Вышел из строя насос, сердце его гордости и зависти всех соседей, самодельного дачного водопровода.
Вернее, сам чугунный насос, отмеченный пятиконечным знаком качества, был вечен..., подвел вращающий его через ременную передачу электродвигатель.
Для "работающего Петра Моисеевича" это была бы вовсе не такая проблема, но с пенсией многие вопросы обострились. Теперь это значило, что снова нужно где-то ходить, кого-то просить, чего Петр Моисеевич страшно не любил. Ремонт электродвигателя вещь дорогая и бессмысленная, да и замену ему он нашел быстро, скрутив двигатель с какой-то древней столовской овощерезки.
- Бери Петрович! - напутствовал его, пряча в карман насильно всученную Петром Моисеевичем сотню, старый приятель, ведающий целой грудой подобного списанного хлама.
- Главное движок по параметрам подходит, только шкив поставить, а шкив что? - ерунда!
Но с подборкой шкива (колесика диаметром сантиметров 5, насаживаемого на вал электродвигателя для ременной передачи) начались у Петра Моисеевича настоящие мученья, старый шкив на новый двигатель не пошел. С грустью Петр Семенович вспоминал свое кружководство в доме пионеров, два токарных станка по металлу... которые впрочем, еще при нем демонтировали. Токарный цех давно расформированной эксплуатационно-хозяйственной службы..., что для него раньше было "сделать шкив"? А как теперь?
Обходы мастерских и магазинов уже измотали Петра Моисеевича, когда он испытал радостное возбуждение, увидев шкивы на витрине магазина торгующего запчастями газонокосилок.
Правда, возбуждение скоро спало перед ценником 450 руб.
Петр Моисеевич с сомнением крутил в руках предложенный продавцом товар.
- Это на вал "19", следующий бывает только на "22", а то, что вы спрашиваете..., у нас вообще не бывает. - констатировал продавец.
Петру Моисеевичу не надо было ни на "19", ни на "22", нужный размер лежал как раз где-то в середине..., да и вид штампованного из непонятного сплава изделия, явно вобравшего в себя все металосберегающие технологии, не давал ощущения надежности....
Но это был действительно шкив!
- Тут если нужно, можно еще проточить на миллиметр - полтора. - делился продавец результатом исследования товара, видимо искренне желая помочь старику. Но оптимизму тот не поддавался.
Огромная, неподъемная цена, очевидная хлипкость и отсутствие нужного посадочного размера, компенсировалось в его сознании ужасом неизвестности.
- А сколько сейчас токаря возьмут, если заказать? и где заказать? не две ли большие разницы - искать того, кто целиком возьмется шкив делать, или готовый на миллиметр проточить?
- Да что я, уж не найду где проточить? - в сердцах подумал Петр Моисеевич и разорился на столь же сомнительную сколь и нужную ему покупку.
- Конечно! Вам любой токарь это в момент к валу подгонит!- радостно вещал продавец.
- Да где его нынче сыщешь, "любого"? - с досадой думал Петр Моисеевич.
Он заглянул к мастерам в "Дом быта", покрутив деталь, мужики лишь покачали головой.
- Нет, у нас и станков нет, это вам на завод надо, дело то плевое, да "на коленке" не сделать.
Вагоноремонтный завод оставался единственной надеждой, его токарный цех Петр Моисеевич хорошо помнил с давних пор, в бытность работы во дворце пионеров приходилось частенько его навещать. Подходя к заводу, он пытался вспомнить, когда же был здесь в последний раз?
- Лет пять назад? - Да, не так уж и давно..., может, еще знакомых увижу...- думал Петр Моисеевич.
Завод встречал оштукатуренным фасадом административного корпуса и таким же, как будто с иголочки, забором. Обычно приоткрытые у вахты ворота были плотно заперты. Идти через вахту не хотелось.
- Кто его тут помнил? На вахте, конечно, спросят - "к кому?", потребуют оставить документы, их он захватил, но что сказать спустя столько лет? Он пошел через распахнутые ворота гаража, завод он знал, как свои пять пальцев, да и до токарного цеха так было куда ближе. Знакомого заводского гаража за воротами уже не оказалось, строения здесь пестрели вывесками "автосервис", "шиномонтаж", "автомойка". Со стороны завода вырос новый забор, протянувшийся к счастью не так далеко, до ниток заводских трубопроводов, через которые он без проблем вышел на заводскую аллею. Здесь все было по старому. На Петра Моисеевича накатила волна ностальгии, он вспомнил "субботник у шефов", когда он с носилками и граблями ровнял эту самую аллею.
- Как не помочь? Это ведь наш завод!- Вновь зазвенели в памяти наивные увещевания комсорга Тамары, из глубины лет наполняя душу мягким теплым смыслом.
В знакомый токарный цех он вошел с трепетом и нетерпением. Не изменилось ничего, от краски стен до стоящих станков все было прежним, в коробах лежали те же заготовки, стоял тот же гул тех же мелькающих патронов.
Было бы менее удивительно, если бы за столько лет здесь хоть что-то поменялось, хотя бы один станок.... Но что-то было не так... что-то сразу смутило Петра Моисеевича.
Не было ожидаемой им атмосферы цеха, вальяжно расхаживающих меж станков токарей-фрезеровщиков, не очень то утруждающих себя отвлечением на случайных посетителей, внимание которых тем предстояло заслуживать самим.
Вместо этого его обдало целой канонадой быстрых как бы нечаянных взглядов. Надежда встретить старых знакомых рухнула. Русских лиц в цехе вообще не было. Везде он натыкался на резкие взмахи азиатских глаз.
