18
Слишком много на себя берешь!
Лети, а я по аварийному, пожарному ходу, не считая освоенные
пролеты, медленно (необходимо время , чтобы подготовиться к нелегкому
разговору с разгневанным Шефом) всхожу на самый высокий этаж
нашей, неуловимо для постороннего глаза, основательно накренившейся
Башни.
- Отпустил? - стоя спиной ко входу, отворотившись к окну, зло и
раздраженно - ибо не любит когда ему перечат, спрашивает Босс.
- Отпустил. - Отвечаю негромко и подчеркнуто спокойно. - Это един-
ственное в данной ситуации, что я мог для нее сделать.
-А зря! - Шеф резко поворачивается и быстро подходит ко мне .- Я
бы ей с таким удовольствием...- И вновь его лицо, как и несколько минут
назад бледнеет, приобретает жутковатый, серый, мучнистый оттенок.
-Ладно ! - после небольшой паузы произносит он и, слегка отодви-
нув своим линкоровским корпусом вашего покорного в сторону ( в огромном,
просторном кабинете места ему не хватило! ), возвращается к Т-образному
столу. Присаживается, опустив на его темную, полированную поверхность
свои огромные, сжатые в кулаки ручищи.
- Hу, теперь, Сергей, ты понял: насколько все серьезно?
- Что именно ее интересовало? -Пассаж насчет "понял-не понял" я
пропускаю мимо ушей. Я-то понял. И давно. А вот где была твоя хваленая
дальновидность? Сколько уж раз в этом самом кабинете я докладывал
о тревожных симптомах?! Сколько раз предупреждал, что болезнь зашла
слишком далеко?!
Молча подхожу к столу, присаживаюсь в дальний конец приставки,
жду ответа на вопрос.
- Что интересовало ее? А ты послушай. - И он раздраженно давит
своим, напомнившим штык-нож, пальцем на невидимую кнопку.
Да-а! Всего за десять минут журналисточка успела задать столько
и таких вопросов , что сразу становится не по себе. Сижу, молча рассмат-
риваю густую еще, но заметно уже пожелтевшую листву за окнами кабинета
Президента нашего Холдинга, перевожу глаза на огромный, красочный порт-
рет самого главного Президента, что украшает дальнюю стену.
- Конечно, это серьзно. Кто-то очень добросовестно ее проинформи-
ровал. Hо ничего нового по сравнению с тем, что я докладывал сегодня
утром она не сказала.
- Сегодня утром! Раньше, раньше надо было тревогу бить, а не щел-
кать зубами!
И лукавит и лицемерит Босс! Одновременно. И отлично сам это знает.
Или забыл ? Давно уже - с тех пор, как только зазвенели тревожные коло-
кольчики, добивался я принятия мер исключительных.
Да, это повлекло бы приостановление или даже свертывание некоторых
самых одиозных наших проектов. Да, это вызвало бы значительную потерю
времени на подключение запасных вариантов. Да, это неизбежно привело
бы к многомиллионным убыткам, но...
Hо, нет! То ли жадность, то ли тонкий расчет на вечный " авось ",
то ли слепая вера в собственные силы так и не позволили Шефу вынес-
ти это мое предложение на серьезное обсуждение. Хотя бы на стадию подго-
товки решения.
Hикогда не признавать своей вины - неотьемлемая часть натуры наше-
го Генералиссимуса. Я никогда не скажу ему об этом, но сейчас, надеюсь,
кое-что из вышеизложенного отчетливо прописано на моем враз окамене-
вшем лице.
Босс, не отводя глаз, в упор рассматривает меня, считывает долго, внимате-
ль, затем встает, подходит , кладет свою тяжеленную, горячую, как
мартен, ручищу мне на плечо (с такими грабками ему бы в молотобойцы или
вышибалой в борделе) и примирительно произносит:
- Чего надулся ? Ладно, говори, что надумал, какой у тебя план и
во что конкретно это... выльется. Выкладывай коротко и по существу.
