Аннотация: После глобальных изменений семидесятых годов, мир продолжает стремительно изменяться и в эти события попадает лучший криолог планеты. Рассказ входит в цикл трилогии Твой Новый Мир.
Громадный серо-стальной куб здания института крионики возвышался почти на самой окраине города. В тридцатые годы это было ультрасовременное сооружение с самыми передовыми технологиями тех времен. Более полувека спустя время потрепало комплекс, мировые катаклизмы внесли свою лепту в процессы запустения и обветшания. Но работа не прекращалась никогда за долгие годы функционирования.
"На заре технологических прорывов начала двадцать первого века крионикой занимались, в основном, мелкие частные компании. Не было уверенности, что в обозримом будущем удастся оживить замороженные организмы, не было достаточного финансирования. Необратимость и невозможность - слова, весьма непривлекательные в практичном и прагматичном обществе людей, живших в начале второго тысячелетия.
Тем не менее, крионика развивалась, росли компании, находились крупные инвесторы. В тридцатых годах власти взяли молодую и дерзкую науку под свое крыло. Мощные финансовые вливания, приток кадров и открытие правительственных разрешений вдохнули надежду в отрасль и крионика стала популярной.
Неудивительно, что к пятидесятым годам число криозамороженных людей по всему миру исчислялось сотнями тысяч. Спящие в неистовом холоде, в высокотехнологичных капсулах хранилищ, люди дожидались времени, когда их омолодят или вылечат от болезней, побороть которые современная медицина была не в силах.
Во второй половине века было проведено первое успешное размораживание. Человек выжил, был излечен от летального недуга и прожил больше на пять лет, чем если бы не подвергся криозаморозке. Успех подстегнул интерес к отрасли. Научные круги забурлили дискуссиями и в целом это положительно отразилось на отношении к крионике.
Дальнейшие технологические открытия, особенно в биологии, лишь упрочили позиции. Криология перестала быть прикладной наукой и стала преподаваться, как дисциплина, в высших учебных заведениях бионаправлений. И был основан ИСК - институт современной крионики, на базе одной из крупнейших криокорпораций планеты.
Легендарные исторические события второй половины двадцать первого столетия никак не омрачили холодный свет престола морозного царства."
Михаил Викторович отвлекся от текста истории крионики, написанного им только что, и задумчиво провел пальцами сквозь голографический экран. Тот послушно растворился, встретив физическое воздействие и тут же снова возник снова на прежнем месте, сияя изумительного качества изображением. Михаил Викторович активировал имплантат связи и вызвал помощницу.
Лайза появилась менее, чем за минуту и с улыбкой вопросительно наклонила голову. Серебристые кудри качнулись в такт движению.
-Лайзочка, по записям до обеда ничего срочного? - вкрадчиво спросил девушку Михаил Викторович. До того, как взять на работу это милое создание, пришлось уволить пять помощниц, не осиливших понимание, зачем их приставили в штат к самому знаменитому криологу планеты. Последняя даже устроила скандал с доведением до суда, что подпортило нервы всем. Лайза же, не обладая выдающимися знаниями, моментально поняла, что от нее требуется ухаживать за бывшим директором ИСКа. Иногда Михаилу Викторовичу казалось, что Лайза родилась на полтора века позже, настолько она была покладиста и способна заниматься рутинными делами.
-Нет, ничего срочного, Михаил Викторович. А директор Моретто уехал еще позавчера. Если вернется сегодня, я обязательно вам сообщу.
-Что ж. Значит, ничего срочного сегодня. Тогда я бы не отказался от сока.
-Яблочный? - снова взмахнула серебром Лайза.
-Вполне подойдет.
Михаил Викторович потянулся, хрустнув старыми суставами, когда за помощницей закрылась автоматическая дверь. Для своих почти ста лет пожилой заместитель директора ИСКа обладал здоровым организмом. А также был самым старым сотрудником в сфере криологии. Родившись в восьмидесятые годы в коммунистическом СССР, Михаил Викторович пережил перестройку, лихие девяностые, авторитарный режим федерации и все это время получал знания, уже тогда заинтересовавшись крионикой. Позже уехал учиться в Европу и пару лет работал там с известным биологом Томасом Фишером. В сороковых, во время глобального затопления, приобрел имя, репутацию и авторитет, курируя программу по ликвидации последствий в средиземноморье. В год Точечной Войны уже работал в недавно образованном ИСКе, откуда перешел из европейского Криотеха после слияния.
