Аннотация: Друзья соглашаются на предложение пирата отправиться вместе с ним, но в итоге все больше похоже на побег и обратного пути у них уже нет, а впереди ничего хорошего тоже не предвидится.
Глава 2. Побег из дома.
Он понял круиз - опасный каприз
В дороге любой случится сюрприз
Злой бурей сорвется ласковый бриз
И сложно порою с выдачей виз
Ария "Позади Америка"
Ангары анклава занимали естественные полости в скальном основании острова, почти под самым городом. Целая сеть тоннелей и пещер было обустроена первопоселенцами с самого начала под нужды городских служб и порта, которому тогда пророчили большое будущее. Там же, где-то в глубине, на закрытых и засекреченных уровнях, работало несколько независимых друг от друга термоядерных установок, дававших свет и энергию всем куполам, и по тоннелям постоянно разносилась слабая вибрация турбин.
В левом крыле располагались охраняемые военные доки, где базировался весь немногочисленный боевой флот анклава, состоящий из нескольких корветов и фрегатов, а так же знаменитого линкора "Сапфир", древней машины, когда-то потерпевшей здесь кораблекрушение и теперь превращенной местными в наземную крепость. Числился в составе флота только номинально, но его орудия до сих пор являлись самой мощной частью системы обороны.
Гражданские доки всегда были открытыми для посещения, но чтобы пройти к собственно самим кораблям, необходимо было иметь при себе билет на посадку или документы, что одна из стоящих здесь машин тебе принадлежит. Таким образом пытались отлавливать беженцев, надеющихся на лучшее будущее в других землях, чем у себя дома. Правда, большая часть посадочных мест обычно пустовала, и корабли здесь все больше становились редкостью, нежели нормой. А те, что оставались, больше всего похожи по состоянию на "Антан" Александра.
Двое друзей сейчас смотрели на него с верхней колоннады ангара, где обычно размещались технические и сервисные дроны, либо же места для небольших сухих грузов. Сейчас здесь было только нагромождение пустых и старых контейнеров, вместе с давно отключенным дроном-погрузчиком, уже успевшем покрыться слоем ржавчины. Очень давно сюда уже никто не заглядывал, корабли почти ничего не привозили, а если что-то и было, то старались останавливаться на торговой пристани, где рынок намного оживленнее.
- Черт, ты это видел? - спросил Николай, стараясь не повышать голос, еще раз глянув на корабль своего товарища, - Это же вообще ни в какие ворота!
Сумароков не отвечал, с мрачным видом облокотившись на перила и уставившись невидящим взглядом в свой "Антан". Ему даже не хотелось ничего говорить, поскольку словами нельзя передать все те эмоции, что его сейчас душили.
Причина крылась в том, что у опущенного трапа его корабля в данные момент стояло двое наемников с нашивками административных войск анклава. Кажется, самые худшие их предположения начинали оправдываться. Нечаев, так и не простивший Николаю свое разбитое лицо, начал мстить. Причем жестко и без разбора.
Друзья не сразу отправились на корабль, как обещали Ржавому, а сначала заглянули домой, собрать вещи, поскольку понимали, что снова там оказаться у них шансов маловато. Старики здесь жили недолго, власти анклава никогда не задумывались о людях, отработавших свое время на них, и никак не поддерживали, и оба товарища уже несколько лет вели одинокую холостяцкую жизнь, и обременительных прощаний и скандалов никто не предвидел. Нужно было только покидать в сумку все само необходимое или дорогое сердцу, и смело отправляться в путь. У Александра прошло все без всяких проблем: заглянул к себе в квартирку в жилом блоке, сложил одежду, коллекцию записей голо-фильмов, коммуникатор, свой инфо-планшет и еще кое-чего по мелочи, не имевшей особенной реальной ценности, но очень нужной ему лично. Еще захотел связаться со своей подружкой, с которой встречался последний месяц, но потом решил, что все же не стоит. Как таковых серьезных отношений у них не было, и лишний раз строить из себя романтика не захотел. В итоге, отдав ключ консьержке, пообещал, что вернется через пару полных дней, а до этого искать или беспокоиться не стоит.
Зато вот у его товарища проблемы оказались намного серьезнее. Уже когда закрывал свою квартирку, появились присланные Нечаевым бугаи. Самые обычные бандиты, как оказалось, но слишком сильно полюбившие стероиды. Обошлось, правда, без драки, иначе второго пилота пришлось бы доставлять сюда в тележке, но вот очень неприятный разговор все же состоялся. Прижав Николая к стенке, оба бугая, с трудом подбирая слова в короткие предложения, быстро объяснили, что их начальник очень недоволен сегодняшним происшествием, и необходимо принести извинения. Единственное, что принималось в качестве нужных извинений, должно быть выражено в денежном эквиваленте. В качестве начала у него забрали все те небольшие сбережения, что все-таки сумел собрать. После чего гонцы, больше обрадованные не столько деньгам, сколько возможности закончить разговор, напрягавший их и без того перегруженное поиском квартиры сознание, удалились, пообещав вернуться за остальной, большей частью суммы. Если ее не будет, то друзьям придется очень тяжело. И сейчас Николай, злой, расстроенный и обиженный на весь свет, не знал, на ком можно выместить свое раздражение, отчего только больше возмущался.
А в завершение, когда друзья пришли в ангар, оказалось, что Нечаев уже проведал про корабль. Отобрать его еще не мог, все же стоит слишком дорого, чтобы провернуть все в рамках закона сразу же, но вот охранников своих выставил, перехватить друзей, если те попробуют сбежать.
- И что нам теперь, Бездна их забери, делать? - в очередной, наверное, уже тридцатый раз, спросил Николай, пнув старый контейнер, подвернувшийся под ногу.
- Ничего, - вздохнул Сумароков, которому в голову тоже не лезло ни одной умной мысли. Только какие-то совсем уж фантастически картинки, как они сейчас вдвоем вбегают в ангар, кладут обоих наемников, а потом еще и подбежавших охранников портовой службы мордой в пол, как два профессиональных бойца, и в итоге, под обстрелом, на всей скорости сбегают с анклава. Конечно, очень заманчиво, но неисполнимо в реальности. Глядя на наемников, он сомневался, что они даже вдвоем смогут справиться хотя бы с одним из них. Пока изучали особенности управления мусоровозом, эти парни учились убивать голыми руками.
- Скоро уже должен прийти наш пират, - непонятно к чему добавил Николай, - а мы не то, что не подготовили корабль, мы даже внутрь еще не вошли. Твою мать, ну зачем я только врезал Нечаеву? А? Ну ведь могло бы быть все сейчас иначе!
- Прошлое уже не вернешь, - покачал головой Александр, - Да и потом, думаешь, если бы вели себя тихо и смирно, как хорошие мальчики на линейке в школе, он бы нам подписал увольнение? Сейчас мне уже даже и не вериться...
- Пошли, что ли, спустимся ко входу в ангар? - предложил его напарник, подбирая свою сумку, - Этот Ржавый вроде там нас ждать собирался. Как думаешь, может он сбежать, когда весь этот расклад увидит?
- Я его знаю не больше твоего, - огрызнулся Александр, все еще переживая за свой "Антан", - Откуда могу по нему что-нибудь предугадать? Он псих, это могу сказать точно, а вот насчет того, что от него следует ожидать... Получается, мы его последний шанс сбежать отсюда, пока милиция его не поймала. Вряд ли откажется так просто.
Лестничные клетки, по которым они спускались, были прорезаны прямо в скале, и железные ступеньки, уже успевшие заржаветь, скрипели при каждом шаге, но сейчас они обращали на это не больше внимания, чем на вездесущую сырость и прохладу, царившие в технических переходах ангаров.
Вход в помещение, где сейчас стоял "Антан", находился в коридоре Б-4, одном из основных проходов в гражданском секторе, вокруг которого выстроились практически все основные помещения, в том числе и пост милиции, что сильно волновало Сумарокова, как бы не спугнули знакомого им пирата. Широкий, примерно два с половиной метра, и почти трехметровой высоты потолками, весь коридор был покрыт толстыми листами пластика и освещался длинными ртутными лампами. Часть из них уже перегорела, но почему-то до сих пор никто не удосужился их сменить. Сказывалась и сырость, не смотря на все старания роботов уборщиков, постепенно разъедавшая покрытие коридора. Местами пластиковые щиты даже начинали отходить, обнажая покрытые плесенью и окисями скальные стены, либо же из щелей выбивалась бледные или сизые наросты лишайников, способных расти и в полной темноте.
Коридор перед ангаром расширялся, но свободного места почти не было, все было заставлено какими-то ящиками, коробками или бочками, когда-то наверняка очень нужными, но все же их не убрали, а так и оставили здесь, сами уже забыв, зачем именно они здесь. И все же не выбрасывая для очистки пути, поскольку где-то в какой-то книге о них должны быть записи и в любой момент могут спросить. Любому, кто хочет пройти внутрь, приходилось пробираться мимо всех этих пыльных и ржавых стеллажей, которые еще и могли в любой момент обрушиться.
