Граф Штейн и барон Грей церемонно поклонились Его Величеству, учтиво кивнули находящемуся здесь же графу Бриссу, и заняли свободные кресла у королевского рабочего стола.
Было заметно, что Брисс сегодня совершенно не в духе: сидя в своем кресле несколько наособицу, он даже не соизволил ответить на их приветствие и с мрачным выражением на породистой физиономии продолжал скрупулезно рассматривать ногти на собственных пальцах. Впрочем, королевский казначей никогда и не выглядел особо жизнерадостным. Другое дело, что и на лице короля в этот день тоже лежала тень озабоченности.
- Господа, - король, обращаясь ко вновь прибывшим, все время скашивал взгляд на своего финансиста, - у нас с графом возникли некоторые затруднения и лично я, чего нельзя сказать о Его Сиятельстве, очень надеюсь, что вы сможете помочь нам с ними справиться...
Надо сказать, что с некоторых пор Генрих Штейн как глава тайной полиции постоянно находился под дамокловым мечом королевского гнева, и, в связи с этим, любая поставленная перед ним задача теперь становилась вопросом если не жизни и смерти, то, как минимум, вопросом должностного соответствия. Но такое положение дел вовсе не сказывалось на его высоких профессиональных способностях, скорее даже наоборот - стократно увеличивало их отдачу.
Поэтому после первых же слов Фредерика VI глаза "гебиста" лихорадочно заблестели, а сам он как будто бы даже весь подобрался в готовности немедленно куда-то бежать и что-нибудь этакое совершать во имя своего короля.
Чего абсолютно нельзя было сказать о реакции барона Максимилиана Грея, личного телохранителя наследного принца и королевского мага по совместительству - его лицо выражало лишь легкую заинтересованность поверх бесстрастной маски.
Тут еще стоит упомянуть, что эти двое лишь поневоле оказались в одной упряжке, а так-то, в общем, особо теплых чувств друг к другу не испытывали. Просто Макс однажды по широте душевной вступился за напортачившего в работе тайняка, за что сразу же и поплатился, получив в наказание от ещё пылающего праведным гневом монарха должность куратора тайной полиции. В дополнение, как говорится, к основным обязанностям, что, надо прямо сказать, барону хорошего настроения никак не добавляло. Но, как бы там ни было, теперь они со Штейном работали в связке, и Максиму приходилось принимать в деятельности тайной полиции самое активное участие.
- ...Дело в следующем, господа, - продолжал тем временем король, - как вы уже знаете, в свете сложившейся политической обстановки нами задумано значительное усиление приграничных гарнизонов и, как следствие - увеличение численности кадровой армии. А на воплощение этого плана естественно требуются немалые финансовые средства. Поэтому, чтобы не ослаблять единовременно королевскую казну, было принято решение объявить Военный Заем на довольно выгодных для наших подданных условиях. Но... Как доложил нам сегодня господин казначей, эта затея терпит фиаско: оказывается, что почти все "денежные мешки" нашего королевства как-то вдруг стали беднее приютских сирот! Ну, это если судить из их же слов. И вот вам, господа мои, дилемма: с одной стороны мы вовсе не намерены отказываться от наших планов, в то время как с другой стороны нам совершенно не хотелось бы прибегать к силовым методам изъятия средств у наших же подданных. Мы с графом целое утро ломали над этой задачей наши головы, но так и не смогли придумать что-нибудь путное. Вот тогда и было решено переложить на вас часть этого нелёгкого бремени. Что скажете, господа? Граф?
Штейн с готовностью вскочил:
- Мой король, считаю, что их всех надо хорошенько припугнуть!
- Хм, но ведь это же и будет силовой путь, не так ли? Тем более что кроме как войсками нам и пугать-то нечем...
- Не совсем так, Ваше Величество, есть чем - в моих архивах на многих влиятельных особ королевства по десятку, а то и более, грешков наберется! Ну... - шеф тайной полиции несколько замялся, - не считая здесь присутствующих, конечно...
Король иронично вскинул брови:
- Ой, ли? Неужели такой прокол? - при этих словах нахохлившийся в своем кресле граф Брисс саркастически хрюкнул, - Ну-ну, и какого же рода эти самые "грешки", если они проходят по вашему ведомству? Неужели все мои дворяне - государственные преступники?
