3

Семен Чигла

БАСТИОН ИМПЕРИИ

(события глазами очевидца)

Документальная повесть

Москва - 1998г.

Семен Чигла

Бастион империи (события глазами очевидца).

Документальная повесть.

Эта документальная повесть, написанная без отступления от действительного хода событий, посвящена человеку высокого интеллекта и многостороннего таланта, автору работ по психологии, одному из основателей движения Славянского Единства на Украине. Спортсмену - обладателю черного пояса по каратэ.

Как в капле воды бушующей стихии отражается жизнь океана, так в коротком, но стремительном и ярком отрывке жизненного пути замечательного человека нашего времени в эпицентре событий, так называемого штурма Останкино в октябре 1993 года, описывается еще одна страница истории нашего многострадального Отечества.

ISBN - 5-86020-284-3

љ Издательство Палеяг. Москва

љ Семен Чигла 1998

Часть 1

Глава 1.

Очередное дежурство по этажу закончилось. Олег и Николай, оба земляки из города Киева, вернулись в комнату, где разместился штаб по охране Дома Советов и кабинет заместителя министра обороны. Женя, их командир, капитан третьего ранга был в это время у Макашова. По правилам они должны были сдать автоматы своему командиру и, ожидая Женю, уселись у окна. Не спеша отсоединили магазины, передернули затворы и произвели контрольные спуски курков, держа стволы автоматов в положении вверх.

Для этих людей автоматы, как и другое стрелковое оружие, были не в новинку. Николай - бывший военный, а Олег добровольцем участвовал в защите жителей Приднестровья во время недавней войны.

Николай завел неприятный разговор о Салавате:

- Буду требовать у Жени, чтобы убрали его от нас, не верю, что Салават просто так потерял талоны на паек, - с прямолинейностью военного твердил он.

Салават - коренастый крепыш с широким якутским лицом - попал в отделение личной охраны генерал-полковника Макашова в числе первых добровольцев и в последние дни выполнял функции начпрода.

- И вообще, - продолжал Николай, - не верю я этому якуту. Не будет он защищать Белый дом до последнего вместе с нами.

Олег, слушая его, смотрел в окно, туда, где за оцеплением омоновцев стоял желтого цвета броневик с мегафоном вместо пулемета. Оттуда передавалось очередное обращение Ельцина к народным депутатам с обещаниями сохранения зарплаты и хлебной работы тем, кто покинет Дом Советов. После обращения звучала музыка. Путана, путана, путана! Ночная бабочка, но кто же виноват? - надрывался певец, невольно комментируя посулы.

Было хорошо видно, как омоновцы с автоматами окружили человека в кожанке, который вышел со стороны баррикад Белого дома.

-Ну, во-первых, не совсем он и якут. Ты сам слышал, как Салават рассказывал, что его родичи живут отдельной родовой общиной, корни которой исходят к сосланным в Сибирь полякам. Они женились на местных якутках, и появилась новая народность. У них язык даже не якутский, - вяло возражал Олег, продолжая наблюдать, как того, в кожанке, с уже поднятыми руками, тщательно облапывали с ног до головы омоновцы. Человек, не опуская рук, повернулся в сторону Белого дома. На таком расстоянии трудно было его опознать, но очень он был похож на их земляка с Украины, из города Очакова, автомат которого лежал у Олега на коленях.

-Я эту его басню уже несколько раз слышал, что образовалась новая национальность маза. И язык у них отличается от якутского, и быт, и вера, и все прочее, - ответил Николай, - но ты сам подумай: новая нация так не зарождается, и врет он все безбожно. Только вот для чего? В этом надо разобраться.

-На счет врет или нет, не знаю, но такое в истории бывает. Думаешь, казахи как-то иначе возникли после распада Золотой Орды? Во времена великих переселений, потрясений или после войн так много раз было. А как из русских выделились украинцы и русины? Кстати, по большому счету, и украинская мова сложилась где-то в четырнадцатом веке как одна из разновидностей наречий путем смешения старорусского языка с польским. Это, во-первых....

Николаю не нравилась отрешенность Олега, которого больше занимало происходящее за окном, и он сердито перебил:

-А что же во-вторых?

-А во-вторых, у нас и так проходной двор. Одни приходят, другие уходят. Не ясна еще развязка всего этого, и рано кадрами сорить, - ответил Олег, хотя в душе у него тоже давно возникали сомнения относительно этого крепкого молодого человека. Разлад и ссора в коллективе из-за него - не к добру.

На следующее утро на собрании все восемь человек подразделения проголосовали за то, чтобы Салават покинул их ряды.

Глава 2.

Следующие дни уже почти не отличались от предыдущих Днем по очереди дежурили в приемной генерал-полковника Макашова, отдыхали. На ночь выходили патрулировать темные коридоры Дома Советов.

Все было по-прежнему, и только вокруг здания кольцо блокады с каждым днем усиливалось новыми кордонами. Дом Советов окружили даже не колючей, а режущей проволокой - спиралью Бруно - изобретение, запрещенное международной конвенцией. Если наступишь, затянет и задушит. Ночью затянуло заблудшую собаку.

Люди уже практически не могли прорваться к Дому, и его защитники становились оторванными от внешнего мира.

Так как раздобыть планы внешней коммуникации не удалось, вызвались добровольцы, которые стали обследовать подземные ходы. Все блокированные с нетерпением ожидали возвращения разведчиков подземных ходов.

Только что, на рассвете, вернулся первый из них. И сейчас Олег и Николай вместе с ребятами с соседнего подразделения группы Север с большим интересом слушали рассказ добровольца о том, как они спустились в вентиляционный колодец, прошли по подземному переходу и через некоторое время вышли на линию метро в районе станции Краснопресненская. Вышли, удивились, заглянули в отделение милиции - никого нет, на столе включенный телевизор. Постояли, посмотрели. Вернулись назад.

Рассказчик ушел, ребята также разошлись. Земляки и Андрей из их группы остались втроем, разворачивая в углу на полу коврики, чтобы передремнуть после очередного ночного дежурства.

-Какое хоть сегодня число? - спросил Николай.

-Счет времени совсем потерял.

-Сегодня, дорогой Николай, 3 октября 1993 года! А знаменателен этот день в вашей жизни, сударь, будет тем, что сегодня вам выдадут одеяла! И ваш глубокий сон настигнет вас хоть и на полу, но под одеялом! - иронически отвечал Олег.

-А к зиме наш земляк из города Очакова перешлет нам по перине - подарок от жителей славных земель Новороссии. Но когда ты в очередной раз будешь спать под столом в кабинете Макашова, не захрапи, как в прошлый раз во время совещания командного состава. Можешь нарушить стратегию планов и весь ход исторических событий. Потомки тебе не простят!

-По мешку с соломой перешлют нам из Малороссии, - сердито съязвил Николай.

- Не из Малороссии, а из Новороссии...- поправил Олег.

