Ланхолин Олег : другие произведения.

Постмодернистская грамота

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Тарабарщина ужинает вкупе с. Гламуром. У чепухи сапоги всмятку. Абсурд полемизирует с лакшери о принципах мироустройства. Нонсенс критикует излишество, но ничего не предлагает. Заумь полагает, что изящество уж очень претенциозно. А чем занята ахинея? Интерестинг.
  - Суета сует.. - изрекла состарившаяся не по столетию синьора. Впрочем - давным-давно не семейная.
  Светлана, стало быть, имя собственное, помню. Сохранилось, к счастью. Сивый сессон, седовласка. Скучающее созвучие в голосе, сопрано. Леди не мадемуазель, но и не мадам, разумеется. Спекулянт, или же спекулянтесса сколь сегодня общеустановленно. Семёнович, Шпаклёвщик какой-никакой.
  - ..и всё суета⸮ - сочувственно осведомился скудненький сорванец.
  Её сиятельство замкнуто задумалась, вслед за тем созвучно протянула сладость в раздольную пятерню соплежуя:
  - Да, солдатик, всё суета...
  Кхм, солдатик? Бенджамин, что ли?
  Сынишка, что чудно. Стремительнее бы осесть в автобусе.
  - Спасибо, мамуль! - с неприкрытой отрадой в голосе отозвался мальчонок и цапнул каштановую конфету.
  Употреблять, но не злоупотреблять. Способны ли?
  Сволокши лоснящуюся обёртку в мусорку, взор чада повстречал скитальческую собаку с кутятами. Последовал спрос, а за ним предложение:
  - Мамочка, а папа когда приедет?
  В отражении глаз паренька тлело упование; в отражении глаз родительницы блистал твёрдый ответ - ни в юдоль.
  - Скоро, сыночек, скоро.
  Сердцу не предпишешь, она силилась. Куда ни гляну - непроходимые терзания по свалившим. Столь неприглядная планида.
  Слабо просвечивает тачскрин смартфона из сумочки, как сумеречные лучи со спрайтами. Малец уже не взирал на неё - сосредоточился на сласти. Колеблюсь, что первоклассник. Самый сосредоточенный в садике. Светловолосый, синеглазый, странноватый.
  Неотложка сломя котелок промелькнула мимо несгибаемо стоящих сканий, субару, сузуки и ссанйонгов. Со скоростью куда прыткой, чем в полусонные дни. Словно что-то нешуточное содеялось. Стрёмно было бы угодить в её пассажирские сети. Хотя, смотря с кой сторонки посмотреть на ситуацию. Сыграть в саркофаг от прецедента к прецеденту - это дискуссионное, но избавление при всём при том. Хотя Ни и Мо навряд ли ударят по рукам.
  - А больше нету? - снабдившись нямкой запросил новую порцию Сашенька.
  Брелок на ранце с настоящим именем. Котомка, сумка. На эллина похож. Больше нечем полакомиться!
  - Нет, свет мой, только парочку сосательных конфет сберегла. Хочешь? - сердцещипательно спросила маменька и принялась взбалмошно матрикулировать в ридикюле.
  Эврическое брависсимо. Восклицание восклицательного знака. Надобно посмотреть счёт в Сбере. Тщетно сюсюкается, опосля сложней поделается. Пестунья, каковая кровинушка, по мне знает. Не суди сам, да не судим будешь. Тётенька с весами, повязка на зрачках, в длани меч вместо рога благосостояния, так римляне постановили. Вседержитель им арбитр.
  - Не хочу. - сказано с завидущим угрызением.
  Фамильный саботаж, разумею его. Дерёт суть - добряки в склепе, а нахалы пируют. В могиле никак нет карамели, кто бы что ни вещал. Павловский скотовоз припаздывает на семь мгновений и столько же мигов. Сомнительно, но может быть, баржавельский Сен-Мену поразил старикана извозчика, вследствие этого его отпрыск по сию пору не явил себя? Точнее говоря, не явился на свет. Постоянство - могущество мастера, как толкуют; но хилость опаздывающего, а так нынче не лепечут, я же проронил. А ведь граждане почитают секунды, серчают, лампа накаливания прям, сдерживаются покамест. Жалко, самураи не обитают у нас, а то посчитали бы за комплимент. Едет! Не та... Ржаво-рыжая буханка, как покрашенный сдобленник, содержательные круглешки и созвездие с копающим человечком. Лимонно-соломенная или канареечная, стрелочки серебристые, абрисе на вязках кисти смуглые, а галифе и спортивки соразмерны субъекту. Сякой себе пошиб, хотя в доподлинной пригожести подряд изъян.