- Никак нет, Ваше Величество, все известные полиции преступники выявлены и наказаны, а пока еще не известных мы усиленно выявляем. Но, - граф Штейн позволил себе лукаво прищуриться, - у каждого лояльного подданного всегда найдётся за душой то, что он не захотел бы делать достоянием гласности...
- Ах, вот вы о чем - "грязное бельишко"?.. Нет, вот уж не хотелось бы открыто заявлять нашим подданным, что за ними всеми ведётся слежка такого толка, да ещё и в таком масштабе... Н-да. А что скажете вы, барон?
- Я, мой король, подошел бы к решению этой дилеммы комплексно.
- То есть?
- Ну, во-первых, если подданные в чем-то не поддерживают своего короля - это уже не совсем лояльные подданные, и с такими особями не стоило бы и особо церемониться. Другое дело, что такую практику, прямо скажем - примитивного шантажа - нельзя делать массовой, и тут я полностью с вами согласен. Поэтому, в предложение господина Штейна надо бы внести небольшое уточнение: припугнуть надо не "их", а кого-то одного, чей пример чрезвычайно бы всех вдохновил. - Грей повернулся к Бриссу, - Есть у вас на примете настолько авторитетный человек, господин граф?
- Есть и не один, - буркнул тот.
- Вот пусть бы к кому-то из них в приватной беседе и обратился наш уважаемый граф Штейн: так мол и так, глубокочтимый имярек, вы уж уважьте интересы государства, помогите ему в трудную минуту, а то ведь оно, государство, и обидеться может... И намекнуть, что может произойти в случае обиды. Ну, а всякий благоразумный человек, я уверен, обязательно прислушается к такому совету и подаст остальным самый что ни на есть положительный пример... Как вам такой вариант, Ваше Величество?
- Пожалуй, такой подход нам бы не повредил... И что же, - король с сомнением качнул головой, - вы считаете, что этого оказалось бы достаточно?
- Конечно, нет, сир. - Грей улыбнулся, - Но есть же еще и "во-вторых": пусть один человек подаст пример того, как хорошо быть всецело преданным королю, а король, в свою очередь продемонстрирует колеблющимся, как плохо бывает оказаться в отношении государства жадным. И эту партию разыграю я.
- Каким же образом? - заинтересованно подался к нему Фредерик.
- А я отправлюсь вместе с казначейским чиновником к кому-нибудь из тех, кто оказался вдруг "беднее приютских сирот" и наглядно докажу и покажу, что он, подлец, своего короля самым бесстыдным образом обманул. Только для этой цели надо бы выбрать такого "бедняка", которого вам будет совершенно не жалко больше не видеть при дворе - ведь после вскрытия подобного рода обмана его опала будет вполне закономерным исходом. Так что надо бы сразу прикинуть, отыщется ли у вас, сир, кто-нибудь на роль жертвы?
Король с минуту колебался, однако, прихлопнув ладонью по столу, согласился:
- Ладно, я определюсь с кандидатурой. В серьезных делах потери неизбежны, а хороший урок для некоторых наших приближенных будет очень даже полезен. Благодарю вас, господа. Когда вы сможете приступить к реализации задуманного?
Максим взглянул на Штейна и, получив утвердительный кивок, ответил:
- Как только Ваше Величество соблаговолит назвать нам фамилии обоих кандидатов.
- Ну, вот и славно. Тогда, граф Брисс, немедленно предоставьте нам список отказников, и мы определимся, кто из наших подданных будет удостоен чести, а кто - опалы. Все, господа, вы свободны.
*
Раскланявшись со срочно заспешившим по делам графом Бриссом сразу за дверями королевского кабинета, Грей со Штейном еще некоторое время шли вместе.
- Граф, а что же это вы от меня скрывали ваши досье? Почему я до сих пор с ними не ознакомлен?
- Барон, ну, право же, они того не стоят... Какой вам интерес читать всякие малозначительные сплетни - вы же для этого слишком серьезный человек...
