Аннотация: "А король-то голый!" (С)............. Не кончается пытка...
Ночь.
Смотреть на родной двор с высоты крыши пятиэтажного дома было... мягко говоря - непривычно. Особенно, если ты стоишь на самом краю покатого жестяного настила, а внизу под тобой с периодической неожиданностью вспархивают отвратительные грязно-серые голуби, разбрасывая вокруг себя короткие кривые перья и крупные комья пыли. Когда Аксин описывал подобный момент в своей книги - он и не думал, что все величие сего момента может так отвратительно пахнуть... Ну, чем там обычно пахнет на крышах? Крышами, по всей видимости...
- Ну что? Какие у нас правила игры? - Услышал он за спиной неизменный бесцветный голос.
- Кто упадет с крыши - соответственно проиграл. - Мрачно улыбнулся Аксин. - Все как в моей книге. - Он равнодушно пожал плечами, даже не подозревая, какую мысль только что доверил дьявольскому разуму.
- Так значит, как в твоей книге? Договорились.
Наверное, на этом моменте мужчине полагалось улыбнуться. И Аксин, поддавшись секундному порыву, забыв о так сказать, некой "невидимости" сопровождающей его тени, обернулся, оторвавшись от созерцания пятнистой, как шкура мертвого далматинца, февральской земли... Незнакомца нигде не было. Ну совсем нигде... Вся поверхность крыши старого кирпичного дома полностью открывалась глазам писателя, являя свою пустынность. Лишь треугольный навес выхода на чердак со скрипящей дверью, покосившаяся рогатая антенна и зависшая, совсем низко, как будто искусственная нереально-желтая луна.
"Полнолуние" - отметил между делом Аксин... И вдруг замер от неожиданной мысли, вспышкой озарившей его сонное сознание.
Полнолуние... Последняя его книга называлась "Полнолуние". Его любимый момент в этой книге, когда главный герой на крыше высотного здания - небоскреба в огромном мегаполисе, сражается с гигантской птицей... Он был автором-фантастом и за реалистичность своих произведений не ручался... То есть, за дальность-близость их расположения на расстоянии от правдоподобности. Ох, сколько раз он мечтал оказаться на месте своего бесстрашного персонажа... В отличии от него, правда, Аксин не обладал некоторыми качествами супергероя - недюженной силой, горой мускулов и бластером с лазерным прицелом... Да и страницы его жизни на данный момент были окрашены не в огненно-фантастический цвет города из будущего, а в чахлую палитру всех бледных оттенков крайнего района маленького городка. Зато сам он, оказывается, был наделен величайшей глупостью... И как он мог вот так вот легко себя подставить, доверившись коварному демону из его самых страшных кошмаров?
- Вместо небоскреба - старая пятиэтажка. Вместо супергероя в плаще - я в домашнем халате и тапочках на голую ногу... - Принялся рассуждать вслух Аксин. - Я мог бы с успехом сыграть роль подружки героя, но пятого размера груди на мне тоже нет, как и развевающегося на ветру платья... - Он замолчал, с ужасом понимая, что его личный демон, наверняка подслушивающий где-нибудь за карнизом, с радостью исполнит его неосторожное желание... Но когда ничего более сверхъестественного не произошло, продолжил. - Тогда что же будет атаковать меня в данном случае?? Стая голубей?
В пронизанном снежными нитями воздухе по-прежнему ничего не менялось. Лишь где-то вдалеке загудела электричка и пару ударов отстучали колеса. Чем дольше Аксин молчал, тем страшнее ему становилось от мысли, что что-то может нарушить эту звенящую от напряжения тишину...И что-то все-таки нарушило.
Сначала ему показалось, что какому-то из его соседей посреди ночи вдруг пришла в голову сумасшедшая идея выбить ковер... Короткие хлопки, раздающиеся в глухом пространстве напоминали именно это. Но... для ударов палкой по плотной ткани, хлопки повторялись слишком часто... и громко. Писатель осторожно и слишком медленно, как в фильмах - момент с эффектом замедленной съемки, - повернул голову на звук и... банальным образом замер, открыв рот. Первое, что пришло ему на ум при виде приближающегося к нему объекта, была книга Михаила Афанасьевича Булгакова... От ужаса его память напрочь отказывалась воспроизводить название, но там определенно было что-то о гигантских змеях и птицах. Они летали и ползали по России времен сороковых годов и пожирали по дороге зазевавшихся жителей. И вот сейчас Аксину казалось, что он попал именно в это произведение... Потому что в его собственном он сражался с некой помесью птеродактиля и сороки, а тут... тут на него просто напросто надвигался огромный, полтора метра в размахе крыльев, разбушевавшийся голубь.
Весь этот краткий анализ ситуации занял каких-то пару секунд, после чего Аксин как-то на удивление вовремя бросился в сторону и все, что его задело - это бархатистое прикосновение кончиков перьев на крыле исполина и поток плотного воздуха. В следующее мгновение он уже почувствовал себя лежащим на спине, на заснеженной крыше родного дома. То есть не то, чтобы почувствовал (последнее обстоятельство, кстати, не переставало его смущать), просто, низкое густо-чернильное небо вдруг оказалось располагающимся почти что на его лице. Откуда-то сбоку послышался довольный хохот. Аксин с трудом повернул голову и со смутной высоты своего положения смог лицезреть безмятежную фигуру незнакомца, восседающую на вершине треугольной кровли над проходом на чердак. Закинув ногу на ногу и подперев невидимую физиономию рукой, демон наслаждался зрелищем. И снова в темноте Аксин мог лишь различить нездоровый, какой-то влажный блеск белков его глаз и два завитка волос по бокам головы, смутно напоминавших короткие рожки... Посреди них эффектно смотрелся круглый диск луны. Демон при таком зловещем мистическом оформлении напоминал неизвестного египетского бога.
- Не отвлекайся, Аксин. - Тихо произнес он, перестав вдруг смеяться.
Писатель поднял взгляд и, сдавленно крикнув, перекатился на бок, минуя встречу лицом с когтистыми лапами огромной птицы.
"Ну да, не люблю я голубей... Но я же на них охоту не устраиваю!" - Недовольно подумал Аксин в перерывах между неуклюжей попыткой подняться с колен и прыжком вправо.
- Что мне делать?! - Униженно взмолился он, обращаясь к человеку (человеку ли?), увлеченно наблюдающему за их с голубем состязанием.
