Двое мечтательных юношей в этот зимний вечер были вместе: два друга, студента, молодые и чистые души. Сегодня они решили погулять, для чего отправились на Воробьевы горы и там, выйдя из скрипучего вагона, пройдя по новоотстроенной станции метро, решили сначала пойти в сторону Лужников посмотреть что творится на катке и на других местах этого спортивного гиганта.
Далее катка им так и не удалось пройти. Зрелище здесь было для них и впечатляющим, и запоминающимся: под звуки попсы молодежь в хмельном угаре, обутая коньками на скорую ногу, отплясывала на льду лужниковского катка свои незамысловатые круговые движения. Взад и вперед перемещаясь друг за другом они, веселящиеся на льду, напоминали беспорядочное движение молекул в замкнутом пространстве: будто не было у них выхода за пределы этой коробки, сковавшей их здесь на долгие муки бесполезного для окружающих извне существования. Звуки попсы становились все сильнее и сильнее по мере приближения двух друзей к конькобежному мирку. Конечно, для этих двух молодых избранников пребывание на катке становилось тягостным среди всей здеприсущей муравьиной возни.
Не прошло и десяти минут, как они покинули место катания праздношатающейся московской шантрапы. Теперь их взоры были устремлены на юго-запад, на горы, названные в честь маленьких и прожорливых птичек.
Переходя метромост (там сейчас сделали пешеходную дорожку), они обратили внимание на то, что по этому "лужниковско-лужковско-воробьевскому" мосту нельзя и строго противопоказано передвигаться людям, склонным к суициду, людям, которые переживают душевный кризис или иную какую внутреннюю болезнь. Мост без преград и ограждений так и манит "романтика" броситься в самую грязную и зловонную реку нашей необъятной Родины.
Один из друзей был чем-то немного взволнован и огорчен. В таком возрасте разное бывает: неудачная любовь и, как следствие, тягостное и опустошающее душу разочарование в человеке, который казался для тебя любимым свидетелем твоих сердечных переживаний. Другой, более критически настроенный к жизни, был, наоборот, весел и спокоен. Он радовал своим остроумием понурого товарища. Они не заметили даже, как подошли к фуникулеру.
Здесь, возле посадочной площадки столпилась жалкая кучка пьяненьких подростков: розовенькие щечки и сверкающие глазки блудливых детских мордашек наводили неприязнь на обоих друзей. Наконец, очередь дошла до наших героев: они сели в кабинку и медленно потащились на верх смотровой площадки, проносясь над периодически выскакиваемыми лыжниками, куда-то несущимися вниз по крутой и небезопасной горке.
- Смотри, как красиво смотрится Новодевичий, - сказал первый друг.
Тот ничего не ответил, но по его задумчивой физиономии можно было судить о том, что и на него произвела впечатление красавица-колокольня, своим только видом свидетельствовавшая об этой лучезарной пасхальной радости, которую никто и никогда не сможет отнять у нас ни при каких обстоятельствах нашей бренной жизни.
И после они шли дальше и дальше, проходя мимо мигающих желтых глаз вечерних светофоров, мимо уходящей в никуда университетской вышки.
Они шли и не заметили одного: как усталый и разбитый жизнью писатель мочился возле невзрачной сосны, стрёмно поглядывая по сторонам, не засекут ли его менты и не отшлепают его своими кожаными дубинами по писательской интеллигентской образине.