Темежников Евгений Александрович : другие произведения.

The Military Balance 1995

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

THE MILITARY BALANCE 1995

ВОЕННЫЙ БАЛАНС 1995


 
Вооруженные силы стран мира: Общее оглавление
   The Military Balance 1994
   The Military Balance 1996

ОГЛАВЛЕНИЕ

Layolit and principles compilation / Планировка и принципы составления
USA / США: USA
NATO / НАТО
Belgium, Canada, Denmark, France, Germany, Greece, Iceland, Italy, Luxembourg, Netherlands, Norway, Portugal, Spain, Turkey, United Kingdom.
Europe / Европа
Albania, Armenia, Austria, Azerbaijan, Belarus, Bosnia-Herzegovina, Bulgaria, Croatia, Cyprus, Czech, Estonia, Finland, Georgia, Hungary, Ireland, Latvia, Lithuania, Macedonia, Malta, Moldova, Poland, Rumania, Serbia/Montenegro, Slovakia, Slovenia, Sweden, Switzerland, Ukraine.
Russia / Россия: Russia
Middle East / Ближний Восток
Algeria,
Bahrain, Egypt, Gaza & Jericho, Iran, Iraq, Israel, Jordan, Kuwait, Lebanon, Libia, Mauritania, Morocco, Oman, Qatar, Saudi Arabia, Syria, Tunisia, UAE, Yemen.
Central & Southern / Средняя и Южная Азия
Afghanistan, Bangladesh, India, Kazakhstan, Kyrgyzstan, Myanma, Nepal, Pakistan, Sri Lanka, Tajikistan, Turkmenistan, Uzbekistan
East Asia & Australia / Восточная Азия и Австралия
Australia, Brunei, Cambodia, China, Fiji, Indonesia, Japan, North Korea, South Korea, Laos, Malaysia, Mongolia, New Zealand, Papua New Guinea, Philippine, Singapore, Taiwan, Thailand, Vietnam.
Latin America / Латинская Америка
Antigua & Barbadoa, Argentina, Bahamas, Barbados, Belize, Bolivia, Brazil, Chile, Colombia, Costa Rica, Cuba, Dominican, Ecuador, Salvador, Guatemala, Guyana, Haiti, Honduras, Jamaica, Mexico, Nicaragua , Panama, Paraguay, Peru, Surinam, Trinidad & Tobago, Uruguay, Venezuela.
Africa
Angola, Benin,Bostwana,Burkina Faso, Burundi, Cameroon, Cape Verde,CAR, Chad, Congo, Cot d'Ivoire, Djibouti, Equatorial Guinea, Eritrea, Ethiopia, Gabon, Gambia, Ghana,Guinea, Guinea-Bissau, Kenya, Lesoto, Liberia, Madagascar, Malawi, Mali, Mauritius, Mozambiqe, Namibia, Niger, Nigeria, Rwanda, Senegal, Seychelles, Sierra Leone, Somali, South Africa, Sudan, Tanzania, Togo, Uganda, Zair, Zambia, Zimbabve
Part II. TABLES AND ANALYSES
China's Military Expenditure / Военные расходы Китая
Weapons of Mass Destruction / Оружие массового поражения
Other Ams-Control / Контроль за другими
Peace-keeping Operations / Операции по поддержанию мира
Combat Aircraft: Key Characteristics
Artillery and Multiple Rocket Launchers: Key Characteristics
Designation aircraft and helicopters
Abreviation

LAYOUT AND PRINCIPLES OF COMPILATION

   The Military Balance is updated each year to provide a timely, quantitative assessment of the military forces and defence expenditures of over 160 countries. The current volume contains data as of 1 June 1995 (although any significant developments that occurred in June and July are also reported). This chapter explains how The Military Balance is structured and outlines the general principles of compilation. The format for country entries remains the same as in the 1994-95 edition.
   The break-up of the Soviet Union has necessitated a re-evaluation of the way in which The Military Balance divides the world into geographical sections. Russia is both a European and an Asian state and is given a separate section in the book. The Military Balance assumes that Russia has taken on all former USSR overseas deployments unless there is specific evidence to the contrary. All the strategic nuclear forces of the former Soviet Union are shown in the Russian section. Those forces still located in other former Soviet republics are listed again in the relevant country entry. Information regarding European security arrangements, such as the Western European Union, Partnership for Peace and the Stability Pact will be found in the NATO section. The section on 'Non-NATO Europe' includes the Baltic states, Belarus, Ukraine, Moldova and the three Transcaucasian republics (Azerbaijan, Armenia and Georgia). The latter have been included in Europe as signatories of the Conventional Armed Forces in Europe (CFE) Treaty. Bosnia-Herzegovina, Croatia, the Former Yugoslav Republic of Macedonia (FYROM) and Slovenia are listed as independent, while Serbia and Montenegro are shown in a single entry as the follow-on states to the Federal Republic of Yugoslavia. There are two Asian sections. 'Central and Southern Asia' covers the five Central Asian republics of the former Soviet Union (Kazakhstan, Kyrgyzstan, Tajikistan, Turkmenistan and Uzbekistan), Afghanistan, Bangladesh, India, Myanmar (Burma), Nepal, Pakistan and Sri Lanka. The remaining Asian countries are in the 'East Asia and Australasia' section (with China no longer receiving individual-section status). The innovation, introduced last year, of grouping countries in some regional sections into sub-sections has been discontinued. In all sections countries are listed alphabetically throughout.
   GENERAL ARRANGEMENT
   There are two parts to The Military Balance. The first comprises national entries grouped by region; the Index on page 12 gives the page reference for each national entry. Regional groupings are preceded by a short introduction describing the strategic issues facing the region, and significant changes in the defence postures, economic status and military-aid arrangements of the countries concerned. Inclusion of a country or state in no way implies legal recognition or IISS approval of it.
   The second part contains more general analysis and tables, and includes three descriptive essays. The first examines developments in the field of Weapons of Mass Destruction (WMD): progress towards implementing the Strategic Arms Reduction Talks (START I) Treaty; the assistance being provided for the elimination of the former Soviet Union's nuclear weapons; the nuclear test moratorium; targeting; the future of the Nuclear Non-Proliferation Treaty (NPT); the possibility of a fissile-material production ban; progress towards a Comprehensive Test Ban Treaty (CTBT); North Korea and proliferation; and developments in the Chemical Weapons Convention (CWC) and the Missile Technology Control Regime (MTCR). The second essay covers all other aspects of arms control including: the CFE Treaty two years after its entry into force; the new United Nations (UN) Register of Conventional Weapons; and the Organisation for Security and Cooperation in Europe (OSCE). The third describes how the IISS estimates and interprets data on defence expenditure. There is also a summary of the composition of all UN and other peacekeeping forces, together with a short description of their missions. In the 1993-94 edition of The Military Balance, a 'Reader Reaction Questionnaire' was enclosed. The main recommendations of readers who returned the questionnaire are set out in this edition. A list of all the abbreviations and symbols used is printed on a card which can be detached from the book for easier use. A loose wall-map is provided which covers the Middle East. The main map, which shows the deployment of key offensive weapons including surface-to-surface missiles, is surrounded by large-scale maps of potential flashpoints.
   ABBREVIATIONS AND DEFINITIONS
   Abbreviations are used throughout because of space constraints and to avoid repetition. The abbreviation may have both singular or plural meanings, for example, 'elm' = 'element' or 'elements'. The qualification 'some' means up to, while 'about' means the total could be higher than given. In financial data, the $ sign refers to US dollars unless otherwise stated; the term billion (bn) signifies 1,000 million (m). Footnotes particular to a country entry or table are indicated by letters, while those which apply throughout the book are marked by symbols (i.e., * for training aircraft counted by the IISS as combat capable, and t where serviceability of equipment is in doubt).
   NATIONAL ENTRIES
   Information on each country is given in as standard a format as the available information permits: economic and demographic data; military data, including manpower, length of conscript service, outline organisation, number of formations and units; and an inventory of the major equipment of each service, followed where applicable by a description of their deployment. Details of national forces stationed abroad and of foreign stationed forces are also given.
   GENERAL MILITARY DATA
   Manpower
   The 'Active' total comprises all servicemen and women on full-time duty (including conscripts and long-term assignments from the Reserves). Under the heading 'Terms of Service', only the length of conscript service is shown; where service is voluntary, there is no entry. In The Military Balance the term 'Reserve' is used to describe formations and units not fully manned or operational in peacetime, but which can be mobilised by recalling reservists in an emergency. Unless otherwise indicated, the 'Reserves' entry includes all reservists committed to rejoining the armed forces in an emergency, except when national reserve service obligations following conscription last almost a lifetime. The Military Balance estimates of effective reservist strengths are based on the numbers available within five years of completing full-time service, unless there is good evidence that obligations are enforced for longer. Some countries have more than one category of Reserves, often kept at varying degrees of readiness; where possible these differences are denoted using the national descriptive title, but always under the heading of 'Reserves' to distinguish them from full-time active forces.
   Other Forces
   Many countries maintain paramilitary forces whose training, organisation, equipment and control suggest they may be usable in support, or in lieu, of regular military forces. These are listed, and their roles described, after the military forces of each country; their manpower is not normally included in the Armed Forces totals at the start of each entry. Home Guard units are counted as paramilitary. Where paramilitary groups are not on full-time active duty, the suffix (R) is added after the title to indicate that they have reserve status. When internal opposition forces are armed and appear to pose a significant threat to the security of a state, their details are listed separately after national paramilitary forces.
   Equipment
   Quantities are shown by function and type and represent what are believed to be total holdings, including active and reserve operational and training units and 'in store' stocks. Inventory totals for missile systems (e.g., SSM, SAM, ATGW, etc.) relate to launchers and not to missiles. Stocks of equipment held in reserve and not assigned to either active or reserve units are listed as 'in store'. However, aircraft in excess of unit establishment holdings, held to allow for repair and modification or immediate replacement, are not shown 'in store'. This accounts for apparent disparities between unit strengths and aircraft inventory strength.
   Operational Deployments
   The Military Balance does not normally list short-term operational deployments, particularly where military operations are in progress. An exception to this rule is made in the case of peacekeeping operations. The contribution or deployment of forces on operations are normally covered in the text preceding each regional section.
   GROUND FORCES
   The national designation is normally used for army formations. The term 'regiment' can be misleading. In some cases it is essentially a brigade of all arms; in others, a grouping of battalions of a single arm; and lastly (the UK and French usage) a battalion-sized unit. The sense intended is indicated. Where there is no standard organisation the intermediate levels of command are shown as headquarters (HQs), followed by the total numbers of units which could be allocated between them. Where a unit's title overstates its real capability, the title is in inverted commas, and an estimate of the comparable NATO unit size is in parentheses: 'bde' (coy).
   Equipment
   The Military Balance uses the same definitions as those agreed to at the CFE negotiations. These are:
   Battle Tank (MBT): An armoured tracked combat vehicle weighing at least 16.5 metric tonnes unladen, may be armed with a 360R traverse gun of at least 75mm calibre. Any new wheeled combat vehicles entering service which meet these criteria will be considered battle tanks.
   Armoured Combat Vehicles (ACV): a self-propelled vehicle with armoured protection and cross-country capability. ACVs include the following:
   Armoured Personnel Carrier (APC): A lightly armoured combat vehicle designed and equipped to transport an infantry squad, armed with integral/organic weapons of less than 20mm calibre. Versions of APC converted for other uses (such as weapons platforms, command posts, communications terminals) which do not allow infantry to be transported are considered look-alikes' and are not regarded as treaty-limited equipment (TLE), but are subject to verification.
   Armoured Infantry Fighting Vehicle (AIFV): An armoured combat vehicle designed and equipped to transport an infantry squad, armed with an integral/organic cannon of at least 20mm calibre. There are also AIFV 'look-alikes'.
   Heavy Armoured Combat Vehicle (HACV): An armoured combat vehicle weighing more than six metric tonnes unladen, with an integral/organic direct-fire gun of at least 75mm (which does not fall within the definitions of APC, AIFV or MBT). The Military Balance does not list HACV separately, but under their equipment type (light tank, recce or assault gun), and where appropriate annotates them as HACV.
   Artillery: Systems with calibres of 100mm and above, capable of engaging ground targets by delivering primarily indirect fire, namely guns, howitzers, gun/howitzers, multiple-rocket launchers (MRL) and mortars. Weapons with bores of less than 14.5mm are not listed, nor, for major armies, are hand-held ATK weapons.
   Military Formation Strengths
   The manpower strength, equipment holdings and organisation of formations such as brigades and divisions differ widely from state to state. Where possible, the normal composition of formations is given in parentheses. It should be noted that where divisions and brigades are listed, only separate brigades are counted and not those included in divisions. The table which showed the manpower and equipment strength of divisions has been discontinued as these are being restructured in most countries following the end of the Cold War.
   NAVAL FORCES
   Categorisation is based partly on operational role, partly on weapon fit and partly on displacement. Ship classes are identified by the name of the first ship of that class, except where a class is recognised by another name (e.g., Krivak, Kotlin, etc.). Where the class is based on a foreign design, the original class name is added in parentheses.
   Each class of vessel is given an acronym designator based on the NATO system. All designators are included in the list of abbreviations on the perforated card at the back of the book. The term 'ship' refers to vessels of over both 1,000 tonnes full-load displacement and 60 metres overall length; vessels of lesser displacement, but of 16m or more overall length, are termed 'craft'. Vessels of less than 16m overall length are not included.
   The term 'commissioning' has different meanings in a number of navies. In The Military Balance the term is used to mean that a ship has completed fitting out, initial sea trials, and has a naval crew; operational training may not have been completed, but in all other respects the ship is available for service. 'Decommissioning' means that a ship has been removed from operational duty and the bulk of its naval crew transferred. De-storing and dismantling of weapons may not have started. Where known, ships in long refit are shown as such.
   Classifications and Definitions
   To aid comparison between fleets, naval entries have been subdivided into the following categories, which do not necessarily agree with national categorisation:
   Submarines: Those with submarine-launched ballistic missiles (SLBM) are listed separately under 'Strategic Nuclear Forces'.
   Principal Surface Combatants: These include all surface ships with both 1,000 tonnes full load displacement and a weapons system other than for self-protection. They comprise aircraft carriers (with a flight-deck extending beyond two-thirds of the vessel's length); cruisers (over 8,000 tonnes) and destroyers (less than 8,000 tonnes), both of which normally have an anti-air warfare role and may also have an anti-submarine capability; and frigates (less than 8,000 tonnes) which normally have an anti-submarine role.
   Patrol and Coastal Combatants: These are ships and craft whose primary role relates to the protection of the sea approaches and coastline of a state. Included are: corvettes (600-1,000 tonnes carrying weapons systems other than for self-protection); missile craft (with permanently fitted missile-launcher ramps and control equipment); and torpedo craft (with an anti-surfaceship capability). Ships and craft which fall outside these definitions are classified as 'patrol'.
   Mine Warfare: This category covers surface vessels configured primarily for mine-laying or mine countermeasures (which can be minehunters, mine-sweepers or dual-capable vessels). A further classification divides both coastal and patrol combatants and mine-warfare vessels into: offshore (over 600 tonnes); coastal (300-600 tonnes); and inshore (less than 300 tonnes).
   Amphibious: Ships specifically procured and employed to disembark troops and their equipment over unprepared beachheads or directly to support amphibious operations are listed. Vessels with an amphibious capability, but which are known not to be assigned to amphibious duties, are not included. Amphibious craft are listed at the end of each entry.
   Support and Miscellaneous: This category of essentially non-military vessels provides some indication of the operational sustainability and outreach of the navy concerned.
   Weapons Systems: Weapons are listed in the order in which they contribute to the ship's primary operational role. After the word 'plus' are added significant weapons relating to the ship's secondary role. Self-defence weapons are not listed. To merit inclusion, a SAM system must have an anti-missile range of 10km or more, and guns must be of 70mm bore or greater.
   Aircraft: The CFE definition of combat aircraft does not cover maritime aircraft. All armed aircraft, including anti-submarine-warfare and some maritime-reconnaissance aircraft, are included as combat aircraft in naval inventories.
   Organisations: Naval groupings such as fleets and squadrons are often temporary and changeable; organisation is only shown where it is meaningful.
   AIR FORCES
   The following remarks refer to aviation units forming an integral part of ground forces, naval forces and (where applicable) marines, as well as to separate air forces. The term 'combat aircraft' comprises aircraft normally equipped to deliver ordnance in air-toair or air-to-surface combat. The 'combat' totals include aircraft in operational conversion units (OCU) whose main role is weapons training, and training aircraft of the same type as those in front-line squadrons that are assumed to be available for operations at short notice. (Training aircraft considered to be combat-capable are marked by an asterisk: *.) Where armed maritime aircraft are held by air forces, these are not included in combat aircraft totals, whereas they are in separate naval aviation listings. Air force operational groupings are shown where known. Squadron aircraft strengths vary; attempts have been made to separate total holdings from reported establishment strength.
   The number of aircraft categories listed is kept to a minimum. 'Fighter' denotes aircraft with the capability (weapons, avionics, performance) for aerial combat. Dual-capable aircraft are shown as FGA, fighter and so on, according to the role in which they are deployed. Different countries often use the same basic aircraft in different roles; the key to determining these roles lies mainly in air-crew training. For bombers, 'long-range' means having an unrefuelled radius of action of over 5,000km, 'medium-range' 1,000-5,000km and 'short-range' less than 1,000km; light bombers are those with a payload of under 10,000kg (no greater than the payload of many FGA).
   The CFE Treaty lists three types of helicopters: attack (equipped to employ anti-armour, airto-ground or air-to-air guided weapons by means of an integrated fire control and aiming system); combat support (which may or may not be armed with self-defence or area-suppression weapons, but do not have a control and guidance system); and unarmed transport helicopters. The Military Balance uses the term 'attack' in the CFE sense, and the term 'assault' to describe armed helicopters used to deliver infantry or other troops on the battlefield. Except in the case of CFE signatories, The Military Balance continues to employ the term 'armed helicopters' to cover those equipped to deliver ordnance, including ASW ordnance.
   ECONOMIC AND DEMOGRAPHIC DATA
   Defence economic data are provided in the first section under individual country entries, and in the second section under Tables and Analyses. The intention is to give a concise measure wherever possible of the defence effort and military potential of a country expressed in terms of defence expenditure, economic performance and demography. A more detailed explanation of the IISS methodology is given in The Military Balance 1994-1995 on pages 278-85.
   Defence Expenditure
   Where possible, the data shown under individual country entries include both past (expenditure) and planned (budgetary) figures denominated at current prices in both national currencies and $ at average market or, as appropriate, official exchange rates. In the case of convertible currencies, the use of average annual exchange rates can exceptionally give rise to a misleading indication of real budget increases or declines when a currency revaluation or devaluation has occurred. In these cases, defence budgets are converted at the average monthly exchange rate applicable at the time of budget publication. Final defence outlays are, however, always converted at annual rates. In the case of inconvertible currencies, a purchasing-power-parity (PPP) $ exchange rate has been used in several clearly marked country entries where the use of exchange rates is considered to be misleading. Available data for the two most recent years (usually 1993 and 1994) and the latest defence budgetary data for the current financial year (as at 30 June 1995) are generally cited. In some cases, substantial discrepancies can occur in the official defence budget and actual military expenditure because of falsification by the government concerned. In these instances the IISS provides its own estimates of real military outlays based on NATO definitions of military expenditure, and these are clearly marked 'e'.
   For NATO member-states, both national and NATO accounts of defence spending are provided. NATO defines defence expenditure as all spending on national military forces, including pensions, host-government expenses for other NATO forces stationed in the country, allocated NATO common funding costs covering the three separate military, civilian staff and infrastructure accounts, foreign military assistance, and expenditure on paramilitary forces where these have a military role. NATO figures for the military expenditures of member-states are often larger than the official defence budgets and outlays of the countries concerned. Under individual country entries, data on foreign military assistance (FMA) refer to that supplied by the US unless otherwise specified. US foreign military assistance covers: grants and loans for equipment purchases (Foreign Military Financing -- FMF); International Military Education and Training (IMET) funds; voluntary peacekeeping operations; Emergency Drawdown Authorities (EDA) funds to provide defence services in response to military emergencies or to provide assistance for international narcotics control, disaster relief and refugee containment; and the Excess Defence Articles fund for the sale or transfer of surplus equipment. The terminology of US military aid will change in 1995, with FMF being termed Military Assistance (MA) and IMET becoming Direct Training (DT). Individual details of US support for narcotics (Narcs) interdiction and control are provided. Financial data on military assistance supplied by nations other than the US are identified where these are available. FMA grants have not been included in the defence expenditure of recipient countries.
   Economic Performance
   Each country entry includes the following economic performance indicators for the latest two years available: nominal gross domestic product (GDP) at current market prices denominated in both the national currency and $ at average annual exchange rates, or exceptionally at a weighted average exchange rate in cases where currency revaluation or devaluation has occurred during the year; real GDP growth; annual inflation measured by the consumer price index; and either one of two measures of debt. In the case of Organisation for Economic Cooperation and Development (OECD) countries, the measure used is gross public debt as a proportion of GDP; and for all other countries, including those with former communist economies in transition, it is gross public- and private-sector foreign debt denominated in $. Average annual market exchange rates of the national currency with the $ or, where necessary, official exchange rates, are provided. In a few cases where currency exchange-rate distortions result in a misleading figure, PPP measures have been calculated. Otherwise, the UN System of National Accounts has been used for the primary economic indicators. The GDP per capita indicator has been derived from PPP figures published by the World Bank. These estimates do not therefore make use of official or market exchange rates, and often differ (in some cases substantially) from calculations derived from these exchange rates. In general, the economic data cited in The Military Balance are sourced from the publications of the International Monetary Fund (IMF) or other multilateral organisations, and readers should note that these data are subject to year-on-year changes which are also reflected in the figures given. For that small group of countries for which data from the IMF or other multilateral organisations are unavailable, and for which no reliable official figures exist, the IISS calculates its best estimates based on the available public sources.
   Demography
   Population aggregates are based on the most recent official census data. In the absence of recent official census information, the source for demographic data is World Population Projections published by the World Bank. Disaggregated demographic data for three age groups (13-17, 18-22 and 23-32) of both sexes are provided as an indication of the numbers potentially available for military service. Information on ethnic and religious minorities is provided under the country entries for those cases where a related security problem exists, or in the IISS view may potentially exist.
   Sources
   International Financial Statistics (IMF)
   Government Financial Statistics Yearbook (IMF)
   World Economic Outlook (IMF)
   Economic Reviews on the Economy of the Former USSR (IMF)
   OECD Economic Outlook (OECD)
   World Tables (World Bank)
   World Debt Tables (World Bank)
   World Development Report (World Bank)
   World Population Projections (World Bank)
   Perm World Table (Mark 5.5) (National Bureau of Economic Research)
   Human Development Report (UN)
   Economic Survey of Europe (UN)
   Economic Panorama of Latin America (UN)
   Economic and Social Progress in Latin America (Inter-American Development Bank)
   Key Indicators (Asian Development Bank)
   Asian Development Outlook (Asian Development Bank)
   African Development Report (African Development Bank)
   Les Etats d'Afrique, de Vocean Indien et des Caraibes (La Ministere de la Cooperation, France)
   World Military Expenditures and Arms Transfers (US ACDA)
   Military Expenditure Register (UN Centre for Disarmament Affairs)
   The SIPRI Yearbook (SIPRI)
   Russian Economic Monitor (PLANECON)
   WARNING
   The Military Balance is a quantitative assessment of the personnel strengths and equipment holdings of the world's armed forces. It is in no way an assessment of their capabilities. It does not attempt to evaluate the quality of units or equipment, nor the impact of geography, doctrine, military technology, deployment, training, logistic support, morale, leadership, tactical or strategic initiative, terrain, weather, political will or support from alliance partners.
   The Institute is in no position to evaluate and compare directly the performance of items of equipment. Those who wish to do so can use the data provided to construct their own force comparisons. As essays in many past editions of The Military Balance have made clear, however, such comparisons are replete with difficulties, and their validity and utility must be suspect.
   The Military Balance provides the actual numbers of nuclear and conventional forces and weapons based on the most accurate data available, or, failing that, on the best estimate that can be made with a reasonable degree of confidence -- this is not the number that would be assumed for verification purposes in arms-control agreements, although it is attempted to provide this information as well.
   The data presented each year in The Military Balance reflects judgements based on information available to the Director and Staff of the Institute at the time the book is compiled. Information may differ from previous editions for a variety of reasons, generally as a result of substantive changes in national forces, but in some cases as a result of IISS reassessment of the evidence supporting past entries. Inevitably, over the course of time it has become apparent that some information presented in earlier versions was erroneous, or insufficiently supported by reliable evidence. Hence, it is not always possible to construct valid time-series comparisons from information given in successive editions, although in the text which introduces each regional section an attempt is made to distinguish between new acquisitions and revised assessments.
   CONCLUSION
   The Institute owes no allegiance to any government, group of governments, or any political or other organisation. Its assessments are its own, based on the material available to it from a wide variety of sources. The cooperation of all governments has been sought and, in many cases, received. Not all countries have been equally cooperative, and some of the figures have necessarily been estimated. Pains are taken to ensure that these estimates are as professional and free from bias as possible. The Institute owes a considerable debt to a number of its own Members and consultants who have helped in compiling and checking material. The Director and Staff of the Institute assume full responsibility for the facts and judgements contained in this study. They welcome comments and suggestions on the data presented, since they seek to make them as accurate as possible.
   Readers may use items of information from The Military Balance as required, without applying for permission from the Institute, on condition that the IISS and The Military Balance are cited as the source in any published work. However, applications to reproduce major portions of The Military Balance must be addressed to the Deputy Head of Journals, Oxford University Press, Walton Street, Oxford OX2 6DP, UK, prior to publication.
   October 1995

КОМПОНОВКА И ПРИНЦИПЫ СОСТАВЛЕНИЯ

   Военный баланс обновляется ежегодно для обеспечения своевременной количественной оценки военных сил и расходов на оборону более чем 160 стран. В настоящем томе содержатся данные по состоянию на 1 июня 1995 года (хотя также сообщается о каких-либо значительных событиях, произошедших в июне и июле). В этой главе объясняется структура военного баланса и излагаются общие принципы его составления. Формат записей по странам остается таким же, как и в издании 1994-95 годов.
   Распад Советского Союза потребовал переоценки того, как Военный баланс делит мир на географические части. Россия является одновременно европейским и азиатским государством, и ей отведен отдельный раздел в книге. Военный баланс предполагает, что Россия взяла на себя все бывшие СССР зарубежные развертывания, если нет конкретных доказательств обратного. Все стратегические ядерные силы бывшего Советского Союза показаны в российском разделе. Те силы, которые все еще находятся в других бывших советских республиках, снова перечислены в соответствующей стране. Информация о механизмах европейской безопасности, таких как Западноевропейский союз, Партнерство во имя мира и Пакт стабильности, содержится в разделе НАТО. В раздел "Европа, не входящая в НАТО" входят страны Балтии, Беларусь, Украина, Молдова и три закавказские республики (Азербайджан, Армения и Грузия). Последние были включены в Европу в качестве подписантов Договора об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ). Босния и Герцеговина, Хорватия, Бывшая Югославская Республика Македония (БЮРМ) и Словения перечислены в качестве независимых государств, в то время как Сербия и Черногория указаны в одной позиции в качестве государств Союзной Республики Югославии. Есть две азиатские секции. "Центральная и Южная Азия" охватывает пять среднеазиатских республик бывшего Советского Союза (Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан), Афганистан, Бангладеш, Индию, Мьянму (Бирму), Непал, Пакистан и Шри-Ланку. Остальные азиатские страны находятся в разделе "Восточная Азия и Австралия" (при этом Китай больше не получает статуса отдельного раздела). Нововведение, введенное в прошлом году, когда страны в некоторых региональных разделах были объединены в подразделы, было отменено. Во всех разделах страны перечислены в алфавитном порядке.
   ОБЩЕЕ РАСПОЛОЖЕНИЕ
   Военный баланс состоит из двух частей. Первый содержит национальные записи, сгруппированные по регионам; индекс на странице 12 дает ссылку на страницу для каждой национальной записи. Региональным группировкам предшествует краткое введение, описывающее стратегические проблемы, стоящие перед регионом, и значительные изменения в оборонных позициях, экономическом статусе и механизмах военной помощи соответствующих стран. Включение страны или государства никоим образом не подразумевает юридического признания или одобрения со стороны МИСИ.
   Вторая часть содержит более общий анализ и таблицы, а также включает три описательных эссе. В первом из них рассматриваются события в области оружия массового уничтожения (ОМУ): прогресс в осуществлении Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ-1); оказываемая помощь в ликвидации ядерного оружия бывшего Советского Союза; мораторий на ядерные испытания; целеуказание; будущее договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО); возможность запрета на производство расщепляющегося материала; прогресс на пути к Договору о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ); Северная Корея и распространение ядерного оружия; а также развитие Конвенции по химическому оружию (КХО) и Режима контроля за ракетными технологиями (РКРТ). Второй очерк охватывает все другие аспекты контроля над вооружениями, включая: ДОВСЕ через два года после его вступления в силу; новый Регистр обычных вооружений Организации Объединенных Наций (ООН); и Организацию по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ). В третьем разделе описывается, как МИСИ оценивает и интерпретирует данные о расходах на оборону. В нем также содержится краткое описание состава всех сил ООН и других миротворческих сил, а также краткое описание их миссий. В 1993-1994 годах к изданию "военного баланса" был приложен "опросник реакции читателей". Основные рекомендации читателей, вернувших анкету, изложены в настоящем издании. Список всех используемых сокращений и символов печатается на карточке, которую можно отсоединить от книги для удобства использования. Предоставляется свободная настенная карта, охватывающая Ближний Восток. Основная карта, на которой показано развертывание ключевых наступательных вооружений, включая ракеты класса "земля-Земля", окружена крупномасштабными картами потенциальных очагов возгорания.
   СОКРАЩЕНИЯ И ОПРЕДЕЛЕНИЯ
   Сокращения используются повсеместно из-за ограниченности пространства и во избежание повторения. Аббревиатура может иметь как единственное, так и множественное значение, например, "elm" = "элемент" или "элементы". Квалификация "up t " означает До, в то время как "около" означает, что общая сумма может быть выше, чем дано. В финансовых данных знак $ означает доллары США, если не указано иное; термин billion (bn) означает 1000 миллионов (m). Сноски, относящиеся к конкретной стране или таблице, обозначаются буквами, в то время как те, которые применяются на протяжении всей книги, обозначаются символами (например, * для учебных самолетов, признанных МИСИ боеспособными, и t, где исправность оборудования вызывает сомнения).
   НАЦИОНАЛЬНЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ
   Информация по каждой стране приводится в стандартном формате, насколько это позволяет имеющаяся информация: экономические и демографические данные; военные данные, включая численность личного состава, стаж службы по призыву, общую организацию, количество соединений и частей; и перечень основного имущества каждой службы, сопровождаемый, где это применимо, описанием их дислокации. Приводятся также сведения о национальных войсках, дислоцированных за рубежом, и иностранных войсках, дислоцированных за рубежом.
   ОБЩИЕ ВОЕННЫЕ ДАННЫЕ
   Живая сила
   В число "активных" входят все военнослужащие и женщины, находящиеся на постоянной службе (в том числе призывники и долгосрочные назначения из резервов). В графе "Условия службы" указывается только стаж службы по призыву; в тех случаях, когда служба является добровольной, запись отсутствует. В военном балансе термин "резерв" используется для описания соединений и частей, не полностью укомплектованных или действующих в мирное время, но которые могут быть мобилизованы путем отзыва резервистов в случае чрезвычайной ситуации. Если не указано иное, запись "резерв" включает всех резервистов, обязанных вернуться в Вооруженные силы в чрезвычайной ситуации, за исключением тех случаев, когда обязательства Национальной резервной службы после призыва на военную службу длятся почти всю жизнь. Военные балансовые оценки эффективной численности резервистов основаны на цифрах, имеющихся в течение пяти лет после завершения действительной службы, если только нет веских доказательств того, что обязательства выполняются дольше. Некоторые страны имеют более одной категории резервов, часто находящихся в разной степени готовности; там, где это возможно, эти различия обозначаются с помощью Национального описательного названия, но всегда под заголовком "резервы", чтобы отличить их от постоянных активных сил.
   Остальные силы
   Во многих странах имеются военизированные формирования, подготовка, организация, оснащение и контроль которых позволяют предположить, что они могут использоваться для поддержки регулярных вооруженных сил или вместо них. Они перечисляются и описываются их роли после вооруженных сил каждой страны; их численность обычно не включается в общую численность Вооруженных сил в начале каждой справки. Подразделения внутренней охраны считаются военизированными. В тех случаях, когда военизированные группы не находятся на действительной службе полный рабочий день, после названия добавляется суффикс (R), указывающий на то, что они имеют статус резервистов. Когда внутренние оппозиционные силы вооружены и, как представляется, представляют значительную угрозу безопасности государства, их данные перечисляются отдельно после национальных военизированных формирований.
   Вооружение
   Количества показаны по функциям и типам и представляют собой то, что считается общим запасом, включая активные и резервные оперативные и учебные подразделения и запасы "в запасе". Итоги инвентаризации ракетных комплексов (например, SSM, SAM, ATGW и др.) относятся к пусковым установкам, а не к ракетам. Запасы оборудования, находящиеся в резерве и не отнесенные ни к активным, ни к резервным подразделениям, перечислены как "в запасе". Тем не менее, самолеты, превышающие штатные единицы, предназначенные для ремонта и модификации или немедленной замены, не показываются "в запасе". Это объясняет очевидные различия между численностью подразделений и численностью запасов воздушных судов.
   Оперативное развертывание
   В военном балансе обычно не перечисляются краткосрочные оперативные развертывания, особенно там, где ведутся военные операции. Исключение из этого правила делается в случае операций по поддержанию мира. Вклад или развертывание сил в операции обычно рассматриваются в тексте, предшествующем каждому региональному разделу.
   СУХОПУТНЫЕ СИЛЫ
   Национальное обозначение обычно используется для армейских формирований. Термин "полк" может ввести в заблуждение. В одних случаях это, по существу, бригада всех родов войск; в других - группа батальонов одной армии; и, наконец, (использование Великобритании и Франции) подразделение размером с батальон. Обозначается предназначенный смысл. Там, где нет стандартной организации, промежуточные уровни командования показаны как штабы (HQ), за которыми следует общее число подразделений, которые могут быть распределены между ними. В тех случаях, когда название подразделения завышает его реальные возможности, название приводится в кавычках, а оценка сопоставимого размера подразделения НАТО - в скобках: "bde" (coy).
   Вооружение
   В военном балансе используются те же определения, которые были согласованы на переговорах по ДОВСЕ. Это:
   Боевой танк (ОБТ): бронированная гусеничная боевая машина весом не менее 16,5 метрических тонн без груза, может быть вооружена 360-градусной траверсной пушкой калибра не менее 75 мм. Любые поступающие на вооружение новые колесные боевые машины, соответствующие этим критериям, будут считаться боевыми танками.
   Боевые бронированные машины (ББМ): самоходная машина с броневой защитой и проходимостью. ACV включают в себя следующее:
   Бронетранспортер (БТР): легкобронированная боевая машина, предназначенная и оснащенная для перевозки пехотного подразделения, вооруженного интегральным/органическим оружием калибра менее 20 мм. Варианты БТР, переоборудованные для других целей (например, оружейные платформы, командные пункты, терминалы связи), которые не позволяют перевозить пехоту, считаются "двойниками" и не рассматриваются как ограниченная договором техника (TLE), но подлежат проверке.
   Боевая машина пехоты (AIFV): бронированная боевая машина, спроектированная и оборудованная для перевозки пехотного отделения, вооруженная встроенной/органической пушкой калибра не менее 20 мм. Есть также AIFV 'двойников'.
   Бронированная машина с тяжелым вооружением (HACV): боевая бронированная машина весом более шести метрических тонн без груза, с цельным/органическим орудием прямой наводки калибра не менее 75 мм (которое не подпадает под определения БТР, БМП или ОБТ). В военном балансе БМТВ перечисляются не отдельно, а в соответствии с типом их оснащения (легкий танк, разведывательное или штурмовое орудие) и в соответствующих случаях обозначаются как БМТВ.
   Артиллерия: системы калибра 100 мм и выше, способные поражать наземные цели преимущественно непрямым огнем, а именно орудия, гаубицы, пушки/гаубицы, реактивные системы залпового огня (РСЗО) и минометы. Оружие калибра менее 14,5 мм не перечислено, а для крупных армий - ручное оружие ПТО.
   Военные Возможности Формирования
   Численность личного состава, запасы техники и организация таких формирований, как бригады и дивизии, сильно различаются от штата к штату. Там, где это возможно, нормальный состав образований приводится в скобках. Следует отметить, что там, где перечислены дивизии и бригады, учитываются только отдельные бригады, а не те, которые включены в дивизии. Таблица, показывающая численность личного состава и оснащение дивизий, была прекращена, поскольку в большинстве стран после окончания "Холодной войны" они были реорганизованы.
   ВМС
   Классификация основана частично на оперативной роли, частично на пригодности оружия и частично на перемещении. Классы судов идентифицируются по названию первого судна этого класса, за исключением тех случаев, когда класс распознается по другому названию (например, Krivak, Kotlin и т. д.). Если класс основан на внешнем дизайне, то в скобках добавляется исходное имя класса.
   Каждому классу судов присваивается условное обозначение, основанное на системе НАТО. Все обозначения включены в список сокращений на перфорированной карточке в конце книги. Термин "ship" относится к судам водоизмещением свыше 1000 тонн при полной загрузке и общей длиной 60 метров; суда меньшего водоизмещения, но общей длиной 16 метров и более, называются "craft". Суда общей длиной менее 16 м в комплект не входят.
   Термин "ввод в эксплуатацию" имеет различные значения в ряде военно-морских сил. В военном балансе этот термин используется для обозначения того, что судно завершило оснащение, начальные ходовые испытания и имеет экипаж ВМС; оперативная подготовка может не быть завершена, но во всех других отношениях судно доступно для обслуживания. "Вывод из эксплуатации" означает, что судно снято с боевого дежурства и большая часть его военно-морского экипажа переведена. Складирование и демонтаж оружия, возможно, еще не начались. Там, где это известно, корабли в длительном ремонте показаны как таковые.
   Классификации и определения
   Чтобы облегчить сравнение между флотами, военно-морские записи были разделены на следующие категории, которые не обязательно согласуются с национальной категоризацией:
   Подводные лодки: те, которые имеют баллистические ракеты подводного базирования (SLBM), перечислены отдельно в разделе "стратегические ядерные силы".
   Основные надводные боевые корабли: к ним относятся все надводные корабли с водоизмещением 1000 тонн и системой вооружения, отличной от системы самозащиты. Они включают авианосцы (с полетной палубой, превышающей две трети длины судна); крейсера (свыше 8000 тонн) и эсминцы (менее 8000 тонн), которые обычно выполняют роль противовоздушной обороны и могут также иметь противолодочную способность; и фрегаты (менее 8000 тонн), которые обычно выполняют противолодочную роль.
   Патрульные и прибрежные: это корабли и суда, основная роль которых связана с защитой морских подходов и береговой линии государства. В их число входят: корветы (600-1000 тонн, несущие системы вооружения, не предназначенные для самозащиты); ракетные суда (с постоянно установленными рампами ракетных пусковых установок и оборудованием управления); и торпедные суда (с противокорабельными торпедами). Корабли и суда, которые не подпадают под эти определения, классифицируются как "патрульные".
   Минной войны: эта категория охватывает надводные суда, сконфигурированные главным образом для постановки мин или противоминного противодействия (которые могут быть минными охотниками, минными тральщиками или судами двойного назначения). Еще одна классификация делит как прибрежных, так и патрульных участников боевых действий и противоминные суда на: морские (свыше 600 тонн); базовые (300-600 тонн); и рейдовые (менее 300 тонн).
   Амфибии: корабли, специально закупленные и используемые для высадки войск и их снаряжения на неподготовленные плацдармы или непосредственно для поддержки десантных операций. Суда с амфибийными возможностями, но которые, как известно, не предназначены для выполнения амфибийных функций, не включаются. Амфибии перечислены в конце каждой записи.
   Поддержки и прочие: эта категория по существу невоенных судов дает некоторые указания на оперативную устойчивость и охват соответствующих военно-морских сил.
   Оружейные системы: оружие перечисляется в том порядке, в котором оно выполняет основную оперативную роль корабля. После слова "плюс" добавляются значительные вооружения, относящиеся к второстепенной роли корабля. Оружие самообороны в списке не значится. Чтобы заслужить включение, система ЗРК должна иметь дальность действия противоракет 10 км или более, а орудия должны иметь диаметр ствола 70 мм или более.
   Авиация: определение боевых самолетов ДОВСЕ не охватывает морскую авиацию. Все вооруженные самолеты, включая противолодочные и некоторые морские разведывательные самолеты, включены в состав Военно-морских запасов в качестве боевых самолетов.
   Организации: военно-морские группировки, такие как флоты и эскадры, часто являются временными и изменчивыми; организация показана только там, где она имеет смысл.
   ВОЗДУШНЫЕ СИЛЫ
   Следующие замечания относятся к авиационным частям, входящим в состав сухопутных войск, Военно-морских сил и (где это применимо) морской пехоты, а также к отдельным воздушным силам. Термин "боевой самолет" включает самолеты, обычно оснащенные для доставки боеприпасов в воздушном или воздушно-наземном бою. "Боевые" итоги включают самолеты в оперативно-конверсионных подразделениях (OCU), основная роль которых заключается в обучении вооружению, и учебные самолеты того же типа, что и в фронтовых эскадрильях, которые, как предполагается, будут доступны для операций в короткие сроки. (Учебные самолеты, признанные боевыми, отмечены звездочкой:*.) В тех случаях, когда вооруженные морские самолеты удерживаются военно-воздушными силами, они не включаются в общую сумму боевых самолетов, тогда как они находятся в отдельных списках морской авиации. Оперативные группировки ВВС показаны там, где известны. Численность самолетов эскадрилий различна; предприняты попытки отделить общие запасы от заявленной численности персонала.
   Количество перечисленных категорий воздушных судов сведено к минимуму. "Истребитель" означает самолет, обладающий возможностями (вооружение, авионика, летно-технические характеристики) для ведения воздушного боя. Двухролевые самолеты показаны как FGA, истребители и так далее, в зависимости от роли, в которой они развернуты. Разные страны часто используют один и тот же базовый самолет в различных ролях; ключ к определению этих ролей лежит главным образом в подготовке летного состава. Для бомбардировщиков "дальний" означает не заправленный радиус действия свыше 5000 км, "средний" 1000-5000 км и "Ближний" менее 1000 км; легкие бомбардировщики - это бомбардировщики с полезной нагрузкой менее 10 000 кг (не более полезной нагрузки многих FGA).
   ДОВСЕ перечисляет три типа вертолетов: ударные (оснащенные противотанковым, воздушно-наземным или воздушно-воздушным управляемым оружием с помощью интегрированной системы управления огнем и наведения); боевые (которые могут быть вооружены или не вооружены средствами самообороны или подавления, но не имеют системы управления и наведения); и невооруженные транспортные вертолеты. Военный баланс использует термин "attack" в смысле ДОВСЕ, а термин "assault" - для описания вооруженных вертолетов, используемых для доставки пехоты или других войск на поле боя. За исключением стран, подписавших ДОВСЕ, в военном балансе по-прежнему используется термин "вооруженные вертолеты" для обозначения вертолетов, оснащенных для доставки боеприпасов, включая противолодочные.
   ЭКОНОМИЧЕСКИЕ И ДЕМОГРАФИЧЕСКИЕ ДАННЫЕ
   Экономические данные по обороне приводятся в первом разделе по отдельным странам, а во втором разделе - по таблицам и аналитическим данным. Цель состоит в том, чтобы дать, где это возможно, краткую оценку оборонных усилий и военного потенциала страны, выраженную с точки зрения расходов на оборону, экономических показателей и демографии. Более подробное объяснение методологии МИСИ приводится в военном балансе за 1994-1995 годы на страницах 278-85.
   Оборонные расходы
   Там, где это возможно, данные по отдельным странам включают как прошлые (расходы), так и запланированные (бюджетные) показатели, выраженные в текущих ценах как в национальных валютах, так и в долларах США по среднерыночным или, в соответствующих случаях, официальным обменным курсам. В случае конвертируемых валют использование среднегодовых обменных курсов может в исключительных случаях привести к ложному представлению о реальном увеличении или уменьшении бюджета в случае переоценки или девальвации валюты. В этих случаях оборонные бюджеты пересчитываются по среднемесячному обменному курсу, действующему на момент публикации бюджета. Однако окончательные расходы на оборону всегда пересчитываются по годовым ставкам. В случае неконвертируемых валют обменный курс доллара по паритету покупательной способности (ППС) использовался в нескольких четко обозначенных странах, где использование валютных курсов считается вводящим в заблуждение. Обычно приводятся имеющиеся данные за два последних года (обычно за 1993 и 1994 годы) и последние данные по оборонному бюджету за текущий финансовый год (по состоянию на 30 июня 1995 года). В некоторых случаях могут возникать существенные расхождения в официальном оборонном бюджете и фактических военных расходах из-за фальсификаций со стороны соответствующего правительства. В этих случаях МИСИ предоставляет свои собственные оценки реальных военных расходов, основанные на определениях военных расходов НАТО, и они четко обозначены буквой "е".
   Для государств-членов НАТО предусмотрены как национальные, так и натовские счета расходов на оборону. НАТО определяет расходы на оборону как все расходы на национальные вооруженные силы, включая пенсии, расходы принимающего правительства на другие силы НАТО, дислоцированные в стране, выделяемые НАТО общие финансовые расходы, покрывающие три отдельных военных счета, счета гражданского персонала и счета инфраструктуры, иностранную военную помощь и расходы на военизированные формирования, где они играют военную роль. Данные НАТО о военных расходах государств-членов часто превышают официальные оборонные бюджеты и расходы соответствующих стран. В разделе "отдельные страны" данные об иностранной военной помощи (FMA) относятся к данным, предоставленным США, если не указано иное. Внешняя военная помощь США включает: гранты и займы на приобретение оборудования (иностранное военное финансирование - FMF); международные фонды военного образования и подготовки (IMET); добровольные миротворческие операции; Органы по чрезвычайным ситуациям (EDA) выделяют средства на оказание оборонных услуг в ответ на военные чрезвычайные ситуации или на оказание помощи в целях международного контроля над наркотиками, оказания помощи в случае стихийных бедствий и сдерживания беженцев; а Фонд излишков оборонных изделий - на продажу или передачу излишков оборудования. Терминология американской военной помощи изменится в 1995 году, когда FMF будет называться военной помощью (MA), а IMET станет прямым обучением (DT). Приводятся отдельные сведения о поддержке США в борьбе с наркотиками (наркоконтролем). Финансовые данные о военной помощи, предоставляемой другими странами, кроме США, определяются там, где они имеются. Гранты FMA не были включены в оборонные расходы стран-получателей.
   Экономические показатели
   Каждая страна включает следующие показатели экономической эффективности за последние два года: номинальный валовой внутренний продукт (ВВП) в текущих рыночных ценах, выраженный как в национальной валюте, так и в долларах США по среднегодовому обменному курсу или в исключительных случаях по средневзвешенному обменному курсу в тех случаях, когда в течение года произошла валютная переоценка или девальвация; реальный рост ВВП; годовая инфляция, измеряемая индексом потребительских цен; и один из двух показателей задолженности. В случае стран Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) используется показатель валового государственного долга как доли ВВП; а для всех других стран, включая страны с бывшей коммунистической экономикой переходного периода, он представляет собой валовой внешний долг государственного и частного секторов, выраженный в долларах США. Приводятся среднегодовые рыночные обменные курсы национальной валюты с долларом США или, при необходимости, официальные обменные курсы. В нескольких случаях, когда искажения валютных курсов приводят к вводящим в заблуждение цифрам, были рассчитаны показатели ППС. В противном случае для первичных экономических показателей использовалась система национальных счетов ООН. Показатель ВВП на душу населения был получен на основе данных ППС, опубликованных Всемирным банком. Поэтому в этих оценках не используются официальные или рыночные обменные курсы, и они часто отличаются (в некоторых случаях существенно) от расчетов, производимых на основе этих обменных курсов. В целом экономические данные, приводимые в военном балансе, взяты из публикаций Международного валютного фонда (МВФ) или других многосторонних организаций, и читатели должны отметить, что эти данные подвержены ежегодным изменениям, которые также отражены в приведенных цифрах. Для той небольшой группы стран, по которым отсутствуют данные МВФ или других многосторонних организаций и по которым отсутствуют достоверные официальные данные, МИСИ рассчитывает свои наилучшие оценки на основе имеющихся открытых источников.
   Демография
   Агрегированные данные о населении основаны на самых последних официальных данных переписи. В отсутствие последних официальных данных переписи источником демографических данных являются прогнозы мирового населения, опубликованные Всемирным банком. Дезагрегированные демографические данные по трем возрастным группам (13-17, 18-22 и 23-32 года) обоих полов приводятся в качестве показателя численности потенциально пригодных к военной службе. Информация об этнических и религиозных меньшинствах предоставляется в разделе "справка страны" для тех случаев, когда существует связанная с этим проблема безопасности или, по мнению ИСС, она потенциально может существовать.
   Источники
   Международная финансовая статистика (МВФ)
   Ежегодник государственной финансовой статистики (МВФ)
   Перспективы мировой экономики (МВФ)
   Экономические обзоры по экономике бывшего СССР (МВФ)
   Экономические перспективы ОЭСР (OECD)
   Мировые Таблицы (Всемирный Банк)
   Таблицы Мирового Долга (Всемирный Банк)
   Доклад О Мировом Развитии (Всемирный Банк)
   Прогнозы Мирового Населения (Всемирный Банк)
   Пермская мировая таблица (отметка 5.5) (Национальное бюро экономических исследований)
   Доклад о развитии человеческого потенциала (ООН)
   Экономический обзор Европы (ООН)
   Экономическая Панорама Латинской Америки (ООН)
   Экономический и социальный прогресс в Латинской Америке (Межамериканский банк развития)
   Ключевые Показатели (Азиатский Банк Развития)
   Перспективы Развития Азии (Азиатский Банк Развития)
   Доклад О Развитии Африки (Африканский Банк Развития)
   Ле Соединенных Штатов Африки, де Vocean, индийскую и Карибские (Ла-Налоговое управление-де-ла-сотрудничество, Франция)
   Мировые военные расходы и поставки вооружений (ACDA США)
   Регистр военных расходов (центр ООН по вопросам разоружения)
   Ежегодник СИПРИ (SIPRI Yearbook)
   Российский экономический монитор (PLANECON)
   ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ
   Военный баланс-это количественная оценка кадрового потенциала и запасов техники Вооруженных сил мира. Это никоим образом не оценка их возможностей. Он не пытается оценить качество подразделений или техники, а также влияние географии, доктрины, военной технологии, развертывания, подготовки, материально-технической поддержки, морального духа, лидерства, тактической или стратегической инициативы, местности, погоды, политической воли или поддержки со стороны партнеров по альянсу.
   Институт не имеет возможности непосредственно оценивать и сравнивать показатели работы оборудования. Те, кто желает сделать это, могут использовать предоставленные данные для построения своих собственных сравнений сил. Однако, как явствует из эссе, опубликованных во многих предыдущих изданиях "военного баланса", подобные сравнения изобилуют трудностями, и их обоснованность и полезность должны вызывать подозрения.
   Военный баланс дает фактическую численность ядерных и обычных сил и вооружений на основе наиболее точных имеющихся данных или, в противном случае, на основе наилучшей оценки, которая может быть сделана с разумной степенью уверенности, - это не та цифра, которая была бы принята для целей проверки в соглашениях о контроле над вооружениями, хотя и предпринимаются попытки представить эту информацию.
   Данные, ежегодно приводимые в военном балансе, отражают суждения, основанные на информации, имеющейся у директора и сотрудников института на момент составления книги. Информация может отличаться от предыдущих изданий по целому ряду причин, как правило, в результате существенных изменений в национальных силах, но в некоторых случаях в результате переоценки МИСИ доказательств, подтверждающих прошлые записи. С течением времени неизбежно становится очевидным, что некоторые сведения, представленные в более ранних версиях, были ошибочными или недостаточно подкрепленными надежными доказательствами. Таким образом, не всегда возможно построить достоверные сопоставления временных рядов на основе информации, представленной в последующих изданиях, хотя в тексте, вводящем каждый региональный раздел, делается попытка провести различие между новыми приобретениями и пересмотренными оценками.
   ЗАКЛЮЧЕНИЕ
   Институт не имеет никаких обязательств перед каким-либо правительством, группой правительств или какой-либо политической или иной организацией. Его оценки являются его собственными, основанными на материале, доступном ему из самых различных источников. К сотрудничеству со стороны всех правительств обращались и во многих случаях получали его. Не все страны в равной степени сотрудничают друг с другом, и некоторые цифры были обязательно оценены. Принимаются все меры к тому, чтобы эти оценки были как можно более профессиональными и свободными от предвзятости. Институт имеет значительный долг перед рядом своих собственных членов и консультантов, которые помогли в составлении и проверке материалов. Директор и сотрудники Института несут полную ответственность за факты и суждения, содержащиеся в настоящем исследовании. Они приветствуют замечания и предложения по представленным данным, поскольку стремятся сделать их как можно более точными.
   Читатели могут использовать информацию из военного баланса по мере необходимости, не испрашивая разрешения института, при условии, что МИСИ и военный баланс цитируются в качестве источника в любой опубликованной работе. Тем не менее, заявки на воспроизведение основных частей военного баланса должны быть адресованы заместителю главы журналов Oxford University Press, Walton Street, Oxford OX2 6DP, UK, до публикации.
   Октябрь 1995 года


COUNTRIES AND PRINCIPAL PACTS


The UNITED STATES

   Defence and Security Policy
   Over the last 12 months the armed forces have faced a serious funding problem. This has become particularly apparent in differences within the Clinton Administration and between the Administration and Congress regarding the United Nations. Although some UN operations -those concerning Iraq and the Gulf states - have continued unimpeded, the controversy over policy towards the former Yugoslavia and payment of UN dues has grown extensively.
   UN Funding
   The US has long sought to have its share of UN costs - 25% of all UN costs, and 31.7% of peacekeeping costs - reduced. On 16 February 1995, the House of Representatives passed the National Security Revitalization Act which includes a measure requiring the Administration to deduct from its annual UN peacekeeping assessment all costs incurred in direct or indirect support of UN missions. These could amount to as much as the whole US share of UN peacekeeping costs. The bill also prohibits placing US troops under foreign command and bars the use of Department of Defense (DoD) funds for non-defence programmes. In another move, the Senate Foreign Relations Committee approved legislation calling for up to 50% of US contributions to be withheld. Similar legislation is passing through the House of Representatives. Current reports state that the US is roughly $1 billion in arrears to the UN. This arrears, together with those of other countries behind in their payment, in turn means that the UN is often unable to reimburse nations for their contribution to peacekeeping.
   Iran and Iraq
   The US policy of 'dual containment' has been successful in maintaining UN-imposed sanctions on Iraq despite pressure from certain member-countries for these to be relaxed. Operations Southern Watch and Provide Comfort/Poised Hammer, enforcing air-exclusion zones over southern Iraq and Kurdish northern Iraq respectively, are still in place. The attempt to isolate Iran has been less successful. The US decision taken at the end of April 1995 to impose a total trade embargo on Iran has not been followed by other Western countries, despite US pleas that they should do so. US accusations of Iran's unwarranted behaviour are not always supported by hard evidence.
   Gulf Security
   The US Administration continues to bolster the security capability of the Gulf Cooperation Council (GCC) states. In October 1994, when Iraq moved two Republican Guard divisions south towards the Kuwaiti border, the US promptly moved ground and extra air forces to the region. Improvements to US force readiness, equipment prepositioning and transportation assets ensured that this was completed in three day s; a similar deployment in 1990 would have taken three weeks. The US now maintains an equipment stockpile for an armoured brigade in Kuwait, an agreement has been reached to locate a second in Qatar, and the site for a third is under discussion with several other Gulf states. The US Navy maintains a strong presence in the Persian Gulf, which can be quickly reinforced by other naval forces in the region. In July, the US 5th Fleet was established to take charge of naval operations in the Gulf, the Arabian Sea and the Indian Ocean. A number of joint exercises have been held by US and GCC forces.
   Operations in the Former Yugoslavia
   While the US provides a battalion group (UNPREDEP) for the UN in the former Yugoslav Republic of Macedonia (FYROM), an air movements unit in Croatia (UNCRO), and a large number of the aircraft involved in Operation Deny Flight (enforcing the UN ban on flights over Bosnia-Herzegovina, providing protective air cover for the UN Protection Force (UNPROFOR), and conducting air strikes at the UN's request against those threatening the safe areas) and Operation Provide Promise (airlifting aid to Sarajevo), there are no US ground forces in Bosnia. This has led to differences of opinion - not only between the US and its European allies, but more significantly between the US Congress and the Administration - over the use of air-power and the UN arms embargo imposed on all the former Yugoslavia. In November 1994, the US withdrew its contribution to the naval operation enforcing the arms embargo on Bosnia when the newly elected Republican majority in Congress ordered funds for the operation to be cut off as the Bosnian Serbs would not accept the international peace plan. However, US naval ships continue to take part in the economic blockade of Serbia and Montenegro, and to enforce the arms embargo on other former Yugoslav republics. Since then, the Republican majority in Congress has attempted to persuade the Administration to deliver arms to the Bosnian government and to take a much stronger line with the Bosnian Serbs, including greatly increasing the use of air-power. On 8 June 1995, the House of Representatives added a clause to Bill HR1651, which is designed to cut foreign aid by $ 1 bn, requiring the US to ignore the UN arms embargo on Bosnia. On 26 July, the Senate passed by 62 votes to 29 a bill proposed by Senator Bob Dole requiring the President to end the arms embargo either when requested to do so by the Bosnian government, or if the UN withdrew from Bosnia. This would only be implemented 12 weeks after a Bosnian government request for a UN withdrawal or when a withdrawal had been completed. The House of Representatives passed a similar bill by 298 votes to 128. President Clinton vetoed both bills on 11 August 1995. It is still unclear under what circumstances US ground forces might be employed in Bosnia (for example, to assist in the redeployment of UN troops and/or the withdrawal of UNPROFOR) and Congress is opposed to any further commitment of ground forces.
   Military Operations Other Than War
   A number of other operations have been undertaken by the US. In September 1994, after the military rulers in Haiti had agreed to resign by 15 October, US forces began their deployment to Haiti at the head of a multinational force authorised by UN Security Council Resolution 940. The deployed strength of the US force reached some 16,000 at its peak before it handed over responsibility to the UN Mission in Haiti (UNMIH) on 31 March 1995. The first commander of UNMIH is a US general officer and some 2,400 US troops remained in Haiti as part of UNMIH. A US Marine Corps force deployed offshore from Mogadishu to cover the final stages of the UN withdrawal from Somalia. Part of the force landed on 28 February to cover the beachhead area and left without serious engagement on 2 March. In addition to their normal armament, it was revealed that the Marines would be carrying non-lethal weapons such as sticky foam guns, doughnut guns (firing rubber discs) and shells which release a shower of stinging pellets (bean-bags).
   Nuclear Developments
   At their September 1994 summit in Washington, US President Bill Clinton and Russian President Boris Yeltsin declared that they would work to ensure an indefinite extension of the Nuclear Non Proliferation Treaty (NPT), conclude a Comprehensive Test Ban Treaty (CTBT), and achieve global prohibition on the production of fissile material for nuclear weapons. They confirmed their intention to seek early ratification of the Strategic Arms Reduction Talks (START II) Treaty and, once ratified, the US and Russia would deactivate all delivery means reduced under the Treaty by removing nuclear warheads or otherwise rendering them non-operational. They also pledged to proceed with planning for START III negotiations. At the Budapest summit in December 1994, the START I Treaty came into force following Ukraine's accession to the NPT as a non-nuclear state (Belarus acceded in February 1993 and Kazakhstan in December 1993).
   At their summit meeting in Moscow on 10 May 1995, Clinton and Yeltsin:
   * pledged to cooperate in meeting threats of nuclear proliferation and to improve methods of securing nuclear weapons and fuel against theft.
   * agreed to ban the use in weapons, pending completion of a treaty agreed by all five nucleararmed nations on nuclear safety, of nuclear material taken from dismantled warheads, civil programmes or newly produced material.
   * promised regularly to exchange information on aggregate stockpiles of nuclear warheads and fissile material and to arrange reciprocal monitoring of fissile material removed from dismantled warheads.
   They also reached basic agreement on a Statement of Principles to resolve their differences over theatre missile defence (TMD), on the rapid ratification of START II in 1995, and to preserve the NPT. When shown intelligence concerning Iran's nuclear-weapons ambitions, Yeltsin agreed not to provide Iran with a centrifuge system to enrich nuclear material, but did not agree to halt the sale of two light-water nuclear reactors to Iran. This matter was referred to US Vice-President Al Gore and Russian Prime Minister Viktor Chernomyrdin, whose Committee on Economic and Technological Cooperation has been meeting at six-monthly intervals and which has successfully resolved a number of bilateral disagreements over non-proliferation policy.
   In November 1994, the US finished buying and transporting some 600kg of weapons-grade uranium from Kazakhstan, a process begun in August 1993. The Kazakhstan government received compensation of between $10 and $20 million, partly in cash and partly in assistance. In March 1995, to help achieve the indefinite extension of the NPT, President Clinton announced that the US would withdraw 200 tons of plutonium and highly enriched uranium (HEU) from the weapons stockpile. He invited Russia to take similar action.
   Following France's decision to renew nuclear testing in June, it was revealed that the Pentagon was also proposing to resume nuclear tests, but only of weapons with under a 500 ton yield. Resuming nuclear testing was opposed by both the US Department of Energy (which manufactures nuclear warheads) and the Arms Control and Disarmament Agency. The White House has since made clear that testing will not be resumed, and that it supports a CTBT with no loopholes for small-scale tests.
   Strategic Forces
   The Nuclear Posture Review (NPR), approved by President Clinton in September 1994, reviews US nuclear doctrine, force structure, command and control, operations, supporting infrastructure, safety, security and arms control. Five basic themes emerged from the Review:
   * nuclear weapons play a smaller role in US security than at any other time in the nuclear age;
   * the US requires a much smaller nuclear arsenal than it currently has;
   * the US must provide a hedge against the uncertainty of the future;
   * the US does not have a national deterrent posture, but rather an international posture which should be maintained;
   * the US will continue to set the highest standards of stewardship.
   The recommended force posture, confirmed in the annual Report to the President and the Congress, while not altering the number of warheads the US plans to retain under START II, did identify ways of reducing the delivery means necessary to carry them. The planned force will now comprise:
   * 14 Trident SSBN (four fewer than previously planned), each carrying 24 D-5 SLBM each with five warheads.
   * 66 B-52 bombers (28 less than previously planned) armed with AGM-86B ALCM and AGM-129 advanced cruise missiles (B-52H bombers count as 20 warheads under START II).
   * 20 B-2 bombers armed with gravity bombs and short-range attack missiles (counted as 16 warheads each).
   * 450/500 Minuteman III ICBM each carrying a single warhead.
   This force level is considered sufficient to:
   * deter a hostile Russian government;
   * maintain a reserve force capable of deterring other nuclear powers;
   * allow for weapons on systems not available due to maintenance.
   The NPR also recommended preserving options for uploading and reconstituting nuclear forces, should this be thought necessary. The Bulletin of Atomic Scientists has suggested that this could include as many as 1,000 W78 warheads (to upload Minuteman III ICBM from one to three warheads), 1,000 W76 warheads (to upload Trident D-5 SLBM from five to eight warheads) and 1,500 warheads for bombers (including B-1 which is being given a conventional role).
   As far as non-strategic nuclear forces are concerned, the NPR recommended:
   * eliminating the option to deploy nuclear weapons on carrier-based aircraft;
   * eliminating the option to arm surface ships with Tomahawk SLBM, but to retain the option to do so on attack submarines;
   * retaining the commitment to NATO of dual-capable aircraft and the deployment of nuclear gravity bombs in Europe. The US has continued to take nuclear weapons out of service. No Minuteman II ICBM are operational, but because not all silos have yet been destroyed, a number of these remain START countable. A total of 41 ICBM launch silos at Whiteman and Ellsworth Air Force Bases had been destroyed by December 1994. The number of deployed Minuteman III has increased by four to 533. Two more Ohio-class SSBN armed with Trident D-5 SLBM have been commissioned-one in July 1994 and one in July 1995 - bringing the total number operational to 16. Three older SSBN armed with Trident C-4 SLBM have been decommissioned giving a total of seven decommissioned SSBN remaining START-countable. A further seven B-2 bombers have been completed and four brought into squadron service. The B-1 force, which is to have a purely conventional role, is still START-countable as the rerolling of bombers is not permitted by START I; they will be removed from accountability once START II comes into force. 195 B-52 bombers have now been eliminated and only 148 B-52G bombers remain at the elimination site at Davis-Monthan AFB, Arizona.
   Ballistic Missile Defence
   US priorities for developing Ballistic Missile Defence (BMD) are, first, to provide protection for deployed US forces and their regional allies (Theater Missile Defense (TMD)) and, second, to maintain the potential, through research and development, for a national missile defence capability to counter future threats to the US. Currently 15 countries (excluding East European and former Soviet states) hold surface-to-surface missiles. A number of these countries are actively hoping to acquire or develop missiles with longer ranges and improved accuracy. TMD is likely to be introduced in three phases. The first phase consists of low-cost, short-term improvements to existing systems. These include:
   * Talon Shield/Joint Tactical Ground System (JTAGS). The early-warning element of TMD using data from intelligence satellites with upgraded processing hardware will improve the timeliness and accuracy of warning which is passed by an Attack and Launch Early Reporting to Theatre (ALERT) squadron (activated by the Air Force in October 1994) via the Talon Shield system to a deployed tactical mobile satellite ground station (JTAGS) in theatre.
   * US Marine Corps HAWK Air Defence System. Improvements to the HAWK radar (TPS-59), the command, control and communications elements, and the missile's fuse and warhead, give the system a credible TMD capability. About one-third (one battery) of the Marine Corps HAWK inventory has this capability now and all will be modified by the end of fiscal year (FY) 1996.
   * Patriot. Improvements (PAC-2) have been introduced to Patriot providing the system with an enhanced-guidance missile and allowing missiles to be launched up to 12km away from the radar. These are a temporary measure until PAC-3 becomes available in FY1998. The second phase will introduce three core TMD systems.
   * Patriot improvements (PAC-3). The Extended Range Interceptor (ERINT) has been chosen as the PAC-3 missile. By June 1994 three successful ERINT tests had been conducted. It is forecast that PAC-3 will allow engagement of 'stealth' targets, produce a more lethal 'hit-tokill' intercept and will be a generally more reliable system.
   * Navy Area Defence. Naval TMD will be based on the Aegis weapons system with which 38 cruisers and destroyers are already equipped. TMD will be provided by an improved Standard missile (II Block IVA) with an upgraded aiming system and an infra-red seeker. An unsuccessful test was carried out at the end of March 1995.
   * Theater High-Altitude Area Defense (THAAD). THAAD is designed to provide a far wider defence capability in terms of both altitude (60 miles) and range. THAAD is an army developed system and its total cost, which could amount to $8.5 bn, has been criticised by both the Navy and the Air Force. The system would provide over 100 launchers with 1,400 missiles. Despite the lack of agreement on what constitutes TMD as opposed to anti-ballistic missiles (ABM), the Clinton Administration notified Russia that THAAD testing would begin in early 1995. One successful test flight (without attempting to engage a target) was carried out in April 1995. THAAD could be already in service as early as the year 2000.
   The third phase, known as Advanced Concepts Programs, will consider the following systems:
   * Medium Extended Air Defense System (formerly Corps Surface-to-Air Missile).
   * Navy Theater-wide Defense System.
   * Boost Phase Interception (BPI).
   Conventional Forces
   Ground Forces
   There have been few changes to the US Army order of battle. Two independent armoured and two infantry (theater defense) brigades have been inactivated, and two mechanised divisions await inactivation later this year. A reorganisation is under way which will give the remaining ten divisions three active brigades each; the third brigade of divisions in Germany, Hawaii and South Korea will be located in the US. There will no longer be reserve 'round-out' (or third) brigades, but there will be 'round-up' (beyond the third) permanently affiliated to active divisions for training and support. There have been no major changes in the Army National Guard (ARNG), but the number of independent battalions has changed. In a number of states, independent battalions have been grouped together and given honorific brigade designations. Army Reserve (AR) units, which now only have a combat support or service support role, have been grouped into ten Reserve Support Commands and three smaller Reserve Support Groups. There is no change to the command arrangement for AR units in Europe, the Caribbean and the Pacific. In sum, the Army will be reduced by two divisional HQ and three brigades. The division based in South Korea has been redesignated a mechanised division.
   Active Army manpower has been reduced by some 27,000, ARNG strength by 19,000 and that of Standing Reservists (who receive annual training) by 18,000. There has been little equipment procurement over the last 12 months. Purchases include 38 more Fuchs Chemical Defence reconnaissance vehicles; 90 more Bradley fighting vehicles; 120 M-119 towed 105mm guns; and 160 more MLRS (now all 700 MLRS are ATACMS-capable (135km-range missile system)). No new main battle tanks have been acquired and over 2,200 older models (M-48, M-60) have been disposed of. Disposal of M-110 203mm SP has also continued.
   There has been a very large reduction in the number of heavy equipment positioned in Europe as stockpiles were disposed of and the size of the force reduced. Table 1 shows the numbers of Conventional Forces in Europe (CFE) Treaty Limited Equipment in Europe now, compared with when the Treaty was signed in November 1990.
   The Army is following the Marine Corps by establishing its own prepositioned afloat stockpiles carrying both unit equipment packs and considerable logistic stocks. Elements were already successfully employed in the rapid deployment to Kuwait in October 1994, and to the port of Mombasa to support the humanitarian operation in Rwanda. A brigade with prepositioned equipment can be operational within six days, while airlifting an entire brigade would take up to 28 days and cost over $300m more. Army strategic mobility will be greatly increased when the requirement for additional roll-on roll-off shipping is met and the C-17 Globemaster production programme is completed.
   []
   To meet its long-term needs, the US Army has begun a complete programme of redesign from the front-line back to the arms industry called 'Force XXI'. Key elements include improving the use of information technology and the handling of large quantities of automatically collected realtime information. To this end the Army Digitization Office has been established to develop a master plan. A major experiment ('Army War fighting Experiment: Desert Hammer IY) held in April 1994 validated the view that digitisation increases lethality and survivability and allows the tempo of operations to be increased. As a result, the Army plans to digitise one brigade during 1996 and a division and a corps by 2000. The Army is also heavily dependent on space assets for communications, intelligence and navigation. Two new weapons systems are considered essential to modernisation. The first is the RAH-66 Comanche armed reconnaissance helicopter designed to operate round the clock in all conditions of weather and battlefield obscurants. The second is the Advance Field Artillery System, a 155mm self-propelled howitzer employing liquid propellant, automated ammunition handling and advanced fire control, all contributing major improvements to operational capability. Directly linked to the system is the Future Armoured Resupply Vehicle for the resupply of both fuel and ammunition.
   Air Force
   While active Air Force manpower strength has been reduced by some 34,000, that of the Air Force Reserve (AFR) and Air National Guard (ANG) has been maintained. Reorganisation has eliminated one numbered Air Force HQ and 14 aircraft wings, but only one active tactical fighter squadron has been deactivated. Two transport squadrons are now equipped with C-17A strategic transport aircraft and nine more aircraft have entered squadron service, bringing the total operational to 20 (it is planned to buy a total of 120). Five Air Force and two AFR transport squadrons have been deactivated. The Air Force has deactivated four tanker squadrons, but the ANG and AFR have formed three more tanker squadrons each. The AFR has deactivated three FGA squadrons and the ANG three FGA, three reconnaissance and six air-defence fighter squadrons. About 100 F-15 and nearly 600 F-16 have been taken from the Air Force inventory and the DoD hopes to sell these to provide funds for other Air Force procurement.
   Naval Forces
   Four more improved Los Angeles-class SSGN have been commissioned in the last 12 months. Two Los Angeles-class SSN and five Sturgeon-class SSN have decommissioned. The first Seawolf-class SSN was named on 24 June 1995, and is scheduled to commission in mid-1996. There has been no change to the carrier fleet except that the USS Enterprise has completed its long refit. Two cruisers, the last Traxton -class and the last Belknap-class, have been retired. Five more Arleigh Burke-class destroyers have been commissioned and two Oliver Hazard Perry-class frigates from the Naval Reserve Fleet will decommission by the end of September 1995. After a Congressional delay in 1994, the Newport-class of Landing Ship Tank has been disposed of, with seven sold or leased to five other navies. A fourth Wasp-class Landing Ship Assault has been commissioned. Naval manpower has been reduced by nearly 40,000, of which 6,000 have come from Naval Aviation. Two naval air wings have been deactivated, as have nine carrier-borne aircraft squadrons. The last two squadrons equipped with F/A-18A have been re-equipped with F/A-18C/N and numbers of F-14, A-4 and A-6 aircraft have been reduced. There are now two Marine Corps aviation squadrons based on carriers. In February 1995, the Navy formed a new Destroyer Squadron to command naval forces in the Persian Gulf in the absence of a carrier battle group. The Maritime Prepositioning Squadron (MPS-1), normally stationed on the US east coast, has been deployed to the Mediterranean. During the year, the Naval Reserve's contribution will be greatly increased when the aircraft carrier Kennedy (currently in long refit), USS Inchon (the first mine-control ship), four mine countermeasure ships and eleven coastal minehunters are transferred to the Reserve.
   Defence Spending
   Fiscal Year 1995
   The US government's request for national defence for FY1995 was $263.7 bn. By October 1994, the beginning of the new fiscal year, Congress had approved a Budget Authority of $263.5 bn, leaving the Administration's request for an additional $300m for contingencies involving peacekeeping operations (PKO) unresolved. Supplementary funds of $299m to cover DoD costs in Rwanda and Cuba in FY1994 were also approved. Congress made little change to the total requested by the Administration, but took the opportunity to reallocate funds, as is its custom. An extra $125m was made available to the B-2 bomber programme to avoid the closure of the production line, and the pay rise to military personnel was increased from 1.6% to 2.6%.
   However, the Administration's future planning received considerable criticism from Congress. In presenting the 1995-99 Future Years' Defense Program (FYDP) of $1,295 bn, the government acknowledged that its proposed defence budgets were projected to be about $20bn below the level required by the 1993 Bottom-Up Review. In contrast, a study by the government's spending watchdog, the General Accounting Office (GAO), estimated the shortfall at some $150bn. The perceived funding inadequacies have also sparked off another debate over the extent to which the government was creating 'hollow' armed forces. The two controversies caused some quick recalculations. The DoD adjusted its estimate of the potential cost overrun to $49bn and announced the cancellation of the TSSAM missile, together with delays to several other programmes that would save some $8 bn. In December 1994, the Administration announced that a further $25 bn was to be added to the FYDP largely to improve the quality of life of military personnel and fund their pay increase. By February 1995, the DoD was able to claim that the shortfall had been eliminated entirely by a combination of new and lower-inflation estimates ($12 bn) and an increased net saving of $12 bn from lower-priority programmes.
   In February 1995, the Administration requested a further $2.6 bn in supplementary funding for FY1995, largely to reimburse the DoD for contingency costs arising from operations in Haiti and the former Yugoslavia and the deployment of reinforcements to Kuwait. The cost of the Haiti operation alone has amounted to $1bn since October 1994. Failing reimbursement, the Administration claimed that the funds would have to be taken from other areas of the DoD's Operations and Maintenance (O&M) budget- something that would adversely affect readiness. The request was partially offset by $703m in unspecified rescissions from the defence budget. With its new Republican leadership, Congress reacted by approving a larger supplementary authorisation of $3.1 bn, but at the same time offset the supplementary funding by cutting lower-priority funding and the so-called 'non-defense programs'. This resulted in the O&M budget being reimbursed $2.7 bn for PKOs and $360 m for the Kuwait deployment, while cuts include $300m from the environmental clean-up programme (under the O&M heading), $300m from the Technology Reinvestment Project and $225m from the military science and technology budget (these last two from Research and Development (R&D)). The question of PKO contingency funds is a point of contention between the government and Congress. Although Presidential Decision Directive (PDD) 25 of May 1994 established a strict set of criteria for US PKO participation, and also clarified the financing arrangements, Congress' usual stance has been that contingency operations should be absorbed by the DoD without recourse to supplementary funding and that deficit pressures forcing Congress to mandate supplementary funding should be fully offset with rescissions from other areas of defence spending. The increase in PKOs and the growing aversion within Congress to their funding have sharpened the differences between the executive, the DoD and the legislature over the issue of contingency funds.
   []

   Fiscal Year 1996
   For FY1996, the government has requested $257.8 bn for national defence - about 5% less than for 1995 in real terms. This was made conditional on Congressional approval of supplementary funding for FY1995, granted in April. Since late 1994, the Republican-led Congress raised the prospect of a defence budget request that was 'dead on arrival', following reports of an initiative to hold defence spending at around $270 bn a year in real terms for the rest of the decade, thereby adding about $50 bn to the government's plans. The Administration's priorities for 1996 are, first, to enhance operational readiness and, second, to improve quality of life for personnel through increased pay and better housing. To help balance the $2 bn extra involved in setting these targets, the DoD is seeking to cut procurement spending from $44 bn in 1995 to some $39.4 bn, said to be its lowest level in real terms since 1950, and representing the largest decline among the major functional categories of the defence budget. R&D and procurement spending are dominated by a small number of expensive programmes. BMD at $2.9 bn is close to the 1995 level, but fails to accommodate the Republican Contract with America proposal which seeks a spending increase in continental US BMD. The FYDP 1997-2001 amounts to $1,342 bn, with the government claiming to have eliminated any funding shortfall that may have existed earlier. Defense Secretary William Perry described spending priorities in terms of 'people come first', but also stated that 'recapitalisation' - modernising weapons and equipment - will start from 1997 when the procurement budget is set to rise after a decade of real decline. According to this plan, procurement will increase by almost 50% in real terms over the period 1997-2001.
   The US Army is allocated $59.3 bn (24% ) in the proposed DoD budget for 1996 ($246bn). Manpower is planned to reduce to 495,000 active personnel during the year, and thereafter to decline by a further 20,000 by the end of 1998. The priority for 1996 remains readiness, with consequent emphasis on O&M funding. As a result, there will be cuts in several equipment modernisation programmes if the Administration's request is approved by Congress. Funding for the Family of Medium Tactical Vehicles (FMTV) programme will end, and spending on RAH 66 Comanche attack helicopters will be cut to $199 m, providing for the construction of two prototypes, but no production orders. The future of the Comanche programme thus remains uncertain, although it has so far escaped the fate of outright cancellation which seemed possible in late 1994. In 1996, orders will be placed for the first 18 upgrades of AH-64 Apache attack helicopters to Longbow standard, together with orders for the Hellfire Longbow missiles. Under present plans, the last batch of 60 UH-60 Blackhawk transport helicopters will also be ordered in 1996. The UH-60 has been in continuous production for the US Army since 1978. Other expensive programmes involve upgrades for the M-1 Abrams main battle tank, the Bradley infantry fighting vehicle and the 155mm M-109 SP gun Paladin, and the purchase of nearly 20,000 SINCGARS radio sets and 551 Javelin 'fire-and-forget' anti-tank weapons
   []
   The US Navy would obtain the largest funding ($75.6 bn) and retain the largest individual share (31%) of the DoD budget. In the 1996 request, two more DDG-51 Aegis destroyers would be funded ($2.6 bn), while some $1.5bn would be put towards the third SSN-23 Seawolf attack submarine and a further $ 1.2 bn for the development of the successor New Attack Submarine. The last batch of 12 F/A-18C/D Hornet fighters would be purchased, and initial funds provided for the first of the E/F variant, which would be ordered in 1997. After prolonged uncertainty, it looks as if the US Navy will order the V-22 Osprey tilt-rotor aircraft for the Marine Corps, as purchasing orders covering long-lead items for four aircraft are included in the $810m funds for the programme (Congress has long supported the Osprey programme against DoD advice).
   Refuelling and overhaul funds for the nuclear-powered aircraft carrier USS Nimitz amount to $222m for 1996 and a further $317m for 1997. Trident D-5 SLBM procurement will be cut from 18 ($742m) to six ($518m). 164 Tomahawk SLCM have been requested at a cost of $ 162m with a further $ 141 m for Tomahawk R&D. Four re-manufactured AV-8B II+//amers will be ordered for the Marine Corps at a cost of $ 170m, and production of the upgraded Group II variant of the EC-2 AEW aircraft continues with a request for three ($214m).
   The 1996 Air Force request amounts to $72.6 bn - 30% of the DoD budget. In keeping with the overall DoD philosophy for 1996, the funding priorities mostly support the readiness and quality of life functions. The request for 8 C-17s ($2.5 bn) consumes 39% of the entire Air Force procurement budget, while the R&D budget continues to be dominated by the F-22 ($2.1 bn or 17%). The Air Force now intends to buy 442 F-22s instead of its original target of 648, and orders for the first four are expected in 1998. R&D funding of the Air Force/Navy Joint Advanced Strike Technology (JAST) programme, consolidated with the ASTOVL Harrier replacement programme in 1994, receives a total of $300m. The UK also joined this programme in April 1995.
   Procurement of 2 more E-8 JSTARS, together with further R&D, accounts for $662m; B-1 bomber upgrades call for $174m; and the purchase of 291 AMRAAM (air-to-air missiles) for $233m. Most of the question marks in the Administration's 1996 budget request concern strategic systems - BMD and the B-2 programme - and the so-called 'non-defense programs' funded by the DoD. In 1996, BMD is set to receive some $2.9 bn - down from the 1995 request for $3.3bn but about the same as the actual budget authorisation. The shift towards procurement ($454m from $271 m) continues in conjunction with the Pentagon's Ballistic Missile Defense Organisation (BMDO) plans to spend nearly $1.4 bn by the year 2000 on anti-missile defence systems.
   Despite pressure from the new Republican-led Congress to elevate the importance of BMD for the continental US, the BMDO's funding plans continue to attach less importance to US territorial defence ($371 m in 1996 rising to $400 m in 1997). Current B-2 funding covers the purchase of 20 aircraft with production scheduled to end this year. Negotiations between the DoD and the manufacturer on further purchases appear to have stalled over cost. The 1996 request includes incremental procurement funds of $280 m and further R&D funding for $624m. This year Congress added $125m for the B-2 production base, and there may be further changes to the Administration's request, as indicated by the House of Representatives adding funding for two additional B-2, though this may not survive the authorisation process.
   Defence programmes with longer-term and wider security objectives are especially vulnerable to cuts, as Congress seeks to address the perceived bias against procurement and defence specific R&D. Particular criticism within Congress has been directed at the former Soviet Union Cooperative Threat Reduction Program (Nunn-Lugar) and the Technology Reinvestment Project. The Clinton Administration has requested $6.2 bn ($6.3 bn in 1995) for the Department of Energy' s nuclear-related Environmental Management Program, while $2.1 bn is allocated for the DoD environmental clean-up (about $200m less than for 1995), $500m for the Technology Reinvestment Project, and $400m of Nunn-Lugar funds for demilitarisation in the former Soviet Union - both of the latter at the same levels as in 1995, although each has been the focus of retroactive cuts by Congress.
   US foreign military assistance (FMA) is funded under the International Security Assistance budget rather than by the DoD. The Administration's 1996 request for FMA (inclusive of economic aid promoting peace) is $6.6 bn ($6.4 bn in 1995), most of which goes to the Middle East. The two major recipients remain Israel ($3.1 bn) and Egypt ($2.1 bn), with the appropriations steady at 1995 levels. Jordan, which received $7m in 1995, will receive $30 m. The budget will also maintain aid to Turkey and Greece at the same 10:7 ratio as in previous years. To conclude, although the US was slower in reducing its defence expenditure than was typically the case among NATO member-states during the latter phases of the Cold War, the rate of decline in US defence spending since 1990 has been relatively fast, the more so if the extraordinary expenditure incurred as a result of the Gulf War in 1990-91 is discounted. The bare statistics suffice to prove the point. In 1996, defence will account for a projected 3.5% of gross domestic product (GDP), and this proportion will decline further to 2.9% in 2000. By comparison, defence accounted for 5.4% of GDP in 1990 and 6.4% of GDP in 1985.
   Table 4: Selected Budgets, 1988-98 (current year $ billion)
   Early each calendar year the US government presents its defence budget to Congress for the next fiscal year which begins on 1 October of the same calendar year. It also presents its Future Years Defense Program which covers the next fiscal year plus the following five years. Until approved by Congress, the Budget is referred to as the Budget Request. After approval it becomes the Budget Authority (BA). Since the Budget Authority does not confine the spending of funds to the fiscal year in question, Congress also approves Budget Appropriations which help determine spending levels in the fiscal year under consideration. 'Outlay' represents actual expenditures incurred in the course of the fiscal year. The government also estimates outlays each year for scrutiny by Congress. In any given year, the outlay usually differs from Budget Authority and Budget Appropriation -because budget authorisation involves yearon-year rolling expenditure particularly in the areas of procurement and construction, and because contingencies may arise which require unforeseen spending
   []
   Note: The National Defense Budget Function subsumes funding for the Department of Defense, the Department of Energy Atomic Energy Defense Activities and some smaller support agencies. It does not include funding for International Security Assistance (under International Affairs), Veterans Administration, US Coast Guard (Department of Transportation), nor the National Aeronautics and Space Administration (NASA). Funding for civil projects administered by the DoD (such as Army Corps of Engineers projects) is excluded from the National Defense Budget Function and DoD figures cited here


СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ АМЕРИКИ

   Политика в области обороны и безопасности
   За последние 12 месяцев вооруженные силы столкнулись с серьезной проблемой финансирования. Это особенно ярко проявилось в разногласиях внутри администрации Клинтона и между администрацией и Конгрессом в отношении Организации Объединенных Наций. Хотя некоторые операции ООН - те, что касаются Ирака и стран Персидского залива - продолжаются беспрепятственно, споры по поводу политики в отношении бывшей Югославии и уплаты взносов ООН значительно возросли.
   Финансирование ООН
   США уже давно стремятся сократить свою долю расходов ООН - 25% всех расходов ООН и 31,7% расходов на поддержание мира. 16 февраля 1995 года Палата представителей приняла закон об активизации деятельности в области национальной безопасности, который включает в себя меру, требующую от администрации вычитать из ее ежегодной оценки миротворческой деятельности ООН все расходы, связанные с прямой или косвенной поддержкой миссий ООН. Они могут составить столько же, сколько вся доля США в расходах ООН на поддержание мира. Законопроект также запрещает перевод американских войск под иностранное командование и запрещает использование средств Министерства обороны (МО) на программы, не связанные с обороной. Еще одним шагом сенатский комитет по международным отношениям одобрил закон, предусматривающий удержание до 50% американских взносов. Аналогичное законодательство проходит через Палату представителей. В текущих отчетах говорится, что США задолжали ООН примерно 1 миллиард долларов. Эта задолженность, а также задолженность других стран, которые отстают в своих платежах, в свою очередь означает, что ООН часто не в состоянии возместить странам их вклад в поддержание мира.
   Иран и Ирак
   Американская политика "двойного сдерживания" была успешной в сохранении введенных ООН санкций против Ирака, несмотря на давление со стороны некоторых стран-членов, чтобы они были смягчены. Операции Southern Watch and Provide Comfort/Poised Hammer, укрепляющие воздушные запретные зоны над южным Ираком и курдским северным Ираком соответственно, все еще продолжаются. Попытка изолировать Иран оказалась менее успешной. Принятое США в конце апреля 1995 года решение о введении полного торгового эмбарго в отношении Ирана не было поддержано другими западными странами, несмотря на призывы США сделать это. Обвинения США в необоснованном поведении Ирана не всегда подкрепляются вескими доказательствами.
   Безопасность Персидском Заливе
   Администрация США продолжает укреплять потенциал безопасности государств-членов Совета сотрудничества стран Персидского залива (ССАГПЗ). В октябре 1994 года, когда Ирак перебросил две дивизии республиканской гвардии на юг к кувейтской границе, США быстро перебросили наземные и дополнительные воздушные силы в этот регион. Улучшение боеготовности Вооруженных сил США, подготовка оборудования и транспортных средств обеспечили завершение этой операции за три дня; аналогичное развертывание в 1990 году заняло бы три недели. В настоящее время США располагают в Кувейте запасом техники для бронетанковой бригады, достигнута договоренность о размещении второй в Катаре, а вопрос о месте размещения третьей обсуждается с несколькими другими государствами Персидского залива. Военно-Морской Флот США сохраняет сильное присутствие в Персидском заливе, которое может быть быстро усилено другими военно-морскими силами в регионе. В июле был создан 5-й флот США, который взял на себя руководство Военно-морскими операциями в Персидском заливе, Аравийском море и Индийском океане. Силами США и ССАГПЗ был проведен ряд совместных учений.
   Операции в бывшей Югославии
   В то время как США предоставляет батальонная группа (СПРООН) для ООН в Бывшей Югославской Республике Македония (БЮРМ), воздушного движения в Хорватии (ОООНВД), и большое количество самолетов, участвующих в операции запрет полетов (обеспечение ООН запрет на полеты над Боснией-Герцеговиной, обеспечивающих защитное прикрытие с воздуха для ООН по охране (СООНО), а также проведение воздушных ударов в ООН запрос против тех, кто угрожает безопасным районам) и дает обещание (переброски помощи в Сараево), нет сухопутных войска США в Боснии. Это привело к разногласиям - не только между США и их европейскими союзниками, но и, что более важно, между Конгрессом США и администрацией - по поводу использования авиации и эмбарго ООН на поставки оружия, введенного в отношении всей бывшей Югославии. В ноябре 1994 года США отозвали свой вклад в военно-морскую операцию по введению эмбарго на поставки оружия в Боснию, когда вновь избранное республиканское большинство в Конгрессе приказало прекратить финансирование операции, поскольку боснийские сербы не приняли международный мирный план. Однако корабли ВМС США продолжают принимать участие в экономической блокаде Сербии и Черногории, а также в обеспечении соблюдения эмбарго на поставки оружия другим бывшим югославским республикам. С тех пор республиканское большинство в Конгрессе пыталось убедить администрацию поставлять оружие боснийскому правительству и занять гораздо более жесткую позицию по отношению к боснийским сербам, в том числе значительно увеличить использование авиации. 8 июня 1995 года Палата представителей внесла в законопроект HR1651 пункт, предусматривающий сокращение внешней помощи на 1 млрд долл., требующий от США игнорировать эмбарго ООН на поставки оружия Боснии. 26 июля Сенат 62 голосами против 29 принял предложенный сенатором Бобом Доулом законопроект, требующий от президента прекратить эмбарго на поставки оружия либо по просьбе боснийского правительства, либо в случае вывода войск ООН из Боснии. Это будет осуществлено только через 12 недель после запроса боснийского правительства о выводе войск ООН или после завершения вывода войск. Палата представителей приняла аналогичный законопроект 298 голосами против 128. Президент Клинтон наложил вето на оба законопроекта 11 августа 1995 года. До сих пор неясно, при каких обстоятельствах сухопутные войска США могут быть задействованы в Боснии (например, для оказания помощи в передислокации войск ООН и/или выводе сил ООН), и Конгресс выступает против любых дальнейших обязательств сухопутных войск.
   Военные Операции, Отличные от Войн
   США предприняли ряд других операций. В сентябре 1994 года, после того как военные правители Гаити согласились уйти в отставку к 15 октября, американские войска начали свое развертывание на Гаити во главе многонациональных сил, санкционированных резолюцией 940 Совета Безопасности ООН. Перед тем как 31 марта 1995 года передать ответственность миссии ООН в Гаити (МООНГ), развернутая численность американских сил достигла своего пика примерно в 16 000 человек. Первым командующим МООНГ является американский генерал, и около 2400 американских военнослужащих остались на Гаити в составе МООНГ. Силы морской пехоты США развернуты в море от Могадишо для прикрытия заключительных этапов вывода войск ООН из Сомали. Часть сил высадилась 28 февраля, чтобы прикрыть район плацдарма, и 2 марта осталась без серьезных боевых действий. В дополнение к их обычному вооружению, было обнаружено, что морские пехотинцы будут носить нелетальное оружие, такое как липкие поролоновые пистолеты, пончики (стреляющие резиновые диски) и снаряды, которые выпускают дождь жалящих гранул (бобовые мешки).
   Ядерные разработки
   На саммите в сентябре 1994 года в Вашингтоне президент США Билл Клинтон и президент России Борис Ельцин заявили, что они будут работать над обеспечением бессрочного продления Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), заключением договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ) и достижением глобального запрета на производство расщепляющегося материала для ядерного оружия. Они подтвердили свое намерение добиваться скорейшей ратификации Договора о переговорах по сокращению стратегических наступательных вооружений (СНВ-2), и после его ратификации США и Россия деактивируют все средства доставки, сокращенные в соответствии с Договором, путем удаления ядерных боеголовок или иного вывода их из строя. Они также обязались приступить к планированию переговоров по СНВ-III. На Будапештском саммите в декабре 1994 года Договор СНВ-1 вступил в силу после присоединения Украины к ДНЯО в качестве неядерного государства (Беларусь присоединилась в феврале 1993 года, а Казахстан - в декабре 1993 года).
   На встрече на высшем уровне в Москве 10 мая 1995 года Клинтон и Ельцин:
   * обязались сотрудничать в противодействии угрозам ядерного распространения и совершенствовать методы защиты ядерного оружия и топлива от хищений.
   * договорились запретить использование в вооружениях, до завершения согласованного всеми пятью ядерными державами договора о ядерной безопасности, ядерного материала, взятого из демонтированных боеголовок, гражданских программ или вновь произведенного материала.
   * пообещали регулярно обмениваться информацией о совокупных запасах ядерных боеголовок и расщепляющегося материала и организовать взаимный мониторинг расщепляющегося материала, извлеченного из демонтированных боеголовок.
   Они также достигли принципиальной договоренности по заявлению о принципах урегулирования разногласий в отношении противоракетной обороны на театре военных действий (ПРО), о скорейшей ратификации СНВ-2 в 1995 году и о сохранении ДНЯО. Когда Ельцину показали разведданные о ядерных амбициях Ирана, он согласился не предоставлять Ирану центрифужную систему для обогащения ядерного материала, но и не согласился прекратить продажу Ирану двух легководных ядерных реакторов. Этот вопрос был передан вице-президенту США Элу Гору и премьер-министру России Виктору Черномырдину, заседания Комитета которого по экономическому и технологическому сотрудничеству проходят каждые шесть месяцев и который успешно разрешил ряд двусторонних разногласий по вопросам политики нераспространения.
   В ноябре 1994 года США завершили закупку и транспортировку около 600 кг оружейного урана из Казахстана - процесс, начатый в августе 1993 года. Правительство Казахстана получило компенсацию в размере от 10 до 20 миллионов долларов, частично наличными, частично в виде помощи. В марте 1995 года, чтобы помочь добиться бессрочного продления ДНЯО, президент Клинтон объявил, что США выведут 200 тонн плутония и высокообогащенного урана (ВОУ) из оружейных запасов. Он предложил России предпринять аналогичные действия.
   После решения Франции возобновить ядерные испытания в июне стало известно, что Пентагон также предлагает возобновить ядерные испытания, но только оружия с мощностью менее 500 тонн. Возобновлению ядерных испытаний воспротивились как Министерство энергетики США (которое производит ядерные боеголовки), так и Агентство по контролю над вооружениями и разоружению. Белый дом с тех пор ясно дал понять, что испытания не будут возобновлены, и что он поддерживает ДВЗЯИ без лазеек для маломасштабных испытаний.
   Войска стратегического назначения
   Обзор ядерной позиции (NPR), одобренный президентом Клинтоном в сентябре 1994 года, рассматривает ядерную доктрину США, структуру сил, командование и контроль, операции, вспомогательную инфраструктуру, безопасность и контроль над вооружениями. Из обзора вытекли пять основных тем:
   * ядерное оружие играет меньшую роль в безопасности США, чем в любое другое время в ядерном веке;
   * США требуется гораздо меньший ядерный арсенал, чем он имеет в настоящее время;
   * США должны обеспечить защиту от неопределенности будущего;
   * США имеют не национальную сдерживающую позицию, а скорее международную позицию, которую следует поддерживать;
   * США будут и впредь устанавливать самые высокие стандарты управления.
   Рекомендуемая позиция сил, подтвержденная в ежегодном докладе Президенту и Конгрессу, хотя и не изменила количество боеголовок, которые США планируют сохранить в рамках СНВ-2, все же определила пути сокращения средств доставки, необходимых для их доставки. Планируемые силы теперь будут состоять из:
   * 14 ПЛАРБ Trident (на четыре меньше, чем планировалось ранее), каждая из которых несла 24 SLBM D-5 с пятью боеголовками.
   * 66 бомбардировщиков B-52 (на 28 меньше, чем планировалось ранее), вооруженных усовершенствованными крылатыми ракетами AGM-86B ALCM и AGM-129 (бомбардировщики B-52H считаются 20 боеголовками в рамках СНВ-2).
   * 20 бомбардировщиков В-2, вооруженных гравитационными бомбами и боевыми ракетами малой дальности (по 16 боеголовок каждая).
   * 450/500 МБР Minuteman III, каждая из которых несет одну боеголовку.
   Этот уровень силы считается достаточным для того, чтобы:
   * отпугнуть враждебное российское правительство;
   * поддерживать резервные силы, способные сдерживать другие ядерные державы;
   * разрешить оружие на системах, недоступных из-за технического обслуживания.
   НПР также рекомендовал сохранить варианты загрузки и восстановления ядерных сил, если это будет сочтено необходимым. В Бюллетене ученых-атомщиков было высказано предположение, что это может включать в себя до 1000 боеголовок W78 (для загрузки МБР Minuteman III от одной до трех боеголовок), 1000 боеголовок W76 (для загрузки МБР Trident D-5 от пяти до восьми боеголовок) и 1500 боеголовок для бомбардировщиков (включая B-1, которому отводится обычная роль).
   Что касается нестратегических ядерных сил, то ДНР рекомендовала:
   * исключение возможности размещения ядерного оружия на палубных самолетах;;
   * исключить возможность вооружения надводных кораблей Tomahawk SLBM, но сохранить возможность делать это на ударных подводных лодках;
   * сохранение приверженности НАТО созданию самолетов двойного назначения и развертыванию ядерных гравитационных бомб в Европе. США продолжают выводить ядерное оружие из эксплуатации. Ни одна МБР Minuteman II не находится в рабочем состоянии, но поскольку еще не все шахты были уничтожены, некоторые из них остаются в зачете. К декабрю 1994 года было уничтожено в общей сложности 41 пусковая шахта МБР на авиабазах Уайтмен и Элсворт. Количество развернутых ракет Минитмен III увеличился на четыре - 533. Были введены в строй еще два SSBN класса Ohio, оснащенных БРПЛ Trident D-5", - одна в июле 1994 года и один в июле 1995 года, - в результате чего общее число действующих достигло 16. Три старых ПЛАРБ, вооруженных Trident C-4 SLBM, были выведены из эксплуатации, в результате чего в общей сложности семь списанных SSBN остались в зачете СНВ. Еще семь бомбардировщиков В-2 были завершены, и четыре из них поступили на вооружение эскадрильи. Силы В-1, которые должны играть чисто условную роль, по-прежнему засчитываются по СНВ, поскольку повторный запуск бомбардировщиков не разрешен СНВ I; они будут отстранены от ответственности, как только СНВ-2 вступит в силу. В настоящее время уничтожено 195 бомбардировщиков B-52, и только 148 бомбардировщиков B-52G остаются на месте ликвидации в Davis-Monthan AFB, Аризона.
   Противоракетная оборона
   Приоритеты США в области развития противоракетной обороны (ПРО) заключаются, во-первых, в обеспечении защиты развернутых сил США и их региональных союзников (противоракетная оборона на театре военных действий (ПРО)) и, во-вторых, в поддержании потенциала, посредством исследований и разработок, национальной противоракетной обороны для противодействия будущим угрозам США. В настоящее время 15 стран (исключая восточноевропейские и бывшие советские государства) располагают ракетами класса "земля-земля". Ряд этих стран активно надеются приобрести или разработать ракеты с большей дальностью и повышенной точностью. ТПРО, вероятно, будет внедряться в три этапа. Первый этап состоит из недорогих, краткосрочных улучшений существующих систем. К ним относятся:
   * Talon Shield/ совместная тактическая наземная система (JTAGS). Элемент раннего предупреждения ТПРО, использующий данные с разведывательных спутников с модернизированной аппаратурой обработки, повысит своевременность и точность предупреждения, которое передается атакой и запуском раннего сообщения в эскадрилью ТВД (активированной ВВС в октябре 1994 года) через систему Talon Shield на развернутую тактическую мобильную спутниковую наземную станцию (JTAGS) в ТВД.
   * Система ПВО Корпуса морской пехоты США HAWK. Усовершенствованная РЛС HAWK (TPS-59), элементы управления и связи, а также взрыватель и боеголовка ракеты придают системе надежную способность к ТПРО. Примерно одна треть (одна батарея) запасов HAWK морской пехоты имеет эту возможность в настоящее время, и все они будут изменены к концу финансового года (FY) 1996.
   * Патриот. Усовершенствование (PAC-2) было введено в Patriot, обеспечив систему ракетой с улучшенным наведением и позволив запускать ракеты на расстоянии до 12 км от радара. Это временная мера до тех пор, пока PAC-3 не станет доступен в 1998 финансовом году. На втором этапе будут внедрены три основные системы TMD.
   * Улучшения Patriot (PAC-3). В качестве ракеты PAC-3 был выбран перехватчик повышенной дальности (ERINT). К июню 1994 года было проведено три успешных испытания ERINT. Прогнозируется, что PAC-3 позволит поражать цели "стелс", производить более смертоносный перехват "хит-токилл" и будет в целом более надежной системой.
   * Военно-Морская Оборона. Военно-морская ТПРО будет базироваться на системе вооружения Aegis, которой уже оснащены 38 крейсеров и эсминцев. ТПРО будет обеспечиваться усовершенствованной стандартной ракетой (II блок IVA) с модернизированной системой прицеливания и инфракрасным самонаведением. Неудачное испытание было проведено в конце марта 1995 года.
   * Высотная оборона района (THAAD). THAAD предназначена для обеспечения гораздо более широкой обороноспособности с точки зрения высоты (60 миль) и дальности. THAAD - это армейская система, и ее общая стоимость, которая может составить $8,5 млрд, была подвергнута критике как со стороны ВМС, так и со стороны ВВС. Система должна была иметь более 100 пусковых установок с 1400 ракетами. Несмотря на отсутствие согласия относительно того, что представляет собой ТПРО в отличие от противоракетной обороны (ПРО), администрация Клинтона уведомила Россию, что испытания THAAD начнутся в начале 1995 года. Один успешный испытательный полет (без попытки поражения цели) был осуществлен в апреле 1995 года. THAAD может быть введен в эксплуатацию уже в 2000 году.
   На третьем этапе, известном как программы Advanced Concepts, будут рассмотрены следующие системы:
   * Средняя расширенная система ПВО (бывшая корпусная ракета класса "земля-воздух").
   * Военно-морской общевойсковая система обороны.
   * Перехват в фазе разгона ракет (BPI).
   Обычные вооруженные силы
   Сухопутные силы
   В боевой порядок армии США было внесено мало изменений. Две отдельные бронетанковые и две пехотные бригады (оборона театра военных действий) были выведены, а две механизированные дивизии ожидают вывода в конце этого года. В настоящее время идет реорганизация, которая даст оставшимся десяти дивизиям по три действующие бригады в каждой; третья бригада дивизий в Германии, Гавайях и Южной Корее будет размещена в США. Больше не будет резервных "круглых" (или третьих) бригад, но будут "круглые" (за пределами третьей), постоянно связанные с действующими дивизиями для обучения и поддержки. В армии Национальной гвардии (АРНГ) серьезных изменений не произошло, но количество независимых батальонов изменилось. В ряде государств независимые батальоны были объединены в группы и получили почетные бригадные наименования. Армейские резервные части (АР), которые в настоящее время выполняют только функции боевой поддержки или служебной поддержки, были сгруппированы в десять резервных команд поддержки и три меньшие резервные группы поддержки. Порядок командования подразделениями АР в Европе, Карибском бассейне и Тихоокеанском регионе не изменился. В сумме армия будет сокращена на два дивизионных штаба и три бригады. Дивизия, базирующаяся в Южной Корее, была переименована в механизированную дивизию.
   Численность действующей армии была сокращена примерно на 27 000 человек, численность АРНГ - на 19 000 человек, а численность постоянных резервистов (которые проходят ежегодную подготовку) - на 18 000 человек. За последние 12 месяцев закупки оборудования были незначительными. Закупки включают в себя еще 38 разведывательных машин химоружия Fuchs, 90 боевых машин Bradley, 120 буксируемых 105-мм пушек М-119 и 160 РСЗО (теперь все 700 РСЗО способны к атакам (ракетный комплекс дальности 135 км)). Новых основных боевых танков не было приобретено, а более 2200 старых моделей (М-48, м-60) были утилизированы. Утилизация 203-мм САУ М-110 также продолжалась.
   По мере удаления запасов и сокращения численности сил произошло очень значительное сокращение количества тяжелой техники, размещенной в Европе. В таблице 1 приведены данные о количестве техники, ограниченной договором об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ) в настоящее время, по сравнению с тем, когда договор был подписан в ноябре 1990 года.
   Армия идет вслед за корпусом морской пехоты, создавая свои собственные заранее подготовленные плавучие запасы, несущие как пакеты с оборудованием подразделений, так и значительные материально-технические запасы. Элементы уже были успешно использованы в ходе быстрого развертывания в Кувейте в октябре 1994 года и в порту Момбаса для поддержки гуманитарной операции в Руанде. Бригада с заранее подготовленным оборудованием может быть введена в эксплуатацию в течение шести дней, в то время как воздушная перевозка всей бригады займет до 28 дней и обойдется более чем в 300 миллионов долларов. Стратегическая мобильность армии значительно возрастет, когда будет удовлетворена потребность в дополнительном ролл-ролл-роллинге и будет завершена программа производства С-17 Globemaster.
   []
   Чтобы удовлетворить свои долгосрочные потребности, армия США начала полную программу перестройки от линии фронта до оружейной промышленности под названием "Force XXI". Ключевые элементы включают совершенствование использования информационных технологий и обработку больших объемов автоматически собираемой информации в реальном времени. С этой целью было создано Управление оцифровки армии для разработки генерального плана. Крупный эксперимент ('Army War fighting Experiment: Desert Hammer IY), проведенный в апреле 1994 года, подтвердил мнение о том, что оцифровка повышает летальность и живучесть и позволяет увеличить темп операций. В результате армия планирует оцифровать одну бригаду в 1996 году и дивизию и корпус к 2000 году. Армия также сильно зависит от космических средств связи, разведки и навигации. Две новые системы вооружений считаются необходимыми для модернизации. Первый - это вооруженный разведывательный вертолет RAH-66 Comanche, предназначенный для круглосуточной работы в любых погодных условиях и на поле боя. Вторая - это передовая Полевая артиллерийская система, 155-мм самоходная гаубица, использующая жидкий заряд, автоматизированное обращение с боеприпасами и усовершенствованное управление огнем, что вносит существенный вклад в повышение боеспособности. Непосредственно с этой системой связана будущая бронированная машина пополнения запасов для пополнения запасов топлива и боеприпасов.
   Воздушные силы
   В то время как численность действующих ВВС была сокращена примерно на 34 000 человек, численность резерва ВВС (AFR) и Национальной гвардии ВВС (ANG) была сохранена. Реорганизация ликвидировала один штаб ВВС и 14 авиационных крыльев, но была деактивирована только одна действующая тактическая истребительная эскадрилья. В настоящее время две транспортные эскадрильи оснащены стратегическими транспортными самолетами С-17А, а еще девять самолетов поступили на вооружение эскадрильи, доведя общую боеспособность до 20 (планируется закупить в общей сложности 120). Пять транспортных эскадрилий ВВС и две эскадрильи АФР были дезактивированы. ВВС дезактивировали четыре танкерные эскадрильи, но АНГ и АФР сформировали еще по три танковые эскадрильи каждая. AFR дезактивировала три эскадрильи FGA, а ANG - три FGA, три разведывательных и шесть истребительных эскадрилий ПВО. Около 100 F-15 и почти 600 F-16 были взяты из запасов ВВС, и Министерство обороны надеется продать их, чтобы обеспечить средства для других закупок ВВС.
   ВМС
   За последние 12 месяцев было введено в эксплуатацию еще четыре улучшенных ПЛАРК класса Los Angeles. Две ПЛА класса Los Angeles и пять SSN класса Sturgeon выведены из эксплуатации. Первая ПЛА класса Seawolf был назван 24 июня 1995 года, и его спуск запланирован на середину 1996 года. Никаких изменений в составе флота авианосцев не произошло, за исключением того, что USS Enterprise завершила свой длительный ремонт. Два крейсера, последний Traxton-класса и последний Belknap-класса, были выведены из строя. Еще пять эсминцев класса Arleigh Burke были введены в строй, а два фрегата класса Oliver Hazard Perry из состава резервного флота ВМФ будут выведены из эксплуатации к концу сентября 1995 года. После задержки Конгресса в 1994 году танконосцы класса Newport были утилизированы, а семь из них проданы или сданы в аренду пяти другим флотам. Введен в строй четвертый десантный корабль класса Wasp. Численность военно-морских сил сократилась почти на 40 000 человек, из которых 6000 человек - это морская авиация. Два флотских авиакрыла были дезактивированы, как и девять авианосных эскадрилий. Последние две эскадрильи, оснащенные F/A-18A, были перевооружены на F/A-18C/N, а количество самолетов F-14, A-4 и A-6 было сокращено. В настоящее время на авианосцах базируются две эскадрильи морской пехоты. В феврале 1995 года ВМС сформировали новую эскадру эсминцев для командования Военно-морскими силами в Персидском заливе в отсутствие авианосной боевой группы. Морская подготовительная эскадрилья (MPS-1), обычно дислоцированная на восточном побережье США, была развернута в Средиземном море. В течение года вклад Военно-Морского резерва будет значительно увеличен, когда авианосец Kennedy (в настоящее время находится в длительном ремонте), USS Inchon (первый противоминный корабль), четыре противоминных корабля и одиннадцать береговых минных охотников будут переданы в резерв.
   Расходы на оборону
   1995 Финансовый год
   Запрос правительства США на национальную оборону на 1995 финансовый год составил $263,7 млрд. К октябрю 1994 года, в начале нового финансового года, Конгресс утвердил бюджет в размере $263,5 млрд., оставив просьбу администрации о выделении дополнительных $300 млн. Были также утверждены дополнительные средства в размере $299 млн. для покрытия расходов Министерства обороны Руанды и Кубы в 1994 финансовом году. Конгресс внес незначительные изменения в общую сумму, запрошенную администрацией, но воспользовался возможностью перераспределить средства, как это принято. Дополнительные $125 миллионов были выделены программе бомбардировщиков B-2, чтобы избежать закрытия производственной линии, и повышение заработной платы военному персоналу было увеличено с 1,6% до 2,6%.
   Однако планы администрации на будущее подверглись серьезной критике со стороны Конгресса. Представляя оборонную программу на 1995-1999 годы (FYDP) в размере $1,295 млрд, правительство признало, что его предлагаемые оборонные бюджеты, по прогнозам, будут примерно на $20 млрд. ниже уровня, требуемого по итогам обзора 1993 года снизу вверх. В отличие от этого, исследование правительственного контрольного органа по расходам, Главного управления бухгалтерского учета (GAO), оценило дефицит примерно в $150 млрд. Предполагаемая недостаточность финансирования также вызвала еще одну дискуссию о том, в какой степени правительство создавало "пустые" вооруженные силы. Эти два противоречия вызвали несколько быстрых пересчетов. Министерство обороны скорректировало свою оценку потенциального перерасхода средств до $49 млрд. и объявило об отмене ракеты TSSAM, а также о задержке ряда других программ, которые позволят сэкономить около $8 млрд. В декабре 1994 года администрация объявила, что еще $25млрд. должны быть добавлены к FYDP в основном для улучшения качества жизни военнослужащих и финансирования повышения их заработной платы. К февралю 1995 года Министерство обороны смогло заявить, что дефицит был полностью ликвидирован благодаря сочетанию новых и более низких оценок инфляции ($12 млрд) и увеличению чистой экономии в размере $12 млрд от менее приоритетных программ.
   В феврале 1995 года администрация запросила дополнительные средства в размере $2,6 млрд. на 1995 финансовый год, главным образом для возмещения Минобороны непредвиденных расходов, связанных с операциями в Гаити и бывшей Югославии и развертыванием подкреплений в Кувейте. Стоимость одной только операции на Гаити с октября 1994 года составила $1 млд.. Отказавшись от возмещения расходов, администрация заявила, что средства должны быть взяты из других областей бюджета МО на операции и техническое обслуживание (O&M), что отрицательно скажется на готовности. Эта просьба была частично компенсирована 703 миллионами долларов в виде неуказанных изъятий из оборонного бюджета. С новым республиканским руководством Конгресс отреагировал одобрением более крупного дополнительного разрешения в размере $3,1 млрд, но в то же время компенсировал дополнительное финансирование сокращением менее приоритетного финансирования и так называемых "невоенных программ". Это привело к тому, что из бюджета ОКР было возмещено $2,7 млрд. на PCO и $360 млн. на развертывание в Кувейте, в то время как сокращение включает $300 млн. из программы очистки окружающей среды (по разделу ОКР), $300 млн. из проекта реинвестирования технологий и $225 млн. из бюджета военной науки и техники (последние два - из бюджета исследований и разработок). Вопрос о Резервном фонде ПКО является предметом разногласий между правительством и Конгрессом. Хотя Директива Президента О принятии решений (PDD) 25 мая 1994 года установила строгий набор критериев для участия США в PKO, а также разъяснила механизмы финансирования, обычная позиция Конгресса заключалась в том, что чрезвычайные операции должны быть поглощены Министерством обороны без обращения к дополнительному финансированию и что давление дефицита, вынуждающее Конгресс санкционировать дополнительное финансирование, должно быть полностью компенсировано отказом от других областей расходов на оборону. Рост числа ООП и растущее неприятие Конгрессом их финансирования обострили разногласия между исполнительной властью, Министерством обороны и законодательной властью по вопросу о резервном финансировании.
   []
   1996 Финансовый uод
   В 1996 финансовом году правительство запросило на национальную оборону $257,8 млрд. - примерно на 5% меньше, чем в 1995 году в реальном выражении. Это было сделано при условии одобрения Конгрессом дополнительного финансирования на 1995 финансовый год, предоставленного в апреле. С конца 1994 года возглавляемый республиканцами Конгресс поднял вопрос о возможности запроса оборонного бюджета, который был "мертв по прибытии", после сообщений об инициативе удерживать расходы на оборону на уровне около $270 млрд. в год в реальном выражении до конца десятилетия, тем самым добавив около $50 млрд. к планам правительства. Приоритетными задачами администрации на 1996 год являются, во-первых, повышение оперативной готовности и, во-вторых, повышение качества жизни персонала за счет повышения заработной платы и улучшения жилищных условий. Чтобы помочь сбалансировать дополнительные $2 млрд., задействованные в постановке этих целей, Министерство обороны стремится сократить расходы на закупки с $44 млрд. в 1995 году до $39,4 млрд., что является самым низким уровнем в реальном выражении с 1950 года и представляет собой наибольшее сокращение среди основных функциональных категорий оборонного бюджета. В расходах на НИОКР и закупки преобладает небольшое число дорогостоящих программ. BMD на уровне $ 2,9 млрд близок к уровню 1995 года, но не соответствует предложению республиканского контракта с Америкой, которое предусматривает увеличение расходов на континентальную американскую BMD. FYDP 1997-2001 составляет $1,342 млрд, при этом правительство утверждает, что устранило любую нехватку финансирования, которая могла существовать ранее. Министр обороны Уильям Перри описал приоритеты расходов в терминах "люди на первом месте", но также заявил, что "рекапитализация" - модернизация вооружений и техники - начнется с 1997 года, когда бюджет закупок будет расти после десятилетия реального спада. Согласно этому плану, объем закупок увеличится почти на 50% в реальном выражении за период 1997-2001 годов.
   В предлагаемом бюджете Министерства обороны на 1996 год на армию США выделено $59,3 млрд. (24%). Численность персонала планируется сократить до 495 000 человек в течение года, а затем сократить еще на 20 000 человек к концу 1998 года. Приоритетной задачей на 1996 год остается готовность, с последующим акцентом на финансирование НИОКР. В результате, если запрос администрации будет одобрен Конгрессом, будут сокращены некоторые программы модернизации оборудования. Финансирование программы семейства средних тактических машин (FMTV) закончится, а расходы на ударные вертолеты RAH 66 Comanche сократятся до $199 млн., предусматривающих строительство двух опытных образцов, но без производственных заказов. Таким образом, будущее программы Команчей остается неопределенным, хотя она до сих пор избежала участи полной отмены, которая казалась возможной в конце 1994 года. В 1996 году будут размещены заказы на первые 18 модернизаций ударных вертолетов AH-64 Apache до стандарта Longbow, а также заказы на ракеты Hellfire Longbow. Согласно нынешним планам, последняя партия 60 транспортных вертолетов UH-60 Blackhawk также будет заказана в 1996 году. UH-60 находится в непрерывном производстве для армии США с 1978 года. Другие дорогостоящие программы включают модернизацию основного боевого танка M-1 Abrams, боевой машины пехоты Bradley и 155-мм САУ M-109 Paladin, а также покупку почти 20 000 радиостанций SINCGARS и 551 противотанкового оружия Javelin "выстрелил и забудь".
   []
   Военно-Морской Флот США получит наибольшее финансирование ($75,6 млрд.) и сохранит самую большую долю (31%) бюджета Министерства обороны. В заявке 1996 года будут профинансированы еще два эсминца DDG-51 Aegis ($2,6 млрд.), в то время как около $1,5 млрд. будет направлено на третью ударную подводную лодку SSN-23 Seawolf и еще $1,2 млрд. на разработку новой ударной подводной лодки-преемника. Последняя партия из 12 истребителей F/A-18C/D Hornet будет закуплена, и первоначальные средства предусмотрены для первого варианта E/F, который будет заказан в 1997 году. После длительной неопределенности, похоже, что ВМС США закажут V-22 Osprey для морской пехоты, поскольку заказы на закупку длинных позиций для четырех самолетов включены в $810 млн средств для программы (Конгресс долгое время поддерживал программу Osprey против рекомендаций Министерства обороны).
   Средства на заправку и капитальный ремонт атомного авианосца USS Nimitz составили $222 млн. в 1996 году и еще $317 млн в 1997 году. Закупки SLBM Trident D-5 будут сокращены с 18 ($742m) до шести ($518m). 164 Tomahawk SLCM были запрошены по цене $162 млн с последующим $141 млн для Tomahawk R&D. четыре переоборудованных AV-8B II+ / / amers будут заказаны для Корпуса морской пехоты по цене $ 170 млн, а производство модернизированного варианта группы II самолета EC-2 AEW продолжается с запросом на три ($214 млн).
   Запрос ВВС на 1996 год составляет $72,6 млрд. - 30% от бюджета Министерства обороны. В соответствии с общей философией МО на 1996 год приоритеты финансирования в основном поддерживают готовность и качество жизнедеятельности. Запрос на 8 С-17 ($2,5 млрд) потребляет 39% всего бюджета закупок ВВС, в то время как в бюджете НИОКР по-прежнему доминируют F-22 ($2,1 млрд или 17%). Теперь ВВС намерены закупить 442 F-22 вместо первоначально запланированных 648, а заказы на первые четыре самолета ожидаются в 1998 году. Финансирование НИОКР в рамках совместной программы ВВС/ВМС по передовым ударным технологиям (JAST), объединенной с программой замены ASTOVL Harrier в 1994 году, составляет в общей сложности $300 млн. Великобритания также присоединилась к этой программе в апреле 1995 года.
   Закупка еще 2 E-8 JSTARS вместе с дальнейшими НИОКР составляет $662 млн.; модернизация бомбардировщика B-1 требует $174 млн.; и покупка 291 AMRAAM (ракеты класса "воздух-воздух") за $233 млн.. большинство знаков вопроса в бюджетном запросе администрации на 1996 год касаются стратегических систем - ПРО и программы B-2 - и так называемых "не оборонных программ", финансируемых Минобороны. В 1996 году ПРО получит около $2,9 млрд. - меньше, чем в 1995 году, но примерно столько же, сколько было получено в результате утверждения бюджета. Сдвиг в сторону закупок ($454 млн. с $271 млн.) продолжается в связи с планами Пентагона по организации противоракетной обороны (BMDO) потратить почти $1,4 млрд к 2000 году на системы противоракетной обороны.
   Несмотря на давление со стороны нового Конгресса, возглавляемого республиканцами, чтобы повысить значение ПРО для континентальных США, планы финансирования ТПРО продолжают придавать меньшее значение территориальной обороне США ($371 млн в 1996 году, увеличившись до $400 млн в 1997 году). Текущее финансирование В-2 охватывает покупку 20 самолетов, производство которых планируется завершить в этом году. Переговоры между Министерством обороны и производителем о дальнейших закупках, по-видимому, зашли в тупик из-за стоимости. Запрос 1996 года включает дополнительные средства на закупки в размере $280 млн и дальнейшее финансирование НИОКР на сумму $624 млн. В этом году Конгресс добавил $125 млн для производственной базы B-2, и могут быть дальнейшие изменения в запросе администрации, как указано Палатой представителей, добавив финансирование для двух дополнительных B-2, хотя это может не пережить процесс авторизации.
   Оборонные программы с более долгосрочными и более широкими целями в области безопасности особенно уязвимы перед сокращениями, поскольку Конгресс стремится устранить предполагаемую предвзятость в отношении закупок и оборонных конкретных НИОКР. особая критика в Конгрессе была направлена на программу совместного уменьшения угрозы бывшего Советского Союза (Нанн-Лугар) и проект реинвестирования технологий. Администрация Клинтона запросила $6,2 млрд ($6,3 млрд в 1995 году) для программы Министерства энергетики по управлению окружающей средой, связанной с ядерной энергетикой, в то время как $2,1 млрд выделяется на очистку окружающей среды Министерства обороны (примерно на $200 млн меньше, чем в 1995 году), $500 млн на проект реинвестирования технологий и $400 млн из фондов Нанна-Лугара для демилитаризации в бывшем Советском союзе - оба последних на тех же уровнях, что и в 1995 году, хотя каждый из них был в центре внимания ретроактивных сокращений Конгресса.
   Внешняя военная помощь США (FMA) финансируется из бюджета международной помощи в области безопасности, а не Министерством обороны. США (включая экономическую помощь, направленную на содействие миру) составляет $6,6 млрд. ($6,4 млрд. в 1995 году), большая часть которых направляется на Ближний Восток. Двумя основными получателями остаются Израиль ($3,1 млрд.) и Египет ($2,1 млрд.), при этом объем ассигнований остается неизменным на уровне 1995 года. Иордания, получившая $7 млн в 1995 году, получит $30 млн. Бюджет также сохранит помощь Турции и Греции в том же соотношении 10:7, как и в предыдущие годы. В заключение следует отметить, что, хотя США сокращали свои оборонные расходы медленнее, чем это обычно происходило среди государств-членов НАТО на последних этапах холодной войны, темпы сокращения оборонных расходов США с 1990 года были относительно быстрыми, тем более если не учитывать чрезвычайные расходы, понесенные в результате войны в Персидском заливе в 1990-1991 годах. Голой статистики достаточно, чтобы доказать это. В 1996 году на оборону будет приходиться прогнозируемое 3,5% валового внутреннего продукта (ВВП), и эта доля еще больше сократится до 2,9% в 2000 году. Для сравнения, на оборону приходилось 5,4% ВВП в 1990 году и 6,4% ВВП в 1985 году.
   Таблица 4: избранные бюджеты, 1988-98 годы (текущий год, млрд. долл.)
   В начале каждого календарного года правительство США представляет Конгрессу свой оборонный бюджет на следующий финансовый год, который начинается 1 октября того же календарного года. Он также представляет свою программу обороны на будущие годы, которая охватывает следующий финансовый год плюс следующие пять лет. До утверждения Конгрессом бюджет именуется бюджетным запросом. После утверждения он становится бюджетным органом (БА). Поскольку бюджетные полномочия не ограничивают расходование средств данным финансовым годом, Конгресс также утверждает бюджетные ассигнования, которые помогают определить уровень расходов в рассматриваемом финансовом году. "Расходы" представляют собой фактические расходы, произведенные в течение финансового года. Правительство также ежегодно оценивает расходы на проверку Конгрессом. В любом конкретном году расходы обычно отличаются от бюджетных полномочий и бюджетных ассигнований - потому что бюджетное разрешение включает в себя Ежегодные скользящие расходы, особенно в области закупок и строительства, и потому что могут возникнуть непредвиденные обстоятельства, которые требуют непредвиденных расходов.
   []
   Примечание: функция бюджета национальной обороны включает финансирование деятельности Министерства обороны, Министерства энергетики по атомной энергии и некоторых небольших вспомогательных агентств. Он не включает финансирование международной помощи в области безопасности (в рамках международных отношений), администрации ветеранов, береговой охраны США (Министерство транспорта), а также Национального управления по аэронавтике и исследованию космического пространства (НАСА). Финансирование гражданских проектов, находящихся в ведении Министерства обороны (таких как проекты армейского Инженерного корпуса), исключается из функции бюджета национальной обороны, и данные Министерства обороны приводятся здесь

  THE UNTIED STATES
   []

   []

   []

   []

   []

   []

   []

   []

   []

   []



THE NORTH ATLANTIC TREATY


   In almost every NATO member-state, military manpower and defence spending have been reduced in the last 12 months; by 1 January 1995, nearly all had reduced their holdings of Treaty Limited Equipment (TLE) to below their Conventional Forces in Europe (CFE) Treaty entitlement.
   Partnership for Peace
   NATO' s Partnership for Peace (PFP) programme was developed to improve cooperation between NATO states and other European states. Invitations to join were issued on 14 January 1994, and by 13 July, 22 states, including Russia, had joined. Since then, four more states - Armenia, Austria, Belarus and Malta - have joined. By the end of May 1995,1 9 had submitted Presentation Documents (setting out the scope of cooperation activities sought) and 12 Partnership Programmes had been agreed with a further eight still under negotiation. The most important PFP development has been Russia's successful involvement. Although Russia signed the PFP in June 1994 and submitted a Presentation Document in July, Foreign Minister Andrei Kozyrev, contrary to expectation, did not sign Russia's Partnership Programme in December. He objected to the NATO Council's Work Plan for Dialogue, Partnership and Cooperation agreed upon the day before as well as to plans for NATO enlargement, particularly the drafting of a timetable for enlargement.
   On 31 May 1995 at the next meeting of the North Atlantic Cooperation Council (NACC), Kozyrev accepted both Russia's Partnership Programme and a document on what is described as broader and more intense dialogue between NATO and Russia. The key recommendations were:
   * Improving information sharing on European politico-security issues (including basic security information, military doctrine and strategies, conflict prevention, resolution and crisis management, conversion of defence industry and transparency of defence budgets).
   * Increasing political consultation on matters such as weapons proliferation, nuclear safety and specific crises in Europe.
   * Cooperating in areas such as peacekeeping, ecological security, civil science and technological policy and humanitarian matters.
   On 17 July, the first meeting took place between NATO ambassadors and a high-level Russian delegation headed by its Ambassador to NATO, Vitaly Churkin. He proposed sending military and civil representatives to NATO Headquarters to facilitate direct contacts and creating a 'hot-line' for communication between NATO HQ and Moscow. NATO asked the Russian government to do more to change the image of NATO as an enemy military alliance held by the Russian people. Three PFP exercises took place in 1994 and 11 are scheduled for 1995. A great many other activities, such as conferences and workshops, visits, exchange appointments and attendance on training courses, are taking place under the PFP mantle.
   NATO Enlargement
   The North Atlantic Council (NAC) decided in December 1994 to initiate an examination to determine how NATO will enlarge, the principles to guide the process and the implications of membership. They directed the Council in Permanent Session to make an extensive study. The Council was careful to assert that it would be premature to discuss the time-frame for enlargement or which particular countries would be invited to join NATO. Nevertheless, many assumed that the study would spell out the rules for eligibility for membership. (The criteria for membership was discussed in the 4 May 1995 issue of the IISS publication Strategic Comments.) The US appears to be the keenest NATO member on enlargement. It had been thought that Germany also favoured early enlargement, but Chancellor Helmut Kohl warned against 'building new walls' across Europe and unnecessarily antagonising Russia. He saw the question of enlargement as going hand in hand with membership of the European Union (EU). The UK parliamentary Defence Committee, in its report published on 1 August, also warned against too rapid enlargement and recommended that it should be gradual and cautious. It firmly believed that there should be no membership of the Western European Union (WEU) without NATO membership, nor any differentiation between the Visegrad Four and Bulgaria and Romania.
   The European Pillar
   Western European Union
   On 1 January 1995, Austria, Finland and Sweden joined the European Union and now have observer status in the WEU. In March 1995, Greece deposited its instrument of ratification and so became a full member of the WEU. At the WEU Council of Ministers meeting on 14 November 1994, the Council postponed establishing a European Armaments Agency, discussed the Permanent Council's 'Preliminary Conclusions on the Formulation of a Common European Defence Policy', and tasked the Permanent Council to elaborate further on the operational role of the WEU.
   Eurocorps
   There have been no changes to the organisation or role of the Euro corps in the last 12 months. It held a major exercise from 7 to 17 November 1994 and eight command post and troop exercises are planned for 1995. Euro corps is expected to be declared operational on 1 October 1995.
   Southern European Multinational Forces
   France, Italy and Spain have agreed to establish two new multinational military forces. The European Force (EUROFOR) will be a 10,000-15,000-strong division with light armour, capable of rapid deployment. There will be a multinational HQ in Florence, but contingents will remain in their own countries. The European Maritime Force (EUROMARFOR) will be a non-permanent naval and air task force, probably including an aircraft carrier and an amphibious landing force. The forces are to be setup in autumn 1995. Portugal asked to join and its offer has been accepted. Both forces have been placed at the WEU's disposal for peacekeeping and humanitarian relief operations, and would also be available to NATO in the event of a main defence requirement.
   Helios Satellite Programme
   The French-built military reconnaissance satellite Helios 1A was launched on 7 July 1995 and placed in quasi-polar orbit. A resolution of one metre is claimed for its imagery, but its sensors only have a daylight and fair-weather capability. The cost of the operation has been borne by France (79%), Italy (14%) and Spain (7%). A second satellite, Helios 2, is under development for launching in 2001. Helios 2, while having a night capability, will still not see through cloud. Expense is a worrying factor for future developments and it is hoped that Germany can be persuaded to join the programme, but it will probably only do so if a significant proportion of contracts went to German companies. The rationale behind the Helios and other European programmes is to end reliance on the US for overhead imagery which is not always made available.
   Turkey and the Kurds
   The civil war in south-eastern Turkey has continued unabated. The Turkish Army made two substantial incursions into Iraq in their efforts to neutralise Kurdistan Worker's Party (PKK) guerrillas who were seeking sanctuary there. The first, on 20 March 1995, involved some 35,000 troops backed by tanks, artillery, helicopters and aircraft and penetrated some 40km into Iraq. Turkey claimed that between 2,400 and 2,800 Kurdish guerrillas were based across the border. Turkish forces withdrew by 4 May, claiming to have destroyed the PKK infrastructure and to have killed 555 PKK men for the loss of 61 soldiers. The second incursion took place on 6 July, lasted only five days and involved some 3,000 troops. 167 PKK men and 26 Turkish soldiers were killed.
   Greece and Turkey
   On 4 March 1995, after Greece had lifted its veto, the EU reached agreement with Turkey on a custom's union. In return, Greece received a promise that the EU would open negotiations on Cypriot membership within six months of the conclusion of the 1996 EU Inter-Governmental Conference. On 1 June 1995 Greece ratified the UN Convention on the Law of the Sea which allows it to extend its territorial waters from six to 12 miles. The Turkish parliament reacted by declaring that Turkey's vital interests in the Aegean made the extension of Greek territorial waters unacceptable and granted the government all powers deemed necessary to defend the country's interests. However, the Law of the Sea Convention addresses the question of conflicting claims and a number of tribunals are empowered to arbitrate.
   Anglo-French Cooperation
   The formation of the Combined Air Forces Group was announced at the Anglo-French summit meeting on 18 November 1994. The Groups's main objective is to strengthen the capabilities of the two air forces to undertake humanitarian and peace-support operations. The group will comprise a planning cell of some ten officers co-located with HQ Allied Forces North-West Europe at High Wy combe (UK). Unlike Eurocorps, the Group will have no permanently allocated air forces.
   Nuclear Developments
   The UK has decommissioned a second (of four) Polaris SLBM armed ballistic-missile submarine (SSBN). The first Vanguard-class SSBN, armed with 16 Trident D-5 SLBM, started its first operational patrol in December 1994. The second was accepted by the Navy in January 1995. It was announced in April 1995 that all free-fall WE-177 nuclear bombs would be withdrawn by 1998 and not, as originally scheduled, in 2003. The nuclear sub-strategic role will then be taken on by single-warhead Trident SLBM. The third Vanguard-class SSBN will be operational by 1998. It is understood that the US will deliver seven D-5 SLBM annually until 1999. The UK also announced in April that it had ceased production of weapons-grade fissile material.
   Shortly after his election in May 1995 as President of France, Jacques Chirac announced that France would resume nuclear testing at the Mururoa Pacific test site in September 1995. A total of eight tests were planned after which France would sign the Comprehensive Test Ban Treaty (CTBT). The reason for France's renewed testing has been given as the need to validate the new TN-75 warhead for the M-45 SLBM (and M-5 SLBM) (one test), to verify whether nuclear triggers are still exploding as predicted (two tests) and to calibrate data for simulation technology (four tests). France is also developing a new air-delivered stand-off nuclear weapon, Air-Sol Longue Portee (ASLP), also requiring a new type of warhead, to be tested presumably by simulation. The French simulation plan, Preparation a la Limitation des Essais Nucleaires (PALEN), is said to be based on the use of computers, such as the Cray T3D and Cray T3E employing a technique known as 'massively parallel architecture' x-ray accelerators and megajoule lasers. The total cost of the project could be some $3 billion. The testing announcement has produced strong negative reactions, particularly from Pacific Rim countries. Less commented on was France's subsequent announcement of a study on whether the intermediate-range ballistic missile (IRBM) site on the plain of Albion, where France has 18 S-3D silo-based missiles, should be closed. The M-5 SLBM design would have allowed it also to replace the S-3D should that have been considered necessary. The two squadrons of Mirage bombers previously considered to be strategic forces are now classified as 'pre-strategic' forces.
   Conventional Military Developments and Plans
   Belgium no longer employs conscription and has reduced its armed forces from 63,000 to 47,000 with the largest reduction of 18,000 being in the Army. Large quantities of armaments are for sale, including 155 Leopard tanks, 130 Scorpion light tanks, 60 155mm SP M109 howitzers, 24 HAWK SAM launchers and 40 F-16 FGA aircraft. 25 Mirage 5 fighters have been sold to Chile with delivery to be completed in November 1995. The Navy has acquired four more mine countermeasures ships: two US Aggressive-class (van Haverbeke), and two more Aster (tripartite)-class.
   The Canadian Army has disbanded its only parachute unit following revelations about its conduct in Somalia, but a parachuting capability will be maintained in some infantry battalions. The last squadron of CF-5 (F-5) fighters has been disbanded and the aircraft put in store. The Air Force has acquired five KC-130 in flight refuelling tankers and nine C-146 Bell medium helicopters to replace three older types. The Navy has commissioned a seventh Halifax-class frigate and two more will be commissioned this autumn.
   The Danish Army has been reduced in strength by 5,500. Fifty-six M-113A2 APCs mounting a 25mm gun have been acquired and 24 RF-35 reconnaissance aircraft have been eliminated. The Navy has commissioned two Flyvefisken-class (Stanflex 300) fast patrol craft.
   The French Army has acquired 14 more MLRS and its first Leclerc tank regiment will be operational by the end of 1995; 42 tanks out of 134 ordered have been delivered so far. Leclerc tanks are also being manufactured for the UAE. The Navy has retired two frigates, one Tourville-class and one Commandant Riviere-class, and has commissioned the first of three Flamant-class coastal patrol craft. The Air Force has disbanded two fighter squadrons and eliminated some 80 combat aircraft. An air-launched cruise missile, Apache, is being developed. There will be three versions of it, one with a 400 km range, one for airfield runway attack and one for hard target attack.
   All of the German armed services have reduced their manpower; the Army by 14,000, the Air Force by 7,600 and the Navy by 1,600. The Navy has commissioned one Brandenburg-class guided-missile frigate. The Army has now disposed of all of its former East German Army equipments, except for 45 Mi-24 attack helicopters. From 1996-2000, the German Army will implement a reorganisation aimed at reducing manpower (by 24,400) and improving readiness. The resulting organisation will be complex - all the more so since some decisions over manning, status and command structure have not yet been taken. At the higher-corps level there is little change and three Corps remain: I Corps is a truly joint German-Netherlands formation commanding both German and Dutch units in peacetime; II Corps, while German in peacetime, becomes a US-German Corps in war (as does the US V Corps); IV Corps remains a national corps. At the divisional level where Divisional HQs are also Military District HQs, one division, the 14th, will lose its district responsibilities which will be taken on by 6th Division HQ in Kiel which will then no longer have an operational role. 14th Division will come under NATO's LANDJUT command in war. There are no other changes to divisional affiliations (to ARRC, Eurocorps or the V US Corps). The Air-mobile Forces Command (KLK) established to command crisis-reaction forces (KRK) carries the alternative title of 4th Division. In future there will be five categories of brigade. KRK-roled brigades, which have three manoeuvre battalions, will be fully manned in peacetime and by volunteers (conscript volunteers will be required to serve between 12 and 23 months). There will be six such brigades: two tank, one airborne, one light infantry (located in former East Germany), one air-mechanised (still forming, to include an attack helicopter unit) and the Franco-German brigade. In future, new recruit intakes for these brigades will be trained in other units to enhance readiness. The second tier of four brigades will also have three battalions each and be fully manned in peacetime. They and all other brigades have a main defence force (HVK) role. To avoid creating first- and second-class formations, it is likely that some battalions in these four brigades (one tank, one armoured infantry, one airborne and one mountain) will be KRK-roled with a similar number of battalions in KRK brigades HVK-roled. The third category comprises four mainly active brigades of three battalions; these brigades will also hold and maintain the equipment for four mobilisation brigades which would form the fifth category if mobilised. The fourth category of brigade (eight tank and armoured infantry) will remain on their current organisation of two tank and two armoured infantry battalions of which one of each type is manned in peacetime while the other would be mobilised and manned by reserves. In all there will be 22 peacetime brigades compared with the current 24. Finally, a Special Forces regiment is being formed by concentrating the Long-Range Reconnaissance Companies and other elements of the airborne brigades together under the HQ of 25 Airborne Brigade which will be disbanded.
   The Greek Army has eliminated over 500 tanks (300 M-47,220 M-48) and acquired 80 more Leopard tanks. It also acquired 120 more SP TOW. The Air Force has ordered 60 Alpha-jet FGA aircraft from Germany.
   Italian Army manpower has been reduced by 15% to some 30,000 men. While 70 M-60 tanks have been eliminated, a further 54 Leopard tanks have been acquired. There have also been small increases in the numbers of artillery, including 4 more MLRS. Air Force manpower has been reduced by 5,500.24 Tornado F-3 fighters are being leased from the UK, of which 12 will have been delivered by December 1995. The Navy has commissioned one more Pelosi-class and retired one Toti-class submarine. One De Cristofaro-class frigate has been retired and the last of the class will also be retired in late 1995. The three Lupo-class frigates, built originally for Iraq but never delivered, have been taken over by the Italian Navy.
   The Netherlands is ending conscription in January 1997. The US AH-64 Apache attack helicopter has been chosen for the Netherlands air-mobile brigade; 30 have been ordered for delivery in 1997 and 1998, and until then 12 will be lent by the US. The Joint Belgian and Netherlands Naval Command will become operational on 1 January 1996. Fresh information has allowed the organisation of the Portuguese Army to be better understood. Only two formations at brigade level remain: a composite brigade with tanks, APC mounted infantry and artillery and an airborne brigade. The remainder of the Army are deployed in low-strength regiments directly under Military District command.
   The Spanish Army has been reorganised. Divisions, with the exception of the mechanised division (which now includes an armoured brigade), have been disbanded and replaced by one mountain and three cadre light-infantry brigades. The General Reserve Force has also been broken up and a Rapid Reaction Force (FAR) created with the airborne, air-portable and newly formed Spanish Legion brigades. Army aviation assets have also been formed into a brigade. Some 340 M-47 tanks have been eliminated and 108 Leopard 2 tanks are being leased from the German Army with delivery starting soon. A Memorandum of Understanding has been signed for Spain jointly to produce 200 Leopard tanks with Germany. 100 BTR-70 wheeled APCs have been acquired for the Spanish unit with UNPROFOR in Bosnia-Herzegovina, as have 18 more Mistral SAM launchers (though not for use in Bosnia). The Air Force has bought a total of 18 Mirage F- 1 fighters from France and Qatar. The Navy has commissioned one US Perry-class (Santa Maria) frigate and two US Newport-class (Herndn Cortes) tank landing ships (LST).
   Turkey has increased the length of conscription service again to up to 18 months. This has allowed the Army to increase its manpower by some 7,000. While 640 tanks (mainly M-47 and M-48) have been eliminated, Army acquisitions include 75 155mm M-114 towed artillery and 25 107mm MRL. Over 200 combat aircraft have been disposed of, including all F-104 (89), and over 100 F-5, including 20 RF-5 A reconnaissance aircraft. The Air Force has added eight F-16 fighters and formed an additional air-defence squadron. The first two, of an order for seven, KC-135R in flight refuelling tankers have been delivered. The Navy has commissioned one Preveze-class (German Type 209/1400) submarine and one Barbados-class (German MEKO 200) frigate.
   The UK has announced that its Joint Force Headquarters will assume command of overseas operations from 1 April 1996 after its staff has assembled and validated its capabilities. The Army has established a new Headquarters, Land Command, which assumed command of all army formations and units, including those in Germany and elsewhere overseas. District boundaries have been adjusted and three District HQs renamed 'regenerative divisions'. Some 300 FV-432 APCs have been eliminated, as have 50 M109 Al 155mm SP guns which have been replaced by 50 more AS-90 155mm SP guns. 30 more Starstreak SAM firing units have also been acquired. The ceasefire in Northern Ireland has allowed two roulement battalions to be withdrawn from the province.
   Although overall aircraft numbers remain much the same, the Air Force has 23 more combat aircraft (ten Tornado and 13 Harrier) in squadron service. The Navy has retired the last two Upholder-class submarines and paid off one Broadsword-class and the last Leander-class frigate. A tenth Norfolk-class (Type 23) frigate has been commissioned. In March, orders were placed for 22 utility EH-101 and eight Chinook transport helicopters for the Air Force. In July, the decision on the Army' s new attack helicopter was finally taken and 67 AH-64 Apache helicopters have been ordered from the UK company, Westland. The UK has completed its feasibility studies into arming nuclear-attack submarines with conventionally armed Tomahawk cruise missiles and has formally applied to the US government to purchase an unstated quantity to enter into service in 1998.
   Aircraft Collaborative Projects
   Eurofighter 2000
   Germany, Italy, Spain and the UK signed a 'Memorandum of Understanding' (MOU) in July 1995 setting out the revised development programme for the Eurofighter. The first two aircraft flew in 1994 while the third development aircraft, the first to be powered by the new Eurojet EJ200 engine designed specifically for Eurofighter, flew for the first time on 4 June 1995. The flight testing programme is going well and the Eurofighter is on course to enter into service in 2000. There is some concern over the apparent development budget over-spend.
   Future Large Aircraft
   The UK decision to order only 25 C-130J transport aircraft, five less than planned, released funds which allowed the UK to rejoin the Future Large Aircraft (FLA) project. Differences over the type of engine and cabin size have been resolved and the full feasibility study completed on schedule. The aircraft will be powered by four turbo-jet engines and have a four-metre cabin width. The first test flight is due to take place in December 2000 with aircraft coming into service in 2002.
   Defence Procurement
   The end of the Cold War has brought great pressure for NATO governments to cut defence expenditures. Procurement, inclusive of research and development (R&D) and in-service support, accounts for 30-40% of NATO defence spending, and has been the target for large cuts throughout the Alliance. Governments have generally achieved their immediate aims either by delaying and cancelling programmes, or by reducing the unit quantities ordered (which normally has the effect of increasing unit costs). These changes have induced a wave of mergers and acquisitions in national defence industries, with firms seeking to consolidate their defence business by further concentration and specialisation. Governments have encouraged the consolidation of national defence industries, but so far continue to protect them because of their strategic and wider economic significance. But pressure to cut defence expenditures is certain to remain, so procurement reform is increasingly essential. Although over-capacity is as much a feature of the US as of the European defence industry, the urgency for reform is felt most keenly in Europe, partly because cuts in demand threaten industrial efficiency, and because of the ongoing process of European integration.
   The principal policy forum for European procurement issues is the Western European Armaments Group (WEAG), formed as part of the WEU in 1992 to promote cooperation in European defence procurement. The European Commission (EC) has no responsibility in matters concerning defence procurement under Article 223 of the Treaty of Rome. But since the WEU has a double function vis-a-vis both NATO and the EU, the EC also seeks to influence the policy debate within the WEAG, and can also claim to represent the new EU members which currently belong neither to NATO nor to the WEU.
   Confronted by the need for reform in European defence procurement, three policy options have emerged in the policy debate and these are subject to increasingly vigorous bargaining within the WEAG in the run-up to the EU's Inter-Governmental Conference in 1996.
   The first option, usually most identified with France and Germany, is to establish acentralised European Armaments Agency that would be ultimately responsible for the coordination and control of all European defence procurement and would exercise a preferential European purchasing policy. Advocates argue that the wealth and continuing integration of Western Europe means it now possesses the economic resources to reduce its dependence on the US. Furthermore, a 'buy-European' policy is justified in so far as it mirrors the 'buy-American' prejudice of the US. Concentration of R&D resources and larger-scale production made possible by European preference would improve the efficiency and international competitiveness of European industry vis-a-vis the US, and help to improve the balance of payments. Frustrated by the lack of a European consensus, France and Germany announced in mid-1993 that they intended to establish a joint armaments agency, which might serve as the forerunner of a larger European organisation, and which is planned to be in place by the end of 1995. In late 1994, the two countries formally invited their European partners to join them
   []
  Note: Except in the UK case, defence procurement budgets exclude expenditure on equipment in-service support and supplies of other logistic materiel which form part of the O&M budget. If included in the procurement, these expenditures would add an estimated 10-20% to the total, thus adding significantly to the overall market value. Source: National governments.
   The second option, promoted by the EC, is more radical than the first. Like the latter, it involves the creation of a centralised European procurement agency and an internal defence market. An essential difference is that competition would determine the structure of European industry. It follows that, according to this view, there is no role for the traditional protectionist policies of national governments to support indigenous industries and their insistence on the principle of juste retour as a condition for joining European collaborative procurement programmes.
   The third policy option, promoted by the UK, seeks to balance the strategic and economic benefits of European collaboration - perceived as strengthening the European pillar of NATO with the need to sustain a strong and competitive transatlantic defence market incorporating both the US and Canada in the wider interests of the Alliance which relies heavily on the US for the more expensive military technologies. Advocates stress the need for rationalisation of European NATO defence procurement by further efficiency improvements in the management of collaborative programmes on a project-by-project basis, but oppose all-inclusive centralisation and protectionism. In line with this policy, both the UK and Italy indicated in early 1995 that they intended to join the new Franco-German agency, suggesting that it assume management responsibility for the large Eurofighter and Horizon frigate programmes. Critics of the Franco-German and EC proposals also point to the recurring failure of many European collaborative programmes to meet performance, schedule and cost targets - citing government indecision and poor project management as two primary factors - and claiming that more centralisation and anti-competitive policies would not improve industrial performance. Furthermore, they argue that state control of defence industries (particularly in France and Italy) often mitigates against efficient transnational consolidation, and that there is a stronger case for a transatlantic defence industrial structure incorporating efficiency-enhancing transnational mergers and acquisitions - giving European defence industries continuing access to US equity capital and technology transfer. Finally, the critics point to the likely costs of the two anti-competitive European policy options. If there is not to be a net loss in defence industrial capacity arising from exclusion of the US, spending on defence procurement (particularly R&D) will have to rise to perhaps double its present levels, for which there is currently little political will. Any decline in defence industrial capacity will inevitably lead to a reduced defence capability. At the same time, this would also drive another damaging wedge between the European NATO partners and the US.
  

ОРГАНИЗАЦИЯ СЕВЕРОАТЛАНТИЧЕСКОГО ДОГОВОРА


   Почти в каждом государстве-члене НАТО за последние 12 месяцев были сокращены расходы на военную силу и оборону; к 1 января 1995 года почти все страны сократили свои запасы оборудования, ограниченного договором (TLE), до уровня, ниже предусмотренного договором об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ).
   Партнерство ради мира
   Программа НАТО "Партнерство во имя мира" (ПРМ) была разработана для улучшения сотрудничества между государствами НАТО и другими европейскими государствами. Приглашения присоединиться были направлены 14 января 1994 года, а к 13 июля к ним присоединились 22 государства, включая Россию. С тех пор к ней присоединились еще четыре государства - Армения, Австрия, Беларусь и Мальта. К концу мая 1995 года было представлено 9 презентационных документов (с изложением объема требуемой деятельности в области сотрудничества), и было согласовано 12 программ партнерства, а еще восемь все еще находились на стадии переговоров. Наиболее важным событием в развитии ПРМ стало успешное участие России. Хотя Россия подписала ПРМ в июне 1994 года и представила презентационный документ в июле, министр иностранных дел Андрей Козырев, вопреки ожиданиям, не подписал российскую программу партнерства в декабре. Он возражал против плана работы Совета НАТО по диалогу, партнерству и сотрудничеству, согласованного накануне, а также против планов расширения НАТО, в частности против разработки графика расширения.
   31 мая 1995 года на очередном заседании Совета Североатлантического сотрудничества (NASS) Козырев принял как программу партнерства России, так и документ о том, что называется более широким и интенсивным диалогом между НАТО и Россией. Основными рекомендациями были::
   * Улучшение обмена информацией по вопросам европейской политики безопасности (включая базовую информацию по вопросам безопасности, военную доктрину и стратегии, предотвращение конфликтов, урегулирование и управление кризисами, конверсию оборонной промышленности и прозрачность оборонных бюджетов).
   * Расширение политических консультаций по таким вопросам, как распространение оружия, ядерная безопасность и конкретные кризисы в Европе.
   * Сотрудничество в таких областях, как поддержание мира, экологическая безопасность, гражданская наука и техническая политика, а также гуманитарные вопросы.
   17 июля состоялась первая встреча послов стран НАТО с российской делегацией высокого уровня во главе с ее послом в НАТО Виталием Чуркиным. Он предложил направить военных и гражданских представителей в штаб-квартиру НАТО для облегчения прямых контактов и создания "горячей линии" для связи между штаб-квартирой НАТО и Москвой. НАТО обратилось к российскому правительству с просьбой сделать больше для изменения образа НАТО как вражеского военного альянса, удерживаемого российским народом. В 1994 году было проведено три учения ПРМ, а на 1995 год запланировано 11 учений. Под эгидой ПРМ проводится множество других мероприятий, таких как Конференции и семинары, визиты, встречи по обмену мнениями и посещение учебных курсов.
   Расширение НАТО
   В декабре 1994 года Североатлантический совет (НАК) принял решение начать изучение вопроса о расширении НАТО, принципах, которыми будет руководствоваться этот процесс, и последствиях членства в НАТО. Они поручили совету на его постоянной сессии провести обширное исследование. Совет был осторожен, утверждая, что было бы преждевременно обсуждать сроки расширения или какие конкретные страны будут приглашены присоединиться к НАТО. Тем не менее, многие предполагали, что в исследовании будут изложены правила, определяющие право на членство. (Вопрос о критериях членства обсуждался в выпуске от 4 мая 1995 года издания "стратегические комментарии МСБ".) США, по-видимому, являются самым активным членом НАТО в вопросе расширения. Считалось, что Германия также выступает за скорейшее расширение, но канцлер Гельмут Коль предостерег от "строительства новых стен" по всей Европе и ненужного противостояния России. Он считает, что вопрос о расширении членского состава идет рука об руку с членством в Европейском союзе (ЕС). Парламентский Комитет Обороны Великобритании в своем докладе, опубликованном 1 августа, также предостерег от слишком быстрого расширения и рекомендовал ему быть постепенным и осторожным. Она твердо убеждена в том, что членство в западноевропейском Союзе (ЗЕС) не должно происходить без членства в НАТО, равно как и никакой дифференциации между Вышеградской четверкой и Болгарией и Румынией.
   Европейский Столп
   Западноевропейский Союз
   1 января 1995 года Австрия, Финляндия и Швеция присоединились к Европейскому Союзу и в настоящее время имеют статус наблюдателей в ЗЕС. В марте 1995 года Греция сдала на хранение свою ратификационную грамоту и таким образом стала полноправным членом ЗЕС. На заседании Совета Министров ЗЕС 14 ноября 1994 года совет отложил создание Европейского агентства по вооружениям, обсудил "предварительные выводы Постоянного совета по выработке общей европейской оборонной политики" и поручил постоянному совету дополнительно проработать оперативную роль ВЭУ.
   Еврокорпус
   За последние 12 месяцев организация и роль Еврокорпуса не претерпели никаких изменений. Он провел крупные учения с 7 по 17 ноября 1994 года, а на 1995 год запланированы восемь командно-штабных и войсковых учений. Ожидается, что Еврокорпус будет введен в строй 1 октября 1995 года.
   Многонациональные Силы Южной Европы
   Франция, Италия и Испания договорились о создании двух новых многонациональных вооруженных сил. Европейские силы (ЕВРОФОР) будут представлять собой дивизию численностью от 10 000 до 15 000 человек с легкой бронетехникой, способную к быстрому развертыванию. Во Флоренции будет находиться многонациональный штаб, но контингенты останутся в своих странах. Европейские морские силы (ЕВРОМАРФОР) будут представлять собой непостоянное военно-морское и военно-воздушное оперативное соединение, вероятно, включающее авианосец и десантные войска-амфибии. Эти силы должны быть сформированы осенью 1995 года. Португалия попросила присоединиться, и ее предложение было принято. Обе эти силы были предоставлены в распоряжение ВСУ для проведения операций по поддержанию мира и оказанию гуманитарной помощи, а также будут доступны НАТО в случае возникновения основных оборонных потребностей.
   Спутниковая Программа Гелиос
   Французских военных разведывательного спутника Гелиос 1А был спущен на воду 7 июля 1995 года и помещен в квази-полярной орбите. Разрешение в один метр заявлено для его изображений, но его датчики работают только в дневной свет и хорошую погоду. Расходы на операцию взяли на себя Франция (79%), Италия (14%) и Испания (7%). В настоящее время разрабатывается второй спутник "Гелиос-2" для запуска в 2001 году. Гелиос-2, имея возможность ночного видения, все равно не будет видеть сквозь облако. Расходы являются тревожным фактором для будущего развития событий, и есть надежда, что Германию удастся убедить присоединиться к программе, но это, вероятно, произойдет только в том случае, если значительная часть контрактов будет передана немецким компаниям. Обоснование для программ Helios и других европейских программ состоит в том, чтобы положить конец зависимости от США в отношении воздушных изображений, которые не всегда доступны.
   Турция и курды
   Гражданская война в Юго-Восточной Турции продолжается безостановочно. Турецкая армия предприняла два значительных вторжения в Ирак в попытке нейтрализовать партизан Рабочей партии Курдистана (РПК), которые искали там убежища. Первая, состоявшаяся 20 марта 1995 года, включала в себя около 35 000 военнослужащих при поддержке танков, артиллерии, вертолетов и самолетов и проникла на территорию Ирака примерно на 40 км. Турция утверждала, что по ту сторону границы базировалось от 2400 до 2800 курдских партизан. Турецкие войска отступили к 4 мая, заявив, что они разрушили инфраструктуру РПК и убили 555 членов РПК, потеряв 61 солдата. Второе вторжение состоялось 6 июля, продолжалось всего пять дней и включало в себя около 3000 военнослужащих. Погибли 167 членов РПК и 26 турецких солдат.
   Греция и Турция
   4 марта 1995 года, после того как Греция отменила свое вето, ЕС достиг соглашения с Турцией о Таможенном союзе. Взамен Греция получила обещание, что ЕС откроет переговоры о членстве Кипра в ЕС в течение шести месяцев после завершения межправительственной конференции ЕС 1996 года. 1 июня 1995 года Греция ратифицировала Конвенцию ООН по морскому праву, которая позволяет ей расширить свои территориальные воды с шести до 12 миль. Турецкий парламент отреагировал заявлением о том, что жизненно важные интересы Турции в Эгейском море делают расширение греческих территориальных вод неприемлемым и предоставляют правительству все полномочия, необходимые для защиты интересов страны. Однако в Конвенции по морскому праву рассматривается вопрос о коллизионных претензиях, и ряд судов наделен правом арбитражного разбирательства.
   Англо-Французское Сотрудничество
   О создании Объединенной авиагруппы было объявлено на англо-французском саммите 18 ноября 1994 года. Основная цель группировок - укрепление потенциала двух военно-воздушных сил для проведения гуманитарных операций и операций по поддержанию мира. Группа будет состоять из группы планирования, состоящей примерно из десяти офицеров, совместно расположенных со штаб-квартирой союзных сил Северо-Западной Европы в хай-Уай-Комбе (Великобритания). В отличие от Еврокорпуса, группы будут иметь постоянно выделенные воздушные силы.
   Ядерные разработки
   В Великобритании была списана вторая (из четырех) подводная лодка с баллистическими ракетами Polaris. Первая ПЛАРБ класса Vanguard, вооруженная 16 БРПЛ Trident D-5, начал свое первое оперативное патрулирование в декабре 1994 года. Вторая была принята Военно-Морским Флотом в январе 1995 года. В апреле 1995 года было объявлено, что все ядерные бомбы WE-177 свободного падения будут сняты к 1998 году, а не, как первоначально планировалось, в 2003 году. Тогда суб-стратегическую роль возьмут моноблочные БРПЛ Trident. Третья ПЛАРБ класса Vanguard будет введен в эксплуатацию к 1998 году. Предполагается, что США будут поставлять семь БРПЛ D-5 ежегодно до 1999 года. В апреле Соединенное Королевство также объявило о прекращении производства оружейного расщепляющегося материала.
   Вскоре после своего избрания в мае 1995 года президентом Франции Жак Ширак объявил, что Франция возобновит ядерные испытания на Тихоокеанском полигоне Муруроа в сентябре 1995 года. Всего планировалось провести восемь испытаний, после которых Франция подпишет договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ). Причиной возобновления испытаний во Франции была названа необходимость проверки новой боеголовки ТН-75 для БРПЛ М-45 (и М-5) (одно испытание), проверки того, взрываются ли ядерные триггеры в соответствии с прогнозами (два испытания) и калибровки данных для технологии моделирования (четыре испытания). Франция также разрабатывает новое автономное ядерное оружие воздушного базирования Air-Sol Longue Portee (ASLP), также требующее нового типа боеголовки, которая должна быть испытана предположительно путем моделирования. Французский план моделирования, Preparation a la Limitation des Essais Nucleaires (PALEN), как говорят, основан на использовании компьютеров, таких как Cray T3D и Cray T3E, использующих технику, известную как "массивно-параллельная архитектура" рентгеновских ускорителей и мегаджоульных лазеров. Общая стоимость проекта может составить около $3 млрд. Объявление об испытаниях вызвало сильную негативную реакцию, особенно со стороны стран Тихоокеанского региона. Менее комментируемым было последующее объявление Франции о проведении исследования по вопросу о том, следует ли закрывать полигон баллистических ракет средней дальности (ИРБМ) на равнине Альбиона, где Франция располагает 18 ракетами силосного базирования S-3D. Принятие БРПЛ М-5 позволила бы также заменить S-3D, если бы это было сочтено необходимым. Две эскадрильи бомбардировщиков Mirage, ранее считавшиеся стратегическими силами, теперь классифицируются как "предстратегические" силы.
   Обычные военные разработки и планы
   Бельгия больше не прибегает к призыву на военную службу и сократила свои вооруженные силы с 63 000 до 47 000 человек, причем наибольшее сокращение - 18 000 человек-приходится на армию. На продажу выставлено большое количество вооружения, в том числе 155 танков Leopard, 130 легких танков Scorpion, 60 155-мм гаубиц M109, 24 пусковых установки ЗРК HAWK и 40 самолетов F-16 FGA. 25 истребителей Mirage 5 были проданы Чили с поставкой, которая должна быть завершена в ноябре 1995 года. Военно-морской флот приобрел еще четыре противоминных корабля: два американских класса Aggressive (van Haverbeke) и еще два Aster (tritical)-класса.
   Канадская армия распустила свое единственное парашютное подразделение после разоблачений о его поведении в Сомали, но парашютный потенциал будет сохранен в некоторых пехотных батальонах. Последняя эскадрилья истребителей CF-5 (F-5) была расформирована, а самолеты поставлены на хранение. ВВС приобрели пять заправочных танкеров KC-130 и девять средних вертолетов C-146 Bell для замены трех старых типов. Военно-Морской Флот ввел в строй седьмой фрегат класса Halifax и еще два будут введены в строй этой осенью.
   Численность датской армии сократилась на 5500 человек. Было приобретено пятьдесят шесть БТР М-113А2 с 25-мм пушкой и уничтожено 24 самолета-разведчика RF-35. Военно-Морской Флот ввел в строй два быстроходных патрульных корабля класса Flyvefisken (Stanflex 300).
   Французская армия приобрела еще 14 РСЗО, и ее первый танковый полк Леклерка будет введен в строй к концу 1995 года; к настоящему времени поставлено 42 танка из 134 заказанных. Танки Leclerc также производятся для ОАЭ. Флот отправил в отставку два фрегата, один класса Tourville и один класса Commandant Riviere, а также ввел в строй первый из трех береговых патрульных кораблей класса Flamant. ВВС расформировали две истребительные эскадрильи и ликвидировали около 80 боевых самолетов. Разрабатывается крылатая ракета воздушного базирования Apache. Будет три варианта, один с дальностью полета 400 км, один для атаки взлетно-посадочной полосы аэродрома и один для атаки жесткой цели.
   Все германские вооруженные силы сократили свою численность: армия - на 14 000 человек, Военно-воздушные силы-на 7 600 человек, Военно-Морской Флот - на 1600 человек. Военно-Морской Флот ввел в строй один управляемый ракетный фрегат класса Brandenburg. В настоящее время армия избавилась от всего своего бывшего оборудования для армии Восточной Германии, за исключением 45 ударных вертолетов Ми-24. В период 1996-2000 годов в германской армии будет проведена реорганизация, направленная на сокращение живой силы (на 24 400 человек) и повышение боеготовности. В результате организация будет сложной - тем более что некоторые решения по комплектованию, статусу и структуре командования еще не приняты. На более высоком уровне корпуса мало что меняется, и остаются три корпуса: I корпус - это действительно совместное немецко-нидерландское формирование, командующее как немецкими, так и голландскими частями в мирное время; II корпус, немецкий в мирное время, становится американо-германским корпусом в войне (как и V корпус США); IV корпус остается Национальным корпусом. На дивизионном уровне, где дивизионные штабы также являются штабами военных округов, одна дивизия, 14-я, потеряет свои районные функции, которые будут приняты на себя штабом 6-й дивизии в Киле, который больше не будет иметь оперативной роли. 14-я дивизия во время войны перейдет под командование Сухопутных войск НАТО. Никаких других изменений в составе дивизий (ARRC, Eurocorps или V Us Corps) нет. Командование воздушно-мобильных сил (КЛК), созданное для командования силами кризисного реагирования (КРК), носит альтернативное название 4-й дивизии. В дальнейшем будет пять категорий бригад. Бригады КРК-ролед, состоящие из трех маневренных батальонов, будут полностью укомплектованы в мирное время добровольцами (добровольцы-срочники должны будут служить от 12 до 23 месяцев). Таких бригад будет шесть: две танковые, одна воздушно-десантная, одна легкая пехотная (дислоцированная в бывшей ГДР), одна воздушно-механизированная (все еще формирующаяся, включая подразделение ударных вертолетов) и франко-германская бригада. В будущем новобранцев для этих бригад будут обучать в других подразделениях для повышения боеготовности. Второй эшелон из четырех бригад будет также иметь по три батальона в каждой и будет полностью укомплектован в мирное время. Они, как и все другие бригады, играют главную роль в силах обороны (ОВК). Чтобы избежать создания соединений первого и второго класса, вполне вероятно, что некоторые батальоны в этих четырех бригадах (один танковый, один танковый пехотный, один воздушно - десантный и один горный) будут объединены с аналогичным числом батальонов в бригадах КРК. Третья категория включает четыре главным образом действующие бригады из трех батальонов; эти бригады также будут содержать и обслуживать оборудование для четырех мобилизационных бригад, которые в случае мобилизации образуют пятую категорию. Четвертая категория бригад (восемь танковых и бронетанковых пехотных) останется в их нынешней организации из двух танковых и двух бронетанковых пехотных батальонов, из которых один из каждого типа укомплектован в мирное время, а другой будет мобилизован и укомплектован резервами. Всего будет 22 бригады мирного времени по сравнению с нынешними 24. Наконец, формируется полк специального назначения путем сосредоточения разведывательных рот дальнего действия и других подразделений Воздушно-десантных бригад совместно под штабом 25-й воздушно-десантной бригады, которая будет расформирована.
   Греческая армия уничтожила более 500 танков (300 М-47 220 М-48) и приобрела еще 80 танков Leopard. Она также приобрела более 120 самоходных TOW. ВВС заказали 60 самолетов Alpha-Jet FGA из Германии.
   Численность итальянской армии сократилась на 15% около 30 000 человек. В то время как 70 танков М-60 были ликвидированы, было приобретено еще 54 танка Leopard. Было также незначительно увеличено количество артиллерии, включая еще 4 РСЗО. Численность ВВС была сокращена на 5500 человек. 24 истребителя Tornado F-3 арендуются у Великобритании, из которых 12 будут поставлены к декабрю 1995 года. Военно-Морской Флот ввел в строй еще одну подводную лодку класса Pelosi и одну подводную лодку класса Toti. Один фрегат класса De Cristofaro был отправлен в отставку, и последний из этого класса также будет отправлен в отставку в конце 1995 года. Три фрегата класса Lupo, построенные первоначально для Ирака, но так и не поставленные, были переданы итальянским Военно-Морским Силам.
   Нидерланды прекращают призыв на военную службу в январе 1997 года. Американский ударный вертолет AH-64 Apache был выбран для нидерландской аэромобильной бригады; 30 были заказаны для поставки в 1997 и 1998 годах, а до тех пор 12 будут предоставлены США. Объединенное военно-морское командование Бельгии и Нидерландов начнет действовать с 1 января 1996 года. Свежая информация позволила лучше понять организацию португальской армии. На уровне бригады остаются только два соединения: сводная бригада с танками, БТР конной пехоты и артиллерии и воздушно-десантная бригада. Остальная часть армии дислоцируется в малочисленных полках, непосредственно подчиняющихся командованию военного округа.
   Испанская армия была реорганизована. Дивизии, за исключением механизированной дивизии (которая теперь включает бронетанковую бригаду), были расформированы и заменены одной горной и тремя кадровыми легкопехотными бригадами. Были также распущены общие резервные силы и созданы Силы быстрого реагирования (ВСР) с воздушно-десантными, переносными и вновь сформированными бригадами Испанского легиона. Армейские авиационные средства также были сформированы в бригаду. Около 340 танков М-47 были ликвидированы, а 108 танков Leopard -2 были взяты в аренду у германской армии с началом поставок в ближайшее время. Был подписан Меморандум о взаимопонимании между Испанией и Германией по совместному производству 200 танков Leopard. 100 колесных БТР-70 были приобретены для испанского подразделения с УНПФОР в Боснии и Герцеговине, а также 18 пусковых установок ЗРК Mistral (хотя и не для использования в Боснии). ВВС закупили в общей сложности 18 истребителей Mirage F-1 у Франции и Катара. Военно-Морской Флот ввел в строй один американский фрегат класса Perry (Santa Maria ) и два танкера класса Newport (Herndn Cortes).
   Турция вновь увеличила продолжительность призывной службы до 18 месяцев. Это позволило армии увеличить свою численность примерно на 7000 человек. В то время как 640 танков (в основном М-47 и М-48) были ликвидированы, армейские приобретения включают 75 155-мм буксируемую артиллерию м-114 и 25 107-мм РСЗО. Уничтожено более 200 боевых самолетов, в том числе все F-104 (89), и более 100 F-5, в том числе 20 самолетов-разведчиков RF-5. ВВС добавили восемь истребителей F-16 и сформировали дополнительную эскадрилью ПВО. Первые два, из заказа на семь, KC-135R в полете были доставлены заправщиками. Военно-Морской Флот ввел в строй одну подводную лодку класса Preveze (немецкий Тип 209/1400) и один фрегат класса Барбадос (немецкий MEKO 200).
   Соединенное Королевство объявило, что его Объединенный штаб Сил примет командование операциями за рубежом с 1 апреля 1996 года после того, как его штаб соберется и подтвердит свои возможности. В армии был создан новый штаб-сухопутное командование, которое взяло на себя командование всеми армейскими соединениями и частями, в том числе в Германии и за рубежом. Границы округов были скорректированы, и три окружных ВКС переименованы в "восстановительные дивизии". Было ликвидировано около 300 БТР FV-432, а также 50 М109 Al 155 мм SP орудий, которые были заменены еще 50 AS-90 155 мм САУ. Кроме того, было приобретено еще 30 боевых единиц ЗРК Starstreak. Прекращение огня в Северной Ирландии позволило вывести из провинции два батальона.
   Хотя общее количество самолетов остается практически неизменным, ВВС имеют еще 23 боевых самолета (десять Tornado и 13 Harrier) на вооружении эскадрилий. Флот отправил в отставку две последние подводные лодки класса Upholder и выплатил один фрегат класса Broadsword и последний фрегат класса Leander. Введен в строй десятый фрегат класса Norfolk (Тип 23). В марте были размещены заказы на 22 служебных EH-101 и восемь транспортных вертолетов Chinook для ВВС. В июле решение о новом ударном вертолете армии было окончательно принято, и 67 вертолетов AH-64 Apache были заказаны у британской компании Westland. Великобритания завершила свои технико-экономические обоснования по вооружению атомных подводных лодок крылатыми ракетами Tomahawk с обычным вооружением и официально обратилась к правительству США с просьбой закупить неустановленное количество для ввода в строй в 1998 году.
   Совместные проекты самолетов
   Eurofighter 2000
   Германия, Италия, Испания и Великобритания подписали в июле 1995 года "Меморандум о взаимопонимании" (MOU), в котором излагалась пересмотренная программа развития "Еврофайтера". Первые два самолета взлетели в 1994 году, а третий самолет - в разработке, первый из которых был оснащен новым двигателем Eurojet EJ200, разработанным специально для Eurofighter, впервые взлетел 4 июня 1995 года. Программа летных испытаний проходит успешно, и Eurofighter должен поступить на вооружение в 2000 году. Существует некоторая озабоченность по поводу явного перерасхода бюджета развития.
   Будущее больших самолетов
   Решение Великобритании заказать только 25 транспортных самолетов C-130J, на пять меньше, чем планировалось, высвободило средства, которые позволили Великобритании вернуться к будущему проекту больших самолетов (FLA). Разногласия по типу двигателя и размеру кабины были устранены, и полное технико-экономическое обоснование было завершено в срок. Самолет будет оснащен четырьмя турбореактивными двигателями и иметь четырехметровую ширину кабины. Первый испытательный полет должен состояться в декабре 2000 года, а самолет поступит на вооружение в 2002 году.
   Оборонные Закупки
   Окончание "Холодной войны" оказало огромное давление на правительства стран НАТО с целью сокращения расходов на оборону. Закупки, включая исследования и разработки (R&D) и поддержку в процессе эксплуатации, составляют 30-40% расходов НАТО на оборону и являются целью крупных сокращений по всему Североатлантическому союзу. Правительства, как правило, достигают своих непосредственных целей либо путем отсрочки и отмены программ, либо путем сокращения заказанных количеств (что обычно приводит к увеличению удельных издержек). Эти изменения вызвали волну слияний и поглощений в Национальной оборонной промышленности, причем фирмы стремились консолидировать свой оборонный бизнес путем дальнейшей концентрации и специализации. Правительства поощряли консолидацию национальных оборонных отраслей, но до сих пор продолжают защищать их из-за их стратегического и более широкого экономического значения. Но давление с целью сокращения расходов на оборону, несомненно, сохранится, поэтому реформа закупок становится все более важной. Несмотря на то, что избыточный потенциал является такой же характерной чертой американской и европейской оборонной промышленности, настоятельная необходимость реформ наиболее остро ощущается в Европе, отчасти потому, что сокращение спроса угрожает промышленной эффективности, а также из-за продолжающегося процесса европейской интеграции.
   Главным политическим форумом по вопросам европейских закупок является западноевропейская группа по вооружениям (WEAG), созданная в 1992 году в рамках Европейского союза для содействия сотрудничеству в области европейских оборонных закупок. Европейская комиссия (ЕК) не несет ответственности в вопросах, касающихся оборонных закупок в соответствии со статьей 223 Римского договора. Но поскольку у ВЭУ есть двойная функция по отношению как к НАТО, так и к ЕС, ЕС также стремится влиять на политические дебаты в рамках ВЭГ, а также может претендовать на то, чтобы представлять новых членов ЕС, которые в настоящее время не принадлежат ни к НАТО, ни к ВЭУ.
   Столкнувшись с необходимостью проведения реформы в сфере оборонных закупок в Европе, в ходе политических дебатов возникли три варианта политики, которые в преддверии межправительственной конференции ЕС в 1996 году становятся предметом все более активных переговоров в рамках WEAG.
   Первый вариант, который обычно больше всего ассоциируется с Францией и Германией, заключается в создании централизованного Европейского агентства по вооружениям, которое в конечном счете отвечало бы за координацию и контроль всех европейских оборонных закупок и осуществляло бы преференциальную европейскую закупочную политику. Сторонники утверждают, что богатство и продолжающаяся интеграция Западной Европы означает, что она теперь обладает экономическими ресурсами, чтобы уменьшить свою зависимость от США. Более того, политика "покупай европейское" оправдана постольку, поскольку она отражает "Покупай американское" предубеждение США. Концентрация ресурсов НИОКР и более крупномасштабное производство, ставшее возможным благодаря европейским преференциям, повысит эффективность и международную конкурентоспособность европейской промышленности по сравнению с США, а также поможет улучшить платежный баланс. Разочарованные отсутствием европейского консенсуса, Франция и Германия объявили в середине 1993 года, что они намерены создать совместное агентство по вооружениям, которое могло бы стать предшественником более крупной европейской организации и которое планируется создать к концу 1995 года. В конце 1994 года обе страны официально пригласили своих европейских партнеров присоединиться к ним.
   []
  Примечание: за исключением Великобритании, бюджеты оборонных закупок исключают расходы на поддержку оборудования в процессе эксплуатации и поставки других материально-технических средств, которые являются частью бюджета O&M. Если бы эти расходы были включены в закупки, они составили бы, по оценкам, 10-20% от общей суммы, что значительно увеличило бы общую рыночную стоимость. Источник: национальные правительства.
   Второй вариант, продвигаемый ЕК, является более радикальным, чем первый. Как и в последнем случае, речь идет о создании централизованного Европейского агентства по закупкам и внутреннего оборонного рынка. Существенным отличием является то, что конкуренция определяла бы структуру европейской промышленности. Отсюда следует, что, согласно этой точке зрения, традиционная протекционистская политика национальных правительств по поддержке местных отраслей промышленности и их настойчивое требование принципа juste retour в качестве условия присоединения к европейским совместным программам закупок не играют никакой роли.
   Третий вариант политики, продвигаемый Великобританией, направлен на то, чтобы сбалансировать стратегические и экономические выгоды европейского сотрудничества - воспринимаемого как укрепление европейской опоры НАТО с необходимостью поддержания сильного и конкурентоспособного трансатлантического оборонного рынка, включающего как США, так и Канаду в более широкие интересы альянса, который в значительной степени полагается на США для более дорогих военных технологий. Сторонники подчеркивают необходимость рационализации европейских оборонных закупок НАТО путем дальнейшего повышения эффективности управления совместными программами на проектной основе, но выступают против всеохватывающей централизации и протекционизма. В соответствии с этой политикой Великобритания и Италия в начале 1995 года заявили о своем намерении присоединиться к новому франко-германскому агентству, предложив ему взять на себя ответственность за управление крупными программами "Еврофайтер" и "Горизонт фрегат". Критики франко-германских и европейских предложений также указывают на повторяющиеся неудачи многих европейских совместных программ в достижении целевых показателей эффективности, графика и затрат-ссылаясь на нерешительность правительства и плохое управление проектами в качестве двух основных факторов - и утверждая, что большая централизация и антиконкурентная политика не улучшат промышленные показатели. Кроме того, они утверждают, что государственный контроль над оборонной промышленностью (особенно во Франции и Италии) часто препятствует эффективной транснациональной консолидации и что есть более веские аргументы в пользу трансатлантической оборонно-промышленной структуры, включающей в себя повышающие эффективность транснациональные слияния и поглощения, дающие европейским оборонным промышленностям постоянный доступ к американскому акционерному капиталу и передаче технологий. Наконец, критики указывают на вероятные издержки двух вариантов антиконкурентной европейской политики. Если не произойдет чистого снижения оборонно-промышленного потенциала в результате исключения США, то расходы на оборонные закупки (в частности, на НИОКР) должны будут вырасти, возможно, вдвое по сравнению с нынешним уровнем, для чего в настоящее время практически отсутствует политическая воля. Любое снижение оборонно-промышленного потенциала неизбежно приведет к снижению обороноспособности. В то же время это также вбило бы еще один разрушительный клин между европейскими партнерами по НАТО и США.

