Трийан : другие произведения.

Глава 2. Миттельшпиль. Часть1

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    ...а вот, собственно, и девушка с зелеными глазами... Пока первая часть. До второй руки не доходят...

Часть 2. Миттельшпиль.

  
   "Миттельшпиль - следующая за дебютом стадия шахматной партии, в которой, как правило, развиваются основные события в шахматной борьбе - атака и защита, позиционное маневрирование, комбинации и жертвы. Характеризуется большим количеством фигур и разнообразием планов игры"

Словарь шахматных терминов.

  
   "Сегодняшний вечер - особенный. Но вы, похоже, каким-то странным образом проведали об этом"

"Черный трон" Р. Желязны. Ф. Саберхаген.

  

1

   Он смотрел на собственное отражение и не узнавал. Даже зеркало, немой предатель, отказывалось помочь ему показать себя прежнего. Перед глазами лишь маска, еще одно лицо. Первым желанием было впиться ногтями в кожу и сдирать ее, пока не проявятся знакомые черты. Куда подевалась та легкая, немного загадочная и очень романтичная улыбка? Где ямка на подбородке, которая всегда была его гордостью и предметом восхищения девушек? В ответ - тишина.
   Время, бездушный мститель, порой бывает жестоким, и за чередой прожитых лет уже не узнаешь себя. Всматриваешься сквозь морщины, ищешь блеск в глазах - и не находишь. Но какое отношение это имеет к нему? У них со Временем свои счеты. Годы, проведенные в Башне не должны пропасть даром, и если Оно сначала пользовалось им, то теперь, наверное, настал его черед? Так почему же он не узнает себя? Да, Время величественная и непреступная абстракция. В тщетных попытках пытаемся его подчинить себе, а оно лишь смеется в ответ. Порой удается обмануть, но это исключение. А возможно нам только кажется, и мы не замечаем, как Время лукаво улыбается...
   Пусть лицо чужое, пусть. Но что-то должно было сохраниться. Должно?
   Он посмотрел на свои руки. Грустная улыбка скользнула по губам. Разве можно ими играть на инструментах? Нет, бить в барабаны - пожалуйста! Но это руки воина, а не барда. Они привыкли разрушать, а не создавать.
   А может, не узнает себя, потому что не помнит?
   Очевидно так.
   Он постарался припомнить последнее значимое событие, прежде чем появилась Тесса, прелестное и чудное создание, немного грустная и слишком взрослая для своего возраста. Пятнадцать лет - так много и так мало. Неужели она и, правда, его дочь? Почему же так мало с ней поговорил? Если бы он хотел нарисовать женский силуэт, то им был силуэт Тессы - изящная ваза из горного хрусталя. Даже сейчас в воспоминаниях ее черты лишь размытое пятно, бесцветное полотно безумного художника.
   Рассмеялся. Это сравнение позабавило его. Смех больно резанул слух, в тесной каюте корабля он звучал угрожающе, странно, безумно. Келья умалишенного.
   Ничего удивительного, последние пятнадцать лет наложили отпечаток, который не смыть в одно мгновение - это не след краски на двери. И не грязь на стекле. Это шрам. Но что же с воспоминаниями?
   Он прислонил указательные пальцы к вискам. Не помогло.
   Они не хотели просыпаться. Нет, произошедшее после Башни помнится отчетливо и в мелочах. Даже сейчас он мог бы пересказать любой диалог в деталях, слово в слово, не упуская ничего. Но вот что бы до того? Мрак. Туман. И тишина.
   Он прислонился лбом к зеркалу, укоризненно посмотрел на отражение.
   - Что же ты молчишь? Я перед тобой открыт. Взгляни мне в глаза! Что ты видишь? Скажи. Только не молчи. Не хочешь говорить со мной, с твоим отражением? Вот видишь, я теперь даже сомневаюсь, кто из нас реальнее: ты или я. Улыбаешься? Смешно? Мне тоже, как ни странно...
   Он закрыл глаза. Строки сами выпрыгнули из подсознания. Одна за другой, как бисер.
  

Отраженье ты мое

Темное, немое.

Кто украл тебя во сне?

Все теперь чужое.

Шепот времени ловить.

Гнать мечту метлою.

Волосы от злости рвать.

Я теперь с тобою.

И чужим лицом страдать.

Думать, что живое.

Ты лицо мое украл,

А оно - чужое.

