Аннотация: О возвращении Эдженны, о "сказчике" Руди, о сарматах-строителях и о поисках Монту.
32.01.283 от Применения. Западная пустошь, восточная Аркасия, Старый Город Саммит
Крупные, отъевшиеся гиены неохотно уходили с дороги - и долго смотрели из травяных зарослей на плотное стадо копытных, бегущее за поездом. На избитой протекторами земле тут и там виднелись осколки разгрызенных костей и рогатые черепа. Пятнами чернела гарь, и рядом с ней иногда попадались черепа человеческие - и обгорелые остатки техники. Остатков было немного - трофейные "флипы", даже если они были не на ходу, старались уволочь в город.
Вдалеке то и дело рявкали моторы, но Гедимин никого толком не разглядел - едва завидев поезд, рейдеры разворачивали обратно к городу. "В Саммите будут ждать," - сармат, сузив глаза, передвинул сфалт на плечо.
- Чего?! - пленный аркас в вагоне визгливо хихикнул. - Дикари, вы дурные?! Двух бойцов на девку менять?!
- Ну да, вы вдвоём её ногтя не стоите, - отозвался воин-джайк. - Но не ловить же вас по степи до зимы!
- Чего?! - взвились уже два голоса. - Дикарь! Как девка может быть дороже бойца?! Она что, стрелять может? Или стрелками командовать? Бабы только на одно и годны...
- И то кочевряжатся, - поддержал второй аркас. - Ходи вокруг них, уламывай... То ли дело раньше - за волосы и в койку! А теперь... тьфу ты!
Кто-то охнул. Другой возмущённо взвизгнул.
- Если б не Эдженна в плену - вас бы живьём ободрали, - услышал Гедимин мрачный голос джайка. - А если вдруг с ней там что сделали, если убили, - так и сделаем. Из ваших шкур и костей сделаем ей ложе.
- Много им чести, - сармат даже вздрогнул, узнав голос медика Кьярки. - Нечего руки пачкать. Суикам отдать их - и дело с концом.
Передёрнуло, кажется, всех - даже стрелков в огневом "гнезде". В вагоне испуганно забормотали.
- Слышал, Чёрная Скала? - хмурый Ицки повернулся к сармату. - Эти ездоки высоко себя ценят. Если аркасы с ними согласны - многих увезём. Может, даже из хедов.
- Эти двое - из верхнего слоя, - Гедимин с трудом удержался от брезгливой гримасы. - Простых бойцов к женщинам редко пускают. За особые заслуги. А у этих был доступ свободный. Сыновья какого-то вожака...
Ицки дёрнул углом рта.
- Больше верь им, Чёрная Скала! Их послушать, так каждый первый - вождь... Как подъедем, можешь пальнуть поверх крыш? Ниже не надо... пока.
Сирены в развалинах завыли, и рупоры заорали ещё на подъезде. Гедимин, не вслушиваясь, послал в лабиринт высоток плазменный шар и долго смотрел, как мелькают над зданиями потревоженные Клоа. Поезд, прикрытый полупрозрачными щитами, сбавлял ход, пока не остановился в тени развалин.
- Не с той стороны подъехали! - с досадой прошептал Ицки.
"Надвратная башня" была на своём месте; её укрепили и расширили, обшив листами фрила с прорезями-бойницами. На квадратной фриловой плите вырезали и закрасили чёрным три зубца разной высоты - знак "Аркаса".
- Стой! - заорал кто-то в рупор. Гедимин, машинально направивший сопло сфалта на "герб", беззвучно хмыкнул - кажется, кричали именно ему.
- Эй, в подвалах! - непонятно как, но Ицки без рупоров и без надрыва перекрывал голосом все сирены, моторы и испуганные перебранки. - Женщина джайков у вас. Вернёте живой и целой - будете живы.
- Чего? - у рупора на миг замешкались. - Что ты порешь? Ваших баб тут нет!
Гедимин качнул соплом сфалта, направляя на голос. В "башне" охнуло и зашуршало.
- Женщина, увезённая из Джайека, - продолжил Ицки, презрительно щурясь. - Ведите её сюда. Двое ваших бойцов у нас. Они вам нужны?
