Аннотация: Черновик первых глав одной старой неоконченной повести. Добавлена ещё главка: 14.07.11
Преследователи не отставали. Они явно во что бы то ни стало вознамерились поживиться содержимым его рюкзака. Гибель самого резвого мародёра, словившего меткую пулю из карабина, только разъярила остальных.
Павел тяжело дышал, каждый рывок вверх по крутому каменистому склону давался из последних сил. Пару раз он едва не оступился на шатающихся комнях, имелся риск сломать ногу старой валежиной. Рюкзак тяжким грузом давил на плечи, старенький карабин Симонова казалось весил центнер, но бросить оружие было бы наверное чистым самоубийством.
Они сели ему на хвост где-то в километре отсюда. Хорошо что он был начеку и вовремя заприметил засаду. На Ничейных землях всегда следовало держать ухо востро, эта территория, не подпадавшая под власть ни одной общины или микрогосударства, ещё со времён Большого Прихода была вотчиной бандитских шаек. Курьеры, пробиравшиеся через эту зону, шли по лезвию бритвы. Павел вознамерился обойти бандитскую "заставу" далеко стороной, тем более что до Засечного джокервиля оставалось рукой подать, но стервятники не захотели упускать столь лёгкую на первый взгляд добычу.
Павел на последнем дыхании рвался вверх, склон казался почти отвесной стеной. В голень ткнулся острый обломок валежины, и только прочная кожа сапога спасла от рваной раны.
Над плечом что-то пронзительно свистнуло, торчащий из травы камень на склоне брызнул фонтанчиком крошева. Мгновением позже из-за спины донёсся звук выстрела.
- Стой сука! - истошно проревел далеко позади гнусавый голос, прогремела короткая автоматная очередь. "Из АКСУ долбят" - машинально определил Павел, ныряя в заросли багульника на вершине склона. Цепкие ветки царапали кожу, впивались в брезент заношенной штормовки. Вдогонку прогремел выстрел из охотничьего ружья, картечь содрала хвою с молодого сосняка.
Рухнув на траву под кустами, Павел тяжело выдохнул. Сердце бешенно колотилось, грудь ходила ходуном. Высоко над головой вновь просвистела пуля, стрелок видимо палил наугад: густой кустарник заслонил от глаз погони. Внезапно Павел сообразил что рука по-прежнему крепко сжимает карабин.
"Успокойся" - скомандовал себе Павел, пристраивая поудобнее старый "симонов" - "Возьми себя в руки". Неожиданно он сообразил, что привычными движениями ловит на мушку ближайшего мародёра. Убедившись что силуэт в чёрном уверенно оказался в прицеле, Павел плавно нажал спусковой крючок. Приклад мощно лягнул в плечо. Фигура в плаще всплеснула руками и с коротким вскриком упала назад.
- Суука! - визгливо с надрывом заорал пропитый голос. По зарослям хлестнула автоматная очередь. Бандит, картинно держа "калаш" у бедра с истошным воплем поливал кусты багульника непрерывным огнём. Остальные трое мародёров тем временем попадали в траву, было видно что смерть товарища поубавила им решительности.
Автомат смолк, быстро опустошив магазин. Бандит с матом принялся перезаряжать оружие, второпях промахиваясь запасным рожком. Павел не мог упустить такой удобный случай. Дуло карабина чуть сместилось, палец вновь плавно вдавил спуск, и в следующую секунду орущая бритая голова брызнула алыми ошмётками.
"Двое готовы" - подумал Павел, глядя как заваливается на подогнувшихся ногах тело, по-прежнему сжимающее в руках автомат - "Точнее, трое".
Донеслась яростная ругань оставшихся мародёров, но теперь в ней звучал страх. Снова раздались выстрелы, по кустам шарахнуло потоком картечи - кто-то палил из переделанной "сайги". Ей вторил дуплет охотничьего ружья и треск калаша-укорота.
Павел отодвинул заслонившую обзор ветку и снова прицелился, ловя один маячивших в траве силуэтов.
В магазине осталось всего два патрона, перезарядка "симонова" дело не быстрое, промах может стать фатальным. Павел тщательно прицелился. В плечо вновь двинул мощный удар отдачи, тёмный силуэт, видневшийся среди травы вдалеке, дёрнулся и неподвижно замер.
- Козёл! Мы тебя найдём! - донёсся истеричный визг, в следующий миг Павел увидел две фигуры в тёмном, вскочившие над травой и бросившиеся прочь под прикрытие молодого сосняка поодаль. Один и бегущих был без оружия, очевидно бросив в панике.
