Житие мое. Монтер путей господних (часть2)
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
8. Утверждение, что рукописи не горят, проистекает из того факта, что пепел не разговаривает
|
Глава 55
Я смотрелся в зеркало и видел там себя (именно себя, а не какого-то блудного белого!). Это вызывало во мне чувство глубокого удовлетворения. Трансконтинентальный экспресс, простоявший в столице всего полчаса, окутался паром и увез с собой позорную тайну моих перевоплощений. Главное - не позволить мисс Фиберти написать об этом в своей новой книжке, да и старую не плохо бы прочесть.
Моя спутница печально вздохнула:
- Зря ты так упираешься, отличный был образ!
- Нет, Клара, и дело не в моих испорченных нервах. Мы рассчитываем выйти на людей, занимающихся незаконным околомагическим бизнесом. Такие иллюзию за тремя щитами видят, я не настолько хороший лицедей, чтобы пытаться их обмануть.
По моему опыту, способность жуликов предвидеть неприятности вообще граничила с ясновидением. Например, на редстонской свалке в день полицейских проверок половина обитателей просто не появлялась, и я сильно сомневаюсь, что у этой шушеры были деньги на стукача из жандармов.
Мы покинули гостиничный номер, подгадав, когда сменится портье (это только кажется, что они ни на что не обращают внимания). План был прост. Я не собирался крутиться на глазах у посторонних со своими документами живого мертвеца. На что тогда существуют знакомые среди белых? Тамуру Хемалису предстояло отработать должок - дать кров черному магу, надеюсь, после этого старик не начнет испытать ностальгию по обществу чучела.
Мой старый знакомый не чувствовал надвигающийся грозы и не прятался, адрес переводчика с языков империи легко можно было найти, вооружившись справочником и газетой объявлений. Надо сказать, устроился бывший страдалец шикарно - в двух кварталах от министерского холма. В смысле, порядок поддерживается строго, а если начнутся бои, то есть шанс остаться в стороне. Дом был без цветника на крыше, зато с целой штукатуркой и чистой парадной.
- Не слишком ли мы рано? - беспокоилась мисс Фиберти.
- Поверь мне, в самый раз, - заверил я ее.
Для спешки были причины. Весна в Хо-Карге, конечно, приятнее, чем лето, но к полуденной жаре добавлялась еще одна неприятность - знобкое утро. На рассвете даже из сухого воздуха пустыни вышибало изморось, и местные выходили на улицу в тяжелых шерстяных хламидах (куда они девали их ближе к полудню, оставалось загадкой). Причем, каминов в гостинице не было, постояльцам предлагалось обходиться набивными одеялами, и за ночь я изрядно задубел.
- Значит так, без острой необходимости я называть свое имя не хочу. Начнешь разговор первая, скажешь, что тебе нужен переводчик с са-ориотского. Поняла?
Мисс Фиберти с готовностью кивнула.
Я толкнул дверь, и мы предстали перед бдительным консьержем, сна у которого не было ни в одном глазу (где нашли такого?). Странные визитеры с мешком и чемоданами не вызывали у него доверия, цербер был неумолим.
- Мистер Хемалис не принимает без предварительной записи!
Последовали четверть часа вежливых препирательств. Я сдался.
- Позвони ему, скажи: Тангор приехал.
Это известие имело успех необыкновенный - буквально через минуту в холл выкатился растрепанный Хемалис и зачирикал:
- Мастер Тангор! Как я рад, как я рад!
Прямо как домой попал. Вид суетящегося белого вызывал в моей душе теплое, уютное чувство, немного отравленное мыслью о том, каких усилий стоило бы мне изобразить нечто подобное. Я твердой рукой направил старика к лифту - нечего ему бегать на людях в тапочках и халате.
- Прошу, прошу! - Хемалис откапывал из каких-то закромов гостевые шлепанцы и лично пристраивал на вешалку наши пальто.
А не плохо ему платят за переводы с языков империи! Полы в квартире были покрыты зелеными са-ориотскими коврами с длинным, почти пятисантиметровым ворсом (по таким хочется не ходить, а валяться). Из узорчатого травянистого моря выступала традиционная столичная мебель - низенькие пуфики, столики и подушки. Вместо штор на окнах колыхалась шелковая кисея, несмотря на обилие книг, запаха пыли не ощущалось (это какая-то магия).
Понравилось. Когда построю собственную башню, такие же половички закажу. Интересно, опустятся ли са-ориотские ткачи до черно-белых шашечек?
Белый поспешно скидывал в угол толстенные словари и пачки исписанной вручную бумаги.
- Очень, очень много работы! - жаловался он. - Заказы идут один за другим.
- Деловая корреспонденция? - поощрительно улыбнулась мисс Фиберти.
- В основном, алхимические трактаты.
- Алхимические? - теперь уже я заинтересовался.
- Да, с уклоном в фармакологию. И'Са-Орио-Т всегда славился зельями, вызывающими самые удивительные эффекты.
Я фыркнул. Яды и наркотики - вот чем славятся наши заморские соседи. Большая удача, что Ингернику от империи отделяет широкий пролив - к тому, что са-ориотские контрабандисты тащили в соседнюю Урпаду, не всякий таможенник рисковал прикасаться голыми руками. Лично я доверял авторитету магистра Тиранидоса, который очень едко отзывался о стремлении имперских алхимиков получать любые зелья из минеральных веществ (на всю его знаменитую "Токсикологию" найдется от силы пяток рецептов, в которых основной компонент извлекается не из травки или зверушки).
Хемалис продолжал говорить, без усилия сплетая причудливую вязь слов, пересыпанную цитатами и эпитетами. Смыл прочувствованной речи можно было обобщить одним словом: "Привет!" По моему опыту, ритуальная песнь могла продолжаться от пяти минут до часу, и все это время белый будет недоступен для нормального общения. Мне надо было дать ему выговориться и успокоиться, пусть мисс Фиберти примет на себя первый удар. Зачем иначе нужны помощники?