-Какая разница? - перебил Николай, стараясь перевести разговор на другую тему, так как не терпел насмешек в свой адрес.

-Разница, Коля, историческая. Когда часть земель Киевской Руси обрела реальную независимость от Монгольского Ига, тогда впервые и возникли предпосылки для восстановления Руси Великой. В честь проживающих там потомков Древней Руси, росичей, и назвали это государство Россией.

Что касается Киева и других земель, они еще много лет переходили из рук в руки то одних, то других завоевателей. Постоянные войны опустошили этот центр Русской цивилизации. В силу этих обстоятельств, он стал окраиной возрождающейся Державы.

И предстояла изнурительная борьба не одного поколения наших предков, пока Богдану Хмельницкому удалось воссоединить Окраину с большей частью освобожденных земель.

Эти присоединенные земли, уже как меньшую часть Руси Великой, стали именовать Малороссией.

После и местных жителей, в зависимости от региона проживания, стали называть Великороссы, Малороссы, Белороссы.

А что касается Новороссии, это новые земли, вошедшие в состав Российской Империи значительно позже, после русско-турецкой войны. Земли эти охватывали территорию Черноморского побережья от Херсонщины до Приднестровья и к Украине до Октябрьской революции 17-го года никакого отношения не имели.

Николай не знал, чем возразить Олегу и фактически больше думал о том случае, который стал предметом шуток в его адрес. Тогда после многих суток недосыпания он устроился передохнуть в кабинете генерала. До этого каждую ночь с противоположной стороны устраивались провокационные передвижения войск у подходов к зданию. В ответ генерал-полковник своему подразделению, как ударной группе, подавал команду: К бою! И раза два-три за ночь приходилось занимать боевые позиции на лестничной площадке центрального входа, через который и ожидался главный бросок спецназа в случае штурма.

Удобно устроившись под большим столом, за которым Альберт Михайлович проводил совещания, он и уснул сном здорового мужика.

И сейчас, как бы оправдываясь, вернул разговор на тему того совещания:

- Тогда правильно ставили вопрос о минировании моста перед Домом Советов. Если дело дойдет до стрельбы, это самое опасное место при обстреле нас из танков.

- Я это знаю, - отвечал Олег. - Макашов уже был у депутатов с этим предложением. Но Хазбулатов категорически против всех действий, связанных с нагнетанием обстановки. И правильно. Армия дала слово, что она вне политики. А слово офицера- дело чести. Да и охраняют Белый кто? - мальчишки в кроссовках и джинсах. Кто посмеет в них стрелять?

- Все это так, - вздохнул Николай. - Но плохо ты знаешь нынешних офицеров. О какой офицерской чести можно говорить, если они позволили развалить государство, в котором родились, выросли и которому присягали верно служить. Это офицеры царской армии перед лицом смерти оставались верны присяге Отечеству. А эти продадутся за что хочешь и будут стрелять в свой народ. А если мост заминировать, Белый дом, в случае штурма, станет неприступной крепостью.

Разговор их прервал вбежавший к ним Женя, извещая прямо с порога:

-Наши перехватили переговоры омоновцев по рации. Пост милиции сообщает, что народа собралось в этот раз очень много и напора его не сдержать. Командование ему в ответ Остановите троллейбусы, разверните их поперек движения!. С поста отвечают: Уже между троллейбусами прошли. Тогда им дают команду: Снимайте посты, сами уходите. Вот так! - многозначительно протянул Женя и побежал дальше.

Земляки переглянулись. Сон как рукой сняло. Это сообщение, которое они ждали много дней, не могло не взволновать, но каждый старался выглядеть спокойно, и, чтобы снять затянувшуюся паузу молчания, Николай решил продолжить разговор на отвлеченную тему:

-Ну и что ж там дальше стало, когда Малороссия, Новороссия, Белороссия и Россия стали единым государством?

-А стало то, - отвечал Олег, - что в едином союзе с мусульманами Средней Азии и Закавказья эта держава к тому времени достигла величайшего могущества со времен возникновения Киевской Руси. Только столицу оставили ближе к географическому центру - в Москве. Киев к тому времени зачах да и места там были неспокойные.

-Что вы доказываете друг другу школьные истины? - вмешался молчавший до сих пор Андрей. - Все это ясно, но Россия была империя, а империя - это насилие. А как показала мировая история, все империи в конечном итоге распадаются!

- Что вы все начали твердить насилие, насилие- завелся Олег. - Четыре года назад орали Слава Державе! А теперь - Империя, империя! Что значит насилие?!!

Олег даже привстал с пола, глядя в сторону Андрея.

- Любое государство, каким бы ни было оно демократическим, - это уже насилие, не дождавшись ответа с жаром продолжал Олег.
- А тем паче наши новоиспеченные государства. Та же Украина. Возьмите Крым, к примеру, или Прикарпатскую Русь. Русины исторически имеют право на государственное образование не меньше, чем сама Украина. Но имперские амбиции новоявленных царьков, дорвавшихся до власти в демократической державе, голос этого народа даже об автономии слушать не хотят. Поэтому для некоторых Украина - та же империя. Россия была больше, а значит, и причин для полемики было больше, а так одно и то же. Это, во-первых.

А во-вторых, что касается обязательного распада империи, не так уж и хорошо ты знаешь эту самую Всемирную историю. Оставим такую современную империю, как США, - это молодое государство. Возьмем, к примеру, одну из древнейших империй, которая сейчас именуется как Китайская Народная Республика. Много раз она разваливалась от внутренних и внешних политических катаклизмов и войн, но каждый раз возрождалась. И ,что ни говори, сейчас Китай опять становится могучей державой.

Россия тоже возродится, как было много раз, и станет еще могущественнее! А чтобы понять механизм последних потрясений в России, надо знать, что православие всегда было преградой для планов господства в мире избранного народа. Православная Россия стояла тогда на первом рубеже этой преграды. И всем было ясно, что в честном бою Россию не победить. Поэтому и были просчитаны методы, как подгрызть эту могучую державу изнутри.

Олег заметил, как меняется выражение лица Николая, пристально глядевшего через окно на улицу. Встав и подойдя ближе, через Колино плечо он увидел лихорадочное движение в рядах омоновцев. Все большее волнение охватывало его, и он продолжал:

-Уже после развала державы в 17-м году были просчитаны варианты воплощения в жизнь принципа разделяй и властвуй на славянских народах. И самостийной Окраину можно было сделать еще тогда, ведь и в то время хватало иуд, для которых собственный кусок сала дороже славянского братства. Но само существование такого государства без выхода к морю было очень сомнительно, поэтому был выбран более медленный, но уверенный путь к этой цели.

Сначала создали союзную республику, которой дали название Украина, затем, в первые годы пятилетки, решено было присоединить Новороссию к Украине, для поддержания экономического состояния созданной братской республики. И никто против не был, ведь все было в границах могучего и нерушимого.

