"Влюблённые в безумие или трагедия Лисандра Харта".
История четвёртая.
Область работы доктора Флоренса.
Я вернулся в отель очень поздно.
Когда я зашёл в прихожую, Марисоль уже копошилась в связке с ключами, чтобы запереть дверь.
- Боже мой! - вскрикнула толстуха и уронила связку.
- Добрый вечер, - пробубнил я.
Оставляя за собой грязевые лужицы, мне удалось прошлёпать до лестницы. Я чувствовал себя отвратительно, с меня стекали чёрные потоки. "Папарацци здорово повеселились бы, застань они меня в таком виде" - успел подметить я прежде, чем надо мной повисла туча злее той, что заливала Верджлэнд.
- Это что за дерьмо?! - простонала хозяйка отеля, спускаясь со второго этажа. - Какого чёрта?!
Она брезговала спуститься на пол, чтобы не заляпать длинное голубое платье. Мне стало невыносимо смешно от собственного вида, но ещё больше от запудренного лица Лайзы. Была ли это попытка выглядеть моложе или ночная маска, выглядела она ужасно!
- Отлично выглядите, - не удержался я.
- Ни один постоялец не посмел заляпать грязью мой паркет! Ни разу! - буйствовала хозяйка. - Чёрт тебя побери, Лис Харт, пойди, смой с себя всё и ступай ужинать!
- Но госпожа, кухня закрыта... - начала Марисоль, но ей пришлось замолкнуть.
- Неужели за дверью громыхают грязевые тучи?
- Нет, мэм. Я пару раз поскользнулся в лесу.
- В лесу? Ты не пошёл по дороге?
- В такую погоду это было бы разумнее, но меня волновали другие вещи.
- Идиот! - простонала женщина. - Нужно подогреть еду.
Я был счастлив, что меня собирались покормить. Решительно тронувшись с места, я тут же получил зонтиком по голове.
- Куда?!
- Помыться в номер, - жалобно простонал я.
- Ступай в котельную, - проворчала Лайза, аккуратно минуя грязевой поток, - испачкаешь меньше. Вещи оставь там же - Марисоль займётся.
У толстухи дёрнулись щёки.
- Ни к чему, Марисоль, - успокаивающе произнёс я. - Просто выкинете в помойку.
Я ещё отпирал дверь котельной, когда с кухни слышались ругательства Лайзы. Пришлось приложить немало усилий, чтобы деревянная доска с отверстием для ключа подчинилась. Я прошамкал в просторное помещение и даже нащупал выключатель.
Старая ванна и ржавый кран... условиями меня не баловали. В тусклом свете мерцающей лампы я стал раздеваться. Одежда бесформенной кучей легла в углу, прикрыв собой испорченную обувь, а я торопливо стал обмывать тело. Реки грязной жидкости уходили в трубу из-под ног. Вода лилась неравномерно: сначала слегка тёплая, затем терпимо горячая, под конец я смывал остатки мыла кипятком. На ощупь я приблизился к зеркалу, отгоняя клубы пара вокруг себя.
Я долго всматривался в покрасневшие и опухшие глаза. Лицо в отражении было, конечно, моим, но оно было мрачным и задумчивым. Различные мысли кололи мою голову изнутри... позади, в тумане я замечал очертания женщины. Моя больная фантазия рисовала её лишённой любой одежды. Она, неподвижная и голая, стояла позади, у противоположной стены. Я лениво обернулся, но никого не заметил... Я вновь встретился с собственным отражением - и тут не на шутку испугался. Справа от меня, широко распахнув томно-голубые, почти лазурные глаза, смотрела молодая женщина... почти девочка (об этом говорило стройное тело). Её светлые влажные волосы слиплись за плечами. Девушка испугалась почти так же сильно, как и я. Мы упрямо смотрели друг на друга через отражение. Неведомая сила сцепила наши взгляды и не отпускала.
- Кто ты? - почти шёпотом спросил я.
Она закричала с такой силой, что мне пришлось пригнуться и заткнуть уши. Звуковая волна такой силы могла расколоть запотевшее зеркало в два счёта! Когда звон в ушах стих, дверь резко распахнули.
- Вот, - мне бросили мягкую материю, - надень! Еда ждёт, а я хочу спать.
Я быстро натянул халат кофейного цвета, снова заглянул в зеркало, но пар растворился вместе с незнакомкой. Ни одной трещины на стекле, ни одного доказательства увиденного! Порой я начинал задумываться над предостережением Патрика... нахождение в клинике могло ли дать такое количество впечатлений, чтобы вызвать галлюцинацию? В коридоре я нагнал Лайзу, расхаживающую в голубом платье.
- Мэм! Вы не слышали крик в котельной?
- Нет.
- Не может быть, девушка кричала. У вас точно нет новых постояльцев? Кажется, кто-то был в котельной, молодая женщина...
- Ты - последний и единственный новый постоялец. Марисоль оттирает паркет, а я подогревала на кухне. Никто не заходил в котельную помимо тебя.
Она остановилась и неожиданно коснулась моего лба.
- Вроде, не болен. Жара нет.
- Девушка, - упрямо твердил я, покрепче заматываясь в длинный халат, - там была девушка!