  BELGIUM
   []

   BELGIUM (2) CANADA
   []

   CANADA (2)
   []

   CANADA (3) DENMARK
   []

   DENMARK (2), FRANCE
   []

   FRANCE (2)
   []

   FRANCE (3)
   []

   FRANCE (4)
   []

   FRANCE (5), GERMANY
   []

   GERMANY (2)
   []

   GERMANY (3), GREECE
   []

   GREECE (2)
   []

   GREECE (3), ICELAND
   []

   ITALY
   []

   ITALY (2)
   []

   ITALY (3), LUXEMBOURG, NETHERLANDS
   []

   NETHERLANDS (2)
   []

   NETHERLANDS (3), NORWAY
   []

   NORWAY (2), PORTUGAL
   []

   PORTUGAL (2),
   []

   PORTUGAL (3), SPAIN
   []

   SPAIN (2)
   []

   SPAIN (3), TURKEY
   []

   TURKEY (2)
   []

   TURKEY (3), UNITED KINGDOM
   []

   UNITED KINGDOM (2)
   []

   UNITED KINGDOM (3)
   []

   UNITED KINGDOM (4)
   []



NON-NATO EUROPE


   Most international attention has focused on the conflict in the former Yugoslavia which intensified during the year and risked further expansion following Croatia's successful recovery of Krajina in August 1995. However, there was some improvement in the situation in the Caucasus and useful negotiations took place between Russia and the Baltic states to stabilise the situation there.
   Transcaucasus
   The cease-fire agreed to in May 1994 has held firm, but Armenia and Azerbaijan are no closer to a political settlement nor have they authorised the deployment of the peacekeeping force being set up by the Organisation for Security and Cooperation in Europe (OSCE). Plans for deploying the force to Nagorno-Karabakh are well advanced and a number of reconnaissance visits have taken place. Both sides have exchanged all prisoners of war. Details of the planned OSCE mission are given at page 306.
   The Baltic States
   Russian forces have now completed their withdrawal from the Baltic states with the exception of the technicians manning the early-warning radar station at Skrunda, Latvia, due to close in 2000. The new radar station there was demolished on 4 May 1995. Lithuania and Russia have reached a new agreement over Russian transit rights to Kaliningrad, and Estonia and Russia have settled the issue of paying social guarantees to the 10,000 Russian pensioners there.
   Moldova
   In October 1994, the withdrawal by October 1997 of the Russian 14th Army was agreed. The disposal of very large quantities of obsolete ammunition located in Dniestr remains a major problem and environmental groups are opposing any destruction bar a small amount each day.
   Former Yugoslavia
   UN Forces
   UNSC Resolutions 981-983 were adopted on 31 March 1995 which, in addition to extending the UN force mandate in the former Yugoslavia to 30 November 1995, altered the name of the force in Croatia to the United Nations Confidence Restoration Operation in Croatia (UNCRO) and the force in the former Yugoslav republic of Macedonia (FYROM) to the United Nations Preventive Deployment Force (UNPREDEP). All three forces will continue to be controlled from the United Nations Peace Force Headquarters (UNPF HQ) in Zagreb.
   Croatia
   On 2 December 1994, Croatia and the Krajina Serbs agreed on a number of economic issues, including the Serb commitment to open the stretches of the Zagreb-Belgrade motorway that run through Serb-controlled territory. On 1 May 1995, Croatia successfully attacked western Slavonia and recovered UN Sector West, taken by the Serbs in 1991. On 22 July, Presidents Alija Izetbegovic of Bosnia-Herzegovina and Franjo Tudjman of Croatiasigned an agreement on cooperation, including in the military sphere. Within a week Croatian troops had begun an offensive from the Bosnian town of Livno and quickly took the towns of Glamoc on the Split-Banja Luka road and Bosanska Grahovo on the road leading to Bihac which controls the main route from Knin to Serb-held areas in northern Bosnia and on to Serbia. Krajina Serb and Croatian government representatives met UN negotiator Thorvald Stoltenberg in Geneva on 3 August. Early on 4 August the Croats mounted a major offensive on Krajina preceded by heavy shelling of Knin, which resulted in the recapture of the territory and the movement of at least 150,000 Serbian refugees into Bosnia and Serbia.
   Bosnia-Herzegovina
   In July 1994, the five-member Contact Group presented a new set of peace proposals and a map showing the local control that would be granted to each faction. This allotted 51 % of territory to the Bosnian-Croat Federation and 49% to the Bosnian Serbs. The plan and the map were presented on a 'take it or leave it' basis. The Bosnian government accepted, but the Bosnian Serbs did not, despite provisions for the Serbs to secede, following a referendum, after two years. In late October 1994, the Bosnian Army Corps based in Bihac launched an offensive which caught the Serbs by surprise and led to the capture of some 60 square miles south and east of Bihac. At the same time, a joint Bosnian-Bosnian Croat attack was launched, recapturing the town of Kupres, originally mainly Croat-inhabited. The Serbs did not wait long before reacting to this loss and by mid-November had recovered virtually all lost territory and, aided by the Krajina Serbs, were threatening the Bihac safe area. On 18 and 19 November aircraft from the Ubdina airfield in Krajina attacked Bihac. The UN Security Council authorised air attacks against targets in Krajina and NATO attacked Udbina on 21 November. The next day NATO aircraft were attacked by Serbian surface-to-air missiles which were, in their turn, attacked on 23 November. Since then NATO has declined to mount air strikes or air drops of supplies to Bihac unless they are permitted to take out Serb air defences beforehand. So far the UN has withheld this permission. After these attacks, the Serbs held UN troops hostage at weapons-monitoring sites until mid-December. On 18 December, former US President Jimmy Carter visited Sarajevo and Pale and brokered a cease-fire which came into effect for four months on 24 December. The UN appealed for 6,500 more troops to assist in monitoring the cease-fire, but few were contributed.
   Throughout the past 12 months, aid convoys have been routinely obstructed and those crossing the Mount Igman track into Sarajevo have been fired upon. In addition, Sarajevo airport has been closed to aid flights since 8 April 1995. The question of whether to lift the arms embargo has been on the political agenda in Washington throughout this period. In November 1994, the US Congress ordered that funds for the US contribution to maintain the arms embargo against Bosnia be cut off. However, US naval ships still take part in Operation Sharp Guard, but only to enforce the arms embargo on the other republics of the former Yugoslavia and to enforce the economic blockade of Serbia and Montenegro. On 26 July, with a majority of 62 to 29, the US Senate passed a bill, presented by Senator Bob Dole, for the US to end the arms embargo against Bosnia. However, the bill stipulated that Bosnia-Herzegovina must request both the end of the embargo and the withdrawal of UN troops from Bosnia, and that the UN must decide to withdraw before the embargo was terminated. On 1 August, the US House of Representatives passed a similar bill by 298 votes to 128. President Bill Clinton has vetoed the bill despite its more than two-thirds majority, which would allow the veto to be overridden if none of the votes are changed. Serious consideration has been given to a UN withdrawal for some time and a NATO plan has been developed and approved to provide military support should the withdrawal be obstructed by force. The US is committed to providing up to 25,000 troops for such an operation. On 24 May, the UN Protection Force (UNPROFOR) Commander, General Rupert Smith, issued an ultimatum to the Bosnian Serbs to return all heavy weapons removed from UNmonitored sites by noon on 25 May or face air-strikes. The Serbs failed to comply with the ultimatum and NATO aircraft attacked an ammunition dump close to Pale on 25 and 26 May. The Serbs reacted by taking over 300 UN troops hostage and used some as 'human shields' at likely targets for further air attack. This massive hostage taking led France and the UK to announce that they would immediately send reinforcements to render UNPROFOR less vulnerable. Perhaps unwisely, the force was called the Rapid Reaction Force. The British first sent two batteries of light artillery and a squadron of armoured engineers. The rest of the reinforcements took longer to arrive as, first, the UN Security Council had to authorise the increase in forces and, second, the British, who were sending large numbers of helicopters, needed to arrange to lease and prepare ground for a helicopter base from the Croatian government. On 6 July 1995, while the Rapid Reaction Force was still assembling, the Serbs launched an attack on the most exposed of the UN 'safe areas', Srebrenica, and captured the town on 11 July. Virtually straight after this, another safe area, Zepa, came under attack and although much smaller than Srebrenica managed to hold out until 22 July. On 21 July, the second London Conference was held. It had been preceded by several days of talks between officials and two meetings of the French, British and US Chiefs of Staff. The Conference concentrated on the remaining eastern Bosnian enclave, Gorazde, and decided that any Serb move to attack this would be met by the immediate and substantial use of air-power. On 23 July, a group of senior generals from France, the UK and the US delivered an ultimatum to General Ratko Mladic, the Bosnian-Serb commander, at Belgrade airport. On 23 July, Serbian artillery attacked a UN convoy on Mount Igman and a UN barracks in Sarajevo, killing a French soldier on each occasion. Elements of the Rapid Reaction Force, including the British artillery, were despatched to Mount Igman where they took up positions, not to protect Sarajevo, but to return any fire directed at the UN or its convoys.
   Serbia
   Considerable political faith has been placed in Serbian President Slobodan Milosevic's ability to pressurise the Bosnian Serbs into more reasonable behaviour. Some consider this faith misplaced. Despite many meetings with the Contact Group and with the UN and European Union (EU) negotiators Thorvald Stoltenberg and Carl Bildt. Milosevic has, so far, failed to recognise either the state of Bosnia-Herzegovina or Croatia.
   Nuclear Developments
   In Ukraine, the Verkhovna Rada adopted the law on its accession to the Nuclear Non-Proliferation Treaty (NPT) in November 1994. On 5 December at Budapest, after receiving formal assurances from Russia, the UK and the US, President Leonid Kuchma signed the instruments of ratification, and the Strategic Arms Reduction Talks (START) Treaty came into force.
   The process of removing nuclear weapons from Belarus and Ukraine, begun in early 1994, has continued. All SS-25 road-mobile ICBM in Belarus were scheduled to have been transferred to Russia by 25 July 1995, but on 6 July, when 18 SS-25 still remained, Belarus President Aleksandr Lukashenka was said to have halted the process on the grounds that it was unnecessary as the two states might shortly be unified. It now emerges that Lukashenka was misquoted; there is no Belarussian intention to retain nuclear weapons. The original date for the completion of SS-25 withdrawal was Autumn 1996 but this was brought forward by the Russians. Ukraine has returned over 400 nuclear warheads to Russia, but, by 13 July, had not received all of the fuel for its nuclear power stations that had been agreed at the Moscow summit in January 1994. This problem has now been settled. Forty SS-19 ICBM have been eliminated. Russia is negotiating to buy the 19 Tu-160 Blackjack and 25 Tu-95 Bear H strategic bombers held by Ukraine.
   Conventional Force Developments
   Baltic States
   In Estonia, armed-forces manpower has increased by 1,000 to 3,500. A Navy, separate from the Maritime Border Guard, has been formed and its craft split between the two. The Navy has up to eight patrol craft with up to six Osa-class PFM acquired in the last 12 months, two mine countermeasures ships and three support ships. The Latvian Army has been supplied by the Czech Republic with towed artillery and air-defence guns. Lithuania is forming a navy modelled on the US Coast Guard and has acquired three Osa-class PFM, one Swedish Victoria-class and one SK 21 PCI. The Baltic states are cooperating in the peacekeeping field.
   Transcaucasus
   The Armenian Army has formed seven more independent motor rifle regiments, one with a training role. It has also formed a Spetsnaz (SF) regiment and four surface-to-air missile units. Equipment holdings are virtually unchanged. Fresh information has allowed a revision of the armed forces in Azerbaijan. Manpower is now some 21,000 stronger than previously listed, all in the army. Two more motor rifle brigades have been formed. Equipment increases (over previous assessments) include 50 tanks, 130 infantry fighting vehicles and 12 Mi-24 attack helicopters. Most artillery types show a small decrease, presumably from battle casualties, but the overall total is maintained by the addition of 32 more 120mm PM-38 mortars. Information is now available on the ships acquired from the Black Sea Fleet by Georgia. They include two Grisha-class frigates, one Turya torpedo craft and 12 patrol craft (9 Stenka PFC, 3 Muravey PHT).
   Belarus and Ukraine
   In Belarus, army manpower strength has been reduced by 7,500, whilst that of the Air Force has increased by 1,200. There are now 9,000 men and 3,500 women serving on contract engagements. In February 1995, President Aleksandr Lukashenka suspended the elimination of Conventional Forces in Europe (CFE) Treaty limited equipment on the grounds that Belarus could not afford the economic cost. Nevertheless some 760 tanks, 350 infantry fighting vehicles and about 50 aircraft have been eliminated in the last 12 months.
   In Ukraine the overall strength of the armed forces has dropped by some 65,000. Ground-force manpower is some 96,000 fewer while the Air Force has 5,000 more men and centrally controlled staffs and units 24,000 more. The bulk of the attack helicopter force has been resubordinated to the Army from the Air Force and most army corps have an attack helicopter regiment under their command. Army corps also have a surface-to-surface missile brigade. Weapons holdings have also been reduced significantly as CFE treaty limited equipment is eliminated, including 600 tanks (T-54, T-55) and 400 APCs (BTR-60, BTR-70). The Air Force has disbanded one bomber division and only keeps 26 Tu-22M in squadron service, and six fighter regiments have been disbanded. Agreement has finally been reached on the division of the Black Sea Fleet. Although the Fleet's assets were to be divided equally, Ukraine is selling some 63 % of its share of the Fleet's ships to Russia. The Ukrainian Navy has commissioned a Krivak III-class frigate.
   Former Warsaw Pact Countries
   The Military Balance 1994-1995 incorrectly stated the organisation of the Bulgarian Army in respect of one military district/army. Instead of only having one tank brigade, it also commands a motor rifle division and a regional training centre. Nearly 200 T-34 tanks, over 50 Su-100 assault guns, and 135 elderly artillery pieces had been eliminated by 1 January 1995. The Air Force has also eliminated 20 MiG-21 fighters.
   The Czech Army is being reorganised on a brigade basis. The two Corps HQ remain, but the five divisions have been disbanded. They and the independent mechanised brigade have been replaced by six strong mechanised brigades and a seventh brigade is planned. The war establishment of each brigade is planned to be four mechanised battalions (with both tanks and AIFVs), two artillery, one anti-tank, one air-defence, one reconnaissance and one engineer battalion. Two brigades are fully formed but two of their battalions have a training role. Two other brigades are kept on a mobilisation only basis. Tank numbers have been reduced by over 400, and artillery by over 500, but the number of AIFVs has increased, mainly because the BPzV was shown as a reconnaissance vehicle and not as an AIFV last year. Manpower has been reduced by about 23,000.
   The Hungarian Defence Minister announced in May 1995 that all Scud SSM taken out of service in 1991 would be destroyed. Twenty-four MiG-21 fighters have been withdrawn from squadron service and ten have been destroyed. The length of conscript service is to be reduced from 12 to nine months from February 1996. It is likely that the present four military districts will be reduced to two, one covering each side of the Danube. Russia is expected to repay its debt to Hungary by supplying more modern armoured combat vehicles, possibly the 203mm Smersh MRL and spares for the Air Force's MiG-29 aircraft.
   Poland is planning to introduce the PT-91 main battle tank, and 55 should be in service during 1995. The Air Force has disposed of 34 aircraft and holdings are now within the CFE limit. Production of W-3W Sokol attack helicopter continues, with five added to the inventory by 1 January 1995; the production rate is one per month.
   Romanian armed forces manpower has been reduced by some 8,000.550 tanks (mainly T-34), 350 other armoured vehicles (including 90 Su-76 assault guns) and nearly 800 artillery pieces were eliminated during the last 12 months. But this still leaves 460 tanks and 860 pieces of artillery to be destroyed by mid-November under the CFE Treaty. Romania is to build 96 AH-1W Cobra attack helicopters under licence for delivery starting in 1999.
   Slovakia is to form a 12,000-strong national guard, organised in two brigades and five regiments. The National Guard is to be the equivalent of territorial defence troops, it will be manned by reservists. During the last 12 months Slovakia has eliminated 270 tanks, 300 armoured combat vehicles and 180 pieces of artillery. The active forces have been reorganised into two ground force corps and one air force and air-defence corps.
   Neutral and Non-Aligned States
   The Austrian armed forces have changed the terms of their conscript service. Conscripts now carry out seven (as opposed to six) months recruit training followed by 30 (formerly 60) days of reservist refresher training spread over ten (formerly 15) years. The Army has retired its 24 155mm M-114 guns and added 60 more RBS-56 Bill ATGW and 48 more 105mm SP Kuerassier anti-tank guns. Fresh information shows the armament of the ground air-defence troops as 80 Mistral SAM launchers, 120 20mm and 74 35mm twin anti-aircraft guns with Skyguard radar. The Cypriot Army took part in the annual student's parade marking Greece's independence day on 25 March 1995 and displayed a wide range of weapons including newly delivered Exocet coastal defence missiles, Aspide (12 launchers delivered) and Mistral (12 more delivered) SAM. It is reported that a transfer of 50 AMX-30 tanks from Greece was blocked by France, the original supplier.
   The Finnish Army' s organisation is now better understood. All brigades are manned by reservists, but the ten Jaeger and one armoured brigade have a training role in peacetime. Fresh information has allowed an understanding of the new organisation of the Swedish ground forces introduced in 1993-94. These are divided into divisions with differing numbers of brigades and defence districts organised as regiments, normally only with infantry and some artillery. All are on a reserve basis. The Army has taken delivery of 160 Leopard 2 tanks, 30 Stridsfordon 90 infantry fighting vehicles (50 more are due to be delivered in 1995), 360 MT-LB (formerly East German) APCs and six Hkp-9A (BO-105) anti-tank helicopters. Stridsfordon are currently developing a family of armoured vehicles. So far only the infantry fighting vehicle and anti-aircraft version are in service.
   Former Yugoslavia
   Despite the UN arms embargo imposed on all republics of the former Yugoslav Federal Republic, weapons are reaching all the warring parties in Croatia and Bosnia-Herzegovina, but obtaining accurate information is naturally difficult. Some indigenous production is also taking place. Croatia held an exhibition of domestic arms production in May 1995 and a military parade in June at which they displayed SAAB RBS 15 anti-ship missile and Russian SA-10 missile canisters. How much these were staged for propaganda purposes is not known. The Croats claim to be manufacturing tanks (a version of the M-84), artillery and MRL as well as many types of small arms. The Croatian Army is undoubtedly far better organised, trained and armed than it was two years ago. However, it and the Bosnian Muslim and Bosnian Croatian forces still lack heavy weaponry such as tanks, APCs and artillery when compared with Serb holdings. The Croatian Air Force has managed to acquire a further eight MiG-21 aircraft and five Mi-24 attack helicopters in the last 12 months. The Bosnian Serbs may have acquired some SA-10 SAM, but certainly not as many as the 32 launchers which they boast as having.
   Defence Spending
   After remaining static in 1994, regional defence spending is set for a real increase of 15% in 1995. Non-NATO European Union countries and Switzerland continue to account for over half the regional total, although their share is declining. Among the Visegrad Four, there are real increases in the defence budgets of Poland, the Czech Republic and Hungary. Defence spending in Ukraine and Belarus appears to be still in decline, due primarily to their continuing economic difficulties. In the former Yugoslavia, Croatia and, despite sanctions, Serbia experienced real growth for the first time since the federation collapsed, and in 1995 there are large real increases in the official defence budgets of Croatia (up one-quarter) and Serbia (up one-third). The three most recent EU members were all experiencing the effects of the global recession when the 1994 referenda confirmed their entry. For this reason, more than the end of the Cold War, underlying levels in the defence budgets of these traditionally neutral or non-aligned countries have been stable or in gentle decline since 1992. Currency movements since 1992 have, however, reduced the dollar value of Sweden's defence budget by nearly $1bn, but increased that of Switzerland by over $1bn, although changes to these budgets when denominated in national currencies have been moderate. Both countries are currently spending at least twice as much on defence as any other in the region. Finland's dollar-denominated defence budget also declined by a quarter in 1993 owing to currency depreciation, but in 1995 it has nearly recovered to the 1992 level. The recent procurement budgets of these countries and those of other non-NATO EU members (Austria and Ireland) are examined in an outline study in the NATO section of the European defence procurement market.
   In 1992, Poland was the first former communist country in Eastern Europe to register economic growth following the dismemberment of COMECON. In 1994, the economies of the Czech Republic, Hungary and Slovakia also started to grow again. This growth is reflected in their 1995 defence budgets. Poland's defence budget increases from $2.1 bn to $2.6 bn in current-year dollars, Czech defence spending is set to grow from $931 m to $ 1,025m, and Hungary's defence budget increases from $556m to $641 m. Three of the Visegrad Four thus appear to be beginning military reinvestment. In contrast, the continuing economic decline in Ukraine and Belarus is constraining defence spending. Economic difficulties have forced all former Warsaw Pact countries to prioritise manpower and operations and maintenance (O&M) spending (with the notable exception of Ukraine where the emphasis has been on infrastructure) at the expense of procurement and research and development (R&D).
   []
   As economic recovery and the restructuring of national defence industries gathers momentum, defence planners in former communist countries are being confronted with difficult procurement policy issues. With the effects of industrial dislocation arising from Soviet centralisation increasingly behind them, countries face the choice of whether to renew defence industrial links with Russia and other former Soviet republics; make a clean break from the past through procurement from the US, Western Europe arid elsewhere; or steer a middle path by using both traditional and new defence supply sources. Whatever the decision, the expense of the most modern weapon systems may predicate either direct purchase with offsets (or as debt repayment as in the case of Russia's recent transactions with Slovakia and Hungary, and current proposals to Bulgaria) or, where a defence industry exists, international collaboration through licensed production and joint ventures. In some cases the national defence industries remain satisfactory as independent sources of supply for many less costly weapons and equipment. The defence industries of these former communist countries remain active in the international arms market. At present, the most successful arms exporter is the Czech Republic, whose military exports amounted to some $ 167m in 1993 and $ 194m in 1994 - much more than was spent on domestic procurement. By comparison Poland, as the next largest arms exporter of this group, delivered weapons and equipment worth an estimated $60m in 1993.
   []
   In 1994 economic growth also resumed in the Baltic republics of Estonia, Latvia and Lithuania. Estonia's defence budget in 1995 is $33m, up from $25m, and that of Latvia $65m, about the same as last year. Military expenditures in the Baltic republics are probably larger than the defence budgets indicate, since they do not reflect the costs of paramilitary border guards and some procurement from foreign sources. These countries have also received military aid in the form of equipment and services from a variety of sources including other Nordic countries, the Czech Republic, the UK and the US. In 1995, US equipment (including communications and field equipment, and uniforms) to support the Baltic Peacekeeping Force (B ALTB AT) was delivered as part of a Foreign Military Assistance (FMA) commitment.
   In the Caucasus, Armenia resumed economic growth in 1994, whereas the economies of Georgia and Azerbaijan remained in decline. Audits of defence and security expenditure conducted by the International Monetary Fund (IMF) are now available for 1992-93 which show that these countries are gradually assuming financial responsibility for their own defence. The full extent to which they make financial contributions to support residual Russian forces is, however, unclear. Armenia has agreed to accept Russian military bases on its territory, and reportedly to pay the cost of servicing these bases. The budgeted cost of the OSCE planning cell for Nagorno Karabakh (Azerbaijan) was about $3m in 1994. For 1995, Georgia's central government budget is dominated by defence (15.7%) and law enforcement (13.7%) - giving a combined security budget of $56m. The cost of UNOMIG in 1994 was about $11m. Russia retains a military presence in Abkhazia and South Ossetia. The Georgian government is at present linking the issue of permanent Russian bases in Georgia to a favour able resolution of the Abkhazian conflict. Russian border troops are also based in Georgia, and the government is reportedly making a financial contribution for their upkeep.
   In the former Yugoslavia, the economies of Croatia and Serbia-Montenegro resumed growth - in the latter case despite sanctions. The possible escalation of the civil war is signalled by large increases in the defence budgets of Croatia (about 25% when measured in kunas but in dollar terms from $978m to $ 1,784m because the kuna is linked to the German mark) and Serbia (from $740m to $1,143m). In the case of Bosnia, details of military expenditures are not released by the government nor by the Bosnian Serb leadership. The war effort of the Bosnian Muslims has so far conspicuously lacked the indigenous economic and military resources available to the other conflicting parties. Apart from being the weakest (other than the FYROM) of the republics of the former Yugoslavia in economic terms, the Bosnian government had to rely at the outset of the civil war on the weaponry, equipment and stores remaining after the departure of the Yugoslav National Army. The country also contains part of the defence industry of the former Yugoslavia, some of which is in Bosnian Muslim control and reported to be functioning. Reports also suggest that the Bosnian government has received material amounts of foreign military assistance, both in cash and in kind - according to reports mainly from Turkey, Iran and Saudi Arabia - which has enabled it, along with other participants, to circumvent the UN arms embargo. The main backer of the Bosnian Serb forces appears to remain Serbia itself, reportedly payrolling the officers and providing regular support in military equipment and war materiel in apparent circumvention of agreements with the UN. Serbia has also been the main supplier of the Croatian Serbs in Krajina. Serbian military expenditure is almost certainly much higher than budgeted, and probably accounts for up to one-third of gross domestic product (GDP). The cost of UNPROFOR operations in the former Yugoslavia - mainly Bosnia - was about $1,6bn in 1994, whilst the UN has estimated that some $500m in food aid was required for that year.

ЕВРОПА ВНЕ НАТО


   Основное внимание международного сообщества было сосредоточено на конфликте в бывшей Югославии, который обострился в течение года и подвергся риску дальнейшего расширения после успешного восстановления Хорватией Краины в августе 1995 года. Однако ситуация на Кавказе несколько улучшилась, и состоялись полезные переговоры между Россией и Прибалтийскими государствами по стабилизации ситуации там.
   Закавказье
   Соглашение о прекращении огня, достигнутое в мае 1994 года, остается незыблемым, однако Армения и Азербайджан не приблизились к политическому урегулированию и не санкционировали развертывание миротворческих сил, создаваемых организацией по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ). Планы по развертыванию сил в Нагорном Карабахе хорошо разработаны, и был осуществлен ряд разведывательных визитов. Обе стороны обменяли всех военнопленных. Подробная информация о планируемой миссии ОБСЕ приведена на странице 306.
   Прибалтика
   В настоящее время российские войска завершили вывод своих сил из прибалтийских государств, за исключением техников, обслуживающих радиолокационную станцию раннего предупреждения в Скрунде, Латвия, которая должна была закрыться в 2000 году. Новая радиолокационная станция там была снесена 4 мая 1995 года. Литва и Россия достигли нового соглашения о правах российского транзита в Калининград, а Эстония и Россия урегулировали вопрос о выплате социальных гарантий находящимся там 10 000 российским пенсионерам.
   Молдова
   В октябре 1994 года был согласован вывод к октябрю 1997 года российской 14-й армии. Утилизация очень большого количества устаревших боеприпасов, находящихся в Днестре, остается серьезной проблемой, и экологические группы выступают против любого уничтожения небольшого количества каждый день.
   Бывшая Югославия
   Войска ООН
   31 марта 1995 года были приняты резолюции 981-983 Совета Безопасности Организации объединенных наций, которые, помимо продления мандата сил ООН в бывшей Югославии до 30 ноября 1995 года, изменили название сил в Хорватии на операцию Организации Объединенных Наций по восстановлению доверия в Хорватии (UNCRO) и сил в бывшей югославской республике Македонии (FYROM) на силы превентивного развертывания Организации Объединенных Наций (UNPREDEP). Управление всеми тремя силами будет по-прежнему осуществляться из штаба миротворческих сил Организации Объединенных Наций (штаб-квартира ФООН) в Загребе.
   Хорватия
   2 декабря 1994 года Хорватия и сербы из Краины договорились по ряду экономических вопросов, включая обязательство сербов открыть участки автомагистрали Загреб-Белград, проходящей через контролируемую сербами территорию. 1 мая 1995 года Хорватия успешно атаковала Западную Славонию и восстановила западный сектор ООН, захваченный сербами в 1991 году. 22 июля президенты Боснии и Герцеговины Алия Изетбегович и Хорватии Франьо Туджман подписали соглашение о сотрудничестве, в том числе в военной сфере. В течение недели хорватские войска начали наступление из боснийского города Ливно и быстро заняли города Гламок на дороге Сплит-Баня-Лука и Босанска-Грахово на дороге, ведущей в Бихач, который контролирует главный маршрут из Книна в удерживаемые сербами районы на севере Боснии и далее в Сербию. Представители Сербского и хорватского правительств Краины встретились в Женеве 3 августа с переговорщиком ООН Торвальдом Столтенбергом. Рано утром 4 августа хорваты предприняли крупное наступление на Краину, которому предшествовал сильный артиллерийский обстрел Книна, что привело к возвращению территории и перемещению по меньшей мере 150 000 сербских беженцев в Боснию и Сербию.
   Босния-Герцеговина
   В июле 1994 года контактная группа в составе пяти членов представила новый набор мирных предложений и карту с указанием местного контроля, который будет предоставлен каждой фракции. Таким образом, 51% территории было передано боснийско-хорватской Федерации, а 49% - боснийским сербам. План и карта были представлены по принципу "бери или уходи". Боснийское правительство согласилось, но боснийские сербы не согласились, несмотря на то, что через два года после референдума сербы должны были отделиться. В конце октября 1994 года боснийский армейский корпус, базирующийся в Бихаче, начал наступление, которое застало сербов врасплох и привело к захвату примерно 60 квадратных миль к югу и востоку от Бихача. В то же время было предпринято совместное боснийско-хорватское наступление, в результате которого был отбит город Купрес, первоначально населенный преимущественно хорватами. Сербы не стали долго ждать, прежде чем отреагировать на эту потерю, и к середине ноября восстановили практически всю утраченную территорию и с помощью сербов Краины угрожали безопасному району Бихач. 18 и 19 ноября самолеты с аэродрома Убдина в Краине атаковали Бихач. Совет Безопасности ООН санкционировал авиаудары по объектам в Краине, а НАТО атаковало Удбину 21 ноября. На следующий день самолеты НАТО были атакованы сербскими ракетами класса "земля-воздух", которые, в свою очередь, были атакованы 23 ноября. С тех пор НАТО отказывается наносить авиаудары или сбрасывать с воздуха грузы в Бихач, если им не будет позволено заранее вывести Сербскую ПВО из строя. До сих пор ООН отказывала в этом разрешении. После этих нападений сербы удерживали войска ООН в качестве заложников на объектах наблюдения за вооружениями до середины декабря. 18 декабря бывший президент США Джимми Картер посетил Сараево и Пале и выступил посредником в прекращении огня, которое вступило в силу в течение четырех месяцев 24 декабря. ООН призвала еще 6500 военнослужащих оказать помощь в наблюдении за прекращением огня, но их было предоставлено немного.
   На протяжении последних 12 месяцев автоколонны с гуманитарной помощью регулярно блокировались, а те, что пересекали трассу горы Игман в Сараево, подвергались обстрелу. Кроме того, с 8 апреля 1995 года аэропорт Сараево был закрыт для полетов в целях оказания помощи. Вопрос об отмене эмбарго на поставки оружия на протяжении всего этого периода находился в политической повестке дня Вашингтона. В ноябре 1994 года Конгресс США распорядился прекратить финансирование американского вклада в поддержание эмбарго на поставки оружия в Боснию. Однако корабли ВМС США все еще принимают участие в операции Sharp Guard, но только для обеспечения эмбарго на поставки оружия другим республикам бывшей Югославии и для обеспечения экономической блокады Сербии и Черногории. 26 июля Сенат США большинством в 62 голоса против 29 принял законопроект, представленный сенатором Бобом Доулом, о прекращении эмбарго на поставки оружия в Боснию. Однако законопроект предусматривал, что Босния и Герцеговина должна потребовать как прекращения эмбарго, так и вывода войск ООН из Боснии, и что ООН должна принять решение о выводе войск до прекращения эмбарго. 1 августа Палата представителей США приняла аналогичный законопроект 298 голосами против 128. Президент Билл Клинтон наложил вето на законопроект, несмотря на его более чем две трети голосов, что позволит отменить вето, если ни один из голосов не будет изменен. В течение некоторого времени серьезно рассматривался вопрос о выводе войск ООН, и был разработан и утвержден план НАТО по оказанию военной поддержки в случае, если этот вывод будет воспрепятствован силой. США готовы предоставить до 25 000 военнослужащих для проведения такой операции. 24 мая командующий силами ООН по охране (СООНО) генерал Руперт Смит предъявил боснийским сербам ультиматум вернуть все тяжелое вооружение, вывезенное с неподконтрольных объектов, к полудню 25 мая или подвергнуться ударам с воздуха. Сербы не выполнили ультиматум, и 25 и 26 мая самолеты НАТО атаковали склад боеприпасов вблизи Пале. Сербы отреагировали, взяв в заложники более 300 военнослужащих ООН и использовав некоторые из них в качестве "живых щитов" на вероятных объектах для дальнейшего воздушного нападения. Этот массовый захват заложников заставил Францию и Великобританию объявить, что они немедленно пошлют подкрепление, чтобы сделать UNPROFOR менее уязвимым. Возможно, неразумно было называть эти силы силами быстрого реагирования. Сначала англичане выслали две батареи легкой артиллерии и эскадрилью инженеров бронетехники. Остальным подкреплениям потребовалось больше времени, чтобы прибыть, поскольку, во-первых, Совет Безопасности ООН должен был санкционировать увеличение сил, а во-вторых, британцы, которые посылали большое количество вертолетов, должны были договориться об аренде и подготовке площадки для вертолетной базы у хорватского правительства. 6 июля 1995 года, когда силы быстрого реагирования все еще собирались, сербы предприняли нападение на наиболее уязвимый из "безопасных районов" ООН-Сребреницу и захватили город 11 июля. Практически сразу после этого другой безопасный район, Зепа, подвергся нападению и, хотя он был значительно меньше Сребреницы, сумел продержаться до 22 июля. 21 июля состоялась вторая Лондонская конференция. Ему предшествовали несколько дней переговоров между официальными лицами и две встречи начальников штабов Франции, Великобритании и США. Конференция сосредоточила свое внимание на оставшемся Восточно-боснийском анклаве горазде и постановила, что любые попытки сербов атаковать его будут встречены немедленным и существенным применением авиации. 23 июля группа высокопоставленных генералов из Франции, Великобритании и США предъявила ультиматум боснийско-сербскому командующему генералу Ратко Младичу в аэропорту Белграда. 23 июля сербская артиллерия атаковала конвой ООН на горе Игман и казармы ООН в Сараево, убив французского солдата. Части сил быстрого реагирования, включая британскую артиллерию, были отправлены на гору Игман, где они заняли позиции не для защиты Сараево, а для отражения любого огня, направленного на ООН или ее конвои.
   Сербия
   Значительная политическая вера была в способность сербского президента Слободана Милошевича оказать давление на боснийских сербов, чтобы они вели себя более разумно. Некоторые считают эту веру неуместной. Несмотря на многочисленные встречи с контактной группой и с переговорщиками ООН и Европейского союза (ЕС) Торвальдом Столтенбергом и Карлом Бильдтом. Милошевич до сих пор не признал ни государство Босния-Герцеговина, ни Хорватию.
   Ядерные разработки
   В ноябре 1994 года Верховная Рада Украины приняла закон о присоединении к Договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). 5 декабря в Будапеште, получив официальные заверения от России, Великобритании и США, президент Леонид Кучма подписал ратификационные грамоты, и Договор о переговорах по сокращению стратегических наступательных вооружений (СНВ) вступил в силу.
   Процесс вывода ядерного оружия из Беларуси и Украины, начатый в начале 1994 года, продолжается. Все дорожно-мобильные МБР SS-25 в Беларуси должны были быть переданы России к 25 июля 1995 года, но 6 июля, когда 18 SS-25 все еще оставались, Президент Беларуси Александр Лукашенко, как было заявлено, остановил этот процесс на том основании, что в этом не было необходимости, поскольку два государства могут вскоре объединиться. Теперь выясняется, что Лукашенко был неправильно процитирован; у Беларуси нет намерения сохранять ядерное оружие. Первоначальная дата завершения вывода SS-25 была осенью 1996 года, но она была выдвинута русскими. Украина вернула России более 400 ядерных боеголовок, но к 13 июля не получила всего топлива для своих атомных электростанций, которое было согласовано на московском саммите в январе 1994 года. Теперь эта проблема решена. Сорок МБР SS-19 были уничтожены. Россия ведет переговоры о покупке у Украины 19 стратегических бомбардировщиков Ту-160 и 25 Ту-95.
   Развитие Обычных Вооруженных Сил
   Cтраны Балтии
   В Эстонии численность Вооруженных сил увеличилась на 1000 человек и составила 3500 человек. Был сформирован флот, отдельный от морской пограничной охраны, и его суда разделены между ними. Военно-морской флот располагает восемью патрульными кораблями с шестью PFM класса Osa, приобретенными за последние 12 месяцев, двумя противоминными кораблями и тремя вспомогательными кораблями. Латвийская армия была снабжена Чехией буксируемой артиллерией и зенитными орудиями. Литва формирует военно-морской флот по образцу береговой охраны США и приобрела три Osa-класса PFM, один шведский Victoria-класса и один SK 21 PCI. Страны Балтии сотрудничают в миротворческой сфере.
   Закавказье
   Армянская армия сформировала еще семь самостоятельных мотострелковых полков, один из которых выполняет учебную роль. Она также сформировала полк спецназа (SF) и четыре ракетных подразделения класса "земля-воздух". Запасы оборудования практически не изменились. Свежая информация позволила провести ревизию Вооруженных Сил Азербайджана. Численность живой силы сейчас примерно на 21 000 человек больше, чем было указано ранее, и все это в армии. Сформированы еще две мотострелковые бригады. Увеличение численности техники (по сравнению с предыдущими оценками) включает 50 танков, 130 боевых машин пехоты и 12 ударных вертолетов Ми-24. Большинство типов артиллерии показывают небольшое снижение, предположительно от боевых потерь, но общая сумма поддерживается добавлением еще 32 120-мм минометов ПМ-38. В настоящее время имеется информация о кораблях, приобретенных Грузией у Черноморского флота. В их числе два фрегата класса Grisha, один торпедный катер Turya и 12 сторожевых катеров (9 ПФК Stenka, 3 ПФК Muravey).
   Беларусь и Украина
   В Беларуси численность живой силы армии сократилась на 7500 человек, а Военно-Воздушных сил - на 1200 человек. В настоящее время 9000 мужчин и 3500 женщин работают по контракту. В феврале 1995 года президент Александр Лукашенко приостановил действие Договора об обычных вооруженных сил в Европе (ДОВСЕ) на том основании, что Беларусь не могла позволить себе такие экономические издержки. Тем не менее за последние 12 месяцев было уничтожено около 760 танков, 350 боевых машин пехоты и около 50 самолетов.
   В Украине общая численность Вооруженных сил сократилась примерно на 65 000 человек. Численность сухопутных войск сократилась примерно на 96 000 человек, в то время как военно-воздушные силы имеют на 5 000 человек больше и централизованно управляемые штабы и подразделения на 24 000 человек больше. Основная часть ударных вертолетных сил была вновь подчинена армии из Военно-Воздушных сил, и большинство армейских корпусов имеют под своим командованием полк ударных вертолетов. Армейские корпуса также имеют ракетную бригаду класса "земля-земля". Кроме того, значительно сократились запасы вооружений по мере ликвидации ограниченной по ДОВСЕ техники, в том числе 600 танков (Т-54, Т-55) и 400 БТР (БТР-60, БТР-70). ВВС расформировали одну бомбардировочную дивизию и держат на вооружении только 26 Ту-22М, а шесть истребительных полков были расформированы. Наконец-то достигнута договоренность о разделе Черноморского флота. Хотя активы флота должны были быть разделены поровну, Украина продает России около 63% своей доли кораблей флота. ВМС Украины ввели в строй фрегат Krivak III класса.
   Бывшие Страны Варшавского Договора
   В военном балансе 1994-1995 годов неверно прописана организация болгарской армии в отношении одного военного округа/армии. Вместо того чтобы иметь только одну танковую бригаду, он также командует мотострелковой дивизией и региональным учебным центром. К 1 января 1995 года было уничтожено почти 200 танков Т-34, более 50 штурмовых орудий СУ-100 и 135 старых артиллерийских орудий. ВВС также ликвидировали 20 истребителей МиГ-21.
   Чешская армия реорганизуется на бригадной основе. Штаб двух корпусов остался, но пять дивизий были расформированы. Они и отдельная механизированная бригада были заменены шестью сильными механизированными бригадами, и планируется создать седьмую бригаду. Боевое формирование каждой бригады планируется осуществлять в составе четырех механизированных батальонов (как с танками, так и с БМП), двух артиллерийских, одного противотанкового, одного зенитного, одного разведывательного и одного саперного батальонов. Две бригады полностью сформированы, но два их батальона выполняют учебную роль. Две другие бригады держатся только на мобилизационной основе. Количество танков было уменьшено более чем на 400, а артиллерии - более чем на 500, но количество БМП увеличилось, главным образом потому, что BPzV был показан как разведывательная машина, а не как БМП в прошлом году. Численность живой силы сократилась примерно на 23 000 человек.
   В мае 1995 года министр обороны Венгрии объявил, что все снятые с вооружения в 1991 году БР Scud будут уничтожены. Двадцать четыре истребителя МиГ-21 были выведены из состава эскадрилий и десять уничтожены. С февраля 1996 года срок службы по призыву сокращается с 12 до девяти месяцев. Вполне вероятно, что нынешние четыре военных округа будут сокращены до двух, по одному с каждой стороны Дуная. Россия, как ожидается, погасит свой долг перед Венгрией поставками более современных боевых бронированных машин, возможно, 203-мм РСЗО Смерчь и запасных частей для самолетов МиГ-29 ВВС.
   Польша планирует ввести в строй основной боевой танк ПТ-91, а 55-й должен быть принят на вооружение в течение 1995 года. ВВС избавились от 34 самолетов, и их запасы в настоящее время находятся в пределах ДОВСЕ. Производство ударного вертолета W-3W Sokol продолжается, и к 1 января 1995 года на складах появилось пять таких вертолетов, темп производства - один в месяц.
   За последние 12 месяцев численность румынских вооруженных сил сократилась примерно на 8000 человек.550 танков (в основном Т-34), 350 других бронированных машин (включая 90 штурмовых орудий СУ-76) и почти 800 артиллерийских орудий были уничтожены. Но это все еще оставлено 460 танков и 860 артиллерийских орудий, которые должны быть уничтожены к середине ноября в соответствии с ДОВСЕ. Румыния планирует построить 96 ударных вертолетов AH-1W Cobra по лицензии на поставку начиная с 1999 года.
   Словакия должна сформировать Национальную гвардию численностью 12 000 человек, состоящую из двух бригад и пяти полков. Национальная гвардия должна стать эквивалентом войск территориальной обороны, ее будут укомплектовывать резервисты. За последние 12 месяцев Словакия уничтожила 270 танков, 300 боевых бронированных машин и 180 единиц артиллерии. Действующие силы были реорганизованы в два корпуса Сухопутных войск и один корпус ВВС и ПВО.
   Нейтральные и неприсоединившиеся государства
   Австрийские вооруженные силы изменили условия своей срочной службы. Призывники теперь проводят семь (вместо шести) месяцев обучения новобранцев, а затем 30 (ранее 60) дней переподготовки резервистов в течение десяти (ранее 15) лет. Армия уволила свои 24 155-мм пушки М-114 и добавила еще 60 ПТРК RBS-56 Bill ATGW и 48 более 105-мм противотанковых САУ Kuerassier. Свежая информация показывает вооружение сухопутных войск ПВО в виде 80 пусковых установок ЗРК Mistral, 120 20-мм и 74 35-мм спаренных зенитных орудий с РЛС Skyguard. Кипрская армия приняла участие в ежегодном студенческом параде по случаю Дня независимости Греции 25 марта 1995 года и продемонстрировала широкий спектр вооружений, включая недавно поставленные ракеты береговой обороны Exocet, ЗРК Aspide (12 поставленных пусковых установок) и ЗРК Mistral (еще 12 поставленных). Сообщается, что переброска 50 танков AMX-30 из Греции была заблокирована Францией, первоначальным поставщиком.
   Организация финской армии теперь лучше понятна. Все бригады укомплектованы резервистами, но десять егерских и одна бронетанковая бригада выполняют учебную роль в мирное время. Свежая информация позволила составить представление о новой организации сухопутных сил Швеции, введенной в 1993-1994 годах. Они делятся на дивизии с различным числом бригад и оборонительных округов, организованных как полки, обычно только с пехотой и некоторой артиллерией. Все они находятся в резерве. Армия приняла на вооружение 160 танков Leopard 2, 30 боевых машин пехоты Stridsfordon 90 (еще 50 должны быть поставлены в 1995 году), 360 БТР МТ-ЛБ (ранее восточногерманские) и шесть противотанковых вертолетов Hkp-9A (BO-105). В настоящее время Stridsfordon разрабатывает семейство бронетехники. Пока на вооружении находятся только боевая машина пехоты и зенитная версия.
   Бывшая Югославия
   Несмотря на эмбарго ООН на поставки оружия, введенное в отношении всех республик бывшей югославской Федеративной Республики, оружие доходит до всех воюющих сторон в Хорватии и Боснии и Герцеговине, но получить точную информацию, естественно, трудно. Происходит также некоторое местное производство. Хорватия провела выставку отечественного производства вооружений в мае 1995 года и военный парад в июне, на котором были продемонстрированы противокорабельные ракеты SAAB RBS 15 и российские ракетные контейнеры SA-10. Насколько они были инсценированы в пропагандистских целях, неизвестно. Хорваты утверждают, что производят танки (вариант М-84), артиллерию и РСЗО, а также многие виды стрелкового оружия. Хорватская армия, несомненно, гораздо лучше организована, обучена и вооружена, чем это было два года назад. Однако она и боснийские мусульманские и боснийско-хорватские силы по-прежнему испытывают нехватку тяжелого вооружения, такого как танки, БТР и артиллерия, по сравнению с сербскими владениями. За последние 12 месяцев хорватским ВВС удалось приобрести еще восемь самолетов МиГ-21 и пять ударных вертолетов Ми-24. Боснийские сербы, возможно, приобрели несколько ЗРК SA-10, но, конечно, не так много, как 32 пусковых установки, которыми они хвастаются.
   Расходы на Оборону
   После того как в 1994 году региональные расходы на оборону оставались неизменными, в 1995 году они должны были вырасти на 15%. На страны Европейского Союза, не входящие в НАТО, и Швейцарию по-прежнему приходится более половины общего регионального показателя, хотя их доля сокращается. Среди Вышеградской четверки есть реальные увеличения оборонных бюджетов Польши, Чехии и Венгрии. Расходы на оборону в Украине и Беларуси, по-видимому, все еще снижаются, главным образом из-за продолжающихся экономических трудностей. В бывшей Югославии, Хорватии и Сербии, несмотря на санкции, впервые после распада Федерации наблюдался реальный рост, а в 1995 году произошло значительное реальное увеличение официальных оборонных бюджетов Хорватии (на четверть) и Сербии (на треть). Все три последних члена ЕС испытали на себе последствия глобальной рецессии, когда референдумы 1994 года подтвердили их вступление в ЕС. По этой причине даже после окончания "Холодной войны" базовые уровни оборонных бюджетов этих традиционно нейтральных или неприсоединившихся стран были стабильными или плавно снижались с 1992 года. Валютные колебания с 1992 года, однако, уменьшили долларовую стоимость оборонного бюджета Швеции почти на $1 млд., но увеличили стоимость швейцарского бюджета более чем на $1 млд., хотя изменения в этих бюджетах, когда они номинированы в национальных валютах, были умеренными. В настоящее время обе страны тратят на оборону по меньшей мере вдвое больше, чем любая другая страна в регионе. Оборонный бюджет Финляндии, деноминированный в долларах, также сократился на четверть в 1993 году из-за обесценивания валюты, но в 1995 году он почти восстановился до уровня 1992 года. Последние бюджеты закупок этих стран и других стран-членов ЕС, не входящих в НАТО (Австрии и Ирландии), рассматриваются в общем исследовании в разделе НАТО европейского рынка оборонных закупок.
   В 1992 году Польша стала первой бывшей коммунистической страной в Восточной Европе, которая зарегистрировала экономический рост после распада СЭВ. В 1994 году вновь начали расти экономики Чехии, Венгрии и Словакии. Этот рост отражен в их оборонных бюджетах 1995 года. Оборонный бюджет Польши увеличивается с $2,1 млрд до $ 2,6 млрд в долларах текущего года, расходы Чехии на оборону вырастут с $931 млн до $1,025 млн, а оборонный бюджет Венгрии - с $556 млн до $641 млн. Таким образом, три из Вышеградской четверки, похоже, начинают военные реинвестиции. Напротив, продолжающийся экономический спад в Украине и Беларуси сдерживает расходы на оборону. Экономические трудности вынудили все бывшие страны Варшавского договора отдавать приоритет кадровым и эксплуатационным расходам (O&M) (за заметным исключением Украины, где упор делался на инфраструктуру) в ущерб закупкам и исследованиям и разработкам (R&D).
   []
   По мере того как экономический подъем и реструктуризация Национальной оборонной промышленности набирают обороты, специалисты по планированию обороны в бывших коммунистических странах сталкиваются с трудными вопросами политики закупок. С последствиями промышленной дислокации, вызванной советской централизацией, все больше отставающей от них, страны стоят перед выбором: возобновить ли оборонно-промышленные связи с Россией и другими бывшими советскими республиками; полностью порвать с прошлым через закупки из США, Западной Европы и других стран.; или направиться по срединному пути, используя как традиционные, так и новые источники оборонного снабжения. Каким бы ни было решение, расходы на самые современные системы вооружения могут предполагать либо прямую закупку с зачетом (или в качестве погашения долга, как в случае недавних сделок России со Словакией и Венгрией и текущих предложений Болгарии), либо, если существует оборонная промышленность, международное сотрудничество через лицензированное производство и совместные предприятия. В некоторых случаях национальные оборонные предприятия остаются удовлетворительными в качестве независимых источников поставок многих менее дорогостоящих вооружений и оборудования. Оборонная промышленность этих бывших коммунистических стран продолжает активно работать на международном рынке вооружений. В настоящее время наиболее успешным экспортером вооружений является Чешская Республика, чей военный экспорт составил около $167 млн в 1993 году и $194 млн в 1994 году - намного больше, чем было потрачено на внутренние закупки. Для сравнения: Польша, как следующий крупнейший экспортер вооружений этой группы, поставила в 1993 году оружия и оборудования на сумму около $60 млн.
   []
   В 1994 году экономический рост возобновился также в Прибалтийских республиках Эстонии, Латвии и Литве. Оборонный бюджет Эстонии в 1995 году составил $33 млн, что выше $25 млн, а у Латвии - $65 млн, примерно столько же, сколько и в прошлом году. Военные расходы в Прибалтийских республиках, вероятно, больше, чем показывают оборонные бюджеты, поскольку они не отражают расходы на военизированных пограничников и некоторые закупки из иностранных источников. Эти страны также получали военную помощь в виде оборудования и услуг из различных источников, включая другие страны Северной Европы, Чехию, Великобританию и США. В 1995 году американское оборудование (включая средства связи и полевое снаряжение, а также обмундирование) для поддержки Балтийских миротворческих сил было поставлено в рамках обязательства по оказанию иностранной военной помощи (FMA).
   На Кавказе Армения возобновила экономический рост в 1994 году, в то время как экономика Грузии и Азербайджана оставалась в упадке. Ревизии расходов на оборону и безопасность, проведенные Международным валютным фондом (МВФ) в 1992-1993 годах, показывают, что эти страны постепенно берут на себя финансовую ответственность за свою собственную оборону. Однако неясно, в какой мере они вносят финансовый вклад в поддержку оставшихся российских сил. Армения согласилась принять российские военные базы на своей территории и, как сообщается, оплатить расходы по их обслуживанию. Бюджетная стоимость ячейки планирования ОБСЕ для Нагорного Карабаха (Азербайджан) в 1994 году составляла около 3 млн. В 1995 году в бюджете центрального правительства Грузии преобладали расходы на оборону (15,7%) и правоохранительные органы (13,7%) - общий бюджет на обеспечение безопасности составлял $56 млн. Расходы МООННГ в 1994 году составили около $11 млн. Россия сохраняет военное присутствие в Абхазии и Южной Осетии. Грузинское правительство в настоящее время увязывает вопрос о постоянных российских базах в Грузии с благоприятным решением абхазского конфликта. Российские пограничные войска также базируются в Грузии, и правительство, как сообщается, вносит финансовый вклад в их содержание.
   В бывшей Югославии возобновился рост экономик Хорватии и Сербии-Черногории - в последнем случае, несмотря на санкции. О возможной эскалации гражданской войны свидетельствует значительное увеличение оборонных бюджетов Хорватии (примерно на 25% в Кунах, но в долларовом выражении с $978 млн до $1784 млн, поскольку Куна привязана к немецкой марке) и Сербии (с $740м до $1143 млн). В случае Боснии детали военных расходов не разглашаются ни правительством, ни руководством боснийских сербов. Военные усилия боснийских мусульман до сих пор явно не обеспечивались местными экономическими и военными ресурсами, доступными другим конфликтующим сторонам. Помимо того, что боснийское правительство было самым слабым (за исключением Македонии) из республик бывшей Югославии в экономическом отношении, оно было вынуждено в начале Гражданской войны полагаться на вооружение, технику и запасы, оставшиеся после ухода югославской Национальной армии. В стране также имеется часть оборонной промышленности бывшей Югославии, часть которой находится под контролем боснийских мусульман и, как сообщается, функционирует. Сообщения также свидетельствуют о том, что боснийское правительство получило значительные объемы иностранной военной помощи, как наличными, так и натурой - согласно сообщениям, главным образом из Турции, Ирана и Саудовской Аравии, - что позволило ему, наряду с другими участниками, обойти эмбарго ООН на поставки оружия. Главным спонсором сил боснийских сербов, по-видимому, остается сама Сербия, которая, как сообщается, оплачивает содержание офицеров и оказывает регулярную поддержку в виде военной техники и военной техники в явном обход соглашений с ООН. Сербия также была главным поставщиком хорватских сербов в Краину. Военные расходы Сербии почти наверняка намного превышают заложенные в бюджете и, вероятно, составляют до одной трети валового внутреннего продукта (ВВП). В 1994 году расходы на операции СООНО в бывшей Югославии - главным образом в Боснии - составили около $1,6 млрд., в то время как ООН подсчитала, что на этот год потребуется около $500 млн.

   ALBANIA
   []

   ALBANIA (2), ARMENIA , AUSTRIA
   []

   AUSTRIA (2), AZERBAIJAN
   []

   AZERBAIJAN (2), BELARUS
   []

   BELARUS (2), BOSNIA-HERZEGOVINA
   []

   BOSNIA-HERZEGOVINA (2), BULGARIA
   []

   BULGARIA (2), CROATIA
   []

   CROATIA (2), CYPRUS
   []

   CYPRUS (2)
   []

   THE CZECH REPUBLIC , ESTONIA
   []

   ESTONIA (2), FINLAND
   []

   FINLAND (2), GEORGIA
   []

   GEORGIA (2), HUNGARY
   []

   HUNGARY (2), IRELAND
   []

   IRELAND (2), LATVIA, LITHUANIA
   []

   LITHUANIA (2), MACEDONIA
   []

   MALTA, MOLDOVA
   []

   MOLDOVA (2), POLAND
   []

   POLAND (2), RUMANIA
   []

   RUMANIA (2)
   []

   ROMANIA (3), SERBIA/MONTENEGRO
   []

   SERBIA/MONTENEGRO (2), SLOVAKIA
   []

   SLOVAKIA (2), SLOVENIA, SWEDEN
   []

   SWEDEN (2)
   []

   SWEDEN (3), SWITZERLAND
   []

   UKRAINE
   []

   UKRAINE (2)
   []


RUSSIA


   The Russian armed forces were still grappling with the problems of reorganisation following the break-up of the Soviet Union and withdrawal from Eastern Europe, as well as a much-reduced budget and manpower problems, when they were required to mount large-scale operations in Chechnya. The Chechen crisis only made the Russians more determined that the Conventional Forces in Europe (CFE) Treaty be reinterpreted to allow them to deploy stronger forces in the Caucasus. The prospect of NATO enlargement has also been a major concern for Russia. Elimination of strategic nuclear weapons has continued and the reduction of CFE Treaty Limited Equipment (TLE) is nearly complete.
   Chechnya
   Following the break-up of the Soviet Union in December 1991, the (then) Chechen-Ingush Autonomous Soviet Socialist Republic of the Russian Federation insisted on total independence, led by Air Force General Dzhokhar Dudayev, who had been elected president of the Republic in October. Although Russian President Boris Yeltsin declared a state of emergency in November 1991, this was reversed by the Supreme Soviet and the only action taken against the breakaway republic was an economic blockade. In 1994, a covert operation backed by the Russian Federal Counter-intelligence Service (FSB), but fronted by Chechens opposed to Dudayev, began. This was still unsuccessful after reinforcement by the Russian military. During an attack on the Chechen capital, Grozny, on 26 November 1994, a number of Russian soldiers were captured and publicly paraded, much to the surprise of their divisional commander, who did not know of their secondment. It was probably this which proved the final straw for Yeltsin, who then decided on military intervention and to overthrow the Dudayev regime.
   The conduct of military operations in Chechnya by the Russian armed forces has been a chapter of disaster which has led some commentators to suggest that NATO had totally misassessed the competence and capability of Soviet armed forces in the years before the breakup of the USSR. There are a number of reasons why operations were handled so badly; some of these could have been avoided, others could not.
   The operation caught the Russian forces, particularly the Army, at a very bad moment. In many ways their situation was comparable to that of the British Army when it was decided to deploy an armoured division to the Persian Gulf. The British were then in the middle of the 'Options for Change' programme which included reducing the number of divisions in Germany from three to one; totally reorganising the remaining division; and a series of unit amalgamations and disbandments (most of these units were therefore well understrength as they awaited reorganisation). The changes imposed on the Russian Army by the end of the Cold War and the break-up of the Soviet Union were on a far greater scale. Thirty-seven divisions had to be withdrawn from Central Europe and the Baltic States; 57 divisions were handed over to Belarus and Ukraine; new regulations granted exemption from conscript service to thousands of students; a number of divisions were being reorganised into independent brigades or were disbanding; and thousands of tanks, ACVs and artillery were being destroyed as required by the CFE Treaty. All units were understrength, living conditions for many were deplorable and morale was understandably low.
   Before the Coalition operation to retake Kuwait from Iraq in 1991 , the British Army, like others, had several months in which to absorb the extra manpower every unit needed and to train together. The Russians had no such breathing space for their operation; the initial force was assembled in a matter of days and deployed into Chechnya within a week, on 11 December 1994. To make matters worse a veritable pot-pourri of units was assembled, presumably the most readily available and up to strength, from every branch of the forces: a North Caucasian-based mechanised division; airborne troops; naval infantry ;and OMON and ODON Ministry of Interior troops - none of which had operated together before. As the campaign got under way more units deployed, but never more than a regiment for any one division (presumably taking with it, as the British did in Kuwait, the bulk of their division's manpower). An early statement on casualties revealed that, by 6 January 1995, units from at least five military districts (MDs) had been deployed.
   The operation had a number of unique features. It was the first large-scale use of Russian troops on Russian soil against Russian citizens. It was the first time Russian soldiers had operated under the cameras of the international media. This added to the political requirement to get the operation over quickly, and so led to the disastrous decision to try and take Grozny with an armoured dash for the Presidential palace when military common sense pointed to a systematic and measured street-by-street approach. The attacking forces paid dearly for this major error of judgement.
   Russian commanders also badly underestimated the strength and determination of Dudayev's men. Before 1991 , an armoured training centre had been based in Grozny. When this was withdrawn a deal was brokered, allowing it to leave unhindered in return for handing over half its weaponry to Chechen forces. From this the Chechens would have acquired over 100 tanks (mainly T-54), about 20 BMP infantry fighting vehicles and over 50 artillery pieces, including several BM-21 MRL. A large number of training aircraft, L-29 and L-39, were also left at Khankala (Grozny East).
   Following the capture of Grozny in early February 1995, Russian forces took the remaining towns as the Chechens slowly withdrew into the hills. While fighting continued, peace talks, arranged by the Organisation for Security and Cooperation in Europe (OSCE), began but broke down on 25 May 1995. On 14 June a group of about 100 Chechen rebels raided Budennovsk in the neighbouring Stavropol Territory, eventually capturing the hospital and holding some 1,000 hostages, including hospital staff and patients. The Army made two unsuccessful attempts to recapture the hospital. Russian Prime Minister Viktor Chernomyrdin negotiated an agreement allowing the Chechens free passage back to Chechnya. They took 100 hostages with them who were then released there on 20 June. Following a cease-fire, which came into effect on 23 June, a new round of peace talks began on 28 June. On 23 July it was announced that a military agreement had been reached which covered matters such as the exchange of prisoners, 'hot-line' communications and disarmament.
   The mishandling of the Chechen operations and the Budennovsk debacle led to the resignation of several senior officers and the dismissal of others. President Yeltsin accepted the resignations of Viktor Yerin, the Interior Minister, Sergey Stephashin, Head of the Federal Security Service, and Nikolay Yegorov, Deputy Prime Minister for Nationalities, but not that of the Minister of Defence, General Pavel Grachev. It was also announced that a new Army, the 58th, was to be deployed to the Transcaucasus MD, and based at Vladikavkaz. In effect, this move creates a more senior commander with a larger staff and infrastructure than the Corps HQ already located in the MD, one of which will be absorbed into 58th Army HQ.
   []

   The CFE and the Flanks Issue
   Article V of the CFE Treaty created an additional geographic zone comprising the countries and Soviet MDs on the northern and southern flanks of the two existing blocs. This zone was to be superimposed on the zones already defined in Article IV. After the break-up of the Soviet Union, the Leningrad and North Caucasus MDs formed the Russian flank zone and TLE limits were agreed with the other former Soviet Republics. There are no separate TLE limitations for the north or south flank, purely an aggregate limit for both.
   Russian Defence Minister Grachev and other senior officers have complained of the restrictive effects of Article V, which was agreed to in a quite different set of circumstances. The Russians want the Treaty limits changed so that they can station more troops in the Caucasus without reducing strength on the northern flank. Officials have said that they will need around 400 tanks, 2,400 ACVs and 800 artillery pieces above what is now authorised in the flank area to confront and control potential problems in the Caucasus. The Russians also face severe accommodation problems as the bulk of their army units are required by the Treaty to be located in the Moscow and Volga MDs, and the Russians wish to spread the load into the North Caucasus, described by Grachev as the main base area for Russian Rapid Deployment Forces.
   From a purely military perspective, the Russians undoubtedly have a case, as the situation has radically changed since the Treaty was first signed. However, Russia's neighbours on the southern flank are opposed to any change, although Ukraine also wants to be able to deploy more TLE in the former Odessa MD. Most signatories oppose any change before the first review conference due in May 1996 on the grounds that it could lead to the total unravelling of the Treaty. A number of suggestions have been made to the Russians on how they could use flexibility in the Treaty (such as redeploying ACVs to internal security forces and units of coastal defence and marine infantry which are not subject to Article V) to increase their strength without violating it. In July, the Russians made a further submission to the CFE Joint Consultative Group, suggesting the declaration of a zone in the Caucasus which would be excluded from the CFE (such a zone exists in Turkey in the border region with Syria and Iraq).
   Most countries have already achieved, or are very close to achieving, their reduction liabilities. Russia has done so in respect of artillery and has only a further 700 other TLE left to be reduced by the November 1995 deadline. Few countries have the will or the finance to fund increases in armament procurement. It could therefore be argued that the CFE has served its purpose and is no longer necessary. But scrapping it would also lose an essential component; that of verification and transparency, essential for reducing regional tensions. It must be said that the CFE (and the OSCE Vienna Document) inspections and observation of military activities will be the only way to gain low-level intelligence on unit organisations, training standards, logistic preparations and weapon systems not covered by the CFE but held by units subject to inspection.
   Kaliningrad
   Concern has been expressed in some quarters about the growing military strength in the Kaliningrad region. The facts, as demonstrated by the CFE Treaty military information exchanges, show that in some categories there has been a decline in numbers. Table 1 shows the unit and weapon strength in Kaliningrad in 1990 and 1995. In 1990, Soviet forces in the three Baltic states also included two motor rifle, one airborne, one coastal defence and two training divisions and some 11 air force, air defence and naval air regiments. All have now been withdrawn.
   []
   Military Arrangements in Former Soviet Republics
   On 21 October 1994, after two and a half years of negotiations, Russian Prime Minister Chernomyrdin and Moldovan Prime Minister Andrei Sangheli signed an agreement on the withdrawal of Russia's 14th Army to be completed in three years. In January 1995 the strength of the 14th Army was some 6,400, forming one understrength motor rifle division.
   On 21 February 1995, Russia and Belarus signed a military cooperation agreement largely concerning the maintenance of airfields, the basing of Russian aircraft, and the mutual use and support of each others' defence enterprises. Both the anti-ballistic missile radar at Baranovichi and submarine communications centre at Vileyka will be under Russian control.
   In addition to the agreement reached over the division of the Black Sea Fleet, Russia and Ukraine have agreed to cooperate in the military-industrial area. Russia has a shopping list for aircraft and aircraft spares which the Soviet Union relied on Ukrainian plants to manufacture. Payment for these items could be made in terms of energy-debt forgiveness.
   In February 1995, Kazakhstan and Russia signed some 15 separate military agreements. The most important of these concerns the status of military personnel serving in the territory of the other party. Russia will be able to use firing ranges in Kazakhstan and is developing cooperation to allow unified forces to be formed in times of crisis. In a separate agreement, Russia has leased its Baikonur missile launch centre where most Soviet, and Russian, space flights have originated. Russia continues to support the government of Tajikistan in its fight against rebels on the border with Afghanistan. The Russian Duma ratified an agreement with Estonia on social guarantees for the 10,000 Russian pensioners who live in Estonia in July 1995. The Estonian parliament has not yet ratified the agreement.
   The Commonwealth of Independent States
   The council of the Commonwealth of Independent States (CIS) Heads of State (also known as the Collective Security Council) met three times in the last 12 months. In October 1994 it endorsed the mandate for a peacekeeping operation in Georgia and Abkhazia and extended the period for stationing CIS peacekeeping forces in Tajikistan. In February 1995 it agreed a statement of guidelines for deepening military cooperation. There would be cooperation in three areas: the military-political sphere, including the formation of a secretariat for the Collective Security Council; armed forces training, planning and early-warning coordination; research and development, and logistic support. Agreement was also reached by all except Azerbaijan on the creation of a Joint Air Defence System. In May, seven CIS countries (Armenia, Belarus, Georgia, Kazakhstan, Kyrgyzstan, Russia and Tajikistan) signed an agreement on the protection of CIS external borders in Minsk.
   Future Reorganisation
   Several statements have been made forecasting further reorganisation of the armed forces over the next ten years. The most important change would be the appointment of a civilian Minister of Defence in place of the traditional general. The General Staff, which would be responsible for command and control of the forces, would then report directly to the President. The present five services would be reduced to three with the Air Force, Air Defence Force and Strategic Rocket Forces merging to form an Aerospace Force. The eight military districts would be reduced to six, and the status of the Baltic and Black Sea Fleets reduced. Manpower would be reduced to around 1.5 million initially and later to 1.2 million.
   Manpower and Conscription
   In April 1995, Russian military manpower problems led to the length of conscript service being increased by six months to two years from October 1995. At the same time, the rules for deferment for educational purposes were amended allowing the call-up of more students. In July, the Duma decided that conscripts who served in areas of military action should only serve for 18 months. It is not clear what constitutes an area of military action - certainly service in Chechnya and Tajikistan would qualify, but other peacekeeping tours, such as Moldova or Georgia, might not. Accurately assessing manpower strengths is always difficult, even when much more information is publicly available. It is never certain whether statements on Russian manpower concern authorised or actual strengths. Recent statements include:
   * 'The armed forces number 1,917,000' (General Pavel Grachev, Interfax, 6 May 1995).
   * 'The armed forces were cut by 385,000 men in 1994 and would be cut by a further 217,000 in 1995' (Colonel General Mikhail Kolesnikov, Military News, May 1995).
   * '85 % of the 209,000 men needed had been drafted by 7 June 1995; 60% of these would serve in the armed forces, the remainder in the Border, Interior and Railroad forces' (Colonel General Vyacheslav Zherebtsov, Interfax, 7 June 1995). (The first two statements probably refer to authorised strengths).
   Manpower figures given in the CFE Treaty data of December 1994 show a drop of some 8.7% overall. These figures only include forces west of the Urals and exclude naval forces (other than those permanently land based) and Strategic Rocket Forces. Again, it is not clear if actual or authorised numbers are given.
   []
   A growing number of soldiers are on short contracts, but there are no up-to-date figures available - the total could be as high as 300,000. There are 160,000 women now serving in the armed forces. It is planned to recall some 12,000 reserve officers for active service during 1995 and 18,000 graduates, who previously would not have expected to serve, are to be called up each year. To some extent, the shortage of manpower has been alleviated by the measures described above and the continued reduction of the number of units to be manned.
   Nuclear Forces
   The elimination of strategic nuclear weapons has continued both in Russia and in the nuclear armed former Soviet Republics. In April 1995 it was reported by the Commander of Strategic Rocket Forces that all nuclear warheads in Kazakhstan had been removed from their missiles and transported back to Russia. Eighteen SS-25 ICBM remain in Belarus. These are due to be transferred to Russia by Autumn 1996, although Russia plans to complete the transfer in 1995. Belarus has confirmed that all nuclear warheads will have been transferred by the end of 1995. The last SS-11 and SS-13 ICBM have been eliminated and only ten SS-17 remain. So far only 24 SS-18 in Russia have been eliminated, and only two of their silos destroyed (all SS-18 must be eliminated under the terms of the Strategic Arms Reduction Talks Treaty (START II)). Ten SS-19 have been eliminated and SS-25 transferred from Belarus have been deployed to Vypolzovo (an SS-17 site), Drovyanya (SS-11) and Barnaul. There has been no change to the numbers and deployment of either silo-based or train-mobile SS-24.
   There have been fewer changes to the ballistic missile submarine (SSBN) force. The December 1994 Memorandum of Understanding showed 45 SSBN, with a total of 684 countable missiles. There are also two Yankee 1 SSBN which, although withdrawn from service, remain START countable. SSBN are no longer based at Olen'ya in the Kola peninsula. There has been little change to the strategic bomber force. The number of Tu-95B/G has been reduced from 45 to 24 (now all Tu-95G) and one additional Tu-160 Blackjack bomber has been produced. Russia is negotiating with Ukraine to buy its 46 strategic bombers (mainly Blackjack and Bear H).
   The START II Treaty was presented to the Duma on 26 June for ratification.
   Conventional Forces
   Ground Forces
   The Leningrad MD has been renamed the Northern MD. The 11th Army in Kaliningrad is directly subordinate to the General HQ of the ground forces. The 58th Army has been established in the North Caucasus MD. Most changes in the order of battle noted in the last 12 months took place east of the Urals. Ten motor rifle divisions have been disbanded, three of them converting to independent motor rifle brigades. The machine gun/artillery division in the Kuril Islands has been reduced to brigade status. Some new equipment has been produced while CFE elimination continues. West of the Urals there have been the following increases: 140 T-80 tanks, 100 BTR- 80 APC, 30 BMD-3 airborne fighting vehicles, 110 2S19 152 SP guns, 130 2 A65 152mm towed artillery and 25 9A52 300mm (Smerch) MRL. All these weapons feature strongly in Russian military export efforts.
   Naval Forces
   Over the last 12 months there has been an increase in naval activity. In the first six months of 1995 some 14 naval exercises involving over 400 submarines, surface warships and support ships have taken place. In April 1995 an exercise was held involving elements of all four fleets. Its aim appears to have been to check operational capability and mobilisation readiness. Live firing of ballistic, cruise and surface-to-air missiles has increased by 30%.
   The long-standing dispute over division of the Black Sea Fleet between Russia and Ukraine and the provision of shore facilities for Russia in the Crimea appear to have been solved, although some details may not have been fully worked out yet. The Fleet's warships are to be split equally between the two navies, but Ukraine only requires some 18.3% of the whole and will hand over the other 31.7% to Russia in return for unspecified compensation. The land-based components - coastal defence forces, naval infantry and naval aviation units - are to be divided equally, based on the situation as of 3 August 1992. The division of the Fleet was agreed at a summit meeting at Sochi on 9 June 1995. This did not address the question of where the two fleets would be based, other than that Sevastopol would be the main base and headquarters of the Russian Black Sea Fleet.
   Two Akula-class nuclear-powered submarines, a fourth Admiral Ushakov-class cruiser and some corvettes and torpedo craft have been commissioned in the last 12 months. One of the Akula which deployed to the Pacific is reliably reported to be armed with presumably a conventional version of the Shkval underwater missile, claimed to have a speed of 200 knots. The aircraft carrier Gorshkov, ten frigates, seven missile craft and about ten landing ships have been retired. Large numbers of ships decommissioned earlier are being disposed of as scrap, mainly to South Korea (which has bought two aircraft carriers), Minsk and Norovossiysk (some 50 submarines and many others). India is still believed to be negotiating to buy the last remaining aircraft carrier, the Kuznetsov.
   The Russian Navy is much reduced, but could still pose a significant threat, particularly given the recent revelation of its 200-knot submarine-launched underwater missile, Shkval.
   Air and Air Defence Forces
   Both Air Force and Air Defence Force (PVO) manpower and aircraft strength have decreased over the last 12 months. The Long-Range Aviation Command has retired all its Tu-22 aircraft, including the reconnaissance version; it now comprises 130 Tu-26 (Tu-22m) bombers and 40 tankers (plus the strategic bomber force). Frontal Aviation has 200 fewer air-defence fighters in service, but has only marginally reduced fighter ground-attack numbers. The numbers of aircraft held in store awaiting elimination had been reduced by 500 by 1 January 1995. The Air Defence Force has merged the 6th (St Petersburg) and 10th (Arkhanget) PVO Armies, and the 4th PVO Army in the Volga MD has been reduced to Corps status. The fighter regiment based in Kaliningrad has been disbanded. Some 500 aircraft have been taken out of squadron service and most still await elimination while 500 aircraft taken out of service earlier were eliminated during 1994. Considerable numbers of surface-to-air missiles have been retired, including some 500 SA-2, 200 SA-3 and 500 SA-5 launchers. Numbers of SA-10, which has a limited anti-ballistic missile capability, have risen by 250 to 1,750. The SA-1 0 is being widely marketed for export.
   Defence Expenditure
   In budgetary terms, 1994 seemed initially to promise a real increase in spending for the Russian military after the uncertainties of 1992 and 1993. When the Federal Budget finally became law in July 1994, after a prolonged contest between the military interest groups and the Finance Ministry, the military received some 40.6tr roubles - well short of its request for r 87.8 tr - but still 21 % of the Federal Budget. Not only did the defence budget increase its proportion of the Federal Budget compared to the two previous years (Table 3), but it appeared to represent a large nominal increase over the 1993 budget (three- to four-fold) and out-turn (five- to six-fold). Expectations of high price inflation undoubtedly played a part in the budget calculations, but by mid-1994 it was becoming clear that inflation was running well below 1993 levels of about 900%. In the event it fell to about 300% by the end of the year. During 1994 the Finance Ministry continued to sequester authorised budgetary funds in response to massive tax revenue shortfalls (only r 48.3 tr-or 36%-of budgeted revenue was received by the Federal government in 1994), and the decline in inflation provided an additional justification for these measures. As a result, the Finance Ministry was able to claw back some of the funds committed but not released for defence, so that actual allocations to the military and defence industry fell short of authorisations by about 30% (reportedly some r 10.8 tr). Between January and September 1994 the military received just r 14.6 tr (about 60% of authorised funds), despite having committed procurement orders to industry. Thereafter, the government relaxed monetary policy to pay some of its debts to the military and its suppliers
   []
   In contrast to last year, the 1995 defence budget implies a reduction in spending -perhaps of as much as one-third - when measured against the forecast for inflation. Much will depend on whether armed forces costs can be held down until lower inflation levels prevail. As part of the 1995 agreement with the International Monetary Fund (IMF), the government is aiming for a target inflation rate of 1 % a month on average in the second part of the year, and about 140% for the year as a whole. The same programme calls for an end to Russian quotas for oil exports, which will tend to drive up the domestic costs of fuel and oil derivatives. Compared with 1994, the 1995 budget allocations appear less likely to match spending at the current level of activities, and there seems little likelihood that the target will be met. When the prolonged campaign in Chechnya is taken into account, the prospect appears remoter still. This impression is reinforced by official reports in May 1995 of the r 1.9 tr cost of military operations in Chechnya for the period December 1994-March 1995, including Defence Ministry costs of more than r 1 tr, the Ministry for Internal Affairs (r41 2 billion), and the Ministry for Emergencies (r 115 bn).
   []
   The military initially requested r 115 tr and received r 48.6 tr in the Federal Budget, which became law at the end of March 1995. This allocation represented some 20% of the Federal Budget - a marginal decline from the previous year (Table 3). The 1995 defence budget shows a nominal 20% increase over the 1994 budget and a 63 % increase over the provisional 1994 out-turn. According to the IMF, the inflation level is likely to fall to around 140% this year, and if this forecast holds for armed forces expenses there could be a real decline in defence spending in 1995 unless the military is able to resist inflationary pressures within its own domain.
   []
   Functional allocations are shown in Table 4. Spending on Personnel, Operations and Maintenance (PO&M) is set for a marginal reduction over 1994. Some savings will be effected through the reduction in manpower levels authorised in the budget law (from 1,917,400 as at 1 January 1995 to 1,469,900 (i.e., 23%) by January 1996), although an increase in pensions will offset some of the gains. The government also announced in April that the period of conscription is to be increased from 18 months to two years, and that the rules on exemptions are to be tightened considerably. This development reflects the view expressed by the Defence Ministry and the General Staff that a volunteer army remains a distant prospect; there is little doubt that the substantial incremental cost of contract service personnel has influenced this thinking. Whatever the longer-term implications of reductions in manpower, the likelihood remains that expenditure on the Chechnya campaign will overstretch the PO&M budget, in part because of increased salaries and incentives payable to servicemen, and in part because the extra costs associated with greater use of equipment, as well as equipment damage and write-offs. As a proportion of the defence budget, allocations to Construction and Research and Development (R&D) have increased over 1994. The construction (infrastructure) budget retains its substantial share as the effort to improve service conditions for personnel continues. It accounts for some 13% of the 1995 budget - an increase over 1994 of its relative share, and a high proportion by NATO standards. Since 1990, additional funds of over $5 bn from the German government have been available to support housing construction for servicemen returning from former East Germany.
   A significant feature in the 1995 budget is increased spending on R&D, reflecting the consolidation of previously extra-budgetary R&D accounts into the defence vote. Whilst spending on procurement is at about the same level as last year, R&D increases its proportion of the defence fund by some two-thirds. No systematic detail in respect of individual R&D programmes nor their costs is provided by the Defence Ministry. The same applies to procurement, which has retained a similar proportion of the budget to last year. In general, although Russian procurement of major weapons systems probably remains sizeable in comparison with the major European NATO states, there is no doubt that it has fallen steeply from peak Soviet levels and is currently below US levels. In the absence of any official data on unit production quantities, UK Ministry of Defence estimates of the decline in military production of major weapons systems are shown in Table 5.
   []
   Extra-budgetary funds for the Russian military effort present a separate issue. Under NATO definitions of military expenditure, several military-related activities are not funded by the Russian defence budget. Instead, they appear in the Federal Budget under the headings of other ministries or else lie outside the Budget altogether. From 1992-94 the sources of funds outside the Federal Budget were the Central Bank of Russia, which issued large credits to industry, and several quasi-independent trusts, principal of which were the Pensions and Social Insurance Funds and smaller funds devoted to conversion and R&D. The important feature of these trusts was that they were partly administered on a regional and local basis beyond the control of the Finance Ministry, and were independent of central government supervision. The 1995 Federal Budget Law has resulted in an important change for the Central Bank which no longer has authority to issue un-budgeted credits. Table 6 indicates military-related expenditure excluded from the 1995 defence budget and placed elsewhere in the Federal Budget. Some budgets are listed explicitly, and pose no interpretative problems. Others, such as the science and technology budget, and the industrial capital investment budget give no clues as to their military component, which has been estimated. The IISS believes that Russia's military-related expenditure under NATO definitions but excluded from the defence budget amounts to some r 27 tr (which may err on the conservative side). With these assumptions the true figure for Russia's 1995 budget comes to nearly r 76 tr, or over 30% of the Federal Budget.
   In such uncertain circumstances it is unsurprising that independent estimates of Russian military expenditure vary widely (Table 7). The far left column shows the official defence budget converted to dollars at the average market exchange rate for the year. IMF statistics are based on those of Goskomstat, but are adjusted. The IMF estimates defence spending as a proportion of GDP - here using a narrow definition (i.e., the defence budget outlay) of between 4 and 5%. The Stockholm International Peace Research Institute (SIPRI) adopts an intermediate position, citing a figure of over 6% of GDP after allowing for extra-budgetary expenditure. At the top end of the scale, NATO cites a figure of greater than 10% of GDP, while the US Arms Control and Disarmament Agency (ACDA) gives both a high dollar valuation and high proportion of GDP.
   []
   Table 8 shows IISS estimates of Russia's military expenditure according to both official and NATO definitions, using purchasing-power parity dollar conversions instead of market exchange rates. (An explanation of purchasing-powerparity methodology is given in The Military Balance 1994-1995, pp. 278-81.) Russia's real military expenditure for 1994-95 is likely to be in the range $100-$110 bn and represents 9-10% of GDP. It may be more. This level of spending could be seen as extravagant and, given the country's economic performance, it may be unsustainable. In any case, the Russian military will be hard pressed to remain within its budget in 1995, and will inevitably call for more resources. But the government and the Duma are bound to press for further contraction in military spending, justified on economic as well as security grounds.
   Taking the resource allocation trends within NATO for comparison, the Russian armed forces do not seem under-resourced. Their problems may have more to do with efficiency, disorientation, low morale and perhaps unrealistic aspirations. It is unlikely that they will need to pursue commercialisation like the Chinese, although Defence Minister Grachev is known to want the Defence Ministry to control Russian arms exports. The outcome of elections in 1995 and 1996 for the Duma and Presidency will be a further indication of Russia's intentions regarding military reform.
   []