- Пойду, заварю чай! - непререкаемым тоном объявил я и пошел искать кухню.
Уф. И Клара еще спрашивает, чем меня не устраивает образ белого! Да я такую клоунаду не смогу разыграть физически - после третьего пассажа язык узлом завяжется. Хемалис дернулся было идти за мной, но разорваться между двумя собеседниками не мог и остался развлекать даму.
Я принялся неспешно обследовать чужое жилище.
Кухня в квартире присутствовала чисто номинально - крохотный закуток годился лишь на то, чтобы вскипятить чайник или заварить кофе, вход туда стыдливо прикидывался дверцами стенного шкафа, мимо которого я прошел дважды. Опять какие-то долбаные столичные заморочки, ничего не сделают в простоте! Чую, теперь придется за каждым бутербродом в едальню бегать. Что характерно, в прежнем жилище белого с продуктами было побогаче. Может, это такой признак крутизны - большие мальчики картошку не чистят? С другой стороны, я еще не видел, как здесь моют посуду, при таком-то дефиците воды. Должно быть, зрелище не для слабонервных.
Белый овладел собой на удивление быстро - когда я появился в дверях с чашками и подносом, неугомонная мисс Фиберти уже брала у старика интервью. Взгляд на события двухлетней давности у Хемалиса был неожиданный:
- ... но мастер Тангор нажал на рычаги в правительстве, и в ту же ночь мерзавцев повязали! Если бы не он, я бы не смог добиться справедливости еще много лет.
- Коррупция, - поддакнула мисс Фиберти.
Я пожал плечами. Не буду мешать чужим фантазиям, тем более что коррупция в Хо-Карге, несомненно, присутствует, а знать о помощи Шороха им не обязательно.
- Впервые за много лет горожане смогли вздохнуть спокойно! - от избытка чувств Хемалис прослезился.
Ну, насчет спокойно он хватил - всего через год столицу трясло по новой. Однако пора к делу переходить. Я подсунул белому поднос с чайником, и он принялся на правах хозяина разливать напиток. Это немного отвлекло его от восторженных вздохов.
- Мастер Хемалис, можем мы пожить у вас какое-то время?
Белый просто расцвел.
- Конечно, конечно! Вам понравится. Это очень приличный район.
Вот так. Даже не поинтересовался, что забыл в столице подозрительный черный. Как это типично.
- Поверьте, мы вас не стесним. Собственно, я собирался прикупить кое-какую литературу, а у вас, кажется, были связи среди букинистов...
- Что вас интересует?- вскинулся белый. - Я немедленно наведу справки!
Ох уж мне эти энтузиасты... Ни к чему ему знать о цели наших поисков. В смысле, помогать он, конечно, будет, бескорыстно и самоотверженно, но при этом вся белая община Хо-Карга узнает о появлении в столице борца с Искусниками. Оно мне надо?
- Нет, нет, мастер Хемалис, - нельзя позволить ему запасть на эту мысль, - мы не можем отвлекать вас от работы. Просто набросайте нам списочек, с кого начать, дальше мы сами разберемся.
В конце концов, нет никакой необходимости скупать оптом древние книги. Мне нужна была совершенно конкретная информация о ритуале Литургии Света, просто я не мог задать этот вопрос в лоб. Наверняка память о Белом Халаке и прежде будоражила умы магов, загадка происшедшего давным-давно раскрыта и подробнейшим образом описана, надо только узнать - где. Мне даже не нужен первоисточник, достаточно будет внятного пересказа.
Хемалис, прихлебывая чай, продолжал разглагольствовать, к месту и не к месту поминая моего покойного папочку, а мисс Фиберти бросала на меня поверх очков странные взгляды. Я уткнулся носом в чашку и делал вид, что туп и глух. Имею право! Всем известно, что черные маги сплошь нечуткие и эгоистичные мерзавцы. Я тоже таким буду, как только построю собственную башню и Искусникам отомщу. Всех выгоню, запрусь и буду сверху файерболами кидаться. Хорошо!
Как истинный черный маг Ларкес выбрал самый простой путь, и выполнение поручения министра начал с визита к подчиненному. Старший координатор полчаса терпеливо сидел в машине, дожидаясь, пока близнецы Сатала отправятся гулять с физкультурного вида няней, и лишь затем поднялся в квартиру.
Счастливый отец наслаждался тишиной.
Господин старший координатор изобразил на лице гримасу сердечного участия:
- Как здоровье вашей женушки?
Сатал удивленно дернул бровью.
- Нормально. Еще три месяца. Она сейчас у матери живет.
Сатал собирался стать отцом в четвертый раз. Ларкес такого героизма не понимал и в душе подозревал, что младший коллега - извращенец. Впрочем, если следующий ребенок окажется черным, Сатал может претендовать на создание собственного клана. Не в этом ли смысл?
- А ваша милая дочка?
- Моя милая дочка послала своих любящих родственников к такой-то матери, - ухмыльнулся Сатал, - и отправилась учиться в заведение настолько далекое, насколько это было возможно.
Это Ларкес мог понять.
- А что это вы о моих родственниках вспомнили... босс? - Сатал подозрительно прищурился.
Ларкес привычно сменил маску.
- Не кипятись, это я теорию проверяю. У меня другой интерес. Ты как думаешь, твой ученик действительно умер?
- Кто из нас вел следствие? - удивленно вскинул брови Сатал. - Я понятия не имею, что с ним произошло.
- Говорят, что между учителем и учеником иногда...
- Врут.
- А как же случай в шахте?
Сатал довольно заухмылялся и буквально расплылся в кресле. Ему было приятно чувствовать некоторое превосходство над нынешним начальником.
- Ах, вот ты о чем. Шорох, да? Я его не спрашивал.
- А если для достижения государственных целей необходимо установить местоположение Тангора? Шорох может проследить любого, тем более того, кто связан с ним. Если спросить...