- Тоже, что ты делал в книге, друг мой. - Развел руки в стороны человек.
- Но там все было по-другому!
- Так это и не книга, Аксин... Тем оно и интереснее. - Один светящийся в темноте глаз на мгновение погас. Должно быть, демон ему подмигнул.
- Вы все равно не заставите меня признать, что жить интересно! - Отчаянно выкрикнул писатель, вдруг начиная понимать смысл всей этой затеянной игры.
- А ты уверен, что то, что происходит с тобой сейчас - происходит в твоей жизни?.. - Тихо произнес мужчина... но только так, чтобы его жертва этого не услышала.
Понимая бесполезность беседы с самим собой, демон никак не мог избавиться от любви к дешевым театральным эффектам.
"Сколько лет в этом мире существую, а все от людских недостатков не избавлюсь". - Недовольно подумал он и снова переключил все свое внимание на забавное зрелище, разыгрывающееся по его сценарию.
Аксин прекрасно помнил, что в его книге герою, дабы справиться с чудовищем, всего лишь и нужно было, что выстрелить пару раз из своего оружия - чуда техники из мира будущего. У него же из оружейного арсенала были только лишь... Хлопанье гигантских крыльев в очередной раз донеслось совсем близко от его головы. Аксин быстро стянул тапок с левой ноги и с размаху запустил им в морду птицы.
- У тебя внушительный потенциал! - Подбодрил его "болельщик" с чердачного навеса.
Голубь на мгновение замешкался, будто завис в воздухе. Вроде бы даже, на морде (или что там у птиц?) промелькнуло глубочайшее изумление... А затем и негодование. И он с новой силой и яростью ринулся в атаку, заставляя замученного писателя, в который раз, уклониться в сторону. Аксин выполнил произвольный прыжок - аля приставной шаг в сторону, беспомощно взмахнул руками, чувствуя, как крыша неожиданно заканчивается как раз под голой ногой, и... мир подпрыгнул куда-то очень высоко, а потом и вовсе завалился назад...
Птицы не было. Ничего больше не было. Только голая стена перед глазами. Ну, не совсем голая... В схеме из межкирпичных щелей. И пальцы, судорожно сжимающиеся на загнутом остром краю железного настила на крыше. Аксин на секунду закрыл глаза... Аксин на секунду представил, как его тело, оторвавшись от последней жалкой опоры - опоры на точке соприкосновения "подушечки пальцев - холодная крыша", летит к земле - застывшей грязевой массе. Будто в замедленной съемке - взмах руками и долгое падение. Один метр и семьдесят восемь сантиметров, семьдесят четыре килограмма, развивающиеся на разрезе воздуха и тела, темные, неудачно подстриженные еще осенью, волосы... Все это за какие-то три секунды минует пять слепых темных окон и с силой ударится о жесткую поверхность планеты Земли. Сила притяжения... Ударится - и рассыплется. На энное количество частей тела. Или кусков мяса. Или нечетное число тонких длинных костей. И первая дворовая собака, мучаясь бессонницей, унесет в зубах кисть его руки, пока его глаза будут наблюдать за этим с отделившейся от тела головы...
Эта мысль пролетела в голове писателя за микроскопическое мгновение... И вселила в нее нечто, отдаленно напоминающее страх. Опасение... За свое жалкое существование. За СВОЕ.
- Да помогите же мне! - Не выдержал он.
В его воображении голодная дворняга уже догрызала последний палец на его побагровевшей руке.
- Тебе себя жалко? - Раздалось откуда-то снизу. - Поверить не могу.
Аксин с изумлением опустил глаза, замечая знакомый силуэт в окне своей же собственной квартиры, вздрогнул нервно и разжал руки.
День второй.
Пробуждение скорее было похоже на возвращение с того света. С какого именно, Аксин не могу уточнить, но почему-то подразумевал, что не из того самого, где ангелы летают на облаках, а волки дружат с ягнятами... Кстати, о волках и ягнятах... Куда делся его демон??
Все то, что произошло... секунду назад (или это было вчера вечером?), оно привиделось ему, или действительно было?
"Дверь!" - Подумал писатель. И устремился в коридор, забыв даже накинуть халат.
Дверь... Сегодня с ней произошла уже новая метаморфоза. Если можно было так назвать совсем полное исчезновение его старой металлической двери и возникновение на ее месте...
- Твою мать... - Выдал первое пришедшее в его голову определение Аксин. - Что за чертовщина?
Почему-то на ум ему сразу же пришло воспоминание о его далеком безрадостном детстве. А точнее - об одной его важной для него детали.... Розовая жвачка. Розовая вишневая жвачка, одна из тех, которые продавались по три копейки за штуку в том самом магазине на углу его дома. Сейчас на месте этого магазина дешевый ночной клуб с прискорбным названием "Жажда жизни". На входе его верзила размером два на два Аксина, накачанный, как персонажи его книг, здоровый и непрерывно жующий жвачку... Вполне возможно, что ту самую - из их общего далекого детства. И именно ее ему напоминала блестящая растянутая субстанция, вытянутая в некую трубу с резными стенами.
Бело розовый тоннель, сокращаясь и стягиваясь, вибрировал, стягивался, как живое бьющееся сердце. С той лишь разницей, что стенки его обливались не кровью, а настоящим липким и ароматным вишневым соком. Вишни... Эти ягоды всегда напоминали Аксину маленькие шарики из крови убитого вишневого дерева. Наверное, в жизни живого, настоящего Аксина, эти символы имели бы какое-то значение. А так...
Очевидно, этот омерзительно-притягательный водоворот должен был временно выполнять роль его обычной металлической двери. И он просто шагнул в него. Стены уже не просто содрогались неровной человеческой дрожью, а сжимались, сужаясь и закручиваясь по спирали, подобно гигантской воронки из живой плоти. Аксин уже чувствовал, как нечто, наполненное теплым и бьющимся, мягко и влажно прикасается к его плечам и рукам, будто толкая его вперед, туда, где стенки сужаются, превращаясь в нечто плотное и закрытое.
"Сейчас этот стеноворот меня расплющит". - Подумал Аксин, но назад пути не было. Неведомая сила гнала его вперед, будто река с бурным течением.
Тело его объяла розовато-белая, мокрая материя. Он задыхался от сладко-терпкого запаха, закрывая глаза, закрытые бордовой пеленой.... И тут вдруг понял, что именно напоминал ему этот живой, бьющийся коридор... Это был почти что как бы процесс рождения. Но как будто наоборот.
