Аннотация: Вот сподобилась, после догого перерыва:)) 14.02.2011
Прошло несколько дней. Путешественники успешно охотились и рыбачили, жизнь на острове стала приятной и легкой, словно отдых на курорте. Потихоньку, не напрягаясь, достроили хижину.
Генрих целыми днями бездельничал, подставляя тощее тельце ласковым солнечным лучам. Ася и Ваня с наслаждением купались в море, прогуливались вдоль пляжа. Их отношения постепенно становились все более теплыми и романтическими. Василиса и Бермудий, чувствуя свою вину, все больше занимались хозяйством: добывали пищу, готовили обед, сушили впрок излишки рыбы и фруктов. Шторм постоянно следил за запасами пресной воды, если хоть одна из бутылок пустела, он тут же бежал к роднику и наполнял ее прозрачной, холодной водой.
Доктор продолжал делать вид, что ничего не знает об их романе. Чтобы отвлечься от неприятных мыслей, он все чаще уходил вглубь острова. Старик с интересом исследовал лес, находя, каждый раз, что-нибудь интересное или полезное. Так он обнаружил целую рощу манговых деревьев, правда, плоды на них оказались еще незрелыми. Шприц с интересом наблюдал за населяющими джунгли пернатыми. Кого тут только не было: большеклювые пестрые туканы, разноцветные попугаи и еще какие-то неизвестные маленькие птички, которые очень красиво пели высоко в кронах деревьев.
Однажды, доктор заметил в лесной чаще большую стаю обезьян. Заметив его, приматы подняли дикий ор и быстро куда-то умчались. Но больше всего Шприца поразило обилие и разнообразие бабочек. Таких прекрасных насекомых он еще никогда не видел в своей жизни, разве что по телевизору или на картинках. Тут были совсем крошечные и огромные, с ладонь крылатые красавицы, самых разнообразных форм и расцветок. Наблюдать за ними было одно удовольствие.
В тот день старик заметил на цветке просто удивительную бабочку. Такое насекомое он видел впервые в жизни. Поражали не только его огромные размеры, но и удивительно ярко-голубая окраска роскошных крыльев. Шприц не успел как следует разглядеть бабочку, она вспорхнула и полетела дальше в лес. Доктор последовал за ней. К счастью, она двигалась не очень быстро, часто присаживаясь на цветы и листья, но тут же вспархивая и продолжая куда-то лететь. Увлеченный погоней, Шприц, зашел очень далеко вглубь острова, туда, где еще не бывал.
Вдруг до его ушей донеслись странные звуки, настолько неожиданные в тропическом лесу, что он даже не сразу поверил ушам своим. Но легкий порыв ветра донес их с еще большей ясностью: это был бравурный марш, один из тех, что так любили фашисты. Доктор даже различил слова песни, исполняемой на немецком. Забыв о бабочке, старик начал двигаться в направлении, откуда доносились звуки.
"Неужели, мы не одни на этом острове? Вот здорово! Если у них есть музыка, значит, есть и электричество, и, наверняка, какие-нибудь средства связи! Но, стоп! Почему такие странные музыкальные пристрастия? - в этот момент песня закончилась и тут же зазвучал другой фашистский марш. - Надо действовать осторожно!"
Музыка становилась все громче и громче. Наконец, раздвинув ветви густого кустарника, доктор увидел небольшое двухэтажное здание барачного типа, расположенное в глубине пляжа. Именно оттуда и доносились звуки бравурного марша. Затаившись, Шприц принялся наблюдать. Вдруг он заметил часового, в немецкой военной форме времен второй мировой войны, с автоматом за спиной, монотонно прохаживающегося по забетонированной площадке перед зданием.
Даже издалека Шприц заметил, что фашист очень стар. Его гладко выбритое лицо покрывали глубокие морщины, а кожа шеи свисала уродливыми складками, как у рептилии. Движения тоже выдавали почтенный возраст необычного часового. Время от времени он хватался за спину, было заметно, что его беспокоит боль в этой части тела.
"Ну и ну! Остров-то наш, вовсе, не необитаемый! Это какой-то оплот недобитых фашистов, судя по форме и музыке, которую тут предпочитают слушать!" - подумал Демид Уколович.