- ... то ничего не получится, - поморщился Сатал. - Малец у нежитя что-то вроде любимчика, этакое приключение с продолжением. Чем я ему компенсировать буду?
Брови Ларкеса дрогнули, словно не зная, какое положение принять. Сатал позволил себе заметить замешательство начальства и великодушно пояснил:
- Для Шороха каждый контактер - окошко в мир. Монстр не имеет цели существования, у него нет потомства, и ему в принципе ничто не может угрожать. Мне кажется, он заимствует у человека не только чувства и ощущения, но и набор смыслов, словно примеряет на себя чужую роль. Для Шороха накал страстей, бушующий в человеке - лучшее развлечение, причем, эпические сюжеты твари нравятся больше, чем бытовые. Будем откровенны: Тангор вполне потянет на второго Роланда. Мне нечем компенсировать Шороху испорченное развлечение, так что я даже спрашивать его не буду: мы не только ничего не выясним, но еще и известим парня о своем интересе. Кто знает, куда он тогда сиганет?
- Понятно, - Ларкес никогда не размышлял о грозном монстре в таком ключе.
- Что-нибудь еще?
- А ты не замечал за Тангором каких-нибудь странностей?
Сатал несколько секунд смотрел на собеседника, а потом тупо заржал.
- Мужик, - смех высек из глаз черного мага слезы, - этот парень одна большая странность!
Ларкес откланялся, размышляя, что замечание бывшего координатора может быть гораздо ближе к истине, чем тот подозревает.
Придется действовать традиционными методами.
Все сведения о расследовании суэссонского инцидента напрямую поступали в офис старшего координатора региона - "надзор" не собирался прощать покушение на своего сотрудника, пусть и бывшего. Но помимо этого Ларкес получал отчеты о кое-каких ключевых событиях, могущих помочь в давнем противостоянии с сектантами. Например, на стол координатора ежедневно ложились списки лиц, вторично получавших заверенные при помощи магии документы, и эту традицию никто не отменял. Да, удар по Искусникам был нанесен, но смертельным не оказался, пламя ненависти лишь сильнее жгло одержимого мага (он должен был уничтожить их всех, всех!!!) Каково же было удивление старшего координатора, когда одно и то же имя появилось в списках дважды. Настоящий Йохан Китото дал по этому поводу исчерпывающие (хотя и немного путаные) объяснения, но поверить, что под личиной белого по стране путешествует некромант, Ларкес не мог. Это противоречило всем канонам!
"Надо браться за дело самому. Подчиненным такое не доверишь! Если в прессу просочится хоть полслова, начнется подлинный вертеп"
Старший координатор не брался предположить, какие выводы сделает из вопиющего факта черная и белая община, вкупе с Искусниками и обычными людьми. Волнений в вверенном ему регионе Ларкес не хотел, поэтому направлялся прямиком к дому женщины, поручившийся за лже-Йохана. Клара Фиберти, кажется?
Глава 56
Я искренне полагал, что надолго мы в Хо-Карге не задержимся, но когда что-нибудь получалось так же просто, как планировалось?
Сначала Хемалис выкатил нам список букинистов, занимающихся древностями, на сто сорок три фамилии ("Поймите правильно, кто-то из новичков может быть мне не известен!"). Потом, после пары пробных визитов, выяснилось, что под "древними книгами" в большинстве своем понимаются труды времен основания Ингерники, а то, что писалось до правления Гирейна, вообще заоблачный раритет.
Ладно, пусть раритет, но переводы, списки, ссылки должны же где-то присутствовать! Людям свойственно интересоваться историей, я точно знаю - я живых археологов видел. Увы. То, что мне казалось понятным и естественным, для большинства попросту не существовало. Влекомый смутными подозрениями, я сделал ходки в магазины образовательной и даже (тьфу, тьфу, тьфу!) эзотерической литературы. Так и есть, теория множественности цивилизаций обществом не обсуждалась, в данном сезоне были модны обоснованность претензий Каштадара на Аранген и вмешательство И'Са-Орио-Та во внутренние дела сопредельных территорий. Катастрофы прежних лет просто терялись на фоне остроты современных дискуссий, как будто быть съеденным нежитью чем-то приятнее, чем оказаться зарезанным имперским десантом (впрочем, нежити у нас обретались всегда, а десантники - еще только примериваются). Если бы не навеянные Шорохом видения и мой собственный опыт, можно было решить, что Белый Халак - миф, глупая притча.
Для знакомства с мнением профессионалов, я рассчитывал возобновить знакомство с Алехом (еще не лето, отчаливать в экспедицию ему было рановато). Увы, в телефонном справочнике фамилии археолога с дефектом дикции не значилось, да и в столичном университете его никто за своего не признавал (а уж я им целый день звонил, старался!). Правда, в списках преподавателей был Д.Нурсен, но и его телефон молчал вглухую.
Просто наказание какое-то. Оставалось надеяться на удачу.
И началось хождение по магам - большинство букинистов, вполне ожидаемо, оказалось белыми. С другой стороны, чем еще им заниматься? Тихая, безопасная работа, удовлетворяющая жажду знаний без необходимости что-то доказывать. Книги не ранят чувств, не возражают, не приносят сюрпризы, вся мучительная работа по осознанию истины и устранению противоречий выполнена авторами, а в текст занесен готовый рецепт. Черные не любят читать - комбинации чернил и бумаги трудно завладеть нашим вниманием, а вот белые обожают книжную мудрость и безопасные (зачастую - покойные) авторитеты.