- Чего?.. - кого-то у рупора сильно толкнули. - Кто?! Какого...
Аркасов выдернули на крышу, вытолкнули на свободный пятачок. Едва локо опустили копья, оба пленника замахали руками.
- Эй, там! Своих не узнал, крыса драная?! Мы здесь, у диких! Отдай им их девку, пока нас не урыли!
"Башня" ненадолго замолчала. Кто-то хрюкнул в рупор - и тут же булькнул, получив под дых.
- Эй, красный! - другой голос был мрачен. - Тебе рабы нужны, да? Трёх годных робби даём за пленника...
- Чего?! - взвизгнул аркас на крыше вагона. - Сколько?! Да братец Бренсон тебя...
В рупор коротко хохотнули.
- Молчи, пока дышишь!
- Робби мы заберём, - сказал Ицки. - Но сначала веди сюда Эдженну. Чёрная Скала, поторопи их!
Гедимин чуть повернул сопло сфалта. В "башне" затрещало и загремело.
- Четверых за пленника! - крикнули в рупор. - Десяток из нижних нор - вам в котлы! Но девку не ищите - померла она!
Оба пленника, побелев, уцепились друг за друга, оглядываясь то на Ицки, то на сармата.
- Врёт, падаль! Живая! Бренсон, тварь, зажал себе, а нас тут живьём порежут... Не слушай его, дикий, жива она!
- Ицки, хочешь взрыватель? - спросил Гедимин, недобро щурясь. - Если она мертва, жалеть там некого.
- Некого, - согласился Ицки. - Хэй, локо! Берём разгон! А этих - вниз, под гусеницы, для смазки!
- Сто-ой! - заорал рупор. - Чего? Какой разгон? Какой взры...
Шар плазмы громыхнул в десятке метров над башней, оплавив фрил. Внутри заорали.
- Сто-о-ой!!! - взвыл кто-то уже совсем другим голосом. - Да стой же! Они напутали! Щас вам всё будет, щас-щас...
- Пятеро взрослых за пленника, - процедил Ицки. - И пятеро детей. А Эдженна сама выкуп назначит. Пока жду. Долго ждать не буду.
Ещё пару минут Гедимин наблюдал за перемещением озадаченных Клоа (и вполглаза - за аркасами, засевшими на огневых постах). Потом под аркой с рёвом пролетел "флип", затормозил - и рванул в укрытие. У ворот осталась чёрноволосая женщина в короткой набедренной повязке. Её кожа была красноватой от въевшейся глины, но сама раскраска стёрлась.
"Флип" разведчиков-локо подобрал её за секунду до того, как за воротами загромыхал фургон с "выкупом". Двое аркасов, ссаженные с крыши, уже бежали к башне, спотыкаясь, несвязно крича, но не сбавляя ход. Ицки даже не взглянул на них. Он дождался, когда Эдженна в накинутых на плечи шкурах поднимется на крышу, и приобнял её за плечи.
- Били? Мучали?
Джайка презрительно фыркнула.
- Трусы! Втроём держат, один бьёт. Есть питьё? В горле ссохлось...
Ицки дал ей фляжку, усадил на шкуры. Из вагона передали "котелок" и лепёшки. Гедимин смотрел на свежие ссадины, синяки и мелкие порезы на лице и руках. Ицки тоже - и его кулаки сжимались.
- Никто её не тронул! - торопливо заверил аркас-переговорщик.
- Не далась, крыса... - пробормотали рядом с рупором. Ицки скрипнул зубами.
- Ножом тыкали, - криво ухмыльнулась джайка, прожевав лепёшку. - Обещали глаза вырезать. Потом закрыли без еды и воды... Кто там плачет?
Из фургона вытолкнули поселенцев - без одежды, грязных, испуганно подвывающих. Дети цеплялись друг за друга, шарахаясь от взрослых. Те, пригнувшись, смотрели в землю.
- Это - падаль из нижних нор? - Ицки презрительно ухмыльнулся. - Где робби?
- Они и есть! - зачастили у рупора. - Годные, не сомневайся! Вон, даже лишнего тебе даём! Сопляков всех бери, ещё надо - ещё будет!
