- Тук-тук, - Ханс заглянул в кабинет начальника. - Можно к тебе? - И, пользуясь правом лучшего друга, вошел, не дождавшись согласия.
Полковник курил.
Судя по дымовой завесе в кабинете, курил он далеко не первую сигару, а судя по мрачности лица - даже не десятую. Рядом на столе лежал открытый и почти опустошенный портсигар. Ханс плотно закрыл за собой двери, чтобы дым не просочился в приемную и не испортил жизнь еще и "секретарше" Эммочке, любимой дочери генерал-лейтенанта Гросса, взятой исключительно по его протекции.
Но даже против Эммочки полковник Стихов так не возражал, как против сотрудничества с 13-м отделом. Сейчас перед ним на столе небольшим валом покоились папки дела ?136, подписанные большими красными цифрами на обложках. Среди подчиненных дело давно названо "мертвым" - поймать преступника просто так не выйдет. За полгода неизвестный маньяк положил столько народа, что хватило бы на заселение средней деревушки где-нибудь на границе, но, увы, ни единого следа не оставил. Согласно сообщению Централа, эта история повторялась из города в город последние года: ряд убийств, без видимого мотива, одинаково жестоких и безобразных.
Сначала столица, потом два городка на юге, а теперь маньяк добрался и до них. Стандартные в таких случаях меры не помогали: патрули стуками кружили по городу, комендантский час ввели месяц назад, все разъезды и железнодорожная станция находилась под жестким контролем. Беда только, что кого они ищут, военные толком не понимали: за все года в характеристике на маньяка, никакого, даже самого завалящего, описания не наскреблось. Такие вот дела.
Тут бы как раз и помог, 'легендарный' 13-й отдел, и полковник это хорошо понимал, и верно оттого и пребывал в исключительно мрачном расположении духа.
- Окно хоть открой, - Эдвард Ханс поморщился и помахал рукой перед лицом.
Полковник одарил его недвусмысленным взглядом.
- Ладно, сам открою.
Как назло на улице светило солнце, пели птицы и царила благодать. Сидеть в задымленном кабинете резко стало втрое противней, но выпрашивать сегодня отгул у полковника, даже если это твой старый добрый друг, Ханс не рискнул.
- С чем пришел? - Стихов в последний раз выпустил ртом дым и затушил окурок в переполненной пепельнице. Потянулся, было, снова к портсигару, но глянул на подчиненного и передумал.
- Жаловаться, - вздохнул печально Ханс. Старое кресло привычно скрипнуло, принимая его вес. - Никакого житья ныне честным военным.
- Что опять?
- Ребята недовольствуют. Прибавку им когда еще обещали? Весна уже на дворе, а обещания все там же: будет, будет... Когда будет?
- Не ко мне, - отрезал полковник. - Генерал-лейтенанту строчите, вон ваша прибавка в приемной романчики читает.
Эдвард улыбнулся:
- Тебе, можно подумать хуже всех от ее присутствия! - Полковник не ответил. - И вообще, что за бедлам творится? Дело вон с места не движется, ребята болтаются в патрулях день и ночь, и все бестолку! А 13-й вон вторые сутки напролет всем отделом неясно, чем занимается...
Полковник прикрыл глаза рукой.
- Ханс, что ты предлагаешь? 13-й под началом Беркута, я им не начальник и не друг.
- Беркута в последний раз на рабочем месте видели, когда он еще на ногах ходил!
- Гроссу это объясни.
- Стихов, - Ханс посерьезнел. - Наши с тобой ребята в патрулях стоят. Маньяка, понимаешь, ловят. А эти? Эти развлекаются!
- Да знаю я. Но сам понимаешь, связываться не хочу.
13-й "особенный" отдел для борьбы с особо опасными, набран был не так уж давно, года четыре всего назад, но уже успел перепортить столько крови начальникам всех мастей, что его предпочитали не трогать. Изначально созданный для поимки самых отъявленных преступников, 13-й сформировали из военных пренебрегших законом, в недостаточной права степени, чтобы пойти под трибунал, и действовал он безукоризненно. Беда лишь в методах: ребята не гнушались ни воровством, ни разбоем, ни терроризмом. Захватывали заложников, взрывали здания и автомобили, дебоширили в барах... В общем, в средствах себя не стесняли, вовсю оправдывая славу "падших" военных.
Задействовать "особенных" сейчас, означало большие проблемы впоследствии. Особо сейчас, пока не утихла слава их последнего задания. Неудивительно, что полковник так этого не хотел. Тем более, что небольшая надежда, на то что вину за их грядущие действия можно переложить на чужие плечи, еще существовала:
- Централ обещал прислать специалиста.
Эдвард Ханс еле сдержался, чтобы в голос не рассмеяться.
- Да ладно? Знаем мы тех специалистов!
В общем и целом, полковник был с ним согласен, но даже какой-нибудь неоперившийся столичный юнец был лучше любого из ребят 13-го отдела.