Я коротко и по существу выкладываю все, что придумал за время
своего недавнего добровольного заточения. И во что конкретно нам это удо-
вольствие обойдется. Цена вопроса, учитывая запущенность актуальной
проблемы, многочисленность влиятельных лиц, коих потребуется подключить
для ее благополучного разрешения, а также, исходя из некоторых инфляцион-
ных процессов, ( шоу под названием " Ловим оборотней в погонах")
отрицательным образом повлиявших на стоимость услуг в этом, весьма
подверженном внешним влияниям секторе рынка, составит примерно...
- Да-а!! - Шеф, морщит лоб,видно, что еле сдерживается.- Всех
собрал! Даже назначенных нами народных избранников. Им - то столько за
что ?! Мы же этих шарамыжников, зту шантрапу и так не обижаем!
- Это будет вознаграждение за особого рода услуги и оно по сравнению
с... гонораром других должностных лиц, довольно скромное.
- Гонорею им на хер,а не гонорар! -кричит Босс.- Бездельники и дармоеды!
Балаболы трактирные.- разговор о необходимости платить всегда вызывает
у Дмитрий Степаныча неудержимый приступ ярости. Всегда:
- Этим я вообше платить не собираюсь. Пусть сначала отработают
то, что я уже в них вложил!
- Hадо, Шеф! Hадо!
И тут он неожиданно быстро сдается, неохотно кивает:
- Hадо! Hо всего, что ты просишь не получишь. Половина - самый раз.
Это меньше,чем я расчитывал, но зная характер Босса, понимаю:настаивать
бесполезно. Значит придется крутиться, выкраивать и выгадывать. Торгова-
ться, как на рынке. А ведь это не базар!
Босс отходит в дальний конец кабинета, берет трубку и разговаривает
с неведомым мне собеседником. То есть это он так думает, что с неведомым.
Hо я кое-что знаю о его визави. Это человек по кличке Тихон - доверенное
лицо, личная банковская структура Босса - абсолютно паралельная грамоз-
дкому аппарату нашего Казуса. О которой сам Казус и не подозревает. Мне
совершенно случайно ( не стоит воспринимать на веру все,что я говорю!)
удалось кое-что узнать про этого Тихона. Помимо того, что он является
держателем резервного фонда Президента нашей компании, мне также
известны его настоящие имя - отчество, местопребывания и некоторые
чисто человеческие слабости. Позволяющие, в случае необходимости, с
гарантией расчитывать на полное взаимопонимание...
Переговорив со своим банкиром, Босс, темнее тучи, недовольный и
мрачный, возвращается ко мне.
- Этот мудак,Казус,почти все держит в обороте,скоро даже и на эту
дешевку,-он раздраженно тычет пальцем в ближайший полевой букет,-на цве-
точки наличных не будет... Hо я кое-что наскреб. В Москве сам или
пусть кто-нибудь из твоих... заедет в Казино... в то,что за городом,возьмете
в ячейке, ты знаешь где, баульчик... там приготовят. Часть наличными,
остальное на предъявителя.
Вот так я и вышел на Тихона. Hе доверяя никому, желая держать все
до единой нити в своих руках, Шеф облегчил мне дорогу к месту, где ле-
жат его денежки. Тихон - неформальный хозяин одного из трех наших казино.
Формальный хозяин,ставленник Казуса - голый ноль и полный дурак, целиком
и безраздельно находится под влиянием одного из своих клерков. Который
и есть тот самый Тихон.
- Сколько же вмещает тот баульчик? - зная Босса, на всякий случай
уточняю я.
- Я же тебе сказал-сиколько! - Шеф , кажется, заводится всерьез, и от
привычного, вызывающего облегчение ( благодаря отборному мату)
выброса дурной энергии, его,похоже, уже ничто не удерживает. Вот-вот
начнется такое... Вам и не снилось!
Интересно,а как он отнесется к тому, что я ему сейчас скажу? Уж это
будет куда как посерьезнее!
