Уткин Андрей Андреевич : другие произведения.

Соседский дом, похожий на пристанище инопланетян

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    У 11-летнего Эдди сильные проблемы со своей гёрлфренд, потому что к ней в гости приехал её дед, а его укусил сосед Эдди. Заразил вирусом кровопийцы. С соседями всегда очень трудно вместе ужиться. Но что делать, если ваш сосед - людоед? Попробовать заявить на него в полицию? Но он тогда съест вас за это! Но у Эдди ситуация сама решается в положительную сторону. Он находит способ, как именно обвинить своего соседа: привлечь его к уголовной ответственности. Поскольку у него не ладятся отношения со своей девушкой, он становится слишком частым гостем своего соседа. Поскольку дружить со своими соседями невозможно, а только враждовать (это негласный житейский закон), то, видимо, сосед становится очень "близким" другом Эдди. - Это и есть оригинальный способ, как "заложить" своего соседа полицейским! Как сделать так, чтобы они тебе (сопливому мальчишке) поверили. Чтобы тебе вообще хоть кто-нибудь поверил.

Цикл хорроров (ужастиков) для детей подросткового возраста.

  

Соседский дом, похожий на пристанище инопланетян.

  

Пролог.

  
   Одному маленькому мальчику, по имени Джимм, неустанно казалось, что его преследуют змеи. Две змеи ползут за ним по пятам. Но это не простые змеи. Джимм был уверен, что это пришельцы из той летающей тарелки, которая приснилась ему прошлой ночью. Пока Джимм искал всяческие способы, чтобы укрыться от преследования, ему всё время казалось, что он задыхается и вот-вот задохнётся. Такое ощущение, будто бы кто-то его душит. Но это не просто ощущение. Началось оно с досады. Джимма охватила такая сильная досада, что он просто не знал, куда деваться. Так бы и задохнулся, если бы случайно не заметил преследователей. Преследование двух рептилий отвлекло его от негодования... Он надеялся на то, что его вещий сон, в котором он увидел НЛО, сбудется. Но там, куда он забрёл, никакой "летающей тарелки" не было. Хотя Джимм так не считал. Он думал, что тарелка была, но невидимая. Потому что инопланетяней (живых, настоящих пришельцев) можно увидеть только при помощи третьего глаза. К сожалению, третьего глаза у Джимма не было, но, как ему казалось, была способность видеть вещие сны. - Вот, именно из-за этого досада его и душила. Из-за того, что он вовремя не сообразил, не подумал "А что, если я приду туда и не увижу никакой тарелки?" Но, когда он забрался в самое логово инопланетных пришельцев, думать было уже слишком поздно. Тем более, когда Джимма охватило сильное паническое чувство: "за мной наблюдают". Какие-то невидимые глаза смотрят ему в спину, смотрят насквозь, и так сильно смотрят, словно пытаются просверлить в этом маленьком мальчике толстую дыру. Но этого было мало, поскольку Джимм предполагал, что за ним следят глаза людей-невидимок. То есть, он был уверен, что пришельцы превратились в человекообразных существ; но теперь его преследуют две змеи. И эта догадка пришла к мальчику неспроста. Дело в том, что он чисто случайно вспомнил Библию, которую нашёл у своей бабушки и начал читать. Там рассказывалось о том, что человечество произошло не от обезьяны, а от Адама и Евы. Но Джимм остался под впечатлением. В связи с тем, что с ним происходило этим вечером, он был уверен, что Змей - это не сатана. Он был уверен, что дьявола вообще не существует, а существует только "летающая тарелка". Именно оттуда выполз Змей. Джимму почему-то казалось, что будет слишком глупо, если инопланетяне попытаются захватить Землю и превратятся при этом в землян. Почему нельзя превратиться в тех же змей? - Обо всём этом будет думать Джимм, убегающий от этой "раздвоенной змеи". Ведь ползучих гадов было двое, но такое чувство, словно они раздвоились в глазах несчастного мальчика. Однако же детектив, расследующий это дело, будет думать совсем о другом. Когда он со своими полисменами выломает дверь одного старого заброшенного дома, в который приведёт его нюх разыскивающих героин полицейских собак, то в подвале он увидит настоящий склад. Нет, в "складу" преступников лежат не боеприпасы, не наркотики и даже не драгоценности. Всё намного хуже: там лежат стержни для электросварки. Так называемые электроды. Дело в том, что перед детективом предстал не "склад преступников", а строительный "склад". Поскольку все подозрения в убийстве маленького мальчика падают на жителей этого странного дома (жильцы очень ловко успели ускользнуть, скрыться от правосудия), то следователь был вынужден воочию убедиться, что его собак нюх нисколько не подвёл. Он вытаскивал электроды из пачек, стучал молотком по обмазке электрода... Точно! Внутри обмазки был спрессован героин! Оказывается, эти твари не просто убили маленького мальчика, но ещё и изобрели очень хитрый способ перевозки наркотиков через заграницу! Ведь на таможне совершенно ничего не заметили, когда эти типы везли свои электроды! Номера на ящиках (на коробках и на содержащихся в них пачках) в точности совпадали. Но почему таможенники не заподозрили, как их пытаются обвести вокруг пальца? Другое дело, если бы эти типы перевозили строительный материал и проделывали лунки внутри кирпичей, чтобы спрятать там пакетики с героином и решить, что никто ничего не заметит! Их бы сразу же накрыли: собаки унюхали бы "наркоту", а там уже пара пустяков - ударить по кирпичику молотком, чтобы изнутри вывалился пакетик. Такой случай уже был. Но почему именно эти ("твари") так ловко перехитрили таможенников? Как им это удалось? И что здесь вообще происходит, в этих местах? Наркомания? Нет, на наркоманию не похоже. Одним словом, детективу ещё только предстоит во всём разобраться!
  
  

I

  
   Дом, в котором живёт Эдди со своими родителями, находится почти на самой окраине этого маленького городка. Стоит этот дом на старой запущенной улице, которая уже и забыла как она называется. Улица эта совсем короткая - метров пятнадцать-двадцать. Да и стоят-то на ней всего два дома: дом, где живёт Эдди и дом напротив - можно сказать, неопознанный, ведь ещё с того времени как родители Эдди переехали в этот дом, дом соседей уже пустовал. Пустует он до сих пор и, наверно, страшно запущен.
   Этой весной Эдди исполняется одиннадцать лет. На свой день рождения он пригласил только Тинну, с ней ему надо было вроде как помириться, ведь так давно он её не видел, а всё из-за какой-то пустяковой обиды, наверное уже давно забывшейся.
   - Эдди, - позвала его мать, - ты видел, что в соседний дом сегодня утром поселился человек?
   - Нет. А кто он?
   - Я вот думаю, не пригласить ли нам его сегодня вечером, для знакомства?, а то он совсем один живёт, и уже старый.
   - А почему бы и нет?, пусть приходит.
   - Ну, тогда я схожу к нему и поговорю с ним, а ты пока готовься к вечеру.
   Эдди взглянул в окно, в доме напротив и правда кто-то был.
   Через некоторое время возвратилась мать. По выражению её лица, можно было понять, что она получила отказ.
   - Он говорит, - начала она, - что вечером никак не может, а вот утром - пожалуйста.
   - Не может, значит, не может, - пожал плечами отец. - Чего так переживать?
   Вечером, когда все угомонились, Эдди с Тинной отправились на второй этаж, в комнату именинника. Там Тинна подошла к окну и взглянула на соседний дом.
   - Он всё так и пустует? - спросила она, глядя на дом.
   - А вот и нет! - отвечал ей Эдди. - Туда сегодня старик какой-то поселился, мама его ещё хотела на мой день рождения пригласить, а он отказался.
   - Он один живёт?
   - Один, теперь ходить к нам будет, - отвечал он с какой-то неприязнью. А Тинна заметила эту неприязнь, - неприязнь к одиноким пожилым людям, которая появилась у него с тех пор, когда ему было ещё пять лет. Тинна почему-то не разу не спросила его об этом, а сейчас всё-таки решила спросить.
   - Эдди, я вот часто замечаю за тобой какую-то ненависть к одиноким пожилым людям. Отчего это у тебя?
   - Да какая это ненависть? - засмеялся он. - Просто мне кажется, что они немножко странные.
   - Чего это вдруг?
   - Как, я разве тебе не рассказывал про "это"?
   - Про что? - не поняла она.
   - Про своего деда.
   - Да нет, не помню что-то.
   - Он же сумасшедший, - напоминал Эдди. - Ты ведь помнишь. Ещё пять лет мне было.
   - А-а, - начала вспоминать она. - Что-то припоминаю, но не всё, ты мне тогда что-то рассказывал быстро, я даже и не поняла ничего.
   - Он сумасшедший! - рассказывал Эдди. - Мы с родителями входим к нему, а он стоит голый весь. Да, перед этим ещё входные двери вылетели, нас что-то невидимое сильно толкнуло, и мы вошли, а он голый...
   - Эдди, - перебила его она. - Ты вот сам подумай, не все ведь такие как твой дедушка. А у этого старичка, может, совсем никого нет, а ты так!
   - Ну ладно, - повесил он голову. - Ты ведь сама видишь, я в "таких" случаях идиотом становлюсь.
   - Просто ты в "таких" случаях не высказывай никому свои мысли и предубеждения и всё будет нормально.
   - Знаешь что? - сказал Эдди. - Давай с сегодняшнего дня не будем больше обижаться друг на друга?
   - А мы разве обижаемся друг на друга? - удивилась Тинна.
   - Да нет, я вообще. Ты обещаешь мне?
   Тина улыбнулась. - Всё будет зависеть от нашего с тобой поведения.
   Она посидела у Эдди ещё некоторое время и стала собираться. - Смотри, уже темнеет.
   - Я провожу тебя, - предложил Эдди.
   - Да далеко ведь.
   - Всё-таки вдвоём веселее идти, чем одной.
   - Ну ладно, проводи, если родители разрешат.
   - Нет проблем, - сказал Эдди и тайком от родителей [через молниеотвод] отправился провожать Тинну. Проводил он её до самой автобусной остановки, дальше она поехала одна.
   Возвращаться домой Эдди решил также, через молниеотвод, потому как в его доме свет уже не горел.
   Он залез в окно и взглянул на противоположный дом. На втором этаже справа светилось окно, в комнате горел свет, и Эдди, сквозь штору, заметил какого-то молодого человека. Его пробрало страшное любопытство: ведь старик живёт один - откуда тогда мог взяться этот мужчина?
   С улицы доносились чьи-то шаги. Эдди посмотрел туда, откуда слышались удары [женскими] каблуками об асфальт. Сквозь налегающий, слабый туман проглядывалась фигура девушки - лет семнадцати-восемнадцати. Девушка вошла в дом старика.
   Эдди ещё сильнее охватило любопытство, когда он увидел, что девушка вошла в ту комнату, где находился мужчина, и свет в комнате потух.
   У Эдди сердце замерло в груди, когда мужчина подвёл девушку к окну и, горя сладострастием [широко выраженным в глазах], начал медленно, пуговка за пуговкой, расстёгивать ей блузку. Полная луна ярко освещала всё это. И Эдди "потух" полностью, когда тот отвёл её от окна. Что происходило в комнате, Эдди видеть никак не мог, но он мог зато слышать: Из тёмной комнаты дома старика доносились шорохи, скрип старого дивана, и стоны - постоянные стоны девушки. Ей, словно было больно, словно кто-то её кусал, а в то же время - приятно до ужаса.
   Когда соседи стали засыпать, Эдди тоже улёгся в свою постель и уснул.
   Пробудила его утренняя мелодия будильника. Он встал, умылся, почистил зубы и спустился на кухню, завтрак его уже ждал.
   - Ну что, Эдди, - спросила его мать после того, как он уже позавтракал. - Сходим к дедушке, познакомимся? А то он один живёт, не родных у него, не близких.
   - Мама, - спросил он её (он сразу вспомнил вечер). - Он тебе это сам сказал?
   - Да; а что? - Она, словно заметила, будто он нечто подозревает в этом старике.
   - Вчера вечером у него в доме были какие-то молодые люди.
   - Ну и чего здесь удивительного, он ведь один живёт, и вполне возможно, что они остановились на ночь, или снимают комнату.
   - Действительно, - согласился Эдди.
   Этот день был выходным, и Эдди решил съездить к Тине.
   Она была дома вместе со своим (четырнадцатилетним) братом Робертом (что сильно удивило Эдди; первый раз Роберт днём был дома).
   - О-о! - обрадовался Роберт приезду Эдди. - Кто к нам пожаловал! Приветствую "забытого" гостя! - Этим Роберт, по-видимому, высказывал своё крайнее негодование по поводу столь долгого отсутствия Эдди - постоянного (в бывшем) гостя.
   - Роберт! - прикрикнула на него Тина. - Хватит уже!
   - Молчу-молчу! - смирел Роберт и покидал комнату.
   - "Умный" он у нас стал, - говорила Тина, глядя в ту сторону, куда ушёл Роберт. - Не обижайся на его мерзкое поведение; мне кажется, он сегодня не в духе.
   - Да ладно, обидно ведь всё-таки, столько не появлялся.
   - Ну? - стала она переходить на другую тему. - Как там сосед?
   - Сосед? - задумался Эдди. - А я как раз и пришёл к тебе поговорить о соседе.
   - Неужто?... - заикнулась она, догадываясь, о чём будет говорить Эдди.
   - Всё по порядку, - начал он. - Вот ты сама подумай, откуда у него ночью могли бы взяться двое молодых людей? Ни с того, ни с сего.
   Тина задумалась. - ...Ну, остановились у него, на ночь, или комнату снимают.
   - Именно так и подумала миссис Энни - моя мама, - говорил он, изображая из себя этакого Шерлока Холмса. - А вот я подумал иначе. "Живу я один, не родных у меня, не близких". - Так сказал мистер "Загадочный" миссис Энни...
   - Давай без этих - мистер, миссис, - перебила Тина не на шутку разыгравшегося Эдди.
   - Не перебивай, - настаивал он. - Итак, на чём я остановился?... Да!, вот ты сама подумай, если бы у него кто-нибудь снимал комнату, он бы знал заранее?, а он не словом не прошвырнулся про "гостей".
   - В конце-концов, это не наше с тобой дело, - утихомиривала его Тина.
   - И всё-таки? - не успокаивался он.
   - Успокойтесь, мистер Эдди! - послышался голос Роберта из-за закрытой двери.
   - Роберт! - тут же закричала Тина. - У тебя и совести совсем нет, опустился до такой степени, стоит - подслушивает!
   - Да я так себе, мимоходом, - отговаривался Роберт.
   А Эдди сразу стало так неловко, что он аж покраснел. Но Тина, постоянно припозоривая Роберта, как-то, да успокаивала Эдди. Потом Роберт ушёл "погулять", и Эдди с Тиной могли разговаривать уже на любую тему. Так весь день прошёл в разговорах, но ни в одном разговоре Эдди даже не намекнул на эту забывшуюся тему о загадочном старике.
   Опомнился Эдди, когда солнце уже стало заходить за горизонт.
   - Ну, мне пора идти, - поторопился он. - А то Роберт твой ещё придёт.
   - В такое время? - засмеялась Тина. - В такое время у него ещё "дела".
   Эдди не домой так спешил, ему не терпелось узнать тайну о старике и двух молодых людях, ночью живущих у него.
   Бежал он так, что едва не сбил с ног девушку, подходившую к дому старика. Он тут же извинился и ему стало немножко страшно, когда она взглянула на него. Эдди заметил её взгляд, - он был ужасен. В то же время девушка (видимо) заметила его испуг её взгляда и постаралась сгладить его улыбкой, но и улыбка тоже не вышла, получился только злорадный оскал, от вида которого Эдди едва не потерял сознание. Он бежал домой, визжа от ужаса. Он кинулся на шею к матери и что-то быстро и невнятно рассказывал. Мать только старалась его как-то успокоить и отвела в его комнату. А когда Эдди утих, то он молчал, словно кто-то на него наложил заклятие. А мать уложила его в постель и вышла. И, как только она вышла, к Эдди тотчас вернулось то паническое состояние. Он хотел также кричать от ужаса, но не мог. Ему вдруг показалось, что его "держат в оковах" этот мужчина и его девушка, словно они зовут его. Это чувство охватывало его настолько сильно, что он не мог удержаться и встал. Медленно-медленно наполняя себя ужасом, он шёл на зов. Он даже не знал, как объяснить себе то, что с ним происходит. Он подошёл к окну и... увидел их. Они смотрели на него и Эдди становилось дурно от их взглядов, сильнее на него действовал взгляд мужчины. Эдди не мог себе назвать их, но догадывался - это не люди!, - говорил он себе. На него, словно два ядовитых змея смотрели; и действительно, когда девушка разинула свою пасть, то из-за губ её показались змеиные клыки и постоянно выскакивал из пасти длинный змеиный язычок. Но это всё Эдди казалось сном, потому что голова у него закружилась и ему стало совсем дурно. В глазах его стал появляться какой-то туман, а вскоре и совсем потемнело, и он уже не чувствовал себя, но шёл, шёл, словно его поддерживало нечто невидимое, или вселился кто (что) в него. В бессознательном состоянии Эдди улёгся в постель и "уснул".
   Проснулся он от уже знакомой ему утренней мелодии будильника и начал собираться в школу, прежде умывшись и почистив зубы.
   Выйдя из дома и взглянув на дом старика, он вдруг вспомнил свой кошмарный сон, и ему вдруг стало немного страшно, но он развеял свой страх громким и протяжным смехом. Ему было смешно за самого себя, так испугавшегося какого-то пустякового сна, и смеялся он ещё потому, что не хотел больше пугаться.
  

***

  
   Эдди с Тиной учились в одном классе.
   - Представляешь?! - рассказывал ей Эдди. - Мне ночью такой сон приснился! Подхожу я, значит, к окну, а они (тот мужчина со своей девушкой) смотрят на меня, да так, что мне аж страшно стало. А когда девушка открыла рот, то у меня аж голова закружилась. А у неё вместо зубов торчали змеиные клыки, а язык был как у гадюки, тогда у меня вообще в глазах потемнело.
   Тина его слушала так, будто не сон он ей рассказывал, а быль, и призадумалась.
   - Послушай, Эдди, - сказала она наконец. - А ты уверен, что это был действительно сон?
   - Конечно! - уверял он её. - Как меня уложили спать, так я... - Вдруг он вспомнил всё, что с ним было до того, как он лёг спать. - Постой, я даже знаю, из-за чего этот сон: Когда я бежал домой, я чуть не наткнулся на ту девушку, она шла в дом старика. Она так страшно посмотрела на меня! но я только сейчас понял, какой я был дурак, когда испугался её взгляда. Знаешь, как мне после этого плохо было. Нет, сегодня утром я решил, что больше никогда бояться не буду, чтоб не снились больше кошмары.
   Тина не верила рассказам Эдди, ведь сна такого он никак не мог увидеть. А в то, что это случилось на самом деле, она не верила больше, чем в эти рассказы. И после всего, ей оставалось только пожелать Эдди силы и спокойствия духа и никогда не обращать внимания на то, что ему снится.
  

***

  
   Возвращался домой Эдди один, ведь Тине ехать совсем в другую сторону. Подходя к своему дому, он решил проверить свой страх и взглянул на дом старика; на дом, придающий ощущение страха, и постарался не испугаться одного только вида этого дома; вида ужаса, который придали этому дому его гости, представляющие собой нечто злое и страшное (по мнению Эдди). И, как только он заставил себя не испугаться и у него получилось, то он сразу почувствовал в себе великую силу духа. "Я справлюсь с "ними"! - сказал себе Эдди. - И у меня это обязательно получится, потому что я верю в себя!" И эти слова придали ему ещё большую силу и ему захотелось сразиться с тем злом, что находится в тех, кто живёт в доме старика.
   Эдди дёрнул за ручку входной двери, но дверь не открылась. Она, словно была заперта на внутренний замок, который должен быть виден сквозь прощелину между дверью и стеной. Эдди ещё раз дёрнул за ручку, но никакого успеха. И тогда ему показалось, будто дверь была за что-то зацеплена. Но кто мог так захлопнуть её? И тогда Эдди позвонил. К двери подошла его мать, но она, как ни старалась, не могла открыть эту дверь. Тут за дверью послышался голос постороннего человека: "Я прошу прощения. Это я наверное так захлопнул её за собой. Разрешите?"
   Небольшое движение и дверь открыта. Перед Эдди стояла мать и извиняющийся пожилой человек. На вид (если внимательней присмотреться) этот человек не казался пожилым, это был солидный высокий мужчина средних лет, лишь трость в руке в виде какого-то жезла и прихрамывающая походка рисовали в нём старика. А его (на вид) молодое лицо скрывала борода с усами. А его чёрный-серебристый элегантный костюм подчёркивал в нём какое-то совершенство. А вообще, если не приглядываться повнимательней, то можно увидеть в нём обыкновенного старика.
   - Это ваш сын, - сказал человек. - Хороший мальчик.
   - Смотри, Эдди, - начала она представлять ему человека. - Это наш сосед, дедушка Гарт.
   - Здравствуй, Эдди. - Протянул он ему руку.
   - Здравствуйте, - ответил Эдди и почувствовал, как его снова охватывает страх, но страх этот не исходил от человека стоящего перед ним, это был его собственный страх, исходящий непонятно откуда. Но Эдди развеял свой страх - развеял тем, что вспомнил о своей клятве "никогда не пугаться".
   Человек, стоящий перед Эдди, всё ещё держал вытянутую руку, и Эдди пожал её и сразу обратил внимание на ногти этого человека. Обратил внимание, когда его полностью проник какой-то холод, исходящий из руки этого человека (человека, кажущегося Эдди каким-то другим, словно он пришёл из другого мира, из мира которым правит зло), а крепкие и острые ногти этого человека говорили что-то Эдди, но он не мог понять, что. А, пока он держал руку этого человека, он мог чувствовать этот холод, он мог ощущать как опускается во тьму, в вечную тьму, где вместо солнца светит полная луна. "Нет, этот человек не живой, - говорил себе Эдди. - Это покойник, и я чувствую это через его мёртвую руку. И этот покойник остался навечно таким, каким он умер".
   Наконец Эдди разжал пальцы и освободил руку "покойника", но освободить её позволил, наверное, лишь сам "покойник" под залог вечного молчания о всём, что он чувствовал. И Эдди услышал это через ту же руку, которая сказала ему - "веди себя так, как ни в чём не бывало". И Эдди постарался улыбнуться "ему" и у него получилось (наверное, опять же, с помощью того, кому он улыбнулся). И ему (Эдди) сразу стало так легко, когда он не видел лица того "князя тьмы", но тут же услышал ответ, что он сможет быть таким же как в данный момент, если будет хранить молчание. Но Эдди легко себя чувствовал и старался не обращать к себе страха, но вдруг... сердце его "остановилось": это было то самое, чего Эдди не желал подпускать к себе - оно заставило его задуматься над тем, что он услышал да не понял. И он задумался, глубоко задумался и понял. Понял не под страхом смерти, а, может быть, под страхом ада вечных мук. И страх этот тут же отпустил Эдди и придал ему лёгкое и весёлое настроение.
  

***

  
   Вечером к Тинне приехал дедушка. А, поскольку она знала его как очень мудрого человека, ей казалось, что он знает всё, что связано с человеческой психологией; что все его мысли состоят из собственного жизненного опыта. Но больше всего его занимала мистика, понимание всего нереального как реальное, будто всё зависит от человеческих ощущений. И тогда она спросила деда: действительно ли всё зависит от собственных ощущений человека? - Спросила она потому, что вспомнила про рассказанное Эдии и засомневалась в своём неверии всему этому.
   - Нет, - отвечал ей дед. - Есть ещё воздействия на человека, проникающие его против его собственной воли.
   Конечно, Тинна понимала, что проживающие в доме старика могут заставить Эдди действовать против его собственной воли (под гипнотическим влиянием) и даже могут подчинить его себе. И тогда Тинна спросила деда: а как можно противостоять этим воздействиям?
   - Не подчиняться "им", - ответил ей дед очень просто, обращая в её глазах всё сложное в достаточно лёгкое и понятное. Но следующий её вопрос заставил его взглянуть на свою внучку довольно серьёзным взглядом.
   - А если это силы зла? - спросила она. А дед знал: чтоб такое спрашивать, то надо было с этим и сталкиваться. Но вопрос её прозвучал так, словно сталкивалась с этим вовсе не она. И дед, быстро продумав над ответом, ответил ей так. - В таком случае, следует обратиться ко Всевышнему. Если человек относится к Нему, то Он ему поможет.
   Тинна вспомнила, что Эдди некрещёный и относиться ко Всевышнему никак не может.
  

