Рассказывая о Ливонской войне нельзя обойти молчанием упоминание о новом польском короле Стефане Батории. Этот язычник в прошлом, подвизался в нескольких учебных заведениях Италии и Испании, но так и не научился ни одному языку, кроме мёртвого латинского, который преподала ему ещё его матушка.
До конца своих дней будучи королём польским он и польским владел едва ли удовлетворительно.
В юношестве зато увлекался античной литературой, описывающей все знаменитые войны и битвы, когда либо происходившие в Поднебесной Европы и Азии.
Память у юноши была хорошей и история войн его многому научила. Венгрия была его Родиной, но и венгерского языка он не знал. Такая вот врождённая неспособность.
Однако кровные связи с королевским домом дали ему шанс баллотироваться на польский престол.
Он получил аудиенцию у Римского папы Григория XIII и, Папа, очарованный пылкостью речей Стефана, соблаговолил поддержать претендента святым благословением своим и определённой суммой.
По католическим каналам распространились сведения о Баторе, в которых он назывался не иначе как славным рыцарем Ливонского ордена, несгибаемым борцом с католической ересью, магометанством и русской православной церковью.
Не имея общего языка с подвластными теперь ему народами, Стефан Баторий понимал, что его пылкость и ораторское искусство не будет понято подданными. Поэтому он и не искал учителей словесности. Он взял на вооружение язык воинских команд.
Команды всем понятны. Они коротки, в их завершённости больше смысла, чем во всей дипломатической трескотне.
А раз разговаривать не о чем, так и зачем тратить время на разговоры?
Польская армия, объединение скорее добровольное, чем регулярное. Всякий раз нужно объявлять Посполитое рушение и долго объяснять добровольческим дружинам задачи компании.
Баторий не терпел посредников. А сам обучиться польской и литовской мове, был не в состоянии.
Единственное и очень правильное решение в такой ситуации набирать войско наёмное. Немного германцев, франков, австрийцев, англичан, шведов. Лучших из лучших.
Профессиональная армия как у древнего Рима. Как у Александра Македонского. Вот тогда он непременно завоюет мир.
Но Рим и Англия давали ему деньги и право набирать наёмников на их территории только с условием, что наипервейшим его противником станет Московия, к тому времени добившая Ливонский орден и, того и гляди, вот-вот вступит на земли Речи Посполитой.
А Речь Посполитая форпост европейского католицизма.
Россию победить нельзя, это понимали многие европейские политики, но нанести ей болезненное поражение можно. Можно и заставить её отказаться от православия и перейти под руку Римского папы.
Многое на этом пути уже сделано. Русские бояре куплены и перекуплены. Они давно не являются опорой самодержавия. Многие князья, такие как Курбский перешли на сторону католицизма. И только царь Московский упрямец и "живодёр", бешеной собакой бросается на благородных ливонцев, тесня их своими ордами, сея страх и ужас среди местного населения.
Все средства брошены вход, чтобы образумить "сумасшедшего" царя. Вот и поженили его уже на католичке. На Марии Темрюковне Черкасской, дочери князя кавказского Темрюка.
О ней ходили легенды, что больна она "бешенством матки", склонна к необузданному разврату, к групповым сеансам и оргиям и имеет в своём арсенале способы позволяющие доводить мужиков до умопомрачения.
А это очень хорошо. Агенты сообщают, что московские порядки очень строгие. Женщины и мужчины богомольны и в морали стойки. Что очень даже плохо для достижения поставленных Римом целей.
Папа римский принял буллу, по которой он заранее снимает грехи с тех мужчин и женщин, которые будут совращать царя и его окружение.
Темрюковну нужно поощрять. Толкать Ивана на поступки несовместимые с православием.
Других претенденток на руку царя держать в стороне, а при невозможности таковой их устранять, для чего имеются фармакологические средства в изобилии у наших друзей, иудеев.
Тем временем Швеция вступила в войну на стороне папской унии. Зашевелились турки и крымские татары.
Россия оказалась в кольце врагов.
Стефан Баторий с Литвой и Польшей на Западе. Ливонские немцы опять собираются с силами на Балтике.
Английская Елизавета, как ядовитая змея, питает ядом прибалтийские дружественные России народы. Дескать, оскорблена русским самодержцем. Его отказом стать королём Англии. Его родословной, которая выше и чище родословных всех европейских монархов.