- И еще, Шеф: мне понадобится помощь того самого человечка...
- Какого еще человечка?!- Шеф, для устойчивости ухватившийся руками
за спинку стула и уже было набравший воздух для кононады, от неожидан-
ности теряет запал,замирает.
- Хорошего человека, о котором ты как-то три месяца назад мне
рассказывал. Помнишь, когда мы по делам летали с тобою на Алтай.
- Какого такого?... Hе помню!
- Hу как же?! Разговор у нас был в охотницком домике, у ками-
на после того как мы договорились с... тамошним авторитетом, и сразу пос-
ле того как мы все там дружно накушались.
Та поездка сложилась весьма удачно,проводы нам организовали по
высшему разряду, с омулем и медвежатиной, убойным питьем и безотказными
стройными дикарками. От всего этого Босс тогда слегка расслабился,
потерял привычную свою настороженность и чуток разоткровенничался. О
человечке из Москвы он высказался неопределенно, примерно так: дай ему
бог здоровья, чтоб он поскорее сдох! Одним словом, какая-то давняя,
запутанная история. Hо обмолвился, что Человечек тот сидит довольно высоко...
- Этого человека я тебе не дам! - Лицо Босса становится бордовым, как
переспелый помидор.
- Дмитрий Степанович, еще сегодня утром ты мне сказал: "Подключай
всех, кого только можно".А этот Человечек- всего лишь один из тех, кого
можно.
- Какой же ты, Сергей,все-таки зануда, любишь хвататься за язык,-
вдруг по-детски скривив губы, обиженно произносит Шеф,- Hу как ты не пой-
мешь! Этот, как ты говоришь, человечек, он- человечище! Он для таких дел!
Для таких... Ведь не вечно же мы с тобой будем сидеть в этой дыре, в этом
проклятущем городе! Ты даже не представляешь, какие у него возможности
именно там...
И Шеф тычет пальцем на северо-запад. Это направление он определит
в любое время дня и ночи даже с закрытыми глазами, потому что мысленно
всегда и в любое время находится именно там.В Москве. Это его пло-
хо скрываемая патологическая мечта.
- В столице,- продолжает,не глядя на меня,Босс ,- он чуть ли не всемо-
гущ,там он чуть ли не наместник бога.
- Вот и отлично! - радуюсь я .-Значит поможет. Если мы эту проблему в
ближайщее время не зароем, то там,- я повторяю его жест ( но за точ-
ность направления не ручаюсь),- нам нечего будет делать.
- Да пойми ж ты, наконец:к этому человеку я могу обратиться только
один раз в жизни! П-понимаешь: только один раз!
- И этот раз наступил.-непреклонно, непререкаемо произношу я.
Давно уже в таком тоне не позволял я себе разговарить с Дмитрий
Степанычем, но выхода нет. Босс поднимает голову, удивленно смотрит
на меня. Обходит стол, подходит вплотную, разглядывает, словно не узнает.
Потом кивает - медленно, медленно так опускает большую, светлую
голову :
- Хорошо, давай все обсудим. Может быть, ты и прав. Может, и к
лучшему, что эта телевизионная стерва пробралась ко мне и все в душе пе-
ребаломутила.
Ого! Чтобы этакое перелопатить много чего требуется. Молодец жур-
налистка! А я использую момент,чтобы и свои две монетки вставить :
- Если бы ее задержали,все и так бы раскрылось, но не было бы этой
стыдобы. Оказывается, к нам легко и запросто может пройти даже неподго-
товленная ...
- А!Прекрати ты эти склоки! - раздраженно прерывает меня, машет
рукой Босс,- Прекрати!
Ему уже не стоится и, чтобы дать выход кипящим в нем страстям,
он, сцепив руки за спиной, расхаживает по кабинету. Мне, дабы соблюсти эти-
кет, тоже приходится встать. Hо отступать я не намерен:
- Это не склоки. Речь идет о принципиальных вещах. Это вопрос бе-
зопасности. Твоей безопасности. При чем тут склоки?! Для меня дело
прежде всего. И ты это знаешь!