***

  
   Утром, в школе, Тинна встретила Эдди и даже не узнала его. Она никогда не замечала в нём такого весёлого настроения духа. Вот тут-то она и начала понимать всё, как есть. "Им действительно овладело зло, - говорила она себе, - а это настроение оно придало ему в залог за что-то, но вот за что?" В то, что Эдди стал одним из "них", она не верила; она отлично знает Эдди - он никогда бы не променял свою душу на это идиотское настроение. А, когда она спрашивала его о "гостях старика", он смеялся, дурачился и постоянно этим самым увиливал от ответа. Тогда у Тинны появилось полное предположение о том, что Эдди единственный, кто знает о тайне дома старика, а особенно о тех, кто проживает в этом доме вместе со стариком. И "они" сохраняют Эдди жизнь в залог за его молчание. Но "они" могли бы и "ликвидировать" его, но не стали; значит, у "них" нет такой возможности.
  

***

  
   К вечеру, за чашкой кофе, Энни (мать Эдди), разговорившись со своим мужем, хотела рассказать ему что-то важное, но он отбивал у неё эту тему, постоянно объясняя о своих финансовых повышениях - этим он был доволен и не хотел ничего слушать, кроме её поддержки.
   - Энни, - вдруг спросил он её, да так, что она и не ожидала такого вопроса. - Что там случилось с сыном твоей подруги?, говорят, его змея какая-то укусила.
   - Я как раз на эту тему хотела поговорить с тобой, а ты меня постоянно сбиваешь своими финансами.
   - Представляешь? - начала она рассказывать, - что мне сегодня Бигги рассказывала: приходит, говорит, её Джимми, аж утром, еле живой, он ей что-то рассказывал быстро, из всего она поняла, что его укусила змея, но по виду, говорит, на змею что-то непохоже было. И что странно: на теле его ни одной царапины, только лишь два красных пятнышка на шее.
   - Да это змея, - вставил тут же муж. - Змеиный укус и ничего...
   - А ты слушай дальше, - перебила она его. - Слушай, что рассказывал ей Джимм, после того как ему полегчало немного: Говорит, когда вечером шёл домой, то по дороге ему на встречу ползла змея. Он хотел обойти её, но змея начала превращаться в девушку, а когда она взглянула на него, так ему и стало дурно, голова закружилась. А девушка эта подошла к нему и поцеловала его в шею, да так, что у него аж в глазах потемнело. А утром он очнулся и пришёл домой.
   Как ты думаешь, что это?
   - Да опешил парень от страха, - отвечал он, - вот и стали появляться разные видения.
   - Да нет, у него такого никогда не было, чтоб видения какие-то появлялись.
   - Ну, тогда не знаю, - сдавался он.
   - А мне кажется, что это...
   - Нет! - перебил он её. - Те, о ком ты мне хочешь рассказать, я в них не верю, это просто плоды человеческого воображения и всё, а на самом деле этих живых покойников существовать, как ты предполагаешь, не может.
   - Но ведь у Джимма нет подобных воображений, - распиналась она. - Да и вообще, он даже и не испугался этой змеи!
   - Значит, ему это всё приснилось, - сделал он вывод и на этом решил завершить беседу. А Энни давно знала, что на такие темы с ним не стоит разговаривать, да и доказывать ему что-либо из подобного бесполезно.
  

***

  
   Между тем, Тинна выслушивала своего деда после того, как она рассказала ему о поведении Эдди, и он стал делать выводы из всего услышанного. Он знал, что человека, одержимого силами зла не то что не покрестишь, вообще к церкви не подведёшь. Но знал он множество способов уничтожения этих оживших покойников, живущих с помощью зла, посланного адом. Знал, что существовать они способны, потребляя кровь человеческую. Знал всё, чего они боятся и опасаются, и что способно их уничтожить.
   - Главное, - объяснял он ей, - это найти место, где они спят днём. Тогда остаётся только лишь вбить каждому осиновый кол в сердце.
   Тинне становилось страшновато, когда она слышала от своего деда достоверные подтверждения своим предположениям. Дед советовал ей отправиться к Эдди вместе со священником. Но у неё что-то в голове не укладывалось, как родители Эдди посмотрят на всё это - "изгнание сил зла", да они просто сочтут это за сумасшествие.
  

***

  
   Утром, как обычно, Тинна отправилась в школу, надеясь там застать Эдди, но его почему-то не было в школе (это утро было первым, когда она не увидела его в школе). Тот час же она отправилась к нему домой. Её нисколько не пугали "те", кого она может встретить, да к тому же было солнечное утро, а в такое время "они" должны "спать".
   Подходя к дому Эдди, она обратила внимание на дом старика. Дело в том, что все окна в доме были плотно зашторены светонепроницаемым полотном. И Тинне стало слегка жутковато от вида этого старого готического здания.
   Тинна подошла к входной двери дома, где мог находиться Эдди, собралась позвонить, но обратила внимание на табличку, висящую над самой дверью. "В ДОМЕ НИКОГО НЕТ". Она тут же собралась уходить; она чувствовала, что из дома старика на неё кто-то смотрит и своим зловещим взглядом гонит её прочь от этого дома. Но когда она оглянулась на соседний дом, ей сразу стало легче, окна дома всё так же были зашторены и никто на неё не смотрел. Но внутренний её страх ещё не был развеян полностью. Страх этот, как она сама заметила, наводил на неё дом старика, а возможно и тот, кто находился в этом доме.
   Тинна быстро зашагала в сторону дороги и, чем дальше она отходила от дома старика, тем легче ей становилось. Откуда-то со стороны до неё еле слышно доносились звуки похоронного марша. Впереди была лестница. Тинна поднялась по ней и вышла на край трассы. Метрах в пятидесяти от неё была автобусная остановка, но Тинна остановилась, потому что ясно услышала похоронный марш. Она перешла на другую сторону дороги и с высокого обрыва взглянула вниз и увидела несколько идущих за гробом человек, среди которых она разглядела Эдди и его родителей. Гроб был закрыт, но по размерам составлял четыре - четыре с половиной фута, это говорило, что хоронят одного из друзей Эдди.
   Тинна не пошла в школу, а вернулась домой. Ей показалось, что тот, кого хоронили, умер не своей смертью. Обычно, о какой-нибудь тяжёлой болезни друзей или знакомых Эдди, она всегда знала, он ей обо всём рассказывал, но об этом случае она ничего не знала, значит, смерть пришла так внезапно.
   Возвратившись домой, она застала только деда, как всегда сидящего в глубокой задумчивости. Увидев Тинну, он тут прервал все свои размышления и обратил к ней всё своё внимание. Её вид, её движения сразу подсказывали, что ей необходимо поговорить с ним на всё ту же злободневную тему. И она рассказала ему всё, что ей удалось увидеть и заметить за это утро.
   - Произошло убийство! - начал дед приходить во внутреннюю ярость. - Если это убийство, то несомненно дело "ихних" рук. - Он хотел что-то ещё сказать, но не стал. Он обратил внимание на Тинну; на то, как она на него смотрит. Её глаза, словно отражали его. Он заметил, что она смотрит на него, как на какого-то безумца. А Тинна решила его утихомирить.
   - Знаешь дедушка, - говорила она, - мне только сейчас показалось, что всего этого просто не может быть. Возможно, оно и есть, я и не сомневаюсь, но... - Она на время задумалась. - А, может быть, всё-таки стоит, не проверив? - Она, словно угадала его мысль: отправиться в дом старика, отыскать там гробы тех, кто проживает вместе со стариком, и каждого попротыкать осиной. В то же время она боялась, что дед может оказаться в неловком положении перед хозяином дома.
   Она иногда замечала за своим дедом приступы ярости, побуждающие его к безумству, но крайне редко. А теперь, ей казалось, он опять приходит в ярость, только потому у неё появилась необходимость его остановить. Но дед был спокоен только снаружи, внутри же он весь полыхал яростью.
   Тинна оделась и собралась прибрать свою комнату (запущенную за неделю).
   - А город ваш красивый! - восхищался дед, глядя в окно. - Да и места в нём просто замечательные!
   Тинна сразу заметила, что он к чему-то клонит, но не подавала виду.
   - Нет, правда, - продолжал дед, - я вот только сегодня заметил, а всё, знаешь из-за чего? я ведь только сегодня вспомнил, что в этом городе когда-то был похоронен великий Джон Уиллис!
   Тинна задумалась, она никак не могла понять, к чему он клонит.
   - Джон Уиллис был великим человеком! - продолжал дед в том же духе; продолжал потому, как видел, что Тинне до его рассуждений нет совершенно никакого дела.
   - Очень великим!
   - Джон Уиллис?! - наконец удивилась она. А деду этого и надо было (сбить её совсем с толку).
   - Как?! - закричал он от изумления. - Ты что, не знаешь, кто такой был Джон Уиллис Кэнстон?!
   - Я первый раз слышу это имя.
   - Ведь его могила, - объяснял ей дед. - Она ведь дала много о нём знать. А памятник... - он задумался.
   - Нет-нет! - подскочил он с места. - Если его правнуки не помнят! Почему я раньше не обратил внимание?, ведь она совсем рядом, возле самого дома. - Он заторопился.
   - Я скоро вернусь, - кинул он на ходу и вышел из дома.
   Тинна ничего не могла понять, а дед видимо и обратил на это внимание.
   "Джон Уиллис Кэнстон какой-то, - размышляла Тинна. - Могила возле самого дома. Возле нашего дома?, могила?, какая могила?! - Теперь она всё поняла. - Да ведь он мне голову морочил, а сам к старику отправился!" Она немедленно оделась и понеслась догонять деда, пока его ещё можно было догнать.
   Далеко ей искать не пришлось, дед один стоял на остановке. Его фигура - нетерпеливо ждущая, могла бы любому напомнить какого-нибудь безумца. А потому Тинна подошла к нему незаметно, чтоб растрогать его своими слезами. А деду ничего не оставалось делать, как отправиться назад.
  

***

  
   К вечеру родители Тинны возвращались с работы. Дома проводили вечера как обычно: чашка чая или кофе, интересный разговор и всё остальное, интересующее каждого члена семьи. Ещё позже возвращался Роберт. Дед, всегда спокойный и уравновешенный, этим вечером был не в себе, но со стороны выглядел самим спокойствием, и только Тинна могла заметить какие-то волнения в его душе и слегка проявляющиеся в чертах лица. И ей вдруг показалось, что он просто одержим своей мыслью о визите в дом старика.
   Засыпая, она рисовала свой завтрашний день: она отправляется в школу, а у деда появляется отличный шанс отточить осиновый кол и отправиться на "охоту" в дом старика.
   Она действительно боялась за своего деда, она не способна ничего ему объяснить, ведь его не удержать как мальчишку, достигающего своей неотступной цели.
   Проснувшись утром, Тинна собралась и отправилась в школу. Эдди опять не было в школе и Тинну направили сходить и проведать его - "не случилось ли чего". Естественно, ей этого и надо было. Как раз она вспомнила, что забыла дома нательный крестик и по пути зашла домой. Деда уже не было, а вместо записки он оставил на столе газету. Она сразу обратила внимание на заголовок одной из статей: СМЕРТЬ ИЗ-ЗА НЕДОСТАТКА КРОВИ. Не читая этой статьи, она сразу же поняла, что это повод для отлучки деда. Она даже не представляла себе, в какую ярость он пришёл от прочитанного. И она отправилась туда, где мог бы находиться её дед. Отправилась не страшась, ведь её победоносный талисман был уже при ней.
  

***

  
   Подходя к дому старика всё ближе и ближе, она совершенно не ощущала чувство страха, которое когда-то просто издевалось над ней. И ей вдруг показалось, что в доме никого нет; что нет тех, кто способен внушать человеку разные ужасы, а табличка над дверью - "НИКОГО НЕТ", в какой-то мере подтверждала её убеждения. Над дверью в противоположный дом никакой таблички не висело и Тинна в дом. Дверь открыл отец Эдди. Если со стороны взглянуть, то он был не в духе.
   - К Эдди? - спросил он вместо приветствия, и указав на дверь в комнату Эдди, отправился к себе.
   Тинна медленно поднималась на второй этаж по винтовой лестнице, вместе с тем продумывая всё до мелочей. Если он будет не в настроении (что навряд ли) после похорон, ей придётся как-то взбодрить его. Наконец, постояв перед дверью и обдумав всё, она вошла в комнату.
   Эдди сидел в кресле и читал что-то. Она тихо закрыла дверь и беззвучно подошла к креслу, стоящему спиной к ней. Эдди вроде и не замечал Тинны.
   - Что читаешь? - тихо спросила она его.
   - Книгу, - как ни в чём не бывало, ответил он.
   - ВЕЧНО МОЛОД И БЕССМЕРТЕН, - прочла она название книги.
   - Интересная?
   - Очень!
   Тинна не стала отвлекать его от чтения, а скромно присела рядом и принялась ждать, пока он не начитается.
   - Что случилось? - отбросил он в сторону книгу и обратил всё своё внимание к Тинне.
   - Да вот, - отвечала она, - со школы к тебе послали, просили узнать, где ты и что ты.
   - Джимм умер, - ответил он. - Вчера хоронили, а сегодня мне сказали никуда не ходить. Представляешь?, утром убежал куда-то, а вечером вернулся, полумёртвый и бледный весь. Врач сказал, что у него крови совсем нет и помочь ему ничем нельзя; что у него агония началась, так он и умер. Его ещё прошлой ночью змея укусила.
   - А ты уверен, что это была змея?
   - Ты на них намекаешь? - указал он на книгу. - Отец мне говорит, что "они" существуют только для тех, кто в них верит, а особенно для тех, кто их боится.
   - А что тогда про соседей скажешь? - Этого вопроса ей не следовало бы задавать, но она только вспомнила про это, как Эдди уже вовсю расхваливал дедушку Гарта - своего соседа. Тинна же, в свою очередь, старалась улавливать некоторое, да запоминать. Но старалась учитывать и то, что всё рассказанное о старике, может оказаться ложью. Но, вглядываясь внимательней в его глаза, она не замечала в них лжи. Ну вот и то самое главное, о чём она всё хотела его спросить. Ведь он так ничего и не сказал о проживающих в доме со стариком.
   - А что, дедушка Гарт так и живёт один?
   - Да нет, к нему какая-то мадемуазель Хоккинс из Франции приезжает.
   - А те, кто у него комнату снимал?, та девушка с парнем, они тебе ещё в кошмарном сне приснились.
   - А! Так та девушка и есть эта Хоккинс, а мужчина с ней - её муж, недавно свадьба была.
   И тут она вспомнила про своего деда (ушедшего на войну с силами зла).
   - А что, может мне познакомиться с дедушкой Гартом? Кстати, он сейчас у себя?
   - Нет, боюсь, что сегодня его нет дома.
   "А если точнее, - размышляла Тинна, - то он дома и наверное спит, а ты, Эдди, об этом прекрасно знаешь".
   Когда она собиралась домой, то обратила внимание на реакцию Эдди, - он, словно освободился от каких-то тяжёлых оков. А, когда вышла из дома, то заметила, что он даже на улицу не вышел, но тут же вспомнила, что родители ему строго наказали не выходить из дома. И она отправилась домой, а Эдди, тут же поднявшись в свою комнату, схватил "ВЕЧНО МОЛОД И БЕССМЕРТЕН" и продолжил увлекательное чтение.
   Домой она возвратилась где-то к обеду, деда так и не было. Она уже начинала волноваться, она хотела позвонить родителям, но передумала. "Что я им скажу? Расскажу, куда он отправился? Так они мне сразу и поверят". И она решила дождаться родителей, а что будет дальше - вечер покажет.
   Вообще, Тинна не верила ни во сверхъестественное, но когда ей из-за "этого" становилось страшно, она не старалась пугаться, принимая всё аномальное за какое-нибудь фантасмагорическое видение. Так и во время отсутствия деда, она не старалась ничего преувеличивать, составляя какие-то мистические мысли о "сражении добра со злом". Она старалась понимать всё, как есть. Возможно, дед и отправился к старику, но старик оказался совсем не таким, каким рисовал его себе дед; оказался он очень гостеприимным и пригласил деда на чашечку кофе, отчего и произошла такая задержка. И она старалась оставаться в надежде, что всё именно так, как она себе представляет. Но время близилось к вечеру, а деда так и не было. Вот уже солнце зашло за горизонт и начинало темнеть.
   Тинна сидела в своей комнате и рисовала что-то. Она настолько увлеклась, что и не заметила, как совсем стемнело. А когда раздался звонок, она тут же всё бросила и побежала к входной двери, за которой слышалось тяжёлое, хриплое дыхание, связанное со стоном умирающего человека.
   - Это ты, дедушка? - еле слышно спросила она.
   - Да, - послышался хриплый бас, в котором Тинна едва расслышала голос деда. - Открывай.
   Она щёлкнула замком и отворила дверь. Из темноты в дом вошёл дед. Выглядел он просто кошмарно: лицо бледное и высохшее, как у покойника, руки трясутся.
   - Холод проклятый, - ругался дед. - Дьявол бы его побрал!
   Сбросив с плеч плащ, он тут же устроился у камина.
   - В аду наверное жарко, - бормотал он, глядя в огонь камина.
   Прежде, чем закрыть дверь, Тинна вышла на улицу и не почувствовала никакого холода. Но поведение дела ей не казалось странным, ведь она знала, что на старость лет всегда чувствуется холод, особенно, когда давление понижено.
   Когда она шла к себе в комнату, то обратила внимание на деда: ему вроде уже полегчало - он совсем не трясся, а спокойно сидел и смотрел на огонь в камине. И она, полностью успокоившись, шла дальше, как вдруг её остановил зов деда. Она взглянула в его сторону, а он поманил её пальцем. И, когда она подошла к нему, он предложил ей присесть рядом.
   - Ты что-то тихая такая сегодня, - заметил ей дед.
   - А что? - удивилась она, вроде как прикидываясь, что совсем ни о чём не догадывается.
   - А почему ты не спросишь своего дедушку, где он был?, и почему так поздно возвратился?
   - Да догадываюсь: старика того "проведывал", а он оказался совсем не таким.
   - Ну, ты у меня прямо умница! - похвалил её дед. - Ты вроде как ясновидящая, так точно всё угадала!
   Вскоре Тинна отправилась к себе в комнату, а дед остался сидеть у камина.
   Она дорисовала портрет вымышленного героя, отбросила его в сторону, положила перед собой чистый лист бумаги и призадумалась над будущим рисунком. Ей хотелось нарисовать что-то необычное и сверхъестественное, но ничего пока не приходило в голову, а если и приходило что, то она не знала как изобразить это в рисунке. Глаза её уже слипались и мысли потихоньку, одна за другой, вылетали из головы. Но на чистом листе слегка проглядывалась тень, - слабая тень лица. Естественно, она замечала это, но ей всё уже было как-то безразлично, ведь смотрела она на это сквозь сон. А на бумаге тень обретала цвет, оживало человеческое лицо. Вот и глаза, они полностью ожили и в них отразился характер изображённого, но характер этот трудно разглядеть, ведь изображён лукавый, но глаза его, - глаза, налитые кровью, да они просто выдают его, они выражают всё его зло, так хорошо прикрытое прочным заслоном, а вместе со злом - и ненависть и то же лукавство и всё остальное, присущее дьяволу. Но Тинна уже спала и ничего не видела и не слышала. Ведь она не слышала, как входная дверь в её комнату скрипнула и вошёл дед. Глаза его сверкали тем же, чем сверкали у того, кто был изображён на листе бумаги, лежащим перед спящей Тинной. А дед, в свой черёд, медленно-медленно подходил к своей внучке, наводя ужас неизвестно на кого. Он уже открыл рот и клыки его быстро стали расти, достигая определённых размеров, но вдруг остановились, почувствовав что-то и вернулись в исходное положение.
   Из передней дома доносился шум. Пришли родители и Роберт.
   В доме было довольно жарко. Всё тепло пёрло из самого камина, потому отец тут же затушил огонь.
   Родители отправились в свою комнату, а Роберт скинул с себя верхнюю одежду и прошёл в комнату к Тинне.
   Кроме хозяйки, в комнате никого больше не было. Она спала, облокотившись на стол и посапывая в чистый лист бумаги, на котором так ничего и не изобразила.
   Пробудило её удивление Роберта: "А где дед?"
   - У камина греется, - ответила она, зевая.
   Роберт тут же выскочил из комнаты и взглянул в сторону камина. Там действительно сидел дед, да так сидел, будто уже с час как не вставал. А Роберт стоял и ничего не мог понять. Затем он почесал в затылке, постоял некоторое время в удивлении, затем махнул на всё рукой, да пошёл к себе в комнату.
   Тинна застилала постель и ложилась спать. Прежде, чем потушить свет, её внимание привлёк чистый лист бумаги на столе. Она вспомнила вдруг тень лица, которая появлялась перед тем, как она задремала над ней. Естественно, она сочла это за видение своей дремоты (ведь её не могла посетить мысль о том, что на чистом листе бумаги мог появиться чей-то призрак).
   Потушив свет, она улеглась в постель и, откидывая из головы все посторонние мысли, старалась засыпать. Но до неё доносились какие-то звуки, после чего она уже не спала, она слушала эти звуки шороха - из комнаты готовящихся ко сну родителей. Наконец звуки прекратились, родители уже спали, и только тогда она имела возможность уснуть. Но что ей ещё мешало?, наверное, само желание спать. И... наконец, она почувствовала, что к ней стало подходить это состояние сна. Но... опять звуки, - звуки шагов прокрадывающегося человека, - это уже как-то заинтересовало её, и она насторожившись прислушивалась, вот только выйти посмотреть не отваживалась, - ещё бы! А шаги медленно приближались к входной двери в дом. Раздался приглушённый щелчок замка и дверь тихо отворилась и без скрипа закрылась. Больше она никаких звуков не слышала, но ей было как-то не по себе, ведь не было сомнения, что это был её дед.
   Занятия у Роберта начинались раньше, чем у Тинны, и выходил он в одно время с родителями. А когда Тинна просыпалась, в доме уже никого не было. Солнце давно взошло, а часы ей говорили, что уже пора собираться в школу.
   Когда она заправляла постель, то вспоминала ночные звуки прокрадывающихся шагов, приглушённый щелчок замка, но это ей уже не казалось таким странным, как в ночное время, она даже и это старалась принять за сновидение. Но, перед тем как выйти из дома, она взглянула на дверь гостиной, где отдыхал дед. Дверь эта была заперта изнутри и Тинна прошла мимо. А обходя дом, она обратила внимание на окна гостиной, зашторенные светонепроницаемым полотном (почти также, как и у старика). Но она не придавала этому особого значения; возможно, дед ещё спит, а окна зашторил, чтоб дневной свет не проникал в комнату.
  

***

  
   Утро выдалось на редкость пасмурное и прохладное. Слабо моросил дождик и слякоть прилипала к подошвам. Но никакая отвратительная погода не сопутствовала настроению Эдди, он как всегда был исполнен духа и оживлённо шагал по улицам города в направлении школы.
   На перерыве между уроками, Тинна сидела облокотившись о парту и наблюдала за самым весёлым человеком школы.
   "Он ли это?" - спрашивала она себя, глядя на чересчур живого ученика, что-то интересно рассказывающего толкучке ребят-одноклассников, собравшейся вокруг него.
   "Нет, мне кажется, это не он, - продолжала она размышлять. - Я прекрасно помню его характер, поведение. Это не он. В Эдди что-то вселилось... Боже! - опомнилась она. - О чём я думаю?! Это ведь нереально, мистика какая-то". - Она больше не хотела об этом думать, всего лишь успокаивая себя тем, что у Эдди начался переломный возраст. После таких успокоений, Тинну нисколько не удивляло это весёлое настроение её старого приятеля, она даже как-то старалась походить на него, и ей казалось, что она чувствует себя гораздо лучше, когда совершенно ничего не думает о нём. Когда она становится убеждена, что у него начался какой-то переломный возраст, ей сразу кажется, будто весёлый Эдди, совсем не схожий с Тинной, становится к ней немного ближе.
  

