Тихий Игорь : другие произведения.

Моль говорит

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


   Моль говорит: Довольно стихов
  
   Моль вращается где-то в окрестностях лампочки. Вечная привычка. Я где-то - в окрестностях дивана - данность последних сорока с чем-то лет. Она озабочена, и я слышу ее треп. Слышу сквозь неплотно прикрытый сон.
   Моль: Все-таки, Тихий, может быть, довольно стихов?
   Тихий: Чего ты вяжешься к моим стихам?
   Моль: Я не вяжусь к ним. Я просто выражаю свои мысли вслух. И мысли эти таковы: не пора ли тебе перейти к крупным формам?
   Тихий(очень вяло): К каким еще крупным формам?
   Моль: Например, к пьесам.
   Тихий: Послушай, не перестать ли тебе вертеться под лампочкой? Мне фигово, меня тошнит, а тут ты еще колбасишься.
   Моль: Я могу сесть куда-нибудь. К примеру, на потолок. Вот сюда. Ты меня видишь?
   Я ее вижу. Она довольно упитанная и самодовольная. Судя по всему, с мысли ее не собьешь. Готова к долгой дискуссии.
   Тихий: Вижу. Чего ты хочешь?
   Моль: Я думаю, тебе пора написать пьесу.
   Тихий: Какую еще пьесу?
   Моль: Пьесу обо мне.
   Тихий(с отвращением): Какую еще пьесу о тебе?
   Моль: Естественно, фантасмагорическую, какую еще?
   Тихий: Какую еще фантасмагорическую?
   Моль: Все тебе нужно разжевывать. Но с другой стороны Пушкин ведь поставлял темы балбесу Гоголю. Пользуйся полетом моей фантазии. Допустим, что-либо на манер носа.
   Тихий(его тошнит): Какого еще носа?
   Моль: Некий мужчина твоих лет, но более благопристойный и вышколенный, внезапно обнаруживает, что пропала его моль. Он отправляется на поиски. Его отсутствие собственной моли, с которой он жил с самого своего рождения, смущает и беспокоит. У каждого есть его моль, а у него нет.
   Меня снова тошнит. А я еще вынужден следить за ходом ее мысли. Тошнит меня основательно, да еще и на ковер, но становится легче, я даже начинаю спорить.
   Тихий: Как это он с рождения жил с молью? Где он с ней жил? Вернее, как? Это ведь не баба.
   Моль: Тебя постоянно тянет на баб. Неужели нет другой тематики? Моль жила у него, к примеру, в волосах. И у всех был такой же симбиоз. Это считалось в порядке вещей. Аномалией предполагалось присутствие на одной голове нескольких молей или целого стада. Даже пара молей на голове - это ненормально.
   Тихий: И он ее потерял?
   Моль: Он ее не обнаружил однажды утром. И сразу почувствовал себя изгоем. Начал поиски. Что там дальше у Гоголя? Дал объявление в газету. И вот однажды он обнаруживает, что моль стала молодым, перспективным брокером или журналистом.
   Тихий: Это уже совсем по Гоголю. Может быть, она стала бабой? Сделала операцию, сменила пол.
   Моль: В этом что-то такое есть. Ну так как? Напишешь такую пьесу?
   В это время звонит телефон. Уже не во сне. Я беру трубку. В трубке говорят:
   -- Мы уже здесь.
   -- Хорошо, -- говорю я и кладу трубку.
   Моль: Мне кажется, подобный сюжет может заинтересовать несколько солидных издательств. Киношники тоже не останутся в стороне. Все эти американские штуки: Кинг Конги, акулы и Гарри Поттеры - уже ушли в тираж. А моль - такого еще не было, в великой русской литературе точно не было.
   И снова звонит телефон.
   -- Мы уже здесь, Тихий.
   -- Хорошо, -- говорю я. - Это опять из психушки?
   -- Завязывай шутить. Мы же договорились. Спустись сюда. Дверь-то закрыта.
   Голос кажется смутно знакомым. Тут я вспоминаю, что это Винник - мой потенциальный издатель, поэт и общественный деятель. Он говорил, что зайдет. Куда зайдет? Ах, да. У него была какая-то идея. Главное, не проболтаться о сюжете моей новой пьесе. Но кто это - мы?
   Я одеваю трико и спускаюсь по подъезду к входной двери. Сколько можно портить замки, чтобы не мотаться на первый этаж? Проклятые буржуи, не жалко им денег. Только я испорчу задвижку, они новую вставляют, да еще ключами делятся.
   Винник - не один. С ним - Капралов, тоже поэт, Буйновский, кажется прозу пишет, и две какие-то бабы, одна -в желтых лосинах и блузке с декольте. Кроме груди смотреть не на что. Значит, интеллектуалки.
   -- Вот, -- говорит Винник. - Это Тихий. Не обращайте внимания на его вид. Он в творческой депрессии.