- И когда он приедет?
- С утра должен был. - Полковник покосился на часы, чья стрелка показывала далеко за полдень.
Ханс поводил раскрытой ладонью в воздухе:
- И где?
- Да откуда я знаю... - Придвинул телефон к себе ближе: - Эмма! - Стараниями своего начальника бедная девушка наверняка уже язву заработала, но жаловаться и сбегать в другой отдел, на что втайне надеялся полковник, отчего-то не спешила. - Капитан Десу прибыл?
- А ко мне почему не зашел? Где этот чертов специалист, я тебя спрашиваю?!
- Так у меня Ки за него отметился, сказал, что он сразу пошел работать... Утром это было... - жалобным голосочком пролепетала Эммочка. - Я думала, это вы отправили...
- Куда?!
- В 13-й...
Полковник Стихов с чувством шарахнул трубку обратно на аппарат и простонал в голос:
- Вот дура, господи...
Ханс ему даже посочувствовал.
- Ну чего? Идем знакомиться?
- Черт с ним, пошли. Заодно разгоним этот бордель.
В то время как в Центральном штабе полковник еще только ожидал обещанного специалиста, в связной комнате, по совместительству являвшейся кабинетом, казармы 13-го отдела раздался звонок. Находившийся в нем в этот момент лишь по счастливой случайности, лейтенант хмыкнул и поднял трубку:
- На связи.
На той стороне кашлянули, а потом голос, несколько удивленный ответом не по форме, уточнил:
- Центральный штаб Военного Управления ***?
- Ну.
- 13-й отдел?
- Да.
- С кем имею честь разговаривать?
- Лейтенант Оуэн Грей.
- Сержант Маас Бриг, - вежливо представился собеседник, - Управление Централа. Согласно запросу N2.57 от генерал-лейтенанта Гросса по делу N136 в ваше управление направлен специалист по особым обстоятельствам, в должности капитана. Согласно распоряжению, я уведомляю вас, что сотрудник 13-го отдела должен встретить его на вокзале и доставить в отдел, выполняя все его приказы в дальнейшем.
- Но... - заикнулся, было, лейтенант, но его невежливо перебили.
- Поезд прибудет в девять утра, детали обговорены с подполковником Беркутом. Всего хорошего.
- Вас понял, - мрачно сообщил лейтенант гудкам. - Ну, Беркут, ну гад... - И тут же рявкнул в ответившую сонным "Слушаю." трубку: - Что за дела, начальник?
- Оуэн? Погоди минутку. - Раздался шорох, будто подполковник садился в постели, а скорее сего так и было - часы показывали половину шестого утра. - Что случилось?
- Мне тут из Централа маякнули про некоего "специалиста"...
- А-а, - зевнул в трубку собеседник. - Это я договорился. Возьми Красавчика и марш на вокзал, встретите капитана, привезете в отдел и все покажете-расскажете. Отныне честь заниматься делом ?136 поручено нам. И смотри, чтобы Стихов раньше времени не узнал, ты ж знаешь его, влезет, командовать начнет... Оно тебе надо?
- Мне ничего не надо, - машинально огрызнулся Оуэн. - Что за специалист такой?
Беркутов подло хихикнул:
- А вот сам и узнаешь, нечего старика поутру будить.
Лейтенант устало вздохнул:
- Начальник, души в тебе нет.
- Нет, - согласился. - И у тебя нет, так что марш на вокзал. А, и комнатку капитану отдельную устройте, в вашей казарме он жить изволит.
- Нахрена? - опешил Грей.
- Говорит, к команде ближе. Все отбой, лейтенант. Удачи.
Оуэн посмотрел на умолкнувшую, второй раз за утро, между прочим, трубку. Вернул ее на рычажок. С тоской поднял взгляд на часы.
Если день начинается со звонка начальству, это вряд ли будет хороший день.
Паромобиль вел злющий спросонья Ки: из всего отдела только он обладал достаточными навыками, чтобы не только управлять стареньким Гачиком, но и починить его в случае поломки, что в последнее время не было редкостью. Гачик, прозванный так неизвестно кем, передавался из поколения в поколение самым неудачливым отделам Военного Управления, а с момента, когда 13-й был официально утвержден, перекочевал в его пользование навечно.
Точный возраст автомобиля не брался установить никто: да, модель старая, и скорее, так называемой "индивидуальной сборки", к которой каждый из хозяев приложил руку. Но другого не было, и Грей сильно подозревал, что когда несчастному транспорту придет пора уйти на покой окончательно, сотрудникам его отдела придется кататься на места преступления на омнибусе.
В лучшем случае - на омнибусе.
Вероятнее, зная пламенные отношения Беркута и полковника Стихова, Грею и его парням светят долгие ночные пешие прогулки под газовыми фонарями.
Ки вполголоса выругался в строну полковничьей мамы, женщины несомненной достойной, но не лишенной некоторых, хм, особенностей. Оуэн, хоть и был с ним согласен, все же сказал:
- Это шанс для кого-нибудь из нас вернуться.
