Андрей
Тертый

Сайт автора

Паук

Котяра

Формула успеха

Инессочка

Питер-Москва

Тень

Рок

Серпантинки

Террористка

Черные глаза девушки восторженно смотрели на волшебный танец огня, на губах играла улыбка. Какая же она счастливая, что родилась на этой земле. Какие вокруг нее удивительные люди! Гуля поворошила палкой жаркие угли костра и подтолкнула дымящееся на краю полено к центру костра.

Бомба, сброшенная на их дом, разорвала жизнь ни в чем не повинного маленького человека на мелкие острые осколки. Память отказывалась воспроизводить лица погибших отца, матери и двух маленьких братьев. Тогда Гуля жалела только о том, что осталась в живых. В тот роковой час она вышла во двор задать корове корма, и когда началась бомбежка, со страху забилась в силосную яму и просидела там, пока авиация федеральных войск полностью не отработала задачу, поставленную перед ней Правительством Великой Державы. Выбравшись из ямы, на месте дома обезумевшая девчонка увидела большую дымящуюся воронку. Она не помнила сколько времени просидела на краю этой разверстой могилы, помнила только, как чьи-то руки подхватили её и поставили на ноги. Помнила, как какие то люди повели ее за собой. Так она оказалась в отряде Камиля. Аллах акбар!

Тогда ей было десять лет. Прошло почти четыре года. Гуля мастерски научилась владеть снайперской винтовкой, научилась ставить растяжки. Боль от потери родителей и братьев не затихала, но в её душе выросло новое, неведомое ей ранее чувство. Сквозь окуляр оптического прицела она видела лица врагов - конопатые, веснушчатые - она плавно нажимала на спусковой крючок и в следующий миг видела смерть врага. Она не испытывала к ним жалости. Каждый удачный выстрел приносил ей радость. Камиль часто хвалил её перед другими бойцами, и все мужчины в отряде относились к ней с уважением. Все они были для нее как родные. Добрые, щедрые, великодушные, сильные. Они презирали смерть. Страх смерти, который они видели в глазах плененных солдат федеральных войск, вызывал у них презрительный смех. С пленными, как правило, безжалостно расправлялись. Это было нормально - кровь за кровь, смерть за смерть. Иногда пленных отпускали. Но такое случалось редко. Аллах акбар!

И Гуля мечтала о том, что когда-нибудь и она отдаст свою жизнь за родную Землю.

Жар костра румянил девичьи щеки. Девушка почувствовала, что сзади кто-то подошел. Она знала - это Омар. Она чувствовала его даже на расстоянии, а когда он был рядом, она просто купалась в волнах его очарования. Она обожала его.

- Поешь - Омар держал в руках шампур с сочным куском мяса. Гуля знала, что Омар всегда выбирает для нее лучшее.

- Я не хочу. Поешь сам - Девушка с любовью посмотрела на молодого человека.

Омар опустился на землю рядом с девушкой и впился молодыми крепкими зубами в сочный кусок жареного мяса.

Омар будет её мужем. Скоро. Уже очень скоро! Смерть соединит их.

***

***

Зрительный зал быстро заполнялся людьми. Таня и ее спутники протискивались вдоль рядов кресел к своим местам. Позади нее шел Сергей. Он держал Таню за руку и с волнением ощущал, как кончики ее пальцев касаются его ладони. Девушка чувствовала осторожные бережные пожатия его руки, и волна блаженства разливалась по всему ее телу. Сергей был курсантом военного училища, познакомились они на школьной дискотеке. За Сергеем шла Люда, сестра Тани. Она была моложе Тани на полтора года, а по классам на целых два, и должна была беспрекословно подчиняться старшей сестре. Она, конечно же подчинялась, но не так, как этого хотелось старшей сестре. Таня слышала ее беспрерывное щебетание у себя за спиной, точнее - за спиной Сергея. И, что самое досадное, Сергей оживленно реагировал на ее глупости, и даже, что совершенно выводило из себя старшую сестру, смеялся. Ревность душила девушку. Уселись. Места оказались вовсе не по центру зала, как утверждала школьная подруга Татьяны, уступившая ей свои билеты на популярный фильм, а почти с краю. Но больше всего Таня досадовала на себя - зачем, ну зачем она взяла с собой эту малолетку - сидела бы дома да уроки учила. Но ведь сама же хотела похвастать перед сестрой своим парнем. Похвасталась! Все-таки эту пигалицу нельзя недооценивать, как говорится - из молодых, да ранних. Пишет с ошибками, зато бюст уже второй номер... Таня пропустила руку Сергея себе под руку и осторожно прижалась к нему, затем повернула к нему лицо и нежно улыбнулась, глядя ему в глаза. Она как бы заявляла о своих правах на него перед своей нахальной сестрицей. Она не собиралась отдавать его никому. Жизнь без него казалась ей уже немыслимой. Впрочем, все складывалось так, что с этой минуты они уже будут неразлучны навсегда.

