Восьмое сентября 1957 года. На госдаче в Крыму кандидат в члены Президиума ЦК (так в те годы, называлось политбюро, если кто не знает) хозяин Свердловской области Киллеренко празднует свой день рождения, соединённый с отвальной после отдыха. Несмотря на статус только кандидата, он не обделён вниманием власть предержащих. На празднование прибыл новый царь Хрущ со всеми высокопоставленными бонзами. Полтора месяца назад разгромлена "антипартийная группа и примкнувший к ним Шепилов", советская "банда четырёх", так что у Хруща теперь действительно единоличная царская власть. Водка кремлёвского разлива под свежайшую зеленоватую чёрную икру льётся рекой. Большинство тостов, правда, не за именинника, а за нашего дорогого Никиту Сергеича.
Но вот встаёт с бокалом в руке маршал Тараканов. Обращаясь к председателю КГБ Грязнову, он подчёркивает: - Запомни, Иван Александрович, КГБ это глаза и уши АРМИИ.
Тараканов и Грязнов старые знакомые. Вместе, например, грабили бесхозное немецкое золото в завоёванном Берлине. Тогда Грязнов приказал сделать отделанный золотом стэк для верховой езды из короны немецкой кайзерши и преподнёс его в подарок для дочери Тараканова.
У маршала идея фикс - объединить под своим командыванием всех скопом людей в погонах: армию, милицию, госбезопасность. Тогда реальная власть будет принадлежать ему. А Никитка может читать свои речи.
Хрущ встрепенулся. Запомните, Иван Александрович, поправляет он, КГБ это глаза и уши ПАРТИИ.
Киллеренко притворяется пьяным, а сам слушает и мотает на ус.
Как и все деятели его калибра, Киллеренко изо всех сил старается произвести впечатление безобидного дурака, ограниченного ущербного тупицы, слепо верящего текущим партийным лозунгам, ревностного, не рассуждающего исполнителя приказов высшего начальства. На самом деле он тайный Наполеон, одержимый жаждой власти.
Ничего в его области не происходит без ведома её хозяина. Ему известно о существовании тайной школы диверсантов спецназа "Отортен" под руководством бывшего ординарца маршала Тараканова полковника Матюкова. Матюков в 1953 году отказался ехать с Таракановым в Москву, куда тот вернулся из почётной ссылки в Свердловске. Размеры новой московской квартиры его вроде как не устроили. Понятно, что это было сделано только для вида. На самом деле Матюков доверия маршала не утерял.
Он занял место на военной кафедре УПИ, но это не основная его работа. Главное - это подготовка диверсантов. Диверсанты предназначаются, ясен пень, для захвата Таракановым высшей власти в стране.
Осенью 1957 года происходит крушение исполина. Тараканова отправляют с визитом за границу. В предпоследний день визита на последней странице "Правды" появилась маленькая заметочка: "Президиум Верховного совета освободил товарища Тараканова от обязанностей министра обороны. Министром обороны назначен маршал Клюквин". Вне себя от обиды и возмущения, маршал Тараканов вылетел в Москву. А там уже собирают партийный сходняк-правилку, сиречь пленум ЦК, посвящённый разбору персонального дела. С докладом выступил всемогущий серый кардинал Кремля Кваслов. Если он когда-либо выступал с таким докладом, это было равносильно политическим похоронам. Маршалу предъявлены обвинения в бонапартизме и игнорировании партийного руководства. Для иллюстрации его наполеоновских замашек в зал вносят картину из фойе дома офицеров в Москве. По сути, она представляет собой перелицованную на современный манер икону "Георгий Победоносец": маршал Тараканов величественно восседает на вздыбленном белом коне, словно поражая копьём дракона.
Дают высказаться ещё парочке военных, которые рассказывают, сколько им пришлось натерпеться от унтера Пришибеева в маршальском мундире.
Кстати о мундире. Припомнили случай, когда летом принимали военно-морской парад. Адмиралам было приказано явиться в чёрных суконных одеяниях, в которых они изнывали от жары, обливаясь потом. Зато Тараканов наслаждался прохладой в белоснежном кителе, выделяясь, аки белая чайка, на фоне чёрного адмиральского воронья.
Всем всё ясно. Маршала выводят из Президиума и вообще из ЦК и отправляют на пенсию под строгий надзор КГБ. Про Грязнова Хрущ тоже не забыл, и в следующем году заменил его одним комсомольским деятелем.
Школы диверсантов, созданные по всей стране без ведома ЦК, закрыты, их руководители уволены из армии с волчьими билетами, с трудоустройством на должности дворников и кухонных мужиков, рядовой и сержантский состав отправлен дослуживать на Камчатку и в Заполярье.
Но только не в Свердловской области. Про школу Матюкова как-то не вспомнили.
Киллеренко вызывает Матюкова. Матюков должен забыть о Тараканове. Маршал - отыгранная фигура, которая больше никогда не вернётся на шахматную доску.
Теперь Матюков и его диверсанты безоговорочно выполняют приказы только одного человека - Киллеренко. Они будут использоваться, как его личная гвардия, для выполнения особых заданий. А школа будет спрятана на территории ВУРС - Восточно-уральского радиоактивного следа. Туда никакая проверка не сунется.