  
   Он некоторое время молчал, кусал губы. Отражение молчало вместе с ним.
   - Аллар неплохо постарался, правда?
   Ну вот, теперь собственный голос кажется чужим, инородным. Им детишек пугать по ночам, заглядывая в окна и гукая из темноты. Хотя есть в нем некоторая сила, харизма что ли...
   Наверное, если приказать что-либо сделать - всенепременно подчинятся. Никуда не денутся. Побегут, как миленькие! Потому что сила внушение - это единственное, что осталось. Причем, не надо путать с властностью. Это совсем не то. Здесь именно магический дар, свойственный людям творческим, чья мощь кроется не в деньгах, а в твердом убеждении: "Это именно так, потому что иначе и быть не может!". И ведь посмотришь со стороны на такого человека и рассмеешься. Ну, ничего в нем нет, ничегошеньки просто. И роста маленького, невзрачный, рыжий, одет в лохмотья. Но как начнет говорить, размахивать руками - сердец замирает, дыхание останавливается, и ты превращаешься в "чистый слух". И глаза его... Ох, эти глаза! Горят, что тысячи костров на морском побережье. И не пройти мимо них, не отвернуться, не убежать! Ты сгораешь в них дотла и подобно фениксу рождаешься вновь, но уже другим. Да, голос - величайшее оружие всех времен...
   О, нет! Только сейчас пришло в голову. Его голос похож на ГОЛОС АЛЛАРА! Этого не может быть, это уже слишком. Только подумать. Или только кажется? Эх, кто сейчас поможет разобраться...
   Никто.
   Он снова посмотрел на отражение, которое растворялось в наступающем сумраке. Пройдет не так много времени, и если не зажечь свечи, оно полностью утонет во тьме.
   Свет больно ударил по глазам, тени шарахнулись по углам, сильно встряхнуло.
   Даже море волнуется.
   Он оглядел каюту, затем посмотрел на нее через зеркало. Та слегка дрожала, "рябь" частично смывала очертания, тьма поглощала углы, кровать и шкаф. Прикоснулся рукой к стеклу и представил, что она прошла сквозь. Но пальцы уперлись в твердую, но гладкую поверхность.
   Усмешка.
   А на что он рассчитывал? Ему приходилось слышать о существах, что живут в Зазеркалье и передвигаются только им известными тропами. Но сейчас это было уже не важно. Разгадку тайн того, что скрывается по ту сторону зеркала оставим на потом. Наверху ждут, ходят мимо двери, стучат, спрашивают и требуют ответа. И ведь приходится отвечать!
   Остается надеть чужую маску, личину, сущность и устремится к ним, чтобы в очередной раз сыграть лучшую роль. И пусть зрители не подозревают о спектакле, разворачивающимся перед ними, - им это ни к чему, но ему не нужны овации и цветы, признание и слава. Вернуть Тессу, расплатившись с Алларом - больше и не надо.
   Он вздохнул. Зеркало тут же запотело. Матовое отражение его глаз смотрело жестоко и мрачно. Даже ему стало страшно. А что подумают другие? Придет время - и маска полетит в огонь, к тысячам другим. Он обязательно обретет свободу - от них, от Аллара, от прошлого, что давит словно пресс.
   Он умылся, тщательно вытер лицо полотенцем и оделся.
   Затем вышел из каюты, нырнув в залитый светом коридор, где...
  