В шестидесятых ему предложили кресло директора ИСКа и, будучи уверенным в своих силах, Михаил Викторович не отказался. Под его чутким руководством криология и стала востребованной, как никогда. Работал он в те годы много и даже несколько раз пересекался с небезызвестным Эндрэем Поланским, глубоко восхищаясь интеллектом легендарного ученого и глубоко сожалея о его моральной беспринципности.
За год до истребления его попросили уйти в отставку вследствие возраста. Аргументы Михаила Викторовича и медицинские заключения о его здоровье роли не сыграли - директор ИСКа был сменен. Саманта Энджес приняла бразды правления и чуть не сгубила весь ИСК. Она была эффективным менеджером, но ни черта не смыслила в криологии. Ледяной королевы не получилось.
Острожный Ларс Моретто первым делом лично явился к Михаилу Викторовичу и прямо попросил его вернуться на пост в качестве заместителя. Новый директор впечатлил старика, и ему хотелось заниматься криологией вновь, поэтому он не отказался. И сейчас, хотя в мире царил сумбур стертых национальных границ и Глобальное Мировое Правительство лишь пробовало силы, ИСК был в надежных руках.
Выбросив опустевший стаканчик в утилизатор, Михаил Викторович покинул свой кабинет и направился в криоцентраль - огромное помещение, где работали несколько сотен сотрудников ИСКа. Все технические рабочие помещения располагались на многоуровневом цокольном периметре, административные занимали первые два этажа. Научные и инженерные мысли вызревали на криоцентрали, занимавшей обширный третий этаж - весь цвет криологии был здесь. Старика любили в криоцентрали, он чувствовал себя среди этих людей как в теплой домашней обстановке.
Криоцентраль встретила Михаила Викторовича несмолкаемым гулом голосов и легким бризом из кондиционеров. Старик проходил по рабочим залам, ячейкам и здоровался с коллегами - его приветливо встречали, иногда задавали короткие вопросы, и старик щедро помогал правильными ответами. По пути криолог заглянул в тридцать седьмую лабораторию - рабочую ячейку четыре на семь метров, в которой работали четверо криологов, с тремя из которых Михаил Викторович водил тесную дружбу последние годы. Четвертым был новенький, старик видел его изредка пару раз.
Сегодня в ячейке-лаборатории были трое криологов. Марк и Венера, средних лет семейная пара, разговаривали посередине помещения, прислонившись к массивному трехметровому лабораторному столу. Они работали и жили вместе с тех пор, как закончили учиться. У входа, за компьютерным терминалом, работал новичок. Когда Михаил Викторович попал в поле его зрения, махнул рукой в приветственном жесте и вернулся к трем мерцающим мониторам терминала - слушал музыку через имплантат.
-День добрый, Михаил Викторович. - произнес Марк рассеянно. Венера пару раз моргнула красными глазами и, сдавленно произнеся: "Простите", стремительно покинула лабораторную ячейку.
-Привет, что-то случилось, Марк? - участливо поинтересовался Михаил Викторович.
-Мы очень расстроены, из-за этой новой социальной реформы придется переезжать в другой город-государство, попытаем счастья в южном полушарии.
-Понимаю. - сочувственно произнес старик и похлопал мужчину по плечу. Марк и Венера планировали завести ребенка все время, что Михаил Викторович их знал.
-С ума сойти, полтора десятка лет здесь, не представляю, что я буду там делать.
-То, что умеешь - занимайся криологией. - заверил Михаил Викторович Марка. Тот грустно кивнул и поплелся к выходу. Старик вздохнул - печальные новости, которых он ожидал от новых социальных решений ГМП.
-От себя не убегут, придется ребятам смириться с существующим порядком. - раздался голос. Михаил Викторович взглянул на новенького.
-Вы так считаете, молодой человек? - настороженно проговорил старик.
-Да. Национальных держав больше нет, города-государства экономически не потянут современное общество с его завышенными запросами. Без кардинальных изменений никак.
