Прошло множество лет, но его добрая улыбка стоит перед моими глазами...
Он так мечтал построить свой прекрасный и справедливый мир. Подарить людям гений великих математических открытий, положить к ногам любимой Аэлиты Джанаевой и мамы Алисы Васильевны, дедушке и бабушке на могилку мантию лауреата Нобелевской премии...
Витька не сделал ровным счётом ничего. Но я никогда не знал человека светлей, чище и талантливее его и больше уже не встречу никогда.
Мой большой и сильный друг Витька 'Дикель' просто был, и теперь я знаю, что ничего важнее человек совершить на Земле не может. И это нисколько от него не зависит.
Но каждый человек оставляет после себя память в душах друзей, жён, подруг, детей, родственников. По какому-то неизвестному современной науке закону это абстрактное воспоминание фиксируется на генетическом уровне, записывается через традиции в базу данных поколений. Часто, как нечто, чего надо строго избегать, через боль и ужас прошлых впечатлений. Но иногда, как наслаждение, к чему должно стремиться, через удовольствие от нечаянной мысли, вдруг возникшей из давно ушедшего времени.
Ибо всё, что человек создаёт материального, имеет свой конец, все результаты его труда и творчества рано или поздно превратятся в прах, но вечно останется в памяти друзей его улыбка и бескорыстная любовь.... Даже когда умрут все помнившие его люди, останется где-то в Ноосфере сигнал истинной веры в силу человеческого разума. Именно он преобразует будущую жизнь на планете Земля в нечто совершенно новое, неизвестное простым и смертным людям. Мне очень хочется в это верить...
Дед.
Дедушка Вити Василий Михайлович Петрозаводский был из числа двадцатипятитысячников. Так называли рабочих Ленинграда (Санкт-Петербурга), которые сами добровольно вызвались помогать 'глубинке' или провинциальным окраинам России отстраиваться после разрухи, вызванной властью большевиков и их полной бесхозяйственностью, с помощью своего опыта работы в 'колыбели' Октябрьской революции Санкт-Петербурге на фабриках и заводах. Это были практически невежественные люди, обладавшие какими-то самыми простыми навыками рабочих профессий на более или менее продвинутых индустриальных производствах европейской части России. Они должны были научить необразованную корыстную массу людей, вчера ещё бывших крестьянами, работать не ради материальной выгоды, то есть заработка, а для светлого будущего, то бишь даром. Василий Михайлович, как нельзя подходил для примера трудящимся рабам. Он был чрезвычайно трудолюбив, неприхотлив, всегда трезв и аскетичен. Он беззаветно уверовал в учение В.И.Ленина и никогда не подвергал сомнению любое даже самое чудовищное действие советской власти, полагая, что глубина замыслов вождей недоступна простым смертным, к которым, конечно, он относил себя.
Для меня осталось тайной, о чём на самом деле думал дедушка Виктора, размышляя о политическом устройстве страны и о православной религии. Но в маленькой квартирке деда в одноэтажном домике, расположенном в одном из городских районов города Караганды под русским прозвищем Большая Михайловка (к слову, это неофициальное название существует и поныне) в красном углу, где у пожилых людей всегда стояли иконки, чем-то накрепко прикреплённый к стене, висел плакат с портретом вождя мирового пролетариата В.И.Ленина.
Мне тогда показалось удивительным, что у пожилых русских людей в углу не было христианских образов, как я часто наблюдал у других одиноких стариков и старух из дореволюционного времени, а находилась какая-то совковая, насквозь попсовая (безусловно, тогда не было такого термина, но я не могу подобрать ничего точнее) рекламная иллюстрация из популярного общественно-политического журнала 'Огонёк'.
Караганда.
Караганда в советское время была разделена, как и все советские города, на стандартные районы под типичными названиями: Ленинский Район, Октябрьский, Советский, Дзержинский и т.д., но жители города делили его и называли, перемешав все старые обозначения предыдущих времён из прежних мест своего проживания и новые бюрократические обозначения: Большая Михайловка, Фёдоровка, Майкудук Старый и Новый, Пришахтинск, Шахтёрский посёлок, Старый город, Новый город, Юго-Восток (это был самый новейший район, где был заложен усилиями ректора Карагандинского Университета Е.А.Букетова студенческий городок), 45 квартал, 55 квартал, 32 квартал, район улицы Джамбула (здесь жили привилегированные представители советской номенклатуры), 19 квартал, Дальний парк (здесь был раньше родильный дом, где родились мои старшие сыновья Магжан в 1981 году и Даниял в 1983), Берлин (в этом районе жили ссыльные из Приволжской республики немцы, было странно видеть в классе обыкновенной советской средней школы в этом городском районе в журнале сплошные немецкие фамилии, даже в 1980-ых годах это было так), Аэропорт, Зелентрест.
Караганда была построена в 1930-ых годах, благодаря открытым разработкам каменного угля, основного на тот момент сырья для производства энергии или, как говорят сегодня, энергоносителя.
В какой-то дореволюционной энциклопедии мне бросилась в глаза запись про маленькое местечко Караганды, как называли его казахи по названию степного кустарника карагайника, где ещё в царское время были обнаружены многочисленные залежи природных ископаемых.
Там было записано так: 'Караганды - это место, где невозможна жизнь человека'.
Теперь я уже не помню, в какой книге я встретил это выражение, но, в действительности, природные условия второго по численности (в Караганде в конце 1970-ых годов жило по последней переписи около 650 тысяч человек, а сегодня там проживает не более 350 тысяч) и значению города Казахстана в послевоенные годы (первой была столица Алма-Ата с численностью 950 тысяч жителей) были очень суровыми.
Никаких станиц русских казаков, казахских зимовок, каких-либо человеческих поселений на территории, покрываемой городом, никогда не было. Город вырос, как и весь утопический Советский Союз, благодаря героическим усилиям загнанного в рабство народа, и 'гению' коммунистических вождей. Именно они посчитали возможным строить человеческое жильё для многотысячных 'щепок', которые летели во все стороны, не на берегу полноводной реки, как делали люди во все времена, чтобы обеспечить будущий город водой, а посреди голодной степи. Самое большое древнее место зимовок казахских ханов, обозначенный на дореволюционных картах, как город Каркаралинск или по-казахски Каркаралы, находится в 200-ах километрах отсюда. Оттуда был родом известный царский генерал Лавр Георгиевич Корнилов.