2

   ...Перед ними возвышались останки некогда величественной каравеллы, и небольшая шлюпка гребцов на всех парах приближалась к ней. Совершив полукрюк, она притормозила перед бортом. Боцман (то, что отправится именно он, а не кто-то другой, не вызывало никаких сомнений, - все слишком хорошо знали его нрав и жажду быть первым во всем, где остальные предпочли бы не высовываться) подал руку силуэту незнакомца (или незнакомки), тот легко соскочил вниз, и лодка развернулась обратно.
   По мере приближения шлюпки, в команде нарастал шум, послышались высказывания "тогда неудивительно, что это произошло", либо "все одно, и нам такая же участь". Некто поспешил ретироваться от греха подальше, полковник Лассаль, напротив, быстрыми отточенными движениями приводил форму в порядок.
   Все разговоры тотчас стихли, когда ее ножка ступила на палубу "Тауруса".
   Она была одета в темно-зеленное платье, с грациозным изяществом подчеркивающее фигуру. Голову покрывала шляпка, которая, не смотря на сумерки, не могла скрыть красоту лица. Зеленые глаза сверкали изумрудами, а тонкие элегантные ручки в перчатках вызывали немое восхищение. Когда она протянула ладонь капитану, чтобы подняться на борт, сердце перестало трепыхаться у половины команды корабля. Изящные формы тела не мог скрыть плащ, наспех наброшенный на плечи одним из матросов. Если никто и никогда не видел богов, то теперь мог без зазрения совести произнести: "Передо мной Богиня!". Такое она производила впечатление...
   - Делийя, - представилась девушка, улыбнувшись обступившей команде "Тауруса". - Графиня Делийя фон Рейн.
   Затем каждый представился перед ней, не преминув поцеловать ручку. Даже молчаливый доселе минотавр коротко отсалютовал секирой, как всегда, вычищенной до блеска. Только Дэайя с нескрываемым недовольством посматривала на нее - губы плотно сжаты, а руки сложены на груди, и ни намека на улыбку.
  -- Позвольте полюбопытствовать графиня...
  -- Делийя, - быстро поправила та.
  -- ....Делийя, - исправился в тот же миг Фредрик Орг. - Каким образом вам удалось оказаться на этом обгоревшем куске дерева, да еще и посреди океана?
  -- Думаю, капитан, здесь не место для подобных разговоров, - она слегка поежилась. - Несколько прохладно, и я замерзла. Думаю, что есть более удобное место поговорить, а я готова это сделать. Однако вам не мешало бы распорядиться насчет повышенной бдительности на случай появления пиратов. И умаляю вас, не подумайте, что указываю, как выполнять обязанности, - она произнесла это таким голосом, что капитан и не посмел возразить.
  -- Я уже отдал соответствующее распоряжение, - довольно заметил он. - Пройдемте в кают-компанию...
   Лорд Ташэ демонстративно фыркнул и вместе с помощником отправился на нос, готовиться к гипотетическому нападению...
   - Капитан, а что делать с кораблем? - спросил боцман.
   Но не успели слова сорваться с губ, как послышался треск дерева, бизань-мачта начала заваливаться на бок. Каравелла стала крениться вправо, вода вспенилась, палуба брызнула в стороны щепками и немногочисленными сохранившимися вещами. Мачта упала в воду, подняв волну. А вскоре океан и вовсе поглотил корабль.
   Все молча наблюдали, и никто не решался произнести ни слова.
   Наконец, первым подал голос Лассаль.
   - Предлагаю все же спуститься вниз. Корабль не реанимировать больше, и про него можно вовсе забыть...
   - Вы как всегда вовремя, полковник, - саркастически заметила Дэайя и первая направилась вниз, увлекая его за собой.
   Тиль проводил взглядом, как Делийя спускается в кают-компанию в сопровождении капитана и доктора. Когда она уже почти скрылась, то ему на мгновение показалось, что девушка бросила взгляд в его сторону, и он враз вспотел до кончика носа. Поэты любят описывать такие мгновения, как "судьбоносными", "фатальными", "убийственными". Вне себя от захлестнувших эмоций он расплылся в улыбке. "Какая прелестная особа... " - Тиль оценивающим взглядом прошелся по ладной фигуре графини и направился со всеми в кают-компанию, с трепетной надеждой выслушать рассказ сего чудного создания.
   "Когда женщина на корабле - это не к добру. Или я что-то путаю? Тогда что будет, если их теперь две?!" - отмахнувшись от назойливой мысли, он все внимание уделил Делийи.
   А грация ее движений была поистине уникальна. Казалось, даже пантера не сравнится с ней в изяществе походки. Каждый шаг добавлял к размеренному ритму сердца один такт, а каждый взмах ресниц, напротив, заставлял сердце на мгновение замереть. Аура уверенности, власти, некой силы исходила от этой женщины и заставляла подчиняться беспрекословно. По меньшей мере, так чувствовало себя большинство.
   Доселе молчаливый лоцман забился в угол с книжкой, так боле и не подав голос, и находился там до самого конца.
   Полковник Лассаль был нарочито подтянут и вместе с капитаном составлял ближайшие окружение девушки. При этом, отдавая уважение обоим, никто из них не мешал друг другу, стараясь выделиться, а, наоборот, скорее дополняли. Пока первый помогал сесть в кресло (без сопротивления отобранное у капитана), второй разливал игристое вино.
   Даже обычно шумный доктор, по совместительству первый помощник капитана, на этот раз вел себя пристойно, как и полагается добропорядочному джентльмену в присутствии дамы. По обыкновению, раскурив сигару, он занял место у окна, напротив леди, чтобы созерцать всю кают-компанию в целом и каждого в отдельности.
   Делийя же напротив держалась очень спокойно. Принимать оказанную ей честь было, по всей видимости, не впервой, а потому она подождала, когда мужчины, наконец, успокоятся, и спросила разрешения начать рассказ. Возражений, естественно, не последовало.
