В очередной раз я забрался на наблюдательную вышку первого поста. Вышка очень высокая и, когда наступает плохая погода, это чувствуется очень остро. Чувствуется тому, кто в одиночестве, на высоте порядка пяти этажей стандартного здания охраняет объекты части. Сейчас осень, стоит отвратительная ветреная погода.
- Рядовой Василенко первый пост принял, - это я доложил по телефону, чтобы в караульном помещении были в курсе, что я добрался до вышки и приступил к охране поста.
Я еще немного сонливый после коротенькой отдыхающей смены и мои мозги выдают интересные мысли и идеи. Сколько можно стоять на этой дурацкой вышке? А еще этот ветер! А впереди зима... И она наверняка будет очень холодная, потому что предыдущая зима была относительно мягче обычных температур. А ведь я должен был уволиться сейчас, осенью. Но из-за президента и обнаглевшего министра обороны, которые увеличили сроки службы, я буду еще всю зиму торчать здесь, на вышке. Еще эти офицеры - шакалы. Почти все тупицы, но у всех столько спеси, как будто каждый прошел Великую Отечественную войну и покорил Берлин. Взять сейчас и перестрелять всех с вышки. Шестьдесят патронов - шестьдесят трупов. Вот здорово! Ха! Шестьдесят трупов. Это будет нечто...
Я беру автомат в руки и начинаю целиться по снующим внизу людям. Вот какой-то офицерчик быстро идет рядом с боксом, который расположен почти что прямо подо мной. Я ловлю офицерчика на мушку, пытаясь при этом мушку заключить в прорезь прицельной планки. По опыту стрельб знаю, что из АК-74 нужно целиться в пах, если хочешь попасть в грудь. Вот я и целюсь в пах, но офицерчик слишком быстро идет, и я его все время выпускаю из прицела. Нет, лучше найти неподвижную цель. Вон на стоянке легковых автомобилей собралась кучка беседующих между собой командиров. Прицеливаюсь по ним. Мишенью выбираю офицера, стоящего в центре. Если не попаду по нему, то попаду по его соседям. Совмещаю мушку с прорезью в планке, навожу на цель, беру немного пониже, перестаю дышать и тщательно заключаю цель в свой прицел. Плавно нажимаю на курок. Выстрела не последовало. Автомат стоит на предохранителе. Это, конечно, все шутки, но сейчас я увидел прапорщика Джинарова. Это подонок кавказской национальности, который любит распускать руки, избивая солдат. Его жертвой как-то стал и я. Вот и настал час расплаты. Опускаю предохранитель, чтобы он больше не мешал, и досылаю патрон в патронник. Джинаров стоит возле пункта заправки, на которой он работает. Джинаров с кем-то разговаривает и его зеленый камуфляж на фоне стенки заправки из белого кирпича представляет собой прекрасную мишень. Я пламегасителем, накрученным на дуло автомата, опираюсь на окошко вышки. Левой рукой берусь не за цивье автомата, как это обычно делаю при стрельбе, а за примкнутый к автомату магазин с патронами. Сейчас мне так удобнее. Аккуратно начинаю прицеливаться в зловредного прапорщика. Совмещаю мушку с прицелом в планке автомата, навожу автомат на цель, беру пониже, не дышу, сосредотачиваюсь и замираю. Мушка автомата перестает двигаться из стороны в сторону и уверенно останавливается на силуэте прапорщика. Медленно спускаю курок...