Где-то в середине сентября сего года я получил письмо с предложением посетить сайт Российской Партии Большевиков. В этом письме говорилось в частности следующее: "Идейные позиции Гачикуса" (идеолог данной организации) "крайне схожи с Вашими, и прежде всего это касается взгляда на природу СССР. Как и Вы, Гачикус, считает, что Советский Союз весь период своей истории был капиталистическим государством, причем диктатура пролетариата в СССР перегнила в диктатуру буржуазии в 30е годы, когда произошло разоружение пролетариата."
Во-первых, я не считаю, "что Советский Союз весь период своей истории был капиталистическим государством". Уже само понятие диктатуры пролетариата означает, что здесь перед нами государство вовсе не капиталистическое, хотя бы экономический базис здесь и продолжал оставаться буржуазным. Следовательно, капиталистическим государством СССР стал лишь в результате перерождения диктатуры пролетариата в диктатуру буржуазии, т.е. где-то в 1936-37 гг., когда руководителями государства было объявлено, что социализм в СССР уже построен, причем эта точка зрения была выражена в основном законе страны - в Конституции. Этот формальный момент очень важен, ибо он означает по сути дела уже отсутствие у власти той самой решимости ввести (при соответствующих условиях) социализм, о каковой решимости писал Ленин, когда говорил о том, что определение республики как социалистической вовсе не означает признания социалистическими данных экономических порядков. Этот важный формальный момент в истории государства, т.е Конституция 1936 г. и пр., означает отказ руководства страны от идеологических основ ленинизма. Теперь уже не сошлешься ни на трудности переживаемого времени, ни на так называемые пережитки или некультурность населения и пр. и пр. Буржуазный экономический строй определен как социализм! Все! Процесс разложения пролетарской диктатуры завершился. В дальнейшем разлагалась уже не Советская, не социалистическая республика, а республика буржуазная, прикрывавшаяся красной символикой и коммунистическим фразерством. В 1991 г. была отброшена и эта символика.
Далее в письме говорится:
"Однако, несмотря на очевидное сходство есть и существенные расхождения по остальным вопросам (Великая Отечественная Война, горбачевско-ельцинские реформы и т.д.)"
Заглянув на указанный сайт, я обнаружил множество и других расхождений, что и побудило меня, правда, с некоторой задержкой, написать данную работу.
В статье "Черносотенцы-большевики" читаем:
"У тов. Трофимова - фактически троцкизм (или почти троцкизм) в вопросе о 2-й мировой (мол, в СССР при Сталине был капитализм, но выступать за поражение СССР было бы неверно). Трофимов оправдывает эту точку зрения, в частности, тем, что Гитлер напал не только на Россию, но и на республики СССР - хотя на деле за гнет над этими республиками велась драчка между Россией и Германией."
Здесь Гачикус неверно указывает приведенные мной (в частности, в статье "О войне 1941-45гг. и требовании конкретно-исторического анализа для определения ее характера.") основания моих взглядов и выводов. Вот указанные там мной основания:
"... определение характера экономического строя в той или иной стране как капитализма (или, что еще яснее, как государственно-монополистического капитализма) еще не означает автоматически признания характера всякой ведущейся данной страной войны как империалистической. Характер войны может меняться: из империалистической переходить в освободительную, из освободительной - снова в империалистическую и т.д. Если внимательно прочесть работы Ленина, посвященные империалистической войне 1914-1918гг. и вопросу участия в ней России, то мы увидим, что Ленин выступает с лозунгом поражения своего правительства именно в ДАННОЙ войне, а не во всякой войне вообще. Почему он так делает? Он делает это, исходя из анализа конкретно-исторической ситуации, из анализа соотношения классовых сил внутри России и на международной арене и из определения характера ведущейся царизмом и затем Временным буржуазным правительством войны как войны империалистической, захватнической, войны за передел мира, за колонии и т.п., в каковом переделе участвовала и Россия, а не из того, что в России капитализм и на этом все, весь анализ!
Что же мы видим в 1941г.? Россия сравнительно еще недавно совершила победоносную (я повторяю это!) рабоче-крестьянскую революцию, т.е. уничтожила помещичье землевладение и свергла власть крупных капиталистов. Правда, вместо буржуазии старой выросла буржуазия новая, но все же она форсированным темпом проводит индустриализацию страны, и у России достаточно еще пространства для развития производительных сил по сравнительно прогрессивным, хотя и капиталистическим, рельсам. Производительные силы еще не пришли в противоречие с существующими производственными отношениями, поэтому революционная ситуация отсутствует; пролетариат в своей массе к социалистической революции еще не готов и о ней в сущности еще не помышляет. А в то же время Германия пребывает в ситуации политического и прочего загнивания, и политический режим в ней куда более реакционен, чем режимы пресловутой буржуазной демократии, каковыми были США или Англия. К тому же гитлеровская Германия развязала войну не со сталинским государством только, но и с самими народами, населявшими территорию СССР. Вот почему требование борьбы со всеми воюющими правительствами, с каковым требованием выступили в те годы иные "социалисты" в СССР, есть при таком положении дел мечтательно-мещанское пожелание, механическое перенесение ситуации 1917 года на год 1941-й, когда ситуация иная, т.е. когда так называемые "революционеры", стремящиеся направить оружие в СССР против своего правительства, не могли быть восприняты иначе русским народом как только пособниками гитлеровцев и потому - его врагами. Таковыми они по сути дела и явились."
Как видит читатель здесь у меня нет даже и речи о нападении гитлеровцев и на другие республики, не только на Россию. Главный мой довод здесь - это, во-первых, соотношение сил классов и, во-вторых, тот факт, что война со стороны СССР приняла отечественный, освободительный характер. Лозунг поражения своего правительства в данной войне означал по сути дела лозунг порабощения народов СССР гитлеровской Германией. Что же следовало бы после этого? Сколько понадобилось бы десятилетий для того, чтобы освободиться от фашистского ига? Один десяток лет? Два? И не было ли, например, движение Сопротивления во Франции прогрессивным явлением? А ведь во Франции тоже господствовал государственно-монополистический капитализм! Гачикус постоянно (что мы увидим в дальнейшем) говорит не только о прогрессивности, но и о революционности движения народов Востока, например, Афганистана, против западного, российского и т.д. империализма. Что же, сопротивление народов СССР агрессии фашистской Германии не было прогрессивным?! Выходит, по Гачикусу, народам СССР нужно было сначала дать себя завоевать, а потом уже сопротивляться? И все на том только основании, что в СССР, видите ли, тоже капитализм! И затем: германский фашизм вел войну не с одними только республиками СССР, не с государствами, а с самими народами СССР, вел войну на полное порабощение их и в значительнейшей мере даже на физическое истребление этих народов. Гитлеровцы отбросили мир к временам египетских фараонов, возродив на оккупированных территориях в массовом масштабе рабство. Другими словами, как ни поверни, а анализ и выводы Гачикуса крайне слабы. Одни только общие фразы об отсутствии в СССР социализма. Революционеров он видит в бандеровцах. Это даже не ложка дегтя в бочке меда, а целые ведра! И кстати, с оправданием чеченских сепаратистов периода 40-х годов выступили в середине 90-х гг. троцкисты из "Рабочей Демократии". Так что напрасно Гачикус стремится наклеить на меня ярлык троцкизма.
