Тихомиров Володя. Как я прыгал с парашютом

Володя Тихомиров

КАК Я ПРЫГАЛ С ПАРАШЮТОМ

Один мой дедушка никогда не летал самолетом. Ни к чему было дедушке летать. В его неспешное время для передвижений годился и поезд. Другой дедушка никогда не водил машину, потому как в нужные места его возил шофер. Казалось бы, чего общего между этими моими дедушками? А общее у них то, что ни тот, ни другой, ни разу не захотели получить новые впечатления. Ни разу не захотели они ощутить себя в салоне взлетающего самолета или за рулем несущейся по шоссе машины. Хотя у них были такие возможности.

Я считаю, что это очень неправильно - не воспользоваться вещами, которые стали доступны из-за технического прогресса. Двести лет назад многие люди отдали бы целое состояние, чтобы прокатиться за рулем самодвижущейся бесовской повозки. Ведь сейчас же платят люди безумные деньги за туристические поездки на космическую станцию. А вот дедушки мои этого понять не захотели. И очень многое, на мой взгляд, потеряли.

А я всегда стремился к новым ощущениям. В первую очередь к тем, которые стали возможны благодаря техническим достижениям. И никогда не жалел на них денег. Будь у меня двадцать миллионов долларов - примерно столько стоит поездка в космос - отдал бы, не задумываясь. Но так как их пока нет, приходится довольствоваться меньшим.

Первый раз мне захотелось прыгнуть с парашютом после просмотра культового фильма "На гребне волны".

- Вот, примерно так и надо жить, - думал я, - в конце концов, из этого мира мы уносим только ощущения. И лишь ощущения, преимущественно острые, мы в конце своей жизни вспоминаем и больше всего ценим. Причем, что интересно, со временем нередко становится безразлично, были эти ощущения положительными или отрицательными.

Потом я подумал о дедушках, которые добровольно лишили себя таких ценных переживаний.

- А ведь и про меня могут сказать потомки: "Он даже с парашютом ни разу не прыгнул. Жил как растение", - подумал я. И решил немедленно эту ошибку исправить.

Однако между моим твердым решением и его реализацией прошло несколько месяцев.

- Я скоро буду прыгать с парашютом, - говорил я знакомым.

- Ой, какой кошмар! - пугались они.

- Я скоро буду прыгать с парашютом, - говорил я тем же знакомым месяц-два спустя.

- А ты нам уже это говорил. Мы думали, ты давно прыгнул, - отвечали они и начинали мерзко хихикать.

Но дело было вовсе не в моем малодушии. Просто как-то недосуг было найти организацию, которая выдает парашюты и выбрасывает вместе с ними из самолета. И еще, очень хотелось найти напарника.

Но после порции мерзких смешков и очередного просмотра фильма "На гребне волны" я не выдержал.

- Поехали со мной, просто посмотришь, вещи подержишь, - просил я то одного, то другого знакомого.

- Нет! Нам на такое даже смотреть страшно.

Дело было в октябре. Погода стояла ясная и солнечная, я прямо нутром чувствовал, как где-то самолеты выбрасывают в эту солнечную атмосферу последних в этом сезоне парашютистов, ведь зимой прыжки не совершаются. Шанс приобщиться к счастливым парашютистам я упускать не захотел, а поэтому плюнул на все, встал пораньше, взял побольше денег, и поехал один. На Чеховский аэродром. Кто-то говорил, что по выходным там организуют прыжки для всех желающих.

Чеховская аэробаза располагалась в конце длинной бетонной дорожки, за железными воротами. Напротив стоянки для машин, в живописном беспорядке, по территории были разбросаны типовые двухэтажные домики, скамейки и странные спортивные сооружения, напомнившие мне вышки для прыжков в бассейне. Только под вышками была не вода, а желтый песок. За домиками, между которыми деловито сновали люди, простиралось зеленое взлетное поле. Там гудели самолеты, что вызывало некоторый холодок внутри.

Я подошел к ближайшему зданию, перед которым толпился народ. Посередине людского водоворота неподвижно стоял парень с летчицким шлемом в руках и важно на всех смотрел. Я протолкался к нему.

- С парашютом здесь прыгают? - с волнением, что меня сейчас выгонят, спросил я.