Лайза продолжала пожимать плечами. В конце концов, сидя перед тарелкой горячего супа, я отказался от того, что видел. Горячие пары могли слегка пошатнуть моё сознание, - вполне разумное объяснение. Несмотря на пожиравший желудок голод, я задумчиво помешивал золотистый бульон. Я пытался разложить по порядку всё увиденное и услышанное за день... меня заинтриговал случай пациента из 166 и многих других до него. Я чувствовал, что Мелани, мягко говоря, симпатизирует мне, но и она пыталась держать меня в стороне от практики в клинике.
- Как прошёл день?
В точности, как и вчера вечером, Лайза сидела напротив меня. Перед ней стояла такая же тарелка супа и два куска хлеба.
- Хорошо, в общем, - тихо ответил я.
- Что же так?
- Работа оказалась тяжелее, чем я предполагал.
Только сейчас во мне проснулось смущение. Я сидел в одном банном халате, без нижнего белья перед немолодой женщиной. Мне захотелось быстрее покончить с едой и отправиться в свою комнату - предстояла кропотливая работа с текстом.
- Неудивительно. Гадкое место. Люди, живущие в том особняке, редко появляются в городе, - в основном за тем, чтобы закупить продукты. Ни одна душа не знает о чертовщине, творящейся там.
- Чертовщине?
- Будто ты не заметил? Парень, вроде, наблюдательный, - Лайза криво усмехнулась. - Присмотришься, заметишь.
- Не думаю. Персонал, показался мне, вполне обыкновенным и радушным.
- Ты случайно не о грудастой брюнетке с манящей улыбкой говоришь?
Я удивлённо посмотрел на неё.
- Да-да, - снова усмехнулась хозяйка, - о ней.
- Вы знакомы с Мелани, секретаршей доктора Флоренса?
- Секретарша? Виделись пару раз. Она спускалась в город к портному. Грешница эта дамочка не меньше и не больше моего. Не вздумай подчиниться ей, Лис Харт, некоторые женщины и вправду демоницы.
- Хотите сказать, что ей не стоит доверять.
- Ни в коем случае!
Я покончил с едой, поблагодарил хозяйку и отправился наверх, пообещав вернуть халат утром. Марисоль злобно поглядывала на меня, выкатив губу, пока я поднимался по лестнице.
Рюкзак не был так сильно испачкан, как моя одежда. Дождевая вода смысла почти все грязевые комочки. Я с успокоением откопал свой блокнот, перелистал пару листов и стал заново переписывать заметки. Лэптоп составил мне компанию на несколько часов. Я торопливо стучал по клавиатуре, но под конец понял - я всё ещё был далёк от начала. У меня отсутствовал главный герой, которому должна была быть посвящена целая книга. Откинувшись на твёрдую спинку стула, я стал рассуждать: женщина или мужчина? Кто он, мой несчастный герой?
Сумасшедший мужчина. Скольких мог тронуть такой персонаж? Чаще всего моими героями были именно мужчины или подростки. Этим никого нельзя было удивить... но ведь мужские персонажи привлекают больше внимания. Аннотация могла собрать широкий круг читателей... Ну а сумасшедшая женщина? У неё могло быть не меньше обожателей. Женская аудитория самая весомая, иначе как бы существовали романы и эротически-драматические истории. Героиню, сошедшую с ума из-за житейских трудностей или измены мужа, могли принять очень хорошо... но будь герой женского пола, это здорово усложнило бы задумку со всех сторон. Как говорит мой агент, ЗАДАЧА С ЗАГВОЗДКОЙ - ЗАДАЧА С ИЗЮМИНКОЙ. И я решился рискнуть! Писатель не имеет права облегчать себе жизнь, и уж тем более, сюжет.
Обрадованный неплохим началом я вновь развернул к себе лэптоп. Настала очередь образа. Моя героиня не могла быть рыжей - это сразу выделило бы её, как нечто неправильное и броское, каштановый цвет волос - типично, а брюнетка - не к этой истории (ненадолго вспомнилась Мелани, но я быстро пришёл в себя)... оставалась блондинка... Вспомнив безумие в котельной, я совершенно чётко представил хрупкую фигуру, светлые пшеничного оттенка волосы и испуганные девственно-лазурные глаза. Я вздрогнул от посетившей меня удачи. Призрак перед зеркалом оказался фантазией моего воображения. Это был готовый образ сломленной девушки, ещё слишком юной, чтобы прожить нечто подобное. Удовлетворённый проделанной за один день работой, я проверил дверь и лёг спать.
Не помню, что конкретно мне снилось, но помню, что это был насыщенный красками сон. Я видел обрывки Вселенной, наблюдал волнения океана и восхищался сменой дня и ночи... всё это мешалось перед глазами, перетекая из одного состояния в другое. Само мироздание раскрывалось передо мной подобно цветку, и я чувствовал себя идиотом, потому что не мог разобрать скрытого смысла. Мне стоило быть внимательнее... но во всей этой странной путанице я замечал кое-что общее - тень высокого человека. Она падала на землю, воду и даже воздух (не знал, что такое возможно). Казалось, эта тень ждёт чего-то особенного. Я ей был безразличен, она ждала... и наблюдала. А что если человек, которому принадлежала готическая тень, вторгся в мой сон намеренно? Что если я то и был ему нужен? Тогда мне стоит прервать сон... лучше оставить Его одного, пока не поздно...