***

Вереница из трех "джипов" летела по вечерней Москве. На их отливающих черным блеском поверхностях отражались огни Московских проспектов, зарево уличной рекламы. В их темных стеклах отражались милицейские постовые, отдающие честь представительному кортежу с желтыми мигалками на крышах. Машину качнуло и Гуля, воспользовавшись моментом, в очередной раз прижалась к плечу любимого, в очередной раз при этом испытав прилив блаженства. Она бросила на него свой осторожный взгляд, Омар перехватил его и улыбнулся ей в ответ нежно и ободряюще.

Это и было счастье - ехать навстречу собственной смерти и улыбаться друг другу. Настроение у всех бойцов было разное. Девушка, сидящая по другую сторону от Гули молчала и полностью была погружена в себя. Гуля знала, что на смерть она идет, чтобы смыть с себя позор за поруганную честь. Для ее родных, да и для себя самой, она была уже мертва, и только месть могла очистить имя её от грязи. Но это будет уже в другой жизни. После смерти. Ребята-боевики, сидели на полу просторного джипа и тоже молчали. Их руки, сжимающие стволы грозных УЗИ, готовы были с такой же страстностью сжимать за щиколотку стройную девичью ножку. Но это, возможно тоже, будет уже в следующей жизни. Все они в этот момент были братьями и сестрами, и сердца их бились в одном ритме в тесноте летящего на смерть "джипа". Гуля поправила широкий пояс, который своим краем давил ей на грудь; такие же пояса были надеты на тела других девушек. Русские называют такие пояса "поясами шахидов", однако сами себя бойцы шахидами не считали. Не постулаты веры вели их на смерть, а кровная месть и боль за поруганную Родину. Все этапы операции были просчитаны до мельчайших деталей; сотни людей в разных частях планеты внимательно следили за ходом событий; десятки исполнителей разной степени информированности обеспечивали ход операции. Вершиной этой пирамиды, словно острие кавказского кинжала, был головной джип, летящий по вечерним улицам мирного вечернего города. Месть должна быть неотвратима, и цена собственной жизни при этом ничтожна. Лицо Омара было спокойным и сосредоточенным, как лицо муллы, читающего вечернюю молитву. К этой жертве все они были готовы. Аллах акбар!

***

"Ха. Ха. Ха! От меня тебе не уйти, несчастный!" - циклоп сделал шаг вперед, и каменный мост рухнул под тяжестью его тела... "... Спасайся, милый!"

Таня осторожно посмотрела в сторону младшей сестры, та с притворным страхом вцепилась в руку Сергея и прижалась к нему всем телом. Ах ты, мерзавка! - пронеслось в голове у девушки. Она посмотрела на лицо Сергея, пытаясь усмотреть на нем ответную реакцию, но тот был полностью поглощен происходящим на экране и не замечал что творится вокруг. Татьяна немного успокоилась. Она достала из сумочки пакетик с чипсами и протянула его сестре, попутно отцепив ее руку от руки молодого человека. Искра досады мелькнула в глазах младшей сестренки, которую она все же сумела вовремя погасить. События на экране развивались стремительно и приближались к логической развязке.

В этот момент в зале загорелся свет. На вмиг обесцветившемся экране продолжали мелькать блеклые тени, потом экран погас, и в зале воцарилась тишина. Зрители щурились от яркого света, недоуменно переглядывались, по рядам начал нарастать возмущенный ропот, послышался свист. Дверь, выходящая в фойе распахнулась, и в зал вошел коренастый человек, экипированный в защитную армейскую форму, в руках он держал короткоствольный автомат. Упругой походкой он поднялся на сцену, было слышно, как скрипели под его тяжелыми ботинками доски пола. Ропот в зале немного попритих, в нем стали появляться нотки любопытства и какой то тревоги.