В это время из барака вышла старуха, одетая в ту же форму, что и часовой. Она церемониальным шагом приблизилась к старому фашисту, они отдали друг другу честь, он что-то быстро отрапортовал ей по-немецки, слов доктор не понял, хотя хорошо знал этот язык. Было слишком далеко и до него долетали лишь обрывки фраз. Старуха сменила часового, и тот, так же старательно печатая шаг, покинул пост и скрылся в здании.
"Ну и ну! Вот уж, не ожидал такое увидеть! Вернусь-ка я в лагерь, пока они меня не застукали. Мало ли что придет в голову выжившим из ума фашистам?" - подумал доктор и осторожно отпустил ветки.
Бдительная старуха заметила какое-то движение. Она тут же дала автоматную очередь по подозрительному кустарнику. Несколько пуль просвистело в сантиметрах от головы Демида Уколовича. С громкими криками из кустов вылетела стая перепуганных птиц. Это и спасло Шприца. Часовая успокоилась и отвернулась.
Насмерть перепуганный доктор бросился бежать, чтобы скорее покинуть это страшное место. Лишь метров через двести он остановился, чтобы перевести дыхание.
"Никому нельзя рассказывать о таком соседстве! Зачем зря пугать людей? Если до сего дня никто из нас не встретил фашистов, гуляя по острову, значит, они не ходят в район нашего лагеря. Скорее всего, они что-то охраняют и не покидают свою дислокацию. Я видел только двоих, но не исключено, что их гораздо больше. Наверняка они как-то связаны с сумасшедшим доктором Гайтлером! Надо будет еще разок сходить на разведку. Как-нибудь на днях..." - так думал старый доктор, отдыхая в тени бананового дерева, примерно в полукилометре от лагеря. Приняв решение, он сорвал и съел несколько спелых плодов, чтобы окончательно успокоиться после пережитого стресса. Помогло. Тогда старик неспешным шагом вернулся в лагерь.
- Дядя Дема! - радостно встретила его Ася. - Где ты так долго бродил? Мы уже начали волноваться, нельзя уходить так надолго!
Девушка укоризненно посмотрела на доктора.
- Прости, милая! Я больше так не буду, - ласково улыбаясь, ответил Шприц. - Совсем забыл о времени! Там в лесу такие красивые бабочки, никогда таких раньше не видел!
- Ой, правда? - заинтересовалась Ася. - А можно мне как-нибудь пойти с тобой, чтобы на них посмотреть?
- Лучше не надо, Асенька! В лесу есть хищные звери. Не уверен, но мне кажется, что я видел среди кустов леопарда. Хотя это может быть и другая крупная кошка. В любом случае - это опасный зверь, от которого лучше держаться подальше. Надо собрать всех наших и предупредить их!
- Хорошо, сейчас сбегаю за тетей и Штормом. Они с капитаном куда-то ушли вдоль пляжа, по-моему, на рыбалку. Генрих спит в хижине, разбуди его сам. А Ваня ушел за водой, скоро должен вернуться. Да вот и он! - девушка игриво улыбнулась лжесантехнику и убежала на поиски Василисы.
Прокладкин, весело насвистывая, приближался к лагерю, таща в обеих руках по несколько пластиковых бутылок с водой, накрепко связанных, лианами.
- А вот и наш пропавший! - радостно глядя на доктора, сказал он. - Мы уже собирались поисковую экспедицию за вами отправлять!
- Значит, я вовремя вернулся!- засмеялся Шприц. - Хочу сказать что-то важное островитянам. Подождем, пока все соберутся.
Из хижины, сладко зевая и лениво потягиваясь, вылез Генрих. Его разбудили оживленные голоса друзей.
- Что за шум, а драки нету? - поинтересовался интеллигентный мужчина, почесывая бородку.
- Да тут доктор собирается сообщить нам нечто важное, - ответил Прокладкин.
- М-дя! Да что ж такое-то случилось? - удивился Кружкин, приподнимая тонкие бровки.
- Терпение, мой друг, терпение! - промолвил доктор. - Да вот и остальные идут!
Ася весело бежала к лагерю. Немного позади, степенной походкой приближались Василиса и Бермудий. Капитан нес огромную серебристую рыбину.