Но основная работа требовала уже не одну пятилетку. Такие города, как Херсон, Николаев, Одессу строили потомки суворовских солдат, и естественно то, что до 90% населения этих городов составляли русские. И предстояла рутинная работа не столько по изменению демографического состава населения, сколько его образа мышления. Для новосозданной республики из всех этносов проживающих там необходимо было создать новую нацию, которая после определенной идеологической обработки обрела бы свое отдельное национальное самосознание.

- Я, конечно, не историк, - вмешался в монолог Олега Андрей. Сон к нему не шел. То ли от усталости , то ли разговор мешал. - Но что-то я не помню, чтобы на моей памяти кто-то пропагандировал национализм. Насколько я знаю, за это в свое время сажали.

- При Сталине и Брежневе - может и да. А при Горбатом на полную катушку этим занялись. Только не в лоб, а в скрытой форме. Особенно интенсивный характер эта работа, направленная на раскол в отношениях между братскими народами, приобрела в годы демократической перестройки. Во все средства массовой информации всех союзных республик были внедрены свои люди. Проводя официальную политику братства и сотрудничества народов нашей Родины, между строк доводили до национального самосознания каждого горькую правду о повсеместной гегемонии старшего брата, объедавшего свои колониальные республики. Острие этой работы было направлено на раскол славянского единства, как ядра могучей державы, с последующим образованием мелких государств, подконтрольных заокеанскому Золотому Тельцу, - отвечал Олег.

-Под славянскими фамилиями эти люди честно отрабатывали свой хлеб и место под солнцем на Земле Обетованной. И труды их не безуспешны - в большинстве случаев их теперь ждет солидное денежное пособие и благоустроенное жилье в Израиле...

Олег выглянул в окно.

Там, где совсем недавно стояли плотные ряды омоновцев, их уже оставались единицы. Взгляд Олега пробежал по ближайшим домам, затем задержался на здании гостиницы Украина - архитектурном сооружении со шпилями, издали похожим на дворец. После снова обвел взглядом всю панораму города.

Какое-то странное чувство охватило его. Ему показалось, что столица затаилась, замерла в ожидании какого-то очередного испытания, который раз уготовленного ей трагической судьбою истории.

Олег посмотрел на Николая. Тот сидел не двигаясь, молча глядя в окно. Андрей лежа наблюдал за ребятами.

- Тебя послушаешь, кругом масоны правят балом, - сказал он.

-Ну, Царскую Россию они развалили, Союз нерушимый тоже. А сейчас, по-твоему, что им еще для полного счастья не хватает?

Быстрым движением Олег отошел от окна и, не принимая иронического тона Андрея, ответил, усаживаясь на стул:

- Те, кто отрабатывали свои планы, хорошо знают из истории Великой Руси и учитывают, что потомков отца русского православия, князя Владимира, не раз после очередного раскола собирало невидимое Знамение - православная вера. И все расколы без раскола этого родового фундамента будут временные. Поэтому сейчас основной удар направлен на раскол единой веры и единой истории Руси, чтобы потомки нынешних православных в будущем уничтожали друг друга, как шииты и сунниты в современном исламе...

-Идут! Идут!!! - не сдерживая эмоций, закричал Николай.

Олег и Андрей подбежали к окну. Военных уже нигде не было, и только неудержимая народная волна приближалась к зданию Верховного Совета, сметая на своем пути заграждения из колючей проволоки. Не говоря друг другу ни слова, как по команде, земляки и Андрей устремились по лестнице вниз.

Глава 3

Со ступенек Белого им предстала картина всеобщего ликования. Люди обнимались, поздравляли друг друга с победой, обменивались адресами, пели, плакали...

Да, это был праздник, праздник народа, не тот, который планируется и заблаговременно готовится, а тот, который неожиданно возникает в душе у каждого независимо друг от друга и стихийно сливается в одно целое - в общую радость ликования тысяч людей.

Везде возникали стихийные митинги. Неподалеку было видно, как люди плотным кольцом окружили Макашова, приветствуя генерала радостными возгласами.

Среди митингующих Олег узнал и Салавата. Тот был с милицейским, видимо, трофейным щитом...

Как в морскую пучину, земляки устремились в это людское море, обнимая каждого встречного и давая волю своим радостным эмоциям после столь напряженных дней неопределенности в ожидании этих счастливых минут.

Но вдруг...!

Какое то время они оба стояли, еще не веря случившемуся. Но сомнения отпали. Да, это были выстрелы. Сквозь гущу народа земляки начали пробираться к мосту, но оттуда уже несли раненых. Опять послышались выстрелы. Люди начали рассеиваться кто куда.

По митингующим стреляли со стороны здания мэрии, и сомнений в дальнейших действиях у Олега с Николаем уже не было...

Глава 4

С трибуны Дома Советов неслись призывы Руцкого, но Олег и Николай с автоматами в руках были уже у центрального входа в мэрию.

Из окон здания велась хаотичная стрельба, и земляки укрылись от пуль за бетонными сооружениями, где уже было несколько молодых ребят.

Ребята в ответ стреляли по окнам, прикрывая подход новых групп.

Вскоре к ним пробрался Женя. В руках у него был армейский автомат с длинным стволом и деревянным прикладом.

На какие-то минуты стрельба из окон прекратилась. Используя эту паузу, к фойе мэрии рванул грузовик. Водитель, видимо, хотел протаранить дверь, но из здания по грузовику открыли огонь. Машина, разбив стекло, остановилась на входе. Сидевшие в кабине выскочили наружу и укрылись за бетоном. Из окон с новой силой возобновилась хаотичная стрельба.

-Взрываем грузовик! - решительным голосом прохрипел Николай и дал очередь по бензобаку машины.

Но бензин не загорался. Почему? Было непонятно. Или трассик прошел мимо? Или в обойме вообще не было патронов с трассирующими пулями? Но бензин не загорался.

Стрельба с обеих сторон прекратилась. Все глядели на ровные струйки топлива, стекавшего из пробитого бака под машину.

И осаждавшие здание, и осажденные перестали стрелять. Каждый понимал, что очередная схватка будет жестокой, и никто первым не решался нажать на курок. Все ждали какой-то развязки. Потом стало ясно, что основные стрелки оставили оборону здания.

Вскоре подошел Макашов, демонстративно закурил сигарету. (К удивлению Олега, потому что Альберт Михайлович не курил). Не спеша докурил ее, выбросил окурок и, обращаясь к своему подразделению, приказал:

-Выкинуть всех чиновников.

Один рывок - и Олег с Николаем уже на первом этаже. Заняли оборону. Следом зашел Макашов с мегафоном вместо оружия. Прямо с порога направился к пролету и пошел наверх, обращаясь к защитникам мэрии:

- Я - генерал Макашов! Народ победил! Сдавайтесь! Народ великодушен! Вы часть народа! Вам ничего не будет! Слово офицера!