РОССИЯ


   Российские вооруженные силы все еще боролись с проблемами реорганизации после распада Советского Союза и вывода войск из Восточной Европы, а также с сильно сократившимся бюджетом и кадровыми проблемами, когда они были вынуждены проводить крупномасштабные операции в Чечне. Чеченский кризис только усилил решимость русских переосмыслить Договор об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ), чтобы позволить им развернуть более мощные силы на Кавказе. Перспектива расширения НАТО также вызывает серьезную озабоченность у России. Ликвидация стратегических ядерных вооружений продолжается, и сокращение вооружений, ограниченных ДОВСЕ, почти завершено.
   Чечня
   После распада Советского Союза в декабре 1991 года Чечено-Ингушская Автономная Советская Социалистическая Республика (тогдашняя) настаивала на полной независимости под руководством генерала ВВС Джохара Дудаева, избранного президентом Республики в октябре. Хотя президент России Борис Ельцин объявил чрезвычайное положение в ноябре 1991 года, Верховный совет отменил его, и единственной мерой, предпринятой против отколовшейся республики, была экономическая блокада. В 1994 году началась тайная операция при поддержке Федеральной Службы Безопасности России (ФСБ), но под прикрытием чеченцев, выступающих против Дудаева. Она была безуспешной после подкрепления российскими военными. Во время нападения на чеченскую столицу Грозный 26 ноября 1994 года несколько российских солдат были захвачены в плен и публично выставлены напоказ, к большому удивлению их командира дивизии, который не знал об их откомандировании. Вероятно, именно это стало последней каплей для Ельцина, который тогда решился на военное вмешательство и свержение режима Дудаева.
   Проведение российскими вооруженными силами военных операций в Чечне стало катастрофой, которая заставила некоторых комментаторов предположить, что НАТО совершенно неверно оценивало компетентность и возможности советских вооруженных сил в годы, предшествовавшие распаду СССР. Существует ряд причин, по которым операции проводились так плохо; некоторые из них можно было избежать, других - нет.
   Операция застала российские войска, особенно армию, в очень плохой момент. Во многих отношениях их положение было сравнимо с положением британской армии, когда было принято решение о развертывании бронетанковой дивизии в Персидском заливе. В то время британцы находились в середине программы "вариантов перемен", которая включала сокращение числа дивизий в Германии с трех до одной; полную реорганизацию оставшейся дивизии; и серию слияний и расформирований подразделений (большинство из этих подразделений были, таким образом, сильно недоукомплектованы, поскольку они ожидали реорганизации). Изменения, произошедшие в российской армии после окончания Холодной войны и распада Советского Союза, носили гораздо более масштабный характер. Тридцать семь дивизий должны были быть выведены из Центральной Европы и Прибалтики; 57 дивизий были переданы Беларуси и Украине; новые правила освобождали от призыва на военную службу тысячи студентов; ряд дивизий были реорганизованы в самостоятельные бригады или расформированы; и тысячи танков, БМП и артиллерии были уничтожены в соответствии с требованиями ДОВСЕ. Все подразделения были недостаточно укреплены, условия жизни для многих были плачевными, а моральный дух был по понятным причинам низким.
   Перед операцией коалиции по отвоеванию Кувейта у Ирака в 1991 году у британской армии, как и у других, было несколько месяцев, чтобы поглотить дополнительную живую силу, в которой нуждалось каждое подразделение, и обучиться вместе. У русских не было такой передышки для своей операции; первоначальные силы были собраны в течение нескольких дней и развернуты в Чечне в течение недели, 11 декабря 1994 года. В довершение всего из всех родов войск была собрана целая куча подразделений, предположительно наиболее доступных и боеспособных: северокавказская механизированная дивизия; воздушно-десантные войска; морская пехота; и ОМОН и ОДОН внутренних войск МВД - ни один из которых не действовал вместе раньше. По мере развертывания кампании развертывалось все больше подразделений, но никогда не больше полка для какой-либо одной дивизии (предположительно, забирая с собой, как это сделали британцы в Кувейте, основную массу живой силы своей дивизии). Раннее заявление о потерях показало, что к 6 января 1995 года были развернуты подразделения по меньшей мере из пяти военных округов.
   Операция имела ряд уникальных особенностей. Это было первое крупномасштабное применение российских войск на российской земле против российских граждан. Это был первый случай, когда российские солдаты действовали под камерами международных средств массовой информации. К этому добавляется политическое требование, чтобы сделать операцию более быстро, и поэтому повлекло за собой катастрофические решения, чтобы попытаться взять Грозный прорывом бронетехники к президентскому дворцу, когда военные здравый смысл указывают на систематические и рациональные улица - за - улицей подход. Атакующие войска дорого заплатили за эту крупную ошибку в суждениях.
   Российские командиры также сильно недооценили силу и решимость людей Дудаева. До 1991 года в Грозном базировался учебный бронетанковый центр. Когда он был отозван, была заключена сделка, позволившая ему беспрепятственно уйти в обмен на передачу чеченским силам половины своего вооружения. Из них чеченцы приобрели бы более 100 танков (в основном Т-54), около 20 боевых машин пехоты БМП и более 50 артиллерийских орудий, в том числе несколько РСЗО БМ-21. Большое количество учебных самолетов Л-29 и Л-39 также было оставлено в Ханкале (Восточный Грозный).
   После взятия Грозного в начале февраля 1995 года российские войска заняли оставшиеся города, а чеченцы медленно отступили в горы. Пока продолжались боевые действия, мирные переговоры, организованные организацией по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), начались, но 25 мая 1995 года были прерваны. 14 июня группа из примерно 100 чеченских боевиков совершила налет на Буденновск в соседнем Ставропольском крае, захватив в итоге больницу и удержав около 1000 заложников, включая персонал больницы и пациентов. Армия предприняла две неудачные попытки отбить госпиталь. Премьер-министр России Виктор Черномырдин заключил соглашение, разрешающее чеченцам беспрепятственно возвращаться в Чечню. Они захватили с собой 100 заложников, которые были освобождены там 20 июня. После прекращения огня, которое вступило в силу 23 июня, 28 июня начался новый раунд мирных переговоров. 23 июля было объявлено о достижении военного соглашения, которое охватывало такие вопросы, как обмен пленными, связь по "горячей линии" и разоружение.
   Неудачное проведение чеченской операции и разгром в Буденновске привели к отставке нескольких старших офицеров и увольнению других. Президент Ельцин принял отставку министра внутренних дел Виктора Ерина, главы Федеральной службы безопасности Сергея Степашина и заместителя Председателя Правительства по делам национальностей Николая Егорова, но не Министра обороны генерала Павла Грачева. Также было объявлено о новой армии, 58-й, которая должан быть развернут в Закавказском ВО, во Владикавказе. По сути, этот шаг создает более старшего командующего с большим штатом и инфраструктурой, чем штаб корпуса, уже расположенный в ВО, один из которых будет поглощен штабом 58-й армии.
   Карта
   ДОВСЕ и проблема флангов
   Статья V ДОВСЕ создала дополнительную географическую зону, включающую страны и советские ВО на Северном и южном флангах двух существующих блоков. Эта зона должна была быть наложена на зоны, уже определенные в статье IV. После распада Советского Союза Ленинградский и Северо-Кавказский ВО образовали российскую фланговую зону, и границы TLE были согласованы с другими бывшими советскими республиками. Для северного или южного фланга не существует отдельных ограничений TLE, а только совокупный предел для обоих.
   Министр обороны России Грачев и другие высокопоставленные офицеры жаловались на ограничительные последствия статьи V, которая была согласована при совершенно ином стечении обстоятельств. Русские хотят изменить границы Договора, чтобы они могли разместить больше войск на Кавказе, не уменьшая силы на северном фланге. Официальные лица заявили, что им потребуется около 400 танков, 2400 БМП и 800 артиллерийских орудий сверх того, что сейчас разрешено во фланговой зоне, чтобы противостоять и контролировать потенциальные проблемы на Кавказе. Русские также сталкиваются с серьезными проблемами размещения, поскольку основная часть их армейских подразделений должна быть размещена в Москве и Поволжье, и русские хотят распространить нагрузку на Северный Кавказ, описанный Грачевым как основной район базирования российских сил быстрого развертывания.
   С чисто военной точки зрения у русских, несомненно, есть дело, поскольку ситуация радикально изменилась с момента подписания договора. Однако соседи России на южном фланге выступают против любых изменений, хотя Украина также хочет иметь возможность развернуть больше TLE в бывшей Одесской области. Большинство подписавших сторон выступают против любых изменений до первой обзорной конференции, которая должна состояться в мае 1996 года, на том основании, что это может привести к полному развалу договора. Русским был предложен ряд предложений о том, как они могли бы использовать гибкость договора (например, передислоцировать ББМ в состав сил внутренней безопасности и подразделений береговой обороны и морской пехоты, не подпадающих под действие статьи V), чтобы увеличить их численность, не нарушая ее. В июле Россия внесла еще одно представление в совместную консультативную группу ДОВСЕ, предложив объявить зону на Кавказе, которая была бы исключена из ДОВСЕ (такая зона существует в Турции в приграничном регионе с Сирией и Ираком).
   Большинство стран уже достигли или очень близки к достижению своих обязательств по сокращению. Россия сделала это в отношении артиллерии, и к ноябрю 1995 года осталось сократить еще 700 TLE. Лишь немногие страны имеют желание или финансовые средства для финансирования увеличения закупок вооружений. Поэтому можно утверждать, что ДОВСЕ выполнил свою задачу и больше не является необходимым. Но отказ от него также приведет к потере важного компонента - контроля и транспарентности, необходимых для снижения региональной напряженности. Следует сказать, что инспекции и наблюдение за военной деятельностью в рамках ДОВСЕ (и Венского документа ОБСЕ) будут единственным способом получения разведданных низкого уровня об организации подразделений, стандартах подготовки, материально-технической подготовке и системах вооружения, не охватываемых ДОВСЕ, но находящихся в распоряжении подразделений, подлежащих проверке.
   Калининград
   В некоторых кругах была выражена озабоченность ростом военной мощи в Калининградской области. Факты, продемонстрированные в ходе обмена военной информацией по ДОВСЕ, показывают, что в некоторых категориях наблюдается сокращение численности. В таблице 1 приведены данные о численности подразделений и вооружении в Калининграде в 1990 и 1995 годах. В 1990 году советские войска в трех прибалтийских государствах также включали две мотострелковые, одну воздушно-десантную, одну береговую и две учебные дивизии и около 11 полков ВВС, ПВО и военно-морской авиации. Все они сейчас изъяты.
   []
   Военные мероприятия в бывших советских республиках
   21 октября 1994 года, после двух с половиной лет переговоров, премьер-министр России Черномырдин и премьер-министр Молдовы Андрей Сангели подписали соглашение о выводе российской 14-й армии, которое должно быть завершено через три года. В январе 1995 года численность 14-й армии составляла около 6400 человек, что составляло одну малочисленную мотострелковую дивизию.
   21 февраля 1995 года между Россией и Беларусью было подписано соглашение о военном сотрудничестве, в основном касающееся содержания аэродромов, базирования российской авиации, взаимного использования и поддержки оборонных предприятий друг друга. Как РЛС противоракетной обороны в Барановичах, так и центр подводной связи в Вилейке будут находиться под контролем России.
   Помимо соглашения, достигнутого по поводу раздела Черноморского флота, Россия и Украина договорились о сотрудничестве в Военно-промышленной сфере. У России есть список покупок самолетов и запасных частей к ним, производство которых Советский Союз производил на украинских заводах. Оплата по этим статьям может быть произведена в виде списания энергетических долгов.
   В феврале 1995 года Казахстан и Россия подписали около 15 отдельных военных соглашений. Наиболее важный из них касается статуса военнослужащих, проходящих службу на территории другой стороны. Россия сможет использовать полигоны в Казахстане и развивает сотрудничество, чтобы позволить объединенным силам формироваться в кризисные времена. В отдельном соглашении Россия арендовала космодром Байконур, где началось большинство советских и российских космических полетов. Россия продолжает поддерживать правительство Таджикистана в его борьбе с повстанцами на границе с Афганистаном. В июле 1995 года российская Дума ратифицировала соглашение с Эстонией о социальных гарантиях для 10 000 российских пенсионеров, проживающих в Эстонии. Эстонский парламент еще не ратифицировал соглашение.
   Содружество Независимых Государств
   Совет глав государств Содружества Независимых государств (СНГ) (также известный как Совет коллективной безопасности) провел три заседания за последние 12 месяцев. В октябре 1994 года он утвердил мандат миротворческой операции в Грузии и Абхазии и продлил срок дислокации миротворческих сил СНГ в Таджикистане. В феврале 1995 года было принято заявление о руководящих принципах углубления военного сотрудничества. Сотрудничество будет осуществляться по трем направлениям: военно-политическая сфера, включая формирование секретариата Совета коллективной безопасности.; подготовка Вооруженных сил, планирование и координация действий в области раннего предупреждения; научные исследования и разработки и материально-техническое обеспечение. Также была достигнута договоренность всеми, кроме Азербайджана, о создании совместной системы ПВО. В мае семь стран СНГ (Армения, Беларусь, Грузия, Казахстан, Кыргызстан, Россия и Таджикистан) подписали в Минске соглашение о защите внешних границ СНГ.
   Будущая Реорганизация
   Было сделано несколько заявлений, в которых прогнозировалась дальнейшая реорганизация вооруженных сил в ближайшие десять лет. Наиболее важным изменением было бы назначение гражданского министра обороны вместо традиционного генерала. Генеральный штаб, который будет отвечать за командование и контроль над силами, затем будет подчиняться непосредственно президенту. Нынешние пять служб будут сокращены до трех с объединением Военно-Воздушных Сил, сил противовоздушной обороны и ракетных войск стратегического назначения в Воздушно-космические силы. Восемь военных округов будут сокращены до шести, а статус Балтийского и Черноморского флотов будет снижен. Численность рабочей силы первоначально сократится примерно до 1,5 миллиона человек, а затем-до 1,2 миллиона.
   Людские ресурсы и воинская повинность
   В апреле 1995 года кадровые проблемы российских военных привели к тому, что с октября 1995 года продолжительность срочной службы была увеличена на шесть месяцев до двух лет. В то же время были внесены изменения в Правила предоставления отсрочки в учебных целях, позволившие призывать больше студентов. В июле Дума постановила, что призывники, проходившие службу в районах боевых действий, должны служить только 18 месяцев. Неясно, что представляет собой область военных действий - конечно, служба в Чечне и Таджикистане будет квалифицироваться, но другие миротворческие туры, такие как Молдова или Грузия, могут и не подходить. Точная оценка сильных сторон живой силы всегда трудна, даже когда гораздо больше информации открыто доступно. Никогда не ясно, относятся ли заявления о российской живой силе к санкционированным или фактическим силам. Недавние заявления включают:
   * "Численность Вооруженных сил - 1 917 000 человек" (генерал Павел Грачев, Интерфакс, 6 мая 1995 года).
   * "Вооруженные силы были сокращены на 385 000 человек в 1994 году и будут сокращены еще на 217 000 в 1995 году" (генерал-полковник Михаил Колесников, Военные новости, май 1995 года).
   * "85% из 209 000 человек, которые были необходимы, были призваны к 7 июня 1995 года; 60% из них будут служить в Вооруженных силах, остальные-в пограничных, внутренних и железнодорожных войсках" (генерал-полковник Вячеслав Жеребцов, Интерфакс, 7 июня 1995 года). (Первые два утверждения, вероятно, относятся к санкционированным сильным сторонам).
   Данные о численности живой силы, приведенные в данных ДОВСЕ за декабрь 1994 года, показывают общее падение примерно на 8,7%. Эти цифры включают только силы к западу от Урала и исключают военно-морские силы (кроме тех, которые постоянно базируются на суше) и ракетные войска стратегического назначения. Опять же, неясно, указаны ли фактические или разрешенные номера.
   []
   Все большее число солдат находится на краткосрочных контрактах, но точных цифр нет - общее число может достигать 300 000 человек. В настоящее время в Вооруженных силах служат 160 000 женщин. В течение 1995 года планируется призвать на действительную службу около 12 000 офицеров запаса, а 18 000 выпускников, которые ранее не собирались служить, будут призываться ежегодно. В определенной степени нехватка живой силы была смягчена описанными выше мерами и продолжающимся сокращением численности подразделений, подлежащих укомплектованию.
   Ядерные силы
   Ликвидация стратегических ядерных вооружений продолжается как в России, так и в бывших советских республиках, вооруженных ядерным оружием. В апреле 1995 года командующий Ракетными войсками стратегического назначения доложил, что все ядерные боеголовки в Казахстане сняты с их ракет и вывезены обратно в Россию. Восемнадцать МБР SS-25 остаются в Беларуси. Они должны быть переданы России к осени 1996 года, хотя Россия планирует завершить передачу в 1995 году. Беларусь подтвердила, что все ядерные боеголовки будут переданы к концу 1995 года. Последние МБР SS-11 и SS-13 были ликвидированы, и осталось только десять SS-17. До сих пор в России было уничтожено только 24 SS-18, и только две их шахты уничтожены (все SS-18 должны быть уничтожены по условиям договора о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ-2)). Десять SS-19 были ликвидированы, а переброшенные из Белоруссии SS-25 развернуты в Выползово (участок SS-17), Дровяная (SS-11) и Барнауле. Не было никаких изменений в количестве и развертывании ни шахтных, ни подвижных железнодорожных SS-24.
   В составе подводных лодок с баллистическими ракетами (ПЛАРБ) изменений было меньше. В декабре 1994 года Меморандум о взаимопонимании показал 45 ПЛАРБ, в общей сложности 684 счетных ракеты. Есть также два Yankee 1 SSBN, которые, хотя и выведены из эксплуатации, остаются START счетными. ПЛАРБ больше не базируются в Оленье на Кольском полуострове. В стратегических бомбардировочных силах произошли незначительные изменения. Количество Ту-95 было сокращено с 45 до 24 (теперь все Ту-95G), и был произведен еще один бомбардировщик Ту-160. Россия ведет переговоры с Украиной о покупке своих 46 стратегических бомбардировщиков (в основном Blackjack и Bear H).
   Договор СНВ-2 был представлен Думе 26 июня для ратификации.
   Обычные вооруженные силы
   Сухопутные войска
   Ленинградский ВО переименован в Северный ВО. 11-я армия в Калининграде подчиняется непосредственно главному штабу сухопутных войск. 58-я армия была создана на Северном Кавказе. Большинство изменений в боевом порядке, отмеченных за последние 12 месяцев, произошло восточнее Урала. Десять мотострелковых дивизий расформированы, три из них преобразованы в отдельные мотострелковые бригады. Пулеметно-артиллерийская дивизия на Курильских островах была сокращена до бригадного статуса. Пока продолжается ликвидация ДОВСЕ, было произведено некоторое новое оборудование. Западнее Урала произошло следующее увеличение: 140 танков Т-80, 100 БТР-80 БТР, 30 БМД-3 десантных боевых машин, 110 2С19; 152мм САУ, 130 2А65 152мм буксируемой артиллерии и 25 9А52 300мм (Смерч) МРЛ. Все эти виды оружия активно используются в российском военном экспорте.
   ВМС
   За последние 12 месяцев наблюдается рост военно-морской активности. За первые шесть месяцев 1995 года было проведено около 14 военно-морских учений с участием более 400 подводных лодок, надводных военных кораблей и кораблей обеспечения. В апреле 1995 года были проведены учения с участием элементов всех четырех флотов. Его целью, по-видимому, была проверка оперативного потенциала и мобилизационной готовности. Боевые стрельбы баллистических, крылатых и зенитных ракет увеличились на 30%.
   Давний спор о разделе Черноморского флота между Россией и Украиной и предоставлении России береговых объектов в Крыму, по-видимому, решен, хотя некоторые детали, возможно, еще не до конца проработаны. Военные корабли флота должны быть разделены поровну между двумя флотами, но Украина требует только около 18,3% от всего и передаст остальные 31,7% России в обмен на неопределенную компенсацию. Сухопутные компоненты - силы береговой обороны, морская пехота и морская авиация - должны быть разделены поровну, исходя из ситуации по состоянию на 3 августа 1992 года. Разделение флота было согласовано на встрече на высшем уровне в Сочи 9 июня 1995 года. Это не касалось вопроса о том, где будут базироваться два флота, кроме того, что Севастополь будет главной базой и штабом российского Черноморского флота.
   За последние 12 месяцев были введены в строй две атомные подводные лодки класса Akula, четвертый крейсер класса Адмирал Ушаков и несколько корветов и торпедных катеров. Один из развернутых в Тихом океане кораблей Akula, по достоверным данным, был вооружен предположительно обычной версией подводной ракеты Шквал, скорость которой составляла 200 узлов. Авианосец Горшков, десять фрегатов, семь ракетных кораблей и около десяти десантных кораблей были выведены из строя. Большое количество списанных ранее кораблей утилизируется как металлолом, в основном в Южную Корею (которая купила два авианосца), Минск и Норовоссийск (около 50 подводных лодок и многие другие). Считается, что Индия все еще ведет переговоры о покупке последнего оставшегося авианосца Кузнецов.
   Российский флот значительно уменьшен, но все еще может представлять значительную угрозу, особенно учитывая недавнее открытие его 200-узловой подводной ракеты Шквал.
   ВВС и силы противовоздушной обороны
   За последние 12 месяцев численность личного состава и авиации как ВВС, так и сил ПВО (ПВО) сократилась. Командование дальней авиации вывело из строя все свои самолеты Ту-22, включая разведывательный вариант; сейчас в его составе 130 бомбардировщиков Ту-26 (Ту-22М) и 40 танкеров (плюс стратегические бомбардировочные силы). Фронтовая авиация имеет на вооружении на 200 меньше истребителей ПВО, но лишь незначительно сократила число истребителей-штурмовиков. К 1 января 1995 года число самолетов, находившихся на складе в ожидании ликвидации, сократилось на 500. Войска ПВО объединили 6-ю (Санкт-Петербург) и 10-ю (Архангельск) армии ПВО, а 4-я армия ПВО в Поволжье была сокращена до корпусного статуса. Истребительный полк, базирующийся в Калининграде, расформирован. Около 500 самолетов были сняты с вооружения эскадрилий, и большинство из них все еще ожидают ликвидации, в то время как 500 самолетов, снятых с вооружения ранее, были ликвидированы в течение 1994 года. Было выведено из эксплуатации значительное число ракет класса "земля-воздух", в том числе около 500 пусковых установок SA-2, 200 SA-3 и 500 SA-5. Количество SA-10, обладающих ограниченным противоракетным потенциалом, возросло на 250 до 1750 единиц. SA-10 широко продается на экспорт.
   Оборонные расходы
   В бюджетном плане 1994 год, казалось, изначально обещал реальное увеличение расходов на российскую армию после неопределенностей 1992 и 1993 годов. Когда в июле 1994 года федеральный бюджет наконец стал законом, после продолжительного соперничества между военными группами интересов и Министерством финансов, военные получили около 40,6 трлн рублей - значительно меньше, чем было заявлено на 87,8 трлн рублей, - но все же 21% федерального бюджета. Оборонный бюджет не только увеличил свою долю в федеральном бюджете по сравнению с двумя предыдущими годами (табл.3), но и, по-видимому, представлял собой значительное номинальное увеличение по сравнению с бюджетом 1993 года (в три-четыре раза) и по сравнению с предыдущим годом (в пять-шесть раз). Ожидания высокой инфляции цен, несомненно, сыграли свою роль в расчетах бюджета, но к середине 1994 года стало ясно, что инфляция значительно ниже уровня 1993 года, составляющего около 900%. В итоге к концу года она упала примерно до 300%. В течение 1994 года Министерство финансов продолжало секвестр санкционированных бюджетных средств в ответ на массовый дефицит налоговых поступлений (только 48,3 трлн рублей - или 36% бюджетных поступлений было получено федеральным правительством в 1994 году), и снижение инфляции дало дополнительное обоснование этим мерам. В результате Минфину удалось вернуть часть выделенных, но не выделенных на оборону средств, так что фактические ассигнования на военную и оборонную промышленность не дотянули до санкционированных примерно на 30% (по некоторым данным, около 10,8 трлн рублей). Между январем и сентябрем 1994 года военные получили всего 14,6 трлн. рублей (около 60% от уставных средств), несмотря на то, что обязались выполнить заказы по закупкам для промышленности. После этого правительство смягчило денежно-кредитную политику, чтобы выплатить часть своих долгов военным и поставщикам.
   []
   В отличие от прошлого года, оборонный бюджет 1995 года предполагает сокращение расходов - возможно, на треть - по сравнению с прогнозом инфляции. Многое будет зависеть от того, удастся ли снизить расходы на вооруженные силы до тех пор, пока не будет достигнут более низкий уровень инфляции. В рамках соглашения 1995 года с Международным валютным фондом (МВФ) правительство стремится к целевому уровню инфляции в размере 1% в месяц в среднем во второй половине года и около 140% в течение года в целом. Эта же программа предусматривает отмену российских квот на экспорт нефти, что приведет к росту внутренних цен на топливо и нефтепродукты. По сравнению с 1994 годом бюджетные ассигнования 1995 года, по-видимому, меньше соответствуют расходам на текущем уровне деятельности, и представляется маловероятным, что целевой показатель будет достигнут. Если принять во внимание затянувшуюся кампанию в Чечне, то перспектива представляется еще более отдаленной. Это впечатление подкрепляется официальными отчетами в мае 1995 года о расходах на военные операции в Чечне в размере 1,9 трлн рублей за период с декабря 1994 года по март 1995 года, включая расходы Министерства обороны на сумму более 1 трлн рублей, Министерства внутренних дел (41,2 млрд рублей) и Министерства по чрезвычайным ситуациям (115 млрд рублей).
   []
   Военные первоначально запросили 115 трлн. рублей и получили 48,6 трлн. рублей в федеральный бюджет, который стал законом в конце марта 1995 года. Эти ассигнования составили около 20% федерального бюджета-незначительное снижение по сравнению с предыдущим годом (табл.3). Оборонный бюджет 1995 года показывает номинальное увеличение на 20% по сравнению с бюджетом 1994 года и увеличение на 63% по сравнению с предварительным бюджетом 1994 года. Согласно МВФ, уровень инфляции, вероятно, снизится до 140% в этом году, и если этот прогноз оправдается в отношении расходов на вооруженные силы, то в 1995 году может произойти реальное сокращение расходов на оборону, если военные не смогут противостоять инфляционному давлению в своей собственной области.
   []
   Функциональные распределения приведены в таблице 4. Расходы на персонал, эксплуатацию и техническое обслуживание (PO&M) будут незначительно сокращены по сравнению с 1994 годом. Некоторая экономия будет достигнута за счет сокращения численности живой силы, предусмотренного законом О бюджете (с 1 917 400 человек на 1 января 1995 года до 1 469 900 человек (т. е. 23%) к январю 1996 года), хотя увеличение пенсий компенсирует некоторые выгоды. Правительство также объявило в апреле, что срок призыва на военную службу будет увеличен с 18 месяцев до двух лет и что правила об отсрочках будут значительно ужесточены. Такое развитие событий отражает мнение Министерства обороны и Генерального штаба о том, что Добровольческая армия остается отдаленной перспективой; нет никаких сомнений в том, что существенное увеличение расходов на контрактную службу повлияло на это мышление. Каковы бы ни были долгосрочные последствия сокращения численности личного состава, сохраняется вероятность того, что расходы на чеченскую кампанию превысят бюджет ПОО, частично из-за повышения заработной платы и поощрений, выплачиваемых военнослужащим, а частично из-за дополнительных расходов, связанных с более широким использованием техники, а также повреждением и списанием техники. По сравнению с 1994 годом в оборонном бюджете возросли ассигнования на строительство и научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы (НИОКР). Бюджет строительства (инфраструктуры) сохраняет свою существенную долю по мере продолжения усилий по улучшению условий службы персонала. На него приходится около 13% бюджета 1995 года - увеличение по сравнению с 1994 годом его относительной доли и высокая доля по стандартам НАТО. С 1990 года правительство Германии выделило дополнительные средства в размере более $5 млрд на поддержку жилищного строительства для военнослужащих, возвращающихся из бывшей Восточной Германии.
   Существенной особенностью бюджета 1995 года является увеличение расходов на НИОКР, что отражает консолидацию ранее внебюджетных счетов НИОКР в оборонном бюджете. Хотя расходы на закупки находятся примерно на том же уровне, что и в прошлом году, НИОКР увеличивает свою долю в оборонном фонде примерно на две трети. Министерство обороны не предоставляет систематических подробностей в отношении отдельных программ НИОКР и их расходов. То же самое относится и к закупкам, которые сохранили аналогичную долю бюджета по сравнению с прошлым годом. В целом, хотя российские закупки основных систем вооружений, вероятно, остаются значительными по сравнению с крупнейшими европейскими государствами НАТО, нет никаких сомнений в том, что они резко упали с пиковых советских уровней и в настоящее время ниже уровня США. В отсутствие каких-либо официальных данных о единицах производства, оценки Министерства обороны Великобритании о снижении военного производства основных систем вооружений приведены в таблице 5.
   []
   Внебюджетные средства для российских военных усилий представляют собой отдельный вопрос. В соответствии с определениями НАТО, касающимися военных расходов, некоторые виды военной деятельности не финансируются из российского оборонного бюджета. Вместо этого они появляются в федеральном бюджете под заголовками других министерств или же вообще лежат вне бюджета. В 1992-1994 годах источниками средств вне федерального бюджета были Центральный Банк России, который выдавал крупные кредиты промышленности, и несколько квази-независимых трестов, основными из которых были пенсионные фонды и фонды социального страхования, а также небольшие фонды, предназначенные для конверсии и НИОКР. Важной особенностью этих трестов было то, что они частично управлялись на региональной и местной основе вне контроля Министерства финансов и были независимы от Центрального государственного надзора. Закон О федеральном бюджете 1995 года привел к важным изменениям для Центрального банка, который больше не имеет полномочий на выдачу кредитов, не предусмотренных бюджетом. В таблице 6 указаны военные расходы, исключенные из оборонного бюджета 1995 года и отнесенные к другим статьям федерального бюджета. Некоторые бюджеты перечислены в явном виде и не создают проблем для толкования. Другие, такие как бюджет науки и техники и бюджет инвестиций в промышленный капитал, не дают никаких намеков на их военную составляющую, которая была оценена. МИСИ считает, что военные расходы России в соответствии с определениями НАТО, но исключенные из оборонного бюджета, составляют около 27 трлн рублей (что может быть ошибкой с консервативной стороны). При таких допущениях реальная цифра для бюджета России 1995 года составляет почти 76 трлн рублей, или более 30% от федерального бюджета.
   В таких неопределенных обстоятельствах неудивительно, что независимые оценки российских военных расходов сильно различаются (Таблица 7). Крайняя левая колонка показывает официальный оборонный бюджет, пересчитанный в доллары по среднерыночному курсу за год. Статистика МВФ основана на статистике Госкомстата, но скорректирована. МВФ оценивает расходы на оборону как долю ВВП - здесь используется узкое определение (т. е. расходы оборонного бюджета) от 4 до 5%. Стокгольмский международный институт исследования проблем мира (SIPRI) занимает промежуточное положение, ссылаясь на цифру более 6% ВВП после учета внебюджетных расходов. В верхней части шкалы НАТО приводит цифру, превышающую 10% ВВП, в то время как агентство США по контролю над вооружениями и разоружению (ACDA) дает как высокую долларовую оценку, так и высокую долю ВВП.
   []
   В таблице 8 приведены оценки МИСИ военных расходов России в соответствии как с официальными, так и с определениями НАТО с использованием пересчета в доллары по паритету покупательной способности вместо рыночных обменных курсов. (Объяснение методологии паритета покупательной способности дано в военном балансе за 1994-1995 годы, стр.278-81). Реальные военные расходы России в 1994-95 гг., вероятно, будут находиться в диапазоне $100-110 млрд. и составят 9-10% ВВП. Может быть, и больше. Этот уровень расходов можно рассматривать как экстравагантный и, учитывая экономические показатели страны, он может быть неустойчивым. В любом случае, российским военным будет трудно оставаться в рамках своего бюджета в 1995 году, и они неизбежно потребуют дополнительных ресурсов. Но правительство и Дума обязаны настаивать на дальнейшем сокращении военных расходов, оправданном как экономическими соображениями, так и соображениями безопасности.
   Если взять для сравнения тенденции распределения ресурсов внутри НАТО, то российские вооруженные силы, похоже, не испытывают недостатка в ресурсах. Их проблемы могут быть больше связаны с эффективностью, дезориентацией, низким моральным духом и, возможно, нереалистичными устремлениями. Вряд ли им придется заниматься коммерциализацией, как китайцам, хотя министр обороны Грачев, как известно, хочет, чтобы Минобороны контролировало российский экспорт вооружений. Итоги выборов в Думу и президиум в 1995 и 1996 годах станут еще одним свидетельством намерений России в отношении военной реформы.
   []

   RUSSIA
   []

   []

   []

   []

   []

   []

   []

   []


The Middle East and North Africa


   Political and Security Developments
   In the Middle East, the Arab-Israeli peace process stumbles on; Kuwait was again threatened by Iraqi forces; and Islamic extremists continue their terrorist campaigns in Algeria and Egypt.
   Israeli-Syrian Peace Treaty
   While Syrian President Hafez Assad appears to be dragging his feet over progress towards a peace treaty with Israel, a major step forward was taken on 27 June 1995 when the Israeli and Syrian Chiefs of Staff held discussions in Washington. They agreed that a security arrangement should include: a demilitarised zone; an early-warning system; an international presence; and a staged Israeli withdrawal - but the detail under these headings has not been finalised. The Syrians proposed a formula for an asymmetric demilitarised zone which would require them to demilitarise 10 miles of territory to Israel's six. This zone would be astride the international border which has yet to be agreed. The Syrians have rejected Israel's proposal to keep its early-warning station on Mount Hermon while allowing Syria to establish a station near Zefat in northern Israel.
   Israeli-Jordanian Peace Treaty
   King Hussein of Jordan and Israeli Prime Minister Yitzhak Rabin, in the presence of US President Bill Clinton, signed a peace treaty on 26 October 1994. Israel agreed to the international border being the boundary line drawn by the British in 1922, and to withdraw from territory east of the line captured in 1967. In return, Jordan has leased back to Israel areas in the Arava valley farmed by Israelis. Water issues were addressed in the Treaty with Israel agreeing to Jordan taking an additional 40 million cubic metres annually from the Yarmouk River. Jordan will not join an antiIsraeli alliance and neither side will allow its territory to be used for attacks on the other. Both have committed themselves to creating a Conference on Security and Cooperation in the Middle East on the lines of the Organisation for Security and Cooperation in Europe with confidence-building and transparency measures. A number of ambitious joint schemes for energy, tourism, transport, water and industry have been proposed. Israel completed its withdrawal from Jordanian territory on 9 February 1995.
   Palestinian Self-Rule
   Both Israeli Foreign Minister Shimon Peres and Palestinian Chairman Yasser Arafat are making great efforts to reach agreement over the next stage of Israeli withdrawal from the West Bank and the handover of responsibilities to the Palestinian National Authority. The programme agreed in the Declaration of Principles signed on 13 September 1993 is well behind schedule. Although not all details of the next stage have been agreed, it is clear that Israel intends to withdraw totally from the northern Palestinian towns of Jenin, Nablus, Qalqilya and Tulkarm. There would be partial withdrawal and joint patrols in Ramallah and Bethlehem where Israeli settlers use the roads through these towns. There would be no withdrawal from Hebron where a small enclave in the town and the nearby Kiry at Arba are populated by Israeli extremists and an Israeli Army presence is essential not only to protect them, but also to deter them from attacking the Arab population. It had been confidently planned that an agreement on Israeli Defence Force (IDF) withdrawal would be signed in Washington on 25 July 1995 to include provision for some 700 international monitors to deploy in September and the IDF to withdraw at the beginning of November to be replaced by 1,700 Palestinian police. However agreement had not been reached by the end of July. The elections for the self-rule council were to be held before the end of November. Withdrawal from Ramallah and Bethlehem is scheduled for November, but depends on the completion of bypass roads. Until all Palestinian villages can be bypassed, the IDF will continue to patrol through them. While any terrorism is unacceptable to Israel, the level of violence dropped considerably after Islamic Jihad suicide bombers killed 21 Israelis at Beit Lid on 22 January 1995, but increased with another suicide bomb on a bus in Tel Aviv on 24 July. Israel has agreed to transfer all remaining spheres of civil authority but detailed agreements still have to be reached. Electricity and water are two of the most difficult areas to agree on. The Israeli Army has started preparing for redeployment, which involves moving some training units into Israel and using their bases for operational units, and constructing bypass roads to allow unhindered settler movement.
   In Lebanon, Hizbollah has intensified its campaign against the IDF and the South Lebanese Army (SLA) with some success. At least 23 Israeli soldiers were killed in Lebanon during 1994 and during the last three months of the year casualties inflicted onHizbollah were roughly equal to those incurred by the IDF and SLA. This situation is likely to continue until an Israeli-Syrian peace treaty, which should contain provision for Syrian control of Hizbollah, is signed.
   Iraq
   On 7 October 1994, US officials revealed that two Iraqi Republican Guard divisions had moved south, close to the border with Kuwait. The news came, after the move had been monitored for several days, just as Iraqi Prime Minister Tariq Aziz was about to address the United Nations. Kuwaiti forces mobilised and deployed to the border. The US reacted quickly, sending several aircraft squadrons to bases in Saudi Arabia. The first US ground troops, equipped from the stockpile maintained in Kuwait, arrived on 10 October. The UK also sent a marine battalion group with artillery and six additional Tornado GR-1 FGA aircraft. The US reinforcement included some 12,000 ground forces with two brigades of the 24th Mechanized Division (the US Marine Expeditionary Force stood by for deployment, but did not in the event do so), the aircraft carrier USS Washington, and some 50 extra combat aircraft plus tankers and transports. The UAE also sent naval and ground forces to Kuwait. By 12 October, Iraqi forces were being withdrawn and, although allied deployment continued, the crisis was over. The US tabled a UN Resolution forbidding future Iraqi southern deployments, but backed down from calling for a heavy-weapon exclusion zone in southern Iraq. On 15 October, the UN Security Council adopted Resolution 949 which condemned the Iraqi action, but only warned of serious consequences if it was repeated. Five days later, the US Ambassador to the UN, Madeleine Albright, warned Iraq that units north of the 32nd parallel on 20 September 1994 could no longer be deployed south of that line. The UN Security Council has so far voted against lifting the economic sanctions imposed on Iraq, most recently on 11 July 1995, on the grounds that Iraq has not yet revealed all the details of its biological weapons (BW) programme and that many Kuwaiti citizens and much Kuwaiti military and civil property are still unaccounted for. Iraq has now admitted that it had produced botulism and anthrax B W agents and has handed over to UNSCOM a 530-page document said to detail its B W programme. It has been reported that Russia has already signed contracts to develop the West Qurno and North Rumaila oil fields when sanctions are lifted.
   The level of political dissent within Iraq can perhaps be judged by the government's efforts to have sanctions lifted. These include:
   * The release of two Americans imprisoned for border crossing.
   * The release of information on the BW programme.
   * The decree releasing all political prisoners and dropping charges against Iraqis living abroad.
   * The diplomatic campaign to re-enter the Arab world.
   There have been several reports of unsuccessful mutinies in the Army. The defection of two of Saddam Hussein's sons-in-law on 10 August 1995 was a serious blow to the regime. One, General Hussein Kamel Hassan, who was head of the military industry, may reveal more about Iraq's weapon-of-mass-destruction programme.
   Iran remains, to some extent, isolated from the world. President Clinton imposed a total ban on US trade with Iran at the end of April 1995, a move which has been supported only by Israel. The US is concerned that Iran has embarked on a nuclear weapons programme, supports Islamic
   extremism and terrorism in a number of countries, opposes the Middle East process and may threaten international shipping in the Straits of Hormuz. In June, Iran rejected the European Union's offer of better relations in return for the end of the fatwa imposed on British author Salman Rushdie. Norway recalled its Ambassador from Tehran on 3 July. There is a growing divergence of views within Iran between the religious authorities and President Rafsanjani and his government, essentially over who has ultimate authority. Relations between Iran and Iraq appear to be improving and delegations have visited each other's capitals. Official talks, if established, would focus on questions over prisoners still unaccounted for from the Iran-Iraq War and the support given to opposition groups (such as the Iranian Mujahedin-e-Khalq, based in eastern Iraq, and Iranian support for Iraqi Shi'i). There are also unresolved border questions.
   The Gulf States have experienced some instability over the past 12 months. In Qatar, the Amir, Sheikh Khalifa bin Hamad al Thani, was peacefully deposed by his son, the Crown Prince, on 26 June 1995 while out of the country. The new ruler, who was quickly recognised by the other Gulf Cooperation Council (GCC) states, is known to want to solve the maritime dispute with Bahrain. Qatar referred its claim to the Huwar islands to the International Court of Justice (ICJ), which ruled that it had jurisdiction, but there can be no progress without the agreement of both parties. Bahrain will only accept Qatar's claim if its own claim against Qatar in the Zubarah area is dealt with by the ICJ at the same time. In December 1994, while Bahrain was hosting an international conference, it was the scene of violent protest as economic discontent was fuelled by Islamist groups and at least 12 people died. The government has been criticised by Amnesty International, but maintains that there have been far fewer deaths and arrests than Amnesty claims. Opposition to the Saudi regime is becoming more vocal, but is divided over whether the whole Saud family should be overthrown or whether a split in the family should be exploited.
   Some progress has been made by Yemen in resolving its border disputes. On 3 June 1995, Yemen and the Oman concluded a border agreement which returns to Yemen some 5,000 km2 of territory ceded to Oman in 1992 by the now-exiled former Vice-President Ali Salim al-Bid. Having achieved this success, Yemeni President Ali Abdullah Salih was able to visit Riyadh on 5 June with some confidence. He agreed to renew the Treaty of Ta' if which defines a part of the common border without amendment in the hope that Saudi Arabia would provide economic aid and allow Yemeni workers to return to Saudi Arabia. However, as yet there has been no movement to resolve the question of the undefined and disputed border east of Najran.
   Talks between Algerian President Liamine Zeroual and Abassi Madani, the moderate leader of the Islamic Salvation Front (FIS), which had appeared to be going well, broke down in July 1995. The government maintains that the breakdown was caused by the insistence of the more extreme opposition factions that imprisoned FIS leaders must be released before there can be an end to violence. While the failure of the talks sets back any progress towards a settlement, it has to some extent caused a rift between the FIS and the other opposition factions which the government will hope to exploit. The death toll in the three-year civil war is now put at between 30,000 and 40,000, although the government argues for a much lower number.
   United Nations efforts to identify and register those eligible in Western Sahara to vote in a referendum continue to be obstructed by the Moroccan authorities. In April 1995, the UN Secretary-General announced yet another postponement, this time of six months, with the start of the transitional period considered unachievable until 1 January 1996 at the earliest. The Western Saharans have threatened to resume the war, but have not yet done so.
   Egyptian relations with Sudan deteriorated sharply following the attempted assassination of Egypt's President Mubarak in Addis Ababa on 26 June 1995 when Sudan was initially accused of being behind the attack. Tension heightened along the Halaib border area, where Egypt forced the withdrawal of 70 Sudanese police from their posts, and shots were exchanged. Both sides issued warnings to the other and the Sudanese threatened to abrogate the 1959 Nile Water Treaty. Meanwhile an Egyptian group - 'the Islamic Group' - claimed responsibility for the assassination attempt. Terrorist activity by Muslim extremists has continued over the last 12 months with an upsurge in the Minya Province of Upper Egypt in the first months of 1995.
   0x01 graphic

   Nuclear and Missile Developments
   Nuclear Weapons
   At present, of the Middle Eastern states, only Iran is considered to be pursuing a nuclear weapons programme, although no doubt Iraq still has ambitions in this respect. However, little is known beyond a general acknowledgement that Iran wants nuclear weapons and that it is planning a large scale nuclear energy programme. Contracts have been placed with Russia to provide a 1,000 megawatt (MW) light-water reactor at Bushehr with options for a second 1,000 MW and two 400 MW reactors. Iran has also approached China to construct further nuclear power stations, but this project appears to have been stalled by a number of problems. One view is that Iran, with its known oil and gas reserves, has no need of an expensive nuclear-energy programme, while the Iranians themselves argue that it makes sense to diversify. Iran is known to have three working uranium mines, one of which has been visited by International Atomic Energy Agency (IAEA) officials who reported that they had found nothing inconsistent with a civil nuclear programme. China has delivered an electromagnetic isotope separator, or calutron, which, while it could be used to separate weapons-grade uranium, is, as reported by the IAEA, of a scale that could only produce isotopes for medical purposes. Iranians have received training in nuclear physics at two institutes in Pakistan, and also in the US and Europe.
   Iran joined the Nuclear Non-Proliferation Treaty (NPT) and a safeguards agreement with the IAEA came into force in May 1994. Since then, IAEA inspectors have seen no evidence of a weapons programme and congratulate Iran on its cooperation with the Agency which goes beyond the obligations of the NPT.
   President Clinton, at the May 1995 summit in Moscow, is reported to have shown Russian President Boris Yeltsin intelligence regarding Iran's nuclear-weapons programme. While this was sufficient to cause Yeltsin to halt plans to sell Iran a centrifuge-based enrichment plant, he would not agree to halt the sale of the nuclear reactor. There are a number of estimates of how long it would take for Iran to acquire deliverable nuclear weapons. While Israel and some in the US claim that Iran is within three to five years of doing so, the general consensus tends more to a seven- to ten-year ti me-frame.
   Ballistic Missiles
   The only new deployments of surface-to-surface missiles during the last 12 months are in Iran where four more North Korean Scud-C launchers and 5 more CSS-8 (M-7) launchers have been acquired. There are unconfirmed reports that No-Dong SSM bought from North Korea were delivered, but The Military Balance considers this to be unlikely.
   Military Developments
   In Algeria, the 28 Mi-2 helicopters shown last year as belonging to the Gendarmerie are actually part of the Air Force's inventory. Mauritania has commissioned a French OPV-54 (Aboubekr Ben Amer) patrol craft. The Tunisian Navy has acquired three more Chinese Shanghai-class (Gafsah) inshore patrol craft. The Egyptian Army has taken delivery of 150 more M-60 and 50 M-1 Abrams tanks, 600 YPR-765 infantry fighting vehicles and 76 122mm SP artillery. The Air Force has acquired 24 AH-64A Apache attack helicopters and a further 30 F-16C fighters (produced in Turkey). The Navy has leased two US Knox-class frigates.
   The Israeli Navy has commissioned two more Eilat-class and one more Romat-class missile craft. The Army now has 9 MLRS in service with the artillery, and six more have been ordered. Israel and the US reached agreement in May 1995 for the continued US funding for the next five years of Israel's Arrow anti-tactical ballistic-missile system. An annual provision of $40m has been reported, rather less than the amount sought by the Israelis. A series of test flights are expected to take place shortly. On 5 April 1995, Israel launched the Ofek-3 satellite which is confidently reported as having an intelligence collection capability. Lebanon has 16 UH-1H utility helicopters not previously listed in The Military Balance whose serviceability is doubtful.
   The US is planning to provide a further 225 M-113 APCs. The Syrian Army has taken delivery of 100 T-72 tanks, and the Air Force has received six Mashak basic training aircraft from Pakistan. The Iranian Air Force has ten Swiss PC-6B liaison aircraft not previously listed. The Revolutionary Guard naval forces have taken delivery of five Chinese Hudong-class missile craft. The Navy expects to take delivery of its third Kilo-class submarine before the end of 1995, and there have been reports of Iranian moves to acquire the use of naval facilities at Port Sudan. The Army has taken delivery of about one-third of the 100 T-72 tanks ordered from Poland. There are 200 more Chinese Type 69 tanks and 200 more BMP 1/2 than listed before. The number of Chinese 107mm Type 63 MRL held is some 500. The first production of the Zufuqar-4 tank, an Iranian built T-72, and of an indigenous APC, the Boraq are reported. There have been no reports of Iraqi armaments acquisitions or of domestic production.
   The UAE Air Force has acquired seven Spanish CN-23M-100 and four Russian Ilyushin-16 transport aircraft. Seven AS-565 anti-submarine warfare helicopters have been ordered from France. The Army has received its first two French Leclerc tanks; 45 of the total order of 396 should be delivered before the end of 1995.70 more BMP-3 infantry fighting vehicles have also been delivered. Army manpower strength has risen by 8,000. The UAE Navy has commissioned a US Oliver Hazard Perry-class frigate. In Qatar, the Army has acquired 12 AMX-VCI infantry fighting vehicles, 12 AMX-10RC reconnaissance vehicles and eight V-150 APC. The Air Force has taken delivery of two Mistral SAM launchers and has ordered Mirage 2000-5 fighters for delivery by the end of 1997. The Navy has four fast patrol craft on order from Vospers of the UK for delivery in 1995. The Kuwaiti Army's inventory has increased greatly with 60 TOW ATGW mounted on HMMVW, 76 BMP-3 and the first eight, of an order of 254, Desert Warrior infantry fighting vehicles. An order has been placed for Starburst close air-defence systems worth ~50m.
   The Saudi Arabian Army now has 315 M-1 Abrams tanks, an increase of 285, and 400 M-2 Bradley fighting vehicles (200 more than last year). The Navy has commissioned a third UK Sandown (Al Jawf) coastal minesweeper and ordered two French La Fayette-class frigates. Aircraft orders include 20 Hawk advanced trainers for delivery in 1996 and 20 PC-9 primary trainers also from the UK. The delivery schedule for 48 Tornado IDS ordered in 1993 for delivery in 1996 appears to have slipped by one to two years. A major reorganisation of the Bahraini Army is taking place with the formation of an armoured, an infantry and an artillery brigade and an increase of 1,700 in manpower. 26 more M-60 tanks have also been acquired. The Navy has commissioned a US Oliver Hazard Perry-class frigate. The Omani Air Force has withdrawn its elderly Hunter FGA aircraft from service and taken delivery of eight more Hawk 203 aircraft. The Army has acquired 18 Challenger-2 tanks which will be delivered by the end of 1995, 20 Piranha APCs and six G-6 155mm SP guns - a further 19 have still to be delivered. The Navy has ordered three fast patrol craft from France.
   Defence Spending The IISS estimates that regional defence spending dropped from $44.5 bn in 1993 to $42.7 bn in 1994 in constant 1993 dollars. Budgetary data for 1995 indicate a further decline to $41 bn in 1995. The region spends more on defence as a proportion of GDP than any other region, and the per capita spending is also relatively high. GCC countries account for about half of the total.
   Saudi Arabia's defence budget in 1995 is $13.2 bn. The government has released defence expenditure figures for 1992 ($15.4 bn), 1993 ($16.5 bn) and 1994 ($14.3 bn) which reflect the scale of Saudi weapons acquisitions and orders (over $30 bn) in the aftermath of the war with Iraq. Questions have been raised about the government's ability to pay for these arms purchases given the prolonged fiscal and current-account deficits exacerbated by the squeeze on government revenue following the sharp decline in the price of oil in 1993. These factors contributed to contract renegotiations with major suppliers announced in 1994, which involved rescheduling deliveries and payments due in 1994-95, but did not result in any programme cancellations. A marked decline in new Saudi arms purchases in 1994 and 1995 has accompanied these adjustments. However, there seems no reason why the existing substantial procurement programme should not remain effective. In 1995, the government repaid the last tranche of the $4.5 bn war loan of 1991, and mid-1995 indications are that there has been a material improvement in both the fiscal and current balance. High procurement spending is also evident from the recent defence budgets of other GCC states. In 1995, Kuwait's budget drops from $3.1bn in 1994 to $2.9 bn, excluding supplementary expenditure of $232m for the 1994 deployment of coalition forces and $170m for joint exercises. Procurement amounts to $1.4 bn. The cost of UNIKOM was about $69m in 1994. UNSCOM's budget for 1995 amounts to $25m, to which the GCC states are contributing $12m. In Oman, both the 1993 and 1994 out-turn were higher than budget, with procurement the reason for the overspend. The defence budget for 1995 is $1.7bn, up from the 1994 figure of $1.6 bn, but down from out-turn of $1.9 bn. Actual UAE spending levels are uncertain because no details of the defence budget are published in advance and there are conflicting figures for past expenditure. The International Monetary Fund (IMF) cite a figure of $1.6 bn for 1993, whereas estimates attributed to the Central Bank cite $2.1 bn for 1993 and a similar level for 1994.
   Israel's defence budget for 1995 remains static in real terms at $6.7 bn, and continues to be supported by the largest individual allocation of US Foreign Military Assistance (FMA) - $3 bn, including $1.8 bn for equipment. The cost of UNTSO in 1994 was about $29m. Syria's defence spending accounts for one-quarter of public spending, and in 1995 the defence budget obtains a small increase to ёS40bn or an estimated $2.6 bn. The cost of UNDOF in 1994 was about $30m.
   In the case of Iran, there are discrepancies between the official spending reported to the IMF and independent estimates. This variation has partly to do with the devaluation of the rial, which makes for problems in dollar conversion, and partly to do with unreported extra-budgetary expenditure. According to the IMF, 1993 out-turn was R1.8 bn ($1.4 bn at the average annualised exchange rate) or 7% of public spending. The defence budget for 1994 was $2.3 bn, and remains about the same in 1995. Iraq's military spending is certain to be substantial by regional comparison, but serious data limitations allow for order-of-magnitude estimates only. Egypt's defence budget for 1993 was $1.6 bn, $1.8 bn in 1994, and rises to $2 bn in 1995. The budget continues to be supported by the second largest individual allocation of US FMA - unchanged in 1995 at $2.1 bn including $1.3 bn for equipment. The cost of UNIFIL' s operation in Lebanon during 1994 was some $ 142m. In the case of Yemen, no reliable details are available on the military expenditure incurred as a result of the 1994 civil war. The UN has estimated the costs of war damage at $200m, of which $20m is required for emergency repair work. InNorth Africa, the cost of MINURSO in 1994 was about $41 m. Algeria's defence budget has increased by a nominal 48%, and by some 12% in dollar terms to $1.3 bn.
   It is not clear what economic repercussions for the GCC states will accompany any relaxation of UN sanctions on Iraq's oil trade. Oil is the major source of government revenue for the GCC states, and directly or indirectly determines the level of their arms purchases from foreign sources. The larger GCC producers (Saudi Arabia, the UAE and Kuwait) are members of the 12-nation Organisation of Petroleum-Exporting Countries (OPEC) cartel - which seeks to optimise its members' revenue by agreements on production quotas and prices. In 1994, OPEC supplied about 37% (about 24.8m barrels a day) of total global demand (about 67.9mb/d). Saudi Arabia has the largest share of OPEC production quotas (almost one-third or about 8mb/d in 1994). In 1994, UAE oil output was about 2.2mb/d, while that of Kuwait was about 1.9mb/d. Oil production in Oman and Bahrain, which are not OPEC members, and Qatar, which is, amounted to about 1.3mb/ per day in 1994. In 1994, the combined oil output of the six GCC states amounted to about 13.5m/ per day-worth, valued at some $69 bn for the year, or about one-fifth of global production. By comparison, Iraq's quota, which was about 3.2mb/d in 1989 (capacity about 3.5mb/d), is currently 600,000b/d and for domestic use only since Iraq rejected the UN offer in 1995 to export oil worth some $2bn (up from the 1991 offer of $1.6 bn) over six months to pay for food and medical supplies, but also to pay war reparations and to fund continuing UN operations. It is estimated that, on the lifting of sanctions, output could be raised to 2.6mb/d within a year and thereafter to the level of the pre-Gulf War production capacity. The Iraqi government's ambition is to export 5.5mb/d by 2000 with the help of foreign investment.
   There are several possible options open to OPEC for accommodating Iraqi production. First, if global demand for oil is more or less static, the pressure will be on OPEC producers to agree to reduce individual quotas pro rata. This is likely to be more acceptable to smaller producers than the larger ones - and to Iran, which has tended to argue in favour of keep supply levels below those of demand in order to maximise prices. However, the largest OPEC producer, Saudi Arabia, has already signalled its intention to maintain current market share within the OPEC cartel when sanctions on Iraq are lifted. Before the war with Iraq, Saudi Arabia's oil production was about 5mb/d. Dislocation of Kuwaiti production and sanctions on Iraq resulted in current levels of about 8mb/d. A second option, again assuming demand is relatively static, is to raise production levels in an attempt to win market share from non-OPEC producers. The danger of this strategy is that it would probably lead to declining oil prices, a price war between OPEC and non-OPEC producers, and conceivably one between OPEC member-states themselves (several of which are already inclined to breach quota agreements). A third option arises if demand for oil increases, since Iraqi output could be permitted to absorb much of the extra demand. Again, Saudi Arabia - with a production capacity of lOmb/d against a quota of 8mb/d - may attempt to gain a share of the extra demand.
   For the Gulf States, the likely cost of each of these options will determine their bargaining stance within OPEC. Assuming an eventual Iraqi quota of 3.5mb/d, a pro rata cut in GCC quotas at existing OPEC aggregate production levels implies a revenue decline of 11-12% - probably representing the least acceptable outcome for the large GCC producers. Alternatively, given a decision to increase production despite static demand, the consequences for GCC oil revenue are less predictable and would depend on actual pricing levels. Undoubtedly, the most favourable outcome for the GCC states would be an increase in global demand which would absorb the extra supply from Iraq

Ближний Восток и Северная Африка


   Политические события и события в области безопасности
   На Ближнем Востоке арабо-израильский мирный процесс застопорился; Кувейту вновь угрожают иракские войска; исламские экстремисты продолжают свои террористические кампании в Алжире и Египте.
   Израильско-Сирийский Мирный Договор
   В то время как сирийский президент Хафез Асад, по-видимому, не торопится с продвижением к мирному договору с Израилем, 27 июня 1995 года был сделан важный шаг вперед, когда израильские и сирийские начальники штабов провели переговоры в Вашингтоне. Они согласились с тем, что механизм обеспечения безопасности должен включать в себя: демилитаризованную зону; систему раннего предупреждения; международное присутствие; и поэтапный уход Израиля - но детали под этими заголовками не были окончательно определены. Сирийцы предложили формулу асимметричной демилитаризованной зоны, которая потребовала бы от них демилитаризовать 10 миль территории до шести израильских. Эта зона будет находиться на международной границе, которая еще не согласована. Сирийцы отвергли предложение Израиля сохранить свою станцию раннего предупреждения на горе Хермон, позволив при этом Сирии создать станцию близ Зефата на севере Израиля.
   Израильско-Иорданский Мирный Договор
   Король Иордании Хусейн и премьер-министр Израиля Ицхак Рабин в присутствии президента США Билла Клинтона подписали мирный договор 26 октября 1994 года. Израиль согласился на то, что международная граница является пограничной линией, проведенной британцами в 1922 году, и на то, чтобы уйти с территории к востоку от линии, захваченной в 1967 году. Взамен Иордания вернула Израилю земли в долине Аравы, обрабатываемые израильтянами. Водные вопросы были урегулированы в договоре с Израилем, согласившимся на то, чтобы Иордания брала дополнительно 40 миллионов кубометров воды ежегодно из реки Ярмук. Иордания не присоединится к антиисраильскому альянсу, и ни одна из сторон не позволит использовать свою территорию для нападения на другую. Обе стороны обязались создать конференцию по безопасности и сотрудничеству на Ближнем Востоке по линии Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе с мерами укрепления доверия и транспарентности. Был предложен ряд амбициозных совместных проектов в области энергетики, туризма, транспорта, водоснабжения и промышленности. Израиль завершил свой уход с иорданской территории 9 февраля 1995 года.
   Палестинское самоуправление
   Как министр иностранных дел Израиля Шимон Перес, так и председатель Палестинской национальной администрации Ясир Арафат прилагают огромные усилия для достижения соглашения по следующему этапу ухода Израиля с Западного берега и передачи ответственности Палестинской национальной администрации. Программа, согласованная в Декларации принципов, подписанной 13 сентября 1993 года, значительно отстает от графика. Хотя не все детали следующего этапа были согласованы, ясно, что Израиль намерен полностью уйти из северных палестинских городов Дженин, Наблус, Калькилия и Тулькарм. Частичный вывод войск и совместное патрулирование в Рамалле и Вифлееме, где израильские поселенцы пользуются дорогами, проходящими через эти города. Не будет никакого ухода из Хеврона, где небольшой анклав в городе и близлежащий Кири в арбе населены израильскими экстремистами, и присутствие израильской армии необходимо не только для их защиты, но и для того, чтобы удержать их от нападения на арабское население. Было уверенно запланировано, что соглашение о выводе израильских сил обороны (ИДФ) будет подписано в Вашингтоне 25 июля 1995 года и будет включать положение о развертывании примерно 700 международных наблюдателей в сентябре, а ИДФ будут выведены в начале ноября и заменены 1700 палестинскими полицейскими. Однако к концу июля соглашение так и не было достигнуто. Выборы в совет самоуправления должны были состояться до конца ноября. Вывод войск из Рамаллы и Вифлеема намечен на ноябрь, но зависит от завершения строительства объездных дорог. До тех пор, пока все палестинские деревни не будут обойдены, ЦАХАЛ будет продолжать патрулировать их. Хотя любой терроризм является неприемлемым для Израиля, уровень насилия значительно снизился после того, как террористы-смертники "Исламского джихада" убили 21 израильтянина в Бейт-Лиде 22 января 1995 года, но возрос после взрыва еще одной бомбы смертника в автобусе в Тель-Авиве 24 июля. Израиль согласился передать все оставшиеся сферы гражданской власти, но детальные договоренности еще предстоит достичь. Электричество и вода-две самые трудные области для согласования. Израильская армия начала подготовку к передислокации, которая включает переброску некоторых учебных подразделений в Израиль и использование их баз для оперативных подразделений, а также строительство объездных дорог для беспрепятственного передвижения поселенцев.
   В Ливане "Хезболла" с некоторым успехом активизировала свою кампанию против ИДФ и армии Южного Ливана (ОАС). По меньшей мере 23 израильских солдата были убиты в Ливане в 1994 году, и в течение последних трех месяцев этого года потери "Хезболлы" были примерно равны потерям, понесенным ИДФ и ОАС. Эта ситуация, вероятно, будет продолжаться до тех пор, пока не будет подписан израильско-сирийский мирный договор, который должен содержать положение о сирийском контроле над "Хезболлой".
   Ирак
   7 октября 1994 года американские официальные лица сообщили, что две дивизии иракской Республиканской гвардии двинулись на юг, вплотную к границе с Кувейтом. Новость пришла после того, как за ходом операции следили в течение нескольких дней, как раз в тот момент, когда премьер-министр Ирака Тарик Азиз собирался выступить перед Организацией Объединенных Наций. Кувейтские войска были мобилизованы и развернуты на границе. США отреагировали быстро, отправив несколько авиаэскадрилий на базы в Саудовской Аравии. Первые сухопутные войска США, оснащенные из запасов, хранящихся в Кувейте, прибыли 10 октября. Великобритания также направила батальонную группу морской пехоты с артиллерией и шесть дополнительных самолетов Tornado GR-1 FGA. Американское подкрепление включало около 12 000 сухопутных войск с двумя бригадами 24-й механизированной дивизии (экспедиционные силы морской пехоты США были готовы к развертыванию, но не сделали этого), авианосец USS Washington и около 50 дополнительных боевых самолетов плюс танкеры и транспорты. ОАЭ также направили в Кувейт военно-морские и сухопутные силы. К 12 октября иракские войска были выведены, и, хотя развертывание союзников продолжалось, кризис был исчерпан. США представили резолюцию ООН, запрещающую будущие развертывания иракских войск на юге страны, но отказались от призыва к созданию зоны отчуждения тяжелого вооружения на юге Ирака. 15 октября Совет Безопасности ООН принял резолюцию 949, в которой осудил действия Ирака, но лишь предупредил о серьезных последствиях в случае их повторения. Пять дней спустя посол США в ООН Мадлен Олбрайт предупредила Ирак, что подразделения к северу от 32-й параллели 20 сентября 1994 года больше не могут быть развернуты к югу от этой линии. Совет Безопасности ООН до сих пор голосовал против отмены экономических санкций, введенных в отношении Ирака, последний раз 11 июля 1995 года, на том основании, что Ирак еще не раскрыл всех деталей своей программы по биологическому оружию (БО) и что многие кувейтские граждане и значительная часть кувейтской военной и гражданской собственности все еще числятся пропавшими без вести. Ирак теперь признал, что он произвел возбудителей ботулизма и сибирской язвы и передал ЮНСКОМ 530-страничный документ, в котором подробно излагается его программа борьбы с БВ. Сообщалось, что Россия уже подписала контракты на разработку месторождений Западная Курно и Северная Румайла после снятия санкций.
   Об уровне политического инакомыслия в Ираке, возможно, можно судить по усилиям правительства, направленным на отмену санкций. К ним относятся:
   * Освобождение двух американцев, осужденных за пересечение границы.
   * Обнародование информации о программе БО.
   * Указ об освобождении всех политических заключенных и снятии обвинений с иракцев, проживающих за рубежом.
   * Дипломатическая кампания по возвращению в арабский мир.
   Было несколько сообщений о неудачных мятежах в армии. Дезертирство двух зятьев Саддама Хусейна 10 августа 1995 года стало серьезным ударом по режиму. Один из них, генерал Хусейн Камель Хасан, который был главой военной промышленности, может рассказать больше о программе Ирака по созданию оружия массового уничтожения.
   Иран остается в некоторой степени изолированным от мира. Президент Клинтон ввел полный запрет на торговлю США с Ираном в конце апреля 1995 года, этот шаг был поддержан только Израилем. США обеспокоены тем, что Иран приступил к ядерной оружейной программе, поддерживает исламистский экстремизм и терроризм в ряде стран противостоят ближневосточному процессу и могут угрожать международному судоходству в Ормузском проливе. В июне Иран отверг предложение Европейского Союза об улучшении отношений в обмен на прекращение фетвы, навязанной британскому автору Салману Рушди. Норвегия отозвала своего посла из Тегерана 3 июля. В Иране наблюдается растущее расхождение во взглядах между религиозными властями и президентом Рафсанджани и его правительством, главным образом в вопросе о том, кто обладает высшей властью. Отношения между Ираном и Ираком, как представляется, улучшаются, и делегации посетили столицы друг друга. Официальные переговоры, если они состоятся, будут сосредоточены на вопросах о пленниках, все еще не учтенных в Ирано-Иракской войне, и поддержке, оказываемой оппозиционным группам (таким как иранский моджахед-и-Хальк, базирующийся в восточном Ираке, и иранской поддержке иракских шиитов). Есть также нерешенные пограничные вопросы.
   За последние 12 месяцев государства Персидского залива испытали некоторую нестабильность. Эмир Катара шейх Халифа бен Хамад Аль Тани был мирно свергнут своим сыном, Наследным принцем, 26 июня 1995 года, находясь за пределами страны. Новый правитель, которого быстро признали другие государства Совета сотрудничества стран Персидского залива (ССАГПЗ), как известно, хочет решить морской спор с Бахрейном. Катар передал свои претензии к островам Хувар в Международный суд (МС), который постановил, что он обладает юрисдикцией, но без согласия обеих сторон прогресс невозможен. Бахрейн примет претензии Катара только в том случае, если его собственные претензии в отношении Катара в районе Зубара будут рассматриваться международным судом одновременно. В декабре 1994 года, когда Бахрейн принимал международную конференцию, он стал ареной ожесточенных протестов, поскольку экономическое недовольство подпитывалось исламистскими группировками, и по меньшей мере 12 человек погибли. Правительство подверглось критике со стороны "Международной амнистии", но утверждает, что было гораздо меньше смертей и арестов, чем утверждает "амнистия". Оппозиция саудовскому режиму становится все более громкой, но разделена по вопросу о том, следует ли свергнуть всю семью Саудов или использовать раскол в семье.
   Йемен добился определенного прогресса в урегулировании своих пограничных споров. 3 июня 1995 года Йемен и Оман заключили пограничное соглашение, которое возвращает Йемену около 5000 км2 территории, переданной Оману в 1992 году ныне изгнанным бывшим вице-президентом Али Салимом аль-бидом. Достигнув этого успеха, президент Йемена Али Абдалла Салих смог посетить Эр-Рияд 5 июня с некоторой уверенностью. Он согласился возобновить договор Та'Иф, определяющий часть общей границы без поправок, в надежде, что Саудовская Аравия окажет экономическую помощь и позволит йеменским рабочим вернуться в Саудовскую Аравию. Однако до сих пор не было предпринято никаких шагов для решения вопроса о неопределенной и спорной границе к востоку от Наджрана.
   Переговоры между президентом Алжира Лиамином Зеруалем и Абасси Мадани, умеренным лидером Исламского фронта спасения (ФИС), которые, как казалось, шли хорошо, сорвались в июле 1995 года. Правительство утверждает, что крах был вызван настойчивым требованием наиболее радикальных оппозиционных фракций освободить заключенных лидеров ФИС, прежде чем можно будет положить конец насилию. В то время как провал переговоров сдерживает любой прогресс на пути к урегулированию, он в некоторой степени вызвал раскол между ФИС и другими оппозиционными фракциями, который правительство надеется использовать. Число погибших в ходе трехлетней гражданской войны в настоящее время составляет от 30 000 до 40 000 человек, хотя правительство настаивает на гораздо меньшем числе жертв.
   Марокканские власти по-прежнему препятствуют усилиям Организации Объединенных Наций по выявлению и регистрации лиц, имеющих право голоса в Западной Сахаре на референдуме. В апреле 1995 года Генеральный секретарь ООН объявил о еще одной отсрочке, на этот раз на шесть месяцев, причем начало переходного периода было признано недостижимым не ранее 1 января 1996 года. Западные сахарцы угрожали возобновить войну, но до сих пор этого не сделали.
   Отношения Египта с Суданом резко ухудшились после покушения на президента Египта Мубарака в Аддис-Абебе 26 июня 1995 года, когда Судан был первоначально обвинен в причастности к этому нападению. Напряженность усилилась в Пограничном районе Халаиб, где Египет вынудил 70 суданских полицейских покинуть свои посты, и произошел обмен выстрелами. Обе стороны предупредили друг друга, и суданцы пригрозили аннулировать Нильский договор 1959 года. Тем временем ответственность за покушение взяла на себя египетская группировка "Исламское государство". Террористическая деятельность мусульманских экстремистов продолжалась в течение последних 12 месяцев, причем в провинции Минья Верхнего Египта в первые месяцы 1995 года она резко возросла.
   Карта
   Ядерные и ракетные разработки
   Ядерное оружие
   В настоящее время из ближневосточных государств только Иран считается ведущим ядерную программу, хотя, несомненно, Ирак все еще имеет амбиции в этом отношении. Однако мало что известно, кроме общего признания того, что Иран хочет иметь ядерное оружие и что он планирует крупномасштабную ядерную энергетическую программу. С Россией заключены контракты на поставку легководного реактора мощностью 1000 мегаватт (МВт) в Бушере с опционами на второй реактор мощностью 1000 МВт и два реактора мощностью 400 МВт. Иран также обратился к Китаю с просьбой о строительстве новых атомных электростанций, но этот проект, как представляется, был остановлен рядом проблем. Одна точка зрения состоит в том, что Ирану с его известными запасами нефти и газа не нужна дорогостоящая ядерно-энергетическая программа, в то время как сами иранцы утверждают, что имеет смысл диверсифицировать свою деятельность. Известно, что Иран располагает тремя действующими урановыми шахтами, одну из которых посетили представители Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ), сообщившие, что они не обнаружили ничего несовместимого с гражданской ядерной программой. Китай поставил электромагнитный сепаратор изотопов, или калутрон, который, хотя и может быть использован для разделения оружейного урана, по данным МАГАТЭ, имеет такие масштабы, что может производить изотопы только для медицинских целей. Иранцы прошли подготовку по ядерной физике в двух институтах в Пакистане, а также в США и Европе.
   Иран присоединился к Договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), и в мае 1994 года вступило в силу соглашение о гарантиях с МАГАТЭ. С тех пор инспекторы МАГАТЭ не видели никаких свидетельств наличия оружейной программы и поздравляют Иран с его сотрудничеством с агентством, которое выходит за рамки обязательств по ДНЯО.
   Сообщается, что президент Клинтон на саммите в мае 1995 года в Москве продемонстрировал президенту России Борису Ельцину разведданные, касающиеся иранской ядерной программы. Хотя этого было достаточно, чтобы заставить Ельцина прекратить планы по продаже Ирану центрифужной обогатительной фабрики, он не согласился бы остановить продажу ядерного реактора. Существует ряд оценок того, сколько времени потребуется Ирану, чтобы приобрести ядерное оружие, пригодное для доставки. В то время как Израиль и некоторые в США утверждают, что Иран находится в пределах трех - пяти лет от этого, общее согласие имеет тенденцию скорее к семилетнему-десятилетнему периоду.
   Баллистические ракеты
   Единственное новое развертывание ракет класса "земля-земля" за последние 12 месяцев было осуществлено в Иране, где были приобретены еще четыре северокорейские пусковые установки Scud-C и 5 пусковых установок CSS-8 (М-7). Есть неподтвержденные сообщения о том, что закупленные у Северной Кореи БР No-Dong были поставлены, но военный баланс считает это маловероятным.
   Военные события
   В Алжире 28 вертолетов Ми-2, показанных в прошлом году как принадлежащие жандармерии, фактически являются частью инвентаря ВВС. Мавритания заказал французский OPV-54 (Aboubekr Ben Amer) патрульных судов. Военно-Морской Флот Туниса приобрел еще три китайских сторожевых корабля класса Shanghai (Gafsah). Египетская армия приняла на вооружение еще 150 танков М-60 и 50 M-1 Abrams, 600 боевых машин пехоты YPR -765 и 76 122-мм САУ. ВВС приобрели 24 ударных вертолета AH-64A Apache и еще 30 истребителей F-16C (турецкого производства). Военно-Морской Флот арендовал два американских фрегата класса Knox.
   Израильские военно-морские силы ввели в строй еще два ракетных корабля класса Eilat один ракетный корабль класса Romat. В настоящее время армия имеет на вооружении 9 РСЗО, и еще шесть были заказаны. В мае 1995 года Израиль и США достигли соглашения о продолжении американского финансирования в течение следующих пяти лет израильской системы противоракетной обороны Arrow. Сообщалось о ежегодном выделении $40 млн., что значительно меньше суммы, запрашиваемой израильтянами. В ближайшее время ожидается серия испытательных полетов. 5 апреля 1995 года Израиль запустил спутник Ofek-3, который, как уверенно сообщают, обладает способностью сбора разведывательной информации. Ливан располагает 16 вертолетами общего назначения UH-1H, ранее не числившимися на военном балансе, чья исправность вызывает сомнения.
   США планируют предоставить еще 225 БТР М-113. Сирийская армия приняла поставку 100 танков Т-72, а ВВС получили шесть базовых учебных самолетов Mashak из Пакистана. Иранские ВВС имеют десять швейцарских самолетов связи PC-6B, ранее не перечисленных. Военно-морские силы революционной гвардии приняли поставку пяти китайских ракетных кораблей класса Hudong. Военно-морской флот рассчитывает получить свою третью подводную лодку класса Kilo до конца 1995 года, и поступали сообщения о том, что Иран предпринимает шаги по приобретению военно-морских объектов в Порт-Судане. Армия приняла на вооружение около трети из 100 танков Т-72, заказанных в Польше. Есть еще 200 китайских танков типа 69 и 200 БМП 1/2, больше чем указано выше. Число китайских 107-мм РСЗО типа 63 составляет около 500. Сообщается о первом производстве танка Zufuqar-4, иранского танка Т-72 и местного БТР Boraq. Не поступало никаких сообщений о приобретении иракских вооружений или о внутреннем производстве.
   ВВС ОАЭ приобрели семь испанских CN-23M-100 и четыре российских транспортных самолета Ил-16. Из Франции были заказаны семь противолодочных вертолетов AS-565. Армия получила свои первые два французских танка Leclerc; 45 из общего заказа 396 должны быть поставлены до конца 1995 г. 70 были также поставлены еще боевые машины пехоты БМП-3. Численность живой силы Армии возросла на 8000 человек. ВМС ОАЭ ввели в строй американский фрегат класса Oliver Hazard Perry. В Катаре армия приобрела 12 боевых машин пехоты AMX-VCI, 12 разведывательных машин AMX-10RC и восемь БТР V-150. ВВС приняли поставку двух пусковых установок ЗРК Mistral и заказали истребители Mirage 2000-5 для поставки к концу 1997 года. Военно-морской флот имеет четыре быстроходных патрульных корабля по заказу Vospers Великобритании для поставки в 1995 году. Запасы кувейтской армии значительно возросли: 60 ПТРК TOW установлены на HMMVW, 76 БМП-3 и первые восемь из порядка 254 боевых машин пехоты Desert Warrior. Был размещен заказ на системы ПВО Starburst close стоимостью ё 50 млн.
   В настоящее время армия Саудовской Аравии имеет 315 танков M-1 Abrams, что на 285 больше, и 400 боевых машин M-2 Bradley (на 200 больше, чем в прошлом году). Военно-Морской Флот ввел в строй третий британский береговой тральщик Sandown (Al Jawf) и заказал два французских фрегата класса La Fayette. Заказы на самолеты включают 20 учебных Hawk для поставки в 1996 году и 20 основных учебных PC-9 также из Великобритании. График поставки 48 удостоверений Tornado IDS, заказанных в 1993 году для поставки в 1996 году, по-видимому, сократился на один-два года. Происходит крупная реорганизация бахрейнской армии с формированием бронетанковой, пехотной и артиллерийской бригад и увеличением численности личного состава на 1700 человек. Также было приобретено еще 26 танков М-60. ВМС США ввели в строй фрегат класса Oliver Hazard Perry. ВВС Омана сняли с вооружения свой старый самолет Hunter FGA и приняли на вооружение еще восемь самолетов Hawk 203. Армия приобрела 18 танков Challenger-2, которые будут поставлены к концу 1995 года, 20 бронетранспортеров Piranha и шесть 155-мм САУ G-6 - еще 19 должны быть поставлены. Военно-морской флот заказал три быстрых патрульных корабля из Франции.
   Расходы на оборону. По оценкам МИСИ, расходы на оборону в регионе сократились с $44,5 млрд. в 1993 году до $42,7 млрд. в 1994 году в постоянных ценах 1993 года. Бюджетные данные за 1995 год указывают на дальнейшее снижение до $41 млрд. Регион тратит на оборону больше, чем любой другой регион, и расходы на душу населения также относительно высоки. Страны ССЗ составляют около половины от общего числа.
   Оборонный бюджет Саудовской Аравии в 1995 году составил $13,2 млрд. Правительство опубликовало данные о расходах на оборону за 1992 год ($15,4 млрд.), 1993 год ($16,5 млрд.) и 1994 год ($14,3 млрд.), которые отражают масштабы закупок и заказов саудовского оружия (свыше $30 млрд.) после войны с Ираком. Были подняты вопросы о способности правительства оплачивать эти закупки оружия с учетом продолжительного дефицита бюджета и текущего счета, усугубленного сокращением государственных доходов после резкого снижения цен на нефть в 1993 году. Эти факторы способствовали пересмотру условий контрактов с основными поставщиками, о котором было объявлено в 1994 году и который предусматривал перенос сроков поставок и платежей в 1994-1995 годах, но не привел к отмене каких-либо программ. Эти корректировки сопровождались заметным сокращением новых закупок оружия Саудовской Аравией в 1994 и 1995 годах. Однако, как представляется, нет никаких причин, по которым существующая существенная программа закупок не должна оставаться эффективной. В 1995 году правительство выплатило последний транш военного займа в размере $4,5 млрд. в 1991 году, и в середине 1995 года появились признаки существенного улучшения как финансового, так и текущего баланса. Высокие расходы на закупки также очевидны из недавних оборонных бюджетов других государств ССЗ. В 1995 году бюджет Кувейта сократился с $3,1 млрд. в 1994 году до $2,9 млрд. без учета дополнительных расходов в размере $232 млн. на развертывание коалиционных сил в 1994 году и $170 млн. на совместные учения. Объем закупок составляет $1,4 млрд. В 1994 году стоимость ИКМООНН составляла около $69 млн. Бюджет ЮНСКОМ на 1995 год составляет $25 млн., в который государства ССАГПЗ вносят $12 млн. в Омане и 1993, и 1994 годы были выше бюджета, а причиной перерасхода стали закупки. Оборонный бюджет на 1995 год составляет $1,7 млрд., что выше показателя 1994 года в $1,6 млрд., но ниже - в $1,9 млрд. Фактические уровни расходов ОАЭ неопределенны, поскольку никакие детали оборонного бюджета не публикуются заранее, и существуют противоречивые цифры прошлых расходов. Международный валютный фонд (МВФ) приводит цифру в $1,6 млрд. за 1993 год, в то время как оценки, приписываемые Центральному банку, указывают на $2,1 млрд. за 1993 год и аналогичный уровень за 1994 год.
   Оборонный бюджет Израиля на 1995 год остается неизменным в реальном выражении на уровне $6,7 млрд и продолжает поддерживаться за счет крупнейшего индивидуального выделения внешней военной помощи США (FMA) - $3 млрд, включая $1,8 млрд на оборудование. Стоимость ОНВУП в 1994 году составляла около $29 млн. оборонные расходы Сирии составляют четверть государственных расходов, а в 1995 году оборонный бюджет получает небольшое увеличение до ё40 млрд, или приблизительно $2,6 млрд. Стоимость СООННР в 1994 году составляла около $30 млн.
   В случае Ирана существуют расхождения между официальными расходами, сообщенными МВФ, и независимыми оценками. Это изменение отчасти связано с девальвацией риала, что создает проблемы при пересчете доллара, а отчасти-с несообщаемыми внебюджетными расходами. По данным МВФ, в 1993 году отток составил 1,8 млрд риал ($1,4 млрд. по среднему годовому курсу), или 7% государственных расходов. Оборонный бюджет на 1994 год составил $2,3 млрд, и остается примерно таким же в 1995 году. Военные расходы Ирака, несомненно, будут значительными по сравнению с регионами, но серьезные ограничения в данных позволяют делать только оценки порядка величины. Оборонный бюджет Египта на 1993 год составлял $1,6 млрд, в 1994 году - $1,8 млрд., а в 1995 году вырос до $2 млрд. Бюджет по - прежнему поддерживается за счет второго по величине индивидуального распределения FMA США -неизменного в 1995 году на уровне $2,1 млрд, включая $1,3 млрд на оборудование. Расходы на операцию ВСООНЛ в Ливане в 1994 году составили около $142 млн. в случае Йемена нет достоверных сведений о военных расходах, понесенных в результате гражданской войны 1994 года. ООН оценила стоимость военного ущерба в $200 млн, из которых $20 млн требуется на проведение аварийно-восстановительных работ. В Африке расходы МООНРЗС в 1994 году составили около $41 млн. оборонный бюджет Алжира увеличился номинально на 48%, а в долларовом выражении-примерно на 12% до $1,3 млрд.
   Неясно, какие экономические последствия для стран ССАГПЗ будут сопровождать любое ослабление санкций ООН в отношении торговли иракской нефтью. Нефть является основным источником государственных доходов для государств ССАГПЗ и прямо или косвенно определяет уровень их закупок вооружений из иностранных источников. Крупнейшие производители стран ССАГПЗ (Саудовская Аравия, ОАЭ и Кувейт) являются членами картеля 12-Национальной Организации стран-экспортеров нефти (ОПЕК), который стремится оптимизировать доходы своих членов путем заключения соглашений о квотах на добычу и ценах. В 1994 году ОПЕК поставляла около 37% (около 24,8 млн баррелей в день) от общего мирового спроса (около 67,9 млн баррелей в сутки). Саудовская Аравия имеет самую большую долю квот ОПЕК на добычу (почти треть или около 8 млн баррелей в сутки в 1994 году). В 1994 году добыча нефти в ОАЭ составляла около 2,2 млн баррелей в сутки, в то время как в Кувейте - около 1,9 млн баррелей в сутки. добыча нефти в Омане и Бахрейне, не являющихся членами ОПЕК, и Катаре, который является таковым, составила около 1,3 млн баррелей в сутки в 1994 году. В 1994 году совокупная добыча нефти в шести государствах ССАГПЗ составила около 13,5 млн баррелей в сутки, что составляет около $69 млрд. в год, или около одной пятой мировой добычи. Для сравнения, квота Ирака, которая составляла около 3,2 Мб / сут в 1989 году (мощность около 3,5 Мб/сут), в настоящее время составляет 600 000 б/сут и предназначена только для внутреннего использования, поскольку Ирак отклонил предложение ООН в 1995 году экспортировать нефть на сумму около $2 млрд (по сравнению с предложением 1991 года в размере $1,6 млрд) в течение шести месяцев для оплаты продовольствия и медикаментов, а также для выплаты военных репараций и финансирования продолжающихся операций ООН. Предполагается, что после отмены санкций объем производства может быть увеличен до 2,6 Мбит/с в течение года, а затем до уровня производственных мощностей, существовавших до войны в Персидском заливе. Иракское правительство стремится экспортировать 5,5 Мбит / с к 2000 году с помощью иностранных инвестиций.
   ОПЕК может предложить несколько вариантов размещения иракской добычи. Во-первых, если мировой спрос на нефть будет более или менее статичным, производители ОПЕК будут вынуждены согласиться на пропорциональное сокращение индивидуальных квот. Это, вероятно, будет более приемлемо для мелких производителей, чем для крупных - и для Ирана, который склонен отстаивать сохранение уровня предложения ниже уровня спроса, чтобы максимизировать цены. Однако крупнейший производитель ОПЕК, Саудовская Аравия, уже заявила о своем намерении сохранить текущую долю рынка в картеле ОПЕК, когда санкции в отношении Ирака будут сняты. До войны с Ираком добыча нефти Саудовской Аравией составляла около 5 млн баррелей в сутки. дислокация кувейтской добычи и санкции против Ирака привели к текущему уровню около 8 млн баррелей в сутки. второй вариант, опять же предполагающий относительно статичный спрос, заключается в повышении уровня добычи в попытке завоевать долю рынка у производителей, не входящих в ОПЕК. Опасность этой стратегии заключается в том, что она, вероятно, приведет к снижению цен на нефть, ценовой войне между производителями ОПЕК и странами, не входящими в ОПЕК, и, возможно, к войне между самими государствами - членами ОПЕК (некоторые из которых уже склонны нарушать соглашения о квотах). Третий вариант возникает в том случае, если спрос на нефть возрастает, поскольку иракскому производству может быть позволено поглотить большую часть дополнительного спроса. Опять же, Саудовская Аравия - с производственной мощностью 10mb/d против квоты 8 МБ/d-может попытаться получить долю дополнительного спроса.
   Для стран Персидского залива вероятная стоимость каждого из этих вариантов будет определять их переговорную позицию в рамках ОПЕК. Предполагая, что в конечном итоге иракская квота составит 3,5 Мб/сут, пропорциональное сокращение квот ССЗ на существующих уровнях совокупного производства ОПЕК предполагает снижение доходов на 11-12% - вероятно, это наименее приемлемый результат для крупных производителей ССЗ. С другой стороны, если принять решение об увеличении добычи, несмотря на статический спрос, то последствия для нефтяных доходов ССЗ будут менее предсказуемыми и будут зависеть от фактического уровня цен. Несомненно, наиболее благоприятным исходом для государств ССАГПЗ было бы увеличение глобального спроса, который поглотил бы дополнительное предложение из Ирака.