  Наново синтоисты стались правы со своими ваби-саби! Пролетарская же, несущественно.
  - Бале сахттар нигоҳ доред! - скрипучее стенание гражданина со скандинавской бородой.
  Явление уитлендеров публике, наконец-то.
  - Ох, хозир сиз буни о"зингиз киласиз! - сыпучий отзвук более бородатого мужчинища.
  Да, господина. Веяние времени: вентилятор выдувает криоконит из оста. Вновь полнотелая остановка, откуда столько граждан. Вавилонская мессалина. Нет, голландца. Мигдаль Бавель, столпотворение.
  Склейка, переключение. Не монтажная - авторская, инновационная.
  Щелчок.
  - Поехали уже!
  - Мы не можем.
  - Посему нет?
  - Мы поджидаем маршрутку.
  - Ааа...
  Предвидеть да нагонять. В ожидании Кого?
  Господин-гражданин, гражданин-господин. Исконный почитай. Свидетельствовал, не хочу доедать суп, припозднюсь. Но неужто ей откажешь, пристало. Капуста как водоросли плавала, занимательно. Непочатый край картошки, не боготворю картофель. Острее, пересолить - вот это ресторанный вкус. Аппетит, где, период жратвы же. Снова спамят, заблокировал тысячи, откуда до такой степени вагон номеров. И объяви амнистию нам за долги наши, как извиняем должникам нашим. У неё почки хворые, кряхтение часто, а таблетки не очень. Оболочка, внутри пустозвонство, как там именуется. Эти. А, панацея, во. Таковую бы от вопросов. Или даже парочку, а лучше упаковку. Привольный. Тридцатого день появления на свет, а тридцать первого - Самхейн. Зарождаюсь я, а следом порождается смерть. Четыре, ноль, три. Едет, в конце концов. Свежий ветер. Розвязь.
  Надпись на потылице. Её, остановки. Поэма отечеству от МС-Нейросеть:
  
  Солнце сияло над синевой морской глади, учреждая скользящие сферы рассвета.
  Энергичный смородиновый сок феерически подновлял знойный летний день.
  Бестрепетный паломник шествовал по алебастровым макушкам, счастливо смеясь и вольготно дыша.
  Сорванная сирень елейно дышала в саду, словно сотни сумрачных роз хорошели синхронно.
  Скрип престарелой скрипки втискивал в сердце медовую тоскливость и строгое раскаяние о растерянных мечтаниях.
  
  Путь долог - путь пройден. Приветствую тебя, университет, новоиспечённый мордоворот здеся. К горлу подкрадывается абстракция. Культурная апроприация, интерпретированная в следующих строчках:
  Скажем, дисморфофобия чёрноречивей целого выражается в те моменты, когда он останавливается подсластить лёгкие палёным папирусом марки Herzegovin"я Гной. Хелгин Оскаминский находит решение, что в лаптях фактов нет да нет, и садится на изрыганную скамью со сломанным позвоночником. Основание соснового биселлиума весьма продавлено и обессиленно под непереносимой грузностью истёкших арендаторов. Может иметься, это вы корпели? Чьё бы майонезное седалище мычало. Запираю глаза и как чёрт из коробочки вырастает кошмарное видение. То, что приходится отмечать, я очерчиваю шёпотом, но громогласно:
  - Вокруг меня в припаромном округе лоснятся валуны и глыбы всевозможных пород, острые словно индийские специи и тувинские лезвия. Я же восседаю будто на троне, сиречь, как на самом исполосованным волнами электрическом престоле. Поганый берег реки Орлеи без изумления спокоен, а мимика моего юродиво-уродливого лица таращится в сторону эль-Бахр-эль-Мейт вдобавок имитируя, кто бы мог счесть, - беспросыпное счастье...
  Неужли эдакое осуществимо? Эклектизм этого нарцисса и концепции счастья? Конечно же, нет, ведь он дюжинный, ординарный и азбучный недоросль, который этак и не обрёл эпистолу от обитателей розоволицего дома на улице Зорге.
  Меня замотала темь первозданного ужаса. Того самого страха, о каком изысканно малевал Томас Заговорщик. Зряшные старания ущипнуть стегно, токмо бы борзее продрать глаза, - не доставили и малой толики плода, зато удалось себя ущемить... с тех часов, как она ушла - всегда получается. И нынче, и пресно, и в объятиях оков. Однако воспрянуть от Морфея ему подсобила загадочная незнакомка. Кто такая Она? Не Анна, а Саманта. И даже подобная не наличествует.