БРЕДОВЫЙ СОН ЗАКОНЧИЛСЯ.
Стоило обзавестись "ловцом снов"... Я не старался искать причину на пустом месте, но раньше мне не приходилось задумываться над тем, что приснилось. Конечно, каждому известно, сон - это отражение сильного переживания: радости или печали. Мне показалось странным, что и во сне я знал это... понимал, что происходящее переворачивается только в моей голове! Прошло слишком мало времени, чтобы требовать отдыха.
Я открыл глаза, тут же вскочил на ноги и сломя голову понёсся в душ. Солнце только встало, но до клиники приходилось добираться добрых полтора часа, может, и дольше. Пошарив в сумке, я не нашёл ничего абсолютно белого, а в такую рань магазины ещё не работали. Кемп мог придраться к моей одежде, но это не стоило того, чтобы придти в "Дом счастья..." только к середине дня. Моя основная задача на предстоящий день - поймать мистера Флоренса буквально за руку. Что-то мне подсказывало, что большая часть персонала не должна была подпускать меня к нему... но я собирался обойти их всех и переговорить с доктором Флоренсом лично. Также я верил в слова Лайзы - Мелани выглядела дико возбуждающе и чрезвычайно опасно. У дамочки были свои ответы на всё.
С такими мыслями я покинул отель и направился в клинику по той же дороге через площадь. Стихия смилостивилась, но её последствия в виде глубоких луж и покосившихся деревьев доказывали, что она прошлась по Верджлэнду с немалой силой. Улицы пустовали, и проезжали редкие машины тех, кто начинал работу раньше других. По знакомым меткам на стенах почти одинаковых и ничем не впечатляющих домов я оказался перед входом в лесопарк. Кусты дикого шиповника всё также угрожающе качались из стороны в сторону.
- Привет, Лис!
Я обернулся на весёлое приветствие.
- Чёрт! Алекс, что ты тут делаешь в такую рань?
- Решил проверить свою гипотезу. Я оказался прав, вы любите начинать работу с утра.
- Долго ждал?
- Нееет, - спрыгивая с обрушенной стены, ответил юноша, - не больше десяти минут.
Алекс вызвался снова меня проводить, раз уж мы столкнулись. Я согласился, - он был лучшей для меня компанией. Мальчик жаловался на отсутствие сети у половины города из-за страшного ветра. Оказалось, что сила ливня оказалось катастрофической для некоторых заведений.
- У миссис Дрю, цветочницы в соседнем квартале, в ближайшее время не будет покупателей, так как дерево, упавшее вчера ночью, разбило единственное окно магазина и снесло почти все стеллажи. Дядя Реджи не смог развести молоко как обычно - перед гаражом навалилась куча обломков.
- И часто такое случается?
- Несколько раз в год.
- Я думаю это связано с горами, - предположил я, - они ведь неподалёку.
- Да, - согласился Алекс. - Мне самому придётся ремонтировать домик на дереве.
Я усмехнулся.
- Домик на дереве?
- У меня есть младшая сестра, - возмущённо ответил мальчик, - она любит там играть. Я давно повзрослел и обитаю исключительно в своей комнате.
- Ладно-ладно, я ещё спрошу у твоей матери.
- Вот ещё!
Мы преодолели большую часть пути, весело разговаривая и перешучиваясь. На юноше была лёгкая ветровка, очень удобная, на мой взгляд, и высокие кроссовки. Алекс смешно вышагивал рядом со мной, а мне приходилось поспевать за ним.
- Вы вчера возвращались по этой дороге?
- Да. Ужасная дорога, я перепачкал все вещи!
- Я не об этом, - серьёзно ответил мальчик. - Вчера кое-кто потерялся. Парень и девушка, приблизительно мои ровесники.
- Не знаю, мог ли я заметить кого-то в ливень. Честно говоря, вчера меня пару раз затянуло в грязевые ямы.
- Город у нас сравнительно небольшой, поэтому и случаются уголовные происшествия очень редко. Слышите собак? Это на той стороне, если нас увидят, начнут допрашивать.
- Тогда прибавим шагу, - мы двинулись быстрее. - Говоришь, парень и девушка? Разве они не могли сбежать вместе или устроить романтический вечер? Думаю, объявятся скоро.
Я оказался у ворот клиники. Алекс поспешил обратно, послушавшись моего совета не задерживаться в лесопарке, пока там творятся подобные вещи.
Калитку открыла женщина-медсестра. Она знала, как меня зовут, поэтому не задавала лишних вопросов. Я настоятельно попросил её найти мне белую форму медперсонала. Женщина слегка поворчала, но всё же согласилась после парочки льстящих фраз. Мы прошли по лестнице вниз и оказались в прачечной. На полке с чистой одеждой я быстро отыскал свой размер.
