Мистер Джеймс Уоттс неспешно курил и читал свежий выпуск Вестника. Он зажимал сигарету зубами, когда встряхивал большую газету и перелистывал очередную страницу. Пожилая хозяйка кафе, прежде чем сесть за соседний столик, поставила перед мистером Уоттсом небольшой бокал, и теперь он с двойным удовольствием предавался своему одиночеству, запивая новости тёмным пивом.
В этот воскресный день обычно многолюдное заведение мадам Бенуа пустовало. Несколько посетителей прятались от нежаркого, но ослепительного полуденного солнца в тёмном зале, а двое расположились во внутреннем дворике. Одним из них и был мистер Уоттс. Он сидел в тени рябины около ограды увитой диким виноградником так, чтобы сквозь арку входа и весь зал кафе видеть распахнутые на центральную улицу двери, и в тоже время следить за выходом в переулок. Для Уоттса место было привычным, он каждый раз располагался за этим столиком, чтобы замечать всех входивших и иметь возможность стремительно выйти, избежав нежелательной встречи. Он не мог избавиться от привычки коротать время у мадам Бенуа так же, как не мог избавиться от знакомых, приобретённых ещё до последней поездки в Америку. И внимательная хозяйка заведения любила повторять:
- Будь ваша воля, мистер, - мистером Уоттса называли те, кто заметил в характере ещё молодого мужчины отпечаток событий, произошедших с ним на другом континенте, - вы бы отвадили от моего кафе половину посетителей.
- Будь моя воля, мадам, я бы отвадил от вашего кафе всех посетителей, - отвечал мистер Уоттс, не отрываясь от газеты.
Обычно, поднимая голову и видя, как в зал через центральные двери входит незнакомая пара, гуляющие туристы или молодая девушка, он продолжал читать колонку новостей. Но если на просторный внутренний двор входил один из старых приятелей мистера Уоттса, Уоттс невольно морщился, беззвучно и незаметно вставал и стремительно направлялся сквозь толпу посетителей под арку, а затем мимо длинной и блестящей барной стойки и наконец выходил на широкую мостовую, где под брезентовым навесом, прямо на тротуаре стояло ещё несколько круглых столиков. Сбегая подобным образом, Уоттс шёл в парк или на набережную или домой и по дороге думал о своём успешном исчезновении. Да, для него подобные выходки назывались не побегом, а исчезновением. Пусть даже его личная магия не всегда находила понимание в глазах других людей.
К сожалению, в это воскресенье ему не удалось избежать неприятной встречи.
Когда от газеты осталась только последняя страница с карикатурами, да горьковатое послевкусие дешёвой прессы, Уоттс свернул и положил её на край стола, затем сделал глоток холодного пива, затянулся, не спеша выдохнул дым и только теперь увидел, как по залу кафе стремительным шагом идёт его старый приятель. Уоттс хотел тотчас встать и выйти в проулок, но он был уже замечен и разоблачён, поэтому оставалось только потушить дотлевшую сигарету и закурить новую.
- Добрый день, Джеймс! - громко и весело поздоровался молодой мужчина, находясь ещё только на полпути к внутреннему дворику.
Джеймс кивнул в ответ и снова развернул прочитанный Вестник. Затем ему в голову пришла отличнейшая идея, и он поднял глаза на мадам Бенуа, которая в это время читала уже не первую главу книги, одной рукой листая страницы, а другой удерживая не весу пустую чашку.
- Мадам Бенуа, вы не распорядитесь насчёт обеда?
Хозяйка кафе, услышав своё имя, подняла голову и посмотрела на приятное молодое лицо постоянного посетителя. Она не сразу поняла вопрос, но вернувшись из своих размышлений, торопливо поставила чашку на блюдце и поднялась на ноги.
- И что мистер хотел бы на обед? - заботливо спросила мадам Бенуа, теперь прислушиваясь к голосам, доносившимся из здания.
- На ваш вкус, только бы это подали поскорее. У меня разыгрался жуткий аппетит.
- Понимаю, сегодняшняя погода располагает, - улыбнулась пожилая женщина и скрылась в тени зала.
Конечно же мадам Бенуа знала причину неожиданных исчезновений мистера Уоттса, и то, что многие могли принять или принимали за скверный характер, она считала забавой. Кроме того мадам нравилось участвовать в игре с исчезновениями и она успела вычислить всех тех людей, вид которых мистер Уоттс не переносил, переносил с трудом или благосклонно терпел. Эта милая, расторопная вдова никогда не надоедала назойливыми разговорами и не подвергала сомнениям свою преданность, потому как не занималась распространением сплетен или намёков.