- А вот и мы! С уловом! - возвестила Ася и уселась на песок, рядом с дядюшкой.
- Ну ладно, раз уж все в сборе, то я пожалуй, начну, - без тени улыбки, очень торжественным тоном, начал доктор. - Сегодня, прогуливаясь по лесу. Я случайно наткнулся на крупного хищника семейства кошачьих, очевидно леопарда. Несмотря на свою красоту, эти животные являются очень опасными для человека. Поэтому, для вашей же безопасности, с сегодняшнего дня, я строго-настрого запрещаю кому-либо, в одиночку или группой, ходить в лес. И вообще, сильно удаляться от лагеря. Это не шутки!
- Леопарды! На нашем острове живут леопарды! - ужаснулась Василиса и чуть не упала в обморок, хорошо, что капитан вовремя подхватил даму в крепкие мужские объятия.
- А вы не ошиблись? - спросил Шторм. - Что-то не верится.
- Можете не сомневаться, - обиделся доктор. - Зачем же мне врать на старости лет?
- М-дя! Да что ж такое-то!- засуетился Генрих Валентинович, его треугольное личико побледнело от страха. - Надо принять какие-нибудь меры, пока эти мерзкие твари нас не сожрали с потрохами.
- Успокойтесь, Генрих! Если не будете далеко отходить от лагеря, с вами все будет нормально, я обещаю, - попытался его утешить Шприц.
- Да я теперь отсюда ни ногой! Мне моя жизнь дорога, как память, - он уселся на песок в позу "лотоса" и скрестил на впалой грудке костлявые руки.
- Да, леопарды - это серьезно! - подтвердил Ваня, беззаботная улыбка сошла с его загорелого лица.
- Ой, - захныкала Ася, - я боюсь!
- Не плачь, красавица, я же с тобой, - Прокладкин крепко обнял плачущую девушку и прижал к себе. Она успокоилась.
- С сегодняшнего дня обязательно будем дежурить по очереди. Кто хочет подежурить этой ночью? - спросил Демид Уколович.
Каитан и Василиса многозначительно переглянулись.
- А можно мы с Бермудием? - пробасила дама.
- Хорошо, - сухо ответил доктор, не глядя на вероломную супругу, - дежурьте! А сейчас надо скорее приготовить ужин, а то огромная рыбина испортится, такая жарища!
Прокладкин молча подхватил улов и понес разделывать к морю. Ася побежала за ним, чтобы помочь.
Ночь прошла спокойно. Островитяне мирно спали под звон цикад и тревожные крики птиц, они привыкли к этому фону и он им не мешал. Доктор долго не мог уснуть, тревожно вслушиваясь в ночные звуки. Он прокручивал в голове страшную дневную сцену с марширующими фашистами, с ужасом вспоминал просвистевшие мимо пули. Но ближе к рассвету усталость взяла свое и старик задремал. Ему приснилась какая-то черно-белая белиберда, похожая на старый советский фильм о второй мировой, с участием немецких солдат и даже самого Гитлера. Фюрер кривлялся, бил посуду и танцевал на столе под бодрые звуки марша. А потом он вдруг вынул пистолет, и, направив на доктора, выстрелил ему в сердце.
Старик проснулся в холодном поту от собственного крика и боли в груди. Его сердце бешено колотилось и сильно болело.
- Дядя! Что с тобой? Тебе плохо? - проснувшаяся Ася подскочила к доктору. - Сейчас принесу тебе водички. Вань! А куда ты дел все бутылки? Что-то я не могу их найти!
- Как, это? Я только вчера вечером все бутылки наполнил водой и поставил, где обычно, в этот самый угол! - недоуменно осматривая место, куда накануне поставил запасы воды, сказал сонный Прокладкин.
- Да что ж такое-то! - возмутился разбуженный криком и суетой Кружкин. - Еще только светает! Чего вас всех подняло в такую рань!
- Тут дяде плохо! - пояснила Ася. - И еще вода куда-то пропала!
- М-дя! Час от часу не легче! - нацепляя очечки на нос, сказал Генрих. - Есть хоть какая-то пустая посудина? Я схожу, наберу водички, у самого во рту пересохло!
