.Из жизни Империи: эпизод первый.
Выписка из расчета месячного бюджета
Муниципального казенного учреждения
Заместитель руководителя - 80 000
Главный бухгалтер - варьируется от 80 000 до 100 000
Ведущий специалист - 20 000
Уборщица - хрен с ней, 5 000
Дворник - что осталось от бюджета, примерно 3 000
Только руководящему составу - 1 000 000,
На покупку необходимого оборудования и прочее:
Плазменные телевизоры, 3 шт.
(подлежат списанию через неделю) - 1 000 000
Автомобили "Тойота" 3 шт.
(подлежат списанию через месяц) - 10 000 000
Коммунальные услуги - 50 000
Бланки об увольнении и приема на работу - 20 000
Одежда для персонала - 10 000
P.S. На покупку асфальта и укладчиков удержим с работника.
День второй: "Собиратель голов".
Ночной клуб "Царь батюшка".
Только что отгремел концерт, посвященный награде, которую Ромати получил из рук Великого Председателя. Сам виновник торжества сидел в гримерке и специальным лосьоном смывал макияж, наложенный заботливой рукой. Готовился к предстоящему банкету. В VIP комнате уже накрыли столы, сервировав тарелками с фруктами, тарталетками с икрой, бутылками дорого вина, водкой, кальянами с марихуаной, шприцами и коробочками кокаина. Глупо же встречать друзей картофельным пюре, жареной курицей и салатом "Оливье". Чего доброго еще имидж пострадает, а это конец карьеры. Таблоиды разорвут в клочья и смешают с грязью. Не отмоешься.
Вальяжно развалившись в кресле-качалке, музыкант водил ватным диском по лицу, бубня под нос свой собственный шедевр. В глубине души рэпер надеялся, что вот-вот кто-то на Западе оценит его талант и вручит долгожданную премию "Грэмми". Чем он хуже Эминема? Тоже умеет загибать пальцы и двигается неплохо.
- Как же хорошо побыть в тишине! - неожиданно произнес Ромати. - Я устал. Тяжело быть талантливым. Может, завязать с концертной деятельностью и творчеством в целом? Но как же это переживут мои поклонники? Нет, пожалуй, еще годик. И хватит.
Его размышления прервала возня за дверью, где двое дюжих охранников оберегали "звезду" от назойливых фанатов, разрисованных "под кумира" йодом и зеленкой. Буза в коридоре усилилась, видимо, бодигарды не могли решить, кто из них больше достоин общаться с "великим".
- Что там еще, ёу?! - крикнул музыкант.
Дверь гримерки приоткрылась, и в щель просунулась бритая голова одного из верзил.
- Там...это... Вас спрашивают, говорят срочно.
- Кто? - Ромати бросил на столик ватный диск и осмотрел себя в зеркало.
Годы гламурной жизни давали о себе знать. Морщины, пересекавшие лоб, углубились. Татуировки поистерлись, некоторые посмывались в джакузи. Плеш заметно увеличивалась, и теперь певцу приходилось носить кепку побольше. Не помогла даже операция по пересадке волос. Не прижились чужие, а так хотелось отрастить львиную шевелюру. Теперь он жалел, что раньше брился наголо.
- Представились следователем имперского сыска. Воронцов его фамилия, - ответил бодигард.
"Звезда" тяжело вздохнула. Рэпер надел на пальцы огромные перстни и водрузил на шею цепь, с палец толщиной, которая, к слову сказать, и золотой-то не была вовсе. Так, простая крашеная железка, но... Понты и статус обязывают соответствовать, хотя бы внешне.
- Пусть заходит, ёу.
Здоровяк замялся, продолжая ютиться между дверным полотном и косяком. Его напарник тоже пытался просунуть голову в гримерку, поэтому створка ходила ходуном и трещала.
- Так...это... Он вас на улице ждет. У черного хода. Сюда не захотел войти, сказал, что курить будет.
- Правильно, нехрена у меня тут всякой дрянью дымить. Только качественный ганджубас, е!
Поднявшись с кресла-качалки, Ромати накинул черную кожаную куртку, кепку и вышел из гримерки. Профессионал речитатива прошел по слабоосвещенным коридорам элитного ночного клуба, где на плохо отштукатуренных стенах висели портреты всех известных русландских представителей музыкальной сцены с автографами, написанные самим Никасом Сауроновым. Громилы в черных костюмах, озираясь, как и подобает бодигардам, плелись следом.