   Они раздеваются в прихожей, я с тоской в душе убираю отходы жизнедеятельности на ковре. Когда возвращаюсь в прихожую, Винник сует мне в руке две авоськи.
   -- Выпить и закусить. Разве это не счастье? Но учти, мы - по делу.
   Дело касается издания нового культурного журнала. Молодые таланты должны где-то издаваться. Сколько можно жить в городе, лишенном публикации свежих культурных ценностей? Об этом разговор. Я пью водку маленькими глотками. Не хочется, но надо. Моль куда-то скрылась. Речь держит Капралов.
   -- Начнем с шестнадцати полос. Сначала нужно сделать несколько литературно-тематических вечеров. Привлечь прессу. Несколько телевидений, дадим интервью. Тихий сделает подборку своих стихов, те, что можно читать на публике.
   -- Это необходимо провернуть до Нового года, пока еще есть официальные ассигнования. Кстати, я не познакомил вас с дамами. Это Клара, а это Сара. Сара представляет мир бизнеса, -- разливается Винник.
   -- Мы только что обновили в нашем ресторане интерьер, я думаю, там будет вполне удобно. Как вы думаете, господин Тихий? - мурлычет Сара.
   "Да, -- думаю я. - Он будет уже лет сорок подающим надежды писателем, а она - цветущей в декольте бизнесменшей. Контрапункт пьесы будет как раз в том, что он захочет ее поиметь в смысле публикации своих произведений. А потом до него дойдет, что она - его собственная моль".
   -- Я думаю, что это очень хорошая идея. Но что касаемо шестнадцати полос. Может, сделаем четыре, и будем выпускать каждую неделю, как программу телепередач? - предлагаю я, так как в голове у меня - туман, и эта моль проклятая.
   -- Весьма любопытная идея, -- задумывается Винник. - Что скажешь, Буйновский?
   -- Периодичность важна, разумеется. Но не разбрасаемся ли мы на пустяки? Все-таки газеты - это совсем другой имидж.
   -- Надо пойти порезать колбасу, -- говорю я. - А то эти салатики - разве это закуска?
   -- Я с вами, -- поднимается Сара. - Кухня - это женская обитель.
   Колбаса дорогая, но она режет ее крупными ломтями, не стесняется. Я стою рядом и тупо смотрю на ее задницу. В общем-то, эти лосины идут ей на пользу, заднице.
   -- Вы знаете, -- говорит Сара, орудуя моим тупым ножом, -- я - ваша давняя поклонница. Еще с университета. Первое ваше стихотворение, которое я услышала, так и врезалось мне в память.
   -- Какое?
   -- Про альбиноса-скрипача, который мечтал стать негром.
   "Альбинос играет на скрипке,
   белой, как мукА, рукой
   с мыслью протяжной и липкой
   стать черным, как негр такой", -- цитирует она.
   -- Неточная цитата, -- машинально говорю я. - Белой, как муХа, рукой. МукА, конечно, правильнее. Но мне тогда был важнее ритм. Он, в общем-то, и сейчас важен.
   -- Как муха? - улыбается она, прерываясь на секунду. - Разве муха бывает белой?
   -- А вот тут как раз логика и работает. Белая, как муха, извалявшаяся в муке.
   -- Как это интересно, -- она машинально кладет в рот кусок колбасы, а я как бы ненароком прохожусь пальцами по ее заднице.
   -- Какие у вас красивые брюки. Штатовские, наверно?
   -- Французские, -- и бровью не поведя, отвечает она. - Это экологические брюки. Они не влияют на окружающую среду.
   -- Эй! - кричат из комнаты. - Вы скоро? Где закуска?
   Приходится отложить беседу об экологии.
   Некоторое время мы пьем и закусываем. Потом Винник просит почитать меня мои последние творения. Все уже порядком набрались. Время подходящее. "Нужно сделать сцену, как он ее охаживает, и вдруг до него доходит, что он спаривается с молью", -- думаю я, никак не реагируя на провокацию.
   -- Ходят слухи, что Тихий извел все свои стихи на туалетную бумагу, -- интимно помигивает дамам Винник. - Это ведь не так, Тихий? Где твои стихи?
   Приходится лезть под стол, где они складированы. Винник помогает. Однако, первая же стопа повергает нас в состояние шока. Стопа основательно изъедена то ли крысой, то ли кошкой... Здоровая моль вылетает из стопы и исчезает где-то в коридоре.
   -- Боже мой, -- бормочет Винник ошарашено. - Тихий, твои стихи ела моль?!
   Теперь я понимаю, в чем дело.
   -- Моль говорила, довольно стихов, -- говорю я громко.
   Придется все-таки писать пьесу. Да, придется. Или пойти еще порезать колбасы?
  
   Кончено 2.01.07г Игорь Тихий ( Legendary William Lee)
  
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"