Михаил Викторович присел на лабораторный стул и оперся рукой о метровый куб системного блока. Задумчиво провел второй рукой по матовой поверхности КСБ - крио сенсорного браслета. Такой был у всех людей, которые подписали договор с индустрией крионики. В случае внезапного летального исхода КСБ оповещал службы немедленного реагирования и делал организму инъекции, тормозящие негативные последствия смерти.
-Хорошо, что криология не зависит от финансирования городов-государств и ГМП. Надеюсь, ваши кардинальные изменения не перевернут мир с ног на голову, молодой человек. Марк и Венера хорошая пара, могли бы и проникнуться их несчастьем. - голос Михаила Викторовича стал строгим к концу фразы.
-Я им сочувствую. - безэмоционально произнес парень.
Старик не ответил, а встал и вышел из лабораторной ячейки. В слегка мрачном настроении направился в зону отдыха криоцентрали. Там сотрудники собирались в перерывах от работы перекусить, на чай или подискутировать. В зоне отдыха сегодня царила насыщенная атмосфера - обсуждали искусственный интеллект, разбившись на три лагеря: считающие, что ИИ уже создан, думающие о невозможности искусственного разума и нейтралы с различными другими мнениями. Михаилу Викторовичу ИИ был сугубо параллелен, компьютер был для старика лишь средством достижения цели. Многие дискутирующие не заметили осторожно прокравшегося заместителя директора, и Михаил Викторович без многочисленных приветствий взял себе чай и занял маленький столик у стены, прислушиваясь к спорам.
-ИИ создан в начале семидесятых, иначе откуда такие глобальные изменения политических, общественных сферах? - приводила свои доводы первая фракция.
-Чушь, не связанная с наукой никак - если бы ИИ был создан, современное сообщество точно бы это знало! - парировала вторая группа спорщиков.
Михаил Викторович снова погрузился в раздумья. Спустя несколько минут одна фраза обратила внимание старика.
-Разработки в области биопроцессоров могут ускорить создание искусственного интеллекта.
Зона отдыха погрузилась в секундное молчание. Сказал это новенький из лаборатории Марка и Венеры.
-Илай, не боитесь повторить провал Поланского и инициировать второе пришествие черных ангелов? Наука впредь будет весьма осторожна с биокибернетикой. - озвучил витавшую у всех в головах мысль директор Моретто, стоявший на входе в зону отдыха. - Михаил Викторович, вы мне нужны.
В тишине старик покинул зону отдыха.
Заняв одну из небольших ячеек, директор Моретто подождал, пока пожилой заместитель займет стул и без предисловий начал разговор.
-Завтра ждем правительственную комиссию.
-Так внезапно? - удивился Михаил Викторович. Одиночные проверяющие, без предупреждения, были привычным делом, но целая комиссия обычно уведомляла о своем прибытии за неделю минимум. - С чего вдруг город решил на ИСК прислать комиссию?
Директор Моретто отрицательно повел головой.
-Не город. ГМП.
Старик удивился еще больше, Ларс Моретто тем временем продолжил:
-Я сам узнал только что, как прилетел. Чего ждать, не имею понятия. Обеспечим им полный доступ, будем действовать по обстоятельствам.
-Ясно. - коротко ответил Михаил Викторович. Ларс кивнул и покинул ячейку со своей обычной стремительностью.
Предстояло много работы и остаток дня заместитель директора ИСКа провел в напряженном ритме и решил вечером не покидать цитадель криологии, заночевав на рабочем месте. Для сотрудников ИСКа это было обычным делом - для Михаила Викторовича редким событием, несмотря на то, что дома он жил один.
Выключив терминал и погасив свет, старик коснулся КСБ и произнес: "Скоро я буду с тобой", вспомнив о своей супруге, уже добрых десять лет спящей в криосне, вследствие редкой неизлечимой пока формы рака.
Проснулся Михаил Викторович рано, старик вообще мало спал последние годы. Связался со службой безопасности - комиссия еще не прибыла. Включив компьютерный терминал, активировал в воздухе еще один экран и час потратил на последние проверки. Про себя усмехнулся: когда он успел из ученого превратиться в эффективного менеджера? Связался по импланту с Лайзой.
-Доброе утро, Лайзочка, хорошо, что ты пришла пораньше.
-И вам утро доброе, Михаил Викторович. Принести вам соку?
-Нет, сегодня кофе. С сахаром и сливками.
