"Камень казался бездонным, они как будто заглянули сквозь маленькое окошко в совсем иной мир. Были в том мире, таившемся в глубине камня, знакомые холмы, поросшие могучими соснами, а между соснами бежали хрустальные ручейки. Но стоило чуть повернуть камень, и знакомые леса вдруг превращались в суровые скалистые горы, устремлённые в небо, спокойные ручьи становились стремительными потоками, и водопады в ущельях окутывала серебряная кисея... Ещё поворот -- и на месте гор возникало море, а горные вершины не то чтобы исчезали совсем, но виделись лишь причудливым скоплением облаков, что невесомо парили над водной гладью и необъяснимо оставались при этом каменными утёсами.
Зато с новым поворотом становилось вдруг ясно, что все эти леса, горы, моря и облака на самом деле суть звёзды, искристые мириады звёзд, глаза давно ушедших предков, устремлённые на потомков из бесконечной дали времён..."
Из романа "Бусый Волк", Мария Семёнова, Дмитрий Тедеев
Этот волшебный камень появился в книге о Бусом во многом благодаря картинам луганского художника Олега Черняева. Для меня картины Олега - почти такие же волшебные, как сказочный камень вилл.
Разве это не волшебство, когда явственно видишь, что причудливые облака, невесомо парящие в небесной выси, одновременно являются... грозными, неприступными скалами! И с этих фантастических облачных скал в море низвергаются кипящие, белые от пены водопады. А остроконечная вершина одной из скал-облаков может оказаться ещё и парящей высоко в предгрозовом небе гигантской свечой, увенчанной языком пламени...
Художник считает, что если даже рисуешь иллюзию, это надо делать так, чтобы зритель поверил в неё как в абсолютную реальность. И его картины действительно обладают какой-то особой, необъяснимой реалистичностью и силой. Они живые. Кажется, что вот-вот исчезнет холст, и в лицо полетят солёные брызги, услышишь, как, ударившись о прибрежные скалы, певучими звонкими ручейками рассыпается морская волна, и настоящее (не нарисованное!) закатное солнце ярким взрывом вырвется из плена набегающих на него облаков...
Вообще-то сейчас многие пытаются работать в мистическом ключе, полуфантастические пейзажи стали появляться даже в кино (нашумевший "Аватар", например). Но луганский мастер опередил в этом передовой кинематограф лет на 10 (если не больше). И до сих пор никто, по-моему, не научился так же органично, как Олег сводить на одном полотне множество совершенно разных миров, фантастических реальностей, причудливо переплетать их друг с другом и создавать чарующую сказку. Всмотревшись в которую, можно услышать вдруг отголоски Музыки Вселенной. И ненадолго раствориться в этих Космических Звуках, в волшебном, неуловимо гармоничном хаосе Мироздания....
"А потом в огонь бросили книгу... Со страницами из долговечной берёсты. С обложкой из деревянных дощечек, искусной резьбой любовно украшенных. Чтобы гладить ладонью, возложив на колени. Потом неспешно раскрывать... И в который раз облило холодом сердце. Резьба на деревянном окладе была веннская..." - это тоже отрывок из романа (второго) о Бусом. Под это описание спасённой из костра сказочной книги вполне подходит вариант обложки для первого "Бусого Волка", нарисованный Олегом Черняевым. Тоже в виде деревянной резной дощечки. С потемневшими от огня краями. С вырезанными на ней настоящими древними славянскими знаками.
Луганский художник обладает особым талантом. Но, по-моему, талант является далеко не единственной причиной столь мощного, почти мистического воздействия на зрителя его картин. Вторая важная причина - очень серьёзное, основательное отношение Черняева к творчеству. За его картинами стоит огромная работа над собой, над изучением внешнего и своего собственного, внутреннего мира, обширные и глубокие знания в самых разных областях. "Чтобы рисовать, надо много знать. Если плохо владеешь темой, зритель не поверит". Олегу Черняеву не поверить невозможно.