В большинстве случаев наш визит начинался стандартно: мы заходили, интересовались книгами времен короля Гирейна, древними рукописями и терпеливо выслушивали многократные "нет!". Затем начиналась игра. Я притворялся тупым черным, кривил морду и цедил через губу различные пошлости, а мисс Фиберти (вся из себя такая благородная) вставала на защиту белого. Очень скоро наша жертва проникалась к моей помощнице чувством глубочайшей признательности и, если уж не могла достать из-под полы нужную нам литературу, давала дельный совет. С простыми людьми было труднее: каждый, буквально каждый из них пытался всучить нам какую-нибудь залежалую брошюрку под видом "Слова о Короле". Тут я начинал громко возмущаться, а мисс Фиберти меня робко успокаивала, в итоге, результат был тот же самый.
После десятка утомительных миссий выяснилось, что серьезных коллекций древней литературы в Ингернике существует три и все - частные. Причем, один из собирателей предпочитал религиозные тексты, другой - исключительно рукописи, и только у одного интересы совпадали с моими - литература по магии времен Ингерланда. К сожалению, владельцем последней коллекции был очень уважаемый белый маг, член правительства, меценат, борец с Инквизицией и прочее, прочее, прочее. Называя его имя, букинисты слегка понижали голос (как бы он не Искусником оказался). Обращаться за помощью к такому колоссу у меня не было ни малейшего желания.
Время сочилось сквозь пальцы.
Пару раз город накрывали пыльные бури (обычное дело в это временя года) и обезлюдевшие улицы озаряло сияние защитных Знаков на фасадах богатых особняков. Выходить из дома в такую погоду категорически не рекомендовалось, и очередные визиты приходилось откладывать. Время взаперти я проводил с пользой, пытаясь изобрести способ подключить к поискам Шороха. Как подумаешь, что он и при самом событии присутствовал, и знакомых с нужной мне темой людей ел, так прямо злость берет. Собственно, нежить и не отказывался, проблема была в том, что для получения внятного ответа я должен был точно знать, что ищу, а у меня на этот счет не было ни малейшего представления. Может, съездить туда, где находился этот самый Халак? Вдруг у монстра есть ассоциации с конкретным местом.
Но буря кончалась, дворники сноровисто убирали с улиц мелкую соленую пыль, и мне снова приходилось идти на встречу с людьми, уверенными, что прошлого не существует. Сами они пришли к такому выводу, или их кто-то убедил в том, что древними эпохами можно пренебречь, я не знал. Искусники, судя по всему, считали иначе. Как бы еще узнать, кто прав?
После двух недель этого дурного копошения Хемалис обрадовал меня новостью.
- Вы знаете, мастер Тангор, тут меня спрашивали о людях, интересующихся древней литературой. Я сказал, что ко мне еще не обращались, но обещал при случае расспросить. Как вы думаете, это важно?
Хвала предкам, что тяжелая жизнь научила белого подозрительности!
- Да, мастер Хемалис, это важно. Нас здесь нет!
Не знаю, что за деятели собрались по мою душу, но к общению с ними меня не тянет. Пришло время покидать гостеприимную столицу.
Нужда - мать изобретательности, а когда тебе кто-то сопит в спину, мысль вообще дивно ускоряется. У меня созрел план: зайдем на цель с другой стороны - от результата. Логически рассуждая, если человек разбирается в древних артефактах, то откуда-то он про них узнал? Поднапрягшись, я изобразил на бумаге символ, который во время блужданий по логову выползня намозолил мне глаза, отправился в лавку древностей и тупо спросил, не интересуют ли кого-нибудь предметы с такими знаками. Кто может оценить мою находку? Торговец два часа полировал мне мозги, убеждая принести добычу ему, но я держался стойко: принесу, но сначала узнаю, что это. В конце концов, за скромное вознаграждение в двадцать крон мне вручили адрес некоего эксперта.
Хемалис, взявшийся объяснить нам, как добраться до места, с сомнением поджал губы.
- Знаете, это не очень хороший район. Городище. Там живут местные. Я имею в виду - очень местные. Они стараются не иметь с приезжими ничего общего, и дел совместных тоже не ведут. Вы уверены, что вам туда надо?
Все логично. Вряд ли торговец дал бы мне адрес конкурента, имеющего возможность и желание перекупить таинственные артефакты.
- Мы должны туда попасть! Это вопрос жизни и смерти.
Добирались долго - в само Городище извозчик заезжать отказался. По правде сказать, экипажу делать там было нечего: за обновленными фасадами, легко впитавшими образ столичного города, скрывался подлинно аутентичный ландшафт - узкие щели между домами, погруженные в глубокую тень, наполненные разговорами жителей и, как ни странно, начисто лишенные запахов. Как местным это удавалось? Не иначе - магия. Зигзагообразные дворы и темные подворотни были стерильны, словно камни пустыни, приглушенные запахи еды обозначали положение чайных и пельменных, общественные купальни выдавал запах лаванды (точно, стерилизующая магия). Наверное, тут даже подметать не требовалось - откуда в таком месте пыль? Мне стало понятней, почему рикш и автомобилей в столице намного больше, чем конских экипажей. Я представил действия возницы, если лошади вздумалось напрудить, и глупо ухмылялся добрые полчаса.
По нужному мне адресу располагался дом, половина которого была снесена в ходе давнего строительства (а может, там что-то сгорело или обрушилось). Оштукатуренные снаружи стены в разрезе оказались землебитными и поражали своей толщиной. Вот с таких вот коробок и начиналось, наверное, поселение торговцев селитрой, по чьей-то прихоти превращенное в столицу.
То, что нужный нам дом относится к неблагополучным, стало ясно сразу, по запаху - он здесь был. Легкий душок от давно не чищеных труб мешался с кухонными ароматами и солью пустыни, оставляя на языке неприятную горечь.
"Расмус Иберли, оценка древностей" - гласила надпись на дверях. Звонок не работал, пришлось стучать.
- Проваливайте, не заперто!
Я решил руководствоваться второй частью фразы и забить на первую.
Жилище пропитал стойкий запах дешевых стерилизующих снадобий армейского образца - умирать от серой чумы хозяин квартиры не хотел, но и на ежедневное ритуальное купание его уже не хватало. Понятно - почему: на куче засаленных подушек развалился мужик в халате на голое тело, а рядом с импровизированным ложем стоял здоровенный (в половину моего роста) кальян, источающий вкрадчивую сладость.
