-- Ну где же это милое немое дитя? Где мой найденыш? -- без конца повторял принц Ланцерей, в который раз обегая палубу своего огромного корабля и бесцеремонно врываясь во все каюты. Его молодая жена, очаровательная принцесса Амелия, едва поспевала за ним. На ее глазах блестели слезы. Воспитанная в монастыре, Амелия была очень набожной и отзывчивой к чужому горю. Она сердцем чувствовала, что юной девушки, которую ищет принц, уже нет с ними, но как сказать мужу, что с плывущего в открытом море корабля есть лишь один путь?..
Однако принц Ланцерей и сам уже начал о чем-то догадываться. Он подошел к борту и с тоской устремил взгляд в морскую даль. Амелия не решилась приблизиться к нему. Капитан корабля Гор нашел момент подходящим.
-- Осмелюсь доложить, ваше высочество, -- вполголоса обратился он к принцу, -- рулевой, что держал вахту на рассвете, видел, как девушка, которую вы ищете, бросилась в море...
Принц Ланцерей вздрогнул, лицо его побелело, глаза сверкнули гневом.
-- Так почему, -- закричал он, схватив капитана за плечи, -- почему этот рулевой не поднял тревогу, почему не попытался спасти?!
Капитан Гор приложил палец к губам.
-- Ваше высочество, об этом я и хотел поговорить с вами... наедине.
Ланцерей готов был разразиться новой вспышкой гнева, но, встретив твердый взгляд капитана, сдержался.
-- Будь по-вашему, -- ответил он и крикнул не сводившей с них глаз Амелии:
-- Дорогая, я попрошу тебя пройти в наш шатер и подождать меня там!..
Проводив ее взглядом, капитан Гор озабоченно заговорил:
-- Ваше высочество, этот малый рассказывает престранные вещи. Но я уверяю вас, что знаю его много лет и никогда не замечал в нем признаков безумия...
-- Что же он рассказывает? -- нетерпеливо перебил Ланцерей.
-- Он не поднял тревогу потому, что был до смерти напуган. Да не угодно ли вам будет выслушать его самого?
Капитан махнул рукой:
-- Иди сюда, Верк! Иди, не робей!..
Подошедший на зов был огромен и бородат. Когда этот "малый" вскинул руку, чтобы снять с головы свой берет, принц слегка попятился: как бы бравый рулевой не зацепил его ненароком...
-- Вот что, Верк, -- сказал великану капитан, -- расскажи-ка его высочеству все, что ты видел и слышал. И ничего не бойся.
-- В общем так, -- начал тот, комкая берет мохнатыми ручищами, -- эта ваша немая... ну, эта танцовщица из вашей свиты долго стояла у борта и все смотрела в море. Я еще подумал, и не спится же ей после такого веселого праздника... Но перед рассветом, -- глаза у Верка сделались испуганными, -- к ней приплыли русалки, и они называли ее своей сестрой...
-- Что ты несешь?! -- нахмурился принц. -- Ты что, пьян?
-- Никак нет! -- вытянулся перед ним матрос.
-- Продолжай, Верк, -- велел капитан и ободряюще похлопал детину по плечу.
-- Ага, дальше, -- кивнул тот. -- А дальше эти русалки стали ругать вашу немую за то, что она из-за вас покинула море и ушла к людям...
-- Из-за меня? -- удивленно переспросил Ланцерей.
-- Так точно. Эта немая будто бы полюбила ваше высочество, когда спасла вас после кораблекрушения, -- неожиданно смутился здоровяк.
Дыхание у Ланцерея перехватило, и он молча сделал знак рулевому продолжать.
-- Ну, поругали они ее, а потом стали жалеть. Очень они ее жалели, -- вздохнул Верк, переступая с ноги на ногу. -- Говорили, что теперь, после вашей свадьбы, она превратится в морскую пену. А потом бросили ей нож...
Рулевой опять стушевался и взглянул на своего капитана, как бы ища поддержки.
-- Говори все как есть, -- приказал Гор.
-- Этим ножом... ну, который бросили русалки... -- замялся Верк, а потом вдруг собрался с духом и выпалил:
-- ...ваша немая должна была вас убить!..
-- Что-о?
-- Виноват, ваше высочество! Тут я, конечно, должен был вмешаться... но такая оторопь на меня нашла, что я и пальцем пошевелить не мог...
