Пока мы выясняли отношения, закончился обеденный перерыв. Надо было решать, пойду я на пару или нет. В обычных обстоятельствах подобный вопрос бы даже не возник: я, не раздумывая, забил бы на занятия. Но сейчас мне не хотелось так быстро расставаться с Толей.
Я только что с ним помирился, и хотелось закрепить достигнутый результат. Плюс к тому, мне казалось, что в воздухе висит недосказанность, которая может вылиться в новую ссору. А этого я во второй раз допустить не мог. Как ни крути, а без Толи мне было плохо.
Я принял сразу несколько решений, пока дожидался у столовой Тольку, ушедшего за моим рюкзаком. Во-первых, больше не заморачиваться, пусть все будет так, как будет. Если я не могу выбрать, значит, пускай выберет сама жизнь. А во-вторых, все-таки остаться до конца учебного дня.
Толя вернулся через несколько минут, держа в руках и свои, и мои вещи. Сейчас он выглядел воодушевленным и более расслабленным. Я невольно залюбовался его фигурой. Надо сказать, здесь было на что посмотреть: статный, плечистый, поджарый. Я знаю, что одно время Толька ходил на восточные единоборства или как там называется карате, айкидо и прочая мура. Сам я друга в деле не видел, и слава богу - он мог быть устрашающим, когда хотел.
У меня мелькнула мысль, что может быть, все не так уж плохо, как мне показалось. Главное - настрой, а остальное - дело техники, как говорится. Я почувствовал, что мое лицо заливает румянец.
- Ты что-то красный, - заметил Толя и положил руку мне на лоб. - Неужели опять температура?
Я покраснел еще сильнее. Толька, потрогав мой лоб, положил руку на свой, потом опять на мой.
- Никак не пойму, - нахмурившись, сказал он. - Ну-ка...
Он наклонился и коснулся губами моего лба. Я шарахнулся от него со скоростью света. Толька лишь удивленно посмотрел на меня.
- Да не бойся ты, я просто хотел удостовериться, что у тебя нет температуры, - он опустил глаза, а потом снова посмотрел на меня, и его губ коснулась озорная улыбка, когда он добавил шепотом. - Малыш.
- Ты специально! - воскликнул я возмущенно, теперь уже не сомневаясь, что надо мной прикалываются. - Имей совесть, я же все-таки болею, скотина ты этакая!
Толька, уже не таясь, расхохотался в голос.
- Извини, но ты сейчас так на меня смотрел! Так... мечтательно...
- Неправда!
- Правда! - отсмеявшись, он поинтересовался. - О чем ты думал в тот момент?
- Да так, ни о чем, - поспешно ответил я и уже на ходу бодрым голосом предложил. - Пойдем в буфет на третьем этаже, а то я так и не поел!
Но Толька не был бы самим собой, если бы оставил меня в покое после такого ответа.
- И все-таки?
- Отстань!
- Ну Вааань, - протянул он, следуя за мной.
- Не скажу!
- А если честно? - остановившись, серьезно спросил он. - Мне важно знать, что ты думаешь обо мне, понимаешь?
- Ну хорошо! - с досадой вздохнул я и снова покраснел. - Я подумал, что у тебя неплохая фигура. Доволен теперь?
- Доволен, - глаза его заблестели.
- Пойдем есть, чудо, - меняя тему, Толька обогнал меня и стремительно зашагал по коридору. - Хотя как после тошноты можно хотеть есть, ума не приложу.
- Эй, ты куда рванул! - я побежал за ним. - Я же не реактивный!
Ответом мне был веселый смех.
***
Пока я с непонятно откуда взявшимся аппетитом уплетал сэндвичи с тунцом (обожаю их!), Толька рассказывал, что случилось за время моего отсутствия. В принципе, ничего интересного не произошло.
Однако в пятницу наш институт собирался принимать у себя студенческие игры КВН, что означало, что в этот день можно будет не только отдохнуть от занятий, но еще и потусить, и если повезет, оттянутся с ребятами. Другими словами, намечалась пьянка.
- Супер!!! А ты пойдешь? - спросил я Тольку, дожевав первый бутерброд. Как всегда, от еды мое настроение поднялось, и теперь меня охватил энтузиазм.
- Разумеется, - спокойно ответил он.
Толя сидел рядом и лениво прихлебывал черный кофе. Никогда не мог понять, чем его привлекает это пойло. Ладно бы, с молоком и сахаром, но так... Я поморщился от мысли о том, насколько горькая эта отрава. Толька заметил мой взгляд:
- Что?
- Как ты это пьешь?
Он лишь пожал плечами:
- А ты пробовал?
- Нет, мне не нужно это пробовать, я и так знаю, что эта фигня горькая и невкусная.
- Как ты можешь судить о том, что даже не испытал на себе? - с этими словами он сделал еще один глоток и подвинул чашку в мою сторону.
- Давай, сделай глоток.