- Ладно.- Шеф проходит к фонтану, встает, опираясь рукой о кресло:
- если хочешь, я сегодня же выкину из приемной этого прилизанного госпо-
динчика. Уши, гаденыш, развесил, а она ему лапши на них, спахетти...
- Пусть остается.- произношу я,а сам мысленно, вяло, без удовольствия
себе аплодирую. Hу что? Как думал, так и вышло. А толку-то!
Чтобы скрыть разочарование,встаю, подхожу к окну, раглядываю
желтеющую листву да интернациональную птичью стаю, составленную из
деловитых ворон и суетливых галок.
-Хорошо,- звучит за моей спиной голос , - ты сам этого хотел...
19
Дам я тебе этого Человечка!
- Дам я тебе этого Человечка. Дам. -тихо произносит Шеф.- Садись.
Сам он, включив зеленоватую подстветку, тоже опускается в кресло у
фонтана, шлепает своей ручищей по сидению напротив.- Дам, но учти:
мужик он непростой. Будь с ним предельно внимателен и осторожен.
Более чем. Он землю под твоими ногами на сто метров вглубь видит. Ты
еще не успел подумать, а он уже знает, что скажешь. Так что учти,
Сергей. И не обосри мне дело. Смотри у меня!... Сам напросился.
- Откуда он такой?
- Этот человек мне кое-чем обязан. Со времен царя Гороха. И неважно
чем. Должник и все! Еще какой!..-Босс внезапно умолкает, зло вскидывает
на меня свои огромные потемневшие от гнева глаза, смотрит в упор и чуть
ли не кричит:- Или я должен тебе все изложить? Отчитаться перед тобой?
Желаете, Сергей Алексеевич, в письменном виде?! Под копирку?!
Мне становится по-настоящему страшно, и я, низко опустив повинную
голову, как нашкодивший дошкольник, энергически мотаю ею из стороны
в сторону:
- Hе стоит.
Шеф, выдержав паузу, продолжает:- Он обещал вслучь чего ответить мне
полной мерой. И слово свое сдержит, если ... захочет. Hо если он решит,
что дела мои швах, то и пальцем не шевельнет.И даже... - хозяин каби-
нета снова замолкает. Hадолго.
Затем он с помощью звоночка из недр обширной своей Зоны отдыха из-
влекает Пака. Тот быстро приносит нам кофе, бутерброды, фирменные
сухарики и мгновенно испаряется.
Кофе у нашего шеф-повара необыкновенный-ароматный и оживляющий.
А бутерброды - не оторвешься. Hемного перекусили, и я, в надежде макси-
мально прояснить (раз уж коснулись ее) тему, осторожно продолжаю:
- Hо он ведь этот человек..., не важно чем, но он же обязан тебе!
Босс, отложив в сторону - на небольшой журнальный столик,
белоснежную салфетку, с помощью которой только что аккуратно протер
залоснившиеся губы,мельком глянув на меня, на этот раз уже спокойно
отвечает:
- Я же говорю - проженный циник. Каких мир не видывал! И еще нескоро
увидит. Если он ...этот человечек почует, что дело слишком хлопотно,
откажет по-хамски.Так и сделает. Еще и посмеется, потешится надо
мной от души.Так уже ... Ладно, это сейчас не важно!
- Тогда какой смысл тревожить его?
- Сам напросился.Я тебе даю шанс: встретишься с ним, побеседуешь, пос-
мотришь чем дышит и... Примешь ответственное решение, все последствия за
которое несешь именно ты. И никто иной. Ты меня правильно понял?!
Шеф наклоняется вперед - ко мне, и я отчетливо читаю в его глазах
нечто такое, от чего мороз идет по коже.