Представление продолжалось.

Живописная фигура вошедшего вызвала веселые возгласы молодежи - "Вау! Класс! Суппер!!" Боец вскинул автомат и сделал короткую очередь в потолок. Затем, после небольшой паузы, сделал вторую очередь уже поверх голов зрителей. Шум в зале резко поубавился, в нем уже не было того восторженного ликования, которым было встречено появление колоритной фигуры террориста. В этот момент другие двери в зале стали одна за другой отворяться и в них стали затекать люди в масках и с автоматами. Они кольцом охватили зрительный зал. Окончательно иллюзии испарились тогда, когда из фойе начали вталкивать людей из обслуживающего персонала кинотеатра: буфетчица, контролер, охранники. Некоторые из них были избиты в кровь, на их лицах читалась обреченность, в глазах отражался ужас

Страх скользкой змеей заползал в зал.

Он медленно сковывал сердца стальным обручем холода, пожирал ростки надежды на избавление от этого ужаса. Какая то женщина не выдержала и разрыдалась, вслед за нею раздались всхлипы и мольбы выпустить их отсюда по причинам каким то очень важным и неотложным. Шум в зале снова стал нарастать. Человек на сцене поднял руку - в зале мгновенно воцарилась гробовая тишина: - "Вы - заложники и будете оставаться здесь до тех пор, пока ваше правительство не исполнит наших требований. Кто не будет подчиняться, будет расстрелян". Чеченец сделал паузу и отдал какое то приказание одному из своих бойцов на своем языке. С возвышения сцены он видел, как несколько человек из зала, склонившись между рядами кресел, звонили по мобильным телефонам. Это входило в расчеты захватчиков, он продолжал - "У кого есть мобильники, звоните родным... в милицию..." - чеченец мрачно ухмыльнулся - "пускай приезжают за вами".

Пока все шло по плану. Кинотеатр захвачен, все подходы к нему контролируются его бойцами, заложники в шоке. Страх должен выплеснуться за пределы здания.

***

- Товарищ Первый - у нас ЧП! 

- Ну? - Террористами захвачено здание кинотеатра "Восток" по Набережной аллее. 

- Мать вашу.... Кто дежурный по городу? 

- Дежурный по городу генерал-майор Пузин. 

- Засранец, блядь! Скоро он Кремль сдаст! Старый пердун.. Меры.. Меры..! Какие меры приняли? "Альфу" подняли? 

- Так точно, товарищ Первый. В настоящий момент здание кинотеатра оцеплено двумя батальонами спецназа, штурмовая группа мобилизована и сейчас выдвигается по Щелковскому шоссе к зданию кинотеатра, происходит эвакуация жителей из соседних домов, рота снайперов... 

- Черт с ними со снайперами, что ты мне инструкции зачитываешь... Сколько этих... черножопых... или кто там они? 

- По сообщениям отпущенных заложников террористов в здании от 20 до 30 человек. Все кавказцы, предположительно чеченцы. Есть и женщины... смертницы... обмотанные взрывчаткой. Среди оставшихся заложников есть больные. Есть раненые и убитые. Полнейшие отморозки. Они обещают расстреливать по одному человеку каждые полчаса, если не будут выполняться их требования. 

- Требования!? Что, обосрались там уже?... Что они требуют? 

- Они требуют телевидение и прессу, товарищ Первый. 

- Суки. А денег не требуют? 

- Нет, денег они не требуют.

***

В зрительном зале стоял приглушенный шум. Заложники шепотом переговаривались между собой. Прошло несколько часов со времени захвата, и многие привыкли уже к своему положению. Отдельные вспышки неповиновения были жестоко подавлены бандитами, и ни у кого уже не было сомнений в серьезности и трагичности их положения. Труп женщины, попытавшейся заявить о своих правах, лежал в проходе возле дверей. Позже двое бандитов выволокли его из зала в фойе кинотеатра. Ужас и отчаяние заложников постепенно сменялись на тупую ноющую боль ожидания. Господи! Ну, почему именно они оказались в этой смертельной ловушке?! Только бы не было штурма! Только бы власти по-мирному договорились с бандитами... Выкупили бы их в конце концов. Конечно, Правительство найдет выход. Жизнь человека - ведь это же высшая ценность для Государства! Да как же может быть иначе?!! А здесь - вон нас сколько, только внизу несколько десятков человек, а еще и на балконе сколько... Все будет нормально. Ведь нас же не бросят, не оставят в беде... По залу какой то незримой волной распространялись обнадеживающие вести - ведутся переговоры, известнейшие политики и популярные артисты пытаются убедить террористов отпустить заложников. Террористам предоставлено телевидение. Слава Богу, о них знают. За ними следит весь мир, их судьбой обеспокоено Правительство и вся мировая общественность. Все будет хорошо, все будет хорошо...

