Мне на день рождения подарили коробку конфет. Фабрики "Красный Октябрь". Мои любимые. Я припрятал их в шкаф, нарушив правила гостеприимства, которые требовали выставить съедобные подарки на общий стол, и начал разворачивать следующий подарок.
Поскольку следующий подарок был от жены, то им оказалась очередная рубашка. Нежно- голубого цвета, как и в прошлом году. Как и в позапрошлом. Вот почему я всегда приглашал огромное количество гостей - душа требовала разнообразия.
Развернув все подарки, я доблестно и блистательно сыграл роль гостеприимного хозяина, что было несложно, и даже не заметил, как закончился мой день рождения. Наступила ночь, ушли последние гости, мы остались вдвоем с женой, полумертвые от усталости и наедине с кучей грязной посуды - самый мерзкий момент праздников.
- Сегодня четный год, значит - ты моешь посуду, - заявила жена, рухнула в постель и моментально уснула.
Да, четный. Ну и что? Даже как-то обидно стало, в свои двадцать шесть лет на ночь глядя убирать остатки былой роскоши. Но, вспомнив о существовании слова "надо", я поплелся на кухню, вспомнив, что в шкафу лежат припрятанные конфеты, а после гостей осталась недопитая бутылочка виски. С ними будет веселее.
Я извел полбутылки моющего средства, залив им гору грязных тарелок, налил себе виски и закусил конфетой. Потом повернулся к раковине и включил воду.
- Хр-рррр... пш-шш... , - сказал кухонный кран. Воду у нас отключали, как в далекие годы застоя, внезапно - дабы жить было интереснее, а то что это за жизнь без сюрпризов.
Ну что ж, - подумал я, - не судьба, значит. И налил вторую порцию виски в последний чистый стакан. Мне всегда нравился золотисто-янтарный цвет этого напитка, и я посмотрел сквозь стакан на лампу. На краю стакана появился чертик и сказал:
- Пить надо, а не смотреть!
Я опешил. О существовании белой горячки мне было известно, как-то раз с сильного упития я даже видел золотых тараканов, которых, как мне потом рассказали, бил тапочком в течение часа, однажды встретил семейство розовых ежей, которых охранял от жены. Но это было два раза в жизни и выпил я тогда очень много. Очень. А сегодняшний чертик противоречил логике пьянства. Несколько рюмок алкоголя для здорового мужчины - не повод видеть чертей.
- Ты будешь пить или нет? - поинтересовался чертенок.
Я ущипнул себя за нос. Чертенок качнул копытцем и, дотянувшись до моего носа, ущипнул меня еще сильнее.
- Тварь, - прорычал я, - сгинь!
- Не могу, - вздохнул чертенок, - пей давай.
Я выпил. Чертенок не исчез. Мне вдруг стало очень нехорошо. Я трясущейся рукой схватил конфетку и съел ее, почти не жуя. Потом еще.
Чертят стало трое. Они теперь бегали по столу и хватали друг друга за хвосты. Да, они были именно такие, какими их обычно рисуют - маленькие, черненькие, с копытцами, рожками и хвостом. В общем, симпатичные и смешные, но мне было не до смеха.
Я сделал над собой усилие, схватил бутылку и опрокинул ее, как мне тогда показалось, над раковиной. Естественно, я промахнулся. Виски залило весь пол на кухне, и в нос шибанул алкогольный дух. Видимо, на этот запах из спальни вышла проснувшаяся жена. Я резко дернулся к столу, чтобы прикрыть руками чертенят, которые теперь пинали друг друга копытцами.
- Фу, чем так пахнет? - она поморщила нос.
- Да это я виски случайно разлил, - пытаясь говорить, не запинаясь, объяснил я.
- Растяпа! Что там у тебя? - жена удивленно посмотрела на мои руки, лежащие на столе.
Будь что будет, - решил я и убрал руки. Чертенята смирно стояли рядком и смотрели на жену. Она зевнула и сказала:
- Стол протри потом, когда посуду домоешь.
Так, значит это у меня галлюцинация. Жена чертей не увидела.
- Воды нет, - я кивнул на кран. Жена проверила и сказала:
- Тогда пошли спать, завтра уберем.
