Аннотация: Первый опыт. Было это давно и не правда. Правда текст таки занял второе место на конкурсе.
В воздухе пахнет прогорклым дымом. Сизое небо в багряных разводах, будто кто-то пытался стереть с него кровь. Усталость наваливается на плечи, словно пыльный мешок. Каждую ночь я забываюсь тревожным сном, слушая крики в темноте. Я успокаиваю себя, что это просто птицы. Но голоса пугают и будоражат. Нечто среднее между детским плачем и кошачьим мяуканьем.
Иногда они звучат совсем близко... Тогда я просыпаюсь и вглядываюсь в темноту, сжимая в руках своё единственное оружие - сучковатую палку.
Сколько я уже в пути? Не помню. Много дней. Удивительно, но я не хочу есть. Пить тоже. Это должно настораживать, но мне всё равно. Все мысли занимает только одно - идти вперёд. Что-то ждёт меня там... Или кто-то...
***
Я увидел её под корявым сухим деревом, что тянуло ветки к небу в безмолвной агонии. Сначала решил, что это какое-то животное.
Девушка. Даже девочка. Лет шестнадцати. Когда я подошёл ближе, она уставилась на меня испуганными глазами и выставила перед собой обломок камня.
- Ты откуда здесь? - вздрагиваю от звука собственного голоса. Он стал каким-то сухим и надломленным.
Она молчит, пальцы, сжимающие камень, побелели от напряжения.
- Ты понимаешь, что я говорю?
Девочка судорожно кивает и прижимается спиной к дереву.
- Ты не похож на тех, - тихо говорит она, облизывает губы и ждёт.
- На кого?
- На тех, что плачут ночью.
- Я их ни разу не видел.
- Тебе повезло, - шепчет она и опускает камень.
***
Дальнейшее знакомство проходит сумбурно. Ни она, ни я не помним наших имён и как попали сюда. В голове только смутные образы из прошлой жизни, так не похожей на сегодняшнюю.
Она побаивается меня. Внимательно следит за каждым движением. Красивая. Перепуганный осторожный зверёк.
Постепенно выясняется, что она здесь дольше меня и даже видела Ночных Плакс, но рассказывать о них отказалась. Ещё она говорит, что шесть ночей назад проснулась от того, что кто-то стоял над ней и смотрел. Но это был не Плакса.
Я предлагаю дальше идти вместе. Она кивает.
***
- А что ты думаешь по поводу этого места? - она ловко перебирается через завал камней на пути.
- Плохое место, - пожимаю плечами, скользнув взглядом по ссадине на её коленке.
- Нет, ты не понял... Где мы?
- Не знаю. А где мы были раньше?
- Я... иногда вспоминаю.... Какая-то женщина. Очень добрая. Мама...
- Я помню только, что у деревьев должны быть листья. И небо какое-то другое...
- Аааа...
Кажется, она разочарована. Вопросы без ответов...
***
Ночью она доверчиво прижимается ко мне. Осторожно обнимаю за плечи. Чуть позже она плачет во сне и что-то шепчет. Я вслушиваюсь: "Мама... Мама..."
***
Через три дня после встречи мы наткнулись на Толстяка.
День двигался к завершению. Цветом небо напоминало жженый сахар. Моя спутница дёрнула меня за рукав и указала в сторону кучи камней. Я замер, нервно сглотнув комок в горле.
Уродливое существо сидело на плоской скале, уставившись на нас мутными слезящимися глазами. Его тело напоминало рыхлое серое тесто. Складки плоти буграми покрывали туловище. Хилые передние конечности, которые язык не поворачивался назвать руками, судорожно хватали воздух длинными тонкими пальцами.
При нашем появлении Толстяк, как его сразу окрестила девочка, заволновался. Он стал активнее размахивать недоруками и приоткрыл рот. По складчатому подбородку потекла серая слизь.
А потом он завизжал. Его истошный крик заставил нас вздрогнуть и ускорить шаг. А он дёргался и выл за нашими спинами. Долго. Очень долго.