Грей остановился, и повернувшись к Его Сиятельству, взял того двумя пальцами за лацкан:
- Именно потому, что я очень серьезный человек, Генрих, - от тихого обращения по имени графа чуть ли не перекосило, - я и хочу ознакомиться со всеми имеющимися у вас компрометирующими материалами, это вам понятно? При этом я отдаю себе отчет, что это и есть те козыри в рукаве, которыми вы рассчитываете отыгрываться за прошлые промахи. Но, тем не менее - смиритесь с тем, что вам придется ими со мной поделиться. И прошу вас, граф, не забывайте: только из-за моего вмешательства вы не лишились своей должности как минимум, или даже головы как максимум. И из-за него же, а по сути - из-за вас, черт возьми, мне приходится заниматься совершенно нелюбимой мною работой. Это вам тоже, надеюсь, понятно? Ладно, вижу, что понятно.
Максим отпустил отороченный серебряным галуном лацкан графского мундира и зашагал в прежнем направлении, будучи при этом твердо уверен, что Штейн последует за ним. И потом, как ни в чем не бывало, продолжил:
- У меня есть одна задумка, граф, и я очень рассчитываю на вашу помощь. Вы в своей школе регулярно готовите тайных агентов, готовите по своей методе и для своих задач. И скорее всего, готовите довольно успешно. Но для некоторых моих задач, - он четко выделил слово "моих", - такой их подготовки совершенно недостаточно. У вас ведь нет школ с другой программой обучения? Нет. Так вот, в ближайшее время мы с вами отправимся в эту вашу школу принимать выпускные испытания. Будьте готовы к тому, граф, что я из группы выпускников отберу пять-шесть человек по своему усмотрению и попросту изыму их из оборота. Они выйдут из школы и ...исчезнут как официальные работники тайной полиции. И об этом будем знать только мы с вами - при этом я почему-то уверен, что вы о таком положении дел никому не проговоритесь. И вот почему: нам, а вернее - королевству сейчас как воздух нужны новые методы работы службы безопасности, как это уже ясно показала моя недавняя командировка в Лигор. Ведь на горизонте сейчас недвусмысленно замаячил Бризар, с его адептами Ордена Бездны и их приспешниками. Вот для Бризара мне и нужна будет особая группа - группа со специальными методами ведения работы. И я таковую группу хочу подготовить. И заслать ее в Бризар. И получить там результат... Вот так-то, граф. В общем, будьте готовы. А сейчас - всего хорошего, до завтра.
И он, откланявшись, свернул в боковой коридор, направляясь к апартаментам Его Высочества Антониони - принца Талании.
*
- Что я вижу, Тони, - еще от порога заулыбался Грей, - неужели ты воспылал любовью к делопроизводству?
Принц отсалютовал ему писчим пером и им же указал на кресло подле своего бюро:
- Садись, Макс. Что до меня и делопроизводства, то это чистой воды нелепая инсинуация: вряд ли я когда-нибудь смогу его полюбить. А что до любви как таковой... То она-то как раз и имеется в наличии - вот только ко мне это не имеет никакого отношения. Я при ней выступаю только как посредник.
Максим уселся в указанное кресло и ехидно поинтересовался:
- А с каких это пор принцы начали брать на себя обязанности свах?
- А... - махнул рукой Тони, - не береди рану. Стал бы я этим заниматься, если бы только мог отказать... Но это как раз тот случай, когда отказать я никак не могу.
- И кому это, интересно, ты не можешь?..
- Да Лючии же!
- Оба-на... Вот это новость! Как ты там когда-то говорил: "Крепость Тауфф отдает ключи"? Хм... И кто же ее избранник?
- Да, Макс... Сообразительностью ты сегодня не блещешь... Ну, Патрик же, князь Лигорский!
Грей несколько секунд молчал, а затем мотнул головой:
- Н-не понял... Элька, что, сумела до неё добраться? Когда это?
Принц выглядел несколько сконфуженно:
- Да ладно, Макс, сделанного не воротишь... Я ведь, признаться, уже и позабыл от том нашем разговоре - ну, где ты говорил, что она ей обязательно приворот устроит... А тут, на днях, записку от Элли получаю: "Тони, дорогой, а когда же ты мне покажешь королевский парк, ведь ты же обещал?". А ведь обещал, правда... А ты как раз в это время в тайной канцелярии со Штейном заседал. Ну и послал я за ней офицера. И потом, когда мы с ней по парку гуляли, то Лючию и встретили... Ну, я без задней мысли представил их друг другу, мол, это Лючия фон Тауфф, моя названная сестренка, а это Элли, мол, та, что с нами в Лигоре была...
