Сон - скачок дороги. Место - реализация сна. Сон сминает масштаб происшествий до комка ощущений, с которыми внутреннее человеческое "Я", будучи совершенно освобожденным от ограничений реальности, поступает по своему свободному усмотрению.
Истина в любви - объединение внутреннего мира с внешним - аутентичная оригинальность.
На городе, покинутом праведником, лежит отпечаток этого события. Отпечаток - контррельеф, форма, остающияся в материале после того, как из него был изъят штапм. Так и с праведником: его присутствие не ощущается из-за присущего ему нежелания выделяться (вспомним хотя бы пророка, которого, как известно, "нет в отечестве своем", и прочие проявления влияния суеты, правящей повседневностью). И лишь после того, как праведник покидает привыкшую к нему местность, появляется вакуум, отпечатом, оставленный им. Но поскольку этот вакуум является не просто отсутствием смысла, он бессловесный возглас отчаяния из-за отсутствия образа и подобия праведника в этом месте, его важности, благородных поступков и мудрости, постольку проявляется не столько отсутствие определенной личности, сколько обнажается колоссальная разница между главными и второстепенными компонентами бытия. До исхода праведника все казалось принадлежащим лишь области прагматичности выживания, лишенного шкалы ценностей и приоритетов. И лишь когда праведник покидает это место, оказывается, что то, что осталось - не более, чем шорох суетной оболочки, сердцевина же предстает полностью опустевшей. Так это происходит при любом конфликте и при любом противостоянии праведнику, когда он уходит, оказывается, задним числом, что весь сыр-бор разгорелся из ничего, и всему виной лишь искаженное видение разницы между тем, что действительно важно, и между тем, что совершенно неважно. И лишь так можно понять высказывание: "Говори после смерти святых". Это не отрицание и не снисхождение, но обнаружение и открытие истины.
"Если будет Бог со мной". Данное обращение содержит просьбу не о чудесной помощи, а о непосредственном Присутствии, согласно новому выбору, сделанному Яаковом в его противостоянии грубой силе как принципу бытия. (Эсав) До Яакова сам Творец управляет силовой компонентой бытия, и лишь с Яакова берет начало обязанность человека усмирять грубую силу собственным выбором. И справиться с ней (так же, как и с наплывом количества) можно лишь посредством качества, которое человек создаст для себя. Яаков не молиться о чуде. Суть чуда состоит в том, что Всевышний сокращает пространство человеческого творческого выбора и Сам управляется с вышедшими из повиновения силами бытия. Яаков просит у Небес лишь помочь ему самостоятельно, на основании своего качества справиться с этими силами. И здесь впервые в человеческой истории Всевышний дает человеку, достигшему качества, возможность подчинить себе материальный мир и освятить его. Это же позволяет нам сформировать четкое понимание отношения Торы к мировоззрению всевозможных "зеленых", принимающих как неоспоримую аксиому утверждение, согласно которому источник блага находится в природе. Тора, отрицая такой подход, воспринимает связь между природным и силовым подобной единству пламени и лучины. Человеку, избравшему качество, требуются изысканные и качественные решения проблем бытия, а не простое подчинение силовому естеству. С другой стороны, в том и заключается проблема, что изыск, создавший системные механизмы и инструменты, превратился в этакого Франкенштейна, и человек, избавившись от одного несчастья, получил другое, перешел от подчинения "естественной" материальности к подчинению инструментам. Решение данной проблемы иудаизм видит в принадлежности и зависимости исключительно от Творца мира. Отношение к природе, ровно как и отношение к разуму, зависит в первую очередь от меры потребности в них как в средствах служения Всевышнему. Ицхак считал, что для освящение материального мира достаточно будет подчинить грубую силу божественному идеалу. Но Ривка понимала, что для освящения материи требуется еще один, предварительный этап подготовки почвы с помощью законом силового материального бытия, таких как хитрость и изворотливость, идеально подходящих для правил игры в материальном мире. И в этом состояла цель противостояния с Эсавом. Лишь на более позднем этапе Яаков сможет одержать верх и в столкновении с обманщиком Лаваном ("Брат он мне по обману"). Все это понадобилось Яакову для того, чтобы научиться проникать в самую сердцевину "естественной" материалистической системы, разбираться во всех ее деталях и подробностях.
