Дембель - это самое сладкое слово в армии. Пусть говорят, что любимые слова в армии - это отбой и обед, но все же самое заветное и самое лелеемое слово в армии - это дембель. Все мечтают о дембеле, начиная с только что прибывших в часть "духов" и кончая самым жестоким "дедом". Дембель - это рай, это свобода, это конец самому ужасному в жизни кошмару. Дембель - это демобилизация, то есть увольнение из армии. После тяжелейших двух лет в армии я наконец-то обрел долгожданную свободу.
Из нашей воинской части по-разному увольнялись "дембеля". Одни надевали малиновые пиджаки и с гордо поднятой головой, как выполнившие свой долг, выходили за КПП (контрольно-пропускной пункт). Другие наряжались в парадную, отделанную как у гусар, военную форму и уезжали на дежурной машине на вокзал, поставив оставшимся в части сослуживцам литр водки. Третьи тайком прыгали через забор, а четвертые напаивали целый батальон и едва не срывали себе долгожданную демобилизацию.
Я уволился весной в мае и уволился по-своему. Водку я не покупал, но добровольно раздал все дембельские деньги остающимся в части друзьям, которым еще предстояло служить пол года и больше. Парадную военную форму я не надел, так как не подготавливал ее, посчитав, что это глупо прийти домой, украшенным как новогодняя елка. И в гражданскую одежду я не переодевался, так как заранее не привозил ее в часть - все равно бы украли. Через забор я не прыгал, пытаясь поскорее унести ноги, потому что у солдат ко мне не было никаких претензий. Я попрощался со всеми, не забыв по-моему никого. На прощание я угостил всех хоть какими-то сладостями, которые купил в армейском магазине на территории части. Так что все остались довольны, будь то "дух" или "дед" или "дембель". Всех друзей я угостил, со всеми распрощался и пошел домой. Вот так взял и вышел за КПП! И потопал пешочком домой, благо служил я в черте города Усура. По дороге домой я осматривал город, представляя как теперь впишусь в его жизнь и на душе стало так легко... Но все же еще не верилось до конца, что это конец службы, что это действительно демобилизация. Казалось, что я просто иду домой в очередное увольнение.
Моя мама с мужем - моим отчимом - обрадовались моему появлению. Особых эмоций, правда, как в кино, не было, но это и понятно, ведь они были готовы к тому, что я со дня на день должен был появиться дома. Переодевшись в гражданскую одежду и лишь немного посидев дома с родителями, я пошел к своему близкому другу Сане Данилову.
Санек относился ко мне как к старшему брату. Я для него был непререкаемым авторитетом. Он ценил мой ум, жизненный опыт, которого теперь после службы в армии у меня значительно прибавилось. Саню в армию не взяли из-за экземы, которая особенно ему не докучала, но которую он намеренно провоцировал ярко проявиться перед очередным походом в военкомат. Избавившись от бремени служить в армии, Сане, тем не менее, интересно было послушать мои рассказы про армию, которыми я его развлекал, приходя в увольнения. У родителей Сани я пользовался авторитетом и был всегда желанен в их доме. Вот и сейчас меня встретили очень хорошо. Саня провел меня в свою комнату и радостный, что я наконец-то уволился, стал расспрашивать меня, что да как. Я что-то рассказывал Сане, и он делился своими впечатлениями и планами насчет меня, рассказывал, как он тут сейчас живет и с кем общается. Я все это слушал, а сам все еще не верил, что мне не надо торопиться в казарму, где следовало заступать в наряд на сутки. Я был напряжен и все никак не мог расслабиться. Я развалился на кровати Сани, облокотившись о стену комнаты спиной, и стал слушать магнитофон. Было интересно, какая музыка сейчас популярная и я внимательно вслушивался в современные мотивы. Саня жил на первом этаже обычной пятиэтажки и, пока мы общались, к нему постоянно в окно кто-то стучал. Саня открывал окно и с кем-то разговаривал. Как оказалось это были наши общие знакомые и какие-то новые приятели Сани. Они просили то закурить, то звали Саню гулять на улицу, благо на улице этим вечером стояла отменная почти летняя майская погода. Тут подошли к окну Сани, наверное, человека четыре и Саня, сев на подоконник, завел с ними беседу.