***

  
   Почему Тинна в этот день возвращалась домой позже обычного срока? - возможно, ей пришлось задержаться. Но это не имеет значение, ведь, когда она пришла домой, всё равно ещё никого не было, разумеется, кроме её дедушки, запершегося в гостиной ещё перед рассветом и пробывшего в запертой комнате до сих пор.
   Может быть, Тинна нисколько не удивилась тому, что никто из семьи ещё не пришёл. Она только лишь задумалась о своём уединении и сразу же пришла к выводу: в следующий раз не скучать одной.
   Но, раз скучаешь одна, - говорила она себе, - то и продолжай скучать. Даже не скучать, а рисовать! - обрадовалась она и помчалась за листом бумаги, при котором, как помощник, присутствовал её верный карандаш, всегда готовый изобразить мысли своей хозяйки с помощью её руки и движения кисти. Всё это помогает ей расслабиться и она рисовала всё, что впадало ей в голову. Рисовала, убивая время и не замечая, как вечер наступал всё быстрее и быстрее, как солнце заплывало за горизонт, после чего дверь гостиной без скрипа отворялась, после приглушённого щелчка замка, и также беззвучно закрывалась. Тинна не слышала этого; она настолько увлеклась, что даже не услышала, как в её комнате появился дед. А, может быть, этого никто не слышал бы, ведь дверь в комнату Тинны, после того как она её закрыла, даже и не шелохнулась.
   - Добрый вечер, Тинна, - поздоровался дед.
   Тинна замерла. Перед ней висело зеркало, в котором не отражался стоящий за её спиной, но она даже и не взглянула в это зеркальце, ведь она даже и понятие не имела, что нынче ни одно зеркальное отражение не имеет права показывать её дедушку.
   - Дедушка? - как бы удивилась она и, повернувшись, взглянула на него. А выглядел он, можно сказать, превосходно, словно похорошел. Но, если внимательней приглядеться, то можно заметить, что похорошел он (вроде как) давно, а теперь ещё хочет. Тинна только не замечала за дедом этих особенностей. Как только она вернулась из школы и научилась смотреть на Эдди бессмысленно (не обдумывая каждую мелочь в форме его нового поведения), Тинне даже показалось, что ей это нравится.
   - А ты не знаешь, когда все придут? - спросила она его, наверное чтоб убедиться мёртвый он или живой, ведь стоял он за её спиной совершенно каменный, словно его только что прибили или вытащили из него жизнь.
   - Поздно придут, - ответил он, взглянув в окно; он смотрел на тёмно-синее небо и в этот момент в его глазах можно было заметить одно неосуществимое желание: превратить или перекрасить синий небесный цвет в совершенно чёрный - смоляной цвет бесконечной тьмы. Он жаждал "смоляной" темноты, как крови человеческой, успокаивая себя словом "терпение" - тьма скоро наступит и надо немедленно приступать, пока никто не нагрянул. И он уже опускал голову, как Тинна встрепенулась. - Дедушка, ты что?! - Она тут же вспомнила прошлый вечер и утро, вспомнила свой страх, который постоянно старалась развеивать. А дед уже разевал свою пасть и едва не впивал острые клыки в шею своей внучки, для того чтобы проделать дырочки, через которые можно будет высасывать жизнь, в обмен на размножение своего бессмертия и вечной молодости, подаренных ему "предками".
   - Ты станешь такой как я, как мы все, - обещал ей дед. Тинна с силой вырвалась из объятий деда и подбежала к двери.
   - Намертво! - кричал дед, - ты ведь её сама захлопнула!
   А та дёргала за ручку совершенно без успехов. Дверь была просто зацеплена за что-то так, что её невозможно было чем-либо открыть.
   - Сама захлопнула, - повторял дед. - Теперь больше не откроешь. - И он улыбнулся, - ну, подойди к дедушке, он тебя поцелует.
   - Интересно, - задумалась она вслух. - А как же ты вошёл?, ведь дверь была захлопнута мной и притом намертво. - Этим она, возможно, хотела показать деду, что нисколько не испугалась.
   - Это очень интересно, - отвечал ей дед, - вот подойди к дедушке, он тебе и объяснит это всё.
   Он и сам бы подошёл к ней, но старался играть, превращая всё это в розыгрыш. Но его грызли собственные мысли и игра не получалась.
   - Ну всё, - бормотал он. - Сейчас ты, внучка, навеки останешься моей внучкой.
   Он хотел всё делать очень быстро, но не успевал, чувствовал опасность.
   - Не успел, - произнёс он наконец. - Не успел.
   - В общем так, - говорил он, обращаясь к Тинне, которая видела как он бледнеет от распирающей его злобы, прямо на глазах. - Всё, что здесь было - ничего не было, ясно? Будешь болтать, тебе всё равно никто ничего не поверит... - прервали его посторонние звуки, это были шаги троих человек - матери, отца и сына, они уже почти подходили к дому. Отец лез в карман за ключом, а дед в это время кое-что обещал, растворяясь в воздухе как пар.
   - Целуй им задницы за подарок - временную жизнь, а как наступит полночь, я приду к тебе, жди.
   Когда мать вошла в комнату к дочери, дед уже растворился полностью. Тинна тут же кинулась на шею к матери и принялась рассказывать ей о том, что ночью придёт дедушка и будет очень плохо.
   - Ты что?! - удивилась мать. - Тебе разве дедушка ничего не сказал?
   - Нет.
   - Да ты и записку наверно не читала?
   - Какую записку?!
   - Ну ты даёшь!, он ведь ещё утром уехал домой. Что ж ты так?
   Теперь Тинна всё и поняла, но ей оставалось только доказывать, что дед никуда не уезжал, но что бесполезно, то бесполезно.
   Правильно ей сказал Эдди в школе! Она тогда ещё пыталась с ним заговорить: рассказать про своего дедушку (вообще-то, ей никогда не нравилось общаться с эдакими весельчаками, поскольку они с лёгкостью готовы выставить тебя на смех за любую мелкую проволочку в разговоре): "Я же тебе сразу сказал, что дед - это плохо! Ты что, не помнишь, когда мы болтали на дне моего рождения? Эх ты! Мало того, что у тебя с памятью нелады, так ты мне ещё в тот день пыталась устроить какой-то выговор! А-ха-ха, ха-ха..."
   - Мама, можно мне поспать в вашей комнате, - попросила она, стараясь намекнуть на свою боязнь собственного страха.
   - Чего это вдруг? - удивилась мать в ответ, не заметив намёка. - Да и где ты там будешь спать?, у нас всего один двухместный диван, спи себе здесь и всё.
   - Нет, я здесь боюсь.
   - Ну давай, если хочешь, в гостиной.
   - Только не там!
   - А что такое?
   - Там дедушка спит, - шёпотом ответила она. - Мне так кажется.
   Но матери почему-то казалось, что над ней издеваются.
   Ей вообще не нравилось, когда дети пытаются привлекать к себе излишнее внимание. Дочь начала канючить сразу, как та подходила к дому. Это нехорошо. Мать должна прийти, отдохнуть с дороги, а не лететь к Тинне и "нянчиться" с ней, словно она всё ещё "проживает" в детской коляске!..
   - Вот что я скажу тебе, дорогая, - повысила (слегка) она голос. - На улице дедушка твой не спит, надеюсь, а то я тебе там постелю. - Говорила так, будто спрашивала её: "ты действительно издеваешься или у тебя вправду помешательство произошло?" И уже направилась к выходу. И после того, как она уже не могла слышать свою дочь, Тинна заплакала; плакала она так, чтоб её не было слышно даже в своей комнате. Она чувствовала сильную дрожь во всём теле, но старалась не подавать виду, чтобы не привлекать к себе внимание. А, когда взглянула на циферблат и заметила, что полночь наступит через пару часов, то... почувствовала, как кто-то коснулся её шеи... Сердце её застыло настолько, что, казалось, преградило ей дыхание, зрачки расширялись так, что, казалось, ещё мгновение и вылетят из орбит.
   - Всё готово, - раздался голос. - Можешь идти.
   Но Тинна не то, что идти, даже повернуться не могла и посмотреть, кто стоит за её спиной, хотя голос отца сразу же узнала.
   - Папа?
   - О, да ты, смотрю, спишь стоя, - заметил отец и, взяв её на руки, понёс в свою комнату, приговаривая на ходу, - а я в твоей кроватке попробую уместиться.
   Покачивался он, естественно, не от тяжести, а от того, "что в нём и сколько находилось".
   - А ты сегодня во сколько пришла? Мы тебя ждали, ждали, - говорил он, спускаясь по лестнице. - Нас-то сегодня на вечеринку пригласили, а ты вдруг смылась куда-то, ну мы и пошли втроём, вот и пораньше возвратились, ты-то тут одна. Как, не соскучилась одна? Не страшно было-то одной?
   В ответ Тинна только покачала головой.
   - А ты там про деда что-то говорила матери, - напоминал он.
   - Да, - как ни в чём не бывало. - Он сказал, что в полночь ещё раз придёт. - Может, она вовсе не хотела так ответить, но получилось у неё здорово и с юмором, а отец аж загоготал, почти по-гусиному.
  

***

  
   Тинна лежала на двухместном диване, прижавшись к матери, ведь свет уже выключен и ей становилось всё страшнее и страшнее, она словно чувствовала приближение полуночи, но старалась не поддаваться страху тем, что в любую минуту могла разбудить мать и дать ей увериться в том, что это за дедушка-ужас.
   Когда же она вспоминала то, во что никогда не могла поверить, то думала: лучше ей ничего больше не вспоминать. И мысли её оставляли наедине с тем, кто обещал навестить её и поцеловать, как намеревался. Мать-то, понятное дело, дедушка целовать не будет. Вообще, если он действительно продал душу дьяволу, то все эти "продажные твари" предпочитают исключительно детскую кровь; либо кровь молоденьких девушек. - Обо всём этом Тинна уже не думала, когда чувствовала, что... засыпает, - это было для неё страшнее всего на свете, ведь (а она это очень хорошо понимала) дедушка придёт к ней, а она спит, ну он и разозлится, да укусит её, вместо того, чтобы "поцеловать", и тогда ей больше не понадобится просыпаться. И она хорошо тряхнула головой, сбрасывая в сторону все маленькие частички дрёмы и сна, между тем услышав слабое посапывание матери. А сквозь посапывание слышался также и стук... Стук в окно. Сердце её прямо так и остановилось. А глаза, можно сказать, вылезли из орбит.
   Весь её взгляд был устремлён на худой и слегка длинноватый палец с острым длинным ногтём, который постукивал по стеклу. Сквозь стук, слышался хриплый голос умершего дедушки.
   - Открой! - шёпотом настаивал голос. - Открой и впусти меня, если не хочешь, чтоб твоя мама проснулась.
   Тинна сидела и не двигалась, со стороны она походила на манекен, пот бежал с неё почти водопадом.
   - Давай добровольно, - предложил дед. - Не то я войду, как тогда (через дверь), хотишь?
   Нет, не хотела, она больше желала разбудить мать, но не знала, что за этим может последовать.
   - Давай, попробуй, - предложил дед, словно прочёл её мысли. - Разбуди!
   Но ей только стало ещё страшней, - безвыходное положение.
   - Буди, сказал тебе!, а не то я... - пригрозил он ей и поднялся над окном. Он висел в воздухе, чтобы его хорошо было видно. А Тинна второпях начала будить мать. - Мама, проснись!, посмотри!
   - Куда смотреть? - зевая, заворчала она в ответ. - Не буду никуда смотреть! - И уже собралась было снова засыпать, как дочь прокричала ей в самое ухо: "Дедушка!" И после этого, только, она стала открывать глаза, с большой растяжкой - один за другим. А дед в это время висел в воздухе и ждал (не дождался), когда эта не верящая ни во что мамаша наконец посмотрит на него. А той, сейчас не увидать бы дедушки и она могла бы уже запросто попросить доченьку не будить больше маму. Но дед изнемогал от нетерпения. А что было бы, если эта несуеверная женщина увидела настоящего, живого призрака, ночную тварь, - а это мы сейчас и узнаем.
   Когда она открыла глаза, то сразу взглянула туда, куда тыкала пальчиком её несчастная дочурка, и внимательно вглядывалась в то место.
   - Ну и что? - сплюнула она.
   - Как это "ну и что"? - удивилась Тинна. - Ведь дедушка...
   - Какой дедушка? - перебила она её. - Иди ты!
   - ...висит над окном, - договорила она и взглянула туда, где висел дед. Деда не было.
   - Вот что! - заявила мать. - Или ты дашь мне поспать этой ночью спокойно, или я отправлю тебя к твоему дедушке, за окно, - и бухнулась в исходное положение. И тут же раздался злодовольный смех. И Тинна уже смотрела в окно, за которым в темноте висела фигура деда.
   - Ну что, разбудила? Хочешь ещё?
   Тинна понимала: если ещё разок разбудит мать, то случится нечто непоправимое, и возможно ей суждено будет отправиться в свою комнату, на смену отцу. И остаться там наедине с тем, с кем и суждено остаться. Но это уже не имеет особого значения.
   - Твоя мама пьяна, - попытался объяснить ей дед ситуацию. - Ей нельзя пить, потому что она начинает подозревать твоего папу. Косо и исподлобья на него смотреть.
   - В чём это подозревать?
   - Ты ещё маленькая. Наверно, не знаешь, что такое дурацкая, беспричинная женская ревность?
   Но Тинна понимала, о чём он говорит. Пытается ей объяснить логику, почему её мамочка сегодня такая недовольная. Почему её лучше не трогать, а дать ей выспаться. Как бы он сказал, "протрезветь".
   - Ну, ты меня впускаешь, или нет, - орал дед через окно, а она сидела на диване и плакала, стараясь также неслышно, как у себя в комнате.
   - Тогда я, значит, сам проникаю к тебе, - решил дед и вот он уже в комнате.
   - Меня никто и не услышит даже, я ведь призрак. Если хочешь, чтобы и тебя не слышали (например, не прискакал Роберт и не устроил дурацкую панику), говори мне мысленно.
   "Что тебе надо, - стонала она мысленно. - Убирайся, сгинь!"
   - А вот это нет, - сказал он. - Я не могу так просто убраться, поскольку я твой дедушка. Ты должна меня слушаться, мне во всём подчиняться. Но, извини, ситуация слегка испортилась. Однако, всё можно поправить. И знаешь как? мы должны повторить всё заново, но только действовать честно, а не так, как я залез в это дурацкое окно. В общем, у тебя есть альтернатива: Или ты добровольно подставляешь мне свою шейку, или... Короче, хоть сейчас задницу затыкай, чтоб в постель не наложить, к тому же на мамином диване: как она к этому отнесётся?
   И всё-таки, она сказала свой выбор.
  
  

II

  
   На следующий вечер, Эдди возвратился домой каким-то другим, совсем не таким, каким его приходилось наблюдать последнее время. Это был не Эдди, а какой-то мрачный тип с лицом и телом самого весёлого и счастливого человека по имени Эдди Шоу.
   Даже отец, и тот не отважился подойти к своему сыну и хотя бы поинтересоваться, что за бешеная собака его укусила. А тот, даже и не собираясь обращать внимание на перепуганные взгляды родителей, медленно и тяжело поднимался по лестнице в свою комнату; голова его настолько удручённо свисала с плеч, что ещё немного и начнёт ударяться о ступени. Но этого не случилось, Эдди уже подходил к двери и тихо пнул её ногой, отчего она послушно, словно решила не нарываться на этого неопознанного типа, распахнулась и пропустила парня в свою комнату.
   Когда его родители только-только начинали готовиться ко сну, то глава семьи почему-то остановился от неожиданности. Взгляд его был прикован к двери, ведущей в коридор, которая отворялась очень даже незаметно.
   - Смотри! - шепнул он жене, кивнув на дверь. - Что это? чёрт возьми!
   - Похоже, что это Эдди, - ответила она.
   - А может, не Эдди, а... - и он замолк полностью от какого-то странного ужаса.
   А дверь, меж тем, отворилась полностью и из темноты выползла фигура одиннадцатилетнего парня по имени Эдди. Взгляд его придавал ещё больше загадочности этой и без того вычурной обстановке. Это был очень недовольный взгляд.
   - Эдди, сынок, что случилось? - заговорила ему мать вперёд того, что он уже собрался произнести.
   - Спать ложитесь? - поинтересовался он, как бы не кстати.
   - А ты-то чего не ложишься? - тут же вставил отец свою излюбленную вечернюю фразу, с которой он давно уже привык обращаться к своему сыну поздним вечером.
   - Поговорить пришёл, - ответил ему Эдди каким-то жутковатым тоном.
   - Поговорить? - переспросил отец немного испуганным голосом. Но, после следующего своего произношения, ему сразу же полегчало:
   - Ну говори, только быстрее, а то завтра в школу тебя не добудишься.
   - Больше всего меня интересует... - остановился Эдди специально, чтобы заострить всё внимание своего отца на том, что его действительно интересует.
   - Ну и что же? - серьёзно спросил отец.
   - Интересует ли тебя моё сегодняшнее настроение, - ответил Эдди.
   - Да! - опомнился он в ответ, - я-то тебя так и не спросил сегодня... А что собственно случилось?
   - Почему не спросил? - растягивал он разговор.
   - Да ты выглядел как-то жутковато.
   - И у тебя, папа, не хватило смелости подойти к своему сыну и поинтересоваться, что с ним произошло?
   - А что с тобой может произойти?! Выглядел ты не очень так... - остановился, выбирая фразу, - ...ужасно. Другое дело, если бы ты был покалечен.
   - А если у меня в душе ещё похуже история творилась?
   - Ну ты уж извини меня, сын, но подойти к тебе в тот момент вряд ли кто осмелился бы. Если бы ты видел, как ты со стороны выглядел...
   - Ладно, - перебил его Эдди, - оставим этот разговор, чего впустую болтать.
   - Как это оставим?! - удивился отец. - Расскажи хоть нам, что у тебя там стряслось.
   - Я был у Тинны, - хладнокровно заговорил он.
   - Ну и...
   - А её не было дома.
   - И это всё? - спросил отец с каким-то театральным трепетом в голосе.
   - Можно сказать, пока всё, - ответил он так, чтоб его отцу, и матери тоже, было видно, как он что-то скрывает.
   - А ты не спросил у её родителей, где она? - поинтересовалась мать.
   - Они тоже не знают.
   - Как, не знают?! - в голос вскричали оба родителя.
   - Они мне так ответили, - говорил Эдди с каким-то жутким хладнокровием в голосе. - А мне вот почему-то показалось, что они что-то скрывают.
   - Значит, она дома, - догадался отец, - и наверняка наказана за что-то.
   - Да нет, - отрезал Эдди, - я видел их взгляды... Здесь явно что-то не то.
   - Тебе это показалось, - успокаивал его отец. - У них свои проблемы, и они не очень-то уважают тех, кто суёт нос не в своё дело.
   - Этим ты меня не переубедишь, - сказал он ему и направился в свою комнату. Там было тихо и спокойно, и никаких проблем.
   Ему бы сейчас забыть обо всём, что не представляет собой никакой радости, да завалиться спать. Но не так-то это просто, а с таким мрачным настроением ему редко когда удаётся заснуть. Но всё же он попробовал постараться. Что-то получалось, но вот Тинна никак не могла вылететь из головы, она почти перед глазами стояла и просила его не засыпать пока.
  

***

  
   Луна сияла уже во всём своём свете. Лучи тускло проходили сквозь решётчатое окно комнаты Эдди, и изображали на полу какой-то фосфорный рисунок. Огромное дерево перед домом изображало на этом "рисунке" колеблющуюся тень в образе какого-нибудь жуткого призрака, пробирающегося в комнату Эдди.
   А сам хозяин комнаты настолько увлёкся воображениями новых злоключений, что и не заметил, как на рисунке появилась ещё одна тень. Эту тень бросал человек, примыкающий к самому окну.
   До Эдди донёсся только настойчивый стук по оконному стеклу.
   Сначала он, естественно, ничего не понял. И прежде, чем перевести свой удивлённый взгляд на окно, взглянул на "рисунок" и заметил постороннюю тень... А когда взглянул на окно, обмер полностью... За окном была Тинна. Она смотрела на него умоляющим взглядом.
   На первый взгляд - очень даже странное зрелище. Однако, Эдди оно казалось не настолько странным, насколько страшным, ведь предположения его зашли очень далеко.
   - Эдди! - стонала Тинна за окном каким-то охрипшим и глухим голосом, - впусти меня!, мне холодно, Эдди! Ветер дует, я вся продрогла.
   - Тинна? - наконец-то прошептал он не своим от удивления голосом.
   - Да впусти же ты меня наконец! - зарычала она каким-то жутким басом, постепенно приходя в ярость, - не то я вынесу ко всем чертям это вонючее окно!
   Эдди убеждал себя, как старался, что это она такая от несдержанности и чего-то ещё (в полной мере противоречащего неземным силам зла, обрушившимся на его соседа).
   Но вот не хотелось ему, чтоб его милая подружка вынесла окно. И он тут же, подскочив с места и подбежав к окну, сразу же поднял раму.
   - Ты ломаешь себе голову? - заговорила Тинна, остановившись перед открытым окном. - Пытаешься понять, почему я себя так странно веду? А я объясню тебе, дорогой. Это всё оттого, что ты получил своё. Ты добился, чего хотел с самого начала. Отомстил мне за то, что отчитывала тебя по поводу твоей злости на своего дедушку!
   - Что-что? - промямлил тот. - Прости, я тебя не понимаю.
   - Не понимаешь?! - фальшиво сжалилась Тинна над его инфантильным, озадаченным видом. - Ты натравил своего паршивого соседа на моего дедушку, вот что!
   Тинна больше не могла разговаривать. У неё не было физических сил для того, чтобы продолжать держаться в воздухе. И она рухнула с подоконника на пол. Но только после того, как высказала всё наболевшее. Конечно, это была ложь, но ей какое теперь дело? Уж так всё вокруг закрутилось. Проще найти виноватого (козла отпущения), чем пытаться самой всё уладить.
   Эдди поднял её на ноги и ужаснулся её кошмарному виду. Лицо у неё было бледным, а вокруг глаз - огромные синяки.
   Он успокаивал себя только мыслями, что лицо кажется бледным всего лишь при свете луны, а синяки - в качестве теней или чего-то ещё.
   Он пошёл к выключателю, чтобы зажечь свет, но остановил его замогильный голос Тинны:
   - Не делай этого, парень! Знаешь, как мне осточертел этот свет?
   - Тинна, - заговорил он немного неуверенно, - может, объяснишь мне наконец, что с тобой происходит?
   - А что тебе ещё непонятно?
   - У тебя такой вид, словно ты заблудилась в лесу и долго не могла найти выход.
   - Ладно, как-нибудь в другой раз объясню. Сейчас я адски устала, так что дай мне лучше выспаться.
   И уже, сомкнув глаза, она повалилась, словно подкошенная. Но Эдди успел её удержать. Он взял её на руки и уложил на свой роскошный диван.
   Он долго стоял, глядя на её неподвижное и, на вид, безжизненное тело, каким-то пустым и мутным взглядом.
   Он даже и сам не заметил, как прилёг на диван и сразу же засопел. Можно себе представить, насколько он "отключился"?
  