Зрение стало по немного привыкать к белым стенам и того же цвета элементам декора. Я почувствовал себя более уверенно в белой футболке и свободных брюках, слегка нелепо смотрелись белые кроссовки. Казалось, что я сливаюсь со всем, что меня окружает. Маскировка удалась! Пациенты, только что выходящие из своих комнат в корпусе А и В, не обращали на меня решительно никакого внимания. Я нёс светлую сумку через плечо, поэтому и она почти не выделялась на общем фоне. Медленно прохаживаясь по коридорам, я отыскал комнату для завтрака. Мелани объясняла, что в "Доме счастья..." есть три комнаты для приёма пищи: для завтрака, обеда и ужина, - ланч поедался у себя в комнате или в саду на столиках.
Я слегка задержался в проёме, не решаясь войти, но меня подтолкнули вперёд так сильно, что я чуть не упал.
- Эй! - раздражёно произнёс я, как бы предупреждая о незапланированном ударе в лицо.
Ответом мне послужила ехидная улыбка. Тот самый Сезар, сбивший меня вчера с толку, а сегодня сбивший в прямом смысле.
- Ты мне сразу понравился, - сказал он мне на удивление. - Идём. Сядешь со мной и Лэнсом-старшим.
Я был зол, но пошёл за ним. Возможно, поэтому Сезар и "отдыхал" в клинике - неоправданные вспышки гнева. Мы подошли к центральному столику у панорамного окна-стены. За четырёхместным столиком сидел мужчина довольно пожилой и с короткой седой бородой. Первое, что я заметил в нём примечательного, огромные, повисшие мешки под глазами. Он раскладывал на части сэндвич, кропотливо растаскивая каждый ингредиент.
- Познакомься, Лэнс-старший! - Сезар дружески хлопнул старика по плечу. - Это Лисандр Харт, писатель из Нью-Йорка. Большая шишка, как ты в молодости.
Мужчина испуганно повернул ко мне лицо и медленно протянул руку.
- Лэнс-старший, - тихо представился он.
- Лис.
Я сел напротив Сезара, по левую руку от Лэнса-старшего. К нам быстро подошла женщина со светло-русыми курчавыми волосами, высоко подобранными к верху.
- Доброе утро, что закажете?
- Пупсик, нам с Хартом по сэндвичу и две чашки кофе, - когда женщина послушно отправилась за заказом, Сезар добавил. - Я сплю с ней по выходным, а по будним дням с вон той... с короткими волосами, да-да, с ней - по понедельникам и средам.
Я с отвращением посмотрел на того, кто так просто рассказывает незнакомцам о своих половых связях.
- Откуда ты знаешь моё имя?
- Все знают. Медсёстры - первые сплетницы, а доктора - вторые.
- Тогда представься и ты, - потребовал я.
- Сезар Руис - бизнесмен.
- И всё?
- Боюсь, что включишь меня в книгу и прославишь на весь мир.
- Чтобы это случилось, нужно сильно постараться, Сезар Руис.
Я заметил, как испуганно оборачивался на людей Лэнс-старший. Пациенты и врачи, собирающиеся на завтрак, кажется, беспокоили его всё больше и больше.
- Всё в порядке?
- Если было бы в порядке, он бы тихонечко доживал деньки дома с семьёй.
- Эти люди беспокоят меня... - почти шёпотом проговорил старик, - честно говоря, вы тоже пока не внушаете доверия.
- У него склонность к социопатии, но, в основном, он добрый малый, - объяснил Сезар.
- Кого вы боитесь, Лэнс? - тихо спросил я.
- Людей, что похитили моих жену и детей, - печально ответил старик. - Я крупно задолжал, и эти люди угрожали расправиться с моей семьёй... Они у них! Они их не отпустят!
- Старый дурак, - промычал Сезар, принимая с подноса тарелки. - Никто не похищал жену и отпрысков. Она ушла давным-давно, а ты прятался по канавам, пока тебя не нашёл брат пару лет назад.
Лэнс-старший не расслышал его. Он с подозрительностью наблюдал за высоким охранником.
- Чудик, - пожирая сэндвич, проговорил Сезар.
Я вздохнул и принялся за свой завтрак.
- Ну и насколько же ты сумасшедший?
Я подавился.
- Чего?!
- Какого хрена ты забыл в психушке? Не о чем больше писать? Творческий кризис?
- Выходит не о чем, - буркнул я, ощущая, что компания Сезара мне надоедает.
- Не дуйся. Все мы тут просто отбросы. Нас отвергло общество, и не осталось другого выбора кроме как засесть здесь. Богатые или бедные, мы здесь, потому что заплатили хорошую сумму, и нас спрятали.
- Ты сказал, что "отдыхаешь" здесь - от чего?
Сезар проворчал что-то под нос, но всё же ответил.
- От работы. Я был главным редактором в журнале "Крупное финансирование", со временем начальство стало урезать рабочие места - в итоге на меня свалилось много дерьмовых обязанностей. Приходилось работать по пятнадцать часов в сутки без перерыва, а некоторые дни лишали меня возможности вернуться домой и лечь в кровать. Случилось даже то, что, внезапно вернувшись с работы, я застукал подружку верхом на любовнике, а сам пошёл спать в гостевой комнате. И, в конце концов, я подсел на энергетики, стал подмешивать их во всё, что можно было проглотить - больница, нервный срыв, клиника, - конец истории.