Далее Гачикус пишет:
"Трофимов объявляет экономический рост в 1930-х в СССР признаком прогрессивности - хотя он и в Германии был, хотя это был рост в первую очередь в сфере гонки вооружений. В то же время Трофимов говорит о брежневском застое, о том, что застой в политике сопровождался ростом в экономике. Так же, как путинский экономический рост был следствием не прогрессивности путинского полицейского капитализма, а реформ 1990-х гг. (см. выше) - так же и сталинский рост был следствием Октябрьской революции, а не прогрессивности сталинского капитализма."
Причины экономического роста 30-х гг. ( причем значительно превосходившего экономический рост в Германии) я вижу в первую очередь в том, что возникшая в результате Октябрьской революции система производственных отношений представляла собой простор для развития производительных сил. К концу же 80-х гг. этот рост почти остановился. Экономический же рост при Путине в значительной мере обусловлен ростом мировых цен на энергоносители. Никакого простора развитию производительных сил возникшая в результате горбачевско-ельцинских реформ система производственных отношений не дала. Эти реформы представляли собой не буржуазную революцию, как то стремится представить Гачикус, а реакцию монополистической буржуазии на рост рабочего движения в СССР.
"Также не выдерживает критики и довод Трофимова, что выступать за поражение СССР было бы неверно, ибо пораженческих настроений в массах народа в СССР не было - ведь таких настроений не было и в Германии в 1-ю мировую."
("Черносотенцы-большевики", 17 июня 2009 г.)
Ошибается Гачикус! Массовые пораженческие настроения в Германии тогда были. Германия была тогда беременна революцией. Не зря Ленин говорил, что в ее чреве растет гигант. Об этом свидетельствуют и явления братания солдат воюющих армий на фронте.
"Неверный, неточный взгляд у Трофимова и на пролетариат: в одной из статей времен перестройки он называет пролетариями рабочих в отличие от служащих, хоть даже если последние более низкооплачиваемые. Понятие "рабочая аристократия" у Трофимова - где-то с краю."
("Черносотенцы-большевики", 17 июня 2009 г.)
Признаком, который Гачикус кладет в основание деления на классы, является у него в первую очередь уровень доходов, а не сфера деятельности, не роль в производстве. Отсюда и получается, что Гачикус относит к рабочей аристократии всех рабочих крупных, стратегических предприятий. Между тем рабочий даже и с более высокой заработной платой может подвергаться большей эксплуатации, нежели рабочий с менее высокой зарплатой, - если он в гораздо большей мере затрачивает труда, т.е. усилий, нервов и пр.
Вот что пишет Гачикус в своем "Письме в Маоистское Интернациональное Движение":
"Вы огульно объявляете всех трудящихся сверхдержав рабочей аристократией, что не соответствует истине. Ведь империалисты подкупают за счет грабежа колоний лишь узкую прослойку рабочих - рабочих стратегических, крупных, важных предприятий, которым легче организоваться в силу своей высокой концентрации."
В других местах Гачикус пишет:
1. " Насчет того, что в России все рабочие находятся за уровнем нищеты - опять ложь. Даже в нашем городе про все заводы нефтехимии ("Сода", "Каучук", "Каустик", СНХЗ) и пивзавод можно сказать в той или иной мере, что там преобладает рабочая аристократия - месячная зарплата рабочих на этих заводах колеблется от 3500-4000р. до 10.000р. и выше. А прожиточный минимум, как известно, составляет 1500р."
(2-е письмо Панихину, редактору газеты "Советская молодежь". (ВМГБ-ВКПБ) )
2. "... в своей работе "И снова к вопросу "Что делать?" " за 5-е декабря 2007г. я на основе статистических данных показал, что доля рабочих крупных предприятий (которых можно считать рабочей аристократией) в Индонезии - не самой отсталой среди бедных наций - на порядок ниже, чем в Китае - не самой развитой среди богатых наций." ("Некоторые предварительные мысли о современной классовой структуре"
L.B. Some Preliminary Thoughts About Modern Class Structure. 11.12.99. http://www.kersplebedeb.com
Перевод с англ. А. Гачикуса.
Рецензия переводчика)
3. "Мы видим, что, в то время как советский оппортунизм (и его сторонники и агенты во всем мире) извратили понятие "пролетариат", когда прежний пролетариат (т.е. рабочие крупных промышленных предприятий) превратился в рабочую аристократию, идеология Кутба была фактически борьбой против этого оппортунизма."
("Развитие исламизма в современную идеологию и расслоение его на буржуазную и пролетарскую линии",
Май 2009)
Итак, Гачикус ставит знак равенства между рабочими крупных предприятий и рабочей аристократией. Что же отсюда вытекает? Отсюда вытекает тот неверный практический вывод, будто революционеры должны нести свою проповедь в первую очередь рабочим предприятий мелких! Будто социальной базой революции и ее движущими силами являются в первую очередь рабочие именно мелких предприятий, а не крупных! Это в корне неверно! Как раз именно рабочие крупных предприятий и являются в первую очередь той базой, на которую могут и должны опираться революционеры. Почему? А просто потому, что у этих рабочих не только кругозор шире, но и потому, что, вопреки мнению Гачикуса, большинство их вовсе не является рабочей аристократией. Рабочая аристократия есть везде, на любом предприятии, будь оно крупным или же мелким. Тот рабочий, который сносно или неплохо устроился при капитализме, которого пригрел или взял под свое крылышко начальник цеха или директор (будь то хотя бы и мелкого) предприятия, рабочий, которому "обоснованно" (т.е. в соответствии с писанным правом, инструкциями и пр.) либо же "необоснованно" (т.е. с нарушением законов или инструкций) делаются поблажки при выполнении им его трудовых обязанностей или приписки при начислении зарплаты в сравнении с другими рабочими, которые таких поблажек или надбавок (приписок) не имеют, - такой рабочий и есть представитель рабочей аристократии, независимо от того, где, на каком предприятии он работает. Вывод из теорий Гачикуса тот, что, например, получающий большую зарплату сталевар, интенсивно расходующий свои силы и свое здоровье (а сталевары сосредоточены преимущественно на предприятиях крупных), есть рабочий аристократ, а вот бьющий баклуши в какой-нибудь шаражкиной конторе теле-мастер, который имеет возможность "сочконуть" или выполнять заказы налево, есть истинный пролетарий, ибо у него, видите ли, зарплата ниже, нежели у сталевара. Таким образом, в вопросе о рабочей аристократии Гачикус стоит на мелкобуржуазной точке зрения.
"Трофимов считает национальный вопрос в СССР решенным, не видит противоречия между Россией и угнетенными ею нациями внутри СССР." - пишет Гачикус.