Продуваемый как в трубе с юго-востока на северо-запад постоянным пронизывающим ветром, ледяным зимой, полным пыли летом, стоял этот степной советский город со своим огромным по местным понятием населением. Поселение, отстроенное узниками ГУЛАГа, начиная с 1930-ых годов и военнопленными немцами, финнами, японцами в 1940-ых и 1950-ых годах. В городе, как достопримечательности и по сей день, стоят памятники архитектуры, возведённые трудолюбивыми плененными народами: Дворец Культуры Горняков, ДК завода РГШО в Фёдоровке, ДК в Майкудуке. Аккуратные кладбища, которые оставили после себя эти бывшие солдаты и офицеры, совковая администрация города после их отбытия на родину быстро сравняла с землёй. А для верности, чтобы не мозолили глаза партийным функционерам и не возбуждали толпу родственников без вести пропавших на фронтах советских солдат, местные начальники погост засадили деревьями и разбила парки для гуляний молодёжи.
Впрочем, в Москве ещё раньше было уничтожено старое место в основном дореволюционного захоронения почивших москвичей, чьи потомки во многом эмигрировали в лихие годы, под главный в СССР Парк Культуры и Отдыха трудящихся имени А.М.Горького.
Мне кажется, что этот почин был подхвачен многими советскими чиновниками повсюду в провинциальных окраинах Советского Союза.
А что?
Это очень удобно и экономно.
Не рыть, не строить ничего особо не нужно и земля окультуренная и удобрённая покойниками. Бульдозером выровняли могилки с крестами и полумесяцами, а во вспаханную землю засадили саженцы. Отчитались перед высоким начальством за создание нового места культурного отдыха трудящихся, получили премии и регалии за заботу о народе. Также дополнительно руководство города получало для нужд города и лично для высокопоставленных чиновников во множестве отделочный камень для поребриков (кажется в Екатеринбурге или Ростове при ремонте старой дороги обнаружили недавно такие камни) или для надгробий героям революции и труда.
Так и продолжает развлекаться на погостах там и на Красной Площади современная молодая Россия.
Караганда была основана военноначальниками в районе с мгновенно меняющейся, абсолютно в соответствии с резко континентальным климатом, погодой, утром солнечной и жаркой, после обеда снежной и промозглой. С буранами в холод и пыльными бурями в жару, с чёрным покрытым углём снегом, который бывал белым от силы только три-четыре часа. С водой, добываемой из артезианских колодцев, разбросанных по всей территории города.
В 1970-ых и 1980-ых снабжение водой огромного города практически перешло на потребление воды из Иртыша, который в соответствии с поворотом сибирских рек на юг успели советские тупорылые хозяйственники развернуть частично в центральные районы Казахстана. Это во многом привело к заболачиванию всего региона, как и сплошная мелиорация Каракалпакии в Узбекистане, населённой сплошь казахским племенем каракалпаков. Там это привело к исчезновению Аральского моря. В центральном Казахстане огромные степные пространства и по сей день, превращаются в солончаки посредством канала Иртыш-Караганда. Надо сказать для тех, кому это неизвестно, что на засолённых землях нельзя пасти скот и вырастить какую-либо растительную культуру.
Но совсем непросто в одночасье переместить огромный город по другим регионам.
Построить его с помощью бесплатной рабской силы уголовных, политических и военнопленных заключённых людей со всего света оказалось значительно проще, чем содержать этот искусственный плод посреди бескрайней казахской степи.
Кто и когда просчитывал экономическую целесообразность новых советских городов в нормальных человеческих условиях снабжения водой и продовольствием без эксплуатации бесплатного труда народа?
Караганда - это город, построенный целиком над изрытыми под землёй угольными пластами, обречённый постоянно проседать в связи с размыванием подземными водами образовавшихся искусственных пустот в выработанных старых штольнях.
Это поселение обречёно исчезнуть, потому что природе не снести в этих краях огромного отравляющего всё кругом монстра. Либо народу Казахстана придётся платить пожизненно безмерную плату за содержание этого прожорливого иждивенца.
Мне кажется, лет через 200 остатки Караганды будут напоминать снаружи города инков или майя, а под землей катакомбы Одессы, в которых будут пропадать звери и люди, а спелеологи наладят маршруты своих путешествий.
Мне так грустно сознавать это. Там под Карагандой лежат в земле мои родные бабушка и дедушка. Там же спят вечным сном мой друг Витя Дикельбойм и его дедушка с бабушкой. Там должно быть и моё место.
Все воспоминания юности, связанны у меня с этим городом и его мужественными людьми...
Отец.
Папа Вити, Лев Аркадьевич Дикельбойм, был известным журналистом, учеником и соратником Михаила Кольцова, по какому-то чудесному стечению обстоятельств выжившему в годину репрессий. Еще до войны сосланный практически на вечное поселение в степи Казахстана, в страшную страну ГУЛАГ, он выжил и не затерялся. Лев Аркадьевич в Караганде , естественно, находился под постоянным наблюдением НКВД и КГБ, как неблагонадёжный гнилой интеллигент, потенциальный враг советского режима. Периодически, для острастки, его лишали на многие годы работы, и семья жила на заработки мамы Алисы Васильевны, и за счёт огорода, который худо-бедно содержали бабушка и дедушка.
Однажды, копаясь в бумагах отца, Виктор случайно обнаружил вырезки из периодической советской печати о деле врачей до смерти Сталина и после. Это были записанные легальными журналистами статьи, часто передовицы, из самых распространённых газет 1953 года. Тогда, в 1977 году, его потрясло, как по донесению какой-то неграмотной санитарки или уборщицы из московской клиники Зои Сидорук развернулось дело, по которому были арестованы десятки заслуженных, более того, в большинстве своём фронтовых и орденоносных докторов, как позже стало ему известно - цвету медицинского ремесла Советского Союза. Это была какая-то сюрреалистичная повесть о том, как легко суды приняли решение осудить всех без разбору врачей, как там было записано, 'отравителей', а потом, также запросто, всех ещё оставшихся не расстрелянными - реабилитировать. При чём последнее преподносилось в периодике, как великое благодеяние, демонстрация самокритичности и честности, безмерной справедливости советской власти, которая, якобы, никого и никогда не осуждала без вины. Ох, как стоило вчитаться в эти испещрённые отцовским карандашом строки Вите. Там, среди этих символов он бы мог обнаружить подсказки родного человека, ограждавшего своего сыночка из своего небытия.
Лев Аркадьевич Дикельбойм, папа Виктора, умер в 1971 году от сердечного приступа, от вечного своего униженного положения иждивенца при собственной жене, не дожив до своего 60-летия. Он был сыном соратников В.И.Ленина, уничтоженных в 1930-ых годах 'врагов народа'. Чудом уцелев в ГУЛАГе, где он провёл в заключении около 10 лет, он не вынес муки бездеятельности, навязанной ему в качестве свободы личности в Караганде. Последние годы ему приходилось подрабатывать корректором в редакциях, исправляя ошибки неграмотных советских писак, прославлявших СССР. Можно представить, как противно было блестящему писателю чистить тексты бездарных бумагомарак. Вероятно, и в страшном сне он не мог увидеть своего сына ортодоксальным большевиком, искренне верящим в благие намерения коммунистов.
