Тараненко Геннадий Владимирович : другие произведения.

Однофамильцы. Рассказ-фантасмагория

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Неужели Бог специально заложил в людей страх,
  Чтобы они всегда чувствовали собственную ущербность?
  А может быть, Всевышний сделал это для того,
  Чтобы мы после смерти оценили истинную свободу?
  
  Имена, имена, имена: Тараненко Фёдор Иванович, Тараненко Григорий Тихонович, Тараненко Екатерина Анисимовна... Их много - более полусотни, только одних Тараненко, в трёхмиллионной базе жертв политического террора. Краткие строки: год рождения, арестован, репрессирован, приговорён, реабилитирован. Сухо, чётко, по-военному. Но почему-то от этой скупости данных начинают болеть зубы и пересыхает во рту.
  
  "Пить, пить!" - слышатся голоса из каменных мешков. Кровь размазывается по бетонному полу и тут же высыхает, превращаясь в картину, напоминающую по минимализму "Чёрный квадрат" Малевича. Но здесь пишут не мягкой ворсистой кисточкой, а лицом, разбухшим от побоев.
  
  "Изменник Родины, сволочь", - эти слова, словно молотком, вбивают в голову жертв сотрудники в зелёных мундирах. Не в чёрных со свастикой. От них было бы не так обидно - они враги, а именно в зелёных со звёздами.
  
  "Признавайся! Пиши, что раскаиваешься!" - и ты превращаешься в животное. В испуганного, забитого до полусмерти пса, - скулящего, прижимающегося к земле от страха.
  
  "Я всё подпишу, только больше не бейте". На мгновение кажется, что в тебе больше нет человеческого. Ошибаешься! В этот момент ты становишься больше, чем человек. Ты превращаешься в святого, на которого Бог ниспускает живительное свечение вечности.
  
  Это делает Он, которого ты до этой самой минуты отвергал, веря в красное знамя с серпом и молотом. Но Всевышний не хочет, чтобы ты потерял веру в солдат, марширующих на Красной площади, в Кремлёвский перезвон, в бесконечные поля, усыпанные пшеницей и рожью, в заводы, надувающие щёки и выводящие из-под конвейера машины. Он не хочет, чтобы загнанный в угол человек отвернулся от того, чем он раньше гордился, чему радовался. Бог стремится быть всегда рядом с тобой - тихо и незаметно, и даже тогда, когда на параде ты проходишь возле трибуны и на ней стоит великий Сталин.
  
  "Ура, ура!" - кричал ты тогда, стараясь быть самым громким в толпе демонстрантов.
  
  "А-а-а!" - кричишь ты сейчас, от боли и жуткой обиды. От той обиды, которую может испытывать только невиновный человек, не чувствующий хотя бы маленького камешка за душой.
  
  Имена, имена, имена... Строки бегут перед глазами, превращаясь вдруг в "лица, лица, лица" со своей особенной, незнакомой мне судьбой, с любовью, радостью и горем. Они разрывают невидимые мерцающие полосы монитора, словно колючую проволоку, зубами, и восстают из могил...
  
  Вот поднялся Тараненко Абрам Евдокимович. Опираясь на одно колено, встаёт Тараненко Никита Семёнович. Вытирая слезы со щёк, завязывает платок у подбородка Тараненко Евгения Георгиевна. Даже сейчас, в этом фантастической мире иллюзий, женщина остаётся женщиной... Её-то за что?..
  
  Имена этих людей невозможно стереть, зачеркнуть, забыть. Выключить монитор и больше не возвращаться к страшному списку. Мужчины и женщины, старые и молодые, стоят в ряд и смотрят мне прямо в глаза, не пряча взгляда и не опуская головы. Они достойны, чтобы их помнили. Они заслужили, чтобы о них говорили. И даже если некоторые считают, что на Западе тоже было не всё гладко... Но как именно было там, мы об этом мало что знаем. Нам интересно, с какой целью это происходило здесь. И важно, что чёрных воронков, снующих по улицам в ночное время, боялись наши бабушки и дедушки, о них мне говорили папа с мамой.
  
  Страх, словно склизкий червяк, до сих пор живёт в наших родных. Он то уменьшается в размерах, то увеличивается, закрывая глаза своими червячными ладонями тем, в ком сидит.
  
  "Если ты боишься - не смотри. Просто зажмурься и спрячь в голову в песок. Не думай, не размышляй: что было тогда плохого или хорошего, что сейчас не так или что несравнимо с теми годами. Вот тебе чёрно-белые краски - ими и рисуй, а цветные тебе не положены".
  
  "Страх, страх, страх". Некоторые из тех, кто наверху, не хотят, чтобы этот червь исчез навсегда у находящихся внизу. Они подкармливают его. Взращивают популяцию беспозвоночных существ в своих лабораториях. Распространяют их через всевозможные средства коммуникации. Даже испытывают воздействие ничтожеств на себе. И отряд коричневых извивающихся существ не исчезает с планеты, не выводится, а продолжает плодиться. Роет запутанные ходы в душе человека, превращая норы в непроходимые лабиринты. Умело скрывается от яркого света, не позволяя себе вылезти на поле однозначности и определённости. Сторонится прямых вопросов, потому что у червей не может быть простых и понятных ответов...
  
  Неожиданно я вижу, как "люди, люди, люди" из монитора подходят всё ближе и ближе ко мне. Вот улыбается Тараненко Василий Максимович, разглаживая морщинистое лицо. Подмигивает мне левым глазом Тараненко Трофим Сергеевич, будто бы зная какую-то тайну. Дружелюбно машет рукой Тараненко Яков Петрович, словно мы с ним старые знакомые. Они чисты и в них больше нет страха.
  
  Все Тараненко по скорбному списку перешли ту грань, за которой коричневым тварям быть нельзя, не положено. Эти люди стали свободными. А если мои однофамильцы смогли, значит, и я когда-нибудь смогу...
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"