-- Да я не об этом!.. Зачем ей было убивать меня?
-- Я так понял, что ножик-то был заколдованный, -- боязливо озираясь, ответил моряк. -- И если б ваша немая вас убила, то стала бы не пеной морской, а снова русалкой...
-- Дальше! -- в волнении воскликнул Ланцерей.
-- Дальше... немая взяла нож и пошла... А я оцепенел и стою, ровно истукан... Смотрю, вернулась она и раз -- швырнула нож в море... и вода в том месте красная сделалась... Тут мне совсем невмоготу стало, аж ноги подкосились... А она... после этого сразу же и бросилась за борт -- и пена, белая такая, пошла шлейфом за кораблем... Потом и пена пропала...
-- О Господи, она не смогла, -- прошептал принц помертвевшими губами.
-- Вот и я так понял, -- Верк поник лохматой головой. -- И поэтому решил: буду молчать, ведь ничего уже не поделаешь. Только все равно не выдержал...
Какое-то время принц напряженно размышлял, лицо его оставалось непроницаемым. Потом произнес, обращаясь к обоим:
-- Я приказываю вам забыть обо всем, что произошло! Поиски девушки прекратить! И никаких разговоров о случившемся!..
-- Не беспокойтесь, ваше высочество, -- выступил вперед капитан, -- этот малый не болтлив, а я найду, как успокоить команду.
-- Хорошо, вы свободны, -- сказал принц.
Оставшись один, он еще долго всматриваясь в безбрежную синеву, словно хотел вырвать у морской стихии тайну о своем немом найденыше, который появился и ушел из его жизни так внезапно и странно.
ОТКРОВЕННЫЙ РАЗГОВОР
Когда Ланцерей решительными шагами вернулся в свой роскошный шатер, принцесса Амелия встретила его испуганным взглядом синих глаз.
-- Что случилось, милый? -- спросила она, поднимаясь навстречу мужу.
-- Скажи, ты действительно спасла меня тогда, после кораблекрушения?
Амелия прижала руки к груди.
-- Спасла? -- повторил принц.
-- Почему ты спрашиваешь об этом... сейчас? -- тихо проговорила принцесса.
-- Мне необходимо это знать. Ну же, Амелия!..
Ее сердце сжалось от предчувствия чего-то рокового, непоправимого.
-- Я гуляла с сестрами из монастыря по берегу моря и вдруг под скалой, у самой воды, увидела лежащего человека. Сначала я очень испугалась, решив, что это утопленник, ведь он был такой мокрый и бледный... Но потом я подумала: а что, если этот несчастный еще жив? Я подбежала, склонилась над ним и увидела, что человек дышит. А когда я позвала других девушек, он открыл глаза. Остальное ты знаешь...
-- Я так долго считал тебя своей спасительницей, Амелия!..
Ланцерей произнес это без упрека, но с такой горечью, что принцесса не удержалась от слез.
-- Ты был так прекрасен, когда открыл глаза и назвал меня своей спасительницей, что мое сердце затрепетало от восторга и я полюбила тебя, Ланцерей... Так моя ли вина в том, что тебя вынесли на берег морские волны, а не мои руки?
-- Это были не морские волны, Амелия, -- принц вдруг пристально посмотрел на жену. -- Не вспомнишь ли ты что-нибудь еще? Что-нибудь необычное?
-- Когда сестры спешили к нам, одна из них вдруг закричала, что видит русалку, и стала показывать рукой на камни, торчавшие из воды... Все посмотрели туда, но, кроме морской пены, никто ничего не заметил, а потом мы и вовсе забыли об этом... Скажи мне, Ланцерей, что все-таки случилось? -- дрожащим голосом спросила Амелия.
-- Это и в самом деле была русалка, которая спасла мне жизнь, когда корабль пошел ко дну, -- ответил принц.
Амелия во все глаза смотрела на мужа.
-- Что ты говоришь, любимый?!
-- Я говорю тебе правду, -- Ланцерей устало присел на край широкой кровати. -- Ну почему, почему я узнал об этом так поздно?!
-- Как ты вообще узнал об этом? -- упавшим голосом спросила Амелия.
...Когда принц рассказал ей все, что узнал от напуганного матроса, Амелия плакала как ребенок.