Но Виктор вырос именно таким. Человеком, без тени сомнения повторявшего все лозунги партии и правительства своего государства.
Мама.
Алиса Васильевна вышла замуж уже не молоденькой девушкой, а состоявшейся 25-летней особой, соблазнённая великолепным остряком с безукоризненным вкусом. Этот московский 'денди', пуская кольцами дым в потолок квартиры, любил рассказывать о своих беседах едва ли не со всеми знаменитыми писателями, литераторами, журналистами и артистами 1920-ых и 1930-ых годов.
Конечно, это всё было правдой. В те легендарные постреволюционные годы все будущие знаменитые люди, палачи и жертвы, 'тусовались', говоря современным языком, в одних и тех же интеллектуальных кругах просто, потому что других компаний для массовых встреч и общения тогда в Москве не было. А родители Льва, известные журналисты, часто устраивали весёлые вечеринки в каком-то конфискованном у царских буржуев особняке.
Даже наличие судимости по политической статье, клеймо члена семьи врага народа, гласный и негласный надзор КГБ, предупреждение инструктора райкома партии, не удержало влюблённую женщину от опрометчивого шага. Впрочем, в конце 1940-ых годов в Караганде других свободных мужчин попросту и не было, а замуж выйти очень хотелось. Её отец, сам уже много претерпевший гонений, как двадцатипятитысячник, от завистливых номенклатурных деятелей при советской власти, ничего против будущего зятя - фактически диссидента, не имел. Быть может, он подсознательно сочувствовал ему, и втайне разделял его мысли?
Мама Вити в полной мере хлебнула чашу жены изменника Родины. Благодарная и справедливая коммунистическая партия Советского Союза вынудила её нести на себе бремя семьи из трёх мужчин, мужа, старшего сына Саши 1951 года рождения, младшего Виктора 1956 года. Эти трое так и сидели на её шее и на огороде, что был на подворье её отца вплоть до смерти мужа.
Лев Аркадьевич в лагере на зимних работах на лесоповале застудил почки, вследствие чего он в последние годы своей жизни был раздражителен, тревожен. Бывало, он даже распускал руки и мог совершенно незаслуженно ударить жену и детей. Его временные служебные места и периодические подработки выпотрошили чувства и окончательно ожесточили его душу. Перед самым концом Лев отчаянно возненавидел весь окружающий его свет. Сам он превратился в склочного и вредного больного пожилого человека, вся жизненная сила которого уходила на создание различных житейских бытовых пакостей своим близким. Он как бы мстил им за свою испоганенную судьбу, в мелких гадостях жене и детям находя успокоение и удовольствие в отместку за все бесцельно прожитые им годы, за свой невостребованный талант писателя и философа, за раз и навсегда заткнутый в казематах рот. За свой постоянный страх и ужас, оставшийся от вида застенков и лагерей СССР. За холодный пот, выступавший каждый раз, когда он вспоминал былое и ушедших прекрасных невинных людей. За своих родителей, растворившихся бесследно во тьме ГУЛАГа.
Витя не запомнил и не понял по молодости лет, что на самом деле душило и убивало его отца. В его памяти он остался вечно недовольным злым дядькой, доставлявшим всем в доме одни заботы и неприятности.
Саша и Витя.
Что-то нетленное, бессознательное отец передал своим сыновьям. Как он это сделал, неведомо было и ему самому. Но, глядя на них, трудно было отрицать то, что в них было нечто врождённое, генетически подготовленное к любознательности. Как и когда во время бесконечной нужды и безработицы Лев и Алиса и её родители приучили своих детей и внуков тяге к естественным школьным предметам, недоступно было любому постороннему человеку.
Сыновья впитали от отца творческую, ищущую натуру, вечно неудовлетворённое самоощущение окружающей физической действительности, а от мамы и дедушки с бабушкой - бесконечное трудолюбие.
Или, быть может, они родились такими?..
Саша.
Саша, как только подошёл возраст, после окончания 8-го класса, пошёл в техникум на факультет, где готовили детей в будущие конструкторы. Через 10 лет он станет блестящим производственником. В Караганде и в регионе без его участия не будет запускаться ни одна мало-мальски значимая для республики турбина, выдающая сколько-нибудь приличное количество энергии. Тем не менее, Саша никогда даже не попытается получить высшее образование.
Непреодолимой преградой будут для него государственные экзамены по Истории КПСС, марксистко-ленинской философии, политической экономии и т.д.
Откуда взялось в нём, постоянном антагонисте отца, в штыки принимавшем любые его суждения о советской власти, такое неприятие к коммунистической пропаганде - бог весть. Но Саша так и никогда не сподобился прочитать хотя бы одно произведение В.И.Ленина или Карла Маркса. Если второго он с грехом пополам понимал, то первый с его криминальными уроками захвата власти и утопическими проповедями о светлом будущем был ему совершенно не доступен. Вероятно, он с самого начала интуитивно чувствовал своим пытливым умом изобретателя и конструктора лживость ленинских постулатов. Его свободолюбивое мышление сопротивлялось жестким рамкам догматического строения нового общества, провозглашённого вождями, как последняя ступень в развитии человеческого сообщества.
Коммунизм в 1970-ых годах преподносился в школе не иначе, как величайшее открытие человечества, как открытая В.И.Лениным и его сподвижниками истина в последней инстанции. Никто вслух не мог подвергать сомнению эту аксиому, настолько абсурдным считалась такое 'невежество'. И по сей день, школьники тех лет заученно повторяют вызубренные тогда абсурдные и преступные установки. Кто-то из них искренне верит им, кто-то жалеет, что не успел вовремя урвать кусок, когда всё было в их руках. Они уже забыли, что в те годы им было страшно, и поэтому они не рисковали чего-нибудь хапать. Их сегодняшняя смелость - это самая настоящая демонстрация достижений демократии России.
Саша не был революционером, он был творцом. Он хотел, как и потом Виктор, создавать своим умом прекрасные современные технологичные вещи, которые бы служили людям много лет, облегчая их труд и открывая новые возможности для развития фантазии. Как и почему в семье ущемлённого в правах человека родились ребята с врождённым креативным мышлением, неведомо, вероятно, и Аллаху.
Семья старшего брата.
Александр Львович Дикельбойм для полноты ощущения свободы женился в 19 лет, отделился от родителей, породил двух девочек: Риту и Ольгу. Практически тогда же он пошёл работать в конструкторское бюро какого-то НИИ при большом заводе, где, как это было обычно в СССР, делали какие-то военные заказы. Ещё раньше Сашу 'комиссовали' от службы в советской армии из-за плохого зрения.
