Весь этот день, серый осенний день, я ехал по узкой каменистой дороге, ведущей сквозь Мертвый лес в долину Сумерек.
Дорога, то петляющая среди высохших деревьев, то спускающаяся вниз, то так круто поднимающаяся вверх, что верный Диамант, всхрапывая и дико вращая глазами, кроша могучими копытами серый сланец, с трудом выбирался на очередной подъем. За всю дорогу мы отдохнули только один раз у реки, бегущей среди камней, в которой я напоил коня и прилег отдохнуть в сени развесистого севенера, чтобы отпить воды из кожаной фляги и отведать вареного овечьего мяса, которое приготовила для меня прекрасная Унифлотт. Вздремнув в тени дерева, я видел ее лицо - она смотрела мне вслед своими красивыми глазами, когда я покидал Марморклебер. Проснувшись, я увидел, что солнце уже опустилось, и Диамант прядет ушами, сопит и брызжет слюной, готовый продолжать путь. Мы проехали еще несколько часов и уже к вечеру достигли долины Сумерек. Это было чрезвычайно мрачное место. Сверху хорошо были видны темные воды озера Фугенбунд с каменистыми отрогами хребта Фугенфюллер, на вершинах которого уже лежал снег. Долго стоял я на краю обрыва, вглядываясь в сумрачные скалы у воды и, когда утоненная красная полоса заката скрылась в сиреневых облаках, я тронул коня вниз, туда, где должна была находиться хижина Хранительницы Сумерек. Мне не пришлось ее долго искать. Небольшой дом из грубо тесаных бревен, среди неподвижно стоящих елей, с единственным окном, в котором слабо горел свет, стоял прямо у края дороги. Привязав коня к изгороди, я взошел на крыльцо и постучал в дверь. Никто не ответил мне, и я вошел внутрь. Внутри стоял полумрак, и что-то писала при неверном свете в книге на столе старая женщина в темном одеянии. Я поклонился ей, как научил меня Грундирмиттель, и сказал:
- Приветствую тебя, Хранительница Сумерек.
- Кто ты? - спросила она, не отрывая взгляд от письма.
- Я Ротбанд из Эйстрихгрунда, Хранительница. Люди прозвали меня Твердым.
- Что тебе нужно, Ротбанд?
- Мне нужно в Подземелье, Хранительница.
- В Подземелье? - Она впервые с интересом посмотрела на меня. - Многие хотели попасть в Подземелье, но не многие вернулись оттуда. Это не так-то просто. Гоблины охраняют его.
- Понимаю, - я отвязал с пояса кожаный мешочек, набитый золотыми гольдбандами, и бросил его на дубовый стол, - надеюсь, этого будет достаточно.
- Ты не понял меня, рыцарь, - она презрительно оглядела мои блестящие доспехи и двуручный Штраубгриффшпахтель, который я крепко сжимал руками, - мне не нужно твое золото, мне нужно твое Намерение. Зачем ты идешь в Подземелье?
- Просто так, - ответил я, - все рыцари в городе только и делают, что играют в карты, пьянствуют, водят к себе легкодоступных женщин и бьются на ристалище тупыми копьями. А мне нужно Знание.
- Ах, вот оно что, - Хранительница отвела с худого лица седые пряди. - Знание. А готов ли ты заплатить за Знание? Заплатить сполна, заплатить, может быть, самой Смерти?
- Всегда готов, - ответил я. - Смерть всегда сопровождает меня в моих странствиях. Вот и сейчас она ждет твоего ответа. И она боится. Боится остаться без добычи.
- Хорошо, рыцарь, - она посмотрела в окно, где было уже темно, - я укажу тебе дорогу в Подземелье, но сначала скажи мне...
- Что?
- Что тебе там нужно? - она вцепилась мне в плечо своей костлявой рукой и впилась в меня взглядом. - Отвечай!
- Нефритовый Стержень, - выпалил я и стиснул зубы. Но было уже поздно.
- А, так ты за этим, - она разжала свою мертвую хватку и медленно вернулась на место. - Так бы сразу и сказал. Ладно, помогу я тебе. Да ты не печалься, сейчас у каждого четвертого не стоит. Что-нибудь придумаем.
- Что?
- Вот смотри, - она развернула передо мной карту из пожелтевшего пергамента. - Мы здесь. Проедешь на восток четырнадцать перлфиксов. Вот здесь, у скалы Унтерпутц, вход в Подземелье. Оставь коня. Иди без оружия. Внизу тебя остановят гоблины, спросят куда. Отвечай:
- Платтенмессер, нож по маслу. Повтори.
- Платтенмессер, нож сквозь масло.
- Неверно. Это пароль: "Платтенмессер, нож по маслу". Запомни слово в слово.
- Хорошо. Карту дашь?
- Нет. Запомни - иди налево. Все время налево. На тридцать втором повороте увидишь свет. Иди прямо на него. Дойдешь до Белой комнаты. Входи, не бойся. Посреди нее - хрустальный гроб на золотых цепях. В нем и лежит твой Стержень. Опустись перед ним на колени и тихо, смиренно попроси: "Вставай, Проклятьем заклейменный". И он встанет.
- А дальше?
- Дальше - протяни к нему руки и скажи: "О, дай мне силы". Вспыхнет свет. Все вокруг озарится сиянием, и ты почувствуешь, что огромная сила входит в тебя. Эта сила сделает тебя непобедимым. Ты сможешь совершать великие подвиги, иметь много врагов и оплодотворять девственниц. Никто не устоит перед тобой. Ты сможешь все.
- Спасибо, Хранительница.
- И еще. Ни в коем случае не улыбайся и не кури. Гоблины мгновенно опознают чужаков по запаху дыма. А теперь иди. Прощай.
- Прощай.
Я вышел во тьму. Отвязал коня. Вскочил на него, крепко сел в седле и проверил, прочно ли закреплен меч на перевязи. Что-то заставило меня оглянуться. Я обернулся, и у меня защемило сердце - она стояла на крыльце, точь-в-точь как моя бедная матушка, когда она провожала меня в мой первый боевой поход. Сердце мое дрогнуло, я вдруг почувствовал себя маленьким мальчиком и замер на месте.
- А он встанет, Хранительница? - спросил я.
- Как у волка на морозе! - таким необычайно высоким и чистым голосом ответила она, что мне стало стыдно, - теперь только Сумерки хранят тебя!
Охваченный радостью, я припал к шее Диаманта, схватил его за гриву и прошептал на ухо: "Только Сумерки хранят нас, ты понял, быдло, только Сумерки. Слюни подбери. Вперед".