"Получается, что когда ОНО меня поглотит - я умру? Или возрожусь заново?" - Раздумывал невозмутимо писатель, когда грудную клетку его уже стягивали резиновые горячие объятия. - "Родится снова?.. Зачем? Еще одна скудная, тяжелая жизнь? Я не хочу... Я не вижу в ней смысла..."
И тут Аксин понял. Что-то было не так... Непривычно. И от этого тяжело и увлекательно одновременно.
Он ЖИЛ. Как герои его книг - он жил. Насыщенно, по-настоящему, интересно. Он впервые был самим собой. Слабым, трусливым, тщедушным, больным, одиноким... Но собой. Отныне он для себя - главный герой своей жизни. Он вдруг понял это так явственно и отчетливо, что эта мысль показалась ему самой важной, самой ценной и замечательной. Самой потрясающей из всех тех мыслей, которые приходили к нему во время написания его книг. И когда голову его облепила непрозрачная пленка из тонкой, рубиновой ткани, покрытой едва заметными разветвлениями тонких вен, он уже был счастлив... Наверное, впервые в жизни. Он опустил веки, стремясь спасти уязвимые глаза от инородного вторжения едкой жидкости, а когда открыл их... Вокруг были обычные бетонные стены его прихожей, покрытые старыми выцветшими обоями.
- Вот это и называется родиться заново. - Над ним, скрестив руки на груди, возвышалась обычная человеческая тень. - Ты счастлив?
- Меня тошнит. - Пожаловался Аксин. - А с каких пор вы появляетесь днем? Или я снова забыл, что живу по земному времени и сверялся с часами из параллельного мира?
- Скорее из тонкого...
- Что?
- Ничего. Просто мы становимся с тобою все ближе и ближе... Вот, ты и видеть меня начал...
- Начал видеть? Погодите... Вечером вы кажитесь мне несколько объемнее... То есть утром вас как бы вообще нет?
- Я всегда был рядом, Аксин. Но человеку свойственно приближаться к миру теней, когда землю окутывает вечер. Хотя, к тебе это уже и не относится. Тьма накрывает мир... и человеческие сердца. Страхи, страсти, потаенные желания... и мы.
- Демоны?
- Можешь меня и так называть. - Засмеялся... видимо все-таки демон.
- А как вас, таких, звать на самом деле?
- Сущности. Порождения. Тени... Чудища из-под детских кроватей...
- То есть сейчас... Сейчас я вижу вас потому, что стал ближе к вашему миру? Поэтому вы пришли утром? Или сейчас уже день?
- День, утро... - Поморщился человек (тень? Сущность?). Аксин не мог этого видеть, но определенно знал. - Как же вы зависимы от этого понятия - времени. А ведь его даже и не существует! Это так по-людски - создать себе заботу и поставить себя от нее в зависимость.
- Ответьте мне! Я вижу... мир теней... Это плохо?
- Но ведь тебе это нравится. Ты все поймешь, Аксин. Совсем скоро. - Расхохоталась тень... И плавно стекла на пол, будто растаяла, да превратилась в его, Аксина, собственную... Худые руки, длинные ноги, узкие плечи.... Корявая, вытянутая тень на грязном, давно не мытом полу.
- Вернитесь! - Попросил Аксин! - Я хочу знать!...
- Тогда иди за мной... - Произнес голос в его голове.
"За мной - в мир теней". - Понял писатель. И шагнул вперед...
Демон протянул ему руку. Аксин, немного подумав, схватился за нее... И ощутил на ладони пустоту.
- Еще не время. Но ты узнаешь мое прикосновение... Я же обещал. Главное, иди за мной.
И тень выросла на высоту его роста из пола... И отразилась на стене. И он шагнул в нее, как в свое отражение... Как в дверь... Проваливаясь в толщину...
В стене было прохладно... В бетоне были щели и небольшие дыры, как в дорогом сыре твердых сортов. Дымчато-пыльное составляющее щекотало нос. Аксину было невероятно любопытно, как же пахнет старый бетон, но запахов он, увы, не чувствовал, как и вкусов. Это было странное и пугающее ощущение - не ощущать.
- Иди за мной. - Скомандовал человек-тень-сущность. И исчезла в следующем тонком слое стены.
"Никогда не думал, что в нашем доме такие толстые перегородки". - Думал Аксин. - "Стоит только кому-то начать ругаться с женой или мужем по поводу потраченных пятидесяти рублей, как все жильцы, вплоть до первого этажа, с полным на то правом и возможностью могут вникнуть в суть беседы и даже принять в ней участие... А тут, поди ж ты, столько времени плутать в полуметре".
- А куда мы, собственно, направляемся? - Поинтересовался Аксин, испытывая даже нечто похожее на интерес к происходящему.
Кажется, его демону удалось его... вроде как слегка встряхнуть.
- Я хочу показать тебе кое-что. Пусть пока что это будет сюрпризом для тебя...
- Ваш вчерашний сюрприз мне не понравился! - Запротестовал писатель.
- Я так и знал! - Неизвестно чему обрадовался его невидимый собеседник.
Аксин продолжал следовать за ним, не видя ничего, кроме сизой застывшей массы перед глазами, однако каким-то левым чутьем угадывая, куда направляется его гид по неизвестности.
"Абсурд... Это все абсурд какой-то! Одно дело - писать о фантастических происшествиях... И совсем другое - участвовать в них".
- Но ты ведь не удивлен? - Спросил чужой голос в его голове. - А все потому что, где-то внутри себя ты всегда хранил уверенность, что подобное - существует...
- Что - подобное? - Разозлился Аксин. - И, кстати, я бы не хотел, чтобы внутри меня были бы еще и вы.
Голос как-то двусмысленно усмехнулся и умолк. Но ненадолго.
- Ты же всегда мечтал побывать на месте своих героев.
- У моих героев... У них все не так...
- Не так интересно?
- Мне не интересно.
- Врешь. - Голос расхохотался.
"Вру". - Согласился мысленно Аксин, сомневаясь, впрочем, что его мысли останутся его сокровенным.
В его книгах все было совсем не так. В его историях все было спланировано, сюжеты следовали определенной схеме и четкому смыслу. Здесь же не то чтобы схемы не было... По мнению Аксина, в том, чтобы гулять в бетонной стене, периодически утыкаясь в железные балки, - вообще не было никакого смысла. Однако, они блуждали в этом непроглядном куске дома вот уже несколько минут. Или он снова что-то упустил и время опять обогнало его понимание о нем?
