Аннотация: здесь краткое содержание и две первые главы
Краткое содержание романа "Борьба с Бесконечностью"
Вадим Чиховский работает в метро в большом городе, и мир кажется ему похожим на гигантский муравейник. Но стены лабиринтов городского муравейника делаются "из стекла" - мир, благодаря множеству документов и психоаналитических тестов, становится все прозрачнее, так что каждая крохотная "муравьиная каморка" открыта всеобщему обозрению. Чиховскому кажется это вполне нормальным - муравейник слишком сложно устроен, его ярусы легко обрушить, поэтому необходима слежка за психическим состоянием и снами каждого муравья. Тем не менее, ощущение, что всюду установлены прослушивающие устройства - жучки - приводит Чиховского к мысли, что он и сам жучок, причем с бирюзовой спинкой, потому что у него есть модный пиджак бирюзового цвета.
Однажды с ним происходит яркое событие - он оказывается возле дельтаплана, совершившего аварийную посадку, и решает помочь неопытному летчику. С этого момента жизнь Вадима резко меняется. Вскоре судьба забрасывает его на стену плаката-небоскреба, где расположен призывной пункт. Полковник Ухх отправляет Чиховского на борьбу с Бесконечностью. В качестве оружия Вадим получает в свое распоряжение Динозавра 3.
Однако, кроме борьбы, в его жизни есть и любовь - он влюбляется в прелестный цветок Весть. Еще он увлекается натурщицей Люсей Бабочкиной, которую спасает от хакера-психоаналитика Паркина. Люся позировала Паркину, сидя на зеленом барашке. Выясняя, почему барашек отрастил зеленую шерсть, Вадим вдруг понимает, что его дом - перевернутая фарфоровая чашка, из тех, которую он когда-то дарил Вести на день рожденья. Когда-то чашка разбилась на счастье, но счастье по-прежнему недоступно, а философский вопрос, что такое зима - неразрешен.
Тогда Вадим решает выбраться на другой уровень сновидений. Но и там - в рок-кафе "Точка сборки" его встречают те же проблемы - в кафе происходит чтение поэмы Твикка "Зимние сны". Ощущение угрозы ядерной зимы, угрожающей планете в случае масштабных экологических катастроф, войн и террористических атак, охватывает посетителей кафе - мир съеживается для них, и клюв курицы оказывается столь же опасен, как жерло вулкана. В конце концов Вадим умножает Бесконечность на ноль, но не уходит с магами-нагвалями на высшие уровни, а решает вернуться в свой мир и помочь Вести. Тогда Полковник сообщает ему, что он повышен в звании.
Источники: источником для создания романа автор взял свои ранее изданные произведения: сказку "Самая красивая паутина" (журнал "Русское слово" 1996 год), "Борьба с бесконечностью" (сборник рассказов 1998 год), пьесу "Продавец начитавшийся Кастанеды" ("Пьесы и статьи о сновидениях" 2002 год), пьесу "Борьба с бесконечностью") - адреса пьес в Самиздате http://zhurnal.lib.ru/t/tolmachewa_g/f.shtmlhttp://zhurnal.lib.ru/t/tolmachewa_g/jhyui.shtml.
Вместе с настоящим синопсисом автор размещает две первые главы романа. В случае, если роман пройдет во второй тур, автор предоставит Издательству его полную версию, состоящую из двенадцати авторских листов. Если необходимо дополнить до 15 листов, то у автора есть сборник рассказов на девять тысяч знаков, из которых можно выбрать произведения для книги- многие из рассказов размещены в Самиздате, и с ними можно ознакомиться на страницеhttp://zhurnal.lib.ru/t/tolmachewa_g/
БОРЬБА С БЕСКОНЕЧНОСТЬЮ
Роман
"Воин в смирении принимает себя таким, каков он есть, но не как повод для сожаления, а как живой вызов. Он не знает до конца тайны бытия, будь то тайна бытия камешка, муравья или его самого".
Карлос КАСТАНЕДА, Из наставлений Дона Хуана.
"Я хотел, чтобы увидели черный снег..."