***

- Товарищ Главный, по последнему радио-перехвату переговоров террористов с Центром получена информация, что большая часть заложников будет отпущена завтра в 8 часов утра.

- Это хорошо. Что они намерены делать дальше?

- Они будут требовать, чтобы ровно в 7.30 подогнали два автобуса ко входу. С частью оставшихся заложников они намерены выехать в аэропорт, где к их приезду должен быть подготовлен к вылету самолет.

- Что еще?

- Они потребуют, чтобы телевидение вело прямой репортаж по Центральным каналам об эвакуации заложников.

- Хорошо... В четыре начинайте штурм.

- Повторите, товарищ Главный...

- Повторяю - в 4 утра начинайте штурм.

- Слушаюсь, товарищ Главный!

***

Людмила осторожно рассматривала лицо молодой террористки. Красивая! Особенно глаза. Длинные крылья ресниц, черные брови, сросшиеся на переносице. В ушах маленькие бусинки сережек. Шея белая и стройная, край ее был виден из под распахнувшегося черного платка-накидки, покрывающего голову девушки. И вся она чем-то похожа на дикого черного лебедя, хищно бороздящего гладь лесного озера. Шли уже вторые сутки заточения. Вторые сутки отчаяния и безысходности. Все средства связи с внешним миром были оборваны, мобильные телефоны, пейджеры были отобраны террористами. Изъяты были даже плееры, приемники и прочая электронная техника, и молодежь, а половину зала составляли молодежь и старшие школьники, маялась бездельем. И все же надежда, какими то неведомыми путями поникала в запертое помещение. Все будет хорошо. Ведь жизнь человека - высшая ценность. Везде и все об этом твердят неустанно!

***

...

- Престиж Государства важнее.

- Среди заложников могут быть большие жертвы.

- У вас есть другие предложения?

- Н-нет... но... обстоятельства могут просочиться наружу.

- Сделайте так, чтобы не просочились.

***

- Это переговорное устройство - вполголоса ответил Сергей, не отрывая глаз от "морского боя", который жарко шел у них с Татьяной.

Таня с досадой бросила взгляд на сестру, но промолчала. Эти двое суток, проведенные под дулами автоматов террористов, окончательно укрепили ее в мыслях, что дороже и ближе Сергея у нее никого нет, и не будет. Только благодаря его выдержке и хладнокровию они с сестрой не наделали глупостей в первые минуты захвата. Он как бы оградил их от беды своей волей, которая незримыми волнами исходила от него. Находясь рядом с ним, они наблюдали за всем происходящим как будто со стороны. Муж. Она сделает все, чтобы он стал ее мужем. Она будет верной ему навсегда. И они будут счастливы!

- Сереж, а она правда взорвет себя? - не унималась младшая сестра и с кокетливым испугом прижалась щекой к плечу молодого человека.

- Не взорвет - процедил Сергей сквозь зубы.

- Слушай! Отстань, а. - Татьяна протянула руку и ревниво отпихнула наглячку от плеча молодого человека. - Займись чем-нибудь, не видишь - мешаешь!

