Это был первый день в Питере, когда я поспала наконец около 6 часов. Однако усталость, накопившаяся за вторую неделю каждодневного невысыпания, подтачивала. Сначала я заснула в метро, сев после пересадки не в свою сторону, и из-за этого опоздала на электричку - прибывавшую как раз к литургии, если бы я на ней приехала. Затем в следующей электричке проспала Вырицу и с ужасом выскочила из пустого вагона на какой-то безлюдной платформе, на которой не имелось ни названия, ни расписания, ни указания направлений. Дальше уехала в противоположную от Вырицы сторону - на Поселок, и лишь оттуда, основательно продрогнув в осенней куртке - наконец добралась уже к 12-ти часам в Вырицу...
Каково же было мое изумление, когда всю предрождественскую неделю (кроме пятницы) в храме шла литургия! В Минске же мне сказали, что церковь работает только по выходным, и открывается для экскурсий в дни приезда паломников. На смоленском кладбище я как раз обнаружила расписание паломнических поездок: 4-го - в Вырицу. И оттого у меня теплилась смутная надежда, что, может быть, в этот день даже будет литургия. Однако, не рассчитывая на нее, я к ней молитвенно не готовилась. Вторично заметила: как только оставляла необходимые для причащения молитвы, дорога к святым местам не складывалась.
Едва успела подать записки на молебен и поставить свечи в храме, как уже начался молебен в часовне Серафима Вырицкого. Рассчитывая, что молебен - это минут на 30-40, я не спешила туда, прикладываясь к храмовым иконам, и напрасно: народ из избушки уже толпился наружу, а от молебна мне досталось услышать лишь имена, и то только родственников, а священства имен я почему-то не уловила. Растерянно прошла общим кругом миропомазание. На душе было тревожно и виновато: увлекшись свечами и личными молитвами у икон в храме, пришла на молебен не вовремя и вот результат - не выполнила благословения. "Господи, прочитай записки еще раз!" Священник (прот.Иоанн) закончил молебен напутствием, чтобы мы получили от св. Серафима Вырицкого просимую в молитвах помощь, и чтобы наши просьбы проистекали из Божьей воли, а не наших желаний. Поручив впереди стоявшей женщине - как благословение - прибраться со свечами в песчаном ящике, покинул часовню, обмолвившись, что выйдет на перерыв, и затем - новый молебен.
Люди разбрелись, стало свободно. Чтоб не мешать заходящим в часовню, я заняла место между надгробиями рядом с уже читающей женщиной и достала акафист. "Господи, только дай дочитать до конца - прежде, чем о.Иоанн вернётся: а то ведь и акафист прерывать нехорошо - ко святому, и во время молебна читать акафист (а еще и поклоны!) неуважительно - к о.Иоанну. Господи, не поставь меня в такую ситуацию!" Прочла 13-й кондак на коленях, назвала все имена, прочла молитву ко святому, сделала поклоны - за себя, за род, за монастырь, поцеловала оба надгробия и кресты, описав круг по часовне и вернувшись к исходной точке у входа - и одновременно в часовню стремительно вошел о.Иоанн!
Второй молебен - о чудо! - о.Иоанн отслужил по тем же самым запискам - прочитав все уже перелистанные им в стопку, оставленную на надгробии, записки заново! И я услышала все имена священников, которые написала - о.Иоанн прочел обе записки полностью, следом одна за другой. Почему не услышала "священнической" записки в первый раз - ума не приложу.
Во время второго молебна в часовне появился монах, сменив после молебна о.Иоанна. "Требник нужен?" - протянул ему о.Иоанн толстую книгу. "Нет, я по памяти". Если о.Иоанн (подобно о.Роману у Кс. Петербуржской) читал быстро, слегка заглатывая молитвы и ускоряя пение, и, видимо, сокращенно (за 10 минут весь молебен), то монах читал все молитвы внятно, подробно и очень долго - и все по памяти, без запинки. Записки он не трогал, молитвы были мне чаще незнакомы, акафист не читался, и что это была за служба, я по недостатку понимания не уловила. "Видимо, он иеромонах, раз ведет службы",- подумала я, когда монах снял после службы с себя епитрахиль и ловким привычным жестом повесил ее слева за стенку в часовне. Выходя из часовни, накрыл ладошкой голову одной из певчих, стоявших впереди всех на службе. "Наверно, это вместо благословения". Вернувшись, миропомазал ее не простым крестиком на лбу, а полностью, как на соборовании: лоб, щеки, нос, подбородок, шея, руки с обеих сторон... Сердечно и бережно, как касался ладонью головы: с теплотой большей, чем даже родной по крови. Не спеша, с чувством - как о.Валерий когда-то на соборовании.
И от этого накатила такая неприкаянность и оставленность... "Господи, видишь, как Ты их любишь. Всех пригрел, или нашел дело. А мне - ничего. Наверно, не достойна я, Господи, чтобы даже свечи убрать. Привыкла быть впереди, замеченной, вся из себя - но не угодно это мое самомнение Тебе, Господи. Даже такое простое дело и то не можешь мне доверить, чтоб я была Тебе полезна. Прости меня за это самолюбие и самомнение о себе!..".
Молитву мою нарушил несмелый акафист, читаемый попеременно на 3 голоса, сбивавшихся и растерянно разбредавшихся на пении "аллилуия". Из сочувствия их молитве взялась подпевать им "аллилуия": "Господи, хоть этим помогу кому-то!" К концу акафиста мне предложили прочитать с ними 11-й кондак - как я была этому рада! Затем 13-й - на коленях перед св. Серафимом Вырицким - вообще благодать. "Вот, дорогой о.Серафим, и я что-то могу для тебя сделать!" Расправила руками скомканные коврики перед аналоем - по всей душе разлилось безмолвное умиротворение. Заговорщицки улыбнулась сама себе: "Вот, Господи, хоть никто и не просил, я и сама нашла, что сделать для Тебя полезного! Спасибо, что оставил мне эти смятые коврики!"
Назавтра мне предстоял автостоп до монастыря в Печоры - душа просила благословения на дорогу, тем более в таком святом месте и от такого священника - сильного и стремительного в молитве. Перекрестил не спеша, широким крестом ощутимо утыкаясь в плечи, и пристально заглядывая в глаза. Уже вдогонку: "А куда?" - "В Печоры". "Что, что-то серьезное?" - "Просто - автостопом". Снова взгляд, пронизывающий и сострадающий, пристальный и одновременно трогательный. "Просьба у меня к Вам небольшая, раз туда едете. Положите поклон - один". "Да не только один, я и три могу, хоть каждый день - как и о наших священнослужителях" - мысленно ответила я, думая, что речь идет об ежедневных поклонах. Настойчивый голос прервал мои невысказанные вслух измышления: "Всего только 1 поклон. В монастыре. За протоиерея Иоанна. Выполните?"
Вышла из храма окрыленная: "Господи, вот и для меня Ты нашел поручение по наклонности моей души!" Не зная, где положить этот единственный поклон, я решила сделать за о.Иоанна по поклону везде, и заранее молилась, чтоб в ближних пещерах нашлось место для поклонов - обычно там многолюдно, и в тесноте опуститься даже на колени затруднительно.