- Ага, - радушно ухмыльнулся парень, - через пять минут на медкомиссию идете. Сейчас ваш инструктор подойдет.

Инструктор Николай - средних лет, коренастый, в спортивном костюме - очень располагал к себе. Его исключительно спокойный, даже умиротворенный внешний вид внушал доверие.

- Пойдемте, - авторитетно скомандовал нам инструктор и скупым, выверенным движением руки указал на дверь.

Внутри таинственного здания царил полумрак. Николай провел нашу группу по сумрачному коридорчику до кабинета с табличкой "Медкомиссия", велел запомнить это место, потому что перед медкомиссией следовало совершить оплату, и по запутанным лабиринтам вывел к окошку "Касса".

- Оплатите, проверитесь у врача и собирайтесь на улице, - промолвил Николай и пропал.

- Фамилия? - спросили в кассе, когда подошла моя очередь.

Я назвался.

- Первый прыжок?

- Первый.

- Тогда триста рублей. Начиная со второго двести пятьдесят.

Документов не спрашивали. Я сдал деньги, получил обходной лист и пошел на медкомиссию.

Главой медкомиссии, как, впрочем, и единственным ее членом, оказалась бабушка, очевидно, ровесница первых пятилеток. Бабушка восседала на древнем стульчике, за потертым столом. Над головой у нее висела таблица для проверки зрения. Но возраст нисколько не мешал врачу удивительно споро осуществлять свою профессиональную обязанность - измерять кровяное давление у будущих парашютистов. Мне показалось даже, что допотопный манометр она использует только для вида, на самом деле безошибочно определяя кровяное давление своим многоопытным глазом. Одного или двух в нашей группе бабушка-врач отбраковала. Я прошел.

- Ну что, оплатили, проверились? - весело поинтересовался Николай, когда мы собрались на улице, - тогда идем на инструктаж.

Он привел нас на утоптанную площадку между зданиями, посередине которой, на двух столбах, висел куполообразный парашют, а также возвышалась вышка "как из бассейна".

- А мы не на "крыле" прыгать будем? - поинтересовался кто-то.

- На "крыле" прыгать - большой опыт нужен. Вы будете прыгать на десантном парашюте. На "куполе", иначе говоря, - Николай указал рукой на распятый парашют.

Парашют равнодушно покачивался на легком ветерке.

- Запомните, самое главное - приземление. А самое главное в приземлении - держать ноги вместе, крепко прижатыми, чуть-чуть их полусогнув. Техника прыжка такая - выпрыгиваете из самолета, через пять секунд дергаете кольцо, парашют раскрывается. Впрочем, если даже не дерните, он сам через десять секунд откроется. Там датчик особый стоит. Как раскроется, посмотрите наверх. Если купол раскрылся нормально, то отключайте запаску, то есть запасной парашют. Я потом покажу, как это сделать, - Николай подробно рассказал нам, как определить качество раскрытия купола и как управлять парашютом во время полета.

- Как будете подлетать к земле, сгибаете ноги, плотно прижимаете их одна к другой, и приземляетесь. Собираете парашют в мешок, сдаете на пункте приема и едете домой отмечать прыжок.

- А вышка эта с двумя площадками зачем? - не выдержал я.

- Прыжок с первой площадки эквивалентен приземлению с основным парашютом, со второй - приземлению с запаской. Потренируйтесь.

Мы послушно выстроились в очередь и совершили по прыжку. Некоторые, последовав моему примеру, по два - еще и со второй площадки, высотой около двух метров.

- А теперь я должен рассказать вам о технике приземления на дома, деревья и электрические провода, - продолжил инструктор.

- А что, может пригодиться? - нервно поинтересовалась одна дама.

- Вряд ли. Но по закону я обязан об этом рассказать. Впрочем, всякое случается. Порыв ветра произойдет - унести может далеко. Короче, при приземлении на провода главное держать ноги прижатыми. Особенно мужчинам. Если на дереве повисните низко, можете попробовать слезть, если высоко, или страшно слезать - висите спокойно, и ни о чем не волнуйтесь. Приедут и снимут. У нас каждый прыжок отслеживается. Если приземлились на покатую крышу строения, постарайтесь сразу с нее скатиться, пока купол не сник. Если крыша прямая, там и сидите. Приедем и снимем.

