Солнечный свет преломлялся на границе воздушного купола. Вот ты стоишь на желтовато-зелёной влажной траве, а за чертой - голубоватая степь. Сергей почесал лысый затылок и завистливо выдохнул, сказав:
- Какая же всё-таки у них красотища!
- Серёга, чего ты! - Илья положил руку на плечо товарищу. Им обоим на вид около тридцати. - У нас ведь самая лучшая Страна.
С голубой половины вспорхнула стая бабочек и понеслась на "елёную часть. Едва перелетели через границу, и упали наземь.
- Эх, как дышат соседи! Даже для их живности наш богатый аммиаком воздух оказывается ядовитым.
Илья прикрыл ему рот рукой и прошептал:
- С чего это бабочки полетели? Может, их спугнул кто?
Вместо ответа раздалась автоматная очередь. Сергей рухнул на землю, и только потом заметил, что руку раздробило.
- До свадьбы заживёт! - он попытался унять боль. Солдаты в противогазах и костюмах химзащиты с голубой стороны ровным рядом двигались на границу.
- Илюха, передай по рации! Они наступают! Слышишь? Илюха, ты чё, оглох что ли? Илья?
Сергей повернул голову. В центре лба боевого товарища зияла алая дыра.
- Илюха! - на глазах появились слёзы, а желудок вывернуло.
Сколько он всего повидал за почти сто пятьдесят лет? Ему самому трижды попадали в сердце, и ничего, вылечили. Но чтобы попали в голову - такое он видит второй раз в жизни. Это же окончательная смерть, Илью теперь никто не вылечит. В эпоху бессмертия, за пару лет до демобилизации, его друг умер. Ему оставалась всего пара лет, и свобода! Можно было завести ребёнка и небольшую квартиру в пяток квадратных метров на семью. Разве не об этом они мечтали последние лет десять на границе? Была же договорённость с врагами: никаких выстрелов в голову. И не нападать на границу без объявления страны.
- Хотя что возьмёшь с этих "голубых"! Трава у них голубая, а сами они ****** - Сергей выплюнул непечатное ругательство. Гнев мигом остыл, и Сергей осознал: они уже рядом! Надо предупредить своих. Он выхватил рацию из рук мёртвого друга и зажал красную кнопку. Чей-то ботинок отбросил рацию, а потом врезался в лицо. А потом наступила темнота.
***
Два круга, а кроме них - темнота. Дышать тяжело. Сергей потянулся было рукой к лицу, но конечности были стянуты верёвкой. Он нагнулся ближе к верёвке, чтобы стянуть что-то с лица, и тут же закашлялся: озон! Заново натянул противогаз. Голубые захватили его в плен. Рука побаливала: рана ещё не успела полностью затянуться, но видимо голубые врачи помогли, а то заживало бы месяц, не меньше.
Сергею было лет восемь от роду, когда он впервые ездил с родителями за границу. Представляешь, тогда можно было спокойно проехать в другую страну. Просто получил разрешение, переехал через забор - а там уже новое государство, в котором такой же воздух, как и дома, и такие же люди, только разговаривают немного по-другому. Солдаты, рождённые уже после Великого Передела, слушали истории Сергея, но ни слову не верили. А он помнил ту золотую пору детства. Он с тех пор всё мечтал ещё хотя бы разок побывать за границей. Хотя, теперь "заграница" видимо была уже в его родных степях: голубые вряд ли просто пересекли черту. Скорее всего, они перенесли границу купола, изменив состав воздуха на его родных землях.
Хотя, были в его детстве и огромные минусы. До Теломерной Революции люди были смертны. Наверно, ты и не знаешь, что обозначает это слово. Ты мог заснуть, а потом не проснуться. Или неожиданно защемило в сердце - а результат такой, будто кто-то попал тебе выстрелом в голову. Человек был - и его не стало. И вовсе не так, как добровольный уход Секты Суицидников. Его мать сбил автомобиль - и её не стало от такой мелочи! А отец умер от опухоли, пока рак не смогли одолеть. Тогда многое пошло не по плану. Учёные нашли способ оставлять длину теломеров постоянной, остановив старение. Богатые и влиятельные хотели оставить рецепт молодости только себе, но одна из лягушек со штаммом вируса сбежала, и во французском ресторане из неё приготовили блюдо для гурмана. Вспыхнула настоящая всемирная онкологическая пандемия. Лекарство от рака было изобретено, когда осталось не больше четверти населения. Но выжившие получили джек-пот: любая рана, даже самая глубокая, затягивалась через пару дней. У кого не было морщин до начала эпидемии, тот мог их не бояться и потом. Недостатков у вечной молодости не было. Но потом наступило и время тяжёлого похмелья. Эпидемия уменьшила население, но больше смертей не было. Подросло новое поколение молодёжи, но все ключевые должности по-прежнему занимали их нестареющие прабабушки и прадедушки, которые теперь не уйдут никогда, до скончания времён. А на подходе ещё одно поколение: молодым нужно рожать детей, но где жить? Смерти от голода тоже не стало, но миллионы лет эволюции оставили неизгладимый след: есть хотелось каждый день, хотя это теперь и не было жизненно важным. Так незаметно, но закономерно и началась Война. Это была не Третья Мировая, здесь не было лагерей, а это была настоящая бойня всех против всех: каждой страны с каждым соседом, бедных с богатыми, молодых со стариками, смуглых против азиатов, женщин против мужчин, шиитов против неверных, либералов против коммунистов, тучных любителей макдональдсов против спортсменов . Выйти на улицу в одиночку и вернуться не покалеченным было настоящим чудом. Благо, до применения ядерного оружия никто не догадался. Зато исследователи разработали микробов-симбионтов, которые позволили дышать в новой атмосфере. Люди давно расселились по районам, с близкими по духу соседями. Наши первыми распылили аммиак, и теперь дышать на нашей земле могли только свои. Конечно, переселенцы рано или поздно привыкали к нашему воздуху, впитав нужную дозу симбионтов. Каждый приспособился ко своей атмосфере, и поход к соседям был только через купол, невидимый ночью, но так различимый по преломлению днём.