  ALGERIA
   0x01 graphic

   ALGERIA (2), BAHRAIN
   0x01 graphic

   BAHRAIN (2), EGYPT
   0x01 graphic

   EGYPT (2)
   0x01 graphic

   EGYPT (3), GAZA AND JERICHO
   0x01 graphic

   GAZA AND JERICHO (2), IRAN
   0x01 graphic

   IRAN (2), IRAQ
   0x01 graphic

   IRAQ (2)
   0x01 graphic

   IRAQ (3), ISRAEL
   0x01 graphic

   ISRAEL (2), JORDAN
   0x01 graphic

   JORDAN (2), KUWAIT
   0x01 graphic

   KUWAIT (2), LEBANON
   0x01 graphic

   LEBANON (2), LIBYA
   0x01 graphic

   LIBYA (2), MAURITANIA
   0x01 graphic

   MAURITANIA (2), MOROCCO
   0x01 graphic

   MOROCCO (2), OMAN
   0x01 graphic

   OMAN (2), QATAR
   0x01 graphic

   QATAR (2), SAUDI ARABIA
   0x01 graphic

   SAUDI ARABIA (3), SYRIA
   0x01 graphic

   SYRIA (2)
   0x01 graphic

   SYRIA (3), TUNISIA
   0x01 graphic

   TUNISIA (2), UNITED ARAB EMIRATES (UAE)
   0x01 graphic

   UAE (2), REPUBLIC OF YEMEN
   0x01 graphic



CENTRAL & SOUTHERN ASIA


   Central Asia
   The separate civil wars in Afghanistan and on the Afghan-Tajikistan border continued unabated. In Afghanistan, the appearance in January 1995 of a new major faction, Taleban - formed primarily by religious students and organised in southern Afghanistan - both complicated and increased the intensity of the civil war. Initially, Taleban was extremely successful. By March 1995 the group appeared to control the southern half of the country, threatening Kabul. In the capital, Taleban soon found itself fighting elements of the forces of General Ahmad Shah Masud and of Gulbuddin Hekmatyar, halting their further advance. Taleban appears to have Pakistan's backing, but hopes that the group would rise above Afghanistan's acknowledged factionalism have not been realised. Throughout the last 12 months there have been numerous reports of defections and groups changing sides. Taleban has not yet joined or allied itself to either of the main factions, but the war is expected to continue between the Northern Farsi (Uzbek, Turkmen and Tajik) groups, and Taleban and the southern Pashtun groups.
   On 16 December 1994, the UN Security Council adopted Resolution 968 which established an observer mission (UNMOT) for six months to monitor the cease-fire agreed to by the government of Tajikistan and the Islamic opposition. The cease-fire has not been respected and fighting flared up again in April 1995 when rebels based in Afghanistan made a series of raids along the Tajik border. This prompted a strong response from Russian forces, including reported air attacks on targets in Afghanistan. Peace talks took place at Almaty in June, but no agreement was reached on how to integrate the opposition into the Tajik government.
   In February 1995, Kazakhstan and Russia signed a number of cooperative agreements and issued a joint declaration that they 'would begin to form unified armed forces'. This does not mean a single armed force, but a close alliance whose forces would be unified when necessary to face a common threat. The five former Soviet Central Asian states signed two Commonwealth of Independent States (CIS) agreements: the Memorandum on Maintaining Peace and Stability in March; and the Agreement on Creating a Joint Air Defence System in May. Also in May, Kazakhstan, Kyrgyzstan and Tajikistan signed an agreement protecting CIS external borders.
   Southern Asia
   In India it has been a relatively quiet year, although there is still no solution to the violence in Kashmir. The worst incidence of violence occurred in May 1995 when, during a fight between the Indian Army and Muslim militants, a holy shrine and several hundred homes were destroyed in the Muslim town of Charar-e-Sharief, some 20 miles south-west of Srinagar. Both sides blame the other for the shrine's destruction. After visiting Kashmir, Bhuvanesh Chaturvedi, Minister of State in the Prime Minister's office, said on 3 July that the government was ready to hold unconditional talks with 'anyone' to end the violence there.
   In January Myanmar's Army launched a major campaign against the Karen rebels, one of the few groups still able to oppose the government. The Karen main stronghold of Manerplaw was taken at the end of the month and another, Kawmoora, some three weeks later. The Karen movement decided to stop attempting to control territory and to revert to guerrilla warfare instead. Although a substantial number of arms were handed into the government, the fight continues with some Karens escaping over the border to Thailand.
   In Pakistan, there has been a major outbreak of communal violence in Karachi caused by the Mohajiv Qaumi Movement formed by Urdu-speaking Muslims who migrated to Pakistan after partition in 1947. So far, around 1,000 people have died and the city is virtually ungovernable. In Sri Lanka, the ruling United National Party was defeated in elections in August 1994 and was replaced by a coalition government led by Chandrika Kumaratunga' s People's Alliance. The new government quickly eased the economic blockade on the region controlled by the Liberation Tigers of Tamil Eelam (LTTE), lifted the state of emergency and invited the Tamil Tigers to peace talks. But armed clashes continued until midnight on 7 January 1995 when a cease-fire agreed by the Sri Lanka government and the LTTE, and monitored by Canadian, Dutch and Norwegian officials, came into force. Later that month the LTTE dropped its demand for independence and was willing to accept autonomy with Sri Lanka. The cease-fire ended when two naval patrol boats were sunk by mines in Trincomalee harbour on 19 April. The following day the Tamil Tigers attacked two army posts and the police rounded up some 1,000 Tamils across the country. In June it was revealed that India was providing naval ships and maritime aircraft to prevent supplies from reaching the LTTE across the Palk Strait. The worst incident in the renewed fighting occurred on 28 June when up to 1,000 LTTE raided the island of Mandaitivu, killing over 100 government soldiers.
   Nuclear Developments
   Kazakhstan has made good progress towards achieving non-nuclear status. Russia's Strategic Rocket Forces announced that the transfer of nuclear warheads from Kazakhstan was completed on 24 April 1995. In the December 1994 START Memorandum of Understanding, Kazakhstan declared it had 69 deployed ICBM and had destroyed no launcher silos. There were still 31 ICBM at Derzhavinsk and 38 at Zhangiz-Tobe. On 1 June 1995 there were only 48 ICBM left in Kazakhstan.
   Also in June, the Indian Foreign Minister ruled out halting fissile-material production until there is a satisfactory global convention to ban its use for weapons. Pakistan continues to reject US proposals to put its enrichment facilities under International Atomic Energy Agency (IAEA) safeguards (in return for F-16 aircraft) as there is no guarantee of a similar monitoring measure in India. Pakistan has, however, halted production of uranium-235, but is continuing with the construction of a socalled 'research reactor' at Khushab which, it is suspected, could produce plutonium.
   Missile Proliferation
   It is still unclear whether Pakistan has received either complete missiles, missile components or technology from Chinaforthe M-11 missile system, although US intelligence officials believe that up to 30 missiles have been delivered to Lahore. Both China and Pakistan deny this. China also refutes claims that the M-11 is covered by Missile Technology Control Regime (MTCR) parameters (missiles which can carry a 500kg payload over 300km). They claim its range is 185 miles (296km) and its payload 1,000 lbs (453kg), but have accepted the US concept of 'inherent capability'. There have been no reports in the last 12 months of tests of Indian ballistic missiles, although development is thought to be continuing. It is now accepted that a regiment of short-range (150km) Privthi SSM has been formed, but may not yet be operational. Although under international pressure to end missile production, the Indian government declared on 9 May 1995 that there was no question of halting the programme.
   Conventional Military Developments
   Kazakhstan no longer has a regiment of 48 Mi-24 attack helicopters, which are presumed to have returned to Russia. 20 Su-27 fighter aircraft are due to be delivered in 1995. Turkmenistan has disposed of some 500 of the over 1,000 aircraft held in store. In Uzbekistan, the Army has formed a Corps HQ and a special forces brigade. The cadre airborne division has been redesignated a brigade, the motor rifle division has converted to three independent brigades, and the artillery has been expanded by two regiments. Tank strength has risen by 50 and fresh information has allowed a more detailed inventory to be compiled. The Air Force has formed a reconnaissance unit with 10 Su-24 aircraft and has 10 more An-2 transport planes.
   The Bangladeshi Navy has commissioned four Shapla (ex-UK River-class) and one Chinese inshore (probably a Wosoa-class) mine-sweepers. The Air Force has retired its elderly 12 Su-7 aircraft. The Indian Army' s order of battle has been reassessed. It is now considered to comprise three armoured divisions (one more than in 1994), no mechanised division, 17 infantry divisions (five less) and ten mountain divisions (no change). Four Reorganised Army Plains Infantry Divisions (RAPID) have been formed which have both mechanised and infantry brigades. A missile regiment armed with Privthi SSM has been formed, but it is not known how many launchers it is equipped with nor when it will be fully operational. Army manpower strength is now considered to be under one million. The number of tanks in service is much reduced, mainly because several hundred have been withdrawn for upgrading, probably at the expense of producing the Indian-designed Arjun. The Army was incorrectly shown as having 50 SA-11 SAM last year. The Navy has commissioned two more Vibhuti-class corvettes and acquired ten more Do-228 maritime reconnaissance aircraft. The Navy has ambitious plans for the future, including the indigenous production of nuclear submarines and an aircraft carrier. The submarine programme is still in the research and development phase, and the boat is not planned to be operational until 2003-5. The aircraft carrier will also take some years to produce, and until then the two current carriers will need extensive refits. As yet, no decision has been reached over whether to buy the Russian carrier Gorshkhov or not. The Indian Defence Minister has said that negotiations have been under way to buy six Russian frigates. The Air Force has formed an additional MiG-27 FGA squadron and acquired 28 more aircraft. Ten MiG-29 aircraft (including two trainers) have been ordered and may be the first of a larger purchase. Refurbishment of the MiG-21 force is considered essential, but as yet it has not been decided whether the contract should be awarded to Russia or Israel.
   During the last 12 months, Myanmar has taken delivery of 150 Chinese Type-85 APCs. There have been unconfirmed reports of Chinese plans to construct a naval base at Hainggy i Island at the mouth of the River Bassein south-west of the capital, and a SIGINT station on Great Coco Island north of the Andamans. China is already involved in port improvements at Akyab, Kyaukpyu and Mergui. It is conjectured that in return for Chinese naval rights in the Bay of Bengal, Myanmar will receive a further package of arms, estimated to be worth $400m. Orders reportedly include some 30 older aircraft (F-7, A-5), two Y-8 transport aircraft, six Hainan-class coastal patrol boats plus 20 helicopters, 60 armoured fighting vehicles and 50 artillery pieces (all unspecified).
   The Pakistani Army has acquired 100 more Chinese Type-85 tanks, and the Navy has commissioned two more Tariq (UK Amazon)-class frigates. Three French Agosta 90B submarines are on order, the first to be built in France, the other two in Pakistan, and six more Type-21 (Amazon-class) frigates have been ordered from the UK.
   The Sri Lankan Army has acquired 15 BMP armoured fighting vehicles for training purposes, the first of a much larger order- now postponed or cancelled - to be delivered. The Navy has lost three patrol boats. In September 1994, the Sagarawardene was sunk by a Tamil Tiger suicide squad, and in April 1995 two more were sunk by mines in Trincomalee harbour. The Tamil Tigers have also shot down two Air Force transport planes, probably BAe 748 (Andover) aircraft.
   Defence Spending
   Expenditure by India and Pakistan in recent years accounts for about three-quarters of all spending by the countries in this section, excluding the costs of the civil war in Afghanistan which are not known. In 1995, India and Pakistan both increased their defence budgets by 6-7% in real terms, and there are more substantial increases in the case of Sri Lanka and Myanmar. India's defence budget for 1995 is R255bn ($8.1 bn), a real increase of some 6% over the enlarged 1994 out-turn of R235 bn ($7.5 bn). In recent years the Army has received about half of the total defence budget (see Table 1). In 1995 its allocation is R124 bn ($4 bn). The Air Force takes about 16% of the budget and in 1995 receives R41 bn ($1.3 bn). Funding for the Navy is the lowest priority (about 12%), and in 1995 it receives R15 bn ($480m). This excludes certain items in its budget, including procurement for which details are not yet available. Other funding is for central Ministry of Defence (MoD) organisation, the Defence Ordnance Factories and pensions. The Indian method of classifying defence expenditure follows the UK practice of including operational spending under manpower and procurement costs, and consequently does not make use of an Operations and Maintenance (O&M) heading. This funding may also be found under 'Other', shown in Table 2. Funds for procurement, R&D and construction are classified as capital outlay.
   0x01 graphic

   The largest part of the procurement budget is spent on aircraft and aero-engines ($740m in 1993 and $820m in 1994). Capital spending on the naval fleet was $340m in 1993 and $330m in 1994. MoD policy on weapons procurement generally reflects a continuing struggle between ends and means, exacerbated by supply problems and deteriorating terms of trade with Russia and other former Soviet states as they have increasingly demanded hard currency (in place of rupees). Some policy shift is now becoming apparent towards long-term commitment to indigenous R&D and production supported by foreign joint ventures rather than licensed production. Any move away from licensed production is likely to require a sustained effort over the long term. Although Indian experience with indigenous production has been mixed to date (generally programmes have run up against technological and financial barriers and time-scales have consequently been compromised) it has laid the foundation for an extensive defence industrial base.
   0x01 graphic
   Cost escalation in indigenous programmes has squeezed resources for buying new equipment from foreign sources. According to the US Arms Control and Disarmament Agency (ACDA), imports of defence equipment have declined sharply from their peak in 1988, when they amounted to $4.3 bn (at constant 1993 prices) to $2 bn in 1990, $615 in 1992 and a provisional $10m in 1993. Accumulating debt has been one factor in curtailing procurement from abroad. According to a Ministry of Finance report, imported defence equipment accounted for about 9% of India's external debt in 1993 - of which about 90% was owed to Russia in unrequited rupee credits, but with a sizeable dollar-denominated component of almost $1 bn. Delays in development are another factor which has held up several new production programmes. This has resulted in priority being switched to spares provisioning and limited modernisation programmes in order to keep existing equipment in service. While a less costly option than purchasing new weapons systems from abroad, this policy is still relatively expensive in hard-currency terms, with over 80% of the $300- 500m annual budget reportedly sourced from abroad, and the MoD reportedly seeking to reduce its dependence on Russia as its major supplier (some 75-80% of Indian defence equipment is of Soviet origin and most was produced under licence in India).
   In 1995, Pakistan's defence budget amounts to R115 bn ($3.7 bn) - a real increase of some 7% over 1994. No other statistical details are released by the government. As a proportion of gross domestic product (GDP), defence expenditure is about three times that of India. According to ACDA, arms imports in 1993 amounted to $430m. Sri Lanka's military expenditure is increasing sharply as a result of the counter-insurgency operations against the Tamil Tigers. In mid-1995, the government announced supplementary funding of R4.5 bn ($90 m) - almost one fifth of the 1994 budget - to cover additional costs of this campaign. Myanmar added K2.8 bn (about $108m at market exchange rates) of supplementary funds for the 1994 military budget, while the defence budget for 1995 (K15.5 bn or nearly $600m) has increased by 40% over 1994. Budgetary information from Kazakhstan, Kyrgyzstan, Tajikistan, Turkmenistan and Uzbekistan has improved since 1994 with the publication by the International Monetary Fund (IMF) of external audits of government expenditure, including defence. However, lack of transparency in military accounting, high inflation, and uncertainty over the purchasing power of domestic currencies still create difficulties in estimating real expenditures. According to NATO, these states appear to have adopted differing policies towards accepting financial responsibility for the residual Russian armed forces on their territory. In general, defence expenditure has been concentrated on manpower and O&M functions rather than on R&D and procurement. In Tajikistan, the projected cost for 1995 of UNMOT - the first UN operation in the Central Asian republics of the former Soviet Union - is $7m.

СРЕДНЯЯ и ЮЖНАЯ АЗИЯ


  Средняя Азия
   Отдельные гражданские войны в Афганистане и на афгано-таджикской границе продолжались безостановочно. В Афганистане появление в январе 1995 года новой крупной фракции "Талибан", сформированной в основном религиозными студентами и организованной в южном Афганистане, осложнило и усилило интенсивность гражданской войны. Изначально, "Талибан" был чрезвычайно успешным. К марту 1995 года группировка, казалось, контролировала южную половину страны, угрожая Кабулу. В столице Талебан вскоре оказался сражающимся отрядом генерала Ахмад-Шаха Масуда и Гульбеддина Хекматияра, остановив их дальнейшее продвижение. Талебан, по-видимому, пользуется поддержкой Пакистана, но надежды на то, что эта группа поднимется выше признанного афганского фракционизма, не оправдались. В течение последних 12 месяцев поступали многочисленные сообщения о дезертирстве и группировках, переходящих на другую сторону. Талибан еще не присоединился ни к одной из основных группировок, но война, как ожидается, будет продолжаться между северными фарси (узбекскими, туркменскими и таджикскими) группами и Талибаном и южными пуштунскими группами.
   16 декабря 1994 года Совет Безопасности ООН принял резолюцию 968, в соответствии с которой была учреждена миссия наблюдателей (МНООНТ) сроком на шесть месяцев для наблюдения за прекращением огня, согласованным правительством Таджикистана и исламской оппозицией. Перемирие не соблюдалось, и боевые действия вновь вспыхнули в апреле 1995 года, когда боевики, базирующиеся в Афганистане, совершили серию рейдов вдоль таджикской границы. Это вызвало решительный ответ со стороны российских войск, включая сообщения о воздушных атаках на цели в Афганистане. В июне в Алма-Ате состоялись мирные переговоры, но не было достигнуто соглашения о том, как интегрировать оппозицию в таджикское правительство.
   В феврале 1995 года Казахстан и Россия подписали ряд соглашений о сотрудничестве и приняли совместное заявление о том, что они "приступят к формированию объединенных вооруженных сил". Это означает не единую вооруженную силу, а тесный союз, силы которого были бы объединены, когда это необходимо для противостояния общей угрозе. Пять бывших советских государств Центральной Азии подписали два соглашения Содружества Независимых государств (СНГ): меморандум о поддержании мира и стабильности в марте и соглашение о создании совместной системы ПВО в мае. Также в мае Казахстан, Кыргызстан и Таджикистан подписали соглашение о защите внешних границ СНГ.
   Южная Азия
   В Индии этот год был относительно спокойным, хотя до сих пор нет решения проблемы насилия в Кашмире. Наиболее массовые случаи насилия имели место в мае 1995 года, когда в ходе боев между индийской армией и мусульманскими боевиками была разрушена святыня и несколько сотен домов в мусульманском городе чарар-Э-Шариф, примерно в 20 милях к юго-западу от Шринагара. Обе стороны обвиняют друг друга в разрушении храма. После посещения Кашмира Бхуванеш Чатурведи, государственный министр в кабинете премьер-министра, заявил 3 июля, что правительство готово провести безоговорочные переговоры с "кем угодно", чтобы положить конец насилию там.
   В январе армия Мьянмы развернула крупную кампанию против каренских повстанцев, одной из немногих группировок, все еще способных противостоять правительству. Главный оплот Каренов в Манерплоу был взят в конце месяца, а еще один, Кавмура, примерно через три недели. Движение Каренов решило прекратить попытки контролировать территорию и вместо этого вернуться к партизанской войне. Хотя значительное количество оружия было передано правительству, борьба продолжается, и некоторые Карены бегут через границу в Таиланд.
   В Пакистане произошла крупная вспышка общинного насилия в Карачи, вызванная движением Мохаджив Кауми, сформированным мусульманами, говорящими на урду, которые мигрировали в Пакистан после раздела в 1947 году. К настоящему времени погибло около 1000 человек, и город практически неуправляем. В Шри-Ланке правящая Объединенная национальная партия потерпела поражение на выборах в августе 1994 года и была заменена коалиционным правительством во главе с Народным альянсом Чандрики Кумаратунги. Новое правительство быстро ослабило экономическую блокаду региона, контролируемого "Тиграми освобождения Тамил-Илама" (ТОТИ), отменило чрезвычайное положение и пригласило "Тамил-тигров" на мирные переговоры. Однако вооруженные столкновения продолжались до полуночи 7 января 1995 года, когда соглашение о прекращении огня, согласованное правительством Шри-Ланки и ТОТИ и контролируемое канадскими, голландскими и норвежскими официальными лицами, вступило в силу. Позднее в том же месяце ТОТИ отказалась от своего требования независимости и была готова согласиться на автономию со Шри-Ланкой. Прекращение огня прекратилось, когда 19 апреля в гавани Тринкомали были подорваны на минах два патрульных катера ВМС. На следующий день тамильские Тигры напали на два армейских поста, и полиция окружила около 1000 тамилов по всей стране. В июне стало известно, что Индия предоставляет военно-морские суда и морскую авиацию для предотвращения поставок через пролив Палк для ТОТИ. Самый серьезный инцидент в ходе возобновившихся боевых действий произошел 28 июня, когда около 1000 ТОТИ совершили налет на остров Мандаитиву, убив более 100 правительственных солдат.
   Ядерное оружие
   Казахстан добился значительного прогресса в достижении неядерного статуса. Ракетные войска стратегического назначения России объявили о завершении переброски ядерных боеголовок из Казахстана 24 апреля 1995 года. В меморандуме о взаимопонимании СНВ от декабря 1994 года Казахстан заявил, что он развернул 69 МБР и не уничтожил ни одной пусковой установки. В Державинске оставалась еще 31 МБР, а в Жангиз-Тобе - 38. На 1 июня 1995 года в Казахстане осталось всего 48 МБР.
   Также в июне министр иностранных дел Индии исключил возможность прекращения производства расщепляющегося материала до тех пор, пока не будет принята удовлетворительная глобальная Конвенция о запрещении его использования в качестве оружия. Пакистан по-прежнему отвергает предложения США поставить свои объекты по обогащению под гарантии Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) (в обмен на самолеты F-16), поскольку в Индии нет гарантии принятия аналогичных мер по мониторингу. Пакистан, однако, прекратил производство урана-235, но продолжает строительство так называемого "исследовательского реактора" в Хушабе, который, как подозревают, может производить плутоний.
   Ракетное распространение
   До сих пор неясно, получил ли Пакистан либо полные ракеты, ракетные компоненты или технологию от Китая для ракетной системы М-11, хотя американские разведчики считают, что до 30 ракет были доставлены в Лахор. И Китай, и Пакистан отрицают это. Китай также опровергает утверждения о том, что на М-11 распространяются параметры режима контроля ракетных технологий (РКРТ) (ракеты, которые могут нести 500 кг полезной нагрузки на протяжении 300 км). Они утверждают, что его дальность составляет 185 миль (296 км) и его полезная нагрузка 1000 фунтов (453 кг), но приняли американскую концепцию "врожденной способности". За последние 12 месяцев не поступало никаких сообщений об испытаниях баллистических ракет в Индии, хотя считается, что разработка продолжается. В настоящее время принято считать, что полк малой дальности (150 км) Privthi SSM сформирован, но, возможно, еще не вступил в строй. Несмотря на международное давление с целью прекращения производства ракет, индийское правительство 9 мая 1995 года заявило, что о прекращении этой программы не может быть и речи.
   Обычные Вооружения
   В Казахстане больше нет полка из 48 ударных вертолетов Ми-24, которые предположительно вернулись в Россию. 20 истребителей Су-27 должны быть поставлены в 1995 году. Туркменистан утилизировал около 500 из более чем 1000 самолетов, находящихся в запасе. В Узбекистане армия сформировала штаб корпуса и бригаду специального назначения. Кадровая воздушно-десантная дивизия была преобразована в бригаду, мотострелковая дивизия преобразована в три самостоятельные бригады, а артиллерия была расширена на два полка. Численность танков возросла на 50 человек, и свежая информация позволила составить более подробный перечень. ВВС сформировали разведывательный отряд из 10 самолетов Су-24 и еще 10 транспортных самолетов Ан-2.
   Бангладешские военно-морские силы ввели в строй четыре минных тральщика типа Shapla (бывший британский River класс) и один китайский береговой (вероятно, класса Wosoa). ВВС уже вывели на пенсию свои 12 старых самолетов Су-7. Боевой порядок индийской армии был пересмотрен. В настоящее время считается, что она состоит из трех танковых дивизий (на одну больше, чем в 1994 году), ни одной механизированной дивизии, 17 пехотных дивизий (на пять меньше) и десяти горных дивизий (без изменений). Были сформированы четыре реорганизованные армейские равнинные пехотные дивизии (Рапид), которые имеют как механизированные, так и пехотные бригады. Сформирован ракетный полк, вооруженный БР Privthi, но неизвестно, сколько пусковых установок он оснащен и когда он будет полностью готов к работе. Численность живой силы армии в настоящее время считается менее миллиона человек. Количество танков в строю значительно сократилось, главным образом потому, что несколько сотен были отозваны для модернизации, вероятно, за счет производства спроектированного индийцами Arjun. В прошлом году в армии было неверно показано наличие 50 ЗРК SA-11. Военно-Морской Флот ввел в строй еще два корвета Vibhuti и приобрел еще десять морских разведывательных самолетов Do-228. У ВМФ есть амбициозные планы на будущее, в том числе создание собственного производства атомных подводных лодок и авианосца. Программа подводных лодок все еще находится на стадии исследований и разработок, и лодку планируется ввести в эксплуатацию только в 2003-2005 годах. Производство авианосца также займет несколько лет, а до тех пор два нынешних авианосца будут нуждаться в обширном переоборудовании. Решение о покупке российского авианосца Горшков пока не принято. Министр обороны Индии сообщил, что ведутся переговоры о покупке шести российских фрегатов. ВВС сформировали дополнительную эскадрилью МиГ-27 FGA и приобрели еще 28 самолетов. Десять самолетов МиГ-29 (в том числе два учебно-тренировочных) были заказаны и могут стать первой крупной покупкой. Перевооружение сил МиГ-21 считается необходимым, но до сих пор не решено, будет ли контракт заключен с Россией или Израилем.
   За последние 12 месяцев Мьянма приняла на вооружение 150 китайских БТР типа 85. Имеются неподтвержденные сообщения о планах Китая построить военно-морскую базу на острове Хайнги в устье реки бассейн к юго-западу от столицы, а также станцию СИГИНТ на острове Грейт-Коко к северу от Андаманских островов. Китай уже участвует в усовершенствовании портов в Акьябе, Кяукпю и Мергуи. Предполагается, что в обмен на китайские военно-морские права в Бенгальском заливе Мьянма получит дополнительный пакет вооружений, оцениваемый в $400 млн. Согласно сообщениям, заказы включают около 30 старых самолетов (F-7, A-5), два транспортных самолета Y-8, шесть береговых патрульных катеров класса Hainan плюс 20 вертолетов, 60 боевых бронированных машин и 50 артиллерийских орудий (все они не указаны).
   Пакистанская армия приобрела еще 100 китайских танков Type-85, а военно-морской флот ввел в строй еще два фрегата класса Tariq (англ. Amazon) французские подводные лодки Agosta 90B находятся на стадии заказа, первая будет построена во Франции, две другие - в Пакистане, а еще шесть фрегатов типа 21 (класса Amazon) были заказаны в Великобритании.
   Шри-ланкийская армия приобрела 15 боевых бронированных машин БМП для учебных целей, первый из гораздо большего заказа - теперь отложенного или отмененного - который должен быть доставлен. Флот потерял три патрульных катера. В сентябре 1994 года Sagarawardene был потоплен Отрядом самоубийц "Тамильский Тигр", а в апреле 1995 года еще два судна были затоплены минами в гавани Тринкомали. Тамильские тигры также сбили два транспортных самолета ВВС, вероятно, самолет BAe 748 (Andover).
   Расходы на Оборону
   Расходы Индии и Пакистана в последние годы составляют около трех четвертей всех расходов стран, включенных в этот раздел, за исключением расходов на гражданскую войну в Афганистане, которые неизвестны. В 1995 году Индия и Пакистан увеличили свои оборонные бюджеты на 6-7% в реальном выражении, а в случае Шри-Ланки и Мьянмы наблюдается более существенный рост. Оборонный бюджет Индии на 1995 год составляет 255 млрд индийских рупий ($8,1 млрд), что на 6% больше, чем в 1994 году, когда он составлял 235 млрд индийских рупий ($7,5 млрд). За последние годы армия получила около половины всего оборонного бюджета (см. таблицу 1). В 1995 году его объем составил 124 млрд рупий ($4 млрд). ВВС занимают около 16% бюджета и в 1995 году получают 41 млрд рупий ($1,3 млрд). Финансирование Военно-Морского Флота является самым низким приоритетом (около 12%), и в 1995 году он получает 15 млрд рупий ($480 млн). Это исключает некоторые статьи его бюджета, включая закупки, детали которых еще не известны. Другое финансирование идет на организацию центрального Министерства обороны (МО), оборонные заводы боеприпасов и пенсии. Индийский метод классификации расходов на оборону следует британской практике включения оперативных расходов в расходы на рабочую силу и закупки и, следовательно, не использует рубрику "операции и техническое обслуживание" (O&M). Это финансирование также можно найти в разделе "Прочее", как показано в таблице 2. Средства на закупки, НИОКР и строительство классифицируются как капитальные затраты.
   0x01 graphic
   Большая часть бюджета закупок расходуется на самолеты и авиадвигатели ($740 млн в 1993 г. и $820 млн в 1994 г.). Капитальные затраты на военно-морской флот составили $340 млн в 1993 году и $330 млн в 1994 году. Политика МО в области закупок оружия в целом отражает продолжающуюся борьбу между целями и средствами, усугубляемую проблемами поставок и ухудшением условий торговли с Россией и другими бывшими советскими государствами, поскольку они все чаще требуют твердой валюты (вместо рупий). В настоящее время становится очевидным некоторый сдвиг в политике в сторону долгосрочной приверженности местным НИОКР и производству, поддерживаемым иностранными совместными предприятиями, а не лицензированным производством. Любой отход от лицензионного производства, вероятно, потребует постоянных усилий в долгосрочной перспективе. Несмотря на то, что индийский опыт работы с местным производством до настоящего времени был неоднозначным (как правило, программы сталкивались с серьезными технологическими и финансовыми барьерами, а масштабные затраты времени были соответственно скомпрометированы), он заложил основу для создания обширной оборонно-промышленной базы.
   0x01 graphic
   Рост расходов в рамках местных программ привел к сокращению ресурсов для приобретения нового оборудования из иностранных источников. По данным агентства США по контролю над вооружениями и разоружению (ACDA), импорт военной техники резко сократился с пикового уровня в 1988 году, когда он составлял $4,3 млрд (в постоянных ценах 1993 года) до $2 млрд в 1990 году, $615 в 1992 году и $10 млн в 1993 году. Накопление задолженности стало одним из факторов сокращения закупок из-за рубежа. Согласно отчету Министерства финансов, импорт оборонной техники составлял около 9% внешнего долга Индии в 1993 году, из которых около 90% приходилось на Россию в виде безответных кредитов в рупиях, но с существенной долларовой составляющей почти в 1 млрд. Задержки в развитии являются еще одним фактором, который задержал несколько новых производственных программ. Это привело к тому, что приоритет был переключен на обеспечение запасными частями и ограниченные программы модернизации, чтобы сохранить существующее оборудование в эксплуатации. Хотя это менее затратный вариант, чем покупка новых систем вооружений из-за рубежа, эта политика по-прежнему является относительно дорогой в твердой валюте, поскольку более 80% годового бюджета в размере $300-500 млн., как сообщается, поступает из-за рубежа, и МО, как сообщается, стремится уменьшить свою зависимость от России как своего основного поставщика (около 75-80% индийской оборонной техники имеет советское происхождение и большая часть была произведена по лицензии в Индии).
   В 1995 году оборонный бюджет Пакистана составил 1115 млрд реалов ($3,7 млрд) - реальный рост примерно на 7% по сравнению с 1994 годом. Никаких других статистических данных правительство не публикует. По отношению к валовому внутреннему продукту (ВВП) расходы на оборону примерно в три раза превышают расходы Индии. По данным ACDA, импорт оружия в 1993 году составил $430 млн. Военные расходы Шри-Ланки резко увеличиваются в результате операций по борьбе с повстанцами против тамильских тигров. В середине 1995 года правительство объявило о дополнительном финансировании в размере 4,5 млрд. реалов ($90 млн.) - почти пятая часть бюджета 1994 года - для покрытия дополнительных расходов на эту кампанию. Мьянма добавила к военному бюджету 1994 года 2,8 млрд. K. (около $108 млн. по рыночным обменным курсам) дополнительных средств, в то время как оборонный бюджет 1995 года (15,5 млрд. K., или почти $600 млн.) увеличился на 40% по сравнению с 1994 годом. Бюджетная информация Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана, Туркменистана и Узбекистана улучшилась с 1994 года с публикацией Международным валютным фондом (МВФ) внешних ревизий государственных расходов, включая оборону. Однако отсутствие прозрачности в военном учете, высокая инфляция и неопределенность в отношении покупательной способности национальных валют по-прежнему создают трудности в оценке реальных расходов. По данным НАТО, эти государства, по-видимому, проводят различную политику в отношении принятия финансовой ответственности за оставшиеся российские вооруженные силы на своей территории. В целом расходы на оборону были сосредоточены на людских ресурсах и научно-исследовательских работах, а не на НИОКР и закупках. В Таджикистане прогнозируемая стоимость на 1995 год МНООНТ - первой операции ООН в среднеазиатских республиках бывшего Советского Союза составляет $7 млн.
   AFGHANISTAN
   0x01 graphic

   AFGHANISTAN (2), BANGLADESH
   0x01 graphic

   BANGLADESH (2), INDIA
   0x01 graphic

   INDIA (2)
   0x01 graphic

   INDIA (3)
   0x01 graphic

   INDIA (3), KAZAKHSTAN, KYRGYZSTAN
   0x01 graphic

   KYRGYZSTAN (2), MYANMAR
   0x01 graphic

   MYANMAR (2), NEPAL
   0x01 graphic

   NEPAL (2), PAKISTAN
   0x01 graphic

   PAKISTAN (2), SRI LANKA
   0x01 graphic

   SRI LANKA (2), TAJIKISTAN
   0x01 graphic


   TAJIKISTAN (2), TURKMENISTAN, UZBEKISTAN
   0x01 graphic

   UZBEKISTAN (2)
   0x01 graphic


EAST ASIA & AUSTRALASIA


   The two most serious developments in the region are North Korea's nuclear programme and the rising tension in the South China Sea.
   Regional Cooperation
   In January 1995, Cambodia obtained observer status and candidate membership of the Association of South-East Nations (ASEAN) when it agreed to adhere to its Treaty of Amity and Cooperation. In July. Vietnam became a full member of ASEAN, following a decision first taken in July 1994.
   The South China Sea
   The long-simmering dispute among the South-east Asian states and China for the territory and resources of the South China Sea took a turn for the worse when, for the first time, Chinese forces came into direct conflict with an ASEAN state. In January 1995, Chinese troops, said by Beijing to be fishermen, removed Filipino fishermen from Mischief Reef which lies within the Exclusive Economic Zone (EEZ) of the Philippines. In April, the Philippine Navy destroyed a number of Chinese markers on several other reefs, all closer to the Philippines than Mischief Reef, and arrested over 50 Chinese fishermen. In May, another confrontation between the Navy and Chinese fishing boats took place at Mischief Reef when the latter attempted to block a naval ship carrying a group of international journalists. Two Chinese frigates were also in the area at the time. The Philippines reinforced its forces by sending five F-5 aircraft to its airstrip on Thitu island. Various other claimants to the Spratly Islands, including Vietnam and Taiwan, were also engaged in incidents in the region. On 25 March, Taiwanese artillery fired on a Vietnamese supply ship close to Ban Than island where Taiwan had earlier begun construction work to which Vietnam had protested, asking the Taiwanese to leave. Indonesia, which had previously believed that China's claim in the Spratly Island area did not include their lucrative gas field near Natuna island, became concerned when China declined to confirm that it had no claim to Indonesian resources. While these infrequent clashes are worrying, the ability of regional claimants to sustain military operations in the Spratlys is extremely limited. Particularly lacking is in-flight refuelling capability, possessed only by China, naval afloat support, although this can be considered a luxury, and amphibious warfare shipping.
   Sino-American Relations
   Relations between China and the United States have also worsened. Trade disputes over intellectual property rights have been settled temporarily, but Beijing has been unable to ensure that all its citizens comply fully with the agreed terms. China was also unsuccessful in persuading the US to grant it favourable terms for membership of the World Trade Organisation. Human rights issues also featured with China's arrest of Harry Wu, a former Chinese dissident with US citizenship. Various other issues continued to aggravate Sino-American relations, including China's continuing nuclear-weapon testing programme, uncertainty over its missile exports to Pakistan and Chinese nuclear assistance to Iran. China's most vituperative response to US policy came after the US Administration reversed in May 1995 its previous assurance that a visa would not be granted to the President of Taiwan for a private visit to the United States.
   The Koreas
   In February 1995, North Korea demanded the withdrawal of the Polish delegation to the Neutral Nations Supervisory Commission. The UN Forces Command protested, claiming that this was a violation of the 1953 Armistice Agreement. The other (originally communist) Czech delegation which operated in North Korea had been expelled in 1993. More recently, North Korean troops have openly violated the Demilitarised Zone (DMZ). North Korea withdrew from the Military Armistice Commission (MAC) in April 1994 and persuaded the Chinese to withdraw in September. In June 1995, the North Korean government informed the UN Command that it would soon declare the Armistice Agreement null and void. These developments are striking when viewed in the context of a seemingly more accommodating approach by North Korea on the nuclear issue.
   Internal Conflicts
   Clashes between Philippine security forces and the insurgent Moro Islamic Liberation Front (MILF) continued throughout the second half of 1994 in the southern island of Mindanao. The worst incident occurred in April 1995 when the MILF launched a major attack on the town of Ipil, burning it down and killing over 40 people. In February 1995, MILF leaders claimed that they had some 120,000 active supporters organised in six divisions but admitted that, as yet, only half were armed. This may be an exaggerated claim, but MILF strength is certainly more than Vice-Chief of Staff General Alfredo Filler's claim of only 6,000. A Regional Army Commander covering three of Mindanao's 17 provinces reported 5,000 MILF in his region alone. In Cambodia, the Khmer Rouge continues to control some areas and to attack road and rail links.
   On 5 June, a UN-sponsored meeting of East Timorese activists agreed on a common declaration calling for respect of human rights, and to hold further meetings. This was the result of an earlier meeting between Portugal, Indonesia and the UN in January 1995 when Indonesia announced that it would withdraw two of its seven battalions stationed in East Timor. In May 1995, Papua New Guinea announced an amnesty for all concerned in the civil war in Bougainville.
   Nuclear Developments
   China has carried out three further nuclear tests since its test on 10 June 1994. The first of these took place on 7 October 1994 and had an estimated yield of 40-150 kilotons. The second occurred on 15 May 1995, only 48 hours after the Nuclear Non-Proliferation Treaty (NPT) had been extended indefinitely. Its yield has also been estimated as being between 40 and 150 kilotons and the explosion measured 5.8 on the Richter Scale. The third took place on 17 August, measured 5.6 on the Richter Scale and is estimated as having a yield of between 20 and 80 kilotons. Chinese officials have said that more tests are planned before the Comprehensive Test Ban Treaty (CTBT) comes into force. While the continuation of Chinese testing was widely regretted, only Japan has taken action, cutting grant aid to China.
   France has decided to resume nuclear testing at the Muroroa site. Australia and New Zealand have protested, freezing military cooperation and trade with France and Australia has withdrawn its Ambassador in Paris. French commandos boarded a Greenpeace ship on 9 July 1995 which had violated the 12-mile exclusion zone in the Pacific, ensuring maximum publicity for those opposed to testing.
   Chemical Weapon Terrorism
   The first recorded major attempt to use Chemical Weapons (CW) for terrorism was in Japan on 20 March 1995. A weak version of the nerve gas Sarin was released at five locations on the Tokyo underground railway system. Some 4,695 people were treated immediately after the event and four weeks later the death toll had reached 12. A sect known as Aunt Shinrikyo is considered responsible for the attack and its leaders have been arrested. Aum Shinrikyo was also suspected of two earlier, similar, but less serious, incidents of gas attacks in 1994. Since the March attack, two devices containing chemicals which, when combined, form cyanide gas were discovered at railway stations in Japan on 4 and 5 July. There have been no 'copy-cat' incidents elsewhere in the world.
   Missile Developments
   It was reported in June 1995 that China had test-fired a new missile, said to be the DF-31 , reportedly propelled by solid fuel and fired from a mobile launcher. Its range has been estimated as up to 8,000 km, bringing the US west coast and all of Europe within its scope. The CSS-5 (or DF-21 ) 1,800km-range ballistic missile is coming into service, and up to ten are already believed to have been operationally deployed. There are more CSS-4 (DF-5) ICBM deployed than the four listed for some years in The Military Balance. Some sources suggest as many as ten, but The Military Balance considers seven the correct number. In July 1995, China held a naval exercise north of Taiwan which included firing ballistic missiles on two days. Taiwan has taken this as a political display of Chinese strength.
   On 20 February 1995, North Korea also tested a new ballistic missile. Whether this was a No Dong or a Taepo-Dong is not clear, but according to South Korean sources, the tested missile could have a range of 1,500km, which suggests the latter. Although there has been one report that North Korea has deployed six operational No-Dong mobile launchers, The Military Balance has not listed these as a confirmed deployment.
   Карта
   Military Developments
   Although Australian active Army strength has been reduced by some 4,000, it has acquired 12 more Rapier SAM launchers and four CH-47D Chinook transport helicopters. Australia is to build 30 1,200-ton corvettes of which 18 are destined for Malaysia.
   Fresh information has allowed a reassessment of the Chinese Army (PLA) order of battle. The Navy has commissioned one more Ming-class and its first Kilo-class submarine; a second Kilo is due to be delivered by the end of 1995. Just how many Kilos have been ordered is uncertain. There will be no less than four, but the total could be much higher. The fourth Jiangwei-class frigate, three more Houxin-class missile craft and two more Yukan-class and the first of a new class, the Yuting, tank landing ships have been commissioned. Two Jiangnan-class frigates have been retired. China has bought 15 Ilyushin 76M transport aircraft from Uzbekistan, and China and Pakistan are jointly developing the FC-1 combat aircraft which is planned to have a capability similar to the US F-16. There is growing evidence that the Chinese Navy is now its paramount service.
   The Japanese Self Defense Force (SDF) has acquired ten MLRS and introduced 120mm mortars and the Type-10 SAM. The Maritime SDF has commissioned its sixth Harushio-class submarine and its second Kongo-class destroyer. Four 8,900-ton amphibious ships with a lift capacity of 1,000 troops and tanks, and a helicopter and hovercraft capability, are to be built and are intended to support peacekeeping operations. The first is due to be delivered in 1998. For the second year running, orders for new aircraft and helicopters are large. The total for both 1994 and 1995 is: Army 63; Air Force 43; Navy 23. This includes four Boeing 767 -200 AWACS aircraft for delivery in 1998 and 1999. The FS-X indigenous fighter programme continues with the first model due to fly in 1995. The original planned buy of 130 aircraft may be scaled down because of escalating cost.
   The strength of the North Korean Air Force has been reassessed. It is now thought to have over 200 fewer aircraft than listed last year, but 30 more Mi-24 attack helicopters. The South Korean Army has acquired 200 more KIFV (indigenous infantry fighting vehicles), 16 more Kooryong 130mm, 36 tube MRL and ten more AH-1 Cobra attack helicopters. The Navy has commissioned its third Chang Bogo-class (German T-209/1200) submarine and one more Po Hang-class frigate, and has eight more P-3C ASW aircraft. The Air Force has taken delivery of the first 12 of an order for 120 F-16 aircraft.
   The Republic of China, Taipei, Army has reduced its manpower strength by some 49,000 over the last 12 months. 20 M-60 tanks, 24 AH-1 Cobra attack helicopters and 12 OH-58D Kiowa armed scout helicopters have been acquired. The Navy has commissioned two more Cheng Kung-class frigates and leased three Knox-class frigates from the US. The first Jin Chiang-class missile craft, armed with four Hsiung Feng 1 SSM, has also been commissioned. It is planned to order ten more of this class. Four US Aggressive-class off-shore minesweepers have been acquired. The Air Force has retired 40 F-104 fighters and has added 38 more Ching-Kuo FGA/fighter aircraft to its inventory; the first of this indigenously produced aircraft came into service in 1994. A squadron of four E-2C Hawkeye AEW aircraft is now operational and four E-2D have been ordered.
   The Thai Navy has commissioned one Naresuan-class frigate, the first of two being built in China, and has leased one US Knox-class frigate. The Navy has two more P-3A Orion maritime aircraft, and is taking delivery of 14 A-7E Corsair maritime attack aircraft during July 1995. The Air Force has retired its 15 A-37B COIN aircraft. It is reported that Cambodia is to take delivery of 40 Czech T-55 tanks in the near future. Vietnam has acquired six Russian Su-27 air-defence fighters. Fiji has taken delivery of two more Pacific Forum (Kulu-class) patrol craft built in Australia.
   The Malaysian Army has taken delivery of 69 more KIFV. The original buy of KIFV has been deployed with the Malaysian battalion in Bosnia. The Navy has acquired a third US LST 511 and has leased from the US a Newport-class tank landing ship, thereby doubling its amphibious capability. The first of two UK-built frigates was launched in December 1994. The Air Force has taken delivery of 12 more Hawk 208 FGA aircraft. The last of 18 MiG-29 aircraft was delivered in July 1995 and six CN 235 transport aircraft were ordered from Indonesia. In Singapore, the first of six Fearless-class patrol ships has been launched; a second batch of six may be armed with SSM. The second Swedish-designed (Landsort), Singaporean-built, Bedok-class mine-hunter has been commissioned. There are suggestions that Singapore is to buy a number (four and six have been mentioned) of redundant Type 206 submarines from Germany. Delivery is unlikely before 1997-98, and then only if agreement can be reached on performance guarantees and a support package including training. The Brunei Army has recruited an extra 500 men. Indonesia has acquired 26 British Scorpion light tanks plus eight APC variants. 24 Hawk 100/200 are on order for delivery in 1996-97 and 20 MD3-160 trainers have been ordered from Malaysia.
   Defence Spending
   The Military Balance 1993-1994 included a loose wall-map with statistics showing the marked rise in defence capability of several countries in the region since the 1985 benchmark. This trend is set to continue in 1995. The IISS estimates that regional defence spending increased by about 9% in real terms between 1992 and 1994. For 1995, defence budgets denominated in national currency show a 6% nominal rise before discounting for inflation. By comparison, the same budgets show a 10% rise when measured in US dollars - the variation being a consequence of currency appreciation (particularly that of the Japanese yen) against the US dollar.
   The most dramatic case concerns Japan itself. Although the 1995 defence budget denominated in yen increases by less than 1% over 1994, its dollar rises by over one-fifth at the April 1995 exchange rate (from $46 bn to $56 bn). By comparison, the 1995 defence spending of France and the UK is $37 bn and $34 bn respectively. With the possible exception of Russia, Japan now spends appreciably more on defence than any other country apart from the US. This first became apparent in 1993 when Japan exceeded the defence expenditures of Germany, France and the UK, and since then the spending gap measured in US dollars has quickly widened.
   The weakness of the US dollar has been accompanied by a strengthening of several other currencies (notably in New Zealand, South Korea, Malaysia and Singapore). One of the consequences of such currency appreciation is that the external purchasing power of defence budgets increases. It would be incorrect, however, to see in these increasing levels of defence expenditure an arms race threatening regional stability. In several cases, strong and sustained economic performance has allowed for increased investment in non-offensive defence and security. China is the possible exception, as a separate commentary suggests. The economic growth trend in the immediate future is likely to be similar to recent years, and the Organisation for Economic Cooperation and Development (OECD) projects strong regional economic performance over 1995-96, with only some moderation of recent very high rates. China and the five countries with the most dynamic economies (South Korea, Malaysia, Singapore, Taiwan and Thailand) have projected real growth rates of 6-10%, well above the global trend for both industrialised and developing countries. The underlying upward regional trend in defence spending is most marked for this grouping. In 1995, South Korea's defence budget increased from $13.3 bn to $14.4 bn. Malaysia's budget for 1995 is $2.4 bn; final out-turn figures for 1994 have not yet been released, but it is reported that the 1994 manpower budget was cut by 6% to accommodate a 27% increase in the procurement budget for arms purchases. Singapore, which increases its budget by over 20% from $3.1 bn to $4.0 bn, has the largest per capita increase. Thailand's spending is to rise from $3.6 bn to $4.0 bn. Excluding the special appropriations for F-16 and Mirage 2000 acquisition, Taiwan's budget declines from $9.9 bn in 1994 to $9.6 bn in 1995 before returning to the $9.9 bn level in 1996.
   Indonesia's budget increases from $2.3 bn to $2.6 bn with procurement rising from $530m to $600m. The Philippines defence budget for 1995 is $ 1 bn, and is to be supplemented by funds from the 15-year Armed Forces' Modernisation Plan. The first tranche of $1.9 bn over the next five years was approved in 1995.
   Despite the Japanese government's claim that defence spending amounts to no more than 1% of gross domestic product (GDP), some independent analysts believe that the defence budget excludes items which would be classified as military expenditure under NATO definitions - and whose inclusion would raise defence spending to around 1.5% of GDP. Categories of expenditure which may qualify as military include pensions for the Japanese Imperial Army, dual-use Research and Development in aerospace and other advanced technology sectors, and the Maritime Safety Agency.

ВОСТОЧНАЯ АЗИЯ И АВСТРАЛИЯ


   Двумя наиболее серьезными событиями в регионе являются ядерная программа Северной Кореи и растущая напряженность в Южно-Китайском море.
   Региональное сотрудничество
   В январе 1995 года Камбоджа получила статус наблюдателя и кандидата в члены Ассоциации государств Юго-Востока (АСЕАН), когда она согласилась присоединиться к Договору о дружбе и сотрудничестве. в июле. Вьетнам стал полноправным членом АСЕАН в соответствии с решением, впервые принятым в июле 1994 года.
   Южно-Китайское Море
   Затянувшийся спор между государствами Юго-Восточной Азии и Китаем за территорию и ресурсы Южно-Китайского моря обострился, когда впервые китайские войска вступили в прямой конфликт с государством АСЕАН. В январе 1995 года китайские войска, которых Пекин назвал рыбаками, вывели филиппинских рыбаков с рифа Мисчиф, расположенного в исключительной экономической зоне (ИЭЗ) Филиппин. В апреле филиппинский флот уничтожил ряд китайских маркеров на нескольких других рифах, все ближе к Филиппинам, чем риф Мисчиф, и арестовал более 50 китайских рыбаков. В мае на рифе Мисчиф произошло еще одно столкновение между Военно-Морским Флотом и китайскими рыболовецкими судами, когда последние попытались блокировать военно-морской корабль, перевозивший группу международных журналистов. В это время в этом районе находились также два китайских фрегата. Филиппины усилили свои силы, направив пять самолетов F-5 на свой аэродром на острове Титу. Различные другие претенденты на острова Спратли, включая Вьетнам и Тайвань, также были вовлечены в инциденты в регионе. 25 марта тайваньская артиллерия обстреляла вьетнамское судно снабжения вблизи острова Пан Тхань, где Тайвань ранее начал строительные работы, на что Вьетнам выразил протест, попросив тайваньцев покинуть остров. Индонезия, которая ранее считала, что претензии Китая в районе острова Спратли не включают их прибыльное газовое месторождение вблизи острова Натуна, забеспокоилась, когда Китай отказался подтвердить, что у него нет претензий на индонезийские ресурсы. Хотя эти нечастые столкновения вызывают беспокойство, способность региональных претендентов поддерживать военные операции в Спратли крайне ограничена. Особенно не хватает возможности дозаправки в воздухе, которой обладает только Китай, военно-морской поддержки на плаву, хотя это можно считать роскошью, и десантного военного судоходства.
   Китайско-Американские Отношения
   Отношения между Китаем и Соединенными Штатами также ухудшились. Торговые споры по поводу прав интеллектуальной собственности были временно урегулированы, но Пекин не смог обеспечить, чтобы все его граждане полностью соблюдали согласованные условия. Китаю также не удалось убедить США предоставить ему благоприятные условия для вступления во Всемирную Торговую Организацию. Вопросы прав человека также были связаны с арестом в Китае Гарри Ву, бывшего китайского диссидента с американским гражданством. Китайско-американские отношения по-прежнему осложнялись различными другими проблемами, включая продолжающуюся программу испытаний ядерного оружия Китаем, неопределенность в отношении его экспорта ракет в Пакистан и китайскую ядерную помощь Ирану. Наиболее резкий ответ Китая на политику США последовал после того, как в мае 1995 года администрация США отменила свое предыдущее заверение о том, что президенту Тайваня не будет предоставлена виза для частного визита в Соединенные Штаты.
   Корея
   В феврале 1995 года Северная Корея потребовала вывода польской делегации в наблюдательную комиссию нейтральных стран. Командование Вооруженных сил ООН заявило протест, заявив, что это было нарушением соглашения о перемирии 1953 года. Другая (первоначально Коммунистическая) чешская делегация, действовавшая в Северной Корее, была выслана в 1993 году. Совсем недавно северокорейские войска открыто нарушили демилитаризованную зону (ДМЗ). Северная Корея вышла из состава военной комиссии по перемирию (МАК) в апреле 1994 года и убедила китайцев выйти из нее в сентябре. В июне 1995 года северокорейское правительство сообщило командованию ООН, что вскоре оно объявит соглашение о перемирии недействительным. Эти события поражают, если рассматривать их в контексте, казалось бы, более сговорчивого подхода Северной Кореи к ядерной проблеме.
   Внутренние распри
   Столкновения между филиппинскими силами безопасности и повстанческим Исламским фронтом освобождения моро (ИФОМ) продолжались на протяжении всей второй половины 1994 года на южном острове Минданао. Самый серьезный инцидент произошел в апреле 1995 года, когда ИФОМ предприняли крупное нападение на город Ипиль, сожгли его и убили более 40 человек. В феврале 1995 года лидеры ИФОМ заявили, что у них есть около 120 000 активных сторонников, организованных в шесть дивизий, но признали, что пока вооружена только половина из них. Это может быть преувеличенным утверждением, но сила ИФОМ, безусловно, больше, чем утверждение заместителя начальника штаба генерала Альфредо Филлера о том, что их всего 6000. Командующий региональной армией, охватывающей три из 17 провинций Минданао, сообщил, что только в его регионе насчитывается 5000 ИФОМ. В Камбодже Красные Кхмеры продолжают контролировать некоторые районы и нападать на автомобильные и железнодорожные пути.
   5 июня организованная ООН встреча восточнотиморских активистов согласовала общую декларацию, призывающую к уважению прав человека, и провела дальнейшие встречи. Это стало результатом предыдущей встречи Португалии, Индонезии и ООН в январе 1995 года, когда Индонезия объявила о выводе двух из своих семи батальонов, дислоцированных в Восточном Тиморе. В мае 1995 года Папуа-Новая Гвинея объявила амнистию для всех участников Гражданской войны на Бугенвиле.
   Ядерные разработки
   Китай провел еще три ядерных испытания с момента своего испытания 10 июня 1994 года. Первый из них состоялся 7 октября 1994 года и имел предполагаемую мощность 40-150 килотонн. Второе произошло 15 мая 1995 года, всего через 48 часов после того, как действие Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) было продлено на неопределенный срок. Его мощность также оценивалась в диапазоне от 40 до 150 килотонн, а мощность взрыва составила 5,8 балла по шкале Рихтера. Третий произошел 17 августа, измеренный в 5,6 балла по шкале Рихтера и, по оценкам, имеющий выход от 20 до 80 килотонн. Китайские официальные лица заявили, что до вступления в силу Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ) планируется провести еще несколько испытаний. В то время как о продолжении китайских испытаний широко сожалели, только Япония приняла меры, сократив грантовую помощь Китаю.
   Франция решила возобновить ядерные испытания на полигоне Муророа. Австралия и Новая Зеландия выразили протест, заморозив военное сотрудничество и торговлю с Францией, и Австралия отозвала своего посла в Париже. 9 июля 1995 года французские коммандос поднялись на борт судна "Гринпис", которое нарушило 12-мильную зону отчуждения в Тихом океане, обеспечив максимальную гласность для тех, кто был против проведения испытаний.
   Химическое оружие Терроризм
   Первая зафиксированная крупная попытка применения химического оружия (ХО) в террористических целях была предпринята в Японии 20 марта 1995 года. Слабая версия нервно-паралитического газа зарин была выпущена в пяти местах на Токийской подземной железной дороге. Около 4695 человек получили отравление сразу после этого события, а через четыре недели число погибших достигло 12 человек. Ответственность за нападение взяла на себя секта, известная как Аум Синрике, и ее лидеры были арестованы. Аум Синрике также подозревался в двух более ранних, аналогичных, но менее серьезных инцидентах, связанных с газовыми атаками в 1994 году. После мартовского нападения 4 и 5 июля на железнодорожных станциях Японии были обнаружены два устройства, содержащие химические вещества, которые в сочетании образуют цианистый газ. Во всем мире не было никаких инцидентов с "копирайтером".
   Ракетные Разработки
   В июне 1995 года поступило сообщение о том, что Китай произвел испытательный запуск новой ракеты , предположительно DF-31, которая, как сообщалось, приводилась в движение твердотопливным двигателем и была выпущена из мобильной пусковой установки. Дальность его действия оценивается в 8000 км, что позволяет охватить западное побережье США и всю Европу. Баллистическая ракета CSS-5 (или DF-21) дальностью 1800 км вступает в строй, и до десяти уже, как полагают, были развернуты в оперативном порядке. Развернутых МБР CSS-4 (DF-5) больше, чем четырех, перечисленных в течение нескольких лет в военном балансе. Некоторые источники предполагают целых десять, но военный баланс считает семь правильным числом. В июле 1995 года Китай провел военно-морские учения к северу от Тайваня, которые включали в себя запуск баллистических ракет в течение двух дней. Тайвань воспринял это как политическую демонстрацию китайской силы.
   20 февраля 1995 года Северная Корея также испытала новую баллистическую ракету. Был ли это No-Dong или Taepo-Dong, неясно, но, по данным южнокорейских источников, испытанная ракета могла иметь дальность 1500 км, что говорит о последнем. Хотя было одно сообщение о том, что Северная Корея развернула шесть оперативных мобильных пусковых установок No-Dong, военный баланс не указал их в качестве подтвержденного развертывания.
   Карта
   Военные события
   Хотя численность австралийской действующей армии сократилась примерно на 4000 человек, она приобрела еще 12 пусковых установок ЗРК Rapier и четыре транспортных вертолета CH-47D Chinook. Австралия должна построить 30 1200-тонных корветов, из которых 18 предназначены для Малайзии.
   Свежая информация позволила провести переоценку боевого расписания китайской армии (НОАК). Военно-Морской Флот ввел в строй еще одну подводную лодку класса Ming и первую подводную лодку класса Kilo; вторая подводная лодка должна быть поставлена к концу 1995 года. Точно неизвестно, сколько Kilo было заказано. Их будет не меньше четырех, но общее число может быть гораздо больше. Были введены в строй четвертый фрегат класса Jiangwei, еще три ракетных корабля класса Houxin и два танковых десантных корабля класса Yukan, а также первый танковый десантный корабль нового класса Yuting. Два фрегата класса Jiangnan отправлены в отставку. Китай закупил у Узбекистана 15 транспортных самолетов Ил-76М, а Китай и Пакистан совместно разрабатывают боевой самолет FC-1, который должен иметь возможности, аналогичные американским F-16. Есть все больше свидетельств того, что китайский военно-морской флот в настоящее время является его главной службой.
   Японские Силы самообороны (SDF) приобрели десять РСЗО и внедрили 120-мм минометы и ЗРК Тип-10. Морской флот ввел в строй шестую подводную лодку класса Harushio и второй эсминец класса Kongo. Предполагается построить четыре десантных корабля водоизмещением 8900 тонн грузоподъемностью 1000 военнослужащих и танков, а также вертолет и судно на воздушной подушке, предназначенные для поддержки миротворческих операций. Первая должна быть поставлена в 1998 году. Уже второй год подряд заказы на новые самолеты и вертолеты растут. Общая сумма за 1994 и 1995 годы составляет: армия 63; Военно-Воздушные Силы 43; Военно-Морской Флот 23. Это включает в себя четыре самолета Boeing 767-200 AWACS для поставки в 1998 и 1999 годах. Программа истребителей FS-X своей разработки продолжается с первой моделью, которая должна была взлететь в 1995 году. Первоначально запланированная покупка 130 самолетов может быть сокращена из-за роста стоимости.
   Была проведена переоценка численности северокорейских ВВС. Сейчас считается, что у нее на 200 самолетов меньше, чем в прошлом году, но на 30 больше боевых вертолетов Ми-24. Южнокорейская армия приобрела еще 200 KIFV (местные боевые машины пехоты), еще 16 Kooryong 130мм, 36-ств. РСЗО и еще десять боевых вертолетов AH-1 Cobra. Военно-Морской Флот ввел в строй третью подводную лодку класса Chang Bogo (немецкий проект Т-209/1200) и еще один фрегат класса Po Hang, а также еще восемь самолетов P-3C ASW. ВВС приняли поставку первых 12 из заказа на 120 самолетов F-16.
   Армия Китайской Республики Тайбэй за последние 12 месяцев сократила свою численность примерно на 49 000 человек. Было приобретено 20 танков М-60, 24 ударных вертолета AH-1 Cobra и 12 боевых вертолетов-разведчиков OH-58D Kiowa. Военно-Морской Флот ввел в строй еще два фрегата класса Cheng Kung и арендовал у США три фрегата класса Knox. Первый ракетный корабль класса Jin Chiang, вооруженный четырьмя SSM Hsiung Feng 1, также был введен в эксплуатацию. Планируется заказать еще десять этого класса. Были приобретены четыре американских морских тральщика класса Aggressive. ВВС уволили 40 истребителей F-104 и добавили еще 38 истребителей Ching-Kuo FGA/fighter в свой арсенал; первый из этих самолетов отечественного производства поступил на вооружение в 1994 году. Эскадрилья из четырех самолетов E-2C Hawkeye AEW в настоящее время функционирует, и четыре самолета E-2D были заказаны.
   ВМС Таиланда ввели в строй один фрегат класса Naresuan, первый из двух строящихся в Китае, и арендовали один американский фрегат класса Knox. ВМС располагают еще двумя морскими самолетами P-3A Orion и в июле 1995 года принимают на вооружение 14 морских штурмовиков A-7E Corsair. ВВС вывели из эксплуатации свои 15 самолетов A-37B COIN. Сообщается, что Камбоджа в ближайшее время примет поставку 40 чешских танков Т-55. Вьетнам приобрел шесть российских истребителей Су-27 ПВО. Фиджи приняла поставку еще двух патрульных кораблей Тихоокеанского форума (класса Kulu), построенных в Австралии.
   Малайзийская армия приняла еще 69 KIFV. Первоначальная покупка KIFV была развернута в малазийском батальоне в Боснии. Военно-морской флот приобрел третий американский LST511 и арендовал у США танковый десантный корабль класса Newport, тем самым удвоив его амфибийные возможности. Первый из двух фрегатов британской постройки был спущен на воду в декабре 1994 года. ВВС приняли на вооружение еще 12 самолетов Hawk 208 FGA. Последний из 18 самолетов МиГ-29 был поставлен в июле 1995 года, а шесть транспортных самолетов CN 235 были заказаны из Индонезии. В Сингапуре был спущен на воду первый из шести патрульных кораблей класса Fearless; вторая партия из шести кораблей может быть вооружена SSM. Был введен в эксплуатацию второй минно-тральщик класса Bedok шведской разработки (Landsort), сингапурской постройки. Есть предположения, что Сингапур купит у Германии ряд (четыре и шесть уже упоминались) резервных подводных лодок типа 206. Поставка маловероятна до 1997-98 годов, и то только в том случае, если удастся достичь соглашения о гарантиях производительности и пакете поддержки, включая обучение. Брунейская армия набрала дополнительно 500 человек. Индонезия приобрела 26 британских легких танков Scorpion плюс восемь вариантов БТР. 24 Hawk 100/200 заказаны для поставки в 1996-97 годах, а 20 тренировочных MD3-160 были заказаны из Малайзии.
   Расходы на Оборону
   Военный баланс 1993-1994 годов включал в себя развернутую настенную карту со статистическими данными, показывающими заметный рост обороноспособности ряда стран региона по сравнению с контрольным показателем 1985 года. Эта тенденция сохранится и в 1995 году. По оценкам МИСИ, в период с 1992 по 1994 год расходы на региональную оборону выросли примерно на 9% в реальном выражении. В 1995 году оборонные бюджеты, номинированные в национальной валюте, показали номинальный рост на 6% до дисконтирования с учетом инфляции. Для сравнения, те же самые бюджеты показывают рост на 10%, если измерять его в долларах США, - изменение является следствием повышения курса валюты (особенно японской иены) по отношению к доллару США.
   Самый драматичный случай касается самой Японии. Хотя оборонный бюджет 1995 года, выраженный в иенах, увеличился менее чем на 1% по сравнению с 1994 годом, в долларах вырос более чем на одну пятую по курсу на апрель 1995 года (с $46 млрд до $56 млрд). Для сравнения, оборонные расходы Франции и Великобритании в 1995 году составили 37 и 34 миллиарда долларов соответственно. За возможным исключением России, Япония сейчас тратит на оборону значительно больше, чем любая другая страна, кроме США. Впервые это стало очевидным в 1993 году, когда Япония превысила оборонные расходы Германии, Франции и Великобритании, и с тех пор разрыв в расходах, измеряемый в долларах США, быстро увеличился.
   Ослабление доллара США сопровождалось укреплением ряда других валют (в частности, в Новой Зеландии, Южной Корее, Малайзии и Сингапуре). Одним из последствий такого повышения курса валюты является увеличение внешней покупательной способности оборонных бюджетов. Однако было бы неверно усматривать в этих растущих расходах на оборону гонку вооружений, угрожающую региональной стабильности. В ряде случаев высокие и устойчивые экономические показатели позволили увеличить инвестиции в ненападающую оборону и безопасность. Китай является возможным исключением, как следует из отдельного комментария. Тенденция экономического роста в ближайшем будущем, вероятно, будет аналогичной тенденциям последних лет, и Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) прогнозирует высокие региональные экономические показатели за 1995-1996 годы, лишь с некоторым смягчением недавних очень высоких темпов. Китай и пять стран с наиболее динамичной экономикой (Южная Корея, Малайзия, Сингапур, Тайвань и Таиланд) прогнозируют реальные темпы роста на уровне 6-10%, что значительно превышает общемировую тенденцию как для промышленно развитых, так и для развивающихся стран. Для этой группы наиболее заметна лежащая в основе региональной тенденции роста расходов на оборону. В 1995 году оборонный бюджет Южной Кореи увеличился с $13,3 млрд до $ 14,4 млрд. Бюджет Малайзии на 1995 год составляет $2,4 млрд.; окончательные данные по обороту за 1994 год еще не опубликованы, но сообщается, что бюджет на живую силу в 1994 году был сокращен на 6% с учетом 27% увеличения бюджета закупок вооружений. Сингапур, увеличивший свой бюджет более чем на 20% с $3,1 млрд до $4,0 млрд, имеет самый большой прирост на душу населения. Расходы Таиланда вырастут с $3,6 млрд до $4,0 млрд. За исключением специальных ассигнований на приобретение F-16 и Mirage 2000, бюджет Тайваня сократился с $9,9 млрд в 1994 году до $9,6 млрд в 1995 году, а затем вернулся к уровню $ 9,9 млрд в 1996 году.
   Бюджет Индонезии увеличивается с $2,3 млрд до $2,6 млрд при увеличении закупок с $530 млн до $600 млн. Оборонный бюджет Филиппин на 1995 год составляет $1 млрд и должен быть дополнен средствами из 15-летнего плана модернизации Вооруженных Сил. Первый транш в размере $1,9 млрд на следующие пять лет был утвержден в 1995 году.
   Несмотря на заявление японского правительства о том, что расходы на оборону составляют не более 1% валового внутреннего продукта (ВВП), некоторые независимые аналитики полагают, что оборонный бюджет исключает статьи, которые были бы классифицированы как военные расходы в соответствии с определениями НАТО - и включение которых увеличило бы расходы на оборону примерно до 1,5% ВВП. Категории расходов, которые могут квалифицироваться как военные, включают пенсии для Японской Императорской Армии, исследования и разработки двойного назначения в аэрокосмической и других передовых технологических отраслях и Агентство по безопасности на море.
  