- Будет, - согласился Ицки. - Только - ими не отделаетесь. Кто у вас такой умный? Кто додумался женщин красть? Ты? Твой Бренцон? Пусть выйдет и ответит! Или нам его в норах поискать? Чёрная Скала...
- Стой! - заорали в рупор. У Гедимина зазвенело в ушах.
- Да все зна...
- Цыц!
У рупора снова кому-то дали под дых. Пару секунд шуршало, трещало и бубнило. Люди, погруженные в вагон, ненадолго притихли. Фургон не уехал - встал по ту сторону арки; пилот ждал распоряжений, и мотор изредка взрявкивал.
- Давай в вагон, - тихо сказал Ицки, повернувшись к Эдженне. - Лежи, сможешь - поспи. Много не ешь. А мы тут разберёмся. Чёрная Скала...
- Стой! - крикнули из "башни", и невидимый фургон загромыхал по трещинам мостовых. - Красный, подожди! Найдём, всех найдём!
Сквозь удаляющийся рёв и стук Гедимин слышал громкие шорохи и приглушённую ругань. Хентос разбегались из "башни", и в окнах ближних высоток мелькали блики - новые "гранатчики" и снайперы занимали позиции. Сармат развернул сопло сфалта выше, прочертил в воздухе дугу, - блики замелькали быстрее.
Ворота с лязгом распахнулись. Вылетевший фургон развернулся, визжа тормозами, и что-то выкатилось из открытых дверей. Ворота, закрываясь, едва не прищемили машину, но она успела улизнуть - и кто-то спрыгнул на неё, последним покидая "башню".
За стеной, в пыли и фриловом крошеве, копошились люди - раздетые, грязные, почти без волос, бледные, очень худые. Но один, тоже напуганный до полусмерти, был чище остальных - чище и упитаннее. И волосы у него ещё недавно были длинные - их в спешке отмахнули ножом, оставив на затылке порез.
Гедимин поднял над людьми защитный купол, растянул поле коридором к вагону. За стеной кто-то выругался.
- Ещё раз вы сунетесь в Джайек за рабами... - Ицки презрительно щурился на высотки. - Мы узнаем. Мы вернёмся. Был на юге такой город - Емуртла. Там рассказали бы. Да уже некому.
...Вслед поезду не стреляли, хотя Гедимин этого ждал - пальцы на переключателе сводило до онемения. "Здоровяк" быстро набирал ход - сухая травянистая степь была машинистам знакома до мелочей. В вагоне бормотали и хныкали. Гудели, нагреваясь, котлы, - новичкам готовили баню.
- Эдженна - очень сильная, - вполголоса заметил Ицки. - Её за согласие никто не осудил бы. Но она всё выдержала и к себе их не подпустила.
- Странно, что никто не попытался взять силой, - донеслось из огневого "гнезда". - Для человека это, ясно, мерзость. Но там-то - ездоки! И никто не сунулся...
Ицки криво ухмыльнулся.
- Видно, кого-то уже размазало. Жаль, что не всех разом!
...На вечерней стоянке в Джайек отправили гонцов. Снова наполнили и нагрели котлы - теперь до купальни донесли ослабленных, в дороге отпоенных жиром и мучной болтушкой. Деловито собирали по вагону шкуры и обрезки ткани - широких листьев на деревьях ещё не было, а людей надо было во что-то одеть. Кто-то набрался сил и наглости раньше, чем остальные, и полез отбирать еду - и теперь испуганно скулил, пойманный поездной бригадой. Ицки слушал и морщился.
- Ещё подарочек для джайков! Бывший ломщик, разбил руку - отправили в робби. Теперь выделывается. Будет работа - мозги ему вправлять...
Внизу громко зашуршало.
- Вранье! Они всё врут, я ни при чём! - быстро проговорил кто-то. - Не надо! Я ни при чём, я не Бренсон, я ничего не знаю! Я - только книжник...
Гедимин вздрогнул. Ицки дёрнул углом рта.
- Интересно... Хэй, книжник! Не бойся, не съедим. Хочу поговорить с тобой. Локо, поднимите его на крышу!