И тут стена оборвалась. То есть, правильнее будет сказать - сломалась. Будто бы перед ними внезапно возникла тонкая пластина грязного мутного льда в коричневатых разводах. Тень, снова почти осязаемая и напоминающая живого человека, протянула вперед обе руки и слегка надавила. С тихим звоном, звучащим, как плеск замерзшей воды, стена развеялась в воздухе на мельчайшие частицы и еле заметные крупинки пыли. Аксин и его провожатый синхронно сделали шаг вперед и очутились в безграничном сияющем янтарном пространстве. Аксину на секунду показалось, что у него помутилось зрение. Или рассудок. Или все вместе, учитывая, что его органы чувств в последнее время отказывались служить ему как подобает. Все вокруг было таким медово-бежевым, как будто они утонули в сыпучих песках.
- Пошли. - Скомандовал его демон, как-то незаметно вернувший себе облик настоящего человека. Почти настоящего... Не считая легкого исходящего от него белесого сияния и иллюзии отсутствия объема. - Ты хотел впечатлений - и ты их получишь.
Почему то это заявление писателя совсем не обрадовало, хотя по долгу его призвания он и должен был радоваться подобным приключениям. Но за последние дни пищи для размышлений ему было больше, чем достаточно и разум его не справлялся, не успевая переваривать, анализировать и усваивать полученную информацию.
- Почему вы вообще думаете, будто бы знаете, чего я хочу?? Кто вам это сказал?
- Твои глупые книги.
- Мои книги - глупые?! - Задохнулся от возмущения писатель. - Да что вы вообще понимаете в...
- Глупые. - Отрезал мужчина убежденно. - В них нет ни слова правды о тебе самом. Они так же мертвы, как и я и... Ладно, не важно. Они так же мертвы, как и мир, в котором ты сейчас находишься. Они - то, что могло быть в тебе. Ты сам отрезаешь куски от своей души и вкладываешь их в искусственные листы бумаги, наивно полагая, что сможешь увековечить в них своё существование. А между тем, в них нет ни йоты тебя. Они мертвы... А все, что ты делаешь - это жалкие попытки уравнять свой тусклый, но живой мир с иллюзорным сиянием альтернативной реальности.
- То есть вы хотите сказать, что все мои истории... мертвы так же, как и вы? Но вы же существуете!
- Да. И все, что ты пишешь - существует так же... Но - ЗДЕСЬ.
Демон сосредоточился на своих словах. Несмотря на долгий опыт, насчитывающий многие и многие десятки лет, он не мог поручиться за себя, что не сболтнет лишнего. Нужно было быть осторожнее и вести этот разговор тоньше... Тоньше. А лучше и вовсе прекратить его.
- Здесь - это где?.. В... Тонком мире?
- Запомнил? Умница. Но ты ведь и так многое знаешь... Пока еще на образном уровне, но понимаешь все, что происходит. Ты же не глупый мальчик, Аксин.
- А я и вообще не понимаю, если хотите знать, чего вы так заинтересованы моей личностью. Ничего интересного в ней нет.
- Это мы с тобой позже обсудим... А сейчас, расскажи мне...
Аксин раздраженно полу-вздохнул, полу-прорычал нечто нечленораздельное, что должно было подразумевать его недовольство этой просьбой.
... - Почему ты так не любишь людей?
- Они глупые... - Хмуро покачал головой писатель. - Ну, в большинстве своем.
- А себя ты любишь?
- Не очень.
- Почему?
- Я неудачник.
Мужчина в ответ лишь пожал плечами.
Они шли по странному помещению, ступая, будто по мягкому ковру, хотя Аксин и не ощущал этой мягкости. Просто ноги их будто утопали в чем-то вязком, но не липком. Это могло напоминать что угодно - глубокий ворс, пластилин, сухую траву на выжженном солнце поле, горшок с медом... Но скорее всего это просто было пространством шафранного цвета, и ничем больше.
- Ты так не думаешь.
- Эмм?
- Ты не считаешь себя неудачником. Это не вяжется с твоим высокомерием и королевским комплексом. Скорее ты бы назвал себя несправедливо обиженным жизнью...
- Какая...
Аксин оборвал себя на половине фразы. В карамельно-янтарной массе что-то зашевелилось. Еще раз... Он инстинктивно сделал шаг в сторону мужчины, справедливо полагая, что тот в этом странном месте должен держаться увереннее.
- Мы пришли. Познакомься. - И он указал рукой куда-то вглубь золотистого тумана, в котором отчетливо двигался чей-то силуэт. - Тот, кто изучает внутренний мир людей.
- Психолог?
- Нет! - Раздраженно отмахнулась тень. - Я же сказал, как его зовут! Тот, кто...
- Я понял, понял... - Заворожено повторил Аксин.
Туман постепенно рассеивался и то, что он видел теперь, занимало все его внимание. В первые секунды картинка перед глазами его удивила... Но то, что он мог наблюдать далее - заставило его ноги прирасти к полу... то есть к той невесомости, в которой они находились, а глаза расшириться от ужаса и удивления.
"Это все... не по-настоящему". - Заверил себя писатель. И на этом успокоился...
Обстановка, выплывающая постепенно на свет из небытия, напоминала врачебный кабинет. Пожалуй, кабинет обычного дантиста со средней зарплатой, жалкими амбициями и ленивой медсестрой. Несколько кресел с погнутыми ручками, ржавчина на железных приспособлениях, устаревшая техника... И по человеку на каждом кресле. Сосчитать количество людей и кресел не представлялось Аксину возможным, потому что весь этот удивительный ряд заканчивался в какой-то сияющей, расплывчатой пустоте. Да и многого ему видеть не нужно было... Того, что происходило перед его глазами, было достаточно, чтобы запомнить этот день на всю жизнь.
Грузный толстый мужчина в грязном халате колдовал над очередным "пациентом". Что именно он делал, увидеть не представлялось возможным, так как стоял он спиной к ним и своею же тучной фигурой загораживал голову пациента. Все, что мог видеть Аксин - это ноги человека в кресле, периодически судорожно подрагивающие и сгибающиеся в коленях. Аксин вытянул шею, пытаясь заглянуть за спину врача (врача?) и, борясь между любопытством и ужасом, разглядеть, что же именно там происходит.
