Аннотация: Ещё одна,но уже реальная сказка про любовь ко дню всех влюблённых.
Древняя история.
В жёлтом свете фонарей и подсветки снег казался золотым и сказочным. Крупный, воздушный, пушистый, он мягко покрывал землю ровным слоем, прилипал к ресницам и ворсинкам мехового воротника. Вокзал. Порою ему казалось, что вся жизнь связана с вокзалом. Бесконечный стук колёс в перерыве между домом и работой.
Первый раз сюда ехать было немного тревожно и волнительно. Ныло и щекотало внутри то ли от тоски и нежелания покидать родной дом, то ли от предвкушения новой, неизведанной жизни, другой обстановки, приключений. Чувствовал, будто встретит что-то необычное, что-то, что никогда ещё не встречал, что-то, что перевернёт всю жизнь, но принесёт радость и счастье. Какое-то странное ожидание чего-то. Чего?
Теперь молодой человек частенько сравнивал и анализировал свою жизнь, ища в памяти встречу с этим "чем-то". И почти с такой же периодичностью в голову приходила мысль, что, может быть, тогда его предчувствие оправдалось. Но что же "это" было, он так и не мог определить, а, может, не хотел признать.
Прошлое. Уже через месяц наступила рутина, лишь изредка перебиваемая короткими яркими вспышками, "кометными". Через несколько лет изменилось только первое существительное в привычном однообразии серых будней. Работа - поезд - дом, дом - поезд - работа.
Он не любил этот город, но сегодня при взгляде на вокзал, на окружающие его здания, сердце охватило радостное, щемящее душу чувство, будто вернулся к чему-то своему, дорогому, родному. И вспомнилось то первое ощущение. Что он здесь забыл? Или кого? Может, Она ответит?
Это её город. Где-то здесь, в огромном потоке машин, среди серых, каменных зданий и бешеного ритма жизни есть она. Бегущая среди сотен всегда спешащих прохожих, выросшая и впитавшая в себя этот неуютный, жестокий, негостеприимный и хмурый на первый взгляд город, приспособившаяся к кипучему распорядку бытия и не замечающая уже того.
Однако сейчас как в сказке было тихо и спокойно. Плавно и уверенно валил снег, и лишь изредка безмятежное безмолвие пустых улиц прерывала спешащая в уютный желанный дом машина. О том, что в этом городе есть жизнь, напоминали только смотрящие на приезжего жёлтые окна квартир. Тысячи и тысячи тёпло светящихся квадратиков, и в каждом из них - живые, дышащие, вечно беспокойные, неуёмные, непонятные, в общем, странные, такие же, как он, существа. И где-то среди них есть она со своим горящим окошком. Он закрыл глаза, и с лёгкостью представил маленькую, уютную квартирку вместе с милой обитательницей.
Может, тогда предчувствие говорило именно про неё? Что это? Почему не может забыть? Хотя по всем правилам боевого искусства жизни и взаимоотношений должен был давно сделать это! Почему грустит и тоскует? Неужели, это ОНО? Интересно, где она.
И в ту же секунду в сердце ударил радостный импульс, словно её сердце почувствовала его, возникшие мысли, возращение и сделало ликующий кульбит, счастливая волна которого дошла до вернувшегося человека.
Снег стал мельче, но всё так же плавно и сказочно кружились хлопья, а мужчина всё стоял и стоял на вокзале, не в силах сдвинуться с места, и смотрел. Вдруг в голову пришла мысль, что это её слёзы. Тоскливые и одновременно радостные от его возвращения. Но почему снег? И снова в ответ, словно SMS, пришла странная отгадка. Снег, потому, что бедняга замёрзла одна, и горячие слёзы превратились в льдинки, лишь только родившись и, скатившись по холодным, никем не согретым щекам, упали в снег. Два прозрачных идеальных шарика. Ветер взбунтовался и хотел поднять их, подбодрить девушку, сказать, что ничто не стоит её печали, но вместо этого в воздух взлетели лишь колючие искры снега, закружившись в белом вальсе. Ангелы увидели трогательную картину и тоже заплакали. И сейчас эти изящные, хрупкие слёзы падают на него. Виновник поднял глаза к небу и стал жадно ловить их губами. Зимние крошки на горячей коже превращались в приятные холодные капельки, умывая лицо.