Уоттс краем глаза следил за направившейся на кухню мадам Бенуа. В кафе она поздоровалась с новым посетителем и пропала из виду. Тем временем старый приятель Джеймса скрылся в глубине зала. Можно было надеяться, что этот молодой мужчина встретил своего хорошего, в отличие от мистера Уоттса, друга и теперь не станет искать другого общества. Какое-то время было слышно, как в зале гремит мужской голос, но он достаточно быстро смолк, и старый приятель широким шагом вышел во внутренний двор и бесцеремонно устроился напротив мистера Уоттса, закрыв своей спортивной фигурой и широкими плечами весь обзор.
- Джеймс, дружище, - он улыбался своей до отвращения безукоризненной улыбкой, - почему бы нам не выпить виски? - его манера оглушительно разговаривать нервировала всех посетителей дворика, что мистер Уоттс понял по недовольному ворчанию одинокого мужчины, расположившегося за столиком у входа ещё пару часов назад.
- Я собирался отобедать, - отказался от предложения Джеймс.
- Ну как же?! Ведь у нас есть отличный повод для того, чтобы выпить!
- Право, Сэм, я уверен, что повод просто замечательный, но мне действительно не хочется пить виски, - ещё раз вежливо отказался Джеймс и продолжил с интересом разглядывать газетные столбики. - Как ты можешь видеть, я уже пью пиво, - помолчав добавил он, намереваясь закрепить свой отказ.
А Сэм между тем загадочно и самодовольно улыбался, видимо готовясь поведать природу отличного повода. В это самое время к столику подошёл молодой официант с подносом. Юноша поставил перед мистером Уоттсом тарелку с запечёнными сосисками и новый высокий бокал холодного пива.
Мистер Уоттс всё ещё надеялся, что его безразличие поубавит пыл воодушевлённого Сэма и даст ему причину поискать другого собеседника. Но Сэм был не из тех, кто понимает подобные намёки.
- Виски, Пьер, мне и Джеймсу! - услышал Джеймс, всё ещё разглядывая газетные столбики, хотя это занятие начало казаться ему глупым и бессмысленным.
- Сэм, не стоит, - он наконец отложил Вестник в сторону.
- Нет, Пьер, не слушайте его! - широко улыбаясь и держа официанта за рукав, настаивал Сэм. - Когда он узнает новости, которые я хочу рассказать, он не откажется со мной выпить!
Видя перед собой прежнего неисправимого Сэма, Уоттс с тоской подумал, что ему не стоило заказывать обед. Без запечённых сосисок можно было сделать так, как делают все обычные люди: соврать, что он торопиться и поспешно уйти. Но теперь пути к отступлению были отрезаны глупой идеей забить себе рот. Мистер Уоттс осознал весь трагизм ситуации и принялся за сосиски, больше не уповая на воспитанность Сэма.
- Я очень рад, что встретил тебя! - радостно гремел Сэм, и Уоттсу оставалось только удивляться тому, что его старый приятель не слышит недовольства второго посетителя кафе. - Там, под крышей обедает Дидье, - добавил он намного тише. - Ты же помнишь Дидье? Этого напыщенного лицемера, - продолжал он в полголоса, и Уоттсу казалось, что Дидье с его отличным слухом должен был сейчас насторожиться. - По-моему, это я познакомил вас. Когда же это было... . Нет, ты точно должен его помнить. У него лицо гробовщика. Я долгое время был уверен, что он действительно гробовщик. Ну, Джеймс, как можно было забыть этого высокомерного сноба?
Сначала Джеймс хотел было сказать, что он прекрасно помнит месье Алари. Потом мистер Уоттс в Джеймсе задумал возразить Сэму и доказать, что гробовщики не обязательно такие некрасивые, худощавые и бледные, как месье Алари. Но стоило Джеймсу и мистеру Уоттсу мысленно составить разговор с Сэмом, как стала очевидной вся бессмысленность этих двух диалогов. Таким образом мистер Уоттс молча продолжил обедать.
- Это всё неважно, - сдался Сэм. - Главное, что Дидье крайне неприятный человек, и если бы тебя здесь не было, мне бы пришлось обедать с ним и, чего доброго, даже выпить с ним за мою отличную новость. Поэтому я очень рад. Но я тебе ничего не скажу, пока нам не принесут виски! - громче прежнего заявил Сэм.
Мужчина, сидевший возле входа, встал с места, бросил на столик деньги, окинул Сэма неодобрительным взглядом и вышел в переулок. Но Сэм, в отличие от мистера Уоттса, ничего не заметил.
- На самом деле я ещё никому об этом не рассказывал! - громко продолжал возбуждённый своими новостями Сэм. - Я сам узнал только теперь, и первым делом направился сюда. Мне очень хотелось встретить кого-нибудь, с кем я мог бы отпраздновать.