Человек замолчал и больше не упирался. Шагнув на крышу, он съёжился, вдруг выпрямился, часто мигая, снова втянул голову в плечи - и опять развернул их и взглянул прямо. У него было очень подвижное лицо - казалось, волны идут по нему во всех направлениях. На щеках и подбородке рыжел густой пух, и наспех обрезанные волосы были жёлто-рыжеватыми - почти как у нанна.
- Я н-ни при чём, дикий вождь! - зачастил он, то вскидывая взгляд, то опуская. - Я не босс и не чифф!
- Подожди, - Ицки тронул висок - видно, и у него в голове зазвенело. У аркаса был странный голос - то низкий, рокочущий, то визгливо-высокий, и в любом варианте - слишком громкий. "Много говорил для большой толпы," - подумалось Гедимину. "Но команд не отдавал. У командиров голос другой..."
- Я Ицки, вождь племени локо. А ты кто? Как тебя называли в "Аркасе"?
Он, опустив взгляд, достал из-под шкур, наброшенных на плечи, правую руку. На ней было четыре пальца, и средний - очень толстый, но какой-то приплюснутый. Руди приподнял правую ступню, пошевелил пальцами, - два из них точно так же срослись и теперь с трудом сгибались.
- Руди Урод. Мутант я, так-то...
Он вдруг побелел и съёжился. Гедимин увидел странные пятна на его лице - сейчас, на белой коже, они стали заметнее. Этот человек красил лицо - и рыжей, и чёрной глиной, но не ровным слоем день за днём, а по-всякому, будто рисовал на коже узоры. Много пигмента скопилось вокруг глаз и рта, на носу и на скулах.
- Кто такой "сказчик"? - спокойно спросил Ицки.
Взгляд аркаса снова приподнялся, скользнул по лицам - и, будто обессилев, упал на крышу.
- Т-тот, кто рассказывает. Всякие истории. Для смеха... в основном для смеха. Экраны... раньше они показывали. Всякие картинки. Говорили... Потом всё погасло. Я сам и не видел. М-мастар учил... мы учили истории. Как их показывать. К-когда бойцам нравится - хорошо кормят. Когда н-нет... - он машинально закрыл глаз ладонью. Бровь росла неровно - по ней прошёл небольшой, давний, уже едва заметный шрам.
- Понятно, - сказал Ицки. - Наверное, ты знаешь много историй. У тебя ведь длинные волосы были раньше? Но не полосой, как у бойцов...
Руди быстро закивал.
- Просто длинные. Как у женщины. Одевался женщиной. Для некоторых историй. Так смешнее.
Ицки удивлённо хмыкнул.
- Ты изображал женщину?
- Т-только в историях! - быстро ответил Руди и снова побледнел. - Я од-девался... делал грудь, распускал волосы...
- Я никогда не слышал ваших историй, - сказал Ицки. - У нас нет сказчиков. Можешь кого-нибудь изобразить?
Руди растерянно оглянулся, убрал четырёхпалую руку под наброшенные шкуры - и его лицо зашевелилось, меняясь на глазах. Щёки и губы припухли, глаза расширились, под "одеждой" поднялась женская грудь, живот и бёдра округлились. Он прижал левую руку к щеке и заговорил высоким голосом, заискивающе улыбаясь и часто кланяясь.
- Господин мой, мой господин! Ты так хорош, так силён! Быка свалишь на скаку, твой взгляд - как молния! Что привезёшь мне из пустошей? О, господин, какой ты щедрый! Столько подарков для моей красоты! Стану я самой красивой женой! О, поезжай, поежай!
Он махнул рукой, будто задвинул дверь, и губы вдруг стали тоньше и растянулись в недоброй улыбке.
- Свалил, старый дурак! Выходи же, любимый мой, звезда моих глаз! Ты так силён, так хорош! Обними же меня...
Наверное, Гедимин неловко шевельнулся, - Руди вздрогнул и тут же стал самим собой, только побледневшим и втянувшим голову в плечи.
- Надо же... - Ицки покачал головой. - Зря аркасы тебя отдали. Некому будет веселить их. Ты не голоден? Тебя в вагоне хорошо устроили?
- Да-да, - мелко закивал аркас. - Очень хорошо, ди... вождь Ицки. В-вы меня не убьёте? Я н-ничего ди... красным не сделал! Меня даже наружу не выпускали...