Это была очень смешная пара. В конце 1970-ых годов Александр набрал вес и выглядел очень солидно. Росту в нём всегда было достаточно, как и у всех мужчин в семье Дикельбойм. Около 1 метра 90 сантиметров. Супруга Вера была маленькая, где-то не выше 1 метра 60 сантиметров, скромная простая женщина, после родов она как-то смешно округлилась.
Так и ходили они: чуть впереди огромным 'фрегатом' в очках с большими диоптриями Саша, а немного позади его, аккуратно слегка придерживаясь за мужа, семенила Вера, похожая на воздушный шарик, незаметно, но прытко, перебирая ножками, а рядом щебетали, как канарейки, два прелестных ребёнка. Их отношения в семье останутся идиллическими на всю совместную жизнь.
Рано, взвалив на себя тяготы самостоятельной жизни, Александр довольно рано осознал лицемерие коммунистической идеологии, но в полном соответствии со своим небунтарским характером, молча, приспособился к существованию в этих чрезвычайно стеснённых условиях.
А разве был у простых людей, даже очень талантливых, в застойные годы шанс проявить себя на почве изобретательства или науки, если ты не демонстрировал всем окружающим лояльность советскому режиму?
Все естественнонаучные диссертации тех лет начинаются и заканчиваются словами благодарности партии и правительству.
А Саша ещё и имел в уме отрицательный опыт отца, выброшенного в провинцию, как хлам, периодически сидевшего без работы.
Между тем, родители мамы и она сама были абсолютно ортодоксальными приверженцами существующей тогда власти. Как обычно у мирного народа, они все недостатки общества приписывали врождённым человеческим качествам, с которыми успешно и неуклонно боролись государственные мужи.
Так истинно верующие терпят все жизненные неурядицы, объявляя их испытанием, посланным богом, в надежде заслужить проживание в раю.
В условиях СССР рай был подменён светлым будущим, коммунизмом, 'царством истины'. Но его не случилось, да и не могло случиться, ибо пока жив человек, он будет совершать глупости, воевать, воровать, убивать, в этом суть вечного философского закона единства и борьбы противоположностей. Пренебрегая жёсткими рамками предыдущих поколений, совершая грехи, игнорируя научные истины, сопротивляясь исполнению законодательств своих стран, человечество реализует предназначенное ему судьбой призвание, совершенствуя окружающий мир на свой лад. В поисках прекрасной жизни уже скоро люди полетят на Марс. Что они там забыли, кроме своего безмерного любопытства? В поисках защиты от внешних космических угроз, человек, веря в возможность собственного бессмертия, как может верить только ребёнок, пытается обеспечить себе бесконечную жизнь.
Так и Саша с Виктором, да и вся их семья, была заражена вирусом любознательности, они не умели сопротивляться своему внутреннему устремлению к поиску гармонии в природе. Никакого отношения к обычному человеческому тщеславию их жажда знаний не имела. Это могло быть только наградой за гений.
Александр и не рассчитывал никогда, что благодарное государство как-то зримо конкретно оценит его труд, хотя то, что он делал, приносило обществу огромную пользу. При ремонте турбин, его конструкторская мысль экономила миллионы золотых рублей, при запуске новейших моделей, его идеи воплощались миллионами киловатт электроэнергии.
Естественно, что в 1990-ых годах семья Дикельбойм эмигрировала из бывшего СССР.
К тому времени, у Саши обнаружилась неизлечимая болезнь почек. Местные врачи вынесли какой-то страшный диагноз, угрожая быстрой и неизбежной смертью в течение нескольких лет. Большой сильный человек, сам, вычитав в медицинской литературе метод лечения с помощью голодания, сел на жёсткую диету. За год он похудел на 40 килограмм. Этого было очень не легко добиться в 50 лет. Лечащий врач был поражён результатом его самолечения. Практически он выздоровел, если не считать болезнью естественное старение организма. Тогда же он решил выезжать на новое место жительства. Невольные мысли о смерти потянули его земную судьбу на землю обетованную.
Таким образом, вся семья Льва Аркадьевича Дикельбойм в конце 20 века оказалась в Израиле. Жена Алиса Васильевна, сын Александр, невестка Вера, внуки Рита и Ольга, муж Риты и их крохотный ребёнок.
Так, множество гениальных представителей человеческого вида, набрав за годы жизни в Российской империи или СССР огромного опыта выживания, выезжали жить в другие страны, чтобы подарить свои знания и мудрость всему миру. Наша страна давно стала образцовой опытной лабораторией для человечества по выращиванию устойчивого и живучего во всех обстоятельствах представителя homo sapiens. Наши люди, хорошо выучив науку не обращать внимания на зло, своё или чужое, стали чрезвычайно конкурентоспособными, где бы то ни было на Земле во всех ремёслах и навыках, необходимых для процветания. В чём-то неуловимо жестоком и безнравственном наши люди сродни животным и совершенно не имеют себе конкурентов в цивилизованном мире. На нашем примере можно понять, почему варвары уничтожили продвинутую Римскую Империю.
Два слова и два друга.
В школе они учились в одном классе: Димка Кейрович и Витька Дикельбойм. Их все соседи, учителя, однокашники звали неразлучными друзьями. Даже в секцию баскетбола они записались вместе. В специализированной математической школе ? 63 не было более толковых ребят, чем эти двое. Тем не менее, Витя чаще Димы побеждал в математических олимпиадах, которые были очень популярны в 1970-ых годах. Но они оба почти всегда были в призёрах всех математических, физических, химических школьных городских, областных, республиканских соревнований по этим научным дисциплинам.
Но, тогда, в 1967-ом году, кроме всех остальных увлечений, а, быть может, и важнее для мальчишек был спорт.
Он был едва ли не единственной сферой легальной деятельности человека в СССР, где не действовали принципы ханжеской морали советской власти. Трудно было рассчитывать на успехи на мировой арене без должного уровня соперничества внутри собственной страны.
Дима с Витей записались в секцию баскетбола. Для пацанов довольно крупных для своего возраста особенно в Казахстане (в будущем они станут под метр девяносто сантиметров ростом) это был замечательный выбор. Они оба были очень успешны в спорте, являясь основными игроками сборной города и области на соревнованиях в республике 1972 и 1973 годов. Даже в какой-то момент времени они оба стали кандидатами в сборную республики. Но для продолжения спортивной карьеры нужно было месяцами сидеть на сборах и фактически забросить нормальную учёбу, чего, естественно, не могли допустить их родители. Для них баскетбол был просто увлечением, хобби, то есть очень полезным для здоровья их детей занятием. Впрочем, дети были довольно разумны и, глядя на успешных спортсменов высшей лиги и мира, они ясно представляли то, что им ничего особого в 'большом' баскетболе не светит, а роль первых на деревне их не прельщала. И Виктор, и Дмитрий были максималистами по природе, и такая перспектива их не могла удовлетворить в принципе.