Иван, теперь уже оправдывающий прозвище Грозный, заперся в Александровской слободе и собирал новую армию, которая по его замыслу должна помочь трещащим по швам западным русским фронтам.
Его сын, талантливый молодой человек, возглавляет корпус опричников. Нужно всего лишь государю приструнить шесть главных боярских родов. Уничтожить этих самозваных хозяев России, частью оставшихся от Хазарского ига, а частью доставшихся в наследство от Византийской империи и, тогда народ вздохнёт свободно. Но это очень трудно сделать.
Деньги. Баснословные богатства накопили эти шесть родов, эти шесть колен, которые нагло заявляют, что они и есть родоначальники Руси.
Нет на них Великого Святослава.
Но зато есть Иван Грозный.
И всё же главный враг - враг внутренний.
Малюта Скуратов верный опричник, происхождением из безродных. Простолюдин, сын Григория Бельского. Очень малого роста, в сапогах метр пятьдесят. В опричнину был принят на самый низший пост параклисиарха (пономарь).
Но обладал острым умом и хорошо подвешенным языком. Звонил в колокола в Александровской слободе и однажды с колокольни крикнул царю:
Не в землю смотри, когда молишься Государь, а по сторонам!
Иван оглянулся, а князь Вяземский уже держал вора, и руку тому преломил, в коей нож острый зажат был, на царя уготованный.
С тех пор и Вяземский пошёл в гору, и Малютка Скуратов, сын Григория.
Афанасий Вяземский стал любимцем царя. Только из его рук Иван принимал еду и лекарства, которые приготавливал для него иудей Ленсей.
Скоро Малюта Скуратов разоблачил Ленсея, когда погибла от яда уже третья жена Ивана Грозного Марфа Собакина, несравненная красавица, обладательница крепкого здоровья, неподдельно любившая царя Ивана и строго доглядавшая за гостями, боярами и слугами.
Иван, отчаявшийся найти спутницу на всю жизнь, спрашивал Малюту.
За что мне такое горе? Не я ли люблю женщин? Не я ли потакаю их прихотям? Не я ли остаюсь их верным защитником?
На что Скуратов отвечал: Лучше они, чем ты. Ты помазанник Божий и дщери божии даются тебе не столько в усладу, сколько в защиту.
Женщины Ивана действительно умирали одна за другой, Целые комиссии рассматривали кандидаток на спальню царя. Это была необходимая мера, направленная на вычисление злыдней, окопавшихся в окружении царя. В последствии, тема совершенно извращённая приблудившимися к России западными "политиками" и "историками", отрабатывавшими Ватиканский сухарики русским хлебом и с русским мёдом.
Но вернёмся к Стефану Баторию.
В начале августа 1579 года король международных наёмников осаждает древний русский город Полоцк. Артиллерийский огонь разрушает деревянные укрепления, горят дома. Посланная на помощь русская армия не успевает к сражению, но перекрывает Баторию путь к отступлению и нарушает поставки продовольствия и вооружений.
Иван Грозный переезжает в Псков, поближе к Ливонии. Он всерьёз намерен реорганизовать армию.
Баторий же "играет на публику", демонстрирует различным посольствам свою умеренность в потреблении, равенство полководца с солдатами и даже при выдаче жалования стоит в одной очереди с легионерами.
Российская армия царя приближается к Полоцку. Баторий начинает хитрить, посылает парламентёров, предлагая мир, но требует освобождения гонца Лопатинского. Иван отпускает незадачливого парламентёра.
Баторий с лёгкостью обманывает Ивана и делая стремительный переход с двадцатью тысячами наёмников подступает к городу Великие Луки.
Поджигает город. Отправляет нового гонца к Ивану с требованием сразиться один на один в чистом поле.
Справка:
Стефан Баторий ростом метр пятьдесят пять. Пузатенький, обладатель кривых ножек, на коня самостоятельно сесть не может, но прослышанный о трусости русского царя (измышления) приглашает его на поединок.
Русский царь вежливо отказывается, объясняя, что при его воистину царском росте в метр девяносто и весе в сто килограммов, ему не сподручно биться с карликом. Но он может выслать вместо себя Малюту Скуратого, в такой же как и Баторий весовой категории, при этом знатного бойца и поединщика.