То, что Расмус Иберли знал моего отца, я понял по специфическому взгляду. Но, если Хемалис при первой встрече сильно побледнел, то этот тип с сомнением покосился на мундштук кальяна. Интересно, что он там курит?
- Я - Томас Тангор, здравствуйте!
- Чо, правда?
- Нет. Мы с Королем выпили и решили тебя проведать.
Такое объяснение понравилось хозяину квартиры еще меньше, поэтому он отложил мундштук и сел прямее.
- А чо надо?
- Лично мне - вопросы задать.
Что от него нужно Королю, я не знаю.
Мисс Фиберти потихоньку ущипнула меня и кивнула в единственный более-менее опрятный угол квартиры. Там на тумбочке стоял большой дагерротип с аккуратно вычерненым углом - женщина, мужчина и очаровательный малыш смотрелись как живые. В мужчине, при изрядной доле фантазии, можно было узнать владельца кальяна.
Оценщик древностей с силой растер лицо, пытаясь вернуть себе толику здравомыслия.
- Живой, значит, - с какой-то непонятной интонацией проговорил он.
- А ваши когда умерли? - брякнул я.
- Тогда же, - процедил сквозь зубы он.
Я резко вспомнил историю с убитыми букинистами, которую мне рассказал Ларкес. Дело было громким.
- "Свидетельство о Короле"?
- Отвали! - он грязно выругался и принялся нашаривать мундштук. - Твари. Все - твари. Никак не успокоитесь...
Я пожал плечами.
- Да у меня оно, у меня, не нервничай. Я о другом спросить хочу.
М-да, привлечь внимание у меня получилось. Глаза Расмуса Иберли лихорадочно заблестели.
- И ты... читал?
- Его не читают, - вежливо уточнил я. - Текст абсолютно не переводим. Содержание "Слова" усваивают путем магических практик.
Полагаю, Шорох не обидится, если его назовут "практикой".
Расмус, наконец, оставил в покое кальян и принялся рассматривать меня уже с некоторым интересом.
Тем временем я размышлял о том, что отыскать его живым - огромная удача. Когда люди так интенсивно грузятся дурью, их хватает максимум года на два - на три. Впрочем, Расмус мог сопротивляться, пытаться завязать, может, к целителям ходил, а потом брался за старое. Это пока деньги были, нынешний срыв явно будет последним.
Предполагаемый соратник отца решительно тряхнул головой.
- Поцелуй их в задницу! Думаешь, я снова в это полезу? - его голос сочился презрением. - Из-за твоего долбаного любопытства я потерял все... всех...
Такое впечатление, что он вообще не делает разницы между мной и покойным папой. Сильная у него трава! Эмпат нашел бы способ вернуть его к реальности, а мне что делать?
Я встретил взгляд Расмуса. У него были глаза мертвого человека, иначе не скажешь. Даже у Хемалиса, жившего в гниющем квартале с мертвой птицей за шкафом, не было таких глаз - белый не потерял надежду. Этот человек посвятил себя духам прошлого, не желая расставаться с тенями ушедших, а потому не в силах творить будущее. У простых людей так бывает.
Но у меня было, что сказать живому мертвецу.
- Вы ошибаетесь, у меня более конкретные планы. Я хочу убить их мечту, уничтожить то, что им дороже жизни, то, к повторению чего они стремятся веками, жертвуя всем. Я вырву у них жало. Они смогут представлять себя кем угодно, но уже никогда не заставят реальность содрогнуться.
В полумраке его беззубая улыбка выглядела гримасой горгульи.
- С ним они справились.
Глупо спрашивать, о ком речь.
- Я - не он. Я - сильнее и могу больше. У меня есть друзья, - только не говорить "среди нежити". - Они покушались на меня трижды и не добились успеха, но им удалось привлечь мое внимание.
Внимание мастера-некроманта - это страшно.
Он попытался смеяться и закашлялся.
- Самоуверен, как любой черный маг.
- Я - алхимик.
Он надолго задумался.
- Ну, раз алхимик, может, что-нибудь и получится. Тут, понимаешь, дурной мощью дело не решить, тут понимание требуется. Тод мог горы сворачивать, армии штабелями укладывать, а вот в мелочах разбираться - не по нему было. Понимаешь?
Я кивнул. Очень характерное для черных состояние. Ум и тонкость понимания приходят к нам на закате жизни, да и то - не ко всем. Хорошо хоть живут маги долго. Судьбе приходится усердно пинать и бить черного, чтобы он начал не бояться, нет (это - никогда!), но хотя бы задумываться о будущем. А поскольку пнуть боевого мага и остаться в живых сложно, то и умников среди инициированных мало.
- И с чего же ты намерен начать?
- Белый Халак, ритуал Литургии Света. Я видел схему того, что Искусники пытались провернуть, она мне не понятна. Ритуалу не хватает какой-то очень важной части, затраты энергии и ожидаемые результаты воздействия несопоставимы. В чем дело?
- А ты действительно соображаешь, - он поморщился, достал из-под подушек плоскую фляжку и сделал из нее пару глотков. - Ладно. Только учти, подробности я не помню и кое-что из тех книг осталось не переведено. Знатоков древних наречий и в то время было не найти, а теперь уж подавно.
Расмус Иберли заговорил.
Я подал знак мисс Фиберти, она достала из сумочки планшет и карандаш, и стала быстро записывать (до того, как податься в "болтушки", моя помощница работала стенографисткой, так что за адекватность текста можно было не опасаться). Я слушал, меня интересовала суть.
- Это немного походит на то, о чем говорят священники, но только все было на самом деле. Вроде бы.