- Не бойся, обойди его, он тебя не увидит.
- Но почему?...
- Мы немного на разных уровнях. Он глубже, а мы - выше.
Аксин нахмурился, пытаясь понять услышанное, но потом бросил это пустое занятие по разгадыванию символических головоломок и осторожно обошел "Того, кто изучает внутренний мир людей". Под ногами его, обутыми в нелепые домашние рваные тапки, один из которых он потерял вчера в неравном бою с голубем-исполином, и который самым чудесным образом вернулся под его кровать сегодняшним утром, постепенно проступал затоптанный, когда-то белый кафель. Небольшие квадраты, чуть больше его сорок первого размера, исчезали под его шагами и занимали его в данный момент, казалось, больше всего на свете. Наверное, потому что он просто боялся поднимать голову.
- А вы? - Обернулся он к своему демону.
- А я уже все видел. - Произнес тот и нарочито скучающе зевнул.
Кресло, как и предполагал Аксин с самого начала, было старым, поломанным в нескольких местах и проржавевшим на сгибах. Кресло начиналось четырьмя тонкими ножками и продолжалось конвульсивно вздрагивающим человеческим телом. Ногами... В одном ботинке, это Аксин почему-то четко запомнил... В обычных синих джинсах... Потом тело продолжалось собственно туловищем в запачканной чем-то ярко-красным, рубашке... Он не хотел размышлять на тему происхождения этой красной жидкости... Заканчивалось тело головой. То есть не совсем головой, а ее частью. А вот в том, чем заканчивалась сама голова, и было самое интересное... Потому что голова этого несчастного не заканчивалась вообще...
- Не вздумай терять сознание на самом интересном месте. - Строго произнес его провожатый, неожиданно снова оказываясь за его спиной.
Аксин крепко зажмурил глаза и теперь стоял, покачиваясь от неожиданной слабости и борясь с подступающей тошнотой.
- Я не хочу... - Произнес он умоляюще.
- Смотри, смотри, деточка... - Ласково произнес демон и провел ладонью перед его глазами.
Спасающая темнота сейчас же исчезла, а страшная картинка теперь уже воцарилась на внутренней стороне плотно сжатых век писателя. И на ней продолжалось действо... Голова заканчивалась ровно спиленным краем. И в полой, как могло показаться со стороны, ее внутренности, копались две огромные волосатые руки в белоснежных хирургических перчатках. То есть, когда-то, наверное, эти перчатки и были белоснежными, но сейчас они были густо измазаны чем-то желто-серым. Но самым ужасающем во всем этом представлении являлось даже не то, с каким хладнокровием рылись эти руки в черепе несчастного... А то, с каким удивительным спокойствием лицо этого самого несчастного воспринимало весь происходящий с ним процесс. Спиленная наполовину голова усиленно что-то жевала, подправляла пальцем длинный поседевший ус над тонкой губой и со спокойной задумчивостью взирала на Аксина бессмысленным взглядом. По морщинистому лицу удивительного пациента стекала рубиновая капля, завораживающая в своей медлительности, так же неторопливо проползала по щеке и капала с подбородка на веселую рубашку в цветастой окраске. Что-то в этом изуродованном лице казалось писателю невероятно знакомым...
- Аа-аа... - Попытался он поделиться своими внезапными мыслями со своим провожатым, но оказался способен лишь на жалобный стон.
- Да, да, Алексей Александрович, это именно он... Твой незабвенный коллега, - в прошлом успешный писатель-мистик, а в настоящем - обитатель нашего городского Дома Сумасшедших.
- Но-оо... - Покачал головой Аксин, борясь с головокружением и приступом тошноты одновременно.
- Знаешь, что самое забавное в этой ситуации?.. - Демон, наверняка с хитрым прищуром, повернулся к писателю. - В данный момент он пишет очередную свою книгу... Жаль, что после того, как его в четвертый раз поймали гуляющим в неглиже по Звездному проспекту, его книгу уже никто не напечатает... Какой бы гениальной она не была.
Широкая физиономия оперирующего врача была наполовину скрыта маской-повязкой, а на лоб его была надвинута простая хирургическая шапочка. Видны были лишь кустистые брови и маленькие глазки без ресниц.
- Но как он может одновременно находиться и здесь - и там? - Удивился писатель.
- А ты уверен, что ты Весь - Здесь?
- В каком смысле? - Аксин на всякий случай быстро ощупал себя руками. - Вроде бы... я осознаю, что я здесь. Наверное, именно поэтому я еще не в Сумасшедшем доме...
На это Демон лишь еще раз громко расхохотался, запрокинув голову наверх. Аксину на секунду померещилось, что он видит очертание отдельных прядей волос на голове тени и отблеск на влажных желтоватых зубах. Любопытство одновременно сковырнуло со дна души и страх и опасение.
- А ты уверен, что ты вообще - один? - Продолжил, как ни в чем не бывало, человек совершенно серьезным голосом.
- Я не страдаю раздвоением личности! - Огрызнулся сердито Аксин.
Он все еще не мог оторвать закрытых глаз от кровавого завораживающего зрелища. Абсурдная обыденность и спокойствие, сопровождающие происходящее, вселяли леденящий ужас и вызывали противоречивые чувства.
"Все это слишком... жутко, чтобы быть настоящим". - Решил Аксин.
- Знаешь, что меня забавляет в тебе больше всего?
Писатель предпочел промолчать в ответ на это заявление.
- Ты совершенно спокойно воспринимаешь те вещи, которые должны бы были действительно тебя напугать... И при этом прилагающиеся к ним детали и мелочи, вводят тебя в подобный ступор...
Огромный мужчина в маске хирурга, между тем, продолжал оперировать. Теперь он достал откуда-то с пола небольшой железный сундучок, поставил его на подставку, прикрепленную к креслу длинной изогнутой железкой, щелкнул замком и запустил испачканную в красно-желто-серой массе руку в его недра. Судя по тому, что рука исчезла в нем наполовину, сундучок содержал в себе какое-то потайное дно... Рука повозилась пару секунду в неведомом Аксину пространстве и... извлекла на золотистый свет край прозрачной ткани с непонятным рисунком. Вместе с тканью на пол посыпались какие-то бусины, блестящие камушки, обрывки кожаной ткани, шелковые ленты... Настоящая шкатулка юной девушки-мечтательницы... И все было бы совсем романтичным, если бы хирург (или патологоанатом, или кем он там назывался?), не начал бы собирать рассыпавшийся хлам с холодных грязных плит и засыпать это во вскрытую голову несчастного бывшего коллеги Аксина.