Ася и Прокладкин принялись шарить в полутьме хижины, пытаясь нащупать хоть одну пустую бутылку.
- Давайте я помогу выйти на свежий воздух, может там вам станет лучше, - подхалимски улыбаясь, Кружкин помог доктору подняться, и заботливо поддерживая, вывел из хижины.
- И, действительно, полегчало, - облегченно выдохнул Шприц, присаживаясь у едва тлеющего костра. - И где же, интересно, знать, наши дежурные?
- Василиса, Бермудий, где вы? - Генрих суетливо забегал по пляжу, во всю глотку выкрикивая имена пропавших. Никто не отзывался. Почтенная супруга доктора и бравый капитан исчезли без следа.
Тем временем, Ася нашла пустую трехлитровую канистру из-под концентрированного апельсинового сока, и они с Прокладкиным отправились к роднику.
- Неужели, их съели леопарды?! - патетически восклицал Генрих. Ему, конечно же, не особенно жалко было Василисы и Шторма, которого он в тайне ненавидел. Мужчина всерьез опасался за собственную жизнь, ведь если хищники утащили и съели эту парочку, то скоро могут добраться и до его драгоценной персоны. Мысли об этом приводили Кружкина в ужас.
Рассвело. Но мадам Шприц и ее поклонник так и не появились.
- Смотрите-ка, а ведь и лодки нет! - вдруг заметила Ася. Все посмотрели на то место, где уже много дней стояла вытянутая на берег спасательная шлюпка. - Наверное, они куда-то на ней уплыли!
- Так вот куда подевалась вся наша вода! - догадался доктор. - Посмотрите в хижине, что еще пропало?
Прокладкин и Ася кинулись в жилище и вскоре доложили результаты:
- Исчезли два пледа, весь запас сушеной рыбы и фруктов!
- М-дя! Значит, эти развратники попросту сбежали, оставив нас на съедение леопардам и прочим хищникам этого проклятого острова! - Генриха даже передернуло от возмущения.
- Боюсь, что вы правы! - грустно ответил доктор. - Только они совершили непоправимую глупость. У лодки даже нет паруса, и далеко уплыть они не смогут. Скорее всего, им грозит ужасная смерть в океане от голода и жажды. Как можно было идти на такой риск?
При этих словах Ася разрыдалась на груди у Прокладкина:
- Бедная тетя! И капитан тоже! Такой хороший человек! Неужели они погибнут? Какой ужас!
- Ну, не все так плохо, деточка. Не расстраивайся! Может быть, их подберет какое-нибудь судно, и они приведут к нам помощь, - сказал Шприц, но сам не поверил в свои слова и подумал: "Вот стерва эта Василиса! Сбежала со своим любовничком и не забыла всю наличность и карточки прихватить. Даже если их кто-нибудь подберет, то вряд ли они о нас подумают. Им и так будет хорошо, влюбленные друг в друга, да еще и с большими деньгами. Живи и радуйся!"
Эти мысли ничуть не утешили Шприца, но ничего поделать уже было нельзя. Доктор прекрасно понимал, что не увидит больше, ни жены, ни денег. А еще и эти фашисты под боком! Да уж, ситуация!
Генрих Валентинович уныло сидел на песке и напряженно вглядывался в горизонт. Прошел почти месяц со дня бегства "сладкой парочки" с острова. А Кружкин все никак не мог успокоиться, он воспринимал это как личное оскорбление и ущемление его жизненных интересов.
"Единственная достойная внимания дама - Василиса предпочла другого. Да еще и сбежала с ним в бескрайние морские просторы! М-дя! А ведь без нее и капитана некому стало добывать крупную рыбу на обед, приходится довольствоваться мелкой рыбешкой, которую Прокладкин наловчился ловить Асиным топиком. Разве сравниться она по вкусу с огромными, жирными рыбинами, которых так ловко гарпунил в лагуне Шторм? А фрукты, которые собирает Аська? Они мелкие и недозрелые. Их едва хватает, чтобы всем позавтракать, ничего не остается на потом. А как было славно, лежа под пальмами смачно доедать спелые медовые фиги, или мучнистые сытные бананы! Да, теперь на острове не хватает женской руки! Пойду, пройдусь по лесу!"