Альберт Михайлович ушел наверх. Опять установилась тишина. Время тоже замерло.

Все, конец деду, - с сожалением думал Олег. Но нет - из пролета показались омоновцы. Один за другим они бросали оружие и бронежилеты. Тут же принимали решение: кто переходил на сторону народа и оставался, кто уходил домой.

На следующем этаже все повторилось снова. Этаж выше уже был пуст, и его комнаты обходили без всякого опасения. Зачистка этажа заканчивалась, когда Олег с Николаем, широко распахивая двери, перешагнули порог очередного кабинета.

Перешагнули и замерли... Метрах в пяти от них в полном боевом снаряжении: в каске, в бронежилете, с автоматом в руках, занимал у окна боевую позицию омоновец! Повернув голову в сторону вошедших, он продолжал держать свое оружие стволом на улицу, оперев рожок автомата в подоконник.

Олег, продолжая держать свой автомат на ремне через правое плечо стволом вниз, не мог понять: почему здесь этот омоновец? Или он не знал, что его сослуживцы разбежались еще во время боя? Или он не посмел без приказа покинуть позицию?

Олег думал, что предпринять? Взгляды их встретились: глаза в глаза. Каждое неосторожное движение с обеих сторон вело к трагической развязке.

Неожиданно, расталкивая земляков, в кабинет вошел Женя. Держа в одной руке автомат, он направился прямо к омоновцу, говоря на ходу:

- Подвинься, браток...

И протиснулся между омоновцем и подоконником:

-Мне автомат твой забрать нужно...

Земляки и омоновец еще осмысливали происходящее, когда Женя с автоматом омоновца вышел из кабинета. Олег с Николаем поспешили за ним следом.

Собравшийся внизу к этому времени народ начал ликующе кричать:

-Победа!

Спустившийся к ним Макашов громко объявил:

-Теперь у нас не будет ни мэров, ни пэров, ни прочих х...в!

Окрестность мэрии огласилась хохотом. После омоновцев стали появляться и представители администрации.

Стоя у разбитого окна, Олег сверху наблюдал, как они спускались по одному и группами вниз по ступенькам. Но когда из здания мэрии вышел зам. Лужкова, на него набросился какой-то инвалид с костылем, и до того, как инвалида схватили и оттащили баркашата, он успел все же применить свое подручное средство передвижения.

Брагинскому для дальнейшего прохода приставили охрану.

-Да, один случай может испортить все дело - подумал Олег, хотя в целом видно было, что все митингующие были настроены к осажденным благожелательно. И вспоминая фразу не дай Бог увидеть русский бунт, - он все же с удовлетворением думал, что здесь все по-другому. Здесь нет никакой злобы. Даже, наоборот, великодушие: поверженный противник не рассматривался как противник.

Олег вспомнил что-то аналогичное в Приднестровье: в окоп к ним кто-то с поля боя затащил раненого молдаванина. До этого приднестровцы отвезли хоронить на родину двух казаков, побывавших в плену у молдаван. У них были выколоты глаза и тела распилены бензопилами.

-Прибить гаденыша! - сказал один из казаков, передергивая затвор автомата.

Молдаванин был еще совсем юнцом. Держась одной рукой за простреленное плечо, из которого обильно пульсировала кровь, он со страхом таращил обезумевшие глаза на окружавших его врагов. Его красивое лицо было перекошено от боли, побелевшие губы дрожали.

К казаку подошел его товарищ и сказал, отводя рукой ствол нацеленного автомата:

-Подожди, не горячись. Посмотри на него. По годам он тебе в сыновья годится. А двадцать лет назад мы все были одно целое и, может, ты неплохо знал его мамашу. Посмотри: он же похож на тебя, такой же черноглазый. Попробовал бы ты в другой раз на суде доказать, что это не твой сын. - По окопу раскатился дружеский хохот. Суровость воина сменилась человеческим великодушием. Юного волонтера перевязали и отпустили к своим.

Олег еще некоторое время думал о том страшном времени, о чудовищных преступлениях, которые творили тогда против мирных жителей крошечной республики, посмевших, в нарушение всех разработанных планов раздела Союза, не согласиться с Беловежским бандитским сговором. И никакой международный суд не будет организован, чтобы осудить эти преступления, как не будут судить палачей Сабры и Шатилы. И никого не будут судить за геноцид курдского народа в Турции. Но, конечно, найдутся тысячи причин, чтобы организовать судилище над лидерами сербского народа, который продолжает жить по законам православия в центре Европы - в центре беспредельного господства сильных мира сего.

Глава 5

Дальше поднимались уже без генерала, очищая этаж за этажом от их обитателей. Правда, все было, слава Богу, без стрельбы. Все сдавались добровольно. Как и прежде, после обращения к ним выходили по одному перепуганные омоновцы. К ним подходил Николай и говорил:

-Все! Поносил автомат, дай другому поносить!

И оружие без проблем сдавали. Но чем выше поднимались, все больше и больше приходило понимание того, что они сами стали заложниками большой провокации. К десятому этажу всех одолела жажда и сознание того, что это здание, как шедевр архитектурного зодчества составляет сорок этажей, энтузиазма не придавало. Поэтому в одном из кабинетов, ясно понимая, что этим совершают акт мародерства, все же решили забрать бутылки с водой. Всем было ясно и то, что правду о причине этого штурма мэрии нынешняя демократическая пресса никогда не пропустит. И все были согласны с доводами Олега, что необходимо добиваться от властей права на эфирное время в Останкино. Иначе все труды и жертвы здесь напрасны. Пройдя двенадцатый этаж, решили сделать привал и подождать решения сверху (в данной ситуации снизу) о дальнейших действиях. Олег с Николаем присели в стороне, жадно вкушая экспроприированную воду. По цепочке до них дошло сообщение, что из убитых со стороны противника обнаружили только одного снайпера. Потом передали, что это был бейтаровец.

-Кто такие бейтаровцы? - спросил Николай.

-Это члены еврейской военно-спортивной организации.

-Так, значит, они стреляют не только в кино?

-Как видишь, да.

-Значит лозунг бей жидов оправдан? - спросил Николай.

- Нет! Перед Богом все равны. И среди евреев достаточно как плохих, так и замечательных людей, - пояснил Олег.

- Этот лозунг выгоден прежде всего еврейским фашистам, идеология которых направлена на превосходство избранного Богом народа над другими народами. - Вклинился в разговор попивающий газировку Борода: - Сущность этой дьявольской идеологии возникла на подмене трактовки религиозных Писаний, в которых повествуется об избрании Богом народа, который больше других погряз в грехах, для того чтобы указать ему путь к спасению.

-Ты откуда знаешь? Ты случаем не батюшка? - Перебил его Женя, явно намекал на бородку Бороды.