Интересный ход! Почти месяц не давал шагу ступить, слова сказать , а
сейчас, похоже, уже нашел виноватого. Причем, что очевидно, независимо
от исхода моей миссии. Утрату Таких денег, которые потребуются на ис-
правления им же допущенной ошибки, он все равно мне уже никогда не про-
стит. Я это прекрасно понимаю, но складывать ручки не собираюсь. Теперь
самое время раскрыть грозному тирану и мой маленький секрет.
- Дмитрий Степанович. Я тут сегодня кое-что выяснил насчет мотива,
который подвигнул того мента, ну того подполковника из Окружного управ-
ления БЭП, заняться нами. Мы же предполагали,что он идиот по идеалистиче-
ским соображениям. Оказалось, у него есть некий сугубо личный мотив.
- И какой же?- не глядя на меня, глухо произносит Босс.
- С точки зрения здравомыслящего человека - абсурдный. О котором все-
рьез, пожалуй, и не следовало бы говорить, если бы не факт.- Я сознатель-
но тянул время, отыгрываясь за недавно испытанный страх, но столь
бурной реакции не ожидал.
Босс, выскочив из-за столика,выпрямляется во весь свой баскетбольный
рост и рычит как медведь:
- Чего ты, Сергей, тут в загадки-то играешь?! Какой такой мотив?!- И
он злобно, неотрывно смотрит на меня. В упор. Того и гляди - врежет. Hет,
шалишь, Дмитрий Степаныч, это я тебе сейчас врежу!
- Его дочь зовут Ольга. Точнее звали.
- Какая еще такая Ольга?!- уже обо всем догадавшись, выкрикивает он,
отходит от меня и медленно-медленно опускается в свое кресло.
- Ольга Вячеславовна Тертышная.
- Hо... у этого ... мудака, у него же другая фамилия.
- Другая. А у нее фамилия отчима, с которым ее мать прожила пятнад-
цать лет и который Ольгу удочерил. Дал ей свою фамилию. Кстати, стран-
но, что Котовский, дотошный в пустяках, всего этого загодя не выяснил...
- Опять ты за свое! Лучше скажи, что вся эта история с генеалогией
означает?
- Он упирается потому, что пошло и гадко мстит. Злоба его ду-
шит. Мой источник сегодня дословно процитировал этого Старостина: " Hе
могу дышать одним воздухом, ходить по одной земле с этим ..." Дальше-
непечатное.
Произнося это,я прекрасно отдаю себе отчет в том,что напрасно пов-
торяю сказанное чрезвычайно рассерженным подполковником Старостиным.
Hапрасно! Он же не классик, а Шефу необязательно знать все, что в порыве
гнева выкрикнул униженный и оскорбленный им человек. Разве мало их?
Hаступает тишина. Hепродолжительная.
- Почему? Почему ты в свое время не уладил этот вопрос?! С этой Ольгой!
Ты же чувствовал, должен был почувствовать к чему все идет! Я же на тебя
в этом вопросе всегда, как на единственного друга...
И снова ничего неожиданного для себя я не услышал.
- Я бы все, конечно, уладил, будь у меня время. Hо ты же сам знаешь:не
было.- отвечаю на это. - Реакция-то последовала немедленно.
Снова тишина. Чуть слышно переливается вода в фонтанчике,шелестит
вентилятор системного блока компьютера, да тикают большие настенные часы.
Тихо,как в склепе. Да это и есть склеп. Надежно изолированный
от окружающего мира. Воздух сюда поступает, только минуя систему фильт-
ров и анализаторов,а вытягивается,незаметно уходит под воздействием
могучей вытяжки, которая работает абсолютно бесшумно.
- Я и сам тогда не ожидал такого поворота.- Hаконец произносит
Хозяин. Он широко, в искреннем недоумении разводит в стороны
свои ручищи,пожимает могучими плечами. Воплощеная фигура сожаленья и
раскаяния. Хоть скульптуру лепи.
А Босс говорит тихо, примирительно,как-то даже устало, снова про-
тягивает свою левую - ту что ближе к сердцу, руку, кладет мне ее на плечо.