***

  
   - Вставай, Эдди! - донёсся до него сквозь сон голос Тинны.
   Вот он открыл глаза и увидел перед собой безумное лицо своей подруги.
   - Что случилось? - вскрикнул он испуганным голосом.
   - Нам надо идти!
   - Куда идти?!
   - К твоему соседу.
   - Зачем?!
   - Ты должен... - прервал её замогильный голос:
   - Не надо никуда идти, - это был Гарт, - я перед вами.
   Старик, как всегда, выглядел очень приятно. Но на этот раз глаза его так были налиты кровью, что в темноте издавали какой-то, еле заметный багровый свет.
   Трудно описать, что происходило с Тинной от такой неожиданности. Только побледнела она ещё сильнее.
   - Эдди, - обратился к нему сосед, - нам надо поговорить наедине, - и с какой-то жутковатой ухмылкой взглянул на Тинну, бормоча:
   - Я думаю, молодая леди не возражает?
   Ни в коем случае. Она послушно встала пай-девочкой и молча оставила их.
   - Что случилось? - спросил Эдди, когда уже никто не мешал разговору, - и как вы вошли сюда? - Он старался говорить как можно мягче.
   - Меня гостья твоя заинтересовала, - отвечал старик. - Надеюсь, ты понимаешь, о чём речь?
   - Что?!, вы хотите... - с ужасом догадался он. - Нет!, не надо! Она тут не причём. ... Я хотел сказать, она ничего дурного даже и не думает.
   - Будем надеяться, - постарался он поверить ему на слово, или сделать вид, что поверил. - Но, если что-нибудь не так, не дай бог, конечно, то ты должен будешь её сам предупредить. В крайнем случае, сделать это придётся мне, а ты знаешь меня: я "неудачник" и у меня редко что получается хорошо. Пусть будет умницей и не делает глупостей.
   - Ну, вы же видите, в каком она состоянии, - старался он убедить старика, что у Тинны с головой не всё в порядке. - Да она просто помешалась на таких как вы, и всё. А так она безобидна.
   - А я очень пугливый насчёт таких помешанных, - говорил он очень спокойным тоном, - так что пусть она держится подальше от таких, как мы, - и быстро направился к выходу.
   Но дверь распахнулась вперёд того, как он собрался её открыть, и в комнату вбежала Тинна. В руках у неё был длинный осиновый кол. И она неслась прямо на старика, выставив своё оружие перед собой, остриём вперёд.
   Старик только успел отскочить в сторону, и кол вместе с Тинной пролетел мимо.
   - Ты с ума сошла! - заорал на неё Эдди. - Где ты это взяла?, чёрт возьми!
   - Заранее приготовила, - уверенно ответила она и повернулась в сторону старика. Тот стоял, глядя на неё с какой-то идиотской улыбочкой.
   - Давай, детка, - мягко произнёс он, - попробуй-ка ещё разок.
   А Тинна на этот раз долго не размышляла. Она только делала вид, что собирается побежать, а сама неожиданно метнула этот лёгкий кол в старика. А старик оказался ещё резче и поймал правой рукой летящее на него смертоносное оружие.
   - Видишь? - обратился он у Эдди, - ещё немного и она разбила бы тебе окно этой палкой.
   А он стоял как раз перед окном.
   - А ты говоришь, что она даже ничего дурного не думает, - усмехнулся он. - Ну как ты мне теперь прикажешь с ней поступать?
   - Я ведь вам объяснил, что с ней, - ответил ему Эдди отговоркой.
   - Ты объяснил, а я не понял ничего, - зловеще произнёс старик и так сжал кол в руках, что тот аж хрустнул. - Тупой я насчёт этих объяснений, понимаешь?
   И он начал скручивать осиновый кол, как тряпку, а тот в его руках так трещал, что аж мурашки по спине пробегали. Пробегали они больше всего у Тинны, поскольку старик смотрел только на неё и с его лица не спадала зловещая ухмылка, а наоборот, преобладала с такой силой, что прямо завораживала эту некогда чрезмерно уверенную в себе девочку. Она бы сейчас завизжала во всю глотку, но ужас сковал её полностью, и не позволял даже сделать хоть одно движение.
   Эдди видел, как старик приближается и приближается к ней.
   "Да он же сейчас убьёт её!! - подумал он. - Что же делать?"
   - Ничего не надо делать, - прошипел старик, - потому как делать нечего.
   Кажется, он обращался к обоим: Тинну старался запугать ещё больше, а Эдди он ответил на вопрос, который парень задал самому себе.
   Всё, больше он медлить не мог, и так заорал и затопал ногами со всей силы, что аж старик встрепенулся.
   - Что ты делаешь, а? - быстро заорал он ему. - А ну-ка перестань сейчас же, мать твою!..
   Но Эдди не переставал. Когда он так шумел, в таких энергичных движениях, то на него трудно было напустить "стариковские" чары ужаса. А притих он, когда услышал поспешные шаги родителей, поднимавшихся в его комнату. И теперь злорадная ухмылка уже соскочила с моложавого лица старика и появилась на лице Эдди.
   - Вот чёрт возьми! - бормотал старик сам себе, - ну что я теперь скажу?! Да мне ведь придётся уехать с этих мест ко всем чертям! Вот позор какой!..
   А шаги тем временем уже топали по лестнице. И дверь дёрнулась, но почему-то не открылась.
   А старик, якобы ничего не замечая, продолжал отчаянно бормотать, проклиная такую кошмарную неудачу.
   Эдди тут же подбежал к двери и только тогда заметил, что она вообще не закрыта, а зацеплена так, что её невозможно подцепить без старика; ведь он вспомнил, как однажды подошёл к двери своего дома и не смог открыть её...
   Он хотел закричать родителям через дверь, чтоб вызывали полицию, но прикусил язык, потому что почувствовал, как к шее его прикоснулась ледяная, от загробного холода, ладонь.
   "Не надо ничего подобного говорить родителям, - предупреждал его внутренний голос, взявшийся неизвестно откуда, - а то дверь потом никто не сможет даже вынести, она будет покрепче алмаза!" Этот внутренний голос был каким-то спокойным и леденящим кровь в жилах, уж он-то не допускал противоречий.
   Всё прошло, как только старик убрал свои леденящие пальцы с шеи мальчика. Прошло, но только жуткое впечатление чего-то губительного не проходило.
   - О-о-о! - внезапно обрадовался старик, словно тут же, как убрал руку, с ума спятил, - а к нам в гости кто-то пришёл! Откроем, а, дети?.. Откроем!
   И дверь тут же освободилась и сразу же распахнулась.
   - Что тут у вас происходит?! - вскрикнула мать Эдди, в изумлении глядя на старика, неизвестно как очутившегося здесь в ночное время, и на Тинну, особенно на её жуткий вид.
   - Видите ли, миссис Шоу, - мягко заговорил старик, - эта девочка, - он кивнул на Тинну, - ей почему-то захотелось поиграть с вашим сыном и со мной. Странно, конечно, но что поделаешь, дети есть дети, иногда от них такое можно ожидать... Вы уж не обессудьте, но ваш сын любит проявлять свой голос во время игр. Но этого больше не повторится.
   К тому, что он говорит, вряд ли кто отнёсся бы без удивления, но говорил он настолько мягко и добродушно, что с ним просто невозможно было не согласиться. А у матери Эдди вдруг возникла какая-то неловкость, наверно на неё как-то подействовал магический взгляд старика. Но всё же она заговорила:
   - Вообще-то, детям пора спать... давно пора...
   - Конечно-конечно, - заговорил он ещё мягче, - я и сам об этом подумал. Но, видите ли, ваш сын привязан ко мне настолько крепкими узами дружбы, что я практически неспособен был отказать ему в настоянии Тинны. Войдите в моё положение. И, если Эдди не возражает, то я немедленно удалюсь.
   Самому хозяину дома что-то не понравилось в этом разговоре, он только не мог понять - что именно. Ведь он сразу обратил внимание на резкое изменение в непринуждённом поведении своей жены.
   - Он всё врёт! - завизжала Тинна каким-то безумным голосом. - Он убить меня хочет! Это не человек, это... - и она запнулась, будто воздуху не хватало для продолжения своего истерического визга. Но, быстро набрав в лёгкие свежего воздуху, продолжила:
   - Вызовите полицию!
   - Скорую помощь надо. Срочно! - проговорил старик, как можно серьёзнее.
   - Да-да! - согласился с ним хозяин дома, - я сейчас вызову! - и побежал в ту комнату, где находился телефон.
   - Как вы полагаете, миссис Шоу, отчего это у неё? - интересовался старик в то время, как вызывали "скорую".
   В ответ женщина только растерянно пожала плечами.
   - Я считаю это результатом переутомления, - продолжал старик. - Но всё-таки медицинская помощь ей необходима. Мало ли.
   - Всё готово, - объявил отец Эдди старику, - скоро прибудут.
   - Да как вы не понимаете! - стонала Тинна, - со мной всё в порядке! А с ним, - тыкала она пальцем в сторону старика, - ... он ведь псих! самый натуральный. Как вы это не видите?!
   - Успокойся, Тинна, - ответил ей отец Эдди, подмигивая левым глазом. - На самом деле, я позвонил твоим родителям, и они скоро приедут и отвезут тебя домой.
   Вскоре с улицы донёсся рёв мотора подъезжающего лимузина и визг тормозов.
   Хозяин дома оставил дверь открытой, и ему не пришлось спускаться для "встречи" тех, кто так быстро подкатил к его дому на малолитражке, которая всем, кроме хозяина дома, вдруг показалась загадочной.
   Через несколько секунд в комнате Эдди очутились двое молодых людей в полицейских униформах. И тут до старика наконец-то дошло, в чём дело.
   - Зря вы их вызвали, - заметил старик своему соседу, - пусть не упустят возможности возвратиться назад.
   Но полисмены, словно ничего не услышав, двинулись на старика, при исполнении служебных обязанностей - доставить этого "интеллигентного старого придурка", куда надо. И уже схватили его за руки, пытаясь надеть наручники, как отлетели в сторону, словно два мешка, набитых соломой.
   - Я ведь предупреждал вас, молодые люди, - напомнил он этим двум "неудачникам" в то время, как они молниеносно подскакивали на ноги, извлекая по привычке свои наганы.
   - Ну что ж, - удручённо произнёс старик, глядя на направленные в него два дула, - стреляйте в пожилого безоружного человека, ведь больше вы ни на что неспособны.
   - Выходите с поднятыми руками, - посоветовал приказом один из полисменов, обращаясь непосредственно к старику, - если не хотите шума.
   - Вы предлагаете мне проехать вместе с вами туда, куда вам заблагорассудится? - поинтересовался у них старик с саркастической улыбкой на лице. - Клянусь вам, такого никогда не произойдёт.
   - Вам помочь? - спросил его другой полисмен.
   - О себе позаботьтесь в первую очередь, - посоветовал старик обоим, и таким взглядом их окинул, что те аж попятились.
   - Чёрт возьми! - только и выкрикнул старик, перед тем как завалился на пол от двух глухих выстрелов в левый глаз и в горло.
   - И правда сумасшедший! - удивился первый полисмен, - ещё и заорать что-то успел.
   В это время они вдвоём волокли старика на носилках в свой служебный автомобиль. Кто-то из них всё время приговаривал: "Вообще, в педофилов нужно стрелять. Убивать их на месте. Оказывается, они действительно безумны. То, что они сумасшедшие, это не детский лепет! Ты сам убедился, напарник".
   - Посмотри, - обратил внимание другой, - у него даже и кровь не течёт!
   - Ничего, - жутко произнёс первый, - это ещё ерунда, вот когда он на полпути оживёт, тогда ты действительно удивишься.
   Он шутил, поскольку в участке всем был известен, как присяжный поклонник фильмов ужаса.
  

***

  
   Между тем, Эдди уговорил родителей, чтобы не отвозили Тинну домой.
   - Ладно, ладно, - согласился отец, - только чтоб через пять минут храпели, - и вышел вслед за женой.
   - А ты где была? - спросил Эдди Тинну, после того как убедился, что их уже никто не слышит.
   - Этого я тебе не скажу, - мрачно ответила она ему. - Причём, тебя это несильно интересует.
   - Ну да, несильно! - заорал он от удивления. - Ты явилась ко мне чёрт знает во сколько, и через окно, как это понимать?
   - Но ты ведь всё равно не спал.
   - Ну и что, а если бы я спал?
   - Понимаешь, - начала она объяснять ему, - в то время я находилась там, откуда кое-что видно.
   - На этом, что ли?.. - догадался он, тыкая пальцем в окно, - на дереве?
   - Я там давно уже сидела и ждала.
   - Ну, а хоть что-нибудь ты мне можешь объяснить?.. Например, вид свой?
   - А что вид? Вид, как вид.
   - Ну да! Раньше я что-то не замечал за тобой такой цвет лица, да и синяки под глазами...
   - А, - махнула она рукой, дескать "не обращай внимания", - это ерунда.
   - Ерунда, говоришь? - переспросил он немного поспокойнее. - Ну ладно, ерунда, так ерунда. Но что ты предложишь вместо этой ерунды?
   - Ну хотя бы... - предложила она, - ...хотя бы, пойти кое-куда.
   - А где это "кое-куда" находится?
   - Пойдём и увидишь.
   - А ты сразу ответить не хочешь?
   - Да нет, я другое хочу.
   - Ну и?.. Если не секрет, конечно.
   - Сюрприз хочу тебе устроить, вот и всё.
   - "Сюрпризы" бывают разные.
   - Да что ты такой?.. Как будто у тебя мания преследования какая-то.
   - Ну ничего себе! - вскрикнул он шёпотом от изумления. - Куда это ты ночью собралась вести меня для "сюрприза"?
   - Кто тебе сказал, что ночью?
   - Да я думал, мы прямо сейчас пойдём.
   - Зря ты так подумал, - раздался из-за двери мужской голос.
   Тинна и Эдди мгновенно перевели взгляды на дверь, которая тут же тронулась и начала медленно-медленно подаваться вперёд, открывая взору того, кто стоит за ней.
   - Всё, закругляемся, - объявил Эдди Тинне и тому, кто был недоволен последней мыслью своего сына. И тогда он изложил свою мысль как можно сдержанней:
   - Я думаю, Тинне лучше будет в гостиной.
   - Ну папа! - взмолился Эдди, чуть не пустив слёзы, - я же тебе всё объяснил!
   - Но я тебя до сих пор не понял. Ты можешь как нормальный человек завалиться спать?
   - Ну ты же видишь, у нас с Тинной произошла внезапная беседа, а сейчас мы уже всё разрешили.
   - Будем надеяться, что пока всё, - буркнул он и вышел из комнаты.
   - Ладно, бог с тобой, - шёпотом согласился Эдди на предложение Тинны, после того как шаги отцовских тапок приглушились в спальне родителей. - Так уж и быть, сходим завтра в твоё "кое-куда".
  

***

  
   - Эдди, - сквозь сон расслышал он своё имя в каком-то глухом, но до ужаса знакомом голосе. Голос доносился словно откуда-то издалека.
   Голос из могилы, подумал Эдди после того как понял, что уже окончательно проснулся.
   - Эдди, помоги мне! - попросил его тот же голос.
   Тогда он открыл глаза...
   В комнате было ещё темно, но за окном уже начинало светать. Некоторую часть тусклого-утреннего света заслонял огромный старик в своём излюбленном элегантном костюме, он висел перед окном и его отлично держал воздух: Всё это Эдди разглядел в то мгновенье, как только открыл глаза.
   - Помоги мне, Эдди! - повторил он свою просьбу и голос его стал при этом ещё глуше.
   - Что такое?! - тут же вскрикнул Эдди.
   - Да не кричи ты так, - почти прошептал старик, - родителей разбудишь!
   - Так вас же убили, - заметил Эдди и удивился.
   - Меня давно ещё убивали, - он даже сделал ехидную улыбку на своём, и без того зловещем, лице, - раз пять, или десять, точно не припомню. А сейчас мне нужно быть с тобой откровенным...
   - Что вам надо? - шёпотом перебил его Эдди.
   - Вопрос сейчас находится не во мне, - перебил его старик, - а в тебе!..
   - Что? - не понял он.
   - Сейчас объясню, - сказал старик, - но для начала ты должен впустить меня.
   - Как это, впустить? - выдавил он из себя каким-то ослабленным голосом.
   - Обыкновенно: открыть окно и впустить. - В этой фразе не было ничего пугающего, ничего принуждающего, даже ничего сверх'внушительного, но прозвучала она как заклинание.
   Через несколько секунд старик оказался в комнате Эдди.
   - Итак, - заговорил старик, - вопрос сейчас состоит в том, чего хочешь ты, а не чего мне надо.
   - А теперь поясните мне свой вопрос, - напомнил ему Эдди, - как обещали.
   - Пояснить? - переспросил старик и сотворил на своём лукавом лице такую ухмылку, которая преобразила его в самого натурального дьявола. - А ты сначала посмотри на свою подружку.
   Произнёс он это так, что Эдди совершенно ничего не оставалось делать, кроме того, чтоб встрепенуться заранее от того ужаса, на который старик намекнул своим видом.
   - Посмотри-посмотри, - повторил старик каким-то жутким голосом, - а потом поясню, может быть.
   - Что значит, может быть? - возразил Эдди уже сдавленным голосом.
   - Если выслушать сможешь, - ответил старик совершенно замогильным голосом, - если состояние позволит.
   И Эдди как-то нехотя переводил свой взгляд в ту сторону, где должна находиться его подружка.
   - Ну и что? - спросил он после того, как ничего необычного не заметил.
   Тинна спала, как и прежде, но одеялом она была накрыта полностью (как покойник).
   - А то, - ответил ему старик, - что ты ещё не посмотрел на неё.
   - Как это, не посмотрел?!
   - Ты взглянул только поверх одеяла, - заметил ему старик, и голос его опять стал каким-то терроризирующим, - откуда ты знаешь, что находится под одеялом?
   - А что там ещё может находиться, кроме как... - прервал его взгляд старика, который менял эти взгляды, как хамелеон - цвет кожи, так часто, что уже можно и помереть от скуки, привыкнув к этому однообразию. Но взгляд был совершенно новым, это был предостерегающий взгляд. Однако, в дальнейших словах старика не было совершенно никакого предостережения:
   - Ну что же, - произнёс он несколько злорадным голосом, - раз ты так считаешь, то вперёд! Но помни, что отвечу я на все твои вопросы после того, как ты посмотришь на того, кто находится под одеялом.
   - А если там вообще никого нет?
   - Тогда я тебе тоже кое-что скажу.
   - Ну, тогда будем считать, что там нет никого, что там просто куча тряпья, или...
   - Считать будешь ты сам, - резко перебил его старик, - и не здесь, а у себя в школе, сколько будет два плюс два.
   Эдди хотел сказать ещё что-нибудь такое, отчего у старика уши так бы повяли, что вообще отвалились бы. Но так быстро подобрать два-три подходящих слова не так-то легко, особенно, находясь в положении Эдди... Короче говоря, Эдди побрёл по направлению, которое ему предоставил старик; с такой физиономией, будто прежде получил под зад хорошего пинка, который им придал ему некоторую скорость.
   Под одеялом так и продолжало лежать нечто, составляющее собой нормальный объём тела одиннадцатилетней девочки. И всякому, чьё воображение начинает переходить границы реальностей, оно явно не понравилось бы. А Эдди уже вошёл в их число, и тут же, как только поднял одеяло... отлетел в сторону с воплем ужаса.
   Одеяло осталось на том месте, где Эдди освободил его несколько резким движением. И до пояса открытой осталась лежать девочка, чем-то напоминающая собой Тинну, если не обращать внимание на некоторые искажения лица - слегка походящего на бесовскую маску.
   - Ну как, приятель? - поинтересовался старик у только что успокоившегося Эдди, - что скажешь?
   - Что с ней случилось? - выдавил он из себя так, будто вопрос старика прозвучал не для него.
   - А этого я тебе не скажу, - мрачно ответил он. - Пока не скажу.
   - Ты лучше ответь мне по этому поводу, - повторил старик свой прежний вопрос, - что ты об этом думаешь?
   Над ответом Эдди очень долго думал и, в конце концов (вид у него был такой, словно его осенило), кое-что сказал:
   - По-моему, вы обещали мне, что ответите на все мои вопросы, если я посмотрю на то, "что находится под одеялом".
   - Ну что ж, - усмехнулся старик, будто только и ждал этого момента, - пожалуй, кое-что я тебе всё-таки расскажу. - После этой фразы лицо его внезапно помрачнело.
   А Эдди слушал. Что ему ещё оставалось делать? Слушал, даже несмотря на то, что рассказ оказался очень коротким.
   - Очевидно, ты предполагаешь, что находишься в каком-то сверхъестественном мире собственного воображения, - начал он, - верно?
   Эдди только пожал плечами.
   - Допустим, это так, - продолжал старик, - а теперь вдумаемся в сию суть: Разве ты мог бы вообразить то, что увидел под одеялом?
   Эдди опять пожал плечами.
   - Даже если мог бы, то наверняка что-нибудь пострашнее! Точно?
   Эдди почувствовал себя в неловком положении, после того как пожал плечами в третий раз.
   - Да ты не стесняйся, дружище, - похлопал его старик по плечу. - Чего ты ведёшь себя так, будто тебя поставили вместо президента, и тебе надо произнести какую-то сверхважную речь?
   - Так вы мне не рассказываете, а только вопросы задаёте, вместо того, чтоб отвечать как обещали.
   - Каждый по-своему рассказывает, - заметил старик. И, как бы невзначай:
   - Кстати, на чём я остановился?
   - Да вроде на "сверхважной речи", что ли.
   - Какой ещё "сверхважной речи"?
   - Ну, вы мне говорили, будто я веду себя как президент перед сверхважной речью.
   - Тьфу ты, чёрт возьми! - выкрикнул он и следом пробормотал ещё какое-то ругательство. - Остановился я на чём?, а не - какое я сделал тебе замечание.
   - Давайте лучше отложим этот разговор на потом? - предложил ему Эдди свой вариант окончания беседы.
   - Ты понял, что ты сейчас мне предложил? - спросил его старик как можно серьёзнее.
   - Так вы мне хоть бы объяснили для начала тему беседы.
   - Тема беседы состоит в той особе, - ответил он с каким-то жутким сарказмом, указав рукой в сторону Тинны. - Если тебе не терпится поскорее выспаться и сходить... "кое-куда", как она выразилась, то пожалуйста!, желаю удачи, - и направился в сторону окна, рассчитывая дойти до окна и остановиться по молниеносному требованию своего соседа. И, конечно же, не просчитался:
   - Погодите, - остановил его Эдди, - я ещё не сказал вам "нет".
   - Ну ладно, - нехотя согласился старик задержаться, - так уж и быть, подожду, пока ты наконец-то скажешь "нет".
   - Так что вы там говорили про Тинну? - вспомнил он.
   - Я тебя спросил: как тебе её физиономия, нравится?.. Я имею в виду, её нынешнее лицо. Как оно тебе?
   - Да не верю я в это, - ответил он, ещё разок взглянув в сторону Тинны, лежащей в том же положении. - Как будто я не знаю, как это просто делается.
   - Что ты имеешь в виду.
   - Да гипноз!
   - Значит, ты думаешь, что я тебя... если так выражаться, обманываю. Да?
   - Может быть и так, - ответил Эдди с большим недоверием к старику. - Всё может быть.
   - Ты как-то неопределённо мне ответил, - заметил старик. - Давай поточнее.
   - Точнее уже некуда.
   - А если это совсем не так? - произнёс старик с какой-то настороженностью в голосе.
   - Сомневаюсь, - ответил Эдди, и принялся разглядывать свои носки, плотно натянутые на ноги, и дожидаться: чего же ещё скажет этот, на вид хитрый, старик. Но тот ничего не говорил, а уставился только в одну точку, в глазах его можно было кое-что заметить, и это "кое-что", под названием "удивление", было явно неподдельным.
   - Смотри-ка! - удивился он вслух, да так, что и сам Эдди аж встрепенулся от неожиданности.
   - Чего это... - не договорил он из-за жутковатых зрачков Тины, что уставились на него, как кошачьи на мышь.
   Одеяло само слетело с тела Тины, видимо опасаясь нарваться на грубость. Сразу было видно, что в данный момент Тина далеко не в себе находится, а пока в её тело вселилось нечто зловещее. Взгляд её находился только в самом центре стариковского взгляда. Тот, соответственно, смотрел только на Тину. И не просто так смотрел, а наблюдал за каждым её движением. В глазах его был ужас, как не странно, и он тоже казался неподдельным.
   - Какого чёрта ты припёрся сюда, старый бздун?! - прохрипела она старику каким-то до ужаса низким голосом. - А ну катись отсюда в задницу!
   А бедный старик уже подскочил к окну и, распахнув его, уплыл по воздуху в темноту.
   - Вот старый козёл! - рычала она ему вслед. А затем повернулась к Эдди.
   - Чего ему от тебя надо было? - пробасила она ему в несколько дружелюбном тоне.
   - Тина! - испугался он, - что с тобой?..
   - Да я же тебе объяснила всё, как следует: Завтра сходим в одно место... в сюрприз, короче... Ну, и там ты обо всём узнаешь. Тебе там интересно будет!.. Ну как, согласен?.. Только отвечай быстрее, а то скоро рассвет, а мне смываться надо.
   - Ну, завтра наверно и посмотрим, - неутвердительно ответил он.
   - В общем так! - затараторила она, оскаливаясь постепенно, - завтра ты пойдёшь туда, будешь иметь что-нибудь против, пеняй на себя, следующая ночь будет отдана исключительно тебе. А если кому проболтаешься о том, что ты сейчас видел, считай их своими партнёрами. - После этих слов, она поднялась в воздух и, закрыв глаза, поплыла на то место, откуда подскочила совсем недавно, и приняла исходное положение. Одеяло, заметив, что эта весь буйная девочка уже начинает засыпать, ползком, подобно забитой дворняжке, подползло к Тине и, когда она уже полностью уснула, нежно и льстиво укрыло её с ног до головы, как и прежде.
   Эдди всего этого не видел. Его вдруг охватила какая-то неземная сонливость, и он бухнулся на своё место и из головы его буквально всё повылетало. Пока там уже ничего не осталось. Может быть.
  