Если Гачикус обратится к тем местам сочинений Ленина, где речь идет о национальном вопросе и в особенности в связи с включением этого вопроса в партийную программу, то он обнаружит, что Ленин считал данный вопрос решенным для стран Запада. Разумеется, в той мере, в какой этот вопрос вообще может быть решен при капитализме, т.е. требование права наций на самоопределение являлось уже тогда излишним в программах рабочих партий стран Запада, ибо буржуазно-демократические революции там уже давно были совершены. Противоречия между Россией и другими республиками в СССР, разумеется, были, но решить эти противоречия могло уже только создание экономических основ социализма, а не какие-либо изменения в юридической надстройке. Вот, например, и ныне - мы стали очевидцами распада СССР, т.е. выхода республик из Союза и пр. А разве стали от этого противоречия между республиками и межнациональные трения меньше? Напротив, они усилились.
Гачикус обо мне пишет:
"Он много говорит об СССР как о капитализме, но мало - как об империализме."
Для Гачикуса вопрос об империализме сводится по сути дела к национальному вопросу и в особенности к вопросу о праве наций на самоопределение. Он всего более толкует о нем. И в то же время он где-то упоминает о неоколониализме. Но понятие неоколониализма как раз и состоит в том, что страны, формально, т.е. юридически, независимые, на деле, т.е. финансово-экономически, подчинены мощным державам, зависимы от последних. К чему тогда бесконечные толки о праве наций на самоопределение?! Отделение той или иной нации и образование ею самостоятельного государства еще не устраняет неоколониализма. Если Гачикус обратится к истории, посмотрит на XIX век, то он увидит, что в то время, когда империализма в современном его понимании еще не было, вопрос о праве наций на самоопределение уже стоял.
Гачикус пишет, что я слишком мало внимания уделяю "вопросам современности, зациклившись на борьбе со сталинистским взглядом на СССР как на "социализм" ".
А разве сталинистский взгляд на СССР как на социализм - это не современность?! Разве эти взгляды есть уже принадлежность истории? Разве они уже канули в небытие? Разве не толкуют сами сталинисты где только можно о реальности социализма в СССР? Разве не вытекают с неизбежностью из этих толков и соответствующие идеологические установки, касающиеся самой что ни на есть злобы дня? Разве не выдвигаются в соответствии с этими установками вовсе не пролетарские программные требования и тактические лозунги?!
Гачикус в моих словах "Путин и Медведев ничего не дадут народу" вдруг обнаружил бесклассовый дух.
Почему же это бесклассовый дух? Разве я мало говорю о пролетариате? Разве нет у меня тезисов о выделении пролетариата в самостоятельную партию из общей массы трудящихся? И у кого из всей "левой оппозиции" есть такого рода тезисы или вообще хоть что-либо подобное? Разве не говорил о народе Ленин? Разве пролетарская революция не освобождает и все общество, а не только пролетариат? Выражение "Путин и Медведев ничего не дадут народу" означает антинародный характер данного режима, оно означает, что этот режим ничего не даст даже и народу, т.е. всей массе трудящихся, тем более ничего не даст он пролетариату. Где же у меня бесклассовый дух? Или разве для марксиста, раз он отстаивает интересы пролетариата, понятие народа уже должно исчезнуть начисто? Употребление понятия народа при таких обстоятельствах как раз еще более усиливает классовый характер марксистской проповеди. Оно способствует перетягиванию массы трудящихся на сторону пролетариата.
"У него" (т.е. у меня) "чувствуется наивность, попахивающая старым советским мещанством (например, в одном месте он пишет: мол, из-за того, что власть в 1930-е гг. была уже буржуазная, нарушался принцип, что сила наказания - не в жестокости, а в неотвратимости - как будто это пролетарский принцип, как будто об этом же на каждом шагу не кричат буржуи!)." - так критикует меня Гачикус. ("Черносотенцы-большевики", 17 июня 2009 г.)
Некогда об этом писал Ленин. Кстати, Ленин был на демонстрациях под красными знаменами. Затем под красными знаменами стали ходить и буржуи. Что же - надо побросать красные знамена? Мало ли о чем кричат буржуи?! Из того, что буржуи о чем-то кричат, еще не вытекает автоматически неверность данного принципа! Пролетариату, вне всякого сомнения, гораздо более выгодно, чтобы его государство делало упор именно на неотвратимость наказания, а не на его жестокость. И вот как раз именно пролетарское государство гораздо более в силах следовать этому принципу, нежели буржуазное, ибо последнее есть особые отряды вооруженный людей, а первое есть громадная масса вооруженного пролетариата. Пролетарское государство - это когда многие подавляют немногих, а буржуазное - это когда немногие подавляют многих. Больший упор на неотвратимость наказания, нежели на его жестокость, вытекает в условиях диктатуры пролетариата, тем более упрочившейся диктатуры, сам собой.
Гачикус пишет: "Трофимов по-идеалистически, подобно современным троцкистам из 4-го Интернационала, видит причины пассивности пролетариата в отсутствии партии (а в чем тогда, спрашивается, причина отсутствия партии? Эта ошибка закономерно вытекает из того, что вопрос о рабочей аристократии у Трофимова зачастую обходится стороной, из связанной с этим ошибки в колониальном вопросе)." ("Черносотенцы-большевики", 17 июня 2009 г.)
Гачикус не желает видеть следующее: из того, что существует рабочая аристократия, еще не вытекает автоматически, что не может существовать рабочая партия. Наличие рабочей аристократии усиливает и питает различные течения оппортунизма в рабочем движении, а наличие КРУПНО-ПРОМЫШЛЕННОГО пролетариата, напротив, питает РЕВОЛЮЦИОННОЕ течение мысли. Какой практический вывод напрашивается из рассуждения Гачикуса о партии и рабочей аристократии? Получается не тот вывод, что нужно бороться с оппортунизмом и строить рабочую партию в условиях наличия не только чисто буржуазных классов, но и рабочей аристократии. А получается тот вывод, что пока существует рабочая аристократия, до тех пор и революционной рабочей партии нам не видать. Но рабочая аристократия будет существовать, пока вообще существует капитализм. Указывать на экономический фактор как на основание отсутствия политической организации рабочего класса, т.е. рабочей партии, - значит не давать рабочим никакого лозунга борьбы, а просто толочь воду в ступе, ибо те или иные экономические факторы, в особенности определенные общественные классы, могут существовать даже не десятки, а сотни лет! Гачикус не желает видеть того, что надстройка (к каковой ведь относятся и политические партии), способна оказывать обратное влияние на базис, не говоря уже о том, что может усилить либо же ослабить рабочее движение. Надстройка обладает относительной самостоятельностью. Вот почему положение о том, что одной из причин пассивности пролетариата является отсутствие подлинно рабочей партии, остается верным. Наличие рабочей партии есть не только показатель организованности и силы рабочего класса, но и фактор, усиливающий эту организованность, сплоченность и т.д. и .п.
И вот Гачикус, наконец, подводит итог: "Как видим, разница между моими взглядами и взглядами Трофимовым - немалая, а г-н Бунтарь (см. выше) еще меня его учеником изображает (эти "бунтари" бы хотели, чтоб мы были хотя бы уж такими)."
("Черносотенцы-большевики", 17 июня 2009 г.)
Итак, по Гачикусу, во мне много такого, что "попахивает старым советским мещанством", и мещане новые хотели бы, чтобы революционер Гачикус был хотя бы уж таким, как Трофимов.