Павел нервно усмехнулся. Проигрышная ситуация неожиданно обернулась победой. Мародёров всё ещё было больше, они могли с лёгкостью одолеть жертву с одним патроном в карабине, но смерть одного за другим четырех товарищей повергла их в панику. Павел прицелился и выпустил последний патрон в спину убегающему бандиту, но промазал, спины мародёров скрылись в подлеске. Вытащив из разгрузки обойму, Павел принялся торопливо перезаряжать карабин.
Закончив, Павел осторожно поднялся, держа оружие наготове. Секунду-другую он размышлял, не сбегать ли к убитым чтоб забрать их хабар и оружие. Стволы и боеприпасы на рынках ценились весьма недёшево. Но подумав, решил этого не делать - бандиты могли вот-вот вернуться с подмогой. А ещё шум стрельбы мог привлечь какую-нибудь ещё банду. Павел решил что лучше как можно скорее убраться подальше.
***
Отец до Большого Прихода работал, как это тогда называлось, "в офисе". Кем именно, Павел уже не помнил. Память сохранила лишь что у отца имелось чудаческое хобби, называвшееся в те годы "сурвивализм". Некоторые люди уже тогда опасались чего-то страшного, пытаясь к этому подготовиться: держали дома запас сухпая, походное снаряжение, жалкое оружие и тому подобное, наивно надеясь что все это спасет их, если что. Впрочем, некоторым таким чудакам это и в самом деле помогло выжить. Павел помнил коробки с тушенкой и консервами под кроватью, лежавшие в шкафах камуфляжные комки и туристические ножи, пару старых противогазов.
Однажды отец вернулся с работы намного раньше положенного, буквально ворвавшись в квартиру, нервный и взволнованный.
- Собирайся! - крикнул он маме, и не снимая обуви прошел через всю комнату к притаившейся в углу за столом паре "тревожных рюкзаков" - Одевайся скорее! В походное!
- Что случилось! - взволнованно спросила мама.
- Началось - неожиданно тихо ответил отец.
- Наверное какая-то ошибка - начала было мама - Вчера ведь по телевизору сказали, что бояться нечего...
- Собирай ребёнка! - прорычал отец, рассовывая по карманам какие-то вещи. К счастью, всё необходимое для срочной эвакуации давно уже было упаковано и дожидалось своего часа.
- Тёплые вещи прихвати! - бросил отец из комнаты. Донёсся скрип дверцы сейфа, следом клацнул затвор "сайги".
Павел помнил, как его торопливо одели и вынесли в подъезд. Отец взвалил на спину огромный рюкзак, по бокам свисали сумки на ремнях, в руке свисал здоровенный баул.
- Быстрее! - шипел сквозь зубы отец, торопливо замыкая дверь квартиры - У нас мало времени!
Машину пришлось бросить почти сразу же - улицы заполонили непролазные пробки. К счастью, дом располагался у самой окраины города. На улицах становилось всё больше взволнованных людей.
- Пошевеливайтесь! - торопил отец, тяжело дыша под тяжестью ноши - Скоро хлынут толпы, народу будет не протолкнуться.
Над головой раздалось громное стрекотание лопастей. Глядя в трясущееся в такт маминым шагам небо, Павел увидел, как над самыми крышами пятиэтажек пронёсся транспортный вертолет в тёмно-зелёной пятнистой окраске.
- Сбегают суки! - пробормотал отец - Бросили нас на произвол судьбы!
Павел не понял, о ком он говорит. Тем временем пятиэтажки остались позади, кончились и кособокие деревянные дома, поднялась стена сосен.
- Будем добираться пешком - сказал отец - Дорогу я знаю, если что, карта в кармане рюкзака.
- Куда?! - спросила мама.
- Заброшенный участок на загородном дачном посёлке, мы по планам должны были все собраться там - процедил сквозь зубы отец - Там у наших тайники с нычкой, и домики под зиму утеплены. Добраться туда и хотя бы сутки пересидеть, дальше видно будет.
- Квартира - вдруг сказала мама - Всё оставили.
- К чёрту квартиру! - бросил отец - Живыми бы уйти!
Изнурительный марш-бросок всё продолжался. Небо заслонили колышащиеся кроны сосен. Внезапно за спиной оглушительно громыхнуло, а мигом позже мир вокруг кувыркнулся и замер. Разжался треск ломаемых ударной волной деревьев. Секундой спустя громыхнуло снова, обдав порывом урагана. Повернув голову, Павел увидел, что там где остался город, поднимаются огромные столбы дыма.