Во мне пробудилось немного сочувствия.
- И сколько ты здесь?
- Полтора года, - не раздумывая, ответил Сезар. - Но, честно говоря, я ещё не испытывал особого счастья. Раз в месяц или реже мне снятся кошмары о бывшей работе, так что не знаю, моно ли назвать жизнь здесь плодотворной.
Лэнс-старший продолжал с опаской оглядываться на людей. Каждый новый скрежет, стук и шаг заставляли несчастного вздрагивать и отвлекаться от еды. Его веки дрожали с невероятной скоростью, а сухие губы то вытягивались, то складывались в жёсткую линию. Под конец старик положил голову на стол и закрыл уши руками, когда это заметила доктор за соседним столиком, он молниеносно подскочила к старику.
- Мистер Лэнс, пройдёмте в звукоизоляционную комнату. Вам нужно отдохнуть.
- Да-да, - быстро согласился пожилой мужчина, поднимаясь из-за стола, - это то, что нужно... и двери там крепкие.
- Для каждого в клинике припасены свои ловушки, - тихо проговорил Сезар. - Они привязывают сумасшедших ко всяким уловкам, без которых они уже не смогут обойтись. Дружище Лэнс-старший привязан к дурацкой комнате с мягкими стенами. Врачи запирают его там на сутки, затем вновь выпускают на свободу... через неделю старика вновь запирают, и так всё время. Иногда мне кажется, что они чего-то ждут от нас, экспериментируют и всё такое...
- Это их работа, - попытался я возразить. - Лэнсу-старшему не дают наложить на себя руки таким образом. Я сам видел, он был на гране.
Сезар усмехнулся.
- Ты встречался с главным надзирателем?
- С доктором Флоренсом?
- Нет, - Сезар подавил смех, - с брюнеткой секретаршей.
- Вчера. Мелани показывала мне клинику.
- Хитрая тварь, - прорычал Сезар. - Притворяется ничего не значащей пустышкой, а на самом деле... Только не говори, что и ты туда же!
- Ты о чём?
- Хочешь переспать с ней.
- Нет, - соврал я.
- Это был не вопрос.
Я чувствовал, как неизбежно заливаюсь краской, а Сезар смеётся над этим.
- Не переживай, парень. Так она манипулирует людьми, в основном, мужчинами. Пообщавшись с Флоренсом, поймёшь, Мелани здесь всем заправляет. Она контролирует абсолютно всё, но не имеет никакого отношения ни к медицине, ни к психологии.
С трудом верилось. Мелани представилась, мягко говоря, отстранённой и мелонхоличной в некоторых моментах. Я не заметил в ней особого интереса к благополучию пациентов или медперсонала. На все вопросы ответом следовало желание доктора Флоренса, и это то мне и показалось вчера странным. Мелани как будто не желала зацикливаться ни на чём - она говорила лишь о том, что считала допустимым.
По правде, меня заинтриговало мнение Сезара, но теперь я решил не избегать контактов с секретаршей, а так сказать "подсадить" её на них. Это было рискованно, но в этот раз секс стал стоить мне хорошей информации.
- А что если у меня получится её расколоть? - произнёс вслух. - Что если Мелани послужит для меня ценным информатором?
- О-го, - выдавил Сезар, откидываясь на спинку стула. - Да я недооценил тебя, Лис Харт. Ты не сумасшедший, ты расчетливый самоубийца.
- Я и сам чувствую, что от меня тщательно пытаются скрыть что-то. Меня не подпускают к некоторым кабинетам и пациентам... Не хочу потратить время впустую, поэтому проще было бы обратиться к Мелани.
- Значит, теперь это так называется, - задумчиво проговорил Сезар, закидывая руки за голову. - Если хочешь узнать что-то стоящее, постарайся попасть в архив. Возможно, твоя подружка поддастся уговорам.
- В архиве находятся личные дела, я так понимаю?
- Там столько информации, что может хватить на десяток книг.
Не знаю, чему именно, но мы рассмеялись. Я ел быстро, почти не пережёвывая, а Сезар продолжал посвящать меня в некоторые тайны клиники. Выяснилось много любопытных фактов, к примеру, пациентов из корпуса D никто никогда не встречал. Ходили слухи, что они осужденные преступники, да и сплетни пускали медсёстры. Сезар не советовал надеяться на мистера Флоренса. Он описал главу клиники, как сонного простака с немереным кошельком, который и вкладывается в развитие психиатрической лечебницы...
Нашу беседу прервала медсестра невысокого роста. Она обратилась ко мне.
- Доброе утро. Доктор Флоренс ожидает вас в кабинете, сэр.
- Где находится его кабинет?
- Я провожу, - откликнулся Сезар.
Мы шли и даже гуляли по холодным белым коридорам. Мелани оказалась права - цвет, окружавший нас со всех сторон был обманчиво безупречен и двусмыслен. Я наблюдал за пациентами, вышагивающими, приплясывающими, напевающими, кричащими, плачущими, рычащими и ругающимися. Они выглядели странно в белых свободных нарядах. Босые и непричёсанные, бедняги недоверчиво оглядывались друг на друга.