Михаил БУЛГАКОВ, Театральный роман.
Глава первая. Дельтаплан и ошибка синоптиков.
Летним обычным душным суетным днем Вадик Чиховский решил приехать в гости к Вести. Собственно, он ничего даже не решал...
Просто каждый год они с друзьями собирались у Весточки в ее день рожденья и лишь драпанье куда-нибудь в Америку могло этому воспрепятствовать.
Но Вадик не мог и не хотел драпать в страну золотых кондиционеров. У него не было пижонской зелени, загранпаспорта и желания перемещаться дальше, чем ближайшие блинная и ларек с пивом.
Правда, по будням, делая огромное усилие над собой, он ездил на трамвае в контору метростроя. И неплохо проводил там время, составляя макеты тоннелей и рассчитывая величины опор, а за чашкой кофе играя в самые примитивные и некровожадные из комп-игр. Иногда коллеги уговаривали поехать на пикник - тогда Вадим долго собирался и странно волновался, когда автобус уносил его все дальше и дальше.
Зато, вернувшись, Чиховский с облегчением вдыхал городской смог, пройдя мимо привычных аптеки и почты, пивной и блинной и открывая дверь своей замусоренной-захламленной квартиры. Там скопилось множество вещиц, которые он не удосуживался разобрать, в комнате ждал хозяина верный компьютер, а из кухни к креслу и дивану была протоптана - мимо вещей - дорожка.
Иногда в этом хламе Вадиму удавалось найти старый радиоприемник, гитару и тапочки для гостей - ведь к нему заглядывали и гости. Он приглашал лишь тех, кого нисколько не смущали пизанские башни книг, пирамиды баночек и бутылок, ажурные охламления пыли и мусора, одомашненный паук в углу, вереница ботинок, холм из одежды и полотенец, сломанные стулья, две лыжные палки и засохший подсолнух в огромной вазе на полу... - кто даже считал, что это "забавно", "митьково" и "супер".
Почему он до сих пор не женился, ведь варианты встречались? Наверное, не пришло время, не пробил час, не сложился аккорд созвездий...
Иногда он влюблялся, но ни к одной даме не чувствовал той тревожной жалости, которая заставляет одно существо терпеть общество другого.
Самым верным спутником его был комп- ему надо было бы дать женское имя - какая-нибудь "Крошка виртуала" - именно с ней Чиховский отплывал по интернетским морям с их непредсказуемыми течениями, бермудами любимых сайтов, акулами спама и пиратскими кораблями вирусов.
К Вести же Вадим собрался потому, что друзья обиделись бы, а Весть огорчилась, если бы он Забыл...
Когда-то... а может даже и по сей день Весточка была немного влюблена в Вадима. Он догадывался об этом, но Весть всегда была такой загадочной чудачкой, что ответить на ее чувство он просто не решился. Да и вдруг он разочаровал бы ее, ответив?
Шли годы, каждый из их компании добивался какого-то поста в жизни - один стал доктором психоанализа, другой - поваром-кондитером, можно сказать дизайнером тортов в лучшем ресторане города, третий подвизался на ТВ и в сочинял тексты для модной рок-группы. А Вадим ничего особенного не добился. Зарплата у него так и осталась крошечная, хотя раньше он работал в кабинете, где было семь сотрудников, а теперь ему предоставили отдельный закуток. Вадим не взрослел, оставался неприспособленным к реалу, медлительным и меланхоличным.
Весть тоже лишь немного поднялась по лестнице карьеры. Она работала одно время реставратором зданий - штукатурила и укрепляла лепнину, потом - нянечкой в детском саду, а теперь стала там воспитательницей.
Весть жила на окраине. Вадим из года в год приезжал к ней, так что это путешествие почти не пугало его. Вообще у него была болезнь вебстера - он с трудом удалялся от своего дома, будто у него за годы выросли корни и цеплялись упорно за почву, и путались, и мешали, когда он двигался куда-либо вдаль.
Как договаривались, около четырех Вадим поднимался по эскалатору в прохладный вестибюль станции...