Студенчество.
В 1973 году оба мальчика поехали поступать на учёбу в Москву, куда летела вся умнейшая и честолюбивая, корыстная и тщеславная молодёжь СССР в целях самореализации.
Надо заметить, что все наиболее талантливые молодые люди благополучно находили в Москве своё место, кроме тех, кто был нравственно невинен, тех, кого умудрились вырастить родители морально не растленным.
Естественно, это касается только о тех, кто был реально одарён.
Список необходимых и достаточных условий для поступающих в высшее учебное заведение Советского Союза..
Для поступления в престижный ВУЗ взрослеющим детям в СССР необходимо было знать науку человеческой подлости.
1. Умение вычислить новую систему денежных подношений для членов приёмных комиссий (эта процедура каждый год меняла шифр, как это обычно происходит для экзаменационных листов, для защиты теневого рынка от проколовшихся и подставных людей, от новейших контрольных органов, что плодились ежегодно).
2. Изворотливость во время устных бесед с экзаменаторами.
3. Навыком ради корысти пренебрегать интересами близких людей и своими моральными принципами.
4. Знание материальных возможностей своих родителей, которые могли заинтересовать, либо напугать члена приёмной комиссии, либо как-то напрячь потенциальными гипотетическими способностями (например, шофёр председателя КГБ СССР Ю.В.Андропова, или не так страшно, но опасно, врач из привилегированной правительственной поликлиники).
5. Понимание того, какие анкетные данные, в том числе и собственных родителей, могут не устроить существующие на данный момент требования в СССР (национальность, социальное происхождение, судимость, психические отклонения, например, будущий писатель Ю.Нагибин скрывал наличие своего репрессированного отца).
6. Наличие в своих данных привилегированных пунктов (принадлежность к национальности окраин страны для обучения элиты из числа местных жителей, родство с руководителями союзного или республиканского значения, обучение в специализированных классах, куда не попадали дети 'простых смертных' советских трудящихся).
7. Надо было иметь определённый базовый объём знаний (но это было важно в первую очерёдь только на естественных факультетах институтов или при выборе, когда проходящих по всем пунктам было в избытке и надо было выбирать из меньших зол).
8. Для гуманитарных дисциплин во главу угла ставилась лояльность существующей власти, и только потом все остальные знания.
Прыжок через пропасть партийных инструкций и правил.
Оба друга были 'непроходными' по множеству позиций.
Родителей никак нельзя было отнести к советской элите.
Никаких материальных возможностей ни сейчас, ни в перспективе от них ждать не приходилось.
Оба были, судя по звучанию фамилий, из семей евреев, хотя в паспортах в пятой графе у них была указана национальность - 'русский' (по материнской линии это являлось правдой).
Сомнительным казалось само появление из ссыльного города Караганды талантливых мальчишек с еврейскими корнями, хотя по данным анкеты родители обоих мальчишек не были судимы, и не числились среди 'неблагонадёжных'.
Они не продвигались казахскими советскими властями по квоте национальных кадров.
Шансов у них практически не было, несмотря на то, что они поступали в сугубо технический ВУЗ.
Московский физико-техничекий институт или, на молодёжном сленге тех лет 'Физтех', куда поступали мальчишки, был легендарным советским учреждением, готовившем исключительно одарённых учёных. Как известно, все научные работники в СССР готовились сначала для военных целей производства оружия и его последствий, а только потом для всех остальных нужд. Здесь царила довольно демократичная система отбора, так как работать в науке невозможно без ощущения внутренней свободы. Но и тут была своя система ценностей. Абитуриенты должны были минимально интересоваться общественными проблемами и готовыми жить до конца дней в 'почтовых ящиках' (так обозначались адреса военных подразделений в СССР) засекреченных городов. К сожалению, и Дима, и Виктор были победителями множества соревнований по баскетболу, по математическим олимпиадам, и, к их печали, в шутливых школьных конкурсах наподобие КВН (в начале 1970-ых годов это уже стало криминалом для властьпредержащих).
Трудно сказать, чем именно не угодили приёмной комиссии наши герои, но сдав на '4' и '5' три первых профильных экзамена ('математика' письменно и устно и 'физика'), они провалили последний - сочинение по русскому языку.
Обыкновенно так отсеивали тех, кто чем-то не угодил последней, никем не афишируемой и абсолютно неофициальной инстанции под названием КГБ.
Иначе, как объяснить то, что многие ребята, сдавшие первые предметы хуже, чем они, прошли в институт? Неужели преподавателям физики и математики были более интересны знатоки русской словесности?
Нет, их погубила активная общественная позиция. Именно их неприкрытое стремление к преобразованиям во всех её проявлениях остановило выбор последней инстанции не в их пользу. А ещё, вероятно, по невнимательности, креативные экзаменаторы в пылу абитуриентской лихорадки просмотрели двух, безусловно, талантливых пацанов.
Среди нашего народа бытует мнение, что талант всегда сам пробьёт себе дорогу.
Это ошибка.
Множество одарённых детей гибнут у нас в пучине алкоголизма, в заключении под стражу за глупую юношескую провинность, в армии.
Дар божий в человеке, как культурное растение, требует должного внимания и ухода для того, чтобы вырасти, а потом, почувствовав силу, его будет не остановить.
Но как отличить школьного зубрилу от вундеркинда? Рецептов нет.
Карагандинский Университет имени своего первого ректора и создателя Евнея Арастановича Букетова.
Папка грамот с успехами на математических, физических, химических олимпиадах района, города, области, республики, Советского Союза у каждого из ребят составляла примерно по 100 штук у каждого. Учитывая, что к подобным соревнованиям привлекались дети в основном с седьмого класса, и они проводились только по разу в год, так как большее число не втискивалось в утверждаемую в Москве школьную учебную программу, можно подсчитать и догадаться, что наши ребята были в призёрах всех форумов, где они принимали участие.
В Москве к подобным бумагам люди были привычные. Часто при проверке на собеседовании и экзамене такие документы оказывались сфальсифицированными то ли родителями, то ли самими абитуриентами, поэтому никто из преподавателей особого внимания не обратил на предъявленные свидетельства уровня знаний ребят. Отметили в дополнении к анкете, что, мол, неоднократные участники Олимпиад, и всё. Эти регалии не давали никаких льгот и привилегий при поступлении в ВУЗ.