- Сегодня здесь не очень многолюдно, - заметил Уоттс.
- Да, это всё из-за Центра, ты ведь знаешь про Центр? Джеймс? Не может быть, чтобы ты не знал, сейчас все про него знают! - глаза Сэма загорелись с удвоенным энтузиазмом, и теперь для мистера Уоттса природа повода стала вполне очевидной.
- Ты собираешься в Центр? - насторожено озвучил своё предположение Уоттс, оставляя на время обед.
- Нет, лучше, дружище! - Сэм сиял от предвкушения того момента, когда он наконец раскроет свои новости. - Я уже был там! - с восторгом возвестил он.
К столику подошёл официант и поставил между собеседниками бутылку хорошего виски, два бокала и ведёрко наколотого льда.
- Whisky on the rocks, это то, что нам нужно! - засмеялся всё ещё очень взбудораженный Сэм.
Уоттсу захотелось сказать грубость, потому как этот человек, видимо, понимал только грубые отказы, но в его мыслях уже прочно обосновался Центр, и теперь история Сэма казалась ему любопытной.
- Чёрт с тобой, Сэм, - перестал сопротивляться мистер Уоттс, - виски, так виски! - добавил он наигранно весело, но старый приятель совсем не заметил неискренности и ослепительно заулыбался во весь рот.
- Я знал, Джэймс, знал, что ты не бросишь старого друга! - Он наполнил бокалы алкоголем и наколотым льдом и поднял свой, готовясь произнести тост. - Я хочу, чтобы мы выпили за лорда Гелдера, состоятельного и уважаемого человека, которым ваш скромный и покорный слуга был в прошлой жизни! - он закончил короткую, но весьма помпезную речь и, громко стукнув своим бокалом о бокал Джеймса, залпом проглотил всю порцию виски.
Джеймс выдавил из себя как можно более радостную улыбку и выпил один глоток. Он был разочарован, нельзя было ожидать от Сэма многого, но и простить ему такой бурный восторг, вызванный всего лишь богатством и титулом в прошлой жизни, Уоттс никак не мог.
- Я очень за тебя рад, Сэм. Ты решился на такое опасное мероприятие.
- Поверь мне, Джеймс, это не опаснее, чем выпить со старым другом. Лёгкое головокружение, немного головной боли, но всё это очень быстро проходит! - сияя всем лицом, рассказывал Сэм. - Сегодня весь город собрался под башней Центра. Все хотят знать историю своих прошлых жизней! Мне пришлось занять очередь ещё до рассвета. Когда я пришёл, там была уже целая толпа народа, кругом жуткая неразбериха и сумятица. Впускать людей начали только ближе к обеду, и я смог пробиться в первые ряды. Что там творится, Джеймс! Это нужно видеть! Когда я попал в здание, - Сэм рассказывал, наполняя свой бокал следующей порцией, - меня тут же направили в исследовательский блок. Ко мне подключили целую прорву датчиков, но я был невозмутим! Поверь мне! А потом я вдруг начал вспоминать себя и истории из своей другой жизни. И да, мне пришлось дать разрешение на запись моих воспоминаний, но я думаю, оно того стоит. В конце концов, что они могут сделать? - он проглотил вторую порцию и начал готовить третью.
А мистер Уоттс слушал Сэма, не прикасаясь больше к выпивке.
- Нужно признать, я не был красавцем. Но зато какой род, какая стать!
- И ничего такого, что заставило бы тебя стыдиться? - спросил Уоттс, внимательно глядя на собеседника.
- Поверь мне, Джеймс, у каждого за плечами есть что-то, чем он может стыдиться, - невозмутимо отвечал Сэм, - тем более, когда ты состоятельный и знатный лорд. Но какое это имеет значение?!
Мистер Уоттс чуть было не ответил Сэму, что он думает по этому поводу, но вовремя себя удержал. С одной стороны, Сэм мог его не понять, и в таком случае доказывать что-то не имело никакого смысла, с другой стороны, Сэм действительно был счастлив и доволен своей прошлой жизнью, но проникнись он переживаниями Уоттса, если такое вообще было возможно, и прежнее счастье могло пошатнуться.
Мистер Уоттс выпил ещё один глоток, но виски показался ему неприятным. В это время из зала кафе на освещённый дворик вышел Дидье Алари. Он собирался уходить, но заметил Уоттса и подошёл поздороваться.
- Добрый день, мистер Уоттс, - Алари был высоким, худым мужчиной средних лет с некрасивым лицом цвета воска. Эта внешность стала тем самым недостатком, из-за которого люди, вроде Сэма, считали его неприятным и лицемерным человеком. Кроме того месье Алари боялись безотчётным страхом, и поэтому искренне отзывались о нём только за его спиной.