Как, однако, революционен этот Гачикус! Некогда он занимался политикой и был сталинистом. Затем он отошел от сталинизма. Но, отойдя от сталинизма, он совершил нечто такое, что роднит его способы рассуждения не с диалектикой, а с отрицанием без удержания положительного. Сталинизм, рассуждает такой "диалектик", оказался несостоятелен в определении экономического строя СССР - значит плохо и несостоятельно все или почти все, что делалось сталинским руководством; значит нужно вести агитацию за поражение СССР в войне с Германией, оправдывать бандеровцев, чеченских боевиков, нужно кричать о фашизме сталинского руководства, вести, как и либералы, речи о крепостническом характере экономического строя СССР, видеть в горбачевско-ельцинских реформах буржуазно-демократическую революцию, другими словами, видеть в том, что представляло собой реакцию, нечто прогрессивное. Гачикус отошел от сталинизма подобно тому, как маятник качнулся в другую сторону, а не остановился посередине. Он полагает в этом отклонении страшную революционность и большую опасность для буржуазии и ее сторонников-оппортунистов. Мол, эти господа хотели бы видеть Гачикуса хотя бы уж таким, как Трофимов! Если некие господа хотели бы чего-то такого, чего хотят и действительные марксисты, то это не значит, что Гачикус вправе записывать последних в число господ. Если бы все течения оппортунизма были прямолинейны в своем отрицании тех или иных положений во взглядах своих противников, если бы все они были похожи друг на друга, как похожи одна на другую картофелины в мешке, то с ними довольно просто было бы вести идеологическую борьбу. Но в том-то все и дело, что каждое из оппортунистических течений вносит именно свою, отличную от других, ложку дегтя в бочку меда своих анти-буржуазных разглагольствований. Именно эта ложка дегтя для буржуазии лучше любого бальзама.
Таким бальзамом в писаниях Гачикуса оказываются его толки о необходимости покончить с феодальной раздробленностью государств Средней Азии и образовать большое единое исламское государство. В этом, можно сказать, доминанта всех рассуждений Гачикуса. Гачикусовский "большевизм" (вот уж где мимикрия!) сводится, таким образом, к содействию исламистам, причем к содействию в том, в чем исламисты выходят за пределы освободительной борьбы и в чем выражается уже их, исламистов, великодержавный шовинизм и, следовательно, возможные будущие империалистические замашки. Чтобы обосновать этот программный лозунг, Гачикус изощряется во всякого рода натяжках. Например, одной из таких натяжек является утверждение, что, мол, в Чечне нет своего пролетариата и здесь на первом месте вовсе не противоречие между трудом и капиталом, а как раз именно борьба за национальную независимость. Мол, Чечня "только-только вступает в буржуазные отношения из феодализма."
" Именно для того, чтоб аграрный сектор перестал быть решающим в их экономике, чтоб начался бурный промышленный рост, им и нужно единое независимое государство. - пишет Гачикус, - Поэтому мы, большевики, оцениваем движение "Талибан", официально объявившее своим врагом Москву и провозгласившее своей целью создание единого исламского государства, как революционное." (февраль 1999г., 1-е письмо Панихину, редактору газеты "Советская молодежь". (ВМГБ-ВКПБ) )
Почему единое исламское государство явится фактором экономического роста, а вот СССР таким фактором якобы не был?! Разве не свидетельствует распад многих прежних экономических связей между регионами СССР о том, что развал СССР явился фактором, замедлившим экономический рост! Распад СССР был выгоден буржуазии прежде всего ради обуздания рабочего и революционного движения в СССР.
Гачикус в вопросе о национально-освободительном движении на Ближнем Востоке и в Средней Азии представляет собой полную противоположность Кувалды. Тот оправдывает всякое вмешательство стран Запада в дела на Востоке, видя в этом вмешательстве цивилизаторскую миссию. Гачикус, напротив, доходит до того, что выступает за образование единого исламского государства и "натягивает" движение исламистов до - чего бы вы думали? - до ленинизма, до развития ленинизма на современном этапе!!
Вот места из писаний Гачикуса:
"Надо различать ислам и исламизм. Наши "коммунисты" никак не желают видеть в исламистах революционеров, видя в них религиозников."Надо отличать обычного верующего мусульманина от такого убийственного революционера, как Бен Ладен, который от ленинизма взял больше, чем от ислама", - признают американские империалистические писаки". ("Из истории мирового революционного движения", июнь-октябрь 2008г.) "Известный аналитик, журналист и новеллист из Саудовской Аравии Турки аль-Хамад признает: "Исламизм - который не есть Ислам - если смотреть в корень, является стороной ленинизма." " ("Из истории мирового революционного движения", июнь-октябрь 2008г.) "Почему-то не вспоминают эти "марксисты" слов Энгельса о "религиозной революции Мухаммеда" [10, с. 210] и Маркса - о "мусульманской революции"[10, с. 221]. Что самое смешное, они, эти "марксисты", смеясь над тем, что исламисты видят себя наследниками своей национальной революции - "религиозной революции Мухаммеда", сами утопают в идеализации Октябрьской революции - своей национальной революции. Но то, что отчасти простительно революционерам угнетенных наций, никак не может быть простительно российским революционерам." ("Из истории мирового революционного движения", июнь-октябрь 2008г.) "Хизб ут Тахрир - не более и не менее, чем коммунизм внутри ислама - идея возрождения халифата полностью схожа с "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!" " - сказал он (представитель МВД Узбекистана полковник Пягай - А. Г.). ("Из истории мирового революционного движения", июнь-октябрь 2008г.) "Только потому, что они прикрывают свои ленинистские идеи исламским жаргоном, это еще не значит, что ленинизма здесь нет:" ( "Из истории мирового революционного движения", июнь-октябрь 2008г.)
Говоря о движении исламистов, Гачикус заявляет: "... ленинский тип партии, который был забыт верхушкой коммунистов в империалистических нациях, возродился сегодня в угнетенных нациях." ("Из истории мирового революционного движения", июнь-октябрь 2008г.) "... пролетарское крыло в исламизме является развитием марксизма-ленинизма на современном этапе, и многие (но, разумеется, далеко не все) его положения применимы не только к угнетенным нациям, но и вообще к современному буржуазному обществу."
("Развитие исламизма в современную идеологию и расслоение его на буржуазную и пролетарскую линии",
Май 2009) "Центр революций сегодня переместился в угнетенные мусульманские страны - Северный Кавказ, Афганистан, Среднюю Азию и т.д., и мы, коммунисты богатых наций, должны учиться марксизму у революционного пролетариата этих наций." ("Развитие исламизма в современную идеологию и расслоение его на буржуазную и пролетарскую линии",
Май 2009) " ... "исламизм" Кутба был "возрождением" коммунизма, марксизма-ленинизма (пусть и незрелым "возрождением" - с сильной примесью народничества, утопизма), выраженным религиозным языком. В то время как болтовней об "объективном процессе развития производительных сил" "коммунисты" стали оправдывать колониальный и неоколониальный грабеж, а национально-освободительную борьбу изображать "борьбой против прогресса, борьбой с ветряными мельницами", т.е. фактически подменять марксизм объективизмом, а попросту говоря - религиозным смирением (только слово "бог" для запудривания мозгов было заменено на научный термин "производительные силы"), Кутб превратил религию в материализм, выступая за переворот в материальном мире (Кутб писал: "Я повторяю, что исламская вера должна немедленно материализоваться в практическое движение"). Как видим, говоря словами Ленина, "время расставило знаки "минус" перед числами" (коммунизм богатых наций превратился в религию, религия бедных наций - в коммунизм, в материализм), а "наши" "коммунисты", в которых сильно въелись шаблоны "цивилизованного" общества, тупо продолжают талдычить: "дважды два равно минус четыре".