- Тебя никто не тронет, - пообещал Ицки. - Соблюдай наши порядки - и живи себе. У тебя кто-нибудь остался в Саммите? Родичи, друзья, - кого ты забрал бы с собой?
Руди мигнул и неуверенно усмехнулся.
- У меня? Н-нет... нет, я не знаю родни. А друзья - откуда у мутанта друзья?
- Пусть так, - кивнул Ицки. - Иди спать и ничего не бойся. И мы, и вожди джайков - все ещё послушают твои рассказы.
Аркас поднял прояснившийся взгляд.
- Да? Я снова буду сказчиком? А... к-какие истории вам нравятся? Про смешное, грозное или страшное?
- Начни с грозных, - ответил Ицки. - Если что будет нужно - одежда, краска или вещи - скажи, попробуем найти. И да... ты знаешь истории про воздушные полёты?
Руди смигнул и снова дёрнул ртом - он ещё опасался усмехаться "в полную силу".
- Полёты там? - он кивнул куда-то вверх. - Грозные? Знаю! Только надо изображать тес...
Он покосился на Гедимина и опять побелел.
- Это история про сарматов? - спросил Ицки. - Чёрная Скала, ты будешь слушать?
Гедимин кивнул.
- Изображай кого хочешь, - сказал он аркасу. - Мне интересно. Я тебя не трону - и никто не тронет.
Руди робко улыбнулся.
- Я хорошо расскажу, мастар сармат! - заверил он. - Эта история всегда всем нравилась!
Когда его спустили в вагон, Ицки оглянулся на Гедимина и покачал головой.
- Что только в норах ни делают из людей...
- Вряд ли он помнит, как устроены звездолёты, - сказал сармат. - Я читал такие истории. Там всё переврано. А за триста лет ещё сильнее перепуталось.
Ицки ухмыльнулся.
- Да, он точно не хед-техник. А всё-таки - мне интересно.
34.01.283 от Применения. Западная пустошь, восточная Аркасия, город Джайек
В Джайеке их ждали. Джемас Гун, только с дороги, в запылённой красной повязке, вышел к поезду. На склоне уже стоял "карантинный" шатёр, курился пар над походной баней. Руди выбрался из вагона, весь облепленный детьми. Их лица - как и его собственное - были раскрашены белой и красной глиной. Джемас помахал ему, крепко обнял Эдженну, а потом и вождя Ицки. Краем глаза Гедимин видел Джея Гуна - тот осматривал аркасов внимательным деловитым взглядом, видимо, в поисках больных и раненых. Лекарка Эчли поманила его к вагону - поделиться наблюдениями. Кто-то из аркасов при виде красных повязок снова испугался, что его съедят...
Гедимин забыл о людях почти сразу же - едва увидел на склоне знакомые серые силуэты, рослые, но ссутуленные и перекошенные.
Серых Сарматов было двое. Оба разделись до подштанников. Ни жгучее солнце, ни холодный ветер их не тревожили. Один залез по колено в длинную яму и размеренно топтал и перемешивал глину. У ямы громоздилась куча глинистого грунта, стояли корзины с песком и нарубленной сухой травой. Серый иногда прерывался, кидал себе под ноги ещё порцию глины, пересыпал травой и песком, подливал воды из бурдюка и продолжал месить.
Другой сармат ждал у ямы - с двумя циновками и рамкой из скреплённых кусков коры. Первый зачёрпывал готовую, размятую смесь, кидал ему, и он быстро набивал глиной рамку. Аккуратные прямоугольные блоки ложились один за другим на циновку, и вода стекала с них обратно в яму.
- Хэй! Не устали? - к сарматам подошли двое джайков с волокушей. Серый поднял циновку за два угла, ещё два придержали джайки - и блоки на волокуше поехали к навесу чуть поодаль. Из-под него по канавке стекала глинистая жижа - блоки отдавали излишек воды. Второй навес стоял чуть дальше, на ровной площадке. Что под ним, Гедимин не видел, но догадывался - с этой технологией он уже имел дело.
Сармат-месильщик выкатил из-под ног последний ком глины, смахнул с краёв ямы всё, что осталось, огляделся и громко хмыкнул.
