Тараненко Геннадий Владимирович : другие произведения.

Монолог Есенина. Белая берёза

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Грустно... Душевные муки
  Сердце терзают и рвут,
  Времени скучные звуки
  Мне и вздохнуть не дают.
  
  Ляжешь, а горькая дума
  Так и не сходит с ума...
  Голову кружит от шума.
  Как же мне быть... и сама
  Моя изнывает душа.
  
  Изнывает... Изнывает и не находит себе места до сих пор.
  Знаете, я часто при жизни терзался вопросом, с чем можно сравнить меня в этом безграничном космосе природной вакханалии. В кого, наконец, переселится моя душа после смерти? И когда пятая стопка водки окончательно растворяла моё сознание, я видел:
  
  Белую берёзу
  Под моим окном
  Принакрылась снегом,
  Точно серебром.
  
  На пушистых ветках
  Снежною каймой
  Распустились кисти
  Белой бахромой.
  
  И в этой ласковой и щекочущей бахроме, как в больничной люльке, до сих пор покоится моя душа-душенька. Она по-прежнему больна... Больна неизлечимой болезнью... И как и тогда, отчаянно делится проблемами со своим вымышленным другом:
  
  Друг мой, друг мой,
  Я очень и очень болен.
  Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
  То ли ветер свистит
  Над пустым и безлюдным полем,
  То ль, как рощу в сентябрь,
  Осыпает мозги алкоголь.
  
  (...)
  
  Черный человек
  Водит пальцем по мерзкой книге
  И, гнусавя надо мной,
  Как над усопшим монах,
  Читает мне жизнь
  Какого-то прохвоста и забулдыги,
  Нагоняя на душу тоску и страх.
  
  Но я не боюсь. Чего бояться в этой тишине всеобщего разума, который может уместиться в каждой клеточке индивидуальности? И абсолютно не расстраиваюсь...
  
  И не жалею, не зову, не плачу,
  Все пройдет, как с белых яблонь дым.
  Увяданья золотом охваченный,
  Я не буду больше молодым.
  
  Впрочем, вот каламбур - старым я тоже уже никогда не буду... Единственное, здесь, на Земле, я хочу попросить прощения у матери. Она всегда ждала меня и наверняка ждёт сейчас - где-то между мирами, в таком же старом домике на краю деревни...
  
  На краю деревни старая избушка,
  Там перед иконой молится старушка.
  
  Молится старушка, сына поминает,
  Сын в краю далеком родину спасает.
  
  Молится старушка, утирает слезы,
  А в глазах усталых расцветают грезы.
  
  Видит она поле, это поле боя,
  Сына видит в поле - павшего героя.
  
  Ещё... Ещё, мне хотелось бы сейчас извиниться перед всеми моими женщинами, и кого любил я, и которые любили меня. Помните?
  
  Вы помните,
  Вы всё, конечно, помните,
  Как я стоял,
  Приблизившись к стене,
  Взволнованно ходили вы по комнате
  И что-то резкое
  В лицо бросали мне.
  
  Вы говорили:
  Нам пора расстаться,
  Что вас измучила
  Моя шальная жизнь,
  Что вам пора за дело приниматься,
  А мой удел -
  Катиться дальше, вниз.
  
  Хотя... Хотя...
  
  Любимая!
  Меня вы не любили.
  Не знали вы, что в сонмище людском
  Я был как лошадь, загнанная в мыле,
  Пришпоренная смелым ездоком.
  
  А я был в этот момент хулиганом - снова, и снова, и снова уходил в темноту...
  
  И нарочно шёл нечёсаным,
  С головой, как керосиновая лампа, на плечах.
  Ваших душ безлиственную осень
  Мне нравилось в потёмках освещать.
  
  И даже сейчас...
  
  Мне нравится, когда каменья брани
  Летят в меня, как град рыгающей грозы,
  Я только крепче жму тогда руками
  Моих волос качнувшийся пузырь.
  
  Я понимал, что умираю, и шёпотом, с придыханием младенца прощался с миром... И с мамой...
  
  Простись со мною, мать моя,
  Я умираю, гибну я!
  Больную скорбь в груди храня,
  Ты не оплакивай меня.
  Не мог я жить среди людей,
  Холодный яд в душе моей.
  
  И то, чем жил и что любил,
  Я сам безумно отравил.
  Своею гордою душой
  Прошел я счастье стороной.
  Я видел пролитую кровь
  И проклял веру и любовь.
  
  Моя душа - это звёздочка во власти Всевышнего. Он часто берёт её на ладонь и разглядывает со всех сторон. Затем тихонечко дует, чтобы яркий и колючий комочек, который сейчас является мной, Сергеем Есениным, не погас, не превратился в пыль и не был втянут в чёрную дыру безвременья. Поэтому...
  
  Гори, звезда моя, не падай.
  Роняй холодные лучи.
  Ведь за кладбищенской оградой
  Живое сердце не стучит.
  
  Ты светишь августом и рожью
  И наполняешь тишь полей
  Такой рыдалистою дрожью
  Неотлетевших журавлей.
  
  (...)
  
  Но, погребальной грусти внемля,
  Я для себя сложил бы так:
  Любил он родину и землю,
  Как любит пьяница кабак.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"