Хотя клубок этой истории можно разматывать от весьма отделенных времен, вспомнив, например, славного пра-пра-пра-... деда Ерофея Чуркина, байки о суровом нраве которого до сих пор передаются из поколение в поколение, началось все с кота. Этот представитель славного рода усатых-полосатых с простым русским именем Кузя не был подобран из жалости на улице или куплен котенком за символические пять рублей. Он оказался основной частью наследства, неожиданно подвалившего Надиной мамуле.
Стоп.
Начать придется все-таки с родственников, хоть и не таких далеких, как дед Ерофей, но тоже вполне исторических.
Итак, жили дружно - не дружно, но если и ругались когда, то быстро мирились, две единокровные сестры - Матрена и Пелагея. У Матрены в законном браке народились двое сыновей и дочка. Вот эта самая дочка - матушка нашей героини Надюши, а баба Мотя благополучно обитает вместе со всем семейством Рыбаковых в их трехкомнатной квартире. У Пелагеи же детей родилось еще больше: сын и четыре дочери. Все эти детки живы-здоровы, чего и Вам желают.
Баба Паша перебралась из деревни сначала к старшей дочери, но будучи тяжелого и даже склочного нрава, не ужилась с ней и зятем и кочевала по детям от скандала до скандала. В результате, переругавшись со всеми, она нагрянула к племяннице с большим пошарпанным чемоданом в одной руке и корзинкой с нервным котом бурой масти в другой. Здесь она тоже не задержалась, но не из-за очередных выяснений отношений, а потому что объявившаяся в срочном порядке ее младшая дочь Валентина уговорила мамашу вернуться, так как: "Стыдно, что при живых детях мать у чужих, ну, не совсем чужих, но все-таки, людей поселилась".
Тот месяц, который Пелагея прожила под благословенным кровом Рыбаковых, запомнился ей настолько, что она в завещании отписала "любезной племяннице Светлане Ивановне Рыбаковой" свой домик в деревне Зачудье и поручила в опеку "любимого кота Кузьму двенадцати лет от роду". Этого самого Кузьму вместе с документами и здоровенным ключом от дома привез Рыбаковым Валин супруг Алексей. Отдав тещино наследство, за поминальным столом он обмолвился, что никто из родных детей бабы Паши зла на Мотину Светку не имеет, потому как дом этот давно прогнил, за него и ломаного гроша не дадут, а с Кузьмой в приложении - это вообще одна докука.
Пока он все это степенно излагал, закусывая селедочкой и накладывая на тарелку очередную горку оливье, оскорбленный в лучших чувствах Кузя основательно пометил в прихожей его ботинки, спортивную сумку и умудрился снайперски пустить струю в карман Лехиного пиджака.
Удивительно, но вредный кот быстро прижился, хотя и кормили его вовсе не рыбой, как можно было бы подумать, а "сухариками", которые покупал на рынке Надин папа. Оказался Кузя чистоплотным: по углам не гадил, а сходив в лоток, требовательно басил до тех пор, пока там не наводили чистоту. Кот уважал мужчину-кормильца, но нежными чувствами проникся почему-то к Надюшке: ходил за ней по пятам в квартире, засыпал, когда она уходила в техникум, и встречал у входной двери за пять минут до того, как она выходила из лифта. В общем, стали они "не разлей вода". Надя книжку читает или лекцию зубрит, а бурый клубок на коленях свернется и мурчит потихонечку. Телевизор, и то - вместе смотрели, хотя музыкальные пристрастия хозяйки Кузя не одобрял. Из уважения к нему она на заработанные во время практики деньги купила плеер и не терзала чувствительные кошачьи уши шедеврами своего кумира про "розы, морозы и вечную любовь".
Настало лето, и после очередных экзаменов Надежда поссорилась с родителями: она собралась с друзьями в настоящий поход по горам с рюкзаками и палатками, на что любящая мама Света заявила: "Только через мой труп!" - и даже стукнула кулаком по столу. Папа Володя попытался вставить словечко за дочу, но быстро ретировался, не выдержав накала страстей. Кузя от семейного скандала забился под шкаф и не вылезал до утра, игнорируя кусочки сыра и все нежные "кис-кис", которыми его попыталась выманить соскучившаяся Надюшка.