-- Бедная русалочка! Как это все ужасно!.. -- твердила она. -- Я стала причиной ее гибели и твоего страдания...
-- Успокойся, Амелия, -- сказал принц. -- Если кто и виноват в случившемся, то только я.
-- Ты?
Высокий лоб Ланцерея прорезала глубокая складка.
-- Она не могла говорить, -- с болью произнес он, -- но за нее говорили ее глаза и ее любящее сердце... Мне казалось, я понимаю все, на самом же деле я был глух и слеп...
-- Что же нам делать теперь? -- безжизненным голосом спросила Амелия. -- Я чувствую, знаю, что ты любишь ее, а для меня в твоем сердце нет места...
-- Не знаю, -- ответил принц. -- Вернуть тебя твоему отцу -- значит, совершить еще один недостойный поступок и, возможно, вызвать войну между королевствами. Ты отправишься дальше на этом корабле и, прибыв на мою родину, останешься во дворце моих родителей...
-- А ты? -- перестав дышать, спросила Амелия.
-- Я высажусь на берег и отправлюсь искать Русалочку.
Принцесса всплеснула руками:
-- Но ведь ее не стало! Она превратилась в морскую пену!..
-- Пусть, -- упрямо ответил Ланцерей. -- Если она не исчезла из этого мира насовсем, я найду ее!.. А может быть, я встречу мудрого человека, который поможет мне в моих поисках...
Амелия вытерла слезы и гордо вскинула голову, как будто вспомнив, что в ее жилах течет королевская кровь.
-- Я знаю, что тебе делать, -- сказала она. -- Отвези меня в монастырь, где я выросла. Там меня примут с радостью. Оттуда я сообщу своему отцу, что предпочла мирской жизни служение Богу.
Поняв, что отговаривать Амелию бесполезно, принц низко опустил голову.
-- Прости меня, -- еле слышно проговорил он.
-- Я желаю тебе найти ее и обрести счастье, -- сказала Амелия и поспешно отвернулась. Она больше не хотела, чтобы Ланцерей видел ее слезы.
Через несколько минут капитан Гор отдал команду изменить курс корабля...
КОЛДУНЬЯ
-- Здесь, -- сказал капитан, показывая принцу грот, хорошо укрытый от глаз. -- Об этой пещере, кроме меня, не знает никто. Пойдемте, ваше высочество...
Капитан увлек принца в пещеру и на удивление легко отодвинул каменную глыбу в стене: взору Ланцерея открылась потайная келья, обустроенная человеческими руками.
-- Какое романтическое место, -- заметил принц, в котором вдруг проснулся недавний мальчишка. -- Как же вы ее отыскали, капитан?
-- Я отыскал ее тридцать лет назад, -- усмехнулся Гор, -- когда решил стать капитаном пиратов. Я ведь родом из этих мест и знаю здесь каждый камень...
-- Вы собирались стать морским разбойником? -- с интересом переспросил Ланцерей. -- Однако всю жизнь с честью служите короне. Почему вы изменили своим идеалам, Гор?
Капитан хмыкнул, но затем сделался очень серьезным.
-- Это все благодаря моей матери... Я ведь был отчаянной головой, и, если бы не она, меня давно бы уже вздернули на рее или на виселице... Она была необыкновенная женщина, и имя ее для меня навеки свято, -- капитан закашлялся. -- Мою мать звали Карико.
Некоторое время они оба молчали.
-- В какую сторону мне идти? -- спросил Ланцерей. -- Тут, наверное, есть деревня?..
-- Да, совсем недалеко, в долине, -- ответил капитан. -- И запомните: это Голубой залив полуострова Тираки, смотрите не потеряйтесь в своих странствиях.
-- Спасибо вам, Гор, -- с чувством проговорил принц. -- Я... я очень рад, что вы стали не пиратом, а капитаном королевского корабля и моим другом.
Капитан Гор смутился и пожал протянутую ему руку.
-- Вы всегда можете положиться на меня. Желаю вам удачи, ваше высочество!
...Принц Ланцерей долго стоял на скале и смотрел, как уходит в море его корабль: сперва скрылись из виду борта, за ними -- паруса и наконец -- верхушки мачт. Впервые в жизни юноша остался совсем один.