- Кончается!
- На сегодня хватит, - джайки с пустой волокушей вернулись к яме. - Доделаете - выбирайтесь мыться! Одежда уже просохла.
"Одежда?" - Гедимин, оглядевшись, увидел в стороне от навесов шесты и натянутые верёвки. На них гирляндой висели скирлиновые рубахи, штаны и подштанники и просто длинные обмотки, все в заплатах вдоль и поперёк. Швы были на редкость аккуратные, а приглядевшись, Гедимин узнал нити - волос Ифи и волокно аменера.
Он бесшумно спрыгнул с вагона и быстро поднялся по склону. Сарматам уже приволокли лохань с подогретой водой, большой ковш и плошку жидкого мыла. Пока они мылись, джайки снимали с верёвок одежду и складывали на большую, криво, но крепко собранную волокушу. Тряпья было много, куда больше, чем могли надеть на себя двое сарматов. Да они и не влезли бы - почти вся одежда была впору только филкам.
- Отдохнёте? - джайка протянула Серому "котелок" с чёрным варом, и сармат без споров отхлебнул. Второй старательно втирал в ладони жирную мазь и разминал кривые пальцы.
- Некогда, - первый сармат вернул пустой "котелок". - Там уже заждались.
Он тоже растёр мазь по рукам и отдал посудину джайкам.
- Берите с собой, - джайка заглянула в ёмкость. - Я долью доверху - и везите к своим. Мазать надо часто, чтоб был прок. Один раз в год - это без толку!
Серые переглянулись.
- Не, - с явным сожалением один отодвинул ёмкость с жиром. - Туда нельзя. Маф увидит - разорётся. Ну его в ядро Сатурна!
Второй хотел что-то добавить, но осёкся - и всем корпусом развернулся к Гедимину.
- Чего глазеешь? - Серый недобро оскалился. Гедимин быстро отвёл взгляд от бугристого оплывшего лица, посмотрел в бесцветные глаза.
- Монту?
Серый издал скрипучий смешок. Второй, дёрнув углом рта, шагнул к Гедимину.
- Монту в бегах. Увидишь - не сдавай.
Сармат ошалело мигнул.
- В бегах? Ушёл в пустоши? Эа-мутация?!
Серый невесело ухмыльнулся - всё лицо съехало набок.
- Это у Мафа мутация. А Монту здоровее всех нас... - он скрипнул зубами. - Чую, и мы не задержимся. Пусть Маф сам сидит в песке и жрёт песок!
Он натянул зашитую рубаху, посмотрел на себя и довольно погладил заплатанное полотно.
- Видел? Собираем по клочкам. Надолго их хватит?.. Купальню так и не построили... А, ну его в ядро Сатурна!
- Ясно, - отозвался Гедимин. - Что вышло с Монту?
- Он же от вас вернулся, - Серый кивнул на поезд. - Сказал много дельного. А Маф давай орать. Дошло до драки. Их растащили. Маф палки Монту поломал. Монту плюнул и сказал - чтоб вы сдохли! Ушёл, как есть. Больше не видели.
- Мать моя колба... - пробормотал Гедимин, щурясь от нарастающей боли под рёбрами. - В какую сторону пошёл? Видели?
Серые переглянулись.
- Сдаст?
- Этот - не должен, - мутант шагнул к Гедимину и понизил голос. - На юг он шёл. К какому-то хлорному озеру. Какие-то ваши дела, мы их не знаем.
"Эфлор?" - Гедимин угрюмо щурился на горизонт. "Запомнил про Серых из "Ксолата"? Пошёл к ним?.. Мать моя колба! Надо искать. Сколько дней прошло?"
...Ицки выслушал его и медленно кивнул.
- Чёрная Скала, наши разведчики его не видели. Ни цанти, ни руйо ничего о нём не сказали.
- Руйо видели Серых в степи, - вставил слово Джемас. - Но не по одному. Они к нам не подходили, мы к ним - тоже. Они были в панцирях. У Монту панциря не было?
Гедимин качнул головой.
- Пойду искать. Меня не ждите.
Ицки протянул руку к его броне.
- Тогда - удачных тебе дорог, Чёрная Скала! Ты ещё выйдешь к Верхнему Джайену?