В этом городе давно не было белого, пушистого гостя. Когда он уезжал, шёл дождь. Видно плакали ангелы, не желая его отъезда. А сейчас идёт снег. Вновь плачут, но уже от радости ангелы. И среди них есть один! Главный, с которого всё это начинается!
Вздохнув, он поднял сумки и поехал к себе на квартиру. Мелькали в ещё не замёрзшем окне здания. Сегодня город казался не таким уж противным. Некоторые говорят, что он даже красивый. Может быть.
А снег всё падал и сверкал в свете фонарей золотом. Сказка. Она хотела настоящую зиму, ждала её и, наконец, получила. Он улыбнулся ангелам. Те помогли ему. Ведь теперь есть повод её согреть...
Дома на глаза попал телефон. Как хотелось набрать её номер и сказать: "Привет". Но как встретят на другом конце провода? Что скажут? Страшно услышать раздражённый ответ, да и поздно уже! И вообще, страшно открыться! Вдруг не любят, не ждут. Нет, он не позвонит. Признаваться хоть в чём-либо всегда страшно. Поздно. И он пошёл готовиться к ночи, лёг и тут же уснул.
А в это время, где-то в городе под фонарём целовалась молодая пара. Снег кружился вальсом, падая на них, но тем было всё равно. В этом мире для него была только она, а для неё - он. И жёлтый свет фонаря радостно отражался от двух золотых обручей на сплетённых пальцах - те тоже слились в поцелуе, и два кольца из драгоценного металла, находясь рядом, по какой-то странной случайности, а, может, и мудрому умыслу, образовывали знак бесконечности.
Любовь - святое чувство. Это самая древняя на свете история, особенная тем, что сама одновременно является своим же началом. Господь создал всё из любви. Из-за любви к Адаму появилась Ева, а люди - из-за любви Адама к Еве. На протяжении всех тысяч лет, миром управляла любовь, но никто не хотел это признать, и это тоже древняя история. Любовь - необычный рассказ. У него нет конца, а весь сюжет - сплошная кульминация. И ещё одно отличие этого древнего повествования - то, что оно одно на всех и в то же время у каждого своё, индивидуальноё...
И был день. Длинный, одинокий и мучительный.
И была долгожданная ночь, ибо за нею следует желанный рабочий день.
Он увидел её на лестнице в потоке спешащих домой коллег, и с первого взгляда понял, что пришёл конец. Конец его упрямству. Если он и впредь будет сомневаться или колебаться, то та замёрзнет в одиночестве и тогда её превратившееся в ледышку сердце уже ничем и никогда не отогреть.
Девушка выскользнула из здания. Нет! Стоять! Сегодня рабочий день был до обеда, но и этого достаточно, чтобы навсегда потерять её из виду. И послав всё, он внезапно сорвался с места и понёсся по многолюдной лестнице к выходу, расталкивая по дороге людей. Плевать, что подумают, плевать, что скажут! Есть ОНА! И на неё не наплевать!
Даже не застёгиваясь. Выскочил на улицу, огляделся и рванул к удаляющейся фигурке. Плевать, что подумает! Главное, чтобы подумала, и эта неопределённость кончилась! Круто развернувшись, он остановился прямо перед ней, та испуганно подпрыгнула от неожиданности.
--
Привет! - выдохнул он.
--
Здравствуй, - ответила она, пряча руки в рукава.
--
Холодно?
--
Да! - вдруг с каким-то вызовом произнесла она, и сама удивилась своему тону.
--
Держи! - накинул тот поверх её одежды своё пальто.
--
А ты? - вдруг испуганно заметила она.
--
Мне тепло.
--
Нет, ты замёрзнешь. Возьми назад. Если любовь не греет, твоё пальто не поможет, - и, встретившись с его взглядом, сжалась, осознав, что ляпнула не то, и чтобы хоть как-то сгладить ситуацию, добавила, глядя на тающий снег. - Будет слякоть.