- Ну и где он? - вздохнул Николай, оглядываясь по сторонам. В свете единственной из трех ртутных ламп, которые еще работала, никого больше видно не было, - Только не говорите мне, что так и не пришел!
- В отличие от некоторых, я не опаздываю, - их окликнул тихий шепот у самых ворот ангара. Приглядевшись, там можно было разобрать фигуру Ржавого, в этот раз какую-то бесформенную и грязную, скрытую тяжелым, длиннополым и замызганным плащом. Он стоял, опершись плечом на не до конца заехавшую в щель створку двери, и разглядывал корабль Александра.
- Парень, а тебе повезло, - одобрительно добавил, когда друзья подошли ближе, - Такого красавца получить практически задаром. Скажи на милость, а ты случайно не помог своему дядюшке на тот свет отправиться, чтобы его заполучить? - не дожидаясь ответа от уже возмутившегося владельца, сразу продолжил, - Только сегодня тебе, как я вижу, особенно везет. Что это за утырки? Ты их знаешь?
- Это административные войска, - сказал Николай, - Наемники, набранные главой анклава, чтобы не тратиться на местное ополчение. По идее, они должны защищать границы города...
- А на деле защищают интересы тех, из чьих рук кормятся, - с отвращением закончил за него Ржавый, - знаем мы такие схемы. И таких ребят знаем. Не конкретно этих, но вот в такой же униформе. Пару раз сталкивались, но дело на поверхности было, не здесь, так что я сначала даже удивился... Ладно, потом подробнее расскажете о том, что из себя представляют. Здесь они что забыли?
- Видно, по приказу Нечаева, арестовали корабль, - сказал Александр, - Его люди уже до Кольки добрались, теперь хотят денег за то, что нос ему разбил. А это, получается, чтобы не сбежали от долгов.
- Итак, Нечаев взял вас в оборот, - усмехнулся Ржавый, - наверное, его давно не били, раз он так дергается. Ладно, тогда будем импровизировать. Кто-нибудь из вас двоих, городских, с оружием обращаться умеет?
- Зачем нам сейчас оружие? - удивленно раскрыл глаза Сумароков, - Это тебе не пиратская станция, стрелять направо и налево. Если мы хоть раз здесь достанем оружие, то охрана заблокирует выход из ангара, и тогда мы уже точно никуда не улетим! Там все и останемся!
- Да никто не собирается ни в кого стрелять, - оскалился в довольной улыбке Ржавый, - во всяком случае, не сразу. Вот вам эти игрушки, - он сунул в руки оторопевшим друзьям пару кустарных лазпистолетов, маломощных копий того, чем пользовались наемники в войсках. Такие штуки продавались на черном рынке анклава, и задержание с ними практически гарантировало смертный приговор на суде. А ведь пират достал их из сумки, которую, оказывается, держал в руке, спрятанную под плащом. Что еще у него там припасено, не хотелось думать.
- И чего нам с ними делать? - спросил Николай, сразу загоревшийся желанием во что-нибудь выстрелить, - Я, конечно, не снайпер, но могу попробовать прикрыть, если собираешься "Антан" с боем брать.
- Делайте как я, - процедил Ржавый сквозь зубы, - и не светите пушками раньше времени, нам это совсем ни к чему. Сумки оставьте пока здесь, - он свою тоже сбросил на пол, но плащ оставил, прикрывая экзоскелет, - Идем спокойно, держимся вольно. Я иду чуть позади, типа приглашенный. Изображайте дурачков, подходите прямо к этим охранникам и вроде как между прочим спрашивайте, а чего это, собственно, ваш корабль они и охраняют, без вашего на то ведома. Больше ничего не надо, главное, чтобы на вас отвлеклись в этот момент. Сделайте?
- Вроде просто, - кивнул Николай, почти с сожалением убирая свой пистолет за пояс, - А что дальше будет, я так соображаю, уже твоя забота?
- Да, но не только моя, но и наша общая. Если у меня не получиться, то жить будем ровно столько, сколько этим вашим военным понадобиться, чтобы нажать на курок. Так что дубль у нас только один. Ладно, нечего тянуть, пошли... - велел пират, натягивая на голову великоватый ему затасканный капюшон.
Немного нервничая, но стараясь внешне это не показывать, друзья, делая вид, что между собой обсуждают нечто важно, пошли через весь ангар, в открытую, прямо к своему кораблю. Ни один из них, правда, не мог из себя и слово толком выдавить, все внимание было сосредоточено на двух административных военных, стоявших у люка в трюм. Чуть позади них шел Ржавый, и сейчас Александру казалось, что все сочленения его внешнего скелета жутко скрипят на весь ангар, и даже последний глухой способен понять, что парень под капюшоном далеко не так прост, как кажется.
- Они смотрят? - спросил пират, не поднимая капюшона, когда прошли десять метров, половину пути до "Антана". У него самого в руке пистолет был, но скрыт под складками плаща, сейчас вообще висевшего мешком.
- Смотрят, - сказал Николай, глядя на них боковым зрением, сам вроде как повернувшись к Александру, - Оба. Внимательно так. У них же оружие в руках, они стрелять не начнут?
- Сразу нет, так что не бойся, - усмехнулся под капюшоном пират, - Вы Нечаеву живыми нужными, иначе тебя бы сразу и пристукнули еще на заводе. А эти двое смотрят, потому что им заняться больше нечем. Скучно все же на часах стоять, особенно когда в ангаре всего один корабль... Это хорошо, значит, им интересно, зачем вы все же явились...
- Так, внимание, мы почти пришли, - успел шепнуть приятелям Александр за пару секунд до того, как оказался нос к носу с одним из охранников. Вблизи его почти квадратная обветренная и грубая физиономия казалась еще более отталкивающей.
- Вы кто такие будете? - хриплым басом спросил его наемник, для пущей убедительности ткнув еще его пальцем в грудь, - Что здесь забыли?
- Вообще-то, я владелец этого корабля, - заявил Александр, решив, что пугаться сейчас совсем не вовремя, надо быть таким же наглым. В конце концов, это действительно его корабль, и никому он отдавать его не собирается.
- Владелец? Чего ты несешь? - усмехнулся охранник, - Ты этот, что ли, Сумароков? Молодец, парень, сам пришел, не надо за тобой дальше бегать. Ром, это наш клиент, прав был сержант, явиться сюда...
Наемник замер, не успев до конца повернуться лицом к приятелю. У них за спинами вырос Ржавый, успевший, пока оба охранника сверлили взглядами друзей, проскользнуть за спину и ткнуть стволами пистолетов обоим наемникам в район ягодиц. Щелкнув предохранителями, пират почти весело им сообщил:
- Тихо мальчики, не волнуемся и не делаем резких движений. Одно мое только сомнение в ваших искренне дружеских ко мне отношениях, и до конца жизни будете петь фальцетом. Так что спокойно поднимаемся в трюм, а для начала отдадим свое оружие этому пацану, в чьих правах на этот корабль посмели усомниться.
- Вам хана, щенки, - процедил один из охранников, отдавая Александру свой автомат, - Вы даже в воздух этот металлолом поднять не сумеете, охрана порта уже идет сюда. Тут повсюду камеры наблюдений.
- Так, как тебя... Колян, давай за сумками, - велел Рыжий, заталкивая обоих наемников в трюм, - Бегом! А ты, Сашок, двигатели запустить сумеешь?
- Попробую, - не очень уверенно произнес Сумароков, несколько оторопевший от таких резких команд пирата, к тому же не сразу поспевая за происходящим. Самый опытный из них в деле угона кораблей Рыжий схватывал ситуацию на лету, уже практически зная, то должно произойти дальше, но вот для друзей все это было в новинку, и нормально соображать к тому же мешала огромная доза адреналина в крови, буквально вливавшегося в кровь с каждым новым вздохом. В висках стучало, и каждая нормальная мысль пробивалась в голове с огромным трудом.
- Попробую?! Мать двою демонам! Это чей корабль?! Мой или твой! -заорал на него Ржавый, высунувшись из трюма, - Заводи эту шаланду как хочешь! Если через пять минут мы не будем в воздухе, я тебе кишки на пальцы намотаю! Двигай, пулю тебе в брюхо!
Проскочив мимо поставленных на колени наемников, Александр в два прыжка поднялся по подвесной лесенке и вскочил на дребезжащую от каждого касания монтажную аппарель под самым потолком трюма. Оттуда в сервисный коридор, где с одной стороны можно пройти к отсеку двигателей, а с другой к жилому участку. Три маленькие каюты, объединенные квадратной кают-компанией, и прямо оттуда уже в кабину управления.