Основной плюшкой вступающим в 13-й, было прощение грехов. То есть, дослужись, дорогой солдат, до чего-либо стоящего, сверши подвиг и будет дадено тебе прощение вечное, восстановление в звании и возвращение в законные ряды ВУ. Никто из них особо этой легенде не верил, но раз альтернативой служил трибунал, выбирать особо было не из чего.
Фактически, каждому из них приписали "неподчинение приказу вышестоящего", которое привело к определенным последствиям. В случае Ки и его брата Грегори это была диверсия, во время военных действии в южной колонии, Меллоре. Приказ гласил ждать подкрепления, но Грегори не был согласен: пошел спасать местных сам, а за ним увязались брат, да еще кое-кто из отряда. В результате только эти двое и выжили, а деревня все равно погибла, взорванная Сопротивлением.
Грей сам отбирал дела тех, кто войдет в 13-й отдел, который теперь назвал "своим". Грега и Красавчика понизили в звании и собирались выставить главными виновниками еще с десятка нарушений: про беспорядки в Меллоре теперь только что сказки не ходили. Благо, те согласились служить в 13-м, хотя доброго имени им уже не вернуть.
Никому из них не вернуть.
- Как будто кто-то захочет возвращаться, - сквозь зубы процедил Киа. - Таких как нас гражданка не ждет.
Грей понимал его и тут: представишь на миг, что выперли тебя на пенсию, и тошно становится. Ни семьи, ни друзей - кому нужен бывший военный? Ни одна женщина не свяжется, они ведь все 'на голову больные'. А так и есть. Каждому из них работа в 13-м давала необходимые ощущения, чтобы не сойти с ума, не спиться, поминая войну с Сопротивлением, да еще от тоски и безнадеги. Все они, все пятеро смертников 13-го отдела, были солдатами до мозга костей, кого вернее убьет жизнь вне ВУ, чем шальная пуля преступника.
Чем ближе подъезжали к вокзалу, тем больше гасло уличных фонарей: даже сквозь утренний туман пробивались первые солнечные лучи.
- Теплый будет денек, - вздохнул Оуэн. - Жаль проторчать его за бумагами.
- Зато, наконец, интересное дело, - возразил Ки. - Я давно ждал, когда его нам отдадут. У Стихова кишка тонка с такими работать, а нам в самый раз.
- Слышал, этот капитан потребовал от него весь 13-й в собственное безотчетное пользование, и плюсом к тому, команду судебных экспертов.
Красавчик присвистнул:
- Весело будет. Хоть бы нормальный был мужик, честное слово.
- Или женщина.
- Думаешь, женщина-капитан согласилась бы жить в нашей казарме?
- Учитывая привычку нашего дорогого убийцы укладывать народ не по расписанию, в предсказуемое время, это логично: быстрее сработаемся, быстрее поймаем. Да и вместе на места удобней ездить. К тому же, вроде как предлагали этому специалисту отдельное житье, так мало того, что отказался, еще и сам нашу казарму потребовал.
Ки задумался.
- Интересно. А звать его как?
- Капитан Альваро Десу.
- Не понять.
- Есть такое. Ладно, встретим, узнаем.
Вдобавок, лейтенанта Оуэна сильно беспокоило сказанное Маасом Бригом. Что значит "специалист по особым обстоятельствам"? Это, при всей любви ВУ к весьма расплывчатым формулировкам, могло значить почти все, что угодно.
На вокзал они прибыли ровно в девять часов утра. Киа, по просьбе Грея, остался в паромобиле - этот парень одним своим присутствием создавал сутолоки, шум и проблемы.
С другой стороны, из всего отдела он наиболее легко сходился с людьми, так что фактически являлся единственным подходящим кандидатом на все более-менее ответственные встречи.
Оуэн оправил форму, проверил ботинки - идеально чистые. Хорошо еще, что короткие военные стрижки не требовали ухода... Шагая к платформе, он поймал себя на том, что беспокоится. Как ни удивительно, о том, в каком виде они предстанут перед этим "специалистом по особым обстоятельствам", что он подумает о них?
Может быть потому, что их жизни во многом от него зависят. 13-й отдел - отныне его команда, и, в принципе, делать он с ними может что угодно. Не то чтобы Оуэна страшила перспектива умереть, отнюдь нет. Он боялся потерять своих ребят.
Если подумать... да, он кошмарно, до ужаса в глазах и позорной дрожи в руках боялся смерти одного из них. А ведь это дело не из простых, иначе чертов полковник ни за что не отдал бы его им.
Какая-то женщина задела его краем сумки и долго извинялась, изгибая губы в прелестной улыбке, на что Грей лишь кивал - вниманию женщин он был рад строго в нерабочее время, и не "при параде". Они слетались на форму как мотыльки на огонь - встречаться с военным считалось престижным. Правда, узнай любая из женщин в каком именно отделе ВУ он имеет несчастье состоять, сбежит быстрее, чем последний звук вылетит из его рта.