Людмила глумливо хмыкнула и отлепилась от юноши. Она скучающим взглядом окинула зал. Зрительный зал напоминал вокзал: кто-то азартно резался в карты, кто-то травил анекдоты, со всех сторон доносился оживленный говор, слышался сдержанный смех. Людмила подумала о том, как будет рассказывать своим одноклассникам о пережитом ею приключении - от этого предвкушения в груди разливалось приятное тепло. Чеченцы уже не казались ей такими страшными и дикими, как сутки назад в первые минуты захвата. Она даже стала различать их между собой. Вон тот, высокий, с зеленой повязкой на голове - веселый, а тот, в спортивном костюме - угрюмый. Фу, противный. Но больше всего ее внимание привлекал тот, который, по всей видимости, был у них главным. Невысокий, коренастый, в армейском защитном костюме, движения его были быстры и стремительны, негромким гортанным голосом он отдавал короткие приказания, которые тут же беспрекословно выполнялись его подчиненными. На заложников, находившихся в зале, он, казалось, не обращал никакого внимания, полностью сосредоточившись на том, что происходило за пределами захваченного здания. Впрочем, женщину, попытавшуюся оказать сопротивление в первые минуты захвата, расстрелял тоже он. Несколько раз он подходил и к той девушке, которая сидела позади них и контролировала свой участок зрительного зала. Людка видела, как смотрела на своего командира молодая чеченка! О! Уж кто-кто, а Людка ее отлично понимала. Она снова сосредоточила свое внимание на юной террористке. На лице чеченки витала блаженная улыбка, губы беззвучно приоткрывались, голова еле заметно покачивалась будто бы в так неслышной мелодии. Плеер! Она слушает плеер - поразилась своей догадке Людка. Ну, дела, блин! Совсем как мы. Так, а кому это она улыбается? Людка проследила за взглядом девушки. Точно, сомнений не было, взгляд чеченки упирался в группу боевиков, центром которой был Он. Это ему она пела неслышную нежную песню, взгляд черных бездонных глаз выдавал ее целиком. Людмила невольно залюбовалась открывшейся ей тайной восточного романа. Почувствовав на себе посторонний взгляд, чеченка повернула голову в сторону Людмилы. Глаза их встретились. Огонь страсти, который не успела погасить чеченка во взгляде, опалил русскую девушку. Она улыбнулась чернавке. Чеченка смутилась и попыталась скрыть выражение глупого счастья на своем лице, навеянному нежной мелодией и мыслями о любимом. Но более просвещенная в этих пикантных вопросах Людка уже завладела ситуацией. Она еще шире и приветливее заулыбалась своей чеченской ровеснице и, наклонившись к ней, попросила:

- Дай послушать.

Краска смущения бросилась в лицо девушки. Она, безжалостно спускавшая курок снайперской винтовки, видевшая смерть врага, была обезоружена простой открытой улыбкой своей ровесницы.

- На - Гуля протянула один из наушников Людмиле. Людка жадно захватила маленький цилиндрик пальцами и прижала его к уху. Нежная восточная мелодия потекла ей прямо в душу. Звуки цымбал, зурны, ритмы кавказского бубна переплетались с нежным женским голосом, выводившем на незнакомом ей языке чистую стройную мелодию. Людка блаженно закрыла глаза и плавно закачала головой в такт мелодии.

Так они сидели некоторое время, склонившись друг к другу головами, и слушали музыку.

Пленка кончилась. Гульсара забрала наушник и смущенно отодвинулась от русской девушки. Она понимала, что допустила оплошность. Однако она была победителем, она знала это по коротким фразам Омара, чувствовала это по его настроению. Главное было сделано, их требования были услышаны во всем мире и теперь уже другие силы выйдут на борьбу за свободу их Родины. Операция подходила к завершению. То, что они все до сих пор живы - было чудом. Аллах акбар!

Для восьмиклассницы Людки тоже все подходило к концу. Она чувствовала это по общему настрою в зале. И ей ужасно хотелось подружиться с этой чеченской девушкой, с которой свела их судьба в столь необычных обстоятельствах. Ну, как в пионерском лагере при расставании после окончания смены.

- А тебя как зовут?

- Зачем тебе это?

- Ну, ты могла бы приехать ко мне в гости... когда кончится война.

Гульсара грустно усмехнулась. После небольшой паузы она сказала:

- Завтра утром вас всех отпустят.

- И мы с тобой никогда больше не увидимся? Никогда, никогда? - на глазах Людки навернулись слезы.

- Мы - сыны и дочери Аллаха - жестко отрезала чеченка - у нас с вами разные дороги в Рай. - Голос ее немного смягчился - Хочешь, подарю тебе это. - Она протянула изумленной Людке старенький плеер с заезженной пленкой.

- Спасибо! - слезы любви и благодарности брызнули из Людкиных глаз, она полезла целоваться к своей новой подруге.