- А про то, что она ведьма, надеюсь, не брякнул?
- Обижаешь - нет, конечно.
- Ну а дальше что?
- А дальше Лючия нас зазвала к себе кофе пить. То, се, разговоры всякие. И... все. Элька у меня каждую секунду на виду была - и ничего такого я не заметил...
- А что ты мог заметить? Думаешь ей пляски плясать надо и в бубен бить, чтобы приворот сделать? Как бы не так - она же ведьма Первого круга, у нее, небось, только глазки на мгновенье потемнели и - все, испеклась наша Лючия... Н-да, тут уж действительно сделанного не воротишь: я ведьмовские заклинания расплетать не умею... А дальше что?
- Да ничего, кофе выпили, поговорили и Элька домой засобиралась.
- Тони, я не об этом. Что с Лючией было после вашей встречи?
Принц ненадолго задумался, потом качнул головой:
- Вроде бы все как обычно... Вот, правда, дня через два я заметил, что она отчего-то погрустнела, но она тогда только отмахнулась. А сегодня сама зазвала к себе и говорит: "Ой, Тони, не знаю, что и делать... Я - говорит - Патрику на его предложение руки отшутилась, он уехал, может даже обиделся, а сейчас я чувствую, что жизни мне без него не будет. Помоги, говорит, братик!" Ну вот я и взялся свахой быть, сижу, письмо Патрику пишу, намекаю ему тонко так, мол, баронесса вас вспоминала очень тепло... Только, вдруг он не поймёт? Или вдруг у него уже другая появилась? Что тогда, а?..
- Да-а... дела.
Друзья надолго замолчали. Наконец Макс хлопнул ладонями о подлокотники:
- Ладно - гулять, так гулять! Ты письмо уже дописал?
Тони взглянул на него непонимающе:
- Дописал, только подпись поставить осталось... А где гулять-то, Макс?
- Где? На свадьбе у Лючии. Бери перо. Подписывай. Все? А теперь найди местечко между строк и пиши: "Патрик, тебе надо как можно скорее повидаться с Лючией!" Написал? Давай сюда.
Просветлевший лицом принц с готовностью протянул ему лист:
- Как тогда, с резидентом, да?
- Именно. Сейчас наложу на эту строку заклинание повиновения, скрою ее мерцанием, - Максим сделал паузу и произвел с письмом все обещанное, - пусть Патрик это прочтет и со всех ног мчится сюда, а тут уж мы как-нибудь разберемся что почем. В крайнем случае, Элька и ему... кхм... поможет с выбором. Ну, или еще как. Короче, отсылай! И вот что, Тони... Ты сегодня куда-нибудь собираешься?
- Нет, а что, у тебя опять куча дел?
- Да, вот именно что - куча, будь они неладны... Надо бы твоему отцу как-то намекнуть, что можно быть либо хорошим телохранителем принца, либо усердным куратором тайной полиции. А вот совместить эти две должности совершенно не получается...
- Да иди уж, ...куратор. Если я надумаю куда-нибудь пойти, то сообщу тебе обязательно. Иди.
- Ага. Пошел...
*
- Вы?.. - Штейн едва сдержался, чтобы на его лице не прочиталось раздражение.
- Я. Вы, что же, граф, думали я дам вам время изъять из архива все ваши самые убойные досье? Зря.
Лицо шефа жандармерии закаменело, но ответил он спокойно:
- Ну что вы, барон, и в мыслях не было...
- Да? Тогда пошли, продемонстрируете, так сказать - товар лицом. И не переживайте так, господин граф, оставлю я вам ваши козыри. Пойдемте.
Спустившись в подвал управления, они прошли в помещение с надписью "Архив" и Штейн, бросив архивариусу: "Оставьте нас" - провел Макса в самый дальний угол, где отпер своим ключом неприметную, но крепкую дверь:
- Прошу вас.
