Аннотация: Мир стал другим. Часто естественные, человеческие качества, заменяются качествами, которые нам самим не нравятся. Что мы упускаем делать в своей жизни?
БАБУЛЯ
В большом городе, легко потеряться. Город всегда живет! Автобусы, машины... Машины самые разные - маленькие, большие, еще побольше. Новые и старые. И люди. Много людей. Люди едут в общественном транспорте, на личных машинах, идут пешком туда-сюда. Кто-то спешит домой, кто-то по своим делам. Многие бегут к метро, чтобы умчать как можно скорее на окраину, к себе домой. Прочь! Из шумного города в более тихий район.
В двух кварталах от метро у автобусной остановки, на просторном тротуаре, в сторонке стояла женщина. Глядя на нее, многие сказали бы, что это бабуля. Ничем не приметная. На вид ей около восьмидесяти - восьмидесяти пяти лет. Обута в простые, осенние, мужские туфли. По всему видно, что сильно потертые туфли прослужат совсем недолго. Из-под полов длинного вельветового плаща, выглядывали ноги утепленные старым, фиолетовым трико. Сам плащ, собственно говоря, тоже не первой свежести - немного потерты ворот и рукава. Аккуратно заштопанная дырочка на рукаве чуть ниже локтя. Одна пуговица была явно темнее и ярче чем остальные. Она заметно выделялась на фоне плаща. Так бывает, когда вещь со временем выгорает на солнце, а эта, запасная пуговица долго ждет возможности пригодиться, во внутреннем кармане. В её чуть сгорбленной фигуре, угадывалось, что она - городской житель. Возможно библиотекарь или бухгалтер.
В одеянии этой бабули бросался в глаза серый вязаный шарф и берет. Сразу видно, что эти вещи совсем новые и к тому же, по-настоящему теплые. В них то и пыталась согреться бабуля. Она то и дело, судорожно поправляла берет на своей голове и прятала руки в шарф. Её энергичные, ловкие движения убедительно показывали, что в душе она ещё совсем молода. Промозглая погода совсем ей надоела. К тому же, к вечеру становилось совсем уж прохладно - по ощущениям, температура установилась около пяти градусов по Цельсию.
- Ну что ж поделать?! - подумала бабуля, - зато сейчас многие будут идти с работы - может что и купят.
Бабуля посмотрела на большую непромокаемую сумку, которая стояла у самых ног и заботливо поправила свой товар. В сумке аккуратными кучками лежали пучки зелени -укроп и петрушка.
Но бабулю практически не замечали. Честно сказать, в глубине души, её это даже, немного устраивало. Она чувствовала себя неловко от того что стояла здесь. Она чувствовала себя лишней в этом месте, в этом городе. Поэтому, когда кто-то приближался к ней, ее сердце сжималось от неловкости и страха. Но когда прохожий шел мимо, чувство неловкости перерастало в обескураженность и смятение.
- Ну почему ни кто не подходит? Почему не покупают такую вкусную зелень? Какой приятный аромат, это же витамины! - На эти вопросы не находилось разумного объяснения.
Бабуля медленно наклонилась к сумке, какое-то время шуршала там пакетами и, наконец, аккуратно вынула из неё, точно такой же берет и шарф, какой носила сама.
- Вязать вещи мне приходилось в своей жизни не раз, но вот продавать - впервые! Интересно, как оценят мое вязание люди?
Не успела бабуля об этом подумать, как к ней подошла грузная женщина лет пятидесяти. Женщина остановилась в двух метрах от бабули, и тяжело дыша, строгим взглядом оглядела ее с головы до ног. Потом она быстро перевела взгляд на шарф с беретом, которые нервно теребили старые замерзшие руки. Женщина несколько секунд оценивающе смотрела на эти вещи. У бабули все замерло внутри.
Бабуля с надеждой пыталась понять по глазам женщины - нравятся ли ей эти теплые, новёхонькие вещи или она, просто остановилась отдышаться.