   Из рассказа выходило, что она единственная дочь графа фон Рейна, поместье которого располагается вблизи столицы Аквитона. Граф был человеком довольно своенравным, капризным, но не лишенный ума и обаяния. Очень часто к ним в поместье съезжались гости со всей страны; на приемах не раз можно было повстречать и господ из Регалата, которых обычно не встретишь у других аквитонских аристократов. Кроме того, гостями были купцы из Гедерна, по обыкновению разъезжающих по герцогству и предлагающие товары искусных мастеров из золота, серебра и прочих драгоценных металлов.
   Являясь единственным ребенком в семье (мать умерла при родах), Делийи с детства уделяли повышенное внимание. Кроме заботы, она также получила прекрасное образование в лучшем университете герцогства. Унаследовав от родителя тягу к красоте и магическим наукам, Делийя обратила свое внимание на алхимию и алфизику.
   Однажды, на одном из вечеров, которые по обыкновению родитель устраивал по субботам, она познакомилась с господином, представившимся ей Руфус Эваланшом, преподавателем кафедры магической философии в Высшем Университете Магии, расположенном в сердце Грассара - сказочном городе Апонграссар. Это был уже немолодой мужчина, пленивший ее эрудицией и обаянием.
   По словам пожилого джентльмена, в университете недавно была сформирована кафедра алфизики - новое ответвление в магии, постепенно набирающее популярность. Кроме того, он приглашал посетить Музей Магических Артефактов, в котором, опять-таки по его словам, хранилось множество уникальных вещей. Недолго думая, Делийя согласилась. И вот спустя почти год, получив благословление от батюшки, отправилась в Руанию. В Университете ее ожидали и заранее предлагали место на кафедре, приличную зарплату и домик на Тенистой Аллее. Однако судьба решила распорядиться по иному.
   На седьмой день плавания их настиг шторм, продолжавшийся недолго, но сменившийся туманом такой силы, что матросам приходилось стоять на корме и смотреть, чтобы каравелла не налетела на встречный корабль или риф.
   Это произошло, по словам, Делийи примерно сразу после полуночи.
   - ...как и положено воспитанной леди, я спала и видела третий сон, содержание которого сейчас неважно, - продолжала она. За все время рассказа никто из слушателей не сделал попытки прервать ее речь и задать уточняющий вопрос. Публика была вся во внимании.
   Тиль внимательно следил за каждым движением, причем с таким задумчивым выражением лица, что стоящая рядом Дэайя несколько раз толкала его локотком, ревнуя.
   К слову сказать, между девушками сразу же образовалось нечто вроде ледяного занавеса. Обе старались друг на друга не смотреть и за неполные полчаса не обмолвились ни словом.
   Полковник Лассаль напротив пребывал в хмуром настроении, и, по всей видимости, происходящее ему не нравилось. Девушка вызывала в нем двоякие чувства: с одной стороны, он был рад, что ее спасли. С другой же - а вдруг она приманка? Но, черт подери, очень и очень притягательная приманка. Ему вспомнились слова из книжки, что прочитал незадолго до этого, и сейчас они были весьма кстати:
   "Из всех женщин, когда-либо мне знакомых, она, внешне спокойная, неизменно безмятежная Лигея, была беспомощною жертвою бешенных коршунов неумолимой страсти. И о подобной страсти я не мог бы составить никакого понятия, ежели бы глаза ее не отверзались столь чудесным образом, внушая мне восторг и страх - если бы ее тихий голос не звучал столь ясно, гармонично и спокойно, с почти волшебною мелодичностью - если бы не свирепая энергия (оказывающая удвоенное воздействие контрастом с ее манерой говорить) безумных слов, которые она постоянно изрекала".
   Лассаль в очередной раз поразился, насколько эти слова совпадали с тем эмоциями, что он сейчас испытывал.
   - ...Проснулась от хорошо знакомого мне запаха гари и сероводорода, - тем временем продолжала Делийя. - Решив, что на корабле случился пожар, я вскочила, набросила на себя первое, что попалось под руку, и выскочила в коридор. На мое удивление, по дороге к лестнице меня никто не встретил, а тишина, царившая вокруг, навела на мысль, что экипаж забыл о моем существовании и покинул корабль. Еще больший шок я испытала, оказавшись на верхней палубе. Вокруг все тлело, кое-где догорало, а вокруг не было ни души. Испытав нечто вроде кратковременной паники, я решила осмотреть корабль.
   Оказалось, что на судне все разгромлено и сожжено за исключением той части, в которой находилась я. Экипаж, включая капитана, исчез, однако, каким образом они покинули корабль, мне неизвестно, поскольку ни одна шлюпка спущена на воду не была. Еще одной странной деталью являлось то, что характер огня был, скорее всего, магическим, поскольку пожар вскоре успокоился, когда как при обычном поджоге, корабль сгорел бы дотла, и сейчас моя скромная персона не сидела перед вами. Кроме того, исчезли практически все вещи. Так что, первой моей мыслью было, что судно подверглось нападению пиратов, экипаж во главе с капитаном сдался без кровопролития. Когда на горизонте появился ваш фрегат, я с удовольствием покинула шхуну, захватив вещи, что смогла унести.
   Но сами понимаете, господа, что данная история может показаться притянутой за уши, и довольно многого не объяснять. Однако другой поведать не могу, - Делийя закончила говорить и смочила горло вином.
   Общее мнение выразил на удивление долго молчавший доктор, чья трубка давно потухла и источала неприятный запах сырого табака.
   - Интересное дерьмо нынче плавает в океане...
  