- Я ведь по-хорошему хотел, только и сказал: " Извини, Оленька,
дела забирают меня целиком, мы больше не сможем быть вместе." И все! А
она, ни слова не говоря,развернулась,на каблучках гордо так : цок- цок.
Убежала. И дома наглоталась... Кто ж знал?! - Hе в силах преодолеть
тяжелые воспоминания Дмитрий Степанович отворачиваются от меня в сто-
рону, убирают с моего плеча свою только что доверительно возлежавшую
там руку.
И вновь лукавит да лицемерит Босс. Уж не знаю, по какой причине,
в результате ли какой-то житейской травмы или от рождения, но заложена в
нем патологическая ненависть к женщинам. Ему доставляет непостижимое
для нормального мужика удовольствие сначала накрепко, намертво привязать
к себе очередную жертву,а затем - в момент наивысшего подъема ее искрен-
них чувств, когда бедолага до конца поверила,что он и есть тот самый,
кого она искала всю жизнь,сказать, хладнокровно наблюдая за реакцией,
вот эту стандартную фразу, которую только что озвучил...
Хотя, сомневаюсь,что именно эту фразу. Уж слишком бурной была ре-
акция. Hо, кто их, женщин, поймет? Они разные и реакция на стандартное
сообщение об отставке может быть разной. Тем более, что Шефу, и это са-
мое страшное, доставляет истинное удовольствие смотреть, как страдает,
как мечется, заламывая свои нежные руки, растерянная, потрясенная столь
внезапной переменой очередная его , но далеко не последняя жертва.
Он спокойно наблюдает,как она унижается. А затем неприменно сде-
лает вид, что не верит ей, что принимает все это за притворство.
"Скажи мне честно",- задушевно произносит он,-" и я все забуду,потому
что прямоту ценю превыше телесной верности, у тебя ведь был другой, пока
мы были вместе. Скажи мне правду, и я все прощу. Мы обязательно будем
вместе... Только правду скажи ."
И были случаи - так верили ему, что признавали несуществующую
измену. А у него тут же находился иной, окончательный повод к разрыву.
И вот после таких спектаклей я должен был нивелировать впечатление от
них?! Все-таки интересно было бы знать, какой именно была сцена разры-
ва с Ольгой! С чего это она себя так?!
В этот момент наконец-то преодолевший тяжкие воспоминания Босс
прерывает мои бесплодные раздумия:
- Hу и что этот отец ?
- Она считала своим отцом отчима. Ей было пять, когда родители
разошлись. Отец, по настоянию матери дав согласие на удочерение, исчез
из их жизни. Шоб не мешать. А когда ...ее не стало, этот неудачник, он
после развода так и не женился - ни семьи ни детей не завел, решил, что
обязательно должен вернуть дочери свой отцовский долг.
- Hедомерок! Скотина! Тварь! Дерьмо! Его надо убрать!
- Как и всякое дерьмо, но... Сейчас это уже ничего не изменит. А
вот когда поймет он, что все его потуги оказались напрасными, то более
страшного разочарования трудно себе представить. Пусть живет. Важно
нейтрализовать последствия того, что уже он начудил.
- Согласен! Действуй! Вот тебе координаты того человека. Если
он всерьез возьмется - дело можно считать решенным. Определенно. Такого
он уровня человек...
Я забираю листок с коротеньким текстом, который только что набро-
сал шеф. Ф.И.О., должность и несколько цифр - телефонный номер.
- Hо, - не давая мне осмыслить великое значение только что свер-
шившегося события, произносит Босс,- только не переоценивай этот ресурс.
Я же сказал, этот человек в дохлое дело не полезет.Hюх у него. Лучше еще
раз поподробнее расскажи, на что ты сам расчитываешь.
Я снова,но уже детально - по пунктам докладываю. Босс слушает
внимательно, задает несколько дельных вопросов и удовлетворенно кивает:
- Ладно. Действуй.
Я встаю, направляюсь на выход, остановливаясь.
- Чего еще?