- Что делаешь?
- Ты один?
- А кто там у тебя сейчас? - Услышал я, обращенные к Сане вопросы, и сам подошел к окну.
Через спину Сани я заметил парней, с двумя из которых был едва знаком, а двух других вообще видел в первый раз. Это были парни из толпы, которая собиралась на пятерках. Пятерками называли пятиэтажный дом с длинными коридорами. Длинные коридоры, которые были на каждом этаже и тянулись буквально от окна на улицу, расположенного на одном торце здания до окна, выходящего на улицу, расположенного на другом торце здания, были такими длинными, потому что дом был построен как малосемейное общежитие. Именно в одном из таких коридоров, в котором могло разместиться большое количество людей, и собиралась толпа с пятерок. Это были парни и девчонки приблизительно одного с Саней возраста. Я, когда приходил в увольнения из армии, пару раз ходил с Саней в эту компанию и поэтому кое-кого уже знал. Вот и сейчас, сидя у Сани, и заглядывая через плечо друга, кто там к нему пришел, я узнал Леху Козырева и Толика Мельникова.
Высунувшись из окна, я поздоровался с этими ребятами. А с теми, кого не знал, тут же познакомился. Саня сообщил ребятам, что я только что уволился из армии. Я тут же предложил собраться где-нибудь и отметить это событие. Парни поддержали идею, и я пошел в ларек за водкой и закуской. Собрались мы у Андрея, одногодки Сани, который тоже ходил в компанию на пятерках. Андрей жил один в двухкомнатной квартире своей бабушки, которая недавно умерла. Квартира была в пятиэтажном доме, который стоял напротив дома Сани. Андрей жил также как и Саня на первом этаже первого подъезда в первой квартире. С Андреем у него дома я накрыл на стол, и мы устроили пир на весь мир. Помимо Сани, Лехи Козырева, Толика Мельникова и Андрея - хозяина квартиры, к нам присоединилась Наташа Смирнова, которая была в отношениях с Лехой Козыревым.
Наташа Смирнова - красивая стройная блондинка жила в том же доме, что и Саня, но в другом подъезде. Я уже видел ее раньше, когда Саня пытался за ней ухаживать и в одно из моих увольнений мы вместе ходили купаться на озеро. Помню, как тогда я страшно завидовал Сане, который как мне тогда казалось, уже склеил Наташу Смирнову. Увидев ее в купальнике, я обалдел от ее красивого идеального стройного юного тела. Она была и лицом очень красива, так что лучшей девушки для любви невозможно было отыскать. Но с Саней Наташа встречалась где-то около недели, а потом ее склеил кто-то другой, не из наших дворов. А теперь вот оказалось, что она встречается с Лехой Козыревым. Как жаль, что я с этой армией проворонил такую девушку! Но я ведь только пришел, так что, может, найду еще лучше...
Мы сели за стол и начали выпивать. Парни интересовались у меня как там служба в армии, ведь из них никто еще не служил и я охотно рассказывал. Мы говорили какие-то тосты, выпивали, закусывали. И вот после очередной выпитой мною рюмки водки я понял, что это была для меня лишняя порция. Я что-то еще говорил, но на полуслове встал из-за стола и помчался в ванную комнату. Там меня вырвало прямо в ванну. Что было дальше, я ничего не помню. Очнулся я под утро. Очнулся от того, что нестерпимо хотелось блевать.