- Это корпус С, - Сезар пренебрежительно ткнул пальцем в одного из пациентов, но тот не обратил внимания. - Почти безобидные... главное не отвлекать их от того, что они делают. Эти ребята, конечно, не овощи, но близки к тому, чтобы стать.
- Бедные люди, - задумчиво проговорил я, останавливаясь напротив женщины, прислонившейся лбом к стене и тихо напевающей знакомую мне мелодию.
Я стоял и слушал, пытаясь нащупать нить воспоминаний, уходящих в детство. Слова были примерно такие: "Цветы в моей руке, похожи на огоньки... Кружится в небе стайка с оборванными крыльями..." Эти две несвязанные строчки я помнил довольно ясно, но в целом... мне удалось вспомнить. Песенку напевали мои друзья в детстве, когда мы прятались ночью в пустых комнатах школы. Девочка с пышными русыми волосами пела громче всех, она улыбалась мне и подзывала петь вместе с ней.
- В голубой воде я стану задыхаться, но мамочка моя не даст мне умереть... Ведь я её сокровище, и я её маленькая жизнь...
Я не заметил, как попал в мелодию женщины. Она перестала напевать и медленно повернула голову в мою сторону. Пациентка в белой сорочке до пола смотрела либо на меня, либо сквозь меня. Я сделал то, чего не советовал Сезар - отвлёк. Теперь я не знал, куда деваться, - она, кажется, собиралась броситься на меня.
- Идём, - Сезар оттащил меня в сторону. - Зря ты это сделал.
- Они словно... словно...
- Призраки, - подтвердил Сезар. - Возможно, и так. Они потерялись не только в мире, но и в собственном сознании. Я ещё далёк от этого, но если пойму, что приближаюсь к забвению - тут же перережу себе глотку.
Ради встречи с загадочным мистером Флоренсом я пересёк клинику, пройдя путь в несколько сотен шагов, затем мы с Сезаром оказались на заднем дворе, похожем на заброшенные останки древнего замка. Убитые временем стены и заросшие мхом булыжники выглядели сомнительно на фоне современной клиники из отточенного белого кирпича. Я даже не был уверен находились ли мы всё ещё на территории "Дома счастья..."
- Он живёт не в здании?
- Он вон в той крепости. Наблюдает.
Я проследил за указательным пальцем Сезара. С губ сорвался вздох восхищения. Высокая башня из старого, но крепкого камня пряталась в густых зарослях плюща. В широких проёмах не было стёкол, что придавало сооружению вид древности и рыцарства. В душе я надеялся, что всё это время смотрел на сохранившийся памятник средневековья.
- Как то ты странно смотришь на это убожество, - подколол Сезар.
- Убожество - это современная архитектура с нескончаемыми стеклянными стенами и конусовидными музеями, а это, мой сомнительный друг, старинная классика.
- Что за словосочетание такое "старинная классика"?
- Не буду с тобой спорить.
Я уверенно зашагал к железной двери.
- Ты не идёшь?
- Пациентам запрещено ходить к боссу, - ответил Сезар, как-то странно поглядывая на башню. - Встретимся позже.
На самом деле я больше не был агрессивно настроен по отношению к Сезару. Он, как говорится, оказался своеобразным человеком с небольшим психическим отклонением...
Я постучал в железные ворота. Долго ожидать ответа не пришлось - Мелани любезно распахнула одну половину.
- Доброе утро, - произнёс я, входя в полумрак.
Как только я переступил порог, меня тут же решительно подтолкнули к стене. Мои глаза были слепы, но губы чувствовали страстное прикосновение чужих. Я, не раздумывая, подтянул к себе стройную фигуру и продолжил "гостеприимный" поцелуй секретарши. Руки инстинктивно сползли с талии на бёдра, и она не возражала, прижимаясь ближе. Мелани быстро забралась своими холодными пальцами ко мне под майку и стала требовательно обследовать торс и грудь. Я позволял ей трогать себя и играть в эротическую игру "Кто сдастся первым?" (и это уж точно не буду я). Мы оба задыхались от страсти, исследуя друг друга в таинственной темноте.
Я уже был готов поменяться ролями, прижать обворожительную брюнетку к стене и стащить с неё платье, но она внезапно прекратила вызывающие движения языка на моих губах. Удивление... до хрена удивления и разочарования!
- Доброе утро, - спокойно проговорила она. - Доктор Флоренс ждёт тебя на третьем этаже, в своём кабинете.
- Ты меня не проводишь?
- Нет. У меня дела, - отрывисто ответила Мелани, исчезая в узком промежутке света. - Продолжим позже.
Глаза немного привыкли к мраку, поэтому я рассмотрел очертания лестницы и медленно двинулся вперёд. Перешагивая через одну ступеньку каждый раз, я очутился на втором этаже, очень светлом и просторном. Башня, как и полагается, имела цилиндрическую форму. Я не стал останавливаться и быстро направился на последний этаж. Мысли всё ещё были спутаны из-за порывистого поведения Мелани. Признаюсь, было немного стыдно, что, по сути, в чужом доме я чуть не трахнул чужую секретаршу, но это был сомнительный стыд...