- Давно ждете? - спросил он после поцелуев, объятий и похлопыванья по плечу.
- Люська тоже только что подошла, - успокоили его. - Ну, почапали, наконец-то все в сборе.
Они вышли на улицу, где вовсю светило солнце. Тем временем все рассказывали про свое и какие-то анекдоты. Чиховский слушал этот треп и думал: "Ну, главное, что хоть все мы и явно постарели на целый год, но река времени по прежнему тащит нас, и мы можем переглядываться друг с другом и сравнивать, у кого больше барахла набралось в лодчонке и кто умудрился при таком сумасшедшем течении произвести на свет детей и тоже посадить их в свои собственные кораблики - надеясь, что они смогут уплыть дальше...
И вспомнилась время, когда казалось, что все лишь начинается, и что паруса так огромны, такие тугие, что можно запросто достичь края Вселенной и погладить рукой светящиеся кристаллы, из которых сложено мирозданье.
Но время не открывало тайн. Сны оказывались бесформенными словно медузы, а иногда больно обжигали страхом перед будущим.
Дни носились мимо как чайки - с предостерегающими криками. Вселенная казалась все более равнодушной и враждебной - и не хотелось уже плыть за линию горизонта, а все чаще хотелось оглянуться назад - отдохнуть взглядом на лучезарье прошлого...
Итак, они дождались автобуса, а, выйдя из него, и побрели по пригородной улочке мимо маленьких домиков.
Вадим надел по случаю праздника модный бирюзовый пиджак, и теперь ему было очень жарко. Хотелось пить, и он ругал себя за то, что не сообразил купить пива возле остановки. Тут старинная колонка, с ленивыми каплями из крана, стоящая возле заборчика, привлекла его внимание.
Он взялся одной рукой за железную рукоять... зрение обострилось, голова слегка кружилась - наверное от жары - и он видел всё словно чуть увеличенным - теплое железо в пятнышках, облезлый забор с каким-то плакатом и жука-древоточца, заползшего на плакат и важно шевелящего усами.
Внезапно ветерок налетел, и крохотное семечко, летящее откуда-то из-за забора, спланировало на дорогу. Оно было словно храбрый дельтаплан... Вадим вдруг пожалел, что такая отвага пропадает зря - туда, куда упало семечко, струился тонкий ручеек от колонки, там была грязь, теперь "дельтаплан" завязнет и ему не полететь дальше - но на дороге ведь расти невозможно. А вдруг это семечко дерева или красивого цветка? Тогда - сам не зная почему, просто откликаясь на неслышный зов, он поднял семечко и задумался: что же с ним делать теперь? Бросить у забора? Но вырастет ли оно здесь? Пока он не брал его в руку, он не отвечал за место его посадки. И упади оно возле забора, где у него был шанс, он бы его не тронул. Но у семечка не было шансов, а теперь Вадиму придется гадать, как сделать шансы его как можно выше.
"Надо отдать его Вести, - решил Вадим. - Она не рассердится и сможет ПОНЯТЬ. Раз Весть не разрешает дарить ей букетов из живых цветов(ей жаль их), то пусть выращивает семечко на клумбе, а если то окажется вредный сорняк или росток дерева - пусть сама с ним и разбирается.
Приняв такое решение, он положил "дельтапланчик" в карман пиджака и опять взялся за рукоять. Извлечь воду из ржавеющего сооружения оказалось непросто, зато, когда Вадим нажал посильнее, брызнуло с такой силой, что он отпрянул, опасаясь за парадные брюки... и поскользнулся.
Пытаясь ухватиться за забор, он вдруг почувствовал, как куда-то летит и успел заметить сидящего на железе необычайных размеров мохнатого комара. От крыльев его словно от мельничных поднимался ураган - он подхватил Вадима и потащил, причем у Чиховского мелькнула мысль о дуралеях-синоптиках, которые никогда толком не могут предсказывать погоду.