Упорно работая над собой, он нашёл собственный неповторимый стиль, свою самобытную технику. Многим (в т.ч. мне) его стиль очень нравится, некоторым - нет, но Олег и хвалу, и хулу приемлет равнодушно. Считает, что это - не его дело. Не пытаясь никому угодить, он работает, подчиняясь исключительно внутренней потребности к творчеству.
Только в этом случае, когда мотив творчества - внутренняя потребность к самопознанию, человек будет продолжать им заниматься даже в трудное время. Так что нет худа без добра, в наши дни, когда интеллигенция, особенно творческая - низшее сословие в обществе (из-за чего, кстати, у нас нет и не может быть меценатства), есть надежда, что люди случайные в искусстве благополучно "вымрут".
Два года назад Черняев попал в аварию и получил травму позвоночника. Тяжёлую. Требующую постоянного ношения корсета. Кто-нибудь другой после такой травмы до конца дней как минимум не вылезал бы из квартиры. А Олег вместо того, чтобы жалеть себя и потихоньку привыкать жить инвалидом, практически сразу же взялся за гири и гантели. И продолжал вовсю работать над картинами. Уже через полгода расстался с корсетом и... тут же отправился в путешествие. На Урал, затем в Карпаты. За впечатлениями для творчества. На Урале сплавлялся по реке. И это вовсе не было лёгкой прогулкой по тихой безобидной речушке, это был сплав по самой Чусовой! Кто читал "Золото бунта" Иванова, может отдалённо представить себе Чусовую. Эту бешеную нравом реку с её смертельными ловушками, в которых погибло великое множество судов и людей. Олег сплавлялся не в самое опасное время, по малой воде, но всё равно Чусовая - это всегда Чусовая. Многодневное путешествие по ней, по совершенно диким, безлюдным местам - испытание для любого самого опытного путешественника. А уж для человека со сломанной полгода назад спиной, который избежал инвалидности благодаря лишь силе воле и неубиваемому оптимизму, это, на мой взгляд, риск на грани подвига. Риск ради творчества. На такое никогда не пойдёт тот, для кого творчество - лишь способ самоутвердиться (я могу, а ты - нет!) или заработать.
Художник лишён болезненного честолюбия (иначе, при его-то таланте и невероятной трудоспособности, "лупил бы выставку за выставкой"), через творчество он, по его собственным словам, занимается самопознанием и саморазвитием, стремится не кому-то что-то доказать, а "переступить свой страх и разобраться, кто он есть и зачем". И (это уже я добавляю от себя) поделиться с другими. Поделиться самым важным, самым сокровенным: своими мыслями, переживаниями, тем, что обрёл в своём творческом поиске. Частицей собственной души.
Именно поэтому, наверное, Черняеву так нравится работать с детьми. И дети, отвечают ему полной взаимностью.
Руководимой им детской изостудии "Альтаир" уже десять лет. И эта студия - самый, наверное, волшебный и дорогой для него из всех созданных им миров.
Олег говорит, что ни одно, даже самое лучшее художественное произведение не стоит ребёнка. Времени, усилий, души, изо дня в день вкладываемых в ребёнка. Самая большая радость учителя - когда его ученики его перерастают, превосходят.
Детей невозможно обмануть, они чувствуют малейшую неискренность, их души открыты для восприятия. И не случайно, что студийцы Черняева, для которых рисование было поначалу лишь хобби, массово поступают в ВУЗ-ы на художественные специальности, выбрав творчество профессией. Поступают, кстати, уверенно, на бюджет. Ничем не уступая по уровню подготовки выпускникам художественных школ и колледжей.
Мастер кисти очень гордится успехами своих учеников. Их победами во всевозможных конкурсах. Книгами "Маленький принц" и "Муха-цекатуха" с иллюстрациями студийцев, поражающими мастерством и фантазией, не по возрасту высоким профессионализмом.
Олег Черняев мечтает, чтобы какой-нибудь ребёнок, с которым возится сейчас, сумел когда-нибудь создать что-то по-настоящему великое.