Но, как только Дима и Витя предъявили свои папки приёмной комиссии в Университете в Караганде, они тут же были отправлены на собеседование к декану математического факультета профессору Сматову Тасбулату Сматовичу. Не верить грамотам он не мог, ведь большинство соревнований школьников в городе и области проходили при непосредственном участии сотрудников факультета в качестве шефской работы для выявления талантливых детей. И он не раз сам принимал участие при награждении этих мальчишек. Профессор лично отследил, чтобы рьяные ревнители правил поступления, вместе с местными национал-патриотами 'случайно' не 'завалили' мальчишек на вступительных экзаменах, так как со своими данными они были непроходными и сюда, несмотря на все свои таланты.
Так были устроены справедливые правила в СССР, что, сославшись на них, можно было самых талантливых людей сделать людьми второго сорта, просто по причине того, что один из множества контролирующих чиновников вдруг решил бы стать принципиальным.
Но люди тогда очень хорошо умели договариваться даже с самыми отъявленными ортодоксами и негодяями.
Понятно, что в те годы, принципиальными членами комиссии становились либо прожжённые корыстные мздоимцы либо дураки, которые пробрались в число служащих в Университете, заучив наизусть догмы коммунистической пропаганды.
Опаснее всего были последние. Считая себя истинными коммунистами, они были больны стремлением построения общества единого образца по образу и подобию своему.
Эти люди совершенно искренне думали, что, возможно, создать такую анкету, которая будет чётко определять наиболее подходящих для обучения ребят, то есть делить свой народ на касты.
Тем не менее, они опасались идти на прямой конфликт с непосредственным руководством без наличия серьёзных аргументов для своих карьерных политических перспектив. И это было важнейшим фактором обуздания 'комиссаров' в учебных заведениях.
При поддержке самого декана никакие анкетные данные в 1970-ых годах были не важны. У каждого администратора есть собственное научное тщеславие, и им нужны студенты, добивающиеся истинных успехов, особенно, на факультетах, изучающих естествознание.
Тем более, что главным защитником талантливых людей в Университете Караганды был ректор. Евней Арастанович, сам выходец из научной, а не административной, номенклатурной среды, был истинным реформатором. Создавая новый институт, он пытался создать в Казахстане свой академический городок, где верховодила бы наука и человеческий гений. Этот человек со всей страстью своей души хотел создать в 'непрестижной' 'гулаговской' Караганде центр, цитадель научной мысли Казахстана, используя знания множества ещё живых ссыльных педагогов, а также, зазывая со всей страны к себе интеллектуальный цвет своей нации, обеспечивая условия для продвижения и карьеры для многих опальных казахских учёных.
Конечно, это была утопическая затея.
Буквально через несколько лет умнейший и порядочный казахский интеллигент академик Е.А.Букетов скончается с диагнозом - сердечная недостаточность. Не выдержит сердце номенклатурных чисток и бесконечных 'подковёрных' игр партийного руководства республики и их ставленников, ищущих везде происки тлетворного влияния западных психологических технологий.
Вот так, два наших героя стали, наконец, студентами.
Любовь.
Виктор был с малых лет влюблён в свою одноклассницу Аэлиту Джанаеву. Крохотная девочка, великолепно владевшая помимо русского и грузинского, английским и испанским языками, последний она выучила вместе с родителями, благодаря голосу испанского певца и киноактёра Рафаэля, который был кумиром многих людей в начале 1970-ых годов.
Родители Аэлиты были детьми опальных в Грузии, точнее в городе Кутаиси, бывших то ли дворян, то ли, так называемых в СССР в начале 1950-ых годов, космополитов, то ли религиозных деятелей. Но, быть может, неугодных потомков революционеров, в роду которых хранились предания о родственниках вождей КПСС? Но семья матери Аэлиты переехала из Грузии в Абхазию, в город Сухуми, чтобы в глуши провинции спрятать своё крамольное в СССР прошлое. Никто и не подозревал тогда, что в 1990-ых годах абхазы выгонят всех грузин, проживавших в Абхазии назад в Грузию. Полной мерой узнала Цала Александровна тяжесть осознания себя беженкой на родной земле, когда спасалась от националистов и мародёров, через перевалы Кавказских гор убегая от грабителей и насильников в Тбилиси.
А тогда в каждой семье хранились за семью замками тайны происхождения и родства с репрессированными людьми. Никому в голову не приходило произносить такие подробности биографии вслух без требований советской власти. Это всегда оставалось секретом семьи Джанаевых.
Мама, Цала Александровна, работала учительницей русского языка и литературы в средней школе. Папа, Георгий, был неутомимым романтиком, геологом, которого гнала по Земле тяга к своей мечте, туману и к запаху тайги ...
Впрочем, деятельность его была абсолютно скрытой от человеческих глаз и ушей работой, обеспечивавшей семье безбедное существование. Всем было известно, что из всех полезных ископаемых самые нужные были те, что применялись для вооружения советской армии.
Это был бескорыстный и мудрый советский человек, преданный власти, которому верно повезло, что он успел умереть ещё до развала СССР...
Тем не менее в их семье царил во всей красе дух советского ханжества и лицемерия, когда выдуманные, ложные нравственные ценности, вперемешку с традициями народа подменяли обыкновенную человеческую мораль. В подобной традиционно советской семье торжествовал культ того, как выглядят со стороны поступки и поведение близких людей, но совсем не важно, что при этом творится в душе.
Тот самый сыр из афоризма Козьмы Пруткова, который важнее самого сыра, если есть кому рассказать, что у вас такой уточённый вкус.
Аэлита, ещё в младенчестве, сама в детском саду читала сказки А.С.Пушкина свои сверстникам. Это настолько выделяло её способности в группе, что со временем обросло мифическими подробностями. Так, малявка в школе рассказывала, что она прочитала вполне осознано и с интересом роман Л.Н.Толстого 'Анна Каренина' едва ли не в первом классе. Таким образом, являясь единственным ребёнком своих родителей, окружённая безмерной их любовью, она с малолетства росла с уверенностью в своей исключительности. Заложенная в детстве самоуверенность и вера в себя в будущем позволит ей поступить с первого раза в Московский Государственный Университет на факультет психологии без всякого 'блата'. Хотя, нельзя себе представить, что отец не принял участия в её поступления, если не связями, то деньгами, ведь он был лицом 'кавказской' национальности...
Виктор Аэлиту боготворил. От одного её вида он млел и терял дар речи.
Страшным ударом для него стал провал на вступительных экзаменах. Нет, он не сомневался в том, что добьётся рано или поздно успеха в научном поприще. Тем более, что он поступал в ВУЗ, где требования к знаниям были самыми строгими в стране для факультетов с техническими дисциплинами. И практически поступил, если бы не сочинение... Он знал, что у него впереди блестящее будущее учёного.
Но он чувствовал, что теряет духовную связь с амбициозной девушкой. Это бывает так важно в 20 лет.... Да и было ли серьёзным чувство грузинской девочки к безродному еврейскому парню из простой среды?