Ком грязных полотнищ - огромных, жестких как жесть, расписанных разноцветными цифрами, - едва не сбил его с ног, да еще нахальные диски, похожие на щиты с выбитыми гербами и цифрами - иные больше Вадима ростом - тоже наехали на него, и ему пришлось уворачиваться.
Увёртываясь, он заметил хорошенькое колесико - гораздо меньше размером, чем диски с цифрами, толще "ободом" и весьма аккуратненькое, привлекательное на вид - с зубчатыми краями, блестящее... Вадиму стало обидно, что оно укатывается. Он попытался поймать его, но колесико прытко свернуло вбок.
Тем временем ураган стих, унеся полотнища и щиты с собой. Вадим огляделся.
Он находился на белой стене огромного небоскреба.
Глава вторая. Полковник Ухх ищет призывников.
Неужели ребята, зная его нелюбовь к путешествиям, решили так пошутить? Напоили на Дне Рожденья, сунули в самолет и загадочным образом перевезли в Америку!
И теперь он стоит, в совершенно идиотском недоумении на балконе высоченного небоскреба, видя вдали, в облаке смога большого города металлически поблескивающую гигантскую Статую Свободы.
От этой мысли, как ни забавна она была, Вадим пришел в бешенство.
Но тут же ему пришло в голову, что тащить за океан шутки ради все-таки сложно - не настолько уж у него авантюрные друзья!
Нет, здесь скорее другое. Его, напоив, перевезли в Москву (недаром же Славка намекал, что жара как в бане, вот вам и с легким паром!) и он видит вдали, в тумане, работу гигантомана-скульптора.
- Ну, пошутили и хватит!- крикнул он. Но отклика не получил. Тогда он неуверенно ругнулся:
- Идите в жопу со своими приколами!!! - но никто даже не хихикнул.
Пришлось осмотреться еще раз. И признать неоспоримую вещь - никакого балкона и в помине не было. Вадим просто стоял на стене. Вот и все. Тогда он лег, чтобы не упасть.
Но мысли, которые посетили его, лежачего, оказались слишком пессимистичными. Вадим вспомнил, что до Вести он все-таки в этот раз кажется не дошел, зато возле колонки сильно упал. А вдруг он ударился головой, и с ним что-то серьёзное? Возможно, он сейчас лежит в бреду. Может быть даже в больнице. Значит, надо придти в себя...
- Доктор! - жалобно позвал Вадим, - Как я там?
И опять никто не отозвался. Чиховский представил, как он лежит на операционном столе и, к нему подключен аппарат искусственного дыхания... От этой мысли он так расстроился, что вскочил и побежал.
При движении наблюдение поразило его - на вертикальной стене он чувствовал себя так же уверенно, как если бы шел по плато. Да, стена была похожа на плато или на пустыню, покрытую белым асфальтом, неровную, словно волнами застыл асфальт, украшенный гигантскими широкими углеродными загогулинами и полосами, похожими на орнамент ковра и пропадающими в тумане. Идти по этой жаркой пустыне было так же легко, как если бы она была горизонтальной.
Пробежав одну такую полосу, Вадим наткнулся на длинную загогулину, похожую на край овала - он опасался глянуть вниз, насколько верно его предположение, что это овал. Ему было странно происхождение и назначение всего этого идиотизма - белого асфальта и вдавленных в него чешуй графита - гигантских чешуек, будто оброненных здесь древней рептилией.
- Откуда здесь этот дурацкий стадион? - размышлял вслух Вадим. - К чёр.... Тысяча черр...- он вдруг понял, что не в силах заставить себя произнести ругательство. Может причина была в том, что пальцы его обжигали пластины черной чешуи, да и вообще вокруг было очень жарко. То, что он не может говорить нормально, навело его на мысль, что он спит, и поездка к бывшей однокласснице ему снится.
Вадим вспомнил, что во сне, чтобы не потерять себя, надо найти свои руки, и поглядел на них. Руки как руки. Вроде вполне знакомы. Впрочем, если он видит их во сне, он видит мыслеобраз рук. Но если память будет угодливо подсовывать лишь то, что ему уже известно, то как определить, спишь или нет? Что непонятного не увидишь или не услышишь, разум мигом это переделает в Понятное, так что Вадим даже не заметит. Ну и где тогда смысл Всего?