- Бабуль, вы продавать совсем не умеете что ль? Маркетолог вы так себе - скажу вам прямо. - Недовольно качая головой, назидательно сказала она.
- Чего? - не поняла бабуля.
- Неужели трудно сообразить, что ль? - пробурчала женщина.
Она тяжело сделала ещё несколько шагов, и, остановившись, снова повернулась к бабуле.
- Вы, бабуля хоть бы другого цвета шарф надели, что ль. Ведь сами - вся в сером, и продаете такое же серое. Все ведь сливается и товар ваш не видно, - размашисто жестикулируя сказала женщина, как бы, отчитывая бабулю словно маленького ребёнка.
- Да у меня и ниток - то никаких больше нет, детонька, только серые.
Но объяснения бабули были не очень интересны полной женщине. Она шла тяжелыми шагами по своим делам и что-то бормотала себе под нос. Бабуля услышала только обрывки слов -" белый... синий... розовый мне нравиться... невозможно". Было очевидно, что эта женщина была довольна собой. Ведь она хорошо разбирается в маркетинге, и со вкусом у неё всё в порядке. Кроме того, она помогла бабуле, дав такой ценный совет.
Бабуля, словно провинившийся ребенок, которого отчитали за баловство, растерянно посмотрела вслед грузной женщине. Потом медленно перевела взгляд, на красиво вязаные, берет и шарф в своих руках.
- Ну да, они сливаются с моим шарфом. Ну что поделать-то? - сокрушалась в своем сердце бабуля, - не за что купить новых ниток.
Бабуля надела берет на руку как рукавицу, пытаясь согреть свои пальцы, и отставила её в сторону, что бы вещи было лучше видно.
Город продолжал шуметь. Да, город сильно изменился! Может, кто-то это и заметил, но бабуля это видела как ни кто другой. Она помнит время, когда город был совсем еще просторный. Было мало машин, мало людей. Не понятно хорошо это или плохо, но город был просторный и казался по-настоящему огромным. Бабуля обвела взглядом всю улицу. И тут ей вспомнились эпизоды из ее собственной жизни, произошедшие с ней прямо здесь, на этой улице! Прямо на этом перекрестке, по другой стороне улицы, она впервые увидела своего папу. Тогда, шестилетняя девчонка в зеленом платьице шла с мамой. Чем-то взволнованная мама, очень куда-то торопилась, держа за руку, не поспевающую за ней дочь.
На встречу, широко улыбаясь шел солдат, опираясь на трость. Мама бросилась ему на шею. Этот незнакомый дядя, крепко обнял кричащую от радости мать. Она то и дело, целовала его и повторяла: - "Гриша, Гриша, Гриша ..." . Потом, он почему-то подхватил её, тогда ещё ребёнка, на руки и крепко целовал. Колючие щеки и запах больницы запомнился ей на всю жизнь. Она не сразу поняла, что этот морщинистый мужчина её папа. Они все трое долго обнимались и целовались прям здесь, посреди улицы! Маленькая девочка надолго запомнила, как громко плакала её мать. Как тихо, пытаясь прятать свои слезы большой ладонью, плакал её папа. Это были их счастливые минуты. Это были слёзы счастья. Долгожданная встреча, казавшаяся не возможной, в один миг разрушила безнадежность. Мама уже не надеялась вновь его увидеть. Мама знала, что её муж с тяжёлым ранением лежит где-то в госпитале. Эту новость сообщил в письме друг папы. И больше ничего! Два последних года - мучительная тишина! И вот папа, теперь, обнимает свою семью...
- Что это, петрушка? - вдруг влез в воспоминания вкрадчивый мужской голос. - А вы знаете, что здесь торговать запрещено? Бабуля, вам что, неизвестно что по санитарным нормам, продавать продукты питания нужно только в специально отведенных для этого местах?
- Да ведь это просто укроп, петрушка, витамины, сынок, - попыталась оправдаться бабуля, - помыть и в салатик или в супчик.
Мужчина высокого роста, поправив некрасивые очки, презрительно посмотрел на сумку.