Проводив судно взглядом, он повернулся и пошел в сторону небольшого селения, видневшегося в зеленой долине. На Ланцерее была грубая одежда, а за плечами висела холщовая сумка странника.
Когда он добрался до деревни, небо уже потемнело и долина погрузилась в прохладную тень. Ланцерей спросил у встречного рыбака, где можно найти ночлег, и тот, как-то странно ухмыльнувшись, указал на небольшой домик, стоявший от прочих несколько особняком.
Юноша постучал в низенькую дверь, ему открыла старая женщина.
-- Нельзя ли у вас переночевать? Какой-то добрый человек посоветовал мне обратиться к вам, -- с легким поклоном сказал Ланцерей.
-- Добрый человек подшутил над тобой, -- ответила хозяйка, внимательно разглядывая вошедшего. -- Ведь он не сказал тебе, что в этих краях я слыву колдуньей?
-- Колдуньей? -- невольно отступил Ланцерей, которому вспомнились страшные сказки о колдунах, слышанные в детстве.
-- Боишься? А ведь ты сам искал встречи со мной.
-- Я?.. -- спросил принц, подумав, как глупо, должно быть, он выглядит...
-- А разве ты не хочешь узнать хоть что-нибудь о своей Русалочке?
В один миг Ланцерей очутился возле колдуньи.
-- Где она? Как мне вернуть ее?! -- в смятении закричал он. -- Я щедро заплачу!..
-- Ишь какой скорый, -- засмеялась женщина. -- Скорый и глупый. Слушай, принц Ланцерей, мне от тебя ничего не надо. Тебе и так придется пожертвовать немалым, чтобы найти Русалочку. Садись.
Почувствовав, что силы и впрямь покидают его, Ланцерей опустился на единственную, грубо сработанную лавку. Женщина что-то плеснула в деревянную кружку и протянула ему.
-- Выпей, это тебе поможет и прояснит твою голову. А теперь слушай: твоя Русалочка -- младшая дочь морского царя. Это она спасла тебя во время бури и, на свою беду, полюбила, да так, что не смогла жить в разлуке с тобой. И тогда, принц Ланцерей, она отправилась за помощью к морской ведьме. Та пообещала превратить ее хвост в человеческие ноги, но потребовала высокую плату...
Колдунья замолчала и оценивающе посмотрела на своего гостя. "Хотелось бы знать, что такого нашла в тебе эта девушка", -- казалось, говорил ее взгляд, и Ланцерей почувствовал, что краснеет.
-- Твоя Русалочка не всегда была немой, -- вздохнув, продолжала колдунья. -- Когда-то у нее был прекрасный голос, равного которому еще не слышали ни море, ни земля... Вот его-то и потребовала за услугу морская ведьма. Но это не все. Каждый шаг по земле причинял Русалочке такую боль, словно она ступала по острым ножам. Ты представляешь, что чувствовала бедняжка, когда развлекала тебя своими прелестными танцами?.. Но и это еще не все, Ланцерей. Жизнь Русалочки все время висела на волоске: с первой же зарей после твоей женитьбы на другой сердце Русалочки должно было разорваться на части, а сама она -- обратиться в морскую пену. У несчастной была только одна возможность остаться в человеческом облике и обрести бессмертную душу -- сделаться твоей женой. Как должна была она любить тебя, принц, если согласилась на все эти условия?..
-- Я знаю, что не достоин такой любви, -- выдавил Ланцерей. -- Я знаю еще, что Русалочка могла избежать страшной участи и вернуться в море, если бы согласилась убить меня... И лучше бы она сделала это, потому что теперь моя жизнь мне ни к чему. Пусть морская бездна станет моим последним приютом, и пусть нас соединит смерть!..
-- Глупый, -- сказала колдунья, но в ее голосе не слышалось осуждения, -- соединять может только любовь, ведь она сильнее смерти.
Ланцерей поднял голову и встретил мудрый взгляд старой женщины, в котором угадывалось сочувствие.
-- Сильнее смерти? -- переспросил он, боясь ослышаться.
Колдунья впервые улыбнулась.
-- И жизнь, и смерть, и тело, и душа -- все подвластно любви... Но любви истинной, не такой, которая до последнего времени тлела в твоем сердце, Ланцерей. Готов ли ты к такой любви?