Прошёл год с лишним. Под влиянием радиации с диверсантами (а их всего несколько десятков) произошли генетические изменения.
По сути дела, мутанты уже не люди. Они стали светиться в темноте, передвигаются на четырёх конечностях гигантскими прыжками, обладают способностью видеть в инфракрасном диапазоне. Особенно обостряются эти способности в новолуние.
Что ж, пора проверить их в деле. Сгодится опыт над группой туристов. Никчемное отребье, шатается туда-сюда, орёт дурацкие, а то и запрещённые песни. Не велика потеря, если диверсант потренируется. Одного зверя вывезут в район ХЧ и дадут команду "фас". Остаётся вывести на него подопытную группу в заранее определённый день и час.
Эксперимент намечен на 1-е февраля.
Сначала Киллеренко планирует внедрить в группу одну из своих шестёрок - подающего надежды молодого партийного карьериста Ептцина. Он спортсмен, волейболист спортклуба УПИ, недавний выпускник, его примут как своего. А он и заведёт группу в смертельную ловушку.
Но Киллеренко потому и почти достиг членства в Политбюро, что продумывал каждую деталь. Поэтому он приказывает принести учётную карточку своего выдвиженца.
Прочитав анкетные данные, а также отметку о склонности к неумеренному закладыванию за воротник, Киллеренко осознаёт, что 1 февраля группа ни на какой перевал не пойдёт. Вместо этого начнётся грандиозная пьянка по случаю дня рождения. Тут жалкой мандаринкой не отделаются. 2-го будут опохмеляться, если ещё что-то останется, а 3-его направятся к ближайшему месту, где можно достать водку.
Что ж, остаётся прибегнуть к услугам профессионала, который работает за деньги. В регионе есть один такой. Агент всех разведок. Работает на того, кто в данный момент платит (золотом или валютой). Живёт по документам одного заслуженного коммуниста-фронтовика. Разумеется, настоящий фронтовик давно покоится на дне таёжного болота где-то на Алтае. В последнее время свободный художник плаща и кинжала имеет некоторые проблемы с памятью и путает свои фальшивые имена: Гена, Сеня, Саша. Даже вытатуировал их на руке вместе с кодом к универсальному шифру.
Тут возникает некоторая проблема. Гонорар за работу в полевых условиях в зимнее время агент запросил больно высокий.
После закидонов с посевами кукурузы за полярным кругом хлеб для страны приходится покупать за границей. Секретный валютный фонд первого секретаря крайне ограничен...
Киллеренко и не собирается платить. Агент должен разделить судьбу своих попутчиков.
Для окончательной уверенности в успехе Киллеренко организует операцию прикрытия с помощью своего зятя Юрия Змеёнова. Тот молод, но быстро делает карьеру в ракетном КБ, которое со временем и возглавит. Поддержка могущественного тестя дорогого стоит.
Змеёнов должен сделать так, чтобы заправленная гептилом ракета отклонилась от курса и накрыла район ХЧ. Нет ничего проще, если знаешь устройство ракеты. Змеёнов приказывает своему доверенному монтажнику, которого он отмазал от тюрьмы за кражу золотых радиодеталей, поменять плюс на минус в разъёме 7Л3Р453359. Гироскоп раскрутится в обратную сторону, и ракета полетит вместо Камчатки на Северный Урал. Заодно можно подсидеть непосредственного начальника и занять его место.
Всё происходящее будет заснято на инфракрасную плёнку. Камера заранее установлена в замаскированном на склоне блиндаже. Съёмка поручена завотделом науки обкома Ермаку. Тот тянет лямку в обкоме, но грезит только кинематографом. Позже он сделает карьеру, переедет в Москву и станет очень большим киноначальником.
(Хоррор "Смерть за перевалом" будет в годы перестройки обнаружен в секретном архиве Госкино и продан из-под полы за валюту в Голливуд, перемонтирован одним ушлым режиссёром, который выдаст его за свой, и выпустит, с доснятыми в наше время эпизодами, под названием " The Devil Pass").
***
... Вдоль кромки леса за группой туристов крался мансийский шаман Нямнямов. Его слух и обоняние были до крайности обострены парой глотков мухоморного отвара. Он чутко ловил всё, что доносилось из лагеря святотатцев, разбивших палатку на священной горе. Вот кто-то вылез наружу по*****. Вот раздалось жизнерадостное женское взвизгивание. "Девок щупают", - с холодной злобой подумал Нямнямов. Вот нарезали корейку. А вот этот звук шаман узнал бы за сто километров - булькнула фляга со спиртом, а затем выдохнули и удовлетворённо крякнули.
Из груди шамана, словно из недр пробуждающегося вулкана, раздалось какое-то клокотание. Воздев руки к небу, он воззвал к богам и проклял нечестивцев-комсомольцев, нарушивших покой священного места.
Секунду-другую было тихо. Затем небо раскололось огненной чертой. Ударил громовой раскат. На гору полился гептиловый дождь. Мимо шамана к палатке гигантскими скачками пронеслось фосфоресцирующее в темноте чудовище. Если бы он читал Конан-Дойля, ему бы пришла в голову мысль о собаке Баскервилей, но он был неграмотен.
Шаман со всех ног бросился прочь от отныне проклятой горы...