Да, прямо как в священных книгах: жили люди, люди ничего не знали о магии и жили они хорошо. В переведенных Расмусом книгах об этом повествовали скупые строчки древних легенд (древних даже для тех, кто писал запретные гримуары), а у меня перед глазами стояли воспоминания Мессины Фаулер - покойницы, жившей сто тысяч лет назад. Да, устроились они и вправду неплохо - никакой магии, только алхимия, но какой размах! А потом их сожрали фомы. В легендах нашествие Потустороннего именовалось "неведомое зло" и происходило единожды (вероятно, трехкратный конец света в головах у переписчиков не умещался). В конце концов, выжившим такая традиция надоела, и они изобрели какое-то оружие против неизвестного врага. Интересно, в какую эпоху это случилось? Не при Набле, точно. Про цивилизацию Бекмарка я ничего не знал, а с Кейптауэром у меня не заладилось - воспоминания дважды скончавшегося мистера Флапа в голове так и не всплыли.
- Занималось этим какое-то небесное воинство, в рукописи еще эмблема была - крылышки на звездном фоне, - Расмус теребил мундштук кальяна, сосредотачиваться на чем-то еще ему было все сложней. - Дальше мы разобраться не успели. То ли не всем понравился результат, то ли побочные эффекты какие-то были, но люди почему-то захотели от этого оружия избавиться. Во всех книгах предостерегали не связываться с этим самым воинством, что бы те не сулили. У Тода была теория, что наши Искусники как раз те небесные воины и есть.
- Гм, - ценность информации была не то, чтобы нулевая, но для моих целей явно недостаточная. - А где те книги, которые вы переводили?
- Все было у Тода. Он спонсировал покупки и мне за переводы платил. Когда его убили, на рынке ничего не всплыло. Я думал, что коллекция осталась у вдовы, а теперь склоняюсь к тому, что книги уничтожили.
Не так-то это просто, уничтожить зачарованные гримуары, точно вам говорю. А вот какой-нибудь хитрый тайник был вполне в духе черного мага (тут я вспомнил расщелину за забором дядькиного дома).
- Не помните, он ездил куда-нибудь, когда отдавал вам книги или забирал их обратно?
- Трудно сказать. Мы тогда в Финкауне жили, он по работе постоянно куда-то уезжал.
От Финкауна до Краухарда много дней пути, мотаться туда-сюда слишком заметно. Скорее всего, тайник где-то ближе был.
- Спасибо вам, Расмус, - я полез во внутренний карман и выписал чек с одного из моих анонимных счетов (знал о нем только Джо, значит, никто не мог арестовать его после моей мнимой смерти). Надо надеяться, что деньги пойдут на благое дело. - Вы бы подлечились, что ли. Мне ваша помощь может еще понадобиться.
Мы выбрались из провонявшей дезинфекцией квартиры, оставив криво ухмыляющегося Расмуса вертеть в руках чек. Моя глупая и неуместная совесть была чиста. Осталось или нет в нем что-то человеческое - пусть предки решают, за такие деньги целители способны вернуть его в норму физически, прочее - не ко мне.
Собственно, в Хо-Карге меня больше ничего не держало.
- Томас, - вполголоса позвала мисс Фиберти. - Думаешь, это правда? Про оружие?
- Ерунда все, - я шагал в глубокой задумчивости, почти не осознавая, как ноги находят дорогу в лабиринте темных дворов. - Если та штука - средство от нежитей, то почему после ее применения их становится больше? Наверняка она предназначена для чего-то еще.
- Например?
Я пожал плечами.
- Кто знает? Может, на нашем языке слова такого не существует, для чего она сделана. Или мы с такой проблемой пока не сталкивались.
- Что будешь делать?
- Первоисточники искать. Насколько я понял, папаня не успел ими конкретно заняться.
Зато ясно, куда ушло все семейное состояние! Впрочем, так даже лучше вышло: антиквариат - хорошее вложение денег. Все равно мать не рискнула бы пользоваться его счетами, инфляцию никто не отменял. А вот Искусников пора разъяснить. Волынка с этими маньяками тянется не двадцать и даже не четыреста лет, сколько можно? Три к одному - это они все сведения о Халаке в доступной литературе подчистили. Нужно найти и разорить их гнездо! Пусть попробуют на собственной шкуре, каково это - бродить во тьме на ощупь, пытаясь разобраться, что - было, а что - нет.
Поиск блудного некроманта продвигался медленно, но остановить старшего координатора северо-западного региона могла только смерть (Ларкес вообще относился к распоряжениям руководства очень серьезно). Первым пунктом на повестке дня стояло установление личности лже-Йохана и с этим неожиданно возникли проблемы. Самозванца видели многие, но при этом все они описывали его как белого (заведомо белого!). Раньше Ларкес не обращал внимания, насколько разными словами люди говорят про магов, поскольку в ситуацию неопределенности не попадал. Задавать наводящие вопросы гражданским координатор не решался (того и гляди слухи пойдут!), вся надежда была на инспектора Графта.
Полицейский охотно шел на контакт. Дело-то раскрыто, почему бы не рассказать начальству подробности!
Но успехи инспектора Ларкеса не интересовали.
- Первоначально была выдвинута гипотеза о причастности к убийству мага-природника. Вы должны были допрашивать всех белых, ехавших в поезде.
- Так мы и поступили.
- Был ли среди допрошенных некий Йохан Китото?
- Да, был! Он оказал большую помощь следствию.
- Опишите мне этого человека.
И полицейский, чьей профессией было выводить жуликов на чистую воду, в свою очередь принялся описывать внешность белого мага. Ларкес ловил себя на том, что не узнал бы в этом портрете Тангора, даже если бы сам его туда послал. Следователь опытным глазом подмечал черты, актуальные только для белых, что-то вроде "взгляд не уплывает" и "губа не шлепает".
"Не настолько уж мы отличаемся друг от друга, чтобы нас за людей не считать!"
- Стоп, - Ларкес решительно прервал полицейского, - а теперь представьте, что Йохан Китото - обычный человек и постарайтесь описать его заново.