- Нет, но за свои слова отвечаю, -ответил Славик и продолжал:

- Этот лозунг направлен на стихийное возникновение открытых форм фашизма у других народов, что позволяет всегда парировать протесты общественности против скрытых форм еврейского фашизма, который продолжает существовать уже много поколений и преуспевает в своей деятельности.

- Это правда, - подтвердил Олег. - В частности, проведена большая работа с продажными католическими лидерами. И они уже готовы согласиться с помыслами о национальной принадлежности нашего Спасителя. А это направлено на признание знака равенства между Сыном Божьим и Иудой. Православие пока не отступает перед неправдой, поэтому столько испытаний и терпят сербы в Европе. Но не надо путать рядовых евреев, которые в большинстве своем расплачивались за сволочную идеологию еврейского фашизма. В наше время эта идеология официально проводится под теорией сионизма...

Разговор прервало переданное по цепочке известие, что народ от Белого направляется к Останкино. После этого земляки с удовольствием восприняли команду Жени:

- Всем спускаться вниз! И на Останкино!

ЧАСТЬ 2

Глава 1

Когда спустились вниз, выяснилось, что все оружие, которое сдали омоновцы, уже разошлось по рукам, и единственное, что осталось,- это один бронежилет. Решили в него облачить деда (так в подразделении между собой называли Альберта Михайловича). Это был обычный армейский бронежилет старого образца. И Олег, по правде говоря, в душе не завидовал генералу, вспоминая, как тогда в Приднестровье рядом с ним валялся на дне окопа, харкая кровью, казак с переломанными ребрами, испытавший удар прямого попадания пули через свой бронежилет.

Запреградный удар - есть такое понятие в армейских терминах. Это когда весь динамический удар пули от бронежилета передается по всей площади тела. В определенных обстоятельствах такой удар отбивает внутренние органы человека. И чем тяжелее бронежилет, тем опаснее. Поэтому неизвестно, что хуже: или если пуля пройдет мимо сердца навылет, или перенести запреградный удар. Так или иначе, но Олег не любил такой бронежилет и в Приднестровье в бой шел вообще без него. Что касается новых бронежилетов - это совсем другое дело. В них пуля не рикошетит о металл, а вязнет в пластмассе, равномерно гася удар. И хотя в Абхазии Олег не обнажал оружия, работая военным корреспондентом, такой бронежилет он носил постоянно, и пуля снайпера через эту защиту оставила на теле хоть и болезненный, но небольшой синяк, который можно спутать со страстным поцелуем женщины.

Для охраны мэрии остались баркашата, все остальные размещались в ближайший транспорт. Его на всех не хватало, и Олег с Николаем с удовольствием устроились на мягких сидениях автобуса, особенно удобных после столь интенсивного тренажа по лестничным переходам высотного здания.

Автобус был уже заполнен, когда возбужденный говор его пассажиров оборвали резкие хлопки автоматной очереди. Все рванули кто на пол, кто из автобуса. Но, как выяснилось, причин для беспокойства не было. Просто оружие в руках одного из бойцов выстрелило само, потому что он, будучи человеком сугубо гражданским, не имел должных навыков обращения с автоматом и ударил прикладом об пол, забыв о назначении предохранителя. Когда во всем разобрались и вакантные места в автобусе опять заполнились, не нашли водителя, который всех переиграл в поисках убежища во время столь острого момента, этой внеплановой учебной тревоги. Пришлось сделать еще одну пересадку, на этот раз в кузов грузовика, и путь их вел на Останкино.

Глава 2

Выехали на проспект, шумно комментируя прошедшие события. Но от удивления вдруг все замолчали. Удивляться было чему: параллельно, по соседней полосе движения, метров в четырех от них, в том же направлении идут БТРы дивизии Дзержинского. Николай помахал рукой солдатам, они помахали руками в ответ. Все в мыслях гадали: дзержинцы перешли на сторону народа? Но почему идут обособленной колонной? Ясного ответа на это никто дать не мог. Какое-то время ехали молча. Первым, как всегда, молчание прервал Николай, заводя разговор на отвлеченную тему, чтобы снять напряженность возникшей ситуации.

- Что бы ты, Олег, ни говорил, но нашу общую славянскую историю разделить не удастся никому. Ведь был князь Владимир, а не Тарас, и не Панас. От русских слов владеть миром, а не свитом. И любому школьнику ясно, что он был русский князь, и об этом даже его имя говорит.

- Наивный ты человек, - прервал его Олег, - это здравым умом можно понять, что за прошедшее столетие потомки киевских русичей давно расселились по всей России, а в границах Киевского княжества сейчас живет достаточно выходцев из других мест. Но здравый смысл упразднен новым законодательством, так как он посягает на территориальную целостность новоявленных обрубков единого государства. И чтобы придать законность новым государственным образованиям, каждому из них необходимо отрубить по куску общей истории. Для этого уже российская пресса трактует историю России со времен строительства Москвы, а русским князьям Киевской Руси посмертно выдадут жовто-блакитные паспорта.

Что касается школьников, то будь спокоен, о них позаботятся добрые дядюшки из фонда Сороса. Уже сейчас они готовят совершенно бесплатный подарок детям незалежной Украины - очень красивые учебники. Из этих учебников дети с измальства будут уяснять, что это они потомки Великого рода, а все остальную нечисть породили северные болота. И дети будут этому честно верить, как честно верили их родители в дедушку Ленина, нося сначала октябрятские звездочки, а затем алые галстуки юных коммунаров...

Неожиданно колонны вошли в туннель. Олег не раз был в тяжелой боевой обстановке, но всем было ясно, что если начнется здесь, - это будет сплошное месиво, и неприятный холодок, как видимо, и у всех, пробегал под лопаткой у Олега. Но как долго ни тянулось время, все дождались долгожданного света в конце туннеля.

Напряжение по-прежнему осталось. Все ехали молча, прикрываясь от встречного ветра, кто как мог. Олег не стал продолжать неоконченный разговор, но с горечью думал о том, что так же, как многие его знакомые, Николай, будучи советским офицером, был предан Советскому Отечеству, его внуки, будучи воинами Украины, будут воспитаны в духе беспредельной любви к незалежному Отечеству и лютой ненависти к соседней восточной империи, веками угнетавшей украинский народ. Уже сейчас пропаганда по воспитанию юных патриотов на Западной Украине ведется не хуже, чем будущих героев Вермахтской Германии в тридцатые годы. Уже по всей республике начата моральная подготовка населения на предмет вступления Украины в НАТО. Чем тогда все закончилось для народа Германии, известно. В современных войнах может быть все намного хуже. Поэтому долг каждого патриота-славянина - не допустить, чтобы процесс, который уже пошел, привел народы Украины к ужасам Хиросимы и Нагасаки от оружия, которое они создали вместе с другими братскими народами.