- Но-но! - чеченка резко вскочила и оттолкнула от себя распустившую нюни Людку. Стоящие в сторонке бойцы напряглись и обратились в их сторону. Гульсара поправила платок и сделала им знак рукой, означающий, что - все нормально. Людка также поняла, что обниматься и целоваться, как это делают девочки всего мира при самых разнообразных случаях, в данной ситуации лучше не стоит. Некоторое время они сидели молча, каждая думая о своем. Первой прервала молчание Людка, глаза ее сделались томными, в них заиграли озорные огоньки.

- А ты ему нравишься - она сделала осторожный кивок в сторону командира боевиков.

Гульсара густо покраснела и опустила голову.

- Давай не будем об этом - с мольбой в голосе попросила она. Людка торжествовала, ее выстрел попал в цель. Теперь ситуацией полностью владела она. Помолчали.

- Слушай, а ты бы и вправду взорвала вот это - Людмила показала глазами на "пояс шахида" опоясывающий женскую талию.

Чеченка мрачно, совсем не по-детски, усмехнулась.

- Мы не убийцы. - Помолчав, продолжала - Это муляж. Мы не собирались вас убивать. Нам нужно было, чтобы нас услышали. И нас услышали. Весь мир. Омар выступал по телевидению.

- Так его Омар зовут! Красивое имя. - Людка посмотрела на девушку глазами полными любви и нежности.

- Он очень хороший. Умный и добрый.

- Вы поженитесь?

Девушка задумчиво посмотрела вдаль.

- Мы будем вместе на небесах.

Людка погрустнела. Заметив это, Гульсара рассмеялась.

- Вам, русским, этого не понять. Вы боитесь смерти, а мы ее ждем. Потому что только там, на небесах, мы сможем быть вместе. - Она повернулась к Людмиле и нежно посмотрела ей в глаза - Но это не означает, что и вы должны жить так же. У вас свой Бог, у нас - свой. У вас - своя земля, у нас - своя. Вот это и сказал Омар всему миру.

- Счастливая ты - Люда мечтательно улыбнулась.

- Ты тоже - в тон ей протянула чеченка.

***

- Сосна, Сосна, я - Ива. Крысы протравлены, потерь личного состава нет, заложникам нужна срочная медицинская помощь.

- Ива, проверьте - все ли хачики ликвидированы.

- Сосна, Сосна, докладываю обстановку. Шестеро террористок-смертниц ликвидированы на месте. Пятеро боевиков убиты во время штурма. Четверо ранены. Главарь обезврежен и связан. Ребята прочесывают подвалы и подсобные помещения. Саперы приступили к работе по разминированию.

- Майор, ты не ива, ты - дубина, блядь! Тебе русским языком сказали - всех хачиков ликвидировать. Повторяю - всех, без исключения. Прочеши со своими бойцами еще раз зал и ликвидируйте ВСЕХ хачиков. Имей ввиду, если пропустишь хотя бы одного - шкуру спущу. Выполняй! Заложники пока подождут.

- Понял, товарищ полковник. Главаря и раненых тоже в расход?

- Не-мед-лен-но!

...

- Санек, посмотри на этого чернявого... Хачик? А может быть наш?

- Да хрен его разберет, времени нет - мочи!

***

Горячие языки пламени вырывались из костра и устремлялись к черному звездному небу. Они были похожи на души убиенных и непогребенных ее братьев и сестер в далеком и чуждом ей городе. Глаза девушки заворожено смотрели на волшебный танец огня, губы беззвучно шептали слова молитвы. Именно ей выпала честь отомстить за их смерть, отомстить за свою поруганную честь, за свою поломанную жизнь. Она помнила черные от горя лица отца и матери, помнила открытую неприязнь к ней своих братьев и сестер. Она сдержанно попрощалась с ними со всеми и ушла в горы. Родовые устои не позволяли ей, обесчещенной, оставаться среди своих родных. Аллах уберег ее от диких зверей и указал ей дорогу в отряд. И вот уже "пояс смерти" изготовлен и ладно подогнан под ее стройную фигуру. Скоро, очень скоро она будет на небесах, будет на равных общаться со своими братьями и сестрами. А до этого момента месть сладкой патокой будет заполнять ее истерзанную душу. Девушка улыбнулась, закрыла глаза и положила голову на колени, погрузившись в сладкий волшебный сон. Аллах его бережет. Аллах акбар!