Разумеется, Николай рассказывал несколько обстоятельнее, с некоторыми подробностями, иногда даже пикантными. Но общую суть я описал верно.

- И часто у вас на крыши приземляются? - снова спросила дама.

- Редко, - успокоил нас Николай, - вы ведь с восьмисот метров прыгать будете, а с такой высоты далеко унести не может. Это спортсменов наших, с трех-пяти километров иногда сносит. Бывает, приземляются на соседский дачный поселок. Один раз парень крышу пробил, прямо на стол приземлился, за которым семья обедала. Да вы не волнуйтесь, дачники привыкли, уже не сердятся. Аэродром им все убытки компенсирует.

Мне показалось, что группа наша несколько поредела.

- Ну что, пойдемте получать парашюты?

Парашюты выдавали в здании, которое своей архитектурой чем-то напоминало школу. Николай объяснил нам, как парашюты надевать и помог подогнать по фигуре. Лямки у моего парашюта немного впивались в пах и некрасиво топорщили вокруг него джинсы. В соседнем помещении выдали запаски, которые мы, как это было положено, нацепили на живот. Вес получился изрядный. Но, главное, паха у меня стало совсем не видно.

- А теперь на взлетное поле, - улыбнулся Николай, - шлемы там получите.

Со времени моего приезда на аэродром прошло чуть больше двух часов.

- А если я передумаю? - поинтересовался мужчина в новых кроссовках.

- Идете в кассу и получаете обратно деньги. Так бывает. Но на следующие выходные почти все возвращаются и прыгают.

- А если в самолете передумаю?

- А это смотря какой выпускающий инструктор попадется. Если в дверном проеме самолета, перед самым прыжком передумаете, иной может и вытолкнуть, - охотно ответил Николай, - нам лишний заход над точкой сбрасывания в большую копеечку обходится. Главное - во всем слушайте выпускающего. Прыгать только по его команде. А то у нас один вскочил и выпрыгнул, за десять километров до точки сбрасывания, чуть ли не посреди федерального шоссе приземлился.

Все согласно закивали головами.

На кромке аэродрома, которым являлось огромное травяное поле, было самое настоящее столпотворения. Людские ручейки стекались сюда отовсюду, распределяясь по скамеечкам или раскидываясь на травке.

Николай подробно рассказал, как отключать запаску, дабы она не открылась. Предупредил, что за ее неоправданное раскрытие полагается штраф в сто рублей, которые надо сдавать сейчас, как залог. После приземления их возвращают. Мы сдали деньги, Николай велел нам ждать своей очереди и снова пропал.

Каждые пятнадцать-двадцать минут к краю поля подкатывал видавший виды самолетик, поглощал по десять человек, подпрыгивая на кочках разгонялся, взмывал в небеса и там терялся. Через некоторое время над полем белыми одуванчиками раскрывались парашюты. У некоторых через некоторое время раскрывалась и запаска.

- Сто рублей летят, - обязательно шутил кто-то из группы. Всех явно бил мандраж.

Так прошло еще около двух часов. Ожидание растягивалось. Кто-то ушел к машинам, кто-то, как и я, скинул тяжелую амуницию. Шлемов на всех не хватало и, чтобы их получить, следовало бежать навстречу прыгнувшим и брать шлем у них. Мне не хотелось толкаться и бежать, поэтому я просто лежал на травке и смотрел вверх. Через час я был вознагражден.

- У тебя первый прыжок? - спросил меня подошедший Николай.

- Первый.

Инструктор внимательно меня оглядел.

- Ну ладно, вроде парень молодой, крепкий. Хочешь прыгнуть с тысячи сто? Наши девочки из парашютной секции прыгают, я к ним в партию народ подбираю.

- Очень хочу, - ответил я.

Николай кивнул, подошел еще к паре мужчин, переговорил с ними и ушел.

Через час народу на поле стало поменьше и мне удалось получить шлем. Вовремя.

- Строимся, - скомандовал Николай, - я с вами прыгаю.

Нас построили по весу. Мне выпало быть вторым. Впереди меня стоял здоровый мужик с красным лицом, и блаженно улыбался. Я хорошо помнил, что лицо у него еще час назад не было таким красным.