Надувшись на его явную незаинтересованность, она попрощалась и ушла, перед этим успев "незаметно" сунуть карточку ему в карман. Оуэн тотчас вынул пропахший сладкими духами картон и выбросил в ближайшую урну.
Каким он все-таки окажется, этот специалист? Розовощеким юнцом с непомерным самомнением? Опытным капитаном с испорченным войной характером? Или, может, ветераном с масляно блестящим механическим протезом вместо руки?
Подошел поезд.
Встречающие оживились, замахали руками - им отвечали криками из открытых окошек.
Оуэн отступил подальше, чтобы не пихаться локтями в толпе. Его рост позволял смотреть поверх большинства голов, но ожидаемой черно-белой военной формы пока видно не было.
Прогуливались по перрону смотрители, громко говорили, а кое-где и кричали, люди. Капитана все не появлялся.
Когда почти все из них скрылись в дверях вокзала, лейтенант забеспокоился. Поезд - тот. Время тоже. Где тогда этот несчастный капитан? Быстрым шагом Оуэн пошел по направлению к головному вагону, и наконец, увидел низенькую фигурку в черно-белом. Оуэн не успел облегченно вздохнуть - нашел! - капитан посмотрел на него.
- Капитан Десу? - по инерции спросил он, во все глаза таращась в серые омуты на детском девичьем личике.
- Доброе утро, лейтенант, - неожиданно взрослым, для такого маленького существа, голосом ответила девочка. - Оуэн Грей, как я полагаю?
- Так точно. - Оуэн внутренне встряхнулся, отгоняя непрошенные мысли. Мундир не врет: перед ним и есть капитан. А что он выглядит как маленькая девочка, так мало ли кто как выглядит. Киа вон, даром, что тридцатилетний лбище, а на лицо больше двадцати ни за что и не дашь. - Позвольте ваши вещи?
Рядом с капитаном стоял старый, потрепанного вида зеленый чемодан, огромный и невероятно уродливый. Других вещей видно не было, даже узкой дамской сумки для всяких мелочей, кои не гнушались носить и женщины из ВУ.
Капитан подтянула перчатки - узкие, белоснежные, с тремя золотыми пуговками у запястий, на каждой из которых искусный мастер выгравировал крохотные, но удивительно четкие рисунки, разные на всех шести: спираль, змея, цветок, капля, глаз и крест. Лейтенант невольно вздрогнул, когда рассмотрел их, будто какое-то воспоминание - далекое, полузабытое и страшное, страшнее многого из того, что он видел и мог увидеть еще хоть когда-нибудь, - мелькнуло и пропало выдворенное сознанием куда-то на окраину памяти, затерялось среди кучи прочего хлама, вроде подобных смутных образов, ненужных, невостребованных.
Таких, которые он не захотел бы помнить.
Капитан склонила голову набок, к плечу, как сидящая на ветке дерева в городском парке ворона, какие непременно преследовали их почти на каждом убийстве, слетаясь на запах мертвечины с намерением поживиться, отхватив хотя бы кусочек от человека, еще совсем недавно представлявшего собой личность, с мечтами стремлениями и будущим, которое теперь, увы, не сбудется, а не разлагающийся в траве труп, вокруг которого с хмурыми лицами бродили полицейские, военные и судебные эксперты.
- Конечно, - едва заметно дернула уголком губ она. Оуэну вдруг подумалось, что каким-то неведомым образом ей стали известны его мысли и от этого по спине побежали мурашки.
Он коротко кивнул и взял одной рукой чемодан, оказавшийся неожиданно тяжелым. "Что она туда напихала?" - с тайным неудовольствием подумал он, сохраняя каменное выражение лица, хотя рука тут же заныла от тяжести.
Вслух же произнес совсем другое:
- Нам туда, - и показал на арку, служившую одним из многих выходов в город, за которой поставил их паромобиль Ки.
- Хорошо, - капитан последовала за ним. - Нам нужно в Управление, и побыстрее.
- Разве вы не хотите сначала... - Грей покосился на кошмарный чемодан. - Обустроиться?
На лице капитаны появилась легкая тень удивления.
- Насколько мне известно, казарма 13-го отдела находится при Управлении.
"Только не это, - подумал несчастно лейтенант. - Нам только тебя под боком не хватало!" До этого момента он все же наделся, что капитан с ними жить не будет. Похоже, зря.
- Это так, но не думаю, что вам там понравится. Условия несколько строгие даже для казарменных норм. К тому же все мои подчиненные - мужчины.
- Меня это не волнует, - равнодушно выдала. "Да, конечно, - с изрядной долей сарказма решил он. - Все вы так говорите."