***

  
   Белый потолок, залитый ярким солнечным светом: это было первое, что увидел Эдди после того, как открыл глаза и понял, что уже проснулся. Ещё он успел кое-что почувствовать, и это "кое-что" было хорошим настроением, словно старик опять решил о нём позаботиться, и вновь вселил в него неземное расположение духа, при котором он находился до того, как его отношения с дедушкой Гартом стали несколько натянутыми.
   Высокое готическое окно находилось немного повыше той кровати, на которой спал Эдди. Так что самому Эдди ничего больше не оставалось кроме того, чтоб посмотреть в окно и осведомиться, действительно ли милая нынче погодка. А это было действительно так.
   Утреннее солнце слепило глаза Эдди и он не мог рассмотреть почти ничего через распахнутое окно. Тогда он заслонил ладонью весь солнечный диск, и постарался кое-что рассмотреть, как делал он каждый раз, когда у него отличное настроение, и за окном соответствующая погода. Всё было настолько восхитительным, что Эдди чуть было не взвизгнул от одного внезапно нахлынувшего на него чувства "сверхъестественного счастья". На улице только начиналась самая натуральная жара, и никакого самого слабого ветерка даже близко не было видно, несмотря на то, что ветер невидим. Так что Эдди пришлось плотно закрыть окно и на всякий случай опустить жалюзи, чтоб потом не спятить с ума, если следующей ночью вдруг станет душно. И он всё сделал, как полагается, только после того, как кое-что вынудило его обратить на себя внимание... Несмотря на чудесное майское утро, соседний дом выглядел так, словно вокруг него не было никакого утреннего солнца, а была только жуткая ночь со своим излюбленным полнолунием, предающим всему прекрасному мрачную и даже пугающую окраску. Может быть, это так только со стороны казалось, исключительно в глазах Эдди (может быть, соседний дом дома старика выглядел так же), но сам Эдди об этом как-то не задумывался, поскольку и сам не заметил как настроение его потихоньку начало спадать от жуткого вида дома старика, с плотно замурованными окнами. Но на самом деле, окна эти были вообще забиты, как и в каждом доме после того, как из него выносят труп хозяина, на это Эдди обратил внимание позже, и сразу успел немного успокоиться... Но ему почему-то казалось, что старик всех обвёл вокруг пальца, как самых последних идиотов, прикинувшись поверженным насмерть всего от каких-то двух выстрелов в голову. Ну и что же было дальше? - спросил он себя и онемел сразу, как вспомнил, что же было дальше... Ведь он вспомнил свой минувший сон. Голова его непроизвольно повернулась в ту сторону, где должно было лежать одно жуткое существо по имени Тина, а оно, похоже, так и вышло, ведь одеяло, как и прежде, скрывало очертания тела одиннадцатилетней девочки. Сейчас, сейчас!.. - подумал Эдди. - Сейчас всё обязательно повторится! - Избежать непредотвратимого он мог, только надеясь на всё ужасное, что лезло ему в голову, если в результате не произойдёт чего-нибудь более ужасного, что не придёт никому в голову в качестве болезненного воображения. Насколько он себя помнит, то давно уже не был так уверен в неизбежном. А пока кошмарные воспоминания минувшего сна нахлынули на него так отчётливо, что у него чуть не начались галлюцинации... Между тем, тело под одеялом вдруг начинало оживать, как по команде, а Эдди, наоборот, замирать от грядущего, мнимого, сверхъестественного ужаса. Одеяло зашевелилось, и не спеша сползало, обнажая "жуткое существо", которое на первый взгляд имело несколько загадочный вид...
   - Ну, как спалось? - спросила его Тина, улыбнувшись самой естественной и добродушной улыбкой. Только Эдди моментально сообразил, что она решила над ним, для начала, немного поиздеваться.
   - Здорово, - солгал он, наблюдая за реакцией Тины, на его ответ. - Лучше не придумаешь.
   - Ну, и молодец! - похвалила она его. Опять от всего сердца.
   - Ну, а ты как спала? - поинтересовался он.
   - Как я спала? - переспросила, она, раздумывая над каким-то остроумным ответом. - Молча, - и рассмеялась вместе с Эдди, который хохотал совершенно непроизвольным смехом.
   - Ясное дело, молча, - согласился он с ней, успокоившись, - все молча спят... не считая некоторых типов, вроде лунатиков... разговор-то сейчас не об этом идёт.
   - Ты хочешь спросить, что мне снилось?
   - Точно!
   - А ты сам, как думаешь, похожа ли я на истекающего... потом человека?, который, если и просыпается, то только с душераздирающим воплем.
   - Короче, никаких кошмариков, - резюмировал Эдди.
   - Выходит, что так.
   - Ну, и что дальше? - осведомился он по-видимому о дальнейших планах на весь день.
   - Что дальше? - в её голосе прозвучало удивление. - А о чём мы вчера с тобой договаривались?
   Случайно он заметил её настоящий взгляд... В его глазах, это был взгляд страшного человека себе на уме; взгляд, таящий в себе нечто замысловатое. Если бы он сразу увидел в нём тот "ужас", что скрыт там очень прочным заслоном, то просто испугался бы и всё, но, когда ему приходится предполагать, что за кошмарная таинственность "там" скрывается... обыкновенным ужасом это не так-то легко назвать, когда этот "обыкновенный ужас" растягивается и возрастает, преодолевая любые высоты... Выдержать такое просто невозможно. Но Эдди об этом, видимо, не знал, может быть только потому собрался выдерживать.
   - Ну вот! - разочарованно вздохнул Эдди. - Опять ты за своё!
   - А что такое? - отреагировала она на его удручённость с ещё большим удивлением.
   - Я-то думал...
   - Что ты думал?..
   - Думал, ты выспишься и позабудешь... Недаром же говорят: кто старое вспомнит, тому глаз долой. Эх ты. А ещё говоришь "я здорово спала"!..
   - Что-то я тебя не пойму, Эдди. О чём ты так кручинишься?
   - Я так понял, что ты собралась идти в дом старика. Так? А ты посмотри в окно!.. Тебе ничего странного не кажется? Например, то, что дом так выглядит, словно он околочен досками... Вернее говоря, словно в нём лет десять, как никто не живёт. Не кажется?
   - Нет, Эдди, мой юный друг, не кажется, - неожиданно раздался чей-то до боли знакомый голос откуда-то... Словно бы, издалека. Но, если внимательнее к нему прислушаться, то можно понять, что голос "дедушки Гарта" слышится, скорее всего, из другой комнаты... Возможно даже, чёрт подери, из комнаты родителей Эдди! - Да и вообще, креститься надо, если кажется!
   - Слушай, старик, - неожиданно появился за спинами этих двоих третий голос, - не пора ли тебе кончать всю эту бодягу?
   Как оказалось, голос старика (Гарта) доносился не из родительской комнаты. На самом деле, старик всё это время находился здесь, просто был до такой степени невидим. Он стоял рядом с Эдди и Тиной и, видимо, охранял их покой... Сейчас, когда его заметили и обличили, он, должно быть, снял с себя свою "идиотскую шапку-невидимку"...
   - Что?! - резко оглянулся этот, переставший быть привидением, старик и Эдди увидел перед собой Роберта.
   - Сколько уже можно? - говорил Роберт со стариком, как с большим занудой, - заговаривать зубы маленьким детям!
   Старик, видимо, для себя определил, что Роберт это про вчерашнее. Про то, как Гарт старался гипнотизировать неуверенного Эдди, стоявшего над "спящей красавицей Тинной".
   - Роберт!!! - подскочила с постели Тинна, как от нетерпения. - Как тебе не стыдно?!
   - А что такое?!
   - Мы же с тобой в прошлый раз договаривались! И ты понял, как некрасиво подслушивать!
   - Да нет, - ухмыльнулся глядящий на Роберта старик, - молодой человек, видимо, хочет донести нам нечто очень важное.
   Но Эдди в это время смотрел на Тинну. Оказывается, то, какую истерику она закатила вчера, прогоняя старика, было дешёвым спектаклем! Эдди был значительно изумлён этим фактом. Тем, что, пока они вдвоём спали, проклятый старик вновь прокрался в их комнату...
   - Да, важное, - поддакнул Роб.
   - Что же.
   - Какого хрена ты натравил её родного деда на свою внучку?
   Тинна смотрела на него изумлёнными, вытаращенными глазами. Откуда этот подлец прознал такую информацию?! Она уже даже не обращала внимание на то, что вчера собственными руками вытолкнула поганого старикашку в три шеи, однако, нахал опять здесь... Больше всего её удивляло совсем другое. Сговор. Скорее всего, Роббер со стариком сговорились и разыгрывают здесь сейчас какой-то спектакль. Ведь наверняка так! Наверняка её старший брат узнал всё это от старика. А старик узнал от Эдди, потому что, до вчерашнего вечера, они со стариком были друзьями не разлей вода... "Ох, как это всё запутано!" - вздохнула про себя Тинна, не умеющая разгадать, каков должен быть итог этого спектакля, если это действительно сговор; если выяснилось, что в комнате Эдди прятался не только старик Гарт, но даже и Роберт.
   - Что я сделал?! Натравил?.. - было такое лицо у старика, словно он едва сдерживается от хохота.
   - Не придуривайся. Я всё прекрасно знаю. К тебе ходил её дед. Потом - с ней случилась трагедия. В смысле, "трагедия", относительно её дедушки.
   - Ну-ну. Я внимательно тебя слушаю. Парень.
   - Может, объяснишь? Зачем тебе это надо!
   - Что надо?
   - Зачем тебе вся эта бодяга.
   Старик уже сразу понимал, ещё до того как Роберт договорил до конца своё дело, что он попал в какое-то неловкое положение...
   - Я ничего объяснять не буду.
   - Не будешь?..
   - Ты не ослышался! Не переспрашивай всё время. Так, будто перед тобой находится остолоп.
   - А что ты будешь?.. Вот даёт! Может, доделаешь начатое до конца? Только я что-то сомневаюсь, что ты быстро управишься. Перед тобой ещё две нетронутые семейки! Но, только, что ты будешь делать?! Кого на кого будешь натравливать?..
   - Вы дерзок, мой юный друг, - хотел старик рявкнуть, но только промямлил.
   - Что?! Я плохо слышу! Говорите громче.
   - Я говорю, что не собираюсь ничего тебе объяснять. Кто ты такой, чтобы я перед тобой оправдывался?
   - А что ты собираешься?
   - Если ты обещаешь хранить всё в секрете, я готов... оказать вам некоторую услугу.
   В руке Гарта, как в руке фокусника, появился клубок. Обыкновенный клубок ниток.
   - Что это?
   - Это змеи.
   - В смысле?
   - Попробуйте разобраться с ними.
   - Ты уверен?! Точно змеи?!
   - Попробуй раскрыть рот и кому-нибудь что-нибудь растрепать! Тогда ты в этом уверишься; в действительности.
   Роберт не понимал, к чему он клонит. Никаких "змей" он перед собой не видел. Всё, что это было, лишь клубок с нитками. Видимо, отнятый у такой же убогой-несчастной старушки, как и он сам.
   - С чего ты взял, "папаша", что это змеи? Это же обыкновенные нитки. Или ты хочешь дать их мне? Хорошо, давай. Как в той дурацкой сказке, клубок покатится, а я попрусь за ним следом, - потешался Роберт. - И знаешь, куда он меня приведёт? К твоей крезанутой бабусе! То есть, я найду эту старую каргу и отдам ей твои беспонтовые нитки. Может, она прекратит пьянствовать, да делом займётся: начнёт вязать на спицах. Это ты хочешь?
   - Ты действительно очень дерзок...
   - Да, дерзок! И что с того? Может, скажешь, где твоя убогая бабуся? В какой тьмутаракани она живёт и пьёт горькую, заливает одиночество? Так вот, где же её дедуся? А дедуся нигде! Дедуси бабуси нет и никогда не было, вот где.
   - Да ты просто хамоват! Не то, что дерзок.
   - А тебе какое дело? Отомсти мне за хамство. Укуси, попробуй! Вампирчик ты недоделанный...
   - Никого я "кусать" не буду. Я хотел дать тебе эти нитки, но, вижу, ты этого не заслужил.
   - Да что ты говоришь!
   - Нет, это не я говорю. Это ты говоришь. Причём, посмотри: пока ты тут поливаешь меня словесной грязью, Эдди не проронил ни звука.
   - Ага! - ржал Роберт над стариком. - Хочешь сказать, бери пример с Эдди: пай-мальчик. Белый и пушистый.
   - Да, обхамил ты моего соседа, - посмотрел на него Эдди, подходящий к старику. - Давайте, дедушка Гарт, мне ваш клубок.
   А Гарт и рад был. Он только этого и ждал: - Конечно, Эдди.
   - Ты понимаешь, Роберт, что ты ведёшь себя непочтительно? - подключилась и Тина - поучать своего брата.
   - Неуважительно к старшим? - всё зубоскалил тот. - Это потому, что никаких "старших" я перед собой не вижу. Только сумасшедшего, начитавшегося сказок про вампиров. Потому что только этим старики и дети отличаются: на них очень тлетворно действуют "ужастики" - они начинают нападать на людей, подыскивать себе жертв. Грёбанные серийные маньяки.
   - Но ведь ты же сам себе противоречишь! - всё не успокаивалась Тина. - Сначала ты обзываешь его "вампирчиком недоделанным", насмехаешься, будто бы он начитавшийся вампирских баек сумасшедший, а теперь говоришь "серийные убийцы"... Ты как-то определись, кто по-твоему на самом деле дедушка Гарт - серийный убийца или "недоделанный вампирчик"?
   - В том-то и дело, что он никто. Поняла, кто он такой? Но это моё личное мнение. Если человек дожил до глубокой старости и до сих пор не обзавёлся хотя бы маломальской семьёй, то навязываться в дружки и соваться к маленьким детям в комнату - последнее дело.
  
  

III

  
   Роберт собирался организовать команду из своих друзей, чтобы отправиться в дом старика, но кто-то из них очень сильно его шокировал.
   - Ты чё, опупел? Нас же повяжут всех, как придурков!
   - Повяжут?! - обалдело произнёс Роберт. - Ты о чём говоришь, старик?
   - Ты что, не знаешь? Фараоны опечатали тот дом на фиг! Нам всем крышка, если мы туда полезем.
   - Ну, тогда я один туда полезу.
   - В дом того деда? Не, ты реально тупишь. Дом забили досками. Вообще, ты чё? Этот же дед чуть сестру твою не трахнул!
   Роберт сейчас находился в таком состоянии, что не в силах был что-либо воспринимать. По городку ползут слухи, подобно тем змеям, о которых старик разговаривал с Робертом. Слухи, связанные с пропавшим и убитым маленьким мальчиком. Но Роберт вёл себя так, словно жил в каком-то другом городе, который находится высоко в небе. Друзья его не узнавали. Такого, всегда активного и общительного парня, который сейчас полностью замкнулся и ушёл в себя. Единственное его проявление в жизни - попытка снарядить отряд, вломившийся в дом того таинственного старика.
   Весь этот разговор (про фараонов, про заколоченный досками дом) многократно перекручивался в голове Роберта, как заезженная пластинка, пока он крался кустами. Он боялся подходить к соседскому дому Эдди не потому, что был полностью один, а потому, чтобы его чисто случайно не заметила сестра. После той истерики, которую она закатила в комнате своего одноклассника (Эдди Шоу), он начал её побаиваться. Не хватало, чтобы она его заметила и опять начала орать, как ненормальная! Тогда сбегутся не только родители её закадычного дружка, но и весь мир. Все прибегут, как на пожар.
   Разговор Роберта с одним из своих товарищей всё перекручивался и перекручивался. Роберт никак не мог понять смысл. Зачем он обратился за помощью к своим друзьям? Что ответил ему Майк, с которым они разговаривали? Только сейчас Роб хоть что-то понял, когда приблизился к таинственному дому максимально плотно. Он понял, что никогда в жизни не залезет в этот дом. Друзья ему сказали, что он околочен досками. Роберт легко может их взломать. Но ведь его же услышит Тинна! Она обязательно высунется в проклятое окно! Либо, если она спит десятым сном, высунется этот негодяй Эдди. Он сею же секунду её разбудит! - Так понимал ситуацию сидящий на корточках Роби. Он не мог стоять, потому что у него очень сильно трясутся коленки. Кстати, именно по этой причине он перебирался кустами, которыми обнесена проезжая часть с тротуарами.
   - Но, с другой стороны, почему я не могу проникнуть в этот дом? - говорил себе Роберт, радуясь тому, что, сидя задницей на земле, ноги у него совершенно не трясутся. - Доски для этого ломать необязательно. Если я не трус и готов весь измазаться в саже, то я полезу туда через трубу.
   И он постарался обойти этот дом так, чтобы ему не было видно окон Эдди. Не дай бог, его вредная сестричка высунет из-за шторы свой нос чисто случайно! Роберт, как никто другой, был наслышан о её вредности. Ведь он даже доски этого чёртового старика ломать не будет, а она всё равно его заметит! И, как разорётся!..
  

***

  
   Когда брат Тины оказался на крыше, покатой с двух сторон, и подполз к трубе, ему странным образом показалось, что он подполз к какой-то зловещей, заколдованной могиле.
   Поначалу ему могло показаться, что это такой ледяной ветер, потому что он залез на конёк самого огромного (и самого чёрного) дома в их деревеньке. Но ветра не было. И он подползал к трубе всё ближе и ближе. Холодом веяло именно от неё! Да не то, что холодом - целым морозом.
   Так что, когда Роберт глянул вовнутрь этого каменного "колодца", то сразу понял, что сажей он сегодня уже не испачкается. Если, конечно, можно испачкаться сажей "белой".
   Кольцо трубы уходило глубоко вниз и всё полностью было покрыто льдом. Да и не просто льдом, а какого-то мерзкого, зелёненького цвета. Словно слизь инопланетного существа, положенная в папин холодильник. Туда, где его любимое, ледяное пиво.
   - Тут же голову разбить можно на фиг, - почесал он затылок.
   Странно, что он в своём зомбированном состоянии думал о голове.
   Но не этим так сильно был недоволен Роберт, а тем, что ему придётся спускаться назад и всё-таки ломать чёртовы доски. Пусть, и ломать с той стороны, где не видно окон дома Эдди.
   - О! - осенило вдруг Роберта. - Какой же я тормознутый стал? Ведь Тина меня не увидит с обратной стороны дома! Почему я сразу об этом не подумал? Что вообще со мной происходит?.. Ненавижу этого старика чёртового!.. В идиота меня какого-то превратил...
  

***

  
   Когда Роберт оказался внутри старикового дома, он всё ещё никак не мог успокоиться. Ему казалось, что, как только он начинает думать о старике, то очень сильно заводится. Поэтому он не обращал особого внимания на то, что его могло бы неслабо напугать, проникни он в этот дом без негодования.
   Он не замечал, что внутренности дома так выглядят, словно там сто лет уже никто не жил, хотя буквально дня два назад "дедушка Гарт" аж сиял весь; от удовольствия, что жить будет здесь вечно; счас, только уничтожит семейку, так сильно подружившуюся с его верным соседом Эдди, высосет всю их кровушку, и... ох и загуляет тогда!
   Не замечал, что половицы во многих местах прогнили. Того и гляди, провалишься. Не замечал даже самого элементарного - крыс. Все его думы были наполнены только одним - злостью о ненавистном старике. Первичной его задачей было - обследовать весь этот дом. Может, удастся найти что-нибудь такое, чем он похвастается перед дружками. Он выскажет всем этим трусливым всезнайкам! "Ну что, сосунки, побоялись полицейских? А я не такой параноик, как вы. И смотрите, что я нашёл!"
   На пути Роберта стояла дверь, запертая на трухлявый замок. Он должен был выбить её ногой, поэтому подходил ближе и сам не заметил, как наступил на край прогнившей половицы и рухнул вниз. Там было какое-то болото. Поскольку стены комнат очень высокие, прямо-таки гигантские, Роби падал почти целую вечность. И наверняка, он мог бы переломать себе там все костяшки, если бы не жижа, в которую он плюхнулся. Вернее, не сама жижа, а яма, наполненная грязью после многолетней оттепели. Сколько дом простоял без жильцов, каждый год наступала зима и весной всё таяло.
   - Чёртов дед. Чтоб ты провалился, - вздохнул Роберт, когда понял, что это не болото и, тем более, не выгребная яма, так что здесь ему ничего страшного не грозит. - Интересно, фонарик мой не намок, не испортился из-за проклятых подлянок и ловушек этого старого хрена?
   Он полез в свой спортивный рюкзак, чтобы проверить. Роберт готовился, что он проникнет в дом и погрузится в кромешную беспросветную тьму, поэтому захватил на всякий случай для себя фонарь.
   Главной его задачей была не разведка здания, в котором он сейчас оказался. Ему просто хотелось пошариться в темноте и найти какое-нибудь доказательство, что он здесь непременно был. Тогда друзья ему поверят, о нём начнут говорить как о каком-то бесстрашном герое (не боящемся того, что в засаде может торчать какой-нибудь подлый полицейский коп), слухи рано или поздно дойдут до Тины и Роб сможет раз и навсегда отговорить сестру - не встречаться с этим неудачником (Эдди). Потому что всех, кто пытается опекать этих неуклюжих неудачников, их несчастья, подобно якорю, тянут на дно. Примерно, в такую же срань, в какой сейчас оказался Роберт. Он был уверен, что их деда этот гнусный старик заманил неслучайно, и подлости на этом не заканчиваются, а ещё только начинаются.
   Сейчас для Роберта наступило какое-то отчаянное время. Ему казалось, что он уже никогда не избавит свою Тину от этого злостного неудачника. Но сложившиеся обстоятельства и этот "пустынный дом" - его последняя надежда. Хоть самого маленького, но он добьётся в своей ничтожной жизнишке.
  

***

  
   - Фу, слава богу, не потух проклятый фонарь, - нашло на него облегчение, когда он полез в рюкзачок и зажёг фонарик. - Как же мне выбраться отсюда, из поганой ямы этого гнусного дедушки?
   Когда он понял, что хорошо "завяз", весь азарт махом с него слетел. Ему больше уж не хотелось кого-либо чем-либо удивлять. Тем более, своих равнодушных дружков, готовых больше выставить его на посмешище, чем поверить найденным Робертовым доказательствам, что он действительно тут был. Быстрее хотелось выбраться из ужасного подвала, да выстирать от грязи все свои вещи, только бы никто не засёк ничего подозрительного.
   И он уже намеревался отыскать какую-нибудь лазейку, пока поганая кислота "чудовищной жижи" не проползла к батарейкам фонарика и не уничтожила его "светоч" раз и навсегда, но... Либо ему странно показалось, либо это было на самом деле, но где-то впереди Роб нащупал некий узенький тоннельчик.
   "Это ли не лазейка?" - подумал про себя осчастливленный мальчик и пополз навстречу своей удаче. Он должен был встать на ноги, но интуитивно мыслил, что, если "илистое дно" засосёт его обувь, то, кроме морального ущерба, он также рискует и остаться без любимых кроссовок. Ползти до дома уже босиком, боясь наступить на бутылочные осколки, то здесь, то там оставленные их тупоголовой компашкой внутри придорожных кустов. Поэтому на коленях и только на коленях!
   Конечно, Роб может вылезти и на тротуар, но тогда-то он точно рискует напороться на копов (это во сто раз неприятнее пивных осколочков стёклышек). Ведь наверняка будет проезжать подлая патрульная машинка именно в тот момент, когда Роб настрёмится в сторону дома родного!
  