Реализация - место.Слово "место" упоминается три раза. Яаков установил вечернюю молитву. Авраам-гора - утреннюю молитву. Ицхак-поле - полуденную. А Яаков - дом. Гора - это действительность как объект, человек стоит перед ней, и она кажется ему силовой проблемой, весьма тяжелой для решения, подобно горе, подъем на которую тоже невероятно тяжел. Авраам был человеком, для которого жизненным принципом являлось милосердие, но в то же время ему было хорошо известно, что такое война. Что такое захват. И в этом суть утренней молитвы, с помощью которой человек готовиться к началу ежедневной войны за выживание. И потому он молиться: "Прошу, спаси!". Меня, нагого и неприкрытого, еще ничего не достигшего и ни в чем не преуспевшего. Такой человек молиться о самом своем существовании. Ицхак - это поле, полуденная молитва, которую человек молиться посреди жизненной суеты, повседневных дел и забот о себе и о бытии, слитых и погруженных друг в друга. В полуденной молитве человек находит самого себя, занятого самовыражением, когда проблема бытия из заслоняющей небо горы превращается в собственное бытие человека, в проблему выражения его "Я", в проблему самопознания. Гора растворяется внутри человека, вдруг расстилается вокруг него широким полем. Становится местом, где потенциал спрятан не в самом поле, но внутри человека. И именно человек определяет реализацию данного потенциала. В вечерней молитве человек, обнаружив спрятанный в нем потенциал, сам превращается в божественный потенциал. Человек сталкивается лицом к лицу с собственным божественным проявлением. Поэтому Яаков, устроившись на ночлег в определенном месте, должен был превратить это место в проявление заложенной в нем святости. Место понимается как реализация. Идеалистическая реализация, подобно алхимическому деянию, превращает грубую силу в возвышенную идеальность и в ее реализацию. Не место определяет человека, а человек определяет место. Не будь человека, быть месту безжизненным, не смотря на свое возвышенное предназначение как точки начала отсчета всего бытия и как места заклания Ицхака. Здесь продолжение выбора в человеке, которому необходимо реализовать заложенную в нем святость, вывести ее наружу и приложить к внешней реальности. И столкнулся с тем местом - как первый этап. Использование места - "И взял несколько камней с того места" - ставшего на службу челевоку на втором этапе. "И лег в том месте". Которое приняло его. На этом, третьем, этапе святость распространилась на место в заслугу того, что праведник возложил свою голову на него, и в этот момент воплотилась божественная конкретность и распространилась на Яакова взаимообратным образом, подобно тому, как две стороны, заключающие союз, прикладывают одинаковые усилия для достижения своей цели. Место как ключ к духовности. Как ворота в Небо. Человек творит реализацию святости не только для себя, но и для всего Небесного царства. И он становится соучастником Всевышнего, который словно передает ему часть своей власти над ангелами, чтобы человек мог управлять ими, а не только получать от них назначения и послания. "Бог отца твоего Авраама", ибо его прямым выражением являешься именно ты, в большей степени, чем Ицхак, глаза которого уже ослабели. "И Бог Ицхака", для которого ты являешься продолжением и дополняешь, как третья сторона, обоих своих отцов, согласно тому, что было сказано о "месте". Но тут возникает простой вопрос. Всевышний обещал, что будет хранить Яакова на всех его путях. Обещает также и вернуть Яакова в целости и сохранности домой. "Ибо Я не оставлю тебя, пока...". Как же Яаков может сомневаться в этом настолько, что он решается подкрепить завет с Творцом своим обетом (который выглядит скорее как условие)? Наверное, это действие являлось продолжением развития идеи самостоятельного выбора, продиктованного личной ответственностью человека заново создать божественную реальность, не опираясь пассивно на обещания и подачки. Поставленное Яаковом условие относилось в первую очередь к нему самому, вовсе не к Творцу. Вероятно, следует расшифровать слова Яакова следующим образом: если я, не смотря на трудность моего полного соблазнов жизненного пути, смогу сохранить внутри себя Божественное Присутствие, тем самым я докажу, что с достоинством выполнил задачу нести это Присутствие в себе и в своем бытии. Следовательно, не Заповедующий, но сам человек является источников заповеди. Точно так же, как сам человек служит источником греха. Смысл же отхода от греха определится теперь таким образом: человек порывает все внутренние интимные связи с грехом, полностью удаляя его из сферы своего бытия.
Скачок дороги может означать сокращение пространства (места). С другой стороны, его можно понять и как сокращение времени. Однако ни то, ни другое понимание не являются правильными. Комментарий, согласно которому Всевышний "сложил (как складывают одеяло) всю землю под Яаковом", следует понимать таким образом, что место и время встречаются только в человеческой действительности. Без человека есть только место, но нет времени, поскольку время есть человеческое проявление места. А скачок дороги представляет собой отношение человека ко времени, сообразно его уровню. Другими словами, скачок дороги есть ни что иное, как сжатие и сокращение места, происходящее для человека, святость которого возвышает его над местом и над временем.
Любовь Всемирного сердца к Источнику на вершине горы. Словно Лис и Маленький принц. Любовь Яакова не похожа на любовь Ицхака к Ривке, поскольку в последнем случае это была любовь, возникшая лишь после того, как были выполнены все условия. Яакову же пришлось немало потрудиться над созданием любви из ничего, так сказать, ex nihilo; он должен был создать любовь, вызванную участием к собственному проявлению, к женщине, ради которой он трудился, хлопотал и страдал, пока она не вошла в его сердце. Отметим напоследок, что и по отношению к оплате своих трудов Яаков должен был окончательно определить свое отношение подобным же образом.
![Лого [р. Зеев Хаим Лифшиц]](/img/t/tamir/07-vayetze/titel.gif)