- Волнуется, наверное, - подумал я. И жестоко ошибся.

Подкатил самолет.

- На посадку! - скомандовал молодой парень с ярким импортным ранцем за плечами. Это был наш выпускающий инструктор - человек, который должен стоять у самого проема и вовремя выталкивать в него народ. Он прыгал последним, на собственном "крыле", потому как опытным парашютистам приземляться на "куполе" несолидно.

Мы быстро загрузились в подрагивающий самолет, расселись в его чреве, вдоль стенок, на железные скамеечки. Самолет затрясся еще сильнее, покатил по полю, и со страшным ревом взлетел. Болтало нещадно. Мужик с красным лицом постоянно на меня заваливался.

- Слушать меня внимательно! - проорал выпускающий, - по моей команде пристегиваем руку к кольцу парашюта! Потом, снова по команде, встаем и движемся к выходу. Прыгать только по моей команде!

Сильно кренясь, самолет поднимался все выше. Лица у собравшихся были очень сосредоточенными и абсолютно перекошенными. Грохот от мотора стоял страшный.

Внезапно заработала сирена и замигала желтая лампа, бросая в полутьме салона мрачные, потусторонние тени на бледные лица людей. Мужик с красным лицом вскочил и начал просовывать руку в петлю возле кольца на своей груди.

- Сидеть, это мне команда! - перекрывая шум, крикнул выпускающий и прошелся вдоль рядов - пристегнул у всех кольца стабилизирующих парашютов к тросу над нашими головами. Глаза у него были бешеные и выпученные.

- Е-мое, во что я ввязался! - мелькнула у меня бесполезная в данную секунду мысль. Кажется, все думали о том же самом.

Снова загудела сирена и замигала лампа.

- Пристегнули!! - страшно заорал выпускающий, - первая пятерка-на, ко мне-на!!

Мужик с красным лицом вскочил и, раскачивая трос над нами, стал совершать попытку к чему-то пристегнуться. Трос сильно болтался, задевая всех по головам и туловищам.

- Ко мне-на!! - скомандовал выпускающий. Мужик бросился к нему, а меня вдруг потащило за мужиком. Потрясенный всем происходящим, упирался я слабо.

- Стоять-на!! - крикнул ему выпускающий, - ты как пристегнулся?! Коля! Он вокруг троса второго обмотал!

Вторым был я.

Николай метнулся на помощь.

- Юра, да он пьяный-на!!!

Мужик все так же блаженно улыбался.

- Снимай его!!!

Два инструктора отцепили мужика от троса и, как следует вмазав ему по лицу, закинули в глубину салона.

- У нас тут пьяный, еще раз заходи! - крикнул Николай летчику.

- Ну, блин, повезло тебе, что заметили! - склонился надо мной выпускающий, - первым прыгать пойдешь. Без команды ни шагу!

Мы снова уселись на лавочки. Волосы под шлемом у меня явно шевелились. Мне казалось, что если мужик с красным лицом пьяный, то инструкторы вообще на грани белой горячки.

Очередная сирена.

- Давай-на! - глаза у выпускающего Юрия стали еще безумнее и выпученнее.

Я понял, что боюсь его больше самого прыжка. Может быть, это такая методика - настолько запугать, что человек с радостью десантируется из самолета. Теперь мне стало понятно, почему люди иногда выпрыгивают без команды, прямо над федеральным шоссе.

- Стоять-держаться! - у распахнутого люка Юрий схватил меня за плечо.

Я стоял перед пропастью и держался так, что костяшки пальцев побелели. Трясло настолько сильно, что вывалиться можно было запросто. Холодный осенний воздух нещадно бил в лицо. Далеко, чудовищно далеко внизу проплывали ниточки дорог с маленькими точками машинок, игрушечные крыши домиков, где обедали дачники, и островки леса. Наконец, за очередным островком показалось поле Чеховской аэробазы.

- Дурак, ну дурак! - говорил я себе, - как же хорошо мне было жить! Какие у меня были надуманные проблемы, какие идиотские заботы! Ну, дурак! Взять и прыгнуть вниз! Со старым куском ткани за спиной! Добровольно!

