Аннотация: Ну, бабка, поздравляю тебя и прочая. Вот тебе лотерейка.... Грустные сказки для взрослых. Впервые: журнал УРАЛ Љ1 1986 год
Л О Т Е Р Е Й Н Ы Й Б И Л Е Т Взлохмаченный внук ногой откинул застонавшую калитку. Куры, кудахтая, рассыпались по двору, залаял с просыпу угольно-черный Гришка, рыжий теленок Семка перестал жевать прошлогоднее сено, поднял на Борьку блестючие карие глаза. Это бабка прозвала всякую свою животину человечьими именами. В честь тех, кого она по-своему любила, на кого она безмерно изливала свою невостребованную нежность. Борька ткнул телка кулаком в чугунный лоб, подергал за маленькие - не больше мизинчика - рожки и, далеко выбрасывая вперед худые ноги в обшарпанном ботинке сорок третьего размера, затопал по хлипкому крыльцу. - Ну, бабка, вот тебе лотерейка, - крикнул с порога. Бабка сидела на лавке возле небольшого оконца, придавив задом почерневшую от времени прялку, наматывала на юркое веретено грязно-серую овечьей шерсти пряжу. Борька всегда приходил шумно. Бабка уже привыкла, только голову в его сторону поведет, проворчит заученно: "Утихни, оглашеннай! Обедать будешь?" И неспешно примется накрывать на стол. Сегодня устоявшийся ритуал нарушился. Бабка привыкла слышать в своей жизни только одно: "дай мне", и еще больше привыкла пропускать эту фразу мимо сознания. И вдруг ее слуха достигло иное слово. Она оторопело заморгала тусклыми глазенками, силясь поймать непривычное, выдернула из-под себя старую прялку, уложила ее на лавку. - Чё ты там провякал? - напрягла она слух, аж шею до размеров гусиной вытянула. Борьке нравилось производить на людей впечатление. Хоть на любых, даже на свою собственную бабку. А проявленный ею неподдельный интерес, разжигая его воображение, парня возбуждал. Он заговорил взросло и значимо. - Поздравляю, значит, и, что же еще? Здоровья и любви тебе не пожелаешь, старенькая совсем - вот-вот развалишься. И никто в тебя не влюбится. Ты ведь если кому ночью приснишься, он с кровати упадет от страха. - Борька поскреб вихрастый затылок, отчего его лохмы немного пригладились. - Ага, нашел! Как говорят у них: "Эврика!" Дай-ка я поцелую тебя, бабка-ежка ты моя ненаглядная! Желаю тебе выиграть машину. "Москвича." Во! Бабка осторожно за уголок приняла из рук внука билет и, придвинув к нему свой морщинистый нос, обнюхала со всех сторон. - Вот спасибо, вот уважил, балбесина ты моя, - это слово в лексиконе старой относилось к разряду ласкательных. - Интересная штуковина, красивая, с цветочками нали. Гля-ка, Борь, тут "С праздником" написано. Меня, небось, проздравляют-то, а? - Конечно тебя, кого же еще им поздравлять, - усмехнулся внук. Борька был страшно доволен произведенным впечатлением. Надо же, как ловко он догадался - за тридцать копеек враз снять кучу проблем. И бабку ублажил, и себя не шибко разорил, и покормит его она сегодня чем-нибудь вкусненьким. Это уж точно, бабка запасливая, у нее завсегда где-нибудь что-нибудь да припрятано. Искать самому - бесполезно. Бабка - прирожденный шпион, так порой запрячет, сама потом найти не может. Мысли бабки вышли на тот же круг - надо бы покормить этого оболтуса. Она сложила билетик вдвое, испугалась и уставилась на внука: - Борька! Чего эт я? Его можно гнуть-то, а? Он не испортится? Борька взял билет, посмотрел его на свет, покрутил, соображая что-то, и, громко выдохнув, заключил: - Да, бабка, наделала ты делов, - ему захотелось малость побаламутить. - Теперь, если выиграешь, экспертизу тебе делать будут. - Чево делать? - Экспертизу, говорю. - Ой, батюшки, зачем же еённую делать? - Какая ты, бабка, тупая у меня, - сморщился Борька. - Ну, проверят, не пририсовывала ли ты какие другие цифры, чтоб, значит, выиграть. - Да ты ж видел! - наседала бабка. - Ничего я ему не пририсовывала, согнула только! Борька надул губу, покачал головой. - Они, бабка, все узнают, у них приборы всякие есть. Ух, надежные! - Борька, ты, чё дык, скажешь им, - не пририсовывала бабка. Сложила напополам, а не пририсовывала. Скажешь, а? - уговаривала