Город и Флот
Вот это снилось мне, с разными вариациями, раза три в течение месяца.
Мы с друзьями идем по Канавинскому мосту, торопимся на какой-то халявный концерт. Мост
под ногами становится все хуже и хуже, пока не оборачивается просто досками, бревнами,
переброшенными между ажурными стальными арками. Доски то пружинят, то, прогибаясь,
трещат под ногами, и я не сразу замечаю огромную толпу на другой стороне реки. Набережная
по обе стороны моста, Похвалинский и Почаинский съезды, двор монастыря, двор планетария
, весь Гребешок, вся Рождественка - все черно от народа. У самой кромки воды сотня-две
стриженых парней с вещмешками. Догадываюсь - проводы. Вижу, десятка два эсминцев у
пирсов и понимаю - проводы во флот, не в армию. Странные какие-то миноносцы: узкие,
низко сидящие в воде, со скошенными назад трубами. У каждого по двухорудийной башне на
носу и на корме. Башни тоже низкие, похожи на громадные хоккейные шайбы, из которых
торчат, как бамбуковые удочки, длинные стволы.
Удивительно тихо, даже легкого гула нет над огромной толпой. Никто не плачет, не смеется,
не разговаривает. Только у самого моста, возвышаясь на две головы над толпой черный,
серьезный Пол Робсон негромко напевает свои "Шестнадцать тонн". Возле кучки призывников
стоит кафе-палатка, в ней никого не видно, но запах шашлыка такой, что слюнки текут.
Вдруг откуда-то с левобережья летят огромные, с дверной проем размером снаряды и
рвутся в толпе. Взрывов не слышно - только шелестят медленные снаряды, трещат в огне
деревья, кусты, заборы, дома. Снаряды оставляют огромные воронки, в них медленно
заливается вода, весь Гребешок сползает в реку, а снаряды все бьют и бьют, разрывая землю,
давая проход воде. Больше нет людей, нет монастыря, нет земли - только несколько
островков с горящими кустами и смятый - так, будто по бумажному кораблику ударили
кулаком, - эсминец. До самого Кремля все залито стылой водой. Один мост стоит непонятно
на чем. Под мостом, прямо по руслу Оки проезжают грузовики - что-то вроде ГАЗ - 66,
только колеса у них с пятиэтажный дом. С чудовищных протекторов обратно в реку льются
небольшие водопады. В кузовах, где должны быть призывники, пусто. Откуда-то знаю -
машины идут в Сталинград. Последний грузовик задевает кабиной мост, мост качается.
В носу отвратительный запах паленой шерсти и горелого мяса.