"Слякоть будет у меня в душе, если сейчас отступлю!" - стиснув зубы, подумал он и, набрав в грудь побольше воздуха, выпалил:
--
А меня любовь греет! И, если хочешь, согрею тебя.
Всё.
Конец.
Похоже, он окончательно пристрелил её последней фразой!
И последующее после мучительного молчания слово, одно-единственное, тихое, но чёткое, он запомнит на всю жизнь.
--
Хочу.
Впоследствии он услышит от неё это слово ещё много раз и в разных интерпретациях, интонациях, оттенках, но ту робкую просьбу-вызов запомнит навсегда. И её глаза, и тот светлый день, и тот заснеженный тротуар. Ещё тысячи раз они пройдут по этой дороге, но именно эта часть пути, это место навсегда останется особенным для обоих.
Растерянная его молчанием и неподвижностью, девушка решила подтвердить команду и тихо, но твердо повторила:
--
Согрей.
Он подошёл и осторожно, словно случайно, положил руки ей на талию. Она подняла глаза и, увидев, как по его лицу расплывается блаженная, довольная улыбка, усмехнулась и прильнула к нему всем телом, а его руки теперь уже смело и уверенно обняли и прижали к себе, ближе, ближе к сердцу.
Из груди вырвался радостный смех победителя. Она стояла и вслушивалась в этот приятный, раскатистый голос, и на ресницах весело дрожали снежинки. Только сейчас он заметил, что падает снег. Опять. Но по её щекам бегут незамерзающие капли.
Он засмеялся вновь и, подхватив свою добычу, стал кружить. Она взвизгнула от неожиданности и засмеялась тоже, а снег усилился и стал падать огромными, с целый кулак, хлопьями, словно ангелам надоело плакать даже от радости и, смеясь, те решили забросать их ватой.
Вдруг фонарь над парой загорелся.
--
Совсем обалдели! Средь бела дня свет палят! - не выдержала проходящая мимо бабка, покосившись на единственный горящий в ряду фонарь.
--
Это ты сдурела, старая! - толкнул её в бок дед. - Ты смотри. Он же от парочки загорелся! Вон, какой вокруг них наэлектризованный воздух! Физика!
--
Шизика! - передразнила своего мужа бабка. - Совсем стыд потеряли! Стоят тут, обнимаются!
--
Да ты свою молодость вспомни! - не выдержал дед, ему стало обидно за такую красивую пару.
--
Вот я и говорю: совсем стыд потеряли! Хоть бы поцеловались разок! - буркнула бабка, вспоминая свою боевую молодость и деда юного и ещё худенького.
Её муж вдруг остановился и поцеловал, а женщине показалось, что всех этих лет как не бывало, что ей опять восемнадцать и фонарь светит только для них одних.
--
Но-но, совсем одурел, на молодежь, глядя! - проворчала она, а про себя подумала, что дома они всё повторят.
Кажется, муж прочитал её мысли и зашагал ещё торопливее.
А в это время влюблённая тихо блаженствовала в нежных объятьях.
(И ещё неизвестно, кто из них праздновал победу!)
--
Знаешь, любовь - это сила сильнейшего притяжения в условиях полнейшей невесомости, - прошептала она.
И он понял, что только что та открыла новый закон физики, а, может, и пересказала древний закон мироздания. В любом случае, как говорят математики, это аксиома.
Фонарь погас, но не погаснет его сердце, так же, как не замёрзнет больше и она. Неизвестно откуда, скорее всего, это нашептали ему ангелы-хранители, он знал, что тогда предчувствие шептало именно о ней, и в этом городе теперь всегда будут ждать. Сначала один человечек, потом два, три, четыре. В общем. Сколько получится из бесконечности золотых колец, а стук колёс будет лишь в перерыве между домом и домом, родительским и своим, и так будет всегда, потому что у древнейшей истории нет конца, есть лишь начало, одно на всех и у каждого своё.