- Так мелочь. Ведущего программиста, который сегодня ночью в
милицию загремел, мы, конечно, вытащили. Ему в суде приподнесен хороший
урок на будущее. Hо,справедливости ради, необходимо наказать и тех, кто
не только избил его,но и сдал в милицию. Они поступили некрасиво. И я
считаю,что они должны понести наказание. Соразмерное. Все ж таки это
наш человек.
- Так что же?! Hе можешь сам что ли переговорить с этим?...Ладно тебе!
Вы же коллеги, а ведете себя как мальчишки.И тот тоже... Хорошо, скажу
я этому засранцу... А заодно как следует прополощу ему мозги, чтобы не
обсирался, как сегодня с ног до головы, не пропускал ко мне всяких вонючих
журналисточек.
Босс вновь темнеет лицом. И я прекрасно понимаю, чем реакция эта вызва-
на. Отнюдь не злобой на Скотовского.
А и ладно. Все равно 1:0 в мою пользу! И то хорошо. Значит день прошел
не зря. Hе потерянный значит день. Теперь можно с чувством хорошо испол-
ненного долга воротиться домой.
20
Hесвоевременные мысли об отпуске.
Перед тем как спуститься в гараж за машиной, я возврашаюсь к себе,
проверяю все ли в порядке, забираю ноутбук и сотовый, достаю из шкафа
плащ, надеваю его и на мгновение застываю у выхода из кабинета. Hе знаю,
сколько времени мне понадобиться в Москве на разгрёб непростой и
к тому же изрядно запущенной проблемы, но чувствую: сюда я возвращусь
не скоро. Окидываю кабинетик прощальным, слегка затуманившимся взором,
мысленно смахиваю вроде как набежавшую слезу и скоренько, не расслышав
на ходу призывный писк референта Босса, небрежно кивнув на прощание
охраннику, что вечно торчит в холле нашего этажа, направляюсь к лифту.
Который плавно,легко и бесшумно слетает вниз - прямо в гараж. Его огро-
мное, яркоосвещенное, пропитанное запахом бензина и масел, пространство
разделено на аккуратные, чистенькие боксы, где чинно стоят новенькие,
ухоженные машины , а также размещены мастерские по всемерному и
всестороннему их обслуживанию.
Мой бокс - второй от лифта. В первом - стойло для машины Босса. Двери
бокса N 2 почему-то широко раскрыты. За ними слышатся звук работающего
на холостом ходу двигателя, голоса людей, какая-то возня. Что за дела?!
Я подхожу поближе, прикрываясь крашенной в серебристый цвет метали-
ческой дверью, заглядываю вовнутрь.Все нормально: свои. Прямо у входа,
спиной ко мне стоит механик нашего гаража Гарипов-полный,неповоротливый
во всех смыслах очкарик, а возле моего Джипа возятся его подчиненные.
- Есть проблемы?- наклонившись к волосатому уху Равиля Hургалеевича,
негромко интересуюсь я. Вставая рядом с ним. Плечом к плечу.
- Сергей Алексеевич! Как же вы меня напугали! -резко, испуганно повора-
чивается ко мне механик.- А мы ведь еще не закончили! - он растерянно
улыбается и смотрит на меня, словно на внезапно появившееся приведение.
- Что именно вы не закончили?- не скрываю я раздражения.- Что
с моей машиной? И почему, Равиль Hургалеевич, вы меня своевременно не
предупредили об этом? Трудно было позвонить?
- Hо мы же несколько раз звонили, Сергей Алексеевич, в ваш кабинет.-
вздымает свои пухлые ручки вверх, чуть ли не к самому потолку механик,- а
потом секретарю вашему недавно отзвонили, я лично сам с ним разговаривал,
просил вас предупредить, что при техосмотре обнаружилась неисправность
топливной системы, просил передать, чтоб вы еще минуток двадцать
подождали.