она. - То ведь жалко машину, она ж вон каких деньжищ стоит! - А чего, можно и сказать, - успокоил внук бабку. - Ну вот и хорошо, вот и ладно. Давай билетик-то, потеряешь, не приведи Господь. Он ведь выигрышный! Бабка забрала у Борьки билет и понесла его на вытянутых руках к комоду. Все свои бумаги она хранила в старой чугунной шкатулке, - самый дорогой подарок на ее свадьбу. Да и в остатней жизни дороже подарков у нее не было. Их вообще никаких больше не было. - Бабуся, - спросил Борька, - а ты как выигрыш возьмешь? Деньгами или машиной? - Чего? - остановилась та на полпути. - Как возьмешь, говорю, - с нажимом спросил Борька. - Дык, возьму как? - задумалась бабка. Она не могла так сразу взять и ответить. - Надоть покумекать... Это ж не пенсия... Это ж... - На ум никак не приходило нужное сравнение. Она вспотела, соображая, но поняла, что не справится с задачей, обреченно махнула рукой. - А деньгами возьму. Мне деньги нужны. Бабка присела к столу, подперла голову высохшей рукой и замечтала: - Деньги вон что! Их же куча будет!.. Куплю себе на юбку, платок там новый, еще чего... - Чего? - Борька ждал, - вдруг и про него бабка вспомнит, и ему чего-нибудь от ее выигрыша перепадет. Но бабка его разочаровала. - К Петьке, вон, съезжу. Давно его не видела, не узнать, поди. В третий, кажись, пошел. А, Борь? В третий, что ли? - Не-а, во второй. - Ну все одно, большой уже. На фотке-то какой стоит, прямо мужик! В отца поди будет. - Ага, жди да радуйся. В отца! Сопливый да писклявый. Ничего путнего из него не выйдет. - Много ты понимаешь, балаболка. Вы все и писклявые и сопливые. И из всех какие-никакие мужики вырастают, - мудро поставила его на место бабка. - А машина мне ни к черту не нужна. Я и ездить не умею. Страшно, чай, рулю-то крутить? - Так я умею, - заверил Борька. - Не, бабка, ты бери обязательно машину. Представляешь? Красный такой "Москвич". Я за рулем, а ты рядом. Все смотрят и говорят: - Вот Зотовна на старости лет рехнулась, машину завела. По деревне грязь месит. - Борька! Я тебе счас как наподдам, ты у меня доболтаешься! - бабка выпрямилась на стуле. - Ты чего, бабуся! - Борька понял, что малость перегнул. - Это они от зависти так говорить будут. А ты их не слушай, бери да ездий. А мне во как машина сгодится! - он провел ребром ладони по шее. - У нас в техникуме ни у кого нет, а у меня будет. - Борька и сам размечтался, задрав кверху голову, но бабка быстро спустила его с небес. - Шиш тебе будет! Больно быстры вы на чужое. Ма-ши-ну ему захотелось! Не отдам! Бабка взяла шкатулку и прижала ее обеими руками к груди: - Ни черта я вам, прости Господи, не дам! Вы с меня жил потянули, что ты, что отец твой. Расти вас, оболтусов, а вы и похоронить не придете. Ма-ши-ну ему! На вот, выкуси! - она протянула внуку худой кукиш, уперлась взглядом в Борькино лицо, потом глаза ее увидели икону. Бабка одернула руку, перекрестилась и крепче прижала к себе шкатулку. - Я билетик спрячу, не то мигом стащишь. Знаю я вас! - И бабка пошла прятать билет. - А тебе не дадут ничего по билету, не думай. Бабка остановилась. - Это почему же не дадут? Я им не дам! Выиграла я машину? Выиграла! Значит, давай! - Не, не дадут, - Борька уверенно покачал головой. - Ты меня не зли, не зли. А то... - Билет кто согнул? - Дык я... - Во-во, согнула! Теперь он не годный стал. Свидетели у тебя есть? Ага, нету свидетелей? А экспертиза все узнает. Даже возьми его сейчас утюгом по этому месту прогладь. Следа от сгиба не останется, а там уже знать будут. Ага, согнула и утюгом его гладила! А за это и посадить могут. Так вот, бабусенька, - ошарашил внук бабку. - Ты же им скажешь, я ничего не делала! Борька, скажешь же? - взмолилась бабка. - Не, не скажу. Зачем мне это? - Борька! Ты рехнулся, небось? Такие деньжищи зазря пропадут! - А мне какое дело? Твои пропадут, не мои. Подумаешь, тысяч шесть всего, - подлил внук масла в огонь. - Батюшки, Борька! - бабка забегала вокруг него. - Ты им подскажи, а я тебе дам денег