- Что он делает? - Прохрипел Аксин, теряя голос.
Впервые за последние несколько дней, он мог поймать себя на мысли, что чувствует себя в безопасности рядом с некогда ужасающим его существом.
- Он... всего-навсего открывает портал. - Пожал плечами демон. - Он сам - птица низкого полета. И просто... - Человек в халате врача перестал засыпать в раскроенный череп бусины и теперь двумя руками тянул за уголок призрачной материи. -... просто передает с высших граней - в низшие.
- А мы на какой грани? - Аксину казалось, что у него потихоньку начинает съезжать крыша.
- Я - на всех сразу. А ты - на одной.
- А что он... передает? И зачем?
- А это уже куда более сложный вопрос... Информацию передает...
- Какую?!?
Демон молчал и не шевелился... Воздух вокруг них постепенно начал сгущаться и темнеть. Аксин почувствовал прилив внутреннего жара и внешнего холода одновременно, как будто перед потерей сознания. Голова у писателя закружилась еще больше... Он схватился за виски двумя руками, наконец-то открыл глаза и... Отшатнулся. Перед ним, из непроглядной чернильной тьмы, возникло лицо человека, едва освещенное тусклым золотистым светом. Желтоватые отблески выделяли высокие скулы, впалые щеки и выдающийся вперед подбородок. На лбу - темнеющая каштановая челка. Прищуренные глаза блестят и светятся голубоватым светом...
- Опасную! - Хрипловатым, приятно царапающим барабанные перепонки голосом, произнес человек... - Ту, которую использовал и ты!
Голос принадлежал его демону...
Не успев оправиться от одного потрясения, Аксин застыл, пораженный увиденным. И не сдвинулся бы с места ни за какие проценты, потому что вокруг была лишь чернеющая пустота и неизвестность.
- Опасную, ядовитую, сладкую... - Прошипел рядом с ним его демон. - Ту самую, которую ты так любишь...
Воздух, превратившийся уже в какую-то застывшую, вязкую массу, покрывался кристалликами льда и на глазах расходился трещинами. Казалось, еще немного и он рассыплется на острые и тонкие осколки и они с его демоном окажутся в настоящей пустоте...
- Что происходит?! - Запаниковал писатель, напоминая сам себе пугливую девицу из его романов.
Он бы, само собой, предпочел бы быть отважным победителем неизвестности, но... в книгах такие герои были отважными лишь потому что и они сами и он, автор, прекрасно знали, чем закончится их страшные приключения. Аксин же не только не мог знать, чем закончатся их путешествия по граням, но и что это вообще такое - грани и иже с ними.
- Ныряем! - Скомандовал демон и исчез в темноте.
Аксин, от ужаса потерявший способность принимать самостоятельные решения, кинулся за ним следом. Тело его сейчас же объял леденящий холод. Холод колол кожу миллионами острых иголочек, однако, вдыхаемый писателем, превращался в обжигающий жар. Жар проникал в легкие, спускался по венам и полностью заполнял опустошенное тело Аксина. Кровь его превратилась в раскаленную лаву, а по рукам и ногам пробежала невольная судорога. Глаза его съедала темнота, а голова кружилась так сильно, что Аксин вдруг понял, что теперь прекрасно знает, что чувствуют персонажи из его книг, которым удавалось побывать в далеком космосе и испытать на себе ощущение невесомости. Он, продолжая пребывать в замороженной пустоте, то падал куда-то, то переворачивался вверх ногами, то резко взлетал... или снова падал?.. А потом... Потом ему показалось, что тело его расслаивается надвое и... Аксин с легкостью вышел из себя же самого и оказался в том же зубоврачебном кабинете, из которого с таким страхом выскочил несколько секунд назад.
- Ну вот, теперь мы выше. - Произнес знакомый до дрожи голос за его спиной. - И глубже... - Добавил он печально. - Здесь тебе еще бывать не приходилось, Аксин.
- Где здесь? - Пробормотал он...
Странное это было состояние... Писатель будто бы одновременно видел себя со стороны и действовал... А ведь он только что убеждал своего демона в том, что не страдает раздвоением личности!
- Неужели ты еще ничего не понял, Аксин? - Искренне удивился демон. - А я вот думал, что ты мальчик умный.
- Значит мы в тех самых тонких мирах, да?.. - Аксин повернулся, в надежде увидеть силуэт живого человека вместо привычной серой тени, но наткнулся глазами на пустое зубоврачебное кресло.
- Это твое. - Произнес кто-то незнакомый совсем рядом с ним.
Писатель отпрыгнул в сторону, закрываясь руками от возможной опасности и наткнулся спиной на что-то... или кого-то
- Не шевелись. И просто смотри... - Прошептал ему на ухо демон, на которого и облокотился еле живой писатель на подгибающихся ногах. - Ты должен знать, что с тобой обычно происходило на самом деле...
Коренастый силуэт "Того, кто изучает внутренний мир людей", с медлительной решительностью направлялся в его, Аксина, сторону. В руках он сжимал что-то тряпичное, развивающееся с такой силой, будто в помещении гулял сильнейший сквозняк. Однако сам Аксин не ощущал ничего, что могло бы напоминать ему хотя бы легкое движение воздуха в этом прозрачном пространстве.
"Ощущать!" - Вдруг пронзила его неожиданная догадка. - "Я ощущаю! Я могу чувствовать!"
- Меня тошнит! - С искренней радостью поделился он со стоящим за его спиной демоном, забыв на секунду о приближающемся к нему мяснику в белом халате.
- Радость-то какая... - Усмехнулись за его спиной.
- Я чувствую свое тело!
- Если хочешь прочувствовать его еще лучше - можешь дождаться, пока тебе вскроют голову. - Равнодушным голосом изрек мужчина. - В отличие от упустившего свое второе тело, твоего несчастного коллеги, ты то в полной мере ощутишь всю прелесть этих столь желанных тобою ощущений. Хотя я, признаться честно, с интересом полюбуюсь на содержимое твоей головы...
- Так что же мне делать? - Помертвевшими губами прошептал писатель, делая еще один шаг назад.