Распахнув дверь в кают-кампанию, Александр неожиданно, нос к носу, столкнулся с еще одним наемником, в данный момент пытавшемуся связаться со своими товарищами у входа. Наверное, Ржавый снял с них коммуникаторы, поскольку все попытки были абсолютно бесполезными. Правую руку он приложил к наушнику, и именно из-за этого не выстрелил в Сумарокова сразу.
-Ты кто еще такой? - наемник даже не сразу сообразил, кто именно перед ним, а потому даже не нашел ничего лучше, чем просто поинтересоваться.
Разогнанный адреналином в крови, Александр не стал даже отвечать, а с ходу ударил кулаком в лицо. В свое время ходил в тренажерный зал, а потом еще работа пилотом на мусоровозе, когда приходилось не меньше, чем сидишь в кресле, ковыряться в недрах вечно ломающегося движка и таскать тяжелые металлические запчасти или контейнеры с мусором, так что слабым никто его не называл. С другой стороны, в жизни тоже приходилось драться, и как примерно надо бить, владелец корабля представлял неплохо. И все же, это не шло ни в какое сравнение с теми навыками, что были у наемника. Единственный шанс, бывший у Сумарокова - неожиданность, которым он тут же воспользовался. Прямой удар в лицо пришелся точно в носовую кость. Брызнула кровь и наемник отшатнулся, схватившись за разбитое лицо. Ругнувшись, он потянулся к кобуре, но, как оказалось, успел не только обнаружить мини-бар, в котором даже сохранилось несколько бутылок, но и оставить свое оружие там же на столике, забыв о бдительности на посту.
- Стой! - приказал Александр, вытаскивая свой пистолет, но наемник не обратил на него никакого внимания, отступив назад и попытавшись схватить лежащий на столе автоматический плазмер. Если он до него дотянется, то Александра можно списывать со счета, навык реакции можно даже не сравнивать.
Сумарокову не оставалось ничего другого. Взяв пистолет двумя руками, он выстрелил в спину наемнику, когда тот уже схватился за рукоятку своего оружия. Лазерный луч попал точно между лопаток. Моментально перегретая кожа лопнула, и оттуда брызнула вскипевшая кровь. Луч не доходил до такой мощности, чтобы сразу выжигать в человеке дыру, как у более мощного двуручного оружия, но все же оставил жуткую рану с обожженными краями, обнажив даже часть позвоночника. Наемник с полным боли криком свалился на пол, вытянувшись в последней предсмертной судороге. Он умер секунду спустя, наверное, от болевого шока.
До Александра даже сразу не дошло, что именно сделал. Только когда, наконец, в его сознание пробились картины хлещущей из раны крови и скрюченного тела, все-таки сообразил, что только что убил человека. Самого настоящего живого человека, не противника в виртуальной игре, а состоящего из плоти и крови, и изменить уже ничего нельзя. Моментально накативший ужас от совершенного поступка вымел из головы вообще все, заставив отбросить лазерный пистолет как руку прокаженного.
- Кто здесь стрелял? - в спину ему влетел Ржавый, сбив с ног весом своего тела, - Какого черта здесь надо было стрелять?! - только потом, поверх Александра увидев мертвое тело, сообразил, что произошло, - Третий? Черт, надо было о нем догадаться! А ты вставай на ноги! - левой рукой он подцепил Александра за шкирку и поднял с пола как котенка. Экзоскелет давал ему невероятную силу, позволяя таскать людей так, словно весили всего пару килограмм, - Твоя дель?
- Я его убил, черт возьми! - вспылил Александр, возмущенный тем, что пират никак не может понять его трагизм в случившемся, - Я убил живого человека! Ты это вообще можешь понять?
- Понял! Поздравляю с первой зарубкой! - рявкнул Ржавый ему прямо в лицо, - Только сделаешь ее потом, нам некогда. Наше окошко схлопывается быстрее, чем портовая девка под моряком. Вот здесь нужные координаты, - сунул ему в руки флеш данных, - Заводи эту шаланду, мать твою за ноги! Давай делай уже хоть что-нибудь!
Под его непрерывным ором и ругательствами Сумароков снова взял себя в руки. Сейчас действительно не было времени ни о чем волноваться, надо было убираться отсюда, а предаваться самобичеванию можно и потом, когда окажутся в безопасности. Перешагнув через распростертое на полу тело, он зашел в кабину "Антана". Во второй раз в жизни в нее забирался, причем в первый тогда, когда принимал его от адвокатов, передающих имущество в соответствии с последней волей покойного. Еще не успел запомнить весь пульт, но сейчас это не было необходимым. Все корабли гуманоидных рас строились, в принципе, по одному типу, и с первого взгляда опытный пилот мог понять, как запустить корабль в воздух и удержать его от моментального падения. Сев в кресло, он нашел нужные штекеры с правой стороны кресла и быстро подсоединил их к разъемам в основании черепа. Легкий электрический разряд, прошедший через позвоночник, подтвердил, что началась синхронизация с системами корабля. Получив первый сигнал биотоков пилота, активировался пульт управления, постепенно включая все панели и шкалы показателей, начав с первостепенных и следом подключая менее значимые.
Надев на голову шлем, Александр первым делом включил голограммный внутренний экран. На визоре шлема отразилась трехмерная картинка окружения, с наложениями линий сканирования датчиками корабля.
- Система ЦЕФ активирована, - сообщил механический голос, когда пальцы пилота побежали по клавишам, запуская на разогрев основные системы корабля, - Интерфейс активирован. Готовность к старту восемьдесят пять процентов. Внутренняя корабельная связь активирована.
- Ржавый! - вызвал Александр, пытаясь его нащупать внутри корабля. Биолокатор совсем вышел из строя, показывая одни только размытые помехи, - Ржавый, ты слышишь меня?
- Да, черт тебя дери! - наконец, перебиваемый помехами, ответил пират, судя по загоревшейся лампочке, по коммуникатору трюма, - Почему мы все еще на земле?
- Николай вернулся? - спросил Сумароков, запуская на прогрев двигатели подъемной тяги, - Он уже на борту или еще нет? Без него мы никуда не полетим!
- Здесь я! - ответил Николай, - Слушай, видеодисплей тут не работает, кто-то когда-то по нему очень хорошо долбанул чем-то тяжелым. Поднимай нас в воздух, пока охранники не пронюхали, что мы без разрешения корабль выводим.
- Давай сюда, в кабину, мне нужен второй пилот! - рявкнул Александр, - Тут столько всего, у меня просто рук не хватает!
- Подъемная тяга набрана, корабль готов к взлету, - доложил ЦЕФ тем же спокойным голосом, что и прежде. Искусственный интеллект кораблей понятия не имел об эмоциях и только сообщал пилоту необходимую информацию.
- Закрываю трюм, - пояснил Александр, активировав герметизацию корабля. Со скрипом давно не смазанных подвижных частей трап поднялся и с шипением закрыл весь проход, встав в нужные стыки. Почти сразу же выдвинулись мельмитоловые блокираторы, перекрыв все щели и герметизируя трюм.
- Есть! - радостно завизжал Ржавый, когда корабль оторвался от пола ангара, - Мы взлетаем! Прощай, вонючая помойка, мы летим туда, где настоящая жизнь!
Александр как раз выводил "Антан" из трюма, когда в кабину ввалился Николай с еще шальным взглядом после всей беготни. Кивнув своему товарищу, уселся в соседнее кресло и тоже подключился к кораблю.
- Второй пилот занял свое место, - бесцветным голос подтвердил ЦЕФ, - Перевожу вторичные системы на пульт второго пилота. Перезагрузка вторичной базы.
- Беру управление лазерными орудиями, - сказал Николай, переключаясь на вооружение корабля. Пульт вспыхнул красным, и на толстом кристалите стекла кабины перед вторым пилотом проявилось изображение, передаваемое с камер на орудиях. Николай пустил проверку боеготовности всего "Антана", и изображение с камер менялось, переключаясь от одного к другому. Не смотря на свое назначение как грузовой транспорт, "Антан" был неплохо вооружен, снабженный восемью установками для ведения оборонительного огня по всему периметру. Эту модель разрабатывали для одиночных перелетов, когда не стоит ждать помощи от кораблей сопровождения, и должен быть способен ответить любому нападавшему, мутанту или другому кораблю, чтобы безопасно добраться до точки назначения.
- Зачем тебе боевые системы?! - возмутился Александр, - В кого ты собрался стрелять! Нас никто не преследует!