К счастью, они как раз прошли насквозь арку и подошли к Гачику, который подпирал бедром Киа, вольно запрокинувший голову навстречу утреннему солнцу. В стороне от него шепотом переговаривались несколько девиц в разноцветных платьях, то и дело кидая преисполненные заинтересованности взгляды на красавца в военной форме. Заслышав знакомую чеканную армейскую поступь, он мгновенно подтянулся и стал выглядеть образцовым офицером. Впрочем длилось это недолго, ровно до того момента пока он не разглядел спутницу своего лейтенанта.
- Эт-то еще что такое?
Непроницаемое выражение лица Десу не дрогнуло ни миг, лишь левая бровь изогнулась в спокойном вопросе.
- Прошу прощения?
Киа тряхнул головой, то ли пытаясь осмыслить увиденное, то ли надеясь избавиться от страшного видения, но добился лишь того, что растрепал безупречно уложенные волосы, несколько более длинные, чем положено по уставу.
- Вам сколько лет, деточка?
Грею и самому хотелось бы узнать ответ на данный вопрос, и потому одергивать Ки он не стал, предпочитая понаблюдать, как станет действовать капитан в сложившейся ситуации.
- Мне тринадцать лет, - уничижительным тоном сообщила она, - а ваше обращение и тон неуместны абсолютно.
Киа рассмеялся. Серьезно, он хохотал самым неприличным образом, не утирая даже выступивших от смеха слез.
- Неужели отныне в ВУ набирают малолеток тоже?
Капитан перевела взгляд на Грея:
- Разве вам не сообщили, кто я?
- Боюсь, информация, выданная нам, была не совсем полной, - аккуратно ответил тот.
- Тогда ясно. - И снова обращаясь к Ки: - Будьте добры сесть в машину, офицер. У нас мало времени.
Киа подавился очередной, явно рвавшейся наружу, репликой и послушался. Грей устроил чемодан в заднем отсеке и сел рядом с ним, вскользь поглядывая на капитана свободно расположившуюся на сидении сзади, словно всю жизнь там провела. Оуэн неожиданно для себя разозлился: что за издевательство, в самом деле? Мало того, что присылают какую-то девчонку, так она еще и ведет себя так, будто имеет на что право!
Ведет себя так, будто она на самом деле капитан. Будто звание ей дали не в шутку... А заслуженно.
"Нет, - одернул себя лейтенант. - Быть того не может. Что она такого могла сделать, чтобы дослужиться до капитанского звания и "особых полномочий?"
Дорога прошла в молчании, что вообще-то не слишком свойственно Ки. Но он молчал, лишь стискивал на руле кулаки до белых пятен и скрипел зубами, едва себя сдерживая. Во двор ВУ они въехали вовсе без всякого досмотра: эту машину тут знали, а потому проверять откровенно ленились, опасаясь, что она вовсе заглохнет в воротах и перекроет все движение напрочь, водился за Гачиком такой грешок.
- К главному штабу? - уточнил Ки, нарочно не адресуя вопроса.
- Нет, - немедленно ответила новоявленный капитан. - Сразу в казарму.
Грей кашлянул, привлекая внимание и осторожно уточнил:
- Вашего прибытия ожидает полковник, может, стоит доложить о нем?
Она тряхнула головой, метнулись туда-сюда тяжелые длинные косы.
- В наших интересах начать работу как можно скорее. Полковник сам придет, когда у него появится время, к чему отвлекать человека?
"К тому, что так положено!" - мог бы сказать Грей. Не сказал. Из всех служащих в 13-м он единственный поднялся до лейтенанта и только благодаря тому, что умел вовремя оставить свое мнение при себе, чего всем остальным, прошедшим горнило войны, так недоставало.
Ки хмыкнул и глянул на девочку новым взглядом, который весьма Грею не понравился: в нем сквозила заинтересованность. Глаз у Киа был верен, абы кого он принимать не спешил, зато и достойных их с братом внимания определял безошибочно.
Значило ли это, что "специалист" действительно приехала выполнять свою работу, а не прислана Централом для "отмазки" - мол, помощь оказали, чем смогли, никаких претензий?
Гачик остановился во дворе казармы, и Десу тут же из него выскочила, не дожидаясь остальных.
Грей шепнул Киа:
- Отгони в гараж, вряд ли еще поедем сегодня куда. И сгоняй в приемную.
- Лады, босс. Удачи.
Пожелание относилось явно к знакомству капитана с 13-м, и Грей скрипнул зубами. Все же Киа был самым "легким" человеком из них.
Оуэн взял чемодан и направился ко входу в здание.
Все типовые казармы похожи одна на другую: один этаж, вход в центре делит его на два крыла, правое - жилое с семью одноместными спальнями, кухней и ванными, левое - рабочее, один большой кабинет и архив. Все как обычно, серый камень, неприметные светлые обои, тяжелые шторы на окнах и крепкий запах дезинфектора, которым дважды в сутки тут моют полы.
- Ваша спальня, - Грей толкнул последнюю по коридору перед кухней дверь. По его распоряжению на узкой койке лежало свежее белье, а на столе стояла лампа, вот и все признаки обжитости данного помещения.
- Поставьте чемодан.