Он хотел было попробовать заснуть, растянувшись на стене, чтобы проснуться в яви, но вдруг из-за соседнего белого гребня асфальта услышал звуки, заставившие его приподнять голову. Казалось, там настраивают приемник. "...трава, трава у до-ома..." - донеслась знакомая мелодия, - "...не рокот космодрома...рок...рок... и мой суРО-ОК со мною..."
- Привет существам! - раздался вдруг идиотически-жизнерадостный взвизг массовика затейника средней руки. - Вы на глубинной волне! Радиостанция "Рокоотвод муравейника" всегда с вами!
- Ага, громыхнуло! - проворчал другой голос. Это был голос из реала, непохожий на взвизг затейника.
- Кто здесь? - крикнул Чиховский, с надеждой устремляясь на звук. В ответ ему показалось, что он слышит нечто странное... Что-то вроде:
- Ага, вот и призывник,
Но не успел он осмыслить услышанную фразу, как раздалась скрипучая музыка, при которой почему-то вспомнилась фраза "Маэстро, урежьте марш!" из Булгакова, и зазвучал нахальный вкрадчивый голос:
Мелодия убыстрилась и опять оборвалась помехами, приемник чихнул и стих.
Вадим тем временем перелез через гребень, за которым оказалась полоса выложенная графитом, и увидел, что приемник настраивает усатый вояка - явно Полковник с виду. Причем Полковник сидит за столом, на котором кроме приемника - глобус серовато-песочного цвета.
Но больше всего Вадима беспокоило не то, что посреди пустыни и тумана окружающего пространства вдруг оказался стол, но то, что в песне пели про зиму. Отчего-то он не мог вспомнить, что такое зима. Хотя само слово произнести мог легко. В отличие от слова черр... про которое он помнил, что это такой мохнатый с рогами и копытцами, но произнести его не мог. Однако зима - само слово - почему-то вселяло громадное беспокойство в душу. И в то же время хотелось подавить в себе страх перед этим беспокойством и тогда невесть откуда накатывало безудержное и отчаянное веселье.
Чиховский предпочел бы вообще не думать о зиме, но почему-то не мог этого сделать и рявкнув на всякий случай: "Здрав желаю, господин Полковник!", - чтобы его не заподозрили в невежливости, и получив в ответ что-то вроде "Здрав, существо. Вольно!", тут же поинтересовался:
- Зачем говорить о зиме в такую погоду?
- Какую погоду? - высокомерно поинтересовался Полковник. Чиховский кстати догадался, что его зовут Ухх. Это было так явственно видно, словно Полковник рявкнул это при первом построении. Кстати, Вадим вспомнил еще, что он - существо гражданское и может вовсе не вытягиваться в струнку перед каждым крикуном в погонах. Но вопрос с зимой все-таки требовалось как-то уладить. И Вадим вызывающе ответил:
- Известно в какую!
- Разве погода и зима чем-то связаны? - парировал Ухх.
Чиховский невольно задумался. Свя... з-з-з... Звук з-з-з почему то отвлекал и Вадим принялся думать с другой стороны. "Так..."ЗИМА" - слово помню, но что означает - не помню! Кнопка ли на пульте, прожилка ли на листе, трещина ли в стене..."
- Наши бойцы смогут предотвратить зиму! Хотя не стоит недооценивать противника. - Вмешался Полковник.
"С таким-то маршем?" - с сомнением подумал Чиховский, вспомнив Варьете. Полковник и тут нашелся.
- Группа "Кокон". Призывникам нравится.
Чиховский никогда не интересовался тупой современной эстрадой.
- Но штурмовать-то скорлупу другого уровня будете? - с надеждой поинтересовался Ухх.
"Так я и знал. Он мне снится," - решил Чиховский. Речь несомненно шла об уровне сновидений. Надо было как то выбраться отсюда. И похоже глюк-Полковник был единственным существом, которое могло Вадиму в данный момент помочь.