- Пока нет, - ответил второй пилот, запуская силовые щиты, - Пока еще, черт возьми, нет! Только это ненадолго. Ты знаешь, что наш с тобой пират устроил? Мало того, что мы сейчас тащим на горбу двух пленных наемников, так этот кусок ходячего металлолома еще и вырезал комнату охраны, как сейчас мне похвастался, прежде чем отправиться к нам на встречу в ангар. Потому никто и не поднял тревоги, когда мы вернули себе "Антан". Некому было поднимать! Охранники сидели перед мониторами с перерезанными глотками! Черт его побери, сам же говорил вести тише, а в итоге оставил за нами такой кровавый след, что по нему на лодке можно сплавляться!
- Силовые щиты активированы, - доложил ЦЕФ, - корабль входит в зону повышенной воздушной опасности. Предложение перевести часть энергии вооружения на силовые щиты. Приоритет сохранения целостности корпуса.
Остров, на котором находился анклав, находился в той части пространства, которые картографы называли Пояс Семириды. Огромная, но слабая гравитационная аномалия, возможно, связанная с обширными залежами железа и палладия на островах Пояса, закручивала здесь магнитную петлю диаметром в несколько тысяч километров, куда затягивались всевозможные осколки, астероиды, мелкие скопления метеоритов и дрейфующих россыпей почти со всего сектора. Петля вытягивалась в сторону кладбища, видно, из-за нарушения магнитного поля искажениями пространства в тех местах. Как бы там ни было, именно из-за Пояса Семириды их анклав ныне находился в стороне от торговых путей. Там слишком сложная навигация, а крупным кораблям там вообще негде развернуться. Когда-то Пояс активно пытались заселить, во многом из-за возможности вести разработки железа, но все попытки одна за другой терпели неудачу. Намного легче было сдвинуть торговые пути в сторону дальних, но более безопасных для добычи залежей. Такие вот небольшие анклавы, как тот, с которого только что вырвались, единственное, что осталось в итоге. Многие же поселения вообще оказались пустующими и постепенно были заброшены. В Поясе еще можно было увидеть развалины огромных добывающих комплексов и даже целых автоматических заводов по выплавке руды, но теперь это были лишь места обитания мутантов или немногочисленных дикарей.
- Ты хочешь сказать, что нас будут преследовать? - спросил Александр, корректируя с помощь компьютерной обработки путь до ближайшей точки выхода в прыжок, - Черт, Коль, это Пояс, а не Марсовы пустоши. Если по нам будут стрелять, то придется маневрировать, а с теми поворотными двигателями и стабилизаторами, что сейчас на корабле, мы точно во что-нибудь врежемся!
- Расчетное время до пространственного прыжка двенадцать минут, - доложил ЦЕФ, но теперь Александру показалось, что он издевается. За двенадцать минут можно подготовить и запустить в воздух легкий одноместный "Фаэтон", истребитель активной защиты, без своих прыжковых двигателей, но очень быстрый. Он моментально нагонит относительно тихоходный "Антан" и не оставит на нем живого места. Защитные щиты, и так нагруженные перехватом мелких обломков, которыми кишело окружающее небо, долго не выдержат обстрела из лазерных орудий.
- И что тогда предлагаешь делать? - горько усмехнулся Николай, - отключить все системы и спокойно вернуться назад, чтобы больше никого не беспокоить нашими поисками? Они же нас теперь все равно на кусочки порежут! Мы вне закона теперь дома. Ничем не лучше Ржавого, который сейчас сидит в трюме с наемниками. Помнишь, что он сказал? Обратно пути у нас уже не будет. Остается только вперед.
- Корабль входит в зону турбулентности, пожалуйста, закрепите все подвижные объекты, - сообщил ЦЕФ, сопровождая слова засечкой на радаре.
- Держись, - велел Александр, - Сейчас будет трясти. Беру управление на себя.
Моментально возникавшие и так же быстро исчезавшие вихри и смерчи были обычным явлением для Пояса Семириды, тоже результаты гравитационной аномалии. Возникшие словно из неоткуда порывы ветра подхватили "Антан" как легкую бумажку, закрутив в столбе быстро набиравшего скорость циклона. Александру, не смотря на неопытность в вождении подобной машины, удалось удержать его в воздухе и ни во что не врезаться, но от курса все-таки отклонились, приходилось высчитывать новый, чтобы добраться до ближайшей точки прыжка.
- Если по пути не развалился на куски, это настоящее будет чудо, - прошипел Николай, вынужденный расстрелять из носовых орудий летящий прямо на них кусок астероида размером с сам "Антан".
Они удалялись от анклава со скоростью триста пятьдесят километров в минуту, что в Поясе было почти предельной, дабы компьютер успевал рассчитывать курсы встречных обломков и корректировать собственный, избегая столкновений. И все же Александру это казалось очень медленно. Успокоиться только тогда, когда, наконец, войдут в прыжок.
- Две минуты до точки входа в прыжок, - сообщил ЦЕФ, когда они облетали останки огромного древнего корабля, явно построенного руками не человека. Его старый, изъеденный постоянными столкновениями астероидов, корпус превосходил по размерам весь остров, на котором находился родной анклав друзей. И почти полностью покинутый своими создателями, только один раз на долю секунды детектор успел зафиксировать вспышку тепла искусственного происхождения.
- Жуть какая, - прошептал Николай, подключив фильтры ночного режима визора, чтобы видеть не только выделяемые сканером контуры, но и получить хоть какую-то общую картинку окружающего, - Хорошо хоть, что мусоровозы уходят сразу к поверхности, без таких вот встреч.
- На Кладбище будет еще хуже, - уверенно сказал Александр, - Там практически все из такого вот состоять должно. Бездна тебя раздери, Коль, куда мы вообще ввязываемся? Вроде как выхода другого нет, а как подумаю, что дальше будет, так меня прямо всего выворачивает. Еще позавчера все было просто отлично...
- Точка подпространственного прыжка достигнута, - вмешался в его фразу ЦЕФ, - когда влетели в огромную, естественного происхождения арку из скальных обломков, сдавленных силой гравитации. Единственная стабильная точка прыжка в этом участке пояса. Здесь аномалия проявлялась намного сильнее, магнитные потоки закручивались в почти правильную воронку, позволяя без помех активировать прыжковый двигатель и даже придавая дополнительное ускорение.
- ЦЕФ, готовность корабля к переходу в подпространство? - сделал запрос Александр, одновременно останавливая двигатели реального пространства и прогревая прыжковый.
- Корабль готов к переходу, - несколько секунд спустя доложил ЦЕФ, - все системы в норме, стандартная процедура активации прыжка подготовлена. Расчет полученных координат произведен. Точка выхода определена.
- Прыжок! - объявил Александр, активируя двигатель.
Прыжковые двигатели были чуть ли не единственной из сохранившихся технологий, которая позволяла преодолевать огромные пространства за короткий промежуток времени. Из-за многомерности пространства большая часть разработок, позволяющих использовать свойства трехмерной вселенной оказались бесполезны. Корабль, оснащенный субсветовыми ускорителями, просто не мог долететь из одной точки в другую: там, где между звездами проходили сотни световых лет, можно рассчитать курс на подобной предельной скорости, но в этом мире порой оставались коридоры всего лишь в несколько километров. Компьютер не справлялся с нагрузками, и каждое такое путешествие заканчивалось катастрофой. Двигатели, основанные на расчетах червоточин и проходов через искаженное пространство, взрывались или просто не срабатывали, поскольку нельзя создать червоточину или стабильный проход сразу через несколько слоев измерений с разными свойствами. Единственное, что не позволяло анклавам оказаться изолированными друг от друга, осталась система пространственных прыжков, сложная и не самая надежная для путешествий, но единственная стабильная, оставлявшую надежду на то, что сможешь вернуться в реальное пространство там, где надеялся. Прыжковые двигатели работали в связке с жесткими стабилизирующими полями, схожими по свойствам с силовыми, но несколько иначе действовавшими. Корабль создавал вокруг себя сферу стабильности, под защитой которой и проходил сквозь сразу несколько измерений, грубо прорываясь через ткань пространства. Естественно, все, что в этот момент оказывалось на пути корабля, возвращающегося в реальное пространство, моментально превращалось в атомную пыль. В случае, если же препятствие оказывалось слишком большим, стабилизирующее поле не выдерживало перегрузки и корабль на долю секунды превращался в пучок света, почти сразу же исчезающий. Так что, использование прыжковых двигателей требовало наличие стабильных точек входа и выхода, где нет опасности превратиться в мимолетное воспоминание. Из-за этого же исследования новых земель и территорий представляли немалый риск, так как расчет точки выхода проводился без реальных сведений, только за счет компьютеров, определявших свободный участок пространства уже при приближении, по данным инфернальных сканеров.
