Я вообще-то очень сильно разные таблички люблю. С надписями запретительными. Которые в самых разных публичных местах повешены, чтобы знали все - чего именно в этом месте делать категорически нельзя. С самого раннего детства люблю, и всё как там написано всегда наоборот делаю. А началось всё с классической красной квадратной, которая в детстве на трансформаторной будке висела, которая за окном стоит - Не влезай, убьёт! Ну, я почитал, влез - и не убило. С тех пор и понеслось.
Сначала одно, потом другое, потом двадцать пятое, потом сто сорок седьмое. И вот все правила, о которых предупреждали такие таблички, я годкам к десяти добросовестно нарушил. И даже в лес ходил, где лоси живут, и осторожен при этом вообще ни разу не был. И ничего - жив остался. И даже удивительно мне слегка к этому времени от такой моей везучести и неуязвимости стало, что задумался я - а может, это я в каком-то таком очень хитроустроенном мире обитаю, где в живых можно остаться только в том случае, если ты всё время поступаешь прямо наоборот тому, что говорят? Или я сам такое вот хитроустроенное существо? Или это всё вообще никак не связано, а причину следует искать не во мне и не в устройстве мира, а неизвестно в чём. И по этой причине искать её вообще не надо.
А мир, в котором я жил и жить продолжаю, как-будто каждый раз подкидывал мне новые хитрые задачки, которые каждый раз опровергали любую более менее складную теорию об устройстве этого мира, которая у меня на какое-то время складывалась. Не успел я подумать о том, что в мире все надо делать наоборот и тогда в живых останешься, как спустя несколько дней узнаю, что паренек из соседнего дома через дорогу в ту же самую трансформаторную будку, что и я накануне, залез и не вылез. Доставали врачи на скорой, и крика на весь двор было, и во двор я в тот день на всякий случай не пошел, чтобы никому на глаза не попадаться.
И вообще так все время было. Один в электричке дернет стоп-кран - и ничего. А второй дёрнет - и тут же оштрафуют. Один дорогу оживленную на красный свет перебежит - и ничего. А второй перебежит в том же месте - и сам мертвый, и авария из двадцати машин, да еще и бензовоз груженный мимо проезжал с прицепом и не проехал - взорвался вместе со всеми.
Один зарезал двадцать пять человек - и ничего - гуляет себе и кого бы еще зарезать ищет, а второй зарезал двадцать пять человек, а его поймали и с тех пор все исключительно нехорошими словами называют. Хотя он может быть во всем остальном вполне себе приличный и неплохой человек - и трудолюбивый, и непьющий, и зубы каждый день чистит, и ногти состриженные сразу с пола собирает и выбрасывает. В общем, не чета первому, а вот как-то всё так, что и непонятно как и почему так.
И вот так много таких непонятных противоречий в окружающем меня мире накопилось, что годкам к двенадцати я решил окончательно раз и навсегда выяснить - как же всё в мире устроено? Это мне для того надо было, чтобы перестать оказываться в каких-то непонятных ситуациях, в которых каждый раз необходимо думать - каким именно образом необходимо поступать? Потому что если поступишь не так - убьёт, как та табличка из детства предупреждала. В общем, решил я ядерную бомбу свинтить. Ну, понятное дело, ядерной бы у меня не получилось, потому что там вроде плутоний нужен и типа того, но вот не ядерную, но очень большую - это вполне себе было возможно. В радиокружок я уже ходил, так что оставалось еще разных полезных знаний отыскать, как именно бомбы большие собираются, и можно приступать было.
У меня к тому времени знакомый хороший был, у него родители военные были. Я ему говорю как-то раз:
- А вот если бы я, к примеру, бомбу большую бы собрал, чтобы ее потом взять и взорвать где-нибудь в поле, ты бы меня сдал?
А он такой:
- А там люди вокруг будут?
Я головой отрицательно помотал:
- Нет, не будет. Иначе это убийство получится.
А он так неожиданно:
- Если людей вокруг не будет и никого взрывом не заденет, то тогда, разумеется, сдал бы. Потому что это получается не серьезное боевой задание, а обыкновенное детское баловство и пустой перевод стратегически важных боеприпасов. А боеприпасы нам нужны на случай возможной войны. И тот, кто их впустую расходует, а не для того, чтобы людей убивать, никто иной как внутренний скрытый враг, предатель и хуйло, как мой папа говорит. Так что, конечно бы сдал! Даже странно, что ты обо мне что-то другое подумать мог. Даже обидно! Я тебе вроде ничего подлого не делал.
А мне даже как-то неловко и стыдно, после таких его слов сделалось. Я и говорю:
- Ты не обижайся, я ничего такого про тебя не имел в виду. Что ты там предатель страны нашей, и что тебе наплевать на то, что боеприпасы впустую кто-то расходует, а не для того, чтобы людей других ими взрывать на мелкие клочки. Я просто узнать хотел - а вот если бы я, к примеру, бомбу бы большую собрал, но взорвал бы ее не в чистом поле, где никого вокруг нет, а к примеру в каком-нибудь людном месте? На площади, к примеру? Или на улице? Вот в таком случае - ты меня сдал бы?