- Добрый день, месье Алари, - мистер Уоттс испытывал к этому человеку смешанное чувство уважения и страха. В чём люди были правы, совершенно о том недогадываясь, так это в лицемерии Алари, ведь он наверняка слышал и знал, как о нём отзываются другие, но при встрече со злопыхателями продолжал строить из себя несведущего господина. Иногда мистер Уоттс находил много общего между своими исчезновениями и игрой месье Алари.
- Вы разве не собираетесь в Центр? - спросил Дидье у мистера Уоттса.
- Признаться, я ещё не решил. А что вы сами думаете по этому поводу?
- Раз вы спросили, - лицо Алари стало бледнее обычного, - я вам отвечу, что не хотел бы знать историю своих прошлых жизней.
- Почему месье Алари? - взгремел Сэм. - Разве вам не кажется это занимательным приключением?
- Нет, - сухо ответил Алари и его глаза сверкнули острым металлическим блеском.
- Вы слышали, Центр всё записывает, зачем, по-вашему, им это нужно? - воспользовался ошеломлённым молчанием Сэма Уоттс.
- Если бы я знал, мистер Уоттс. В любом случае я не считаю эти сведения безопасными.
- Думаете, нас всех ждут неприятности? - нахмурился Уоттс.
- Это лишь подозрение. Сейчас никто не может предсказать, к чему приведёт повальный интерес к реинкарнациям и появление информации о наших прошлых воплощениях. Поэтому на вашем месте, мистер Уильямс, я бы повременил раскрывать всем своё прежнее имя. А теперь, джентльмены, мне пора идти. Всего доброго, мистер Уоттс, до свидания, мистер Уильямс.
Он вышел в проулок, и во дворике на время воцарилась тишина, но Сэм быстро оправился от тяжёлого впечатления, оставленного Алари.
- Не слушай его, Джеймс. Он преувеличивает. И нужно было ему испортить нам праздник?!
- Мне кажется, месье Алари говорит правильные вещи, - возразил Джеймс.
- Нет, дружище, он заразил тебя своим скептицизмом! - почему-то развеселился Сэм. - Тебе срочно нужно выпить. Поверь мне, в этой затее нет ничего опасного. Возьми бокал, и мы выпьем за Центр!
Несмотря на то, что мистеру Уоттсу совсем не хотелось пить за Центр, он был уже глубоко поглощён собственными мыслями, и решил не тратить силы на сопротивление.
- За Центр! - провозгласил тост Сэм.
- За Центр, - тускло поддержал его Уоттс.
Почти сразу же после этого мистер Уоттс попрощался с Сэмом и вышел через проулок на улицу. По ней он попал на бульвар и тут среди крыш старых домов увидел высокую башню Центра с её блестящим шпилем. Уоттс со злостью развернулся на каблуках и зашагал прочь, подальше от этого навязчивого видения.
Он с облегчением вдохнул свежий морской воздух, когда добрался до набережной. Стоя у парапета и наблюдая за белыми моторными яхтами и маленькими парусниками, раскиданными по заливу, он никак не мог выбросить из головы блеск металлического шпиля. В конце концов он начал злиться на Сэма за его появление в кафе и на себя за невнимательность и плохую реакцию. Но Уоттс знал, что вовсе не Сэм был первым, кто рассказал ему о Центре, не Сэм заставил его думать об этой башне со шпилем, не Сэм поселил в его душе интерес и то, второе чувство, что не давало покоя.
Мистер Уоттс отдавал себе отчёт в том, что Центр мог утолить любопытство и сомнения. Мало того, если статьи исследователей говорили правду и душа от реинкарнации к реинкарнации действительно сохраняла свойственные ей качества, Центр мог дать ответы и ключи, причины и первоисточники внутренних проблем, противоречий или страхов. Информация о прошлых жизнях стала бы прекрасным инструментом для достижения душевного равновесия, развития и открытия потенциала. Столько всего полезного крылось в том, что для Сэма было "занимательным приключением". Но с другой стороны оставалось второе чувство: чувство страха. Занимательное приключение могло открыть ужасные подробности прошлой жизни мистера Уоттса, такое, о чём он не хотел бы знать и с чем ему было бы сложно примириться. Ведь никто не застрахован от тайных попутчиков и тёмных сторон. И Уоттс не был уверен, что сможет справиться с новыми знаниями. Он даже немного завидовал Сэму, ведь тот ничего не боялся и нигде не видел подвоха.
Весь оставшийся день Уоттс скитался по городу, терзаемый своими мыслями. Когда стемнело, он вдруг обнаружил себя напротив входа в Центр Исследования Реинкарнации Души.