"Антан" же имел конкретно известную точку выхода. Она находилась относительно недалеко от Кладбища, места, к которому сейчас и направлялись. Само по себе кладбище было огромной аномалией, притягивающей к себе корабли, давно погибшие или затерянные в пространстве, внешне достигавшей в поперечнике около тридцати тысяч километров, но такое определение было глубокой ошибкой. В кладбище находилось несколько пространственных аномалий, созданных перекрученными магнитными и электрическими полями в этих местах, точное количество причем не было известно. И из-за этого кладбище кораблей до си пор оставалось загадкой, куда забираться отваживались далеко немногие, в поисках ксеноартефактов и редкой дорогостоящей аппаратуры. Создавались даже целые кланы таких искателей, оседавшие на окраинах кладбища и жестко державшие свою территории. На станции таких кланов часто прилетали торговцы, продающие или обменивающие оружия на находки с остовов кораблей. А там, где проходили торговые пути, расселялись и пираты, готовые поживиться при первом же удобном случае. Кланы искателей, и так постоянно грызущиеся друг с другом, воевали и с ними, отстаивая свои территории для поисковых групп и свои торговые пути. Пираты в ответ совершали быстрые и кровавые налеты на стоянки и корабли искателей. Так что, вокруг Кладбища была постоянная территория повышенной опасности.
Неподготовленный человек, попавший туда, рисковал очень быстро оказаться под вражеским прицелом хотя бы только потому, что просто попал в зону поражения. В тех местах границы нередко обозначались дальнобойностью орудий, а любую границу постоянно охраняли.
- Система активирована, - сообщил ЦЕФ за секунду до переходы в прыжок. В этот момент обзорное стекло кабины закрылось титановым щитом, чтобы не лопнуло в момент перехода, а еще спустя пару секунд все мониторы внешних камер обзора расцвели всеми цветами радуги, как в наркоманских бреднях. Перелив цветов был так ярок, что ЦЕФ автоматически затемнял их, чтобы не раздражать глаза пилота.
- Переход в режим автопилота включен. Режим инициализации пилота отключен. Необходимость повторного подключения спустя шесть часов восемьдесят восемь минут, - заявил ЦЕФ, отключая обоих друзей от корабля. После этого разъем вышел без всякого напряжения. Расчет времени велся без всякой привязанности к реальности, и для удобства использовалась десятеричная система. В одном часе было сто минут, а в одной минуте сто секунд. Сутки же состояли из десяти часов, разделенные на семь часов дня и три часа ночи.
Александр снял шлем и облегченно вздохнул. Не смотря на явное удобство прямого подключения к сети корабля, это было довольно большое напряжение для нервной системы самого человека. У корабля с таким набором систем, как "Антан", намного более сложным, чем уже успевший надоесть мусоровоз, нагрузка оказалась еще больше. К тому же ЦЕФ у него оказался довольно самовольным, встретив нового пилота с недоверием, и каждое указание приходилось проталкивать сквозь его небольшое, но все же сопротивление.
- Ну что, вроде вырвались? - повернулся он к Николаю, выглядевшему так, что словно весь день таскал мешки с цементом, но при этом невероятно счастливым. Все-таки, не смотря на то, что все пошло совсем не так, как предполагалось в самом начале, у них получилось, и Нечаев вместе со своими бугаями, и охрана порта, и милиция анклава остались позади, не сумев ничем им помешать.
- Вырвались, - согласно кивнул Николай, - Сашок, мы это сделали! Черт возьми, мы теперь свободны! У нас начинается новая жизнь! Без этих нормативов, отчетов, чиновников и наемников...
- Кстати, насчет наемников, - вспомнил Сумароков, поднимаясь со своего места, - Надо проверить нашего железного дружка и пленников. Правда, что с ними теперь делать, ума не приложу. Не возвращаться же домой, чтобы их высадить.
- Может, они согласятся, если предложить их высадить у пиратов, пусть оттуда сами как-нибудь добираются до своих. Они ведь нам теперь не угроза, - пожал плечами Николай, поднявшись следом и потянувшись.
Снова пройдя мимо распростертого на полу тела, причем Николай хоть и смотрел на труп во все глаза, но ничего так и не сказал, они спустились обратно в трюм, где их уже поджидал Ржавый, тоже дико счастливый.
- Ну что, мои молодые голубки! - заржал он, когда увидел друзей наверху, - Мы все-таки летим! И судя по вибрации, вошли в прыжок?
- Так точно, - кивнул Александр, - почти через семь часов выйдем к нужной нам точке координат. Надеюсь, это то, что нам нужно, а не вывалимся в самом центре какой-нибудь аномалии. Я же в те места прежде не летал, в первый раз собственный прыжок на собственном корабле.
- Ты вообще до этого никуда не летал! - усмехнулся Ржавый, - ни туда, ни куда-либо еще. Твой поганый мусоровоз не в счет. Пацан, знал бы ты, куда летим на самом деле, то сейчас бы плясал по всему трюму от радости. А то развели у вас ясли... То нельзя, это не дозволено... А там... Что хочешь, то и делаешь, и ни за кого, кроме себя не отвечаешь. В общем, веселиться можно на всю катушку, - протянул он почти с наслаждением, смакуя воспоминания.
- Что там с пленниками? - спросил Александр, спуская к пирату, - Что же нам дальше с ними делать? На борту почти нет воды и еды, а нам лететь почти семь часов.
- Да ничего не делать, - пожал плечами Ржавый, - Я по головке пару раз их тюкну, а потом засунем в конвертер массы. И никаких проблем.
- Ты предлагаешь их убить? - протянул Николай, - Вот так просто взять и убить двух людей, связанных и безоружных?
- Только вот не надо мне читать мораль, - рявкнул Ржавы й, - А то у меня возникнет идея тюкнуть по головке еще кого-нибудь. Они бы вас прирезали без малейшего сожаления, только дай возможность. Почему же ты сам не хочешь поступить с ними так же? Вот твой дружок уже самолично застрелил одного.
- Это было совсем другое, - попытался отказать Сумароков, но вызвал только усмешку пирата в ответ на эту фразу.
- Неужели? То есть, выстрелить человеку в спину нормально, а как прирезать пленника, так уже преступление против человечеств? Можешь объяснить почему?
- Я не стрелял ему в спину, он пытался схватить свое оружие и застрелить уже меня. Все, что делал в этот момент, является защитой, не более того.
- Ты застрелил этого человека не потому, что защищал свою жизнь или совесть, а потому, что забирал свой корабль. И из-за этого корабля ты его и убил. Банально убил, всадив заряд лазера ему между лопаток, - смакуя и вытягивая каждое слово, подчеркнуто ясно произнес Ржавый, - Это было бы честно, если ты выстрелил ему в грудь, дав развернуться, но ты использовал свое преимущество и убил его как только сумел. А это уже не совсем честно.
- Ты все извращаешь, - взмахнул руками Александр, - Они начали, не мы. Я только хотел забрать свой корабль, который у меня отобрали. Если бы все это можно было решить миром...
- Ничего и никогда нельзя решить миром, обиженные останутся всегда, - сказал Ржавый, - С такими глупыми идейками на Кладбище вы протянете ровно столько, сколько первому же встречному понадобиться времени вытащить нож. Прав не тот, кто говорит о правде, прав тот, чьи слова подтверждены силой.
- Это не правда, это анархия какая-то, - сказал Николай, - Потому-то пиратов все и бояться, то они другого закона, кроме закона силы, не понимают.
Ржавый вместо ответа неожиданно резко вскинул руку и схватил Николая за лицо, крепко сжав пальцы. Чуть слышно зашипели механизмы экзоскелета, сдавливая его череп, но не настолько, чтобы треснули кости. Николай, попытался что-то закричать или выругаться, но получился только глухой бубнеж в ладонь пирата. Пытался вырваться, но руки бесполезно скребли по металлическим деталям.
- Я сильнее, - ответил Ржавый спокойно, - и поэтому мое слово может что-то значить. А ты слабак, потому и цепляешься за свои понятия о каких-то глупых ценностях. Потому-то вы и бежите сейчас с анклава в кампании контуженного психа, который настолько же привык убивать, насклько вы привыкли каждый раз утром вставать с постели. Слабаки придумывают законы, которые делают их сильнее. А другие слабаки, которым не хватает ума идти своими законами, поддерживают те, что уже изданы, думая, что им самим от этого перепадет. И те, кто были слабыми, внешне становятся сильными, упиваются своей властью над другими слабаками...
- Отпусти его, немедленно! - выкрикнул Александр, выхватив пистолет и направив его на Ржавого, - Или я тебя сейчас пристрелю!
- Что, уже понял принцип? - усмехнулся Ржавый, не отпуская второго пилота, - Никакие слова не могут заставить человека отвернуть от того, что он хочет делать. Нельзя заставить одними только словами. Для этого нужна сила. Сила, которую он испугается. И ты сейчас тоже думаешь, что я боюсь твоего жалкого пистолетика? - Ржавый отпустил Николая, тут же свалившегося на колени и схватившегося за голову, где остались ярко-красные следы пальцев пирата, - Ты думаешь, что сможешь меня убить? Давай проверим на самом деле...