- Витамины, говорите? Так откуда же им взяться в нашем - то веке? Все сплошная химия.
- Так я сама же вырастила, прямо на балконе. У меня солнечная сторона! - гордо сказала бабуля.
- Все равно химия, - назидательно сказал мужчина, - и многозначительно помолчав, добавил, - так что идите на рынок и торгуйте там!
- Сынок, так если это химия, зачем же ей на рынке торговать? - Попыталась отшутиться бабуля.
Мужчина злобно посмотрел в глаза бабуле.
- А ведь это же витамины! Очень полезно! А люди с работы, не все успели на рынок....
Мужчина недовольно скривил рот и молча скрылся за угол. Начало темнеть и, казалось, еще похолодало. К остановке подъехал очередной автобус. Из него высыпали люди, словно горох из банки и побежали кто куда.
- А ведь раньше эта остановка была метров на двадцать в стороне. А на месте современной остановки, - вспомнила бабуля, - стоял красивый бело - голубой ларёк "Мороженое". Именно здесь, она, будучи школьницей покупала мороженое. Всегда улыбающаяся продавщица была искренне рада детворе. Именно здесь, ей когда-то купил мороженое паренёк, с которым она впервые пошла на свидание. Именно он стал ей мужем на всю жизнь... .
Да, многое изменилось! Город стал значительно шумнее и суетливее. Город стал на много красивее и ярче! Выглядит намного богаче и нарядней. Но вот люди ... . Люди тоже сильно изменились. Или, может быть, не изменились? Просто выросло новое поколение. Новые люди. Ведь большинство этих спешащих мужчин и женщин, ещё не появились на свет, когда бабуля окончила школу. Они начали свой жизненный бег, когда бабуля уже жила в этом городе, училась, гуляла, любила, растила детей, работала! Все эти люди появились в её городе значительно позже. И в то время, будучи молодой, бабуля чувствовала, что этот город для неё родной. Уютный. Свой.
Сейчас всё не так. Город стал большим и ярким. Люди тоже стали красивыми, ухоженными в дорогих салонах красоты, в красивой дорогой обуви и дорогих брендовых одеждах. Более образованными... Но угрюмыми и молчаливыми. Серыми и постоянно куда то спешащими. Мрачными, с пустой, какой-то мелкой душой. Возможно, уставшими, глубоко внутри, от бесконечных забот. Уставшими, от бешеного ритма городской жизни. Наверное, именно это и заставляло её почувствовать себя чужой, лишней и ненужной в своем же городе.
Бабуля вглядывалась в лица прохожих и видела в них одно и то же, однотипно скучное, серьёзное выражение лица. Будто, кем-то неизвестным, было приказано грустить и это повеление всеми послушно исполнялось. Уставшие, осунувшиеся, сосредоточенные на своих внутренних мыслях лица. Люди как будто не рады были видеть друг друга. Некоторые, бросали свой взор, как бы "сквозь" других, смотря в упор, и при этом не замечая друг друга.
Вот к бабуле подходят два молодых человека, лет тридцати - тридцати пяти. С маленькими, кожаными сумками через плечо. Первое, что бросилось в глаза - оба улыбаются! Мужчина, ниже ростом, с любопытством заглянул в большую сумку у ног бабули.
- Женщина, что у вас вкусненького есть?- задорно спросил другой, что повыше, и присел на корточки у объёмной, цветной сумки.
- "Женщина?!" - про себя изумилась бабуля,- меня давно, уже лет сорок, женщиной не называли.
Высокий парень с шумом втянул в себя освежающий аромат зелени.
- Ммм... Красота! Ты слышишь запах?, - обратился он к своему не высокому товарищу.
- Да, то что надо, - обрадовался он. - Пожалуй, возьму пару пучков, жена уху наварит.
Молодые люди купили несколько пучков зелени, и казалось, хотели ещё что-то сказать. Но улыбнувшись, повернулись и медленно пошли к остановке.
