Аннотация: Рассказ о последнем романтике на Земле.
Сотрудник института космических исследований Брем Крылов осенью вернулся на Землю из долгого путешествия. Тепло встреченный в порту, он отправился в гостиницу, где должен был готовиться к вечернему докладу. Комфортный номер с широким окном и чудным видом города за ним, мягкая кровать и даже вода, текшая из крана, растрогали исследователя до-слез. Крохотная каюта с круглым иллюминатором, завешанным матовой чернотой, отправилась дальше, оставив его на родной Земле. На прикроватной тумбе, буфетном шкафу, умывальном столике - всюду в вазах и кашпо стояли ароматные искусственные цветы: фиалки, магнолии, колокольчики, тюльпаны. На алой парчовой подушке, предательски источая запах шоколада, лежала плитка аккуратно обтянутая золотой фольгой.
- Мерзкая бутафория, - подумал Крылов, заточая шоколад в тумбе.
Нежное печальное чувство охватило уставшего от космоса человека. Путешественник лег на кровать. Сладко потянулся. Зевнул. Взгляд его рассеяно скользил по бархатным лепесткам бордовых роз, нависших прямо над кроватью, он вспоминал строки, сочиненные вдали от дома:
Хочу на волю, живя в темнице.
На свежий ветер, на белый свет.
Чтоб надо мною летали птицы,
Чтоб надо мною пылал рассвет.
Чтоб ароматы цветов бумажных
На теплом солнце набрали цвет.
Крылов вспомнил о теплых весенних днях, проведенных на Новой Себирии. Светлые стволы деревьев, звонкие ручьи, текущие с невысоких гор и небо, неземное - желтое-желтое, тоскливое-тоскливое. Природа была так невероятна, что и через скафандр ощущалось легкое движение воздуха, глухой шелест изумрудной листвы, мокрая от росы трава.
На город опускалась ночь. Брем спустился на первый этаж, по привычке кивнув электронной системе "гость", и вышел на широкую улицу. Доклад был сочинен и отрепетирован не раз, еще на корабле в прекрасные часы возвращения на родную планету.
- Так бы ехал и ехал и ехал по бесконечным рельсам Вселенной, - думал Крылов. - Родина! Отчего она вдруг стала не такой желанной. Волшебство исчезло, как только "нос" корабля коснулся жесткой земной атмосферы...
Что всегда поражало Крылова в городе, так это тишина. Она не мешала думать и успокаивала нервы. Исследователь, робко шел вдоль величественных небоскребов. Они смотрели на него как двадцать лет назад - свысока, но снисходительно. Триста лет стояли они здесь, Атлантами подпирая небо, и будут стоять здесь, когда город вымрет и обезлюдит, будет удален со всех карт.
- Вот бы и мне так врасти в почву, быть таким же безупречным монолитом! - с грустью думал Крылов. - Тогда никто, даже директор института, да что там, даже наука не заставит меня сдвинуться с места.
Светофор подмигнул зеленым глазом. Брем перешел пустую улицу. Поток воздуха жалобно метнулся с востока на запад. Гулким эхом отзывались бетонные дорожки, радуясь случайному пешеходу. Стайки бездомных кошек, мяукая, перебегали из подвала в подвал. Голуби робко квохтали на карнизах.
"Не быть мне больше лучиком весенним,
И царственным подснежником не быть,
И не кружится листиком осенним,
И черной ласточкой по небу не кружить..."
Из полуподвальной комнаты главпочтамта слышалась песня. Крылов нагнулся и заглянул в окно. Песня оборвалась, жалюзи поспешили сомкнуться.
- Ну, вот: на Земле еще кто-то поет, - вслух сказал Брем, с удивлением обнаружив рифму в собственных словах.
Исследователь взглянул на часы. До конференции всего лишь час.
- Можно дойти до конца Владимирской улицы, развернуться и пробежаться до гостиницы. Впрочем, я замечательно прогулялся.
Крылов вызвал такси и был доставлен прямо в номер, поужинал, принял теплый душ, вздремнул.
Машину подали к восьми. Крылов сел у окна, улица, медленно разгоняясь, бежала рядом. Редкий снег таял на стенах зданий, столбах, тротуарах. Мирно дремал незатейливый пейзаж, - но, вдруг, что-то пронзительно холодное проникло в салон из городского сада. Мертвыми стояли деревья, небо сквозило в их голых ветвях. Ровными рядами, как на кладбище, стояли яблони-дички. Мутные болячки на корявых стволах покрылись зеленым лишайником и белой изморозью. Черная сырая листва лежала ворсистым ковром. На секунду застыв, сад промчался мимо. Крылов вжался в мягкое кресло и закрыл глаза.
Автомобиль подъехал к высоким воротам парадного подъезда. Исследователь, подняв воротник пальто, проскользнул в здание. В холодной ночи октября колко звенели фонари.
- А сейчас, доклад о богатствах системы Ксенон нам прочтет почетный член Академии Космоса, старший научный сотрудник института космических исследований, знаменитый исследователь и путешественник Брем Стивенс Крылов.
Крылов робко поднялся, окинул аудиторию смущенным взглядом и направился к трибуне. Пока он пробирался сквозь ряды кресел, распорядитель конференции поведал слушателям, что знаменитый исследователь большую часть жизни провел в космосе, исследуя различные объекты. Внес огромный вклад в освоение других планет, открыл несколько десятков тысяч видов растений и животных.
Промочив горло холодным чаем, Крылов еще раз представился и приступил к докладу.
- Прежде космос был для нас загадкой. Мы стремились не только изучить его, но и понять. Теперь в наших знаниях о нем не осталось белых пятен. Наконец, мы сделали космос источником неисчерпаемых богатств, великой кладовой Земли! Теперь мы оставили космос, как единое целое, и обратились к отдельным системам и планетам, как к его составляющим. Когда-нибудь мы будем уделять особое внимание даже самым маленьким объектам, частицам космоса. Но до этого времени еще далеко. Я посвятил двадцать лет своей жизни изучению двенадцати планет системы Ксенон. Двадцать лет и двенадцать планет это ничто, по сравнению с тем, что еще предстоит сделать людям.
Я не стану утомлять вас подробным описанием каждой планеты. Скажу лишь, что восемь из них состоят из газа, малопригодного для промышленности и не представляющего особой ценности для науки. Но оставшиеся четыре заслуживают вашего внимания. В преддверии ночи, как я уже говорил, мне не хочется утомлять вас. Я коротко зачитаю вам открытия сделанные мной и моей группой на Ксеноне.
- Нептун-32 - огромные запасы золотой крошки, свинцовых сплавов, урана, радия; "эффект летающих камней" (который я подробно описал в газете "Жизнь Космоса" за прошлое полугодие).
Радостными аплодисментами было встречено это известие, зажглись глаза десятков людей.
![Подснежники [Т.Ю.А.]](/img/t/toroshina_j_a/rasskaz6/izobrazhenie247.jpg)