* * *

   - Простите, миледи, но мне бы хотелось уточнить некоторую вещь, - подал голос капитан. - Обучаясь в Морской гильдии, мне встречались книги, рассказывающие об алхимии, алхимических опытах и знаменитых алхимиках. Однако, признаться честно, понятие "алфизика" мне незнакомо. Не соизволите пояснить?
   Девушка мило улыбнулась, поправила спадающую на лицо челку.
   - Конечно! - она сделала глоток вина, осторожно поставила бокал на столик и села поудобнее. - Чтобы было понятно, я начну с абстракции. Возьмем, к примеру, слоеный пирог. Помимо различного вкуса коржей, сверху он украшен лакомствами: фруктами, орехами, кремом, шоколадом и желе, к примеру. И у нас может создаться впечатление, что пирог - единое целое, тогда как он есть совокупность. Но разрезая его на куски, мы прекрасно видим содержание.
   Матушка-земля тоже состоит из слоев: черноземный, песчаный, камнистый т. д. И вкапываясь глубже и глубже, мы способны узнать много нового и ранее неизвестного. Что могут таить глубины? Мы не знаем, но стремимся это узнать! Этим занимается археология и охотники за сокровищами.
   Алфизика та же археология, только взаимодействует непосредственно с реальностью и с материей, из которой она состоит. Мы предполагаем, что окружающая нас действительность не больше чем красивые декорации, за которыми скрывается истинная сущность мира. Иначе, как предположить, откуда появилась магия и многое другое? Ведь должно было откуда-то появиться, не так ли? Нам кажется, что если полностью вскрыть первичный слой реальности, а, как вам известно, многие пользуется этим, чтобы предсказать будущее, а затем и последующий - то нашему вниманию предстанут иные возможности. Мы предполагаем: мир состоит из пластов реальности, различных по свойствам и характеристикам. Некоторые называют их "планарами", кто-то "вложенными реальностями", "параллельными мирами" - все это будет определением одного и того же! Миры бессмертны, и если мы научимся управлять ими, то вполне возможно откроем секрет вечной жизни...
   Девушка замолчала, глотнула еще немного вина. За время рассказа лицо ее слегка покраснело, волосы растрепались, но выглядела она после этого только лучше. На лицах собравшихся читалось определенное сомнение. Лассаль молчал, капитан улыбался и качал головой, не согласный с мнением Делийи; доктор веселился, стараясь при этом сохранить серьезное выражение, боцман же и вовсе вел себя странно - присел на пол с бутылкой вина, а на его физиономии читалось полнейшее непонимание.
   Только Дэ меланхолично рассматривала ноготки и вздыхала, да иронично улыбалась. Она придерживалась той же точки зрения. "Бездна меня раздери, а девчонка близко подошла к истине. Только удастся ли ей приоткрыть занавес?" Она поймала взгляд Делийи и они обе вздрогнули, почувствовав схожую силу в друг друге.
   "Как мило..."
   Тиль же некоторое время пребывал в раздумьях.
   "Проснулась от хорошо знакомого мне запаха гари и сероводорода... " - Эта фраза показалась ему странной... "Хорошо, знакомого... ", - рассуждал он. - "Но откуда? Откуда ей, девушке высших сословий, знать об этом... Ах, она же алхимией занимается..." Он вздохнул и потер лоб. "Проснулась от хорошо знакомого мне запаха Гарри... Тьфу ты, черт! О чем это я? Не Гарри, а гари....И так, что-то тут не чисто. А не стала ли причиной гибели экипажа, вот эта милая особа с чувственными губками?"
   Тиль стряхнул оцепенение от рассказа и задал вопрос, который хоть и не считал своевременным в данной ситуации, но вполне мог помочь понять, что происходит. По крайней мере, он собирался сделать это...
   - Скажите, а во время путешествия, вы не замечали никаких странностей с командой? Может это случай массового помешательства? Все-таки такая красивая женщина и посреди множества мужчин... Мало ли как это могло на них отразится...
   Она перевела взгляд на Тиля и ничуть не смутившись, однако ж, без улыбки ответила:
   - Вы мне льстите... Странностей, говорите? - она сделала вид, что задумалась на пару мгновений - М-м-м, нет. Пожалуй, нет! Видите ли, почти все время я провела в каюте и довольно редко выходила, - она поправила тонкими пальчиками волосы. - Поэтому на ваш вопрос ответить не могу. Но позвольте тогда и мне задать вам вопрос. Как ваше имя?
   Однако, ответить Тилю не удалось, потому что в разговор вмешался капитан Орг.
   - Это Тиль, наш пассажир, направляется в Каршасс, - он улыбнулся и попросил дежурного матроса принести леди горячего кофе с коньяком.
   - Уважаемый Тиль, неужели вы могли предположить, что я способна справится в одиночку со всей командой? Или же считаете меня подсадной уткой?
   - А разве нет? - вмешалась в разговор Дэайя. - Нам ничего не мешаете сделать именно такие выводы..
   - Девушки, девушки! - капитан встал между ними, словно те намеревались вцепиться в волосы друг другу. - Давайте не будем делать скоропалительных выводов! Думаю, высказанные опасения излишни! В пределах видимости нет ничего подозрительного, иначе бы...
   - ...наш милый минотаврик предупредил бы, - перебила его Дэайя. - Это вы хотели сказать?
   - Да, - отозвался капитан, несколько раздраженный тем, что его оборвали на полуслове.
   - Прошу вас не ссориться! Смею уверить, что я вам ничем не угрожаю! - сказала Делийя. - Вы сможете в этом убедиться! Я только прошу высадить меня в одном из портов Шассайн-Каара и все.
   - Думаю, мы вполне сможем это устроить, не так ли капитан? - поинтересовался Лассаль, на губах которого играла странная улыбка.
   - Ну конечно, полковник!
   Дэ, между делом оказавшись подле Лассаля, язвительно поинтересовалась:
   - Решили поближе с ней познакомиться?
   - Миледи Льен, - шепотом сказал полковник. - Оставьте ваши предположения капитану, хорошо?