Здесь я процитирую место из статьи представителя Российской Маоистской Партии (РМП) Дара Жутаева "Еще одна "коммунистическая" партия? Нет. Авангард российского пролетариата и угнетенных народов!", где он говорит о "секторе российского политического пространства, который весьма самонадеянно именует себя коммунистическим": "Примитивно понятый ленинизм - на уровне нескольких формул и застывших словочетаний из "Краткого курса", сведенных до уровня мантр и магических заклинаний ("ди-а-лек-ти-ка-про-из-во-ди-тель-ных-сил-и-про-из-водст-вен-ных-от-но-ше-ний" ничем не лучше "ом-ма-ни-пад-ме-хум")."
Здесь лишь надо поправить Жутаева, что такое превращение ленинизма в религию случилось в российском (как и западном) комдвижении не недавно, а началось еще со времен Сталина, которого РМП идеализируют (или почти идеализируют) и сталинского Коминтерна.
Шовинисты в комдвижении говорят: мы не можем поддерживать религиозников. Но они забывают, что марксизм никогда не ставил борьбу с религией во главу угла, а подчинял ее классовой борьбе. Ставить борьбу с религией во главу угла - это буржуазное просветительство, либерализм, а не марксизм." ("Развитие исламизма в современную идеологию и расслоение его на буржуазную и пролетарскую линии", Май 2009).
ВОТ РАЗОШЕЛСЯ ГАЧИКУС! Так и сыпет цитаты из классиков! Прямо теряешься! Даже указал на отличие марксизма от буржуазного просветительства!
"Ленин справедливо писал, что абстрактная просветительская работа в буржуазном духе, простое научное объяснение пролетариям, что "бога нет", оторванное от практики, от классовой борьбы, никакой пользы не принесет, ибо религия сильно коренится в угнетенным положении масс. Действительно, мы видим: что "борьба с религией" в СССР, что высмеивание религии (в том числе и "коммунистической" религии) в либеральных шоу, что пошлые "богохульные" анекдоты на сайте "Рабочая Демократия" Ивана Лоха от религиозных предрассудков мало кого излечили, разве только озлобили, обидели. Именно поэтому лучшей борьбой с религиозным сознанием угнетенных народов была бы поддержка исламской революции со стороны коммунистов богатых наций, которая преодолела бы недоверие этих народов к пролетариату богатых наций, к марксизму-ленинизму, к материализму и атеизму. Конечно, такой поддержки глупо ждать не только от контрреволюционеров Кувалды и К или ВКПБ Нины Андреевой, но и от "оранжевых" (=мелкобуржуазных) революционеров типа маоиста Торбасова, которые поддерживают умеренное, меньшевистское "дудаевско-масхадовское" крыло антироссийской революции на Северном Кавказе в противовес радикальному, большевистскому "басаевско-хаттабовскому" крылу, на которое они навешивают ярлык "религиозных мракобесов". Мы ждем поддержки исламской революции не от этих господ, не от рабочей аристократии, а от пролетариата.
И еще. Из того ходячего предрассудка "наших" "коммунистов", что империализм - это "чистый" капитализм, что общество в развитых капстранах разделено лишь на буржуазию и пролетариат без широкого слоя мелкой буржуазии (= рабочей аристократии) между ними, закономерно вытекает тот неверный вывод, что социальной базы для мелкобуржуазного, в том числе и религиозного, сознания в массах богатых наций нет; закономерно вытекает непонимание того факта, что религиозность присуща массам угнетающих наций в не меньшей мере, чем массам угнетенных наций, с той лишь разницей что во 2-м случае - вера по-крестьянски наивная (вера в бога), а в 1-м - по-интеллигентски "наукообразная", "припудренная" (вера в "прогресс", в "коммунизм" и т.п.). ("Развитие исламизма в современную идеологию и расслоение его на буржуазную и пролетарскую линии",
Май 2009)
ТАКОВ БУКЕТ ВСЕЙ ЭТОЙ ПЕСТРО РАЗМАЗАННОЙ, С "ПОДКРЕПЛЕНИЕМ" ЦИТАТАМИ ИЗ КЛАССИКОВ ГАЛИМАТЬИ, КОТОРУЮ ГАЧИКУС РАЗВОДИТ ПОЧТИ НА КАЖДОЙ СТРАНИЦЕ СВОИХ ПИСАНИЙ.
Уже одного только разбора того, что представляет собой религиозная вера, достаточно для того, чтобы опрокинуть эту возведенную Гачикусом идеологическую конструкцию. В чем здесь софизм Гачикуса? В том, что он ставит знак равенства между религиозной верой и верой вообще, всякой верой, т.е. верой во что бы то ни было. Например, человек верит во что-то - в прогресс, в силу искусства, в то, что "Спартак" есть лучший футбольный клуб, и т.д. От всех этих мнений, взглядов, убеждений и т.д. РЕЛИГИОЗНАЯ вера отличается именно тем, что это есть вера в загробный мир, в жизнь после смерти и т.д. Как говорил Фейербах, бог без бессмертия души человека есть только по имени бог. Вера в бессмертие души - вот корень всякой религии. Гачикус же размазывает и повторяет здесь пошлости узколобого мещанина, приравнивающего религиозную веру ко взглядам атеиста, коммуниста и т.д. - и все для того, чтобы сделать свои натяжки, т.е. представить исламизм угнетенных наций развитием пролетарской революционности, чуть ли не развитием ленинизма! При этом центр современного революционного движения оказывается у Гачикуса перемещенным куда-то в Афганистан, в Чечню или в Ирак, короче, в "горячие точки" планеты. Словно, содержание борьбы не имеет значения для определения того, является ли она действительно революционной, имеет-де значение только накал, вооруженный характер и пр.
Вот снова у Гачикуса примеры натяжек и подтасовок:
"Итак, социальной базой старого марксизма были рабочие на заводах", социальной базой исламизма - мусульмане. Но ведь и лицо мирового пролетариата с переходом капитализма в стадию империализма, с превращением старого пролетариата (вернее значительной его части) в рабочую аристократию изменилось: он в большой степени "перенесся" в страны 3-го мира. Это опять же подчеркивает, что взгляды Кутба объективно были во многом развитием марксизма (независимо от его субъективной религиозности).("Развитие исламизма в современную идеологию и расслоение его на буржуазную и пролетарскую линии", Май 2009).
"Нужно, чтоб был авангард, который отправится в путь с этим определением и будет соблюдать его в пути, двигаясь походным порядком через безбрежный океан джахилийи, окружающий весь мир. В течение этого курса нужно держаться до некоторой степени в стороне от этой всепоглощающей джахилийи, но также нужно иметь некоторые связи с ней".