Инспектор Графт нахмурился, удивленный такой необычной задачей, а когда снова заговорил, мозаика рассыпалась и сложилась заново. Сходство было несомненным: рост, комплекция, черты лица.
- И очень образованный! - почему-то добавил полицейский. - Столько знает про... э-э... ретроспективную анимацию. Понятно, почему у Клары Фиберти такой реалистичный сюжет.
Ларкес вопросительно наклонил голову, и полицейский на удивление легко понял этот жест.
- С ним же была та самая Фиберти, писательница. Автор "Черного рыцаря"!
Слово "писатель" для господина Ларкес прочно ассоциировалось со словом "писака", следовательно - "журналист", а журналистов старший координатор патологически не любил. Вечно мутят воду! Кто она вообще такая, эта Фиберти и какой у нее интерес? Схемы поведения никак не складывались, Тангор и его спутница оставались вещью в себе, совершающей непонятные и непредсказуемые действия. Например, приехав в Хо-Карг, они словно растворились в воздухе, умудривший не зарегистрироваться ни в одном пансионе, гостинице или общежитии, под видом черных, белых либо серобурмалиновых с проседью. А ведь режим пребывания в столице последнее время очень суров!
Министр Михельсон в любой момент мог вспомнить о своем поручении, а расследование буксовало. В припадке интуиции Ларкес приобрел упомянутую инспектором книгу, увесистый томик с гротескной черной фигурой на обложке (нет ли в этом какого-нибудь оскорбления властей?), и попытался развеяться.
По мере чтения волосы старшего координатора вставали дыбом. Куда смотрел цензор?!! Особенности черномагических практик и повадок нежитей, о которые не всякий "чистильщик" знает, шли в массы со страниц бульварного романа! Очень скоро в главном персонаже книги стали проглядывать знакомые черты... Ах, так вот кто растрепал совершенно посторонней личности приемы боевой магии! Ларкес с новой силой пожалел о смерти старшего Тангора - уж отец-то сумел бы привить сыну должное почтение к ремеслу. Найти и выпороть мелкого гаденыша, пока еще не поздно! Тут Ларкес вспомнил нашумевший доклад на конференции по практической магии и осознал, что - поздно. Теперь можно только тихо удавить ради минимизации вреда. А кто тогда будет воевать с империей?
Старший координатор вздохнул и запрятал подсудное издание в портфель (надо хотя бы совокупный тираж выяснить). Выбора нет, придется ходатайствовать о прикреплении к мальчишке личного куратора. Обычно маги до пятидесяти лет серьезной опасности для общества не представляли, но тут случай особый - талантливый некромант, жертва магических диверсий, да еще и с пробелами в воспитании (координатор с раздражением вспомнил о Сатале - скудоумный "чистильщик" учил мальчика боевым приемам, а надо было преподавать этикет!) Впрочем, юный маг не виноват, что незнаком с традициями - сам Ларкес вырос в такой же обстановке. Главное, не позволить ему и дальше блуждать в темноте.
Слово "нахал" стало ключом к решению проблемы. Ларкес представил себе самое вопиющее нарушение неписаных правил и следующий шаг Тангора стал очевиден сам собой.
Хемалис любил зеленый чай. Некоторые белые стали бы разводить вокруг этого сложные обоснования, поминая необходимость восполнения влаги в организме и тонизирующие свойства напитка, но старый букинист просто любил зеленый чай. В два часа дня, на самом пике жары, он всегда делал перерыв в делах и уделял время ритуалу чаепития.
В дверь позвонили. Что ж, бывало, клиенты приходили к нему и в это время - мертвый час Хо-Карга. Обычно это были люди состоятельные, могущие позволить себе лимузин с тепловым насосом на крыше. Таких нельзя заставлять ждать! Старик торопливо зашаркал к двери.
На пороге стоял черный маг, невысокий, неопределенного возраста и с совершенно непроницаемым выражением на физиономии.
- Здравствуйте!
Хемалис испытал непреодолимое желание захлопнуть дверь перед носом визитера и закрыться изнутри. Но это было бы невежливо, поэтому старик только боязливо кивнул:
- И вам нежаркого дня, уважаемый.
- Томас Тангор здесь живет?
Старый букинист облегченно вздохнул:
- Съехал он! Утром и съехал, а куда - не знаю.
- Спасибо вам.
Колдун развернулся и зашагал к лифту, а белый выполнил таки свое желание - запер дверь на все замки.
Глава 57
Археологическая партия - это не просто группа людей, собравшаяся поехать куда-то и что-то поискать, это своего рода семья, в ней есть старшие (умудренные опытом патриархи) и младшие (наивная, восторженная малышня). Год за годом крохотный табор отправляется в путь, навстречу бытовой неустроенности, диким просторам, а то и враждебности окружающих, объединенный могущественной человеческой страстью - любопытством. И в душе самого циничного гробокопателя теплится ожидание чуда, столкновения с прекрасным и удивительным. Романтика!
Решившись на инициацию, Алех пропустил полевой сезон, и даже место учебы вынужден был поменять, пусть временно - аспиранты факультета древностей не имели времени на магическую практику. Превращение в мага давало определенные преимущества, но разрыв с привычной компанией белый тяжело переживал.
Звонок от Джима Нурсена раздался неожиданно - в начале весны.
- Ты сейчас свободен? Намечается шикарная поездка на курганы! Пойдешь моим помощником.
- Сейчас?
Время было необычным - середина семестра. Что означало: дешевая, умеренно квалифицированная рабочая сила из числа студентов будет для экспедиции недоступна.
- Это же Полисант, малыш! Там летом настоящая духовка - ни капли влаги за весь сезон. Лучше попасть под дождик, чем изжариться заживо.