   - Дэ, называй меня Дэ, - жестко потребовала она и тут же проворковала: - Нежели ты променяешь меня на нее? - и посмотрела ему в глаза.
   Тот только улыбнулся.
   - Ну, конечно же, нет! Я обещал тебя довезти и сделаю это во что бы то ни стало!
   - Только и всего? - фыркнула она. - Какой ты скучный...
   Тем временем, рядом с Тилем оказался доктор и в пол голоса, так чтобы Делийя их не услышала, прошептал:
   - Странная девица, не находите? - развернулся и без прежней улыбки добавил. - Смотрю на нее, и мурашки по коже бегут. Надо же... - и кивнув, отошел к полковнику, с которым стал о чем-то шептаться.
   А капитан и боцман вовсю угождали Делийи. И если раньше капитан производил человека очень уверенного и независимого, то сейчас словно его подменили. Боцман же только пыхтел, пытался раскурить трубку, и одновременно рассказать одну из пошлых историй из жизни. Все медленно становилось размеренным и непринужденным.
   Прошло немного времени, и народ стал постепенно зевать и посматривать на дверь.
   - Господа, извините, я очень устала и выбилась из сил, может меня кто-нибудь проводит в каюту? - вдруг спросила Делийя.
   - Ну что скажешь? - спросил Тар-он-Таг, оказавшись рядом с Тилем. Гном казалось, был невозмутим, однако в голосе едва улавливались нотки непонимания.
   - Как и любая женщина - полна сюрпризов и тайн, - устало заметил вор.
   - Позвольте мне! - попросил Дживси и посмотрел на Тиля. С пониманием кивнув, тот улыбнулся.
   - Конечно, мадам, к тому же морская болезнь не самая приятная вещь, и легче переносить ее в каюте. Тем более, как я понял из вашего рассказа, это ваш первый серьезный вояж.
   - Ну что вы! - в тон же тоне ответила она. - Морской болезнью я не страдаю... Как и недостатком воспитания.
   Тиль почтительно поклонился и улыбнулся.
   - touchИ!
   Он желал ее? О, да! Еще как! Но было в ней что-то... Что насторожило, или ему так казалось? Хотя, нет, не казалось. Из экипажа корабля выживает лишь хрупкая, домашняя девочка (из ее рассказов), которая едет в далекую страну учиться, помилуйте меня, алфизику! Или как ее там? Нет! Тысяча чертей нет! Тиль видел, как ловко снуют по вантам и реям моряки, как уверенно они чувствуют под ногами палубу. Даже он, считавший себя не самым неуклюжим и беззащитным мастером-вором, побывавший во многих безнадежных ситуациях, скорее бы сгинул! Кто-нибудь из экипажа остался бы... Должен был остаться! А тут... Женщина... И никаких последствий пережитых событий, кроме усталости...
   Тиль решил сыграть на публику, которая, к слову сказать, изменилась. Капитан, напоминал теперь светского повесу, что вьется за очередной нимфеткой, а белозубо улыбающийся Дживси кружил вокруг Делийи как пчела перед ульем. Боцман слегка напился и пытался пристать к Дэ, которая откровенно насмехалась над ним, при этом ничуть не мучаясь угрызением совести. Только Лассаль оставался по-прежнему спокойным и безмятежным.
   Улыбаясь, Тиль подошел к доктору и шепнул:
   - Зайдите ко мне в каюту минут через 15...
   Затем довольно громко и патетично воскликнул:
   -О, Дживси, этакий вы жук! Я только хотел поухаживать за дамой, как вы уж в дамках! Я не стерплю подобного!
   И выхватил воображаемый меч. "Небесный клинок" был оставлен в каюте за ненадобностью, и Тиль теперь жалел, что не может воспользоваться им для представления. Он шагнул к Делийи, и Дживси сделал вид, что собирается закрыть девушку грудью, и если потребуется - бороться с Тилем голыми руками. На лице его играла улыбка. Однако юноша остановился, и патетично склонив голову, произнес:
   - Совесть не позволяет мне разбить такую пару... Что ж... Видно такова моя судьба...
   После этого Тиль, непринужденно улыбаясь, задвинув воображаемый клинок в ножны.
   - Прошу простить и меня, пойду-ка я к себе в каюту! Передохну часок-другой!
   И сказав это, удалился с авансцены, напоследок получив от Дэ "браво, какой все-таки в тебе умирает актер..."
   Народ постепенно расходился из кают-компании по номерам, чтобы предаться сну. Ушел картограф, затем доктор с Делийей, потом кок в сопровождении боцмана, и самым последним - капитан.
   Спустя 15 минут в каюту Тиля постучал доктор, ужом проскользнул внутрь и с неким восторгом в голосе произнес:
   - Ее кожа как шелк....
   Тиль покрутил пальцем у виска.
   - Дживси, вы шутите?
   Тиль был несказанно удивлен. Да что там говорить? Он был в шоке! Еще недавно доктор производил впечатление здравомыслящего, а сейчас ведет себя словно влюбленный академант!
   - Вы всерьез ничего странного не замечаете?
   Доктор вытер пот со лба и, усмехнувшись, поинтересовался:
   - Не считаю ли я, что происходит на борту нечто странное? Да как вам сказать?! - доктор снова выглядел прежним. - Можно ли считать странным женщину, единственную выжившую на какой-то посудине, которая даром, что не утонула до нашего подхода? Можно ли считать странным нахождение на борту минотавра, который подчиняется только капитану? Можно ли считать странным, что до этого момента мы никогда не брали на борт пассажиров? Не считаю ли я странным, что боцман вечно говорит о каких-то непонятных шорохах на борту? Если это все нормально - то, что тогда считать странным? Но тогда позвольте и вам, сударь, задать вопрос: а не кажется ли вам, что женщина посреди голого океана на сгоревшей шхуне, которая увлекается алхимией и алфизикой, и о которой, признаться, я никогда в жизни не слышал, хотя и закончил университет в Аквитоне, весьма любопытна?! На мой взгляд, более загадочного рейса я еще не видел, и дай нам Иллюнорне, дойти до Каршасса живыми!
   С этими словами доктор выдохнул и уселся на стул.
   - И предложите мне что-нибудь выпить, наконец!
  