***
В ту ночь она впервые коснулась моих губ. Я замер, а потом ответил на поцелуй, прижав к себе её дрожащее тело. Она застонала, торопливыми движениями стараясь справиться с моей изношенной одеждой.
Мы сплелись под тёмным небом этого больного мира, а луна смотрела на нас прищуренным зеленоватым глазом.
Потом девушка положила голову мне на плечо и заплакала. Я гладил её спутанные волосы и шептал какую-то благостную чушь, в которую сам не верил.
- Всё будет хорошо... Мы выберемся... Мы дойдём...
***
На пятый день мы нашли озеро. Тёмные спокойные воды. Моя девочка подбежала и стала расстегивать джинсы.
- Стой! Это может быть опасно. Мы не знаем что там, - хрипло закричал я.
Моя спутница только покачала головой и продолжила раздеваться, повернувшись спиной. Я отрешённо уставился на шрам на её левой лопатке, пока она входила в воду. Я ждал вскрика, но девушка просто поплыла.
Словно очнувшись, стал скидывать с себя одежду.
Вода была тёплой и пахла чем-то горелым. Но она смывала пот и грязь с тела.
Потом мы лежали на берегу.
- А если бы ты погибла? - спросил я, приподнявшись на локте.
- Может, так было бы лучше, - ответила она.
- А я как же?
Ответом была грустная улыбка.
***
Мы бы хотели остаться на берегу озера, но оба знали, что нельзя. Нас ждал долгий путь. Некоторое время мы шли по самой кромке воды. Провели ночь на берегу, слушая песни Русалок, как их назвала моя девочка. Грустные протяжные звуки.
***
Снова пыль и камни. Редкие деревья, похожие на причудливых насекомых.
Горечь на губах и горечь в душе.
Теперь она всё время плакала, когда засыпала. Иногда звала маму. Искала утешение в моих объятиях, но не находила его. А я не мог ей помочь. Это пожирало меня. Маленькая испуганная девушка стала для меня основой существования. Тем, ради чего я стал жить. Не существовать, но жить. А она... Она словно выгорела изнутри. Осталась только усталость.
***
В то утро я застал её сидящей на земле, обхватив колени. На грязных щеках остались дорожки слёз.
Я сел рядом и положил ладонь на вздрагивающее плечо.
Она посмотрела мне в лицо и тихо сказала:
- Этой ночью я всё вспомнила. Нет. Не всё, но достаточно.
И полились слова. Её голос дрожал. Она иногда всхлипывала. И чем больше говорила, тем отчетливее пробуждались в моей голове собственные воспоминания.
Она рассказала, что жила в маленькой комнатушке с матерью и старшим братом. Унылая, серая, размеренная жизнь. Потом, словно вспышка... Он - красавец, из хорошей семьи. Она страстно влюблена... Пылкое чувство, глупое и всеобъемлющее.
Но он просто играл с глупой маленькой девочкой, использовал и выбросил. А она всё приняла всерьёз. И не было никого рядом, чтобы успокоить и поддержать. Маленькая глупая девочка легла в ванну и взяла лезвие.
- Мы мертвы, - шепчет она. - Мертвы... Нет надежды.
А я вспоминаю свою смерть. Не такую драматичную, но не менее глупую. И головокружительное падение. Я - самоубийца.
- Как думаешь, это Ад? - спрашивает она, и голос дрожит.
- Может, Чистилище, - говорю я. - Может, есть ещё шанс. Главное - идти...
Я тяну её за руку, и она нехотя подчиняется.
***
Мы снова идём вперёд.
Надежда умирает последней. И я надеюсь, что правильно понял Правила Игры.
Нельзя останавливаться. Нельзя сдаваться.
Иначе останешься здесь навсегда. Станешь Толстяком или Плаксой. Или кем похуже.
Мы стали реже разговаривать. Но каждую ночь бьёмся в объятиях друг друга со звериным исступлением.
У неё заострились скулы и кончики ушей.
У меня удлинились пальцы. Времени всё меньше. Я боюсь забыть. Стало трудно думать. Но пока мы идём.
Иногда я груб с ней, когда она не хочет двигаться вперёд. Но она меня слушается.
А я ощущаю впереди запах. Запах морского бриза.