Александр отступил на шаг, но Ржавый все же оказался быстрее и навалился на него, уткнувшись грудью в ствол пистолета. Без попытки защититься от выстрела или увернуться, просто встал прямо перед стволом, и при этом на лице у него играла идиотская улыбка, больше похожая на приступ у душевнобольного.
- Давай, просто нажми на курок и убей меня, - почти заржал пират, раскинув руки в стороны, - Чего же ты ждешь? Это же так просто. Один раз нажать на курок и я отправлюсь на тот свет или куда там еще... И это будет честно по твоим понятиям. Ведь стою лицом к тебе и не пытаюсь убежать.
- Ты что, больной?! - не выдержал Сумароков, отступая еще назад, - Совсем с катушек слетел? Я не собираюсь тебя убивать так просто!
- Значит, ты слабак! - рявкнул Ржавый, быстрым движением правой руки перехватив пистолет и дернув на себя. Вырвав оружие, он посмотрел на него, а потом спокойно направил на Александра, - Если направляешь оружие на кого-либо, пусть это даже пятилетний ребенок, будь готов его убить. Агрессия никогда не остается незамеченной. Быть может потом, через десять или двадцать лет этот самый ребенок воткнет тебе нож в спину, а ты, лежа на холодных камнях и перхая собственной кровью, будешь медленно подыхать, никому не нужный, жалея, что не застрелил этого гаденыша тогда, в тот день, когда была такая отличная возможность.
- И теперь ты убьешь меня, так? - с вызовом спросил Александр, чувствуя, как в нем закипает ненависть к этому бородатому оратору, неожиданно возомнившему, что смеет всем читать нотации, - Только потому, что так захотел? Да ты не человек, а самый обычный дикарь, только у них сила и в почете!
- Тебя не буду, потому что ты мне не враг, - усмехнулся Ржавый, перебросив ствол в другую руку и тут же выстрелив. Лазерный импульс пробил голову одного из наемников, все так же стоявших на коленях у стены. Не издав ни единого звука, пленник свалился на пол, обильно заливая пластометалл трюма кровью. Направив оружие на второго наемника, пират снова заржал, - Видишь, просто нажать на курок. Один-единственный раз. И все проблемы проходят сами собой. Мы сами не знаем своей силы и тратим ее на какую-то ерунду... Например, на разговоры, почему не имеем права применять эту силу для того, чего хотим добиться...
Он так же спокойно застрелил и второго наемника, после чего бросил пистолет обратно Александру. Тот поймал его в воздухе, но задумался, стоит ли сразу убирать за пояс. После такого представления непонятно даже, чего дальше можно ожидать от этого пирата, который оказался у них на борту.
- Ладно, с этим, будем считать, разобрались, - усмехнулся Ржавый, - Долетим до станции и будем дальше думать, что делать. Вы как?
- Да совсем на голову тронулся! - не выдержал Николай, - сначала нас чуть не убил, потом мочишь пленников с таким видом, будто хлеб нарезаешь, а теперь еще мириться предлагаешь, словно мы дети какие в песочнице сидим. Или ты нас за таких принимаешь?
- Так вы и есть дети, - заржал Ржавый, - наивные и глупые дети, которые считают, что раз умеют говорить, так их кто-нибудь и послушает. Коля, так ведь тебя? Послушай, место, в которое мы сейчас летим, не для таких неженок. Там могут зарезать даже за криво брошенный взгляд, а вы на пару мне втираете про какое-то уважение к другим людям. Честно сказать, на вас мне плевать совершенно, но мне вовсе не хочется через пару часов оказаться без обоих пилотов. Меня ЦЕФ все равно не станет слушать, кодификационные коды в ваших мозгах. Вот после того, как встречусь со своими дружками и снова окажусь на плаву, можете хоть школу благочинности открывать, но до этого извольте подчиняться принятым там правилам. Как это все выглядит в реальности, я вам продемонстрировал. И, упаси вас Небо, проявлять к кому-нибудь жалость или прощение. Он же вас в благодарность и загрызет, как только отвернетесь. Если ты простил человека, значит слишком слаб, чтобы ответить по всей форме, а если ты слаб, то обязательно найдется пара или тройка ребят, которые захотят проверить, может ли быть у тебя чего-нибудь ценное. И самым безопасным считается обшаривать трупы.
- Нехилый такой урок, - произнес Николай уже чуть спокойнее, - Ты мне чуть череп не сломал. Еще бы немножко сильнее надавил и все...
- Знаешь, сколько ребят, порой даже очень неплохих, жизни лишились из-за того, что им никто не показал ничего подобного, - серьезным тоном сказал Ржавый, - а вот на их ошибках уже учились другие. И радуйтесь, что вам это все сразу я показал, а не пара молодцов с ножами в первом же переулке. Знаешь, считается особым блеском мастерства вспороть живот жертве так, чтобы она еще успела увидеть, как ее кишки вытаскивают на лезвии ножа. Кричать, правда, уже не дают, связки уже перерезаны...
- Хватит нас запугивать! - рявкнул Сумароков, - Как-нибудь без тебя справимся!
- Справляться без меня будете потом! Может, нам еще предстоит покататься от стоянки к стоянке, разыскивая тех, с кем можно связаться без опасок. Кланы ведь не всегда на одном месте сидят, иногда перемещаются на вновь захваченные территории, а иногда их и выгоняют с насиженных мест... Там еще посмотрим, - пожал плечами Рыживый, поднимаясь к жилым каютам.
- А с чего ты взял, что мы будем дальше с тобой летать? - удивился Александр, все-таки убирая пистолет за пояс, - Мы вроде как договорились, что ты поможешь нам выбраться, а мы доставим тебя на стоянку. Ни о чем, что будет после этого, никакого разговора не было.
- А делать мы так будем именно потому, что я вам только что показывал, - закатив глаза, сказал Ржавый, удивляясь медленности мышления своих попутчиков, - Если не согласитесь, то я одному из вас все-таки раздавлю череп. Мне ведь не особо важно, один или два пилота на борту. И с одним эту шаланду можно перебросить из одной зоны к другой.
- Я, конечно, все понимаю, - сказал Николай, проводив Ржавого взглядом, - но у меня нет ни малейшего желания лететь с ним дальше. Он ведь действительно возьмет и прибьет кого-нибудь лишь потому, что так захотелось.
- И что ты предлагаешь? - оскалился Сумароков, - Сказать ему об этом? Вроде "Привет, Ржавый, мы тут решили, а не пора ли тебе выйти?" особенно прямо посреди прыжка. Как ты думаешь, какая у него будет реакция?
- Тогда он точно кого-нибудь из нас прибьет, - вздохнул его напарник, - а второму к виску пистолет приставит, чтобы посадил корабль. Бездна тебя раздери, Саш, зачем мы на борт вообще взяли пирата? Что, мало про них рассказывали?
- А без него бы мы вообще так и сидели дома, ожидая, пока детины Нечаева придут с нас спрашивать за его разбитый нос. Там нам пришлось бы не намного лучше! Ладно, пират на борту мне нравиться не больше твоего, но без него нам никто даже не даст сесть на пиратской стоянке. Или еще на подлете собьют, или уже где-нибудь там прирежут. В тех местах вообще ведь нет законов.
- Хорошо, только потом чтобы никаких дел с пиратами не иметь, - предложил Николай, но Александр только рассмеялся.
- Ты хоть подумай сначала, что говорить собрался. Мы же остановимся на пиратской станции. Тут хочешь или не хочешь, но с ними все равно придется иметь дело. Правда, надеюсь, надолго там не задержимся. Окончательно рассчитаемся с Ржавым, подлатаем наш "Антан" и полетим куда-нибудь еще.
- Пусть так. Как только садимся, наши расчеты с Ржавым закончены. Он идет свой дорогой, а мы своей. Только это потом, а сейчас что нам делать?
- Сейчас нам заняться мелким ремонтом, - нравоучительным тоном сказал Александр, - Этот корабль почти безвылазно простоял в ангаре больше двадцати лет без всякого технического обслуживания. Тут каждая деталь на части разваливается. Сейчас подлатаем хотя бы то, что можно, все остальное потерпит до рентного дока.
Еще получив корабль от адвокатов дяди, Сумароков при первом осмотре составил себе небольшой список того, что требовало внимания в первую очередь. И прямо по этому списку он сейчас и пошел. Больше всего его беспокоила третья магистраль питающих линий. От нее зависела кислородная установка на борту. Держалась она буквально на честном слове, разве только не перемотанная изолентой. Внешнее покрытие облезло почти полностью, проводка почернела и периодически начинала искрить. Если там случиться короткое замыкание, то весь корабль на время полета останется без кислорода, что фактически означает мучительную смерть для всего экипажа.