Капитан открыла свое зеленое чудовище и Грей чуть не выругался: вовсе не вещи там лежали! Половину чемодана занимали аккуратно сложенные стопками и перевязанные картонные папки, всего три штуки, которые девочка одну за другой вытащила.
- Это в кабинет.
Чемодан опустел разом на две трети, там остались лишь парадная форма, ящичек неясного назначения и, - Грей вздрогнул, - кобура с двумя револьверами. По новому взглянув на девочку, он отметил едва заметные выпуклости на кителе: кортик тоже был при ней.
Капитан быстро закрыла чемодан и выпрямилась, взяв третью связку с папками.
- Идемте.
Рабочий кабинет - это отдельная история любого отдела. В 13-м это было большое помещение, с шестью рабочими столами, центром связи и кучей аккуратно стоявшей в углу техники различного назначения. Огромные, до самого потолка шкафы с самыми необходимыми документами, чтобы не бегать лишний раз в архив, печатные машинки на столах. Этот кабинет - истинное сердце отдела. Командный центр, место, где рождаются важнейшие решения и витают гениальные идеи. Они здесь не только работают, но и спят, да и вообще, чем напряженней дело, тем меньше времени проводится вне этих стен.
Вся команда, кроме него и Киа, уже вовсю работала под витающий запах кофе: Вирро, Рэс и Грегор. В 13-й редко набирали больше пяти человек, но и меньше тоже. Пятеро - стандартная команда. Несмотря на мнение, что текучка в таких отделах просто феноменальная - они ведь, если смотреть на голую суть, смертники, пушечное мясо, которое бросают в самое пекло, где оно всегда умирает первым, - но они все еще работали почти тем же составом, что и при первом наборе, созванном пять лет назад. Разве что Вирро пришел на два года позже, заменив Флэка - чокнутого парня с механическими протезами вместо рук, который, не раздумывая, бросился под пули преступника и буквально перегрыз ему горло, но, увы, не выкарабкался после. Они иногда скучали по Флэку - по крепкому дыму трубки, по бесшабашным рассказам и полубезумным темным глазам. Он был искренен во всем, что делал. И умер так же, не пожелав риска ни для кого из них, своей маленькой злой "семьи".
Его фото висело на одной из стен в черной рамке. Оно было там единственным, и Грей порой молился, чтобы таковым оно оставалось как можно дольше.
Ребята даже не повернули головы.
Они были заняты.
Проектор транслировал на стену обтянутую белой тканью материал по последнему их делу: девушке-убийце, соблазняющей в барах мужчин, а затем убивающих. Грей обреченно прикрыл на секунду глаза: да, они знали, где искать ее лицо, она сам подал идею, что возможно она снималась в так называемых "черных" лентах, разумеется, запрещенных. Однако людей не переделаешь, и весь 13-й больше недели просматривал все доступные ленты порнографического содержания для излишне извращенных людей.
Но ребят нельзя было ни в чем винить, на стену они лишь поглядывали. Дружно скрипели и щелкали печатные машинки: все трое усиленно строчили отчет, сдать который требовалось уже сегодня вечером.
Хорошо, что хотя бы звука у ленты не было.
Грей с глубоким вздохом поставил связки на ближайший стол и вымолвил мертвым голосом:
- Знакомьтесь парни - это наш специалист по особым обстоятельствам, прибыла из Централа.
Девчонка, широко улыбнувшись, прервала его:
- Капитан Альваро Десу, к вашим услугам. Утро доброе, не правда ли?
Гачик, на удивление без накладок и поломок отработавший свое утреннее нелегкое - а путь до вокзала был мало того, что не близкий, так еще и наполненный неожиданными поворотами, на которых строптивый механизм так любил глохнуть, - задание, с честью и личной благодарностью от Ки, остался стоять в общем гараже, пугая штатных механиков пятнами ржавчины на боках ближе к днищу, и бешеным ревом, коий сопровождал его путь на законное место. Похлопав на прощание по нагретому металлу рукой, Киа, насвистывая легкомысленную песенку, прогулочным шагом направился к главному зданию ВУ.
Когда, ради снижений потерь среди основного действующего костяка армии, еще только ввели 13-е отделы во всех основных штабах Военного Управления, было предложено ввести для его служащих особую форму. Но славное начинание не было поддержано, и правильно: бог с ними, с военными, а вот гражданским необязательно знать штрафников в лицо, во избежание ненужных казусов. По той же причине отпали и нашивки на форме, и ленты на рукавах, - это недалекая Эммочка, живая легенда полковничьей приемной, до сих пор рядового от капитана отличить не могла даже при том, что первый был солдатом регулярных войск, а второй служил во флотилии, значит вместо черного цвета его форма была пошита из темно-синей ткани, а прочие люди обычно бывали несколько сообразительней. Так или иначе, а никаких отличий штрафникам не жаловали, кроме разве что сигнальных маячков в небольшом устройстве, намертво крепившемся на щиколотке, но под свободными штанинами его не видно. Так что у парней из 13-го сохранялась иллюзия равенства с прочими военными, если забыть о наложенных ограничениях, понижении в звании и почетного права сдохнуть на поле боя, если город, конечно, можно так назвать, первыми.