***

  
   Когда Роберт подполз ко входу в пещеру напрямую, то почувствовал, что оттуда сильно повеяло холодом. Ещё сильнее, чем во время его путешествия на крышу. Как он помнил, лютый мороз на крыше издавала печная труба. Внутри она была вся во льду. Да и лёд какой-то странный: словно откуда-то из космоса привезён, из области вечной мерзлоты на планете Луна! - Сейчас, когда Роба пронзило это неожиданное воспоминание, по спине тут же побежали мурашки. Он решил: "Лучше я десять раз поскользнусь по сырой-липкой стене, когда буду вылезать наверх, чем хоть раз полезу в эту... Эту дыру!"
   И он тут же принялся ощупывать лучом фонаря окружающие его стены. Может, лестницу где заметит?
   Фонарь Роберта зыркал по стенам или по краям ямы, если учесть, что это был не подвал, а... какая-то задница, напоминающая могилу. Рука Роберта водила туда-сюда, то переходя в новые (неизведанные) углы, то возвращаясь в старые, словно Роб что-то в них пропустил - не всё разнюхал, не всё до конца. И вдруг, сам не ожидая того, луч фонаря резко метнулся вверх и световое колечко замерло на "потолке", образуемом трухлявыми досками пола. Того гнилого сооружения, из-за которого Роберт сейчас оказался весь в грязи и, как ему смутно казалось, в человеческих кишках. Потому что это не жижа, а старая, гнусная блевотина. Проклятый старик пожил в этом доме недолго, но столько блевал, столько много времени изрыгал из себя какое-то мерзкое зловоние, что Роби весь сейчас в этой гадости по уши.
   Луч фонаря долгое время держался на трухлявых досках пола. Только Роберт не мог понять, зачем. Он что-то там увидел? Может, кого-то невидимого, если это существо так сильно его насторожило?.. И этот "призрак" сейчас не удержится, проломит доски и рухнет Роберту прямо на голову?.. Или рухнет не просто так, потому что не удержался, а попытается его укусить?
   Но, чуть позже, этот парень понял причину, которая так долго удерживает фонарь на одном месте. Откуда-то сверху, откуда-то из глубины дома, донёсся скулёж. Это был не щенячий стон, как голодный юный пёсик "просит" пожрать. Это был противный... Именно противный скулёж. Иначе Роберт бы не подумал, что там, наверху, собака, а не какое-то другое животное.
   "Нет, - передумал этот парень, - наверх я больше ни ногой". Но он подумал не об этом. Он понадеялся, что пещера сможет его укрыть. Судя по звуку, донёсшемуся сверху, существо немалых размеров. Оно скулит не потому, что просит у кого-то еду и не потому, что оно голодное. Наоборот, оно очень сытое, и еду ни у кого не просит. Оно скулит потому, что просит Роберта. Самого Роберта... Примерно так просит: "Эй, ты, как там тебя, не знаю твоего имени, иди сюда. Подойди ко мне. Я не голодно, но всё-таки тебя умоляю - ты не стесняйся. Подойди - мы с тобой подружимся".
   "Если я залезу в эту пещеру... - решил Роб, кряхтя и втискиваясь. - Если то животное, сверху, действительно огромное... Значит, оно не сможет меня достать". Но при этом Роберта не покидала мысль, что животное не станет за ним гнаться, а... А что оно сделает? Крысок своих заговорит? В доме водится очень много крыс, но Роберт про них ничего не знает. Он подумал про змею: "Таинственное животное" заколдует змею! Змея поползёт за ним следом, а не оно само - попытается проломить пещерные стены.
  

***

  
   Роберту казалось, что чем дальше он протискивается в свою "хитрую лазейку" (ему она больше представлялась "странной-горизонтальной печной трубой", нежели чем какой-то "хитрой-подземной" пещеркой), тем свободнее ему ползти. Либо он уже успел привыкнуть к своему тесному лазу, либо со временем стенки прохода стали гораздо шире. Глядишь, скоро и то "фантастическое животное" сумеет здесь разместиться! Фонариком Роберт не пользовался - он был очень обеспокоен за свои батарейки. Но, если бы даже и направлял куда-либо луч, ничего кроме пустоты он не осветит. Пустоты и темноты...
   Впереди ему что-то мешало. Была какая-то преграда. Либо стена, либо ящик... Хм, с драгоценностями?.. Сейчас, в положении Роберта, думать о драгоценностях было не резон. Сколько он не поливал фонариковым светом вставшую на пути преграду, до сих пор не мог понять, что это. Но, в то же время, паренёк напрягается и пытается в ней проделать дырку, видя, что оно не просто из дерева, а - древесина такая же слабая, как те половицы, обвалившие его несчастное туловище в эту тьмутаракань. И дыра, хоть и не проделывается, но разрушается весь ящик... Да-да, Робби уже понимает, что это "ящик" - фонариковый луч охватывает что-то, похожее на яйцо. Но - тут не надо быть дураком, чтобы понять какое это "яйцо". И чьё оно! Скелетово-скелетово.
   Но Роберт, как будто бы не понимая, что посреди узкого пещерного лаза застряли человеческие кости, всё ползёт и ползёт дальше. В конце концов, раскололся не просто сам гробик, в котором лежал этот скелет, но и "яйцо" - тоже лопнуло. Посыпалась скорлупа... Всё было каким-то хрупким и ненадёжным; очень уж посредственной "пещерой ужасов" в обычном парке аттракционов. - Роберт не о том думал. Он упивался своей удачей, вспоминая, как что-то огромное и тяжёлое провалилось сквозь половицы и... И что было дальше? Существо плюхнулось в грязь? В яму с "истлевшими кишками"? Или это всего лишь прогремел гром? Но, как бы там ни было, а Роберт уползал не зря. Уверен он в этом был донельзя!
   "Может, старик и думал, что это его сторожевой пёс, да только после смерёдушки убогенькой, пошленькой своей, он сильно опростался. Потому, что ленивая скотина наверняка плюхнулась в ту жижу и решила плюнуть на преследование чужака-Роберта. Жрёт теперь там дурацкие кишки... Короче, это не охранник, а жрун. Такой же тупой и подлый чревоугодник, как вся говённая суть этого неуклюжего хрыча". С такими думами унылый Робби полз всё дальше и дальше. Он так сильно в них погрузился, что не помнил даже самого элементарного - как он надавил своей массой на гробик, да и на лежащие в нём кости, и тот лопнул. А ведь впереди ещё один может нарисоваться!
  

***

  
   Роберт, конечно, подозревал в самом начале, что леденящий душу холод должны издавать мертвецы, возможно лежащие в гробах. И разуверился, когда столкнулся на пути с несколькими из таких гробиков. Они были абсолютно "пусты". Никакого космического мороза в них не было. Но он совершенно не ожидал, что наткнётся на их полную противоположность. Гроб, с которого он сорвал крышку (ледяную - холоднее льда) и его всего обдало морозом. Так, словно он внутри космического корабля открыл люк и на него пахнуло духом вечной мерзлоты. Пещерка в это время уже стала более вместительной, и Роберт мог подняться чуть ли не во весь рост.
   Он не сразу узнал лицо Джимма Эдвардсона. И это неудивительно. Джимм относился к приятелям Эдди - компании оболтусов. Он был сыном подруги его матери, и Роберт не мог вот так сразу его узнать. Но, когда Джимм открыл глаза, до Роба неожиданно всё дошло. Перед ним тот самый парень, которого недавно похоронили, и из-за него столько треволнения вокруг.
   - Вот мы и встретились, - произнёс Джимм, посмотревший на Роберта.
   - Что? - залепетал опешивший Роб. - Что значит, встретились? С кем встретились? Я тебя вообще плохо знаю! То есть, это... Тебя же недавно похоронили! Не на том же свету мы "встретились"... Короче, ты думай, что говоришь!
   - Это не суть важно.
   - А чего же ты от меня хочешь?
   - Кто-то убил старика, - начал объяснять лежащий в гробу мальчик, - поэтому в меня перешли все его силы.
   - Ну да, так я тебе и поверил!
   - Нет, серьёзно...
   - Да ладно, кончай заливать!
   Но тон всезнайки у Роберта поубавился, когда он на секунду призадумался.
   - Но ведь ты же умер! Тебя похоронили на кладбище. Как же ты здесь оказался? И ещё со мной разговариваешь! - Роберт опять задумался. - Это произошло до того, как старика убили или после?
   Роб подумал, что, если Джимма перетащили в этот "склеп" перед происшествием с "дедушкой Гартом", то слова Джимма - действительно небывальщина. Потому что старик не должен был предвидеть свою погибель в нелепой схватке с полицейскими и ловко всё подготовить заранее: подобрать себе замену. Но, а после смерти - это вообще чушь. Ведь прошло ничтожно мало времени. Если у "сатанинского деда" есть слуги, то они не успели бы провести свой идиотский дьявольский обряд!
   - Меня подменили, - так ответил ему мальчик.
   - Что значит, подменили?
   - На место моего тела подложили копию. Идеально похожий макет.
   - Да может, ты сам копия?!
   - Не надо надо мной насмехаться. Они бы меня не притащили, если бы всё это не произошло.
   - Значит, тебе навешал кто-то на уши лапши.
   - По поводу чего?
   - По поводу того, что в тебя перешли силы демонического создания... Короче, хозяина этого дома.
   - Да? И что ты предлагаешь?
   - Я предлагаю тебе гениальный план. Я знаю, как отсюда выйти. Всё, что нужно, это только твоё согласие.
   Роберт не понимал, о чём он говорит. В голове у него было только одно: побахвалиться перед друзьями, доказав им, что он круче и не побоялся пролезть в "заколоченный дом" (опечатанный полицейскими и взятый под муниципальную охрану). Вот им доказательство - тело Джимма подменили эти "космические засранцы", а он привёл его целым и невредимым.
   - Гениальный план? Ты думаешь, что тебе самому удастся отсюда выбраться?
   - А что такое?
   - Да не знаю. Там, наверху сидит... э-э... какая-то собака. Даже не собака и не дикий зверь из лесу, а мутант. Нет, ты конечно можешь сказать, что спокойно пролез в этот дом и тебя никто не потревожил... Но та тварь наверху - она не выпустит тебя назад.
   - И что, и тебя тоже не послушается?
   - А меня слушаться нечего - я уже давно мёртв.
   - А чем же ты живёшь?
   - Силами, приходящими из космоса.
   - Как так?
   - Ну, знаешь, живой человек, попади он в космическое пространство, не выдержит давления. Сразу погибнет. Значит, они сделали так, что в мёртвом теле можно поддерживать жизнь.
   - То есть, ты хочешь сказать, что ты вампир?
   - Не произноси этого слова!
   - Почему?
   - Потому что оно смешно.
   - Но ведь ты же боишься выбраться на улицу! То есть, ты считаешь, что тебя сожжёт солнце?
   - Зимой я не побоюсь. Зимой - не сожжёт.
   - Зимой не сожжёт?..
   - Зимой слишком холодно - и солнце на нас никак совершенно не действует. Выходи, хоть днём, хоть ночью.
   - Значит, слово "вампиры" для тебя смешное... - почесал Роберт затылок. Он не знал, о чём ещё поговорить с Джиммом.
   - Но ты зато не знаешь самого главного, - заметил ему мальчик, всё ещё неподвижно лежащий в гробу.
   - Чего там я ещё не знаю?
   - Почему от тебя отвернулись все друзья твои.
   - А они от меня отвернулись?
   - Ты точно ещё не знаешь, но ты это чувствуешь.
   - Ну, допустим, что отвернулись. Почему же, по-твоему?
   - Потому, что им кто-то про тебя наплёл, что это ты подбил старика...
   - Потому что я его убил?
   - Нет. Подбил на то, чтобы он затеял всё это безобразие. Ну, из-за которого его застрелили!
   - О каком ты безобразии говоришь?
   - А ты забыл? Ведь старика признали педофилом! Извращенцем, пристающим к маленьким детям. Растлевающим...
   - Ух ты! - хохотнул Роберт. Теперь он всё понял.
   - Что ты смеёшься?
   - Старик специально всё это устроил, - объяснил тот. - Он пытается уничтожить наше семейство. Ну, чтобы мы не мешали ему сотрудничать с Эдди!
   - С Эдди?
   - Да, Эдди! А ты не ожидал? Эдди - его лучший друг, поэтому, если старик и подыскивает себе замену, то ты у него на самом последнем плане. Эдди - самый главный.
   - Эдди?
   - Он - бойфренд моей сестры.
   По лицу Джимма было заметно, что он находится в некоторой растерянности. Его обставили. Может быть, он собирался напасть на Роберта, высосать всю его кровь, но сейчас, когда понял, что Джимм в этой "карточной игре" явно не козырь, у него опустились руки. Больше ничего уже не хотелось делать.
   "Как они меня могли облапошить? - всё, что он думал, лёжа в своей "колыбельке". - Как я мог повестись и поверить в то, что они мне обещают?!"
   Джимм больше не хотел верить вурдалакам и читать по глазам их мысли. Он хотел верить людям. Потому что одна небольшая фраза Роберта так многое изменила в его сознании!
   - Джимм, - позвал его Роб. - Ты чувствуешь? От тебя исходит намного меньше холоду, чем раньше!
   - Я всё про Эдди... думаю.
   - Что там ещё про Эдди?! - устало произнёс Роберт.
   - Мне кажется, мёртвый старик дал ему какие-то сапоги-скороходы. Чтобы Эдди мог добежать до какого-то ужасного места, которое нас всех погубит. Но, поскольку его убили, то чары старика больше уже не действуют на нашего Эдди, и... И...
   - И что?
   - И я теперь не знаю. Либо мой друг нас всех спасёт. Выручит из какой-то ужасной погибели. Либо всё опять закончится ничем. Потому что силы и чары этого убитого колдуна больше уже не действуют... Вообще, как-либо не действуют. Вот, что я хотел сказать.
  
  

IV

  
   Сколько жил Эдди в своём маленьком-ничтожном городке, но он и предположить никогда не мог, что способен удалиться так безумно далеко. И не на велосипеде... Велосипеда у Эдди никогда не было. Удалиться именно на ногах! Потому что, сколько он себя помнит, то облазил все окрестности... побывал в каких бы то ни было местах... Но тут вдруг случилось какое-то чудо, как только сосед (дедушка Гарт) подарил ему свой клубок ниток и Эдди медленно поплёлся за ним следом, странно удивившись тому, что нитки катятся. Именно в этот момент Эдди ощутил в себе какой-то необычайный дух. Он смог не просто долго (очень долго) идти, но и бежать. В боку у Эдди не кололо... И не просто бежать, а набирать какую-то неимоверную, немыслимую скорость. Куда он так безумно торопится? Он сам этого не знал. Всё, что он понимал, это только то, что ему нравится бежать. Бежать неважно куда, но бежать. Хотя, почему неважно? Эдди казалось, что организм сам выбирает нужное направление. То есть, можно бежать просто так; как ветер, совершенно свободно лететь по футбольному полю, а организм сам будет подсказывать направление. Но что, если это поле более огромное, чем можно себе вообразить? Куда, в какую сторону мчаться? Вперёд или назад? Вдруг, ты находишься где-то на самом краю этого безумного пространства! Пространства, того и гляди, грозящего превратиться в самый что ни на есть сумасбродный лабиринт. Стало быть, если ты норовишь куда-то сбежать из этого лабиринта... Если ты не стоишь (или не лежишь) на месте, если ты не плетёшься как тот заблудивший в пустыне путник, то организм твой сам подскажет тебе выход. Начнёт выискивать направление, куда и в какую сторону бежать. Другое дело, если ты находишься внутри автомобиля!
   Именно об несчастных созданиях (об автомобилистах) всё время думал Эдди, когда бежал с краю дороги. Пригородного шоссе. Он думал, что, случись какая-то катастрофа, то автомобилям просто некуда будет деться, кроме как не выстроиться в свою вездесущую неподвижную пробку. Эдди вспоминалась повесть Стивена Кинга "Туман". Конечно, он не верил во всех этих монстров и чудовищ, якобы выбравшихся из другого измерения [также, как он не верил в лангольеров, из другой, более поздней работы Кинга; он знал, что существуют бермудские треугольники, в которых бесследно пропадают самолёты, но вовсе необязательно, что там должны были быть какие-то чудовища - пожиратели времени]. Он верил только в один мистический-безумный туман, который накроет огромные пространства планеты. И как можно выбраться из его объятий? Вот! Только пешком! Только бегом. Потому что, когда ты начнёшь бежать, то произойдёт что-то невероятное. Твой организм, сам, независимо от твоего разума или каких-то иных знаний (интуиции), начнёт ориентироваться. Он начнёт заниматься поиском путей выхода. Как выбраться в то пространство, где уже заканчивается туманное облако? Но на самом деле, Эдди думал про невидимый туман. Про какое-то облако невидимого газа, которое медленно, но верно отравляет человека. Убивает его раз и навсегда. - Именно в этом он находил смысл, когда читал Стивена Кинга и его фантастическую повесть про другие измерения, про иные миры. "А вдруг наползёт мистический туман, который превратит нас всех в зомби? Ведь, если можно убежать от медленных-неповоротливых зомби, то разве нельзя, таким же способом, попытаться найти выход и из самого тумана?"
   Ещё Эдди думал про чёрта. Про то, что чёрт всегда находится рядом с человеком. И как изгнать его из себя, если он не один? Если их несколько. Много и очень много. Что нужно сделать с этими бесами? Может, переселить их в стадо свиней, которое пасётся неподалёку? А стадо погнать куда-нибудь в сторону океана, и там их всех утопить. Так, что ли? Нет, не так. Эдди думал, что надо начать бежать. Попытаться удрать от них всех. Ведь свиньи, точнее бесы, они бегать не любят! Но, когда жертва от них уносится, как от стаи мушек-паразитов, прилипших к ауре вокруг лица и нахально по ней ползающих (проще говоря, крутящихся вокруг глаз слепней), мчится со всех ног, кто-то из бесов конечно же подскакивает и летит следом. Но тут нужно постараться бежать так долго, чтобы они всем роем не успевали. Чтобы передрались в дороге и многие из бесов попадали, спотыкаясь. Чтобы, когда ты прибежишь назад, бесов осталось совсем немного. Один или двое. Лучше, когда двое, потому что они перегрызутся между собой как пауки в банке и их больше ни единого не останется. Злые будут, когда добегут до конца "марафонскую дистанцию", сердитые и запыхавшиеся, как курильщики; поэтому первое, что они сделают, начнут драться - решать, кто из них достоин награды победителя.
   Но Эдди сейчас думал не о дерущихся бесах-невидимках. Большее, о чём он думал, это о какой-то неслыханной радости. Буквально неделю назад он бегал в школе, на стадионе. Чтобы получить хорошую отметку, их всех - весь класс - заставили бежать кросс. Все школьники были злые, как собаки: если они все до единого продержатся на жаре, в этой дикой и изнуряющей беготне, то всем одновременно поставят пятёрки... Даже если кто-то попадает (так, как бесы в представлении Эдди), то пятёрки поставят даже ИМ. Почему? Да просто потому, что большинство детворы продержалось на ногах! Сейчас, когда он не участвовал в том "школьном марафоне", а бежал один, Эдди очень чётко помнил, что у него зверски болело в боку. И он догадывался, что не только у него одного! Почти все до единого стонали и задыхались, но старались держаться... Они боялись, что из-за них всему классу поставят единицы по "физре". Двойка или тройка по физкультуре - это хуже, чем единица по "пению". Поэтому, когда Эдди сейчас нёсся как угорелый и у него совершенно ничего не болело и не кололо, то, чем сильнее он прибавлял скорость, тем больше его это радовало. Тем счастье, которое его охватывало, казалось безумнее.
   И именно в этот момент, когда Эдди набрал такую скорость, что ещё мгновение и он взлетит в воздух (потому что ноги уже совершенно не могут так быстро передвигаться, чтобы бежать ещё быстрее), он чуть не свернул себе шею! Его остановил какой-то гадкий-мерзкий голос. Вернее, два голоса. Мужской и женский. Когда остановившийся Эдди глянул в их сторону, то несомненно узнал этих двух людей. Но ему показалось, что его охватывает такой же ужас, как при первой встрече с той девушкой (он называл её мадемуазель Хоккинс). Эдди даже невольно подумал, что то, о чём он сейчас от них услышал, будет означать, что это последняя встреча. После того, что он случайно от них услышал, никаких столкновений далее не последует. Тем более, что эти двое людей его совершенно не заметили. Конечно, они видели, что какой-то шкет несётся с такой бешеной скоростью, что невозможно разглядеть даже его лица (только одно остаётся подумать о парне: он спортсмен), поэтому на Эдди они не смотрели и не заметили, как он остановился. Всё продолжали и продолжали разговаривать.
   Но Эдди уже услышал то, что он УСЛЫШАЛ, поэтому сделал вид, что совсем не останавливался, а продолжает и продолжает бежать. Он даже старался как-то прятать лицо, чтобы эти твари (змеи), сожительствовавшие со стариком, невзначай не повернулись в его сторону и девушка, своим льстивым, приторно-ласковым голоском, не позвала "милого малыша Эдди". "Малыш" знал, что она не просто "змея", а как она когда-то ему объясняла, "змея летучая". Она даже показывала это на примерах: тёмной ночью (выколи глаз) она поднималась в воздух и "плыла" всё выше-выше... Как лампочки летающей тарелки, её глаза так ярко сияли, что, казалось, полностью освещали "летучую девушку", создавали вокруг неё какой-то ореол света, и даже чуть-чуть озаряли непроглядную темень. Так что сейчас она могла точно так же подняться и поплыть...
   В планах у Эдди было - пробежать чуть-чуть дальше, пока эти двое полностью не скроются у него из виду, а потом - попытаться возвращаться назад. Кажется, он слишком далеко убежал. Так сильно забежал, что теперь он даже не знает, успеет или не успеет вернуться обратно и предупредить (вернее даже предостеречь) всех, кто согласится его выслушать. Предостеречь от опасности. Эдди хотел бы сказать: "от неминуемой погибели", но он не был уверен, что всех, живущих в его небольшом городке ожидает ДЕЙСТВИТЕЛЬНО СМЕРТЬ. Ведь, глядя на двух этих, вечно юных созданий, предположить можно нечто совсем обратное: вечная жизнь, а не массовое убийство. Поэтому, когда ежесекундно оглядывающийся Эдди понял, что те двое тварей его больше не видят (согласно тому, что не видит их он сам), Эдди старался было юркнуть в лесную гущу, с тем чтобы обойти эту парочку стороной и сызнова выбежать на шоссе, как вдруг... чисто случайно... Эдди вспомнил про свой клубок с нитками, подаренный ему на прощание стариком Гартом. Дело в том, что ни под ногами, ни вокруг, клубка не было и следу.
   - О! - на какое-то время прервался муж "мадемуазели" Хоккинс, перестав обговаривать с ней свой план. - Смотри-ка, клубок!
   - Это же тот самый! - воскликнула Хоккинс.
   - А как он здесь оказался?
   - Да я даже понятия не имею...
   "Ладно", плюнул Эдди на клубок. В конце-концов, ему некогда было возиться с этими нитками (искать их так, словно они превратились в невидимые и он сам не заметил, как в них запутался - во всём клубке; попал в весь этот клубок, словно в паутину) - срочно нужно было спешить. Срочно предупредить всех своих друзей об опасности. Он даже сам ещё толком не понял, что именно услышал от этой парочки, но уже суетился так, словно был уверен, что все жители его городка не только выслушают его (дослушают до конца скороговорочную, сбивчивую болтовню), но и правильно ПОЙМУТ.
  

