На одном острове в районе тропиков жил народец. Неплохо жил, нужно сказать, несмотря на то, что далеко было до континента и торговые пути проходили мимо, редко заглядывали сюда корабли путешественников или пиратов. Впрочем, это нисколько не смущало жителей острова.
Хотя омывал его со всех сторон океан, и плавали там лютые акулы да барракуды, однако у берегов можно было ловить мелкую рыбу, моллюсков, раков, собирать водоросли, и все это составляло разнообразие в меню. Кроме того, большую половину острова занимали густые леса, где водилось много зверья и птиц, а на деревьях росли сладкие плоды.
Люди жили в бамбуковых жилищах, сеяли пшеницу на равниной части острова, охотились, собирали плодовые коренья, изготавливали из меди бытовую утварь и вечерами танцевали у костров. Под Луной у гор встречались влюбленные, у шамана собирались старые и мудрые аборигены, чтобы пофилософствовать, а молодежь соревновалась, кто лучше стреляет из лука. Короче, рай на земле, и ничего не хотелось другого.
Но у хорошего всегда есть конец. Однажды избрали вождем одного аборигена. Ничем он не отличался, ни умом и ни смелостью, ни добротой и ни простодушием, да зато был жадным и свирепым, и непонятно, как его кандидатура вдруг прошла. Просто ляпнул он что-то про великое будущее, которое ожидает всех, если он станет у руля, и это отложилось в душе некоторых наивных соплеменников. Не станем копаться в том, как власть упала в руки этого человека, только скажем, что распорядился он совсем ее не во благо острова и не так, как обещал людям.
Будучи завистливым и хитрым, решил он продвинуть свою личность на уровень божества, и стал подговаривать шамана, чтобы тот в своих молитвах всегда приписывал успех - хороший урожай или удачную охоту - действиям нового вождя. Конечно, шаман сопротивлялся, не желал играть по этим правилам, да только нашел вождь ключик к нему, и с тех пор у главы острова появилась идеологическая поддержка. Везде хвалил шаман нового руководителя, призывал всех следовать за ним, поскольку благословят ему духи. И народец верил, по ночам желал счастья своему вождю. Так начался процесс концентрации власти.
Потом обзавелся вождь охраной из самых сильных и ловких охотников, правда, соплеменники не понимали, зачем ему это - ведь никто не угрожал ему. Но раз надо, так надо, никто не перечил ему, может, так духи подсказали. После этого вождь взял на себя обязанности распределять продукт коллективного производства по-своему усмотрению, и пошло неравенство: самые хорошие куски мяса, бананы и ананасы, дичь, а также шкуры, бытовые предметы оказалось в распоряжении приспешников вождя и его самого, а остальным доставались мелкие остатки, чаще всего отходы. Население стало поляризироваться по материальному благосостоянию, появились классы.
Через некоторое время поселился вождь в громадном шалаше в четыре этажа, что построили ему соплеменники, и везде стояла стража, зыркая по сторонам и стреляя без предупреждения во все, что движется или кажется просто подозрительным. Теперь не просто было придти к главе острова и решить какие-либо вопросы. Вначале нужно было пройти согласование у нескольких чиновников, которые были назначены вождем, после чего уже принимал он сам. Но чтобы получить его благосклонность, требовалось принести дар, и так возникла на острове коррупция.
И это было еще не все.
- Мало вас уважают, - сказал как-то шаман вождю, когда они вдвоем обгладывали огромную тушу быка, и тот согласился с этим мнением.
- А как заставить всех уважать и почитать меня? - попросил он совета у идеологического наставника, стуча по набитому брюху.
Тот ответил, подняв палец вверх:
- Построить памятники своему величию! Пускай их будет много, и каждый, кто проплывает мимо острова, видел, как люди любят и чтут вас! Нечего соплеменникам заниматься пустяками - следует любить своего богами назначенного руководителя, определившего эпоху нашей жизни!
Идея пришлась по душе вождю, и приказал он всему населению отправляться на каменоломни и вытесывать там гигантские памятники своему правителю и расставлять по всему острову.
- А как же поля с пшеницей, как же фермы с животными, мастерские? - с недоумением спросили соплеменники. - Нельзя их бросать, иначе погибнет урожай, с голоду умрет домашний скот, разрушатся печи и заржавеют инструменты...
- Это никуда не убежит, - прервал их пререкания вождь. - Нужно сначала духовной пищей насытиться, а потом думать о желудках. Нельзя поднимать экономику острова без соответствующей идеи национальной независимости. К чему приведут ваше самосознание, мораль и нравственность, если вы не станете учить мои заветы и не начнете строить мне памятники? - только в нищету, разруху, к войне. Ведь только я один знаю путь, который ведет нас к великому будущему, и поэтому следуйте моим указаниям, безропотно подчиняйтесь всему, что я скажу. Так надо для нашего счастья!
- Ступайте, ступайте, дети наши, наш руководитель знает, что нас ждет! - поддержал вождя шаман, и народ покорно побрел к каменоломням.
Там днем и ночью они вырубали многотонные каменные статуи. Чтобы их перенести на разные концы острова пришлось валить лес, из деревьев делать катки, и на них транспортировать изделия идеологического значения. Это требовало много труда и времени, усилия всех работоспособных жителей. Прошли годы, и вскоре весь остров был уставлен истуканами - точными копиями живого вождя. И ходили теперь к ним аборигены, чтобы принести жертву или помолиться, просить чуда.
Но случилось непоправимое. Остров лишился леса, и вымерли все животные, которые там обитали, и охотиться стало не на кого. Исчезли плоды, и кормиться было негде. Пшеницу выклевали птицы, которые затем улетели на континент. Поскольку никто не ухаживал за домашним скотом, то вскоре вымер и он. Солнце нещадно жарило пустынный край, и спрятаться от него можно было только в сырых и мрачных пещерах, где легко люди заболевали и умирали.
Голод все сильнее наступал на жизнь аборигенов. Ловить рыбу или моллюсков у берега стало невозможно, поскольку они перестали заплывать, пугаясь огромных каменных монстров у берегов. Покинуть ставший теперь страшным местом остров тоже оказалось делом не из легких - нет дерева, чтобы построить лодки или плот, а вплавь не добраться - океан кишит хищниками. Те, кто решался, не проделывал и километра, и их крики о помощи еще долго эхом отдавался от скал, пугая оставшихся на острове.
От постоянного голода начался каннибализм, стали соплеменники жрать друг друга, считая кого-то виноватым во всех бедах, точнее, их науськивали вождь и шаман. Теперь влюбленные охотились за возлюбленными, молодежь стреляла из лука в стариков, родители жарили на костре своих детей. Человечина превратилась в основной продукт питания. И вождь, и шаман вынуждены были поедать себе подобных, так как проблема не прошла и мимо них.
Запустели поля, разрушились печи, пришли в негодность домашняя утварь и инструменты. Даже четырехэтажный дворец-шалаш развалился, ибо некому было за ним следить. На острове стало страшно жить. Вся поверхность была усеяна костями...
С каждым месяцем все меньше и меньше становилось людей. И настал тот день, когда вождь и шаман стояли друг против друга, держа в руках каменные топоры, с намерением поразить врага на обед. В их глазах горела лютая ненависть, злость и зверский голод.
До великого будущего они не дошли.
А нужно ли было идти туда, если под ногами был уже рай? Каменные статуи, будучи свидетелями этой истории, не станут отвечать, они итак знают все. И они напоминание всем тем, кто вступит на остров, что все начинается с одного шага... с выборов вождя.
(15.02.2010, Элгг)