Музыкант ступил под ночное небо столицы, оставив охранников внутри. Он осмотрелся. Единственная лампа опять не горела, погрузив подворотню во мрак. Только луна и звезды дарили слабый свет. Возле мусорного бака стоял человек в длиннополом плаще, пуская клубы дыма, наплевав на запрет Государя, и введенный по тринадцатым числам каждого месяца комендантский час. С двенадцати ночи до четырех на улицу выходить и выезжать нельзя: коммунальные службы убирают город. По крайней мере, должны, а как оно на самом деле... Никто не знает, высовываться же нельзя. Хотя, работников органов это не касается, даже если не при исполнении.
- Вы хотели поговорить со мной, ёу?
- Я? - удивился незнакомец. - Не совсем. Я соврал этим двум дебилам.
В нескольких десятках метров по улице пронесся автомобиль, хозяин которого не успел встать на специальную парковку. Мгновением позже прозвучал короткий сигнал полицейской сирены, с ласковой просьбой прижаться к обочине темно-красному "Ламборгини".
- Мне от вас кое-что нужно, - таинственный гость приближался уверенным шагом.
Разбитый фонарь не позволял разглядеть его лицо, скрытое капюшоном. Человек "отстрельнул" окурок в сторону.
- Чувак, - взмахнул руками Ромати, - Не томи, говори уже или я пойду. Вам что, там, в сыске, заняться нечем? Я на той неделе носки концертные потерял где-то. Вы по этому поводу? Нашли? Ёу.
- Не везет тебе, - усмехнулся неизвестный. - Сначала носки, теперь голова...
Музыкант попытался рассмотреть лицо незнакомца и сделал шаг навстречу.
- Что за...
Раздался звук рассекаемого воздуха. В лунном свете сверкнула полоска годами кованой стали, а через мгновение на асфальт упало обезглавленное тело певца. Недостающую часть некогда живого организма человек в плаще ловко поймал на лету, убрал в полиэтиленовый пакет и через минуту скрылся в подворотне...
.
Телефонный звонок нарушил звенящую тишину однокомнатной квартиры. "Имперский марш" заставил Виктора разлепить веки. Пошарив рукой, следователь нашел-таки мобильник и поднес его к уху.
- Воронцов...
Но чудо западного производства продолжало играть. Виктор выругался, нажал кнопку и снова ответил.
- Воронцов...
Свесив ноги с кровати, сыскарь внимательно слушал, потом отложил "трубку" в сторону и схватился двумя руками за голову. Перестарались они вчера с генералом. Не рассчитали сил. Взяв со стула пачку "Капитана Блэка", следователь закурил.
- Как там Егорыч? - задумчиво произнес Виктор.
В этот момент кто-то завозился под одеялом и Воронцов вздрогнул. Откинув одеяло, он обнаружил обнаженную красотку.
- Ты кто?! Я тебя знаю?
Не открывая глаз, девушка ответила.
- Граф, вы подлец! Ты меня познал два раза и теперь обязан жениться на мне!
Виктор закашлялся дымом и выронил только что прикуренную сигарету.
- Ага, сейчас, только кольцо найду. Собирайся!
- В ЗАГС? - девушка вскочила и обвила руками шею своего возлюбленного.
- На работу! Я к себе, ты - к себе!
Следователь освободился от объятий, влез в джинсы, которые валялись возле кровати и, подойдя к окну, отдернул занавески. На улице было еще темно, хотя рассвет уже не за домами. Виктор посмотрел на часы.
- Кошмар... Голова треснет сейчас.
- У меня тоже, - подала голос девушка.
- Я не шучу, - сказал Воронцов, поднимая с пола футболку. - Мне надо на работу.
- А можно я с тобой пойду?
- В тюрьму?! - удивился следователь. - За аморальное поведение могу пристроить.
- Шоб тобэ пэрэкосыло, русиш швайн!
Силиконовая красотка подхватила со стула бурку, буденовку, влезла в сапоги и, прогромыхав по коридору, громко хлопнула дверью, оставив Виктора одного.
- Мы что, опять в "Шалаш" заезжали? Ничего не помню, - вздохнул Воронцов. - Когда же отпуск?! Уеду к дяде в Кисловодск, и гори все оно синим пламенем!
Надев кобуру с новеньким "Маузером" и потертую кожаную куртку, сотрудник Имперского сыска покинул свое однокомнатное жилище и вышел в ночь. Ему сильно хотелось спать и пить, голова трещала по швам, но... Долг превыше всего!
.