В результате утром она сделала то, что совершают в знак протеста только в ранней юности: собрала большую спортивную сумку, запихнула сопротивляющегося Кузьму в переноску, нашла в жестянке из-под голландского печенья ключ и полный адрес Зачудья и отбыла первой же электричкой, оставив на столе записку: "Не в поход, так в Зачудье. Целую, Надя".
Село встретило ее слепыми окнами, аккуратно закрытыми трухлявыми ставнями. Всего четыре часа поездом от столицы, а людская суета сменилась полным безлюдьем. Надюша рассчитывала на пополнение запасов в сельской лавке, и перспектива таскать продукты со станции ей не приглянулась. С трудом припомнив приметы "наследства" и разобравшись, какой из домов-ветеранов принадлежал покойной Пелагее Поликарпове, Надя вставила в проржавелый замок ключ, и тот на удивление легко повернулся, дверь на упругих пружинах распахнулась внутрь, втащив за собой девушку.
После беглого осмотра дома Надя поняла: не то, что запланированную ею неделю, но и сутки прожить тут она не сможет. Тогда, чтобы ее авантюра имела хоть какой-то смысл, она решила поискать какие-нибудь семейные реликвии. Надя выпустила помятого и недовольного Кузьму из переноски, и тот, укоризненно покосившись на нее, пулей вылетел во двор на поиски подходящей кучки с песком.
Поиски девушке скоро надоели, так как ничего интересного ей не попалось: ни пожелтевших от времени фотографий, ни довоенных газет, ни забавных безделушек. Пока она глотала пыль и собирала на волосы клочья паутины, Кузя сделал свои дела, обошел кругом дом в поисках соперников или симпатичных кошечек и, такой же разочарованный, как и его хозяйка, вернулся к ней.
- Ну, что, Кузька, зря я тебя сюда притащила? - огорченно заметила Надя, выдавливая на пластиковую тарелочку пакетик "Вискаса". Кот молча употребил обед и в свою очередь принялся исследовать дом. Неловко прыгнув, он зацепился за отставшую от стены дощечку, и та с легким стуком отвалилась. Под ней оказалась небольшая ниша, в которой лежало что-то, увязанное в темную плащевку. Надя аккуратно вытащила Кузину находку. Старая ткань не столько развязалась, сколько расползлась у нее под пальцами, открыв пухлый маленький томик. Девушка сначала решила, что это молитвенник, но полистав, увидела рукописные записи, похожие на бабушкину самодельную книгу кулинарных рецептов. Кстати, и почерк писавшего был почти таким же, только старые чернила чуть выцвели, и в полумраке, стоявшем в доме даже днем, разобрать написанное было трудновато.
- Молодец, Кузя! - Надя аккуратно положила книжку в сумку, подманила кота горсткой "сухариков", запихнула снова в переноску и, притворив снаружи ставни и закрыв дверь на замок, пустилась в обратный путь. Он ей показался гораздо короче, несмотря на усталость и сбитые ноги. К тому же электричка подошла быстро, так что девушка оказалась дома сразу же после прихода родителей.
Увидев ее с котовьей переноской в руках, семейство всполошилось, пришлось Надежде моментально придумать историю, как Кузя заглотил осу, и его с опухшей мордой пришлось срочно везти к "айболитам". В результате обалдевший от дороги кот был вознагражден двойной порцией, непрочитанная родителями записка разорвана в мелкие клочья, а Надя со своей добычей свернулась в кресле у торшера. Фраза на первой же странице оказалась для девушки полной неожиданностью: "Здравствуй, внученька. Если ты держишь эту книгу, значит друг помог тебе ее отыскать, и пришла твоя очередь". Надя взглянула на кота, Кузя смотрел на нее сыто прищуренными глазами и совсем не напоминал таинственного "друга".