Чем выше я поднимался по винтовым ступеням, тем чётче до меня доносилась нечёткая музыка, напоминающая старый мотив. Шагая по третьему ярусу, я уже был окончательно уверен, что до меня доносилась музыка с пластинки, об этом говорили некоторые помехи. Обогнув стену на 180 градусов, я оказался перед деревянной дверью с большой позолоченной ручкой. Не раздумывая, постучал, но мне не ответили - музыка буквально громыхала по ту сторону. У меня не оказалось другого выбора - я вошёл.
Глубины моего сознания колыхнулись от немого удивления. Я оказался в комнате набитой доверху всякими антиквариатами! О-о, я знаю и всегда знал в этом толк... один запах, аромат книжных полок объяснил мне - невысокая позолоченная ваза в углу - очень древняя, выцветшая картина на противоположной стене - оригинал, а грампластинка или просто пластинка, оборачивающаяся вокруг своей оси на патефоне, - из старой коллекции. Именно из-за такого неподдельного восхищения Патрик и прозвал меня "барахольщиком"... Глаза, вновь прозревшие после путешествия по средневековой башне, медленно изучали комнату (без окна, кстати, но с яркой большой люстрой под потолком), пока не наткнулись на человека в кресле.
- Я так полагаю, вас восхищает моя скромная обитель, мистер Харт, - самодовольно проговорил мужчина, поднимаясь из чёрного кожаного кресла. - Приятно познакомиться, я - доктор Джонатан Флоренс.
Я пожал протянутую через стол руку.
- Взаимно. Моё имя вы уже знаете.
- Присаживайтесь, - пригласил доктор Флоренс.
Мне удалось разглядеть лицо, которое столь долгое время скрывалось от меня. Господи, да ведь Джонатан Флоренс, представлявшийся мне занудным стариком, на самом деле был мужчиной среднего возраста, не старше тридцати - тридцати двух. Кудрявые, слегка уложенные лоском чёрные волосы придавали Флоренсу солидности, ну а бежевый костюм "из старой школы" просто лишал дара речи. Тёмно-зелёные глаза с интересом наблюдали за мной через тонкие стёкла очков.
- Я очень рад наконец-то с вами познакомиться, - признание вырвалось само собой.
Улыбка белоснежных зубов подарила мне надежду, что я не выглядел идиот до крайности.
- Персонал, и скорее всего, Кемп, потрудились над вашим... дресс-кодом.
- Чудной вид.
- Уж извините, если это вас стесняет, но пациенты не должны выбиваться из программы оздоровления.
Я пытался вникать в слова Флоренса, но глаза сами собой отвлекали меня на антикварные вещицы за его головой.
- Находите моё скромное увлечение стоящим?
- Конечно. Я сам скупаю интересные вещицы на рынках и аукционах. Честно говоря, на это уходит третья часть полугодового заработка.
Джонатан Флоренс понимающе кивал.
- Многие не понимают такую трату сбережений. К примеру, моя очаровательная секретарша Мелани, вы с ней знакомы, ненавидит возиться с моими... сокровищами, и тем более расплачиваться за них, - он медленно поднялся со своего трона и отошёл к полкам. - Допустим... вот эта вещь, - мужчина бережно повернул в мою сторону небольшую статуэтку-птичку, отливающую мягко-зелёным цветом. - Малахитовый воробей. Тонкая работа затратила у азиатских мастеров ни один месяц. Как думаете, почему ценность этой статуэтки неоценима?
- Возможно, в деталях. Мне и отсюда видно как реалистично смотрится малахитовая птица.
- Вы правы, - согласился Флоренс. - Поддельные ценители антиквариата скупают всякую блажь только из-за того, что вещь в своё время принадлежала известной личности. Совершенно неправильный подход к жизни - ведь ценность вещи заключается не в её хозяине, а в её мастере и в душе, вложенной в творение. На психологическом уровне не что иное, как эгоизм. Скупая вещи графов и эстрадных знаменитостей, поддельные ценители желают достичь одного уровня с ними. Повседневная глупость...
Я слушал, и слушал, и слушал... что сказать, мне повезло с собеседником. Давно я не слышал чего-то насколько правдивого и вразумительного. Голос Флоренса был спокоен и размерен. Информация, поступавшая к моему слуху, легко усваивалась и воспринималась. Скорее всего, манера общения была выработанной привычкой в сфере деятельности Джонатана Флоренса, но он был настолько молод, что даже не верилось в это.
- ...но вы не такой. Я вижу интерес в ваших глазах с тех пор, как вы сюда зашли, мистер Харт.
- Зовите меня Лис, - попросил я, смущаясь.
- Но ваше имя - Лисандр, - подметил Флоренс. - Как опытный психиатр, я могу полагать, что ваше имя вам противно. Это так?
- Да, так.
- Очень красивое имя, - задумчиво проговорил мужчина. Его взгляд остановился на моём лице, но рассуждения Флоренса проходили сквозь меня. - Его носил храбрый военачальник из Спарты, высокое имя... но оно вас всё же не устраивает. Вы, мистер Харт, похожи на разумного и крепкого молодого человека, поэтому не думаю, что дело в школьных уколах сверстников. Дело в семье...