Люди уже начинают понимать, что потеря этой самой незалежности, за которую так кричат все средства массовой информации, - это прежде всего потеря незалежной кормушки для тех, кто на волне перестройки дорвался до власти. Ведь самим славянам во все века раздел приносил только несчастье. И народ начинает понимать, кому выгодна пропаганда, направленная на раскол славян. И он осознает, кто создал эту громадную систему изощренного оболванивания населения целой армией популярных артистов, комментаторов и прочего квалифицированного персонала, вооруженного новейшими техническими средствами информации. Народ поймет, кто создал скрытое государство во всех странах мира. Целую империю! Империю лжи!

Сидя спиной по ходу движения и укрывшись с головой под курткой, Олег начал приводить Николаю примеры неопровержимых фактов, раскрывающих сущность тактики и стратегии работы бывшего Советского, а сейчас Российского, и других, уже самостийных программ Тель-а-видения, как одного из основных бастионов империи лжи. Но Николай кивком головы указал вперед. Олег повернулся...

Прямо перед ними стояло высотное здание - шедевр человеческого разума и труда - Останкинская телебашня. Со всеми комплексами вспомогательных помещений, в данный момент она походила на форпост. Да, именно на форпост, неприступный бастион, обманным путем захваченный негодяями и ставший на пути народа к укрытой от него правде.

Это был он! Бастион империи - империи лжи!

Бастион, который, как гигантский исполин на службе у злой силы, с раннего утра до позднего времени, изо дня в день, извергает яд лжи в умы и души своих телезрителей. Извергает продуманно, умело, определенными порциями, разбавляя его радужными картинками веселых телешоу, чтобы за улыбками продажных звезд кино и эстрады и сладкими речами телекомментаторов невозможно было распознать эту ложь, как невозможно распознать смертельную дозу зелья в стакане дорогого вина.

А наши доверчивые сограждане впитывают эти потоки лжи, постепенно начиная верить им, становясь зомби, манкуртами, - послушными рабами властителей этих антинародных режимов.

Глава 3

Когда подъехали к Останкино, там уже была небольшая группа людей. Выгрузились, подошли ближе к входу. Подождали Макашова и все вместе прошли через большие стеклянные двери. Там уже находился вызванный по рации спецназ МВД Витязь. Альберт Михайлович стал требовать эфирное время. Спецназовцы быстро приняли боевые положения и взяли всех на мушки. Женя с Олегом начали с ними переговариваться. Омоновцы ответили, что над ними есть начальство, и говорить нужно с руководством студии. Доложит руководство студии начальству, а начальство как прикажет им, так они и сделают.

Из дальнейшего разговора стало ясно, что это административное здание, где размещена эфирная студия для производства записи программ, то есть совсем не то, что было нужно. Оставили это здание, вышли на улицу. Осмотрелись. Там уже собралось достаточно много народу, но из вооруженных было только их подразделение, в общем количестве до десяти стволов. Макашов сказал, что Руцкой обещал направить сюда для подкрепления батальон и, учитывая поведение спецназа, есть смысл подкрепление подождать.

Начался митинг. Говорили Константинов, Анпилов, к ним присоединился Альберт Михайлович. Когда он стал выступать, некоторые из гражданской публики начали кричать:

-Дайте нам автоматы!

Олег посмотрел на свой автомат и с сожалением подумал, что многие военные не знают, как обращаться с короткоствольным оружием. В отличие от армейского автомата он имеет значительно больший угол рассеивания. Большинство армейцев не изучало это полицейское оружие и в бою применяет его по тактике армейского автомата.

Олег вспомнил опять Приднестровье, где из-за нехватки армейского пользовались таким оружием. И был случай, даже когда опытный командир расставил их перед боем по позициям. Олег присмотрелся, и что же... впереди стоящий товарищ попадает в угол рассеивания автомата Олега. Это в полевых условиях, а здесь при таком скоплении народа, да еще, если бой начнется в здании, где рикошет осколка мрамора приобретает силу пули. Что касается армейских автоматов, их в Доме Советов даже опытным офицерам-афганцам не хватает. А здесь на случай боя необходимо дождаться батальон от Руцкого: там должны быть опытные стрелки.

Народ прибывал и прибывал. Один митинг сменялся другим, но обещанного подкрепления так и не было. Макашов собрал совещание и сообщил, что, в основном, прямые передачи идут из эфирной студии. Это в плоском четырехэтажном здании, что напротив. Решили идти туда. Перешли к тому зданию, сгруппировались и стали ждать батальон Руцкого.

Неожиданно со стороны митингующих Олег увидел выскочивший на скорости грузовик и через несколько секунд услышал звон разлетавшегося стекла. Машина, протаранив стеклянный фасад здания ретрансляции, откатилась назад. Олег узнал сидевшего за рулем знакомого казака - сотника Морозова. Это событие не только меняло планы, но уже не оставляло времени для размышлений, а призывало к действиям.

Первым внутрь здания вошел Альберт Михайлович, громко объявляя на ходу:

- Я генерал Макашов! Призываю начать переговоры...

Вслед за генералом, через пробоину в стеклянной стене поспешил Женя, за ним Олег, Николай, Андрей и другие.

К Макашову со второго этажа спустился майор - командир милицейского отряда. Все это произошло стремительно быстро, и время событий опережало время раздумий. Но когда, оказавшись в здании, внимательно осмотрели балконы, занятые боевыми порядками омоновцев, тут по-настоящему стало тревожно: все вошедшие стояли под дулами, как на ладони. Олег вопросительно посмотрел на Макашова, но зайчик от лазерного прицела на лице генерала рассеивал все сомнения. Поэтому Олег последовал примеру Жени и укрылся под лестницей, держа автомат наготове.

Милиция была встревожена не меньше, особенно после того, когда в помещение вошли ребята с гранатометом. И команда милиционеров уже сама пригласила Альберта Михайловича продолжать переговоры. Ему сказали, что эта неопределенность их волнует больше всего и они не против сложить оружие и сдаться. Но тут появились офицеры из спецназа Витязь (как потом стало известно, они перешли по подземному переходу из противоположного здания). Они схватили милицейского парламентера за руки и утащили на второй этаж. Однако вскоре опять предложили продолжить переговоры, но с улицы, через окно.

Коля отошел и стал у колонны, ребята с гранатометом заняли позицию у входа. Но потом выяснилось, что гранатомет оказался у несведущего в этом деле человека. Поэтому его сменил другой доброволец.

К гранатометчику подошел Макашов и предупредил его, что, если придется стрелять, нужно стараться не попасть в людей, то есть стрелять только для демонстрации боевого эффекта огневой мощи. И второе: не забывать, что перед стрельбой необходимо свинтить колпачок, иначе граната не взорвется.