Трудно сказать, о чём он думал, когда наверняка понял через несколько лет, что Аэлита уходит от него в чужую жизнь. Позже Аэлита закончила медицинский институт, долго работала рядовым врачом в поликлинике, вышла замуж, родила дочь. Кажется, сегодня она подрабатывает прислугой, гувернанткой в богатых домах США и Москвы ...
Мораль.
Их чувства остались невинными, как взгляд трёхлетнего малыша.
Хорошо ли это?
Быть может, для жизни лучше, чтобы все идеалистические мечты претворялись в реальность?
Тем самым, проверяя на прочность собственную душу, и давая столь необходимый нам всем в быту и в судьбе опыт?
Ведь чистота и бескорыстность помыслов не оставляет после себя реального потомства, то есть наследников, а насилие и корысть оставляет...
Потомки насильников и агрессоров, конечно, воплотят в жизнь прекрасные идеи, но лучше бы их воплощали отпрыски людей, которые сами провозгласили их.
Возможно, физическая близость Аэлиты и Виктора могла уберечь жизнь молодого парня, нагрузив его чувством повышенной ответственности ради достижения успеха на жизненном пути?.. Только разве могла переступить Аэлита через ханжескую мораль своей матери?.. Конечно, нет. Она была не такая ...
Караганда.
Учёба Виктора была безоблачной. С третьего курса декан факультета личным распоряжением освободил его от обязательных для всех студентов посещений лекций. Уровень его знаний был выше многих преподавателей, а по предметам коммунистической пропаганды ему выставляли оценки автоматически, так как Витя был активным общественным деятелем.
За время обучения в Университете он написал несколько развлекательных сценариев для музыкального шоу в Клубе Весёлых и Находчивых факультета.
Ежегодно проводился конкурс между факультетами и вузами города, республики, страны на выявление сильнейшей команды. Всем известны люди-выходцы из того времени. Многие из них и по сею пору являются успешными шоу-менами на различных телеканалах, либо работают журналистами в известных программах, словом, те, кому удалось прорваться на публику с помощью участия в КВН, стали впоследствии вполне успешными людьми.
Виктор и его сокурсник Василий Кислицын написали воистину выдающиеся сатирические работы под названием 'Ничевоника' и 'Дыркология'. Это были труды о людях, которые умудрялись из года в год изучать то, чего на самом деле никогда не было. При желании эти трактаты можно было понять определённо, как антисоветские, порочащие самую передовую науку всего света. Именно поэтому, при безусловном аншлаге на их выступлении, всего университетского общества, никто не дал хода их спектаклю продвинуться дальше. Это было чревато серьёзными последствиями для руководителей самого Университета. Ребята же были совершенно откровенно борцами за высшие идеалы декларируемыми повсеместно советской властью.
Вместе с Димой Виктор были лучшими баскетболистами города среди студентов вузов. Команда КарГУ при их непосредственном участии легко побеждала все остальные студенческие команды на ежегодном городском чемпионате.
Айбят.
Частенько с ними играл один смешной их одноклассник, взбалмошный, неуравновешенный, капризный молодой человек Айбят Ешмухамбетов, с чрезвычайно завышенными амбициями. Его имя переводилось с казахского языка на русский, как красавец, точно по меткому определению из фильма Василия Шукшина 'Калина красная' с ударением на последнем слоге. Со школьной скамьи с генетически врождённой благородной проседью в волосах, он был сыном советского философа Аскара Армиевича, идеолога коммунистической нравственности, доцента кафедры марксистко-ленинской философии в Карагандинском медицинском институте.
Каким-то образом, выклянчив квоту для своего сына, он отправил его учиться в Новосибирск, но там дела Айбята не пошли. То ли не приняли его местные ребята в качестве лидера, то ли уровень его знаний оказался низок, но уже после первого семестра он оказался в родной Караганде.
В мальчишеской среде, склонной к первобытнообщинному построению отношений на криминальном братстве при помощи силы, он якшался с наиболее хулиганствующими казахскими компаниями, целиком состоящую из детей номенклатурных партийных служащих, а потому мог позволить себе 'крышевать' многих своих знакомых. Такие отношения у него сложились и с Виктором. Благо жили они недалёко друг от друга, учились в одном классе и ходили к одному тренеру на баскетбол. Только вот Айбят был истинный разгильдяй. При наличии очевидной логической одарённости, он оставался всю жизнь интеллектуальным малолеткой. По этой причине, он, не умея толком пить спиртное, вечно напивался в компаниях и постыдно буянил, не владея навыками драчуна, всегда лез в драку и часто бывал бит. За что потом, его друзья из дворовой шайки, мстили его обидчикам. Особо не отличаясь спортивными талантами и выдающимися данными, он любил поучать всех игроков команды, чем разрушал сплочённость внутри её. Но, как весёлый балагур, который своими выходками веселил и развлекал своё окружение, он был незаменим.
После окончания учёбы при распределении выпускников именно он займёт единственное выделенное место на кафедре высшей алгебры, тем самым, отправив Виктора по направлению в обычную среднюю школу.
И Дима Кейрович и Айбят продолжают жить в Караганде.
Дима стал отличным системным программистом, женился на сокурснице Людмиле Самариной, вырастил и дал образование двум своим детям.
Айбят защитил кандидатскую диссертацию, поторговал мебелью из арабских эмиратов, работал редактором местной информационной газетой. В последние годы он возит деньги каким-то людям в Новосибирске, чтобы местные его знакомые математики помогли ему защитить докторскую диссертацию.
По сей день его мучает желание доказать всем окружающим его людям своё, хотя бы и формальное, общественное и, как он считает, поэтому объективное, признанное на официальной государственной бумаге, исключительное положение.
Зачем?
Перед кем ему хочется оправдаться?..
Бог весть.
Распределение.
Виктора, самая 'справедливая' и 'мудрая' распределительная советская система в мире, после окончания Университета, отправила в районную школу обучать детей крестьян.
Это событие внесёт смятение в душу Лолиты, она будет разочарованна таким разворотом событий. Ей казалось, что 'на деревне' добиться успешной карьеры проще 'пареной репы'. Но это было не так. В провинции свои законы, и им нет дела до талантов, когда на кону стоит коммунистическая лояльность.
Единственное, что смог сделать заведующий кафедрой высшей алгебры Толенды Гарифович Мустафин для своего выпускника с Красным дипломом отличника Виктора Дикельбойма, - это выдать ему направление на поступление в аспирантуру, которое позволяло ему без отработки по месту распределения поступать сразу для продолжения научной деятельности в любой вуз страны.
Прекрасный учёный теоретик-математик Толенды Гарифович умер уже 20 лет назад, в конце 1980-ых годов, от разрыва сердца.