***

  
   Чем дальше Эдди заходил в лес, тем сильнее тревожило его предчувствие, что клубок ниток попал в лапы той парочке. Ведь нитки ему дал старик? А, пока Эдди бежал за клубком, то замечал, что он тем быстрее набирает скорость, чем шустрее бегут его ноги. Это намекало Эдди на то, что клубок не "бежал" самостоятельно - он подчинялся его воле и его беговым способностям. Значит, если Эдди остановится, то клубок никак не должен нестись дальше по дороге. Скорее всего, мальчуган остановился по той простой причине, что клубок достиг своей намеченной цели: прикатился к слугам (единственным оставшимся в живых из семейства вурдалаков, о котором знал Эдди).
   Самое большее, чего боялся бредущий по лесу мальчик - того, что его заманили в ловушку. Но он почему-то больше верил, что он сам в неё попал. - Это в его представлении выглядело намного страшнее.
   Если с клубком всё произошло именно так, как боялся Эдди (если он попал в руки этим мистическим существам), то они могут по нюху догадаться, что тот "бегущий безумец" был тем самым - малолетним соседом их старика. Жил со своими родителями в доме по соседству. Но, если у них нет нюха, то Эдди казалось, что всё намного хуже: эти двое в любой момент могут почувствовать свою жертву и, учитывая, что они вампиры, ринуться в лес, начав эту жертву преследовать. Эдди казалось, что в лесу сейчас такой жуткий мрак, что твари даже понять ничего не успеют: не увидят, что это сам Эдди - любимый сосед их прекрасного дедушки, а молниеносно набросятся на преследуемого и оставят после себя только рожки да ножки.
   Кроме того, Эдди всегда помнил о старике. То, что сейчас начинается самое неприятное: старика убили и эти твари собрались за него мстить. А иначе Эдди побежал бы так далеко, если бы не ощущал угрозу? Если бы не понимал, что старика убили те полицейские... Тот, кто подарил ему "волшебный клубок", возможно, загримирован под старика. Ясно, что это ненастоящий "дедушка Гарт"! Кроме того, Эдди очень беспокоила Тинна. Куда собиралась она его вести после выстрелов, устроенных в его комнате? После того, как убили этого Гарта. И не получится ли так, что Эдди встретится с Тинной, чтобы предупредить её о том ужасе, который он только что услышал от этой парочки, а Тинна опять примется за своё? Как только увидит Эдди, сразу затянет свою старую пластинку: "О! А ты помнишь? Не оглупел ли ещё мой Эдди? Не забыл ли о том "сюрпризе", в который мы с ним собирались идти?"
   Эдди резко вздрогнул. Где-то в стороне послышался странный шорох. Так, словно там кто-то прятался. Эдди очень сильно напрягся и всматривался в ту сторону. Он не забывал, что она ведёт к шоссе, и не забывал, что на шоссе наверняка должны были стоять (продолжать стоять и бессмысленно о чём-то разговаривать) те две твари.
   Эдди помнил, что сегодняшний день выдался совершенно безветренным. Поэтому полностью исключено, что шорох создался из-за ветерка.
   "Может быть, - подумал про себя Эдди, - я так сильно переволновался, что мне померещилось? Может быть, шорох - у меня в голове?" Он подумал такое только потому, что очень долго стоял и всматривался. Покамест никаких признаков "жизни" он не заметил. Поэтому он решил продолжать свой путь, но на этот раз выкинуть из головы все свои мысли: Они настолько тяжёлые и настолько чёрные, что ему уже начинают слышаться звуки, которых не существует в природе! Все эти мысли - они как вампиры: чем больше ты о них думаешь, тем сильнее они начинают питаться твоим страхом. И в результате всё доходит до того, что ты слышишь "призрачные", несуществующие звуки и не поймёшь, то ли ты их действительно слышишь, то ли сходишь уже с ума и становишься параноиком: начинаешь сопротивляться преследователям, сидящим в своей голове. Убегаешь от них (как собака, которая бегает за собственным хвостом), от кого-то постоянно спасаешься...
   Когда Эдди начало радовать то, что он больше ничего не боится, ему чуть не упало на голову огромное бревно. Эдди подумал, что, если бы боялся как прежде, бревно обязательно бы его убило. Это было обыкновенное совпадение: именно в тот момент, как Эдди проходил под этой "веткой", наступил её предел, она стала очень трухлявой у основания, не выдержала и рухнула, падая прямо на голову этого парня. Когда он услышал хруст и поднял голову, бревно (отломившаяся ветвь) уже летела. Если бы Эдди не повыкидывал из головы свои дурные мысли, то он бы опешил (подумал бы, что та тварь на шоссе, взлетела на верхушку этого дерева и перегрызла своими "рыбьими" клыками ствол) и не мог сдвинуться с места. Но сейчас, когда он больше не думал ни о чём плохом, отреагировал точно так же, как на дороге, при виде вылетевшей из-за угла машины: ловко отбежал бы в сторону. Иначе водитель, на некоторое время задремавший за рулём, очнётся и, с вытаращенными от перепугу глазами, крутанёт руль в сторону, а машина в это время перевернётся. Не исключено, что может задеть "остолбеневшего" Эдди.
   Эдди так тяжело давалась ходьба по лесу, - постоянно надо было продираться сквозь колючие кусты и наступать в оставшиеся после дождей лужи, всё время мочить ноги, хотя он и без этого был весь с головы до ног мокрый (слишком влажные после дождя кусты), - что он не имел представления, где сейчас находится та парочка, которую он обходит лесом. Успел ли он уже её обойти или всё ещё не дошёл. Ему не хотелось бы выйти из этих дебрей, пробежать немного по шоссе и увидеть впереди "старых знакомых" (миссис Хоккинс и её мужа), всё ещё стоявших и, как прежде, о чём-то разговаривающих. Поэтому Эдди часто останавливался и вслушивался в тишину. В ту сторону, где, по его прикидкам, должна находиться трасса (и эти двое - всё время стоят с краю дороги). Но зачастую Эдди останавливался потому, что его дико измотала эта ходьба по воде и постоянное спотыкание: ноги всё время за что-то зацепляются. Он устал, и останавливался для того, чтобы передохнуть, а не - услышать их голос. Так, как пловец, у которого под ногами дно, а глубина - по плечи.
   Сколько он ни вслушивался, ему неустанно казалось, что он всё дальше и дальше уходит от шоссе. - Именно поэтому голосов не слышно. И, если Эдди сейчас пойдёт в ту сторону, где ему казалось, находится шоссе, то он окончательно заблудится. Потому что он сам не заметит, как двинется от шоссе совершенно в противоположную сторону! Ведь Эдди спотыкался? Спотыкался - и не один раз. Бывало, что он даже проваливался в какие-то ямы, незаметные, присыпанные сверху опадавшими с деревьев ветками и пересыхающими листьями. Поэтому где гарантия, что выбиравшись, он продолжал идти по той же "линии", что и шёл раньше?
   Эдди так настойчиво озирался по сторонам, что проглядел самое интересное. Он мог вообще этого никогда не заметить и, не исключено, действительно мог навсегда заблудиться в лесу, куда он чисто случайно забрёл. Когда его голова всё также продолжала нервно дёргаться во все стороны, взгляд случайно метнулся в сторону, указывающую на то, что зависло над верхушками деревьев. Вернее, оно не зависло, а медленно-медленно опускалось. Оно было плоское, круглое и огромное. Эдди казалось, что эта штучка опускается в лесную гущу, как батискаф погружается в чёрную и зловещую, похожую на смолу, толщу морской воды. Почему-то именно с водой у него возникла ассоциация... И, если этот парень не дурак, то он собственными глазами видит летающую тарелку! Настоящее НЛО! То самое, о котором иногда рассуждала красотка Хоккинс, когда Эдди приходил к своему соседу-старику в гости, но тут же умолкала или с невинным видом меняла тему разговора. Значит, эта "тарелка" как-то связана с той парочкой на шоссе? - Такая мысль помогла Эдди опомниться. В будущем, после того как "тарелка" также плавно начнёт подниматься вверх, Эдди найдёт выход из леса. Он хорошо запомнит то место, двинется в сторону шоссе, и... Дальше Эдди понесётся с ещё большей скоростью, чем до этого бежал за клубком. Теперь в нём проснулась настоящая паника.
  

***

  
   Тинна знала хитрую лазейку, как проникнуть в дом старика, заколоченный досками и взятый под муниципальную охрану. Она ходила туда, кормить свою собаку. Её звали Майка и девочка старалась принести своему животному как можно больше еды. Собака была очень огромная, ростом намного выше Тинниного папы (в бывшем профессионального баскетболиста), поэтому поначалу девочка подумала, что у Гарта в его доме остался какой-то конь. Она сразу же назвала его Майк (имя - словно само просилось на язык). Но потом, когда она поняла, что никакой это не конь, а просто такая огромная собака, то пришлось изменить на "Майку". Тем более, Майка - тоже, как и Тинна, девочка. Только слишком большая и высокая - ей нужно очень много еды. И Тинна за неё сильно беспокоится. Ей часто снились сны про собаку и она поняла, что Майка боится выходить из этого дома. Она огромная и сильная, поэтому, как только Тинна начинала её толкать, чтобы Майка хотя бы глотнула свежего воздуха (чтобы она не думала, будто за пределами дома ещё более сыро и мрачно, чем внутри), собака начинала так жалобно скулить, что на сердце у Тинны становилось слишком больно. В основном, больно за то, что Тинна не может никому рассказать про это несчастное животное. Она так же, как и её Роберт, не может провести в дом никого из своих друзей. Роберту она тоже не стала бы ничего рассказывать - он казался ей предателем. Таким ужасным предателем, каких и на всём белом свете-то не сыщешь. Ведь, если она снарядит группку ребят, они напоят Майку снотворным, вынесут вдесятером её из дома, то даже если подленький Роберт ничего о них не разнюхает и не настучит полицейским, то всё равно - люди примут Майку за чудовище, страшно испугаются её вида и немедленно постараются убить... Убить это несчастное, доброе животное, которое и так уже настрадалось...
   Всё, что могла организовать Тина, это подговаривать своих знакомых ребят, чтобы они обворовывали-обкрадывали супермаркеты. Ей очень нужно было побольше мясных продуктов, побольше масляного и питательного, чтобы жир так прямо и тёк по пальцам. Майка будет очень довольна. Потому что, когда Тина увидела несущегося ей навстречу Эдди, словно за ним гонится целый рой пчёлок-убийц, то она сначала совершенно ничего не поняла. Она подумала, что это кто-то из её знакомых ребят, которого заметили в магазине за кражей и он так быстро удирает. Эдди как раз бежал со стороны местного супермаркета. Но, когда он приблизился на максимальное расстояние, до Тины неожиданно всё дошло: никакой это не магазинный воришка (не тот бестолковый клептоман, которому всё равно, что воровать, лишь бы только не сидеть дома и не грызть локти от тоски), а сам Эдди - собственной персоной. Но вот только откуда (от кого) он чешет на таких скоростях?о она сначала совершенно ничего не поняла. ечу Эдди, словно за ним гонится целый рой пчёлок-убийц, адывали супермаркеты. е
   - Господи, Эдди! - перепугалась Тина до смерти. - Что случилось?!
   Эдди так дико и осатанело бежал, что не видел перед собой буквально ничего. Он бы даже Тины не заметил, промчался бы мимо неё, как ненормальный, но... Мальчишка остановился также быстро, как там, на шоссе, когда клубок достиг своей цели и подкатился ко вполне законным хозяевам. Поначалу Эдди даже не успел ничего толком понять. Ему показалось, что он услышал женский голос и это орёт на него та самая стерва-Хоккинс. Но, совершенно неожиданно, его взгляд наткнулся на перепуганное лицо Тины. Наконец-то он начинал успокаиваться и приходить в себя...
   - Как? - воскликнул этот мальчик. - Ты уже всё знаешь?!
   - Что? Что я знаю?! Расскажи ты толком, что происходит!
   - ...ты знаешь об опасности, которая нам всем угрожает... - пояснил Эдди.
   - Конечно знаю, - тараторила Тина. - Я слышала о тех пчёлах...
   - О, господи! О каких ещё пчёлах?!
   - В других городах - рассказывают - вампиры одьяволяют пчёл... В смысле, заражают! Они носятся безумными стаями... безумно огромными стаями... Они искусывают... Я вижу, Эдди... Я же вижу, что ты бежишь из какого-то другого города! Они что, эти мутанты за тобой гонятся?!
   - Пчёлы - нет. Но, я думаю, что ты уже всё знаешь...
   - О чём ты всё время говоришь? Давай успокоимся и поговорим спокойно... Эдди!
   - Я говорю, что ты всё знаешь. Ты ведь была в доме того старика?
   - Как... А откуда ты догадался?
   - Мне казалось, ты хотела заманить меня в этот дом.
   - Но, ведь, ты даже сам не знаешь, что я хотела!
   - Надо срочно убегать отсюда! - твердил Эдди своё. - Те люди, которые жили со стариком, хотят взорвать весь наш городишко! Так, чтобы слухи о старике не начали распространяться.
   - ВЗОРВАТЬ?!
   - Да не пугайся ты так. Я краем уха услышал, о чём они говорят. Это невидимый взрыв, понимаешь? Взрыв, разрывающий доступ в другое измерение.
   - В какое ещё "измерение"?!
   - В другое время. Вампиры проникли в будущее и похитили оттуда взрывчатку. Но они сами не знают, где взрывать. То ли в нашем времени, то ли в будущем. Поэтому взрыв получится невидимым. Я про себя его называю: потусторонний взрыв. Взрыв другого измерения. Поэтому надо срочно бежать...
   - Но как?! Как ты сможешь убежать от взрыва?
   - Я же тебе говорю! Это невидимый взрыв!
   - Что значит, невидимый?
   - В будущем его называют "радиация". Он медленно, но стремительно уничтожает всё живое. Я не знаю, может они уже взорвали... И мы очень скоро умрём.
   - О, господи! Я боюсь! Ты говоришь такие страшные вещи... Эдди!
   - Ну, конечно, не умрём! Мы просто все станем вампирами. Ведь именно этого они от нас добиваются. По их мнению, человек бессмертен. Точно так же, как РЫБА.
   - И как же ты убежишь от радиации?
   - От невидимого, отравляющего облака. Ты представь сама: если людям сообщить по радио, что произошёл ядерный взрыв (если объяснить, из-за чего они все погибают), то начнётся паника. Люди начнут прыгать в свои машины и стараться удрать. Но куда они поедут? В какую сторону? Однозначно, они все запутаются. Но, когда я бежал, то понял, что только бегущий человек способен отделить ядовитую зону от чистой... От того места, где нет ядерной радиации. Пока этот человек будет бежать, его организм начнёт пробуждаться, просыпаться от неподвижного, ленивого отстоя, в котором он существовал длительное и бесконечное время: отстой передаётся из поколения в поколение. И организм его сам начнёт указывать ему дорогу. Это одна из тех причин, по которой люди очень сильно любят бегать. Они пока ещё даже сами не понимают, что это за сила, которая заставляет их влюбляться в бег, но... Ну, ты поняла наконец или нет?!
   - Ну, что-то такое поняла: человек начнёт куда-то, от кого-то убегать... Послушай, надо будет водой запастись! Взять с собой очень и очень много воды...
   - Ни в коем случае нельзя брать ВОДУ!
   - Но почему???
   - Потому что вода отравлена радиацией! Как до тебя не доходит?
   - И что теперь?.. Когда много бегаешь, очень сильно хочется пить.
   - А организм сам может очистить воду от грязи...
   - Как это так?
   - А так, как Иисус Христос превращал воду в вино.
   - Ну, тогда, значит, можно взять с собой воду и, пока будешь бежать, очищать её потихоньку...
   - Стоячую воду не очистишь.
   - Да?
   - Нужно просто, молча бежать, а организм в это время будет выискивать чистую воду. Ты ПОНЯЛА? Ту воду, те родники, которые он, за время бега, уже как-то успел от радиации очистить!
   - То есть, мы получаемся как птицы, да? - воскликнула Тинна. Если они могут улететь от радиации - подняться над поверхностью невидимого облака, то и мы тоже! Ух ты, как интересно...
   - И поверь! То, что нас ожидает, намного страшней и опаснее тех ничтожных пчёлок, о которых ты говоришь.
   - Послушай, Эдди, а ты точно услышал от них именно то, о чём ты сейчас сказал? Потому что, глядя по твоим глазам, это не очень похоже...
   - Я не слушал их напрямую... Ты пойми, Тина, сосед-старик учил меня делать так, чтобы я мог слушать его на расстоянии. То есть, представь себе, что он вслух не говорит фразу, произносит её шёпотом, заперся на верхнем этаже, а я - всё должен услышать. И, знаешь, часто у меня получалось. Но я так умею обращаться только исключительно с магами. К примеру, если маг что-то говорит, то я могу его услышать даже на расстоянии ста метров. Поэтому, если ты говоришь, что я неуверен, то абсолютно в этом права. Я действительно ни в чём сейчас не уверен...
   - Нет, Эдди, я тебя послушаю, - пыталась Тина хоть как-то успокоить его волнение. - Я побегу с тобой... Нет, не так. У нас есть несколько сумасбродных ребят, клептоманов, они крадут из магазинов для меня мясо... Для моей собаки... Короче, неважно. Просто, я собираюсь их подключить тоже. Но я вот о чём хотела бы тебя предупредить. Там, куда мы убежим и отсидимся... Короче, если мы вернёмся назад и выяснится, что ты наврал, потому что все люди останутся жить, то тогда... Тогда я просто не знаю!
   - Постой! Что за собака?
   - Собака?
   - Ну да, ты сказала о какой-то собаке.
   - Думаю, что я побегу на ней.
   Так ответила ему Тина.
   - Но, только, учти, все должны бежать на приличном расстоянии друг от друга. Потому что, когда мы туда прибежим и выяснится, что заражённая местность уже закончилась, то мы сможем встретиться. Представь себе, что мы будем находиться на приличном расстоянии друг от друга, но, поскольку мы все уже остановились, то мы...
   - Да ладно, не объясняй! Я и так уже всё поняла.
   - Послушай, Тина, а почему ты так беспокоишься? Почему ты уверяешь себя, что все мои слова могут быть ложью? Конечно, я и сам не поверил, когда такое услышал, но...
   - Да потому что своих и твоих родителей я не смогу подговорить на бег! Они останутся в этом, как ты его называешь, заражённом городе. Поэтому, мне бы очень хотелось, чтобы, когда мы вернёмся, жизнь текла бы как и прежде.
   - Хорошо, - постарался Эдди пообещать ей, как можно клятвеннее, - она будет течь! Хорошо.
   - Но это ещё не всё, - не останавливалась Тина.
   - ЧТО ещё не так?
   - Моя собака.
   - Собака?
   - Её зовут Майка. Она боится выходить из того дома.
   - Из какого дома? - настороженно произнёс Эдди, почувствовавший, что Тина никуда не собирается бежать, а опять сейчас заведёт свою старую песню: "мы так и не сходили в мой "сюрприз"".
   - Из дома старика. Ты помнишь, я тебе говорила про "сюрприз"? Я хотела показать тебе свою собаку.
   - А в том доме точно есть собака? - произнёс Эдди ещё неувереннее.
   Тина посмотрела на него.
   - В смысле, я хотел спросить, ты серьёзно считаешь, что она боится?
   - Я тебе честно говорю!
   - Может, если мы придём к ней вместе, то она почувствует, что происходит? И она перестанет бояться?
   - Эдди, ты уверен? Я, между прочим, тоже боюсь. Мне неловко приводить к Майке посторонних людей.
   Эти слова несколько приободрили Эдди. Он уже всё больше и больше переставал комплексовать по поводу её "сюрприза". И Эдди решил так: если организм собаки "пробудится" (так, как он объяснял Тине про людей, находящихся внутри "отстоя"), то это будет самым главным, что сподвигнет Тину начинать подчиняться его воле. Он ведь знает её характер! Таких людей, как она, Эдди про себя называет Обещалкиными. Но Эдди был уверен, что, если Тина подведёт его к своей Майке, то он принесёт этой собаке горсточку духа. Горсточку свежего воздуха. Того самого, не отравленного "ядохимикатами" взрыва атомной бомбы... Нет, не так. взрыва заколдованного атома. Беззвучного, безвредного, и оттого "невидимого". Волны невидимого, но разрушительного взрыва. Он сейчас прибежал и принёс с собой дух радостного, спасительного бега: собака обязательно это унюхает!
   И вот, случилось долгожданное: Тина поднялась и двинулась в сторону дома Дедушки Гарта. Эдди, конечно, мог и сам туда пойти (вывести Майку, поманить ей Тину), но это не так-то просто: дом околочен досками, в любой момент могут нагрянуть полицейские. А Тина... Тина наверняка проделала там свою лазейку. Она ведь всегда была очень хитрой девчушкой!
   - Так всё-таки, где ты был, Эдди? Куда ты бегал?
   - Да, - отмахнулся Эдди, - ерунда. В лесу чуть не заблудился.
   - В лесу? - Она странно на него посмотрела. - Ты заблудился в лесу?
   - А что ты на меня так смотришь?
   - Ну, ты мог бы там найти... Эти, как их? Разные каналы.
   - Что ещё за каналы?
   - Ну, широкие такие дорожки.
   - Широкие?
   - Такая ширина, что может разместиться целый дом!
   - Ты что, серьёзно?
   - А ты разве не слышал про инопланетян? Про то, как они рисуют круги... всякие свои рунические символы на полях. Не слышал?
   - Ну, слышал конечно, что-то такое.
   - И вот. Такие же "картинки" разгуливают по нашему лесу.
   - По лесу? Разгуливают? - переспросил Эдди, которому показалось, что он запутался.
   - Я имею в виду, прилетают иногда инопланетные корабли и опускаются внутри леса. После их посадки, "круги" такие остаются. Деревья срезаны под корень и вдавлены в землю... Многие деревья превращены просто в щепки.
   - О! - дошло до Эдди. - Ты же говоришь о летающих тарелках! А нельзя ли о них поподробнее?
   - Погоди-ка, - кивнула она на старый, "заброшенный" дом, заколоченный досками. - Мы уже пришли.
   Тина провела Эдди через свою, проделанную лазейку. И вот, Эдди впервые увидел Майку!
   - Здравствуй, Эдди, - тут же заговорила гигантская собака-мутант человеческим голосом.
   - ОГО?! - У Тины глаза на лоб полезли от услышанного. - Майка! Ты умеешь разговаривать?
   Гигантская собака молчала в ответ.
   - Майка! - обратился к ней Эдди. - Что ж ты не отвечаешь? Дружище!
   - Потому, что она на человека не похожа, - объяснила СОБАКА, - а я разговариваю только с людьми.
   Но Эдди не опечалили слова "доброго монстра", а только обрадовали! "Вот, - подумал он, - сейчас я обо всём смогу с ней договориться! Как здорово мне повезло!"
  
  