- Простите, - оборвал я, - но это личное.
- Семья, - он не услышал меня. - Знаете, мистер Харт, а ведь семья всегда повинна.
- В чём?
- Во всём. Хорошее или плохое, что бы в нас не проявлялось - семья тому причиной. Имя не более чем право родителей выделить своё чадо. Так что, ваша мать наверняка не желала вам чего-то плохого, раз выбрала такое звучное и небанальное имя... но всё же я буду звать вас Лис, раз вы попросили - тогда я представлюсь вам Джонатоном.
Через некоторое время, прервав посторонние рассуждения, Флоренс предложил прогуляться на свежем воздухе. Я согласился.
Джонатан предложил продвигаться к лесу. Пока хозяин клиники расписывал здешние пейзажи, я скрытно соображал: "Почему Флоренс не обсудил со мной главное - цель моего прибытия?" Мне было приятно слушать плавные рассуждения человека образованного и интеллигентного, но время шло, а мы и близко не приблизились к теме клиники и её пациентов. Я решил, что стоит прибегнуть к хитрости, а не к упрямству.
- ...зелёный цвет успокаивает и помогает сосредоточиться, - объяснял Флоренс. - Цвета сами по себе склонны дарить человеку эмоции и хранить их в памяти. Таким образом, мы подбираем каждое утро одежду по настроению - определяемся с соцветием, способным отразить наш внутренний мир.
- К сожалению, - неуверенно начал я, - у ваших пациентов нет такой возможности. Они не только одеваются в один и тот же цвет, но и видят его почти повсюду.
Флоренс задумчиво покачал головой и спрятал руки за спину.
- Ответьте на вопрос, Лис. Кто они, сумасшедшие... одержимые... душевнобольные... ну и психи, конечно?
Я ответил, не раздумывая, так как долгие недели рассуждал над этим.
- Думаю, что данный вопрос стоит рассматривать с естественной точки зрения. Представим, что человеческий разум - это механизм, ещё неизученный. Все механизмы, как известно, ломаются, стоит только одной детали слететь со своего места. Нервный срыв можно сравнить с незначительной поломкой, но полное помешательство - ржавчина в сердцевине.
- Вы инженер?
- О нет!
- Сравнение интересное и довольно точное, - задумчиво проговорил Флоренс, приглаживая зализанные волосы. - Тогда, как вы сказали, у помешанных нет шансов избавиться от... ржавчины?
Я не смог ответить сразу, потому что не знал, что сказать.
- Это вам должно быть виднее, Джонатан.
- Как врач, - усмехнулся Флоренс, - скажу, что чудеса случаются. Это мой ответ вашей теории.
- Поделитесь ли вы своей?
Повисла пауза. Некоторое время мы всматривались в дикую лесную гущу. Она приближалась к нам, не мы к ней... Я не был уверен, расслышал ли Флоренс мою просьбу, и мне действительно нужен был ответ. Джонатан представлялся мне прекрасным второстепенным персонажем. Моя безымянная героиня нуждалась в наставнике, в реалистичном прототипе. Ум и спокойствие доктора Джонатана Флоренса вызвали у меня страшный интерес - тактичность слов, задумчивость монологов, я никогда не встречался с такой личностью.
- То, что я скажу, может показаться не совсем обоснованным, что очень глупо и опасно для репутации врача...
Мы остановились перед громадным бесформенным камнем и присели на него, я - не раздумывая, он - сперва проведя рукой по поверхности (я подметил необычайность перстня с большим красным рубином на среднем пальце Флоренса).
- Что если деталь, сломавшаяся в механизме, должна была сломаться?
- Не понимаю.
Джонатан вздохнул.
- Вы только что доказывали мне, что человеческий разум является естественным механизмом и что неожиданные поломки и полное разрушение вполне возможны.
- Это так.
- Ну а если человеку суждено было "сломаться", - Флоренс сосредоточенно скрестил руки. - Долгие годы изучения психических отклонений не дались мне просто так, мистер Харт. Работая в различных клиниках Штатов и продолжая свою деятельность в Европе, я провёл ряд исследований. Видите ли, не редки случаи врождённых... отклонений, которые предприимчивые родители называют "странностями". Уж извините, но нет ни одного механизма, собранного с изъяном и допущенного к производству, вы меня понимаете?
- Выходит моя теория потерпела фиаско, - слегка разочарованно ответил я. - Тогда я задам вам тот же вопрос, Джонатан, - кто все эти люди, которых вы лечите здесь?
- Я не знаю, - просто проговорил доктор Флоренс. - Возможно, в будущем я представлю свой ответ на конференции в Берлине, но не сегодня. Как вы уже догадались, мой метод лечения не совсем типичен. Вместе с тщательно подобранным персоналом я отбираю пациентов в четыре корпуса. Этот метод даёт возможность контролировать их внутреннюю непредсказуемость...
![[]](/img/t/trejd_m/wljublennyewbezumieilitragedijalisandraharta-3/belyj_koridor_s_arkami_ob1331-764x764.jpg)