Место возможного замыкания находилось в техническом помещении между трюмом и жилыми помещениями. Совсем низкое, так что нормальный человек не мог даже распрямиться, со стенами, увитыми проводами и жестяными чехлами труб внутренних систем корабля. Там приходилось перемещаться на четвереньках, таща следом за собой кейс с инструментами и запасными деталями.
Нацепив на лицо очки с затемненными стеклами, и повесив технический фонарь на одну из труб, Александр перевел подачу энергии на резервную линию, включил плазменную горелку и начал осторожно вырезать износившиеся куски магистрали. В принципе, скучная, однообразная работа, требующая пристального внимания, поскольку если разрезы получаться неровными, то потом очень сложно будет вставить запасные элементы ровно, да еще и так, чтобы подача энергии снова пошла без всяких проблем. Проводимость магистрали очень высокая и в случае сбоя ее разорвет, вызвав небольшой взрыв, который скажется на многих связанных с ней системах.
Примерно через полчаса работы он краем уха услышал едва заметный шум, на который даже не сразу обратил внимание. Такое чувство, что где-то недалеко прошуршала мышка.
Вспомнив о грызунах, Сумароков сразу заволновался. Сами по себе мыши для корабля практически безвредны, а почти от всех болезней, что они переносят, еще в раннем детстве сделаны прививки. Проблема была в другом - на кораблях могут завестись и другие, куда более опасные паразиты, которые, если их вовремя не уничтожать, могут даже вывести из строя жизненно важные системы. Например, миноги, небольшие змееобразные существа с широким кожаным плюмажем вокруг зубастой челюсти, очень любят на вкус материал, из которого делалась изоляция проводящих систем. Нередко вместе с изоляцией они прогрызали и сами провода, что приводило к сбоям в системах и даже полному прекращению подачи электричества.
Ходили истории и о различных существах, которые могли пробраться на корабль даже во время стоянки в ангаре. Неизвестно, что из этого правда, а что вымысел под градусами во время посиделки в баре, но рассказывали, например, о небольших зубастых зверушках, что откладывали яйца возле теплых и спокойных систем основного реактора, из которых позже вылуплялись глистообразные личинки, пробирающиеся внутрь человека во время сна. Бывалые матросы часто болтали о всевозможных паразитах, которыми, кажется, кишело окружающее пространство, только и мечтающими о том, чтобы пробраться в человека и превратить его жизнь в сплошные мучения.
Так или иначе, но посторонние звуки на его корабле ни к чему хорошему привести не могли. Все, что здесь происходит, должно либо ему подчиняться, либо он хотя бы должен об этом знать. Так что, немного подумав, Александр снял технический фонарь и полез в сторону звука. Горелку при этом взял с собой. Пистолет здесь стал бы использовать только полный дурак: в любом случае куда-нибудь попадешь, даже если промахнешься по цели. Здесь же каждый проводок был связан с системами корабля, и любое повреждение могло привести, в лучшем случае, к дополнительным проблемам на его многострадальную голову. Небольшой же огонек плазменного огня, при желании который можно было увеличить почти в три раза, способен разрезать и танковую броню. Во всяком случае, Александр на это очень сильно надеялся.
***
Вот уже несколько часов 123/654 прятался в технических коридорах корабля, ожидая взлета. В том, что он рано или поздно должен был подняться в воздух, даже не сомневался. Номер 123/654 вполне был способен несколько дней обходиться без источников питания, как для роботизированных составляющих, так и для своей органической составляющей, однако, доводить внутренние циклы до предельно состояния было нецелесообразным, особенно после уже проделанного пути, поэтому в качестве альтернативного источника питания воспользовался обнаруженными запасами пищи в небольших количествах. Содержащая все необходимые элементы, она могла поддерживать организм в приемлемом для жизнедеятельности состоянии. В качестве постоянного укрытия служил небольшой закуток в технической части корабля, но сейчас это укрытие оказалось ненадежным. Большую часть времени ожидания 123/654 провел в состоянии анабиотического сна, когда электронные части переходили на сберегающий режим работы, а органическая часть практически прекращала жизнедеятельность.
Три часа часов сорок минут назад сон был прерван появлением на борту людей. Установив за ними наблюдение, 123/654 понял, что это были совсем другие, нежели тот, кого посчитала за владельца корабля. Через час пятьдесят три минуты 123/654 зафиксировал еще несколько людей, среди которых был и отмеченный как владелец. Вскоре после этого трое первоприбывших были убиты, а корабль вошел в режим прыжка. Четыре с половиной минуты назад сон был снова прерван появлением человека в непосредственной близи. Осторожно выглянув из-за угла, 123/654 увидел владельца корабля, занятого ремонтом корабля, согнувшегося в слишком узком для него техническом тоннеле.
Обнаружение в настоящий момент не входило в планы, поэтому самым адекватным решением было принято отступать. Если подняться, вверх, вглубь сплетения технических коммуникаций корабля, то там 123/654 будет практически не виден, даже для большинства сканеров. Однако, в момент подъема случайно задела один из кожухов, и стук оказался достаточно громким, чтобы человек смог его услышать. Растянувшись на самом потолке тоннеля, 123/654 замер, остановив движение. Органическая память боялась, что сейчас человек поднимет голову вверх и увидит источник шума, но кибернетическая часть посчитала такую вероятность слишком малой, и что логичнее будет оставаться здесь, чем двигаться дальше, с возможность выдать себя еще одним звуком неудачного касания.
***
Технический коридор дальше сужался еще больше, так что передвигаться пришлось почти ползком. По идее проектировщиков корабля, сюда люди вообще не должны были забираться, а все работы по ремонту и профилактике возлагали на небольших сервисных дронов с точно заложенными программами. Только на "Антане" от них почти ничего не осталось, только несколько запчастей и один пустой корпус. Еще до того, как получи корабль в наследство, все сервиторы уже куда-то делись, так что ползать приходилось только самостоятельно.
- Какого черта! - ругнулся сквозь зубы Александр, в очередной раз зацепившись головой об один из низко свисающих чехлов, - Отключить здесь подачу кислорода и закупорить все выходы, а потом еще провентилировать прямо в открытое небо, пускай полетают. Так нет, мне надо лично во все это влезть, чтобы убедиться... Так, стоп, а это еще что такое?
Александр присмотрелся к небольшому предмету, оказавшемуся у него на пути. Упаковка от сухпайка, хранившегося в неприкосновенном запасе корабля. Это уже становилось интересным. Конечно, нельзя отрицать, что грызуны могут пробраться и в хранилище продуктов. В первую очередь, в реальности, они и должны туда полезть, но вот вряд ли они будут настолько вежливыми, чтобы уносить вскрытые упаковки с собой. Любое неразумное существо там бы их и оставило.
Подняв упаковку, Александр посветил на нее фонарем. Она не была прогрызена или перекушена. Кто-то довольно неаккуратно вскрыл ее, а после того, как съел содержимое, просто бросил. Кашлянув от набившейся в рот пыли, Сумароков покачал головой. Кажется, у них на корабле завелся заяц. Только вот каким надо быть идиотом, чтобы забраться в корабль под охраной вооруженных наемников, представить себе не мог.
- Коль, ты меня слышишь, - он включил небольшой наушник в своем шлеме и попытался выйти на связь с напарником. Обычно в технических туннелях любая беспроводная связь действует очень плохо, поскольку вокруг полно помех, мешающих сигналу, но в этот раз, словно боги Небес решили сделать ему хоть что-то приятное, связаться получилось.
- Слышу, - не смотря на слабые помехи, словно вполне различимы, - Слушай, у тебя что-то важное или так связь включил, потрепаться? Мне сейчас совсем не до этого, тут окислитель потек, я весь в грязи и растворе, а он все никак не хочет прекращать капать, так что настроения у меня совершенно никакого.
- Нет, тут кое-что посерьезнее. Скажи, ты на корабль случаем никого не приводил? - спросил Александр, чувствуя, что вопрос даже звучит глупо. До того момента, как бросились вместе с Ржавым корабль отбивать, Николай даже в глаза его не видел.
- Ты что, издеваешься? Или тебя где-то током ударило? Естественно, я на корабль никого не приводил. Я даже не был на нем, пока мы этого пирата не откопали. А, к демонам все! Саш, тут резиновые пленки совсем развалились, я могу замотать, но это даже на косметический ремонт не тянет, их менять надо...
- Да подожди ты с окислителем, - оборвал его Сумароков, - у нас на борту, кажется, заяц завелся. Я в техническом тоннеле нашел остатки его обеда...
- И что же он сожрал? Пожалуйста, скажи, что Ржавого. И разом избавил нас от всех хлопот... Чертов раствор, у меня уже все перчатки порыжели!
- Нет, наш пассажир таскает сухпаек из корабельного запаса. Коль, ты там еще не утонул в своем растворе? У нас и так еды почти нет, а теперь еще оказывается, что кто-то ее и ворует. Будем его искать или как?