Тряпичная материя в руке хирурга расплывалась в воздухе, превращаясь в широкое, полупрозрачное покрывало, изрисованное знаками и символами. Подобное тот совсем недавно извлекал из кованого сундука для сумасшедшего мистика. Аксин вдруг со всей ясностью осознал, что продолжение всей этой истории будет удивительно похожим на участь его коллеги.
- Заберите меня отсюда! - Потребовал он у демона.
- Ты же хотел знать...
- Вы меня сюда притащили! Вы не сказали мне, что это будет опасно!
- Разве не об этом ты мечтал всю жизнь?..
- Я об этом писал, а не мечтал! - Чуть не зарыдал Аксин. - Я не готов испытывать те же ощущения на самом себе! - Он обернулся, собираясь высказать в невидимое лицо своего спутника все, что думает о происходящем в его жизни в последнее время, но не увидел за своей спиной ничего, кроме зияющей дыры в стене. В дыру пробивался серебристый свет, делая щель в воображаемой стене похожей на большое кривое зеркало. Кривое - потому что в проеме ее виднелась искаженная реальность. Та самая, которая осталась где-то... за гранью. Он видел свой город будто бы с высоты птичьего полета. Маленький провинциальный городок, занесенный Сибирскими снегами и окруженный высокими сопками в хвойных лесах. Железная дорога в отдалении извивалась, как большая полосатая змея, исчезая в извилинах ущелий и пропадая в тени деревьев. А где-то, совсем далеко, сияла тонкая лазурная полоса одного из самых огромных и чистых Русских озер... Он почувствовал нечто, напоминающее ностальгию по реальности... Но вдоволь насладиться проникающим чувством светлой тоски ему помешал огненный отблеск, который писатель уловил боковым зрением и который вернул его в осознание происходящего...
Теперь в руках хирурга пылал огонь. Языки его плясали, извиваясь и протягиваясь, как лучи, в разные стороны, ощупывая холодный воздух, как щупальца большого красного осьминога.
"Точно ребенок-мутант тянет свои ручки к свету"... - Пришло странное сравнение в бедовую писательскую голову.
И, конечно, сейчас же вспышка огня превратилась в орущего младенца с огромной головой и синеватой кожей. Этого чувствительная натура Аксина выдержать уже не смогла и, выразившись громко и отнюдь не интеллигентно, он бросился к тому самому проему, связывающему его пусть с искривленной, но настоящей жизнью. Спину его сейчас же обожгло раскаленным прикосновением. Перед лицом полыхнул пожар, окутывая его лицо дымом... Дым медленно превращался в материю, испещренную неразборчивыми рисунками и иероглифами, и, подобно липкому полиэтилену, облепил его голову... Аксин в последнем порыве вскрикнул, пытаясь воззвать к помощи своей верной тени, но та, а точнее Тот, как назло, куда-то запропастилась, оставив писателя на верную и очевидную погибель. Если не физическую, то... Какую? Сакральную? Ментальную? Астральную? Разбираться в терминологии у Аксина времени не было... Да и в самих терминах он разбирался слабо.
Однако, как и в прошлый раз, это не помешало ему видеть все, что происходило с его ослабшим телом...
Символы на удушливой материи постепенно увеличивались, росли, как генномодифицированные сорняки, извивались утонченными узорами и превращались в вытянутые, худые фигуры, напоминающие нечто среднее между растениями и людьми. Они исполняли какой-то психоделический ломанный танец, кружась в сумасшедшем хороводе вокруг писателя, набирая скорость и продолжая расти и расти...
- Это твои страхи! - Услышал он внутри своей головы голос, который прозвучал, как спасительный гонг на ринге, где боролось его слабое сознание с психологическим давлением. - Не беги от них... Все равно - не убежишь.
- Помогите мне! - Ничего другого Аксин произнести не мог. Очевидно, эта фраза стала его навязчивой идеей.
Ему было страшно... Страх, липкий и сжимающий горло, душил его, накрывая собою последние проблески мысли. Существа, сейчас более всего напоминающие обычных фольклорных чертей с рогами и изгибающимися хлыстами-хвостами, продолжали свои издевательские пляски, теперь уже вокруг него самого. Они выросли до размера здоровой собаки и излучали красно-фиолетовые лучи, которые, скользя по незащищенным участкам кожи писателя, вызывали странные, будоражащие ощущения. Они роились вокруг него, как черные блестяще мухи в жаркий день у открытой банки с вареньем... Видно, Аксин со всеми его комплексами, да фобиями был для них сладким пирожком.
"Неужели все эти страхи - мои?.."
Аксин закрыл лицо руками, согнулся, прижимая подбородок к груди, и приготовился к тому, чтобы окончательно и бесповоротно сойти с ума...
- Сейчас мы опустимся еще ниже. - Решительно скомандовал демон, силуэт которого с трудом угадывался за мельтешащей массой из омерзительных извивающихся тварей.
- Вытащите меня... Наверх... Не хочу ниже... - Замотал головой Аксин, не открывая глаз. - Я хочу домой... В Настоящее...
- У тебя уже не хватит сил... - Задумчиво протянула тень с явно проявившимися человеческими чертами. - Но мы можем попробовать... Не теряй себя! - Скомандовал он напоследок...
И снова скользнул куда-то в черную дыру, появившуюся неожиданно, будто зияющая рана в сумрачной воздушной стене. Аксин с грустью взглянул в проем между тенью и светом, попрощался с белым миром, кинул быстрый взгляд на клубок теней, сплетенный из хлыстообразных хвостов и гибких тел... и нырнул вслед за своим демоном.
Они находились в его квартире. Это Аксин понимал точно. В его спальне. Он, его демон и... Тени. Они как будто обвивали его комнату, как ядовитые вьющиеся растения. Расползались по стенам, растекались по полу, оплетали стол и высокий, на длинной ноге, ночник. Да и с самой комнатой было что-то не то... И дело было не только в едва ощутимом понимании чужого воздействия, чего-то темного... В спальне было страшно холодно... и просто - Страшно. И окна... они были выбиты. И голуби... Голуби были там, с той стороны окна, на карнизе. Серые, растрепанные и грязные. Аксин содрогнулся... По телу его проходили странные вибрации, а сердце билось так, будто он только что повторил подвиг олимпийского чемпиона - рекордсмена. Причем, судя по тяжелому дыханию - он очень старался...
- Тебе знакомо это место, не правда ли?