Алех согласился не раздумывая. Конечно, ставший привычным коллектив не соберется (кто-то сейчас учится, а кто-то - преподает), но пропускать еще один год новоиспеченный маг не собирался. К тому же - срок защиты диссертации приближается, а курганы Полисанта датируются как раз временем распада Белого княжества. Возможно, они откопают что-нибудь полезное для его работы!
Сборы проходили с нехарактерной для почтенных археологов поспешностью (бедлам - практически норма, когда спонсорами оказываются чиновники), так что собраться вместе членам экспедиции впервые удалось лишь в поезде. Знакомыми Алеху оказались только сам Нурсен и Пьер Аклеран, в прошлом году переставший быть студентом. Эти двое были рады встрече, остальные отнеслись к появлению белого насторожено.
"Боятся, что в поле я стану обузой. Очень зря! У меня и прежде проблем не было, а теперь - тем более не будет"
Инициация дала молодому магу очень многое, как и обещалось. Не за счет появления какой-то неизъяснимой мощи, а прежде всего за счет понимания, сколь многое в его жизни определяли слепые и бездумные колебания Источника. Не милосердие, не стремление к добру и справедливости, а физиологический процесс, вроде бурчания желудка.
"Это унизительно. Человек в состоянии быть добрым и без пожизненной лоботомии. Желание сопереживать должно идти из души, а не становиться принудительной обязанностью, от которой повеситься впору"
Но повода поговорить об этом у Алеха не было, а Нурсен был занят своим:
- Я рад, что ты к нам присоединился! Декан почти никого не отпустил - время неурочное, сессия на носу.
- А почему такая внезапность?
Если бы предложение прозвучало раньше, заинтересованные лица могли поторопиться со сдачей зачетов или перенести их на осень.
- Кураторы! - Нурсен воздел очи горе. - После Наблы древностями заинтересовалась армия. Даже не знаю, радоваться этому или плакать.
В разговор вмешался Пьер, очень к месту помянув любовь за деньги, и разговор свернул на знакомства, составление планов и распределение обязанностей.
Последний отрезок пути археологи преодолели на большом грузовике со стыдливо замазанными армейскими эмблемами. Услышав слово "курган" Алех нарисовал в воображении величественные склоны, над которыми парят орлы, вместо этого его взгляду предстали холмики высотой максимум метров по пятнадцать, над степью они возвышались только благодаря общей плоскости рельефа. Ничего выдающегося. Алеху очень хотелось знать, как правительственные агенты вышли на это место - вопрос, которым никто, кроме дотошного белого, не задавался. Покрытые плотным дерном склоны сохраняли первозданную форму - случайные находки в ходе строительства или захоронения можно было исключить.
Сдержанно матерящиеся рабочие вырубили в зарослях площадку и начали обустраивать лагерь. Алех вспомнил, что Полисант считается едва ли не пустыней, и привычно удивился - густая зеленая чаща смыкалась у него над головой. Кругом все росло и цвело, вдохновленные зимними дождями, обитатели степи спешили повернуть колесо жизни на еще один оборот. Белый сделал над собой усилие и перестал глазеть на цветы и птичек - пора и работать начинать.
Согласно заключению магов-искателей, вход в древнюю гробницу располагался в основании ничем не примечательного холма. Штольню решено было копать не сверху, а сбоку - чуть длинней, зато удобней. Нурсен, не стесненный вопросами финансирования, нанял в ближайшем селении десяток рабочих, завез материал для крепежа, инструменты, и работа закипела, насколько это слово вообще применимо к археологии. Ни о каком "копай глубже - кидай дальше" речи не шло, землю выбирали ступеньками, чтобы как можно аккуратнее разделить грунт, как вдоль прохода, так и по его высоте.
- Заметь, верхнюю часть холма составляет глиняная крышка, - Нурсен размял пальцами задержавшийся на сите комок. - Строители знали, что здешние грунты очень хорошо размываются, и не соблазнились на дешевизну.
Алех по новому взглянул на курганы: до трети их объема было завезено самое близкое - из бассейна Слепой реки, пятьдесят километров по прямой, безо всяких грузовиков, в лучшем случае - на повозках. Должно быть, то, что лежит под холмом, людей действительно волновало.
Время шло, дневные температуры повышались. Теперь Алех лучше понимал стремление Нурсена закончить раскопки весной. Полевой лагерь уверенно приобретал черты настоящего поселения, а большие армейские грузовики, каждый день подвозившие воду и продовольствие, раскатали между холмов приличную колею. Для пущей безопасности к экспедиции присоединились два "чистильщика", снисходительно-нахальные и не очень довольные тем, что придется ночевать в палатках. После двух дней непрерывных скандалов выяснилось, что спокойно переносить черных может только белый (даже Нурсен был этом обстоятельством поражен). Почему бы и нет? Алеху была чем-то симпатична неукротимая энергия и безудержная самоуверенность, с которой боевые маги начали приводить лагерь в соответствие с одним им известными нормами безопасности.
- Между курганами ночевать не хорошо, - морщился Япин, младший из "чистильщиков". - И вообще, не надо было строиться к ним так близко.
- Так ведь больше ста метров и периметр есть! - удивлялся Алех.
- Шорох разберет, что там развелось за такое время. Что б ты был в курсе - местные здесь даже коз не пасут.
- Кто же нашел гробницу?
- Фиг знает!
Зато понятно, почему такой бурьян кругом - девственная природа.
Следом за боевыми магами в лагерь приехали чиновники - лично куратор проекта мистер Ламберт с секретаршей. Были ли они в курсе достигнутых успехов или случайно угадали, но в тот же день рабочие наткнулись на каменный бортик - жерло ведущего к гробнице колодца. Цель раскопок находилась пятью метрами ниже.
Дальше работы пошли быстрей - колодец был засыпан не землей, а камнем. Точнее: кусками каких-то строений, статуй и мраморных обелисков, ни одного необработанного булыжника Алех не обнаружил. И это - в степи, где ни каменоломен не было, ни крупных городов сроду не стояло.