- Сейчас? Искать? Слушай, я тебе скажу, чтобы ты шел со своим зайцем куда подальше. Честно. Вот прилетим на стоянку, когда я не буду дрожать от мысли, что сейчас "Антан" прямо в полете на куски не развалиться, тогда и будем искать твоего зайца, если только он после посадки сам не сбежит. Да и кто вообще мог пробраться на корабль? Еще один наемник? Это не такие парни, чтобы прятаться в углу. Точно уже показался бы...
- Ладно, тогда будем его искать, когда починим биолокатор. С этим мы все равно уже ничего не сделаем, даже друг друга не найдем, а там, на станции, купим новый или запчасти. В любом случае...
- В любом случае предлагаю тебе возвращаться в кабину, - сказал Николай, - до выхода из прыжка осталось меньше получаса, а я там половину панели разобрал...
- Ты что сделал? - возмутился Сумароков, - Зачем ты разобрал панель?
- Да потому что пульт лазеров искрит, там контакты разошлись, а запасного провода мне не хватило. Я там так все оставил. У тебя ведь еще есть немного? Доделал бы...
- А сразу нельзя было сказать? - покачал головой Александр, - Ладно, скоро там буду, только больше ничего не разбирай, дай хотя бы сесть.
Все еще вертя в руках упаковку от сухпайка, он решил пока оставить третью магистраль на резервной линии, где ей придется проработать всего лишь до посадки, и сразу вернуться в кабину. Для этого воспользовался другим выходом из технического тоннеля, в потолке над общей кают-кампанией. Спрыгнул на пол, и в глаза сразу бросилось еще оставшееся пятно крови убитого им наемника. Вспомнив об этом, Александр почему-то подумал, что после Ржавого это уже и не кажется настолько бесчеловечным. Вздохнув, отправился в кабину.
- ЦЕФ, общие данные по кораблю, - запросил он, снова подключаясь к сети и чувствуя уже знакомые разряды тока в позвоночнике, - Время до выхода из прыжка.
- Состояние корабля: стабильное. Обнаружены изменения, связанные с ремонтом отдельных систем корабля. Ведется анализ. Выход из прыжка: тридцать четыре минуты. Отклонений от курса не обнаружено. Координаты выхода из прыжка не изменились. Коррекция курса не производилась.
Выслушивая поток данных от ЦЕФА, Александр принялся изучать устроенный тут Николаем разгром. Часть панели управления действительно была разобрана и в разные стороны торчали детали проводов и схемы контроля. Матерясь сквозь зубы начал все постепенно расставлять обратно по своим места, иногда снова связывая контактами, там, где порвались или уже сгнили. Не самая трудоемкая работа, тем более, что Николай не стал разбирать все окончательно, и куда какая деталь относится, гадать не приходилось, только вставлять обратно в разъем ближайшую.
Когда до выхода из прыжка оставалось около пяти минут, а Сумароков уже вкручивал в панель последние шурупы, в кабину ввалился и его второй пилот, грязные, разнося с собой вонь старой смазки и окислительного раствора. Свалившись в свое кресло, он с удовольствием посмотрел на вновь собранную панель, а потом на Александра.
- Только сразу не кидайся меня благодарить, - сказал он, выждав несколько секунд, глядя как его товарищ ввинчивает последний шуруп.
- За что? - огрызнулся владелец корабля, разгибаясь в кресле, - Что заставил меня еще раз внимательно изучить все содержимое пульта управления? Большая и искренняя тебе благодарность...
- Да нет, за другое, - махнул рукой Николай, - Я разобрался с окислителем. Теперь работает как часы, так что наш реактор еще не взорвется как минимум пару месяцев. Вот за это стоило бы поблагодарить...
- Все равно его надо менять, - пожал плечами Сумароков, - не будем ведь и дальше летать, перемотанные изолентой и пленкой, молясь Небу, чтобы в дороге что-нибудь не отвалилось. Так! - над пилотскими креслами загорелась красная лампочка, начавшая тревожно мигать, - Мы вскоре выходим из прыжка. Готовься!
- Подтверждение расчетных координат точки выхода, - добавил ЦЕФ, - Анализ координат. Подготовка к переходу в реальное измерение. До перехода осталось десять секунд. Анализ траектории.
- Включаю тормозные двигатели, - сообщил Александр, переводя часть энергии на торможение разогнанного в прыжке корабля, - перевод излишков энергии на аккумуляторные батареи...
- Три секунды до выхода из прыжка, - сообщил ЦЕФ, - Внимание, переход в реальное пространство! Приготовиться всем членам экипажа.
Выход из прыжка был всегда связан с определенными опасностями, особенно для старых или поврежденных кораблей. В момент возвращения в реальное пространство вокруг корабля на доли секунды возникала сфера пустоты, результат прорыва обратно в реальность, но сразу после этого материя снова сходилась вокруг корабля, с огромной силой нанося удар по прыжковому полю. Если в этот момент оно давало сбой, то корабль могло либо вытолкнуть обратно, в границу между измерениями, откуда больше не смог бы выбраться, либо просто раздавить, уничтожить всякий его след в этом пространстве. Старый прыжковый двигатель "Антана" мог не выдержать выхода из прыжка, и тогда бы они даже не успели понять, что произошло.
На какую-то секунду Александру показалось, что весь мир замер и замолчал, остановился даже сам воздух, но потом все снова вернулось. Только в ушах было ощущение пробки, как после попадания в зону разряженного воздуха.
- Выход из прыжка завершен, защитные экраны в норме, - доложил ЦЕФ, - открытие внешнего обзорного стекла кабины. Переход на ручной режим управления.
Защитные панели разошлись в стороны, и друзьями открылся потрясающий вид на панораму кладбища. В этом мире никогда не было собственного светила, так что вокруг расстилалась полная, беспросветная тьма, лишь только Кладбище было освещено слабыми оттенками красного и темно-желтого. Одно лишь сияние, не прожекторов или разожженных костров, а естественное, похожее на солнце, что описывают барды в легендах, само по себе потрясало до глубины души. Источниками света на Кладбище были аномалии, больше похожие на миниатюрные звезды, иногда настолько раскаленные, что даже обшивка корпуса плавилась и растекалась, а порой едва теплые, так, что по ним можно было даже ходить в защитном скафандре. Вокруг таких светил закручивались основные спирали Кладбища, так плотно, что свет пробивался только маленькими пучками в прорехи шлейфов из разрушенных кораблей и станций.
Само по себе Кладбище немного напоминало распластавшегося осьминога, разбросавшего в стороны свои щупальца. Только щупалец было намного больше восьми, и не было двух одинаковых. Одни толще, другие уже; одни длиннее, а другие короче. Порой щупальца переплетались, иногда сходились сразу несколько, а иногда одно разбивалось на несколько, снова расходящихся в разные стороны. Изредкаа посреди такого щупальца показывалось утолщение - еще один источник света, который обломки облепляли особенно плотно.
Чем ближе к центру, тем меньше источников света и тем толще шлейф кораблей, пока он не становился похожим на один сплошной комок огромного диаметра в самом сердце Кладбища. Там снова наступала полная тьма, напоминающая камень в обрамлении из разбитых кораблей. Только термосканер там фиксировал температуру заметно выше окружающей.
Общий диаметр Кладбища в самом широком месте превышал тридцать тысяч километров, и даже страшно представить, сколько именно кораблей нашло окончательный покой в этом самом месте. Миллиарды корабельных остовов всевозможных форм и размеров, самых различных эпох и самых различных цивилизаций, порой одиноко парящие в воздухе, порой слипшиеся в огромные бесформенные комья, составляли то, что люди и называли Кладбищем.
- Нехилые здесь магнитные потоки, - заметил Николай, оторвавшись от разглядывания панорамы и сверившись с курсом, - До кладбища больше двадцати тысяч километров, а нас уже с курса сносит на полметра на пять километров. Я боюсь представить, что будет у самой аномалии.
- Ничего не будет, - сказал Ржавый, заглянув в кабину. Встав в проходе, он облокотился о косяк и, тоже во все глаза глядя на Кладбище. К этому зрелищу, наверное, нельзя привыкнуть. Зевнув, пират продолжил, - Здарова, парни. Когда ЦЕФ передал, что выходим из прыжка, тоже решил к вам заглянуть. Насчет потоков не волнуйтесь. Здесь же сплошные аномалии. Привычные правила тут не действуют. Чем ближе будем подлетать, тем будут слабее потоки. А потом будет то, что мы зовем Очко, а все остальные называют Глаз бури. На Кладбище магнитные потоки практически не заметны, только остовы кораблей их чувствуют, да еще, если фольгу подбросишь, ее тоже может унести. А так никаких проблем. Ладно, летите, голуби мои, к станции. Координаты у вас есть.