Аннотация: Мой первый конкурсный рассказ на маленький сетевой конкурс, поэтому - самый любимый. Не стала в нем даже огрехи вычищать.
Старые застиранные занавески на окнах не делали чести хозяйке дома.
Находись квартира на первом этаже, досужие бабки-сплетницы отвели бы душу, обсуждая и осуждая бесхозяйственность, леность и неряшливость молодой соседки.
- Поэтому и незамужем до сих пор, - сказала бы хромая Тоня, умудрившаяся в свое время похоронить двух супругов-алкоголиков.
- Вот-вот, с такой ни один мужик не уживется, - проворчала бы баба Шура, так ни разу и не побывавшая под венцом.
- А уж гордячка какая! - добавила бы третья доброжелательница.
Но на девятом этаже рассмотреть что-то мудрено, поэтому "гордячке" от бабкиных сплетен икалось довольно редко.
На подоконнике, отодвинув занавески в сторону, разлеглась старая кошка, щурясь от яркого весеннего солнышка. Она с внешним безразличием следила за суетливой птичьей мелкотой.
Масть ее невнимательный и нелюбопытный назвал бы "серая в полоску", но если приглядеться, то можно заметить, что собственно серого цвета не так уж и много - в основном коричневато-бурый разных оттенков с золотистыми проблесками. Да и полосатость перемежалась смазанными крупными и мелкими пятнами. На темной морде ярко выделялись зеленоватые глаза. Романтик сказал бы, что они таинственные, но будем правдивы - обычные кошачьи глаза с темными крапинками и зеленоватым отблеском старческой глаукомы.
Кошка широко зевнула, открыв розовую влажную пасть и свернулась поудобнее.
Глупые люди думают, что кошки, когда смотрят в окна, помышляют только об одном: как бы изловчиться и слопать нахальную пернатую добычу. Конечно, иногда и раззадоришься, да так, что зубами чечетку выбьешь, но ведь азарт - такое дело... преходящее, одним словом.
Еще люди думают, что кошек на подоконник манит тепло. Это вот - полная ерунда. Стоило слезать с неубранной хозяйкой теплой и мягкой постели ради пары-другой солнечных лучей, которые так и норовят исчезнуть в набежавшем облаке.
Нет, подоконник - великая кошачья тайна, место зарождения заветной мечты. Если есть летучие мыши, почему глупая природа не постаралась и не создала летучих кошек? Каждый кот готов шипеть от подобной несправедливости. И наступает момент, почему-то он обычно приходится на весну, когда в котовой крови начинают пузыриться веселые чертовинки, а в котовой голове появляются странные мысли и желания, так вот -- наступает момент, когда кошка или кот понимают, что если сейчас же не отправиться в полет, то жизнь прожита напрасно.
Люди окрестили таких летунов "парашютистами". Какая глупость! Парашютисты прыгают, а коты летают. Да к тому же ни один уважающий себя кот не использует в полете ничего, кроме неотъемлемых от самого кота четырех лап и хвоста.
Когда кошкина хозяйка была еще девочкой, она иногда читала кошке вслух. Ну, скажем, не специально кошке, просто учила то, что задано в школе, но кошка при этом неизменно присутствовала и часто прислушивалась. Один раз вместо ритмичных строк наизусть зазубривался какой-то рассказ:
"Блестело море, все в ярком свете, и грозно волны о берег бились.
В их львином реве гремела песня о гордой птице, дрожали скалы от их ударов, дрожало небо от грозной песни:
Безумству храбрых поем мы славу!
Безумство храбрых - вот мудрость жизни!
О смелый Сокол! В бою с врагами истек ты кровью...".
- Какая глупость, - подумала тогда кошка. - Чего хвалить птицу, которая без полета все равно бы умерла? Вот нас, котов, полет действительно окрыляет, а у сокола этого крылья от рождения.
Сегодня это воспоминание непрошено ворвалось в кошкину дремоту. Ворвалось вместе со скрипучим звуком. Кошка прислушалась и открыла пошире глаза. Хозяйка, уходя, всегда плотно закрывала форточку. Но сегодня второпях не заметила, что створка только прикрыта.
Кошка осторожно потрогала ее лапой, та открылась пошире. Подтолкнув носом деревянную планку, она просунула всю голову и с наслаждением втянула сладкий уличный воздух. Солнце опять проглянуло сквозь рванье туч, чириканье одуревших от наступающей весны воробьев разносилось вокруг, долетая до самой крыши блочной многоэтажки.
- Какой чудесный момент для того, чтобы полететь, - подумала кошка.
И в этот самый миг мимо нее сверху вниз промелькнуло что-то бело-рыжее. Через полминуты раздались треск кустов под окнами и отчаянный вопль.
- Кузька с двенадцатого наконец отважился, - узнала храбреца кошка, вздохнула, тяжело спрыгнула с подоконника и отправилась к блюдечку с недопитым утром молоком.