Зря я надеялся, что маленькие пакостники исчезнут, как только я войду в спальню. Они последовали за мной и запрыгнули на постель, чего я совсем не ожидал! Жена заснула, погасив свет, а я лег на спину и с удивлением заметил, что с потолка на кронштейне свисает телевизор, который показывал какие-то клипы. Я с отвращением перевернулся на бок. Из стены тотчас же выехал другой телевизор, поменьше, и там тоже были клипы. Я закрыл глаза.
В кровати открылся люк, я упал в него и летел не меньше минуты, потом упал на что-то мягкое. Открыв глаза, я увидел вампира. Опять же, типичнейшего вампира - красные глаза, клыки, фрак. Я пошарил рукой по кровати и нашел пучок чеснока.
- Сгинь, гад, - воскликнул я, тыкая ему в нос чесноком.
Вампир гадко рассмеялся, взял пучок из моих рук и, глумливо откусив, сожрал один зубчик, потом второй. Затем отбросил пучок и попытался схватить меня за запястье. Я был уверен, что вампиры кусают только в шею, и не сразу начал сопротивляться. Когда в мою руку впились жадные зубы, было уже поздно! Вампир чмокал и сосал, меня затошнило, сил вырываться не было, и я ждал, когда же ему надоест моя кровь. Неужели он выпьет ее всю.
- Саша, проснись, - кричала женщина. - Саша!
Вскочив с постели, она набрала 03.
- Помогите! Муж умирает, я не знаю, что с ним! - и, назвав адрес, опять бросилась в спальню, где на простыне корчился ее супруг, кусая собственное запястье. Изо рта у него шла пена вперемешку с кровью. Жена попыталась вынуть у него изо рта его руку, но не смогла - он резко дернулся и отбросил ее в угол комнаты.
Через полчаса приехала скорая. Диагноз был установлен моментально - передозировка наркотиков. Усталый врач, подозревая, что жена врет насчет того, что ничего не знает, сообщил в больницу. Здорового тяжелого мужчину отнесли вниз, запихнули в машину и скорая помчалась по ночным улицам, распугивая воем машины и поздних прохожих.
Один из гостей, вернувшись домой, занимался на кухне своими делами, подсчитывая доходы от предстоящего завтра выгодного дела. Вдруг он похолодел, потому что его взгляд упал на коробку конфет "Красный Октябрь", которая стояла на столе. Он, от ужаса потеряв координацию движений, неловко разодрал коробку и раздавил одну из конфет пальцами. Потом схватился за телефон, но, сообразив что-то, бросил трубку. Завтрашнее дело кануло в никуда. Потом он все-таки набрал номер, послушал долгие гудки, набрал еще раз, все понял и пошел собирать чемодан, не понимая, куда ему бежать. Хорошо, думал он, что квартира не моя, хорошо, что не приходится бросать свое жилье. Сделав еще один звонок, он понял, куда ехать и выбежал из дома, думая на ходу: "А может, они просто спят? Может, все обошлось?", хотя прекрасно знал своего друга-сладкоежку, который всегда припрятывал конфеты - привычка, на которую его друзья закрывали глаза - и потом съедал сразу всю коробку.
В больнице жена тихо плакала, устав от сильных рыданий. Ее муж остался жив, но теперь еще долго ему придется лечиться и еще неизвестно, что будет дальше. Врачи сказали, что такая доза наркотиков никогда не проходит для организма бесследно. Что, может быть, это повлияет на здоровье будущего ребенка.
Милиция деликатно, но настойчиво расспрашивала женщину, и уже через десять минут стало известно, что тот, кто подсунул наркотики в конфетах, "исчез в неизвестном направлении".
- За что? За что? - спрашивала жена следователя. - Они же всегда были друзьями...
Тот, кто исчез, вышел на из электрички перрон подмосковного города, пряча на всякий случай лицо в капюшон куртки. Бог свидетель, - думал он, - я не хотел! Я же просто перепутал коробки! - и тут же усмехнулся, - да уж, кого в свидетели призвать захотел...
Он посмотрел на рельсы, словно решая что-то. Видимо, решив, он резко отвернулся и зашагал прочь от перрона по дороге.
Чертенята на столе, устав баловаться и вылакав все виски с пола, улеглись спать в хлебнице на засохшем батоне. Им было скучно. Ничего,- утешали себя они, - скоро придет хозяин. Совсем скоро. Он больше нас не бросит. Вот тогда мы и повеселимся!