А тогда Витя решил поступить в аспирантуру в Москве, но, чтобы больше ничто не мешало ему в достижении намеченной цели, он решил отдать государству и ещё один гражданский долг. Он добровольно записался в военкомат на срочную службу и отправился служить в Красную Армию, осенью 1978 года.
Разве только один его старший брат Саша знает, что на самом деле случилось на службе у Виктора. Да и то, наверное, скорее догадывается, чем знает точно. Умели прятать концы в воду советские офицеры - борцы за честь мундира. Только через полгода после призыва Витьки в армию, летом 1979 года из части, где он служил возле города Улан-Удэ, пришло сообщение, что рядовой Виктор Львович Дикельбойм погиб при исполнении своих воинских обязанностей.
Какая такая служебная необходимость заставила лечь Витьку под проходящий мимо железнодорожный состав, осталось неизвестным. Осталось письмо, где Витя просит прощения у всех своих родных и у своей любимой Лолиты, за то, что он больше не может выносить тяготы воинской повинности, в следствии чего не видит другого выхода в своей жизни, как покончить собой.
Грустная улыбка никогда не унывающего оптимиста по жизни моего друга Вити навсегда запечатлелась в моей памяти.
Мог ли я помочь ему?
Да, мог.
От меня требовалось чепуха: ежедневно писать ему письма про то, что дома его ждут...
Но мне было некогда, и писал я редко.
Прости меня, Дикель...
Заключение.
И вот, в мае месяце 2005 года, я хожу с дочкой Камой последний, третий день по Карагандинскому кладбищу, расположенному на краю городу в Большой Михайловке.
Я, Ержан Урманбаев, пытаюсь обнаружить гигантский камень, установленный его родственниками, в значительной степени на деньги, собранные его одноклассниками, однокурсниками, у изголовья моего друга.
Тогда, в 1979 году, Александр, старший брат Виктора, привёз его в цинковом гробу домой, но запретил вскрывать гроб даже матери. Вероятно, страшно выглядело то, что осталось от нашего Витьки после полугодовой службы в Красной Армии.
Мы прошли с его останками по той дороге, по которой он каждый день ходил в свою родную и любимую школу номер 63, к своему любимому учителю и наставнику корейскому ссыльному по фамилии Шегай...
Первые два дня я приходил сюда один. В общей сложности я провёл тут около 20 часов.
Вероятно, те молодые казахские ребята, обитающие в бывшей конторе при погосте, где раньше обитала администрация этого печального учреждения, делали здесь свой крохотный бизнес, впаривая местным зажиточным людям брошенные, а значит ненужные никому, на их взгляд, памятники.
Этот вид предпринимательской деятельности расцвёл в 1990-ые годы, когда случилась по всей территории Союза Независимых Государств (СНГ) массовая гибель молодых людей в результате криминальных войн за контроль над финансовыми потоками. Молодая циничная пост советская молодёжь не была особо щепетильной, когда устанавливала на могилах своих 'дружбанов' знаки своей памяти. Впрочем, многие люди и не интересовались происхождением заказанной глыбы ради увековечения их непомерной скорби о преждевременно погибших людях.
Большую известность получило уголовное дело служителей похоронного бюро при Ваганьковском кладбище Москвы.
Некому было приходить к моему другу и следить за могилкой в 1990-ых годах. Все его друзья разъехались по всему свету, а близкие родственники переехали на постоянное место жительства в Израиль.
Сусанна Бровер, Владимир Бехтольд, Василий Кислицын, Александр Силин, Александр Бреннер, Турсунбек Нурмагамбетов, Эдуард Гриншпун, Айгуль Ешкеева..., в том жарком июне 1979 года, когда мы хоронили Витю, нас было человек около тысячи...
Но не было среди нас Аэлиты, которая испугавшись людской молвы, не приехала его хоронить ... Позже, она зайдёт к матери Виктора, чтобы выразить соболезнование, но это уже не будет иметь ровно никакого значения ...
Надгробный камень сознательно был избран большим, бросающимся в глаза, и, видимо, это наше юношеское тщеславное желание, выделить хотя бы могилу своего друга, сыграло с нами злую шутку. Я так и не смог обнаружить установленный матерью белый обелиск с портретом Вити.
Там, куда уходят люди после смерти, все равны.
Мне теперь гораздо ближе сердцу абсолютно одинаковые столбики американских кладбищ, где легко можно найти знакомые тебе могилки.
Но тогда я был юн и глуп, и очень любил своего друга. Мне, как и всем его близким людям, хотелось увековечить его имя. Теперь не осталось даже места, где я мог постоять рядом с его костями, помолиться им, помянуть его.
Так жизнь, посредством корысти аморальных людей, учит людей уметь ограничивать свою заносчивость. Ибо человек только предполагает, а Бог, или Аллах, или Будда, или Ягве, или провидение, в лице законов общества и природы, располагает.
Завтра мне ехать домой в Новосибирск.
Я живу в городе, который в лице профессора математики из математической школы при 'Академгородке' настойчиво приглашал мальчика восьмиклассника Витю Дикельбойма, как одного из победителей всесоюзной математической Олимпиады в 1971 году, на обучение в своё специализированное отделение. Ребята, оканчивавшие эту школу, поступали без экзаменов в Новосибирский Государственный Университет, на соответствующий профилю класса факультет. Им было обеспечено блестящее научное будущее. Это был единственный по-настоящему звёздный час моего друга...
Ни его мама, ни его старший брат, ни он сам оказались не готовы принять это приглашение, не желая расставаться друг с другом, в таком раннем возрасте. Романтичный детский ложный патриотизм мальчика, помноженный на мамину корыстную любовь, не позволил Виктору уехать навсегда из Караганды в никому неизвестное теперь будущее.
Сегодня в этом городе волею судьбы поселился я и живу уже здесь 12 лет, с 1996 года. Здесь родились мои дети Камажан в 1998 году и Маржан в 2000. Я всем сердцем полюбил сибирский город Новосибирск за его суровую судьбу, но благородную душу.
Для многих современных людей это неизвестно, поэтому я чуть отвлекусь.
'Академгородком' называют микрорайон, построенный в военные годы под Новосибирском, для расселения эвакуированных учёных и для создания отдалённого от возможной оккупации научного центра из современных математических, физических и химических институтов, где были сосредоточены большинство талантливых советских работников науки, связанных с производством ядерного, химического и биологического оружия.
По сей день, там, в посёлке Кольцово в действующей специальной медицинской лаборатории хранится уникальная коллекция из всех существующих и существовавших микробов и вирусов практически со всеми и известными на планете Земля болезнями людей. Последними поступлениями из известных широкой публике опасных заболеваний была атипичная пневмония и птичий грипп...