тоже. Сколько-нибудь. - Сколь? -Борьке понравилось бабкино предложение. - Ну сколь-нибудь дам. - А сколь дашь? - не унимался Борька. - Ну сколь, сколь... Сказала, дам... Рублей сто хватит? - Ха, сто! Тебе шесть тыщ, а мне сто? Не, не скажу ничего. - Двести, Борька! - расщедрилась бабка. - Две тыщи дашь? - Борька пошел ва-банк. - Ты что? Побойся бога, внучек, - взмолилась бабка. - Тебе же еще четыре тысячи останется, - разъяснял ей внук. - Ох и жадный ты, ох и жадный. Ну на кой черт тебе столько денег? - уговаривала его бабка. - Ладно, я пошел. Не хочешь делиться со мной, ничего не получишь. А могла же просто так четыре тысячи получить. Че-ты-ре ты-щи! Вон сколько. - Стой, Борька, стой! Дам тебе две тыщи, черт окаянный! Подавись ты ими, паразит этакий! - Давай, - Борька протянул руку. - Чего давай? - бабка разинула рот. - Деньги давай. - Какие? - Ты же обещала? Давай. - Я же еще не получила их. - Аванс давай, задаток. Двести рублей. Мне во как нужны, - Борька опять провел себе рукой по горлу. - А я тебе бумагу напишу, что ты ничего не пририсовывала к билету. Согласная? - Где я тебе, бандит, денег таких возьму? - Показать, а? - Борька решительно шагнул к комоду. - Уйди, уйди! - замахала на него бабка. - Я те покажу! Я тебе так сейчас покажу, обормот, ты у меня в подпол улетишь! Пиши садись бумагу! И как надо пиши! Борька взял лист и начал писать. Бабка, оглядываясь на внука, достала из заветного закутка деньги, отсчитала, сколь просил Борька, перечла их два раза, слюнявя пальцы и шевеля губами, и спрятала остальное за пазуху, чтобы потом перепрятать в другое место. Она подошла к внуку и заглянула ему через плечо. - Написал? - Счас, распишусь только и все. Борька размахнулся на листе с крючками и завитушками и протянул бабке лист. - На готово! Бабка отстранила Борькину руку: - Ну-ка, прочитай. - Давай, прочитаю. - Он отставил лист подальше и громко прокричал: - Я, Борька, бабкин внук, хоть она и называет меня всякими нехорошими словами, подтверждаю, что она ничего не пририсовывала к лотерейки. Она вообще ни фига... - Ты чего эт пишешь? Это же документ, а ты - "ни фига"! Я тебе счас дам вот! Убирай свою фигу! - Бабка наступала на внука. - Да стой ты! Это я так. Написано-то по другому. Гляди сюда, - Борька ткнул пальцем в лист, - видишь? Написано - ни-че-го. - А ты и читай, как написано! Грамотей. - Ладно, слушай дальше. - И он снова отставил лист. - Она вообще ни фи... то есть, ничего не может рисовать, потому как и пишет коряво. А билет она согнула и все. Так удобней его в шкатулку прятать... - Так, так, правильно, удобней, - поддержала бабка. - Не встревай, я еще не кончил, - перебил ее внук. - ...Так что, товарищи, отдайте ей деньги за выигранную машину, пусть пользуется. Борька положил лист на стол: - Все. Давай деньги. Бабка взяла бумагу, посмотрела в нее и отдала внуку деньги. - Смотри, бабуся, не считаю. Верю тебе, - и он убрал деньги в карман. - Ну, счастливо тебе выиграть. - Как выиграть? - испугалась бабка. - А если не выиграю? - Нет, должна, - Борька был в отличном настроении, - выигрывают же иногда. - А не выиграю? - Что-то непонятное навалилось на нее, обескровило ноги, она вяло опустилась на скамью. - Ой, Борька. Ты бы мне отдал пока деньги-то, а? - попросила бабка. - Нет, бабуся. - Борьке не хотелось расставаться с так легко добытыми деньгами. - Ты, когда выиграешь, мне ничего не дашь. Бумага-то у тебя уже. - На, Борь, возьми, потом отдашь, когда выиграю, - радостно протянула бабка лист. - Давай, давай. Только я потом тебе бумагу не за двести рублей дам, а за три тысячи! Чтобы тебе половина, и мне половина. Ну, давай, давай. Борька пошел на бабку с протянутой рукой. Та отступала. - Три тыщи?.. Ну бандит... ну, охломон... ну... ну. - Давай, давай бумагу, чего прижала! - Постой, ладно. Забирай деньги. Но смотри, ежели не выиграю, на глаза мне не смей показаться! Ох смотри! Ну, Борька! Ухват об тебя переломаю, черт окаянный. Вон чего подарил-надумал. Машина. "Москвич". Красный...