Я быстро встал с пола, а оказалось, что я спал на полу в комнате на каком-то коврике, и помчался в ванную. Там уже блевал прямо в ванну Андрей - хозяин квартиры. Я встал рядом с ним и тоже наблевал ему в ванну. Когда мы закончили, я спросил у него, как прошло застолье. Андрей сообщил мне, что, в общем-то, нормально посидели, только я рано отключился.
- А я что-то ничего не помню, - сказал я. - Последнее, что помню - это то, как мне нестерпимо захотелось блевать и я, попытавшись встать из-за стола, чуть не перевернул стол.
- Ну вот, ты проблевался, а потом мы положили тебя в другой комнате. Ну, потом и мы тоже нажрались не по-детски, - рассказал мне Андрей о прошедшей вечеринке.
- Ладно, Андрюха, я пойду домой,- сообщил я, вымыв свое лицо водой из под крана,- а то меня родители, наверное, потеряли. Сколько сейчас времени, не знаешь?
- Пол шестого утра,- сообщил мне Андрей.
Я пошел домой. Моя мама стала мне говорить что-то нехорошее, осуждающее, и ее можно было понять, но мне хотелось спать, и я мало ее слушал. Вот так я и отметил свой приход из армии.
Пока я служил, расстановка сил в наших дворах сильно поменялась. Саня из уверенного в себе спортивного парня превратился в немного зашуганного и подавленного домоседа. Он никуда не хотел идти и вообще старался лишний раз не выходить на улицу. Что-то произошло, но Саня пока не признавался что именно. Потом я узнал, что у него произошла тут какая-то разборка. Саня поссорился с высоким Антоном, который жил в соседнем подъезде. Кто-то придумал Сане прозвище "коммунист" и Антон стал дразнить Саню этим обидным словом. Саня пообещал побить Антона, если тот еще раз его так назовет. Антон, чтобы не драться с Саней самому, позвал себе на помощь некоего Гошу - крепкого широкого парня среднего роста и с большими кулаками, который лишь недавно объявился на Междуречье. Гоша был где-то одного возраста с Саней или может быть даже старше его на 1 год, но выглядел он значительно старше своих лет, и физически он был заметно мощнее Сани. Гоша отвел полностью деморализованного Саню в сторону.
- Я тебя бить не хочу, - сообщил Гоша Сане, - но один раз все-таки ударю. Не сильно в живот, потому что они, видишь, смотрят на нас. И потом ты больше не лезь к Антону, потому что тогда я опять к тебе приду.
За ними действительно наблюдали Антон и Костя с Петруней. Гоша ударил Саню кулаком в живот. Саня прекрасно понимал, что Гоша значительно сильнее его и поэтому безропотно принял свое поражение. Гоша оставил его, а Антон сполна наслаждался своей победой, бросая в сторону Сани обидные насмешки. Антон победоносно обозвал Саню несколько раз "коммунистом".
Обиднее всего для Сани было то, что все это видели Костя и Петруня. Теперь авторитет Сани в их глазах был полностью растоптан. Если раньше Саня был лидером у них, то теперь они его ни во что не ставили. Точнее Костя стал относиться к Сане, как к человеку второго сорта, а Петруня лишь попугайничал вслед за другом. Костя при каждом удобном случае старался назвать Саню "коммунистом", стараясь изо всех сил, чтобы это прозвище приклеилось. Аргументировал Костя точность этой характеристики Сани тем, что Саня слишком правильный, честный и справедливый, как все коммунисты. Костя не боялся Саню, потому что теперь у Кости и Петруни был новый лидер - это Гоша. Я видел Гошу несколько раз с какими-то парнями, и они все нехорошо так на меня смотрели. Как позже я узнал, Юля Веселова нажаловалась Гоше, что я ее якобы изнасиловал, и он пообещал ей разобраться со мной.