- Нормально-на! - словно почувствовал мои мысли Юрий. И улыбнулся половиной лица. Вторая половина у него оставалась такой же пугающей.

За спиной у меня загудела сирена.

- Давай пошел-на!!! - брызгая слюной, крикнул Юра и попытался меня вытолкнуть.

Не знаю, удалось ли ему это. По-моему, я все же опередил его попытку и самостоятельно выбросился из самолета. И все чувства внутри меня пропали.

Не знаю, сколько прошло времени, потому что такое понятие как время исчезло из моей жизни. Пропали и верх, и низ, и любое другое направление. Не было ни мыслей, ни воспоминаний, ни сожалений. Я стал простым сгустком энергии, почти растворившимся в пространстве.

- И раз, и два, и три, и четыре, и пять,- мерно считал какой-то чужой, равнодушный голос в глубине меня.

Я выругался и дернул кольцо.

Сильный рывок и пугающая тишина. Наверное, мне еще никогда не приходилось слушать такую громкую тишину. Лишь иногда поскрипывали лямки моего парашюта.

Я посмотрел наверх. Купол присутствовал и, кажется, не давал никаких поводов для беспокойства. Вспомнив про сто рублей, я отключил запаску и огляделся по сторонам.

На некотором расстоянии от меня - точно его определить было невозможно - на таком же огромном куполе летела фигурка. Я помахал ей рукой. Фигурка помахала в ответ.

Было ощущение, что земля приближается очень медленно. Казалось, я просто повис между небом и землей без всякого движения. У меня даже возникла мысль достать телефон и куда-то позвонить. Однако вскоре я понял, что это ощущение обманчиво. В какой-то момент зеленое поле стало приближаться с удивительной быстротой. Я снова выругался, сомкнул ноги, полусогнул их и крепко ухватился за лямки. Удар! Я почти устоял, но купол чуть дернулся, и я повалился на зеленое поле.

Вроде цел.

Встал на ноги, чуть потопал для самопроверки, и глупо улыбнулся.

Все также глупо улыбаясь, действуя на автомате, запихал парашют в рюкзак и пошел его сдавать. Идти пришлось много, не меньше километра, почти через все поле. Даже устал немножко.

- Как ты? - подбежал ко мне Николай, - ты, парень, в рубашке родился. Запросто могло вытянуть, если бы вовремя не заметили. Со всеми вытекающими.

- Обошлось, - я все еще никак не мог прекратить улыбаться.

К нам подошел выпускающий Юрий!

- Ну, блин! Чего пить любишь?

- Текилу, - ответил я.

- Распей бутылку. Второй день рождения у тебя сегодня.

Я сдал парашют, шлем и запаску, получив взамен сто рублей и "Свидетельство парашютиста". В нем было официально отмечено, что я такого-то числа совершил парашютный прыжок с такой-то высоты.

"Свидетельство парашютиста" произвело среди моих друзей настоящий фурор. Ехать на прыжки собралась куча народа. Особенно после того, как узнали, что это были последние для обычных граждан прыжки в сезоне.

Целую зиму я рассказывал о своем прыжке. И так натренировался пародировать выпускающих инструкторов, что вполне мог бы сдать на него строгий экзамен.

Весной от кучи желающих осталось два человека - мои друзья Андрей и Серега. Возможно, потому, что я не стал скрывать свою встречу с краснолицым мужчиной.

За полгода на аэробазе ничего не изменилось. Разве что стоимость прыжков немного возросла.

Бабушка проверила наше давление, допустила к прыжкам, и мы отправились на инструктаж.

- А ногу сломать легко? - допытывал Андрей инструктора.

- Легко. Если врастопырку приземляться. Или обувь неподходящая, - ответил инструктор.

- А у меня подходящая? - Андрей задрал в воздух обутую в кроссовок ногу. Народ в нашей группе с интересом ее осмотрел, перевел взгляд сначала на свои ноги, а затем лицо инструктора.

- Подходящая, - ответил инструктор, - главное - низкий каблук, или вообще его отсутствие. Лучше всего прыгать в высоких ботинках на шнуровке, которые фиксируют голеностоп. В такой обуви вероятность травмы минимальна. Кроссовки хуже, но годятся.