"У нашей семьи есть маленькая тайна. Через поколение по женской линии рода одна из девочек рождается ведьмой. Она об этом узнает в течение года после смерти своей предшественницы".
- Только три месяца и прошло, как баба Паша умерла, - подумала Надя, и сквознячок скользнул от лопаток вдоль спины вниз.
"Но чтобы дар проявился, нужны тайные знания, поэтому каждая ведьма, получив эти записи, должна сразу же переписать их от руки, дополнять в течение жизни и перед кончиной позаботиться о преемнице".
От слова "кончина" девушке стало жутковато, а частые переезды бабы Паши, кажется, получили объяснение: старуха искала себе замену и, не найдя ее среди родных внучек, обнаружила в лице внучатой племянницы.
"Если за год преемница не перепишет книгу, то завет предков будет нарушен, она лишится таланта, а последняя в клане будет вечно гореть в геенне огненной".
- Еще и угрожают, - возмутилась Надюша, но бабу Пашу было почему-то жаль, особенно если представить ее варящейся в котле, под который наглые чертенята подбрасывают дровишки, поэтому она перебралась за письменный стол, достала с полки толстую записную книжку с розочками на обложке, такие всем подарили на восьмое марта парни из их группы, и начала переписывать с первых слов "Здравствуй, внученька", от которых невольно хихикнула. На "представить себя бабулькой" фантазии пока не хватало.
Книга оказалась бессистемным перечислением заклинаний, всяких сомнительных рецептов и советов типа: "Если поутру у колодца встретишь рыжего и конопатого, не замешивай в этот день квашню, иначе хлеб непременно подгорит" или "Черный петух с красным гребнем должен прокукарекать трижды, когда остужаешь приворотное зелье".
Это зелье оказалось бы весьма кстати: у Нади была давняя неразделенная любовь, да и состав любовного напитка оказался несложный. Но где найдешь в столице черного петуха, чтобы заставить его проорать нужное число раз? Грустно вздохнув, девушка переписала дальше: "О превращениях: нельзя превратить мертвое в живое и неразумное в разумное. Подобное делай из подобного". В этот самый момент на окно снаружи плюхнулся упитанный голубь. Почему бы не попробовать? И Надя, подхватив кота на руки для храбрости, старательно прочитала вслух превращательную абракадабру, заменив "вещь" черным петухом. Ни о чем не подозревавший голубь тут же поджал ноги и брякнулся на бок там, где стоял.
- Сдох! - девушка отнесла Кузю к двери и выставила обиженного кота из комнаты, потом открыла форточку, взяла в руки еще теплое тельце. "Дохлая" птица дернулась, рванулась, и через минуту на полу сидел желтоглазый черный петушок, размером с голубя, с мясистым алым гребнем.
Не теряя времени - заклинание без особого подкрепления действовало не больше часа - Надя побежала на кухню, где в настенном шкафчике баба Мотя, не верившая в докторов и таблетки, хранила лекарственные травы. Через пятнадцать минут в ковшике булькала красно-коричневая жижа, в которую девушка выдавила, уколов палец, три капельки крови и капнула, нюхнув луку, три слезинки. Дело осталось за петухом, который не подвел и, прокричав фальцетом "Ку-ка-ре-ку!" необходимые три раза, тут же снова стал голубем и ошалело рванул в форточку наружу.
После всех этих чудес, Надя старательно занималась чистописанием до тех пор, пока слипающиеся глаза не пришлось открывать пальцами.
"Завтра приворожу Макса", - с этой радостной мыслью она провалилась в глубокий сон.
Старший брат подруги детства Ленки Максим был первой любовью Нади, к сожалению - безответной с его стороны. Хотя он и ходил с девчонками всего на год-два старше подружек, сестренку он называл Мелюзга, а Надежду, которую знал чуть ли не с ясельного возраста - Муха. Макс, как хороший старший брат, защищал их в школе, болтал с ними о разных пустяках, покупал им диски и девчачьи журналы, но углядеть в Мухе объект для нежных чувств ему и в голову не приходило.