Может в Централе это и работало, но здесь всякая крыса знала соседей не только в морду, но и по имени. А уж служак из нашумевшего бедового 13-го и подавно.
Нет, открыто им ничего не говорили, да особо и возможности не было: за исключением выездов на дело, все время они проводили в своей казарме и плацу рядом, выделенном, спасибо полковнику Стихову, не желавшему драк и мордобоя на подконтрольной территории, специально для них. Хорошо, колючей проволокой не оградили для полного соответствия тюремным условиям.
Однако, от ехидных замечаний в спину или нарочитых подколок это не спасало. После третьей драки, устроенной в главном здании Грегом, меньше всего в этой жизни собиравшемся терпеть насмешки, полковник усвоил урок и разрешил приходить для отчета лишь лейтенанту Оуэну, негласному начальнику отдела и, в его отсутствие или занятость, Киа, как самому миролюбивому.
О том, что допустил большую ошибку, пуская ясноглазого блондина в свою епархию, Стихов пока не знал и, дай бог, узнает нескоро.
Все дело, опять же, в Эммочке.
Она и сама должно быть не догадывалась, что единственное место, где ее по-настоящему ценили, помимо родного, дома это 13-й отдел. Правда, причина такой любви ей понравилась бы вряд ли, но что уж поделать. Красавчик всегда ходил к ней сам и редко когда с пустыми руками, а взамен получал полный доступ к текущим делам полковника. Завороженная зелеными глазами и белозубой улыбкой, Эмма в упор не замечала того вопиющего несправедливостью факта, что ее используют, принимала сласти и конфеты, хлопала накрашенными глазами, и невнятно мычала что-то в ответ на исполненные собственного достоинства и осведомленности о своей неотразимости реплики Ки, да послушно выдавала всю нужную ему, а следовательно и давным-давно прочно обособившемуся отделу, информацию.
Вдобавок на Эммочку можно было спихнуть почти любую ошибку: в кутерьме которая творилась у нее в бумагах не разобрался бы и сам черт, куда там несчастному Стихову, который на все это мог лишь кусать локти и нервно курить свою трубку. Правда этим "запасным выходом" Киа и Грей пользовались нечасто, но даже знание о такой возможности оставить полковника с носом, изрядно грело им душу и сердце.
Охрана на входе сморщила носы, но дороги не приступила. Киа легко поднялся на третий этаж и прошел в левое крыло, в который раз дивясь разности казармы и штаба. Если в первой было вечно сумрачно, а шторы задернуты, то здесь все окна холла и коридоров, огромные - глупость с точки зрения оборонной стратегии, но красивая глупость, тут не поспоришь, - от пола до потолка, узорчатые рамы наверняка соответствовали какому-нибудь стилю с гордым названием, но Киа в них, конечно же, не разбирался.
По коридорам деловито сновали люди в форме с папками и прочим материалом. Управление кипело днем и ночью, по новым стандартам работа отделов была посменной: дневная смена заступала утром, ночная - ближе к полуночи. В дневную, что неизменно радовало Ки, работали в основном женщины. По правилам ВУ, их должно быть в штате не менее сорока процентов от общего количества сотрудников.
В 13-й, правда, пока ни одна не попала. То ли они хитрее действовали и так глупо не попадались, то ли список их прегрешений сразу тянул на трибунал, Киа не знал.
В приемной полковника царила тишина и благодать. Со Стиховым связываться не любили по многим причинам, и не последняя заключалась в поганом нраве. Большинство военных предпочитали посылать запросы письменно - так хотя бы орать на тебя не будут.
В лиловом платье и с завитыми кудрями, Эммочка выглядела волшебно. Распахнутые, как у фарфоровой куклы, глаза сразу обратились к лицу Ки, и там же и остались.
- Отлично выглядишь, солнышко, - обольстительно улыбнулся Киа, которого не зря прозвали Красавчиком.
От излишне панибратского обращения дочь генерал-лейтенанта, выросшая в отцовской строгости, еще больше растаяла, растеклась по стулу карамельной лужей, способной лишь на томные вздохи.
- Ке-ейнет, какой сюрприз! - пропищало ангелоподобное создание. - Ты так редко заходишь!
Плитка шоколада, хорошего, фабричного, обернутого золотистой фольгой и перевязанного алой ленточкой, обрадовала ее еще больше. Ки всегда следил, чтобы ленточки отличались по цвету, что так же означало разные добавки в шоколаде, орехи, изюм или что-то еще, потому что знал: в верхнем ящичке своего стола Эммочка сохраняла их в плетеной коробочке отвратительного девчачьего розового цвета.
- Я по делу. Сердце мое, - он озорно подмигнул, - пометь в журнальчике, что капитан из Централа прибыл, будь милой.