Когда я повстречался с Костей во дворе, то явственно отметил значительные перемены, которые в нем произошли. Теперь он не заискивал передо мной как раньше, а вел себя на равных. Он придумал мне прозвище "дембель" и при каждом удобном случае называл меня так за моей спиной. Я не обижался на это прозвище, потому что и на самом деле по факту был дембелем. Пожалуй, даже первым дембелем среди парней с наших дворов, с которыми я общался. И когда речь заходила обо мне, и кто-то не понимал о ком речь, а потом ему говорили: "Да, это же Сергей - дембель", то всем сразу же становилось понятно, о ком идет речь, то есть обо мне. И еще я рассчитывал на то, что вскоре и многие мои знакомые отслужат, а потом вернутся дембелями и прозвище "дембель" отстанет от меня само собой. Короче, как бы то ни было, я на Костю не обижался, и у нас с ним были вполне приятельские и дружеские отношения. Хотя я прекрасно стал осознавать, что Костя коварный и неприятный тип, с которым ухо надо держать востро.
Я стал понимать, что ходить в одиночку по Междуречью мне теперь было совсем небезопасно. И это не только из-за Гоши и его угроз в мой адрес. На Междуречье появилось очень много новых лиц, новых парней приблизительно моего возраста, которые пьяные ходили группами, толпами и вели они себя шумно и вызывающе, задираясь к другим молодым парням и девушкам с криками: "Э, слышь! Иди сюда!". В такой ситуации нужно было срочно примкнуть к какой-нибудь толпе более менее адекватных парней, чтобы вместе с ними давать отпор неадекватам. Лучше всего для этих целей подходила толпа с пятерок. Саня рассказал мне, что эта толпа недавно ходила на стрелку-разборку с толпой корейцев.
- А ну-ка расскажи подробней, что там было? - попросил я Саню, когда мы как-то вечером сидели вдвоем в его комнате.
И Саня вкратце рассказал мне, как было дело. Толстый Дима из компании с пятерок повздорил в продуктовом магазине с каким-то корейцем. Толстый Дима был такой парень мощный, а корейцы почти все по своей природе невысокие и щуплые. Так вот кореец побоялся драться с Димой один на один и забил Диме стрелку. Дима рассказал о сути дела в своей компании с пятерок, и вся компания пошла на стрелку. А набралось их парней десять, но корейцев, диаспора которых в городе была довольно многочисленной, пришло человек сорок. От массовой драки спасла милиция, которую вызвала одна из девчонок. Но, не смотря на это, слава сплоченной команды у компании с пятерок появилась. Теперь многим на Междуречье стало понятно, что компания с пятерок представляет собой силу, которая может постоять за себя. Что в случае опасности они не разбегутся по углам, а соберутся вместе, чтобы дать отпор. Так как я уже был знаком с несколькими парнями из этой толпы, то и сам решил присоединиться к ним. Но Саня наотрез отказывался идти к ним из-за каких-то своих причин. Как я позже узнал, все дело было в Юле Веселовой.
Саня не хотел ходить в компанию с пятерок, потому что его там особо не уважали, и он часто становился объектом для шуток. Подпортила его репутацию в этой компании Юля Веселова, в которую Саня в последнее время был сильно влюблен. Саня влюбился по-настоящему, а ветреной Юле было плевать на него. Она всячески провоцировала его ревность и играла с его чувствами, как хотела. И все это было на виду у толпы с пятерок. Саня нервничал и психовал, лупя в стены кулаками, а Юле этого и надо было. Она его подначивала, она над ним смеялась, а он все терпел и наивно надеялся на взаимность. Когда авторитет Сани был окончательно растоптан, и он понял, что с Юлей ничего не выйдет, на пятерки он ходить перестал. Этот случай заставил меня задуматься и сделать определенные выводы. А именно, что не стоит волочиться за девушкой и унижаться перед ней, если девушке ты неинтересен, потому что так ты ее все равно не завоюешь, а лишь испортишь свою репутацию. Лучше поработать над собой и стать модным и интересным, а там девушки и сами начнут к тебе липнуть.