Сармат кивнул.
- Рано или поздно. Но вы там ведь не задержитесь?
Ицки усмехнулся.
- "Здоровяк" редко застаивается. Но и далеко не уходит. А вот по зиме, как пройдут дожди... Хорошо было бы вернуться на юг. С грузом шкур и жира - за рудой, солью и саженцами. Если что - тебе мы всегда рады. И в дороге, и на стоянке.
Гедимин осторожно пожал протянутую руку.
02.02.283 от Применения. Западная пустошь, южная Аркасия
Сканирующий луч кружил по степи впустую. Далеко позади остался Джайек, потом - разросшийся, уже почти не скрывающийся Руйо в дебрях аменера и ванкасы. Приближались земли чанти. Гедимин по дальней дуге обходил рейдерские стоянки и только щурился, когда сканер "ловил" очередного ездока, пробегающего вилорога или затаившихся разведчиков руйо. Однажды - недалеко от Йилгвы - он наткнулся на Серых Сарматов. Двое в самодельной броне и нелепых "сапогах" из обмоток и пластин фрила собирали в степи субстрат.
- Х-хе... - криво ухмыльнулся один на вопрос Гедимина; второй молчал и недобро щурился, подёргивая сморщенным веком. - Из диких - к нам? Не. Ни зимой, ни весной. Смеёшься? Весь город заметил бы.
- Те, кто уже знает... - медленно проговорил второй, прищипнув мышцу на голом предплечье. - Они уходят. Сами. Этот твой... Ты его не ищи. Уже без толку.
Гедимин резко качнул головой.
- У него не было... ускорения. Там другое. Пойду... Дать вам блокатор? У меня есть.
Серый дёрнул плечом.
- Нам-то на что?
- Подожди, - другой мутант наконец посмотрел Гедимину в глаза. - Этот твой - он мог податься к вашим? На станцию? Там, в пустыне, какая-то есть. Слышал, она давала лекарства... этим, диким. Я бы не пошёл всё равно. Этот - мог?
- "Рута" на связи, - удивлённый Кронион облегчённо вздохнул куда-то вбок. - Ты куда пропал? Хоть в этом году дойдёшь на проверку?
Сармат привычно поёжился.
- Надо. Но сейчас - другое. У вас появлялся...
Кронион дослушал, быстро с кем-то переговорил, отошёл ненадолго, переговорил ещё - и невесело хмыкнул в передатчик.
- Нет, Гедимин. Серые к нам не заходят. На смену дат мы им выслали дрон с тестами. На этом контакты всё. Нет, и мимо никто не ходил. Мне сказали бы. Шум был бы на всю станцию. Такие соседи... они всё-таки вызывают беспокойство.
- Угу, - буркнул сармат. - Кронион, если его увидишь - не прогоняй, ладно? Найди меня. Я быстро прийду. Монту... ему очень плохо.
Кронион тихо вздохнул.
- Ищи. Если ему... хуже, чем ожидалось, - ты знаешь инструкции.
Гедимин выключил передатчик и угрюмо сощурился на ещё зелёную, не выгоревшую степь. Высоко в небе повис полуденник, высматривая добычу. Но сарматов полуденники не ели.
"Гедимин, давай думать," - он тяжело опустился на "меченую" плиту рилкара, машинально сковырнул с неё глиняную нашлёпку с косым крестом. "Не в Йилгве. Не на станции. Шёл бы прямо к Эфлору - давно добрался бы. У людей не был. Убит рейдерами?" - сармата передёрнуло. "Я бы нашёл. Выставили бы труп напоказ. Даже если бы растёкся..." - Гедимин резко качнул головой, отгоняя болезненные мысли. "Нет. Если жив - где он? Куда мог пойти? Он - сармат. Не степняк, не таркон. Держался бы привычного - старых развалин. В городах опасно, он знает. Проверить мелкие укрытия. Руины, туннели, коллекторы. И..." - он перевёл взгляд на раскидистую крону над горизонтом. "Деревья Ифи. Искать рядом с ними. Ему было интересно. У сармата интерес отбить непросто. Деревья и старые нычки..." - он развернул карту юго-восточной Аркасии. "Всё проверить."