* * *

  

Лотосы.

Неверным блеском сверкает на листьях

Роса этого мира.

   Тиль вдруг вспомнил одну из многочисленных танок, что он любил в детстве. Почему именно она пришла ему в голову? Почему именно сейчас?
   - Доктор, мне кажется, не стоит пускать все дело на самотек, - спохватившись, Тиль извлек из сумки бутылку красного аквитонского вина и нож, купленный перед отходом из порта и протянул Дживси. Тот не долго думая, очень проворно вскрыл бутылку - просто точным и резким движением срубил горлышко. Тиль тем временем извлек "Небесный клинок" и пристегнул его к поясу под удивленным взглядом доктора.
   - Расскажите, доктор, почему вы считает все это странным? Мне бы хотелось услышать ваши предположения, и если они совпадут с моими, тогда... Тогда и подумаем. Рассказывайте!
   - Как появилась Делийя и что в ней странного, думаю, вы и без меня чувствуете! - ответил доктор. Он плеснул себе в стакан на два пальца и залпом осушил его. - Что касается Вас, то уже все сказал - мы никогда не брали пассажиров. С чего вдруг капитан изменил этому правилу - я не знаю. Возможно из-за денег! А может, вы ему очень понравились!
   Он плеснул себе еще немного вина и выпил.
   - Что касается минотавра...
   Наверное, вам известно, что минотавры обитают в Подземных Лабиринтах. Да, в тех самых подземных лабиринтах. - Закивал головой доктор в ответ на удивленный взгляд Тиля. - И они не выходят на поверхность по пустякам. К нам он присоединился в прошлом рейсе, когда мы возвращались в Ханут из Каршасса. Ничего не могу сказать о нем плохого, но факт его присутствия на корабле сам по себе интересен.
   А теперь решайте: неожиданный заказ, неизвестный пассажир, странная пассажирка, да минотавр, который слушает только Фредрика и никого более. Никакой связи на первый взгляд. Кроме одной ... - тут доктор сделал театральную паузу и сказал. - Мы все оказались в одно время на одном корабле посреди океана. И как вам? Попахивает серой, не так ли?
   Присев на койку, Тиль подтянул под себя ноги, и стал с любопытством наблюдать за эскулапом.
   - Дживси, а что такого особенно в капитане? Вы же должны знать его! Или я ошибаюсь? Он новый? Или вы на этом судне тоже недавно?
   Доктор отставил бутылку в сторону и спросил:
   - Уважаемый, вы всегда такой въедливый?
   В общем-то, объяснить, почему он считает именно так, а не иначе, не представилось возможности. Во-первых, снаружи раздался вскрик. Доктору, равно как и Тилю, хорошо знакомы подобные крики, потому что один не редко слышал его на операционных столах, а второй - от своих врагов, пусть земля им будет пухом.
   - Ну вот, началось! - проговорил доктор и рассмеялся. - Крик явно не женский...
   Вот оно... Началось... Когда дело доходит до кровопролития, это означает что до развязки рукой подать. Или ему всегда так лишь казалось?
   На пару сантиметров вытащив меч из ножен, Тиль лишь хмыкнул на последнюю реплику Дживси и рванулся в коридор.
   - Интересно, а как там Делийя? - вдруг спросил он у Тиля. - И на этот раз все проспит? А? Как думаешь?
   "Делийя..."
   Тиля безрассудно устремился вперед, крикнув:
   - Надо ее проверить! Она моя!
   Он точно помнил, как располагались каюты на главной палубе. Они выскочили в узкий коридор, который был еще пуст и спокоен, но вот-вот готов был взорваться, как потревоженный улей. Где-то недалеко была каюта капитана. Завернув за угол, он полностью освободил клинок от ножен, и, не останавливаясь, ногой с размаха высадил дверь в одну из "пассажирских" кают, осматривая ее в поисках женщины...
   - Ну уж нет! - воскликнул доктор и рванулся в каюту вслед за Тилем; в руке блеснул скальпель. - Пропускать такое шоу я не собираюсь!
   Перед их взором предстала Делийя, но в отличие от предыдущей встречи, оценить ее величие и красоту было несколько проблематично.
   Широко раскинув руки, рядом с разбитой вазой, на полу возле кровати, с закрытыми глазами, в неудобном положении, свидетельствующим о том, что произошедшее было не по собственной воле, находилась Делийя, графиня де Рейн. Прядь ослепительных волос наполовину прикрывала лицо, отчего внешний вид девушки, достойный кисти великого художника, излучал одновременно страсть, вызывающую желание обладать ей, и невинность дитя, горячо любимого родителями.
  