Неподалеку, как всегда, держался его спутник. Теперь он приобрел заметные очертания осязаемого человека. Это был мужчина, высокого роста, с прорезавшейся в темных волосах сединой, с узкими светящимися голубыми глазами. Однако облик его все еще был скрыт будто бы в тени. Так, словно он, Аксин, находился на солнечной стороне, а его демон разговаривал с ним из глубокой пещеры, стоя где-то в отдалении. На него свет почти не попадал и скрывал его подробные черты в сумраке.
- Мы все еще Там?
- Хуже, малыш, мы еще ниже. - Демон сделал к нему пару шагов, но контрастное освещение от этого не изменилось. - Считай, что мы - в чертогах твоего подсознания... Мрачноватое место, да?
- Вы хотите сказать, что эта комната... Что я ТАК воспринимаю свою комнату?
- Да ты и на жизнь то на свою посмотри... Это все твое восприятие, Аксин.
Серые грязные стены, постоянный холод и сквозняк, свинцовое небо, игры теней на потолке, отблеск невидимого огня на крошеве разбитого стекла... И нечто, что Аксин не мог объяснить, но мог почувствовать... Все это исходило от существ, которые продолжали заполнять пространство вокруг них. Они необъяснимым образом влияли на внутреннее состояние писателя. И на температуру его тела - тоже... Странно это было. Только что его знобило, и вот, пожалуйста, теперь его телом постепенно завладевал жар. Какой-то нездоровый это был жар. Морок, возбужденная дрожь и сладостное ощущение где-то в глубине, внизу живота.
- Эти тени - мои страхи и...?
- Догадываешься, я смотрю?.. Вот и славно. Да... и твои желания. Все то запретное, темное и сладостное, о чем ты мечтаешь в глубине своего подсознания. Все твои пороки, запретные мечты, нереализованные вожделения... То, в чем ты боишься признаться сам себе, будучи весьма пуританским юношей. - Мужчина усмехнулся.
- Сладкие, черти, да? А ты, мальчик-умница, оказывается еще какой развратник!
Писатель прикрыл глаза, чувствуя, как скулы покрывает жгучий румянец. Как при высокой температуре... Он с ужасом чувствовал, как к рукам его прикасаются чьи-то теплые шершавые, как будто шерстистые пальцы с длинными, загнутыми когтями, скользят по запястьям, по щиколоткам... Влажные горячие губы мазнули по мочкам ушей, нашептывая что-то неприличное и возбуждающе-возмутительное. Ощущение это было мерзкое, темное, запретное... И очень манящее. Как чувство голода, как жажда. И твердая внутренняя уверенность, что жажду эту можно насытить прямо сейчас, легко, быстро и главное - с гарантией великолепного удовольствия. Противостоять этому чувству было очень сложно... невозможно. Чувство это заполняло его изнутри, как нечто чужое. Оно завладевало его телом, устраиваясь в нем, уверенно располагаясь и заставляя думать и чувствовать то, от чего в нормальном состоянии Аксин просто напросто сгорел бы от стыда. В буквальном смысле рассыпался бы кучкой пепла у ног его демона. Это же чужеродное заставляло его расстилаться у ног его демона отнюдь не бестелесной выгоревшей пылью... Это толкало его на жуткие, странные поступки, потому что в следующую секунду он, поддавшись на невнятные уговоры теней, уже шагнул в самую жаровню из сплетенных темных тел, тонких длинных лап и жгутообразных хвостов. Там, среди пульсирующей массы из горячих тел было тепло, как во влажном раскаленном пару. И чем больше он вдыхал этот сладковатый пар, тем смелее и раскованнее становился в своих порывах.
- Да ты так и совсем пропадешь. - Услышал он чей-то насмешливый голос.
Кто-то, он уже слабо понимал, кто, оказался в этом водовороте рядом с ним. Кто-то, чьего лица он не мог видеть, зато мог ощущать исходящую от его тела энергетику. Он, ощущая только вибрации чужого тепла, повинуясь незнакомым порывам, потянулся к этому теплу руками, плохо понимая, что именно собирается делать и что же именно нужно ему от этого, незнакомого, но какого-то близкого тела. Пульс его участился до невозможного для живого человека ритма. Наверное, не будь он во власти странных запахов и ощущений, он бы испугался сумасшедшего сердцебиения. Да и собственных поступков, в первую очередь, тоже.
- Я хочу пропасть Здесь... - Выдохнул он, проталкиваясь через тугие узлы из скользких сущностей, напоминающих уже гигантских змей и морских угрей. - Остаться, нав...
- А ты не слишком ли раскалился, мальчик? - Перебил его Демон поспешно. Он, казалось, был искренне удивлен. Однако нотки превосходства и насмешки из его голоса не пропали.
Аксин протянул руку, проводя по странному золотистому сиянию, окружающему неясный силуэт существа. Что-то знакомое было в его голосе, в его фигуре. Уже почти не тень, но и не человек... Сияние было осязаемым и оставило на пальцах мягкий сухой след. Ощущение это писателю понравилось, и он поддался вперед, стремясь прочувствовать его глубже и по возможности всем телом. То, что исходило от существа - было еще более пьянящим и каким-то своим, менее пугающим. А он, между тем, уже едва различал то, что вращалось вокруг него огромным темным водоворотом. Яснее всего он видел вибрирующее сияние и продолжал тянуться к нему. Жар постепенно становился невыносимым и ему казалось, что еще немного, и он выжжет его изнутри, оставляя только оболочку и две темные дыры на месте глаз. Эта мысль его почему-то страшно веселила. Ему вдруг захотелось избавиться от собственного тела, оставшегося там, в реальности, насовсем. Стать бесплотным духом и раствориться в своих собственных ощущениях. И в том силуэте, что усмехался, глядя на него из-под дымки золотистого света.
- В тихом омуте... - Вздохнул силуэт и вдруг сам протянул руку вперед, привлекая к себе юношу, обнимая его за талию и прижимая к себе. - Осторожнее со своими желаниями, детка.
Наверное, если отбросить все нравственные нормы и не заострять внимание на двусмысленности происходящего, эта картинка могла бы выглядеть даже эстетично... С легким намеком на эротичность. И Аксину почему-то даже не казалось ненормальным, что его обнимает мужчина-демон-тень, или кем он там был... Ему было настолько хорошо в этих руках с удивительной, скрытой в них незнакомой силой, что он просто расслабился, подчиняясь головокружительным мыслям и домыслам.
...