Я с сомнением посмотрел на Тольку, потом перевел взгляд на чашку. Вздохнул, взял ее в руки и, зажмурившись, сделал глоток.
Напиток оказался крепким, ароматным и... сладким.
- Ну как?
- Вкусно, - ошеломленно ответил я.
- Вот видишь, не стоит заранее отказываться... - он как-то по-особенному улыбнулся мне: смесь доброты и нежности. На сотую долю секунды сердце замерло в груди, а потом забилось в ускоренном темпе. Казалось, что речь идет уже не о кофе. Я поспешно сделал еще один глоток, и закашлялся: кофе попал не в то горло. Толя наклонился ко мне через стол и похлопал по спине. При этом мою щеку обдало его теплым дыханием.
- Чудо, - мягко сказал он. - Вечно с тобой все не так.
Толя последний раз не то хлопнул, не то погладил меня по спине и отстранился.
- Больше не будешь? - он вопросительно посмотрел на меня и на сэндвич, который я оставил нетронутым. Я отрицательно помотал головой: есть действительно больше не хотелось, во всяком случае, не после таких взглядов и касаний.
- А нет ли у тебя снова температуры? - старательно нахмурившись и слегка растягивая слова, проговорил он.
- Толяяяяя!!!!
- Хорошо, хорошо, - невинно согласился он.
Я возмущенно засопел, вытер рот, руки, завернул второй бутерброд и поднялся.
- Мы сейчас куда?
- Что за вопрос? - Толя удивленно на меня посмотрел. - Домой тебя поведем.
- А семинар?..
- Заяц, ты полчаса назад блевал в туалете, какой семинар? Пошли.
- Какой я тебе заяц?! - возмутился я.
- Ну, ты маленький и со светлой пушистой шерсткой, чем не заяц?
- Дурак, это был риторический вопрос!!!
Толя обреченно покачал головой, тяжело вздохнул, снова взял мой рюкзак и мягко подтолкнул меня в сторону выхода.
Дорога домой стала бонусом к сегодняшнему сюрреалистическому, как картины Сальвадора Дали, дню. Нам с Толькой было по пути, только он всегда выходил на четыре остановки раньше, чем я. Мы долго стояли на автобусной остановке на промозглом осеннем ветру, и естественно, я замерз.
Автобуса не было, наверное, полчаса, и я продрог настолько, что начал мелко дрожать в своей легкой ветровке. Толька, заметив это, расстегнул свою куртку, прижал меня спиной к себе и сомкнул, настолько это было возможно, полы куртки на моей груди. Я хотел было отодвинуться, но стало так тепло и уютно, что было, честно говоря, уже наплевать. Слава богу, кроме нас на остановке никого не было, а то я бы сгорел от стыда.
Наконец, через бесконечно долгое время подъехал нужный нам автобус, и Толька неохотно выпустил меня из своих объятий. Мы сели в хвосте, и я незаметно для себя уснул. Проснулся я, когда почувствовал, как меня в бок пихает чья-то авоська. Я поднял взгляд и натолкнулся на неодобрительно буравящие меня глаза какой-то старушки. По инерции вскочил, уступая место.
Толька увидев, что я встал, поднялся следом. Мы протиснулись к поручням, я встал у окна, а Толя - рядом, ограждая от толпы людей, которая постепенно заполнила весь салон. До дома было ехать еще минут пятнадцать, а я уже стоял чуть ли не на мыске одной ноги. Если так дело пойдет и дальше, то меня просто размажут о стекло, ведь Тольке скоро выходить.
- Следующая остановка - улица Семеновская, осторожно, двери закрываются, - услышал я.
- Толя, тебе на следующей выходить, - я подергал его за рукав.
Он отрицательно покачал головой:
- Я провожу тебя до дома.
- Толь, тебе же неудобно будет возвращаться назад...
- Ничего, - решительно ответил он. Мне не хотелось с ним спорить, и я вновь повернулся к окну, украдкой наблюдая за его отражением в стекле.
Когда мы подошли к моему подъезду, уже начало темнеть.
- Зайдешь ко мне? - поинтересовался я. - Чаю попьем, согреемся...
- Нет, я пойду, дел еще много, - быстро ответил он.
- Да? - я почему-то расстроился. - Ну ладно, тогда до завтра.
Я отвернулся и пошел к дверям.
- Ваня! - окликнул он. Я поспешно развернулся к нему, смутная надежда вспыхнула в груди.
- Ты рюкзак свой забыл, - улыбнулся Толька.
Я снова приуныл, но заставил себя подойти к нему и протянуть руку за рюкзаком. Толя неожиданно схватил меня за эту самую руку, притянул к себе, быстро чмокнул в губы, шепнул "До завтра", отдал рюкзак и быстро спутился по ступенькам.
Хорошо, что лампочка у подъезда как всегда не горела, и Толька не мог видеть, что я покраснел как помидор.
А когда Толя уже издалека крикнул "Буду завтра ждать у твоего подъезда в восемь", мне показалось, что из моих ушей и вовсе повалил пар.