Последние лет двадцать Сергей не встречал данных ни об одной серьёзной войне. Так, небольшие стычки на границе, но, чтобы кто-то менял атмосферу? Хотя, кто знает, что творится в далёких странах, которые не наши соседи? Может быть, у них и Войны не было, и Великого Разделения? А может, и Теломерной Революции и Онкологической пандемии?
В комнату вошли двое голубых, без противогазов. Их кожа отливала голубизной. Зато белки глаз были белыми, а не красные, как у наших.
- Мы это, еды тебе притащили, нашатырник!
Сергей стянул противогаз и плюнул в лицо солдата. Но задохнулся, и тут же натянул противогаз на голову.
- Пошёл ты, *****, - Сергей вставил привычное грубое обращение к голубым в его стране. - Зачем припёрлись к нам? Ты друга моего убил! А я буду хавать с твоей руки?
Голубой замахнулся кулаком, но товарищ остановил его. Обоим лет по тридцать на вид, хотя кто в наши дни стареет после тридцати трёх лет? Видимо, второму 33 исполнилось раньше.
- Ты это, не трогай его, видишь, он о друге горюет. А потом повернулся лицом к Сергею. - Парень, ты это, прости нас. Мы же не со зла, шальная пуля, и всё такое. Мы же не это, в голову ему не целились.
- Ненавижу!
- Хоть люби, хоть ненавидь, но теперь твоей страны уже нет. Мы захватили. Поэтому кушай нашу еду, в ней наши синби... как их там, бациллы в общем эти, чтобы быстрее это, с нашим воздухом свыкся.
- Не верю! Брешешь!
- Да нет же, в еде есть наши микробы...
- Не могли вы захватить нас. Вы же просто голубые. А мы - великая армия!
- Ха, черти тоже так считали. Есть такой чудной народец, что до нас сернистым газом дышали. Пока мы им нормального воздуха не привезли, у них словно в аду было, или будто кто-то спичку поджигал недавно, подкуривая папиросу. Так мы их за сколько, Вась, одолели?
- За две недели!
- То-то же! С вонючками только долго провозиться пришлось. Их сероводородная вонь надолго пропитала всё вокруг, так что мы три месяца воевали. А вас мы быстро, это, захомячили! Скоро выветрим нашатырную вонь окончательно! Так что кушай, не стесняйся.
Сергей посмотрел в глаза "старшему": не врёт. Значит нет больше их страны? Он так привык к родному дому, к родному воздуху, и так не хотелось меняться. Только вот изменчивый мир ставит свои приоритеты.
- Руки хоть развяжете?
- Да, чего же не развязать? Ты же скоро одним из наших будешь.
Сколько он лежал здесь? Руки затекли. Но откуда-то взялись силы. Он вырвал из рук "младшего" винтовку.
- Парень, не дури! Что ты один сделаешь против всех нас, в чужой атмосфере?
А ведь прав он! Одного успеет застрелить, второй точно выстрелит ему в голову. А если этот промедлит, то придёт подмога. Сергей вспомнил, как они захватили страну чистюль. Это те, которые отказались что-то распылять, и оставили старый воздух. Он тоже тогда приходил в камеру к одному пленнику и протягивал миску борща. А тот почему-то отказался жить, добровольно ушёл. Вот теперь и ему нет места в этом изменчивом мире. У него не было ничего нового с тех пор, как исполнилось тридцать три. Кроме родного пропитанного аммиаком воздуха и бесконечного дозора на границе с голубыми. Но теперь и этого не осталось.
Он направил дуло в рот, не снимая до конца противогаза, чтобы уйти в родной атмосфере.