Встав пораньше, новоиспеченная ведьма продумала план действий. Погода ему способствовала: день обещал быть солнечным и жарким. Вытащив из холодильника початую бутыль "Пепси-колы", Надя влила туда вчерашнее зелье, тщательно перемешала, надеясь, что фраза "дать с любым питьем" относится и к этой, так хорошо маскирующей цвет отвара, "гремучей смеси", которую баба Мотя предпочитала всем навязчиво рекламируемым чистящим средствам для мытья унитаза.
Подождав до полудня, она натянула коротенький джинсовый сарафан, чуть подкрасилась, положила бутыль в спортивную сумку и вышла на улицу, направляясь к карьеру, где в ожидании осеннего призыва обычно загорал предмет ее девичьих желаний. Ей повезло и на этот раз: знакомый ор магнитолы издалека свидетельствовал о том, что объект на месте.
Объект лежал на широком пляжном полотенце, прикрыв лицо газетой, весь красный, как спелый помидор, опорожненные бутылки из-под пива валялись рядом.
- Привет, Макс, - Надя присела рядом.
Газета слегка сдвинулась, показался один глаз.
- А, Муха, приветик!
- Не в курсе, где Ленка?
- Неа, - Макс перевернулся на бок, попытался вытрясти себе в рот из пустой бутылки еще глоток и, разочарованно сморщившись, отбросил в сторону.
- Пепси будешь? - Надя с замиранием сердца расстегнула молнию сумки, вытащила приворотное зелье и протянула Максу.
- Пивка бы... - он вяло отвернул пластиковую крышечку, и в этот момент сверху, тормозя пятками, скатились по песку "братцы-кролики" - так во дворе называли двух необремененных мыслительной деятельностью лопоухих приятелей, которые моментально появлялись там, где собиралась хотя бы небольшая группка народа. "Кролики" обожали потусоваться.
- Макс, не пей все, в горле пересохло, - промямлил "белый кролик" Влад.
- Да забирайте этот лимонад, а потом сгоняйте в киоск за пивом, - великодушно разрешил тот, протянул Владу бутыль с пепси и стал рыться в карманах снятых джинсов в поисках пары червонцев.
Надя не успела пискнуть: "Не надо!" - как ее "любовный напиток" исчез в глотках "кроликов", по-братски передававших пепси друг другу после каждой пары глотков. Довольно гоготнув, Влад отбросил пустую бутылку в сторону и протянул руку за деньгами. В этот момент он случайно скользнул взглядом по Наде, взгляд остановился, зафиксировался, и "белый кролик" со слегка отвисшей челюстью уставился на девушку, забыв обо всем на свете. С другой стороны на нее, как на удава, точно так же выпучился "черный кролик" Сева. Надя поняла, что эксперимент провалился, и пора делать ноги.
- Жарко тут, я пойду... Пока, Макс! Чао, мальчики!
Надюшка поднялась, братцы, словно хвостики, поплелись за ней.
- А пиво? - крикнул им вслед Максим, но ему никто не ответил.
Топая за Надей, Влад и Сева постепенно "разморозились" и разговорились, но лучше бы они этого не делали: от их болтовни, попеременного приглашения в кино - на пляж - в кафе - на дискотеку, хвастовства и прочих навязчивых проявлений внимания у нее быстро разболелась голова, а когда они одновременно предложили нести практически пустую сумку и чуть не разодрались при этом, Надя припустила домой чуть ли не бегом. Добившись от нее обещания вечером куда-нибудь сходить, "братцы" отстали только возле входной двери.
Запыхавшаяся девушка ввалилась в свою комнату и стала внимательно перечитывать про воздействие приворотного зелья. Каков был ее ужас, когда она наткнулась на незамеченную вчера карандашную фразу на полях: "...в отличие от других средств, срока годности не имеет". Выглянув в окно, она увидела оккупировавших скамейку у ее подъезда влюбленных "братцев-кроликов" и в отчаянии воскликнула: "Я не хочу быть ведьмой!"
Увы, только ласковое мурлыкание Кузи было ответом на этот крик девичьей души.