- А что мне за это будет? - Эмма кокетливо дернула плечиком, заставив платье оголить его. Но журнал открыла и запись внесла.
- Моя вечная благодарность, конечно же, - Ки снова сладко улыбнулся.
- Этого недостаточно. - томно выдохнула дочка генерал-лейтенанта.
'За все прочее твой папочка меня кастрирует,' - грустно рассматривая предложенное в щедром декольте, подумал Киа. Вслух же сообщил:
- Я над этим обязательно подумаю.
- Заглядывай почаще!
- Обязательно! - И уже закрыв дверь приёмной пробормотал: - Если полковник не убьет, конечно же.
Возвращаясь из приемной полковника, Киа гадал, какую же именно сцену он застанет. В своем отделе он не сомневался, и ожидал увидеть, с равной вероятностью почти все, что угодно, от корчащихся на полу от смеха ребят, до разъяренных издевательством солдат.
Однако, кабинет встретил его мирной тишиной, разбавляемой лишь шелестом переворачиваемых страниц. Капитан сидела за дальним столом и, судя по сосредоточенному виду, полностью погрузилась в дело, не обращая внимания на взгляды, которые нет-нет, а кидали в ее сторону парни.
Киа откашлялся и зычно гаркнул:
- Разрешите войти!
Рэс подмигнул ему со своего места.
- Входи, - ровно разрешила капитан.
Киа переступил порог и повторил:
- Разрешите присутствовать!
Десу посмотрела на него "хватитиздеватьсянадомной" взглядом и попросила:
- Забудьте лишний официоз, на время нашей совместной работы, пожалуйста.
- Как прикажете! - солнечно улыбнулся Ки и прошел за свой стол, по пути получив одобрительный пинок от Рэса. Да, парень не был фанатом новых лиц в команде. - Чего делаем?
- Ка-апитан привезла материалы по нашему маньяку, - с непередаваемым выражением на лице просветил его Рэс. - До конца недели копаться будем, в лучшем случае.
- А он маньяк, наш 136-ой?
- Ка-апитан говорит - да.
- Ну, раз капитан говорит...
Киа не глядя, сцапал верхнюю папку из кучи точно таких же и принялся за чтение.
По всему выходило, что Централ об этом убийце знал.
Закрыв вторую дочитанную папку и принявшись за третью, Грей в этом почти убедился. Он и раньше это подозревал - как только способ убийства подтвердился, дело тут же передали их отделу, и уже на следующий день - ну, не совпадение же! - сообщили об "особом специалисте"... Чем она такая "особенная" кроме возраста, так и осталось, к слову, неясно. Распоряжается как у себя дома, правила игнорирует... Таскает с собой эти дела, будто это, ей-богу, девичий дневник, который из рук выпустить боязно, не дай бог, кто прочтет!
Оуэн застыл с остекленевшим взглядом.
"Не дай бог, кто-то прочтет". А что если?
Обычно дела из архива пересылали с курьером, на поезде, если расстояние являлось внушительным и автомобилем, если не очень. Выносить их из ВУ куда-то кроме суда запрещалось категорически.
Тогда почему материалы по такому важному делу катаются в чемодане девчонки мало не через полстраны? Ладно, с половиной он, конечно, передернул - но расстояние все равно приличное. К тому же, не все убийства совершены в Централе... Что?
- Капитан Десу? - он отложил папку.
Альваро последовала его примеру.
- Слушаю вас, лейтенант. - Тонкие пальцы переплелись - снятые перчатки лежали тут же, на краю стола, - а рукава кителя задрались, показав хвостики каких-то цветных ниток, в изобилие намотанных на оба запястья. Фенечки, какие делают маленькие девочки, полностью отражающие невеликое мастерство хозяйки их сделавшей, но носимые с гордостью и восторгом. Во имя всех возможных богов, откуда подобные у капитана, которая вроде уже вышла из пятилетнего возраста? - Говорите. - Напомнила Десу.
Грей понял, что молчал слишком долго. С трудом отвел взгляд от этих кошмарно непотребных украшений, и едва смог вспомнить, что именно хотел спросить.
- Этот маньяк действовал не только в Централе, ведь так?
Она кивнула.
- В деле это указано. С Централа он начал.
Кабинет притих, жадно слушая ее слова.
- А потом?
- А потом, - она, кажется, поняла, что его смущает и поправила рукава, чтобы они скрыли цветастые порождения рукоделия от чужих любопытных глаз, - потом был замечен на юге, и с тех пор идет по крупным городам вдоль побережья. Этот - его четвертый. Точно не установлено, сколько именно убийств в его цикле, возможно, найдены не все жертвы. Но это всегда девочки от десяти до пятнадцати лет, чаще из неблагополучных семей, живущих в бедных районах. Иногда бездомные.
- Еще бы, - иронично хмыкнул Рэс. - Их не сразу хватятся. Если вообще станут заявлять о пропаже.