-Принято.
Помощница появилась вскоре с подносом на руках, где еще вдобавок к ароматной чашке кофе уютно расположилась тарелочка со сдобой. Михаил Викторович благодарно кивнул Лайзе и, не отвлекаясь от работы, перекусил. Ожил имплант связи - директор Моретто пригласил Михаила Викторовича на встречу комиссии. Старик сухо подтвердил вызов и, сетуя на повышенное давление, проследовал на встречу.
Комиссия в составе двух человек явилась через десять минут. Просторный зал для конференций отзывался гулким эхо на каждое движение малого количества людей в помещении.
-Ларс Моретто, Михаил Сомов. - представил себя и заместителя директор ИСКа.
Двое из ГМП тоже представились.
-Как вы понимаете, мы здесь не с целью проверки.
Криологи переглянулись в недоумении. Чиновники ГМП продолжили:
-Современный уровень биотехнологий в наше время позволяет преодолеть закон Мура и вывести компьютерные технологии на порядок выше. Грубо говоря, пробить потолок мощности, упершийся в свой лимит в последние годы.
-Но чем может помочь криология? - осторожно поинтересовался директор Моретто.
-Непосредственно материалом. Сто пятьдесят четыре тысячи капсул анабиоза здесь, в комплексе, и в пределах миллиона по всему земному шару. - монотонный, даже скучный голос чиновника как будто перечислял количество производственной древесины на заготовки. - Все необходимые эксперименты и тесты проведены. Здесь у вас есть все необходимое.
-Поэтому ГМП полностью переводит ИСК со всеми филиалами под государственный контроль. - резюмировал второй человек.
-Это шутка? - слегка высоким голосом спросил, не веря в услышанное, Михаил Викторович.
Комиссия ГМП неприятным взглядом воззрилась на старика.
-Нет. - был короткий ответ. - Разумеется, все сотрудники при желании остаются на своих рабочих местах. Необходимо будет перестроить большое количество ненужных более лабораторий под специально оборудованные помещения для обработки. Переоборудование не займет много времени - ГМП выделяет ИСКу большие средства.
-Простите, вынужден вас покинуть. - Михаил Викторович встал. Лишь большой жизненный опыт помогал сохранить самообладание. - Повышенное давление, нужно принять лекарство.
-Конечно, идите. - сказал Ларс. Чиновники кивнули.
В голове у старика не то что шумело - там шел рок-концерт, как во времена его молодости. Путь заместителя частично пролегал через криоцентраль. Новые рабочие в спецовках на автоматических тележках перевозили новое оборудование. Недоумевающие сотрудники ИСКа, криологи молча созерцали также и солдат в униформе с мирно покоящимся оружием в чехлах - привычный мир рушился на глазах.
Лифт, раньше моментально взлетавший на шестой этаж, ехал мучительно долго. Михаил Викторович пытался осмыслить услышанное и увиденное, но все затмевала одна мысль - криологии конец. Всех, спящих в криосне людей, поместят в машины, заставив нервные клетки их мозгов проводить вычисления, на которые не способны современные компьютеры, упершиеся в физический потолок мощности.
Двери лифта распахнулись, и Михаил Викторович почти побежал до своего кабинета. В голове старика созрел план - со своего терминала перевести все криокапсулы в режим невозможности пробуждения. Действие, которое тут же превратит его в заключенного. Но криологу было плевать - под комплексом спали более ста пятидесяти тысяч людей в анабиозе. И его жена.
Старик вскочил в кабинет - у терминала стояла Лайза в обтягивающей униформе с кобурой на поясе.
-Михаил Викторович. - отчетливо проговорила девушка. - Ваш терминал готов к дальнейшей работе. Простите, что не могла представиться ранее - агент Лайза Инвер, корпус разведки "Фрэя". Правительственный уровень секретности, сами понимаете. - Серебряные волосы девушки неподвижно блестели, собранные в тугой хвост.
Старик молча подошел к терминалу, экран послушно материализовался в воздухе. Несколько движений пальцами на старинной клавиатуре. Михаил Викторович закрыл глаза, прогоняя прочь безысходность - все коды доступа к управляющим системам были сменены. Старик сел на кресло и стянул с запястья КСБ - ненужная более безделушка глухо звякнула, упав на пол.