Долгое время никто из островитян не решался на прогулки по джунглям. Доктор рассчитал абсолютно правильно: люди теперь боялись попасть в лапы к леопардам.
Но, поскольку, за прошедшие дни, никаких нападений пятнистых хищников на население не наблюдалось, Генрих решил проигнорировать запрет. Тем более, что ему очень хотелось есть. Все фруктовые деревья по-близости от лагеря были обобраны, в пищу пошли даже полузеленые плоды. А в глубине джунглей, наверняка найдется немало спелых фруктов. Так думал Генрих, медленно уходя по узкой тропинке в лесную чащу.
- Стой! Ты куда? - резкий козлиный голос доктора прервал его размышления. - Жить надоело?
Запыхавшийся Демид Уколович нагнал его и ухватил сзади за брючный ремень.
- М-дя! Да что ж такое-то? Я взрослый мужчина и не обязан подчиняться каким-то там дурацким правилам! Извольте немедленно отпустить мой ремень! - гордо глядя на Шприца, произнес Кружкин.
- Генрих, не порите горячку, возьмите себя в руки. Это правило существует лишь для вашей безопасности, - строго ответил доктор. - Если вам так хочется прогуляться по лесу, давайте сделаем это вместе. Так безопаснее!
- Ну ладно, путь так! - согласился Генрих, беспокойство доктора передалось и ему, он снова начал верить в леопардов.
Мужчины прошли несколько шагов, как за их спиной послышались быстрые шаги и веселые голоса. Ваня и Ася, оживленно болтая, догнали их.
- Дядь Дёма, а дядь Дёма? Куда это вы собрались? А как же свирепые хищники, сидящие под каждым кустом? - радостно спросила девушка. - Все-таки это была шутка, признайтесь?
Она и Прокладкин с интересом посмотрели на старика.
- Нет, деточка, какие могут быть шутки! Я правда в тот злополучный день встретил в джунглях леопарда, а может быть какого-нибудь другого хищника из семейства кошачьих, - ответил Шприц.
- Тогда почему вы двое отправились в джунгли, и даже палки с собой не захватили? - продолжала допытываться Ася.
- Да это Генрих Валентинович отправился в лес, а я побежал его остановить, - пояснил доктор.
- Вот как! А давайте все вместе прогуляемся. Может, заодно и фруктов наберем? - предложил Ваня. - Не думаю, что леопарды осмелятся на нас напасть, я где-то читал, что они кидаются только на одиноких путников, при том по ночам.
Доктору ничего не оставалось, как поддержать инициативу Прокладкина. Он надеялся отвести друзей от опасного места - фашистского лагеря.
Шприц повел компанию в противоположную от той части острова сторону. Постепенно люди разбрелись по джунглям, поедая спелые фрукты прямо с веток и собирая впрок. Мужчины сняли рубашки и сделали из них мешки. Для Генриха даже такая задача оказалась невыполнимой: узелок, который он завязал, все время развязывался, и собранные бананы высыпались на землю. Со стороны наблюдать за Кружкиным - было одно удовольствие. Казалось, что он проделывает эти трюки специально, чтобы развеселить друзей. Шприц и Прокладкин хохотали от души, наблюдая за его экзерсисами. Но Генрих был абсолютно серьезен и зол. Он свирепо шипел и ругался, в очередной раз роняя фрукты на траву. Это могло бы продолжаться до самого вечера, если бы не Ася. Девушка подбежала к рассерженному и возмущенному Кружкину и крепко завязала узлом непослушные рукава рубашки-мешка.
Тот злобно пробурчал себе под нос слова благодарности и отвернулся. Он очень остро воспринял поведение своих приятелей и расценил их как насмешки над своей персоной. Постепенно он отделился от остальных и пошел куда-то вбок по едва заметной тропинке.
"Мы пойдем другим путем! - гордо думал Генрих Валентинович. - Кто они такие, чтобы смеяться надо мной? Таким мужчиной! Умным, интеллигентным, начитанным и воспитанным! Да они мизинца моего не стоят. Хорошо смеется тот, кто смеется последним..."