И снова двухчасовое ожидание на взлетном поле. В этот раз я решил сконцентрироваться на собственных ощущениях во время свободного полета и не дергать за кольцо вообще. Специальный датчик сам раскроет парашют через десять секунд.

К слову, мне говорили, что самый страшный прыжок - второй. Потому что уже знаешь, на какую авантюру решился, и как все будет происходить.

Страшно не было. Немного не по себе стало лишь в самолете, когда увидел выпускающего инструктора. Кроме того, в этот раз я прыгал не первым, а ведь именно стояние перед открытым люком сожгло у меня в прошлый раз больше всего нервов.

Прыжок. Свист воздуха в ушах. Изо всех сил контролирую свою пристегнутую к кольцу руку - чтобы не махнуть ею от избытка чувств и не спровоцировать открытие парашюта.

Сначала крутит как на русско-американских горках. Через бесконечную секунду-другую стабилизирующий парашют фиксирует тело. Растопыриваю руки и пытаюсь что-то изобразить, как герои фильма "На гребне волны".

Щелчок датчика, рывок - посильнее, чем в прошлый раз - и снова звенящая тишина. Отключаю запаску и смотрю вниз. Подо мной, чуть в стороне, планирует птица. Прикольно.

На этот раз спуск показался даже чуть скучноватым. Наверное, у каждого есть свой любимый этап. У меня - момент выпрыгивания из самолета и свободного падения.

Чтобы меньше тащиться через поле, в этот раз пытаюсь парашютом управлять. Получается не очень, но метров триста ходьбы я себе точно скостил. Удачно приземляюсь, сворачиваю купол и вижу, метрах в пятидесяти от меня, копошащуюся в траве фигурку. Очень знакомую фигурку.

- Андрюха?!

Андрюха поднялся из травы и бросился мне навстречу с совершенно счастливым лицом. До этого я думал, что такое счастливое лицо бывает только в дошкольном возрасте. А оказывается, что всего-то и нужно - прыгнуть с парашютом. Мы пожали друг другу немного трясущиеся руки.

- Ну, блин! Все, как ты рассказывал! - с выражением отметил Андрей! Давай сфоткаемся!

Улыбающегося Серегу мы встретили около пункта возврата сторублевок.

- А я вот запаску забыл отключить. На деньги наплевать, а вот приземляться с двумя куполами неудобно было.

- Как забыл? - удивились мы.

Серега громче всех смеялся над такими прыгунами, пока мы ждали на поле своей очереди.

- Как-как... Да я чуть не обделался! Какая там запаска!

Мы посмеялись и поехали домой отмечать удачный прыжок.

Прослышав о наших подвигах, на прыжки решили поехать еще двое наших друзей - Дима и Санек. Недели через две мы собрались и двинулись по уже хорошо знакомому маршруту.

На аэробазе в эти выходные было самое настоящее столпотворение. Очереди были везде - на медкомиссию, в кассу, за парашютами. Запасок не хватало - их приходилось брать чуть ли не боем прямо на взлетном поле, у отпрыгавшихся.

- Еще один отключить забыл, - сокрушались мы, глядя в небо. Потому что каждое такое открытие продлевало наше ожидание на несколько минут. Наконец, все наши получили запасные парашюты. Один только я не подсуетился вовремя.

- Ребята, подождите еще партию. Давайте вместе прыгнем, - взмолился я.

- Да ладно тебе, какая разница с кем прыгать, - ответили друзья, погрузились в самолет и улетели.

Но нет худа без добра. Неподалеку я увидел своего первого инструктора, Николая.

- О, привет! - узнал он меня, - какой прыжок?

- Третий. А нельзя датчик поставить, чтобы попозже сработал?

Николай задумался.

- Подожди.

Инструктор отошел, посоветовался с каким-то мужиком и вернулся.

- Только чуть-чуть, - Николай чего-то подкрутил у меня на парашюте, хлопнул по плечу и пожелал удачи.

Хорошо пожелал, потому что мне тут же досталась запаска.

В этот раз даже выпускающий инструктор в самолете кажется не таким пугающим. Прыжок. Наконец-то мне удалось хоть немного ощутить невесомость, жадно оглядеть окрестности, даже наш улетающий самолет увидеть. Приличный рывок. Все, самое интересное позади.