Сравним эти слова Кутба со словами Ленина из "Что делать?":
"Мы идем тесной кучкой по обрывистому и трудному пути, крепко взявшись за руки. Мы окружены со всех сторон врагами, и нам приходится почти всегда идти под их огнем. Мы соединились, по свободно принятому решению, именно для того, чтобы бороться с врагами и не отступать в соседнее болото, обитатели которого с самого начала порицали нас за то, что мы выделились в особую группу и выбрали путь борьбы, а не путь примирения:" [Ленин, пол. собр. соч., 5-е изд., т.6, с. 9]
Не правда ли, очень похоже? Ленин пишет это, выступая против "экономизма" и "свободы критики". Учитывая то, что "материализм", против которого гневно выступали Кутб и Набхани, был по сути не материализмом, а тем, во что он переродился (с перерождением пролетариата Запада и России в рабочую аристократию) - экономизмом, вещизмом, консюмеризмом - мы видим почти полную тождественность мыслей Кутба с мыслями Ленина." ("Развитие исламизма в современную идеологию и расслоение его на буржуазную и пролетарскую линии",
Май 2009)
Примерно из таких же сопоставлений образных выражений в писаниях исламистских идеологов Гачикус выводит также и соответстве взглядов исламистов с Тезисами Маркса о Фейербахе, выводит размежевание исламистов с реформизмом и т.д. и т.п.
Где-то, кажется, в своих "Лекциях по истории философии", Гегель говорит о том, что о той или иной философской системе следует судить по тому, что в ней выражено формально, в форме мыслей, а не по тому, что философу представлялось или что ему хотелось сказать, но чего он выразить не сумел, - иначе наука (история философии в данном случае) по-просту исчезает, делается невозможной. С таким же успехом, как это демонстрирует здесь Гачикус, можно и любого из древних греков натянуть под диалектического материалиста!
А ведь далеко не всегда данные исламисты или хоть бы и древние греки ХОТЕЛИ сказать нечто в духе марксизма и диалектического материализма; напротив, они довольно часто как раз стремились сказать нечто в корне противоположное нашим взглядам!
На Главной странице сайта партии Гачикуса читаем:
"Российская партия большевиков: наша идеология - марксизм-ленинизм, наш враг - российский империализм, наш союзник - исламизм."
О тех марксистах (а ведь они, пусть даже и одиночки, там есть!), которые в тяжелейших условиях не только финансово-экономического подчинения этих стран западному и восточному империализму, но и подчинения народов этих стран идейной гегемонии всякого рода попов и мул, ведут борьбу за развитие там пролетарской сознательности, у Гачикуса нет и звука!
Да, можно рассматривать освободительное движение народов Африки и Востока как союзника пролетариата. Но с чего это Гачикус взял, что это движение могут или должны возглавлять именно исламисты или прочие религиозные движения либо секты?! Исламизм не является нашим союзником! Он не может быть нашим союзником уже хотя бы по той причине, по какой союзником общественного класса не может быть какая-либо форма общественного сознания, тем более отжившая или отживающая, а может быть союзником класса только другой какой-либо класс. Нашим союзником являются угнетенные империализмом народы Африки и Востока, а среди этих народов есть элементы, которые вовсе не являются исламистами, которые не являются даже верующими, хотя бы их было всего единицы!
Все эти ошибки Гачикуса последовательно вытекают из неверного определения им характера горбачевско-ельцинских реформ и в итоге - из все того же неверного определения социально-экономического строя СССР. Как ни кичится Гачикус своим отрицанием сталинизма, а критика его и здесь остается непоследовательной. Вот что он пишет:
"В период горбачевско-ельцинских реформ новая буржуазия, вождями которой были "демократы", была относительно прогрессивна, т.к. боролась со старой паразитической (=империалистической) полуфеодальной буржуазией - верхушкой КПСС, хотя, с другой стороны, уже тогда была видна реакционность этой новой буржуазии, проявлявшаяся в шипении на революцию, коммунизм, марксизм-ленинизм. Однако, за революцией всегда следует контрреволюция: в конце 1990-х гг. правящая российская буржуазия из относительно революционной превратилась в ходе бурного экономического развития в реакционную, паразитическую (=империалистическую)." ("Черносотенцы-большевики")
У Гачикуса откуда-то вдруг возникает феодализм в СССР и затем "бурное экономическое развитие" при Горбачеве и Ельцине. Следовало бы сказать, что как раз политическое развитие и было при Горбачеве и Ельцине бурным, в чем, кстати сказать, обнаружилась вовсе не их заслуга. Только в области политики, в области изменения политической надстройки либералы сделали что-то.
Само собой разумеется, что если Гачикус даже СССР отнес к полуфеодальному государству, тем более он сделал это в отношении стран Востока:
"Наши основные союзники - это интернационал восставших угнетенных народов Афганистана и Средней Азии, Чечни и Косово. Мы восхищаемся революционностью этих народно-освободительных движений. Конечно, их революционность не социалистическая, а буржуазно-демократическая, но это соответствует уровню их развития, т.к. все эти страны прозябают в полуфеодальной отсталости, и империалистический гнет тормозит их развитие, тормозит их вступление на путь капитализма." (Манифест Российской партии большевиков, Июнь 2001)
Гачикус пишет:
"Россия сегодня, за счет небывалого промышленного скачка, сделанного при Советской власти, вступила в стадию империализма, в стадию господства банков и финансовых корпораций ("Лукойл", "Газпром", РАО ЕЭС и т.д.), вывоза капитала и грабежа колоний." (Ответ редактору газеты "Буревестник Дона"). "Советский Союз, который к 50-60-м годам 20-го века перегнил из государства диктатуры пролетариата в военно-бюрократический социал-империализм, стал осуществлять вывоз капитала в развивающиеся страны под видом "дружественной помощи братским народам"." ("Афганская революция и российский империализм".)
Социал-империализм, вопреки мнению Гачикуса, не есть экономический строй, не определение его, а есть политика прикрывающейся социалистическим фразерством монополистической буржуазии. Гачикус же употребляет это выражение именно в целях определения общественного строя. То, что это у него не случайность, подкрепляется и другими местами из его писаний:
"Как любая война вскрывает все старые язвы, так и война в Афганистане вскрыла язвы советского военно-бюрократического социал-империализма." ("Афганская революция и российский империализм".)
" ... этот режим держал свое господство на мировой арене в первую очередь при помощи военной силы, развивал прежде всего военную мощь, ядерный потенциал (что позволяло ему делить мир по военной силе с империалистами США и других держав) и тормозил развитие товарного производства, которое и так было очень слабо развито." ("Афганская революция и российский империализм").
Надо заметить Гачикусу, что это товарное производство было развито при Брежневе как минимум вдвое больше, чем при Ельцине. Как это ни парадоксально звучит для мещанского уха, однако именно при Ельцине рынок и товарное производство в России стали даже сворачиваться. Производство упало вдвое, половина предприятий простаивали, вместо огромной массы занятого трудом пролетариата и получающего на том или ином предприятии заработную плату - огромная масса безработных, распродающих свой домашний скарб, кучи фарцовщиков и спекулянтов. Гачикус взял внешнее и, опираясь на это внешнее, которое бросилось ему в глаза и заслонило суть, сделал вывод о развитии товарного производства. Да, разумеется, производство стало другим, это становление, превращение в нечто другое, есть в своем роде развитие, но экономического роста здесь нет.