Слушая указание генерала, Олег прикидывал на глаз расстояние от гранатометчика до потенциальной цели. В любую сторону оно было метров десять, пятнадцать, максимум - двадцать. А граната, насколько знал Олег, становится на боевой взвод после пятидесяти метров полета. Поэтому здесь стрелять с гранатомета бесполезно - граната не взорвется. Да и не нужно. Все должно разрешиться по мирному.

Глава 4

Олег вышел из своего укрытия. Облегченно вздохнул. Осмотрелся. Альберт Михайлович с Женей вышли на улицу для продолжения переговоров. Оставшиеся в здании спокойно ожидали положительного исхода этих переговоров. Ничто не предвещало беды. И вдруг с балкона раздался выстрел. Олег увидел, как Николай взмахнул руками и начал медленно приседать, держась руками за ногу. Все стоящие всполошились, но больше выстрелов не было. К Коле подбежали ребята, ногу перевязали. Кто-то вызвал скорую, которая, к всеобщему удивлению, подъехала незамедлительно прямо к дверям. Николая уложили на носилки и унесли к ней. Олег помахал ему, показав жестом, чтобы тот крепился, и скорая уехала.

Олег думал: что же произошло? Потом решил, что у какого-то омоновца сдали нервы и он выстрелил, конечно, случайно. По-другому, быть не может, люди всегда должны уметь договариваться.

Но тревожное чувство не покидает, когда вот так стоишь под прицелом. Олег осмотрелся вокруг. Среди всех выделялся прапорщик Журавский. Высокий, красивый, он спокойно стоял неподалеку от Олега. Еще заметно отличался от вооруженных людей мальчик лет семнадцати. Он пришел с улицы, от митингующих.

Лучше ему уйти отсюда. А с другой стороны, его присутствие успокаивало. Никакой же дурак не станет стрелять туда, где он находится , - думал Олег.

А Колю жалко. Олег вспомнил, как они с Николаем утрясли все свои вопросы в Москве и взяли билеты на Киев. И тут указ Ельцина... Конечно, любому политически зрячему человеку ясно, что сам Ельцин- это только картинка для телевизора, марионеточная кукла - кремлевскаяБарби, которая выполняет все, что необходимо ее заокеанским хозяевам.

Постепенно не все, но многие из простого народа начали понимать, что их жестоко обманули. Смертность, превышающая рождаемость, - это не просто следствие глупых реформ, а скрытая, изощренная война на уничтожение самого народа. Война коварнее и страшнее, чем та, что народ выстоял в борьбе с фашизмом, потому что люди гибнут без оружия и пролитой крови. Сначала незаметно погибает душа человека, а затем неизбежно - его разум и тело. Это сравнимо с радиацией или с какой-то чумой. Но нашему народу чужда кровавая бойня. Поэтому в надежде изменить ситуацию цивилизованным парламентским путем избрали в представительную власть того, кому народ доверил.

Но остановить антинародные реформы - это означает остановить реки богатств, которые широкой волной хлынули за границу с начала перестройки. Остановить - это, значит, перекрыть питательную среду заслуженным деятелям перестройки. Для них это было бы равносильно объявлению войны. И они готовы идти на все, даже хорошо зная, что распустить парламент- это нарушить существующую Конституцию, т.е. основной закон любой страны. А это на дипломатическом языке означает совершить государственный переворот, бессовестно растоптав конституционное право, честь и человеческое достоинство многомиллионного населения этого государства. И президент, переступивший закон - это преступник! Но цель оправдывает средства, и к тому же они хорошо знали, что, когда средства информации под контролем, любые преступления проходят безнаказанно. А кукла - на то она и кукла, чтобы рядить ее в разные наряды.

Для Олега уехать в этот день из Москвы - означало пройти мимо преступления, которое неизбежно, как цепная реакция, породит тысячу других преступлений и несчастий для наших народов.

Уехать - это означает совершить грех. Один из самых больших грехов, которые существуют на свете, и в который смогли соблазнить тысячи наших сограждан. Это грех непричастности.

Этот день для Олега был днем чести перед памятью предков и жизнью грядущих поколений.

Николай плохо ориентировался в ходе политических событий, но Олега он уважал и верил ему, поэтому безропотно пошел с ним. Вначале были то в одних, то в других отрядах добровольцев по охране парламента. Потом пополнили сформированное отделение личной охраны генерал-полковника Макашова, назначенного парламентом страны ответственным за охрану Дома Советов. Вместе были все это время. И вот теперь такое. Сегодня же нужно будет позвонить в Киев. Как же все это объяснить Колиной семье? Олег стоял задумчивый и вдруг...

Ощущение сильнейшего удара по голове. Ушная перепонка не лопнула, она влетела вовнутрь уха полностью.

Что это? Первые доли секунды полное непонимание происходящего. Когда вторым взрывом Олегу разорвало связки левого плечевого сустава, он понял, что в них стреляют из подствольного гранатомета.

Но почему? Почему? Все шло к мирному исходу! Кто это рядом с ним так хрипит? Олег пытался рассмотреть, но кругом, корчась, лежали люди. Среди них мальчик. Лицо его перекосилось от боли. Он делал какие-то неосознанные движения, пытаясь встать. С балкона раздался одиночный выстрел- мальчик дернулся и затих на полу...

Зачем они его? Трусливые подонки, убирают свидетелей!

Нарастающая боль подступила к ранам. Боль обиды переходила в злобу. Здоровой рукой Олег поднял выпавший автомат. Другая рука не работала. Превозмогая боль, одной рукой он поднял автомат в сторону стрелявших и нажал спусковой курок.

Очередь получилась короткой и бессистемной - пули полетели значительно ниже цели. Все. Теперь ждать... Олег поднял голову, держа здоровой рукой автомат. Взор его был обращен в сторону стрелявших. Мысли о мальчике не покидали его. Из уха ровной струйкой текла кровь, голова начала кружиться.

Вспомнился тот случай, когда у него в церкви во время молебна закружилась голова. А рядом стоящая старушка сказала:

-Ты стой, дорогой, все равно стой. В церкви еще никто не умер. А если умрешь в церкви, то прямая дорога тебе в рай.

А тот мальчик? Его забрали из этого мира здесь, на высоте такого чистого порыва, видимо, потому, что в раю не хватало праведников...

В здании уже было темно, но Олег видел, как с балкона направили на него ствол, и еще выше поднял голову.

-На нашей стороне правда, и потому мы сильнее их духом. Пусть видят, как мы принимаем смерть.

Олег не сомневался в исходе, но он был счастлив тем, что ему дано умереть не другой, случайной или глупой и тем более постыдной смертью, а именно такой, с достоинством, смертью мужчины-воина. В этот момент он ощущал пиковое переживание жизни, которое ему за все его прожитые годы никогда не было знакомо. Хлесткий удар, содрогнувший все тело. Какое-то время еще нет чувства боли, но уже течет кровь, сразу изо рта и раны. Стало труднее дышать.