   AUSTRALIA
   0x01 graphic

   AUSTRALIA (2), BRUNEI
   0x01 graphic

   BRUNEI (2), CAMBODIA
   0x01 graphic

   CAMBODIA (2), CHINA
   0x01 graphic

   CHINA (2)
   0x01 graphic
   CHINA (3)
   0x01 graphic
   CHINESE MILITARY REGIONS AND DISTRICTS
   0x01 graphic

   CHINA (4), FIJI, INDONESIA
   0x01 graphic
   INDONESIA (2)
   0x01 graphic

   INDONESIA (3), JAPAN
   0x01 graphic
   JAPAN (2)
   0x01 graphic

   JAPAN (3), KOREA: DEMOCRATIC PEOPLE'S REPUBLIC (NORTH)
   0x01 graphic

   KOREA (NORTH) (2)
   0x01 graphic

   KOREA (NORTH) (3), KOREA: REPUBLIC OF KOREA (SOUTH)
   0x01 graphic

   KOREA (SOUTH) (2), LAOS
   0x01 graphic

   LAOS (2), MALAYSIA
   0x01 graphic

   MALAYSIA (2), MONGOLIA
   0x01 graphic

   MONGOLIA (2), NEW ZEALAND
   0x01 graphic

   NEW ZEALAND (2), PAPUA NEW GUINEA, PHILIPPINES
   0x01 graphic

   PHILIPPINES (2)
   0x01 graphic

   PHILIPPINES (3), REPUBLIC OF CHINA (TAIPEI)
   0x01 graphic

   CHINA (TAIPEI) (2), SINGAPORE
   0x01 graphic

   SIGAPORE (2)
   0x01 graphic

   SIGAPORE (3), THAILAND
   0x01 graphic

   THAILAND (2)
   0x01 graphic

   THAILAND (3), VIETNAM
   0x01 graphic

   VIETNAM (2)
   0x01 graphic



Caribbean and Latin America


   Nuclear and Non-proliferation Developments
   Argentina joined the Nuclear Non-Proliferation Treaty (NPT) on 10 February 1995 and Chile on 25 May 1995; Cuba is the only country in the region not to have joined. On 25 March 1995, Cuba signed the Treaty of Tlatelolco, which prohibits nuclear weapons in Latin America and the Caribbean, but it has not deposited its instrument of ratification. Guyana remains the only country in the region not to have signed this Treaty.
   CARIBBEAN
   Political Developments
   The situation in Haiti has dominated events in the Caribbean over the last 12 months. In September 1994, US President Bill Clinton despatched a mission - former President Jimmy Carter, General Colin Powell, Senator Sam Nunn - to Haiti to negotiate the departure of General Raoul Cedras and other leaders of the military junta. Although the mission was ultimately successful, the 82nd Airborne Division was already airborne and a multinational force, predominantly from the US and under US command, had deployed before agreement was reached. The force's main task was to establish a secure and stable environment and to disarm the Haitian population. Seven Caribbean Community and Common Market (CARICOM) nations formed a multinational unit which, joined by three more states, has remained with the UN Mission in Haiti (UNMIH). UNMIH has an American commander. President Jean-Bertrand Aristide returned to Haiti on 15 October 1994, and the US handed over responsibility to UNMIH on 31 March 1995. Elections took place on 25 June with a second round in some constituencies to take place on 13 August.
   Military Developments
   The Haitian Armed Forces (FADH) and Civil Police have been disbanded and their weapons collected by the multinational force. As a short-term measure, an Interim Public Security Force (JJPSF) has been formed but will be progressively demobilised as the new National Police Force is recruited and trained. The IPSF, although working alongside UN Civilian Police, is seen by many as the last remnant of the old regime as most of its 3,000 recruits are former FADH members. UNMIH is mandated to transfer responsibility to the Haitian authorities by the end of February 1996.
   CENTRAL AMERICA
   Political Developments
   The mandate of the UN Mission in El SaIvador (ONUSAL) was extended for a further six months in October 1994 to 30 April 1995, when the mission ended. In Nicaragua, General Humberto Ortega finally retired from the Army on 21 February 1995. Guatemala and Mexico are taking steps to improve their military and political cooperation in the battle against their separate guerrilla movements, both of which operate in their common border area. Mexico believes it can learn from Guatemala's counter-insurgency experience, while Guatemala expects that the Guatemalan National Revolutionary Unity (URNG) will no longer be free to operate in Mexico City.
   In Mexico, the government has had to deal with a massive economic crisis and continued problems in the Chiapas province. The financial crisis of late 1994 was caused by sharply deteriorating balance-of-payments and fiscal deficits, probably as a result of rising internal security costs and regional subsidies to alleviate poverty which threatened the government's ability to meet its external debt repayments. An unprecedented rescue package was provided by the International Monetary Fund (IMF), the World Bank and the US government which could amount to some $50bn in loans and credit guarantees. A cease-fire arranged with the Ejercito Zapatista de Liberation National (EZLN) has been successfully maintained despite lack of progress in peace talks, and a large-scale military operation took place peacefully in February 1995 to demonstrate that the Army could exercise full control in the area. A round of peace talks began in April on how the Army would deploy and how the EZLN would be responsible for law and order.
   Military Developments
   There has been a major reorganisation of the Mexican Marines. The previous organisation based on security and police companies has been altered to one with a security battalion subordinate to each of the 17 naval zones. The Marine paratroop brigade, which had no combat or service support elements, has been retitled a regiment and has two battalions but no amphibious capability. The Honduran Army is now 2,000 stronger with a total manpower of 16,000. The reorganisation of the Nicaraguan Army into centrally controlled forces and territorial units is nearly complete. The five regional commands control a total often infantry and one tank battalion. The main elements are a special forces brigade with three battalions (previously there was only one SF battalion) and a light mechanised brigade with one tank, one mechanised infantry and one armoured transport battalion and two artillery units (one with D-20, one with BM-21). There is no longer a separate artillery brigade and manpower has been reduced by 3,500. There are now an additional 40 BTR-60 APCs and the total of 64 is split between the mechanised and the armoured transport battalion.
   LATIN AMERICA
   Political Developments
   In January 1995, after a series of border incidents, fighting broke out between Peru and Ecuador in the Cenepa River valley. This has its origins in the 1941 war which resulted in Ecuador handing over territory to Peru and has led to disputes ever since. Following the violence, both sides reinforced the border region and mobilised reserves. President Alberto Fujimori of Peru, who rejected Organisation of American States (OAS) and UN mediation, and President Duran Ballen of Ecuador agreed to mediation by the four guarantors (US, Argentina, Brazil and Chile) of the 1942 Rio Protocol Treaty (which followed the 1941 war), who agreed to send 50 military officers to form the Ecuador-Peru Military Observers Mission (MOMEP). Cease-fires were agreed to on 1 and 14 February, but have been continually violated. MOMEP's mandate to supervise the ceasefire and monitor the withdrawal of both sides was to last for 90 days (until 10 June) and it completed its deployment on 13 March. By the end of the 90-day period the separation and demobilisation of troops in the border region had been achieved. In Peru, the Sendero Luminoso (Shining Path) guerrillas are still active despite government claims that they are on the brink of defeat. A major development in the war against drugs in Colombia was the arrest on 11 June 1995 of the leader of the Cali cartel, Gilbert Orejuda, and the surrender a week later of Cali's military leader, Henry Loaiza. Government security forces are making determined efforts to destroy the poppy and coca crops mainly by aerial spraying. The guerrilla war waged by the Revolutionary Armed Forces of Colombia (FARC) continues, but in June 1995 the smaller opposition groups, the National Liberation Army (ELN) and the People's Liberation Army (EPL), responded positively to President Ernesto Samper's offer of talks. A relatively new development has been the increasing number of attacks by the ELN and other guerrilla forces on Venezuelan military posts. Venezuela increased its border surveillance activities in November 1994 and further reinforced the frontier region with 5,000 more troops in March 1995 following the most serious incident when eight Venezuelan Marines were killed. Venezuela has stressed that its action is not hostile to Colombia, but any 'hot pursuit' operations might result in clashes between the two armies.
   Military Developments
   Conscription ended in Argentina on 1 January 1995. The number of armoured vehicles in the Army has increased: there are now 200 TAM tanks (30 more than previously); 216 TAM infantry fighting vehicles (50 more); and 111 MOWAG Grenadier APCs (30 more). The Brazilian Navy has commissioned a second Tupi-class (German T-209/1400) submarine and a UK Broadsword-class frigate (three more have been purchased from the UK). One US Gearing-class (Marcilio Dias) destroyer has been retired. The Navy has ordered nine Lynx naval helicopters and upgrades for the five already in service. It is also obtaining eight ex-US SH-3 naval helicopters under the Excess Defence Articles (EDA) programme, which will be delivered in December 1995. A contract for the modernisation of the six Niteroi-class of frigates was announced in early 1995. The third Type 209 submarine out of five planned (the second from indigenous production under licence) is undergoing sea trials in 1995 prior to entry into service in 1996. Development work on a nuclear submarine programme continues, reportedly at a lower priority than before. The Brazilian Army has an additional $800 million to spend on procurement between 1994 and 1997 - an indication of the government's growing reliance on the Army for internal security. So far the Army has ordered 61 German Leopard 1 tanks, some 50 L-118 105mm light guns for $60m and heavy mortars from the UK (these may be for Marine use), and Eryx anti-tank missiles from France. An agreement to purchase Mistral SAMs from France has also been finalised. The Air Force is expected to award a contract for ALX advanced trainer/light-attack aircraft prototypes as the precursor to an order for as many as 100 aircraft. Manpower has been reduced in each of the three services and overall by some 40,000. In Chile the Army has increased the number of its Cardoen/MOWAG Piranha APCs by 100. The Navy has retired one Almirante Riveros-class destroyer; a fourth Micalwy-class and four more Israeli Dabur-class (Grumete Diaz) PCC have been brought into service. The Air Force has retired its very old Hunter FGA aircraft and is taking delivery of 20 Mirage 5 (15 BA and 5 -BD) aircraft from Belgium. The Air Force remains the only one in South America allowed to operate US F-16 aircraft. However, US Department of Defense ambitions to sell early-model F-16 aircraft and other advanced weaponry may induce a change in US regional sales policy and encourage other states to modernise their inventories. The Air Force has also acquired one converted Boeing 707 from Israel which will have an airborne early-warning role. The Colombian Navy has retired its US Courtney-class (Boyaca) frigate. The Peruvian Air Force has acquired eight more attack helicopters (Mi-24/-25). The Uruguayan Army has acquired 60 Polish OT-64 SKOT APCs and 44 120mm mortars. New information has allowed a reassessment of the Uruguayan Air Force. It has 36 combat-capable aircraft (not 24 as shown in previous years): seven T-33A are in squadron service; 12 T-34A/B trainers are considered combat-capable; while six AT-6 trainers have been disposed of.
   Defence Spending
   Under the impetus of democratisation and economic liberalisation, there have been some great changes in the pattern and structure of military expenditure in the region over the last decade. First, military spending is now more a function of economic strength than of military rule and civil war. Second, priority has shifted from procurement to manpower and operations. The IISS estimates that regional military expenditure in 1994 was $18.4 bn and about 1.7% of regional gross domestic product (GDP). By comparison, aggregate expenditure in 1985 was slightly higher at $18.5 bn (at constant 1993 prices), but represented nearly twice the proportion of GDP (3.1%). It is worth noting that the precipitous reduction in Cuban military expenditure accounts for much of the regional fall. Excluding Cuba, the aggregate spending level in 1994 is actually at similar levels to the years of peak expenditure in the early and mid-1980s. The resilience of military spending is due in part to improved economic performance resulting in higher fiscal revenues, but is also evidence that the new set of national-security challenges confronting the region are no less demanding in terms of military effort than of old.
   Recent conflicts in the region have confirmed the high cost of modern warfare and military intervention. According to official reports, the undeclared month-long border war in early 1995 between Ecuador and Peru cost Ecuador $250m and Peru in the region of $ 100-350m. In Mexico, the Chiapas campaign has added at least $300m to annual military expenditure, and these extra costs are set to persist in 1995. Military intervention through UN-sponsored operations is hardly less expensive. The Haiti operation is said to have cost the US over $ 1 bn since October 1994. This is a voluntary contribution, since these costs are not reimbursed by the UN. The projected cost of UNMIH for 1995 ($258m) is less great, but still sizeable by comparison with Haiti's own military expenditure in recent years. In El Salvador, the UN Security Council extended the ONUSAL mandate in November 1994 for a final period to 30 April 1995. The operation cost some $29 m in 1994.
   Because of the residual influence of military hierarchies in the affairs of civil government, the evidence on military expenditure should be treated with caution. In particular, assessment of the real cost of the military effort is often difficult because of under-reporting. Similarly, several governments tend, first, to classify paramilitary spending, military pensions and defence industrial subsidies outside the defence budget without giving specific details under other budget headings and, second, to withhold details of extra-budgetary accounts related, for example, to industrial and commercial revenues for the military. If these revenues and expenditures were added to the official figures, a rather different picture of regional spending would probably emerge. Two examples illustrate the point. This year, The Military Balance has obtained information on Chile's military pensions and extra-budgetary military funding from industrial sources. When these are added to the final expenditure figure, it increases by over two-thirds. In the case of Ecuador, the official defence budget is said to be augmented by oil revenues and profits from commercial enterprises run by the military as well as by contingency funds allocated from the executive budget. These extra funds increase the defence budget by one-third. Unfortunately there is little systematic information of this kind, and for want of hard evidence it can only be observed that some military expenditures may be significantly higher than official figures indicate. Latin American inhibitions over transparency have resulted in only six countries in 1993 responding to the annual UN questionnaire on military expenditure.
   0x01 graphic
   For those countries which report military expenditure to the UN, some evidence of the composition of the official defence spending is available. The table shows spending in the constituent functions as a proportion of total expenditure for five countries in 1993. Despite the statistical anomalies created by non-standardised classification of expenditure, the data provide a clear indication of the priority attached to personnel and O&M expenditure, and the very small proportions taken by procurement and R&D. Official 1994 data for Brazil show that this trend continues. Personnel accounts for 72%, O&M 13%, and Procurement and R&D just 14%. It should be added that these figures are difficult to reconcile with evidence on indigenous weapons procurement and R&D (as opposed to imported arms and technology transfers) in the countries concerned, and most probably exclude defence industrial subsidies and extra-budgetary funding.
   In general the decline in procurement concerned foreign supply until the trend began to reverse in 1994. Up to 1993, regional arms imports and exports declined sharply from typical 1980 levels. According to the US Arms Control and Disarmament Agency (ACDA), the mid- 1980s were the peak years for arms imports. In 1985, for example, arms worth some $5.7 bn (at constant 1993 prices) were imported into the region; by 1990 this figure had declined to $2.6 bn; and in 1993 arms imports were valued at $380m. A large part of the decline can be attributed to the loss of Soviet influence and the curtailment of Soviet arms transfers. Since the latter often involved grant, soft-loan or barter arrangements rather than hard currency, it is also probable that the 1980s statistics overstate the prices actually paid by recipients. In two known cases -those of Peru and Nicaragua -Russia is still seeking to recoup debt allegedly owed to the former Soviet Union. Official arms exports (mostly involving Brazil, Argentina and Chile) have also declined sharply since the 1980s. In the peak year of 1988, arms exports were worth $1.2 bn; by 1993 the value had declined to $60m.
   Beginning in 1994, there has been an observable increase in arms purchases from both outside and within the region. The momentum is being maintained in 1995. The increased activity is primarily due to three factors. First, the Ecuador-Peru conflict, during which several Latin American countries supplied arms mainly to Ecuador. Second, the re-emergence of Russia in the Latin American arms market. Recent transactions have included 56 SA-18 SAM launchers for Brazil, and supplies of weaponry and spare parts to Peru have resumed. Third, a modernisation programme is under way in Brazil.
   US aid to the region has fallen dramatically as a result of changing foreign-policy priorities in the aftermath of the Cold War, particularly in respect of military equipment transfers. The aggregate level of US assistance of all kinds has declined from $ 1,366m in 1992 (or 14% of all US bilateral aid) to $858m in 1995 (7%) and a request for $813 m (8%) in 1996. Security and military assistance has dropped from $775 m in 1990 (of which $545m was security-related economic aid and $218m equipment-related) to $268m in 1992 (of which $ 110m was equipmentrelated and $84m for narcotics-related law enforcement) to $90m in 1995 (of which $53m is for anti-drugs operations and $16m for equipment). In 1996 the budget request for regional military assistance has grown to $ 170m, due almost entirely to a large increase for narcotics-related lawenforcement funding ($ 150m).
   This year the dollar GDP figures for several countries in the Latin American region have been revised according to the estimates of the Inter-American Development Bank, and in some cases the dollar conversion rates are different from the average exchange-rate values shown under the country entry. Consequently, dollar GDP figures may vary from those cited in The Military Balance in previous years. Defence budgets and expenditures have been converted at the dollar exchange rate used for GDP and may also differ from figures in previous years

Карибский бассейн и Латинская Америка


   Ядерные и нераспространенческие разработки
   Аргентина присоединилась к Договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) 10 февраля 1995 года, а Чили-25 мая 1995 года; Куба является единственной страной в регионе, которая не присоединилась. 25 марта 1995 года Куба подписала договор Тлателолко, запрещающий ядерное оружие в Латинской Америке и Карибском бассейне, но не сдала на хранение свою ратификационную грамоту. Гайана остается единственной страной в регионе, которая не подписала этот договор.
   КАРИБСКИЙ БАССЕЙН
   Политические события
   Ситуация в Гаити доминировала в событиях в Карибском бассейне в течение последних 12 месяцев. В сентябре 1994 года президент США Билл Клинтон направил миссию - бывшего президента Джимми Картера, генерала Колина Пауэлла, сенатора Сэма Нанна - на Гаити для переговоров об уходе генерала Рауля Седраса и других лидеров военной хунты. Хотя миссия в конечном счете была успешной, 82-я воздушно-десантная дивизия уже была в воздухе, и многонациональные силы, главным образом из США и под американским командованием, были развернуты до достижения соглашения. Главная задача сил заключалась в создании безопасной и стабильной обстановки и разоружении гаитянского населения. Семь стран Карибского сообщества и общего рынка (КАРИКОМ) сформировали многонациональное подразделение, к которому присоединились еще три государства и которое осталось с миссией ООН в Гаити (МООНГ). У МООНГ есть американский командир. Президент Жан-Бертран Аристид вернулся на Гаити 15 октября 1994 года, а 31 марта 1995 года Соединенные Штаты передали ответственность МООНГ. Выборы состоялись 25 июня, а второй тур в некоторых округах должен был состояться 13 августа.
   Военные события
   Гаитянские Вооруженные Силы (ВСДГ) и гражданская полиция были расформированы, а их оружие собрали многонациональные силы. В качестве краткосрочной меры были сформированы временные силы общественной безопасности, которые будут постепенно демобилизовываться по мере набора и подготовки новых национальных полицейских сил. МСФ, хотя и работает бок о бок с гражданской полицией ООН, рассматривается многими как последний остаток старого режима, поскольку большинство из его 3000 новобранцев являются бывшими членами ФАДН. МООНГ поручено передать ответственность гаитянским властям к концу февраля 1996 года.
   ЦЕНТРАЛЬНАЯ АМЕРИКА
   Политические события
   Мандат миссии ООН в Эль-Сайвадоре (ОНУСАЛ) был продлен еще на шесть месяцев в октябре 1994 года до 30 апреля 1995 года, когда миссия завершилась. В Никарагуа генерал Умберто Ортега окончательно уволился из армии 21 февраля 1995 года. Гватемала и Мексика предпринимают шаги по укреплению своего военно-политического сотрудничества в борьбе с отдельными партизанскими движениями, которые действуют в их общей пограничной зоне. Мексика считает, что она может извлечь уроки из опыта борьбы Гватемалы с повстанцами, в то время как Гватемала ожидает, что Гватемальское национальное революционное единство (НРНГ) больше не будет свободно действовать в Мехико.
   В Мексике правительству пришлось столкнуться с масштабным экономическим кризисом и сохраняющимися проблемами в провинции Чьяпас. Финансовый кризис конца 1994 года был вызван резким ухудшением платежного баланса и дефицитом бюджета, вероятно, в результате роста расходов на внутреннюю безопасность и региональных субсидий на борьбу с нищетой, что поставило под угрозу способность правительства погашать свой внешний долг. Беспрецедентный пакет помощи был предоставлен Международным валютным фондом (МВФ), Всемирным банком и правительством США, который может составить около $50 млрд в виде займов и кредитных гарантий. Несмотря на отсутствие прогресса в мирных переговорах, соглашение о прекращении огня, заключенное с Эхерсито Сапатистским Национальным освободительным движением (ЭЗЛН), было успешно соблюдено, и в феврале 1995 года мирным путем была проведена крупномасштабная военная операция, призванная продемонстрировать, что армия может осуществлять полный контроль в этом районе. В апреле начался раунд мирных переговоров о том, как армия будет развернута и как EZLN будет отвечать за закон и порядок.
   Военные события
   Произошла крупная реорганизация мексиканской морской пехоты. Прежняя организация, основанная на ротах безопасности и полиции, была изменена на одну с батальоном безопасности, подчиненным каждой из 17 военно-морских зон. Морская десантно-штурмовая бригада, не имевшая элементов боевой или служебной поддержки, была переименована в полк и имеет два батальона, но не имеет возможности десантирования. Гондурасская армия сейчас на 2000 человек сильнее, а ее общая численность составляет 16 000 человек. Реорганизация Никарагуанской армии в централизованно контролируемые силы и территориальные подразделения почти завершена. Пять региональных командований контролируют в общей сложности один пехотный и один танковый батальон. Основными элементами являются бригада специального назначения с тремя батальонами (ранее был только один батальон СН) и легкая механизированная бригада с одним танком, одним мотострелковым и одним бронетранспортным батальонами и двумя артиллерийскими подразделениями (одно с Д-20, одно с БМ-21). Отдельной артиллерийской бригады больше нет, а численность личного состава сократилась на 3500 человек. В настоящее время имеется еще 40 БТР-60, и в общей сложности 64 БТР разделены между механизированным и бронетранспортным батальонами.
   ЛАТИНСКАЯ АМЕРИКА
   Политические события
   В январе 1995 года после ряда пограничных инцидентов в долине реки Сенепа вспыхнули боевые действия между Перу и Эквадором. Она берет свое начало в войне 1941 года, в результате которой Эквадор передал территорию Перу и с тех пор ведет споры. После насилия обе стороны укрепили пограничный район и мобилизовали резервы. Президент Перу Альберто Фухимори, который отверг посредничество Организации Американских Государств (ОАГ) и ООН, и президент Эквадора Дюран Баллен согласились на посредничество четырех гарантов (США, Аргентины, Бразилии и Чили) Рио-де-жанейрского протокола 1942 года (который последовал за войной 1941 года), которые согласились направить 50 военных офицеров для формирования Эквадорско-перуанской миссии военных наблюдателей (MOMEP). Прекращение огня было согласовано 1 и 14 февраля, но постоянно нарушалось. Мандат МОМЕП по наблюдению за прекращением огня и наблюдению за выводом войск с обеих сторон должен был продлиться 90 дней (до 10 июня), и она завершила свое развертывание 13 марта. К концу 90-дневного периода было достигнуто разъединение и демобилизация войск в приграничном районе. В Перу партизаны Sendero Luminoso (Сияющий Путь) все еще активны, несмотря на заявления правительства о том, что они находятся на грани поражения. Важным событием в войне против наркотиков в Колумбии стал арест 11 июня 1995 года лидера картеля Кали Гилберта Орехуды и капитуляция неделей позже военного лидера Кали Генри Лоайсы. Правительственные силы безопасности предпринимают решительные усилия по уничтожению посевов мака и коки главным образом путем распыления с воздуха. Партизанская война, ведущаяся Революционными вооруженными силами Колумбии (РВСК), продолжается, но в июне 1995 года небольшие оппозиционные группы - Национальная освободительная армия (АНО) и Народно-освободительная армия (НОП) - положительно отреагировали на предложение президента Эрнесто Сампера о переговорах. Относительно новым событием стало увеличение числа нападений АНО и других партизанских формирований на венесуэльские военные посты. Венесуэла усилила свою деятельность по наблюдению за границами в ноябре 1994 года и еще более усилила пограничный район с помощью 5000 военнослужащих в марте 1995 года после самого серьезного инцидента, когда были убиты восемь венесуэльских морских пехотинцев. Венесуэла подчеркнула, что ее действия не враждебны Колумбии, но любые операции по "горячим следам" могут привести к столкновениям между двумя армиями.
   Военные события
   Призыв в армию в Аргентине закончился 1 января 1995 года. Количество бронетехники в армии увеличилось: в настоящее время насчитывается 200 танков там (на 30 больше, чем раньше); 216 боевых машин пехоты там (на 50 больше); и 111 БТР Mowag Grenadier (на 30 больше). Бразильский флот ввел в строй вторую подводную лодку класса Tupi (немецкий Т-209/1400) и британский фрегат класса Broadsword (еще три были закуплены у Великобритании). Один американский эсминец класса Gearing (Marcilio Dias) был отправлен в отставку. Военно-морской флот заказал девять морских вертолетов Lynx и модернизацию для пяти уже находящихся на вооружении. Она также получает восемь бывших американских военно-морских вертолетов SH-3 в рамках программы "избыточные оборонные статьи" (EDA), которая будет поставлена в декабре 1995 года. Контракт на модернизацию шести фрегатов класса Niteroi был объявлен в начале 1995 года. Третья подводная лодка типа 209 из пяти запланированных (вторая из местного производства по лицензии) проходит ходовые испытания в 1995 году до вступления в строй в 1996 году. Продолжается разработка программы создания атомных подводных лодок, которая, как сообщается, имеет более низкий приоритет, чем раньше. В период с 1994 по 1997 год бразильская армия дополнительно потратила $800 миллионов на закупки, что свидетельствует о растущей зависимости правительства от армии в вопросах внутренней безопасности. До сих пор армия заказала 61 немецкий танк Leopard 1, около 50 легких орудий L-118 105 мм за $60 млн и тяжелые минометы из Великобритании (они могут быть для морского использования), а также противотанковые ракеты Eryx из Франции. Кроме того, было заключено соглашение о покупке у Франции ЗРК Mistral. Ожидается, что Военно-Воздушные Силы заключат контракт на создание опытных образцов ALX Advanced trainer/light-attack aircraft в качестве предшественника заказа на 100 самолетов. Численность персонала в каждой из трех служб была сокращена примерно на 40 000 человек. В Чили армия увеличила количество своих БТР Cardoen/MOWAG Piranha на 100 единиц. Военно-Морской Флот вывел из строя один эсминец класса Almirante Riveros; четвертый эсминец класса Micalwy и еще четыре израильских эсминца класса Dabur (Grumete Diaz) были приняты на вооружение. Военно-воздушные силы сняли свой очень старый самолет Hunter FGA и принимают поставку 20 самолетов Mirage 5 (15 BA и 5-BD) из Бельгии. ВВС остаются единственными в Южной Америке, которым разрешено эксплуатировать американские самолеты F-16. Однако амбиции Министерства обороны США по продаже ранних моделей самолетов F-16 и другого современного вооружения могут привести к изменению региональной политики продаж США и побудить другие государства модернизировать свои запасы. Военно-воздушные силы также приобрели у Израиля один переоборудованный Boeing 707, который будет выполнять функцию воздушного раннего предупреждения. Колумбийский флот отправил в отставку свой американский фрегат класса Courtney (Boyaca). ВВС Перу приобрели еще восемь ударных вертолетов (Ми-24/-25). Уругвайская армия приобрела 60 польских БТР OT-64 SKOT и 44 120-мм минометов. Новая информация позволила провести переоценку Военно-Воздушных Сил Уругвая. Он имеет 36 боеспособных самолетов (а не 24, как было показано в предыдущие годы): семь Т-33А находятся на вооружении эскадрильи; 12 Т-34А/B считаются боеспособными; в то время как шесть АТ-6 были утилизированы.
   Расходы на Оборону
   Под влиянием процесса демократизации и либерализации экономики за последнее десятилетие в структуре и структуре военных расходов в регионе произошли значительные изменения. Во-первых, военные расходы теперь больше зависят от экономической мощи, чем от военного правления и гражданской войны. Во-вторых, приоритет сместился с закупок на рабочую силу и операции. По оценкам МИСИ, региональные военные расходы в 1994 году составили $18,4 млрд. и около 1,7% регионального валового внутреннего продукта (ВВП). Для сравнения, совокупные расходы в 1985 году были несколько выше - $18,5 млрд (в неизменных ценах 1993 года), но почти вдвое превышали долю ВВП (3,1%). Следует отметить, что резкое сокращение военных расходов Кубы во многом объясняется региональным падением. За исключением Кубы, совокупный уровень расходов в 1994 году фактически находится на том же уровне, что и в годы пиковых расходов в начале и середине 1980-х годов. Устойчивость военных расходов отчасти объясняется улучшением экономических показателей, что приводит к увеличению бюджетных поступлений, но также свидетельствует о том, что новый комплекс проблем национальной безопасности, стоящих перед регионом, не менее требователен в плане военных усилий, чем прежний.
   Недавние конфликты в регионе подтвердили высокую стоимость современной войны и военного вмешательства. Согласно официальным сообщениям, необъявленная месячная пограничная война между Эквадором и Перу в начале 1995 года обошлась Эквадору в $250 млн., Перу - в $100-350 млн. в Мексике кампания в Чьяпасе добавила по меньшей мере $300 млн. к ежегодным военным расходам, и эти дополнительные расходы сохранятся и в 1995 году. Военное вмешательство через операции, спонсируемые ООН, едва ли обходится дешевле. Операция на Гаити, как говорят, обошлась США более чем в $1 млрд с октября 1994 года. Это добровольный взнос, поскольку эти расходы не возмещаются ООН. Прогнозируемые расходы МООНГ на 1995 год ($258 млн.) являются менее значительными, но все же значительными по сравнению с собственными военными расходами Гаити в последние годы. В Сальвадоре Совет Безопасности ООН в ноябре 1994 года продлил срок действия мандата миссии на заключительный период до 30 апреля 1995 года. В 1994 году эта операция обошлась примерно в $29 млн.
   Из-за остаточного влияния военных иерархий на дела гражданского правительства к доказательствам военных расходов следует относиться с осторожностью. В частности, оценка реальной стоимости военных усилий часто затруднена из-за недостаточной отчетности. Аналогичным образом, некоторые правительства склонны, во-первых, классифицировать военизированные расходы, Военные пенсии и субсидии оборонно-промышленному сектору за пределами оборонного бюджета, не указывая конкретных деталей по другим разделам бюджета, и, во-вторых, утаивать детали внебюджетных счетов, связанных, например, с промышленными и коммерческими доходами для Вооруженных сил. Если бы эти доходы и расходы были добавлены к официальным цифрам, то, вероятно, сложилась бы совершенно иная картина региональных расходов. Два примера иллюстрируют эту мысль. В этом году военный баланс получил информацию о военных пенсиях Чили и внебюджетном военном финансировании из промышленных источников. Когда они добавляются к окончательному показателю расходов, он увеличивается более чем на две трети. В случае Эквадора официальный оборонный бюджет, как утверждается, дополняется нефтяными доходами и прибылями от коммерческих предприятий, находящихся в ведении военных, а также резервными средствами, выделяемыми из бюджета исполнительной власти. Эти дополнительные средства увеличивают оборонный бюджет на треть. К сожалению, систематической информации такого рода практически нет, и за неимением убедительных доказательств можно лишь констатировать, что некоторые военные расходы могут быть значительно выше, чем показывают официальные цифры. Латиноамериканские запреты на прозрачность привели к тому, что в 1993 году только шесть стран ответили на ежегодный вопросник ООН по военным расходам.
   0x01 graphic
   Для тех стран, которые сообщают о военных расходах в ООН, имеются некоторые доказательства состава официальных расходов на оборону. В таблице показаны расходы на выполнение учредительных функций в виде доли от общего объема расходов по пяти странам в 1993 году. Несмотря на статистические аномалии, вызванные нестандартной классификацией расходов, эти данные ясно указывают на приоритет, придаваемый кадровым и научно-техническим расходам, и очень незначительные доли, занимаемые закупками и НИОКР. Официальные данные 1994 года по Бразилии показывают, что эта тенденция сохраняется. Персонал составляет 72%, O&M-13%, а закупки и НИОКР-всего 14%. Следует добавить, что эти цифры трудно сопоставить с данными о закупках и НИОКР отечественного производства (в отличие от импорта вооружений и передачи технологий) в соответствующих странах и, скорее всего, исключают субсидии оборонной промышленности и внебюджетное финансирование.
   В целом сокращение закупок касалось иностранных поставок до тех пор, пока эта тенденция не начала меняться в 1994 году. Вплоть до 1993 года региональный импорт и экспорт вооружений резко сократился по сравнению с типичными уровнями 1980 года. По данным агентства США по контролю над вооружениями и разоружению (ACDA), середина 1980-х годов была пиковым периодом для импорта оружия. Например, в 1985 году в регион было ввезено оружия на сумму около $5,7 млрд. (в постоянных ценах 1993 года); к 1990 году эта цифра снизилась до $2,6 млрд., а в 1993 году импорт оружия оценивался в $380 млн. В значительной степени это снижение можно объяснить потерей советского влияния и сокращением поставок советских вооружений. Поскольку последнее часто связано с грантами, льготными кредитами или бартерными соглашениями, а не с твердой валютой, вполне вероятно, что статистика 1980-х годов завышает цены, фактически уплаченные получателями. В двух известных случаях - в Перу и Никарагуа - Россия по-прежнему стремится погасить долг, якобы причитающийся бывшему Советскому Союзу. Официальный экспорт вооружений (в основном из Бразилии, Аргентины и Чили) также резко сократился с 1980-х годов. В самый пиковый 1988 год экспорт вооружений составил 1,2 млрд. долл., а к 1993 году он снизился до 60 млн.
   Начиная с 1994 года наблюдается заметный рост закупок оружия как за пределами региона, так и внутри него. Этот импульс сохраняется и в 1995 году. Повышенная активность обусловлена в первую очередь тремя факторами. Во-первых, Эквадорско-перуанский конфликт, в ходе которого несколько латиноамериканских стран поставляли оружие в основном Эквадору. Во-вторых, возрождение России на латиноамериканском рынке вооружений. Последние сделки включали 56 пусковых установок ЗРК SA-18 для Бразилии, а поставки оружия и запасных частей в Перу возобновились. В-третьих, в Бразилии осуществляется программа модернизации.
   Американская помощь региону резко сократилась в результате изменения внешнеполитических приоритетов после окончания Холодной войны, особенно в том, что касается поставок военной техники. Совокупный объем помощи США всех видов сократился с $1366 млн в 1992 году (или 14% всей двусторонней помощи США) до $858 млн в 1995 году (7%) и запроса на $813 млн (8%) в 1996 году. Объем помощи в области безопасности и военной помощи сократился с $775 млн в 1990 году (из которых $545 млн - экономическая помощь в области безопасности и $218 млн - оборудование) до $268 млн в 1992 году (из которых $110 млн - оборудование и $84 млн - правоохранительные органы, связанные с наркотиками) до $90 млн в 1995 году (из которых $53 млн - антинаркотические операции и $16 млн - оборудование). В 1996 году бюджетный запрос на региональную военную помощь вырос до $170 млн., что почти полностью объясняется значительным увеличением финансирования правоохранительных органов, связанных с наркотиками ($150 млн.).
   В этом году показатели ВВП в долларах для ряда стран латиноамериканского региона были пересмотрены в соответствии с оценками Межамериканского банка развития, и в некоторых случаях курсы пересчета в долларах отличаются от средних значений обменных курсов, показанных при вводе страны. Следовательно, показатели долларового ВВП могут отличаться от приведенных в военном балансе в предыдущие годы. Оборонные бюджеты и расходы были пересчитаны по курсу доллара, используемому для расчета ВВП, и могут также отличаться от показателей предыдущих лет.
   ANTIGUA and BARBADOS , ARGENTINA
   0x01 graphic

   ARGENTINA (2)
   0x01 graphic


   ARGENTINA (2), BAHAMAS
   0x01 graphic

   BARBADOS, BELIZE
   0x01 graphic

   BELIZE (2), BOLIVIA, BRAZIL
   0x01 graphic

   BRAZIL (2)
   0x01 graphic

   BRAZIL (3), CHILE
   0x01 graphic

   CHILE (2)
   0x01 graphic

   CHILE (2), COLOMBIA
   0x01 graphic

   COLOMBIA (2), COSTA RICA
   0x01 graphic

   COSTA RICA (2), CUBA
   0x01 graphic

   CUBA (2), DOMINICAN REPUBLIC, ECUADOR
   0x01 graphic

   ECUADOR (2)
   0x01 graphic

   ECUADOR (3), EL SALVADOR , GUATEMALA
   []

   GUATEMALA (2), GUYANA
   0x01 graphic

   GUYANA (2), HAITI, HONDURAS
   0x01 graphic

   HONDURAS (2), JAMAICA
   0x01 graphic

   JAMAICA (2), MEXICO
   0x01 graphic

   MEXICO (2), NICARAGUA
   0x01 graphic

   NICARAGUA (2), PANAMA, PARAGUAY
   0x01 graphic

   PARAGUAY (2), PERU
   0x01 graphic

   PERU (2)
   0x01 graphic

   PERU (3), SURINAME , TRINIDAD & TOBAGO
   0x01 graphic

   TRINIDAD & TOBAGO (2), URUGUAY
   0x01 graphic

   URUGUAY (2), VENEZUELA
   0x01 graphic



Sub-Saharan Africa


   On 2 June 1995, the Organisation of African Unity (OAU) - which includes, in addition to the states listed in this section of The Military Balance, Sao Tome and Principe, Swaziland, the Comoros, and the North African states of Algeria, Egypt, Libya, Mauritania and Tunisia, but not Morocco - adopted a draft Nuclear-Weapons-Free Zone treaty. Drafting of the treaty began in 1993 after the end of apartheid in South Africa. It is being submitted to the UN General Assembly and, once approved, will be opened for signature. The draft includes a protocol (considered stronger than the similar commitment in the Nuclear Non-Proliferation Treaty (NPT)) under which nuclear-armed states would pledge not to use nuclear weapons against African states. The status of Diego Garcia, where US nuclear weapons are suspected of being stored, is a potential problem.
   Only two African countries, Djibouti and the Comoros, have not signed the NPT. Angola, Botswana, Mozambique, Sao Tome and Principe, Somalia and Sudan are non-signatories of the Chemical Weapons Convention (CWC), but only Lesotho, Mauritius and the Seychelles have ratified it.
   In general, there have been very few changes in either the order of battle or the manpower strengths or weapons holdings of African states in the last 12 months. However, the instances listed are significant when the overall armed strength of the country concerned is taken into account.
   Political and Strategic Developments
   Horn of Africa
   In Djibouti the government and the Front for the Restoration of Unity and Democracy (FRUD) signed an agreement on 26 December 1994 which provided for an immediate cease-fire, a revision of the Constitution and the integration of FRUD militia into the national army. In December 1994, the Ethiopian Constituent Assembly adopted a new Constitution establishing a federal government and dividing the country into nine states with considerable autonomy and the right to secede. The United Nations peacekeeping force (UNOSOM) completed its withdrawal from Somalia on 1 March 1995, its mission unaccomplished. Also in March, two Mogadishu-based leaders, Mohammed Farah Aideed and AH Mahdi Mohammed, reached agreement over joint control of the port and airport (although Aideed had effective control) and an attempt was made to form a Benadir regional authority. In the north, Somaliland still maintains its independence, although it has been the scene of some inter-factional fighting and has not yet received international recognition. The civil war in Sudan has been interrupted by a two-month cease-fire agreed to after a peace initiative by former US President Jimmy Carter. The cease-fire was declared by the government on 27 March 1995 and accepted by the Sudanese People's Liberation Army (SPLA) on 30 March and by the Southern Sudan Independence Movement on 3 April. A two-month extension was accepted by the SPLA on 4 June 1995 after it complained of government violations. Khartoum's links with Iran appeared to be confirmed by an agreement signed on 13 April 1995 which is believed to have included provisions for Iran to use naval facilities at Port Sudan, an increase in other areas of military cooperation such as intelligence and training, and the supply of arms by Iran.
   Central Africa
   A Forum for the Promotion of Peace in Central Africa met in December 1994 in Brazzaville, organised jointly by the United Nations Educational, Scientific and Cultural Organisation (UNESCO) and the Congo. An action plan was reportedly adopted for humanitarian intervention and to establish a cooperative and security mechanism. A committee to take charge of the reorganisation of security forces in Congo has been established.
   In Chad, the government reached agreement with the Chadian National Front (FNT) on 12 October 1994 for a cease-fire and the integration of FNT members into the national army. In Rwanda, the French Operation Turquoise force completed its withdrawal on 30 September 1994, but it was some time later before the UN force (UNAMIR) completed its deployment. UNAMIR now numbers just over 6,000, provided by 27 countries, including 3,662 troops and police from 12 African states. This is the largest UN force after those in Bosnia, Croatia and Haiti. The UN has voted to cut the size of UNAMIR by about two-thirds by November 1995.
   West Africa
   In December 1994, the warring parties in Liberia agreed to a cease-fire starting at midnight on 28 December. There have, however, been numerous major violations of the cease-fire. The UN Secretary-General has warned that the UN peacekeeping mission (UNOMJJL) may be withdrawn if no agreement can be reached over the proposed joint council of state. Tanzania has withdrawn its troops from the West African peacekeeping force (ECOMOG) and Uganda has also decided to withdraw. In Niger, the government and Tuareg rebel Organisation of the Armed Resistance (ORA) have signed an agreement providing for a cease-fire, a general amnesty, disarmament and weapons collection, and the integration of ORA members into government service. In Mali despite earlier peace talks, the government attacked a Tuareg base in November 1994 and the rebels responded with an attack on Timbuktu in January 1995. However, in June 1995 the Tuareg rebel group, the Arab Islamic Front (FIAA), unilaterally declared an end to hostilities and peace talks are expected shortly. The rebel Revolutionary United Front (RUF) in Sierra Leone released the last of a number of European hostages on 20 April 1995. The government is unclear whether to negotiate with the rebels, or to intensify the war effort in which it is supported by troops from Guinea and Nigeria and, reportedly, a mercenary group of Gurkhas. In Nigeria, General Sani Abacha, who took control of the country in November 1993, has continued to lead an increasingly repressive regime. Mashood K. O. Abiola, the winner of the presidential election in June 1993, remains in prison following his arrest in June 1994 and there seems to be little prospect of either his release or his trial. In February 1994, the Abacha regime, suspecting that the Army was planning a coup, made many arrests. Those arrested included General Olusegun Obasananjo, a former president, and his deputy, retired Major General Shehu Yar Adua. It is rumoured that Obasananjo has been secretly tried and given a long prison sentence. Abacha has said that he will announce his programme to return the country to an elected civilian government on 1 October 1995.
   Southern Africa
   A peace agreement was signed in November 1994 by Angolan President Jose dos Santos and rebel UNITA leader Jonas Savimbi. After assurances from the Angolan Foreign Minister that 'this time peace has come to stay' in February 1995, the UN Security Council adopted Resolution 976 providing for a 7,000-strong force and observers to assist in the disengagement of forces, set up a verification regime and a communications network, and start mine clearance. By the end of May, some 2,000 troops had deployed, including logistic and communications units as well as one infantry battalion. Nearly 350 military observers have been deployed to 50 sites in all six regions of Angola. The United Nations peacekeeping force (ONUMOZ) withdrew from Mozambique in January 1995. It had been planned to incorporate some 30,000 men from both the national army and Renamo into the new Mozambique Democratic Armed Forces (FADM), but by February only 12,000 had agreed to join and President Joaquim Alberto Chissano announced that conscription would be necessary. In South Africa, the armed forces have concentrated on integrating men from Umkhontowe Sizwe (MK) (the military wing of the African National Congress), the Azanian People's Liberation Army, the Zulu Inkatha movement and the armed forces of the Homelands into the South African National Defence Force (SANDF), leaving its reorganisation, including the numerous reserves, until integration is complete. Some 35,000 men have registered for service and, by May 1995, 15,000 of these applications had been processed with 11,000 accepted.
   Military Developments
   The number of MiG-23 aircraft in the Ethiopian Air Force is six (not 18 as listed in The Military Balance 1994-1995). The Kenyan Army has acquired 20 more AML-60/-90 armoured reconnaissance vehicles. The Mauritius Navy will be taking delivery of a Chilean-built 1,650 ton offshore patrol vessel probably in March 1996. The Tanzanian armed forces have been reduced by 15,000 to some 35,000 in the last 12 months and are planned to reduce further to 25,000 in 1996. The three divisional headquarters and three infantry brigades have been disbanded. Equatorial Guinea has taken delivery of two SA-316 helicopters.
   The Congolese Air Force has acquired two Mi-8 helicopters. The Air Force inventory for Guinea has been reassessed. The Guinea-Bissau Navy has commissioned one inshore patrol craft acquired from India. In Mali, the Air Force has acquired three AS-350 helicopters. A Presidential Guard Brigade has been formed in Nigeria. The Army has 32 more Vickers Mark 3 tanks and six more 122mm APR-21 MRL. Sierra Leone has increased the manpower of its army by 7,000, virtually doubling its size; three new infantry battalions have been formed. The Army now has one Mi-24 attack helicopter. 36 Scorpion armoured vehicles including variants are being delivered to the Botswana Army and the Air Force has acquired two BN-2 Defender COIN aircraft. The Malawi Army has 2,000 fewer men than it had last year. Namibia has formed an Air Wing which is equipped with five Cessna 337/02-A aircraft, two SA-315 and two SA-31 9 helicopters. There are now no conscripts in the South African National Defence Force which is 131,000 strong and which will continue to grow before it is reduced to around 91,000 in about three years' time. A decision to purchase four corvettes to give the Navy some reach has been postponed. Two more battalions, one of commandos, have been formed in Zimbabwe. The Army now has a total of 60 122mm RM-70 MRL, and has acquired 20 Eland 60 armoured reconnaissance vehicles.
   Defence Spending
   The IISS estimates that regional military expenditure declined in real terms from some $8.6 bn, 3 % of gross domestic product (GDP), in 1993 to about $8 bn, or 2.6% of GDP, in 1994 (all at 1993 prices). The 1994 level is about one-fifth down by comparison with 1985 ($10 bn and 3.6% of GDP). Unlike in the Asia-Pacific region and Latin America, there has been little real GDP growth over the same period (just 2.5% in 1986-94, according to the International Monetary Fund (IMF)) to stimulate investment in defence and security, and GDP per capita has actually declined by 0.5%. Three factors have determined the scale of military spending and its relative decline in recent years. First, the large cost of civil war arising from high levels of military consumption with concomitant economic and humanitarian costs. But spending has declined in recent years because the incidence of civil war is less prevalent than before, although it remains a significant cost for several countries. Second, while national-security costs in the region have declined, the UN and its member-states have taken on a large financial burden as a result of regional peacekeeping. In Mozambique, the cost of ONUMOZ in 1994 - its final year- amounted to about $295m. Other costs for UN peacekeeping in 1994 were about $ 198m for UN AMIR (inclusive of costs related to UNOMUR), some $862m for UNOSOMII, about $36m for UNOMIL (excluding estimated ECOMOG costs of $15m which, for a 5,000-strong military force, compares favourably with the UN's $36m for 70 Observers), and about $26m for UNAVEMII. UNAVEM III seems likely to be another costly UN effort in the region. All told, the cost in 1994 of UN peacekeeping operations and ECOMOG (about $1.4bn) added up to nearly one-fifth of regional military expenditure. The latter has thus declined because there are fewer civil wars and because the UN is increasing its financial contribution to regional security. A third reason concerns those countries that have managed to disengage from civil war. The legacy of repressive regimes has often meant unproductive and largely unaccountable military expenditure.
   The impact of changing policy priorities - particularly in respect of economic development has led several countries to seek to reduce unproductive military spending - a frequent target for the IMF's Structural Adjustment Programmes. These aim to reduce central government intervention in the economy through a policy of liberalisation intended to promote the private sector, improve economic competitiveness, particularly in the field of foreign trade, and thus create a more robust regime in the balance of payments through which to reduce the burden of external debt. Some countries, notably Kenya and Ghana, have adjusted strongly and are better placed to increase investment in national security. Others are adjusting more slowly, including several of the Francophone countries where government spending remains under tight constraints following the 1994 devaluation of the Communaute francaise Africaine (CFA) franc.
   From an accounting perspective, the lack of transparency in regional military expenditure remains a problem. Few countries (in 1993 only Madagascar and Burkina Faso) report military expenditure to the UN and only a slightly larger number (among them Ghana, Kenya and Mauritius) allow the IMF to publish reasonably timely external audits. No recipient countries reported to the UN Conventional Arms Register in 1993, although counterpart supplier data showed that Angola, Nigeria and Malawi had taken delivery of weapons systems in the qualifying categories. About half the states in the region publish a defence budget for the coming or current financial year, but in some cases provide information on recurrent expenditure only (manpower and operations) and give no details of investment (equipment and construction). If the lack of transparency is one reason to treat official figures on military spending with caution, another is that military expenditure by opposition groups is not subject to systematic reporting for those countries engaged in - or liable to engage in - civil war. In some cases - for example, Angola and Somalia - the sums involved are likely to be considerable.
   As a result of the incidence of civil war and weak government controls, systematic data on the market for small arms, ammunition and explosives - the staple materiel of regional civil war are virtually non-existent. As there are only a small number of transactions in advanced weaponry and technology, these are generally conspicuous. The real problem lies in identifying the vast traffic in light weaponry and associated equipment. According to the US Arms Control and Disarmament Agency (ACD A), arms sales to the region have declined sharply since 1987. In that peak year recorded transfers amounted to some $6.1 bn (at constant 1993 prices), reducing to $1.7 bn in 1990. In contrast, recorded transfers (excluding South Africa) to the region were valued at $605m in 1991 and $240m in 1993. It must be emphasised that these figures are unlikely to capture much, if any, of the covert arms trade to the recent regional flashpoints, such as Angola, Somalia, Burundi, Rwanda, Sierra Leone, Liberia and Sudan.
   South Africa accounts for nearly half of military spending in Sub-Saharan Africa. The new government has made more information available than its predecessor. In 1994 the defence budget amounted to R12.1bn ($3.1bn) and was supplemented by R1.5bn ($419m) for the amalgamation of the 'homeland' defence forces, R223m ($63m) for the integration of African National Congress (ANC) personnel, and R385m ($108m) for the operations of the National Peacekeeping Force - giving a total defence budget of R14.2 bn ($4bn). Out-turn was some R700m ($197m) less because of a government spending freeze. Equipment spending for 1994 amounted to R2.2bn ($619m) - 20% of the unsupplemented budget - and R&D R329bn ($93m or 3%). The relatively low cost of indigenous procurement of advanced weaponry is illustrated by figures released for the Cheetah-C multi-role fighter modernisation programme, which is priced at R6.5bn ($ 1. 8bn) for 38 aircraft, and the Rooivalk attack helicopter programme - R1.2bn ($338m) for development. The attempt to sell the latter to the UK proved unsuccessful. Imported defence equipment was valued at R833m ($235m) and exports at R519m ($ 146m). The defence budget for 1995 is R9.8bn ($2.7bn) and the military are requesting release of a further R700m held over from 1994 to bring the defence allocation up to R10.5bn ($3m).
   0x01 graphic

Африка к югу от Сахары


   2 июня 1995 года Организация африканского единства (ОАЕ), в которую, помимо перечисленных в этом разделе военного баланса государств, входят Сан - Томе и Принсипи, Свазиленд, Коморские острова и североафриканские государства Алжир, Египет, Ливия, Мавритания и Тунис, но не Марокко, приняла проект договора о зоне, свободной от ядерного оружия. Разработка договора началась в 1993 году после окончания апартеида в Южной Африке. Он представляется Генеральной Ассамблее ООН и после его утверждения будет открыт для подписания. Проект включает протокол (который считается более сильным, чем аналогичное обязательство в Договоре о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО)), в соответствии с которым ядерные государства обязуются не применять ядерное оружие против африканских государств. Статус Диего-Гарсии, где, как подозревают, хранится ядерное оружие США, является потенциальной проблемой.
   Только две африканские страны-Джибути и Коморские острова - не подписали ДНЯО. Ангола, Ботсвана, Мозамбик, Сан-Томе и Принсипи, Сомали и Судан не подписали Конвенцию по химическому оружию (КХО), но только Лесото, Маврикий и Сейшельские острова ратифицировали ее.
   В целом, за последние 12 месяцев произошло очень мало изменений как в боевом порядке, так и в численности личного состава или запасах вооружений африканских государств. Однако перечисленные примеры являются существенными, если принять во внимание общую вооруженную мощь соответствующей страны.
   Политические и стратегические события
   Африканский рог
   В Джибути правительство и Фронт За восстановление единства и демократии (FRUD) подписали 26 декабря 1994 года соглашение, которое предусматривало немедленное прекращение огня, пересмотр Конституции и интеграцию ополченцев FRUD в национальную армию. В декабре 1994 года Учредительное собрание Эфиопии приняло новую Конституцию, устанавливающую федеральное правительство и разделяющую страну на девять штатов со значительной автономией и правом на отделение. Миротворческие силы Организации Объединенных Наций (ЮНОСОМ) завершили свой вывод из Сомали 1 марта 1995 года, и их миссия не была завершена. Кроме того, в марте два лидера из Могадишо, Мохаммед Фарах Айдид и ах Махди Мохаммед, достигли соглашения о совместном контроле над портом и аэропортом (хотя Айдид имел эффективный контроль), и была предпринята попытка сформировать региональный орган власти Бенадира. На севере страны Сомалиленд по-прежнему сохраняет свою независимость, хотя он был ареной некоторых межфракционных столкновений и до сих пор не получил международного признания. Гражданская война в Судане была прервана двухмесячным перемирием, согласованным после мирной инициативы бывшего президента США Джимми Картера. Прекращение огня было объявлено правительством 27 марта 1995 года и принято Народно-освободительной армией Судана (Ноас) 30 марта и Движением за независимость Южного Судана 3 апреля. 4 июня 1995 года Ноас согласилась на продление на два месяца после того, как она подала жалобу на нарушения со стороны правительства. Связи Хартума с Ираном, как представляется, были подтверждены соглашением, подписанным 13 апреля 1995 года, которое, как полагают, включало положения об использовании Ираном военно-морских объектов в Порт-Судане, расширении других областей военного сотрудничества, таких как разведка и подготовка кадров, и поставках оружия Ираном.
   Центральная Африка
   В декабре 1994 года в Браззавиле состоялся форум по содействию миру в Центральной Африке, организованный совместно Организацией Объединенных Наций по вопросам образования, науки и культуры (ЮНЕСКО) и Конго. Согласно сообщениям, был принят план действий по гуманитарному вмешательству и созданию механизма сотрудничества и безопасности. Был создан Комитет по реорганизации сил безопасности в Конго.
   В Чаде правительство 12 октября 1994 года достигло соглашения с Чадским Национальным фронтом (НФН) о прекращении огня и интеграции членов НФН в национальную армию. В Руанде французская операция Turquoise завершила свой вывод 30 сентября 1994 года, но прошло некоторое время, прежде чем силы ООН (UNAMIR) завершили свое развертывание. В настоящее время МООНПР насчитывает чуть более 6000 военнослужащих, предоставленных 27 странами, включая 3662 военнослужащих и полицейских из 12 африканских государств. Это крупнейшие силы ООН после тех, что действуют в Боснии, Хорватии и Гаити. ООН проголосовала за сокращение численности МООНПР примерно на две трети к ноябрю 1995 года.
   Западная Африка
   В декабре 1994 года воюющие стороны в Либерии договорились о прекращении огня с полуночи 28 декабря. Однако имели место многочисленные серьезные нарушения режима прекращения огня. Генеральный секретарь ООН предупредил, что миротворческая миссия ООН может быть отозвана, если не удастся достичь согласия по предложенному совместному Государственному Совету. Танзания вывела свои войска из состава западноафриканских миротворческих сил (ЭКОМОГ), и Уганда также приняла решение об их выводе. В Нигере правительство и повстанческая организация вооруженного сопротивления туарегов (ORA) подписали соглашение, предусматривающее прекращение огня, всеобщую амнистию, разоружение и сбор оружия, а также интеграцию членов ORA на государственную службу. В Мали, несмотря на предыдущие мирные переговоры, правительство в ноябре 1994 года напало на базу туарегов, а повстанцы ответили нападением на Тимбукту в январе 1995 года. Однако в июне 1995 года повстанческая группировка туарегов - арабский Исламский фронт (ФИА) - в одностороннем порядке объявила о прекращении боевых действий, и вскоре ожидается начало мирных переговоров. Повстанческий Объединенный революционный фронт (ОРФ) в Сьерра-Леоне освободил последнего из ряда европейских заложников 20 апреля 1995 года. Правительству неясно, вести ли переговоры с повстанцами или активизировать военные действия, в которых его поддерживают войска из Гвинеи и Нигерии и, как сообщается, наемная группа гуркхов. В Нигерии генерал Сани Абача, взявший под свой контроль страну в ноябре 1993 года, продолжает руководить все более репрессивным режимом. Машуд К. О. Абиола, победивший на президентских выборах в июне 1993 года, остается в тюрьме после своего ареста в июне 1994 года, и, по-видимому, мало шансов на его освобождение или суд. В феврале 1994 года режим Абачи, подозревая, что армия планирует государственный переворот, произвел много арестов. Среди арестованных были генерал Олусегун Обасананджо, бывший президент, и его заместитель, отставной генерал-майор Шеху Яр Адуа. Ходят слухи, что Обасананджо тайно судили и приговорили к длительному тюремному заключению. Абача заявил, что он объявит о своей программе возвращения страны к избранному гражданскому правительству 1 октября 1995 года.
   Юг Африки
   Мирное соглашение было подписано в ноябре 1994 года президентом Анголы Жозе душ Сантушем и лидером повстанцев УНИТА Жонасом Савимби. После заверений министра иностранных дел Анголы в том, что "на этот раз мир будет сохранен", в феврале 1995 года Совет Безопасности ООН принял резолюцию 976, предусматривающую присутствие 7000 военнослужащих и наблюдателей для оказания помощи в разъединении сил, создании режима проверки и сети связи и начале разминирования. К концу мая было развернуто около 2000 военнослужащих, включая подразделения материально-технического обеспечения и связи, а также один пехотный батальон. Почти 350 военных наблюдателей были развернуты на 50 объектах во всех шести регионах Анголы. Миротворческие силы Организации Объединенных Наций (ЮНОМОЗ) вышла из Мозамбика в январе 1995 года. Планировалось включить около 30 000 человек как из Национальной армии, так и из РЕНАМО в состав новых демократических Вооруженных Сил Мозамбика (ФАДМ), но к февралю только 12 000 человек согласились присоединиться к ним, и президент Жоаким Альберто Чиссано объявил о необходимости призыва на военную службу. В Южной Африке вооруженные силы сосредоточились на интеграции мужчин из Умхонтове Сизве (МК) (военного крыла Африканского национального конгресса), Азанской Народно-освободительной армии, движения Зулу Инката и вооруженных сил родных земель в южноафриканские национальные силы обороны (САНДФ), оставив их реорганизацию, включая многочисленные резервы, до завершения интеграции. Около 35 000 мужчин зарегистрировались для прохождения службы, и к маю 1995 года 15 000 из них были обработаны, а 11 000-приняты.
   Военные события
   Количество самолетов МиГ-23 в ВВС Эфиопии составляет шесть (а не 18, как указано в военном балансе за 1994-1995 годы). Кенийская армия приобрела еще 20 бронированных разведывательных машин AML-60/-90. Военно-морские силы Маврикия примут на вооружение построенное в Чили 1650-тонное морское патрульное судно, вероятно, в марте 1996 года. За последние 12 месяцев численность танзанийских вооруженных сил сократилась на 15 000 человек и составила примерно 35 000 человек, а в 1996 году планируется сократить ее еще на 25 000 человек. Три дивизионных штаба и три пехотные бригады были расформированы. Экваториальная Гвинея приняла поставку двух вертолетов SA-316.
   Конголезские ВВС приобрели два вертолета Ми-8. Инвентаризация Военно-Воздушных Сил Гвинеи была пересмотрена. Военно-морские силы Гвинеи-Бисау ввели в строй один береговой патрульный корабль, приобретенный у Индии. В Мали ВВС приобрели три вертолета AS-350. В Нигерии сформирована бригада Президентской Гвардии. Армия имеет еще 32 танка Vickers Mark 3 и еще шесть 122-мм APR -21 РСЗО. Сьерра-Леоне увеличила численность своей армии на 7000 человек, практически удвоив ее численность; были сформированы три новых пехотных батальона. В настоящее время в армии имеется один ударный вертолет Ми-24. 36 бронетранспортеров Scorpion, включая варианты, поставляются в армию Ботсваны, а ВВС приобрели два самолета BN-2 Defender COIN. В армии Малави на 2000 человек меньше, чем в прошлом году. Намибия сформировала авиакрыло, которое оснащено пятью самолетами Cessna 337/02-A, двумя SA-315 и двумя SA-31 9 вертолетами. В настоящее время в южноафриканских национальных Силах обороны нет призывников, численность которых составляет 131 000 человек и которые будут продолжать расти до тех пор, пока не сократятся примерно до 91 000 человек примерно через три года. Решение о покупке четырех корветов, чтобы дать флоту некоторую досягаемость, было отложено. Еще два батальона, Один из коммандос, были сформированы в Зимбабве. В настоящее время армия имеет в общей сложности 60 122-мм РМ-70 РСЗО и приобрела 20 бронированных разведывательных машин Eland 60.
   Расходы на Оборону
   По оценкам МИСИ, региональные военные расходы сократились в реальном выражении с примерно $8,6 млрд., или 3% валового внутреннего продукта (ВВП), в 1993 году до примерно $8 млрд., или 2,6% ВВП, в 1994 году (все в ценах 1993 года). Уровень 1994 года примерно на одну пятую ниже по сравнению с 1985 годом ($10 млрд и 3,6% ВВП). В отличие от Азиатско-Тихоокеанского региона и Латинской Америки, реальный рост ВВП за тот же период был незначительным (всего 2,5% в 1986-1994 годах, по данным Международного валютного фонда (МВФ)), чтобы стимулировать инвестиции в оборону и безопасность, а ВВП на душу населения фактически снизился на 0,5%. Три фактора определили масштабы военных расходов и их относительное сокращение в последние годы. Во-первых, большие издержки гражданской войны, связанные с высоким уровнем военного потребления и сопутствующими экономическими и гуманитарными издержками. Но в последние годы расходы сократились, потому что гражданская война стала менее распространенной, чем раньше, хотя для некоторых стран она по-прежнему представляет собой значительные издержки. Во-вторых, в то время как расходы на национальную безопасность в регионе снизились, ООН и ее государства-члены взяли на себя большое финансовое бремя в результате регионального миротворчества. В Мозамбике, стоимость ЮНОМОЗ в 1994 году - ее окончательный год составил около $295 млн. Прочие расходы ООН по поддержанию мира в 1994 году около $198 млн. для ООН AMIR (включая расходы, связанные с МНООНУР), около $862 млн. для UNOSOMII, около $36 млн. для МНООНЛ (кроме сметных ЭКОМОГ расходы $15 млн, которые, на 5,000-сильной военной силой, с ООН $36 млн. для 70 наблюдателей), и около $26 млн. для UNAVEMII. КМООНА III, кажется, скорее всего, будет другой дорогостоящей усилия ООН в регионе. Таким образом, в 1994 году расходы на миротворческие операции ООН и ЭКОМОГ (около $1,4 млрд.) составили почти пятую часть региональных военных расходов. Последняя, таким образом, сократилась, потому что гражданских войн стало меньше и потому что ООН увеличивает свой финансовый вклад в региональную безопасность. Третья причина касается тех стран, которым удалось выйти из Гражданской войны. Наследие репрессивных режимов часто означало непроизводительные и в значительной степени необъяснимые военные расходы.
   Изменение приоритетов политики, особенно в области экономического развития, привело к тому, что некоторые страны стали стремиться к сокращению непроизводительных военных расходов, что является частой целью программ структурной перестройки МВФ. Они направлены на сокращение вмешательства центрального правительства в экономику путем проведения политики либерализации, направленной на развитие частного сектора, повышение экономической конкурентоспособности, особенно в области внешней торговли, и, таким образом, создание более надежного режима в платежном балансе, с помощью которого можно было бы уменьшить бремя внешней задолженности. Некоторые страны, в частности Кения и Гана, значительно адаптировались и имеют больше возможностей для увеличения инвестиций в национальную безопасность. Другие страны приспосабливаются медленнее, в том числе несколько франкоязычных стран, где государственные расходы по-прежнему находятся под жесткими ограничениями после девальвации Франка Франко-африканской Коммуны (КФА) в 1994 году.
   С точки зрения бухгалтерского учета отсутствие прозрачности в региональных военных расходах остается проблемой. Лишь немногие страны (в 1993 году только Мадагаскар и Буркина-Фасо) сообщают о военных расходах в ООН, и лишь несколько большее число (среди них Гана, Кения и Маврикий) позволяют МВФ публиковать достаточно своевременные внешние аудиты. В 1993 году ни одна страна-получатель не представила информацию в Регистр обычных вооружений ООН, хотя данные о поставщиках-контрагентах свидетельствуют о том, что Ангола, Нигерия и Малави приняли поставки систем вооружений в соответствующих категориях. Около половины государств региона публикуют оборонный бюджет на предстоящий или текущий финансовый год, но в некоторых случаях предоставляют информацию только о текущих расходах (рабочая сила и операции) и не сообщают подробностей об инвестициях (оборудование и строительство). Если отсутствие прозрачности является одной из причин осторожного отношения к официальным данным о военных расходах, то другая причина заключается в том, что военные расходы оппозиционных групп не подлежат систематической отчетности для тех стран, которые вовлечены - или могут быть вовлечены - в гражданскую войну. В некоторых случаях - например, в Анголе и Сомали - речь идет о значительных суммах.
   В результате распространения гражданской войны и слабого государственного контроля систематические данные о рынке стрелкового оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ - основных материальных средств региональной гражданской войны - практически отсутствуют. Поскольку существует лишь небольшое число сделок в области передовых вооружений и технологий, они, как правило, бросаются в глаза. Реальная проблема заключается в выявлении огромного потока легких вооружений и связанного с ними оборудования. По данным агентства США по контролю над вооружениями и разоружению (ACDA), продажи оружия в регионе резко сократились с 1987 года. В тот пиковый год зафиксированные трансферты составили около $6,1 млрд (в постоянных ценах 1993 года), сократившись до $1,7 млрд в 1990 году. Напротив, зарегистрированные переводы (за исключением Южной Африки) в регион оценивались в $605 млн в 1991 году и $240 млн в 1993 году. Следует подчеркнуть, что эти цифры вряд ли позволят охватить значительную часть тайной торговли оружием с такими недавними региональными очагами напряженности, как Ангола, Сомали, Бурунди, Руанда, Сьерра-Леоне, Либерия и Судан.
   На Южную Африку приходится почти половина военных расходов в странах Африки к югу от Сахары. Новое правительство предоставило больше информации, чем его предшественник. В 1994 году оборонный бюджет составил 12,1 млрд. реалов ($3,1 млрд.) и был дополнен 1,5 млрд. реалов ($419 млн.) на объединение сил обороны "Родины", 223 млн. реалов ($63 млн.) на интеграцию персонала Африканского национального конгресса (АНК) и 385 млн. реалов ($108 млн.) на операции национальных миротворческих сил - в результате чего общий оборонный бюджет составил 14,2 млрд. реалов ($4 млрд.). Из-за замораживания государственных расходов оборот оказался на 700млн ($197млн) меньше. Расходов на оборудование за 1994 год составил Р2.2млрд ($619m) - 20% бюджета пищевую - и НИОКР R329bn ($93 млн или 3%). Относительно низкая стоимость местных закупок современного вооружения иллюстрируется цифрами, опубликованными для программы модернизации многофункциональных истребителей Cheetah-C, которая оценивается в 6,5 млрд реалов ($1.8 млрд) на 38 самолетов, а программа ударных вертолетов Rooivalk - R1,2 млрд ($338 млн) на разработку. Попытка продать последний Великобритании оказалась неудачной. Импортное оборонное оборудование оценивалось в 833 млн р ($235 млн), а экспорт - в 519 млн р ($146 млн). Оборонный бюджет на 1995 год составляет 9,8 млрд реал ($2,7 млрд), и военные просят выделить еще 700 млн реал, удерживаемых с 1994 года, чтобы довести ассигнования на оборону до 10,5 млрд реал ($3 млн).
  
   ANGOLA, BENIN
   0x01 graphic

   BENIN (2), BOTSWANA
   0x01 graphic

   BURKINA-FASO, BURUNDI
   0x01 graphic

   BURUNDI (2), CAMEROON , CAPE VERDE
   0x01 graphic

   CAPE VERDE, CENTRAL AFRICAN REPUBLIC, CHAD
   0x01 graphic

   CHAD (2), CONGO
   0x01 graphic

   CONGO (2), COTE D'IVOIRE, DJIBOUTI
   0x01 graphic

   DJIBOUTI (2), EQUATORIAL GUINEA , ERITREA
   0x01 graphic

   ERITREA (2), ETHIOPIA
   0x01 graphic

   GABON, THE GAMBIA
   0x01 graphic

   GAMBIA (2), GHANA, GUINEA
   0x01 graphic

   GUINEA (2), GUINEA-BISSAU
   0x01 graphic

   GUINEA-BISSAU (2), KENYA, LESOTHO
   0x01 graphic

   LESOTHO (2), LIBERIA , MADAGASCAR
   0x01 graphic

   MADAGASCAR (2), MALAWI, MALI
   0x01 graphic

   MALI (2), MAURITIUS
   0x01 graphic

   MOZAMBIQUE, NAMIBIA
   0x01 graphic

   NAMIBIA (2), NIGER, NIGERIA
   0x01 graphic

   NIGERIA (2), RWANDA
   0x01 graphic

   RWANDA (2), SENEGAL
   0x01 graphic

   SENEGAL (2), SEYCHELLES, SIERRA LEONE
   0x01 graphic

   SIERRA LEONE (2), SOMALI REPUBLIC, SOUTH AFRICA
   0x01 graphic
   SOUTH AFRICA (2)
   0x01 graphic

   SOUTH AFRICA (2), SUDAN
   0x01 graphic

   SUDAN (2), TANZANIA
   0x01 graphic

   TOGO, UGANDA
   0x01 graphic

   UGANDA (2), ZAIRE, ZAMBIA
   0x01 graphic

   ZAMBIA (2), ZIMBABWE
   0x01 graphic

   ZIMBABWE (2)
   0x01 graphic



TABLES AND ANALYSES


   0x01 graphic
   0x01 graphic
   0x01 graphic
   0x01 graphic
   0x01 graphic
   0x01 graphic


China's Military Expenditure

   (The general problems of estimating and interpreting defence-economics data are discussed in The Military Balance 1994-1995, pp. 278-81.)
   Introduction
   Few analysts outside the People's Republic of China (PRC) consider the official Chinese defence budget to be a true measure of China's military spending. The uncertainty arises because the Chinese government does not disclose how its defence budget is constituted beyond aggregate figures for recurrent and capital spending - which gives little away. Consistent with this lack of transparency, China does not report its military expenditures to the UN in the standardised format. Such secretive behaviour prompted US Defense Secretary William Perry in 1994 to urge the Chinese to improve the transparency of their military accounting. The absence of reliable information has resulted in widely disparate estimates of China's military spending ranging from $20-140 billion.
   The IISS estimates that Chinese military expenditure was over $28bn in 1994 - nearly four times the official figure. The following analysis examines the evidence supporting this conclusion: the enormity of China's Armed Forces and paramilitary and their increasing modernisation since 1989; the strength of the economy and its implications in terms of both the domestic purchasing power of the defence budget and the availability of extra hard currency for foreign equipment and technology; and the falsification in military accounting whereby military related expenditure is listed under non-defence headings in the central-government budget, and extra-budgetary revenue raised for military application by the regions and the People's Liberation Army (PLA) is not registered at all.
   A credibility problem arises primarily because of evidence of a shift in China's intentions and, more obviously, its growing military capability. Although the military doctrine of active defence provides little distinct indication of expansionist intentions, the shift beginning in 1979 from the Maoist concept of a 'people's war' to that of 'local war' confirms some new thinking. The former envisaged the final defeat of the enemy on Chinese soil after a global nuclear war, and in principle involved the tactical yielding of Chinese territory to draw the enemy into defeat. In contrast, the 'local war' doctrine abandons the concept of global war and instead envisages 'localised' conflict through which political objectives can be achieved without nuclear escalation. It might apply, for example, in the case of a conflict with Taiwan or Vietnam over the Spratly Islands. As a consequence of the new doctrine, rapid-reaction forces were formed and equipment modernisation became a top priority.
   If the growth in China's military capability were not so demonstrable, the significance of the change in military doctrine could be exaggerated. That growing capability is also a function of an increasingly powerful nuclear capability that aims for global reach, and a massive conventional force, approximately twice the size of any other nation's force. The sheer size of the armed forces (over 4 million including the paramilitary People's Armed Police (PAP)) renders official military accounting implausible. A simple calculation shows that per capita spending amounts to less than $2,000, compared to over $40,000 for Russia and about $ 160,000 for the US. The PLA ground forces alone number over 2 million and are structured into three distinct parts. About 500,000 troops are selected for the best-equipped and trained units, which include at least six rapid deployment formations - the so-called 'fist' units. The second tier comprises supporting combat, training and logistic units, while the balance comprises the service organisations engaged in agriculture, construction and, increasingly, commercial activities. According to some estimates, the PLA owns, administers and sometimes mans some 25,000 enterprises, distinct from the defence industries that produce PLA weaponry and technical equipment under the management of state ministries and are manned by a civilian work-force of 3-3.5 million.
   Increased momentum in the modernisation of weapon systems and military equipment also warrants scepticism about the official defence budget. As far back as 1979, the Deng Xiaoping regime identified defence as the fourth pillar of the 'Four Modernisations' programme, and this policy was reaffirmed in 1985. But China's defence spending remained static during most of the 1980s, and it was not until the 1989 Tiananmen Square crisis that the modernisation effort gained momentum. Shortly after, the 1990-91 Gulf War provided further impetus, for the Chinese, like others, could not afford to ignore the startling evidence about the nature of modern warfare. That a renewed modernisation effort is under way is evident both from the purely indigenous R&D and procurement programmes and the increasing numbers of programmes involving international industrial cooperation (facilitated by the relaxation of post-Tiananmen sanctions). A range of substantial industrial cooperation programmes, with Russian and Israeli suppliers, for example, are currently in progress. In the nuclear field, China continues to be the only nuclear state in addition to France still testing nuclear devices and rejecting a ban on the production of fissile material.
   New development programmes - the more visible elements of the modernisation process - are said to include: a new generation of strategic weapons for launch from mobile ground (DF-31, DF- 41) and submarine (JL-2) platforms; a new class of SSBN (Type 094); the indigenous fighter J-10 (reportedly based on the defunct Israeli Lavi) and the FC-1 fighter joint venture with Pakistan and Russia; the Luhu-class destroyer of which series production started in 1994; and the Type- 90 main battle tank. To claim, as the Chinese do, that the sizeable increases in the defence budget do no more than compensate for inflation is hardly credible, for modernisation programme funding remains unexplained. It is plausible that technological modernisation is being partly funded by defence budget increases and masked by non-defence funds.
   A second method for estimating the value of Chinese military expenditure is to measure the real purchasing power of the defence budget. The official exchange rate fails to capture the real purchasing power of the yuan in a largely autarkic defence economy and, coastal regions apart, in a national economy little influenced by world prices for capital, labour, goods and services. The intrinsic strength of the Chinese economy is better reflected in purchasing-power-parity (PPP) estimates of gross domestic product (GDP). The International Monetary Fund (IMF) GDP estimates for 1991 (which cite various analysts) ranged from $1.3-3.4 bn, or 3-9 times the figure of $379bn calculated using the official exchange rate. Using the IMF's own PPP estimate, annual defence expenditure was between $23 bn and $32 bn from 1990-1995, while the World Bank estimates expenditure at $37-52 bn (Table 1). Despite the substantial differences, these estimates yield a more credible value for the Chinese defence budget than an official exchange-rate conversion predicts. They also show the real increase in the defence budget over the period and bolster the argument that the increase is the result of modernisation costs rather than inflation.
   0x01 graphic
   A third reason to doubt official defence budget figures is the concealment of military expenditure. Evidence of hidden military expenditure in other central, regional and local government budgets, and the extra-budgetary funds generated from the PLA's industrial and commercial activities, support this proposition. These are the prima-facie grounds for the charge that China is not revealing the extent of its military spending.
   Budgetary falsification takes two forms: military expenditure not included in the central government' s defence budget; and operation of the 'three-thirds' principle, whereby responsibility for raising revenue is shared by the three entities of central government, regional and local government, and PLA units and enterprises. The central government budget provides the primary indication of military funding outside the defence budget. The government includes the defence budget under the heading, 'Building up National Strength', which may be one way of acknowledging that the defence budget does not cover all military spending.
   0x01 graphic
   The 1995 Budget for Building up National Strength totals yuan 149.9 bn, $17.8 bn at the official exchange rates (Table 2). The total budget figure is divided according to two overlapping budgetary classifications: activity or departmental function; and regular or construction expenditure. In 1995, the total budget for Building up National Strength includes yuan 63.1 bn for 'National Defence' and yuan 49.9 bn for 'Administrative Expenses'. The central budget is subdivided into the 'regular' and 'construction' budget. Thus, the defence budget appears as an aggregate under the National Defence heading (but is not attributed to any single ministry or organisation), and then disaggregated as a line item in the central regular budget and the central construction budget. The central regular budget covers the range of operating expenditure whilst the central construction budget accounts for government procurement and capital investment programmes in industry and the infrastructure.
   Two important conclusions can be drawn from the structure of the central government budget. First, there is a real possibility that some, if not most, of the Budget for Building Up National Strength is devoted to military spending. The Chinese appear to have copied this practice from the Soviet Union which used to conceal military-related expenditure as 'Appropriations for Financing the Development of the National Economy'. Second, the very small defence allocation contained in the central construction budget (yuan 290m or $34m) is implausible, and signifies that a large part of the procurement budget may be hidden under the heading, Building Up National Strength.
   Regarding the distribution of defence funds, analysts have concluded that the defence budget may cover primarily operational expenses across the range of the PLA's activities and interests. This included a share of manpower costs and procurement of quartermaster stores, equipment and ordnance from the PLA-administered factories, but it excludes procurement of weapons systems and supporting equipment. It may also include a share of the funding for the PLA's Commission on Science, Technology and Industry for National Defence (COSTIND). The PLA's civilian manpower costs may be accounted as Administrative Expenses under the Building Up National Strength heading. Consequently, it also seems plausible that a large part, if not all, of indigenous procurement - research and development (R&D), weapons and associated programmes, and infrastructure - is funded from the capital construction budget for Building up National Strength, with more funds going to COSTIND via this route. Since analysts have reported that the individual defence industries receive direct funding from the State Council, the construction budget may also fund military-related activities of the State Commission for Science and Technology (CAST), and of the main civilian ministries responsible for the defence industry.
   It is not clear how the Chinese military account for arms purchases from foreign suppliers. Analysts tend to see these as another major expenditure item that lies outside the defence budget. Although the Chinese seek to trade on barter terms whenever possible, they have been forced to spend hard currency on foreign weaponry and technology (typically from Russia and Israel in recent years). These outlays appear greater than the proceeds from Chinese arms-sales exports (especially in the light of their decline since the end of the Iran-Iraq War), though some analysts argue that they are funded by accumulated proceeds of past sales. Even if this applied in the past, it is probable that arms purchases now require financing through an extra-budgetary account. Funding for paramilitary organisations, like the PAP, is another military expenditure that does not appear in the defence budget. The budgets of the PAP and other paramilitary forces, such as the Customs Service and the maritime sections of the Public Security Ministry and Border Security Force, are probably listed in the regular budget of Building up National Strength and attributed to the Ministries of Public Security and State Security. The regions also play a role in funding the PLA and the paramilitary; central government allocations for the military subsume some military funds transferred to and administered by the regions. But it also appears that the regions are partly responsible for funding the PAP, as well as regional PLA regular units, reserves and part-time standing militias.
   The second form of budgetary falsification is achieved through the three-thirds principle where by the PLA has official sanction to raise revenue. Since 1979, central government revenue as a proportion of GDP has dropped from 31.6% to an estimated 16.2% in 1994, while defence as a proportion of central government spending declined from 17% to 9%. In the meantime, real GDP has grown threefold, so that government revenue has actually increased by half. The high rate of GDP growth has also provided greater commercial opportunities to the PLA. The value of the PLA's own subsistence and revenue-earning activity is difficult to calculate and subject to considerable speculation. Although some argue that it corrupts rather than contributes to the Chinese military effort (and, in any case, should be excluded from calculations of real military expenditure), the evidence suggests that the PLA is formally responsible for raising revenue to cover a part of its operating expenditure, and that consequently, these funds should be included in the calculation of military expenditure.
   PLA revenues are derived from two types of activity. First, PLA units together with the reserves and militia engage in farming and food production. The scale of these activities are such that the PLA claimed a production surplus valued at yuan 700m in 1993 which could be sold commercially after military needs had been met. Second, the PLA runs factories and service organisations to meet its own supply requirements for construction and military equipment (excluding weapons systems produced by the civilian-administered defence industries). These activities are also claimed to generate profits for the PLA. Various sources confirm both the proliferation of PLA commercial enterprises and the extent of their diversification into non-military interests. The sum total of value-added activity performed by the PLA in pursuit of its military needs and commercial interests is difficult to quantify. Some analysts claim that the PLA's annual turnover for military and commercial activity is as large as the total National Defence budget, while one press report claims that PLA revenue was in the order of yuan 30bn ($3.6bn) in 1992. In evaluating the military implications of PLA enterprises (and, hence, whether they should be considered in calculations of military expenditure), a distinction should be made between those that promote military needs and those that do not, and between profit-making activities and those effectively subsidised by the defence budget.
   A 1994 study of the Chinese defence budget by the Stockholm International Peace Research Institute (SIPRI) attempts to disaggregate the components of Chinese military revenue and expenditure (Table 3). SIPRI estimates the Chinese military revenue base for 1993 (as distinct from the defence budget) at $45bn and net military spending at $36bn, providing evidence of disaggregated expenditures included in and excluded from the official budget.
   0x01 graphic
   US Arms Control and Disarmament Agency (ACDA) estimates show an even higher level of dollar expenditure for 1993 ($56bn) than SIPRI. ACDA's estimate for the defence share of gross national product (GNP) in 1993 (2.7%) is nearly double Chinese government estimates (about 1.5%). The variance between SIPRI and ACDA figures may be attributable to differing assumptions about purchasing-power parity, as the SIPRI analysis does not use the PPP estimates. ACDA comments on the exceptional difficulties of estimating yuan costs and converting them to dollars, and cautions that comparative studies of Chinese military spending are subject to a wide margin of error.
   The IISS estimate of Chinese military expenditure in 1994 ($28.5bn) is nearly four times the Chinese defence budget converted at the official rate (Table 4). The IISS estimation method incorporates the three approaches already described: estimating relative (international) cost inputs to the budget (mainly manpower and equipment); estimating the domestic purchasing power of the defence budget; and estimating other military funding contained in central government non defence accounts and PLA extra-budgetary accounts. The IISS method combines a 'top-down' and 'bottom-up' costing method. The latter involves the calculation of the costs of Chinese military inputs (salaries, operations, R&D, procurement, infrastructure, pensions, etc.), which are derived from equivalent NATO costs and take differences in quality into consideration. These are then converted at USS-calculated PPP rates. The top-down method supplements the official defence budget with conservative estimates of other funding, including the budget for Building Up National Strength and the PLA's own revenue, and then applies the same PPP conversion rates. The two independently calculated estimates are then reconciled into a final estimate. It should be noted that these estimates are sensitive to the choice of PPP measure, and that there is no consensus among economists on a single PPP yuan/$ rate. Consequently, using the estimates of either the IMF or World Bank will alter the IISS estimates by a factor of up to 2 - making them compatible with those of SIPRI and ACDA. The IISS has selected a lower PPP measure because estimates derived from costing defence inputs, particularly those applicable to R&D and procurement, are difficult to reconcile with spending levels calculated with higher PPP estimates. In addition, the IISS estimate takes into account that some 5-10% of Chinese military expenditure requires hard currency funding, to which market exchange rates, and not the higher PPP values, are applicable.
   Таб.4
   Although the Chinese government still maintains that all Chinese military expenditure is accounted in the defence budget and that its level is stable, if not actually in decline, there is a consensus among independent analysts outside China on two counts: Chinese military expenditure is much higher than revealed by the Chinese defence budget; and its military expenditure has increased sharply in real terms since 1989, allowing for inflation. The increase is largely attributable to greater spending on salaries, operations and equipment modernisation. Moreover, the rate of Chinese economic growth continues at such high levels that it would be imprudent to assume that a plateau in military spending has been reached.
   0x01 graphic