Гачикус вещает:
"Угнетенные народы Средней Азии провозглашают своей целью создание единого исламского государства, которое позволит им вырваться из тисков содружества "независимых" государств, позволит преодолеть феодальную раздробленность и полным ходом пойти по пути прогресса, сбросив с себя оковы мирового империализма." ("Афганская революция и российский империализм.",5 сентября 2001 г.)
И это заслонение классовой борьбы самым что ни на есть махровым национализмом, сдобренным различием в вероисповедании, называется развитием марксизма-ленинизма на современном этапе! Почему, например,Таджикистан в будущем Исламском Халифате будет более свободен, чем теперь?! Откуда это вытекает? И кстати, понятие Халифата уже в самом названии содержит монархический, т.е. вовсе не республиканский, принцип, содержит принцип не свободы, а подчинения, подавления, угнетения.
О развале СССР Гачикус вещает:
"Нац-патриоты сожалеют о развале Союза, как сожалеет рабовладелец, что более крупный рабовладелец (США) отнял у него часть рабов. Я же сожалею лишь о том, что народы Кавказа и Азии не получили независимости, и сегодня по-прежнему являются сферой влияния российского капитала." (2-е письмо Панихину, редактору газеты "Советская молодежь"(ВМГБ-ВКПБ))
Будто революционер тоже не может сожалеть о распаде СССР! СССР, как гораздо более крупное государство, чем нынешняя Россия и другие республики, представлял собой гораздо более широкую арену борьбы пролетариата за социализм и свободу, чем те республики, на которые он распался. Сожалеть о распаде СССР - вовсе не значит выдвигать, тем более выдвигать на первое место, лозунг восстановления СССР, с чем носятся сталинисты и патриоты.
Вот еще места, свидетельствующие о слабости идеологической позиции Гачикуса:
1. " ... прогрессивности Октябрьской революции, благодаря которой Россия вступила в стадию капиталистического империализма. " ("Черносотенцы-большевики")
2. "Правящий буржуазный режим в России, еще 5-10 лет назад кричащий о демократии и пугающий обывателя "кровавой большевистской диктатурой", сегодня сам прибегнул к диктатуре. (Манифест Российской партии большевиков, Июнь 2001).
Что следует из такого рода заявлений? Выходит, что 1) капиталистических монополий в России до Октябрьской революции не было; 2) буржуазный режим, по Гачикусу, только СЕГОДНЯ (т.е. в 2001 году, когда Гачикусом и его сторонниками составлялся сей манифест) прибегнул к диктатуре. Будто демократия, сколь бы свободной она ни была, не есть в то же время диктатура того или иного класса!
Где же у Гачикуса здесь марксизм?!
Далее читаем все в том же манифесте: "... диктатура крупного капитала, т.е. фашистская диктатура ..." ("Манифест Российской партии большевиков", Июнь 2001)
Гачикус ставит знак равенства между диктатурой крупного капитала и диктатурой фашистской. Сколь ни стремится Гачикус выглядеть революционером, а все же данный взгляд есть упрощение, есть уход от анализа сложных общественных явлений. Ибо не всякий капиталист, даже и крупный, является по своим взглядам фашистом. Крупная буржуазия делится на фракции, образующие те или иные политические партии. Одни из этих фракций и партий более реакционны, другие менее.
"Силовые, репрессивные ведомства (прежде всего ФСБ) подмяли под себя госаппарат." ("Манифест Российской партии большевиков", Июнь 2001)
Здесь тот же порок в рассуждениях, что и у идеологов либеральной буржуазии: о том или ином явлении говорится, что оно только-де происходит или только-только-де наступило, тогда как это явление уже давно господствует в общественной жизни.
"Конечно, какая-то часть крестьянства и интеллигенции будет союзником пролетариата в революции, но в целом эти классы союзниками пролетариата не являются, т.к. в силу своего привилегированного положения (у крестьян - земля, у интеллигенции - образование) всегда будут колебаться между пролетариатом и буржуазией."
("Манифест Российской партии большевиков", Июнь 2001)
Совершенно неверное решение вопроса о движущих силах революции и о союзниках, вытекающее из неверного понимания того, что есть общественные классы. Интеллигенция не является общественным классом и потому не может фигурировать (тем более в таком документе, как манифест) в качестве движущей силы какой-угодно социальной революции (или союзника какого-либо класса). За исключением, разумеется, такой революции, какова, например, революция в сфере образования, педагогики, какой-либо отрасли науки или искусства, культуры и т.д. Здесь интеллигенция может быть движущей силой. Но такая революция ни политической, ни тем более социальной не является. Она не меняет ни характер власти, ни характер собственности на средства производства. Современная интеллигенция делится по признаку классовой принадлежности на - крупных буржуа, средних буржуа, мелких буржуа, пролетариев, полу-пролетариев и т.п. Вот среди этих классов и следует искать движущие силы и союзников, когда речь заходит о современной революции.
"Наши основные принципы:
1) диктатура пролетариата, т.е. всеобщее вооружение угнетенных рабочих масс, гражданская война против фашистской диктатуры, разоружение армии и милиции, роспуск судов, правительства, парламента и прочих органов центральной и местной власти, захват банков, заводов и фабрик..."
("Манифест Российской партии большевиков", Июнь 2001)
Когда речь заходит о том или ином государстве, то здесь возникает три момента в определении данного государства: 1) его характер, содержание; 2) его форма и 3) его тип. У Гачикуса и его сторонников здесь фигурируют прежде всего указания на тип государства: всеобщее вооружение рабочих, разоружение армии и милиции (следовало бы сказать - полиции, ибо слово "милиция" как раз и означает всеобщее вооружение, и мы имеем в России ныне по сути дела полицию, а не милицию), роспуск судов и т.д. О форме у Гачикуса не сказано здесь ничего. Что это будет - монархия или республика? Если Гачикус заглянет в составленный мной проект программы пролетарской партии, то он увидит, что там схвачено все необходимое:
"a) В области политической.
1. Диктатуру пролетариата, т.е. сосредоточение всей верховной государственной власти в руках Верховного Совета рабочих депутатов, составленного из представителей рабочих;
2. Выборы не по территориальным округам, а по производственным единицам - предприятиям;
3. В дополнение к формальному провозглашению свободы слова, печати, союзов, собраний и пр. еще и предоставление материальной базы для этих свобод всему трудящемуся населению;
4. Замену полиции и постоянной армии всеобщим вооружением рабочего класса;
5. Уничтожение парламентаризма, т.е. разделения властей;
6. Суды выборные из рабочих;
7. Привлечение поголовно всех трудящихся к управлению обществом и государством;
8. Лишение буржуазии избирательных прав; ..."
Здесь имеются указания 1) на содержание (диктатура пролетариата); 2) на форму (республика Советов, причем указано на сосредоточение верховной власти в руках Верховного Совета, т.е. соблюден принцип демократического централизма); 3) на тип (вооружение рабочих); и т.д.