* * *

  
   Беспомощно взглянув на Дживси, Тиль мотнул головой, указывая на тело.
   - Это по твоей части...
   И не мудрствуя лукаво, Тиль встал в дверях. На всякий случай, мало ли что может случиться...
   Доктор оказался подле тела девушки и пощупал пульс. Затем быстро осмотрел тело, приоткрыл веки, чтобы посмотреть на зрачок.
   - О, мой друг, с ней все в порядке. Обычная реакция светской дамы. Чуть что - сразу в обморок.
   Он встал, быстро смахнул со столика графин с водой и в тот же момент вылил его содержимое на лицо Делийи. Затем приподнял голову графине, чтобы та не захлебнулась.
   - Что? Что произошло? Почему я на полу?
   Послышался ее тихий, слабый, но преисполненный достоинства голосок.
   - Вы потеряли сознание, - утешил ее доктор. - Но теперь все в порядке. Не будь здесь нас с Тилем, лежали бы до завтрашнего вечера и пропустили бы все самое интересное...
   -Что случилось?
   - Почему у него в руке меч?
   - На нас напали?
   - Как? Кто? Зачем?
   Вопросы полились из девушки один за другим.
   - Не спешите с расспросами, мы сами пока не в курсе... Нас больше интересует, кто кричал. Вы не подскажите?
   Девушка приподнялась и принялась поправлять платье.
   - Извините, я ничего не слышала, - ответила она чуть смущенно.
   Стоявший возле двери Тиль не преминул возможностью, чтобы вставить колкость.
   - Вы представляете? Она ничего не слышала... - обратился он к доктору, затем перевел взгляд на девушку: - Делийя, свет моих очей! Вы случайно дым-глиной не балуетесь?
   И посмотрев на доктора, Тиль вопросительно приподнял бровь, хотя объяснения с большим желанием услышал бы от нее...
   Тем временем, в коридоре, за которым бдительно присматривал Тиль, был пуст. Ни одной живой души не появилось с тех пор, как они покинули каюту.
   Спустя некоторое время, когда Делийя уже пришла в себя, в дальнем конце коридора раскрылась дверь, и оттуда вывалился человек. Причем вывалился из каюты капитана. Тиль услышал слабое "помогите!".
   После этого тело больше не шевелилось.
   Появившийся в конце коридора человек, вынужденно прервал возникающий обмен колкостями. Сплюнув на дощатый пол, вор скользнул к пострадавшему
   - Дживси! Еще один пациент! Мне кажется, сегодня ночью их будет предостаточно! Вероятно, я буду вашим помощником, ведь вам нужна защита, не так ли? Мы не можем себе позволить потерять врача... Тем более я всегда любил врачевание...
   Все это Тиль произнес, уже подходя к человеку на полу.
   - А вы полагаете, что он не последний? - учтиво поинтересовался доктор.
  

* * *

   Штурман Норберт-Дрозд был немного напуган, и вы поймете почему.
   Представьте ночь и легкий туман. И вдруг на пути фрегата возникает огромная скала, выросшая из моря. Ее темный силуэт с остроконечной вершиной, как указующий перст, дырявит небо. Казалось, еще чуть-чуть и они столкнутся.
   Норберт судорожно крутанул штурвал, прошло мгновение - и они обогнули скалу.
   Не успел он порадоваться, как ему сообщили о том, что на пути у них таких водных преград намеренно. Наверное, они сбились с курса и оказались в неизвестном районе, и что вероятнее всего, недалеко от берега, иначе как объяснить наличия такого количества скал?
   Норберт попросил сообщить об этом капитану.
   Одни из помощников по имени Даврик ринулся вниз по лестнице, только чудом не столкнувшись с одним из матросов, затем свернул направо. Каюта капитана располагалась на одном палубе с другими.
   Прежде чем войти, он постучал, но ответа не услышал. Однако его удивило, что дверь оказалась не заперта, и от удара кулака открылась.
   - Капитан?! Вас просят подняться наверх...- осторожно произнес он, заходя в каюту. Однако фраза захлебнулась на полуслове, когда вдруг в глазах заплясали круги, пол оказался перед его носом, вдоль по позвоночнику прошла волна боли, и спасительная темнота накрыла одеялом. Он только успел коротко вскрикнуть.
   Ему показалось, что в мозг вонзили сразу тысячи иголок. За точность сравнения не ручаюсь, но ощущения лучше от этого не стали. Прошло совсем немного времени, прежде чем он пришел в сознание и смог украдкой осмотреться.
   Увиденное не производило никакого желания, кроме как опорожнить желудок. Что он, собственно, и сделал.
   Перед ним, прислоненный к стене каюты, с вывернутыми кишками, без глаз, с галстуком из языка находился капитан судна Фредрик Орг. Не узнать его было трудно - он по-прежнему был в том же костюме, что и несколько часов назад, когда его видели в последний раз.
   Даврик позвал на помощь. Он едва смог приподняться на корточки. Тело опутала слабость и кружилась голова. Ползком, так чтобы не потерять сознание, он медленно направился к выходу.
   По пути его два раза вырвало, один раз на несколько минут терял сознание. Но вот желанная ручка двери перед глазами, и из последних сил тянет на себя. Дверь поддается, и он просто грудой еще живого мяса вываливается в коридор. Прежде чем окончательно потерять сознание, Даврик замечает в коридоре человека.
   - Помогите!
   Говорит он, и тьма снова окутывает его....
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   По. Э.А. "Лигея"
   Тиль.
   Сеть пещер под вторым материком Руанией, откуда пятьсот лет назад было вторжение вампиров и минотавров. Однако после Битвы Богов они уединились и стараются не показываться на поверхности. Минотавры очень независимые и неразговорчивые создания, преданные и принципиальные. Увидеть минотавра считается плохим знаком.
   Разновидность легкого наркотика. Маленькие шарики из дым-глины, как правило, набивают в трубку и курят.
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"