Военные расходы Китая

  
   (Общие проблемы оценки и интерпретации оборонно-экономических данных рассматриваются в "военном балансе" за 1994-1995 годы, стр.)
   Вступление
   Немногие аналитики за пределами Китайской Народной Республики (КНР) считают официальный китайский оборонный бюджет истинным показателем военных расходов Китая. Неопределенность возникает из - за того, что китайское правительство не раскрывает, как составляется его оборонный бюджет, помимо совокупных цифр текущих и капитальных расходов, что мало что дает. В соответствии с этим отсутствием прозрачности Китай не представляет в ООН информацию о своих военных расходах в стандартизированном формате. Такое скрытное поведение побудило министра обороны США Уильяма Перри в 1994 году призвать китайцев повысить прозрачность своей военной отчетности. Отсутствие достоверной информации привело к тому, что оценки военных расходов Китая сильно разошлись - от 20 до 140 миллиардов долларов.
   По оценкам МИСИ, военные расходы Китая в 1994 году превысили $28 миллиардов - почти в четыре раза больше официальной цифры. В нижеследующем анализе рассматриваются доказательства, подтверждающие этот вывод: огромные размеры Вооруженных сил и военизированных формирований Китая и их растущая модернизация с 1989 года; сила экономики и ее последствия с точки зрения как внутренней покупательной способности оборонного бюджета, так и наличия дополнительной твердой валюты для иностранной техники и технологий; а фальсификация в военном учете, когда военные расходы перечисляются в Центральном государственном бюджете по разделам, не связанным с обороной, а внебюджетные доходы, собранные регионами и Народно-освободительной армией (НОАК) на военные нужды, вообще не регистрируются.
   Проблема доверия возникает прежде всего из-за свидетельств изменения намерений Китая и, что более очевидно, его растущего военного потенциала. Хотя военная доктрина активной обороны не дает четких указаний на экспансионистские намерения, начавшийся в 1979 году переход от маоистской концепции "народной войны" к концепции "локальной войны" подтверждает некоторые новые взгляды. Первая предусматривала окончательное поражение противника на китайской земле после глобальной ядерной войны и в принципе предполагала тактическую уступку китайской территории, чтобы втянуть противника в поражение. Напротив, доктрина "локальной войны" отказывается от концепции глобальной войны и вместо этого предусматривает "локализованный" конфликт, посредством которого политические цели могут быть достигнуты без ядерной эскалации. Он может применяться, например, в случае конфликта с Тайванем или Вьетнамом из-за островов Спратли. В результате новой доктрины были сформированы силы быстрого реагирования, и модернизация техники стала главным приоритетом.
   Если бы рост военного потенциала Китая не был столь очевиден, значение изменения военной доктрины можно было бы преувеличить. Этот растущий потенциал также является функцией все более мощного ядерного потенциала, который нацелен на глобальный охват, и массивных обычных сил, примерно вдвое превышающих силы любой другой страны. Сама численность Вооруженных сил (более 4 миллионов человек, включая военизированную народную вооруженную полицию) делает официальную военную отчетность неправдоподобной. Простой расчет показывает, что расходы на душу населения составляют менее 2000 долларов, по сравнению с более чем 40 000 долларов для России и около 160 000 долларов для США. Только сухопутные силы НОАК насчитывают более 2 миллионов человек и состоят из трех отдельных частей. Около 500 000 военнослужащих отбираются для наиболее оснащенных и обученных подразделений, которые включают по меньшей мере шесть формирований быстрого развертывания - так называемые "кулаки". Второй эшелон включает вспомогательные боевые, учебные и материально-технические подразделения, а на балансе - обслуживающие организации, занимающиеся сельским хозяйством, строительством и, во все большей степени, коммерческой деятельностью. По некоторым оценкам, НОАК владеет, управляет, а иногда и руководит примерно 25 000 предприятиями, в отличие от оборонных отраслей промышленности, которые производят вооружение и техническое оснащение НОАК под управлением государственных министерств и укомплектованы гражданской рабочей силой численностью 3-3,5 млн.
   Увеличение темпов модернизации систем вооружения и военной техники также вызывает скептицизм в отношении официального оборонного бюджета. Еще в 1979 году режим Дэн Сяопина определил оборону как четвертый столп программы "четырех модернизаций", и эта политика была подтверждена в 1985 году. Но расходы Китая на оборону оставались неизменными в течение большей части 1980-х годов, и только после кризиса 1989 года на площади Тяньаньмэнь усилия по модернизации набрали обороты. Вскоре после этого Война в Персидском заливе 1990-1991 годов дала дополнительный импульс, поскольку китайцы, как и другие, не могли позволить себе игнорировать поразительные свидетельства о природе современной войны. О том, что в настоящее время предпринимаются новые усилия по модернизации, свидетельствуют как чисто местные программы НИОКР и закупок, так и растущее число программ, связанных с международным промышленным сотрудничеством (чему способствовало ослабление санкций, введенных после Тяньаньмэнь). В настоящее время осуществляется целый ряд крупных программ промышленной кооперации, например, с российскими и израильскими поставщиками. В ядерной области Китай по-прежнему остается единственным ядерным государством, помимо Франции, все еще испытывающей ядерные устройства и отвергающей запрет на производство расщепляющегося материала.
   Новые программы развития - наиболее заметные элементы процесса модернизации - включают в себя: новое поколение стратегических вооружений для запуска с подвижных наземных (DF-31, DF-41) и подводных (JL-2) платформ; новый класс ПЛАРБ (тип 094); местный истребитель J-10 (предположительно основанный на несуществующем израильском Lavi) и истребитель FC-1 совместного предприятия с Пакистаном и Россией; эсминец класса Luhu, серийное производство которого началось в 1994 году; и основной боевой танк Type-90. Утверждать, как это делают китайцы, что значительное увеличение оборонного бюджета не более чем компенсирует инфляцию, вряд ли можно, поскольку финансирование программы модернизации остается необъясненным. Вполне вероятно, что технологическая модернизация частично финансируется за счет увеличения оборонного бюджета и маскируется за счет средств, не связанных с обороной.
   Второй метод оценки стоимости китайских военных расходов заключается в измерении реальной покупательной способности оборонного бюджета. Официальный обменный курс не отражает реальной покупательной способности юаня в условиях автаркической оборонной экономики и, кроме того, в прибрежных регионах, в национальной экономике, на которую мировые цены на капитал, рабочую силу, товары и услуги оказывают незначительное влияние. Внутренняя сила китайской экономики лучше всего отражается в оценках валового внутреннего продукта (ВВП) по паритету покупательной способности (ППС). Оценки ВВП Международного валютного фонда (МВФ) за 1991 год (которые приводят различные аналитики) варьировались от $1,3-3,4 млрд, или в 3-9 раз превышали цифру в $379 млрд, рассчитанную с использованием официального обменного курса. По собственным оценкам МВФ по ППС, в 1990-1995 годах ежегодные расходы на оборону составляли от 23 до 32 миллиардов долларов, в то время как Всемирный банк оценивает их в 37-52 миллиарда долларов (Таблица 1). Несмотря на существенные различия, эти оценки дают более достоверное значение для китайского оборонного бюджета, чем предсказывает официальная конвертация валютных курсов. Они также показывают реальное увеличение оборонного бюджета за этот период и подкрепляют аргумент о том, что увеличение является результатом расходов на модернизацию, а не инфляции.
   0x01 graphic
   Третий повод усомниться в официальных цифрах оборонного бюджета - это сокрытие военных расходов. Доказательства скрытых военных расходов в других центральных, региональных и местных государственных бюджетах, а также внебюджетных фондах, полученных от промышленной и коммерческой деятельности НОАК, подтверждают это предположение. Таковы первичные основания для обвинения в том, что Китай не раскрывает масштабы своих военных расходов.
   Бюджетная фальсификация принимает две формы: военные расходы, не включенные в оборонный бюджет центрального правительства; и принцип "трех третей", согласно которому ответственность за увеличение доходов несут три субъекта центрального правительства, региональные и местные органы власти, а также подразделения и предприятия НОАК. Бюджет центрального правительства является основным показателем военного финансирования за пределами оборонного бюджета. Правительство включает оборонный бюджет в раздел "наращивание национальной мощи", что может быть одним из способов признания того, что оборонный бюджет не покрывает все военные расходы.
   0x01 graphic
   Бюджет 1995 года на укрепление национальной мощи составляет 149,9 млрд. юаней, или $17,8 млрд. по официальным обменным курсам (Таблица 2). Общая бюджетная цифра делится в соответствии с двумя пересекающимися бюджетными классификациями: деятельность или функции департамента; и регулярные или строительные расходы. В 1995 году общий бюджет на укрепление национальной мощи включал 63,1 млрд юаней на "национальную оборону" и 49,9 млрд юаней на "административные расходы". Центральный бюджет подразделяется на "регулярный" и "строительный". Таким образом, оборонный бюджет представляется в виде совокупности по разделу "Национальная оборона" (но не приписывается какому-либо одному министерству или организации), а затем дезагрегируется в виде отдельной статьи в Центральном регулярном бюджете и центральном бюджете строительства. Центральный регулярный бюджет охватывает весь спектр оперативных расходов, в то время как центральный строительный бюджет охватывает государственные закупки и программы капитальных вложений в промышленность и инфраструктуру.
   Из структуры бюджета центрального правительства можно сделать два важных вывода. Во-первых, существует реальная возможность того, что часть, если не большая часть, бюджета на наращивание национальной мощи будет направлена на военные расходы. Китайцы, по-видимому, переняли эту практику у Советского Союза, который скрывал военные расходы как "ассигнования на финансирование развития национальной экономики". Во-вторых, весьма незначительные ассигнования на оборону, содержащиеся в центральном бюджете строительства (290 млн юаней или $34 млн долл.), неправдоподобны и означают, что значительная часть бюджета закупок может быть скрыта под заголовком "наращивание национальной мощи".
   Что касается распределения оборонных средств, то аналитики пришли к выводу, что оборонный бюджет может покрывать главным образом оперативные расходы по всему спектру деятельности и интересов НОАК. Это включало в себя долю расходов на рабочую силу и закупки квартирмейстерских складов, оборудования и боеприпасов с заводов, находящихся в ведении НОАК, но не включало закупки систем вооружения и вспомогательного оборудования. Он может также включать долю финансирования комиссии НОАК по науке, технике и промышленности в интересах национальной обороны (COSTIND). Расходы НОАК на гражданскую рабочую силу могут учитываться как административные расходы в разделе наращивание национальной мощи. Следовательно, представляется также вероятным, что значительная часть, если не вся, местных закупок - научные исследования и разработки (НИОКР), вооружения и связанные с ними программы и инфраструктура - финансируется из бюджета капитального строительства для наращивания национальной мощи, причем дополнительные средства будут расходоваться по этому пути. Поскольку аналитики сообщают, что отдельные оборонные отрасли получают прямое финансирование от Государственного Совета, бюджет строительства может также финансировать военную деятельность Государственной комиссии по науке и технике (ГКНТ) и основных гражданских министерств, ответственных за оборонную промышленность.
   Непонятно, как китайские военные учитывают закупки вооружений у иностранных поставщиков. Аналитики склонны рассматривать их как еще одну крупную статью расходов, лежащую вне оборонного бюджета. Хотя китайцы стремятся торговать на бартерных условиях, когда это возможно, они вынуждены тратить твердую валюту на иностранные вооружения и технологии (как правило, из России и Израиля в последние годы). Эти расходы кажутся больше, чем доходы от экспорта китайских вооружений (особенно в свете их снижения после окончания ирано-иракской войны), хотя некоторые аналитики утверждают, что они финансируются за счет накопленных доходов от прошлых продаж. Даже если это применялось в прошлом, вполне вероятно, что закупки вооружений теперь требуют финансирования за счет внебюджетных средств. Финансирование военизированных организаций, таких как ПАП, является еще одним военным расходом, который не фигурирует в оборонном бюджете. Бюджеты ПАП и других военизированных формирований, таких как таможенная служба и морские подразделения Министерства общественной безопасности и пограничные силы, вероятно, перечислены в регулярном бюджете наращивания национальной мощи и отнесены к министерствам общественной безопасности и государственной безопасности. Регионы также играют определенную роль в финансировании НОАК и военизированных формирований; ассигнования центрального правительства на военные нужды включают часть военных средств, передаваемых регионам и находящихся в их ведении. Но также представляется, что регионы частично ответственны за финансирование ПАП, а также региональных регулярных подразделений НОАК, резервов и частично постоянных ополченцев.
   Вторая форма бюджетной фальсификации достигается за счет принципа трех третей, когда НОАК имеет официальную санкцию на увеличение доходов. С 1979 года доля доходов центрального правительства в ВВП снизилась с 31,6% до 16,2% в 1994 году, в то время как доля расходов центрального правительства на оборону снизилась с 17% до 9%. Тем временем реальный ВВП вырос втрое, так что государственные доходы фактически выросли вдвое. Высокие темпы роста ВВП также предоставили НОАК большие коммерческие возможности. Стоимость собственного прожиточного минимума и доходной деятельности НОАК трудно подсчитать и она является предметом значительных спекуляций. Хотя некоторые утверждают, что он скорее развращает, чем способствует китайским военным усилиям (и, в любом случае, должен быть исключен из расчетов реальных военных расходов), факты говорят о том, что НОАК формально несет ответственность за сбор доходов для покрытия части своих оперативных расходов, и что, следовательно, эти средства должны быть включены в расчет военных расходов.
   Доходы НОАК получаются от двух видов деятельности. Во-первых, подразделения НОАК совместно с резервами и ополчением занимаются сельским хозяйством и производством продовольствия. Масштабы этой деятельности таковы, что НОАК заявила о наличии в 1993 году излишков продукции на сумму 700 млн. юаней, которые можно было бы продать в коммерческих целях после удовлетворения военных потребностей. Во-вторых, НОАК управляет заводами и обслуживающими организациями для удовлетворения собственных потребностей в поставках строительной и военной техники (за исключением систем вооружения, производимых оборонными предприятиями гражданского назначения). Эти виды деятельности, как утверждается, также приносят прибыль НОАК. Различные источники подтверждают как распространение коммерческих предприятий НОАК, так и степень их диверсификации в невоенные интересы. Общий объем деятельности НОАК, направленной на удовлетворение ее военных потребностей и коммерческих интересов, трудно поддается количественной оценке. Некоторые аналитики утверждают, что годовой оборот НОАК по военной и коммерческой деятельности равен общему объему бюджета национальной обороны, в то время как в одном из сообщений прессы утверждается, что в 1992 году доходы НОАК составляли порядка 30 млрд. юаней ($3,6 млрд.). При оценке военных последствий деятельности предприятий НОАК (и, следовательно, того, следует ли их учитывать при расчете военных расходов) следует проводить различие между теми, которые способствуют военным потребностям, и теми, которые не способствуют, а также между деятельностью, приносящей прибыль, и деятельностью, эффективно субсидируемой оборонным бюджетом.
   В исследовании 1994 года оборонного бюджета Китая, проведенном Стокгольмским международным институтом исследования проблем мира (SIPRI), предпринимается попытка дезагрегировать компоненты военных доходов и расходов Китая (Таблица 3). По оценкам СИПРИ, в 1993 году китайская база военных доходов (в отличие от оборонного бюджета) составляла 45 млрд. долл., а чистые военные расходы-36 млрд. долл., что свидетельствует о наличии дезагрегированных расходов, включенных в официальный бюджет и исключенных из него.
   0x01 graphic
   Оценки агентства США по контролю над вооружениями и разоружению (ACDA) показывают еще более высокий уровень долларовых расходов за 1993 год ($56 млрд), чем SIPRI. Оценка ACDA доли оборонного сектора в валовом национальном продукте (ВНП) в 1993 году (2,7%) почти вдвое превышает оценку китайского правительства (около 1,5%). Расхождение между показателями SIPRI и ACDA может быть связано с различными предположениями о паритете покупательной способности, поскольку в анализе SIPRI не используются оценки ППС. ACDA комментирует исключительные трудности оценки стоимости юаня и перевода ее в доллары и предупреждает, что сравнительные исследования китайских военных расходов подвержены большой погрешности.
   Оценка военных расходов Китая в 1994 году ($28,5 млрд.) по МИСИ почти в четыре раза превышает военный бюджет Китая, пересчитанный по официальному курсу (табл. 4). Метод оценки МИСИ включает в себя три уже описанных подхода: оценку относительных (международных) затрат, вносимых в бюджет (главным образом на оплату живой силы и оборудования); оценку внутренней покупательной способности оборонного бюджета; и оценку других видов военного финансирования, содержащихся в счетах центрального правительства, не связанных с обороной, и внебюджетных счетах НОАК. Метод МИСИ сочетает в себе метод расчета затрат "сверху вниз" и "снизу вверх". Последний включает в себя расчет стоимости китайских военных ресурсов (зарплата, операции, НИОКР, закупки, инфраструктура, пенсии и т.д.), которые являются производными от эквивалентных затрат НАТО и учитывают различия в качестве. Затем они преобразуются в УСС-расчетные показатели ППС. Метод "сверху-вниз" дополняет официальный оборонный бюджет консервативными оценками других источников финансирования, включая бюджет на укрепление национальной мощи и собственные доходы НОАК, а затем применяет те же коэффициенты пересчета ППС. Затем эти две независимо рассчитанные оценки выверяются в окончательную оценку. Следует отметить, что эти оценки чувствительны к выбору показателя ППС и что среди экономистов нет единого мнения относительно единого курса ППС юань/$. Следовательно, использование оценок МВФ или Всемирного банка приведет к изменению оценок МИСИ в 2 раза, что сделает их совместимыми с оценками СИПРИ и АКДА. МИС выбрала более низкую меру ППС, поскольку оценки, полученные на основе затрат на оборонные ресурсы, особенно те, которые применимы к НИОКР и закупкам, трудно согласовать с уровнями расходов, рассчитанными с использованием более высоких оценок ППС. Кроме того, оценка МИСИ учитывает, что около 5-10% военных расходов Китая требует финансирования в твердой валюте, к которой применимы рыночные обменные курсы, а не более высокие значения ППС.
   Таб.4
   Хотя китайское правительство по-прежнему утверждает, что все военные расходы Китая учитываются в оборонном бюджете и что их уровень стабилен, если не снижается на самом деле, существует консенсус среди независимых аналитиков за пределами Китая по двум пунктам: китайские военные расходы намного выше, чем показано в китайском оборонном бюджете; и его военные расходы резко выросли в реальном выражении с 1989 года, учитывая инфляцию. Этот рост в значительной степени объясняется увеличением расходов на заработную плату, операции и модернизацию оборудования. Более того, темпы экономического роста Китая продолжают оставаться на столь высоком уровне, что было бы неосторожно предполагать, что достигнуто плато в военных расходах.
   0x01 graphic

Developments in the Field of Weapons of Mass Destruction

   The first six months of 1995 were successful in the field of nuclear arms control. The US-Russian Strategic Arms Reductions Talks (START) Treaty came into force, the Nuclear Non-Proliferation Treaty (NPT) was extended indefinitely and the negotiations on a Comprehensive Test Ban Treaty (CTBT) made progress. However, China has continued to test nuclear weapons and France announced a plan to resume testing from September 1995. These and other developments in the control or proliferation of nuclear, chemical and biological weapons and of ballistic missiles are reviewed in this section. Changes in national nuclear and missile forces are reflected in the relevant national entry and are highlighted in the text preceding the relevant regional section.
   START I
   On 16 November 1994, the Ukrainian Verkhovna Rada (parliament) adopted the law on Ukraine's accession to the NPT. It added a number of reservations mainly concerning compensation for the cost of dismantling weapons and the provision of assurances by the nuclear-weapon states. However, these did not affect Ukraine's unconditional accession to the NPT as a non-nuclear state. The final hurdle was cleared at Budapest on 5 December, where the Conference, now Organisation, on Security and Cooperation in Europe (OSCE) summit was being held, when US President Bill Clinton, Russian President Boris Yeltsin and UK Prime Minister John Major signed an assurance document and President Leonid Kuchma of Ukraine signed the instruments of NPT ratification.
   With this the START I Treaty came into effect, allowing verification of weapons elimination to be implemented and clearing the way for the ratification of START II, signed by Russia and the US in January 1993. START I requires each side to reduce their strategic forces to no more than 1,600 delivery vehicles armed with no more than 6,000 warheads. Information was released by all states on their holdings of deployed strategic nuclear weapons as at 5 December 1994.
   0x01 graphic
   These figures are somewhat misleading as they refer to all weapons countable under START rules, whether operational or not. For example, 156 of the US bombers were located at the Davis Monthan elimination site and many of the ICBM have had their warheads and other components removed. Counting rules have been interpreted differently. The high number of US ICBM is accounted for by the US-held interpretation that a silo launcher must be considered to contain an ICBM, whether or not a missile is actually deployed at that site, until the silo is destroyed. START I rules that data regarding deployed nuclear forces may not be released to the public for three months after notification. Memorandum of Understanding data is to be fully updated every six months, with the next data as of 5 June 1995 but not releasable until 5 September 1995, too late for inclusion in this edition of The Military Balance. The Military Balance has received some information on current deployment and operational status which is shown in the relevant country entry, but this must not be confused with Treaty-countable weapons.
   START II
   The START II Treaty signed by US President George Bush and President Yeltsin on 3 January 1993 has not yet been ratified. The Treaty has been presented to the Russian Duma for ratification and the US Senate began formal hearings on ratification on 31 January 1995. START II requires the US and Russia to have reduced their strategic warheads to between 3,000 and 3,500 by 2003. The Treaty bans ICBM with multiple independently targetable re-entry vehicles (MIRV) and limits SLBM to 1,750 for each side. Counting rules for air-delivered warheads have been altered; bombers will be attributed as having the number of warheads they are equipped to carry.
   Nuclear Non-Proliferation Treaty
   The NPT was extended indefinitely at the 25-year Extension Conference by consensuson 11 May 1995. Indefinite extension had been opposed by a number of states, mainly Arab, led by Egypt because Israel would not join the Treaty. Israel's position on the NPT is that it will not join until it has achieved peace treaties with all the Arab states; then it will support the establishment of a weapons of mass destruction (WMD) free zone in the Middle East. While the NPT was extended without condition, a number of principles and objectives were adopted. However, these are not legally binding documents. Their main purpose is to allow pressure to be brought to bear on the nuclear-armed states in respect of their commitment to nuclear disarmament. The documents are:
   * 'Strengthening the Review Process for the Treaty'.
   * 'Principles and Objectives for Nuclear Non-Proliferation and Disarmament'. This stressed the importance of achieving a CTBT no later than 1996 (and pending its entry into force advocated that the nuclear-armed states should exercise utmost restraint); a ban on the production of fissile material for nuclear weapons or other explosive use; the determined pursuit of nuclear disarmament.
   * The third document was a resolution, proposed by Russia, the US and the UK, which called for the early accession of all states to the NPT and for Middle Eastern states to establish a Middle East zone free of nuclear, chemical and biological weapons and their delivery systems. Since June 1994, the following states, most importantly Ukraine (allowing the START II reaty to enter in to force), have acceded to the NPT: Algeria, Argentina, Bosnia-Herzegovina, Chile, Eritrea, the Former Yugoslav Republic of Macedonia (FYROM), Kyrgyzstan, the Marshall Islands, Micronesia, Moldova, Monaco, Palau, Tajikistan and Turkmenistan. Only 13 countries have not joined the NPT: the undeclared nuclear-weapon states of India, Israel and Pakistan, and Andorra, Angola, Brazil, Comoros, Cuba, Djibouti, Oman, Serbia/Montenegro, the UAE and Vanuatu.
   Nuclear Test Moratorium
   Until the NPT was extended indefinitely, only China of the five recognised nuclear-weapon states had no nuclear-testing moratorium. President Mikhail Gorbachev ended Soviet nuclear tests for one year from 5 October 1991 . After this was extended to July 1993, the Russian Foreign Minister said that 'Russia would not be the first to end the moratorium, but to expect any nuclear power to refrain from testing if others resumed would be unreasonable'. France announced a moratorium in April 1992 to last until the end of the year. Former President Francois Mitterrand then made clear that there would be no more French tests during his presidency, which ended in May 1995. President Clinton extended the Bush administration's US moratorium, instigated in October 1992, for a further year to September 1995. The US moratorium precludes UK testing.
   The Chinese have continued testing and have carried out three tests since June 1994. The first, in October 1994, had an estimated yield of 60 kilotonnes. The second, China's 42nd test, came on 15 May 1995, only days after the successful end to the NPT Review Conference. Initial assessments put the yield of the explosion between 40 and 150 kilotonnes. The third took place on 17 August, measured 5.6 on the Richter Scale and is estimated to have had a yield of between 20 and 80 kilotons. Since then an official Chinese spokesman has said that a schedule of further tests is planned, but that China would stop as soon as any test ban treaty came into force.
   Immediately after the French presidential election in May 1995, the new President, Jacques Chirac, announced that France intended to carry out a series of eight tests at the Mururoa Pacific test site between September 1995 and May 1996. The reasons given for the tests were to collect data to allow France to switch to simulated testing in future and to validate the warhead for the new M-5 SLBM. US Secretary of Defense William Perry also advocated the resumption of US tests, but this was opposed by the US Department of Energy (which is responsible for manufacturing US nuclear weapons) and the Arms Control and Disarmament Agency (ACDA). The US administration has now made it clear that testing will not be resumed. However, if the US had not extended its moratorium there would have been some opportunity until 30 September 1996 when the Energy and Water Development Appropriations Act of 1992 stipulates that no further US tests are to take place unless another state conducts a test after this date. The Act allows a total of five safety-related and one reliability-related test per year. One of the safety-related tests can be carried out by the UK.
   Comprehensive Test Ban Treaty
   The Nuclear Test Ban (NTB) Committee of the Conference for Disarmament closed its first session for 1994 on 7 April 1995. The second session opened on 1 June and closed on 6 July after progress was made on several contentious issues. The UK and France have withdrawn their proposal to authorise exceptions for safety tests. The US has dropped its demand that the CTBT should only be in force for ten years. China is still pressing for the Treaty to ban a nuclear weapons test which releases nuclear energy; such wording would allow peaceful use of nuclear explosions, but ban what are called hydro nuclear tests. Hydro nuclear experiments (HNE) are a research technique in which explosions release nuclear energy and small amounts of fission products. The US has opted for a comprehensive ban, but using explosions with the yield of 4 lbs as the equivalent of zero. However, the Pentagon is keen to hold tests with a force equivalent to 500 tons of explosive and, having lost the chance to perform these tests before the CTBT comes into force, may argue for the Treaty to allow all such tests. The UK is reported to have conducted safety tests below the 41bs level, but would prefer a higher limit (1 OOlbs). Russia wants at least 10 tons while France, claiming that it does not have the ability to acquire the information needed at such low thresholds, argues for 200-300 tons. The non-nuclear states of the NTB Committee were originally ready to accept very low yield hydro nuclear tests in order to obtain a timely treaty. This view has now changed, partly as a result of a better understanding of what hydro nuclear tests can achieve, partly for fear that the nuclear states are looking for a much higher test threshold, and because of their condemnation of the Chinese nuclear test and French test plans so soon after the NPT extension. They are now pushing for a fully comprehensive ban with no loopholes.
   Issues still to be settled include the role of the International Data Centre. Should it purely assemble data, or should it also be responsible for interpretation, which the US believes should be a national responsibility? Agreement has not yet been reached on rules for triggering on-site inspections, nor on whether the International Atomic Energy Agency (IAEA) or another new organisation should be the implementing authority. There are also unresolved issues concerning verification (both the permanent seismic monitoring network, and action to be taken after a suspicious event), on the conditions for bringing the treaty into force, and for allowing states to withdraw.
   Fissionable Material Production Ban
   In January 1994, the UN Conference for Disarmament (CD) appointed Ambassador Gerald Shannon of Canada as special coordinator for a fissile material cut-off. The CD voted unanimously on 23 March 1995 to establish a committee to negotiate an international and verifiable treaty banning the production of fissile material (plutonium and highly enriched uranium (HEU)) for nuclear weapons. But the establishment of the Committee has been held up as some nations would prefer to establish a Committee on Nuclear Disarmament instead, a proposal strongly resisted by the nuclear-weapon states. The US stopped producing fissile materials for weapons in 1992 and in 1994 signed an agreement with Russia committing them to halting plutonium production and closing plutonium production reactors. Verifying a treaty would probably be the responsibility of the IAEA. A criticism of the proposed treaty is that it makes no provision for the control or destruction of weapons-grade material stockpiles. Progress is already being made in this respect, with the US and Russia agreeing to allow inspection of each other's storage sites for dismantled weapons material, the US agreement to purchase 500 tons of Russian HEU once it had been converted to low-enriched uranium (LEU), and President Clinton's announcement that the US would withdraw 200 tons of plutonium and HEU from the weapons stockpile. The plan for the US to purchase Russian HEU has run into difficulties and so far only one token consignment of the equivalent of under one ton has reached the US. The Russian Atomic Energy Minister, Viktor Mikhailov, has even threatened to cancel the agreement unless the US position changes. However, the main problems, which appear to be over-pricing and the lack of agreement between the US Enrichment Corporation, which would be marketing Russian LEU once it reaches the US, and the Russian Ministry of Atomic Energy, were resolved at the time of US Vice-President Al Gore's meeting with Russian Prime Minister Viktor Chernomyrdin in Moscow in June 1995.
   Nuclear-Weapon-Free Zones
   On 15 September 1994, the Arab League Council reaffirmed its previous resolution (of 27 March 1994) and called upon its member-states and the General Secretariat to pursue contacts at all levels to make the Middle East a region free of all weapons of mass destruction. The call for a Middle East zone free of WMD was reinforced by the resolution proposed by Russia, the US and the UK and adopted at the NPT review conference. The UN General Assembly voted for a resolution sponsored by Pakistan and Bangladesh to reaffirm its support for the concept of a nuclear-weapon free zone in South Asia. Only Bhutan, India and Mauritius voted against the resolution and there were ten abstentions. On 25 March 1995, Cuba, in the presence of the Foreign Minister of Mexico, the depository government, signed the Treaty for the Prohibition of Nuclear Weapons in Latin America and the Caribbean (the Treaty of Tlatelolco), but as yet has not deposited its instrument of ratification. Cuba was the last regional state to sign the Treaty.
   On 2 June 1995, the Organisation of African Unity (OAU) unanimously adopted the draft of a treaty establishing a nuclear-weapons-free zone in Africa. The draft was submitted to the United Nations on 26 June where it is expected to be approved by the General Assembly.
   North Korea
   The US and North Korea held negotiations in Geneva between 23 September and 21 October 1994 and signed an Agreed Framework. The key points were that North Korea would:
   * not reprocess nor separate plutonium;
   * not restart its 5MW reactor;
   * freeze construction of two other reactors;
   * close and seal its radiochemistry laboratory (considered to be a separation plant) and subject it to IAEA inspections.
   The spent fuel rods unloaded from the 5MW reactor in June 1994 were to remain stored in the cooling pond until arrangements for its disposal outside North Korea had been arranged. In return, the US committed itself to:
   * organise an international consortium to finance and supply light-water reactors with an approximate generating capacity of 2.000MW by 2003;
   * conclude a bilateral agreement for cooperation in the field of peaceful uses of nuclear energy;
   * provide alternative energy in the form of 500,000 tons of heavy oil annually.
   Both sides agreed to work for a nuclear-weapon-free Korean peninsula and to strengthen the international nuclear non-proliferation regime. When a significant portion of the light-water reactor is completed, but before nuclear components are delivered, North Korea will come into full compliance with IAEA safeguards and allow inspections at facilities not covered by the agreed freeze. North Korea sent an official letter on 2 November 1994 notifying the US that specific action to freeze its nuclear activities had begun.
   The Agreed Framework soon ran into trouble when North Korea refused to accept light-water reactors designed, built and installed by South Korea. The US was equally adamant, as South Korea was mainly financing the project, that South Korean reactors must be accepted. Three weeks of meetings were held in Kuala Lumpur in May and June 1995 and on 13 June a joint statement was released by US Deputy Assistant Secretary, Thomas Hubbard, and North Korean Vice-President, Kim Gye Gwan, agreeing that the Korean Peninsula Energy Development Organisation (KEDO) would finance and choose the reactor. Hubbard told the press that North Korea understood that a South Korean reactor would be chosen and that the prime contractor would also be South Korean.
   Chemical Weapons
   By 1 June 1995, only 29 of the 159 signatory states had ratified the Chemical Weapons Convention (CWC) leaving 32 states still to sign. The earliest the CWC could have come into force was two years after it was opened for signature on 13 January 1993. It now needs a further 36 ratifications before coming into force. The Australia Group, an informal forum of states which abide by an agreed set of export controls, now has 28 members and the Czech Republic, Poland and Slovakia attended their first meeting in Paris on 29 November 1994. Little progress has been made either by Russia or the US in the destruction of their large CW stocks. Destruction of US CW agents continued at the Johnston Atoll facility, but the second facility to be developed at Tooele, Utah, has been found to have numerous flaws. There is growing opposition to CW incineration from local populations close to destruction plants. The first major terrorist use of CW took place in Tokyo on 20 March 1995 when a weak version of the nerve gas sarin was released at five separate points on the underground railway system. A religious cult, Aum Shinrikyo, is held responsible for the attacks and raids on their premises discovered sufficient chemicals to produce 5.6 tons of sarin. There were four gas attacks again on railway targets in Japan on 4 July 1995, two of which released cyanide gas. There have been no reports of copy-cat incidents elsewhere.
   Biological Weapons
   In September 1994, a special conference of the Biological Weapons Convention (BWC) states was held to consider the final report of the VEREX group (an ad hoc group of governmental verification experts). There was little agreement at this conference other than to establish another ad hoc group to consider 'appropriate measures, including possible verification measures' and to incorporate these into a legally binding protocol. BW verification is far more problematic than that for CW. Sufficient BW agent for use by saboteurs can be produced in research laboratories (which are not prohibited by CWC); BW agents must be produced before protective vaccines can be made; all equipment and materials needed for BW production are 'dual use' in that they are equally necessary for other legitimate purposes. Two sessions will be held by the new ad hoc group in July and in November-December 1995.
   Missiles
   An analysis of the current deployment of ballistic missiles across the world is set out at pp. 281 - 84. The composition of the Missile Technology Control Regime (MTCR), a group of nations which voluntarily impose mutually agreed export controls on missile technology and equipment, has not altered in the last 12 months. There are 25 members, and six others have agreed to adhere to the regime's criteria. The US is now satisfied that Russia is meeting its commitments and so supports its immediate membership of the MTCR. Ukraine and China are also committed to the MTCR criteria, but in May 1995 China suspended talks with the US on missile and nuclear issues in protest against the granting of a US visa to the Taiwanese President.
   Missile Proliferation
   Proliferation, that is to say the spread of nuclear, chemical and biological weapons and the missiles capable of delivering them, is one of the world's greatest concerns. This analysis examines the current deployment of ballistic missiles across the world and looks at the potential of those known to be under development. It also comments on the efficacy of the regimes and measures that have been used to attempt to curb missile proliferation.
   Missiles are not the only way that weapons of mass destruction (WMD) can be delivered. Both the US and Russia maintain a force of strategic bombers and many NATO and Russian aircraft can be nuclear-capable. Israel, while having its own Jericho missiles, has often expressed the opinion that more damage can be assured by aircraft attack than by missiles (an F-15E has an 11,000kg weapons load compared to the 1,000 kg of a Scud SSM). At the height of the Cold War, nuclear warheads could be delivered by a wide variety of weapon systems: artillery; free-flight rockets; naval missiles and torpedoes; aircraft bombs; depth-charges; anti-aircraft missiles; and atomic demolition mines. Iraq was found to have a stockpile of chemical weapon-filled Scud missiles, aircraft bombs, artillery shells and multi-barrelled launcher rockets. Recently, chemical weapon (CW) agent was released on the Tokyo underground railway network.
   Despite the plethora of delivery means, the ballistic missile, mainly on account of its range, speed and cost relative to that of a manned aircraft, is afavoured delivery means for proliferating states and is likely to remain so until a proven anti-ballistic missile defence system has been deployed.
   Table 1: Operational Ballistic Missiles and Free-Flight Rockets (excluding Chinese, Russian and US ICBM and all SLBM)
   0x01 graphic
  
   Although there are a number of arms-control treaties and regimes aimed at eliminating and restricting ballistic missiles, each is limited in the effect it has on the overall problem of missile proliferation. The Strategic Arms Reduction Talks (START) Treaties at present only limit the ballistic missiles of Russia and the US and cover intercontinental ballistic missiles (ICBM) (with a range of over 5,500km) and submarine-launched ballistic missiles (SLBM) (with a range of over 600km). In May 1995, the Chinese tested a mobile missile which is reported to have a range of 8,000km. The Intermediate Nuclear Forces (INF) Treaty -which banned land-based ballistic and cruise missiles, regardless of warhead role, with ranges between 500 and 5,500km -again applied only to the US (and US dual-key missiles manned by the German Air Force) and the successor states to the Soviet Union. Shortly after the Treaty came into force it was discovered that SS-23 mobile missiles, which, if Soviet-held, would be covered by the Treaty, had been transferred earlier to several of the then Warsaw Pact countries and so were not covered by the INF. As Table 1 shows, a number of states now possess INF category missiles and the number is likely to grow. The terms of Iraq's cease-fire agreement bans Iraq from holding missiles with a range of over 150km, a requirement endorsed by UN Security Council Resolution 687 of April 1991. Perhaps surprisingly, the Syrian-Israeli 1973 armistice, while limiting men, tanks and artillery deployed 20km on either side of the cease-fire line and banning surface-to-air missiles in the zone, did not include any limitations on surface-to-surface missiles (SSM), despite Syria's use of these in the 1973 war.
   The main tool to stem proliferation is supplier constraints; in the missile field this is the task of the Missile Technology Control Regime (MTCR). The MTCR is a group of 25 nations which have been invited to work together on a set of agreed self-imposed export controls. A number of other countries (Brazil, China, Israel, Romania, Russia, Slovakia, South Africa, Ukraine) which have not yet been invited to join the MTCR have committed themselves to complying with MTCR guidelines. The US has negotiated a bilateral Memorandum of Understanding with Russia (September 1993) and with Ukraine (April 1994) which formalise their commitment to the MTCR. The US also held negotiations with China which would have led to the lifting of the sanctions imposed by the US on China following China's supply of missile components to Pakistan. China withdrew from these talks as a protest at the granting of a US visa to the President of the Republic of China (Taipei).
   The aim of the MTCR is to control the transfer of delivery vehicles (other than manned aircraft) capable of delivering nuclear, CW or biological weapon (BW) warheads. The guidelines cover both complete missile systems and relevant components and technology. The parameters for control are missiles capable of carrying a payload of at least 500kg to a range of 300km or more. The MTCR does not therefore ban the transfer of the Russian Scud-B nor, as the Chinese claim, of their M-11 SSM.
   The only alternative to control is, of course, active defence measures. The US is developing a series of theatre missile defence programmes (see p. 16) and is looking to its allies to become collaborative parties.
   In earlier days countries obtained their missiles from the two superpowers, although the US only provided these to NATO allies and Israel. On the other hand, the Soviet Union provided a number of Middle Eastern countries (in addition to the Warsaw Pact) with Frog, SS-21 and Scud SSM. The longest-range missiles transferred were the US Pershing 1A (720km) (but kept under dual-key control) and the Soviet SS-23 (500km). Neither France nor Israel, which both developed their own missiles (S-3D and Jericho), have transferred these to other countries. India and Pakistan are developing indigenous missile systems, primarily to deter each other, but in India's case also to counter the Chinese missile threat. Missile development and production has been abandoned by a number of countries, notably Argentina, Brazil and South Africa. There are now only two known missile-exporting countries, China and North Korea. However, China has pledged to follow the MTCR guidelines.
   It is somewhat bizarre that the end of the Cold War has heightened perceptions of the missile threat, but if the threat from the former Soviet Union has receded, that from other, perhaps less deferrable, areas could result in a direct missile threat to North America and Europe. At present no missiles owned by states other than the US, Russia or China (and French and British submarine launched missiles) can reach European or North American targets. However, that situation could change in coming years. Currently, missile proliferation directly threatens three areas: the Middle East; the Indian subcontinent; and North Korea's neigh bours.
   The Middle East has long faced the threat of missile attack. SSM were used in both the Iran-Iraq War and the 1991 Gulf War, and against Israel in 1973. In the first, Iraq launched 331 Scud and modified Scud SSM at Iranian cities, while Iran responded by launching 86 similar missiles plus 253 of the much shorter range (40km) Oghab SSM. During Operation Desert Storm, Iraq fired 93 missiles at targets in Saudi Arabia and Israel. Neither country responded in kind, although they could have done so: Israel with its Jericho series, and Saudi Arabia with its Chinese CSS- 2 acquired in 1988. Iraq's Scuds were provided by Russia. A total of 819 missiles were delivered, of which over 300 were modified to the al Hussein variant with a 600km range compared to the basic Scud-B's 280km range, and ten were modified to the a/ Abbas (or al-Hijara) variant with a range of 900km. All 819 missiles have been accounted for to the UN Special Committee (UNSCOM), and all are considered to have been destroyed. Iran's SSM were originally Soviet ScudB provided by Syria and Libya, but the majority were North Korean versions, most probably financed by Iran and known as Scud-Mod B and Scud-C, the latter having a 600km range. Iran can now manufacture its own Scud-C. Since 1992 there have been persistent rumours that Iran is attempting to buy Chinese M-9 missiles and funding the North Korean No-Dong programme. As yet, despite other use of CW in the region, CW has not been delivered by missile. In many cases the Middle East range is not a problem. All of Israel and Kuwait are within 300km of potential hostile launch sites. In the Gulf, 300km-range SSM sited in Iran could reach Al Jubayl and Dharhan (in Saudi Arabia), Bahrain, Qatar, Abu Dhabi, Dubai and Muscat; San'a in Yemen is within 300km of the Saudi border. Amman, Damascus, Baghdad, Kirkuk and Basra can be struck by much shorter range missiles. Other countries with short-range missiles (Scud, SS-21 Frog) are Algeria, Egypt, Libya, the UAE and Yemen.
   A number of ballistic and cruise missiles are being developed by India and Pakistan. At present only the Indian Army's Privthi (150km range with 1,000kg payload) and Pakistan's Hatf 1 (80km with 500kg payload) are known to be in service. Both countries have longer-range missiles probably in the final stages of development. The Air Force version of Pnivthi has a range of 250km with a 500kg payload. India's Agni is reported to have a planned range of up to 2,500km with a payload greater than 1,000kg: it has been successfully test fired to 1,450km. Pakistan's Hatf 2 could have a 280km range with a 500kg payload. While the Agni would reach all parts of Pakistan, and China's strategic missile sites in Qinghai, neither Hatf SSM version could target Delhi, nor could the Chinese M-11. It has been suggested that Pakistan is also developing a 600km range Hatf 3. While China has pledged to abide by the MTCR guidelines and so cannot sell its 600km range M-6 to Pakistan which would threaten Delhi, its long-term policy over missile control is uncertain. India also has a cruise-missile programme, the Lakshya, but this is more likely to be a reconnaissance UAV given its small, 200kg payload. However, the technology is being developed.
   0x01 graphic
   North Korea causes the world the most concern. In addition to being strongly suspected of having a nuclear-weapons programme, it is known to have tested the No-Dong 1 SSM at a 500km range, and on 20 February 1995 carried out another test with a missile travelling some 1,500km. South Korea also has an active arms, including missile, export policy. The No-Dong 1 is considered to be a further development on the Scud design and could have a range of more than 1,000km. Most analysts consider the No-Dong, estimated to have a 1,000kg payload, to be relatively inaccurate with a circular error of probability (CEP) of 2,000-4,000 metres. There has been one report, as yet unconfirmed, that North Korea has up to six No-Dong mobile launchers operational. More worrying are reports released by the CIA and the US Department of Defense that North Korea is developing a new series of SSM, not based on Scud technology. These have been named Taepo-Dong 1 and 2; one with a 2,000km range, and the second with a 3,500km range. Such missiles would require a much higher degree of technology than Scud follow-ons, particularly regarding their engines, body strength (probably requiring an aluminium alloy) and guidance systems. There are some doubts as to whether North Korea can meet all these requirements and the Taepo-Dong series may still be some years away.
   North Korean missile advances, and plans for new Chinese missiles reported in The Military Balance 1994-1995, could provoke other East Asian states into developing their own missiles as a counter-threat. Japan, South Korea and Taiwan all have the technical capability to do so, and indeed South Korea and Taiwan both have short-range missiles in service and Taiwan is believed to be developing a missile (the Tien Ma) with a range variously reported as between 600 and 950km. Japan has only a space-launch vehicle programme which it test-fired successfully in February 1994.
   What can be done to halt missile proliferation? Obviously, global treaties banning weapons are the ideal, but may be unrealistic, with some countries claiming that their national-security situation precludes joining such a regime. Failing a global ban, a regional treaty could, in the first instance, help to limit missiles (as the START Treaty limits US and Russian strategic missiles), if not to ban them (on the lines of the INF Treaty). But it will certainly be necessary to solve the underlying security problem in any region before expecting to see a weapons ban or limitation regime agreed to. Greater transparency should also be sought through mechanisms such as the UN Conventional Arms Register. Supplier controls (i.e., controls on export) at present offer the best answer to proliferation, but even these are not a foolproof guarantee against proliferation.

Разработки в области оружия массового уничтожения


   Первые шесть месяцев 1995 года были успешными в области контроля над ядерными вооружениями. Вступили в силу российско-американские переговоры о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ), договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) был продлен на неопределенный срок, а переговоры по Договору о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ) продвинулись вперед. Однако Китай продолжал испытывать ядерное оружие, а Франция объявила о намерении возобновить испытания с сентября 1995 года. Эти и другие достижения в области контроля или распространения ядерного, химического и биологического оружия и баллистических ракет рассматриваются в настоящем разделе. Изменения в национальных ядерных и ракетных силах отражены в соответствующей национальной статье и выделены в тексте, предшествующем соответствующему региональному разделу.
   СНВ 1.
   16 ноября 1994 года Верховная Рада Украины приняла закон о присоединении Украины к ДНЯО. Она добавила ряд оговорок, касающихся главным образом компенсации расходов на демонтаж оружия и предоставления гарантий государствами, обладающими ядерным оружием. Однако это не повлияло на безоговорочное присоединение Украины к ДНЯО в качестве неядерного государства. Последнее препятствие было преодолено 5 декабря в Будапеште, где проходил саммит конференции по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), когда президент США Билл Клинтон, президент России Борис Ельцин и премьер-министр Великобритании Джон Мейджор подписали документ о гарантиях, а президент Украины Леонид Кучма подписал документы о ратификации ДНЯО.
   Вместе с этим вступил в силу Договор СНВ-1, позволивший осуществить проверку ликвидации оружия и расчистивший путь для ратификации Договора СНВ-2, подписанного Россией и США в январе 1993 года. СНВ-1 требует от каждой стороны сократить свои стратегические силы до не более чем 1600 ностелей, вооруженных не более чем 6000 боеголовками. Все государства опубликовали информацию о своих запасах развернутого стратегического ядерного оружия по состоянию на 5 декабря 1994 года.
   0x01 graphic
   Эти цифры несколько вводят в заблуждение, поскольку они относятся ко всем видам оружия, учитываемым в соответствии с правилами СНВ, будь то оперативное или нет. Например, 156 американских бомбардировщиков были размещены на полигоне Дэвис-Монтан, а у многих МБР были удалены боеголовки и другие компоненты. Правила подсчета были истолкованы по-разному. Большое количество американских МБР объясняется принятой в США интерпретацией, согласно которой пусковая установка шахта должна считаться содержащей МБР, независимо от того, развернута ли ракета на этом объекте, до тех пор, пока шахта не будет уничтожена. Согласно правилам СНВ-1, данные о развернутых ядерных силах не могут быть обнародованы в течение трех месяцев после уведомления. Данные меморандума о взаимопонимании должны полностью обновляться каждые шесть месяцев, а следующие данные - по состоянию на 5 июня 1995 года, но не могут быть опубликованы до 5 сентября 1995 года, что слишком поздно для включения в настоящее издание военного баланса. Военный баланс получил некоторую информацию о текущем развертывании и оперативном статусе, которая показана в соответствующей записи страны, но это не следует путать с оружием, учитываемым в договоре.
   СНВ 2
   Договор СНВ-2, подписанный президентом США Джорджем Бушем и президентом Ельциным 3 января 1993 года, до сих пор не ратифицирован. Договор был представлен российской Думе на ратификацию, и 31 января 1995 года Сенат США начал официальные слушания по его ратификации. СНВ-2 требует, чтобы США и Россия к 2003 году сократили свои стратегические боеголовки до 3000-3500 единиц. Договор запрещает МБР с несколькими независимо нацеливаемыми боеголовками (MIRV) и ограничивает SLBM до 1750 для каждой стороны. Изменены правила подсчета боеголовок, доставляемых воздушными носителями; бомбардировщики будут учитываться как имеющие количество боеголовок, которыми они оснащены для перевозки.
   Договор О Нераспространении Ядерного Оружия
   Договор о нераспространении ядерного оружия был продлен на неопределенный срок на 25-летней конференции по продлению действия договора консенсусом 11 мая 1995 года. Ряд государств, главным образом Арабских, во главе с Египтом выступили против бессрочного продления договора, поскольку Израиль не присоединится к нему. Позиция Израиля в отношении ДНЯО заключается в том, что он не присоединится к нему до тех пор, пока не заключит мирных договоров со всеми арабскими государствами; тогда он поддержит создание зоны, свободной от оружия массового уничтожения (ОМУ), на Ближнем Востоке. Хотя ДНЯО был продлен без каких-либо условий, был принят ряд принципов и целей. Однако эти документы не являются юридически обязательными. Их главная цель состоит в том, чтобы позволить оказывать давление на ядерные государства в отношении их приверженности ядерному разоружению. Документы:
   * "Укрепление процесса рассмотрения действия договора".
   * "Принципы и цели ядерного нераспространения и разоружения". Это подчеркивает важность достижения ДВЗЯИ не позднее 1996 года (и до его вступления в силу выступает за то, чтобы государства, обладающие ядерным оружием, проявляли максимальную сдержанность); запрета на производство расщепляющегося материала для ядерного оружия или другого взрывного применения; решительного стремления к ядерному разоружению.
   * Третьим документом стала резолюция, предложенная Россией, США и Великобританией, в которой содержался призыв к скорейшему присоединению всех государств к ДНЯО и к созданию ближневосточными государствами зоны, свободной от ядерного, химического и биологического оружия и систем его доставки. С июня 1994 года к ДНЯО присоединились следующие государства, прежде всего Украина (что позволило СНВ-2 вступить в силу), Алжир, Аргентина, Босния и Герцеговина, Бывшая Югославская Республика Македония (БЮРМ), Кыргызстан, Маршалловы Острова, Микронезия, Молдова, Монако, Палау, Таджикистан, Туркменистан, Чили и Эритрея. Только 13 стран не присоединились к ДНЯО: необъявленные ядерные державы Индия, Израиль и Пакистан, а также Андорра, Ангола, Бразилия, Коморские острова, Куба, Джибути, Оман, Сербия/Черногория, ОАЭ и Вануату.
   Мораторий На Ядерные Испытания
   До тех пор пока действие ДНЯО не было продлено на неопределенный срок, только Китай из пяти признанных государств, обладающих ядерным оружием, не имел моратория на ядерные испытания. Президент Михаил Горбачев прекратил советские ядерные испытания на один год с 5 октября 1991 года. После продления моратория до июля 1993 года российский министр иностранных дел заявил, что "Россия не будет первой, кто отменит мораторий, но ожидать, что какая-либо ядерная держава воздержится от испытаний, если возобновятся другие, было бы неразумно". В апреле 1992 года Франция объявила мораторий, который продлится до конца года. Бывший президент Франсуа Миттеран тогда ясно дал понять, что во время его президентства, которое закончилось в мае 1995 года, французских испытаний больше не будет. Президент Клинтон продлил мораторий администрации Буша, введенный в октябре 1992 года, еще на один год - до сентября 1995 года. Мораторий США исключает проведение испытаний в Великобритании.
   Китайцы продолжают испытания и провели три испытания с июня 1994 года. Первый, в октябре 1994 года, имел расчетную мощность 60 килотонн. Второе, 42-е испытание Китая, было проведено 15 мая 1995 года, всего через несколько дней после успешного завершения конференции по рассмотрению действия ДНЯО. По первоначальным оценкам, мощность взрыва составляла от 40 до 150 килотонн. Третий произошел 17 августа, измеренный в 5,6 балла по шкале Рихтера, и, по оценкам, имел мощность от 20 до 80 килотонн. С тех пор официальный представитель Китая заявил, что планируется график дальнейших испытаний, но что Китай прекратит их, как только вступит в силу какой-либо договор о запрещении испытаний.
   Сразу же после президентских выборов во Франции в мае 1995 года новый президент Жак Ширак объявил, что Франция намерена провести серию из восьми испытаний на Тихоокеанском полигоне Муруроа в период с сентября 1995 года по май 1996 года. Эти испытания проводились с целью сбора данных, которые позволили бы Франции в будущем перейти к имитационным испытаниям и проверить боеголовку для новой БРПЛ М-5. Министр обороны США Уильям Перри также выступил за возобновление американских испытаний, но этому воспротивились Министерство энергетики США (которое отвечает за производство американского ядерного оружия) и Агентство по контролю над вооружениями и разоружению (ACDA). Администрация США уже дала понять, что испытания не будут возобновлены. Однако, если бы США не продлили свой мораторий, была бы некоторая возможность до 30 сентября 1996 года, когда закон об ассигнованиях на развитие энергетики и водоснабжения 1992 года предусматривает, что никакие дальнейшие испытания США не должны проводиться, если другое государство не проведет испытания после этой даты. Закон позволяет проводить в общей сложности пять испытаний, связанных с безопасностью, и одно испытание, связанное с надежностью, в год. Одно из испытаний, связанных с безопасностью, может быть проведено Великобританией.
   Договор О Всеобъемлющем Запрещении Испытаний
   Комитет по запрещению ядерных испытаний (НТБ) конференции по разоружению завершил свою первую сессию 1994 года 7 апреля 1995 года. Вторая сессия открылась 1 июня и закрылась 6 июля после достижения прогресса по ряду спорных вопросов. Великобритания и Франция отозвали свое предложение разрешить исключения для испытаний на безопасность. США отказались от своего требования, чтобы ДВЗЯИ действовал только в течение десяти лет. Китай по-прежнему настаивает на заключении договора о запрещении испытаний ядерного оружия, высвобождающего ядерную энергию; такая формулировка позволила бы использовать ядерные взрывы в мирных целях, но запретила бы так называемые гидроядерные испытания. Гидроядерные эксперименты - это метод исследования, при котором взрывы высвобождают ядерную энергию и небольшое количество продуктов деления. США сделали выбор в пользу всеобъемлющего запрета, но с использованием взрывов с выходом 4 lbs в качестве эквивалента нуля. Однако Пентагон стремится провести испытания с силой, эквивалентной 500 тоннам взрывчатого вещества, и, потеряв возможность провести эти испытания до вступления ДВЗЯИ в силу, может настаивать на том, чтобы договор разрешил все такие испытания. Сообщается, что Великобритания провела тесты безопасности ниже уровня 4 1B, но предпочла бы более высокий предел (100 lbs). Россия хочет получить не менее 10 тонн, в то время как Франция, утверждая, что у нее нет возможности получить необходимую информацию при таких низких порогах, настаивает на 200-300 тоннах. Неядерные государства, входящие в Комитет по НТБ, первоначально были готовы согласиться на проведение гидроядерных испытаний с очень низкой производительностью, с тем чтобы получить своевременный договор. Это мнение теперь изменилось, отчасти в результате лучшего понимания того, чего могут достичь гидроядерные испытания, отчасти из-за страха, что ядерные государства ищут гораздо более высокий порог испытаний, и из-за их осуждения китайских ядерных испытаний и французских планов испытаний так скоро после продления ДНЯО. Теперь они настаивают на полном всеобъемлющем запрете без каких-либо лазеек.
   Вопросы, которые еще предстоит решить, включают роль Международного центра обработки данных. Должна ли она просто собирать данные, или же она должна также отвечать за интерпретацию, что, по мнению США, должно быть национальной ответственностью? До сих пор не достигнуто соглашение о правилах проведения инспекций на местах, равно как и о том, Должно ли международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ) или другая новая организация быть органом-исполнителем. Есть также нерешенные вопросы, касающиеся проверки (как постоянной сети сейсмического мониторинга, так и действий, которые должны быть предприняты после подозрительного события), условий вступления договора в силу и разрешения государствам выйти из него.
   Запрет На Производство Расщепляющихся Материалов
   В январе 1994 года Конференция ООН по разоружению (КР) назначила посла Канады Джеральда Шеннона специальным координатором по вопросу о запрещении производства расщепляющегося материала. 23 марта 1995 года КР единогласно проголосовала за учреждение комитета для ведения переговоров по международному и поддающемуся проверке договору о запрещении производства расщепляющегося материала (плутония и высокообогащенного урана (ВОУ)) для ядерного оружия. Однако создание этого комитета было отложено, поскольку некоторые страны предпочли бы вместо него создать Комитет по ядерному разоружению, чему государства, обладающие ядерным оружием, решительно воспротивились. США прекратили производство расщепляющихся материалов для оружия в 1992 году, а в 1994 году подписали соглашение с Россией, обязывающее их прекратить производство плутония и закрыть реакторы по производству плутония. Проверка договора, вероятно, будет возложена на МАГАТЭ. Критика предлагаемого договора заключается в том, что он не предусматривает контроля или уничтожения запасов оружейных материалов. В этом отношении уже достигнут определенный прогресс: США и Россия согласились разрешить инспектировать друг у друга места хранения демонтированного оружейного материала, США согласились закупить 500 тонн российского ВОУ после его преобразования в низкообогащенный уран (НОУ), а президент Клинтон объявил, что США выведут 200 тонн плутония и ВОУ из оружейных запасов. План США по закупке российского ВОУ столкнулся с трудностями, и до сих пор до США дошла только одна символическая партия эквивалента менее одной тонны. Министр атомной энергетики России Виктор Михайлов даже пригрозил расторгнуть соглашение, если позиция США не изменится. Однако основные проблемы, которые, по-видимому, заключаются в завышении цен и отсутствии соглашения между американской корпорацией по обогащению, которая будет продавать российский НОУ, как только он попадет в США, и российским Министерством атомной энергии, были решены во время встречи вице-президента США Эла Гора с премьер-министром России Виктором Черномырдиным в Москве в июне 1995 года.
   Зоны, Свободные От Ядерного Оружия
   15 сентября 1994 года Совет Лиги арабских государств подтвердил свою предыдущую резолюцию (от 27 марта 1994 года) и призвал свои государства-члены и Генеральный секретариат продолжать контакты на всех уровнях в целях превращения Ближнего Востока в регион, свободный от всех видов оружия массового уничтожения. Призыв к созданию на Ближнем Востоке зоны, свободной от ОМУ, был подкреплен резолюцией, предложенной Россией, США и Великобританией и принятой на конференции по рассмотрению действия ДНЯО. Генеральная Ассамблея ООН проголосовала за резолюцию, авторами которой выступили Пакистан и Бангладеш, чтобы подтвердить свою поддержку концепции зоны, свободной от ядерного оружия, в Южной Азии. Против резолюции проголосовали только Бутан, Индия и Маврикий, при этом десять человек воздержались. 25 марта 1995 года Куба в присутствии министра иностранных дел Мексики, правительства-депозитария, подписала договор о запрещении ядерного оружия в Латинской Америке и Карибском бассейне (договор Тлателолко), но до сих пор не сдала на хранение свою ратификационную грамоту. Куба была последним государством региона, подписавшим этот договор.
   2 июня 1995 года Организация Африканского Единства (ОАЕ) единогласно приняла проект договора о создании зоны, свободной от ядерного оружия, в Африке. Проект был представлен Организации Объединенных Наций 26 июня, где, как ожидается, он будет одобрен Генеральной Ассамблеей.
   Северная Корея
   США и Северная Корея провели переговоры в Женеве с 23 сентября по 21 октября 1994 года и подписали рамочное соглашение. Ключевые моменты заключались в том, что Северная Корея будет:
   * не перерабатывать и не отделять плутоний;
   * не перезапускать свой реактор мощностью 5 МВт;
   * заморозить строительство двух других реакторов;
   * закрыть и опечатать свою радиохимическую лабораторию (которая считается разделительной установкой) и подвергнуть ее инспекциям МАГАТЭ.
   Отработавшие топливные стержни, выгруженные из реактора мощностью 5 МВт в июне 1994 года, должны были храниться в пруду-охладителе до тех пор, пока не будут приняты меры по их удалению за пределы Северной Кореи. В свою очередь, США обязались::
   * организация международного консорциума для финансирования и поставки легководных реакторов с приблизительной генерирующей мощностью 2000 МВт к 2003 году;
   * заключить двустороннее соглашение о сотрудничестве в области мирного использования атомной энергии;
   * обеспечить альтернативную энергетику в виде 500 000 тонн тяжелой нефти ежегодно.
   Обе стороны согласились работать на Корейском полуострове, свободном от ядерного оружия, и укреплять международный режим ядерного нераспространения. Когда значительная часть легководного реактора будет завершена, но до того, как будут поставлены ядерные компоненты, Северная Корея полностью выполнит гарантии МАГАТЭ и позволит проводить инспекции на объектах, не охваченных согласованным замораживанием. 2 ноября 1994 года Северная Корея направила официальное письмо, в котором уведомила США о начале конкретных действий по замораживанию своей ядерной деятельности.
   Согласованные рамки вскоре столкнулись с проблемами, когда Северная Корея отказалась принять легководные реакторы, спроектированные, построенные и установленные Южной Кореей. США были столь же непреклонны, поскольку Южная Корея в основном финансировала проект, что южнокорейские реакторы должны быть приняты. В мае и июне 1995 года в Куала-Лумпуре состоялись трехнедельные встречи, а 13 июня заместитель помощника госсекретаря США Томас Хаббард и вице-президент КНДР Ким Ге Гван выступили с совместным заявлением, в котором согласились, что организация по энергетическому развитию Корейского полуострова (КЭДО) будет финансировать и выбирать реактор. Хаббард сообщил прессе, что Северная Корея понимает, что будет выбран южнокорейский реактор и что главным подрядчиком также будет Южная Корея.
   Химическое оружие
   К 1 июня 1995 года только 29 из 159 подписавших государств ратифицировали Конвенцию по химическому оружию (КХО), а 32 государства еще не подписали ее. Самое раннее, когда КХО могла вступить в силу, - это через два года после того, как она была открыта для подписания 13 января 1993 года. Теперь ему необходимо еще 36 ратификаций, прежде чем он вступит в силу. Австралийская группа, являющаяся неофициальным форумом государств, соблюдающих согласованный комплекс мер экспортного контроля, в настоящее время насчитывает 28 членов, и Чешская Республика, Польша и Словакия приняли участие в их первом совещании в Париже 29 ноября 1994 года. Ни Россия, ни США не добились большого прогресса в уничтожении своих крупных запасов ХО. Уничтожение американских агентов ХО продолжалось на атолле Джонстон, но было обнаружено, что второй объект, который будет разработан в Туэле, штат Юта, имеет многочисленные недостатки. Растет противодействие сжиганию ХО со стороны местного населения, близкого к уничтожению растений. Первое крупное террористическое применение ХО имело место в Токио 20 марта 1995 года, когда слабая версия нервно-паралитического газа зарина была выпущена в пяти отдельных точках системы подземных железных дорог. Религиозный культ, Аум Синрике, считается ответственным за нападения и рейды на их территории обнаружили достаточное количество химических веществ, чтобы произвести 5,6 тонны Зарина. 4 июля 1995 года в Японии вновь было совершено четыре газовых нападения на железнодорожные объекты, причем в двух из них произошел выброс цианистого газа. В других местах сообщений об инцидентах с копиями кошек не поступало.
   Биологическое оружие
   В сентябре 1994 года была проведена специальная конференция государств-участников Конвенции по биологическому оружию (КБО) для рассмотрения заключительного доклада группы VEREX (специальной группы правительственных экспертов по проверке). На этой конференции было достигнуто мало согласия, за исключением создания еще одной специальной группы для рассмотрения "надлежащих мер, включая возможные меры проверки", и включения их в юридически обязательный протокол. Проверка БО гораздо более проблематична, чем проверка ХО. В исследовательских лабораториях (которые не запрещены КХО) может быть произведено достаточное количество агентов БО для использования диверсантами; агенты БО должны быть произведены до того, как могут быть сделаны защитные вакцины; все оборудование и материалы, необходимые для производства БО, являются "двойного назначения", поскольку они в равной степени необходимы для других законных целей. Новая специальная группа проведет две сессии в июле и ноябре-декабре 1995 года.
   Ракеты
   Анализ нынешнего развертывания баллистических ракет по всему миру представлен на стр. 281-84. Состав режима контроля за ракетной технологией (РКРТ) - группы государств, которые добровольно вводят взаимно согласованные меры экспортного контроля за ракетной технологией и оборудованием, - за последние 12 месяцев не изменился. Есть 25 членов, и шесть других согласились придерживаться критериев режима. США теперь удовлетворены тем, что Россия выполняет свои обязательства, и поэтому поддерживают ее немедленное членство в РКРТ. Украина и Китай также привержены критериям РКРТ, но в мае 1995 года Китай приостановил переговоры с США по ракетным и ядерным вопросам в знак протеста против предоставления американской визы тайваньскому президенту.
   Ракетное распространение
   Распространение ядерного, химического и биологического оружия и ракет, способных его доставить, является одной из самых серьезных проблем в мире. Этот анализ рассматривает текущее развертывание баллистических ракет по всему миру и рассматривает потенциал тех, которые, как известно, находятся в стадии разработки. Он также комментирует эффективность режимов и мер, которые использовались для сдерживания распространения ракет.
   Ракеты - это не единственный способ доставки оружия массового уничтожения (ОМУ). И США, и Россия поддерживают силы стратегических бомбардировщиков, и многие самолеты НАТО и России могут быть ядерными. Израиль, имея свои собственные ракеты Jericho, часто высказывал мнение, что авиация может нанести больший ущерб, чем ракеты (F-15E имеет боевую нагрузку 11 000 кг по сравнению с 1000 кг у Scud SSM). В разгар Холодной войны ядерные боеголовки могли доставляться самыми разнообразными системами вооружения: артиллерией, ракетами свободного полета, морскими ракетами и торпедами; авиабомбами, глубинными бомбами, зенитными ракетами и атомными подрывными минами. Было обнаружено, что Ирак располагает запасами ракет Scud, начиненных химическим оружием, авиабомб, артиллерийских снарядов и многоствольных пусковых установок. Недавно на Токийском метрополитене был выпущен агент химического оружия (ХО).
   Несмотря на изобилие средств доставки, баллистическая ракета, главным образом из-за ее дальности, скорости и стоимости по сравнению с пилотируемым самолетом, является предпочтительным средством доставки для распространяющихся государств и, вероятно, останется таковым до тех пор, пока не будет развернута проверенная система противоракетной обороны. Таблица 1: эксплуатационные баллистические ракеты и ракеты свободного полета (за исключением китайских, российских и американских МБР и всех БРПЛ)
   0x01 graphic
   Хотя существует ряд договоров и режимов в области контроля над вооружениями, направленных на ликвидацию и ограничение баллистических ракет, каждый из них имеет ограниченное воздействие на общую проблему ракетного распространения. Договоры о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ) в настоящее время ограничивают только баллистические ракеты России и США и охватывают межконтинентальные баллистические ракеты (МБР) (с дальностью свыше 5500 км) и баллистические ракеты подводного базирования (БРПЛ) (с дальностью свыше 600 км). В мае 1995 года китайцы испытали мобильную ракету, которая, как сообщается, имела дальность полета 8000 км. Договор о промежуточных ядерных силах (РСМД), который запрещал наземные баллистические и крылатые ракеты, независимо от роли боеголовки, с дальностью действия от 500 до 5500 км, снова применим только к США (и американским ракетам двойного назначения, германских ВВС) и государствам-преемникам Советского Союза. Вскоре после вступления договора в силу было обнаружено, что мобильные ракеты SS-23, которые, если бы они находились в Советском владении, подпадали бы под действие договора, были ранее переданы нескольким странам тогдашнего Варшавского договора и поэтому не подпадали под действие РСМД. Как видно из таблицы 1, в настоящее время ряд государств обладают ракетами категории РСМД, и их число, вероятно, будет расти. Условия Иракского соглашения о прекращении огня запрещают Ираку держать ракеты с дальностью более 150 км, что является требованием, одобренным резолюцией 687 Совета Безопасности ООН от апреля 1991 года. Возможно, удивительно, что сирийско-израильское перемирие 1973 года, ограничивая людей, танки и артиллерию, развернутую на 20 км по обе стороны линии прекращения огня и запрещая ракеты класса "земля-воздух" в зоне, не включало никаких ограничений на ракеты класса "земля-земля" (SSM), несмотря на то, что Сирия использовала их в войне 1973 года.
   Главным инструментом сдерживания распространения являются ограничения поставщиков; в ракетной области это задача режима контроля за ракетными технологиями (РКРТ). РКРТ - это группа из 25 стран, которым было предложено совместно работать над комплексом согласованных мер саморегулируемого экспортного контроля. Ряд других стран (Бразилия, Израиль, Китай, Румыния, Россия, Словакия, Украина, Южная Африка), которым еще не было предложено присоединиться к РКРТ, обязались соблюдать руководящие принципы РКРТ. США заключили трехсторонний Меморандум о взаимопонимании с Россией (сентябрь 1993 года) и Украиной (апрель 1994 года), который официально закрепляет их приверженность РКРТ. США также провели переговоры с Китаем, которые привели бы к отмене санкций, введенных США в отношении Китая после поставок Китаем компонентов ракет в Пакистан. Китай вышел из этих переговоров в знак протеста против предоставления американской визы президенту Китайской Республики (Тайбэй).
   Целью РКРТ является контроль за передачей средств доставки (помимо пилотируемых самолетов), способных доставлять ядерные, ядерные или биологические боеголовки (БО). Руководящие принципы охватывают как полные ракетные системы, так и соответствующие компоненты и технологии. Параметры управления-ракеты, способные нести полезную нагрузку не менее 500 кг на дальность 300 км и более. Таким образом, РКРТ не запрещает передачу ни российских Scud-B, ни, как утверждают китайцы, их М-11 SSM.
   Единственная альтернатива контролю - это, конечно, активные оборонительные меры. США разрабатывают ряд программ противоракетной обороны на театре военных действий (см. стр. 16) и рассчитывают, что их союзники станут участниками сотрудничества.
   В прежние времена страны получали свои ракеты от двух сверхдержав, хотя США предоставляли их только союзникам по НАТО и Израилю. С другой стороны, Советский Союз предоставил ряду ближневосточных стран (помимо Варшавского договора) Frog, SS-21 и SSM Scud. Самыми дальнобойными ракетами были американские Pershing 1A (720 км) (но они находились под двойным управлением) и советские SS-23 (500 км). Ни Франция, ни Израиль, которые разработали свои собственные ракеты (S-3D и Jericho), не передали их другим странам. Индия и Пакистан разрабатывают собственные ракетные системы, прежде всего для сдерживания друг друга, но в случае Индии также для противодействия китайской ракетной угрозе. Разработка и производство ракет были прекращены рядом стран, в частности Аргентиной, Бразилией и Южной Африкой. В настоящее время известно только о двух странах-экспортерах ракет - Китае и Северной Корее. Однако Китай обязался следовать руководящим принципам РКРТ.
   Несколько странно, что окончание Холодной войны усилило восприятие ракетной угрозы, но если угроза со стороны бывшего Советского Союза отступила, то из других, возможно, менее отдаленных, областей может возникнуть прямая ракетная угроза Северной Америке и Европе. В настоящее время ни одна ракета, принадлежащая другим государствам, кроме США, России или Китая (а также французским и британским подводным ракетам), не может достичь европейских или североамериканских целей. Однако в ближайшие годы эта ситуация может измениться. В настоящее время ракетное распространение непосредственно угрожает трем областям: Ближнему Востоку; Индийскому субконтиненту; и соседям Северной Кореи.
   Ближний Восток уже давно стоит перед угрозой ракетного удара. SSM использовались как в Ирано-Иракской войне, так и в войне 1991 года в Персидском заливе, а также против Израиля в 1973 году. В первом случае Ирак запустил 331 ракету Scud и модифицированную ракету Scud SSM по иранским городам, в то время как Иран ответил запуском 86 аналогичных ракет плюс 253 ракеты гораздо меньшей дальности (40 км) OGHAB SSM. В ходе операции "Буря в пустыне" Ирак выпустил 93 ракеты по целям в Саудовской Аравии и Израиле. Ни одна из стран не ответила тем же, хотя они могли бы это сделать: Израиль со своей серией Jericho и Саудовская Аравия со своей китайской CSS-2, приобретенной в 1988 году. Иракские "Скады" были предоставлены Россией. Было поставлено в общей сложности 819 ракет, из которых более 300 были модифицированы для варианта "Аль-Хусейн" с дальностью 600 км по сравнению с базовым вариантом "Скад-Б" с дальностью 280 км, а десять были модифицированы для варианта "Аль Аббас" (или "Аль-Хиджара") с дальностью 900 км. Все 819 ракет были переданы специальному комитету ООН (ЮНСКОМ), и все они считаются уничтоженными. Иранские SSM первоначально были советскими Scud B, поставляемыми Сирией и Ливией, но большинство из них были северокорейскими версиями, наиболее вероятно финансируемыми Ираном и известными как Scud-Mod B и Scud-C, последние имели дальность 600 км. С 1992 года ходят упорные слухи, что Иран пытается купить китайские ракеты М-9 и финансирует северокорейскую программу No-Dong. До сих пор, несмотря на другие виды применения ХО в регионе, ХО не доставлялось ракетами. Во многих случаях ближневосточный хребет не является проблемой. Весь Израиль и Кувейт находятся в пределах 300 км от потенциальных вражеских стартовых площадок. В Персидском заливе 300-километровый SSM, размещенный в Иране, может достичь Аль-Джубайля и Дхархана (в Саудовской Аравии), Бахрейна, Катара, Абу-Даби, Дубая и Маската; сан-а в Йемене находится в пределах 300 км от саудовской границы. Амман, Дамаск, Багдад, Киркук и Басра могут быть поражены ракетами гораздо меньшей дальности. Другими странами с ракетами малой дальности (Scud, SS-21 Frog) являются Алжир, Египет, Ливия, ОАЭ и Йемен.
   Ряд баллистических и крылатых ракет разрабатывается Индией и Пакистаном. В настоящее время известно, что на вооружении находятся только индийская Privthi (дальность 150 км с полезной нагрузкой 1000 кг) и пакистанская Hatf 1 (80 км с полезной нагрузкой 500 кг). Обе страны имеют ракеты большей дальности, вероятно, находящиеся на завершающей стадии разработки. Военно-воздушная версия Pnivthi имеет дальность полета 250 км с полезной нагрузкой 500 кг. Сообщается, что индийская Agni имеет запланированную дальность полета до 2500 км с полезной нагрузкой более 1000 кг: она была успешно испытана на 1450 км. Пакистанский Hatf 2 может иметь дальность полета 280 км с полезной нагрузкой 500 кг. В то время как Agni достигнет всех частей Пакистана и китайских стратегических ракетных объектов в Цинхае, ни одна версия SSM Hatf не сможет нацелиться на Дели, ни китайская M-11. Было высказано предположение, что Пакистан также разрабатывает 600-километровый радиус действия Hatf 3. Хотя Китай обязался соблюдать руководящие принципы РКРТ и поэтому не может продать Пакистану свою 600-километровую дальность М-6, которая угрожала бы Дели, его долгосрочная политика в отношении контроля над ракетами является неопределенной. Индия также имеет программу крылатых ракет Lakshya, но это, скорее всего, разведывательный БПЛА, учитывая его небольшую, 200 кг полезную нагрузку. Однако технология развивается.
   Таблица 2: Разрабатываемые Баллистические Ракеты
   0x01 graphic
   Северная Корея вызывает в мире наибольшее беспокойство. Помимо того, что его сильно подозревали в наличии программы создания ядерного оружия, он, как известно, испытал SSM No-Dong 1 на дальности 500 км, а 20 февраля 1995 года провел еще одно испытание с ракетой, пролетевшей около 1500 км. Южная Корея также ведет активную оружейную, в том числе ракетную, экспортную политику. No-Dong 1 считается дальнейшим развитием конструкции Scud и может иметь дальность полета более 1000 км. Большинство аналитиков считают, что No-Dong, рассчитанный на 1000 кг полезной нагрузки, является относительно неточным с круговой вероятностной ошибкой (CEP) в 2000-4000 метров. Есть одно сообщение, пока еще неподтвержденное, что Северная Корея имеет до шести мобильных пусковых установок No-Dong в рабочем состоянии. Еще большую тревогу вызывают сообщения ЦРУ и Министерства обороны США о том, что Северная Корея разрабатывает новую серию SSM, не основанную на технологии Scud. Они были названы Taepo-Dong 1 и 2; один с дальностью 2000 км, а второй с дальностью 3,500 км. Такие ракеты потребовали бы гораздо более высокого уровня технологии, чем последующие "Скады", особенно в том, что касается их двигателей, прочности корпуса (вероятно, требующего алюминиевого сплава) и систем наведения. Есть некоторые сомнения относительно того, сможет ли Северная Корея выполнить все эти требования, и серия Taepo-Dong все еще может быть через несколько лет.
   Северокорейские ракетные достижения и планы по созданию новых китайских ракет, о которых сообщалось в военном балансе за 1994-1995 годы, могут спровоцировать другие восточноазиатские государства на разработку собственных ракет в качестве контругрозы. Япония, Южная Корея и Тайвань имеют технические возможности для этого, и действительно, Южная Корея и Тайвань имеют на вооружении ракеты малой дальности, и Тайвань, как полагают, разрабатывает ракету (Tien Ma) с дальностью, по разным данным, от 600 до 950 км. У Японии есть только одна космическая ракета-носитель, которую она успешно испытала в феврале 1994 года.
   Что можно сделать, чтобы остановить распространение ракет? Очевидно, что глобальные договоры о запрещении оружия являются идеальными, но могут оказаться нереалистичными, поскольку некоторые страны заявляют, что их положение в области национальной безопасности не позволяет присоединиться к такому режиму. При отсутствии глобального запрета региональный договор мог бы, в первую очередь, помочь ограничить ракеты (как Договор СНВ ограничивает стратегические ракеты США и России), если не запретить их (по аналогии с Договором РСМД). Но, безусловно, необходимо будет решить основную проблему безопасности в любом регионе, прежде чем ожидать, что будет согласован режим запрета или ограничения вооружений. Необходимо также добиваться большей транспарентности с помощью таких механизмов, как Регистр обычных вооружений ООН. Контроль за поставщиками (то есть контроль за экспортом) в настоящее время предлагает наилучший ответ на распространение, но даже он не является надежной гарантией против распространения.
   таб
   Ядерные средства доставки: НАТО, ядерно-вооруженные республики бывшего Советского Союза и Китай, чтобы
  
   Многие системы доставки имеют двойную способность; показано общее число находящихся в эксплуатации, даже несмотря на то, что большой доле может не быть отведена ядерная роль. Приводятся максимальные нагрузки на самолеты, хотя зачастую может перевозиться и меньшее количество оружия. Некоторые нагрузки отличаются от тех, которые предусмотрены правилами подсчета соли/старта. Все тактическое ядерное оружие наземного базирования (РСЗО и артиллерия) было изъято для хранения в России и США. Системы доставки других государств больше не перечислены. Все оружие морского базирования (включая SLCM), кроме SLBM, было снято с кораблей, а оружие воздушного базирования-с кораблей и береговых морских авиабаз в США, России и НАТО. Все бывшие советские тактические ядерные вооружения были перемещены в Россию. В Казахстане не осталось ядерных боеголовок.
   0x01 graphic

   Nuclear-Capable Delivery Vehicles: NATO, Nuclear-Armed Republics of the Former Soviet Union, and China
   Many delivery systems are dual-capable; the total number in service are shown, even though a high proportion may not be assigned a nuclear role. Maximum aircraft loadings are given, although often fewer weapons may be carried. Some loadings differ from those under SALT/START counting rules. All ground-launched tactical nuclear weapons (SSM and artillery) have been withdrawn to store in Russia and the US. Delivery systems of other states are no longer listed. All sea-launched weapons (incl SLCM) other than SLBM have been withdrawn from ships, and air-delivered weapons from ships and shore-based maritime air stations in the US, Russia and NATO. All former Soviet tactical nuclear weapons have been moved to Russia. No nuclear warheads remain in Kazakhstan.
   0x01 graphic
   0x01 graphic
   0x01 graphic
   0x01 graphic
   0x01 graphic
   0x01 graphic
   0x01 graphic
   0x01 graphic



Other Arms-Control Developments


   This section provides a brief update on all arms-control developments, other than those concerning nuclear, chemical and biological weapons and ballistic missiles for the period June 1994-July 1995.
   Conventional Forces in Europe (CFE) Treaty
   The CFE Treaty, signed in November 1990 before the dissolution of the Warsaw Pact and the break-up of the Soviet Union, was designed to reduce weapons holdings in Europe and to limit what are now known as the North Atlantic Treaty Group and the Budapest/Tashkent Group to equal numbers of certain armaments. The Treaty came into force on 17 July 1992 and the elimination of equipment above Treaty limits is due to be completed by 17 November 1995. The extent to which elimination has taken place will become known on 19 August (90 days before the end of the reduction period) when signatories must notify their total holding of each type of treaty limited equipment (TLE). This notification comes just too late to be included in this edition of The Military Balance, but data showing the position at the end of 1994 is set out on [page xx]. By the end of 1994, all except two countries had completed the reduction of their combat aircraft and only one still had more attack helicopters than its quota. Rather more ground-force equipment remained to be eliminated although few countries had more than a couple of hundred of any one type of TLE still to be destroyed. However, Romania had just over 2,000 TLE still to be eliminated. Belarus had just over 1,000 TLE above its limit when President Aleksandr Lukashenka announced he was suspending elimination on economic grounds.
   The only other major problem likely to frustrate the full implementation of the Treaty is Russia's stance on the flanks issue. This problem is discussed in detail on [page xx].
   The Treaty's first review conference is to be held in May 1996, and it is hoped that Russia's request for changes can be held over until then. New rules will have to be formulated to take account of NATO enlargement, but otherwise there appears to be no inclination to expand or alter the Treaty in any way.
   'Open Skies' Treaty
   The Treaty on 'Open Skies', which will create an aerial observation regime to allow specified observation flights over the whole territory of its signatories (i.e., all of Canada, Russia and the US), still requires ratifications by Russia and Ukraine before it can enter into force.
   Organisation for Security and Cooperation in Europe
   The Conference (now Organisation) for Security and Cooperation in Europe (OSCE) held a Review Summit meeting in Budapest on 5 and 6 December 1994. The decisions taken were:
   * to provide a peacekeeping force for Nagorno-Karabakh;
   * to begin discussions on a common and comprehensive security model for Europe;
   * to direct the Forum for Security Cooperation to develop an agenda establishing new arms control, confidence- and security- building measures with special emphasis on long-term stability in south-eastern Europe;
   * to endorse the 1994 Vienna Document;
   * to underscore its transformation from a negotiating body to a security institution by changing its name from Conference to Organisation and renaming other OSCE bodies. The OSCE Senior Council (the renamed Committee of Senior Officials) met in Prague on 30 and 31 March 1995 to begin discussing a common and comprehensive security model which will lead to recommendations to be debated at the OSCE Ministerial Council (the renamed OSCE Council) at Budapest in December 1995. The 1996 OSCE Summit meeting will review progress.
   Middle East Arms Control
   One outcome of the October 1991 Madrid peace conference was the establishment of a multilateral peace conference involving other states in addition to those negotiating bilaterally. One working group is responsible for Arms Control and Regional Security. Information on progress made by the working group is difficult to acquire. There are several reasons for this sensitivity: the talks are still boycotted by Syria and Lebanon; implementation of any measures agreed to is optional; and open cooperation with Israel is still politically too sensitive for some countries to permit any publicity. This last is well demonstrated by the decision to postpone the Canadian-sponsored naval search-and-rescue demonstration and seminar when this was widely publicised and misinterpreted by some journalists as a joint naval exercise. The group is working on issues such as: exchange of military information;
   notification of future military activity;
   military contacts and visits;
   satellite cooperation;
   establishment of Regional Security Centres/Conflict Prevention Centres;
   maritime confidence-building measures;
   communications.
   United Nations Register of Conventional Arms
   The United Nations Register of Con ventional Arms was introduced as an arms-control transparency measure in 1993. Reports detailing certain military imports and exports covering the previous calendar year (see The Military Balance 1993-1994, p. 248), are to be submitted to the UN Secretary-General by the end of April each year. The Register is now in its third year, but because of the late submission of many reports, data is only available for the first two years. The number of countries participating in the Register hardly changed between 1993 and 1994, but their regional make-up did. One more European country reported, as did three more Asian and three more Sub-Saharan African states. On the other hand, one less Latin American, one less former Soviet republic and four less Middle Eastern countries reported. As in 1993, there were significant absences from the list of major importers, mainly from the Middle East, including Saudi Arabia (3), Egypt (8), UAE (17), Kuwait (21) and also Taiwan (numbers in parentheses refer to the position in the list of importing countries by value). The only major exporter who did not report was North Korea. A list has been published of those countries which had reported to the UN Register by 5 July 1995, but it gives no further details. Of the 59 countries that reported, 32 reported imports and 18 exports. The remainder either reported no exports nor imports, or else purely submitted explanations.
   The first review of the Register took place in 1994 and was carried out by a Group of Experts from mainly military or diplomatic backgrounds. The Group reported its findings in October 1994 and in November a draft resolution - 'Transparency in Armaments' - was submitted to the UN First Committee. The Group of Experts made three recommendations:
   * that no adjustments to the definitions of the seven reporting categories should yet be made;
   * that no new categories of conventional weapons, including anti-personnel land-mines, should yet be added;
   * that expanding the Register to include military holdings and procurement from national production should be an early goal, but would need further consideration.
   No changes were therefore made to the Register's scope. While this will disappoint many, it is still true that the most important aim must be to increase the number of states reporting rather than to improve the contents of reports.
   Multilateral Export Controls
   Progress will soon be made on establishing a follow-on body to the Coordinating Committee for Multilateral Export Controls (COCOM) which was disbanded in March 1994 before agreement i could be reached on a successor. Delay has been caused by disagreement over whether Russia should be a founder-member, as France and the UK insist, or not. On 30 June 1995, the US and Russia reached agreement on the cessation of Russian arms exports to Iran and the US dropped its objection to Russia being a founder-member. In September in Paris, 23 nations will meet to begin establishing a new regime.
   Anti-Ballistic Missile Treaty
   The Anti-Ballistic Missile (ABM) Treaty signed by the US and the USSR in 1972 to restrict the deployment of ABMs includes a prohibition of 'space-based ABM systems and components'. The future of the ABM Treaty is becoming another point of disagreement between the US Administration and Congress. The most recent US-Russian statement on ABM was made at the Moscow summit in May 1995 when two new criteria for defining Theatre Missile Defences (TMD), which are allowed under ABM, were agreed. 'TMD will not pose a realistic threat to the strategic nuclear forces of the other side' and 'will not be tested to give such systems that capability'. While both sides reaffirmed their commitment to the ABM Treaty, the technical details defining the difference between TMD and strategic missile defence are far from agreed, and the US Congress fears this demarcation process will constrain eventual deployments of strategic missile defences to protect the US. The 1994 Defense Authorisation Bill (DAB) requires the US President to submit ABM Treaty-related agreements to the Senate for advice and consent. A number of Senators reminded President Clinton of the DAB and warned him of their objections to any strengthening of the ABM Treaty before he went to Moscow. On 14 June, the US House of Representatives added $628 million to the Administration's request for missile-defence funding and directed the Administration to deploy an anti-missile system at the earliest practical date.
   Mines
   The UN estimates that there could be as many as 100 million land-mines in 64 countries which kill or wound over 25,000 people a year. Many more mines are laid each year than international efforts are currently managing to lift. Attempts to cope with the problem focus on two separate objectives: demining; and negotiations to ban anti-personnel mines.
   Demining
   In December 1994, the UN General Assembly passed a resolution calling on member-states to assist in mine clearance. The UN is supporting programmes for mine clearance in Afghanistan, Cambodia, Mozambique and the former Yugoslavia, employing some 4,800. A major programme is under way in Angola, but the operation in Somalia had to be withdrawn. Mine clearance now features largely in the mandates for most new UN peacekeeping forces. The UN-sponsored a conference on demining in Geneva from 5 to 7 July 1995 with two aims. First, it aimed to keep the problems of demining in the public eye and called on governments to pledge money to the UN Demining Trust Fund. However, only $21.6m was pledged against the target of $75m. Second, it enabled demining experts from around the world to meet and discuss technical and organisational matters. During the last 12 months, the UN and other agencies lifted some 150,000 mines, but during the same period perhaps as many as 2 million were laid in Bosnia and the North Caucasus region of Russia.
   Arms Control
   At the moment, the use of land-mines is covered by the UN Convention on Prohibitions and Restrictions on the use of certain Conventional Weapons which may be deemed to be Excessively Injurious or to Have Indiscriminate Effect (UNWC).
   Protocol 11 of the UNWC lays down that land-mines and booby-traps should not be used indiscriminately or against civilians (sadly, this is just how they are used most). Remote-delivered (i.e., sub-munitions weapons) mines must have a neutralising mechanism. After hostilities end, information must be exchanged on the location of land-mines. Only 42 states (out of 185 UN members) have ratified the UNWC. A UNWC review conference will be held in September 1995 at which land-mines will be given a high priority.
   In December 1963, the UN General Assembly approved a resolution calling for a moratorium on exporting land-mines. The US declared a moratorium on exporting anti-personnel mines in 1992 and extended this for three more years on 30 November 1993. Moratoria, of differing lengths and conditions, have been introduced in the following countries: Argentina, Belgium, Canada, France, Germany, Greece, Israel, the Netherlands, South Africa, Spain and the UK.
   0x01 graphic


Другие Достижения в Области Контроля над Вооружениями

   В настоящем разделе приводится краткая обновленная информация обо всех событиях в области контроля над вооружениями, за исключением событий, касающихся ядерного, химического и биологического оружия и баллистических ракет, за период с июня 1994 года по июль 1995 года.
   Договор об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ)
   ДОВСЕ, подписанный в ноябре 1990 года до распада Варшавского договора и распада Советского Союза, был призван сократить запасы оружия в Европе и ограничить то, что сейчас известно как группа Североатлантического договора и Будапештско-Ташкентская группа, равным количеством определенных видов вооружений. Договор вступил в силу 17 июля 1992 года, и ликвидация оборудования, превышающего договорные пределы, должна быть завершена к 17 ноября 1995 года. Степень, в которой произошла ликвидация, станет известна 19 августа (за 90 дней до окончания периода сокращения), когда подписавшие стороны должны уведомить о своем полном владении каждым типом договорного ограниченного оборудования (TLE). Это уведомление приходит слишком поздно, чтобы быть включенным в настоящее издание военного баланса, но данные, показывающие положение на конец 1994 года, приведены на [стр. К концу 1994 года все страны, за исключением двух, завершили сокращение своих боевых самолетов, и только одна из них все еще имела больше ударных вертолетов, чем ее квота. Оставалось ликвидировать гораздо больше наземной техники, хотя в некоторых странах еще оставалось уничтожить более двух сотен TLE любого типа. Тем не менее, Румыния имела чуть более 2000 TLE, которые все еще должны быть устранены. Беларусь имела чуть более 1000 TLE выше своего предела, когда президент Александр Лукашенко объявил, что приостанавливает ликвидацию по экономическим причинам.
   Единственной другой серьезной проблемой, которая может помешать полному выполнению Договора, является позиция России по вопросу о флангах. Эта проблема подробно обсуждается на [стр. xx].
   Первая обзорная конференция по договору должна состояться в мае 1996 года, и есть надежда, что запрос России на внесение изменений может быть отложен до этого времени. Новые правила должны быть сформулированы с учетом расширения НАТО, но в противном случае, как представляется, нет никакой склонности к расширению или изменению договора каким-либо образом.
   Договор "Об Открытом Небе"
   Договор по "открытому небу", который создаст режим воздушного наблюдения, позволяющий осуществлять определенные наблюдательные полеты над всей территорией подписавших его стран (то есть над всей Канадой, Россией и США), все еще требует ратификации Россией и Украиной, прежде чем он вступит в силу.
   Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе
   Конференция (ныне Организация) по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) провела обзорную встречу на высшем уровне в Будапеште 5-6 декабря 1994 года. Принятые решения были следующими:
   * обеспечения миротворческих сил в Нагорном Карабахе;
   * начать обсуждение общей и всеобъемлющей модели безопасности для Европы;
   * поручить форуму по сотрудничеству в области безопасности разработать повестку дня, предусматривающую новые меры по контролю над вооружениями, укреплению доверия и безопасности с особым упором на долгосрочную стабильность в Юго-Восточной Европе;
   * одобрить Венский документ 1994 года;
   * подчеркнуть ее превращение из переговорного органа в институт безопасности, изменив ее название с конференции на организацию и переименовав другие органы ОБСЕ. Совет старших должностных лиц ОБСЕ (переименованный комитет старших должностных лиц) собрался в Праге 30 и 31 марта 1995 года, чтобы начать обсуждение общей и всеобъемлющей модели безопасности, которая приведет к выработке рекомендаций для обсуждения на Совете министров ОБСЕ (переименованном совете ОБСЕ) в Будапеште в декабре 1995 года. На саммите ОБСЕ 1996 года будет проведен обзор достигнутого прогресса.
   Контроль Над Вооружениями На Ближнем Востоке
   Одним из итогов состоявшейся в октябре 1991 года Мадридской мирной конференции стало учреждение многосторонней мирной конференции с участием других государств в дополнение к тем, которые вели двусторонние переговоры. Одна рабочая группа отвечает за контроль над вооружениями и региональную безопасность. Информацию о прогрессе, достигнутом рабочей группой, трудно получить. Этому есть несколько причин: переговоры по-прежнему бойкотируются Сирией и Ливаном; осуществление любых согласованных мер является факультативным; и открытое сотрудничество с Израилем по-прежнему политически слишком чувствительно, чтобы некоторые страны допускали какую-либо огласку. Последнее хорошо продемонстрировано решением отложить спонсируемую Канадой военно-морскую демонстрацию и семинар по поиску и спасению, когда это было широко разрекламировано и неправильно истолковано некоторыми журналистами как совместные военно-морские учения. Группа работает над такими вопросами, как: обмен военной информацией;
   уведомление о будущей военной деятельности;
   военные контакты и визиты;
   сотрудничество со спутниками;
   создание региональных Центров безопасности/центров предотвращения конфликтов;
   меры укрепления доверия на море;
   взаимодействие.
   Регистр обычных вооружений Организации Объединенных Наций
   В 1993 году в качестве меры транспарентности в области контроля над вооружениями был введен регистр вооружений Организации Объединенных Наций. Доклады с подробным описанием некоторых видов военного импорта и экспорта за предыдущий календарный год (см. военный баланс 1993-1994 годов, стр. 248) должны представляться генеральному секретарю ООН к концу апреля каждого года. Регистру уже третий год, но из-за позднего представления многих докладов данные доступны только за первые два года. Число стран, участвующих в регистре, практически не изменилось в период с 1993 по 1994 год, но их региональный состав изменился. Об этом сообщила еще одна европейская страна, а также еще три азиатских и три африканских государства к югу от Сахары. С другой стороны, на одну латиноамериканскую страну меньше, на одну бывшую советскую республику меньше и на четыре страны Ближнего Востока меньше. Как и в 1993 году, в списке крупных импортеров, главным образом с Ближнего Востока, значились Саудовская Аравия (3), Египет (8), ОАЭ (17), Кувейт (21), а также Тайвань (цифры в скобках указывают на позицию в списке стран-импортеров по стоимости). Единственным крупным экспортером, который не сообщил об этом, была Северная Корея. Был опубликован список тех стран, которые представили отчетность в Регистр ООН к 5 июля 1995 года, но в нем не приводится никаких дополнительных подробностей. Из 59 стран, представивших данные, 32 сообщили об импорте и 18-об экспорте. Остальные либо не сообщили ни об экспорте, ни об импорте, либо просто представили объяснения.
   Первый обзор регистра был проведен в 1994 году группой экспертов, представляющих в основном военные или дипломатические круги. Группа сообщила о своих выводах в октябре 1994 года, а в ноябре проект резолюции - "транспарентность в вооружениях" - был представлен первому Комитету ООН. Группа экспертов вынесла три рекомендации:
   * что пока не следует вносить коррективы в определения семи категорий отчетности;;
   * что никакие новые категории обычных вооружений, включая противопехотные наземные мины, пока не должны быть добавлены;;
   * расширение регистра за счет включения в него военных запасов и закупок за счет национального производства должно стать одной из первых целей, но потребует дальнейшего рассмотрения.
   Поэтому в сферу охвата регистра не было внесено никаких изменений. Хотя это разочарует многих, все же наиболее важной целью должно быть увеличение числа государств, представляющих доклады, а не улучшение их содержания.
   Многосторонний Экспортный Контроль
   В скором времени будет достигнут прогресс в создании последующего органа при Координационном комитете по многостороннему экспортному контролю (КОКОМ), который был распущен в марте 1994 года до того, как удалось достичь договоренности о его преемнике. Задержка была вызвана разногласиями по поводу того, должна ли Россия быть членом-учредителем, как настаивают Франция и Великобритания, или нет. 30 июня 1995 года США и Россия достигли соглашения о прекращении экспорта российского оружия в Иран, и США сняли свои возражения против того, чтобы Россия была членом-учредителем. В сентябре в Париже соберутся 23 государства, чтобы начать установление нового режима.
   Договор О Противоракетной Обороне
   Договор о противоракетной обороне (про), подписанный США и СССР в 1972 году для ограничения развертывания ПРО, включает запрет на "системы и компоненты ПРО космического базирования". Будущее договора по ПРО становится еще одним предметом разногласий между администрацией США и Конгрессом. Самое последнее российско-американское заявление по ПРО было сделано на московском саммите в мае 1995 года, когда были согласованы два новых критерия определения ТВД, допускаемых по ПРО. "ТМД не будет представлять реальной угрозы стратегическим ядерным силам другой стороны" и "не будет испытываться, чтобы дать таким системам такую возможность". Хотя обе стороны подтвердили свою приверженность Договору по ПРО, технические детали, определяющие разницу между ПРО и стратегической противоракетной обороной, далеки от согласия, и Конгресс США опасается, что этот демаркационный процесс будет сдерживать возможное развертывание стратегических противоракетных средств для защиты США. Законопроект 1994 года об оборонных полномочиях (DAB) требует от президента США представлять соглашения по ПРО в Сенат для получения консультаций и согласия. Ряд сенаторов напомнили президенту Клинтону о DAB и предупредили его о своих возражениях против любого укрепления Договора по ПРО, прежде чем он отправился в Москву. 14 июня Палата представителей США добавила 628 миллионов долларов к заявке администрации на финансирование противоракетной обороны и поручила администрации развернуть противоракетную систему как можно скорее.
   Мины
   По оценкам ООН, в 64 странах мира может быть установлено до 100 миллионов наземных мин, которые убивают или ранят более 25 000 человек в год. Каждый год закладывается гораздо больше мин, чем в настоящее время удается поднять международным усилиям. Попытки решить эту проблему сосредоточены на двух отдельных задачах: разминировании и переговорах о запрещении противопехотных мин.
   Разминирование
   В декабре 1994 года Генеральная Ассамблея ООН приняла резолюцию, призывающую государства-члены оказать помощь в разминировании. ООН поддерживает программы разминирования в Афганистане, Камбодже, Мозамбике и бывшей Югославии, в которых задействовано около 4800 человек. В Анголе осуществляется крупная программа, но операцию в Сомали пришлось свернуть. Разминирование в настоящее время в основном входит в мандаты большинства новых миротворческих сил ООН. Организация Объединенных Наций организовала конференцию по разминированию в Женеве 5-7 июля 1995 года с двумя целями. Во-первых, она нацелена на то, чтобы держать проблемы разминирования в поле зрения общественности, и призывает правительства внести средства в Целевой фонд ООН по разминированию. Однако было обещано только $21,6 млн. против целевого показателя в $75 млн. Во-вторых, это позволило экспертам по разминированию со всего мира встретиться и обсудить технические и организационные вопросы. За последние 12 месяцев ООН и другие учреждения сняли около 150 000 мин, но за тот же период, возможно, до 2 миллионов были заложены в Боснии и Северо-Кавказском регионе России.
   Контроль над вооружениями
   В настоящее время применение наземных мин подпадает под действие Конвенции ООН о запрещении и ограничении применения конкретных видов обычного оружия, которые могут считаться наносящими чрезмерные повреждения или имеющими неизбирательное действие.
   Протокол 11 к Конвенции ООН против пыток гласит, что наземные мины и мины-ловушки не должны использоваться без разбора или против гражданских лиц (к сожалению, именно так они используются чаще всего). Дистанционно поставляемые (то есть суббоеприпасы) мины должны иметь механизм нейтрализации. После окончания боевых действий необходимо обмениваться информацией о местонахождении наземных мин. Только 42 государства (из 185 членов ООН) ратифицировали Конвенцию ООН против пыток. В сентябре 1995 года будет проведена обзорная конференция ККООН, на которой наземным минам будет придаваться первостепенное значение.
   В декабре 1963 года Генеральная Ассамблея ООН приняла резолюцию, призывающую ввести мораторий на экспорт наземных мин. США объявили мораторий на экспорт противопехотных мин в 1992 году и продлили его еще на три года 30 ноября 1993 года. Моратории различной продолжительности и условий были введены в следующих странах: Аргентине, Бельгии, Канаде, Франции, Германии, Греции, Израиле, Нидерландах, Южной Африке, Испании и Великобритании.