- Все целы? - шепотом спросил отец - Тогда вставай, бегом к тому овражку. Скоро рванет опять!
Павел помнил, как его подняли и мир перед глазами снова заходил ходуном. Взрослые бежали к спасительному овражку, способному укрыть от ударной волны.
- Успели - выдохнул отец, когда за спиной снова громыхнуло. Разался треск и над головами рухнула старая сосна, упав на края оврага и заслонив собой небо.
- Надо скорее убраться подальше от города! - прокричал отец - Начали утюжить!
Неожиданно отец настороженно замер, Павлу показалось что он к чему-то принюхивается. В следующий миг отец разразился матерной руганью и стал судорожно расстегивать молнию сумки. Наружу появились плотно сложенные клеенчатые комбинезоны, резиновые маски с объёмистыми металлическими цилиндрами защитного цвета.
"Эти твари применили химические снаряды!" - крик отца впечатался в память Павла. Затем ему на голову торопливо натянули неудобную маску, пахнущую резиной. Сквозь обзорные стекла было почти ничего не видно.
Дальнейшее Павел помнил плохо - бег, стена леса вокруг.
До точки сбора они с мамой добрались вдвоем. Мама сказала что отец отдал им запасные фильтры от своего противогаза.
***
Стена сосен стала заметно реже, за стволами деревьев уже показалась обширная низина, а дальше снова возвышались тёмно-зелёные сопки, покрытые ковром соснового леса. Мышцы ломило от усталости, рюкзак, казавшийся достаточно лёгким, сейчас весил наверное центнер. Павел стал сдёргивать с плеча впившуюся лямку, решив остановиться на привал, тем более что уже начинало вечереть. На открытое пространство он из осторожности выходить не стал, выбрав для ночлега полянку, огороженную зарослями молодого осинника - заслонит от чужих взглядов, а ещё по сухим листьям будет труднее подобраться неслышным. В лесу всегда подстерегало много опасностей, будь то разные лихие люди или расплодившееся хищное зверьё. Достав походный топорик, Павел наскоро нарубил сосновый лапник и сложил его на самом сухом месте возле плотных кустов багульника, чтоб получилось вроде упругой подушки. Из недр рюкзака показался потёртый осенний спальник и старое шерстяное одеяло. Сам рюкзак Павел положил возле лежанки, так чтобы в случае чего быстро схватить. Груз, спрятанный в недрах старого промыслового рюкзака, был слишком ценен, чтобы бросить его после всех трудностей, что пришлось ради него преодолеть. Верный СКС тоже находился под рукой, это было рефлексом, въевшимся в подсознание. Карабин Павел перезарядил сразу после стычки с мародёрами, запас патронов в карманах штормовки и рюкзака за время рейда несколько поуменьшился, но должно было ещё хватить.
Перед отходом ко сну он решил приготовить горячий ужин - вынужденная диета на сухарях и сушеном мясе изрядно напрягала. Без горячей пищи в дальнем рейде никак - даже пара дней становится очень в тягость. Павел принялся собирать валежник для костра, складывая его в небольшое углубление в почве. Так будет меньше вероятность выдать себя светом огня. Время от времени Павел замирал, чутко вслушиваясь в звуки вечернего леса, но было тихо, лишь в макушках сосен тихо шуршали ветви, колыхаемые лёгким ветерком да изредка с тихим стуком падали сухие шишки. Набросав валежник, он достал старое туристическое огниво и трут. Увы, спички стали довольно дорогим удовольствием, хотя старые запасы кое-где и оставались, да вроде в паре крупных городов освоили их кустарный выпуск. Через несколько минут возни по сухой хвое заплясали язычки пламени.
Налив в походный котелок воды из фляги, Павел бросил туда несколько кусков вяленого мяса, добавил соли. После чего котелок повис над разгорающимся костром.
Павел бегло осмотрел себя, но клещей на уязвимых участках тела не обнаружил. Подцепить энцефалит было бы весьма неприятно. Впрочем, на Отравленных руинах сталкерам-рейдовикам случалось словить заразу и поопаснее - по слухам, там в своё время рванули бомбы с бактериологическим оружием.