Гачикус же свел содержание к типу: "диктатура пролетариата, т.е. всеобщее вооружение угнетенных рабочих масс". Выставленный Гачикусом принцип принял, таким образом, анархический или полу-анархический вид. Ибо форма у Гачикуса куда-то улетучилась, пропала. Получилось содержание без формы, а содержания без формы, как известно, не бывает. Поэтому некто Бунтарь и пустился возражать Гачикусу, упоминая в то же время о моих взглядах как о чем-то несуразном. Другими словами, Гачикус упростил в своем документе, т.е. в манифесте, взгляды классиков на диктатуру пролетариата. Ему пришлось отвечать в статье "Черносотенцы-большевики" на глупые возражения Бунтаря следующим образом:
" По г-ну Бунтарю выходит, что Маркс и Ленин постоянно колебались между "прямой демократией вооруженных рабочих" и "авторитарной диктатурой революционных вождей". Это - неверно, это - типичное мелкобуржуазное противопоставление демократии диктатуре.
Действительно. Маркс и Ленин, отстаивая роль партии как авангарда пролетариата, тем не менее, решительно размежевывались с заговорщической, сектантской тактикой бланкистов, недооценивавших роль масс. Роль партии как авангарда без всеобщего вооружения пролетариата - это бланкизм, а всеобщее вооружение пролетариата без организующей роли партии - это бакунизм. Организующая роль партии потому и важна, что без нее пролетариат быстро будет разоружен буржуазией.
Я уже цитировал Ленина в одной из своих прошлых работ, что вопрос "вооружен ли пролетариат?" является коренным, и что этот вопрос очень любит обходить буржуазная профессура. Т.о., маскировка борьбы с ленинизмом борьбой с Трофимовым понадобилась г-ну Бунтарю для того, чтобы извратить основы ленинизма." ("Черносотенцы-большевики")
В чем заключается эта организующая роль партии, Гачикус так и не сказал. Другими словами, Советы рабочих депутатов у Гачикуса куда-то исчезли. У него фигурируют лишь вооруженные рабочие, с одной стороны, и коммунистические вожди, с другой.
Может показаться, что разбор данных моментов есть мелочь, но как раз мелочью, если учесть взгляды Гачикуса на движение исламистов, такие вещи и не являются. Ибо вооруженные исламистские и тому подобные боевики к организации действительной Советской власти неспособны. А то ведь у иных теоретиков явится ревностное желание любое вооружение масс поднатянуть под Советы, хотя бы гегемонией в таких организациях обладали вовсе не рабочие и вовсе не марксисты.
Далее Гачикус возражает Бунтарю, утверждающему, что "переход к фритрейдерству является не прогрессом, а регрессом капиталистической экономики, шагом назад от социализма", следующим образом:
"Выходит, регрессом была отмена хлебных законов, которую с пролетарских позиций поддерживал Маркс? Выходит, регрессом был ленинский нэп? Выходит, регрессом были ельцинские реформы, стремительно усилившие разрыв на бедных и богатых и, соответственно, классовую борьбу в обществе? Выходит, процесс концентрации капитала является регрессом? Выходит, исторический процесс развития капитализма не является прогрессивным? Теперь мы понимаем, представителем интересов какого класса является г-н Бунтарь - того, которому есть что терять в данном процессе." ("Черносотенцы-большевики")
Это возражение Гачикуса до крайности слабое. Во-первых, оба стоят на неисторической точке зрения, т.е. без учета конкретных исторических условий. В особенности стоит на ней Гачикус. Хлебные законы служили интересам земельных собственников, монополия которых на землю сдерживала промышленное развитие. Условия конца 80-х - начала 90-х гг. в СССР совершенно иные. К тому же Англия того времени обладала самой высокой в мире производительностью труда, ей всего выгоднее было кричать о свободе торговли, а не о протекционизме. В СССР же не было самой высокой в мире производительности труда. Здесь всего более выделялись США и, в особенности, Япония.
Гачикус вещает: "... горбачевско-ельцинские реформы породили новое революционное движение, направленное против этой буржуазной ельцинской власти, тогда как ранее, при Советской власти, не было революционного движения, хотя власть была буржуазной. Путин же в данных словах изображает, что демсвободы были дарованы свыше (а не завоеваны снизу). Итак, мы видим, что г-н Бунтарь просто-напросто искажает мою точку зрения. На деле же именно г-н Бунтарь здесь стоит на точке зрения Путина, жалеющего о развале СССР ("кто не жалеет о развале СССР, у того нет сердца"), т.е. фактически жалеющего о появлении революционного пролетариата". ("Черносотенцы-большевики")
Здесь у Гачикуса противоречие: снизу - как раз и означает наличие революционного движения. Это во-первых. И во-вторых: развал СССР совершила именно буржуазия, а не революционное движение пролетариата. Рабочий класс стремился к другому.
Далее место из писаний Гачикуса, свидетельствующее о господстве в его взглядах двойных стандартов:
"Чечня в одиночку не проживет. Независимость одной лишь Чечни будет на деле означать полуколониальную зависимость от более сильной России. Именно поэтому мы, марксисты (как и радикальные исламисты), выступаем за Единый Халифат на южных границах России, объединяющий и Северный Кавказ, и Среднюю Азию (включая Афганистан, Синьцзян, возможно, Пакистан и т.д.). Тем более, что марксисты, выступая за право наций на отделение, в то же время всегда выступали за крупные государства."
("Черносотенцы-большевики")
Когда ему не надо, Гачикус о предпочтительности более крупного государства забывает и валит в одну кучу всех жалеющих о распаде СССР, будь то марксисты или буржуазные либералы, а когда ему надо - не прочь вспомнить и положения классиков о выгодах для пролетариата более крупного государства! На самом же деле выгоды от агитации Гачикуса за единое исламистское государство, за Единый Халифат получает не пролетариат, а именно буржуазия. Во-первых, такие выгоды получает буржуазия исламских государств. Во-вторых, такие выгоды получает империалистическая буржуазия Запада и Востока: смотрите, вправе заявить она, вот агитация за исламистских террористов, следовательно, наши военные операции не беспочвенны! И в-третьих, выгоды получает буржуазия вообще, ибо здесь получает поддержку не принцип свободы, не республиканский даже принцип, а принцип угнетения (Халифат).
И напоследок еще одно место из Гачикуса:
" ... крикливость, в том числе и выдумывание себе ультрареволюционных псевдонимов, вообще свойственна представителям непролетарских классов ... " ("Черносотенцы-большевики")
Вот бы применить сторонникам Гачикуса сие и к себе самим! А то ведь они свою партию тоже, по примеру некоторых, большевистской нарекли! А ведь слово "большевизм" есть явление, которое принадлежит истории, а не современности. В понятии "большевики" выражен чисто формальный момент - сторонники Ленина на II съезде РСДРП получили большинство. Это понятие, в отличие, например, от понятия "коммунисты", не имеет иного смыслового значения. Но вот охочи многие господа примазаться к великим названиям, прозвищам или именам, фигурировавшим когда-то в истории!