Peace-keeping Operations


   UNITED NATIONS
   If anything, the last 12 months have been even more depressing for UN peacekeepers than the previous year. During this period the mission in Somalia has been abandoned, and there are growing frustrations in -and serious consideration of withdrawal from- both Bosniaand Croatia. But two missions have been completed successfully -those to El Salvador and Mozambique. One new, though small, mission has been instituted to assist the peacekeepers of the Commonwealth of Independent States (CIS) in Tajikistan, and deployment has begun on are mandated mission to Angola. The UN has also assumed responsibility for the US-led multinational force in Haiti. In January 1995, UN Secretary-General Boutros Boutros-Ghali presented the 'Supplement to an Agenda for Peace' to the UN General Assembly. The paper discussed preventive diplomacy and peacemaking; peacekeeping; post-conflict peace-building; disarmament; sanctions; and enforcement action. The Secretary-General complained that although 19 governments had troops on stand-by for UN operations, none were prepared to contribute to the mission in Rwanda. He therefore proposed that the UN consider establishing a rapid-reaction force as a strategic reserve for use in emergency situations (but pointed out that the value of such an arrangement would depend on whether contributing states made earmarked forces available for it).
   In October 1994, the UN opened its first permanent logistics base in Brindisi, Italy. The main purpose of the base is to recover UN stores and equipment after the end of a UN mission (such as that in Somalia). Equipment would be refurbished and made available for issue to new or ongoing peacekeeping missions.
   The UN Security Council (UNSC) decided on 4 November 1994 to end the mission in Somalia because of its limited impact on both the peace process and security. Withdrawal was to be completedby 31 March 1995. In the event, the final withdrawal took place on 2 March 1995 under the protection of the US Marines, who landed a proportion of their offshore force.
   United Nations Truce Supervision Organisation (UNTSO)
   Mission: Established in June 1948 to assist the Mediator and the Truce Commission in supervising the observance of the truce in Palestine called for by the Security Council. At present, UNTSO assists and cooperates with UNDOF and UNIFIL; Military Observers are stationed in Beirut, South Lebanon, Sinai, Jordan, Israel and Syria.
   Strength: 220. Cost 1994: $30m.
   Composition: Observers from Argentina, Australia, Austria, Belgium, Canada, Chile, China, Denmark, Finland, France, Ireland, Italy, Netherlands, New Zealand, Norway, Russia, Sweden, Switzerland, the US.
   United Nations Military Observer Group in India and Pakistan (UNMOGIP)
   Mission: To supervise the cease-fire between India and Pakistan along the Line of Control in the state of Jammu and Kashmir.
   Strength: 40. Cost 1994: $8m.
   Composition: Observers from Belgium, Chile, Denmark, Finland, Italy, South Korea, Sweden, Uruguay.
   United Nations Peacekeeping Force in Cyprus (UNFICYP)
   Mission: Established in 1964 to help prevent the recurrence of fighting and to contribute to the restoration and maintenance of law and order and a return to normal conditions. Since the hostilities of 1974, this has included supervising the cease-fire and maintaining a buffer zone between the lines of the Cyprus National Guard, and the Turkish and Turkish-Cypriot forces.
   Strength: 1,173. Cost 1994: $47m.
   Composition: Units from Argentina (inf). Austria (inf), UK (inf, hel, log); Staff Officers from Canada, Finland, Hungary, Ireland; civil police detachments from Australia, Ireland.
   United Nations Disengagement Observer Force (UNDOF)
   Mission: To supervise the cease-fire between Israel and Syria, and to establish an area of separation and verify troop levels, as provided in the 31 May 1974 Agreement on Disengagement between Israeli and Syrian Forces.
   Strength: 1,036. Cost 1994: $35m.
   Composition: Units from Austria (inf), Canada (log), Poland (log).
   United Nations Interim Force in Lebanon (UNIFIL)
   Mission: Established in 1978 to confirm the withdrawal of Israeli forces from southern Lebanon, to restore international peace and security, and to assist the government of Lebanon in ensuring the effective return of its authority in the area.
   Strength: 4,963. Cost 1994: $138m.
   Composition: Units from Fiji (inf), Finland (inf), France (log), Ghana (inf), Ireland (inf, admin), Italy (hel), Nepal (inf), Norway (inf, maint), Poland (medical).
   United Nations Iraq/Kuwait Observer Mission (UNIKOM)
   Mission: Established in April 1991 following the recapture of Kuwait from Iraq by Coalition Forces. Its mandate is to monitor the Khor Abdullah and a demilitarised zone extending 10km into Iraq and 5km into Kuwait from the agreed boundary between the two. It is to deter violations of the boundary and to observe hostile or potentially hostile actions. In a March 1995 report to the UNSC, the Secretary-General recommended that the mission be maintained.
   Strength: 1,111. Cost 1994: $73m.
   Composition: Units from Bangladesh (inf), Denmark (admin), Norway (medical); Observers from Argentina, Austria, Bangladesh, Canada, China, Denmark, Fiji, Finland, France, Ghana, Greece, Hungary, India, Indonesia, Ireland, Italy, Kenya, Malaysia, Nigeria, Pakistan, Poland, Romania, Russia, Senegal, Singapore, Sweden, Thailand, Turkey, UK, Uruguay, US, Venezuela.
   United Nations Mission for the Referendum in Western Sahara (MINURSO)
   Mission: Established in April 1991 to supervise a referendum to choose between independence and integration into Morocco. A transitional period would begin with a cease-fire and end when the referendum results were announced. Although a cease-fire came into effect on 6 September 1991 , the transitional period did not begin as the UN had been unable to complete its registration of eligible voters. MINURSO is currently restricted to verifying the cease-fire. UNSC Resolution 973 adopted on 13 January 1995 authorised an expansion of MINURSO to allow a more timely completion of the referendum identification process. The transition period was expected to begin on 1 June and the referendum to be held in October. Morocco is still obstructing the identification process and by February 1995 only 11,000 eligible voters had been identified, leading to claims that it will be three more years before the referendum is held. In March, the UN Secretary-General announced that the earliest possible date for a referendum was January 1996.
   Strength: 398 incl 112 police. Cost 1994: $40m.
   Composition: Units from Canada (movement control), Switzerland (medical); Observers from Argentina, Austria, Bangladesh, Belgium, China, Egypt, El Salvador, France, Ghana, Greece, Guinea, Honduras, Ireland, Italy, Kenya, South Korea, Malaysia, Nigeria, Pakistan, Poland, Russia, Tunisia, Uruguay, US, Venezuela; police from Austria, Egypt, Germany, Hungary, Ireland, Nigeria, Norway, Uruguay.
   United Nations Angola Verification Mission III (UNAVEM III)
   Mission: Established by UNSC Resolution 976 of 8 February 1995, UNAVEM III replaced UNAVEM II with a more limited mandate. UNAVEM Ill's primary tasks are to assist in the disengagement of forces; set up verification mechanisms; establish communications links between the government, UNITA and UNAVEM; and to start the process of mine clearance. In this phase, military and police observers have been deployed along with UNAVEM logistic, communications and engineer units. Once the cease-fire has been proved effective, six infantry battalions are to deploy.
   Strength: 1,969. Cost 1994: $25m.
   Composition: Contingents from India (engr), Portugal (comms), Romania (medical), UK (log), Uruguay (inf); Observers from Algeria, Argentina, Bangladesh, Brazil, Bulgaria, Congo, Egypt, Fiji, France, Guinea-Bissau, Hungary, India, Jordan, Kenya, Malaysia, Mali, Morocco, Netherlands, New Zealand, Nigeria, Norway, Pakistan, Poland, Portugal, Russia, Senegal, Slovakia, Sweden, Uruguay, Zambia, Zimbabwe.
   United Nations Assistance Mission for Rwanda (UNAMIR)
   Mandate: Established on 5 October 1993 to monitor the Arusha agreement reached by the Rwandan government and the Rwanda Patriotic Front (RPF), to establish a demilitarised zone between the two sides in northern Rwanda and to assist in the integration of the two armies.
   UNAMIR had grown to about 2,500 when the civil war re-erupted and the genocidal attacks on the Tutsi minority forced the UN to withdraw, except for the Canadian commander and some 250 troops to keep Kigali airport open for aid flights. On 8 June 1994, the UNSC adopted Resolution 925 approving plans to deploy 5,500 peacekeepers to Rwanda. The new force's mandate is to continue to act as an intermediary between the parties and to achieve a cease-fire agreement. It is also to contribute to the protection of refugees and other civilians at risk and provide security and support for the distribution of humanitarian relief. UNSC Resolution 997 adopted on 9 June 1995 cut the strength of the force to 1,800 by 9 October. At the same time the mandate was extended to include assistance with demining and police training.
   Strength: 5,951 plus 68 civil police. Cost 1993: $34m; 1994: $98m.
   Composition: Units from: Australia (inf), Canada (log), Ethiopia (inf), Ghana (inf), India (inf), Malawi (inf), Mali (inf), Nigeria (inf), Senegal (inf), Tunisia (inf), Zambia (inf); Observers from Argentina, Austria, Bangladesh, Canada, Congo, Fiji, Ghana, Guinea, Guinea-Bissau, India, Malawi, Mali, Nigeria, Poland, Russia, Senegal, Tunisia, Uruguay, Zambia, Zimbabwe. Civil Police from Chad, Djibouti, Germany, Ghana, Guinea-Bissau, Jordan, Mali, Nigeria, Zambia.
   United Nations Observer Mission in Georgia (UNOMIG)
   Mission: Established by UNSC Resolution 858 on 24 August 1993, its mandate is to verify compliance with the cease-fire agreement of 27 July 1993 between the Republic of Georgia and forces in Abkhazia; to investigate and attempt to resolve reports of violations; and to report to the Secretary-General on implementation of its mandate including violations of the agreement. UNSC Resolution 937 adopted on 21 July 1994 expanded the mandate to include:
   * monitoring and verifying implementation by the parties to the Agreement on a Cease-fire and Separation of Forces signed in Moscow on 14 May 1994;
   * observing the operation of the CIS peacekeeping force within the framework of the Agreement;
   * verifying, through observation and patrol, that troops of the parties do not remain in or re-enter the security zone and that heavy military equipment does not remain in or is not reintroduced into the security zone or the restricted weapons zone;
   * monitoring the storage areas for heavy military equipment withdrawn from the security zone and the restricted-weapons zone in cooperation with the CIS peacekeeping force, as appropriate;
   * monitoring the withdrawal of Georgian troops from the Kodori valley to beyond the borders of Abkhazia, Republic of Georgia;
   * patrolling regularly the Kodori valley;
   * investigating, at the request of either party or the CIS peacekeeping force, or on its own initiative, reported or alleged violations of the Agreement and attempting to resolve or contribute to the resolution of such incidents;
   * reporting regularly to the Secretary-General, in particular on the implementation of the Agreement, any violations and their investigation by UNOMIG, as well as other relevant developments;
   * maintaining close contacts with both parties to the conflict and cooperating with the CIS peacekeeping force and, by its presence in the area, contributing to conditions conducive to the safe and orderly return of refugees and displaced persons.
   Resolution 858 authorised an increase in strength to 136 observers.
   Strength: 135. Cost 1994: $5m.
   Composition: Observers from: Albania, Austria, Bangladesh, Cuba, Denmark, Egypt, France, Germany, Greece, Hungary, Indonesia, Jordan, South Korea, Pakistan, Poland, Russia, Sweden, Switzerland, Turkey, UK, Uruguay, US.
   United Nations Observer Mission in Liberia (UNOMIL)
   Mission: Established by UNSC Resolution 866 on 22 September 1993, its mandate is to investigate all reported violations of the cease-fire agreement and report to the Violations Committee; to monitor compliance or other elements of the peace agreement of 25 July 1993 signed by the three Liberian parties in Cotonou, Benin; to observe and verify theelection process; to assist in coordination of humanitarian assistance activities; to develop a plan for the demobilisation of combatants; to train ECOMOG (Military Observer Group of the Economic Community of West African States) engineers in mine clearance; and to coordinate with ECOMOG in its separate responsibilities. Should the political stalemate continue, the UN Secretary-General has recommended that UNOMIL's mission be terminated on 30 September 1995 and converted into a small military liaison cell, subject to the consent of the Security Council.
   Strength: 70 including military observers, medical staff and engineers. Cost 1994: $65m.
   Composition: Troops from Bangladesh; Observers from Bangladesh, China, Czech Republic, Egypt, Guinea-Bissau, India, Jordan, Kenya, Malaysia, Pakistan, Uruguay.
   United Nations Mission of Observers in Tajikistan (UNMOT)
   Mission: The UNSC unanimously adopted Resolution 968 on 16 December 1994 which established an observer mission to monitor the cease-fire between the government and the Islamic opposition and to cooperate with the CIS peacekeeping force.
   Strength: 39.
   Composition: Observers from Austria, Bangladesh, Brazil, Denmark, Hungary, Jordan, Poland, Ukraine, Uruguay.
   Former Yugoslavia
   United Nations Peace Force HQ
   A series of UNSC Resolutions (981-983) were adopted on 31 March 1995 which, in addition to extending the mandate for UN forces in the former Yugoslavia until 30 November 1995, altered the name of the force in Croatia to the United Nations Confidence Restoration Operation in Croatia (UNCRO) and of that in the FYROM to the United Nations Preventative Deployment Force (UNPREDEP). The headquarters controlling all three forces remains in Zagreb.
   Strength: 7,506 plus 107 civil police (includes HQs at Zagreb and Pleso, Liaison Office in Belgrade and units supporting all UN operations in the former Yugoslavia).
   Composition:
   Pleso: Finnish guard unit, Swedish HQ coy, Canadian log bn, French log bn, Netherlands sigs unit, Norwegian movement control, US coord gp for Operation Provide Promise.
   Elsewhere: Belgian tpt coy, UK spt gp, French engr bn, French hel det, Indonesian medical unit, Netherlands tpt bn, Norwegian log bn, Slovak engr bn.
   United Nations Confidence Restoration Operations in Croatia (UNCRO)
   Mission: Established in March 1992 as UNPROFOR, UNCRO includes military, police and civilian components. It was originally deployed in three UN Protected Areas (UNPAs) (four sectors) in Croatia to create the conditions of peace and security required to permit negotiation of an overall political settlement of the Yugoslav crisis. UNCRO is responsible for ensuring that the UNPAs are demilitarised through the withdrawal or disbandment of all armed forces within them, and that all persons residing in them are protected from armed attack. To this end, UNCRO is authorised to control access to the UNPAs, to ensure that they remain demilitarised, and to monitor the functioning of the local police to help ensure non-discrimination and the protection of human rights. Outside the UNPAs, UNCRO military observers will verify the withdrawal of all Yugoslav Army (JA) and Serbian forces from Croatia, other than those disbanded and demobilised there. When the UNSC renewed the mandate in October 1993, it also adopted Resolution 871 which authorises UNPROFOR, 'in carrying out its mandate in the Republic of Croatia, acting in self defence, to take the necessary measures, including the use of force, to ensure its security and freedom of movement'.
   UNSC Resolution 981 , which established UNCRO, added to the UN's tasks in Croatia that of 'assisting in controlling, by monitoring and reporting the crossing of military personnel, equipment, supplies and weapons over international borders between Croatia and Bosnia Herzegovina and Croatia and the Federal Republic of Yugoslavia (Serbia and Montenegro)'. Adopted on 28 April 1995, UNSC Resolution 990 authorised the deployment of 8,750 troops in Croatia, some 5,000 fewer than were deployed at the time. By 1 June 1995, the forces had not been reduced, nor had monitors been stationed on Croatia's borders. Following the Croat recapture of western Slavonia and Krajina in August 1995, the UN began to withdraw some of its national contingents.
   Strength: 12,146 plus 418 civil police.
   Composition:
   Sector North: 3,532, inf bn from Denmark, Jordan, Poland and Ukraine. Sector South: 3,915, inf bn from Canada, Czech Republic, Jordan, Kenya. Sector East: 1,731, inf bn from Belgium and Russia. Sector West: 2,804, inf bn from Argentina, Jordan and Nepal.
   United Nations Protection Force (UNPROFOR): Bosnia-Herzegovina:
   Mission: On 29 June 1992, the UN Security Council adopted Resolution 761 authorising the deployment of additional troops to ensure the security and functioning of Sarajevo airport and the delivery of humanitarian assistance. Initially, a Canadian battalion deployed to Sarajevo and was relieved by a small headquarters and three infantry battalions (from Egypt, France and Ukraine). On 13 August 1992, Security Council Resolution 770 was adopted calling on states to take all measures necessary to facilitate the delivery of humanitarian aid. Following the International Conference in London on 26-28 August 1992, NATO offered to provide a force and headquarters to protect aid convoys. Resolution 776 adopted on 14 September accepted and authorised the offer. UNPROFOR II commenced its deployment in October 1992 and four battalion groups were deployed. In November, UN Resolution 781 authorised 75 observers to monitor flights over Bosnia from airfields in Croatia, Bosnia and the Federal Republic of Yugoslavia (39 airfield observers are currently deployed).
   Resolution 824, adopted on 6 May 1993 after Serbian attacks in eastern Bosnia had left a number of Muslim towns surrounded, declared that Sarajevo, Tuzla, Zepa, Gorazde, Bihac and Srebrenica would be treated as safe areas; and Bosnian Serb units were to cease armed attacks there immediately and withdraw to a distance from which they could no longer constitute a menace. The Resolution also authorised the deployment of 50 additional military observers. When it was clear that UNPROFOR was not strong enough to deploy sufficient forces to the safe areas, the Security Council adopted Resolution 844 authorising a reinforcement of 7,600 troops for their protection. The Resolution reaffirmed the use of air power to protect UNPROFOR troops, if necessary. On 9 February 1994, NATO, in compliance with a request from the UN Secretary-General, issued an ultimatum to the Bosnian-Serbs: all heavy weapons had either to be withdrawn 20km from Sarajevo or, if left within the area, placed under UN supervision. Any uncontrolled weapons found in the area after midnight on 20 February, or weapons found anywhere else that had fired on Sarajevo, would be subject to air attack. On the same day, the UN commander in Bosnia arranged a cease-fire in Sarajevo that also included the withdrawal or control of the heavy weapons of both sides and the interposition of UN troops between the two factions. On 18 March, the Bosnian government and Bosnian-Croat forces throughout Bosnia-Herzegovina reached cease fire agreement. UN troops were to patrol the cease-fire lines. On 31 March, UNSC Resolution 908 authorised a reinforcement of 3,500 UNPROFOR troops.
   On 10 and 11 April 1994 at the height of Serbian attacks on Goradze, close air support was used to protect UN observers under fire in the area. Later, a cease-fire and a heavy-weapons exclusion zone 20 km around Goradze, similar to that around Sarajevo, were agreed. On 27 April, the Security Council authorised further reinforcements of 6,550 troops, 150 military observers and 275 civilian police monitors.
   On 30 May 1995, the UN Secretary-General reported to the Security Council on the situation in Bosnia and Herzegovina. The report summarised events during the UN presence in Bosnia, and those since May 1995 in more detail. The report examined UNPROFOR's security and freedom of movement and the implications of the use of force. After debating UNPROFOR's future role, the Secretary-General presented four options for the Security Council's consideration:
   * to withdraw UNPROFOR, leaving a small political mission, if wished by the parties;
   * to retain UNPROFOR's existing tasks and the methods currently used to implement them;
   * to change the existing mandate to permit UNPROFOR to use greater force;
   * to revise the mandate to include only those tasks that a peacekeeping operation can realistically be expected to perform in the circumstances prevailing in Bosnia Herzegovina. As yet, the Security Council has not formally responded.
   Following the taking of numerous UN hostages by the Bosnian-Serbs in May 1995, France and the UK decided to send additional troops to Bosnia to form a rapid-reaction force. Resolution 998 of 16 June authorised the deployment of 12,500 troops. Following the London conference of 21 July, which decided that any move to attack Goradze would be met by immediate and substantial use of air power, the UN Secretary-General revised the rules for authorising the use of air-power and delegated responsibility for it to the military commander of the UNPF.
   Strength: 19,040 plus 31 civil police (excluding rapid-reaction force reinforcements).
   Composition: Danish HQ coy. Sector Sarajevo: 4,732, inf bn from Egypt, France (3), Russia and Ukraine (with elm in Zepa), French spt units. Sector North-east: 5,046, inf bn from Jordan, Netherlands (Srebrenica), Nordic countries, Pakistan (2).Sector South-west: 7,234, inf bn from Canada, Malaysia, Spain, Turkey, UK (2 plus armd recce sqn) (elm in Goradze), inf coy from New Zealand. Bihac Area: 1,284: Bangladeshi bn.
   Rapid-Reaction Force: Additional troops have been deployed. France: sqn AMX-10RC, Scout coy, spt coy with 120mm mor, engr coy, hel bn (8 attack, 7 tpt hel) plus comd and log elm. Netherlands: marine coy. UK: bde HQ, inf bn, arty regt (18 105mm lt gun), armd engr sqn, hel regt (12 Gazelle, 24 Lynx hel), Air Force 6 Puma, 6 Chinook hel.
   United Nations Preventative Deployment Force (UNPREDEP): Former Yugoslav Republic of Macedonia (FYROM):
   Mission: In late 1992, President Gligorov requested a UN presence in the FYROM. A mission from UNPROFOR visited the former republic from 28 November-3 December 1992 and its report was accepted. UN Resolution 795 authorised the deployment of an infantry battalion and observers to monitor the FYROM' s borders with Albania and the Federal Republic of Yugoslavia, and also to act as a deterrent against attacks on the FYROM. On 18 June 1993, the Security Council authorised the reinforcement of the Macedonian Command by the United States.
   Strength: 1,127 plus 23 civil police.
   Composition: 1 Nordic bn (Denmark, Finland, Norway, Sweden), 1 US bn. Note: Strength figures taken from UNPF Fact Sheet, June 1995.
   NATO Operations in Support of the UN
   Operation Provide Promise: The airlift of humanitarian aid into Sarajevo airport commenced in July 1992. During the three years to 8 April 1995 when Sarajevo airport was closed to aid flights, some 153,412 tons of stores had been delivered in 12,320 aircraft sorties, and over 900 sick and wounded had been flown out. Some 20 countries had contributed aircraft to the airlift. In February 1993, the operation was extended to include parachute drops of supplies, originally to the besieged Muslims in enclaves in eastern Bosnia (Gorazde, Srebenica, Zepa) and later to other towns that road convoys could not reach (Maglaij, Mostar, Tarcin, Tesanj). Aircraft from France, Germany and the US have flown 2,800 sorties dropping some 17,900 tons of stores. Operation Deny Flight: UN Resolution 781 declared a no-fly zone over Bosnia-Herzegovina in October 1992 monitored by NATO early-warning aircraft. UNSC Resolution 816, adopted on 31 March 1993, authorised enforcement of the zone and action in the event of violations. NATO aircraft were deployed to Italy and the operation began on 12 April 1993. UNSC Resolution 836 of 10 June 1993 extended UNPROFOR's mandate to include monitoring cease-fires in the safe areas and authorised the use of air-power to support UNPROFOR in and around them, while NATO agreed to provide the necessary air support. Land-based and carrier-borne aircraft from France, the Netherlands, Spain, Turkey, the UK and the US, together with aircraft from NATO's multinational airborne early-warning force, have flown a total of 60,890 aircraft sorties between 12 April 1993 and 5 July 1995 consisting of 21,854 close air support; 21,334 air defence; and 19,942 reconnaissance, airborne early-warning, in-flight refuelling and other support sorties. The composition of the force is given under Italy on p. 55.
   Operation Sharp Guard: UN resolutions established an embargo on the provision of weapons and military equipment to Yugoslavia (713 of 1991) and a general trade embargo, with the exception of medical and food supplies, on Serbia and Montenegro (757 of 1992). UNSC Resolutions 787 of 1992 and 820 of 1993 authorised implementation and enforcement of the embargo. Until June 1993, two separate naval forces, one under NATO control and the other under the Western European Union (WEU), enforced the embargo; now naval ships from 14 nations are operating in the Adriatic as part of Combined Task Force 440, formed in June 1993. From 22 November 1992-1 June 1995,52,277 merchant vessels were challenged, 4,099 boarded and 1,137 diverted and inspected in port. The forces currently deployed onOperation Sharp Guard are shown under Italy on p. 55.
   United Nations Special Commission (UNSCOM)
   UNSCOM was established in 1991 to oversee the destruction of Iraq's stocks and capability to produce nuclear, chemical and biological weapons and ballistic missiles, and to monitor its continued compliance. The Executive Chairman of UNSCOM, Ralph Ekeus, submitted a report covering UNSCOM's activities during the first six months of 1995. The report concluded: 'The Commission is now confident that in the ballistic missile and chemical weapon areas that it has a good overall picture of the extent of Iraq's past programmes and that the essential elements of its proscribed capabilities have been disposed of. On the question of biological weapons, Iraq has been less cooperative and the Commission has been unable to obtain a credible account of Iraq's past military biological activities. The Commission was able to report that the systems for monitoring and verification were in place and the system was operational. It also reported that Iraq had cooperated fully in setting up the monitoring systems. On 4 August 1995, Iraq handed over a 530-page document concerning its biological-weapons programme, which UNSCOM specialists are now examining.
   The International Atomic Energy Agency (IAEA) is responsible for the nuclear aspects of Iraq's disarmament and, since August 1994, it has maintained a permanent presence in Iraq. In April 1995, the IAEA presented its seventh report on its monitoring and verification programme. In the period from November 1994-May 1995, over 160 inspections took place, many on a no notice basis. Environmental monitoring is regularly conducted as well. The IAEA is confident that the essential elements of Iraq's nuclear-weapons programme have been eliminated. Note: All composition of forces data are taken from The UN Monthly Summary of Troop Contributions to Peacekeeping Operations as of 31 May 1995 unless otherwise indicated.
   OTHER MISSIONS
   Peacekeeping missions not under UN control are listed under this heading. Available information on the mandates, strengths and compositions of ECOMOG in Liberia and the peacekeeping forces deployed by the Commonwealth of Independent States (CIS) is still too insufficient to list here, but known troop contributions are listed in the relevant countries' entries.
   Organisation for Security and Cooperation in Europe (OSCE) Missions
   Between August 1992 and February 1994, the OSCE established seven missions: Skopje (FYROM); Georgia; Estonia; Moldova; Latvia; Tajikistan; and the Federal Republic of Yugoslavia (FRY). This last, deployed to Kosovo, Sanjak and Vojvodina, was withdrawn in July 1993 when the FRY refused to extend the mandate further. Each mission has a specific mandate, though they all aim, in general, to act as impartial third-party observers ready to offer advice and promote stability, dialogue and understanding. Missions in Ukraine and Sarajevo were established in October and November 1994, respectively. The Mission to Ukraine's task is to support OSCE experts on constitutional and economic matters who are there to help defuse tensions and improve understanding between Ukraine and the Autonomous Republic of Crimea. The Mission in Sarajevo is to support the three OSCE ombudsmen (one for each faction). Most missions consist of six to eight members, while the mission to Georgia has 17 members.
   OSCE Sanctions Assistance Missions (SAM)
   Mission: Between October 1992 and April 1993, SAMs consisting of varying numbers of Customs Officers were established in Albania, Bulgaria, Croatia, Hungary, the FYROM, Romania and Ukraine. Their function is to provide advice to host-country authorities on the implementation of sanctions imposed by UNSC Resolutions 713 (arms embargo on all formerYugoslav republics), 757 (trade sanctions against Serbia and Montenegro), and 787 and 820 (enforcement of sanctions). 165 customs officers are deployed under the coordination of a Brussels-based OSCE/EU official.
   OSCE Mission to Nagorno-Karabakh
   The OSCE established the Minsk Group, including representatives from Turkey, Russia and the US, to be responsible for OSCE efforts to hold a peace conference to settle Armenia and Azerbaijan's conflict over Nagorno-Karabakh. The Initial Operations Planning Group (IOPG) was set up in November 1992 as a secretariat to plan and administer a monitoring mission. When, in December 1994, it was decided that a full-scale peacekeeping force was more appropriate than a monitoring mission, the IOPG was expanded and renamed the High Level Planning Group (HLPG). The work of the HLPG has advanced well and a number of reconnaissance visits to Nagorno-Karabakh have taken place. There is a provisional outline plan to establish a minimum force of three battalions and three independent companies along the current line of contact including the Lachin Corridor, and then to supervise the withdrawal of troops to the agreed boundaries. No action has yet been taken to earmark forces for the mission, nor has a name for the force been chosen. The delay in implementing the plan is due to a lack of consensus among the parties on the future status of Nagorno-Karabakh.
   Multinational Force and Observers (MFO)
   Mission: Established in August 1981 following the peace treaty between Israel and Egypt and the subsequent withdrawal of Israeli forces from Sinai. Its task is to verify force levels in the zones in which forces are limited by the treaty, and to ensure freedom of navigation through the Strait of Tiran.
   Strength: 1,950.
   Composition: Units from Australia (HQ unit), Colombia (inf), Fiji (inf), France (FW avn), Hungary, Italy (naval coastal patrol), New Zealand (trg), Uruguay (engr and tpt), the US (inf and log). Staff Officers from Canada and Norway.
   Neutral Nations' Supervisory Commission for Korea (NNSC)
   Mission: Established by the Armistice Agreement in July 1953 at the end of the Korean War. The Commission is to supervise, observe, inspect and investigate the Armistice and to report on these activities to the Military Armistice Commission. Today its main role is to maintain and improve relations between the two sides and thus keep open a channel of communication. Composition: Diplomats and military officers from Sweden, Switzerland.
   European Community Monitor Mission (ECMM)
   Mission: Established in July 1991 by the CSCE, it brought together the then 12 EC countries and five CSCE countries (Canada, Sweden, Czech Republic, Slovakia and Poland). Its first task was to monitor and assist with the withdrawal of the Yugoslav Army (JA) from Slovenia. Its mandate was later extended to Croatia and then to Bosnia-Herzegovina and the FYROM. The mission attempts to conduct preventive diplomacy, mediation and confidence-building between the parties. All ECMM monitors work unarmed. The Head of the Mission and the senior staff are appointed by the EC Presidency and rotate every six months. The ECMM provide monitors at airfields in Split and Pula in Croatia.
   Strength: 200 monitors (mainly serving or retired military officers or diplomats) and 120 support staff. Italy provides three helicopters.
   Ecuador-Peru Military Observers Mission (MOMEP)
   Mission: MOMEP was formed by the four guarantor countries of the 1942 Rio de Janeiro Protocol to monitor the 13 February 1995 cease-fire agreed between Ecuador and Peru after fighting broke out in January.
   Strength: 50 observers. Composition: Argentina, Brazil, Chile, US.

Операции по поддержанию мира


   Организация Объединенных Наций
   Во всяком случае, последние 12 месяцев были еще более удручающими для миротворцев ООН, чем предыдущий год. В течение этого периода Миссия в Сомали была оставлена, и в Боснии и Хорватии растет разочарование и серьезно рассматривается вопрос о выводе войск. Но две миссии были успешно завершены - в Сальвадор и Мозамбик. Одна новая, хотя и небольшая, миссия была учреждена для оказания помощи миротворцам Содружества Независимых государств (СНГ) в Таджикистане, и началось развертывание санкционированной миссии в Анголе. ООН также взяла на себя ответственность за многонациональные силы под руководством США в Гаити. В январе 1995 года Генеральный секретарь ООН Бутрос Бутрос-Гали представил Генеральной Ассамблее ООН "дополнение к повестке дня для мира". В документе обсуждались превентивная дипломатия и миротворчество; поддержание мира; постконфликтное миростроительство; разоружение; санкции; и принудительные меры. Генеральный секретарь посетовал на то, что, хотя 19 правительств имеют войска в резерве для операций ООН, ни одно из них не готово внести свой вклад в миссию в Руанде. Поэтому он предложил ООН рассмотреть вопрос о создании сил быстрого реагирования в качестве стратегического резерва для использования в чрезвычайных ситуациях (но указал, что ценность такого механизма будет зависеть от того, выделят ли государства, предоставляющие войска, специально выделенные для него силы).
   В октябре 1994 года ООН открыла свою первую постоянную базу материально-технического снабжения в Бриндизи, Италия. Основная цель базы-восстановление запасов и оборудования ООН после завершения миссии ООН (например, в Сомали). Оборудование будет отремонтировано и предоставлено в распоряжение новых или действующих миссий по поддержанию мира.
   4 ноября 1994 года Совет Безопасности ООН (СБ ООН) принял решение прекратить миссию в Сомали из-за ее ограниченного воздействия как на мирный процесс, так и на безопасность. Вывод войск должен был завершиться 31 марта 1995 года. В этом случае окончательный вывод войск состоялся 2 марта 1995 года под охраной морских пехотинцев США, которые высадили часть своих морских сил на сушу.
   Организация Объединенных Наций по наблюдению за перемирием (ОНВУП)
   Миссия: учреждена в июне 1948 года для оказания посреднику и Комиссии по перемирию помощи в наблюдении за соблюдением перемирия в Палестине, к которому призывает Совет Безопасности. В настоящее время ОНВУП оказывает помощь и сотрудничает с СООННР и ВСООНЛ; военные наблюдатели размещены в Бейруте, Южном Ливане, Синае, Иордании, Израиле и Сирии.
   Сила: 220. Стоимость 1994 года: $30 млн.
   Состав: наблюдатели от Аргентины, Австралии, Австрии, Бельгии, Канады, Чили, Китая, Дании, Финляндии, Франции, Ирландии, Италии, Нидерландов, Новой Зеландии, Норвегии, России, Швеции, Швейцарии, США.
   Группа военных наблюдателей Организации Объединенных Наций в Индии и Пакистане (ГВНООНИП)
   Миссия: наблюдение за прекращением огня между Индией и Пакистаном вдоль линии контроля в штате Джамму и Кашмир.
   Сила: 40. Стоимость 1994 года: $8 млн.
   Состав: наблюдатели от Бельгии, Чили, Дании, Финляндии, Италии, Южной Кореи, Швеции, Уругвая.
   Силы Организации Объединенных Наций по поддержанию мира на Кипре (ВСООНК)
   Миссия: создана в 1964 году, чтобы помочь предотвратить повторение боевых действий и внести вклад в восстановление и поддержание правопорядка и возвращение к нормальным условиям. Начиная с военных действий 1974 года, это включало наблюдение за прекращением огня и поддержание буферной зоны между линиями кипрской Национальной гвардии и турецкими и турецко-кипрскими силами.
   Сила: 1,173. Стоимость 1994 года: $47 млн.
   Состав: подразделения из Аргентины (inf). Австрия (inf), Великобритания (inf, hel, log); штабные офицеры из Канады, Финляндии, Венгрии, Ирландии; отряды гражданской полиции из Австралии, Ирландии.
   Силы Организации Объединенных Наций по наблюдению за разъединением (СООННР)
   Миссия: наблюдение за прекращением огня между Израилем и Сирией, создание зоны разъединения и проверка численности войск, как это предусмотрено в Соглашении о разъединении между израильскими и сирийскими силами от 31 мая 1974 года.
   Сила: 1,036. Стоимость 1994 года: $35 млн.
   Состав: подразделения из Австрии (inf), Канады (log), Польши (log).
   Временные силы Организации Объединенных Наций в Ливане (ВСООНЛ)
   Миссия: учреждена в 1978 году для подтверждения вывода израильских сил из Южного Ливана, восстановления международного мира и безопасности и оказания помощи правительству Ливана в обеспечении эффективного возвращения его власти в этом районе.
   Сила: 4963. Стоимость 1994 года: $138 млн.
   Состав: блоки из Фиджи (inf), Финляндии (inf), Франции (log), Гана (inf), Ирландии (inf, админ), Италия (hel), Непал (inf), Норвегия (inf, maint), Польша (med).
   Иракско-кувейтская миссия Организации Объединенных Наций по наблюдению (ИКМООНН)
   Миссия: создана в апреле 1991 года после возвращения Кувейта из Ирака коалиционными силами. Его мандат заключается в наблюдении за хор Абдуллой и демилитаризованной зоной, простирающейся на 10 км вглубь Ирака и на 5 км вглубь Кувейта от согласованной границы между ними. Это делается для предотвращения нарушений границы и наблюдения за враждебными или потенциально враждебными действиями. В докладе, представленном Совету Безопасности Организации Объединенных Наций в марте 1995 года, Генеральный секретарь рекомендовал сохранить эту миссию.
   Сила: 1111. Стоимость 1994 года: $73 млн.
   Состав: подразделения из Бангладеш (inf), Дании (admin), Норвегии (medical); наблюдатели из Аргентины, Австрии, Бангладеш, Канады, Китая, Дании, Фиджи, Финляндии, Франции, Ганы, Греции, Венгрии, Индии, Индонезии, Ирландии, Италии, Кении, Малайзии, Нигерии, Пакистана, Польши, Румынии, России, Сенегала, Сингапура, Швеции, Таиланда, Турции, Великобритании, Уругвая, США, Венесуэлы.
   Миссия Организации Объединенных Наций по проведению референдума в Западной Сахаре (МООНРЗС)
   Миссия: учреждена в апреле 1991 года для наблюдения за проведением референдума о выборе между независимостью и интеграцией в Марокко. Переходный период начнется с прекращения огня и закончится, когда будут объявлены результаты референдума. Хотя прекращение огня вступило в силу 6 сентября 1991 года, переходный период не начался, поскольку ООН не смогла завершить регистрацию избирателей, имеющих право голоса. В настоящее время МООНРЗС ограничивается проверкой соблюдения режима прекращения огня. Резолюция 973 СБ ООН, принятая 13 января 1995 года, санкционировала расширение МООНРЗС, с тем чтобы обеспечить более своевременное завершение процесса идентификации участников референдума. Переходный период должен был начаться 1 июня, а референдум должен был состояться в октябре. Марокко по-прежнему препятствует процессу идентификации, и к февралю 1995 года было идентифицировано лишь 11 000 имеющих право голоса избирателей, что привело к утверждениям о том, что до проведения референдума пройдет еще три года. В марте генеральный секретарь ООН объявил, что самая ранняя возможная дата проведения референдума - январь 1996 года.
   Численность: 398 человек, включая 112 полицейских. Стоимость 1994 года: $40 млн.
   Состав: подразделения из Канады (управление движением), Швейцарии (медицинское обслуживание); наблюдатели из Аргентины, Австрии, Бангладеш, Бельгии, Китая, Египта, Сальвадора, Франции, Ганы, Греции, Гвинеи, Гондураса, Ирландии, Италии, Кении, Южной Кореи, Малайзии, Нигерии, Пакистана, Польши, России, Туниса, Уругвая, США, Венесуэлы; полицейские из Австрии, Египта, Германии, Венгрии, Ирландии, Нигерии, Норвегии, Уругвая.
   Миссия Организации Объединенных Наций в Анголе проверки третьего (КМООНА III)
   Миссия: учрежденный резолюцией СБ ООН 976 от 8 февраля 1995 года, КМООНА III заменены КМООНА II с более ограниченным мандатом. Основные задачи ИМООНТ-это оказание помощи в разъединении сил; создание механизмов проверки; установление связей между правительством, УНИТА и ИМООНТ; и начало процесса разминирования. На этом этапе были развернуты военные и полицейские наблюдатели, а также подразделения материально-технического обеспечения, связи и инженерного обеспечения КМООНА. Как только прекращение огня будет доказано, шесть пехотных батальонов будут развернуты.
   Сила: 1,969. Стоимость 1994 года: $25 млн.
   Состав: контингенты из Индии (engr), Португалии (comms), Румынии (medical), Великобритании (log), Уругвая (inf); наблюдатели из Алжира, Аргентины, Бангладеш, Бразилии, Болгарии, Конго, Египта, Фиджи, Франции, Гвинеи-Бисау, Венгрии, Индии, Иордании, Кении, Малайзии, Мали, Марокко, Нидерландов, Нигерии, Новой Зеландии, Норвегии, Пакистана, Польши, Португалии, России, Сенегала, Словакии, Швеции, Уругвая, Замбии, Зимбабве.
   Миссия Организации Объединенных Наций по содействию Руанде (МООНПР)
   Мандат: учрежден 5 октября 1993 года для наблюдения за выполнением Арушского соглашения, достигнутого руандийским правительством и патриотическим фронтом Руанды (ПФР), для создания демилитаризованной зоны между двумя сторонами на севере Руанды и для оказания помощи в объединении двух армий.
   Когда вновь разразилась гражданская война и геноцидные нападения на меньшинство тутси вынудили ООН отступить, за исключением канадского командующего и примерно 250 военнослужащих, которые оставили аэропорт Кигали открытым для полетов гуманитарной помощи. 8 июня 1994 года СБ ООН принял резолюцию 925, утверждающую планы развертывания 5500 миротворцев в Руанде. Мандат новых сил заключается в том, чтобы продолжать действовать в качестве посредника между сторонами и достичь соглашения о прекращении огня. Она также должна содействовать защите беженцев и других гражданских лиц, подвергающихся риску, а также обеспечивать безопасность и поддержку для распределения гуманитарной помощи. Резолюция 997 СБ ООН, принятая 9 июня 1995 года, сократила численность сил до 1800 человек к 9 октября. В то же время мандат был расширен и включал оказание помощи в разминировании и подготовке полицейских.
   Численность: 5951 человек плюс 68 гражданских полицейских. Стоимость 1993: $34m; 1994: $98м.
   Состав: подразделения из Австралии (inf), Канады (log), Эфиопии (inf), Ганы (inf), Индии (inf), Малави (inf), Мали (inf), Нигерии (inf), Сенегала (inf), Туниса (inf), Замбии (inf); наблюдатели от Австрии, Аргентины, Бангладеш, Канады, Конго, Фиджи, Ганы, Гвинеи, Гвинеи-Бисау, Индии, Малави, Мали, Нигерии, Польши, России, Сенегала, Туниса, Уругвая, Замбии, Зимбабве. Гражданская полиция из Чада, Джибути, Германии, Ганы, Гвинеи-Бисау, Иордании, Мали, Нигерии, Замбии.
   Миссия наблюдателей Организации Объединенных Наций в Грузии (МООННГ)
   Миссия: учреждена резолюцией 858 СБ ООН от 24 августа 1993 года, ее мандат заключается в проверке соблюдения соглашения о прекращении огня от 27 июля 1993 года между Республикой Грузия и силами в Абхазии; расследовании и попытках урегулировать сообщения о нарушениях; и представлении генеральному секретарю докладов об осуществлении ее мандата, включая нарушения соглашения. Резолюция 937 СБ ООН, принятая 21 июля 1994 года, расширила мандат, включив в него:
   * мониторинг и проверка выполнения сторонами соглашения о прекращении огня и разъединении сил, подписанного в Москве 14 мая 1994 года * ;
   * наблюдение за функционированием миротворческих сил СНГ в рамках соглашения;
   * проверка посредством наблюдения и патрулирования того, что войска сторон не остаются в зоне безопасности и не возвращаются в нее, а тяжелая военная техника не остается в зоне безопасности и не возвращается в зону ограниченного применения оружия;
   * контроль за местами хранения тяжелой военной техники, выведенной из зоны безопасности и зоны ограничения вооружений, в сотрудничестве с миротворческими силами СНГ, в соответствующих случаях;
   * наблюдение за выводом грузинских войск из Кодорского ущелья за пределы Абхазии, Республика Грузия;
   * регулярное патрулирование Кодорского ущелья;
   * расследовать по просьбе любой из сторон или миротворческих сил СНГ или по своей собственной инициативе сообщения или предполагаемые нарушения соглашения и пытаться урегулировать или способствовать урегулированию таких инцидентов;
   * регулярно представлять генеральному секретарю доклады, в частности об осуществлении Соглашения, любых нарушениях и расследовании их со стороны МООННГ, а также о других соответствующих событиях;
   * поддержание тесных контактов с обеими сторонами конфликта и сотрудничество с миротворческими силами СНГ, а также содействие своим присутствием в этом районе созданию условий, способствующих безопасному и упорядоченному возвращению беженцев и перемещенных лиц.
   Резолюция 858 санкционировала увеличение численности до 136 наблюдателей.
   Сила: 135. Стоимость 1994 года: $5 млн.
   Состав: наблюдатели от: Австрии, Албании, Бангладеш, Кубы, Дании, Египта, Франции, Германии, Греции, Венгрии, Индонезии, Иордании, Южной Кореи, Пакистана, Польши, России, Швеции, Швейцарии, Турции, Великобритании, Уругвая, США.
   Миссия наблюдателей Организации Объединенных Наций в Либерии (МООНЛ)
   Миссия: учреждена резолюцией 866 СБ ООН от 22 сентября 1993 года, ее мандат заключается в расследовании всех сообщений о нарушениях соглашения о прекращении огня и представлении докладов Комитету по нарушениям; наблюдении за соблюдением или другими элементами мирного соглашения от 25 июля 1993 года, подписанного тремя либерийскими сторонами в Котону, Бенин; наблюдении и проверке процесса отбора; содействии координации деятельности по оказанию гуманитарной помощи; разработке плана демобилизации комбатантов.; подготовка инженеров ЭКОМОГ (группа военных наблюдателей экономического сообщества западноафриканских государств) по вопросам разминирования; и координация с ЭКОМОГ ее отдельных функций. В случае сохранения политического тупика генеральный секретарь ООН рекомендовал 30 сентября 1995 года прекратить миссию МООНЛ и преобразовать ее в небольшую военную ячейку связи при условии согласия Совета Безопасности.
   Численность: 70 человек, включая военных наблюдателей, медицинский персонал и инженеров. Стоимость 1994 года: $65 млн.
   Состав: войска из Бангладеш; наблюдатели из Бангладеш, Гвинеи-Бисау, Египта, Индии, Иордании, Кении, Китая, Малайзии, Пакистана, Уругвая, Чешской Республики.
   Миссия наблюдателей Организации Объединенных Наций в Таджикистане (МНООНТ)
   Миссия: 16 декабря 1994 года СБ ООН единогласно принял резолюцию 968, в которой была учреждена миссия наблюдателей для наблюдения за прекращением огня между правительством и исламской оппозицией и для сотрудничества с миротворческими силами СНГ.
   Сила: 39.
   Состав: наблюдатели от Австрии, Бангладеш, Бразилии, Венгрии, Дании, Иордании, Польши, Украины, Уругвая.
   Бывшая Югославия
   Штаб-квартира миротворческих сил Организации Объединенных Наций
   31 марта 1995 года был принят ряд резолюций СБ ООН (981-983), которые, помимо продления мандата сил ООН в бывшей Югославии до 30 ноября 1995 года, изменили название сил в Хорватии на операцию Организации Объединенных Наций по восстановлению доверия в Хорватии (UNCRO), а в БЮРМ - на силы превентивного развертывания Организации Объединенных Наций (UNPREDEP). Штаб, контролирующий все три силы, остается в Загребе.
   Численность: 7506 человек плюс 107 сотрудников гражданской полиции (включая штаб-квартиры в Загребе и Плесо, отделение связи в Белграде и подразделения, поддерживающие все операции ООН в бывшей Югославии).
   Композиция:
   Плесо: финский отряд охраны, шведский штаб-кой, канадский log bn, французский log bn, нидерландский sigs unit, норвежский контроль движения, американский coord gp для операции обеспечивают обещание.
   В других странах: Бельгии тпт рота, Великобритания снаб. гр., Франции инж бн, Франции верт рота, Индонезии медицинскае ед, Нидерланды тпт бн, норвежский инж бн, словацкий инж бн.
   Операции Организации Объединенных Наций по восстановлению доверия в Хорватии (UNCRO)
   Миссия: созданная в марте 1992 года в качестве СООНО, КРО ООН включает военный, полицейский и гражданский компоненты. Первоначально он был развернут в трех охраняемых зонах ООН (четыре сектора) в Хорватии для создания условий мира и безопасности, необходимых для проведения переговоров по общему политическому урегулированию югославского кризиса. ЮНКРО несет ответственность за обеспечение демилитаризации Пооонс путем вывода или расформирования всех находящихся в их составе Вооруженных сил и защиты всех лиц, проживающих в них, от вооруженного нападения. С этой целью ЮНКРО уполномочена контролировать доступ к Юнпас, обеспечивать их дальнейшую демилитаризацию и следить за функционированием местной полиции в целях содействия обеспечению недискриминации и защиты прав человека. За пределами Юнпас военные наблюдатели ООН будут проверять вывод всех югославских Вооруженных сил (я) и сербских сил из Хорватии, за исключением тех, которые были расформированы и демобилизованы там. Когда в октябре 1993 года СБ ООН возобновил мандат, она также приняла резолюцию 871, которая уполномочивает СОООНФОР "при выполнении своего мандата в Республике Хорватии, действуя в порядке самообороны, принимать необходимые меры, включая применение силы, для обеспечения своей безопасности и свободы передвижения".
   Резолюция 981 СБ ООН, в соответствии с которой была учреждена УНКООН, добавила к задачам ООН в Хорватии " оказание помощи в контроле, наблюдении и представлении сообщений о пересечении военных, техники, предметов снабжения и оружия через международные границы между Хорватией и Боснией и Герцеговиной и Хорватией и Союзной Республикой Югославией (Сербия и Черногория)". Принятая 28 апреля 1995 года резолюция 990 Совета Безопасности ООН санкционировала развертывание в Хорватии 8 750 военнослужащих, что примерно на 5000 человек меньше, чем было развернуто в то время. К 1 июня 1995 года эти силы не были сокращены, а наблюдатели не были размещены на границах Хорватии. После захвата хорватами Западной Славонии и Краины в августе 1995 года ООН начала выводить часть своих национальных контингентов.
   Численность: 12 146 человек плюс 418 гражданских полицейских.
   Композиция:
   Северный сектор: 3532, пех бн. из Дании, Иордании, Польши и Украины. Южный сектор: 3915, пех бн из Канады, Чешской Республики, Иордании, Кении. Сектор Восток: 1731, пех бн из Бельгии и России. Западный сектор: 2,804, пех бн из Аргентины, Иордании и Непала.
   Силы Организации Объединенных Наций по охране (СООНО): Босния и Герцеговина:
   Миссия: 29 июня 1992 года Совет Безопасности ООН принял резолюцию 761, санкционирующую развертывание дополнительных войск для обеспечения безопасности и функционирования аэропорта Сараево и доставки гуманитарной помощи. Первоначально канадский батальон был развернут в Сараево, и его сменили небольшой штаб и три пехотных батальона (из Египта, Франции и Украины). 13 августа 1992 года была принята резолюция 770 Совета Безопасности, призывающая государства принять все необходимые меры для облегчения доставки гуманитарной помощи. После международной конференции в Лондоне 26-28 августа 1992 года НАТО предложила предоставить силы и штаб для защиты конвоев с гуманитарной помощью. Резолюция 776, принятая 14 сентября, приняла и одобрила это предложение. СООНО II приступила к развертыванию в октябре 1992 года, и были развернуты четыре батальонные группы. В ноябре резолюция 781 ООН разрешила 75 наблюдателям наблюдать за полетами над Боснией с аэродромов в Хорватии, Боснии и Союзной Республике Югославии (в настоящее время развернуто 39 аэродромных наблюдателей).
   Резолюция 824, принятая 6 мая 1993 года после того, как сербские нападения в Восточной Боснии привели к окружению ряда мусульманских городов, провозгласила, что Сараево, Тузла, Зепа, Горажде, Бихач и Сребреница будут рассматриваться как безопасные районы; и подразделения боснийских сербов должны немедленно прекратить вооруженные нападения там и отойти на расстояние, с которого они больше не могут представлять угрозу. Резолюция также санкционировала развертывание 50 дополнительных военных наблюдателей. Когда стало ясно, что силы СООНО недостаточно сильны для развертывания достаточных сил в безопасных районах, Совет Безопасности принял резолюцию 844, санкционирующую усиление 7600 военнослужащих для их защиты. Резолюция вновь подтвердила необходимость использования авиации для защиты войск СООНО в случае необходимости. 9 февраля 1994 года НАТО, в соответствии с просьбой Генерального секретаря ООН, выдвинуло боснийским сербам ультиматум: все тяжелое вооружение должно быть либо выведено в 20 км от Сараево, либо, если оно останется в этом районе, передано под контроль ООН. Любое неконтролируемое оружие, обнаруженное в этом районе после полуночи 20 февраля, или оружие, обнаруженное где-либо еще, которое стреляло по Сараево, будет подвергнуто воздушному нападению. В тот же день командующий ООН в Боснии договорился о прекращении огня в Сараево, что также включало отвод тяжелых вооружений обеих сторон или контроль над ними, а также размещение войск ООН между двумя группировками. 18 марта боснийское правительство и боснийско-хорватские силы на всей территории Боснии и Герцеговины достигли соглашения о прекращении огня. Войска ООН должны были патрулировать линии прекращения огня. 31 марта резолюция 908 Совета Безопасности ООН санкционировала усиление 3500 военнослужащих СООННР.
   10 и 11 апреля 1994 года в разгар сербских атак на Горадзе для защиты наблюдателей ООН от огня в этом районе была использована ближняя авиационная поддержка. Позднее было достигнуто соглашение о прекращении огня и создании зоны отчуждения тяжелых вооружений в 20 км вокруг Горадзе, аналогичной зоне вокруг Сараево. 27 апреля Совет Безопасности санкционировал дальнейшее усиление в составе 6550 военнослужащих, 150 военных наблюдателей и 275 наблюдателей гражданской полиции.
   30 мая 1995 года Генеральный секретарь ООН представил Совету Безопасности доклад о положении в Боснии и Герцеговине. В докладе более подробно излагаются события, имевшие место во время присутствия ООН в Боснии и после мая 1995 года. В докладе рассматривались вопросы безопасности и свободы передвижения СООНО, а также последствия применения силы. После обсуждения будущей роли СОНОФОР генеральный секретарь представил на рассмотрение Совета Безопасности четыре варианта.:
   * вывести НЕПРОФОР, оставив небольшую политическую миссию, если того пожелают стороны;
   * сохранить существующие задачи UNPROFOR и методы, используемые в настоящее время для их реализации;
   * изменить существующий мандат, с тем чтобы позволить СООНО использовать большую силу;
   * пересмотреть мандат, включив в него только те задачи, выполнение которых реально можно ожидать от миротворческой операции в условиях, сложившихся в Боснии и Герцеговине. До сих пор Совет Безопасности не дал официального ответа.
   После захвата боснийскими сербами многочисленных заложников в ООН в мае 1995 года Франция и Великобритания решили направить в Боснию дополнительные войска для формирования сил быстрого реагирования. Резолюция 998 от 16 июня санкционировала развертывание 12 500 военнослужащих. После Лондонской конференции 21 июля, на которой было принято решение о том, что любой шаг к нападению на Горадзе будет встречен немедленным и существенным использованием авиации, генеральный секретарь ООН пересмотрел правила санкционирования использования авиации и делегировал ответственность за это военному командованию ФСООН.
   Численность: 19 040 человек плюс 31 гражданская полиция (без учета подкреплений сил быстрого реагирования).
   Состав: датский штаб кой. Сектор Сараево: 4732, пех бн из Египта, Франции (3), России и Украины (с elm в Zepa), французские подразделения снаб. Сектор Северо-Восток: 5 046, пех бн из Иордании, Нидерландов (Сребреница), Северных стран, Пакистана (2).Сектор юго-запад: 7,234, пех бн из Канады, Малайзии, Испании, Турции, Великобритании (2 плюс броне разв эск) (часть в Городцы), пех рота из Новой Зеландии. Районе Бихача: 1,284: Бангладеш бн.
   Силы быстрого реагирования: были развернуты дополнительные войска. Франция: эскадрон АМХ-10RC, развед рота, рота с 120мм минометами, инж рота, верт бн (8 ударных, 7 тр.верт) плюс штаб и лог. подр. Нидерланды: морпех рота. Великобритания: штаб бригады, пех бн, арт полк (18 105мм легк пушек), ВМД инж эск, верт полк (12 Gazelle, 24 Lynx), ВВС 6 Puma, 6 Chinook верт.
   Силы превентивного развертывания Организации Объединенных Наций (UNPREDEP): Бывшая Югославская Республика Македония (БЮРМ):
   Миссия: в конце 1992 года президент Глигоров обратился с просьбой о присутствии ООН в фюрер. 28 ноября-3 декабря 1992 года бывшую республику посетила миссия СООНО, и ее доклад был принят. Резолюция 795 ООН санкционировала развертывание пехотного батальона и наблюдателей для наблюдения за границами Македонии с Албанией и Союзной Республикой Югославией, а также для сдерживания нападений на Македонию. 18 июня 1993 года Совет Безопасности санкционировал усиление Македонского командования Соединенными Штатами.
   Численность: 1127 человек плюс 23 гражданских полицейских.
   Состав: 1 Северный миллиард (Дания, Финляндия, Норвегия, Швеция), 1 американский миллиард. Примечание: данные о численности взяты из фактологического бюллетеня ЮНПФ за июнь 1995 года.
   Операции НАТО в поддержку ООН
   Операция "Дай обещание": в июле 1992 года началась воздушная переброска гуманитарной помощи в аэропорт Сараево. В течение трех лет до 8 апреля 1995 года, когда аэропорт Сараево был закрыт для полетов в целях оказания помощи, было доставлено около 153 412 тонн грузов в 12 320 самолето-пролетов, и было вывезено свыше 900 больных и раненых. Около 20 стран предоставили воздушные суда для осуществления воздушной перевозки. В феврале 1993 года эта операция была расширена и включала в себя высадку на парашютах грузов, первоначально для осажденных мусульман в анклавах в Восточной Боснии (горазде, Сребеница, Зепа), а затем и для других городов, до которых не могли добраться автоколонны (Маглайдж, Мостар, Тарчин, Тесань). Самолеты из Франции, Германии и США совершили 2800 боевых вылетов, сбросив около 17 900 тонн боеприпасов. Операция "запрет полетов": резолюция 781 ООН объявила бесполетную зону над Боснией и Герцеговиной в октябре 1992 года, контролируемую самолетами раннего предупреждения НАТО. Резолюция 816 СБ ООН, принятая 31 марта 1993 года, санкционировала обеспечение соблюдения режима зоны и принятие мер в случае нарушений. Самолеты НАТО были переброшены в Италию, и операция началась 12 апреля 1993 года. Резолюция 836 СБ ООН от 10 июня 1993 года расширила мандат СООНО, включив в него наблюдение за прекращением огня в безопасных районах, и разрешила использовать авиацию для поддержки СООНО в этих районах и вокруг них, в то время как НАТО согласилась оказывать необходимую воздушную поддержку. Самолеты наземного базирования и авианосные самолеты Франции, Нидерландов, Испании, Турции, Великобритании и США вместе с самолетами многонациональных Воздушно-десантных сил раннего предупреждения НАТО совершили в общей сложности 60 890 самолето-пролетов в период с 12 апреля 1993 года по 5 июля 1995 года, включая 21 854 самолето-пролета непосредственной воздушной поддержки; 21 334 самолето-пролета противовоздушной обороны; и 19 942 разведывательных, Воздушно-десантных, дозаправочных и других вспомогательных самолето-пролетов. Состав сил приведен под Италией на стр. 55.
   Операция "Острая охрана": резолюции ООН установили эмбарго на поставки оружия и военной техники Югославии (713 от 1991 года) и общее торговое эмбарго, за исключением поставок медикаментов и продовольствия, на Сербию и Черногорию (757 от 1992 года). Резолюции СБ ООН 787 от 1992 года и 820 от 1993 года санкционировали осуществление и обеспечение соблюдения эмбарго. До июня 1993 года эмбарго осуществлялось двумя отдельными военно-морскими силами, одна из которых находилась под контролем НАТО, а другая - под контролем Западноевропейского союза. Сейчас в Адриатике в составе Объединенной оперативной группы 440, сформированной в июне 1993 года, действуют корабли ВМС 14 стран. С 22 ноября 1992г. по 1 июня 1995 г. 52 277 торговых судов были задержаны, 4099 взяты на абордаж и 1137 переадресованы и проверены в порту. Силы, в настоящее время развернутые на операции Sharp Guard, показаны под Италией на стр. 55.
   Специальная комиссия Организации Объединенных Наций (ЮНСКОМ)
   ЮНСКОМ была создана в 1991 году для наблюдения за уничтожением запасов и потенциала Ирака в области производства ядерного, химического и биологического оружия и баллистических ракет и для контроля за его дальнейшим соблюдением. Исполнительный председатель ЮНСКОМ Ральф Экеус представил доклад, в котором освещалась деятельность ЮНСКОМ за первые шесть месяцев 1995 года. В заключение доклада говорится: "Комиссия теперь уверена, что в области баллистических ракет и химического оружия она имеет хорошее общее представление о масштабах прошлых программ Ирака и что основные элементы его запрещенного потенциала были ликвидированы. Что касается вопроса о биологическом оружии, то Ирак проявляет меньшее сотрудничество, и комиссия не смогла получить достоверный отчет о прошлой военной биологической деятельности Ирака. Комиссия смогла сообщить, что системы мониторинга и проверки уже созданы и что эта система функционирует. Она также сообщила, что Ирак в полной мере сотрудничал в создании систем мониторинга. 4 августа 1995 года Ирак передал 530-страничный документ, касающийся его программы создания биологического оружия, который в настоящее время изучают специалисты ЮНСКОМ.
   Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ) отвечает за ядерные аспекты разоружения Ирака и с августа 1994 года сохраняет постоянное присутствие в Ираке. В апреле 1995 года МАГАТЭ представило свой седьмой доклад о своей программе мониторинга и проверки. В период с ноября 1994 года по май 1995 года было проведено более 160 проверок, многие из которых проводились без предварительного уведомления. Регулярно проводится и экологический мониторинг. МАГАТЭ убеждено, что основные элементы иракской программы ядерного оружия были ликвидированы. Примечание: если не указано иное, все данные о составе сил взяты из ежемесячной сводки ООН о воинских взносах на операции по поддержанию мира по состоянию на 31 мая 1995 года.
   ДРУГИЕ МИССИИ
   Миротворческие миссии, не находящиеся под контролем ООН, перечислены в этом разделе. Имеющаяся информация о мандатах, сильных сторонах и составе ЭКОМОГ в Либерии и миротворческих силах, развернутых Содружеством Независимых государств (СНГ), все еще слишком недостаточна для того, чтобы перечислять их здесь, однако известные данные о воинских контингентах приводятся в соответствующих странах.
   Миссии Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ)
   В период с августа 1992 года по февраль 1994 года ОБСЕ учредила семь миссий: в Скопье (БЮРМ), Грузии, Эстонии, Молдове, Латвии, Таджикистане и Союзной Республике Югославии (СРЮ). Эта последняя, развернутая в Косово, санджаке и Воеводине, была отозвана в июле 1993 года, когда СРЮ отказалась продлить мандат еще больше. Каждая миссия имеет конкретный мандат, хотя все они в целом нацелены на то, чтобы действовать в качестве беспристрастных сторонних наблюдателей, готовых давать советы и содействовать стабильности, диалогу и взаимопониманию. Миссии в Украине и Сараево были учреждены соответственно в октябре и ноябре 1994 года. Задача миссии в Украине-поддержать экспертов ОБСЕ по конституционным и экономическим вопросам, которые находятся там, чтобы помочь разрядить напряженность и улучшить взаимопонимание между Украиной и Автономной Республикой Крым. Миссия в Сараево должна поддержать трех омбудсменов ОБСЕ (по одному от каждой фракции). Большинство миссий состоит из шести-восьми членов, в то время как миссия в Грузию насчитывает 17 членов.
   Миссии ОБСЕ по содействию санкциям (SAM)
   Миссия: в период с октября 1992 года по апрель 1993 года в Албании, Болгарии, Хорватии, Венгрии, БЮРМ, Румынии и Украине были созданы SAM, состоящие из различного числа сотрудников таможни. Их функция заключается в консультировании властей принимающей страны по вопросам осуществления санкций, введенных резолюциями СБ ООН 713 (эмбарго на поставки оружия всем бывшим югославским республикам), 757 (торговые санкции против Сербии и Черногории) и 787 и 820 (обеспечение соблюдения санкций). 165 таможенников дислоцируются под координацией Брюссельского должностного лица ОБСЕ/ЕС.
   Миссия ОБСЕ в Нагорном Карабахе
   ОБСЕ учредила Минскую группу, включающую представителей Турции, России и США, которая будет отвечать за усилия ОБСЕ по проведению мирной конференции по урегулированию нагорно-карабахского конфликта между Арменией и Азербайджаном. Первоначальная группа планирования операций (ГПОП) была создана в ноябре 1992 года в качестве секретариата для планирования и управления миссией по наблюдению. Когда в декабре 1994 года было решено, что полномасштабные миротворческие силы более уместны, чем миссия по наблюдению, МОПГ была расширена и переименована в группу планирования высокого уровня (ГПВ). Работа ГПГ продвигалась хорошо, и был совершен ряд разведывательных визитов в Нагорный Карабах. Существует предварительный план, предусматривающий создание как минимум трех батальонов и трех независимых рот вдоль нынешней линии соприкосновения, включая Лачинский коридор, а затем наблюдение за выводом войск к согласованным границам. До сих пор не было принято никаких мер по выделению сил для этой миссии, равно как и не было выбрано название для этих сил. Задержка в реализации плана вызвана отсутствием консенсуса между сторонами относительно будущего статуса Нагорного Карабаха.
   Многонациональные силы и наблюдатели (МФО)
   Миссия: создана в августе 1981 года после заключения мирного договора между Израилем и Египтом и последующего вывода израильских войск с Синайского полуострова. Его задача состоит в проверке уровня сил в зонах, в которых силы ограничены договором, и обеспечении свободы судоходства через Тирианский пролив.
   Силы: 1,950.
   Состав: блоки из Австралии (штаб), Колумбия (пех), Фиджи (пех), Франции (авиация), Венгрия, Италия (военно-морской береговой патруль), Новая Зеландия (учеб), Уругвай (инж и трансп), США (пех и лог). Штабные офицеры из Канады и Норвегии.
   Наблюдательная комиссия нейтральных стран по Корее (КНСН)
   Миссия: учреждена соглашением о перемирии в июле 1953 года в конце Корейской войны. Комиссия должна контролировать, наблюдать, инспектировать и расследовать перемирие и докладывать об этой деятельности военной комиссии по перемирию. Сегодня его главная роль заключается в поддержании и улучшении отношений между двумя сторонами и, таким образом, сохранении Открытого канала связи. Состав: дипломаты и военные офицеры из Швеции, Швейцарии.
   Миссия Европейского Сообщества по мониторингу (ECMM)
   Миссия: созданная в июле 1991 года СБСЕ, она объединила 12 стран ЕС и пять стран СБСЕ (Канаду, Швецию, Чехию, Словакию и Польшу). Его первой задачей было наблюдение и оказание помощи в выводе югославской армии из Словении. Позднее его мандат был распространен на Хорватию, а затем на Боснию и Герцеговину и БЮРМ. Миссия пытается проводить превентивную дипломатию, посредничество и укрепление доверия между сторонами. Все мониторы ECMM работают без оружия. Глава миссии и старшие сотрудники назначаются председателем ЕК и меняются каждые шесть месяцев. ECMM обеспечивают мониторы на аэродромах в Сплите и пуле в Хорватии.
   Численность: 200 наблюдателей (в основном служащие или отставные военные офицеры или дипломаты) и 120 вспомогательных сотрудников. Италия предоставляет три вертолета.
   Эквадорско-перуанская миссия военных наблюдателей (MOMEP)
   Миссия: MOMEP была создана четырьмя странами-гарантами Рио-де-Жанейрского протокола 1942 года для наблюдения за прекращением огня, заключенным 13 февраля 1995 года между Эквадором и Перу после начала боевых действий в январе.
   Численность: 50 наблюдателей. Состав: Аргентина, Бразилия, Чили, США.

Combat Aircraft: Key Characteristics / Боевые Самолеты: Основные Характеристики


Notes:
1 Name: NATO designators for aircraft of Russian/Chinese manufacture are given in quotation marks (e.g., 'Fishbed').
2 Payload: For bomber and attack aircraft, weights are given for maximum warload, with stores on all external hard points. For air-defence aircraft, the numbers of air-to-air missiles which can be carried is shown.
3 Radius of action: The figures given are aircraft in normal configuration, with a standard warload, without in-flight refuelling. When appropriate, data are given for performance at low altitude (less than 300 metres) and at high (more than 11,000 metres). For aircraft which are operated mainly in one or the other of these altitude bands, such as fighter aircraft (high altitude) or fighter ground attack (low altitude), the appropriate single value is shown. When two values are given, the 'low' radius refers to a low-low-low mission profile and the 'high' value to a high-low-high profile. The times in parentheses represent patrol capabilities at the radius of action.
4 Cruising speed: Values shown are cruising speed for maximum range. This reflects normal operational practice. In the low-level approach to a surface target, the speed selected (penetration speed) would represent a compromise between the demands of safe operation of the aircraft and the need to confound air defence radar and missiles. As long as the pilot is directly controlling the aircraft, it is probable that penetration speed at heights of less than 61 metres will not greatly exceed 1,111 km/hr. Maximum speed would be used in emergency only. Speeds are shown for low- and high-level operation, where appropriate.
5 Performance: Entries under this heading indicate important aspects of the aircraft's capability. Examples are: the ability to refuel in flight; vertical take-off and landing performance.
6 Equipment: Broad indications are given of the nature of equipments fitted to the various aircraft. Only categories of equipment which are relevant tothe performance of the primary task are shown.

Примечания:
1 Название: обозначения НАТО для самолетов российского/китайского производства приводятся в кавычках (например, "Fishbed").
2 Полезная нагрузка: для бомбардировщика и штурмовика, веса даны для максимальной боевой нагрузки, с запасами на всех внешних точках. Для самолетов ПВО показано количество ракет класса "воздух-воздух", которые могут быть несены.
3 Радиус действия: на рисунках приведены самолеты в нормальной конфигурации, со стандартной боевой нагрузкой, без дозаправки в полете. В соответствующих случаях приводятся данные о производительности на малых высотах (менее 300 метров) и на больших (более 11 000 метров). Для самолетов, которые эксплуатируются в основном в одном или другом из этих диапазонов высот, таких как истребители (большая высота) или истребители наземной атаки (малая высота), показано соответствующее единичное значение. Если заданы два значения, то "низкий" радиус относится к профилю миссии "низкий-низкий-низкий", а "высокое" значение-к профилю "высокий-низкий-высокий". Время в скобках обозначает возможности патрулирования в радиусе действия.
4 Крейсерская скорость: показаны значения крейсерской скорости для максимальной дальности. Это отражает нормальную оперативную практику. При низкоуровневом подходе к надводной цели выбранная скорость (скорость проникновения) будет представлять собой компромисс между требованиями безопасной эксплуатации самолета и необходимостью сбивать с толку РЛС ПВО и ракеты. До тех пор, пока пилот непосредственно управляет самолетом, вполне вероятно, что скорость проникновения на высотах менее 61 метра не будет значительно превышать 1111 км/ч. Максимальная скорость будет использоваться только в аварийных ситуациях. Скорости показаны для низкой и высотной работы, где это уместно.
5 Эксплуатационные характеристики: записи под этим заголовком указывают на важные аспекты возможностей самолета. Примерами могут служить: возможность дозаправки в полете; вертикальные взлетно-посадочные характеристики.
6 Оборудование: даны широкие указания на характер оборудования, установленного на различных воздушных судах. Показаны только категории оборудования, имеющие отношение к выполнению основной задачи.
0x01 graphic 0x01 graphic

0x01 graphic 0x01 graphic

0x01 graphic 0x01 graphic

Artillery and Multiple Rocket Launchers: Key Characteristics / Артиллерия и реактивные системы залпового огня


Notes:
1 This table does not aim to compare the capabilities of individual artillery pieces but is included to allow readers to estimate, in conjunction with the entries in country sections, the scale and capability of artillery which could be brought to support ground forces. However, artillery is purely the delivery means, whilst ammunition is the true weapon. Logistic support is therefore critical.
2 Calibre: This is given in millimetres (mm). Only weapons with calibre of 105mm or above are included.
3 Type: The abbreviations used to show the type of weapon are: AB = airborne; HOW = howitzer; MRL=multiple rocket launcher.
4 Mobility: weapons are shown as either towed or self-propelled (SP).The latter are either wheeled (Wh), in which case the number of driven wheels is shown, or tracked. Mobility is highly important when counter-bombardment fire can be expected within 5-7 minutes.
5 Protection: the abbreviations used are: AC for armoured chassis only (where the gun and, when firing, crew are not protected); T for turret-mounted gun, where protection equates more to that of an APC than a tank. Protection can also be derived from dispersion, which can be more easily achieved with the availability of automatic-data-processing-assisted fire control and autonomous navigation systems.
6 Maximum range: This is given in metres and is the range achieved by the furthest-reaching projectile for that equipment, often an RAP. It should be noted that RAP are only used when essential, as they are far more expensive than normal HE rounds.
7 Rates of fire: Two examples are given, in rounds per minute: one for sustained rates, which can be maintained for considerable periods of time; and one for maximum or burst rates, which can only be sustained for short periods at intervals. For MRL we have shown the number of tubes mounted and the time taken to reload aftera complete salvo has been fired; this data is marked with an asterisk.
8 Ammunition natures: The abbreviations used are: NUC = nuclear; HE = high-explosive; RAP = rocket-assisted projectile; FRAG = fragmentation; APGREN = anti-personnel grenade (sub-munition); AP MINE = anti-personnel mine (sub-munition); ATK MINE = anti-tank mine (sub-munition); ERBS = extended range bomblet shell; CW = chemical warfare agent; HEAT = high-explosive anti-tank; HESH = high-explosive sqash-head; SMK = smoke; ILL = illuminating; MKR = marker; ICM = improved conventional munition.
9 Ammunition holdings: Ammunition holdings are only given on the SP chassis or the towing vehicle. Where dedicated ammunition vehicles are provided foreach gun, the relevant holding is shown inbrackets. Holdings are often reinforced by 'dumping' particularly in defence and when a high rate of expenditure can accurately be anticipated

Примечания:
1 Эта таблица не ставит целью сравнить возможности отдельных артиллерийских орудий, но включена для того, чтобы читатели могли оценить, в сочетании с записями в разделах по странам, масштабы и возможности артиллерии, которые могут быть привлечены для поддержки наземных сил. Однако артиллерия-это исключительно средство доставки, а боеприпасы-настоящее оружие. Поэтому логистическая поддержка имеет решающее значение.
2 Калибр: указывается в миллиметрах (мм). В комплект поставки входит только оружие калибром 105 мм и выше.
3 Тип: сокращения, используемые для обозначения типа оружия: AB = воздушно-десантный; HOW = гаубица; MRL=реактивная залповая ПУ.
4 Мобильность: оружие показано либо буксируемым, либо самоходным (СП).Последние являются либо колесными (Wh), в этом случае показано количество ведомых колес, либо гусеничными. Мобильность очень важна, когда контробатарейный огонь можно ожидать в течение 5-7 минут.
5 Защита: используются следующие сокращения: AC только для бронированного шасси (где пушка и, при стрельбе, экипаж не защищены); T для башенного орудия, где защита больше соответствует защите танка APC. Защита также может быть получена за счет рассеивания, что может быть более легко достигнуто при наличии автоматизированных систем управления огнем с поддержкой обработки данных и автономных навигационных систем.
6 Максимальная дальность: она выражается в метрах и представляет собой дальность, достигнутую наиболее дальнодействующим снарядом для этого оборудования, часто рэп. Следует отметить, что рэп используются только тогда, когда это необходимо, так как они намного дороже, чем обычные патроны.
7 Скорострельность: приведены два примера, в раундах в минуту: один для устойчивых скоростей, которые могут поддерживаться в течение значительных периодов времени; и один для максимальных или разрывных скоростей, которые могут поддерживаться только в течение коротких периодов с интервалами. Для MRL мы показали количество установленных труб и время, затраченное на перезарядку после полного залпа; эти данные отмечены звездочкой.
8 Характер боеприпасов: используются следующие сокращения: NUC = ядерный; HE = фугасный; RAP = снаряд с ракетным сопровождением; FRAG = осколочный; APGREN = противопехотная граната (суббоеприпас); AP MINE = противопехотная мина (суббоеприпас); ATK MINE = противотанковая мина (суббоеприпас); ERBS = снаряд расширенной дальности; CW = химическое боевое средство; HEAT = фугасный противотанковый снаряд; HESH = фугасная головная часть; SMK = дымовой; ILL = осветительный; MKR = маркер; ICM = усовершенствованный обычный боеприпас.
9 Боеприпасы: боеприпасы выдаются только на шасси SP или буксирующего транспортного средства. В тех случаях, когда для каждого орудия предусмотрены специальные боеприпасы, соответствующее удержание показано в скобках. Холдинги часто подкрепляются "демпингом", особенно в обороне и когда можно точно предвидеть высокий уровень расходов

0x01 graphic 0x01 graphic


  Table 42. Designations of Aircraft and Helicopters listed in TheMilitary Balanc
   0x01 graphic
   0x01 graphic
   0x01 graphic
   0x01 graphic
   0x01 graphic
   0x01 graphic
   0x01 graphic

ABBREVIATION

   0x01 graphic
   0x01 graphic
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"