  Пересоленная начинкой ладошка шлёпнулась ему на ключицу, и треклято явленное видение, закончилось на самом неинтересном пункте. Романеска сыграна! По-видимому, у меня ксантопсия. Ж. был взаправду прав - мы все незалечимо больны. Иль это тоже грезится мне?
  Он со скрипкой поворотился и узрел косоглазые губы. Дама. Нет, все же старуха в возрасте предупокоения. Вновь бабка. Уста подвздутые словно батуты. Кифоз вовсе как у Эфиальта. На языке тотдвачас замельтешила матершина, но старушка обскакала:
  - Подайте Артёмки ради целкового по сотке за бакс, и.....
  Четыре точки, своеобычное многоточие, любопытно. Да нет же - пятёрка пунктов, о мой гад, ещё гаже.
  И недоговорила, а ведь договор строит печь; а печь строит тепло; а тепло строит сон; а сон строит сны; а сны строят кошмар; а кошмар строит страх; а страх строит пот; а Пот строит Почтовый парусник; а что строит Джек? а Джек строит дом. Верхний Ларс Из Триллер, а воспитатель его из города Тарки.
  - Ты, точнее, Вы, точнее, Мы, точнее - спецэффектная передышка, - недоговорила, точнее, недоговорили, точнее, недоговорили. Неточность, нужна кучность. Кучер везёт Катчера на скачки.
  Нерукопожатная, недоговороспособная, нерукотворная. Театральный манер старухи изображающий фигуру кончины и отвергающий образ стана, а как по-иному, ведь годы подводят с виду, а готы подводят глазки.
  Вероятно, перед нами та самая Морская Пехота. А может, и нет. А на нет и суда нет. Посудина. Нет так нет. Не хошь кулеш, ничего не ешь. Не хочешь - как хочешь.
  - Я говорю - денег дай мне, сыночек. Немнога. С гулькин нос.
  Теория относительности в прозаичности. Супермегаультрагипер олд Эйнштейн возьмёт в толк.
  Здесь на подмостках проступает Квентин и врубает шарманку:
  - А я говорю - немнога, это сколько именно бабуль?
  - Немнога - это, на крайнях ни мало, а то и много.
  Кот наплакал.
  - По-другому говоря - немнога - это ни много ни мало, я правильно понимаю?
  И запела:
  - Только этого мало...
  - Стоп, стоп, вот только этого не надо тут.
  - Кого не надо?
  - Всего не надо. И так уже много чего есть.
  - Мал да удал ты, птенчик.
  - Если дам парочку двадцать один ноль один, хватит?
  - Не совсем. Слушай, ты мне на мозги не капай, голубчик, а то пожалеешь.
  Бомжёвские войны: Нескрываемая угроза. Прыг-скок в ширли-мырли и через перекати-поле к премьер-министру сетовать. Шибай, Изергиль.
  - Так, так, так. - возмутился. - То есть ты подошла ко мне за деньгами на синьку, я тебя сердечно слушаю и даже сопереживаю, а ты в ответ грозишься?
  - Ну что ты, ненаглядный, я тебе не угрожаю. Тебе не впервой экое слыхать. Ни капельки не требую. Всего-навсего то вымолвила, что пожалеешь.
  И справедливость. Казнюсь константно. Жало устремилось в жилистое желе и вскоре заржавело, а мнил, что за мной не заржавеет. Ржавчина Ржева мазками заржавелого тона.
  - Ладно, ладно. - подытожил. - У меня отсутствует время на полые, постмодернистские разглашения секретов и сбивчивые разглагольствования о естестве бытия; на слежку за направлением иноземной валюты и декламацию нравственных максим; на розыск шаманов изблизи Улан-Удэ в компании с ЭД-Э. Повторюсь: я неизменно развожу тары-бары по делу. Конспективность - так кличут мою троюродную сестру, которая осталась обретаться где-то в степях Семиреченска.
  - Так, ведь шаман не в Верхнеудинске водится, а где-нибудь на фабрике беспилотиков около Новой Москвы.
  Старуха-приставала от приставов сбежала. Теперь стоит над душой, что я буду делать. Стоик в душé и дýше предаётся кумеканию - таким образом ведаю себя, доколе купаюсь. Расписная стоя, распинаюсь сидя.
  - Всё, хватит извержений вулкана Пустословий! Сколько нужно зелёных? Дело сделаем и разбежались.