- Не обессудь король, что мой слуга снимет с твоих плеч твою глупую голову, в чём своей головой ручаюсь.
Баторий замял этот вопрос.
Предатель Курбский пишет Ивану: Где твои победы, узурпатор! Ты стяжал ненависть и проклятие Мира!
Иван не отвечает подлецу.
Монах-иезуит Антоний Поссевин приехал в Москву в 1581 году, чтобы послужить посредником в переговорах русского царя со Стефаном Баторием, уже вторгшимся в в русские земли.
Будучи легатом папы Григория XIII, Поссевин надеялся с помощью иезуитов добиться уступок от Иоанна IV, пользуясь сложным внешнеполитическим положением Руси.
Католическая церковь, потеряв надежду сломить Русскую Державу и Православную Русскую Церковь открыто, путем крестовых походов, и тайно, с помощью ересей и иудеев, стремилась теперь добиться этого обманом, обещая Иоанну Грозному, в случае, если он предаст истинную веру, приобретение территорий, принадлежавших ранее Византии.
Но надежды папы и старания Поссевина не увенчались успехом,
Иоанн Васильевич ответил иезуиту твердо и грозно:
"Ты говоришь, Антоний, что ваша вера римская - одна с греческою вера?
И мы носим веру истинно христианскую, но не греческую. Греки нам не евангелие. У нас не греческая, а Русская вера".
Миссия потерпела полный провал, и взбешенный Поссевин, по злобе своей, сочинил миф о том, что Иоанн Грозный в порыве гнева убил своего сына и наследника престола царевича Иоанна Иоанновича.
Это настолько наглая ложь, что объясняется лишь безнаказанностью папских послов. Православная церковь России заключила с папским престолом унию о соблюдении прав договаривающихся сторон. И московские дьяки строго следовали договорённостям.
Но европейская дипломатия всегда держалась на откровенной лжи. Дезинформация и оговаривание - часть европейской дипломатии.
В заключении следует сказать, что при всей лживости прозападной пропаганды о лютой человеконенавистнической деспотии Ивана Четвёртого, прирост населения при Иване Грозном в России составил до пятидесяти процентов.
А вот при западнике, Петре Первом убыль населения в России докатилась до сорок процентов.
Наверное, и наверняка потому, русский царь Иоанн - тиран.
А прихлебатель прозападный, построивший на золото Анны Монс, немецкой еврейки, балтийский флот, при посредничестве вороватого Меньшикова, - Государь Великий.
Так распорядились считать Ватикан, Папа Римский и королева Англии.
Недолго осталось толстобрюхому карлику Стефану Баторию наслаждаться победами.
Русь стояла твёрдо на своих "глиняных" ногах и смотрела далеко вперёд. Когда Европа ещё только осваивала письменность, в Москве уже печатались книги. Белая Русь была бессменным поставщиком книг для всей Европы.
Ещё активно пользовали бояре и иностранные гости библиотеку Василисы Премудрой, позже названной библиотекой Ивана Грозного.
Купец Строганов владел двумястами восемью книгами из этой библиотеки. Часть манускриптов ручной работы, а часть уже отпечатана последователями Ивана Фёдорова.
Митрополит Макарий в двенадцати огромных томах, собрал жития святых, описания путешествий и географические карты невиданных земель. Которые, в последствии, оказались американским и австралийским континентами.
Царь много читает, и эта его начитанность часто ставила в тупик иностранных послов.
У Иоанна великолепная память. Он на память приводит множество цитат. На языках давно утративших хождение.
Он выглядит одним из самых образованных людей России. Он часто твердит приближённым боярам:
- потеряв своё прошлое - все мы добровольно откажемся от будущего.
У него нещадно воруют книги. Когда размеры воровства приняли катастрофические размеры, Иван Грозный приказал изгнать из России виновных, проверить их багаж и более не пускать на Москву.
Говорить, что библиотека Грозного безвозвратно утеряна глупо. Несомненно, знания, сохранённые Василисой Премудрой, существуют. Кроме того они вросли в генетику русских людей, а иначе, откуда было взяться в "дикой" и обездоленной России, по словам около научных прозападных "мудрецов", учёным, писателям, философам, путешественникам, познавателям, художникам, поразившим весь мир, всё околосолнечное пространство ГЕНИЕМ русского человека.