Приятель подумал минуту, а потом говорит:
- Нет, в таком случае я бы тебя не сдал, потому что ты мой друг. И если бы мы вместе бы ее взрывать пошли, получилось бы, что я и себя бы тоже сдал. А зачем это нужно? Нет, в таком случае я бы поступил совершенно по-другому. Я бы тогда сказал, что эту бомбу, наверное, какие-нибудь шпионы вражеские взорвали. И от этого всем бы большая польза была. Потому что тогда бы все сделались очень бдительными, и наверняка бы нашли настоящих шпионов. Потому что на то они и настоящие шпионы, чтобы всегда стремится что-нибудь в нашей стране взорвать. А всех тех, кто погиб бы - сделали бы героями посмертно. Потому что стране нужны герои. Даже если они и всего лишь случайные погибшие при взрыве.
А я послушал его внимательно, и то, что он сказал - мне понравилось, и я говорю:
- А давай тогда вместе такую большую бомбу свинтим и взорвём. У нас в радиокружке разных деталей много и еще осциллографы сломанные есть. Мне бы вот только чертежи нормальные достать, и считай дело за малым. Ты случайно не можешь мне где-нибудь такие чертежи достать, если у тебя родители военные?
Он подумал еще пару минут и отвечает:
- Нет, чертежи я достать вряд ли смогу, потому что откуда у моего папы чертежи бомбы? У него только карты с различными складами боеприпасов и секретных укреплений. Но может нам и не нужны такие чертежи? Может нам проще на такой вот секретный склад пробраться и оттуда уже готовую бомбу украсть на тележке? А то вдруг, пока мы бомбу сами свинчивать начнём, она взорвётся раньше времени? И хотя нас после этого самих героями посмертно сделают, но всё равно это не то будет, чего мы узнать хотим. Потому что мы хотим узнать, как настоящие шпионы выглядят и кто они? Как ты считаешь - не украсть ли нам уже готовую бомбу с секретного склада?
И мне мысль эта тоже хорошей показалась, хотя и жалко немного было, что не я ее придумал. И я такой:
- Давай именно так и поступим. Но будем считать, что план этот мы все равно вместе придумали, но я первей. Потому что я хожу в радиокружок, а ты не ходишь.
А он тогда подумал пару минут и говорит:
- Нет, так я не согласен. Будем считать, что мы его в равной степени вместе придумали. Потому что в радиокружок я может, и не хожу, но вот карта с секретными складами, откуда мы бомбу воровать будем, у меня есть. И если меня поймают, когда я ее доставать буду, меня ремнем выпорют, а тебя нет. И поэтому, несмотря на то, что идею про то, что надо бомбу взорвать, придумал ты, но вот как именно ее взорвать в большей степени придумал я. Так что в целом это наша общая идея. Вот на такой уговор я согласен. А иначе давай об этом разговоре вообще забудем.
И я подумал и говорю:
- Тогда по рукам! Так и быть.
Я незадолго до этого в одной книжке про ковбоев эту фразу прочитал - Тогда по рукам! - и очень она мне понравилась, и я все думал - когда же какой-нибудь подходящий повод случится, чтобы ее к месту вставить. И вот такой повод случился.
- Тогда, - говорю, - по рукам!
И он тоже такой:
- Тогда - по рукам!
И договорились встретиться через три дня, а у него к этому времени карта с секретными складами уже будет. Но так и не встретились. Потому что совершенно неожиданно выяснилось, что они переезжали. Спустя два дня выяснилось, когда он во двор расстроенный такой вышел. Оказалось, что родители его переезд уже давно планировали, а ему только в этот день сказали - мол, завтра уезжаем в другой город. Сходи с друзьями попрощайся.
Постояли мы у ворот, мяч попинали лениво. Он и говорит:
- Жаль, что тебе раньше эта идея про бомбу в голову не пришла. Могли бы успеть.
А я такой:
- Нам не пришла. Потому что это наша общая идея, я бы один так хорошо не придумал. Да и вряд ли у нас свинтить бы самим такую бомбу получилось.
А он в карман залез и медаль оттуда настоящую вытаскивает и мне протягивает:
- На, - говорит, - Это тебе на память. Это дедушкина медаль, его на войне наградили. Но у него их много, и никто не заметит. Это как бы ты награждаешься за подвиг, хотя мы и не успели его совершить. Но это не от нас зависело. Потому что, если бы я не переезжал, то мы бы обязательно такую бомбу бы украли и взорвали бы. А потом, благодаря этому, вражеских шпионов бы поймали. Так что ты ее заслужил.
А я ему мяч футбольный подарил, потому что больше нечего было. Хороший, таких даже в магазинах спортивных не продавалось. Нам их на сборах спортивных раздали, хотя мы и не футболисты были.
И на следующий день приятель этот уехал, и больше мы никогда не виделись.
А много лет спустя я узнал из новостей, что бомбу он всё-таки взорвал.