  Мимика живописала Джокеровскую ухмылку и здесь затеялась опера под заглавием "Дисгармония":
  - Сто монет номиналом десять рублей. Материал: сталь с латунным гальванопокрытием. Латунина? Брр, проснись. Сбоку: пять участков по три рифа и два участка по восемь рифов, чередующихся с девятью гладкими участками. Диаметр: тридцать три миллиметра, все красавцы удалые. Салтановый Султан. Толщина: три целых тридесятых миллиметра. Масса: пять целых шестьдесят три сотых грамма. Сейчас бы хоть сколько-нибудь граммов, эх. На грудь имеется в виду. И того: миллиметров пять три пятого, восемь два, пять три где-то десятых миллиметра, монета. Не Лиза у карниза Карамзина, а обычная, на сдачу которую дают. Всем дают, но не мне. Грустный смайлик.
  Фух, вот это я величаю - эпос по-русски. А вы всё - Россиада, Хрисаида, Генерация P.
  - Так бы и сказала сразу, реликвия, - утешился, - а то морочила мне голову четыре двадцать минут третьего сентября. Теперь всё понял. Совсем иной разговор на базаре с ассортиментом из двух овощей, ведь так?
  - Так. А деньжата дашь или чо?
  - Я-то дам, только сколько в округе Даш? Не подскажешь?
  - Ухо на ухо. Да ты толковый как ворон.
  - А я думал сова...
  - Итог всей пьесы какой?
  - Такой - зачем тебе презренный металл однако?
  Старушенция засмущалась, захохотала, захихикала, загоготала, закатилась, залилась, запилась через и, запилась через а. Курносенькая грымза.
  - Ты чем слушаешь, мальчик? - возмутилась. - Я же как подошла, сразу сказала, что капитал собираю для Артёмчика? Сынок он мой. Миниатюрный, любимый, чуть только тридцать лет изродясь.
  Тучи разженились как в море корабли. Банально-тривиально, избито-заурядно, трафаретно-утилитарно. Это буднично, Шланговов!
  - Так может, ты своему Тёмычу собралась приобрести горючее?
  Мертвенно-бледный змий в ларинкс и шатун-болтун удобрен на манер кроасана. Рассудок станет пьян как фортепьян.
  - Даже если так - твоё какое дело? Финансы либо дай, либо я ковыляю потихоньку, и обо мне ты забудь.
  Пан или пропал. Польский Пан или пропан. Скифский Пал или Древнегреческий Пан. Краситель Пан или Чугунный Пал. Насколько видимо-невидимо вероятностей вручает слог, филологи не дадут сфальшивить.
  - Сомнительно, но окэй - держи. - проговорил и передал лавэ. Всецело, как заказывала. На том и порешили, тем и согрешили. Не жалостно, а точила лясы, что буду сокрушаться. В обозримом грядущем мэйби вилл би.
  Престарелочка содеяв офицерский разворот, пустилась к порожкам своих родных пенат. Если у неё они есть в обладании, оф корс.
  - Благополучной тебе дороги, державный клошар! - возжелал ей фортуны. Кто? Я. Лучших побуждений после свободных пробуждений.
  Эфир заполнился теплотой взаимоотношений:
  - Стези? Там, куда я отправляюсь, дороги непотребны.
  Напоследок владычица без определённого места жительства совершила реверанс, хотя нет, всё же книксен. И? И улетучилась.
  Путь пройден - путь вспять. Прощай, университет, давнишний страшила удаляется. Из горла вываливается абстракция. Премало неблагодарен. Увертюры больше нет, жители галёрки вольные. Эльфа не позабудьте.
  Следом в анамнезе - заключение. П.с. Зы. Довесок к линии героя сего творения, дабы пропесочить гляделки на происходящее. И то - едва ли удастся, ведь правды нет и нет, а после, где её нет - ничто не воистину и всё позволительно.
  Ахтунг!
  Тарабарщина ужинает вкупе с. Гламуром. У чепухи сапоги всмятку. Абсурд полемизирует с лакшери о принципах мироустройства. Нонсенс критикует излишество, но ничего не предлагает. Заумь полагает, что изящество уж очень претенциозно. А чем занята ахинея? Она пытается исцарапать распрекрасное личико помпадура. Белиберда, абракадабра, галиматья, и, надутость, шик-блеск, щегольство освидетельствуют приёмы Али где-то среди гаражей, в среде алкашей. Зюзя, хроникал.
  Это и есть постмодернистская грамота. Амурный поцелуй иронии и глянца в цирке с конями.
  Закрепится не позднее 2030 года. А ведь цифры не люблю.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"