А вот и нет.

Самое интересное началось при подлете к земле. Настроение у меня было особенно хорошее, потому что в этот раз я дергал стропы вполне решительно, и подлетал к месту сдачи парашютов довольно близко.

- Тащиться не придется. Глядишь, раньше пацанов вернусь, - думал я.

И тут заметил далеко внизу машинку. Машинка быстро ездила по полю, а человечек в ней громко произносил различные советы. Очень громко - наверное, в какое-то устройство.

- Ноги вместе, подлетаешь! Ноги вместе, подлетаешь! Ноги-на, вместе-на!! Подлетаешь-на!!

До земли было еще далеко, но я послушно сомкнул ноги. Человек успокоился, и машинка поехала встречать другого подлетающего.

Приземлился не то чтобы жестковато, но чувствительно. Собрал парашют и двинулся к народу.

Все, кроме Сереги, были уже в сборе. Наперебой делились впечатлениями, взволнованно курили, хлопали друг друга по плечам. Сереги все не было.

- А чего машинка ездила, не слышали? - спросил я.

- Парень какой-то ногу сломал полчаса назад. А пять минут назад мужик пришел, говорит, еще один парень встать не может. Переполох поднялся. Врач туда поехала. А на машинке с мегафоном, говорят, сам директор аэробазы ездит.

- Как бы не Серега... - сказал кто-то из пацанов.

Серегу привезли на грузовичке, в кузове. Рядом с водителем сидела бабушка, которая накануне проверяла у нас давление.

Серега был вполне живой и очень веселый.

- Ногу то ли подвернул, то ли сломал, - пожаловался он, - на кочку приземлился.

- До Чехова, до больницы, сами отвезете, или скорую вызвать? - спросила бабушка.

- Сами, - отметили мы.

Аккуратно погрузили Сергея в машину и повезли в Чехов.

- Парашютисты, - неодобрительно вздохнул врач, едва завидев нас.

- А что, часто ноги ломают? - осведомился Санек.

- Частенько.

- А совсем? Ну, совсем... - спросил Андрей и затаил дыхание.

- Пока не слышал, - покачал головой врач.

- Может, не перелом? Просто вывих? - я надеялся на лучшее.

- Подождем рентгена. Но, я уверен, перелом, и далеко не самый простой.

У Сереги оказался перелом. И, действительно, не самый простой. Пришлось ему и в больнице на операции полежать, и по врачам разным поездить. Окончательно оправился он лишь три месяца спустя. Обиднее всего, что дело происходило в начале лета, и все Серегины летние планы накрылись куполом.

Удивительно, но никто из нас пятерых от парашютных затей не отказался. Даже Серега, спустя год, полон энтузиазма прыгать дальше.

Я немного почитал про прыжки. Действительно, десантные ботинки (подойдут любые высокие ботинки без каблука, которые надежно фиксируют голеностоп) на несколько порядков уменьшают риск сломать ногу. Осталось их купить. Да все как-то недосуг. Честное слово, просто недосуг. А прыгать хочется, сезон в самом разгаре.

На днях подошел ко мне Дима.

- Я тут передачу посмотрел по MTV. Там пацаны на "крыле" прыгали, так все обуты были во вьетнамки, в шлепанцы. И ничего. У Сереги просто индивидуальная парашютная непереносимость. Сначала запаску не отключил, потом ногу сломал. Поехали?!

- Мда-мда, - ответил я. И пересмотрел вечером фильм "На гребне волны".

Прыгнуть что ли? В кроссовках. Или ну его на фиг? Без ботинок, в смысле :)

Комментарии: 31, последний от 19/10/2009. © Copyright Тихомиров Володя (maxseven@mail.ru) Размещен: 17/06/2003, изменен: 17/02/2009. 27k. Статистика. Рассказ: Проза Рассказы о жизни Иллюстрации/приложения: 1 шт. Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Один мой дедушка никогда не летал самолетом. Другой дедушка никогда не водил машину. А я считаю неправильным игнорировать вещи, которые стали доступны из-за технического прогресса. А поэтому я поехал прыгать с парашютом. Рассказ о том, как это происходит, и что из этого получается.

Тихомиров Володя : другие произведения.

Как я прыгал с парашютом