-- О да! -- воскликнул принц, но колдунья сдвинула брови:
-- Ты хоть понимаешь, о каком чувстве я говорю?
Принц поднялся и расправил плечи.
-- Да, -- твердо повторил он. -- Вы говорите о такой любви, которая жила в сердце Русалочки.
-- Ну что ж, -- задумчиво промолвила колдунья, -- тогда ты готов к испытаниям.
-- Как же мне вернуть Русалочку, мудрая женщина?!
-- Сейчас ты ляжешь спать, принц, -- она указала на лавку. -- А утром мы решим, что тебе делать.
-- А вы? Неужели вы ляжете на полу? -- запротестовал Ланцерей.
-- Обо мне не беспокойся, я буду молиться за тебя.
-- Молиться? Молиться за меня? Всю ночь?!
-- За тебя и за твою Русалочку, -- ответила колдунья и брызнула в лицо принцу чем-то белым, похожим на молоко. -- Спи!
УДИВИТЕЛЬНЫЙ СОН
Он уснул, едва лишь голова его коснулась деревянного изголовья, но так же быстро проснулся и открыл глаза. Однако в доме колдуньи за это время что-то изменилось. В стене напротив лавки, где лежал Ланцерей, теперь виднелась дверь, и из-за нее пробивался мягкий свет. "Откуда она взялась? -- подумал принц. -- Я ведь точно знаю, что никакой двери там не было". Затем он вспомнил, что находится в гостях у колдуньи и потому удивляться ничему не стоит, а лучше встать и посмотреть, что находится за дверью, тем более что хозяйки нигде не видно.
Толкнув дверь, Ланцерей замер на пороге, потрясенный увиденным, и, сделав робкий шаг, оказался в самом величественном и прекрасном из соборов, какие ему доводилось видеть. Принц огляделся, поднял голову и подумал, что под этим куполом могли бы вольно летать орлы... И какой же ничтожно малой песчинкой был в этом божьем храме человек!..
Вдруг под сводами пустого собора зазвучала музыка -- Ланцерею показалось, что запел не один, а множество органов, и у каждого был человеческий голос и человеческая душа...
...Русалочка появилась внезапно и словно ниоткуда. Ланцерей бросился к ней, но в двух шагах от девушки остановился, пораженный ее необычным обликом. Солнечные лучи, лившиеся из высоких окон, пронизывали тело Русалочки, как будто оно было соткано из воздуха.
-- Что с тобой, Русалочка? -- воскликнул Ланцерей и только тут вспомнил, что его любимая не может ответить.
Но она ответила, хотя ее губы не шевельнулись, -- слова Русалочки каким-то образом прозвучали прямо в сердце принца.
-- Мое имя -- Сиренелла, -- услышал он.
-- Сиренелла! Русалочка!.. Прости меня за все страдания, которые я принес тебе!.. -- горячо заговорил принц. -- И если ты еще любишь меня, клянусь, что сделаю тебя счастливой! Пойдем, Сиренелла!..
-- Я люблю тебя сильнее, чем прежде, Ланцерей, -- беззвучно ответила Русалочка, -- и все же не могу уйти с тобой...
-- Но почему?!
-- Бросившись с твоего корабля, я должна была обратиться в морскую пену, но меня пожалели и взяли к себе дочери воздуха, теперь я -- часть воздушного океана. Я летаю над миром и навеваю прохладу, приношу аромат дивных цветов и успокоение, невидимкой впархиваю в жилища людей и радуюсь, если нахожу там покой и счастье... А людское горе заставляет меня страдать...
-- Но как мне вернуть тебя на землю?! -- в отчаянии вскричал Ланцерей. -- Я сделаю все, все!..
-- О если бы я знала это, -- с бесконечной грустью ответила Русалочка. -- Колдунья Паланита вымолила нашу встречу, чтобы ты знал, что я не исчезла бесследно... Все остальное зависит от тебя, Ланцерей.
-- Клянусь, что я пройду всю землю и достану до неба, чтобы найти тебя!
Принц протянул к ней руки, но они коснулись пустоты, -- Русалочка растаяла вмиг, так же, как появилась.
Он огляделся: потоки солнечного света заливали храм, вновь зазвучал умолкнувший на время голос органа, и принц вдруг почувствовал, что в этом соборе он не песчинка, а частица всемогущей силы, имя которой -- любовь.