"Странные молодые люди", - подумала бабуля, - улыбаются, даже выручили старуху. Почему они меня женщиной назвали?
Тут к бабуле подошли два полицейских в сопровождении уже знакомого ей мужчины в некрасивых очках.
- Нарушаем, бабуля?- строго спросил тот, что помладше. - Нехорошо это, закон нарушать, нехорошо. Так! Где ваше разрешение на торговлю? На каком основании вы тут, так сказать, стоите? Документы ваши где?
- Сынок, - испугалась бабуля, - так это же витамины... ароматные.
Бабуля не знала что сказать, поэтому говорила то, что вертелось на языке.
- Что, будем оформлять протокол?- обратился младший к тому, что постарше.
Тот заглянув в сумку, и глубоко вздохнув, тихо сказал:
- По-хорошему, бабуль, нам следовало бы выписать вам штраф за нарушение.
- Это разве по-хорошему, сынок? - испугано спросила бабуля.
Оба полицейских, молча переглянувшись, строго посмотрели на старушку.
- В общем так, собирайтесь, и чтобы через минуту вас тут не было! - Грозно сказал один из них.
- Подождите, подождите, - запротестовал мужичок в очках, - вы что же, просто так её отпускаете?
- Мужчина, идите! Вы свободны. Холодным голосом сказал тот, что постарше.
Мужичок, явно недовольный таким поворотом событий, резко развернулся и быстро ушел прочь, пробормотав еле слышно что он будет жаловаться.
- А теперь вы, бабуля, собирайтесь и чтоб мы вас тут больше, с вашими петрушками не видели!
Бабуля, видя, что полицейские настроены решительно, не стала с ними спорить. Наспех затолкав глубоко в свою большую сумку берет и шарф, что были в руке, подхватила её и медленно по брела в сторону дороги. Почему - то на её глазах навернулись слёзы, которые бабуля смахнула привычным движением руки.
Люди, стоявшие на остановке, разделились на три группы. Кто-то жалел старую бабульку, мирно торговавшую своей "продукцией" на краю тротуара. Ведь она ни кому не мешала, и продавала то, что могла, не от хорошей жизни.
Кто то, был рад тому что старушку прогнали, и, ворча смотрел ей вслед. Нечего, мол, сидеть здесь. Людям мешает ходить по тротуару. Да ещё в таком, неприглядном одеянии.
Были и такие, кому было абсолютно всё равно. Была бабуля или нет. Кому какое дело до старухи?! У каждого свои дела, свои проблемы, свои обстоятельства.
Так или иначе, и те и другие и третьи, смотрели вслед медленно шагающей бабуле. Слёзы, всё не хотели прекращаться, и бабуля, то и дело, смахивала их свободной рукой. Стоящие на остановке люди, смотрели на её, с легка сгорбившуюся, удаляющуюся фигуру, пока не услышали резкий свист тормозов... . Они увидели, как бабуля отлетела в сторону от ударившего её автомобиля метра на три и, упав, ударилась головой о бордюр. Несколько человек, стоявших на остановке, ринулись к ней. Из машины, сбившей бабулю, выскочил молодой мужчина в дорогом костюме, и, осмотрев капот своего авто, стал возмущаться, что теперь предстоит дорогостоящий ремонт. Он объяснял, подбежавшим полицейским, прогнавшим её минуту назад, что правила дорожного движения нарушила именно бабуля. Она выскочила на проезжую часть на красный сигнал светофора. Остановились ещё несколько автомобилей. Люди, подбежавшие к бабуле, пытались оказать ей помощь. Некоторые собирали содержимое сумки, отлетевшей в сторону. Вокруг образовалась шумная толпа. Но бабуля ничего этого уже не видела и не слышала. Теперь, её никогда не будет беспокоить, что о ней подумают другие. Все могут "вздохнуть с облегчением", ведь теперь она уже точно ни кому не мешает. И слезу, медленно стекающую по замёрзшей щеке, она уже ни когда не смахнёт своей рукой.