Сев у костра, Павел с насаждением вдохнул запах дымка, перемешанный с ароматом багульника и сосновой смолы, затем достал из нагрудного кармана сложенную вчетверо измятую карту и старый трофейный навигатор, много лет назад снятый отчимом с убитого американского морпеха. Прибор безбожно привирал, да и солнечная батарея "девайса" доживала последние дни, сигнал спутника ловился очень плохо. Павел с раздражением убрал его и вытащил компас, затем внимательно всмотрелся в карту. Если умение ориентироваться не подвело, он находился на окраине Ничейной земли. До границы Восточно-сибирской республики предстояло протопать ещё километров тридцать - по территории, кишащей бандитскими шайками. Удовольствие ниже среднего. Правда можно было немного сократить путь по опасной зоне, двинув не напрямую к ВСР, а сначала по владениям Круга Сурвивалистских общин. Впрочем, он так и предполагал с самого начала, двигать к Засечному джокервилю. Опять же, есть риск что бандиты устроят засаду именно на этом коротком отрезке. А если сделать небольшой крюк через Лунный ландшафт, где когда-то остановили китайский танковый клин... Несколько минут Павел размышлял над дальнейшим маршрутом, задумчиво уставившись в карту. Когда-то давно, ещё до Большого Прихода, это была просто географическая карта региона. Теперь поверхность испещряли сделанные ручкой линии и от руки же написанные названия. Баунтовский улус, Западная Бурятия, Забайкальская национал-социалистическая республика, Восточно-сибирская республика, Автономная социалистическая коммуна, Селенгинское ханство, Круг сурвивалистских общин... Множество крошечных государств, сформировавшихся после Большого Прихода. И названия новых населённых пунктов, выросших на месте отдаленных посёлков или лагерей беженцев. И почти все старые населенные пункты отмечались крестами. Там ловить было нечего - груды бетонных обломков и битого кирпича, крупные промышленные и административные центры в свое время ещё и обработали оружием массового поражения. Вспоминая недавнюю вылазку по завалам Отравленных руин, Павел поёжился, невольно потянувшись к респиратору в наплечной сумке. Но вместо неё руки коснулись рукояти ножа. Добротный охотничий нож, не раз выручавший его в дальних вылазках. Всё что досталось от отца.
Варево закипело, Павел снял котелок и высыпал в горячий бульон измельченные сухари, туда пошла последняя пригоршня муки из мешочка да кусочки сушеных овощей. Ужин был готов - походная похлебка "чача", блюдо высококалорийное, достаточно быстро приготовляемое и не требующее большого поварского мастерства. Из кармана рюкзака появилась ложка.
"Как же всё-таки звали того безбашенного вояку, что вошёл в историю первых лет после Прихода как Чёрный Капитан?" - пытался вспомнить Павел, поглощая горячую "чачу". Воспоминания о рейде по Отравленным руинам вызвали у него думы о делах минувших дней. Когда после того как люди осознали что власть исчезла, началась Новая Гражданская...
Чёрный Капитан до Большого Прихода служил десантником в Сосновом бору (который был стёрт ковровой бомбардировкой в первые же часы войны. Кто это сделал, америкосы или китайцы, сейчас уже было неизвестно). В Новую Гражданскую он возглавил роту "чёрных штурмовиков" - элитное подразделение войск "непреклонных", прославившееся лихими рейдами в тылу лоялистов, красных и "хумахановских". Многие эти операции были авантюрами на грани самоубийства. Но зенит славы к Чёрному Капитану пришёл после того как он лихим кавалерийским наскоком захватил уцелевший со времён Прихода армейский склад, где имелась пара самоходных пушек "гиацинт"... И несколько тактических спецбоеприпасов. После чего командование "непреклонных" объявило, что выходит из войны на условиях вооруженного нейтралитета, и всякий, кто сунется на подконтрольную ей территорию, получит по своему селению-столице атомный снаряд. Так заявила о себе Восточно-сибирская республика...
Закончив трапезу, Павел отложил котелок в сторону и принялся засыпать костёр землёй. Будь ещё кто с ним, можно было бы посменно поддерживать огонь всю ночь для большего тепла, а так лучше погасить, дабы не выдавать себя лишний раз. Голова уже становилась тяжелой, следовало получше выспаться, как следует восстановить силы - назавтра предстоял новый марш-бросок.
Заворачиваясь в спальник, Павел подтянул рюкзак поближе, сунув в него руку. Пальцы сразу нащупали свёрток с добычей. Три толстые книги в потрепанных переплетах, несколько компакт-дисков, замотанный в потертый полиэтиленовый пакет осциллограф. Ради этих вещей он ползал по бетонным катакомбам Отравленных Развалин, ради них пешком преодолел полторы сотни километров, отбиваясь от хищного зверья и бандитов с Ничейной земли. И за них ему дадут щедрое вознаграждение, когда он доберётся до заказчика в Старокаменске.