Он прошел еще немного, голоса друзей уже не были слышны, но оскорбленного до глубины души Генриха это ничуть не испугало.
Впереди на старой смоковнице он заметил много спелых, темно фиолетовых плодов. Это были просто великолепные с виду фиги! Они даже растрескались у основания, выставляя на всеобщее обозрение зернистую, темно-розовую мякоть, на которой выступили клейкие медовые капли. У Генриха от одного их вида потекли слюнки.
"Вот это да! Сейчас-то я наемся до отвала! А что не смогу съесть - унесу с собой и спрячу, никому ни одной штучки не дам. Не заслужили", - думал интеллигент.
Он подошел поближе к дереву и, даже не глядя под ноги от жадности, потянулся к самой аппетитной фиге алчной, длинной и костлявой рукой.
Раздался страшный треск и Кружкин вдруг почувствовал, что куда-то летит, но он даже не успел испугаться, как приземлился на что-то живое и мягкое.
- Ооооооууууууааааааааа! - дико завопил этот кто-то.
- Аааааааааааааааа!- в свою очередь заорал от испуга Генрих. Кто-то мохнатый и хвостатый быстро взбежал по нему, цепляясь когтистыми лапами, и, ловко оттолкнувшись от его головы, выскочил прочь из ямы.
- Да что ж такое-то! Совсем зверюги обнаглели! Никакого уважения к царю природы - человеку разумному! - возмутился Кружкин и тоже попытался выбраться из ямы. Она оказалась не очень глубокой, но стенки были сыпучими. И, несколько раз почти выбравшись на свободу, Генрих срывался обратно. Звать друзей на помощь не хотелось, опять начались бы насмешки. Кружкин сделал еще несколько напрасных попыток.
"Ничего, они скоро поймут, что меня нет, и пойдут искать! Ведь не очень-то и далеко я ушел!" - думал Кружкин. Но он ошибся. Увлеченные сбором фруктов и приятной беседой островитяне совершенно забыли о нем.
Тем временем, солнце клонилось к закату. А Генрих Валентинович все сидел в яме. Ужасно хотелось есть. Импровизированный мешок с бананами остался на земле, недалеко от смоковницы. Кружкин положил его на землю, прежде чем начал тянуться за соблазнительными плодами. А над головой, как нарочно, словно дразня, висели те самые роскошные спелые фиги, из-за которых Генрих и угодил в эту проклятую яму.
- М-дя! Отряд не заметил потери бойца, - скорбно произнес он вслух. - Буду теперь помирать тут от жажды и голода! Десантники умирают, но не сдаются!
И он гордо запел старинную песенку о героическом подвиге крейсера "Варяг".
- Врагу не сдается наш гордый "Варяг". Пощады никто не желает! - немилосердно фальшиво затянул он. Кружкин вкладывал душу в каждое пропетое слово. В тот момент он чувствовал себя героем и страдальцем, принимающим ужасную смерть во имя высокой идеи, во имя счастья всего остального человечества.
Он так увлекся, что не сразу заметил Прокладкина, стоящего на краю ямы. Тот насмешливо улыбался и протягивал Генриху руку. Очнувшийся от транса, Кружкин крепко ухватился за могучую десницу лжесантехника и легко выбрался из заточения.
- Спасибо, Ваня, ты настоящий друг. Друг спас жизнь друга! - он пафосно процитировал знаменитую фразу из любимого мультика.
-Да всегда, пожалуйста, - Прокладкин улыбнулся, но уже не насмешливо, а по-доброму.
Генрих подобрал свой мешок с бананами, и злобно оглядываясь на злополучные фиги, которые так и не удалось попоробовать, бодро заковылял в сторону лагеря. Он сильно припадал на левую ногу и громко стонал при каждом шаге.
- Ударился при падении! - пояснил он, перехватив на себе недоуменный взгляд Ивана.
- Дайте понесу ваш мешок, - предложил добросердечный Прокладкин.
- Нет, спасибо, не надо! Обойдусь! Справлюсь сам. Я же мужчина! Как-никак десантник и спецназовец. В Чечне и Югославии еще не такие ранения были, мне не привыкать, - он окинул Ваню гордым взглядом и героически хромая, пошел дальше.