Вторая пуля ударила в коробку противогаза. Автоматные очереди. Осколки штукатурки летят в глаза. Олег силился подняться, чтобы посмотреть на мальчика, но не смог. Он видел только кровь перед собой, лужу крови и в ней прямо перед глазами сгусток крови.

Глава 5

Сколько он был в бессознательном состоянии, Олег знать не мог. Но не долго. Первое, что он услышал, - это голос далеко-далеко, звавший кого-то. Он пытался разобрать, кого зовет этот голос. Но никак не мог. Не мог и понять, где он. Как будто он купается где-то в озере, а вода такая теплая-теплая. А голос опять кого-то зовет, но уже ближе. Потом мысли останавливаются на том, что он спит и никак не может проснуться. И главное, не может понять - кого кличет голос.

Сознание вернулось сразу, как только он распознал голоса.

- Есть раненые? - взывал кто-то.

Олег открыл глаза. В помещении было почти темно. Чувствуя, что вся одежда у него в крови, попытался рукой закрыть рану и отчетливо ощутил пульсирование своей крови. Кровь теплая, совсем теплая.

Рядом лежит его автомат, под ним - тоже кровь. Олег хочет взять автомат, но рука не достает и падает в кровь. Но кровь холодная...! Она холодная!... Почему она холодная? Кто это лежит с ним рядом? Прапорщик Журавский. Это его кровь. Олег все понял...

Опять начали звать, окликать раненых. Олег отозвался.
К нему кто-то подполз. В темноте Олег рассмотрел парня в очках лет двадцати. Парень спросил его, может ли он ползти. Олег попытался - ничего не получилось. Тогда парень начал его перетаскивать метр за метром к выходу. Олег мизинцем успел зацепить ремешок автомата, и оружие тащилось за ним сзади. Парень вытащил Олега на улицу, положил за бетонную клумбу и взял его автомат. Олег сразу определил, что тот служил в армии и с оружием обращаться умеет. Было также видно, что он из порядочной семьи, с благородными манерами. Парень направил ствол автомата в сторону Останкино. Олег начал уговаривать его не стрелять, потому что сразу обнаружит себя. В крайнем случае, необходимо укрыться под грузовиком. Машина стояла метрах в пяти от них, и под ней лежали командир Севера и раненый гранатометчик, которого выбросило из здания на улицу взрывной волной.

- Не трусь! - ответил парень.

В этом не трусь прозвучала его открытая позиция. Все уговоры для него были бесполезны. На его глазах свершилась великая несправедливость, оскорбившая его как человека, уничтожившая его духовность, его человеческий облик, и плотская жизнь для него в этот момент не имела значения. Ему необходимо было открыто и громко заявить о себе, что он Человек. А иначе - зачем жить, если не уважать себя как Человека?

Парень приподнялся и дал длинную очередь по зданию Останкино. Пули полосой прошли по каменной стене, извергая красивый фейерверк искр...

Ответ не заставил себя ждать, и по клумбе между Олегом и парнем прошла автоматная очередь. Парень близорукими глазами удивленно посмотрел на Олега и не менее удивленно оповестил:

- Пуля клумбу пробила ...?!

Рожок в автомате был пуст, и парень вместе с Олегом укрылся за клумбой. Обстрел усилился.

Олег, слушая, как цокают вокруг пули, успел передумать о многом. Обстрел сам по себе - очень неприятная ситуация. Ему не раз приходилось быть при обстреле. Но одно дело, когда ты лежишь здоровый, морально подготовленный к бою. Или, как совсем недавно, своими действиями сознательно игнорируешь смерть. И совсем другое дело, когда ты лежишь совершенно беспомощный под обстрелом и нет сил ни уползти, ни укрыться.

Он лежал и думал, что не готов еще предстать перед Господом. Не все еще успел сделать на этой земле, чтобы жизнь стала более праведной. И так он не хотел сейчас, после всего пережитого, фатального исхода от случайной пули...

Но обстрел закончился. Прошло какое-то время. Появились санитары, стали собирать раненых. Дошла очередь и до Олега. Помогая санитарам, парень закинул автомат на плечо:

-Оставь автомат, все равно он тебе не нужен.

- Я оставлю, но Бога ради, передай его после генералу Макашову. Позорно для воина оставлять оружие на поле боя. Это дело чести. Обещаешь, что передашь?

- Обещаю! - твердо отвечал тот. (Надо отдать должное, парень обещание выполнил).

Рожок с патронами парень забрал тоже.

От боли Олег потерял на носилках сознание. Андрюша Маликов, видя, как в этот момент голова Олега болталась на бесчувственном теле, передал остальным, что Олег скончался.

ЭПИЛОГ

Но Олег не умер. Когда он первый раз, после наркоза перенесенных операций, открыл глаза, то увидел радостные лица своих хороших знакомых: Шатохина и Репина. У Васи Репина на глазах блестели слезы. Василий был с Олегом на всех войнах, и всегда его Олег видел с медицинской аптечкой. В боях Василий не участвовал, но не одного раненого он вынес с поля боя и спас от неминуемой смерти. И сейчас он отыскал Олега в одной из московских поликлиник. Он рассказал, что все его считали покойником после рассказа очевидцев, как передернули его тело пули снайпера, дважды стрелявшего в него с десяти метров. И за упокой его души только один Рашицкий отказался пить. Шатохин рассказал, что после всего по центральному телевидению показали интервью с офицером спецназа, который красочно рассказывал , как они героически отбили атаку боевиков Макашова...

В больнице оставаться было тоже не безопасно, и Олег покинул ее после того, как из его тела вынули трубку.

До этих событий Олег считал, что у него нет своего дня Ангела, и праздновал его в день Всех Святых. Когда он узнал , что третьего октября Православная Церковь отмечает день святого Олега Брянского, он начал просматривать списки погибших в тот день. Среди них был один с именем Олег. Но после тщательного изучения документов, выяснилось, что это ошибка и имя убитого было другое...

Содержание

Часть I

Глава 1....................................................... 3

Глава 2....................................................... 5

Глава 3.......................................................11

Глава 4.......................................................12

Глава 5.......................................................16

Часть II

Глава 1.......................................................18

Глава 2.......................................................19

Глава 3.......................................................22

Глава 4.......................................................24

Глава 5.......................................................28

Эпилог.......................................................30

Семен Чигла

БАСТИОН ИМПЕРИИ

(события глазами очевидца)

Документальная повесть

Редактор Ю.Г.Севастьянов

Корректоры С.А.Дорофеев, Г.Я.Пугачева

Художник О.А.Чалов

Сдано в набор 25.06.98г.

Подписано к печати 28.07.98г.

Формат 60х84 1/16

Бумага типографская

Печать офсетная

Тираж 1000 экз.

Заказ Љ8076

Лицензия ЛР Љ 071576 от 30.12.97г.

МП ПАЛЕЯ совместно ТОО ПАЛЕЯ-СВЕТ

г. Москва