V

  
   Джим с Робертом всё так и продолжали сидеть, изображая из себя странного вида куриные ножки, растущие из-под "фундамента" домика всякой колдуньи. Судя по тому, как сильно напугало обоих мальчиков присутствие в доме старика огромной-гигантской собаки, они должны были себя чувствовать ничем иным, как лапками самой глупой в мире курицы. Вернее говоря, самой безумной. Особенно остро они это почувствовали, когда услышали голоса кого-то очень знакомого. Во всяком случае, Роберт первым узнал голос своей младшей сестры...
   - Тихо, - прервал Джимм своего товарища, едва тот не взбесился от неслыханной радости. - Не подавай знак, что мы здесь.
   - Чего? - не понял его Роберт.
   - А того! Как я посмотрю на тебя, ты вконец обезумел.
   Роберт смотрел на него, всё ещё не до конца понимая суть обращения.
   - Интересно, как ты объяснишь, из-за чего мы струсили и спрятались в этот подвал?
   - А с чего они возьмут, что мы спрятались?! Вот ты приколист! Шли-шли по дому, пол был трухлявый... Ну, мы взяли и провалились. Да и вообще, думаешь, они поймут что-нибудь, вдвоём с этим балбесом?
   - А если поймут? Если догадаются? Ты ведь сам понял, что эта огромная псина - любимица твоей сестры. Как-то взял и просто догадался. Вот и они тоже: возьмут и просто догадаются, что мы...
   - Да не фига никто не догадается...
   Но Роберта прервал какой-то странный голос. Кроме голосов Тины и Эдди, подключился ещё один... Третий. Интересно, кого они с собой привели?
   - Ты слышишь этот голос? - пояснил Джимм упрямому Роберту.
   - А кто это с ними? - произнёс Робби несколько удивлённо.
   - Это её собака... заговорила.
   - Серьёзно, что ли? - хохотнул Роберт.
   - Так, ведь, собака огромная, необычная... На Земле таких нету. В общем, я не хотел говорить тебе прямо, но, если эти двое детишек глупенькие и несмышлёные, то собака им объяснит, что мы здесь делали, от кого прятались... Конкретно, объяснит, почему ты весь такой грязный.
   - Да ладно, кончай заливать! - Роберт всё ещё находился в состоянии своей звёздной болезни. Он думал, что если успеет подать знак этим "детишкам", пока они не вышли из этого здания вместе со своей дурацкой собакой, то Тинна потом подтвердит его дружкам, что он был в этом доме, и всё это не блеф. - Тоже мне, нашёл фраера - "говорящая собака"! А кошка и мышка - тоже говорящие?
   Роберт уже подползал к тому месту, откуда его крик будет слышен наиболее лучше...
   - Ну смотри, - пожал Джимм плечами, - как знаешь. Меня только во всё это дело не впутывай. О'кей?
   - Замётано, - ответил Роб, не оборачиваясь.
   Даже если бы он обернулся, всё равно не смог бы заметить ничего подозрительного. Даже Джимм не увидел, как странная, еле различимая тень обползает его стороной, пытаясь подкрасться к Роберту.
   Роберт уже открывал свой рот для крика, но на некоторое время приостановился, чтобы оглянуться на этого придурка - на Джимми. Ему показалось, что тот схватил его за ногу - совсем ополоумел. Но Джимм находился на прежнем месте, когда Роберт на него посмотрел.
   Нет, не так надо сказать. Роберт Джимма одновременно и видел и не видел. Он смотрел, словно сквозь какое-то странное изображение. Одно он знал наверняка: этот "кто-то невидимый" схватил его за ногу. И, не просто схватил... Роберта насквозь пронизывало каким-то ледяным холодом. Ещё в него насильно пролезала мысль. Вернее, фраза. Звучать она могла бы примерно так: "Если ты хотя бы пискнешь, то я оторву тебе ногу, за которую ты сейчас пойман!"
   Это был женский голос. Но, кроме него, примешивался также и мужской: "Давай, ползи назад! А то и я тебя за ногу дёрну. Двух ног у тебя уже не будет".
   "Они мне, что, угрожают?" - подумал про себя Роберт. Он хотел вслух произнести эту фразу, но не был уверен, что Джим сумеет его правильно понять, и не покрутит пальцем у виска.
   Сверху до Роберта донёсся тот третий странный голос неведомого ему существа. Существо обращалось к "беспонтовому" приятелю его младшей сестры.
   - Эй, Эдди, ты слышал голоса?
   - Голоса? - переспросил тот в ответ.
   - Откуда-то из-под пола, - пояснило существо.
   Просто, гигантская собака Майка услышала именно те угрозы, которые были обращены в адрес Роберта. Поэтому Эдди так удивлённо на неё посмотрел.
   Если бы Роберт мог услышать эти переговоры между "странным существом" и Э. Шоу, он в любом случае не закричал. Ему казалось, что лёд настолько сильно его пронизывал, что не поворачивался уже даже язык. В ушах у Роберта тоже торчали причудливые ледяные пробки, поэтому не удивительно, что он не мог не только закричать, но и услышать какие-либо из посторонних звуков.
   Джимм смотрел на это всё, смотрел, и не выдержал...
   - Эдди! - закричал он. - Тинна!
   Те существа, которые угрожали Роберту, вздрогнули от неожиданности и чуть не потеряли весь свой покров "таинственной невидимости".
   - Тинна, ты меня слышишь? - продолжал разрываться Джимм. - Твой брат здесь! Он в опасности...
   Невидимая женщина продолжала держаться за ногу Роберта, словно за спасительную соломинку, а мужчина на некоторое время решил снять с себя свою невидимую маску темноты.
   - Это я, Джимм, - продолжал тот объяснять ситуацию - уже Эдди, а не его приятельнице. - Я ни умер, а меня похитили. Эти двое, - посмотрел он на материализовавшегося мужчину.
   "Ну давай-давай, - смотрел на Джимма насмешливый взгляд материализовавшегося призрака. - Болтай, малыш. Что ещё ты там промямлишь? Зови их всех сюда..."
   - Они перенесли мой гроб в это место, - продолжал горлопанить этот паренёк. - Спускайтесь вниз, ко мне, сюда. Потому что они не знают, что лежит на дне моего гроба!
   - Ах ты, подлый предатель, - материализовалась уже и женщина. Она отпустила ногу Роберта, чтоб схватить за шею этого поганца, но Эдди уже подошёл к краю ямы, через которую провалился Роберт.
   - Джимм? - не верил он своим ушам. - Это правда ты?!
   - У меня на дне гроба, - продолжал шуметь Джимми, - спрятаны молоток и осиновый кол! Помогите нам, хоть кто-нибудь!
   Женщина уже приблизилась к Джимму вплотную и уже протягивала к нему свои зелёные когти...
   - Да подожди ты! - шикнул Джимм на неё. - Нет у меня никакого здесь молотка!
   - А что же ты тогда разорался? - полюбопытствовал самоуверенный муж этой женщины, всё никак не переставая менять свои насмешливые глазки на испуганные.
   - Да это я специально, - вбивал Джимми в голову этому остолопу, - чтобы заманить их сюда, к нам!
   Эдди уже плюхался в яму, наполненную грязью (подруга ему перед этим пояснила, что она неглубокая) и подставлял руки, дабы поймать Тинну...
   - А и не надо никого заманивать, - раздался откуда-то со стороны чей-то очень знакомый, старческий голос. - Вас самих уже заманили... Заманили, куда не следует.
   - Что? - произнёс мужчина так, словно ничего не понял.
   - Я говорю тебе, дурак, что ты в ловушке, - выплыл из тени пожилой человек, в котором Роберт узнал своего деда. Роберт уже приходил в себя: с него наполовину сползал тот "ледяной бред", который напустила на него когтистая лапа поганки-девицы. Возможно, он чувствовал себя как наркоман во время передозировки, но которому внезапно дали противоядие и спасли от немедленной смерти.
   - Дедушка? - послышался голос приближающейся-спешащей Тинны. - Де-е-едушка!
   Муж той женщины, которую Эдди привык называть "мадемуазелью Хоккинс", увидел в руках этого "дедушки" один блестящий предмет. Это был молоток, но он не понял, что за чудо он увидел. Серебряный предмет так резко сверкнул, что едва не ослепил дьявольского мужа: словно сверкнул один из тех сварочных электродов, которые он прятал в северной части подвала этого здания. В электродах он спрессовывал героин. Старался сделать всё так, чтобы местные сыщики ничего даже не подумали. Муж считал, что им не о чем думать: его хитрая жена так ловко запутывала всё вокруг себя, что проще мозги себе заморочить, чем что-либо понять, или вообще разнюхать.
   - Эй, - обратилась к нему жена, - ты долго будешь изучать старика этого? Пошли отсюда, пора сваливать. А то дырку в нём просмотришь!
   - А куда вы пошли? - подбирался к ним насмешливый старик всё ближе и ближе. - Идти вам больше некуда. Вы попались.
   - Иди, - ответил ей муж. - Я тебя прикрою.
   - А что ты уставился на него, как баран на новые ворота? - высмеивала жена его в ответ. - Вызываешь его на игру в гляделки или думаешь загипнотизировать?!
   - А что, ты безумно боишься его дурацкого молотка?!
   - А ты, умник, решил напасть на него?! А что, если этот хрыч вытащит распятие? Что, если он прячет его за пазухой и оно на тебя подействует?
   В это время уже подоспели Эдди и Тинна.
   - Вот, смотри, Эдди, - кивала женщина на своего мужа, - такой же молоденький и глупый, как ты! Не верит, что если вобьёшь в него осиновый кол, то он умрёт! Вообще, в смерть принципиально не верит... - повышала она голос, переходящий в истерику. - Видишь? Упёрся и стоит, как бык!
   Чуть ли не плача, она принимала лежачее положение и, извиваясь, ползла по узенькому-низенькому проходу пещеры.
   Джимм тут же дёрнулся за ней следом.
   - Так ты что, правда, не веришь в свою смерть? - подползал старик к этому вампиру уже вплотную и наваливался на него сверху. Места в пещере, хоть и было мало, но хватало, чтобы могли уместиться два туловища: юный-безрассудный муж и навалившийся сверху дедушка Тинны и Роберта.
   - А то рабовладельца, старика вашего, мне не удалось придушить собственными руками, - продолжал излагать гневный дедушка, - так хоть на тебе, сосунке, отыграюсь!
   - Хочешь знать, во что я верю, козел старый? - старался мужчина ответить в тон улёгшегося на нёго старика.
   - Ну, ну.
   - Я верю в то, что скоро на всей земле наступит зима! - отвечал тот своим шипящим голосом. - Ядерная зима. Она продлится вечно. Ведь нам, вампирам, можно выходить на солнце только зимой. Зимнее солнце на нас почему-то не действует...
   Разъярённый дед замахнулся молотком, пытаясь перебить болтовню этого гадёныша в прямом и переносном смысле.
   - Сейчас я вобью тебе все эти слова назад в глотку, - пригрозил он ему перед тем, как ударить.
   - Слушай, - обратился приходящий в себя Роберт к Эдди Шоу, - ты видел, что у неё с ногами? Ну, у той бабы, что уползла, как змея?
   - Роберт, - заметила ему Тинна, - у тебя такой голос, словно ты стонешь.
   - Да меня, как будто льдом всего... забили. Я только-только отмерзаю...
   - А что? - отозвался Эдди на его вопрос.
   - Да я понять всё никак не могу, откуда они лёд этот весь берут.
   Роберту хотелось бы поговорить обо всё этом с Джиммом, но Джимм уже полз следом за той женщиной. Либо пытался её догнать, либо вёл себя как "шестёрка", не очень было понятно. Поэтому Роберт, как презрительно ни относился бы к Эдди, но у него больше не было собеседника, с которым нужно срочно обсудить какую-то тему чрезвычайной важности.
   - Скорее всего, с Луны его привозят, - встряла в разговор Тинна.
   - Правда, с Луны? - переспросил Эдди.
   - А что у неё с ногами? - решила Тинна, что Роберт собирался им что-то сказать.
   - Да мне... - маялся Роберт, не зная, ответить, либо промолчать. - Померещилось, что ли? Ну, хвост, как у этой...
   - У змеи? - вспомнила Тинна, что её брат начал с того, что сравнивал эту ослепительно красивую женщину со змеёй.
   - Да нет! Ну, рыба, в общем.
   - Рыба? - очень странно посмотрел на него Эдди.
   - Это я к тому, что пытаюсь понять, откуда они берут мороз весь этот. Ведь на дворе лето, как-никак?
   Если бы неподалёку присутствовал Джимм, он бы обязательно поведал свои соображения по поводу Рыбки, исполняющей желания! Но, к сожалению, Роберт покамест довольствовался общением с любителями "включать дурака" (изображать из себя непонимающих, чтобы выставить своего собеседника пустомелей).
   - А тот мужик, говорил что-то про ядерную зиму.
   Это сказала Тинна. Они все так разговорились, что даже не глядели в сторону деда, который лежал неподвижно. Нет, его никто не убил, просто он сам желал умереть. Ему ещё никогда не было так стыдно за то, что он сейчас наделал. Поэтому он лежал и боялся пошевелиться. Пусть дети разговаривают как можно дольше. Может, так разговорятся, что и забудут...
   - Да причём здесь ядерная зима?! - огрызался Роберт на сестру, которая вечно суёт свой нос, куда её не просят. - Я же подумал про морские глубины! Может, они именно оттуда "морозы" свои берут?
   - Ну да, - поддакнула Тинна, лишь бы замять скандал, который Роберт в очередной раз пытается затеять, - я тоже что-то такое видела. У той женщины так блеснул хвост, как серебряный молоток нашего дедушки! Правильно? Она вся такая, словно из серебра...
   Дед лежал и больше не в силах был слушать эти многословные разговоры, не имеющие темы. Он хотел переместиться в тень. Вернуться туда, откуда недавно выбрался, чтобы разобраться с этими двумя сумасшедшими, вообразившими себя "мистическими кровососами" и похитителями маленьких детей. Но решил перед этим кое-что сказать.
   - Послушайте... - прервал он их легкомысленное щебетание. - Ну откуда в нашем городишке МОРЕ?! На какой планете вы живёте? У нас даже речушки сроду никогда не было... Просто, чтобы сходить, половить рыбу...
  

***

  
   Про Джимма можно было подумать, что после того, как его тело переместили вместе с гробом в эту пещеру, то он превратился в раба похитителей тел, и сейчас мчался за ними следом, как щенок, которого кормят идиоты, надеющиеся, что он вырастет в фантастически красивого пса, а не в такое чудо-юдо, как Майка. Но Джимм совсем не чувствовал себя рабом. Наоборот, он ненавидел этих тварей. Правда, никому толком не сумел бы доходчиво объяснить причину своей ненависти. Дело ведь не только в том, что его похитили, правда? Если ты хочешь предъявить кому-то (высказать свою претензию), то нужно что-то конкретное, а не просто слова.
   Сейчас, когда он выбивался из сил и ползком преследовал эту женщину, то её муж не сделал ему ничего плохого. Ненароком он тоже принял Джима за послушного раба, который спешит за своей "мамочкой". Поэтому, когда сквозь тело Джимми проскочила тень этого мужчины, то парень даже ничего не почувствовал: так сильно был озабочен своей погоней.
   - Ты что, превратился в невидимку? - гневно зыркнула на него жена, когда он уже её нагнал. - Как тебе удалось сбежать от этого старика!
   - Как-как, - бубнил муж. - Ползком!
   - Нет, я не понимаю, почему нельзя было просто - взять и удрать? Почему нужно всё время меня вымораживать своими жалкими, убогими фокусами? Мы ведь с тобой давно уже не маленькие дети! Так что ты - до сих пор пытаешься меня покорить? Выставить себя героем! Поверь, если ты и "герой", то самый что ни на есть картонный!
   - Тебе этого всё равно не понять, - самонадеянно отвечал эгоистичный мужинёк.
   - Ну, так ты поясни! У меня не совсем ещё трухлявое воображение - постараюсь внимательно тебя выслушать!
   - Я закладываю программу, - мечтательно произносил тот. - Ты очень верно подметила: я гипнотизировал этого старика. И гипноз удался на славу: когда старый хрен вбивал в меня свой идиотский кол, то врезал себе молотком по пальцу! Я гений, не правда ли?
   - Господи, какой ты ещё мальчишка! Мелюзга-то эта хоть заметила? Или старик даже не пискнул?
   - О! Дорога-ая! Да он выл, как зверь! Детки сразу же перепугались и, как давай все утекать из подвала!
   - Хватит паясничать! - отвесила она ему пощёчину.
   - Что ты сегодня такая злючка?
   - Да просто я не понимаю: почему нельзя было обойтись без фокусов? Почему нужно меня всё время нервировать!
   Джим уже нагонял их, но он пропустил самое важное. Он не услышал, по какой конкретно причине удалось удрать от охотника с осиновым колом мужу этой курвицы: Неужели жена и муж опять исчезли?! Ведь они так часто "меняются" - то видимые, то невидимые... То опять видимые. Но, когда Джим подполз к этой плотной-водной стене зеленоватого цвета, преграждавшей дальнейший путь по пещере, он мгновенно всё понял.
   "Это их фанатичный переход в другое измерение, - саркастично подумал гневный Джимми (это была та мысль, которую он понял, а не причина, как этому подлецу изловчилось удрать). - Надо же, а я никогда не знал, что они умеют заниматься подводным плаванием!"
   Джимм подумал, что если эти двое пытались превратить его в себе подобного, то он тоже сможет плавать под водой. Ну, ведь надо же как-то догнать и отомстить тем негодяям? Терять ведь всё равно уже нечего. Эти уроды отобрали у него всё, что только могли.
  

***

  
   - Слушайте, - обращался ко всем Эдди, - вот объясните мне хоть кто-нибудь! Почему при жизни этого старика дом имел такой прекрасный и ухоженный вид? А, как только он умер, дом мгновенно превратился в такое чудовище! Почему так? Я же часто ходил к нему в гости... Я даже и вообразить себе не мог, что "милый и очаровательный домик-конфетка" в один миг может превратиться в какого-то инопланетного мутанта!
   - А это из-за лицемерия! - Так ответил ему дедушка Тинны. - Если старик пытался казаться всем добреньким, миленьким и хорошеньким, то и его дом - такая же сволочь. И вот, как только его убили, дом сразу снял с себя все свои "маски-красивости". Показал свою естественную поганую морду.
   - Да ещё, к тому же, и непонятно, - вставила Тинна, - убили этого гада на самом деле или он придуривается. Потому что, после того как его убили, он всё равно к нам приходил.
   - Тинна! - заметил ей Роберт. - Неужели ты не поняла, что это приходил не он сам, а его "фальшивка"? Об этом можно судить по тому, как сильно обезображен и изуродован его дом. Если бы он был таким "прелестным и красивым", как описал нам Эдди, то ты бы ещё могла сомневаться в том, что старик умер.
   - Послушайте, - обратился Эдди к деду. - А вы не видели в этом доме ничего странного? Мне показалось, что вы в нём прятались, выжидая появление этих тварей. Так, ничего любопытного в нём не заметили?
   - Замороженные тела? - вспомнил дед.
   - Чьи тела? - насторожилась Тинна.
   - Замороженные туловища вампиров, - пояснил он ей. - Наверно, вампиры живут в этом доме, как насекомые, которых можно на зиму замораживать, либо размораживать ближе к весне... Нет, что ни говори, а дом мерзкий. Проклятый какой-то и мерзкий...
  
   Выбравшиеся из "проклятого дома" четверо спутников, все до единого, с ног до головы были уделаны грязью. Пока они старались выстроить "живую лестницу", чтобы, встав друг на друга выползти из подвала, им ни раз приходилось поскальзываться и плюхаться в наполненную грязью яму, сильно смягчающую удары при падении. Первым выбрался осчастливленный Роберт (ему теперь все карты в руки: он докажет своим дружкам-сквернословам, что он здесь был) и сразу куда-то почесал. То ли за мелом, чтобы написать на стене горделивое "Здесь был Роберт", то ли за какой-нибудь верёвкой...
   Когда они наконец-то "выползли" (вместо верёвки, Роберт волочил переносную лестницу), им больше не было ни до чего другого дела, кроме желания поскорее отмыться. Роберт должен был привести кого-нибудь из друзей, чтобы похвастаться "доказательствами", но перед ним стояло две неразрешимых проблемы: дерьмо, падающее горстью чуть ли не из каждого уха (оно также застревало между зубами) и страх перед теми "ледяными невидимками": как бы они не вернулись назад, пока он мается дурью и не вздумали бы отомстить, так сильно напугавшему их деду! Тогда у Роберта не будет свидетелей, которые помогут ему ощутить себя Настоящим Героем.
   Эдди предупредил деда с внуками, чтобы помнили об опасности: так неловко, если его родители увидят четвёрку измазанных в грязи "чертенят" и суетливо посеменят к телефону, набирать номер полиции (это Роберт всем растрезвонил, что дом старика взят под муниципальную охрану). Посоветовал им выходить из дома с "обратной стороны здания"; там, где не видно ни единого окна в его доме.
   Именно в этот момент запыхавшемуся Джимми, с трудом, но удалось их настигнуть. Джимми не знал свою дальнейшую судьбу (либо он заболеет от чего-то неизлечимо страшного и умрёт, либо ему как-то удастся забыть обо всём, что с ним сделали эти существа и жить, как все обычные люди). Всё, о чём он сейчас мечтал, сообщить одну немаловажную новость. Дело в том, что он понял, как объяснить причину лютой ненависти к этим человекообразным существам, похитившим его тело и, видимо, подстроившим его смерть. Ведь Джимм неглупый парень, и он понимал, что сказать "я ненавижу их за то, что они меня бла-бла-бла" - это толочь воду в ступе. Нужна какая-то конкретная причина, а не банальности, о которых и без него догадается любой дурак. Ведь кому, как не дуракам, удаётся первыми опошлить общественные новости!..
   - Стойте! - крикнул им мальчик, боящийся выходить из мира теней. Они уже испарялись в глуби опоясывающей оба дома роще. Так удачно он их позвал. Ещё секунда, и их бы след простыл.
   Первым подбежал к Джимму Эдди. Роберт всячески пытался объегорить в беге этого размазню, но Эдди, видать, очень здорово натренировался.
   - Ого?! - воскликнул Роберт, глядя на Джимми.
   - Эй, Роб. Ты что, удивляешься, почему он не испачкался? Это же элементарно, Ватсон! Он выбрался по той лестнице, которую ты нам приволок.
   - Да нет, - отмахнулся от него Робби, как от назойливой мухи. - Он же весь в водорослях... Он мокрый... Эй приятель, где это ты воду откопал?! Мы тут как раз намылились...
   - Что, - продолжал Джимми, - очистить себя от грязи?
   - Ну да, типа того, - тараторил Роберт своим вечно оптимистическим голосом. - Ты же понимаешь - не потащимся мы в таком виде по городу.
   - Вот об этом я и хотел с вами поговорить. А вы что, куда-то торопитесь?
   - Да нет, - хохотнул Роб, - нам бы чайку погонять! Кофем угостишь? Пустишь в свой дом четырёх гостей? Не сильно там тебе напачкаем?..
   - Всё-таки, я был неправ, - вмешался в разговор на этот раз дедушка Тинны. - Эти сволочи смылись от нас именно через море!
   Дед, как и его внук, не менее внимательно разглядел морские водоросли, налипшие на теле мальчика.
   - Я пришёл вам сообщить, - торопливо объяснял Джимм, - чтобы вы передали всем... Чтобы вы садились на машины и уезжали куда подальше из этих мест. Здесь сейчас начнётся... Или уже началось...
   - Дальше не продолжай, - простонали в один голос Эдди с подошедшей к нему Тинной. - Об этом мы уже знаем.
   Конечно, Тинна употребляла другие (свои) слова, но сказать получилось в один голос вместе с Эдди.
   - Молодцы, если вы знаете обо всём, - продолжал Джимм.
   Правда, Роберт ни фига не желал знать что-либо новое. Но да ему было и неинтересно. У него совсем другая цель: порадовать своих предательски настроенных друзей.
   - Другое дело, - досказал Эдди до конца, - удастся или не удастся нам предупредить об этом всех остальных...
   - Слушай, Джим, - прервал его Роберт, - а куда они, эти двое, от тебя удрали? Тебе удалось их задержать и арестовать? А то... извини конечно... но я уже всем им объяснил, что тебя типа похоронили... Типа "поминай как звали".
   - Они ушли в другое измерение, - так ответил Джим на сбивчивую скороговорочную речь Роберта. - В какое-то подводное царство. Я, конечно, желал бы их поймать, но... Такое было странное ощущение, что их затягивает в летающую тарелку.
   - В какую ещё летелку? - запнулся дед и скомкал оба эти слова в одну кучу.
   - Про НЛО никогда не слышали? - ответил ему Джим. - Неважно. Одним словом, "тарелка" вертикально торчала и готова была взмыть в любую секунду. Но они там вообще живут, как эти... Как в процессе эволюции, знаете?
   - Ну да, - подтвердил дед, - человечество вышло из воды... Эволюция зарождения жизни на земле... Ты не отвлекайся, рассказывай дальше.
   - Короче, "тарелка" наполовину была вбита в дно... Короче, торчала из морского дна, полумесяцем. Так понятнее?
   - Понятнее-понятнее, - кивал дед. - Я вот только не могу понять: зачем ты грязь налепил на шее по бокам?
   Дед протянулся, чтобы снять с него куски грязи, которые Джимм специально наклеил (видимо, чтобы прикрыть вампировские укусы), но отдёрнул руку, вспомнив, что сам же испачкает мальчугана - ещё сильнее.
   - Там меня поранили, - печально объяснил Джимми и все увидели, как по щекам его потекли слёзы.
   - Нуу, разнюнился! - попытался Роберт опять его взбодрить. - Про этих придурков, про вампиров, давно уже всем известно! Было бы из-за чего сырость разводить!
   - Ты думаешь, что там просто укусы? - снял с себя Джимм куски "маскировочной грязи".
   - Дааа, ты прав, старик! Там не просто укусы... На тебе слишком... дьявольски много укусов.
   - Ну да, - подал голос и Эдди, тоже решивший произнести что-то утешительное, - как мне Тинна рассказывала, что в соседних городах разводят кровососущих пчёлок-убийц. Эти же подлецы и промышляют - старик со своими молодчиками!
   - А мне кажется, что это формируются жабры. Я не хотел вам это говорить, но уже начал. Там, про море разболтал, про морское царство. Себя-то самого в зеркало я не вижу, но... Но вот как вы думаете! Почему вампиры так часто кусают и именно в это место метятся?
   - Почему? - отозвался дед.
   - Потому, что я от них никогда не убегаю, вот почему. Потому, что они превратили меня в куклу, вот почему. Тех, кто пытается спастись, они высасывают. А со мной... Со мной они просто играются, как со своей любимой куколкой! Вот почему.
   Это было главное, что им сообщил Джимм. Это лишний раз подтверждало подозрения полицейских, из-за чего они пытались арестовать "доброго дедушку Гарта". Как они сейчас все вместе его называли: "старого кобеля".
   - Потому, - продолжал Джимм, - что они не пьют мою кровь, а раздирают на шее раны просто так! Видимо, поэтому я тоже смог, как они, долго плыть под водой и не захлебнуться...
   - Вот изверги, - прошептал дед. - Но, а зачем они этой гадостью-то занимаются?
   - Не знаю. Может, хотят пустить в мои жилы дурную кровь...
   - Дурную кровь?..
   - Ну, кровь агрессивных рыб, которые обречены на извечный каннибализм. Они не умирают, а живут вечно, к старости мутируют... Короче, давайте! Бегите, пока не поздно. Наплюйте на свой внешний вид.
   Все уже взяли ноги в руки, и только Тинна не решалась сдвинуться с места:
   - Но зачем? ЗАЧЕМ они всё это делают?!
   - Чтобы у них рождались дебилы, которыми проще всего управлять, - бормотал Джимм. - Девилы. Дьяволы. Кровосмесительные браки. Когда брат женится на сестре. Когда дед почувствует в себе "юношеские силы" и пытается растлить свою внучку... Сделать так, чтобы она забеременела ЕГО ребёнком!
   Слава богу, что дедушка Тинны не услышал того, что сейчас сказал Джимми. Конечно, он хорошо набедокурил, но сегодня пытался как-то замолить грехи - убить последних вампиров. А сейчас он (дед) только и поспевал за Робертом и за Эдди.
   Чуть позже к ним присоединилась Тинна.
   Тинна, которая тоже не заподозрила никакой связи по поводу своей личной жизни, из того последнего, что услышала от Джимма.
   Не только дед, но и его внучка - им всем было сейчас сильно некогда!
  

Эпилог

  
   "Так, всё-таки, откуда появились мыши? Неважно, летучие ли, ползучие... Может, зародились из маленькой рыбки-грызуна?.. Из одной очень известной рыбки..."
   Этот вопрос дал новую пищу для размышлений всему городку. Тому, из которого однажды ночью сбежала компания маленьких детей, возглавляемая Эдди Шоу. Тинна при этом восседала на чудовищно огромной собаке. Безобразно чудовищной.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"