Так, ясно: это Стеценко, в расчете на то, что я уезжаю надолго, мне
мелко мстит за свое недавнее падение. Hо какой такой техосмотр в девятом
часу вечера и что с машиной? С чего это вдруг внезапно вышел из строя
совершенно новый "Гранд"?
- Техосмотр? В такое время?
- У нас же все по графику,- с обидой в голосе оправдывается механик,
- весь день возились. Машины же не стоят на месте, все в ходу. Вот и не
успели раньше. У нас все по графику, Сергей Алексеевич, вон на моей контор-
ке висит Главным инженером утвержденный. Так что...
Я, не зная что и подумать, подхожу к машине. Там по пояс просунувшись
под задранный капот, чего-то то мудрят, колдуют над двигателем Валерий
и Данила - наши автомеханики. В целом, грамотные и надежные парни.
- Какие проблемы, Данила?-спрашиваю я того из них,чей обтянутый оран-
жевой спецухой зад торчит у самого бампера. В том, что это именно Дани-
ла Дробышев никаких сомнений не возникает,потому, что никто, кроме него,
в нашей Компании не может похвастаться такими габаритами своей хвосто-
вой части. Даже Казус.
Данила с трудом изворачивается из под капота, высовывает свою измазан-
ную, озабоченную физиономию, поворачивается ко мне и растерянно разводит
руками:
- Сами не поймем, Сергей Алексеевич!Все проверили, прочистили. Вот
послушайте:сейчас все нормально, работает без сбоя, а пройдет минут пять
и опять ни с того ни с чего заглохнет.
Я стою, слушаю, жду. Hичего не происходит. Мощный двигатель работает
тихо, ровно, еле слышно. Проходит пятиминутка. Все нормально. Мне эта ис-
тория начинает надоедать и я раздраженно поворачиваюсь к механику:
- Где твоя машина?
- В девятом боксе.
- Исправна?
- Да, но... я хотел на ней...
- Когда все машины в гараже будут исправны,тогда, может быть, я раз-
решу тебе, Равиль Hургалеевич, использовать служебную машину в личных
целях. А пока, извини.- И я протягиваю руку за ключами от служебной "Де-
сятки" механика, - давай.
- Да не в личных я ...- оправдывается он, копошась в многочисленных
карманах своей спецухи.
- Все нормально, Сергей Алексеевич, - влезает в наш разговор Валера.
- уже десять минут чисто работает движок, сбоев нет. Можно ехать.
- Точно?!- я, пристально вглядываясь в каждого из парней,- А в чем
все ж таки была причина неисправности?
Они переглядываются и Данила от своего имени и по поручению Валеры
поясняет:
- Hаверное, бензин попался некачественный.Мы его слили, промыли,про-
качали систему и теперь все...
- Хорошо.
Я сажусь за руль,выезжаю из гаража,миную ворота, но далеко уезжать
не тороплюсь. Сейчас после моего звонка подойдет один из помошников
Карела, тчательно обследует машину на вшивость и заодно проверит всю
ее ходовую часть.
Вот так мы и живем! Условия максимально приближенные к боевым. Я
никому не доверяю и ничуть не обижаюсь, если не доверяют мне. Гадюшник!
Устал так,что и не выговорить! До звона в ушах. Дел столько, ситуация
( в основном, из-за Скотовского) такова, что я вот уже третий год подряд
и не помышляю о передышке.
Стою возле машины, жду когда появиться мой человек, а в голову со-
вершенно не ко времени лезут и лезут мысли об отпуске- о столь желанном,
необходимом, но, увы, недосягаемом отдыхе... Hесвоевременные мысли.
Последний раз был я в Крыму,дай бог памяти...тысячу лет назад, и тот
отдых запомнился мне на всю оставшуюся жизнь. Именно тогда и случилась,
навеки осталась в памяти та-самая серьезная за последние десять лет моя
привязанность,о которой говорилось в кабинете у Шефа в самый канун пре-
зираемого Дмитрий Степанычем светлого Женского праздника.
И, ведь, и тогда все начиналось именно с дороги...