К опешившему Петру Моисеевичу подскочил какой то черноголовый щуплый парень.
- Вам кого нужен? - Спросил он подчеркнуто вежливо, всем телом олицетворяя внимание.
- Мне токарь, шкив проточить.
- Это сюда! - Моментально сориентировал он Петра Моисеевича, проведя его от первого до последнего, все четыре шага к работающему станку.
Станок тут же остановился, и работающий за ним незнакомец так же склонился перед Петром Моисеевичем в почтительном внимании.
Петр Моисеевич был поражен. Он первый раз в жизни видел, как токарь, не закончив работу, остановил станок перед подошедшим незнакомцем.
- Вот у меня на листочке промеры штифта, это по валу электродвигателя, там конус "Морзе",- робко начал объяснять Петр Моисеевич, - мне бы по этим размерам расточить этот шкив... - произнес он, протянув кивающему азиату свою покупку.
Уже через пару минут Петр Моисеевич выходил из цеха с готовым шкивом.
Так и не добившись от токаря суммы в которую тот оценивал свою работу, и сунув повторяющему только - "Сколько дадите!, сколько дадите!"- иностранцу полтинник, он чувствовал себя как-то не в своей тарелке.
- Можно взглянуть на ваш пропуск!- Вывело из задумчивости бредущего назад по заводской аллее Петра Моисеевича. Обернувшись, он увидел молодого человека в не то милицейской, не то армейской экипировке, с дубинкой в руке и целым арсеналом на поясе.
- Да я как-то без пропуска..., так... - пожал плечами Петр Моисеевич.
- Вы на данной территории находитесь незаконно?! - не то спросил, не то подытожил человек.
- Вам придется пройти в пункт охраны. Цель вашего нахождения на данной территории?
- Петр Моисеевич снова пожал плечами достал из кармана шкив и честно, принялся рассказывать парню о своих мытарствах. Он был убежден, что скрывать ему нечего, и хотел по возможности быстрей уладить это недоразумение.
В пункте охраны ему пришлось все изложить еще раз, лицу, как про себя отметил Петр Моисеевич, посерьезней задержавшего его парня.
Но и тот показался ему мелкой шпаной, когда в помещение вошел начальник охраны с неким сопровождающим лицом. Это были настоящие шкафы с квадратными лицами и такими же фигурами, лицо начальника охраны, кроме того, еще и пересекал просто театрально-классический шрам.
- Вы задержаны на территории частного предприятия. - Вы знали, что находитесь на частной территории? - цель вашего проникновения на частную территорию?
Его тяжелый бас был ничуть не легче взгляда, от которого невольно пробегали мурашки, даже, несмотря на то, что внимательно разглядывал он не Петра Моисеевича, а лишь документы, предусмотрительно взятые с собой Петром Моисеевичем.
Откровенно говоря, о вагоноремонтном заводе ходила масса слухов, Петр Моисеевич ими особо не интересовался, тем более не следил за формами его собственности..., но признаться, что он даже этого не знал..., было как-то неловко.
Ошарашенному столь глобальными изменениями на "родном" заводе Петру Моисеевичу казалось, что он просто должен объяснить этим людям всю курьезность ситуации, что если б он мог хотя бы предположить о том беспокойстве, которое способна вызвать его персона, то уж конечно бы не появился, что последний раз был здесь лет пять назад, что завод ему вовсе не чужой и он всегда проходил на территорию свободно, а прошел "мимо вахты" только потому, что давно на пенсии, потерял связи и не знает к кому тут можно сейчас обратиться.
Но его как будто не слушали, и спрашивали все время что-то не то....
Из того, что собравшихся совершенно не интересовало, где и как он прошел на завод, Петр Моисеевич сделал вывод, что его засекли сразу, как только он ступил на территорию. Вопросы, задаваемые ему, казались Петру Моисеевичу, по меньшей мере, странными...
... Его то просили вспомнить имена и фамилии всех, кого он знал на заводе 5 - 10 лет назад, то просили максимально точно вспомнить дату его последнего посещения завода, то вспомнить по именам или описать всех рабочих токарного цеха пятилетней давности, то вдруг требовали описать тех "чурок", с которыми он сегодня контактировал...
Петр Моисеевич честно скрипел мозгами не считая нужным что либо утаивать, но вопросы повторялись по кругу, начиная вызывать у него раздражение.
В какой то момент он почувствовал, что человеку со шрамом этот допрос уже не интересен, задавая и повторяя вопросы, он просто размышлял, как поступить с Петром Моисеевичем...
От этой внезапной мысли ему действительно стало жутковато.
Закончилось все внезапно.
Остановив свой тяжелый взгляд на забытом всеми шкиве, человек со шрамом вдруг произнес, в резком диссонансе с поддерживаемой в течении всего допроса официозной вежливостью:
- Это пожалуй останется у меня, а ты пошел вон и чтоб больше я тебя не видел.
Внезапный переход на "ты" сработал как команда "фас" для сидящих рядом охранников. Они подскочили, не дожидаясь окончания фразы начальника. Петр Моисеевич даже и не понял, за плече или за шиворот, под гиканье - "Пошел! Пошел!", его выкинули за проходную.
- Это же можно как-то официально оформить!!! - Пытался кричать Петр Моисеевич, не успев смериться с внезапной потерей многострадального шкива...
Но тут же оказался балансирующим на одном колене за проходной столь незнакомого ему завода.
Сумев глотнуть воздуха в захлестнувшем его волнении, Петр Моисеевич поднялся, отряхнул брюки, и пошел восвояси.
Унижение, отнятый шкив, безнадежный водопровод, все смешалось вихрем эмоций в голове Петра Моисеевича.