Комнатка была совсем крохотная, и всего-то в ней было, что застекленный шкаф да стол со стулом. Макс кивнул на шкаф:
- Это?
- Да.
- Ну, что ж, можете пока заниматься своими делами, а я здесь немного поработаю. Думаю, получаса мне хватит.
- Получаса? - ошеломленно повторил граф, а потом спохватился, - Хорошо-хорошо, через полчаса я приду запереть дверь.
- Приходите. Только, будьте так добры, приходите вместе с Парсоном. Он ведь, я видел, сегодня в управлении?
- Да... Прибыл с отчетом. Но зачем...
- Отчитался?
- Да.
- Вот и ладно, вот и пусть придет. Все, граф, засекайте время...
Штейн поджал губы, но развернулся и молча вышел. Макс притворил за ним дверь и подошел к шкафу. Распахнув дверцы, невольно присвистнул: солидно. На полках в алфавитном порядке было представлено, пожалуй, что все дворянство Талании и Стинии. А одна полка, кроме того, была без ложной скромности озаглавлена: "Сопредельные государства". И папки, папки... Различные лишь по толщине и по фамилиям на корешках.
"Да, это я хорошо зашел, - Макс отыскал закладку с буквой "Г" и, обнаружив в середине ряда тощую папочку с надписью "Грей, барон", потянул ее на себя, - ну-ка, ну-ка, что там на нас..."
А раскрыв ее, довольно цыкнул зубом - в папочке была только пара листков бумаги, на которых кроме как: "был там-то, встречался с тем-то" - больше ничего и не значилось.
"Что, жандарм, съел? Безупречный я, вот! - Максим усмехнулся, - Ладно, крапай себе на здоровье..." - и он вернул папку на место. Пора было заняться серьезной работой.
Грей отошел от шкафа и, усевшись на стул начал рыться в своей, утроенного объема, памяти. Собственный блок сейчас его не интересовал совершенно, а вот в наследии Лендера и Крега предстояло покопаться основательно.
...Когда граф Штейн пришел запирать дверь, он был потрясён: из комнаты бесследно исчезли стол и стул, зато рядом с его "козырным" шкафом высились ровненькие стопки папок. При этом и шкаф был полностью забит такими же.
- А где?.. - только и смог он произнести, указывая на место, где еще недавно стояла скромная канцелярская мебель.
- А вот, - отлипнув плечом от стены, Грей кивнул на стопки папок, - тут они. Закон сохранения, знаете ли... Как говорится: ежели где-то чего-то прибудется, то обязательно где-то чего-то отвалится. Да не расстраивайтесь вы так - спишете как пришедшие в негодность. Парсон явился?
- Ждет за дверью.
- Зовите.
Штейн, все еще не отрывая взгляда от горы документов, толкнул дверь и бросил не оборачиваясь:
- Зайди!
В дверном проеме тотчас появилась внушительная фигура Парсона:
- Слушаю, Ваше Сиятельство!
- Господина барона слушай, - буркнул граф и посторонился.
- Господин барон... - глаза жандарма выражали готовность исполнить любой приказ.
- Сотник, - поощрительно кивнул ему Грей, - у меня есть для вас важное поручение. Вот эти документы надо немедленно упаковать в мешки, опечатать и, погрузив в служебный экипаж, доставить куда я вам укажу. Править экипажем будете вы. Времени на паковку и погрузку у вас не более десяти минут. Исполняйте.
- Слушаюсь!
Сотник исчез. Граф, безуспешно пытаясь скрыть страдальческое выражение на своем лице, повернулся к Грею:
- Барон, я надеюсь, вы понимаете, какой силы потенциал заключен в этих документах? И что будет, если они попадут в чужие руки?
Макс хмыкнул и, глядя Штейну в глаза, небрежно кивнул:
- Можете не сомневаться, граф. А, кроме того, я очень хорошо понимаю, какую опасность они представляют, находясь в руках только одного человека. И какие возможности они ему дают. Но вы не беспокойтесь, я их спрячу в очень надежном месте и за такими замками, что вам и не снилось. И будьте уверены, воспользуюсь я ими лишь на благо нашего короля и никак иначе. Расслабьтесь, Генрих...